Белькова Ираида Ивановна

О себе

Я родилась в городе Пермь, уже 11 лет живу в Санкт-Петербурге. Работаю педагогом-организатором в средней школе № 481.

По жизни я оптимист, никогда не падаю духом, люблю детей и путешествия.

Книги, которые сформировали мой внутренний мир

1. Л. Войнич  "Овод";
2. А. Фадеев "Молодая гвардия";
3. Н. Островский "Как закалялась сталь";
4. Ю. Герман "Дорогой мой человек", "Жить, отвечая за всё";
5. Ф. Шапиро "Фрунзенская коммуна".

Моё портфолио

29 сентября 2014 года исполняется 50 лет со дня основания "Клуба юных коммунаров" в Перми. На встречу в город Пермь приедут многие поколения членов клуба из разных городов и стран.

Из воспоминаний

Лицом к лицу лица не увидать - 

Большое видится на расстоянии

Таким "большим" стал для нас Клуб юных коммунаров, или коммуна, как ласково мы его называли ("Пошли в коммуну...", "Встретимся в коммуне..."). И сколько бы ни пробыл каждый из нас в клубе (год, пять, десять...), он в душе всегда оставался романтиком - коммунаром, и в жизни общественной, и в жизни личной сверял свои мысли и поступки по законам клуба.

Годы, проведенные в КЮКе, были лучшими. Лучшими будут и воспоминания.

Далекие теперь 60-е годы ушедшего столетия. Большая сцена Дворца культуры имени В.И. Ленина, что в Мотовилихинском районе г. Перми. Яркий свет юпитеров заливает стоящих в полукруге мальчиков и девочек в защитного цвета рубашках (коммунарках) с алыми галстуками на груди. Коммуне - полгода, и она дерзнула собрать тех, для кого жила и действовала (в зале – члены новых, только что избранных комитетов комсомола школ района), и тех, кто уже пытался вставлять палки в колеса (в ложе - работники райкомов и горкома комсомола), чтобы рассказать о себе и своих друзьях. Сказать, что они не секта, как называли их в «верхах», а обыкновенные ребята, которым стал близким и понятным девиз «Товарищ подросток, не будь дитем, а будь борец и деятель», которые уже узнали, какой яркой и насыщенной может быть жизнь, которым не терпелось поделиться своим, пусть не очень пока большим, опытом («Научился сам - помоги товарищу») и которым просто интересно быть вместе.

Нельзя сказать, что после этой встречи все кинулись в клуб, а те, которые пришли, в нем остались надолго. И все-таки был результат - был ручеек, подпитавший реку-коммуну. А потом этих ручейков становилось все больше и больше: ручейки-сборы, ручейки-агитпробеги, ручейки... ручейки... И каждый остался в памяти.

Коммунарские сборы! Пять дней! Ни единой свободной минуты. День буквально расписан чуть ли не по секундам: КВГ, ЧП, Суд на песней, спортивные баталии, встречи с интересными людьми, диспуты, факельные шествия, огоньки... И вспыхивали потом от этих огоньков искры в школьных комсомольских организациях.

«Шумно, ярко, пестро… Сейчас прохладно, дождь идет... Окончился сбор.

Ну и что? Что? Вообще-то неплохо. Людей много. Это в жилу. Весело.

Есть, где развернуться... Заряд, конечно, дает. Так бы что-нибудь и сделал...»

А какая здесь, на сборах, зарождалась дружба! Незнакомые вчера сегодня не скрывали слез при расставании. И летели потом письма в города и села Пермской области, Горловку и Ленинград, Карелию и Москву, Архангельск и Свердловск...

«...А дружба! У них - я даже раньше представить себе не могла - мальчики во всем помогают девочкам. Не бьют…»

«Мальчишки конечно, у них замечательные. Где только таких людей находят? Я спросила, они смеются: одного, говорят, в капусте нашли, другой нашелся в малине, а третий, серый, - в яблоках...»

Незабываемы агитпробеги по Пермской области. За спиной большие рюкзаки, в руках - лыжные палки, на ногах - огромные лыжные ботинки (какие достались!). Лыжи почему-то все время разъезжаются в разные стороны. Но все это ерунда - рядом друзья, впереди - деревня и люди, которые ждут их (мы бывали в деревнях, где по несколько лет не видели концертов). А вокруг!.. Неописуемая красота заснеженных деревьев, слепящая белизна нетронутого снега, чуть жутковатая тишина вечернего леса, залитого призрачным светом луны, просто завораживала, и сразу пропадала усталость. А на концерте появлялись номера - экспромты:

Впереди всех Вовка Смолин

С преогромным рюкзаком,

А в конце идет Ирина,

Подгоняя хворостком.

Вот идем от Карагая.

Припадая на пути,

До деревни Припадая

На карачках хоть дойти.

Ночка темная настала,

Заплутали мы в лесу.

Ох, и жутко же нам стало -

Волки воют: «У - у -у...»

Особое место в жизни клуба занимали маевки на Архирейке. Эго было место революционных маевок рабочих Мотовилихи в самом начале века - 1905 год! Клуб был открыт для всех, и очень многие ребята находили путь в нею именно благодаря таким вылазкам - по пикетам, по разным маршрутам, с самого раннего утра надо было найти эту поляну, чтобы до позднего вечера (ни дождь, ни снег не останавливали никого!) чувствовать себя в кругу друзей, с которыми все интересно, будь то разговор о смысле жизни или игра в чехарду. Мы ощущали связь с прошлым, были сопричастны с ним. Подобно юнкомам 20-х (а мы встречались с живыми героями замечательной статьи Валерия Аграновского «ЮНКОМ» в «Комсомольской правде››), мы «изымали детей из семейной обстановки» - от пьяных застолий к нашей многометровой скатерти-самобранке, где поровну делились и хлеб с луком, и пироги (был такой неписаный закон: «Бери из дома все, что дают, на себя и на всю коммуну»).

А еще был «Рубин» - трудовой лагерь. И начинался он тоже на Архирейке. То первое «рубиновское» лето выдалось на редкость дождливым, ненастным, но с истинно коммунарской настойчивостью выходили на сельские поля  пять девчат. Это потом будут трудовые бригады с командирами и комиссарами, потом будут более или менее оборудованные места стоянок и даже специально выезжающий заранее отряд «Строй-Рубин», а пока - большая поляна, описанная палатка, выпрошенная у воинской части, и «пять девчат у костра поют чуть охрипшими голосами…».

Пели в коммуне много. Пели везде, в любую свободную минуту. Пели на сборах, в тесных комнатах сельских домов во время агитпробегов, у костра в «Рубине», в вагонах электричек и поездов, у друзей на днях рождения. Пели под гитару, под баян и просто так. Сначала это были песни в унисон, постепенно приходило многоголосие. Сначала это были песни наших отцов и дедов, потом появились бардовские и, наконец, свои. Песни «приезжали» с друзьями из других городов, и пораженные пермяки и гости нашего города с восторгом наблюдали на вокзале «гитару по кругу», а на перроне в кругу (вернее - эллипсе) стояло более ста человек...

Песни сближали, создавали настроение, помогали понять друг друга. Песни воспитывали, делали крепче узы братства. Песни выручали в трудных обстоятельствах, помогали крепить традиции.

Ветер. Дождь. Знамени рвутся в серый,

Сумрачный ноябрьский небосвода.

Озорную песню флибустьеров

Наш комсорг задумчиво поет.

И ему чуть-чуть печально вторят

Наши озорные голоса:

«В флибустьерском дальнем синем море

Бригантина поднимает паруса...»

- перед началом серьезного разговора. А концерты, как правило, заканчивались «Гренадой». Какими строгими становились лица ребят, когда, положив руку на плечо друга, они пели:

В дальнюю область,

В заоблачный плес

Ушел мой товарищ

И песню унес...

А «Вечер», который «бродит по лесным дорожкам», давал сигнал к большому откровенному разговору.

«Не могу уснуть: в ушах звучат их романтичные песни. Никогда раньше не слышала, чтоб так дружно и с таким энтузиазмом ребята пели песни. И главное - сами! Без учителя. без баяна. без культмассовика. Захотят - и поют! Господи! У нас бы в классе так. А то просто замурлычешь, так тебя так шарахнут по голове «Петром Первым» шли посоветуют отправиться на Банную гору...»

Многодневные и однодневные сборы («Веснянки», «Осинки» и др.), агитпробеги и маевки, разовые и традиционные операции («Рассвет», «Радость людям» и др.) - важные этапы в жизни клуба. А между ними повседневная огромная работа, менявшая жизнь и отдельных людей, и целых коллективов.

Взрослели на глазах мальчишки и девчонки. Только вчера, казалось, появилась эта девчушка с большими удивленными глазами, робко пыталась подпевать, краснея и бледнея, брала слово на диспутах, а сегодня она - старший друг, комиссар сбора. А этот скептически улыбающийся мальчишка, которого как члена комитета комсомола школы отправили на коммунарский сбор («Ну-ну, посмотрим!..»)? Смотришь - через пару дней он ~ дежурный командир отряда, довольно уверенно ведущий за собой ребят. И спокойно отступали чуть в сторону «старички», уверенные, что приходит смена, есть опора, есть надежда, что все - не зря, что песни наши - и про нас тоже:

Шумит над нами время грозовое,

Прифронтовою линией летя,

Мы будем жить легендой молодою

И через год, и двадцать лет спустя...

Коммуна просуществовала тридцать лет. Что же все-таки это было? Игра, с которой трудно расстаться? Островок счастья в отдельно взятом коллективе? Образ жизни? Элемент игры, конечно, присутствовал. Как же без него? Учимся, играя! Именно отсюда, думается, пошли потом деловые и ролевые игры для взрослых. Но, по большому счету, это была жизнь, настоящая жизнь, в которой можно было найти себя, не затеряться среди сверстников, в которой нельзя было спрятаться за чью-то спину, в которой становились характеры и раскрывались таланты.

Время - вещь непостоянная, несется с невероятной скоростью. Но дружба по-прежнему связывает коммунаров. Сколько бы лет ни прошло, где бы ни жили, встречи всегда бывают теплыми и сердечными. Такой будет и эта, в «Алом парусе». Мы не сомневаемся.

Поздравляем тебя, «Алый парус», с 40-летием! Спасибо тебе за то, что ты был, есть и будешь. Спасибо за возможность пообщаться, настроиться на собственный юбилей 29 сентября этого года. Спасибо за то, что можно, вслед за Михаилом Светловым, во весь голос сказать:

Песнею, поэмою, трибуною,

Ничего от близких не тая,

Повторись опять, моя сумбурная,

Юность комсомольская моя!

Пролетай же, память, через трещины,

Постарайся день со днем связать.

Это мной уже давно обещано,

Это я обязан рассказать!