Проектная и исследовательская работа

Введение

Спасите наши души! Мы бредим от удушья.

                                                                                                                 В.Высоцкий

1.  Обоснование актуальности.

Актуальность нашей работы видится в том,  что 2013-й год в России объявлен  Президентом Путиным Годом охраны окружающей среды.  Но понятие «окружающая среда»  ( как следует также из послания Главы Чувашии) «включает в себя не только природные, экологические аспекты, оно гораздо шире. Я думаю, что для каждого из нас и общества в целом особенно важным является сохранение «экологии души», основанной на базовых принципах морали и нравственности – сердечной теплоте, доброте, отзывчивости, уважении к другим людям, честности, готовности к самопожертвованию...  Чтобы в душе каждого человека свет победил тьму, а добро победило зло, нужно трудиться на благо Родины, жить по закону и по совести. Только в этом залог нашего общего успеха»

Экология природы невозможна без экологии души - это напоминание о проблемах охраны природы, ведь защищать природу надо не от мифических пришельцев, а от своих сограждан с деформированной душой. Душу человека надо растить осторожно, внимательно и с любовью. Другого пути у человечества нет, если оно хочет жить по-человечески.

 Хочется процитировать слова психолога Т.Н. Троян, впервые употребившей этот термин. «Уважение к своим истинным желаниям и чувствам, чувствам других людей и всему живому я называю экологией души». (2007г)             

Я думаю, что слова Высоцкого, написанные о гибнущей подводной лодке, отражают положение дел на нашей планете, нашей общей подводной лодке. И это мы с вами «гибнем от удушья, и ужас режет души напополам».   Душа гибнет от переполняющего ее страха, от которого не хватает воздуха и который не дает отличить вымысел от реальности.   

1. Обоснование выбора объекта и предмета исследования. 

        Важнейшее значение в формировании духовно богатой, гармонически развитой личности с высокими нравственными идеалами и эстетическими потребностями имеет художественная литература. Объект исследования в нашей работе - Поэма Н.В. Гоголя «Мёртвые души» принадлежит к величайшим произведениям русской литературы. Творчеству Н.В. Гоголя и его поэме в частности посвящены многие исследования [          ], но сравнительно мало работ о собственно речевой ткани художественной прозы писателя.

Предмет исследования – особенности языка данной поэмы.

При чтении и изучении на уроках литературы  Поэмы Гоголя «Мертвые души» , у нас часто возникали вопросы к учителю о значении того или иного слова или  выражения, поэтому мы часто обращались к толковым  словарям, справочным материалам, словарю Даля. Но не всегда могли найти ответов на возникшие вопросы, поэтому  приняли решение о более детальном изучении произведения. Практическим выходом нашей работы станет небольшой толково-исторический словарь (опыт составления словаря) по данному произведению.

Гипотеза: Изучение особенностей языка поэмы «Мертвые души» Гоголя способствует расширению кругозора школьников, развитию их речи, историческому пониманию эпохи, воспитанию самосознания и саморазвитию личности,  впоследствии –экологии души (путем приобщения интереса даже слабо успевающего ученика) к наследию мировой культуры.

Курс литературы в школе основывается на принципах связи искусства с жизнью, единства формы и содержания, историзма, традиций и новаторства, осмысления историко-культурных сведений, нравственно-эстетических представлений, усвоения основных понятий теории и истории литературы, формирования умений оценки и анализа художественных произведений, овладения богатейшими выразительными средствами русского литературного языка. Именно поэтому столь важно приобщать школьников к наследию мировой культуры.

Предполагаем, что наш опыт толково-исторического словаря значительно облегчит понимание и восприятие поэмы «Мертвые души».

Таким образом были поставлены цели и задачи исследования:

Цель  - изучить особенности языка Гоголя в поэме.

Задачи:

1. анализ и систематизация литературоведческой и методической литературы, периодики;
2. Подбор примеров, иллюстрирующих особенности языка.
3. Попытаться составить толково-исторический словарь к произведению.

 Источниковедческая база исследования:

1. Собрание соч. Гоголя в  восьми томах - т.5 – «Мертвые души» и т.7- «Статьи» и записные книжки Гоголя при жизни не напечатанные и незавершенные.
2. Литературоведческие статьи и монографии, посвященные жизни и творчеству Н.В.Гоголя (Золотусский И. П., Манн Ю.В., Машинский С. И. и др.);
3. Уучебники и программы по литературе под редакцией В.Я.Коровиной;
4. Словарь  известного собирателя «Живого великорусского языка»  Даля в 4-х томах, и

(Основными источниками для исследования послужили: Словарь  известного собирателя «Живого великорусского языка»  Даля в 4-х томах, и Собрание соч. Гоголя в  восьми томах - т.5 – «Мертвые души» и т.7- «Статьи» и записные книжки Гоголя при жизни не напечатанные и незавершенные. )

В работе использовались следующие методы исследования:

1. изучение, анализ и систематизация литературоведческой и методической литературы, периодики;
2. систематизация и обобщение полученных результатов и выводов; сравнительно-сопоставительный анализ и синтез.

Этапы исследования и практической работы:

3. - первый этап – чтение и обсуждение произведения с учителем и сверстниками, изучение научной литературы по проблеме исследования, определение исходных теоретических позиций, формулирование гипотезы, цели и задач исследования;
4. - второй этап – опрос, сбор и  анализ неясных слов и словосочетаний, необходимых для полного понимания текста
5. - третий этап – обобщение материалов исследования, формулирование выводов, оформление работы.

Практическая значимость исследования:

1. Освоен опыт составления толково-исторического словаря.
2. Составлены рекомендации по изучению языка «Мертвых душ» Н.В.Гоголя на уроках литературы в 9 классе.
3. Материал, выводы и результаты исследования, библиографический список могут быть использованы учителем в практической деятельности.

 Гл. 1 . «Язык его до безумия неправильный»…

(Исследователи о языке поэмы  Гоголя)

Белинский первый понял самое существенное в поэме Гоголя: ее общественно-историческое значение, неотделимое от значения художественного. Белинский первый оценил и обличительное содержание поэмы, неотделимое от любви к родине.

По Белинскому, «Мертвые души» - творение чисто-русское, национальное, выхваченное из тайника народной жизни, столько же истинное, сколько и патриотическое, беспощадно сдергивающее покров с действительности и дышащее страстною, нервистою, кровною любовию к плодовитому зерну русской жизни; творение необъятно-художественное по концепции и выполнению, по характерам действующих лиц и подробностям русского быта, - и, в то же время, глубоко по мысли, социальное, общественное и историческое» («Отечественные записки», 1842, №2).

Семен Иосифович Машинский в книге «Художественный мир Гоголя» подробно рассматривает биографию, творческий путь писателя. Здесь исследователь затрагивает вопрос о творческой истории создания «Мертвых душ», о жанровых особенностях произведения, композиционной структуре, говорит о приемах создания образов помещиков. Исследователь говорит, что произведения Гоголя отличаются замечательным «многоголосьем». Каждый персонаж обладает тем, что сам Гоголь называл «складом речи», то есть тем своеобразием языка, которое создает полную иллюзию живого, звучащего слова, а не обозначенного лишь только знаками на бумаге. Языковая палитра гоголевских героев многоцветна и разнообразна. Стилистика речи очень точно передает их внутренний мир. У каждого из персонажей свой стилистический рисунок речи. Этой стороне писательства Гоголь придавал исключительно важное значение. Машинский отмечает, что гениальное новаторство Гоголя, сказавшееся во всем художественном строе произведений, их стиле и языке, не могло, естественно, вызвать всеобщего одобрения, оно смущало и возмущало многих современников писателя. Со всех сторон сыпались на Гоголя обвинения в засорении языка «варварским слогом», «неправильными», «грязными» выражениями, взятыми из разговорного обихода.

Гоголь ощущал великую живописную, изобразительную и пластическую силу слова. «Дивишься драгоценности нашего языка, - писал он, - что ни звук, то и подарок; все зернисто, крупно, как сам жемчуг, и, право, иное названье еще драгоценней самой вещи» [54]. Имея в виду изумительное богатство русского языка, разнообразие его форм, его красочность и многозначность, Гоголь замечает, что такой язык «сам по себе уже поэт». В метком, бойком и «замашистом» русском слове писатель видел самое яркое отражение живой души народа. На страницы его произведений хлынул мощный поток народного, разностильного разговорно-бытового языка, щедрого в своих лексических средствах, раскованного в своих стилистических формах.

Гоголь широко использует диалектные элементы, краски сословного жаргона. «Мертвые души» написаны языком, неслыханным по изобразительной силе, меткости, живописности, простоте и натуральности. «Вся молодежь, - свидетельствовал современник, - пошла говорить гоголевским языком» [54].

Некрасов очень точно назвал речь Гоголя «живою и одушевленною». Она была одушевлена близостью к разговорному просторечью, к стихии народного языка, она несла на себе отсвет того «разума слов», который Гоголь считал отличительной особенностью русского языка.

Гоголевская проза насыщена тропами и фигурами, его фраза вся переливается метафорами и сравнениями, иногда развертывающимися в широкую картину. «Он не пишет, а рисует, — говорил Белинский, — его фраза, как живая картина, мечется в глаза читателю, поражая его своею яркою верностию природе и действительности» [54].

Не случайно Иван Сергеевич Тургенев писал: “Язык его до безумия неправильный, приводит меня в восторг: живое тело”.

Большой вклад в историю изучения жизни и творчества Н. В. Гоголя внес доктор филологических наук, профессор МГУ им. М. Ю. Ломоносова Владимир Алексеевич Воропаев. Для нашей научно-исследовательской работы наибольший интерес представляют две статьи, впервые опубликованные в журнале «Русская речь»: «Пословицы и притчи в поэме Гоголя "Мертвые души"» (2002 год); «Покойника встретить – к счастью. Народные приметы в поэме Н. В. Гоголя «Мертвые души» (2008 год). По нашему мнению, эти статьи изложены в доступной форме, способны заинтересовать учащихся, привлечь их внимание к творчеству великого писателя, показать самобытность языка, стиля, поэтики художественных произведений Гоголя.

В самом начале статьи «Пословицы и поговорки в поэме Н. В. Гоголя «Мертвые души» В. А. Воропаев напоминает нам, как было задумано произведение, какие цели ставил перед собой автор, начиная работать над поэмой. «Начал писать «Мертвых душ»... - сообщал Гоголь Пушкину 7 октября 1835 года. - Мне хочется в этом романе показать хотя с одного боку всю Русь» [30]. Очевидно, что воплощение такого грандиозного замысла требовало и соответствующих художественных средств. Воропаев подчеркивает, что в эстетике Гоголя народные песни и пословицы - важнейшие источники самобытности, невозможно понять «Мертвые души» без учета фольклорной традиции и в первую очередь пословичной стихии, пронизывающей всю ткань поэмы. Поскольку в русских пословицах и поговорках наиболее полно выразились важнейшие особенности национального характера, в «Мертвых душах» «пословичный» способ обобщения стал одним из важнейших принципов художественной типи Например, характер Манилова объясняется через пословицу: «Один Бог разве мог сказать, какой был характер Манилова. Есть род людей, известных под именем: люди так себе, ни то ни се, ни в городе Богдан, ни в селе Селифан, по словам пословицы» [30]. Характеры эпизодических персонажей поэмы порою полностью исчерпываются пословицами или пословичными выражениями. «Мижуев был один из тех людей, которые, кажется, никогда не согласятся «плясать по чужой дудке», а кончится всегда тем, что пойдут "поплясывать как нельзя лучше под чужую дудку, словом, начнут гладью, а кончат гадью» [30].

Вводя пословицы в художественную ситуацию «Мертвых душ», Гоголь творчески использует заключенный в них смысл. В десятой главе почтмейстер, сделав предположение, что Чичиков есть «не кто другой, как капитан Копейкин», публично сознался, что совершенно справедлива поговорка: «Русский человек задним умом крепок». В размышлениях Гоголя о судьбах родного народа, его настоящем и историческом будущем «задний ум или ум окончательных выводов, которым преимущественно наделен перед другими русский человек», является тем коренным «свойством русской природы», которое и отличает русских от других народов.

Кроме того, полезно и интересно для учащихся будет рассмотрение статьи И. А. Орловой «Цветовая палитра в поэме Н. В. Гоголя «Мертвые души». Здесь исследовательница доказывает, что Гоголь первым в русской литературе очень умело использовал цвет в изобразительных целях. Орлова говорит, что «цветовая характеристика» присутствует у него почти обязательно, будь то описание какого-либо персонажа или просто предмета. Исследователь приводит слова Набокова, который раньше заметил, что Н. В. Гоголь изменил отношение к цвету, разрушил старые стереотипы и показал, что небо может быть не только голубым, заря алой, листва зеленой, тучи серыми и т.д. Только Гоголь (а за ним Лермонтов и Толстой) увидел желтый и лиловый цвета.

Нужно заметить, что мысль находит непосредственное отражение в слове. Поэтому «метко сказанное русское слово» становится свидетельством живой души простого человека, «живого и бойкого русского ума». Убогость же мысли отражается в скудности речи. Так, при внешнем многословии речь Манилова характеризуется крайней примитивностью, которую подчеркивает однообразие лексики и синтаксических конструкций («Не правда ли, что препочтеннейший и прелюбезнейший человек?; Не правда ли, какой милый человек? Не правда ли, что очень приятный человек?);

В течение многих Гоголь собирал материал для обширного словаря русского языка. Сохранился также составленный Гоголем «Сборник слов простонародных, старинных и малоупотребительных». Эти факты покажут учащимся постоянное направление творческих интересов писателя. Такое отношение писателя к народному языку определялось его отношением к народу.

Очень интересны многочисленные словарные записи Гоголя – в виде специальных материалов для словаря русского языка и отдельных заметок в записных книжках. Гоголь записывает слова, относящиеся к самым различным сторонам жизни общества:  термины чиновничьи, торговые, картежные, кулинарные, ботанические, охотничьи, судебные; Гоголь записывает лошадиные и собачьи клички, названия одежды, пород птиц, названия деревьев, цветов и трав. И надо всем преобладают слова простонародные, крестьянские. Именно эти слова прежде всего имел в виду Гоголь, когда в предисловии к неосуществленному изданию словаря высказал давнее свое желание восстановить и показать «истинное значение коренных русских слов».

Дымволок (отверстие для дыма в курной избе), лебезить, чумазый, скулить, промозглый, егоза, верещать, шушера, нахрапом, шарахнуться, ржавец (болото), сквалыга (кулак), поддедюлить (украсть), шмякнуть, вихлять и множество других слов, подчас грубоватых, но на редкость выразительных крестьянских слов попадает в записные книжки писателя.

Гоголь не просто коллекционирует слова и выражения: он вникает в их изначальный смысл, выясняет происхождение, подыскивает синонимы. «Хапуга – хватало, самый сильный взяточник», записывает Гоголь. «Лебезить – ухаживать за кем-нибудь с небольшою подлостью, чтобы получить что-нибудь от него» [100].

Сам Гоголь определил жанр «Мертвых душ» как поэму, подчеркнув равноправие эпического и лирического начал. Эпическая и лирическая части отличаются по целям, которые ставит перед собой писатель. Задача эпической части - показать «хотя с одного боку Русь». В лирической части возникает положительный идеал автора. Язык лирических отступлений в «Мертвых душах» соответствует возвышенной задаче: здесь используется высокий стиль речи; средства, приближающие язык лирических отступлений к поэтическому.

1. Оценочная лексика, часто контрастные эпитеты (высокое – уничижительное): «...бледно, разбросанно и неприютно в тебе... слышится что-то восторженно чудное».
2. Высокая образность:

1. метафоры («Как соблазнительно крадется дремота... Какая ночь совершается в вышине... ничто не обольстит взора...»);
2. метафорические эпитеты («устремлен пронзительный перст; дерзкие дива природы; небо... так необъятно, звучно и ясно раскинувшееся);
3. гиперболы («Здесь ли не быть богатырю, когда есть место, где развернуться и пройтись ему?»).

3. Поэтический синтаксис:

1. риторические вопросы («И какой же русский не любит быстрой езды?»);
2. восклицания («Выражается сильно русский народ! Эх, кони, кони, что за кони!»);
3. обращения («О моя юность! о моя свежесть!.. Русь, куда же несешься ты?»);
4. анафоры («Что в ней, в этой песне?.. Что пророчит твой необъятный простор? Здесь ли, в тебе ли не родиться беспредельной мысли?.. Здесь ли не быть богатырю, когда есть место, где развернуться и пройтись ему?»);
5. повторы («Его ли душе, стремящейся закружиться, загуляться, сказать иногда: «черт побери все!» - его ли душе не любить ее? Ее ли не любить, когда в ней слышится что-то восторженно-чудное?»);
6. ряды однородных членов («И опять по обеим сторонам столбового пути пошли вновь писать версты, станционные смотрители, колодцы, обозы, серые деревни с самоварами, бабами и бойким бородатым хозяином...»);
7. градация («Что зовет, и рыдает, и хватает за сердце?»; «Какое странное, и манящее, и несущее, и чудесное в слове...»);
8. инверсии («Русь! Русь! вижу тебя из моего чудного, прекрасного далека тебя вижу...»).

Язык эпической части «Мертвых душ» простой, разговорный.

1. Речь героев индивидуализирована.
2. Широко вводятся:

1. просторечная лексика;
2. просторечные устойчивые обороты;
3. пословицы и поговорки.

Поэма «Мёртвые души», по словам самого Гоголя, созданная «не по воображению», а «по соображению» рассчитана на высокую читательскую культуру.

«В продолжение многих лет занимаясь русским языком, поражаясь более и более меткостью и разумом слов его, я убеждался более и более в существенной необходимости такого объяснительного словаря, который бы выставил, так сказать, лицом русское слово в его прямом значении, осветил бы ощутительней его достоинство, так часто незамечаемое, и обнаружил бы отчасти самое происхождение».

Нужно подчеркнуть, что все русские писатели справедливо считали неисчерпаемое богатство русского языка проявлением ясности ума и величия души русского народа. Гоголя отличала особо страстная и нежная любовь к языку, о котором он не мог говорить без восхищения: «Дивишься драгоценности нашего языка: что ни звук, то подарок; все зернисто, крупно, как сам жемчуг, и право, иное название еще драгоценнее самой вещи». 

Неустанно заботится Гоголь о предельной точности словоупотребления, ищет и находит у народа выразительные слова, наиболее полно передающие суть предмета или явления. В пример можно привести запись Гоголя о крестьянском хлебопашестве:

«Хорошие всходы – коли взошло все ровно; всходы осеклись, остановились в росте; затонели – когда от бездождья листочки становятся тонки; жохнуть, пожохло – когда еще более от бездождья посохло.

Стебли хорошо разгроздились, когда взошли гроздями, в несколько стеблей; в однобылку, когда от одного зерна однобылый стебель. Всходы укрыли землю – когда все позеленело и не видно земли. Всходы завострились – когда от бездождья верхушки потонели и подсохли... Рожь, ячмень, пшеница колосятся, когда из трубки показывается колос. Овес мечется, а не колосится... Просо не колосится, а кистится».

Гл. 2 . «Язык неслыханный по своей естественности»…

Жанр «Мертвых душ»– поэма, а лексика явно снижена, хотя мы знаем, что для поэмы характерен скорее возвышенный стиль с соответствующей лексикой.

Язык лирических отступлений в «Мертвых душах» соответствует возвышенной задаче: здесь используется высокий стиль речи; средства, приближающие язык лирических отступлений к поэтическому.

1. Оценочная лексика, часто контрастные эпитеты (высокое – уничижительное): «...бледно, разбросанно и неприютно в тебе... слышится что-то восторженно чудное».
2. Высокая образность:

1. метафоры («Как соблазнительно крадется дремота... Какая ночь совершается в вышине... ничто не обольстит взора...»);
2. метафорические эпитеты («устремлен пронзительный перст; дерзкие дива природы; небо... так необъятно, звучно и ясно раскинувшееся);
3. гиперболы («Здесь ли не быть богатырю, когда есть место, где развернуться и пройтись ему?»).

3. Поэтический синтаксис:

9. риторические вопросы («И какой же русский не любит быстрой езды?»);
10. восклицания («Выражается сильно русский народ! Эх, кони, кони, что за кони!»);
11. обращения («О моя юность! о моя свежесть!.. Русь, куда же несешься ты?»);
12. анафоры («Что в ней, в этой песне?.. Что пророчит твой необъятный простор? Здесь ли, в тебе ли не родиться беспредельной мысли?.. Здесь ли не быть богатырю, когда есть место, где развернуться и пройтись ему?»);
13. повторы («Его ли душе, стремящейся закружиться, загуляться, сказать иногда: «черт побери все!» - его ли душе не любить ее? Ее ли не любить, когда в ней слышится что-то восторженно-чудное?»);
14. ряды однородных членов («И опять по обеим сторонам столбового пути пошли вновь писать версты, станционные смотрители, колодцы, обозы, серые деревни с самоварами, бабами и бойким бородатым хозяином...»);
15. градация («Что зовет, и рыдает, и хватает за сердце?»; «Какое странное, и манящее, и несущее, и чудесное в слове...»);
16. инверсии («Русь! Русь! вижу тебя из моего чудного, прекрасного далека тебя вижу...»).

Язык эпической части «Мертвых душ» простой, разговорный:

Речь героев индивидуализирована. Широко вводятся просторечная лексика; просторечные устойчивые обороты; пословицы и поговорки. В устах гениального писателя все эти слова, разговорные обороты речи, явные грамматические неправильности рождают, как сказал В. В. Стасов, язык “неслыханный по своей естественности”. Некоторые   слова, которые  мы брали в ходе чтения и обсуждения.

 взбутетенить, забранки загинаешь, пришпандорь, скалдырник, повеликатней, корячиться, как корамора, такая потьма, неавантажная, побратима с медом, бочковатость ребр, незачем бабиться, во всю пропалую, субдительный суперфлю, всё из обезьянства и т.д., а затем отмечают, что слова эти, скорее всего, являются яркими авторскими неологизмами – вспомним Лескова! – и относятся к разговорной просторечной лексике).сочный, красочный и убедительный.

Гл. 3 Опыт составления толково-исторического словаря.

Взбутетенить- Вздуть, отколотить, побить (Ушаков)

Забранки  ед.забранка - это брань, ругательства. Пригибать забранку, забранки означает - произносить носить какое-либо ругательство.(словарь редких и забытых слов. (Источник: Забранка - Словарь редких и забытых слов русского языка http://www.zabytye-slova.ru/zabranka

Скалдырник - скупердяй, жила, жмот, скопидом, сквалыжник, скаредник, скряжник, скундыжник, скряга, жадюга, скупец, сквалыга, скупой, скаред, скважина, копеечник, жадина, выжига, сквалдырник, скалдыра (словарь русских синонимов)

Скородумки – блины

Гл. 1.  Слова

Будочник – сторож, , полицейский нижний чин, живущий в городовой полицейской будке. (толковый словарь Даля)

Бостон – род

Манишка- бельевой нагрудник, под жилет.(толковый словарь Даля)

Сбитенщик- продавец сбитня, горячего напитка на меду с пряностями. Сбитень либо готовили в СА

Форейтор - кучер, сидящий верхом на одной их передних лошадей при запряжке кареты цугом. (М. Г. Качурин) 

Словосочетания Аршавский портной - искаж. Варшавский, такая вывеска- средство привлечения заказчиков. (М. Г. Качурин) 

Демикотоновый сюртук- верхняя мужская одежда (двубортная, с отложным воротником и юлами до колен) из плотной бумажной материи. (толковый словарь Даля)

Канифасовые панталоны – брюки из легкой бумажной материи (канифаса).(М. Г. Качурин)

Коллежский советник- чиновник 6- го класса, по существовавшей в дореволюционной России «Табели о рангах»; чин, как говориться далее, «не слишком большой, но и не слишком маленький»; приравнивался к чину полковника в армии. Всего в «Табели о рангах» было 14 классов. (М. Г. Качурин)
Присутственные места- помещения, где находились государственный концелярии, в данном случае – губернские палаты. (М. Г. Качурин)

 Сам шест и сам сём – вшестером и всемером. (М. Г. Качурин)

Гл. 2. Слова

Кляч- полка, за которую тянут бредень. (толковый словарь Даля)

Негоция – торговая сделка. (толковый словарь Даля)

Потрафить – угодить. (толковый словарь Даля) Постичь – обнять умом, уразуметь, понять, проникнуть разумом, дойти разумом до чего –то; быть в состоянии объяснить, растолковать. (толковый словарь Даля)

Рогожа- это ткань, плетёнка камышовая, на стулья, ткань волосяная, на сита; сплошная золотая и серебряная ткань на военные погоны и оплечья (эполеты) (толковый словарь Даля)

Чубук – деревянная дудка, на которую насаживают табачную трубку. (толковый словарь Даля)

Словосочетания
Купчая крепость – документ на право владения купленным имуществом.

 (М. Г. Качурин)

Фемистоклюс и Алкид – детям Мониловых даны имена, которые должны были напомнить о героях древности – Фемистокле (государственный деятель Афин в V веке до н. э.) и мифическом Геракле (у которого было и другое имя – Алкид) (М. Г. Качурин)

Гл. 3 Слова 
Армяк - кипорная ткань верблюжьей шерсти, выделываемая большей частью татарами. (толковый словарь Даля)

 Варвар – человек необразованный, грубый, невежда и невежа. (толковый словарь Даля) 

Гнедой – красновато – рыжий. (толковый словарь Даля)

Неавантажная – не: выгода, преимущество, перевес и большина. (толковый словарь Даля)

Потьма – тьма, темь, темнота, мрак, потемки. (толковый словарь Даля)

 Побратима – деревянный шарообразный сосуд для варенья или меда (из записной книжки Гоголя) (М. Г. Качурин)

Пономарь – служитель в церкви читавший в время служб тексты из религиозный книг и не редко делавший это привычной скороговоркой. (слова Фамусова: «читай не так, как пономарь…») (М. Г. Качурин)

Заключение

В заключение хотелось бы сказать, что поэма Н.В. Гоголя «Мёртвые души» — истинно русское национальное произведение, ставшее олицетворением своей эпохи. Возрождение духовности в современном обществе связано с установлением общечеловеческих нравственных, эстетических, гуманистических и гражданственных ценностей. В этой связи особую значимость приобретают вопросы современного прочтения произведений русской классики и поиск новых эффективных путей их школьного рассмотрения, учитывающих художественную специфику произведений и способствующих духовно-нравственному, интеллектуальному, эмоциональному, литературному развитию современных школьников, повышению их эстетической восприимчивости и интереса к русской классике.

Так, ещё В.Г.Белинский справедливо отмечал: «Мертвые души» не раскрываются вполне с первого прочтения даже для людей мыслящих. «Мертвые души» требуют изучения».

Мы определили основные моменты, на которых обязательно нужно остановиться при анализе языка поэмы (оценочная лексика, часто контрастные эпитеты; высокая образность: поэтический синтаксис; просторечная лексика; просторечные устойчивые обороты; пословицы и поговорки; приметы и др.), в противном случае не получится комплексного и полноценного анализа произведения.

В ходе работы мы сделали вывод, что анализ языка при изучении литературы в школе должен проводиться в процессе углубленного проникновения в текст произведения.

Список использованной литературы

1.Литература. 9 кл. Учеб.-хрестоматия для общеобразоват. учреждений. В 2 ч. Ч. 1 / В. Г. Маранцман, М. А. Бабурина, М. Г. Дорофеева и др.; под ред. В. Г. Маранцмана. – 2-е изд. – М.: Просвещение, 2003. – 352 с.

1. Литература. 9 кл. В 2 ч. Ч 1: учеб.-хрестоматия для общеобразоват. учреждений / Т. Ф. Курдюмова, С. А. Леонов, О. Б. Марьина; под ред. Т. Ф. Курдюмовой. – 9-е изд., стереотип. – М.: Дрофа, 2006. – 269 с.
2. Литература. 9 кл.: .-хрестоматия для общеобразоват. учреждений с углуб. изучением лит. / А. Б. Есин, М. Б. Ладыгин и др. – 5-е изд., стереотип. – М.: Дрофа, 2006. – 491 с.
3. Маранцман В. Г. Литература: 9 кл.: учеб. пособие для общеобразоват. учреждений. – 7-е изд. – М.: Просвещение, 2000. – 444 с.
4. Айзерман Л. Павел Иванович Чичиков на рубеже веков и тысячелетий // Русская словесность. – 2002. – №3. – С. 21 – 28.
5. Бахтин М. М. Эстетика словесного искусства. М., 1979. - 423 с.

«EXCELSIOR - 2013»

Новые явления в русском языке

(по материалам прессы и периодики)

Волкова Елена , 10 класс, МБОУ «Большесундырская СОШ»

Научный руководитель:

Ванюшкина Людмила Валерьевна

1. Введение

1.  Обоснование актуальности.

Динамические процессы в словообразовании связаны с общими языковыми изменениями, вызванными социально-экономическими и политическими преобразованиями в российском обществе в конце ХХ и начале ХХI вв. Состояние и развитие русского словообразования проявляется в темпах пополнения лексической системы при помощи новых производных слов, в соотношении своего и заимствованного, в языковом творчестве.  Вызывает опасение неконтролируемый поток новообразований в лексике. Хорошо ли это для языка? И НЕ СЛИШКОМ ЛИ ЗАСОРЯЕТСЯ РУССКИЙ ЯЗЫК?

К таким изменениям, которые усиливаются в связи с развитием электронных средств массовой информации и коммуникации, относят ослабление нормативных правил образования и употребления языковых единиц, жаргонизацию современного русского языка, расцвет языковой игры, резкое увеличение потока английских заимствований[i]

В этих условиях в последние два десятилетия, несмотря на большие потенциальные возможности русской словообразовательной системы и всплеск словообразования, удельный вес производных слов с незаимствованными корнями среди неологизмов постепенно уменьшается, а число лексических заимствований растет.

При этом в мощном потоке заимствований русские словообразовательные категории и типы не разрушаются, не модифицируются и легко перерабатывают заимствованные лексемы, адаптируя их к русской словообразовательной системе. Ср.: демпинг – демпинговый, антидемпинговый, демпинговать, демпингование, демпинговость;бренд – брендировать, брендироваться, брендированный, брендирование, забрендировать, брендовый, мультибрендовый;демпинг-политика, демпинг-стратегия, бренд-коммуникационный.

Объект и предмета исследования - Новые производные слова  и явления

(особенности словообразования).

Практическим выходом нашей работы станет небольшой словарь  новых словообразований.

Таким образом были поставлены цели и задачи исследования:

Цель  - изучить Новые явления в русском языке

Задачи:

1. Анализ и систематизация литературы, периодики;
2. Подбор примеров, иллюстрирующих  НОВЫЕ особенности языка.
3. Попытаться составить словарь НОВООБРАЗОВАНИЙ.

 Источниковедческая база исследования:

В работе использовались следующие методы исследования:

1. изучение, анализ и систематизация литературоведческой и методической литературы, периодики;
2. систематизация и обобщение полученных результатов и выводов; сравнительно-сопоставительный анализ и синтез.

Этапы исследования и практической работы:

3. - первый этап – чтение и обсуждение произведения с учителем и сверстниками, изучение научной литературы по проблеме исследования, определение исходных теоретических позиций, формулирование гипотезы, цели и задач исследования;
4. - второй этап – опрос, сбор и  анализ новых слов и словосочетаний, необходимых для полного понимания текста
5. - третий этап – обобщение материалов исследования, формулирование выводов, оформление работы.

Новые явления в русском языке

1.  Новое образование слов со значением лица:

Суффиксами -ник, -чик / -щик, -ец / -овец, -ист, -изм, употребление которых характерно для текстов СМИ и Интернета.

Например:

1. Оффшорник (источник: “Партизанская журналистика”).
2.  Интернетчик- это люди, которые часто используют интернет.  (источник: “Дайджест Живой Журнал”).
3. Пиаровец- это люди, работающие на различные организации: государственные учреждения, банки, торговые фирмы, силовые структуры. (источник: Журнал  “Компромат”).
4. Спамщик- это люди, которые рассылают коммерческую и иную рекламу или иной вид сообщений лицам, которые не выражают желания их получать. (источник: Журнал “Советник”).

2. Образование новых существительных с отвлеченным значением:

Продуктивны модели с суффиксами-ств(о) и –ость.

Например:

1. Клипмейкерство- это “озвучивание наоборот” музыки с помощью видео. (источник: Журнал “Компас”).
2. Антикиллерство (источник: Журнал “Киноман”).
3. Брокерство- участник финансового рынка, который выступает посредником между банками и заёмщиками в процессе осуществления операций кредитования физических и юридических лиц.  (источник: “ Урал-Эксперт ”).
4. Премьерство (источник: Журнал  “YES”).
5.  Мультимедийность
6.  Суицидальность- часто встречающийся при депрессии феномен. (источник: “ Дойти до финала ”).
7.  Рейтинговость- наличие высокого рейтинга, известность, популярность. (источник: “Всякая всячина”).

 Растет число процессуальных существительных, образованных с помощью суффикса -аци(а) / -изац(а), минуя глагольную ступень, например, вестерн – вестернизация (‘процесс изменения чего-либо по образу вестерна’); кластер –кластеризация (‘процесс разделения на кластеры’), буфер – буферизация (‘процесс передачи данных в буфер обмена’).

3.  В сфере образования имен прилагательных наибольшую активность проявляют суффиксы -ск-, -ов- / -овск-, -н-.

1.  Шенгенский-  соглашение об отмене паспортно-визового контроля на границах ряда государств Европейского союза. (источник: “ Деловой Волгоград”).
2. Фолковый (источник: “Паруслов”).
3. Онлайновый- находящийся в состоянии подключения, непосредственно доступный через подключение. (источник: “ КомпьютерПресс”).
4. Пиаровский (источник: “Пиаровский фронт”).
5. Интернетовский (источник: “Живой Журнал”).
6. Гламурный- собирательное обозначение роскошного стиля жизни. (источник: Журнал “Glamour”).

4. Активизировалось взаимодействие с заимствованными основами и глагольных суффиксов,           -ирова-, также -ова-, -и- (преимущественно в текстах Интернета и СМИ).

Например:

1. Брендировать-давать фирменное название, создавать фирменный дизайн, имидж. (источник: “ Digital World”).
2.   Продюсировать (источник: “Кинобизнес сегодня”).
3.  Демпинговать- продажа товаров по искусственно заниженным ценам. (источник: Журнал “Broadcasting”).
4.  Мониторить- система сбора/регистрации, хранения и анализа небольшого количества ключевых (явных или косвенных) признаков/параметров описания данного объекта для вынесения суждения о поведении/состоянии данного объекта в целом. (источник: Журнал “Хакер”).

5. Лексемы типа макромир, аквапарк, аквааэробика, автомобиль, автопробег, луномобиль, в которых один корень связанный, иногда рассматриваются как квазикомпозиты, т. е. сложные и членимые, но непроизводные слова, ввиду того, что форманты микро-, аква-, авто-, -мобиль не имеют соответствий среди производящих основ современного русского языка [Клобуков, Гудилова 2001].

6. Сложные неологизмы (типа арт-студия, медиабизнес, кофе-пауза).

В современных словарях иностранных слов отмечено лишь несколько заимствований с формантом -мейкер (со слитным или дефисным написанием),восходящих к английским свободным словосочетаниям (которые могут писаться также слитно) –маркетмейкер или маркет-мейкер (market maker), имиджмейкер или имидж-мейкер (image maker), клипмейкер или клип-мейкер(clip maker, clipmaker).

 В текстах СМИ и Интернета за последние 5 лет появились десятки новых производных – суши-мейкер; пицца-мейкер, топик-мейкер,матч мейкер, файлмейкер, шоумейкер, климат-мэйкеры. Первую часть сложных производных занимают, как правило, лексемы, заимствованные ранее (клип, суши, пицца, топик, файл, шоу, видео).

Почему предпочтение часто отдается заимствованным словам? Несмотря на обилие примеров, показывающих словообразовательную активность русских корней в производстве новых слов (прежде всего в разговорной речи и художественной литературе), тем не менее в финансовой, социально-политической, экономической, компьютерной терминологии, в рекламе, публицистике и вообще в средствах массовой коммуникации предпочтение отдается иноязычным заимствованиям и производным от них. Об этом свидетельствует языковой материал, приведенный в начале статьи. Другие примеры: препейдный план используется вместо предоплатный план;в компьютерной терминологии при отсутствии номинацииоказатель услуг употребляется заимствование провайдер; юзер, юзерский все чаще заменяет пользователь, пользовательский, акреатив, креативный – творчество, творческий и т. д.

Возникает вопрос о причине этого явления, которое не соответствует большому потенциалу русской словообразовательной системы. Как представляется, ее не стоит искать только в «словообразовательной робости» русистов, устранившихся от образования необходимых терминов для обозначения новых реалий, как считают некоторые переводчики экономических и юридических текстов, испытывающие недостаток русских терминов, эквивалентных английским. Причины глубже и отражают общие тенденции в речевой практике современного российского общества (а значит, в его настроениях и предпочтениях), когда и при наличии употребительных русских слов в названных типах дискурса появляются и активно употребляются синонимичные заимствования. Ср. пары заимствованных и русских лексем: сертификат – свидетельство, сервис – обслуживание, социум – общество, бренд – торговая марка, дайвинг – погружение, суицид – самоубийство, инсталляция – установка, демо-версия – пробная версия, бонус – дополнительное вознаграждение, секьюрити – охранник, дилер – посредник.

В качестве причин активного употребления иноязычной лексики исследователи указывают на семантическую спецификацию заимствований (дайвинг – не просто погружение, а спорт и целая развлекательная индустрия) и языковую экономию, когда заимствование заменяет описательную номинацию (ср. либерализация цен – повышение цен как результат отказа от их государственного регулирования). Важную роль играет также речевая мода, стремление казаться современным и «посвященным» [Крысин 2008: 18–36], [Кронгауз 2008].

Называется и другая причина, которая нам представляется очень важной, – стремление к иносказанию, к эвфемизмам, неопределенности, т. е. таким средствам номинации, которые маскируют суть явления, часто отрицательного, оказываются для него камуфляжем, делая его вполне респектабельным [Крысин 2009: 51]. ср. классические примеры, наглядно показывающие эффект употребления иноязычных лексем: киллер – наемный убийца, мизантроп – человеконенавистник, атеизм – безбожие.Эвфимизация такого типа демонстрирует «отрыв слова (имени) от вещи и скрытого в вещи смысла». Заимствования в русском (как и в любом другом славянском) языке нередко приобретают «размытую универсальность», «сокращают огромное поле смыслов до одного общего знаменателя» и тем самым скрывают суть явления. Поэтому такими словами удобно пользоваться, когда эту суть надо скрыть [Кара-Мурза 2005].

И в повседневной жизни, когда мы употребляем такие малоинформативные фразы, как, например, У него свой бизнес или Я менеджер, то с помощью иностранных слов «мы размываем нашу реальность, наше социальное положение, предпочитая весомую и многозначительную неопределенность или, точнее, недоопределенность» [Кронгауз 2008: 38]. Конечно, без многих заимствований, обозначающих новые явления, невозможно обойтись, важен большой терминологический потенциал заимствований (ср. примечание 4), которые обогащают лексику русского и других славянских языков. Мы остановились подробнее на эффекте неопределенности и затемнения содержания при употреблении некоторых заимствований только потому, что в лингвистической литературе, в серьезных и обстоятельных исследованиях иноязычной лексики в славянских языках, с которой связывается процесс их интернационализации, эта сторона данного процесса, как правило, не рассматривается. Проявлением этой же тенденции – стремления уйти от реальности и сути явления – является и «карнавализация» [Бахтин 1990] языка, усиление игровой функции языковых средств, в том числе и словообразовательных (об игровой функции словообразования см.

Таким образом, вопрос о новых явлениях в русском словообразовании, о возможностях, функциях и конкурентах словопроизводства в современном русском языке связан также с целым комплексом процессов, отражающих тенденции в настроениях и предпочтениях российского общества.

Введение

”Пушкин – это наше все”,– сказал Аполлон Григорьев.

Пушкин – национальный поэт, центральная фигура в русской литературе. Общепризнано, что его творчество - уникальное  явление и  в мировой культуре. Но все-таки, человеку, не знающему русского языка и России, Пушкин чужд. Для него он в лучшем случае талант, замечательный, любопытный, занятный, окруженный какими-то загадками поэт, но не то, что он на самом деле для нас. Тот, кто не знает Россию, не может понять Пушкина, даже хорошо зная русский язык. В этом смысле  Пушкин – загадка для всего культурного мира.

Актуален ли сегодня Пушкин? Отвечает на вопрос В. Непомнящий (доктор филологических наук) в проекте «Имя России»: « Пушкин – чрезвычайно актуальный сегодня, необходим для спасения нашего народа, нашей культуры. Культура- это Душа народа, это самое главное, что есть у народа. Рая на Земле никогда не будет, а Душу можно сохранить. Пушкин - глава и знамя русской культуры.

Вопросы о смысле жизни и назначении человека в этом мире стояли испокон веков перед человеком. Высокие идеалы, стремление к «духовности» - отразились уже в первых произведениях древнерусской литературы. 

Что такое духовность? Весь мир знает, что у России какая-то “особая” духовность (“загадочная русская душа”). Что это такое – никто толком определить не может. Нам довольно понятно, что такое, скажем, японская духовность, британская, итальянская, германская – все это можно охарактеризовать как-то более или менее предметно. Но что такое “русская духовность”? Духовность, которую называют русской духовностью,– это есть и Православие? Можно ли назвать Пушкина «духовным» поэтом? A Пушкин ничего такого не говорит, но все равно он – центральная фигура в русской культуре. И без него представить себе Россию нельзя. Вот и приходится разымать Пушкина: вообще-то он человек, конечно, был так себе, но зато поэт – гениальный. Или: писал замечательно, но – неправильно… Часто вопрос о Пушкине как поэте православного народа ограничивается выяснениями, насколько веровал или не веровал Александр Сергеевич, – выяснениями по цитатам… однако в той же самой среде, в недрах православной церковной мысли со временем возник и развивается другой взгляд.

Прижизненные отношения Пушкина с Церковью и Церкви с Пушкиным были сложные, потому что до конца жизни за ним тянулась репутация как минимум религиозного вольнодумца, а то и атеиста. Он был человек закрытый, ни в своих письмах, ни в произведениях не декларировал свое мировоззрение. Оно выражалось у него только художественно. И это ему в глазах некоторых православных людей очень вредило. Они не понимали, как это можно веровать и не очень часто произносить слова “Бог”, “Господь”, “Христос”, “Спаситель”.

Цель нашей работы – рассмотреть творчество Пушкина в контексте русской православной традиции.  (Проблемный вопрос: можно ли назвать Пушкина «духовным» поэтом?) Для достижения цели ставится и решается ряд конкретных задач:

1.Проанализировать отношение А.С. Пушкина к религии  на разных этапах творчества.

2.Выяснить, в каких произведениях отразились  духовные искания поэта.

3.Оценить произведения  с точки зрения русской православной  культуры.

1. Отношение А.С. Пушкина к религии  на разных этапах творчества 

Александр Сергеевич Пушкин - явление в жизни России. Он не просто гениальный русский поэт, которого любит и чтит вся Россия, он не просто поэт, без которого не состоялся бы "серебряный век" русской культуры. Пушкин оказал огромное влияние на самосознание народа. И если гениальность поэта была очевидна уже современникам, то значение Пушкина в выражении самосознания русского народа раскрывалось постепенно. Чем дальше шли годы, тем резче и величественнее выступала роль Пушкина-мыслителя. Особенно важен Пушкин-мыслитель сегодня. "Не устаешь учиться у Пушкина - и как у историка, и как у политика, и как у критика, и как у мыслителя. Но главное, чему у Пушкина можно научиться, это самой трудной науке - жить" (6, с. 5).

Одной из составляющих мировоззрения человека является его отношение к религии. Прошло два столетия, и встает вопрос: что мы можем почерпнуть из осмысления Пушкиным собственной духовной жизни, а также жизни народа, из осмысления Пушкиным роли православия в жизни государства? Оскудение религиозной веры началось не в XX в. И во всех европейских странах оно охватывало прежде всего высший класс (сословие), т.е. наиболее образованных людей. Тем более важен для осмысления тот факт, что в русской культуре XIX в. есть несколько великих имен, которые в своем духовном развитии прошли путь от нейтрального или даже критического отношения к православию до полного его признания и в некоторых случаях - воцерковления. Это прежде всего А. С. Пушкин, Н. В. Гоголь, Ф. М. Достоевский.

Постановка вопроса о пути Пушкина к православию, о Пушкине как православном человеке и православном поэте является сравнительно недавней и может вызвать сомнение в ее правомерности. Распространено мнение, что жизнь Пушкина была жизнью весьма легкомысленного и неверующего человека, что у поэта есть строки, уничижительные по отношению к церкви и религиозному чувству.

Тем не менее, все знают, что умер Пушкин как христианин. "Если бы он пал на месте поединка или тотчас после него, - пишет митрополит Анастасий, - то он не только ушел бы из мира с неискупленною виною за дуэль, но унес бы с собою действительно неутолимую "жажду мести", как сказал о нем Лермонтов... Бог оставил ему еще два дня (45 часов) жизни для искупления своего греха и достойного приготовления к вечности " (2, с. 125). Получив известие о серьезности своей раны, Пушкин просил послать за священником. Отец Петр, священник Конюшенной церкви, исповедовал и приобщил его Святых тайн. Простил Пушкин и Дантеса. Этот шаг был воспринят его друзьями и родными как естественный " (цит. по: 2, с. 223).

 Пушкин прошел большой путь, а чтобы понять его, "надо брать всего Пушкина, во весь его духовный рост, каким он выпрямился в момент расставания с жизнью" (6, с. 4). 

Пушкин пришел к православию не в силу своего воспитания и образования, а вопреки им, вопреки окружавшей его среде. Его жизненный путь был борьбой со страстями в поисках религиозного мировоззрения и утверждения в вере.

В семье Пушкиных, как и во многих других подобных семьях того времени, отмечает И. М. Андреев, господствовало ироническое отношение к религии, к церкви, к духовенству. "Так как непристойные насмешки по этому поводу часто облекались в остроумные и соблазнительно привлекательные формы, то ребенок Пушкин, имея живой и насмешливый ум и повышенную восприимчивость, быстро и прочно усвоил себе эту манеру, которая мутной струей прошла через его жизнь и творчество в течение многих лет" (1, с. 13). В библиотеке отца А. С. Пушкина было много книг французских авторов. Особое влияние на Пушкина оказали Вольтер и Парни. В качестве противовеса этому влиянию часто указывают на влияние няни Пушкина, Арины Родионовны. Пушкин действительно любил свою нянюшку. Но, как справедливо отмечает митрополит Анастасий, ее благочестия было недостаточно, чтобы утвердить его среди рано проснувшихся искушений разума.

Годы, проведенные в Царскосельском лицее, где господствовал дух либерализма, только усилили результаты домашнего воспитания. Молодость А. С. Пушкина, с точки зрения православных иерархов, - период нравственных падений и политических заблуждений. Это период первого крупного произведения - поэмы "Руслан и Людмила", серии так называемых "вольных стихов" (ода "Вольность", "Деревня" и др.), а также эпиграмм на царя Александра Павловича. Следствием была ссылка на юг России. Здесь и появляется "Гавриилиада" (1821) - самое "кощунственное" произведение поэта. Пушкин берет уроки атеизма, думает о побеге за границу, пытается вступить в масонскую ложу (которая вскоре была закрыта и ни о каких связях Пушкина с масонами в дальнейшем ничего не известно). На юге у него завязываются знакомства с некоторыми членами тайного общества.

Как же следует отнестись к его "кощунствам" и "кощунственным" литературным произведениям? По мнению архимандрита Константина, "Бес молодости нередко водил его пером, а то, что выходило из-под него, становилось предметом потаенного, а потому особенно ретивого и широкого распространения. (8, с. 4). Но сила Пушкина состоит в том, что он преодолевал эти грехи. 

Вместе с тем многие авторы отмечали, что даже наиболее "кощунственные" строки поэта не носили воинствующего богоборческого характера. Так, Ходасевич считал, что они носят шуточный характер, что "их стрелы неядовиты и неглубоко ранят" (цит. по: 2, с. 71). "Если его вольные стихотворения обращали на себя большее внимание, то именно потому, что они отвечали общему настроению умов, и вследствие его дара каждое его слово разносилось эхом по всей России. Сам же он не только не пытался передать их печати, но стремился изъять их из обращения в рукописных копиях" (там же).

Оценка этого периода иерархами верна, но если посмотреть на него из перспективы зрелых лет поэта, то он представится скорее периодом исканий, а не просто вольнодумства. А учитывая поверхностный характер "богоборчества" Пушкина, становится понятным столь быстрый и резкий перелом в его мировоззрении, свершившийся в Михайловской ссылке. Именно здесь, в тиши деревенского уединения, отмечает митрополит Анастасий, Пушкин мог глубоко заглянуть в самого себя, в душу простого народа, усвоить заветы и уроки родной истории и внимательнее заняться самообразованием. Здесь он впервые вошел в живое, непосредственное общение с церковью через братию Святогорского монастыря и окрестное духовенство. Над Пушкиным тяготело обвинение в безбожии, и духовное наблюдение за ним было поручено настоятелю Святогорского монастыря, который был хранителем заветов старого русского благочестия. "Наблюдая воочию эту тесную связь народа с монастырем и углубляясь в изучение "Истории" Карамзина и летописей, где развертывались пред ним картины древней аскетической Святой Руси, Пушкин... не мог не оценить неизмеримого нравственного влияния, какое оказывала на наш народ и государство наша церковь" (2, с. 80).

 Православная вера навсегда определила, по мнению Пушкина, духовный облик народа. Эти идеи нашли отражение в "Борисе Годунове", в "Исторических записках", в полемике с Чаадаевым, который считал, что "мы черпали христианство из нечистого (т.е. Византийского) источника", что "Византия была достойна презрения и презираема". На почве расширенного духовного опыта, отмечает митрополит Анастасий, и родился весь несравненный по красоте духовный колорит драмы "Борис Годунов", которую сам Пушкин считал наиболее зрелым плодом своего творчества. Особое место в поэме занимает образ Пимена. В этом образе поэт дал самый законченный, самый правдивый тип православного русского подвижника, какой только был когда- нибудь в русской художественной литературе. В нем запечатлена лучшая часть народной души, видевшей в монашестве высший идеал духовно-религиозной жизни. Его образ вошел в плоть и кровь ряда поколений.

Когда он писал “Бориса Годунова”, он сам ощущал, что с ним что-то важное происходит: ни об одном другом произведении он не высказывался так много в том смысле, что это был решающий период его жизни. Он писал в одном наброске: “Являюсь, отказавшись от прежней своей манеры”. В другом случае он говорит: “Я чувствую, что душа моя развилась вполне – я могу творить”. Еще: “Передо мной моя трагедия. Я прочел ее один, вслух, и бил в ладоши и кричал: “Ай да Пушкин! Ай да сукин сын!”” То есть он прочел и был потрясен тем, что вышло из-под его пера. Это знакомо творческим людям – изумление тем, что у тебя получилось. Семен Людвигович Франк говорил, что два основания были у пушкинской религиозности: первое – это сознание божественности своего дара, как бы взгляд снизу вверх на свое искусство. A второе – это отношение к красоте и любви как к Божественной сущности (потому что для Пушкина – если любви нет, то и Бога нет. Тема любви сопровождала его всю жизнь, она была ему нужна как теодицея).

Ведь когда он писал “Бориса Годунова”, нельзя сказать, что он был очень уж верующим. A написал трагедию, которая вся проникнута религиозным, христианским духом. Не только потому, что там три важнейших действующих лица – инок-летописец Пимен, Патриарх, который выступает в кульминационный момент всей трагедии, и Юродивый – это люди, имеющие прямое отношение к Церкви; а потому, что там православный взгляд на историю. Это не “историческая трагедия”, а трагедия об истории: что такое история и как она получается. В этой трагедии два преступления: одно – убийство, другое – избрание убийцы на царство; одно преступление совершил герой заглавный, другое преступление совершил народ. Это народ попустил, чтобы Бориса избрали. A попустил потому, что надо было скорей свалить с себя ответственность. Начало трагедии построено так, что все думают только о себе. Это начинается с первой сцены, с разговора Шуйского с Воротынским, там все прорисовано четко, вся экспозиция, расстановка сил: никто не думает о России, все думают только о своих интересах. И так продолжается дальше. И кончается это тем, что народ попускает избрание Бориса на царство. И все действие трагедии есть следствие греха людей. Люди несчастны, потому, что они сами виноваты. Вот о чем трагедия.Борис появляется в трагедии шесть раз. И каждый раз, в каждой сцене, в которой он появляется, он обязательно делает одно и то же – он не слушает свою совесть. Она ему говорит то, что должна говорить человеку совесть,– а он затыкает уши. И как только он это делает – либо в следующей, либо в ближайшей сцене Гришка Отрепьев совершает новый шаг к победе. Получается, что не обстоятельства влияют на нас, а мы влияем на обстоятельства. Толстой говорил: “Борис Годунов” – холодная, рассудочная, выстроенная трагедия. И в самом деле, трагедия очень точно выстроена. Этот молодой человек, который только год назад писал в одном письме, что он учится атеизму, в построении трагедии ортодоксально православен – как Пимен. Автор “Бориса Годунова” смотрит на человеческую историю как бы извне (в отличие, например, от западной исторической трагедии – ведь Шекспир находится как бы внутри истории, им воссоздаваемой, он смотрит на падший мир изнутри самого падшего мира).

И оказывается, что главное действующее лицо, режиссер всего – Божий Промысл. Все происходит так, как нужно. Процесс истории у Пушкина – это процесс искажения людьми Божьего замысла о человеке, но это процесс, над которым есть все время попечительный взгляд, который не дает человеку свалиться окончательно в пропасть. Промысл печется о человеке и дает ему возможность опомниться. Эта возможность – в финале, когда тот же самый народ, который избрал Бориса на царство, а потом отвернулся от него, стоит – и почти на его глазах убивают другого мальчика, царевича Феодора. И когда ему говорят: “Кричите “Да здравствует царь Димитрий Иванович!”” – он безмолвствует. В начале трагедии он кричал цареубийце: “Борис наш царь!” Сейчас он не хочет кричать. Казалось бы, народ должен пасть на колени: “Господи! Что мы натворили!” Однако тут занавес опускается. Нет покаянного вопля, но есть безмолвие, и в нем – надежда на прозрение. И вот “Борис Годунов” Пушкина – это та модель истории, которая показывает, что нельзя творить все, что угодно.“Борис Годунов” – это только один пример того, что художник может не говорить вслух “я православный, я христианин”. Он излагает свое понимание, свое слышание Божьего мира. И если оно христианское, это можно понять вне деклараций.

Подчеркнем, что образ "пророка", представляющий собой почти единственное явление в мировой литературе как апофеоз призвания поэта на земле, возник у Пушкина именно в Святогорском монастыре. В этот период Пушкин внимательно изучал Четьи-Минеи. Их высокая житийная поэзия вдохновляла поэта. "Оттуда ему стали близки "отцы пустынники и девы непорочны", в которых он заставлял нас чтить наших духовных водителей" (2, с. 83). Из всех христианских молитв ему более всех нравилась та, в которой христианином испрашивается полнота добродетелей:

«Отцы пустынники и жены непорочны, 
Чтоб сердцем возлетать во области заочны, 
Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв, 
Сложили множество Божественных молитв; 
Но ни одна из них меня не умиляет, 
Как та, которую священник повторяет 
Во дни печальные Великого Поста; 
Всех чаще мне она приходит на уста 
И падшаго крепит неведомою силой; 
Владыко дней моих! Дух праздности унылой, 
Любоначалия, змеи сокрытой сей, 
И празднословия не дай души моей. 
Но дай мне зреть мои, о Боже, прегрешенья, 
Да брат мой от меня не примет осужденья, 
И дух смирения, терпения, любви 
И целомудрия мне в сердце оживи.»(1836)

Пушкин стремился к нравственному совершенству в продолжении всей своей жизни, горько раскаиваясь в том, что в совести других людей (особенно людей нашего времени) не оставило бы следов глубокого раскаяния:

Безумных лет угасшее веселье

Мне тяжело, как смутное похмелье...

Покаяние Пушкина в своих юношеских грехах не было просто всплеском чувства, но имело тесную связь с его общественными и даже государственными убеждениями. Пушкин был далек от общепризнанного теперь настроения, что нравственная жизнь каждого есть исключительно его частное дело, а общественная деятельность человека совершенно не связана с его личной жизнью. Свой идеал Пушкин высказал словами Бориса Годунова:

Храни, храни святую чистоту

Невинности и гордую стыдливость:

Кто чувствами в порочных наслажденьях

В младые дни привыкнул утопать,

Тот, возмужав, угрюм и кровожаден,

И ум его безвременно темнеет...

Пушкин старался побороть свои греховные страсти и надеялся, что он достигнет возрождения души своей в ее первоначальной чистоте и светлости:

Так исчезают заблужденья

С измученной души моей,

И возникают в ней виденья

Первоначальных, чистых дней.

Выступая в Казанском университете по случаю празднования 100-летия со дня рождения А. С. Пушкина, митрополит Антоний отметил, что несколько самых значительных стихотворений поэта остались без всякого толкования и даже без упоминания критикой. К ним относится стихотворение Пушкина, оставленное им без заглавия:

В начале жизни школу помню я

Там нас, детей беспечных, было много;

Неровная и резвая семья.

Пушкин говорит в нем о двух греховных началах, царящих в общественной жизни, которые послужили причиной его первоначального отступления от детской чистоты и от детской веры: это демон гордыни и демон разврата.

"В России поэт - больше, чем поэт". Эта максима также идет от Пушкина, от его отношения к призванию поэта, от его понимания вдохновения как Божьего дара. "И все те священные слова, которые произносил сам Пушкин, говоря о поэзии вообще и о своей поэзии в частности, мы, - писал И. А. Ильин, - уже не переживаем как выражения условные, "аллегорические", как поэтические олицетворения или преувеличения... Мы уже знаем и верим, что на этом алтаре действительно горел "священный огонь", что этот "небом избранный певец" действительно был рожден "для вдохновения, для звуков сладких и молитв", что к этому пророку действительно "воззвал Божий глас" и что до его "чуткого слуха" действительно "касался Божественный глагол"... и мы научились верно и твердо воспринимать его вдохновенность как Боговдохновенность" (7, с. 215).Пушкин видел в своем даровании "признак Бога", озарявший, очищавший и возвышавший его душу. Только такое трепетное отношение к данному ему таланту могло внушить ему стихотворение "Пророк":

И Бога глас ко мне воззвал:

"Восстань, пророк, и виждь, и внемли,

Исполнись волею Моей

И, обходя моря и земли,

Глаголом жги сердца людей".

Митрополит Анастасий отмечает, что Пушкин заимствовал этот образ из книги пророка Исайи, приложив его к собственному поэтическому призванию. Поэт, как и пророк, посвящается на свое служение тем же небесным огнем. Столь же высоки и нравственные обязательства, возлагаемые на него его исключительным дарованием. Чем бережнее и совестливее Пушкин относился к своему дару, тем глубже он осознавал свое призвание как "божественное посланничество и своеобразное "пророчество" (2, с. 69).Пророческое призвание Пушкина И. А. Ильин видит прежде всего в том, что он раскрыл сущность и призвание русского народа. Особенность времени Пушкина, по Ильину, состояла в том, что "Россия еще не увидела своего национального лика" (7, с. 221). Русская интеллигенция еще "не родилась на свет", а уже "литературно западничает" и учится у французов революционным заговорам. Русское дворянство еще не успело приступить к своей самостоятельной культурно- государственной миссии, "оно еще не срослось в великое национальное единство с простонародным крестьянским океаном; оно еще не научилось чтить в простолюдине русский дух и русскую мудрость и воспитывать в нем русский национальный инстинкт" (там же), "оно не понимало, что России необходимы мудрое, государственное строительство и подготовка к нему, а не сеяние революционного ветра, не разложение основ национального бытия; оно не разумело, что воспитание народа требует доверчивого изучения его духовных сил, а не сословных заговоров против государя" (7, с. 222). Призвание Пушкина состояло в том, чтобы "принять душу русского человека во всей ее глубине, во всем ее объеме и оформить, прекрасно оформить ее, а вместе с нею - и Россию" (там же). Все лучшее, что присуще России, было создано до Петра. Русская душа в ее особом складе, давшем право России получить наименование "Святая Русь", сложилась до Петра. Архимандрит Константин видит главное свойство русской души в ее устремленности к святости. Россия ответила на реформы Петра, по образному выражению Герцена, "явлением Пушкина". С петровской эпохи встала проблема "Восток - Запад". Поэтому важно, как понимал эпоху Петра Пушкин. Архимандрит Константин считает, что Пушкин был "утонченнейшим западником", проникшим в сокровенные глубины западной культуры: "Ни разу не перешагнув русской границы, Пушкин был европейцем большим, чем каждый отдельно взятый европеец" (8, с. 7). В то же время он сумел сохранить русскую душу, созданную Киевом и Москвой. Предубеждения против Запада у Пушкина не было: "Потому и не было, что он ощущал силу свою - почвенно русского человека, способного противостоять соблазнам Запада, крепко стоящего на духовной основе своего исторического бытия" (там же)."Пушкин явил собою меру следования за Петром по пути следования за Западом... Можно брать и должно брать с Запада все, что на потребу, но не угашая своего духа, не посрамляя своих святынь" (там же).

"Всеобщая, неподдельная любовь к Пушкину сама по себе есть какой-то удивительный факт в истории русского духа, есть творческая сила нашей культуры" (6, с. 4).

2. Произведения Пушкина и духовные искания поэта 

В любой культуре, в истории любой нации есть какие-то переломные моменты, но ни в одной культуре Нового времени не было такой гигантской, такой глубочайшей катастрофы, какая совершилась в России в XVIII в. Петр сделал попытку одним махом, сразу переделать всю нацию. Переделать на протестантский манер, ввести в употребление идеалы силы, успеха, богатства и т.д., а идеалы праведности и святости, проблемы греха, совести, покаяния вынести за скобки (Пушкин, скажем, приводит петровский указ сократить количество монастырей). Так сказать, сменить приоритеты. Замыслы Петра были по-русски широки, размашисты. Но без воли Божией ничего не делается. И поэтому в недрах новой русской культуры, говорящей европейским языком, усвоившей европейские манеры, так же исторически мгновенно, как было принято христианство и как Петр произвел свой переворот, возник Пушкин – не прошло и ста лет. И вот этот мальчик, который был воспитан совершенно в западном духе (мама, папа его были светскими людьми, окружение все было светское, и ничего другого он не знал, то есть знал, конечно, в церковь водили, как положено, но читал в основном французские книжки), все усвоил так, как полагалось по законам новой России. Но вот что-то удивительное происходит с ним – и совершенно не потому, что он так хотел, или его так учили, или ему так посоветовали, или он сам додумался до этого. Это просто происходит. В 1817 г., в Лицее, 18-летний мальчик, которого еще абсолютно не интересуют духовные проблемы, пишет экзаменационное стихотворение “Безверие”, согласно заданию написать про неверующего человека. Он говорит о муках неверующего человека. O таком предмете, о котором он вряд ли думал глубоко за месяц до этого. Но перед ним стояла творческая задача, а он – очень творческое существо, его душа сразу стала работать. И он написал стихотворение, в котором удивительно точно описаны муки безверия. A написав его, пошел спокойно дальше – ничего с ним не случилось, потому что стихи родились из такой глубины его души, которая еще самому ему недоступна. Он еще сам не дорос до своей интуиции.

26 мая 1828 года, в день своего рождения, Пушкин пишет одно из самых горьких   стихотворений – «Дар напрасный, дар случайный…» Давно замечено, что уныние почему-то любит посещать нас именно в дни рождения. Но чувство, описанное здесь, не просто   уныние, это стихотворение называют воплем отчаяния, и пусть нас не смущает сдержанная строгость самого стиха.

       Дар напрасный, дар случайный,

                    Жизнь, зачем ты мне дана? 

                    Иль зачем судьбою тайной

                    Ты на казнь осуждена?

                    Кто меня враждебной властью

                    Из ничтожества воззвал,

                    Душу мне наполнил страстью,

                    Ум сомненьем взволновал?..

                    Цели нет передо мною:

                    Сердце пусто, празден ум,

                    И томит меня тоскою

                    Однозвучный жизни шум.

Что предшествовало этому?. В мае 1827 г. Пушкин наконец-то получает разрешение жить в Петербурге, а 24 января 1828 г. признается: «шум и суета Петербурга мне становятся совершенно чужды». Пишет он мало. И вот среди этих изящных безделушек гения, датированное 19 маем 1828 г. стихотворение «Воспоминание». И перед нами приоткрывается другой, внутренний Пушкин. Когда «влачатся в тишине   /Часы томительного бденья./В бездействии ночном живей горят во мне/ Змеи сердечной угрызенья»,

Мечты кипят, в уме, подавленном тоской,

Теснится тяжких дум избыток,

Воспоминание безмолвно предо мной

Свой длинный развивает свиток.

И с отвращением читая жизнь мою,

Я трепещу и проклинаю,

И горько жалуюсь, и горько слезы лью,

Но строк печальных не смываю.

Очень тонкое и точное описание чувств, но это не все стихотворение. Понимая, что это сокровенное, Пушкин не отдает в печать вторую строфу стиха. Но именно она   проливает свет на то, как воспринимал себя по отношению к Богу в этот период поэт:

Я вижу в праздности, в неистовых пирах,

В безумстве гибельной свободы,

В неволе, в бедности, в гонении, в степях

Мои утраченные годы!

Я слышу вновь друзей предательский привет,

На играх Вакха и Киприды,

И сердцу вновь наносит хладный свет

Неотразимые обиды…

Не просто жалоба, по человечески такая понятная, приближающая нас к гению, не просто счет обид, предъявленных к жизни – «неволя, бедность, гонения», и   даже изгнание. Здесь жесткая, беспощадная, трезвенная оценка не других, себя. Обратите внимание на строчку «безумства гибельной свободы…» – это точность прозрения. И дальше:

И нет отрады мне – и тихо предо мной

Встают два призрака младые,

Две тени милые – два данные судьбой

Мне Ангела во дни былые!

Но оба с крыльями и с пламенным мечом,

И стерегут… и мстят мне оба,

И оба говорят мне мертвым языком

О тайнах вечности и гроба…

Обратите внимание, любая молитва покаяния несет в себе обращение к Богу. Любая. Великая молитва покаяния, пятидесятый псалом царя Давида, начинается словами призыва к Богу: «Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих очисти беззаконие мое…»   В основе лежит осознание простой вещи: человек не в силах справиться со своим грехом сам. Но Пушкин в бессонницу 28-го года воспринимает своих Ангелов Хранителей как стражей, больше того, как мстителей. И этим отрезает себя от Бога. Его власть, власть Бога,   воспринимается   им как враждебная. И Пушкин, по словам Николая I «умнейший человек России»,   к этому отчаянию и приходит. Ровно через неделю после «Воспоминания» он так оценит свою жизнь: «дар напрасный…» Отчаяние, сформулированное гением с такой пленительной красотой, самим фактом этой красоты и законченности формы, претендовало на то, чтобы быть истиной. Оно становилось соблазном. И переставало быть личным делом поэта. Все это поняла своим чутким и пылким сердцем Елизавета Михайловна Хитрово, урожденная Голенищева-Кутузова, дочка фельдмаршала, искренне любившая Пушкина и сумевшая стать ему верным другом. Элиза, так называли ее в свете, повезла стихотворение в Москву, к митрополиту Московскому Филарету (Дроздову). И владыка слагает Пушкину ответ:

                      Не напрасно, не случайно

                      Жизнь от Бога мне дана;

                      Не без воли Бога тайной

                      И на казнь осуждена.

                      Сам я своенравной властью

                      Зло из темных бездн воззвал;

                      Сам наполнил душу страстью,

                      Ум сомненьем взволновал.

                      Вспомнись мне, Забытый мною!

                      Просияй сквозь сумрак дум,

                      И созиждется тобою

                      Сердце чисто, светел ум.

– какое чувство такта к тому, кто власть Творца называет враждебной. Не гневная отповедь – мягкий укор. Что касается простоты, то да, она есть,   но эта простота – вершина всего. Это простота молитвы.   И сам стих заканчивается как молитва. Митрополит Филарет, отвечая на вопрос, зачем человеку дана жизнь и зачем она «на казнь осуждена», пишет: «Не без воли Бога тайной», то есть таинственной, сие совершается. Другими словами, Господь наш, желая «всем спастись и придти в познание (разум – в славянском тексте) истины» (1 Тим. 2: 4), по Своему милосердию наказывает человека, то есть ограничивает его возможности, которые человек использует для удовлетворения своих похотей (см.: Иак. 4: 1–5). Поэтому-то Господь наказывает человека, воспитывая его с отцовской строгостью (см.: Рим. 11: 22; Евр. 12: 1–29) и заботясь о нем как о сыне, чтобы человек не погиб и не подпал под суд вместе с погибающим в растлении, не верующим в своего Создателя миром (1 Кор. 11: 32). Ответ митрополита Филарета есть напоминание о Боге и вразумление человеку, впадающему в грех отчаяния.

К этой простоте Пушкин придет –   незадолго до смерти он переложит на стихи молитву Ефрема Сирина. Он полюбит эту простоту, он ею проникнется. Пушкин оценил ответ митрополита. 19 января1930 года он пишет «Стансы», посвящая их Митрополиту Московскому Филарету. Стихи недооцененные, хотя все отмечают удивительную гармонию этого стиха. Не только, перед нами божественная красота смирения:

                         В часы забав иль праздной скуки,

                         Бывало, лире я моей

                         Вверял изнеженные звуки

                         Безумства, лени и страстей.

                         Но и тогда струны лукавой

                         Невольно звон я прерывал,

                         Когда твой голос величавый

                         Меня внезапно поражал.

                         Я лил потоки слез нежданных

                         И ранам совести моей

                         Твоих речей благоуханных

                         Отраден чистый был елей.

                         И ныне с высоты духовной

                         Мне руку простираешь ты

                         И силой кроткой и любовной

                         Смиряешь буйные мечты.       

И дальше первоначальный текст последней строфы:                      

                         Твоим огнем душа согрета

                         Отвергла мрак земных сует,

                         И внемлет арфе Филарета

                         В священном ужасе поэт.

Поэт в последней строфе чуть-чуть усиливает описываемое чувство, он   как будто не в силах сдержать   свою музу от шалости – не дерзость, но шалость: смирение не делает нас рабами!

1828 год был для А. С. Пушкина годом решения одного из тяжелейших вопросов его нравственной и творческой жизни и во многом определил общественную позицию Пушкина 30-х годов. Известно, что примерно с июня 1828 года, то есть почти сразу после дня рождения поэта, начинает работу комиссия по делу о «Гаврилиаде». Пушкин внешне с иронией, но внутренне тяжело переживал события этих дней. Его самого коснулось теперь то. что он писал двумя годами раньше в «Записке о народном воспитании»: «Должно обратить строгое внимание на рукописи, ходящие между воспитанниками. За найденную похабную рукопись положить тягчайшее наказание, за возмутительную – исключение из училища, но без дальнейшего гонения по службе: наказывать юношу или взрослого человека за вину отрока есть дело ужасное и, к несчастью, слишком у нас обыкновенное».

Возможно, что стихотворение «Дар напрасный…» родилось именно в тревожные для него дни, а дата, подчеркивающая тщетность его рождения и предназначения, поставлена в отчаянии.

Зная, что юный Пушкин мог видеть «мощную руку» Божию, простирающуюся «из-за пределов мира с дарами мира» духовного, владыка Филарет так и напоминает ему о Боге:

Вспомнись мне, забвенный мною!
Просияй сквозь сумрак дум…

Участие столь знаменитого церковного и государственного деятеля не оставило поэта равнодушным. Узнав о стихотворении владыки от Е. М. Хитрово и еще не прочитав его, Пушкин пишет ей, что это «большая удача». Свое стихотворение «Дар напрасный…» здесь он называет «скептическими куплетами»: состояние души поэта в эту минуту понятно – острота ощущений, вызвавших «скептические куплеты», прошла. Полтора года миновало со времени их написания, и теперь нужно признать, что стихи рождены не разочарованием в жизни, а скептическим настроением.

Прочитав же стихотворное наставление владыки Филарета, поэт пишет с благодарностью: «Твоих речей благоуханных отраден чистый был елей». Он исповедует и признает, что иногда «бывало», своей лире с забавой ли или от праздности «вверял изнеженные звуки безумства (ср.: «Рече безумец в сердце своем: несть Бог». – Пс. 13: 1), лени и страстей».

Думается, что отвечая на наставления архипастыря, и сам Пушкин вспомнил свое юношеское «Безверие»:

Во храм ли Вышнего с толпой он молча входит,
Там умножает лишь тоску души соей,
При пышном торжестве старинных алтарей,
При гласе пастыря, при сладком хоров пене,
Тревожится его безверия мученье.

Ср. в ответе митрополиту Филарету:

…твой голос величавый
Меня внезапно поражал.

Я лил потоки слез нежданных,
И ранам совести моей
Твоих речей благоуханных
Отраден чистый был елей.

Человек, не верующий в Бога, даже если и плачет, то

…не те потоки слез лиются,
Которы сладостны для страждущих очей
И сердцу дороги свободою своей…

И словно вспоминая о Держащем дланию весь мир и простирающем руку помощи верующим в Него, своего Создателя и Господа, Пушкин адресует митрополиту, как он выразился, «русскому епископу», слова:

И ныне с высоты духовной
Мне руку простираешь ты,
И силой кроткой и любовной
Смиряешь буйные мечты.

3. Оценка  произведений  с точки зрения русской православной  культуры

 В «Воображаемом разговоре с Александром I» Пушкин приподнимает завесу таинственности и указывает государю, где истинные его мысли:
«Ах, Ваше величество, зачем упоминать об этой детской оде? (Имеется в виду ода «Вольность»). Лучше бы Вы прочли 3 и 6 песнь «Руслана и Людмилы», ежели не всю поэму, или 1 часть «Кавказского пленника», или «Бахчисарайский фонтан»....

В последнем произведении с особенным тихим умилением поэт рисует перед нами потайную келью Бахчисарайского ханского гарема, где скрыта молодая подвижница, решившая сохранить свое целомудрие даже в гареме, укротившая и возродившая своею кротостию своего чувственного и жестокого повелителя Гирея. Вся жизнь её овеяна благодатным миром и молитвой.

«Там день и ночь горит лампада
Пред ликом Девы Пресвятой;
Души тоскующей отрада,
Там упоенье в тишине
В смиренной вере обитает,
И сердцу всё напоминает
О близкой, лучшей стороне...
И между тем, как все вокруг
В безумстве неги утопает,
Святыню строгую скрывает
Спасенный чудом уголок...»

В своих сказках Пушкин наиболее ярко нарисовал красоту православной веры русского народа. В

«Сказке о царе Салтане» он пишет:

«Вот открыл царевич очи;
Отрясая грезы ночи,
И дивясь, перед собой
Видит город он большой,
Стены с частыми зубцами,
И за белыми стенами
Блещут маковки церквей
И святых монастырей.
Оглушительный трезвон
Поднялся со всех сторон;
К ним народ навстречу валит,
Хор церковный Бога хвалит»

В сказках служение поэта проявляется по-детски открыто. Но есть произведения, в которых требуется умение показать пороки общества, не став в позу обличителя, и не скатиться в болото пошлости. По этому поводу сам Пушкин пишет в первой песне «Монаха»:

«А ты поэт, проклятый Аполлоном,
Испачкавший простенки кабаков,
Под Геликон упавший в грязь с Вильоном,
Не можешь ли ты мне помочь, Барков?
С усмешкою даёшь ты мне скрыпицу,
Сулишь вино и музу полдевицу: 
«Последуй лишь примеру моему». –
Нет, нет, Барков! Скрыпицы не возьму,
Я стану петь, что в голову придётся,
Пусть как-нибудь стих за стихом польётся».

И как может взять скрыпицу Баркова поэт, воспитанный на сказках и рассказах своей няни Арины Радионовны. Свои детские воспоминания Пушкин использует в «Евгении Онегине», когда няня Татьяны обращается к ней со словами:

«Дитя моё, ты не здорова;
Господь, помилуй и спаси!
Дай, окроплю святой водою,
Дитя моё, Господь с тобою!»

Но не одна Арина Радионовна участвовала в православном воспитании поэта. Настоятель Святогорского монастыря игумен Иона — старец святой жизни, по свидетельству современников, и священник Иларион Михайлович Раевский, были для Пушкина любящими духовными врачами. Они постоянно привлекали его к общецерковной молитве — особенно, Великим Постом. По воспоминаниям Пушкина он был так тронут Великопостной молитвой преподобного Ефрема Сирина, что само собой родилось переложение этой молитвы, которое не оставляет равнодушным ни одного читающего:

«Отцы пустынники и жены непорочны, 
Чтоб сердцем возлетать во области заочны, 
Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв, 
Сложили множество Божественных молитв; 
Но ни одна из них меня не умиляет, 
Как та, которую священник повторяет 
Во дни печальные Великого Поста; 
Всех чаще мне она приходит на уста 
И падшаго крепит неведомою силой; 
Владыко дней моих! Дух праздности унылой, 
Любоначалия, змеи сокрытой сей, 
И празднословия не дай души моей. 
Но дай мне зреть мои, о Боже, прегрешенья, 
Да брат мой от меня не примет осужденья, 
И дух смирения, терпения, любви 
И целомудрия мне в сердце оживи.»(1836)

Особенно ценно было для Пушкина постоянное соприкосновение с Святогорским монастырём, как хранителем старого русского благочестия, духовно питавшим множество людей, черпавших от него не только живую воду веры, но и духовную культуру вообще. Именно здесь рождается огненный образ «Пророка», представляющий из себя почти единственное явление в мировой литературе, как апофеоз призвания поэта на земле.

Духовной жаждою томим,
В пустыне мрачной я влачился,
И шестикрылый серафим
На перепутье мне явился;
Перстами лёгкими, как сон,
Моих зениц коснулся он:
Отверзлись вещие зеницы,
Как у испуганной орлицы.
Моих ушей коснулся он,
И их наполнил шум и звон:
И внял я неба содроганье,
И горний ангелов полёт,
И гад морских подводный ход,
И дольней лозы прозябанье.
И он к устам моим приник,
И вырвал грешный мой язык,
И празднословный и лукавый,
И жало мудрыя змеи
Вложил десницею кровавой.
И он мне грудь рассек мечом, 
И сердце трепетное вынул, 
И угль, пылающий огнем,
Во грудь отверстую водвинул.
Как труп в пустыне я лежал, 
И Бога глас ко мне воззвал:
«Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею Моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей»

Поэтическое переложение «Молитвы Господней» менее известно, но не менее вдохновенно и проникновенно.

«Отец людей, Отец Небесный,
Да имя вечное Твое
Святится нашими устами,
Да придет Царствие Твое,
Твоя да будет воля с нами,
Как в небесах, так на земли,
Насущный хлеб нам ниспосли
Твоею щедрою рукою.
И как прошаем мы людей, 
Так нас, ничтожных пред Тобою,
Прости, Отец, Твоих детей.
Не ввергни нас во искушенье,
И от лукаваго прельщенья
Избави нас».

Сохранив почти неприкосновенным весь канонический текст Евангельской молитвы, Пушкин сумел передать здесь и самый ея дух, как мольбы детей, с доверием и любовию, обращающих свой взор из этой земной юдоли к Всеблагому своему Небесному Отцу. Пушкин был глубоко религиозный и воцерковленныи православный христианин. Его воспитание основывалось на Законе Божием, чтении Евангелия, изучения Псалтири и Пророков. Не случайно многие его произведения связаны именно с этими книгами.