Концепция лирического музея класса
Концепция лирического музея класса
Опубликовано 23.04.2012 - 14:43 - Хатькова Светлана Анатольевна
Краткое описание работы.
В концепции лирического музея класса использован опыт вещеописания. Каждая вещь, даже самая ничтожная, обладает личностной, лирической ценностью. В ней духовный опыт владельца. С нею связано определённое воспоминание.Жизнь человека "выговаривается" в вещах. Услышать её голос - значит понять себя. Лирический музей обнажает чувства, черты характера,желания человека, помогает человеку обретать чувство внутренней свободы.Лирический музей класса как форма проведения классного часа решает задачу самораскрытия формирующейся личности обучающегося,воспитывает чувство коллективизма. Классный час лирического музея способен сформировать те УУД (личностные, коммуникативные, познавательные, регулятивные), которые востребованы временем и нормами ФГОС ООО.
Хатькова С. А., учитель русского языка и литературы моу сош № 1 г. Хвалынска Саратовской области, классный руководитель
Концепция лирического музея класса
Методическая тема работы любого классного руководителя связана с самораскрытием формирующейся личности обучающихся. Задача классного руководителя – сблизить человека с его Я, научить человека проявлять своё Я, освободить человека от стандарта восприятия себя и мира.
Как выполнить эту трудную задачу? Как сделать так, чтобы человек стал интересен самому себе и обществу, в котором он живёт? Как раскрыть сердце каждого ученика в классе? Как приблизить учеников друг к другу? Как без назидания создать ученический коллектив?
Слово, найденное самим человеком, воссоздаёт внутренний мир этого человека. Найти слово для себя труднее, чем найти слова для других. Словесно самоопределить себя - значит понять себя (осознать причины своих тревог, цели своих желаний); обрести уверенность в себе. Опыт самохарактеристики человека ценен интуитивным познанием внутреннего мира человека.
В концепции лирического музея класса использован опыт вещеописания. С каждой вещью связано определённое воспоминание. Каждая вещь, даже самая ничтожная, обладает личностной, лирической ценностью. В ней духовный опыт владельца. В книге «Парадоксы новизны» М. Эпштейн замечал: «Жизнь человека выговаривается в вещах». Экспонировать и комментировать «лично мне принадлежащую вещь» - это и есть та возможность, которую предоставляет каждому лирический музей.
Лирический музей способен мыслью обнажить чувства, черты характера, желания человека – говорящего, слушающего, собеседника. Вещь обнаруживает своё затаённое свойство – кроткого безгласного слова, неутомимо поучающего каждого из нас.
Я нашел в кладовке свой фонарик. Он уже заржавел, но он отдает мне свои воспоминания. Мне его подарили на День рождения. Тогда этот фонарь горел так ярко, что слепил мне глаза. Его я всегда прятал то в папин ящик, то за шкаф. Я переживал: кто-нибудь найдет то, от чего моя душа светится, и заберет себе. Человек не верит в то, будто что-то ему дается навсегда. Он почему-то думает, что то, что дается, обязательно дается на время. Может быть, так к человеку приходит знание о конечности жизни, о печали, о горе. Поиграл – отдай.
Когда я была маленькая, я нашла птичку. Она была красивой. У нее были тепленькие крылышки, а клювик желтенький, а глазки маленькие. Я принесла ее домой, кормила ее, поила. Я к ней привыкла. Но как-то раз мою птичку съела моя же кошка. Я плакала, плакала. От птички у меня осталось перышко, которое я храню. Я не вспоминаю о тепле крылышек. Я не печалюсь об участи того, кого я спасла, а моя кошка погубила. Я забочусь о том, чтобы собственными руками не «мастерить» себе беду. Я пытаюсь не создавать взаимоисключающие обстоятельства.
Флакончик духов. Духов уж нет, а запах живет во флакончике. Когда я слышу этот запах, мне вспоминается какая-то елка около старого телевизора, на елке много красочных игрушек, а под елкой очень много подарков. Наверно, меня любили, я любила, все любили. Тогда жила любовь с нами. Сейчас она кажется мне светлой. Совсем не Курочкой-Рябой.
Колечко серебристого цвета, колечко с розовой бусинкой. Мама с папой подарили. Давно-давно подарили. Теперь колечко живет уже на мизинчике. Пальчики выросли. Колечко не растет, но хранит ту любовь, с которой мне его подарили. Я смотрю на него, а вспоминаю бабушку с дедушкой. У них дома я уронила колечко в щелку перед порогом в кухню, пыталась достать, но не получилось. С помощью проволочки и крючочка дедушка «выудил» мое колечко. Я радовалась. Бабушка гордилась дедушкой. Мама, папа улыбались своим родителям. Может быть, в моей жизни так будет всегда: я потеряю, потеряюсь, оступлюсь, отступлю – найдется та спасительная «проволочка с крючочком».
В детстве у меня был цветной шарик. Такой цветной шарик мне купила мама. Сейчас таких не продают. Однажды он лопнул. Обрывки резины разлетелись по всей комнате. Один из них залетел за фортепьяно. Недавно я нашла этот пыльный кусочек, отмыла, высушила. Кто-то скажет: «Фу, резинка!» Но я промолчу. Это моя ценность, сладостный миг власти над счастьем, миг торжества: у меня было то, чего не было у других, а другие, видимо, хотели бы иметь то, от чего остался только сморщенный кусочек.
Обыкновенный домашний стул. А я смотрю на него и удивляюсь: неужели я была такая маленькая, что могла играть под ним? Мне смешно и приятно: всё когда-то было готово играть со мной. Может быть, в детстве мы знаем о жизни больше, чем сейчас? Жизнь становится загадкой для тех, кто долго живет.
Мягкая игрушка. Котенок. Игрушка размером в пальчик. Она напоминает мне о том, что я могу быть жестокой. Когда мне было 7 лет, у меня была кошка Люся. Я любила ее ругать, а потом жалеть. Наверно, ей было очень плохо, ведь я ее мучила. Где-то на небесах, в золотом сундучке, есть порошок памяти и тоски. Иногда боги открывают свой сундук – и я вспоминаю Люсю, и душа моя тоскует.
Когда я была маленькой, я любила разглядывать картинки. Мама купила мне разукрашку. Вот эту. Теперь ей (и моим карандашным черточкам) уж 8 лет. Я смотрю на разукрашку и вспоминаю, как я бережно относилась к ней, как упрашивала маму не выбрасывать «книжечку». Мне дороги ее странички. Оказывается, разукрашивая картинки, я училась чувствовать, привыкать, я рождала воспоминания. Сейчас я открываю разукрашку и понимаю: я открываю память.
Вот я открываю окно. За окном снегопад. Я подожду: какая-нибудь снежинка летит для того, чтобы приземлиться на моей ладони. Смотрите: вот моя снежинка! Она тает, тает. Капля! Все мы чем-то похожи на капли. Странствуем по миру, ищем приключения. Капля маленькая, но (крути не крути) она часть Земли. Жаль, что влага не может рассказать о том, где была, что видела. Сейчас я стану только ветром, который сгонит «бывшую снежинку» с моей ладони. Не летит - падает. Плюх! Все мы из снега. Станем водой. Вот и вся истина.
У нас в садике рос большой тополь. На него вешали скворечники. Вокруг дерева всегда было много семечек. Я решила оставить память о том, что я была, что я росла в этом садике. Я взяла зернышко, посадила его в землю, полила. Это семя разрослось в моей памяти. Создавая какую- либо жизнь, воплощая живое в живущем, мы понимаем, что способны создать мир сами. Создавая живое, мы сами становимся частью этого живого.
Мой брат Ванька нашел в коробке с новогодними игрушками эту старую-старую обезьяну. Шерстка у нее выцвела, местами обезьянка даже осталась без своей шубки. Не сверкают когда-то блестевшие на лапах цветочки: все блестки осыпались. Я вспомнила, как мама много лет тому назад подарила нам с Ваней по обезьянке. Ванька свою обезьянку даже на зуб пробовал. Я помню, как сердилась, боясь, что брат-олух и мою обезьянку загрызет. Странно, но, держа в руках игрушку брата, я не хочу найти в коробке свою обезьянку. Наверно, лучше о чем-то лишь догадываться, а не знать наверняка, что сталось с тем, что когда-то было любимо.
Камень со дна морского. Сколько внутренней энергии в нем, сколько скрытого притяжения! Этот камень вобрал в себя мощь моря. Интересно, знакомо ли этому камню чужое прикосновение? Кто видит дальше: тот, кто видит себя, или тот, кто видит сны о себе?
Из книги вылетел листочек бумаги с начерченным на нем словом «СОлНЦЕ» и нарисованным желтым кругом, края которого расплылись. Я вспомнила: когда мне было 6 лет, я рисовала солнечный день, баночка с водой опрокинулась и залила листочек. Мне была жалко рисунок, и тогда я написала слово «СОлНЦЕ». Потом, не вытерпев, схватила первую попавшуюся книжку, спрятала в нее листок и забыла о нем. А теперь он напомнил мне обо мне. Боже, как же хорошо наше неаккуратное детство! К сожалению, его правила не применить во взрослой жизни. Не спрячешь неудачу, оцарапанное чувство. Да и хочется взрослому человеку не прятать испорченные жизненные листочки, а сжигать их безжалостно, чтобы и следа воспоминания о них не оставлять. Болит душа человека, когда он взрослеет.
Я беру вазочку, наливаю в нее воды. «Море волнуется раз». Я отпускаю из рук березовый листок. Замри! Я слышу падение листика. Вода ловит его и укачивает. Он засыпает. Я зажигаю свечу. Вода впитывает в себя свет огня. Каждый человек хоть раз испытывал сильные чувства. Огонь любви. Пламя ненависти. Огонь – стихия вольная. Жар любви способен растопить лед равнодушия. Но пламя ненависти может обжечь не только того, кого ненавидят, но и того, кто ненавидит. Стоит ли подпитывать чувства, которые можно не суметь обуздать и о которые можно обжечься?
Вода шепчет. Лес шумит. Ветер поет. Огонь может понять человек увлекающийся, непостоянный, страстный, взрывной. Вода может заговорить с натурой мягкой, замкнутой, чьи интересы постоянно «перетекают» из одной области в другую. Ветер любит свободных, раскрепощенных, волевых, любит тех, которым нелегко услышать землю. А земля исключительно надежна. Аккуратность, собранность, верность – вот основа для общения с этой стихией.
Маленькая коробочка с камешками и ракушками. Я люблю разглядывать эти маленькие творения природы, которые я когда-то нашла на берегу реки. Это даже не коробочка, а целый островок. И на нем живут камешки и ракушки. Есть беленький камешек, шершавый, как язычок кошки, похожий на старое поваленное дерево, с сучком, похожим на длинным нос. Есть плоский камень, на котором, как на картине, природой нарисована волна, омывающая остров. Есть пятнистые камешки, как шкурки леопардов. Есть маленький камешек с дырочкой. Говорят, он приносит удачу. Я смотрю на свой «остров» и думаю: « Порой остров больше, чем мир, когда этот остров похож на тебя». Я вспоминаю, как я собирала эти камешки на берегу реки, как я пыталась успеть выловить их из воды: волна унесет их, и они затеряются в глубине реки, как теряется способность мечтать в глубине разумности человека. Я вспомнила, как хотела украсить этими камешками горшочки с цветами. Но теперь я не хочу украшать этими камешками что-то. Творение природы прекрасно до тех пор, пока до него не дотронется человек. Человек все перестраивает, делает все похожим на себя, а природа не нуждается в преобразовании. Поэтому я решила: пусть камешки лежат в коробочке. Они будут жить, а не украшать что-то.
Я достала из ящика старенькую красную сумочку для подарков.
Мне исполнялось 12 лет. Была суббота, 18 февраля, мой День рождения. В кабинет вошла Светлана Анатольевна. Она держала в руках красненькую подарочную сумочку, а внутри этой сумочки что-то лежало. Я с нетерпением ждала той минуты, когда можно будет узнать, что же там лежит. Там был глобус! «Ты будешь на него смотреть и выбирать, куда ты поедешь путешествовать», - сказала Светлана Анатольевна.
Я часто смотрела на этот глобус. Мне нравилось его вертеть и мгновенно перемещаться из одной страны в другую. Я представляла: я маленькая волшебница; я повелеваю Землей.
Прошло только два года, но, глядя на эту коробочку, я словно вижу фильм жизни, я считаю события.
Я думаю, что у человека должна быть точка отсчета, от которой можно было бы отмерять жизненные расстояния. Можно, оглядываясь на жизнь, видеть прошлое время, прожитое чувство, убежавшую часть жизни.
Я ласкаю сумочку, улыбаюсь ей.
Воспоминание – это единственное, над чем не властно время.
Из-под снега – воспоминание о недавней осени – не успевший распуститься бутон розы. Пощупаешь его – откроешь окно лета, окунешься в летнее воспоминание – сушиться выйдешь уже на берег весны: тогда, весной, у розы еще не было бутона, не было у розы и листочка. Он тревожил веточку розы, он пробивался к свету. Я, как и цветок, хочу стать небом.
Послушайте, как шумят речные песчинки. Их не хочется заключать в сосуд времени. След на песке смоют волны. А ветер унесет волну. Навечно лишь останется тень свободы.
Спешим, спешим… Бежим вперёд, творим, роняем, теряем, не оглядываемся и снова бежим вперёд…
Наше время – это время упущенных возможностей. Боги нашего времени – Равнодушие, Непонимание. Время – это текст, из которого мы вычёркиваем уже не слова, а целые предложения, а потом бежим по строчкам и удивляемся, отчего же мы не улавливаем смысла.
Видели ли вы когда-нибудь горную реку - с порогами, препятствиями? Эта река – наша жизнь. Человек, как щепка в реке, не может сам задать темп своей жизни. Как в одну реку нельзя войти дважды, так и нельзя сначала «выйти» на минутку из жизни, а потом вернуться в неё, не потеряв ни кванта информации.
Моё поколение как ёж. Оно колючее, самоуверенное, фырчащее, ощетинившееся всеми иглами против мира. Сбрось на моё поколение небосвод – и оно выдержит! Не сломается – только согнётся.
Главная же наша задача проста: не пытаться остановить время.
Наши жизни – крохотные лоскутки в бестелесном покрывале вечности. Сшитые друг с другом тонкими паутинками чувств, знакомств, привычек, они удерживают друг друга. Порвется паутинка – и мир отпустит одну освобожденную жизнь. Обретенная уязвимость не изъян в полотне вечности. На место утерянного лоскутка вечность заботливо нашьет новую заплатку жизни.
Лоскутное покрывало жизней обволакивает мир, превращаясь в лоскутный шар. Люди верят, что под кровом их жизней хранится тайна всего живого.
Но вдруг шар окажется полым? Что случится, если, дернув за паутинки и отпустив лоскутки, скованные временем и старой привычкой к постоянству, мы поймем, что смысл нашей жизни был в стремлении к пустоте?
Мы заслоняем собой пустоту, но, пока наши жизни сшиты хрупкими паутинками, у пустоты есть форма. Она обретает смысл.
Л. Толстой говорил: «Один видит в луже только лужу, а другой, глядя в лужу, видит звезды».
Каждый человек индивидуален. Но каждый в мире либо оптимист, либо пессимист. Оптимист во всем найдет положительное, пессимист – отрицательное.
Человек видит то, что он хочет видеть. Если он любит мир, восхищается его красотой, для него нет ни грустных цветов, ни печальных дождей. Ненависть к миру, как черная тина, разъедает всю красоту мира, обнажая только грязные лужи, в отражениях которых есть правда, но в них никто не смотрит.
Взрослые никогда не учили детей мечтать. Учили представлять образ будущего, ставить перед собой цель, стремиться к её осуществлению, но не мечтать. В детстве нас не научили верить в свои желания. Обессиленная мечта наполняется сомнениями, и ты перестаёшь верить в себя.
Ценить время—значит каждое мгновение посвящать тому делу или человеку, который достоин этой единицы твоей жизни.
Примиримы ли действительность и мечта, я не уверен, но знаю, что бывают моменты, когда мечта совпадает с действительностью. И эти моменты прекрасны!
Действительность порой бедна, мрачна, а так хочется чего-то насыщенного, светлого! И ты сам пытаешься что-то сделать такое, от чего всем людям на Земле будет хорошо. Но реальность своё берёт: то, что ты сделал, не принимается другими.
Всё, похоже, объясняется одним законом физики: ты делаешь что-то полезное, кто-то пытается сделать то же самое, но в итоге вспоминается: «Два одноименно заряженных тела отталкиваются друг от друга».
Вот так и мечта с действительностью отталкиваются друг от друга, мечта становится миражем: вроде вот она – только протянуть руку, но, когда ты протягиваешь свою руку к мечте, она вдруг исчезает, на смену ей приходит суровая реальность…
Лирический музей учит человека обращать глупость или наивность себе на пользу, учит не состязаться с собственной тенью.
Дети внимательны и наблюдательны. Им открывается внутренняя тишина общающегося с ними человека.
Экскурсии в лирический музей класса завершаются вопросами: «Изменился ли я сегодня? Изменились ли мы сегодня? Изменился ли мир вокруг меня? Изменился ли мир вокруг нас?» Дети обретают чувство внутренней свободы. Они понимают: класс – это коллектив чувств, надежд, стремлений, опыта и веры.
Классный час лирического музея способен сформировать те УУД (личностные, коммуникативные, познавательные, регулятивные), которые востребованы временем и нормами ФГОС ООО.