Наверно, в жизни каждого человека были минуты отчаяния и безысходности. Вот так и я однажды взял и излил душу бумаге (точнее компьютеру). Этим записям почти восемь лет. Я решил их выложить: будет, что историкам написать про повседневность российского преподавателя в эпоху «вставания с колен».
Долго думал, как назвать эти заметки. «Из жизни… жизни…». Нет, не пойдёт. Сразу вспоминается: «Из жизни отдыхающих» или «Из жизни инспектора уголовного розыска». Избито. Да и тон моих заметок как-то будет диссонировать с той жизнью из советских фильмов. Вы сочтёте его чересчур мрачноватым, даже местами издевательским. Что ж, бытие определяет сознание. Каково бытие, таково и сознание. Приглашаю вместе со мной поиздеваться над этим бытием и над собой в нём. Итак…
Бытие и сознание…
Сегодня вернулись из отпуска. Лето закончилось. Завтра на работу. Снова студенты, лекции, заседания кафедры, никак не завершаемая диссертация. В кошельке несколько сотен. Это всё, что осталось от моих 13 тысяч отпускных и жениных 5700 стипендии. Ещё есть месячный долг за коммуналку, висит тысяча, одолженная у профессора Суслова. Это, так сказать, дефицит семейного бюджета, точнее, кредиторская задолженность. Теперь о доходах. 2 сентября на карточку подкинут за смену тридцать первого. Это рублей триста. 11-го жена получит стипендию, если не уйдёт в декретный отпуск. 17-го я получу аванс — 3000. Теперь о безотлагательных платежах. Алёнка пойдет в садик — 948 рублей долой. Ей срочно нужна тёплая курточка — на это пойдет дедушкина тысяча, выделенная на подарок внучке в день рождения (придётся ещё добавить). Извини, дочка, не до подарка. Мне нужны новые ботинки (всё лето проходил в треснутых кроссовках). Еще 1700 рэ. А ещё надо жить, есть, жене анализы сдавать, витаминчики беременной покупать.
В общем, стал думать, где деньги взять. Мужик я, в конце концов, или не мужик? Взял сберкнижку и банковскую карточку.
Ура! Переведены 750 рублей компенсации за садик. Да и на карточке оказались откуда-то ещё с отпуска 300 рублей. Живём!
Алёнке купили курточку, с Оксаниной стипендии — мне ботинки. Руководительница Оксаниной ординатуры разрешила ей пойти в декрет с октября, а сейчас — сидеть дома. Свет не без добрых людей!
Я читаю лекции, Алёнка ходит в садик, Оксана — к гинекологу и читает «Джейн Эйр». Бабье лето! С Алёной выбрались в парк. Говорю: «Алёнушка, выбери только два аттракциона». Спасибо, дочка, за понимание. Сел за диссертацию. Суслова сам попросил назначить срок сдачи — для дисциплины. Он улыбнулся и сказал: «Не принесёшь 25 сентября — откажусь от тебя».
Думаем, куда отдать Алёну. Лучше во что-нибудь спортивное. Я перерываю интернет. Заодно узнаю, что пользуется популярностью у родителей среднего класса. В садике сообщили, что надо сдавать тысячу на бассейн. Только что мы им принесли всё необходимое для Алёнкиных занятий. Ну, положим, собрать ребёнка в детский сад — это не то что в школу. Так что терпимо. Со спортивной секцией, видимо, придётся повременить. В общем, живём, радуемся каждому шевелению нового существа в животике Оксаны…
Чёрт! Узнали, что за УЗИ придётся выложить 450 рублей. Что-то надо делать с долгом за коммуналку. Не второй же месяц его накапливать. Ещё за телефон (тут не отвертишься, отключат сразу). На это пойдёт мой аванс. Оксана выложила тысячу, что дала ей мама «на дорогу». Из этих денег заплатит за обследование. Надо отдать сотню на юбилей коллеги. Это ничего. Правда, Ирина, лаборант, мне всю плешь проела моим обещанием приобрести для кафедры бумагу для ксерокса: сколько её, мол, потратили на печатание нового варианта моей диссертации. Подождёт! Двести ушло на подбивку подошвы Оксаниных ботинок. Решили заплатить пока старый долг за квартиру и за домофон. Газ, электричество подождут. Приглашён на юбилей в кафе. С ужасом думаю: вдруг за столик придётся платить. Лихорадочно соображаю, как отмазаться. Получится, как всегда в таких случаях, некрасиво. Максим привёз свежий номер «Марксизма и современности». Сказал, что 200 рублей. Гад, наверно, ещё «щитовые» для партии приплёл. Скриплю, но отдаю: марксизм дороже.
Меню наше с каждым днём всё беднее. Пакетик чая уже на троих. Оксана варит суп из рыбных консервов. Спасают овощи с дачи друга Вадика
Кабачковые оладьи вкусны и главное дешевы. У меня на дневном появляется целый коммерческий поток: это около 2000 к зарплате весь семестр! Надеюсь, наберут группу школьников для подготовки к сдаче ЕГЭ по обществознанию. Это 84 часа по 170 рублей за час. Начал читать у коммерческих заочников. Но в сентябре заработать всё равно не удастся. Как обычно, пахота без выходных начнётся в октябре. Интересно, какая будет 2 октября квартальная премия?
Гадство! Полетел комп. Я в панике. 25 сентября скоро. Костя (как хорошо, что ты есть на этом свете!) подогнал парнишку. Всё обошлось. Отдал ему 200 рублей. Не было печали… Алёнка слегла с температурой под сорок. Теперь уже её мама в панике. Я волнуюсь за беременную маму и хватит ли денег на лекарства.
Оксана начинает покашливать. Гинеколог ей рекомендует принимать антибиотики. Я: «Антбиотики — беременной?». Оксана чуть не ревёт: «А сколько они стоят?!». Решила обойтись без них. Авось пронесёт. Две ночи подряд мажу её пихтовым маслом. Тут ещё резко похолодало. Про отопление ничего не слышно. Ещё воду повадились отключать.
Оксана померила верхнюю одежду. Надеялись, что влезет. Увы… Настроение портится. Говорю мрачно: «Летом надо рожать. Хоть одежду не покупать»
К счастью, Оксанина однокурсница отдала ей старую одежонку, в какой сама беременная ходила и другой однокурснице давала. Вот, понимаешь, такая кооперация. Хорошо, выкрутились без трат.
Заговорили про предстоящий мой день рождения. Оксана с грустью: «Опять нам с Алёнкой дарить тебе поделки». Я улыбаюсь, обнимаю её, показываю на стенку, на которой висят предыдущие подарки, и говорю: «Вот здесь не хватает ещё одной». Решаем, что двадцатого они с Алёнкой уедут в Лысьву к родителям. А я приеду к ним 2 октября с зарплатой. Тогда и отметим мой день рождения. Решили, с чем поедет Оксана. Денег чуть более 2000. До моей зарплаты ещё полмесяца. Я решительно отдаю ей тысячу: негоже совсем уж сидеть на шее у родителей. Оксана опять чуть не плачет: «А ты как? Ещё же за телефон не заплачено». Я: «Бывали времена и похуже». Менталитет, знаешь ли.
Сегодня утром посадил их в автобус на Лысьву. Ещё одно грустное расставание. Но я спокоен. В Лысьве родные не дадут пропасть. Наказываю обеим дочерям слушаться своих мам.
У меня началась борьба за выживание. Заплатил за телефон. Пронесло… Ещё по-божески. Жить на 750 рублей две недели. Ставлю на себе эксперимент. Сегодня пятница. А у меня ещё 500 рублей.
Можно, можно прожить неделю на 300 рублей! Так что, правительство ещё завышает прожиточный минимум!
Впору делиться опытом. Деньги идут только на транспорт, продукты, ну ещё на часовую карточку доступа в интернет. Отказался даже от покупки «Новой газеты», без которой не могу. Еда — это пока ещё дешёвые помидоры, огурцы, картошка, да пара пирожков на работе, чай с пакетиком на два раза, хлеб и доедаю кусок, похожий на сливочное масло. Купил тут холодец. Ел три дня! Побаловал себя гнилым виноградом за 30 рублей. Решил больше не покупать. Здоровье дороже. Ещё намазываю на кусок чёрного хлеба хреновину, которую мы с Оксаной предусмотрительно сделали перед её отъездом. Решил оторваться: купил дешёвеньких сигарет (пока жены нет). Хороший способ борьбы с голодом, между прочим. Однако после трёх выкуренных сигарет зашёлся кашлем, сердце стало выпрыгивать, началась одышка. Выбросил пачку. Уже организм не принимает после пятнадцати лет курения. Это хорошо. Да и экономия.
Изо дня в день одно и то же. Работа в академии, работа за компьютером, сон. Диссертация пишется, в общем-то, легко. Но могу не успеть до 25-го. Именно потому, что работаю легко, увлечённо. Могу не остановиться. Суслову придётся предъявить без введения и заключения. Он будет опять недоволен. Опять скажет, зачем мне нужна эта диссертация. Три года говорит: для статуса и какой-никакой защищённости. Ну да, какой ещё выход из нищеты в моём положении?
Сегодня читал морали студентам. Тот самый коммерческий поток. Охрип. Я им о том, как нас убивают, а они мне о размерах мужского члена. Я им об аномии в нашем обществе, а им слышится: «об онании». Был мрачен от ощущения тщетности всего, что делаю и говорю. Третий курс великовозрастных обалдуев, у которых на всё только хи-хи. Как унизительно осознавать, что мы от них материально зависим!
Ирина, лаборант, сообщила, что премия будет маленькая. Я выдержал эту новость стоически: искусством голодания уже овладел. Пошёл на всякий случай в банк: может быть, ещё какую-нибудь компенсацию за Алёну перечислили? Увы, счёт чистый. Хотел снять с карточки висящие на ней зарплатные 76 рублей (это целый день жизни! и ещё останется). Чёртов автомат, выдаёт только купюры, начиная со ста рублей. Бездушная машина!
Сегодня 25 сентября. Вечер. За окном темно. Накрапывает дождик. Тихо. Я стучу по клавиатуре. Вместо того, чтобы дописывать злосчастную диссертацию, изливаю душу. Нос заложен. Кашель одолевает. Наверно, от голода. И потому что отопления не было. Но сейчас уже лучше. Батареи начали прогреваться. Сейчас пойду приму лекарство. В кухонном шкафу стоит бутылка коньяка. Студенты подарили. После зачёта. Значит, не взятка. Спасибо, мои дорогие (в смысле дорогостоящие) товарищи! Не даёте пропасть бедному старшему преподавателю вуза.
Завтра у меня день рождения. Последний год жизни Пушкина. Надеюсь, не мой. Я проведу этот день в одиночестве. Нарежу помидорчиков и огурчиков, сварю картошечки. Налью рюмашечку студенческого коньяка. Поставлю что-нибудь родное, «Подмосковные вечера», например. И буду думать только о хорошем. Тем более заведующая кафедрой говорит, что жизнь улучшается.
Скоро зарплата! Нужно только потерпеть ещё недельку! Осчастливленный, ты снова ринешься в борьбу за существование!
Да будет так! Потом позвонят мои родные из Лысьвы. Наговорят, как они меня любят и ждут в следующую субботу с зарплатой. Они ещё не знают, что их любящий отец и муж весь этот день будет читать и читать лекции, чтобы его верная жена, лапочка дочка и долгожданный сынок не знали в будущем материальных лишений.
