Инновационная работа на базе КФУ

Отчет по инновационной деятельности за 2016 год

Ногмановой Натальи Ливерьевны, учителя истории и обществознания высшей квалификационной категории

Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение

«Гимназия  № 94»

 Московского района г. Казани

___________________________________________________

История древних народов

в легендах и мифах

(элективный курс)

МАТЕРИАЛЫ К УРОКАМ ДЛЯ УЧИТЕЛЯ

Выполнила:

Ногманова Н.Л.

учитель истории и обществознания

высшей квалификационной категории

СОДЕРЖАНИЕ

Чистоту, простоту мы у древних берем,

Саги, сказки из прошлого тащим,

Потому что добро остается добром

В прошлом, будущем и настоящем.

                                                В. Высоцкий

Вводный урок.  У истоков мифа и обряда

(религии примитивных племен)

1. О мифах

Миф - греч. “сказка, предание, история”, повествование о жизни и взаимоотношениях богов и др. сверхъестественных существ, о происхождении явлений природы и самой жизни на земле.

Легенды - в их основе лежит какой-нибудь исторически достоверный факт, легенды не всегда абсолютно соответствуют исторической правде, иногда они пересказывают одну из версий.

Народные сказки относятся к развлекательному жанру, их используют в качестве мудрых наставлений или притч, они наполнены приключениями, героями и волшебством, но в них нет божественного начала.

Основные типы мифов:

•  о создании всего сущего (мир создан творцом из абсолютного мрака, часто в форме яйца)
•  космогенические мифы (взаимосвязь Земли, неба, моря, загробного мира, движения Луны и Солнца)
•  о происхождении человечества
•  о всемирном потопе
•  о болезнях и смерти (о ящике Пандоры)
•  о загробной жизни (последующая жизнь души после смерти физического тела)
•  о сверхъестественных существах
•  о конце света
•  о развитии цивилизации (чтобы люди могли вести достойную жизнь, боги помогают им в этом. Миф о Прометее).

2. Происхождение обрядов

Мы знаем, что 20-25 тыс. лет тому назад люди стали рисовать на стенах пещер лошадей, бизонов и других животных. Чем были эти изображения? Своего рода иконами? Или просто украшениями жилищ?

У наименее развитых народностей, живущих рядом с нами, нет особой, выделившейся области религии, культа. Есть праздники, связанные с более или менее сложными обрядами. Есть мифы (рассказы о том, как возникли земля, небо, первые люди, добро и зло, страдания и смерть). Но нет культа не связанного с трудом и бытом, и нет быта, не связанного с культом. Для бушменов охота - и экономически необходимое дело, и священный обряд. Если не позволить им охотиться, они чувствуют себя вероотступниками и гибнут. Индийское племя санталов, вынужденное перейти к земледелию из-за недостатка охотничьих угодий, раз в год совершают священную охоту: без этого, объясняют старики, случиться неурожай. Объяснение придумано задним числом. Просто санталы не могли себе представить жизнь без охоты и сохранили ее как чистый обряд, без реального экономического смысла, а в древности это было и трудом, и обрядом - нераздельно.

В примитивном обществе нет особой религиозной теории, отделившейся от культуры в целом. Там все окрашено религиозными представлениями, но религии в чистом виде нет. Человек, целиком посвятивший себя богу, в бушменском или австралийском быту невозможен.

В начале была нерасчлененная культура, из которой постепенно выделилась религия искусство, экономика, политика, наука и др. сферы человеческой жизни. Была целостная примитивная культура, неотделимая от мифа и обряда.

Мы знаем, что люди древнего каменного века начали совершать похоронные обряды. Это было актом культуры (животные не хоронят мертвых), и было связано с какими-то фантастическими представлениями. Видимо, смерть близкого перестала легко забываться, стала восприниматься как общая угроза, как Смерть вообще, от которой надо было оборониться, защититься обрядом. Но на какой почве мог вырасти обряд?

В брачных играх животных много действий, которые невозможно объяснить прямой биологической необходимостью. Энергия тратиться “впустую”. Видимо переполненность энергией в период спаривания вызывает беспокойство, и  брачные игры своего рода предохранительный клапан, приоткрывающийся, когда психическое напряжение становится слишком большим. Возможно, психика животного устает от непрерывных забот о пище, самозащите и начинает воспринимать жизнь как целое: ликует когда восходит солнце, смолкает перед грозой... Так себя ведут птицы. Можно предположить, что между пением соловья и обрядовым ликованием людей - например, бушменов, пляшущих всю ночь полнолуния напролет, - в самом деле, есть что-то общее.

Человеческий обряд, вероятно, вырос из “обрядовых” игр животных. Судя по поведению наших близких родственников , обезьян, предки человека были расположены к играм не только в течении короткого брачного периода, а круглый год. Повышенная склонность к играм имела известное значение в общем процессе очеловечивания. Она помогала развитию языка, способствовала переходу к труду (многие открытия делались играя, для забавы, например, для забавы приучены первые животные, можно представить, что играя, полуобезьяна сделала первое орудие труда). Играя, будущие люди изобретали и осваивали многие формы поведения. До сих пор примитивные обряды похожи на игры: танцы ряженных, в масках, хороводы.

Первобытная религия - это обрядовое действо. Это игра, нагруженная смыслом.

Чем же обрядовое поведение людей отличается от игр животных?

- объяснением, зачем это делается, рассказом о прошлых событиях, если их вспомнить, разыграть и повторить. Рассказы, мифы, неотделимы от обряда. Обряд - это игра в действительность, рассказанную в мифе. Миф - это история, которая объясняет происхождение обряда и приписывает обряду смысл, которого цивилизованные люди обычно не находят. Это связано с характером сознания, с его приемами расчленения мира на отдельные явления, вещи. Примитивное сознание не отделяет глубокой старины от вечности. Если хорошо переодеться, перекраситься, войти в роль предка, то можно соединиться с ним, с миром прошлого, войти в вечность. То, что человек пережил, перечувствовал, он считает реальным. Он еще не отличает пережитое (в игре, в состоянии экстаза, во сне) от объективно бывшего. Ему кажется, что танец перед охотой не только создает охотничий настрой, но и прямо действует на зверей. Это приводит к развитию магии.

Первобытные люди ярко, свежо воспринимали мир и очень наивно его классифицировали. У них было живое воображение, но слабо развитые приемы логического анализа. Очень многое старики не объясняли молодежи или объясняли одним словом: табу. Табу - священный запрет, вера в табу так сильна, что человек, случайно нарушив табу (например, съев по неведению банан, надкушенный вождем) умирает от одного страха неминуемой расплаты.

Человек остро чувствует свою зависимость от мира, боится вторгнуться в его порядок, обрушить на себя гнев неведомых сил. На каждом шагу он пытается привлечь эти силы на свою сторону или оборониться от них с помощью магических слов и жестов. Разум человека находится в плену запретов. Авторитет один, он свят и незыблем.

Но это не означает, что человек полностью лишен свободы. В рамках установленного остается известный простор для самостоятельной мысли. Например, без танца и игры, без обряда бушмены чувствуют себя духовно голодными, необходимый труд - охотников и собирателей - сохраняет в себе что-то от игры и обряда. Он тесно связан с искусством. Бушмены, так и не научившиеся возделывать землю, еще 11 тыс. лет т.н. знали, что такое флейта. Почти каждый бушмен, пигмей - хороший художник и отличный танцор. Праздник не редкое событие, а основа основ их жизни. В танце, в движении, в системе жестов, только помогая себе словом, человек создает целостную систему, картину мира. В танце сохраняются сюжеты, созданные трезвым восприятием предметного мира: охота, сватовство, смена фаз луны, но эти сюжеты трактуются по особенному, празднично.

3. Страна сна и вера в духов

Множество различных мифов рассказывают о таинственных силах, управляющих миром, и о вечной стране, куда души людей попадают после смерти. Каждое племя устраивает царство вечности по своему вкусу.

Тога (Океания) - загробный мир - это рай с благоухающими, вечно свежими цветами, по которым бродят юноши и девушки совершенной красоты.

Патогонцы - это страна вечного пьянства

Индейцы оджибе - хорошие люди проводят время в плясках и пении, злые, плохо относившиеся к собакам, попадают в царство духов-мучителей.

Австралийцы - “страна сновидений”, невидимая, неощутимая духовная страна, которая протекает через всю жизнь и открывается в снах. Эта страна выпускает души и берет их обратно, иногда снова выпускает перевоплощенными.

Бушмены - потусторонним миром правит луна. Ее таинственный свет льется непосредственно из скрытой стороны жизни. Там мерцают сновидения, и прячется голуболицая Смерть. В мифах Луна - это живое существо, и люди должны уметь слушать ее и верить ей. У нее остается невидимый хребет, на который вновь нарастает лунная плоть. Поэтому каждый праздник полной Луны - это праздник воскресенья. Люди тоже умирают “не совсем”. Один мальчик не поверил луне и плакал, когда умерла его мать. Луна рассердилась и превратила его в зайчишку с дрожащей рассеченной губой. Зайчишка совсем умер, и его потомки, переставшие верить в бессмертие, тоже умирают совсем.

Австралийцы узнают во сне души детей, которые должны родиться от камешка, брошенного предком. Предок этот имеет вид животного, которое в изобилии водится в данной местности. Такой предок называется тотемом. Он одновременно обозначает родину, предков, живших в этой местности, и род, к которому принадлежит человек. Таким образом, люди связаны с попугаем или ящерицей, кенгуру, составляют с ним один класс (т.е. пользуясь именем и обликом животного, люди разделяют на группы свое общество)

При всем многообразии в “царстве сновидений” разных племен много общего:

•  это не “потусторонний мир”
•  примитивное сознание не умеет строго различать “тот свет” и “этот свет”
• мир в целом чувственно ощутим и в то же время окутан тайной
• нет различия между духом и материей

С развитием “первобытного искусства” развивается “изобразительная деятельность”. Главное в этом - формирование общих понятий. Пещерный рисунок - это модель понятия. Человек задумывается над жизнью и смертью, над временем и вечностью. Он начинает искать образ мира как целого, и приписывает образам, которые умеет рисовать, новый всеобъемлющий смысл.

Одним из первых таких образов - образ матери. Рядом с ней стоит Отец - сперва как зверь (тотем), потом как человек. Он такой же отец миру, как и своему ребенку. Живет он высоко на небе. Его образ сливается с небом. Большие небесные светила (солнце, луна) - образны творящей силы, или жилища бога. Он легкий, как пар, дыхание, дух. В человеке тоже есть что-то легкое, воздушное, оно способно подыматься на небо и жить там.

Один из древних образов мироздания - огонь. Австралийцы способны смотреть на костер до экстаза. С огнем связаны различные обряды и культы (возжигание огня, хранение, хождение по огню, прыжки через огонь).

Позже возникает образ мирового дерева (в Библии - древо познания добра и зла). Корни уходят в подземное царство, а ветви и листья - в небо. Справа от него и наверху расположились хорошие вещи, а слева и снизу - дурные, ядовитые. Этот образ объединяет единство и множественность. Дерево одно, у него один ствол, в то же время оно делится на множество ветвей и корней. Так и мир, единый и цельный делится на множество предметов, сил, стихий.

 Создав символ общего (рисунок, статуэтку, маску), человек тут же сотворил себе из образа - идол, кумир,  и начал придумывать разные способы умилостивить кумир, запугать его или подчинить своим целям. Научившись рисовать, человек дал образ тому, что не имело образа, подошел к тайне общего, скрытого в отдельных предметах.

Духи приходят во сне или особых гипнотических состояниях, которые многие племена умеют вызывать. Индейцы не признают юношу полноценным членом общества, пока он не увидит своего духа. Мальчики во время обряда инициации (посвящения в мужчины) постятся, не спят ночами и иными способами доводят себя до состояния транса, в котором действительно видят какой-то призрак. “Дикарь видит то, во что верит, и верит в то, что он видит” (английский этнограф Тейлор).

Тех, кто обнаруживает повышенные способности впадать в транс и видеть духов, старые ведуны отбирают и передают им свое искусство. Ведуны совмещают несколько профессий: священника, поэта, сказителя, гипнотизера, врача и аптекаря.

Человек в экстазе как бы выпрыгивает из пространства и времени. Теряется ощущение своего тела, ведун летит в небо, к своему богу. В таком состоянии можно ходить босиком по углям, глотать раскаленные угли.

Австралийцы верят, что каждая человеческая смерть - результат колдовства инородца. На похоронах гадают, кто околдовал покойного, и отправляют экспедицию - иногда за сотни километров - убить виновного. Так еще в глубокой древности, в каменном веке началась охота за ведьмами и кровная месть.

Зависимость от природы вызывает надежду откупиться от нее жертвой, самым дорогим - ребенком. В Южной Африке живет племя инковаго, покупающее себе такой ценой дождь. Мальчика убивают гипнозом (колдун только взмахивает над головой рукой). Вероятно, большую роль играет убеждение жертвы, что в этот момент она должна умереть. Гипноз помогает страху, а страх - гипнозу.

Каким образом примитивные верования развивались и складывались в религиозные системы?

Существует упрощенный взгляд, что у примитивных племен господствуют дикие обряды и представления, а потом дикости смягчаются. Это неверно. Многие обычаи “дикарей” совсем не грубы - они как правило не бьют детей, человеческие жертвы редки или вовсе отсутствуют, людоедство, если есть, связано с культом предков. Дети съедают часть тела своих умерших родителей (иногда сожженную и подмешанную в лепешки) из любви к покойным, из стремления физически продлить их жизнь в своем теле. Напротив, у более развитых племен людоедство имеет характер вредоносной магии, а человеческие жертвы - массовыми. Ацтеки, создавшие могущественное царство в доколумбовой Мексике, приносили в жертву богу войны по 10 тыс. пленников одновременно. При этом жрецы вырывали и съедали еще трепещущие человеческие сердца. У карфагенян был республиканский общественный строй, лучшие на Средиземноморье корабли - и был Молох, которому в трудных случаях приносили в жертву сотни детей.

Другие племена еще на заре цивилизации отказались от человеческих жертвоприношений. В Библии эта реформа связана с Авраамом. В Аравии человеческие жертвоприношения были прекращены Мухаммедом. В Китае они отменялись постепенно, под влиянием философской критики Конфуция (V в до н.э.) и гуманной религии буддизма. В VII-VIII вв. до н.э. еще существовал обычай “венчать” красивую девушку, одетую в самое нарядное платье, с богом реки Хуанхэ (отправляя ее на дно).

Кровавые человеческие жертвоприношения и людоедство вызывало отвращение у племен и народов, отказавшихся от этих обычаев. Отвращение к чудовищному культу Молоха сыграло свою роль в решимости римлян уничтожить до конца побежденный Карфаген. Город был разрушен, и земля посыпана солью. Потом  возник другой город, но в нем уже не было храма Молоха.

Мифологические представления многих племен складываются примерно в такую пирамиду:

на вершине - смутно образное существо, к нему обращаются изредка, в торжественных случаях.

- духи, менее могущественные, но более телесные, обладающие обликом и свойствами.

- таинственные силы, связанные с мелкими предметами

Все это складывается в законченный политеизм, но при исключительных условиях система может развиваться в сторону монотеизма.

Раздел 1 . Звероподобные боги древнего Египта.

Темы занятий:

1. Цивилизация большой реки

2. Боги и богини песков

3. Религия в жизни египтян

4. Смерть и загробная жизнь

1. Цивилизация большой реки

Египетская цивилизация зародилась на берегах Нила около V тыс лет т.н., река дает плодородие почвам, многообразие растительности и животного мира. Все это окружено абсолютной пустыней. Непрерывный цикл разливов и засух определил характер египетской религии. Египтяне молились своим богам, дабы не прекращался цикл возрождения, и демоны не могли нарушить установленный порядок.

Долина Нила была единым хозяйственным организмом, требовавшим для своего нормального существования четкой централизованной администрации. Уже на рубеже IV-III тысячелетий до н.э. древнеегипетские протогосударства слились в единое раннее государство во главе с всеобщим обожествленным правителем - фараоном. В Египте не было традиции автономного существования городов-государств. Зато обожествление правителей здесь достигло небывалых размеров. Божества египтян реальны, но они не плетут интриг, подобно греческим богам. Египтяне стали записывать свои мифы примерно с 2000 г. до н.э., ряд мифов до нас дошли в передаче греческих авторов. Существуют различные варианты мифов. Например, бог Сет мог быть богом - хранителем Верховного Египта или богом зла. Египетская мифология - обобщение множества историй, собранных на протяжении нескольких тысячелетий.

Поэтому у египтян нет единой истории о сотворении мира. Например,

•  мир развился из холма в первозданных водах
•  из вод вырос цветок лотоса, раскрылся и явил новорожденного бога.

Вначале, когда еще ничего не было, существовали лишь первозданные воды. Из под воды вырос холм, и появился бог-создатель Атум (Атон)-Ра. Сам себя оплодотворив (проглотив собственное семя), произвел на свет Шу, бога воздуха, и Тефнут, богиню влаги. Едва родившись, дети куда-то исчезли. Атум никак не мог найти их и послал на поиски свою дочь. Божественное Око Атума. Богиня возвратила беглецов, и обрадованный отец прослезился. Слезы его превратились в первых людей.

У Шу и Тефнут родилось двое детей - богиня неба Нут и Геб, бог земли. Нут и Геб полюбили друг друга и так крепко обнялись, что не осталось меж ними никакого пространства. А у беременной Нут не осталось места для рождения детей. Тогда бог воздуха Шу разделил влюбленных, и Нут оказалась высоко над землей. Земля и небо окружены со всех сторон водами. Каждую ночь Нут проглатывает солнце, а наутро его опять рождает.

У Нут родилось две пары близнецов Осирис и Исида, Сет и Нефтида. Еще находясь в утробе матери, Осирис и Исида полюбили друг друга, а Нефтида возненавидела Сета. Тем не менее Нефтида стала женой Сета так же, как Исида  - женой Осириса. Осирису, как старшему сыну, предопределено было править Египтом.

Люди появились из слез первого божества, или были вылеплены из глины, или сделаны из металла одним из богов.

Гелиопольская версия сотворения мира

                                     Атум(Атон)-Ра(Солнце)

                          Шу (воздух)          +                  Тефнут (влага)

            Геб (земля)                          +                              Нут (небо)

Осирис                Исида                              Сет                       Нефтида

(силы плодородия и их антогонисты в мире растений, животных, людей)                                    

2. Боги и богини песков

Египтяне придумали огромное количество богов. Всех их почитали одинаково. Из всего пантеона выделяются немногие, о которых чаще всего упоминают мифы.

Ра, бог солнца - высшее божество в Египте.

Исида - богиня - матерь

Осирис - правитель подземного мира, бог земледелия

Сет - бог гроз и ураганов, изображали в виде осла, или свиньи.

Гор - бог неба, его изображали в виде сокола. Считалось, что фараоны, египетские цари - земное воплощение бога Гора.

Тот - бог луны. Его изображали в виде обезьяны, ибиса. Его связывали с тайными магическими силами.

Анубиса изображали с головой шакала, он принимал души умерших, проводил по подземному миру

Хатхор (Хатор) - богиня любви, плодородия и рождений.

Сехмет - богиня в образе львицы. Она убивала людей, восставших против бога солнца.

Бастет (Баст) - богиня в облике кошки, покровительница любовных утех и плодородия.

Египетские боги, как и боги Двуречья, имели зооморфологические признаки. Это является признаком древнего происхождения божеств, т.к. видна связь с тотемами первобытных племен. Многие животные считались священными - бык, крокодил, кошка, змея, ибис и т.д.

В централизованном Египте существовало множество богов, причем выдвинувшийся на первое место в эпоху Нового царства главный из них, Амон-Ра, отнюдь не вытеснил остальных. Жрецы каждого из богов обычно стремились к определенной самостоятельности и были преданы именно своему божеству. Однако даже самые влиятельные жреческие группировки не могли рассчитывать на единовластие. В Египте, как и в других обществах древности, включая и античную Грецию, господствовал политеизм. Время для монотеизма еще не настало. И все-таки именно в Египте с его большой степенью централизации политической власти эта идея возникла раньше всего (религиозная реформа Аменхатепа IV - Эхнатона, XIV в. до н.э.).

Религиозная система Древнего Египта развивалась на протяжении тысячелетий и в целом достигла весьма высокого уровня. Появившаяся в Египте тенденция к монотеизму не прошла бесследно: по мнению Л.С. Васильева, есть основание ставить вопрос о том влиянии, которое она оказала на развитие монотеистической религии древних евреев.^[1]

3. Религия в жизни египтян

Религией в Египте занималось государство. Народ верил, что фараоны - потомки богов Исиды и Осириса. Фараон считался воплощением их сына - бога Гора, почитался как символ благосостояния и процветания страны, носитель высшей божественной силы. В качестве такового он совершал наиболее важные ритуалы, включая торжественный обряд первовспашки: проводя первую борозду, он как бы оплодотворял нильскую долину от имени стоявших за ним богов.

Более высокая степень централизации древнеегипетского государства способствовала усилению во власти жрецов, выполнявших функции чиновников центра, но обычно служивших при этом кому-либо из могущественных местных богов, богам этим приносились обильные жертвы. В их честь строили пышные храмы, а наиболее известные из них, как бог Солнца Ра, провозглашались отцами правителя. Совмещая функции администраторов и служителей храмов, жрецы сосредоточили в своих руках практически все руководство страной как в сфере экономики и политики, так и в области духовной культуры, будь то грамотность, знание, образование или иные отрасли культурной традиции.

Цари и жрецы совершали служение божествам в храмах, обычные люди храмы никогда не посещали. Пирамиды - храмы вечности. Всего в Египте около 90 пирамид. Погребенный в пирамиде царь проходит сложный процесс перерождения и общается с богами.

Ежедневные религиозные обряды

Египтяне верили в сверхъестественные силы. всевозможные жизненные невзгоды, болезни, трудности виделись им как неблагоприятное воздействие этих сил, гнев богов или козни злых духов.

Они использовали единственный способ справиться с бедами: молились. В каждой деревне был свой маленький храм. Каждый дом имел алтарь семейного божества. больше всего почитали Птаха - бога ремесел, и Тота - бога письма. Поклонялись и основателю деревни.

В каждой местности был и особый культ. Например, в местности, страдающей от обилия ядовитых змей, поклонялись змееподобной богине Меритсегер. Глиняные змейки у порога - защита не только от змей, но и от ночных кошмаров.

Если кто-то заболевал, звали жреца или врача. Терапия включала в себя молитвы, заклинания, медицинские процедуры или травы.

Например, археологи нашли кусочек папируса с заклинанием против духа головной боли. Перед сном папирус сворачивали и клали возле изголовья.

Особой заботой было окружено рождение детей, таящее опасность и для матери, и для ребенка. Считалось, что с ожиданием ребенка, вокруг дома собиралась масса злых духов.

Чтобы защититься, будущая мать должна уединиться в специально изолированном месте, где пройдут роды и где она должна провести несколько недель. Это была комната с изображением бога Бэса и богини Таурт, которые помогали женщине при родах. Еще к родительнице призывали богиню Хатхор ( богиня любви и плодородия).

Во время родов роженице помогали специальные люди, задача которых была отпугивать злых духов: устанавливать статуэтки, греметь трещотками из слоновой кости и чертить магические круги вокруг матери и младенца специальными ножами из клыка гиппопотама. Они произносили необходимые заклинания для выхода ребенка из чрева матери, для защиты ребенка в момент его появления на свет, для защиты здоровья матери.

Во время больших религиозных праздников жрецы облачали статуи богов в праздничные одеяния и шествовали с ним. В праздник каждый мог задать богу вопрос. Желающий должен был приблизиться к статуе и попросить  позволения спросить. Если жрец ответит, что божество согласно, шествие останавливали и задавали вопрос. Ответ мог быть “да” или “нет”. Если божество (статую которого нес жрец) делало шаг вперед, это значило “да”, если шаг назад - “нет”.

Культ животных

Большинство почитаемых в Египте божеств ассоциировались с какими-то животными. Разные животные воплощали разные качества богов: лев - силу, сокол - скорость и дальновидность.

Каждому культу соответствовало свое животное - обезьяны, кошки, собаки, ястребы, ибисы. Древние египтяне совершали паломничества, чтобы принести жертву своему божеству. Когда животное, посвященное тому или иному богу, умирало, его мумифицировали и помещали в подземную галерею. Можно было, заплатив священнику, удостоиться беседы с Тотом, хотя ответ иногда приходилось ждать несколько дней.

Известное культовое животное - бык Апис - воплощение бога Птаха, основателя г. Мемфиса. Апис был черного цвета с белой в форме ромба отметиной на лбу. Его обслуживали спец. жрецы, трактующие его пророчества. Когда бык Апис умирал, все в Египте плакали, тело бальзамировали и мумифицировали, хоронили в гигантском саркофаге. Затем выбирали нового быка из специального священного стада.

Змей и скорпионов ассоциировали с хаосом, опасностью. У египтян было множество заклинаний, защищающих от укусов этих животных.

4. Смерть и загробная жизнь

К смерти египтяне относились очень серьезно. Гробницы служили для защиты духа после смерти, для хранения тела и связи с предками. все надеялись после смерти жить с богами, Ра и Осирисом.

Поскольку у мертвых есть прямая связь с богами, их родственники устраивали алтари предкам, где совершали жертвоприношения. Умершим писали письма с просьбой о помощи, иногда передавали просто привет.

Иногда случалось, что какой-то умерший считался причиной бед. Например, в 1200 г. до н.э. один человек заподозрил в своих неудачах злое участие умершей жены. Тогда он написал ей письмо, где напомнил о том, что всегда был хорошим мужем и не его вина, что он отсутствовал по делам, когда она умирала.

Для того, чтобы родиться после смерти, тело нужно мумифицировать. Без физического тела дух мертвого будет блуждать голодным и неприкаянным. Некоторые древние мумии делали так: тело умершего высушивали в горячем песке пустыни. Но такой способ был ненадежен. Существовало несколько техник мумифицирования, сложных и дорогостоящих. Бальзамировщик должен тщательно обработать тело: извлечь мозг через носовые отверстия с помощью железного крюка и вынуть внутренние органы через надрезы в туловище, поместить их в специальные емкости, защищаемые богами. Затем наполняли тело специальными солями и высушивали его. Примерно через 40 дней соль удаляли, тело обмывали, пропитывали маслом и смолами и заворачивали в льняное полотно длиной в несколько сотен метров.

Путешествие к Осирису, царю мертвых, было очень тяжелым. На всем пути таились чудовища и ловушки. Согласно “Книге мертвых”, необходимо было пройти все эти испытания и достичь лодки Ра и Тростникового поля - египетского рая.

Путь к Осирису пролегал через семь врат. Необходимо преодолеть реки, острова, пустыни и огненные озера. Чтобы помочь себе во всех этих испытаниях, богатые люди заботились о том, чтобы на гробницах были начертаны охранительные заклинания. Приблизившись к Осирису, человек должен объявить себя невиновным или виновным. Анубис вел его к весам, где взвешивал сердце человека (психостасия). Сравнивали его с пером богини истины Маат. Грешника поедало жуткое чудовище Амт - лев с головой крокодила. Каждый, кто проходил испытание, отправлялся к божествам, а некоторые удостаивались чести сесть в лодку солнца.

Это разделение умерших на грешников и праведников уже приближалось к идее о посмертном воздаянии, столь детально разработанном позже в христианском и индуистско - буддийском учениях о рае и аде. Рождение подобной идеи в стране пирамид неудивительно. Каждый, кто мог это себе это позволить, старался обеспечить свое загробное существование в наилучшем виде, как о том свидетельствуют богатые гробницы с разнообразным инвентарем, скульптурными портретами умершего, изображениями сцен из его жизни и даже фигурками - ушебти для выполнения различных работ на том свете. Культ этической нормы, определявшего судьбу загробного существования индивида в форме осуждения за грехи и проступки появился еще в глубокой древности.

Ранние религиозные системы древнейших очагов цивилизации - Египта и Месопотамии - сыграли важную роль в становлении более поздних религий.

Тема 2. В поисках умерших миров – шумеро-аккадская цивилизация.

Темы занятий:

1. Археологические находки в Месопотамии

2. Поэма о Гильгамеше

3. Боги Месопотамии

1. Археологические находки в Месопотамии

На протяжении долгих веков в культуре Двуречья шел процесс ликвидации одних божеств и культов и возвеличивания других, обработки и слияния мифологических сюжетов, изменения характера и облика тех богов, которым предстояло возвыситься и стать всеобщими. Результатом этого процесса было сложение религиозной системы в той ее форме, как она дошла до наших дней по сохранившимся текстам и данным археологических раскопок.

Примерно с середины VI тыс. до н.э. в Южном Двуречье появляются первые города-государства. Цивилизациям ассирийцев, вавилонян, аккадцев предшествовала шумерская.

“О Шумер, великая земля среди всех земель вселенной, залитая немеркнущим светом, определяющая божественные законы для всех народов от восхода до заката!” - надпись на глиняной табличке.3

Шумерская цивилизация - одна из самых величайших цивилизаций древности. Гончарный круг, колесо, плуг, сеялка, парусная лодка, оросительные каналы - изобретения шумер. В многолюдных городах Шумера (Урук) работали искусные мастера, изготавливавшие прекрасную посуду, литье из меди и бронзы, возводившие храмы и дворцы.

Шумеры были открыты лингвистами, изучавшими ассиро-вавилоское письмо. Клинописные таблички представляли собой смесь буквенного, слогового и рисуночного письма. Такое многообразие клинописных знаков требовало длительного развития системы письма. Ученые сделали вывод: клинопись изобрели не вавилоняне и не ассирийцы. В одной из надписей семитский царь Саргон именовал себя “царем шумеров и аккадцев”. Поэтому гипотетический народ стали называть шумерами или аккадцами.

Открытием, возбудившим стремление к новым поискам шумерских документов, стал г. Ниппур. Там в конце XIX в. американские археологи нашли 62 комнаты наполненные глиняными табличками (несколько тысяч). Следующей находкой стала находка шумерской библиотеки на месте Шуруппака - древнего города шумеров, в котором по преданию жил Ной. Таблички извлекали из сырой земли, просушивали, чистили, фотографировали, обжигали и аккуратно складывали в ящики. На это ушло 8 месяцев, на публикацию результатов работ - 20 лет.

Ученые классифицировали шумерскую библиотеку, разделив ее на серии:

 1) хозяйственные тексты

2) школьная (школьные тетради)

На полпути от Багдада к Персидскому заливу находился большой холм, который местные жители называли “Тал-ал-муккайир” (“Смоляной холм”). Еще в середине XIX в. было высказано мнение, что в недрах холма скрывается древний город Ур - первый среди шумерских городов. В 1922 г. англичанин Л.Вулли приступил к раскопкам, которые продлились 12 лет. Были раскопаны развалины дворцовых ансамблей, ступени храмов. Зиккурат- ступенчатая башня постамент для главного храма города в честь бога луны Нанна. Ступеньки террас были усажены деревьями. Зиккурат был далеко виден за пределами города.

Вулли раскопал остатки захоронений царей Ура. Золотые сосуды, головной убор царицы - тонкая ювелирная работа. Более 20 тысяч глиняных табличек. На двух штандартах (прямоугольных дощечках, инкрустированных перламутром и ракушками) воспроизводились разные сцены из жизни шумеров.

Сцена пиршества: царь и его приближенные (одежда, утварь, обычаи шумеров), жертвоприношение животных (какие животные были одомашнены шумерами), шествие пленных и воинов (оружие).

Гимн, посвященный г. Уру  ^[2]

О город, всем обеспеченный, омываемый

Неиссякаемыми водами,

незыблемый бык,

Помост изобилия страны..., зеленая гора,

Город , чьи судьбы определил Энки,

Святилище Ур, да вознесешься ты до небес!

Долго жил Ур. Ни войны, ни пожары не могли уничтожить его. Но то, что не под силу оказалось людям сделала природа. Воды Евфрата постепенно ушли в сторону на 15 км по новому руслу реки. Жизнь в Уре замерла.

2. Поэма о Гильгамеше

“Поэма о Гильгамеше” - древнейший литературный труд (кон III - нач. II тыс. до н.э.) о шумерском герое, его взаимоотношениях с богами, битвах с чудовищами, о создании новой цивилизации. Гильгамеш, властитель Урука, сын царя Лугальбанды и богини Нинсун (на 1/3 - человек, на 2/3 - бог), рост 11 м. Гильгамеш жестоко обращался со своими подданными. Изнемогая от тяжести работ, они попросили богов наказать царя. боги услышали просьбу и направили к Гильгамешу Энкиду - человека, жившего вместе со зверями в лесу и наделенного необычайной силой. Энкиду пришел в Урук и вступил в единоборство с Гильгамешем. Но силы противников оказались равны, никто не вышел победителем. Тогда они стали друзьями и вместе вершили подвиги на благо народа: боролись с могучими львами, вызволили из лап чудовища богиню Иштар. Сразились с чудовищем Хумбабой, поселившимся в Ливанских горах и нарубили много кедров, сплавив их по Ефрату в Урук.

Вдруг Энкиду заболел и умер. Горько оплакивая своего друга, Гильгамеш решил найти секрет бессмертия. Он отправился на поиски Утнапиштима, единственного человека, которому боги даровали спасения от всемирного потопа.

Я открою, Гильгамеш, сокровенное слово,

И тайну богов расскажу тебе я.

Шуруппак - город, который ты знаешь,

Что лежит на берегу Евфрата;

Этот город древен, близки к нему боги.

Задумало сердце богов великих потоп устроить...^[3]

Шуруппак - шумерский город, в нем жил легендарный библейский Ной, кому народ дал имя Утнапиштим. Расшифровывая глиняные таблички, ученые прочитали миф о потопе: не в силах терпеть грехи людей, грозный бог Энлиль решил уничтожить весь человеческий род. Праведный человек Утнапиштим, живший в старой хижине на окраине древнего города, вдруг услышал слова, которые принес ему ветер: ”Слушай! Построй себе корабль, брось свое имущество и спасай свою жизнь! Возьми с собой на корабль немного семян и по паре всех живых существ!..”

Утнапиштим построил судно - это был огромный ящик в несколько этажей. И только погрузил он на корабль все, что было сказано, как невиданной силы ураган обрушился на землю. Шесть дней и семь ночей длился страшный ливень. Плыл по волнам ковчег Утнапиштима, пока не оказался он у горы Ницир (Нисир). Люди все “превратились в глину”. Как и в библейской легенде, в поисках земли Утнапиштим выпустил голубя:

Отправившись, голубь назад вернулся:

Места не нашел, прилетел обратно.

Вынес ласточку и отпустил я,

Отправившись, ласточка назад вернулась:

Места не нашла, прилетела обратно.

Вынес ворона и отпустил я;

Ворон же, отправившись, спад воды увидел,

И не вернулся...^[4] 

Подтверждение исторической основы библейской легенды обнаружилось при раскопках в г. Уре - ученый-археолог Вулли обнаружил слой ила - 3, 5 м. Его принесло не течение Евфрата, т.к. ил залегал выше уровня реки. Такой слой ила мог быть только результатом огромного наводнения, которое могло показаться шумерам всемирным потопом. На эти же факты обращает внимание и З. Косидовский в своих “Библейских сказаниях”.

Утнапиштим рассказал Гильгамешу, где найти цветок жизни. Герой нашел цветок и прилег вздремнуть возле реки, но подкралась змея и съела чудесное растение.

Гильгамеш возвращается домой, увидев крепкие городские стены, подумал о том, что в определенном смысле уже достиг бессмертия - он построил город, развил культуру, которые переживут его, а история об его приключениях сохранит его имя навсегда.

3. Боги Месопотамии

Религиозная система несла на себе отпечаток реально существовавшей в этом регионе социально-политической структуры. В Месопотамии с ее множеством сменявших друг друга государственных образований (Шумер, Аккад, Ассирия, Вавилония) не было сильной стабильной государственности. Видимо это сказалось на фиксируемом религиозной системой статусе правителей. Обычно они не именовали себя сыновьями богов, а имели прерогативы первосвященника или права на непосредственный контакт с богом (обелиск с изображением бога солнца Шамаша и царя Хаммурапи).

Эта невысокая степень централизации политической власти способствовала тому, что в Двуречье уживались друг с другом многие боги с посвященными им храмами и жрецами. Мифология сохранила сведения о шумерском пантеоне, существовавшем уже на ранних ступенях цивилизации и государственности в Двуречье.

Персонажи месопотамских мифов поклонялись богам, но не любили их. Совершая жертвоприношение после Великого потопа, Утнапиштим говорит: “Боги подобны мухам, роящимся над жертвой, их манит запах крови”. Гильгамеш, в ответ на любовные призывы Иштар, отвечает: ”Ты сумасшедшая? Убирайся!”.

Такое отношение - страх вместе с презрением – наверное, объясняется жесткими природными условиями: между реками Тигр и Евфрат лето было знойным, зима - суровой. Если в Египте Нил разливался всегда в одно время, оставляя после себя новые плодородные почвы, то разливы Тигра и Евфрата непредсказуемы и опустошительны. Персонажи мифов совершают жертвоприношения, дабы умилостивить богов, но не восхваляют их. Герои не водят дружбу с богами, как это было у Одиссея и Афины.

Список богов Месопотамии составить сложно, т.к. за тысячи лет на этой территории проживали многие народы: шумеры, хуриты, ассирийцы, вавилоняне, персы. И хоть имена богов большей частью отличаются, в шумерской и аккадской версиях, прослеживается, в основном единый пантеон богов.

Самыми известными мифами Междуречья были “Энума элиш”: вавилонская версия сотворения мира. “Энума элиш”еще называют “Вавилонской Теодицеей” (Книгой бытия), однако она старше вавилонян. Изначально она была записана на глиняных табличках, которые были найдены среди руин Ниневии, древней столицы Ассирии. В развалинах Урука были найдены и другие таблички, подтверждающие эту историю. Датированы они 1000 - 500 годами до н.э. Легенда повествует о времени царя Хаммурапи (1792-1750 гг. до н.э.).

Множество упоминающихся названий в “Энума элиш” шумерские, а шумерское государство существовало с конца IV тысячелетия до н.э. до начала II тысячелетия до н.э., когда властитель Саргон объединил шумерцев с аккадцами. Спустя несколько сотен лет Аккад, расположенный севернее Шумера станет Вавилонской империей. Все это служит подтверждением древности этой истории.

Название “Энума элиш” дано поэме по двум ее начальным словам: “Когда еще небеса энума элиш не имели названия...”

Родословное древо “Энума элиш”.

Прародительница Тиамат (Намму) и ее род.

Кингу + Тиамат (Намму) + Алсу

11 чудовищ              Лахма  Лахама  Мумму  Аншар(Ан) + Кишар(Ки)

                                                                                     (небо)           (земля)

                                                                    Энлиль     Нанна

 Данкина + Эйа (Энки, Нудимм   Шамаш  Иштар Эрешкигаль+Кур

               Мардук

Давным-давно, когда еще не было ни неба, ни земли, жила Тиамат - богиня сладких вод (море), Апсу - бог соленых вод (мировой бездна-океан), их сын Мумму - туман, поднимающийся над водой, советник Апсу. Затем у Тиамат и Апсу родились две пары близнецов: Лахма и Лахама (демоны водного мира), а потом – Аншар (Круг неба) и Кишар (Круг земли), которые были умнее и сильнее старших. У Аншара и Кишар был ребенок по имени Ану. Ану стал богом неба.

У Ану родился Эа (Эйя, Нудиммуд и Энки). Это бог подземных вод, магии и удачи. Эа - самый могущественный из богов, хоть и самый младший.

Младшие боги Лахма и Лахама, Аншар и Кишар, Ану, Эа - каждый вечер собирались на шумный пир. Они мешали Тиамат и Апсу выспаться. Лишь Мумму не принимал участия в увеселениях. Разгневанные Апсу и Мумму обратились  к младшим с требованием прекратить шумные праздненства, но их не послушали. Тогда старшие решили принять суровые меры: убить всех, мешающих им отдохнуть. Младшие узнали о заговоре и, испугавшись, стали думать, как избежать наказания.

Эа нарисовал магический круг для защиты богов и наложил заклятие на прародителя Апсу. Апсу заснул, и Эа забрал у него корону и скипетр-державу, а затем убил Апсу. Мумму заточили в темницу, а в теле мертвого Апсу построили дом, который назвали “Апсу”. Выстроив дом, Эа женился на Дамкине, и родился у них сын Мардук. Отец наделяет сына “двойной божественностью”.

Тиамат решила отомстить за смерть мужа. Ее новый муж, бог Кингу, всячески поддерживал эту мысль. И богиня, решившись, производит на свет 11 змей -чудовищ, которые должны послужить орудием мести.

Узнав о планах Тиамат, Эа обратился к Аншару, и тот посоветовал поразить Тиамат с помощью волшебства. Но магические силы Эа не действуют на Тиамат. боги решили послать на битву самого младшего бога Мардука, за это Мардук требует безраздельной власти верховного бога. Его посвятили в тайны божественной магии. Бросив мантию на пол. Мардук прочитал заклинание - и она разлетелась на куски; произнес другое - и мантия вновь стала целой. Есть другая версия этого эпизода: по приказанию Мардука исчезает и вновь появляется самая яркая звезда на небосводе. Боги признали Мардука своим царем.

Воздвигли они для Мардука трон и сказали:

«Ни один из богов границ твоих не переступит!

Ты – опора и мудрость храмов божьих.

Над всей вселенной даем тебе мы царство».

Долго длилась беспощадная битва. Тиамат сражалась отчаянно. Но Мардук сумел победить богиню. Мардук снял с Кингу “таблицы судеб” (они определяли движение мира и ход всех событий, они же обеспечивали их обладателю мировое господство) и надел себе на шею. Тело убитой Тиамат он рассек на две части: из одной сделал небо, из другой – землю. Сделал он в небе ворота и поставил у них стражу. Открывали стражи ворота и посылали на землю дождь. На небе поставил Мардук дворцы богов. Потом создал луну, солнце и звезды и календарь. Богом солнца назначил он Шамаша. Из головы Тиамат он создал гору, а из глаз пустил две реки – Тигр и Ефрат. По таблицам судеб сделал он все вещи и законы.

Люди им были сделаны из крови убитого Кингу, смешанной с глиной. Назначил Мардук людям судьбу – служить богам и приносить им жертвы.

Одна половина богов (они называли себя аннуаками) стали богами неба, другая - земли. В честь своего защитника и спасителя благодарные боги воздвигли город Вавилон.

Религиозная система Двуречья, изменявшаяся и совершенствовавшаяся усилиями разных народов во II тысячелетии до н.э. было уже достаточно развитой. Из великого множества мелких божеств, нередко дублирующих функции друг друга, выделилось несколько главных, повсеместно известных и наиболее почитаемых. Сложилась и определенная иерархия. Верховными богами считались Ану, Энлиль, Эа. Вслед за верховными богами шли великие божества Шамаш, Син, Иштар. Энлиль был добрым богом, решал судьбы людей, заботился о плодородии земли, покровительствовал городам, растительности. Считали, что именно он изобрел колесо, мотыгу и плуг. Бог Эа почитался как создатель письма, искусств и ремесел. Бог Эа мог сообщать свои помыслы людям через их сны. Чтобы быть недосягаемым, чистым и непорочным, он построил себе дом мудрости в пучине океанских вод. Поэтому он особенно покровительствовал мореходам, а те дарили ему за это подарки.

 Шамашу поклонялись как богу солнца. А также он считался Верховным судьей – земным и небесным, заботился о бедных и обиженных и предсказывал будущее, наставляя и  защищая человечество. Шамаш изображался с пальмовой ветвью в руке, рядом с ним - супруга на колеснице, запряженной могучими конями.

Син был богом луны, его армией считались звезды. Син изображался с двумя рогами, и носил имя «Могучий бык».

Иштар называли госпожой, царицей. В разных городах Месопотамии она считалась покровительницей разных явлений и видов деятельности человека. В Уруке она считалась богиней неба, звезд, природы, войны. Как богиню звезд ее изображали с восьмиконечной звездой или в сопровождении планеты Венеры. Она считалась богиней любви. Как богиню войны ее изображали со стрелами и луком, как богиню охоты – стоящей на мчащемся леопарде с колчаном, полным стрел, как богиню любви – без одежды и с ребенком на руках.

Позже на место верховного бога выдвинулся бог-покровитель города Вавилона Мардук, влиятельные жрецы которого поставили его во главе месопотамского пантеона. С возвышением Мардука, он считался сыном бога Эа, связано укрепление положения правителя, статус которого со временем приобретал все большую святость.  

Всего в Двуречье почиталось около 2-3 тысяч богов, около 50-ти из них имели свои храмы и культы. У каждого города был свой главный бог. В Уруке – это Ану. Был обожествлен и легендарный царь Урука Гильгамеш, который считался сыном Ану.

На службу богам были поставлены достигшие успехов магия и мантика. Усилиями жрецов было многое сделано в области астрономии и календаря, математики и письменности. Все эти знания были связаны с религиозными представлениями и даже опосредованы ими.

В наследство шумеры оставили нам труды по математике, сельскому хозяйству, медицине, литературные произведения. Теорема Пифагора была доказана еще математиками Месопотамии. Шумерские жрецы составляли календари, карты, использовали в медицине лекарственные травы. До нас дошли шумерские пословицы:

Если страна плохо вооружена,

Враг будет всегда стоять у ворот.

Увернулся от дикого быка,

Натолкнулся на дикую корову.^[5]

Тема 3. Золотая суть (Древняя Индия. Религия Вед и упанишад)

Темы занятий:

1. Вторжение в Индию ариев

2. Развитие индийской космогонии

3. Древние упанишады

1. Вторжение в Индию ариев

Между религиозными системами Ближнего Востока и Индостаном (Южная Азия) существует большая разница. Религиозная традиция Ближнего Востока и исторически, и в плане ментальности гораздо ближе к христианской Европе, чем к религиозному опыту Индии. По мнению Л.С. Васильева, корни ближневосточной и европейской религиозных традиций восходят к единому общему истоку, и что развитие монотеистических религий шло в едином русле, что они являются порождением единой ближневосточно-средиземноморской цивилизации. А эта цивилизация весьма отлична от индийской с характерными для нее глубиной философского анализа, утонченностью абстракции мысли, впечатляющей практики аскезы и йоги.^[6]

Важная особенность индийских религий - их интровертивность, т.е. явственная обращенность во внутрь, акцент на индивидуальный поиск, на стремление и возможности личности найти собственный путь к цели, спасение и освобождение для себя.

Интровертивность религиозной культуры оказала огромное влияние на психологию и социальное поведение индийцев, склонных интересоваться туманными абстракциями и погружаться в глубокий самоанализ и в то же время слабо затронутых, в отличие, например, от китайцев, проблемами этики и политики.

Индия - огромная густонаселенная страна. Это страна веротерпимости: здесь тысячелетиями мирно сосуществуют все религии.

Во многом эти традиции обусловлены особенностями географического расположения и климата. На территории Индийского полуострова выделяются три основных времени года: холодное - с октября по февраль, жаркое - с конца февраля до мая, и дождливое - с конца мая до сентября. Особое значение имеет сезон дождя. Это время веселья, изобилия, когда земля покрывается богатой растительностью. Осенью начинается сбор урожая. Это время разных праздников. Эту цикличность с богатой природой и непредсказуемостью стихии и отражают мифы.

Индийские мифы стали записывать с XIV-VIII вв. до н.э., с приходом ариев (Приблизительно в сер. II тыс. до н.э.), светлокожих варваров с северо-запада, принесших с собой индо-иранские верования, одновременно они усвоили многое из наследия доарийского - дравидийского населения Инд. Весь этот сложный синтез стал культурным фоном, на котором появилась ведийская мифология. Несколько столетий спустя ведийские верования заменяются индуизмом, чрезвычайно сложной системой с бесчисленным количеством богов, которая широко практикуется и в наше время.

Первые священные книги Индии непохожи ни на библейский рассказ о сотворении мира, ни на греческие мифы. Это сборники гимнов, из которых сложно создать какую-то ни было систему. Образы в них текучи и подвижны. Больше восторга, неожиданных ходов чувства и слова, чем определенности мыслей. Риши (поэты-священники), создававшие гимны в III-II тыс. до н.э., влюблены в жизнь, и жизнь открывается им как чудо. Достаточно оказаться в море -  и поэту Васиште грезится, что в челне, рядом с ним, сам бог неба и вод Варуна.

На челне среди Великого океана Варуна и я.

Мы счастливы в волнах, счастливы, рассекая волны,

счастливы, качаясь на них.

Варуна посадил Васишту в свой челн. Варуна превратил его в риши.

Когда они сияли блеском, Мудрый сделал его певцом.

Тогда расширялись небеса и удлинялись рассветы... (Ригведа)^[7]

Авторы книг считались обладателями высшей мудрости - ведением. Отсюда и название книг - “веды” (корень общий, индоевропейский). В состав вед входят тексты самого разного происхождения и назначения. Самые почитаемые из них:

•  Сборники ведийских гимнов. Ригведа - самый почитаемый, сер. II тыс. до н.э., на древнем санскрите. Ярко представлен образ Индры.
•  Тексты, описывающие отдельные религиозные практики.
•  Ритуальные священные тексты с пояснениями и комментариями, брахманы о сотворении мира
• философские поучения и диалоги “Упанишады” IV в. до н.э.

Пробуждая мир пурпурными конями,

На своей стройной колеснице приближается Заря.

Открывает свой лик, входит, посылая вперед свой блеск.

Последняя из бесчисленных, уже отгоревших и снова первая -

Занялась Заря! Вставай!

Дыханье, жизнь вновь нас достигли!...

Открылась дорога Солнцу!

Открылся мир, в котором жив человек!

Вознося хвалу сияющему утру пеньем гимна, встает священник - поэт

(Ригведа)^[8]

2. Развитие индийской космогонии

Гимн о сотворении мира (Из «Ригведы»)

Не было тогда не-сущего, и не было сущего.

Не было ни пространства воздуха, ни неба над ним.

Что двигалось чередой своей? Где? Под чьей защитой?

Что за вода тогда была — глубокая бездна'?

Не было тогда ни смерти, ни бессмертия

Не было признака дня или ночи.

Нечто одно дышало, воздуха не колебля по своему закону,

И не было ничего другого, кроме него.

Мрак вначале был сокрыт мраком.

Все это было неразличимой пучиною:

Возникающее, прикровенное пустотой, —

Оно одно порождено было силою жара.

Вначале нашло на него желание.

Это было первым семенем мысли.

Проистеченье сущего в не-сущего открыли

Мудрецы размышлением, вопрошая в сердце.

Поперек была протянута их бечева.

Был ли низ тогда? Был ли верх?

Были плодотворители. Были силы растяжения.

Порыв внизу. Удовлетворение наверху.

Кто воистину ведает? Кто возгласит это?

Откуда родилось, откуда это творение?

Потом появились боги, ибо создали боги мир.

Так кто же знает, откуда он появился?

Откуда это творение появилось?

То ли само себя создало, то ли — нет,

Надзирающий над миром в высшем небе, —

Только он знает это или не знает.

Ведический пантеон на первый взгляд очень напоминает греческий. Громовержец Индра (Зевс), Сурья и Савитар (Гелиос-солнце), Ушас (Эос - заря), Агни (бог огня - Гефест), Сома (бог опьяняющего напитка - Дионис).

 Помимо богов в ведийской мифологии были и абстрактные силы, Рта - сила порядка, управляющая людьми и вселенной. Есть несколько мифов, объясняющих, как из первозданного хаоса возник порядок, а так же метафорические истории о жертве. Один гимн повествует об изначальном существе Пуруше, принесенном в жертву, из частей его расчлененного тела образуется все сущее на свете: боги, воздух, небеса, земля, животные, люди. Некоторые части тела превратились в бессмертных существ небесных миров.

Известны истории о золотом зародыше, или эмбрионе - яйце, представляющем мир, покоящемся в водах хаоса. Из этого яйца появилось первое божество – Брахма - и сотворило мир. Одной силой своей мысли разделил он Яйцо на две половины. Верхняя часть стала небом, нижняя  - землей, а между ними Брахма расположил воздушное пространство. Брахма решил сотворить себе потомство – других богов, которые будут ведать делами сотворенного им мира. Из души своей, из глаз, ушей, ноздрей и из большого пальца прародитель породил семерых сыновей, Владык созданий. От них произошли боги и люди, животные и птицы, чудовища, великаны, мудрецы…

 В одном из вариантов этой истории бог Праджапати рождает  детей, дочь Ушанс (Зарю) в том числе. Праджапати воспылал страстью к собственной дочери. Пытаясь спастись, она превращается в лань, а ее отец - в оленя. Семя этого оленя упало на землю, из него и возникли первые люди. По другому варианту, Праджапати и дочь соединялись друг с другом в облике различных животных, и Ушас дала жизнь всем творениям на земле.

Из большого пальца левой ноги родилась у него дочь Вирини (Ночь). Она стала женой седьмого сына Брахмы – Дакши, и родила 50 дочерей, которые стали женами богов. Но вот беда: дети двух старших дочерей, рожденных Дакши и Вириной, появились на свет раньше, чем дети третьей дочери, Адити. Старшие дочери породили могучих асуров, обладавших мудростью и мощью, Адити родила 12 великих богов. Асуры гордились своей силой и тем, что приходятся богам старшими братьями, и поэтому считали, что править Вселенной должны они. Из-за этого между богами и асурами шла война, которая длилась много столетий.

По другой версии, Небо и Земля - божественные родители всего мира. Божественный плотник Тваштар, младший из ведийских богов, создал небо, землю и все сущее.

Мир, сотворенный Брахмой, часто подвергался опасностям: асуры и другие демоны старались захватить над ним власть. Но у Мира есть могучий Хранитель – Вишну, младший сын Адити. Вишну —  покровитель человечества  и  хранитель  дхарм космического закона. Когда возникла вселенная, Вишну сделал три гигантских шага, обозначив границы миров обитания божеств и для людей. Хороший друг воинственному Индру Вишну также друг каждому человеку, дарящий милости всем своим подданным.

У Вишну темно-синяя кожа и четыре руки, в которых он держит раковину, палицу, цветок лотоса и чакру, одет в сияющие желтые одежды, восседая на белом лотосе на золотом троне. Рядом с Вишну всегда находится его жена Лакшми (Шри). Лакшми дает людям счастье, красоту и богатство. Одетая в белоснежные одежды, она сидит у ног мужа. Никогда не разлучается с ним. Во время нисхождения на землю Вишну рождается в виде животного или человека (аватара). Это случается, когда в мире нарушается равновесие добра и зла, и нужно спасать мир от преждевременной гибели. Девять великих аватар было у Вишну. Он был и кабаном, и Нарасинхой – львом с лицом человека, и могучими героями Рамой и Кришной, и Буддой, принесшим людям новое учение о том, как надо жить. Но главная аватара  еще впереди. Когда в мире наступит царство зла, когда негодяи приобретут власть, а в сердцах людей поселится безверие, тогда появится Вишну в образе Калки – всадника на белом коне, в сияющих латах, со сверкающим мечом в руке.

С именем Вишну связан миф о потопе. Вишну спасает праведника Ману, раскрыв ему время потопа, велев при этом построить лодку, взять в нее семена всех созданий, семерых святых праведников и священные книги Веды и ждать на берегу. Вишну в виде рыбы привез лодку к Северным горам.

Десять аватар Вишну:

• Матсья — рыба, спасшая первого человека Ману и семена всех растений от страшного потопа, уничтожившего все живое.
• Курма —  черепаха,  державшая  гору  Мандару  на  своей спине, когда боги пахтали океан.
•  Bapaxa — вепрь, поднял своим клыком из океана землю, которую утопил демон Хираньякша.
•  Нарасимха — человек-лев, убивший демона Хираньякашипу.
• Вамана — карлик, спасший мир от демона Бали. Вишну пришел к демону в виде карлика и попросил у него столько земли, сколько сам отмерит тремя шагами. Демон согласился, а Вишну превратился в великана и в три шага обошел всю вселенную.
•  Парашурама — брахман, убил стоглавого великана, истребил множество воинов, кшатриев, и освободил брахманов от их тирании.
• Рама — герой "Рамаяны", одна из самых популярных аватар, имеющая свой собственный культ.
• Кришна — восьмая аватара Вишну, еще один прекрасный образ индуистской мифологии, символизирует связь между природой и землей и верой в Бога
•  Будда — наказывал грешников.
• Калки — аватара будущего, появится в виде воина на белом коне (или в виде белого коня) и установит новую эру.

Кришна, восьмая аватара Вишну, пользовался огромной популярностью в Индии. Правившему тогда царю предсказали, что он погибнет от руки Кришны. Струсивший царь заключил в темницу беременную мать Кришны. Но ребенка удалось спасти. Милый малыш уже тогда совершал невиданные подвиги — убивал змей и демонов. Став взрослым, Кришна убил царя, заточившего в темницу его мать.

Кришну обожали все. Кожа у него темно-синяя, и он весь изукрашен драгоценностями. Образ Кришны символизирует связь между природой и землей и верой в Бога. Его почитали как покровителя коров, много времени он проводил с девушками-пастушками. Во многих районах Индии и в наши дни корову почитают как священное животное.

Третьим из великих богов является Разрушитель мира Шива «Приносящий счастье». Древние считали, что мир однажды должен исчезнуть, нет ничего бессметного, кроме богов. Но, пока гибель мира нескоро, Шива заботится о нем, как и другие боги. Могуществом своим он превосходит и Брахму, и Вишну. Грозен вид Шивы: у него пять лиц несколько рук (4 – 8 – 10), рыжие волосы украшает серп полумесяца, а через волосы низвергается на землю священная река Ганга. Когда она падала с неба вниз, Шива испугался, что земля не выдержит ее тяжести, и принял ее себе на голову. Шею его украшает ожерелье из черепов, воротник у него из змей, и из змей же серьги в ушах. На лице у Шивы не два глаза, а три. Третий глаз, увенчанный серебряным полумесяцем, находится у него посередине лба, но он всегда закрыт. Горе тому, на кого глянет Шива этим глазом – сожжет любое существо, даже бога. Тремя глазами Шива видит прошлое, настоящее и будущее.

Среди прозвищ Шивы есть и прозвище Натараджа – «Царь танца». В начале мира Шива исполняет неистовый обрядовый танец – тандаву, приводя его в движение, но этим танцем он разрушит мир, когда кончится время его существования. Когда Шива танцует на вершине священной горы Кайласа, остальные боги не только наслаждаются, но и помогают ему. Индра играет на флейте, Вишну бьет в барабан, Брахма отбивает такт, а Лакшми поет. И пока длится священный танец Шивы – во вселенной царит покой и порядок (В Индии считается, что Шива изобрел 108 разных танцев)

Ведийские божества - дэвы - мужественные и сильные, во многом походят на людей. 33 бога, населяющих 3 мира: небо, землю и воздушное пространство. Силы божеств направлены на помощь человеку, особое покровительство оказывалось воинам.

Воин - предводитель Индра - бог воздушного пространства, сильный и прекрасный воин.  Сын Неба и Земли, он разделил родителей, как бог промежуточного мира. Индра часто действует, как глава ведийских богов, хотя в действительности таковым не был. Иногда арии почитали Индру как бога битвы, помогающим им в войнах. Свою непобедимость Индра получил благодаря соме, пьянящему напитку, дающему возможность обретать громадные размеры и совершать невиданные дела. Хранитель Востока в поздней индуистской мифологии превращается в бога дождя.

Вторгшимся в Индию, воюющим племенам ариев больше всего нужны были мощь сила, доблесть. И Индра, бог княжеской дружины, подобный славянскому Перуну, отодвигает в тень бога правды Варуну. Чем больше было войн, чем больше возвышались воины и военачальники, тем меньше в небе искали правды. Индре посвящено около четверти всех гимнов Ригведы. Его буквально рвут на части воюющие стороны:

“О, Индра, приди к нам, минуя многочисленные возлияния врага!”

“Все люди с разных сторон призывают тебя, но ты услышь именно нас!”^[9]

Основным соперником Индры был Варуна. Вначале он выступает как глава над богами, но Индра постепенно заменяет его. Варуна - хранитель высшего закона и гарант законности в мире - представляет упорядоченность и стабильность, в противовес воинственному и хаотичному характеру Индры. Хранитель Запада.

Один известный миф рассказывает о споре между дэвами - добрыми божествами и асурами - колдунами, демонами. Они поспорили кому достанется амрита, эликсир бессмертия. Используя в качестве веревки гигантскую змею Васуки, они взбивали океан, при этом асуры держали змею за голову, дэвы - за хвост. Змея время от времени изрыгало пламя, что мешало асурам. Спорящие пенили океан веревкой-змеей, пока его воды не превратились в масло. В результате земля начала распадаться на части, и было сотворено Солнце, Луна, богиня процветания Лакшми и бог врачевания Дханвантари с чашей амриты в руках. Победителями были объявлены дэвы. Асур Раху украл каплю напитка, но едва он проглотил ее, как бог Вишну обезглавил демона. Но голова Раху стала бессмертной, иногда она настигает в небе Солнце или Месяц и проглатывает их. Но ведь шея Раху перерублена, и Солнце и Месяц выкатившись через шею, снова сияют на небе. Эта капля символизирует Луну, которая прибывает и убывает подобно тому, как капля амриты исчезает и снова появляется в глотке Раху.

Особое значение имел огонь - бог Агни. В завершении церемонии поклонения совершалось огненное жертвоприношение: сжигались растения или животные. Целью жертвоприношения было вступление в связь с божественным миром. Он единственный из бессмертных, который показывается смертным, присутствует среди них и связывает между собой оба мира. Гимны зовут его Джабаведас (Всеведающий):

“Проснулся Агни, пробужденный возжением людей.

Как птицы, летящие к ветке, мчаться к небу его лучи...

Великий бог из тьмы освободился” (Ригведа)^[10]

Образы богинь

Индуизм изобилует богинями. Были могущественные и воинственные богини, а были нежные и преданные.

Деви — обобщенный образ различных богинь. Ее связывали с супругой Шивы, Сати или Парвати. Деви совмещала в себе таких богинь.

•  Дурга — богиня-воительница, поражающая демонов. Когда богиня гневалась, ужасная Кали выходила из ее лба.
•  Ситала — богиня оспы и других кожных заболеваний.
•  Манаса — бенгальская богиня змей.
•  Харити и Шакти — богини рождения детей.
•  Мата — мать богов. Она связана с землей и большими реками, такими как Ганг. Она благосклонна к почитающим ее, но вполне может принести болезни и смерть.

Со временем религия Вед постепенно подходит к концу. Жрецы отделяются от других в особую замкнутую группу, варну брахманов. Индия дробиться на сотни каст. Возникает предание, что брахманы созданы из головы первосущества Брахмы, кшатрии (воины) - из его рук, вашьи (крестьяне, ремесленники) - из бедер, шудры (слуги, рабы) - из ступней. Нет больше единого народа, для которого жертвенный костер становится общим праздником. Религия брахманов закрепляет кастовый строй.

3. Древние упанишады

В течении I тысячелетия до н.э. одновременно шло два процесса: внешняя обрядовая жизнь костенела, теряла свою поэтичность; внутренняя духовная жизнь образованной части высших варн углублялась.

Часть брахманов, вырастивших детей и внуков, по традиции уходила в лес и проводила последние годы жизни в созерцании и размышлении о смысле ведических образов. Разговоры мудрецов запоминались и постепенно складывались в книги, упанишады (буквально - “сидеть около”, т.е. рядом с учителем), датируются VIII-VI вв. до н.э.

В упанишадах есть элементы физиологии, психологии, попытки классификации мифологических представлений. Есть черты наивного реализма: например, пища считается одним из начал бытия и окружена поклонением. но главное в упанишадах - это подход к пониманию бытия как единого целого.

Второе главное знание - это то, что все в мире не чужое друг другу, не отдельное.  Каждое существо достойно уважения и почитания, если живет не для себя, а для своего великого “Я”, которое равно Брахме, в котором ты един со всеми другими существами и которое одно и есть реальность.

В упанишадах нет никакого бессмертия индивидуальной души. Но смысл жизни бессмертен, и человек, достигший его, побеждает смерть, становится свободным от страха смерти.

Духовная свобода доступна каждому и может быть пережита каждым без посторонней помощи, в самом себе, и эта свобода ведет к новому человеческому облику, к новому человеку, для которого прежние правовые и прочие традиции теряют силу.

Упанишады были связаны с брахманской традицией и не могли порвать с ней. Но на почве, подготовленной упанишадами, возникли новые учения буддизм, джайнизм и др.

Гимн времени

Время везет воз, это конь с семью поводьями,

Тысячеглазый, нестареющий, с обильным семенем.

На него садятся верхом вдохновенные поэты.

Его колеса — все существования.

Семь колес везет это Время.

Семь — ступицы его, бессмертие — ось.

Время! Оно простирается во все существования.

Оно шествует, как первый бог.

Полный сосуд поставлен на Время.

Мы видим Время, хоть оно пребывает разом во множестве мест.

Оно — перед всеми этими существованиями.

Говорят, это Время — на высочайшем из небосводов.

Это оно стянуло вместе существования.

Это оно обошло вокруг существований.

Являясь отцом, оно стало их сыном.

Нет блеска превыше его блеска.

Время породило то небо,

Время породило эти земли.

Временем послано и существует

Все, что было и что должно быть.

Временем сотворена земля.

Во Времени пылает солнце.

Потому что во Времени — все существования.

Во Времени далеко видит глаз.

Во Времени — сознание, во Времени — дыхание,

Во Времени предречено имя.

Времени, которое прошло,

Радуется все сущее.

Во Времени — жар, во Времени наилучший

Брахма предречен, во Времени!

Потому что Время — повелитель всего,

Ведь оно было отцом Праджапати (бог творец).

Им послано, им рождено

Это; все в нем покоится.

Потому что Время, став Брахмою,

Несет Самого Высшего.

Время создало все живое,

Время вначале создало Праджапати.

Самосущий Кашъяпа (древний мудрец) — от Времени,

Раздел 2. Мифология древних народов цивилизаций Запада. Борьба за выживание.  (9 ч)

Тема 1. Древнегреческая мифология (3 ч.)

Темы занятий:

Европейская культура немыслима без богов и героев древней Греции. Их образами полны все картинные галереи мира, вся европейская поэзия многих веков. Говоря о греческих богах - мы представляем себе, прежде всего обитателей горы Олимп – прекрасных олимпийцев. Но это сравнительно поздний миф. Более древние греческие мифы близки по духу к богам первобытных народов. Это боги-горы, боги-реки, боги-деревья. Человек одухотворяет и обожествляет природу.

Все божественно и требует послушания: грозный и ласковый океан, молчаливое небо и земля. Прежде всего, земля, рождающая все живое, кормящая и принимающая в себя новое семя. (Сравните с образом древнерусской поэзии: «мать сыра земля»). Гея, Ма во всем подобна матери, но обладает еще и тайной бессмертия. Ма поглощает, но и воскрешает своих детей, они падают в нее, как зерна, и весной снова дают ростки.  Гея — первый облик,  первое существо, возникшее из хаоса (непонятного, непостижимого).  Уходящая  в  непостижимую  глубину,  но ощутимая, родная всему живому, она родила все. Даже небо (Уран) рождено Геей. А все дальнейшие формы жизни произошли от сочетания земли и неба, Геи и Урана. Уран, согласно мифам, — отец мира. В начале от этого брака рождались бесформенные чудовища, и отец, испуганный их видом, ввергал их обратно в недра матери. Так вверг он в землю сторуких, одноглазых и гороподобных великанов. Пока не родила Гея детей,  прозванных титанами,  ставших первообразами для мира, в котором возникли и живут люди.

Мир титанов это по-прежнему мир одушевленной природы. В деревьях живут дриады — тихие нимфы. Нельзя безнаказанно разрубить дерево — потечет кровь дриады. В родниках живут серебристые наяды, в реках — нереиды, дочери титана Нерея. Быстроногие, пенноволосые океаниды поют в волнах. Титанида Фетида обтекает великой рекой весь мир. Солнце — это не кто иной, как титан Гелиос, едущий по небу на своей гигантской колеснице. По утрам над миром восходит титанида Эос («розовоперстая Эос», как называет ее Гомер). По вечерам на синем небе появляется тысячеглазый титан Аргус. Звезды — глаза Аргуса, вечно молчащего и в то же время говорящего непосредственно с душой человека. Мир подобен Аргусу — завораживающий и завороженный, прекрасный и страшный, и, прежде всего, — таинственный. Слово, в котором слиты все значения, — слушать его хорошо и страшно. Оно уводит в те пласты жизни, где прячутся корни существования — тайна вечности. Поэзия древнейших мифов — поэзия смутной таинственности.

Все это было до времени, вне времени, в некоем вечном царстве Урана. Но один из титанов, рожденных Землей и Небом, есть Кронос — Время. И Кронос свергает с мирового престола своего отца. Мать Гея давно томилась от того, что Уран ввергал детей обратно в ее утробу. Она хотела выпустить всех детей, прекрасных и безобразных, и перестать корчиться в родовых муках. И вот Кронос внял ее мольбам, лишил отца деторождающей силы и воцарился на земле.

Так рождение новых форм было прекращено. Гея уже не рождает больше. А существа, подвластные времени, — смертные, временные — сами плодятся, размножаются и умирают (поглощаются Временем). Кронос совершил первое преступление, низложив отца, и в мире начинают действовать силы, раскованные им: бог смерти Танат, Эрида — богиня раздора, Немезида — месть и т. п. Единая цельная Жизнь разделяется на доброе и злое, благостное и бедственное. Несмотря на то, что Кронос — свершитель первого мирового зла, он отнюдь не является однозначной злой силой. Время, несущее смерть, несет и рождение. Не зло приходит в мир, а добро и зло одновременно, вместе с роднящим их временем. Время несет в мир Двойственность. Что лучше: вовсе не родиться или родиться и умереть? Смертные люди ощущают неумолимое время как своего владыку. Но подчиняться этому владыке не так уж тягостно. О сроках жизни можно не задумываться и жить в единстве с одухотворенной природой, в согласии с ее ритмами, с ее таинственными ликами — богами. Люди и титаны — все свободны, никто не подчиняет себе других. Это древнейшее время стало жить в мифах под названием «золотого века». Таким образом, «страна сновидений», страна воплощенной мечты, которая у первобытных народов жила в «вечном теперь», связывая в себе жизнь и смерть, сны и явь, у древних греков переносится в прошлое. С расслоением первобытных общин, с образованием неравенства и угнетения рождается и начинает жить миф об идеальном прошлом, о времени, когда всего самого дурного еще не было. Когда гармоничный счастливый человек жил одной жизнью с нимфами, козлоногими сатирами, соседствовал с кентаврами (полулюдьми-полуконями) и с древолюдьми — лапифами.

Это целостное ощущение жизни, мироощущение людей, не отделившихся от ритмов природы, осталось великим вкладом древних культур в культуру общечеловеческую. Это зерно целостности, которое мировая культура по мере своего развития будет временами терять и трагически ощущать свою потерю. Слишком ясному рационалистическому сознанию последующих поколений, строго отделяющему один предмет от другого, будет не хватать смутной таинственности, сверхразумной причастности вселенскому бытию, ощущения тютчевских сумерек:

Тени сизые смесились,

Цвет поблекнул, звук уснул —

Жизнь, движенье разрешились

В сумрак зыбкий, в дальний гул.

Мотылька полет незримый

Слышен в воздухе ночном...

Час тоски невыразимой —

Все во мне и я во всем...

Через века и века цивилизованные, обученные наукам и искусствам люди будут приходить к древнему Пану (греческому богу лесов и пастбищ), чтобы вглядеться в его загадочные глаза и попросить у него цельности, слияния с сердцем жизни, которой им, все имеющим, так не хватает. Образ Пана будет вечно жить в искусстве.  И в XX веке он снова взглянет с полотна Врубеля — удивительный древний бог с прозрачными вечными глазами, вмещающими в себя «мировую бездну».  Но древний Пан вносил не только умиротворение. Он же был причиной великого сверхразумного страха — паники. Пан незримо присутствовал всюду. Иногда, рассказывают, он внезапно появлялся из-за горы, и его рогатая голова наводила безотчетный ужас на людей и на животных. Природа не  только  ласкала,   но  и   пугала.   Человека  мучил страх призраков, демонов, а его воображение населяло ими землю. Прообразы всех наших леших, водяных и домовых  привольно   жили  в  древнейших  мифах Греции.

Природа была сфинксом — кормящим и пожирающим, дарящим и казнящим, рождающим и убивающим. Человек до сих пор только прислушивался к ней, смутно угадывая ее священную волю, из которой он не смел выходить. Тысячи табу охраняли тайну. Но разум медленно крепчал, входил в силу — и, наконец, человек, вырастая, восстает против старых мифов, баюкающих сознание. Человек чувствует себя тверже на собственных ногах и хочет помериться силой с природой. Разум выступает против сфинкса. Собственный Разум, волю и руки человек начинает видеть, как нечто великое и могучее, обожествляет их, создает человекоподобных богов. Эти боги отменяют прежние запреты и велят дерзать — взламывать недра земли, подчинять природу себе.

Греки представляли себе Землю в виде круглого диска, разделенного Средиземным и Черным морями.

Греки называли Черное море Понт Евксинский, что означало "Гостеприимное море"; такое название могло возникнуть, скорее всего из намерения выдать желаемое за действительное, поскольку впоследствии археологи находили множество обломков тех древних суден, которые в упомянутые "гостеприимные" времена бороздили воды Черного моря.

2. Боги Олимпа^[12] 

Было предсказано титану Кроносу, что один из сыновей свергнет его с престола. И потому одного за другим заглатывало Время своих бессмертных детей, кронидов. Только одного, Зевса, спрятала жена его Рея. Кронос поглотил вместо Зевса камень, а Зевс вырос в горах, вскормленный козьим молоком. Он сверг своего отца, да еще заставил его извергнуть всех проглоченных им детей.

Иные силы воцаряются в мире. И начинается борьба молодых богов и титанов. Верх одерживают крониды. Древние титаны должны им подчиниться или они будут ввергнуты в подземную бездну — Тартар. Сила на стороне кронидов. Они освобождают древних одноглазых циклопов и заставляют их ковать в подземной глубине молнии для Зевса. Зевс получает молнии и становится громовержцем, тучегонителем.

Молодые боги поселяются на великой горе — Олимпе: царь богов Зевс со своей супругой Герой, их братья, сестры, дети. Кронид Посейдон становится владыкой морей, отодвигая вольного титана Океана, одного из немногих титанов, признавшего власть кронидов и перешедшего на их сторону. Брат Зевса и Посейдона Аид становится владыкой подземного мира.

Прекрасны боги-олимпийцы. Они безмятежны и радостны, как утро, сменившее предрассветную мглу. Великий Зевс сочетается с сотнями богинь и смертных, и один за другим рождаются на свет божественные дети Зевса. Богиня Лета (Лотона) рождает от него Аполлона и сестру его Артемиду. Культ Аполлона вскоре становится почти равным культу самого Зевса. Новый солнечный бог, подчиняющий самого Гелиоса, бог разума, света, становится символом прекрасного. Из головы Зевса рождается другая высокочтимая богиня — Афина Паллада, богиня мудрости, богиня правосудия. Это сама мысль Зевса — неуязвимая воительница, родившаяся прямо в военных доспехах. Боги греков – это доведенный до сверхъестественного размах естественных человеческих страстей. Предел силы, которую только может представить себе человек – Зевс; предел прекрасного, абсолютная гармоничность, излучающая свет, - солнцебог Апполон; мудрость, научающая совершенству в любом ремесле, - Афина; совершенная женственность и нежность – богиня любви и красоты Афродита; ловкость, изворотливость и быстрота – Гермес, бог-вестник, бог торговли и покровитель плутовства; целомудренная девственность – богиня-амазонка, охотница Артемида.

Могучи боги. Не хотят знать они ничего, что может омрачить их безмятежность. Но где-то над ними или в невыразимой глубине под ними есть нечто, от чего содрогаются даже они, чему не могут глядеть в глаза, от чего зависят — Рок, Ананка — Необходимость. Это темная, непонятная ни людям, ни богам сила, невидимая, невообразимая, не поддающаяся никакому, даже самому фантастическому воплощению. Бога, олицетворяющего Рок, — нет. Его нельзя себе представить, увидеть его черты. О нем лучше не думать. Отодвинуть его в темную глубину и не смотреть туда — ведь так велика область, освещенная солнцем! Нет конца солнечным богам! Только где-то на краю света сидят три мойры — богини судьбы — и ткут нити жизни. Только они знают веления Рока. Мойра Клото прядет жизненную нить.  Мойра Лахесис вынимает жребий, а мойра Атропос заносит в свиток судьбы запись неизбежного. Можно умилостивить и уговорить человекоподобных богов, но неумолимы мойры. Итак, олимпийцы не беспредельны. Океан их жизни и могущества имеет берега. Но этот океан велик, и они не хотят знать его пределов. И до тех пор, пока не хотят знать, могут не знать, и чувствуют себя беспредельными, бессмертными, царящими.

Поразительная полнозвучность чувств, расправленность тела и духа, полнота жизни, сочность, крупноплановость при благородной соразмерности — вот что оставило векам греческое искусство. Уже давно замолкли оракулы, опустели жертвенники, разбиты алтари богов. Но идеалы греков, нашедшие отражение в их искусстве, их боги на протяжении сотен веков продолжают вызывать преклонение. Боги греков — это доведенный до сверхъестественного размах естественных человеческих страстей. Предел силы, которую только может представить себе человек, — Зевс; предел прекрасного,   абсолютная   гармоничность,   излучающая свет, — солнцебог Аполлон;  мудрость,  научающая совершенству в любом ремесле,— зевсова дочь Афина; совершенная женственность и нежность — богиня любви и красоты Афродита; ловкость,  изворотливость и быстрота — Гермес, бог-вестник, бог торговли и покровитель плутовства; целомудренная девственность — богиня-амазонка, охотница Артемида.

Боги, как и богоравные герои, благородны. Они всегда предпочтут крупное мелкому, доблесть, мужество — слабодушию. Они царственны и по мере своих сил и возможностей стараются быть добрыми и справедливыми. Но, увы! Мера эта не слишком велика. Боги и герои наделены не только всеми человеческими совершенствами, но и всеми слабостями и пороками. Каждый из них обладает своей личной гармонией, но нет гармонии единой, гармонии взаимосвязей, гармонии целого. Как боги относятся друг к другу? Как правят миром? На свадьбе у титаниды Фетиды, божества реки, омывающей мир, и героя Пелея, богиня раздора Эрида бросила на стол яблоко с надписью: красивейшей. Три богини поспорили из-за этого яблока — Гера, супруга Зевса, Афина и Афродита. Их спор должен был разрешить прекраснейший юноша на земле, троянский царевич Парис. Но кого бы ни выбрал Парис, обида и ненависть неизбежны. Парис выбирает Афродиту. Благодарная Афродита  обещает ему в дар самую прекрасную из смертных, и Парис похищает Елену, жену царя Спарты Менелая. Возмущенные спартанцы собирают своих родичей, ахейцев, и начинается величайшее из бедствий мифической античности, десятилетняя Троянская война. Боги в раздоре, как и люди. Афродита на стороне Трои, Гера и Афина покровительствуют   ахейцам.   Зевс   колеблется,   склоняемый то одними, то другими богами. Вмешательство богов в дела смертных только усиливает раздор и разруху.

Бессилие богов начинает осознаваться, но пройдет еще много времени, пока Олимп будет поколеблен и переросший его человек свергнет богов с престола. Гомеровские греки иногда ропщут, но поклоняются богам, ибо ничего высшего не знают. И всякое недовольство богами стараются, как верные рабы, замолить у алтарей, а своенравных владык умилостивить тучными жертвами. Каковы бы ни были боги — они боги. И это звучит примерно так: какова бы ни была жизнь — она жизнь. Хватит того, что луч есть луч, вода есть вода. Луч может сжечь, но он осветит и согреет, река может утопить, но она же и напоит. Эстетические   представления  греков   отчетливо  развиты и расчленены, прекрасное и безобразное не смешивается друг с другом, а нравственные понятия остались в смешанном и неразвитом состоянии. Одно и то же Может быть и добром и злом, а по существу не являйся ни тем, ни другим. Оно — сила. Греческие боги — сила и радость, и иного с них нельзя спрашивать. Однако человек не может не спрашивать. И он начинает перерастать своих богов, не могущих ответить на человеческие вопросы.

Низшие божества

Музы – дочери Зевса и Мнемозины (богини памяти). Они покровительствовали артистическим и художественным стремлениям людей.

• Полигимния - покровительница гимнов, прославляющих богов;
• Урания - муза астрономии;
• Каллиопа - муза эпической поэзии;
• Талия - муза комедии;
• Терпсихора — покровительница хорового пения и танцев;
• Клио — муза истории;
• Эвтерпа — муза лирической поэзии;
• Мельпомена — муза трагедии;
• Эрато — покровительница поэзии, которую не сопровождали танцами, особенно любовной лирики — отсюда ее имя.

Хариты

Три Хариты (на греческом Charites) были дочерьми Зевса и Эвриномы, дочери титана Океана. Они являли собой красоту и изящество; без них ни одно празднество не считалось успешным. Их звали:

• Аглая ("Сияющая");
• Эвфросина ("Благомыслящая");
• Талия ("Цветущая").

Хариты, или как их называли в Древнем Риме, Грации, любили поэзию, пение и танцы. Иногда они вели божественные свадьбы. Они покровительствовали цветам, особенно розам. Даровали человеку все виды красоты и привлекательности, включая физическую, нравственную и артистическую.

Мойры

Мойры, или богини судьбы — еще одно женское трио. Это дочери Зевса и Фемиды (или, по другим преданиям, Нюкты). А Платон вообще считал их дочерьми Ананке, богини неизбежности. Мойры (на греческом Moirai) сопровождали человека на протяжении всей его жизни, от рождения и до смерти, прядя нить человеческой жизни.

• Клото ("Прядущая"). Она пряла нить жизни.
• Лахесис ("Назначающая жребий"). Она определяла течение человеческой жизни еще до рождения.
• Атропос ("Неотвратимая"). Она обрезала нить ножницами, прекращая таким образом человеческую жизнь.

Эринии

Эринии, Эвмениды (на греческом Erinyes, Eumenides) — богини мщения (у римлян — фурии). По Гесиоду, они дочери Геи, оплодотворенной каплями крови, когда Кронос оскопил Урана. Иногда их изображали со змеями вместо волос. Они внимательно следят за тем, чтобы соблюдались твердые правила в отношениях между старшими и младшими, родителями и детьми, богатыми и бедными, счастливыми и несчастными, даже между хозяевами и рабами и т.д. Существуют Эринии отца, матери, родственников, детей, бедняков, т.е. всех, кто обижен и молит о мщении. Чаще всего упоминают трех богинь:

• Тисифона ("Мстительница");
•  Алекто ("Неукротимая");
•   Мегера ("Грозящая").

Эсхил написал о них трагедию "Эвмениды", которой завершил трилогию "Орестея". Здесь приведено много сведений об этих богинях. После примирения с богами Олимпа Эринии (буквальный перевод "бешеные, безумные") получают имена Эвмениды (т.е. "ласковые, благосклонные"). Греки верили в божественное возмездие и правильность естественного хода жизни; Эринии появлялись тогда, когда человек нарушал установленные законы.

Богоборчество

Как часто стенает и жалуется человек и взывает к богам, но боги не только не помогают, а нередко сами оказываются причиной страданий. Боги ревнивы, завистливы, властолюбивы. Даже мудрая Афина не выносит, чтобы смертные хоть в чем-то ее превосходили, и превращает искуснейшую художницу, ткачиху Арахну, вызвавшую богиню на состязание, в вечно ткущего паука. За то, что юноша Актеон случайно увидел Артемиду без одежды, разгневанная богиня превращает его в оленя, и он погибает, растерзанный своими же собаками. Боги восхищают своей силой, но их трудно любить. Рядом со смиренными молитвами, все сильнее звучат богоборческие голоса. Самый давний и самый сильный протест против Зевса и олимпийцев воплотил Прометей.

Бессмертный титан, равный мощью Зевсу, он участвовал еще в космической битве богов и титанов, воспетой поэтом Гесиодом. В этой битве Прометей был на стороне молодых богов, на стороне дерзающего разума. Без его помощи Зевс не одержал бы победы. Но добившись власти, Зевс сам стал тираном. Дерзновение стало его монополией. Люди не должны были дерзать, чтобы не стать могущественнее Зевса. Бог, учивший дерзанию, смелости, начинает подавлять смелых, окружает себя новыми запретами, табу, и вечный борец Прометей восстает теперь против него. Зевс, когда-то расковавший дерзание, снова заковывает его в кандалы. Зевс — палач прикованного Прометея. Об этом рассказывает трагедия Эсхила «Прикованный Прометей». Автор ее — величайший греческий трагик — заново переосмыслил образы богов-олимпийцев и древних титанов. И титаны у него становятся носителями отодвинутой, поруганной, но вечно живой правды и мудрости. Люди и их владыки, опьяненные своим могуществом, оторвались от этой древней правды, и теперь она встает, как обвинитель, судья.  Титан Прометей  остался  верен  ей.   Прометей  справедлив и добр к людям. Прометей выше властолюбия, хотя он такой же «Промыслитель», как и Зевс. И даже больше — он знает тайну, неизвестную царю богов, тайну конца власти Зевса. И вот он прикован Зевсом за то, что жалел смертных, дал им огонь, научил наукам и искусствам. «Я к людям милосердным был, но сам за то не встретил милосердья. Безжалостно утихомирен. Взорам страх и Зевсу — стыд».

Пусть швырнут мое тело в бездонный провал

Чернокрылого тусклого Тартара, пусть

Заклубит меня круговерть злобной судьбы, —

Умертвить меня все же не смогут!

                                                                                                        (Эсхил)

Так говорит устами Прометея бессмертная Правда. «Мои страдания, слышишь, не сменяю я на пресмыкание твое», — бросает он посланцу Зевса, Гермесу, склонявшему его к покаянию. Зевс еще властвует, но морально он осужден.

Еще один титан добрее, справедливее, нравственнее Зевса — благородный кентавр Хирон.  Получеловек, полуконь, он — чудище по природе своей. Однако не всякое чудище безобразно. Хирон прекрасен. Это сама мудрость и доброта природы, на которую не посмели поднять руку боги. Хирон так же, как Прометей и Океан, пошел на союз с Зевсом. Он не враждовал с олимпийцами, но взял с них страшную клятву не превышать власти и не вредить ему, Хирону. Существует как бы заповедный остров — владения Хирона на горе Малее. Он друг, целитель и учитель всего, что окружает его. И нимфы речные, и дриады, и лапифы (древолюди) — все чтут и любят Хирона. На воспитание к нему приносят своих детей, рожденных от смертных, боги и цари. Хирон – воспитатель героев- полубогов и бога врачевания Акслепия. Хирон учил их всех доблести, ловкости, вере в свои силы. Но не только этому. Он был слишком мудр и велик, чтобы не знать, что сила и доблесть – не самые высшие ценности. К несчастью не все воспитанники сумели понять это.

Хирон погибает от руки своего любимого ученика Геракла. Обезумев от выпитого вина, он стал пускать направо и налево отравленные стрелы и, опьяненный собственной мощью, убивает, не ведая, что творит…

Основные члены божественного семейства,

включенные Гесиодом в генеалогическое древо

Олимпийских богов

 Эрот      Хаос           +                  Гея (Земля)

Нюкта     Никс +   Эреб (Смерть)        Тартар      Уран    Горы    Понт, Море

Гемера   Эфир    Гипнос   Танатос      Эрида

                            Морфей

               Гея     +    Уран

                  Афродита                                                Океан + Тетия

Гекатоихейры      Гиганты       Киклопы      Титаны           Фетида и 50 океанид                                                                

                                                             Гиперион   +   Тейя

                                           Гелиос     Селена     Эос +   Астрей

         Ээт      Фаэтон     Геллад       Борей    Зефир      Эвр      Нот и звезды

 Крий  + Эврибия

                                                                                        Кей   +   Феба

Астрей     Паллант     Перс

                    Геката                                           титанида Лето     Астерия

       Иапет + Асия                                                                 Кронос   +   Рея

Атлант Прометей  Эпиметей   Менетий       Гестия  Деметра Гера Аид Посейдон  Зевс

Майя   +   Зевс

Гермес

                        Гея   +   Тартар                                        Гея + Понт

        Тифон   +        Ехидна                          Нерей     Тавмант   Форкий      Эврибия        

Орфо     Кербер      Лернейская гидра           океанида Электра     Геката

 Химера     Немейский   лев                     Ирида      Гарпии     Сцилла

3. Герои и боги^[13] 

Время олимпийцев – героическое время. Люди, поклонявшиеся новым богам, подчиняют природу, добиваются невиданного расцвета своей цивилизации. В народной фантазии рождаются мифы о великих героях, сыновьях богов, победителях чудовищ и стихий. Герои признаются богоравными и часто добиваются бессмертия. Быстрый как Зевсова молния разум набрасывает узду на громоздких великанов. Блеск мысли и – вольный ветер Эол, могучий, способный сдунуть тебя, как былинку, оказывается твоим слугой. Он раздувает парус, который ты ему подставил. Не громадность и безмерность, а соразмерность – вот что ощущают эллины как высшее. Соразмерность, тело, построенное по законам разума, искра разума обожествляется ими. Мир стал разделяться на обособленные предметы. Прекрасное и безобразное четко разделилось. Древние титаны могли быть то прекрасными, то безобразными. В более поздней греческой эстетике этого нет. Совершенство отдельного предмета становится законченным, и предмет навсегда закрепляется в этом качестве. Наряду с прекрасными богами появляются безобразные чудища, мир разделяется на космос и хаос. Происходит переосмысление старых мифов. Древняя титанида Ехидна, бывшая в ранних мифах таинственной чудо-девой, превращается в змеедеву, отталкивающую и страшную. В союзе со змеем Тифоном она плодит чудовищных гадов – Лернейскую гидру, Немейского льва, трехголового пса Орфо. Уничтожить их, сделать мир соразмерным и ясным – вот задача героев. Герои верят в свою мощь, и перед этой верой все расступается. Искатели золотого руна смело плывут в далекие страны. Персей перерубает голову Медузе. Геракл совершает почти сверхъестественные подвиги. Сила чудовищ, стихий оказывается лишь гипнотической силой, которая умирает, как только умирает вера в нее. Возникает миф о смыкающихся и размыкающихся Симплегадских скалах, которые должны застыть навек, когда корабль «Арго» прошел между ними. Волшебные дево-птицы сирены, губящие корабли своим чудесным пением, должны потерять свои чары, если хоть кто-то устоит перед ними. И пение Орфея завораживает моряков сильнее, чем волшебные голоса. Человек создал свою красоту, которая кажется ему прекраснее хаотичной и неверной красоты природы.

Фигура Геракла – это одновременно вершина, предел и начало кризиса олимпийских ценностей. Это самый великий герой Греции, богоравный сын Зевса, для которого, кажется, нет ничего невозможного. И боги и титаны любуются им и не могут ему ни в чем отказать, покоренные его волей, мужеством и дерзновенной верой в свое право. Гераклу надо совершить очередной подвиг – и титан Гелиос дает ему свой золотой челн. Дает только потому, что Геракл дерзнул его потребовать – этого не смел ни один смертный. Мощь Геракла кажется беспредельной  (он может заменить Атланта, держащего на своих плечах небесный свод), она не иссякает, а растет от подвига к подвигу. Но и Геракл будет сломлен.

Трагедия Еврепида «Геракл» рассказывает об одном самом страшном моменте его жизни. После свершения множества подвигов герой-освободитель возвращается в Фивы к жене, детям и отцу. И застает страшную картину. В Фивах переворот. Тиран-узурпатор Лик собирается казнить семью героя, дети уже одеты в погребальные платья. В последний миг приходит спаситель – отец, муж, сын. Геракл убивает Лика, семья спасена, но спасенные и счастливые они все же погибают. Погибают от руки собственного отца, спасителя. В припадке безумия, насланного Герой, Геракл убивает детей и жену.  Но так ли случайно для Геракла безумие? Так же случайно Геракл убивает своего воспитателя кентавра Хирона. В другой раз в припадке ярости, оскорбленного самолюбия он убивает своего друга, сынв царя Эврита. Ощущение переизбытка сил, уверенность, что силой и геройством все решается, делают силу и геройство чудовищами, пожирающими то, что они защищали.

Геракл, пришедший в себя и увидевший трупы близких, беспредельно несчастлив. Он невиновен. Он сознательно хотел добра. Виновны боги, Геракл – несчастная жертва. Но если героический миф развязывал скованные внутренние силы героя, звал его на подвиги, разрушая страх перед мистической тьмой природы, то трагедия осознала пределы геройства. Она заставила героев удариться лбом о собственные границы и почувствовать свою беспомощность. Геракл, как и олимпийцы, ничем не превосходит людей нравственно. Он не слишком красив во многих своих поступках и в борьбе со своими порывами и страстями, и при всей силе – слаб и беспомощен.

Религия Олимпа, обожествленной человеческой силы, расковала человека лишь физически и умственно, но не нравственно. Человек стал владыкой природы. Он не зависит от ее стихийных сил. Он побеждает холод и мрак – огнем, ветры – каменными стенами, морские пространства – кораблями, капризы погоды и почвы – своим трудом. Но духовно человек зависим и беспомощен.

Греки не привыкли еще иметь дело с глубинными корнями явлений. Они сражаются с видимым, ясным, ощутимым. А глубинные корни жизни, неизмеренное и неизмеримое подступает к ним, как неотвратимость – Рок. Герои Греции начинают осознавать свое бессилие, свою ограниченность. Постепенно умирают и старые боги.

Двенадцать подвигов Геракла

Царь Эвристей очень обрадовался, когда почувствовал власть над могучим Гераклом и сказал ему: нужно выполнить десять заданий, которые обыкновенному человеку показались бы невыполнимыми. Десять заданий постепенно превратились в двенадцать, поскольку Эвристей признал недействительными два из них.

1.    Геракл задушил голыми руками Немейского льва, которого нельзя было убить никаким оружием.

2.    Лернейскую гидру — порождение Тифона и Ехидны, у которой было девять голов и взамен каждой отрубленной вырастало две новые, — Геракл победил ее так: он прижигал шею Гидры после того,  как отсекал очередную голову. Последнюю голову,  бессмертную, он накрыл огромным камнем. Потом взял немного ядовитой крови Гидры и смазал ею свои стрелы. К несчастью для Геракла, его возничий Иолай (к тому же его племянник, а в те дни возничий был ближайшим и самым дорогим другом) помогал герою победить Гидру. И Эвристей не засчитал этот подвиг Гераклу.

3.    Керинейская лань с золотыми рогами была священной ланью Артемиды. Геракл целый год гонялся, пока не поймал ее.

4.    Геракл загнал огромного вепря в снежную ловушку горы Эримант (Эриманф).

5.    Авгиевы конюшни годами не убирались. Геракл изменил русла двух рек   — и те за день смыли нечистоты.  Но Геракл попросил Авгия (владельца конюшен) заплатить ему за работу. Эвристей и на этот раз не засчитал подвиг.

6.    Он прогнал Стимфалийских птиц (у этих птиц были медные когти и перья, которые вполне заменяли им стрелы)  с  помощью  бронзовой  трещотки,   полученной  от богини Афины, и поразил их стрелами.

7.    Он   поймал   критского   быка,   принадлежавшего   царю Миносу, и вернул его в Микены.

8.    Во Фракии он уничтожил царя Диомеда и захватил его лошадей-людоедов.

9.    Для Адметы, дочки Эвристея, он должен был принести пояс Ипполиты, царицы амазонок, но Геракл получил его в подарок.

10.    Геракл  похитил   коров   Гериона,   трехголового   великана. Он прошел через всю Европу и Ливию, а когда ему путь преградили непроходимые скалы, просто раздвинул их — так  появились  столпы  Геракла  {Геркулесовы  столпы)  в Средиземном море (район Гибралтара). Это должно было стать его последним заданием, но Эвристей не засчитал второе и пятое.

11.    Золотые яблоки Гесперид стали его одиннадцатым подвигом. Геракл обратился к Атланту (Атласу) за помощью и договорился подержать за него небо. Атлант пошел добывать для него яблоки. (После победы над титанами Зевс приговорил Атланта веки вечные держать на своих плечах небесную твердь.) Атлант добыл яблоки, но не захотел возвращаться «на пост». Геракл сделал вид, что согласен, попросил только взять подушку  — мол, небеса давят на плечи. Доверчивый титан подменил героя, тот взял яблоки - и был таков.

12.    Для   выполнения   последнего   задания   Геракл   захватил трехглавого пса Аида — Кербера. Увидев эдакое страшилище, Эвристей до смерти перепугался и решил, что пес ему не нужен, и заставил Геракла вернуть пса в преисподнюю.

Тема 2. Скандинавский эпос

Темы занятий:

1. Германские племена на холодном севере

2. Скандинавские боги

3. Начало и конец мира

1. Германские племена на холодном севере^[14]

Во второй пол. IX в. германцы, захватив огромные площади на континенте, начали овладевать территорией Исландии. Ари Мудрый (1067-11480) первый исландский автор, написавший краткую историю Исландии “Книга об исландцах”, сообщает, что первый переселенец обосновался там через несколько лет после 870 г. В течении последующего века шло это освоение новых земель. Викинги обрушивались на острова и побережье и пытались создать новые государства на Западе - в Шотландии, Ирландии и Англии, на юге - во Франции и на востоке - на Руси. Но племена, населявшие эти земли, были настолько могущественны, что немногочисленные группы чужеземцев постепенно растворились среди местного населения, утратив свои национальные черты и язык. Викинги могли продержаться лишь на тех землях, которые до их прихода не были заселены. Исландия осталась единственным государством, созданным в этот период древними скандинавами.

Неприветливые, холодные края вечного льда и снега. Холодное море, отвесные скалы, часто хмурое небо. Суровые люди, суровая жизнь, суровая мораль.

В основу мифов Скандинавии легли истории о викингах, мужественных мореплавателях, завоевавших в 780-1070 гг. Северную Европу. Викинги считаются потомками германских племен, обитавших во времена Римской империи на территории современной Германии. После падения Римской империи германцы распространились по всей Западной Европе: вначале они появились в Дании, Норвегии и Швеции, затем колонизировали большую часть Британских островов, часть Испании, Франции, Исландии и Гренландии и даже обосновались в Северной Америке.

В германо-скандинавских мифах речь шла о постоянной борьбе между богами и чудовищами. Злые чудища и великаны пытались разрушить существующий мир, а боги им противодействовали.

Часть этих моральных наставлений дошла до нас в виде изречений главного бога скандинавов Одина (“Изречения высокого”).

Подозрительность и осторожность - таковы рекомендации бога:

“Прежде чем войдешь в дом, присмотрись ко всем входам: не скрывается ли где враг”;

“Дня не хвали раньше вечера, жену раньше ее смерти, оружия - пока не испробовано, девушки, пока не замужем, лед похвали - если выдержал, пиво - когда выпито”.

Скальды - скандинавские поэты из среды дружинников, складывают саги, подобно ирландцам. Собрание саг дошло до нас в виде двух Эдд (слово неясное) - “Старшей Эдды” и “Младшей”. “Старшая Эдда” состоит из стихотворных сказаний, героических поэм Исландии и песнях о богах, в которых содержатся сведения по мифологии. Самой знаменитой песней Старшей Эдды считается “Прорицание вельвы”, в которой дается картина мира от его сотворения до трагического конца - “гибели богов” - и нового возрождения мира.

“Младшая Эдда” состоит из прозаических сказаний, правил поэзии и пересказа древнескандинавской мифологии. Автором “Младшей Эдды”   является исландц, скальд Снорри Стурлусон (1178-1241).

Важное место в древнескандинавской литературе занимают норвежские саги - “Сага о Вельсунгах”. Скандинавские поэмы начали записывать после X в., поэтому до нас дошло немало различных версий этих мифов.

2. Скандинавские боги^[15]

Скандинавские божества разделялись на ванов и асов. К ванам относились старшие боги изобилия: Ньерд и его дети Фрейр и Фрейя. Асы - новые воинственные боги - Один и Тор. Вначале ваны и асы воевали между собой, позже заключили перемирие, а потом асы покорили ванов. Ученые считают, что это - история борьбы двух древних племен, в конечном итоге объединившихся в одно.

Песни Эдды повествуют о скандинавских богах - асах. Главный из них Один. Первоначально это был бог войны, потом он становится верховным богом. Живет он в Валгалле - “чертоге мертвых”. У него в подчинении валькирии, воинственные девы. Во время сражений они летают невидимые над полем боя и уносят в Валгаллу героически погибших воинов. Поэтому воины-германцы сражались отчаянно, ведь, умирая, они уносились в страну богов, и смерть казалась счастьем.

Один одноглаз. Один глаз он отдал великану Мимиру, за то получил от него способность видеть будущее.

Второй по значению после Одина - бог грозы и плодородия Тор. У него рыжая борода, в его ведении - земледелие. Его оружие - огромный каменный молот, каким он поражает врагов. Он защищает людей от великанов и чудовищ.

Третий бог Локи - бог зловредный. Он зол и проказлив, часто досаждает богам. Локи и великанша Ангрбода породили хозяйку мертвых Хель (наполовину мертвая) и мирового змея Ермундгада. Хель выглядела необычно: выше талии - розовая и теплая, а ниже ее плоть была зеленой и гнилой. Ее цитадель находилась в Нифльхейме (“внизу на севере”), туда попадали все после смерти, но кругов ада там не было.

Супруга Одина - богиня Фрига, богиня любви и семейного очага. Фриг могла предсказывать будущее. Во время родов женщины обращались к ней за помощью.

Фрея - богиня любви и страсти. Была невероятно красива, любой мужчина, хоть раз увидевший ее, мечтал быть рядом с ней. Плакала она золотыми слезами. Фрея также была богиней войны. В ее колесницу впрягли кошек, на поле битвы она помогает Одину делить погибших. Половину отправляют в Вальхалу, остальных она забирает себе.

Кроме богов, существуют духи - карлики (альбы и дверги). Они живут под землей, владеют ее недрами, подземными богатствами и при этом - большие кузнецы-искусники. За морями обитают великаны.

3. Начало и конец мира

Картина происхождения мира мрачна - Один разбудил от смертного сна пророчицу Вольсунгу, и она начинает вещать о прошлом и будущем.

В начале всего сущего был великан Имир. Следующее поколение за великанами - боги. Они убили Имира. Из тела его возник мир. Кровь великана образовала реки, озера, моря. Мясо его стало землей, мозг - облаками, череп - небесным сводом, кости - горами.

На земле растет огромное древо - жизни Иггдрасиль (ясень). У корней течет источник мудрости Урдр. Там же находится прекрасный дворец. В нем живут Норны - богини судьбы. Каждому человеку они определяют его жизн-й удел.

Чаще всего вселенную представляли в виде 3-х частей, которые пронизывало Иггдрасиль. Выше всех находился Асгард, обиталище богов и богинь. Здесь находился Ванахейм (место обитания ванов) и Альвхейм, дом светлых альвов.

В средней части находился Мидгард - мир людей. Он окружен океаном и гигантским змеем Ермунгандом, обвившимся вокруг него. Селение великанов Етунхейм находилось на этом же уровне. Цверги жили в Нидавеллире, а темные альвы - в Сварталфхейме. Асгард и Мидгард связывал радужный мост, Биврест.

На нижнем уровне был расположен Нильфхейм, обиталище мертвых, место вечного холода и бесконечной ночи.

Стержнем всех девять миров было вечное дерево - древо - жизни Иггдрасиль. У него не было ни начала ни конца. Три корня Иггдрасиля проникают в Асгард, Етунхейм и Нильфхейм. Самый нижний корень грызет дракон Нидхегг и змеи. на Иггдрасиле и вокруг него обитает много животных. Плод Иггдрасиля , считалось, обеспечивал безопасные роды.

Скандинавские мифы содержат очень подробную картину конца света (Рагнарек). Свое понимание судьбы и быстротечности жизни скандинавы отрадали в мифах о конце света. Впечатляющую картину гибели богов предсказывает пророчица: коварный Локи убивает сына Одина, бога света Бальдру.

Бальдру снится сон, предвещающий ему смерть, он рассказывает о сне матери Фригге. Тогда мать берет клятву со всех предметов мира, что они не повредят ему. Все поклялись. Тоько омелу забыла предупредить мать. Локи сделал копье (стрелу) из омелы и дал его слепому богу Ходру (Хеду), и тот не ведая о том, становится убийцей светлого бога.

За смерть Бальдра боги решили наказать Локи. Они поймали его, связали и привели в пещеру. Богиня Скади принесла живую ядовитую змею и повесила ее над головой Локи - пусть яд капает прямо ему на лицо. Жена Локи, Сигюн держала над головой мужа чашу, чтобы яд не падал на него. Иногда, чтобы вылить садержимое, ей приходится убирать чашу. Тогда яд поражает Локи и он корчится от боли. Движения Локи вызывали землятресения.

Вначале на Мидгард обрушатся войны, которые продлятся 3 года. Разрушаться семьи: отцы убьют своих сыновей, братья - братьев, матери совратят сыновей, братья - сестер. Затем наступят 3 года жесточайшей зимы, а лета не будет вовсе.

Два волка сожрут солнце и луну, а звезды исчезнут с неба. Упадут деревья и горы. Волк Фенрир станет свободным (сын Локи, был таким большим и страшным, что боги решили держать его на цепи). Океан затопит сушу, т.к. змей Ермунганд перестанет защищать ее своими кольцами. Из царства мертвых приплывет корабль с призраками, который приведет Локи из царства своей дочери Хель. Сыновья Локи, Фенрир и змей Ермунганд, будут действовать заодно. Пока нижняя челюсть Фенрира будет опустошать землю от всего живого, а его верхние зубы уничтожат все на небе, змей Ермунганд будет изрыгать повсюду яд, отравляя землю. Объединяться силы тьмы, великаны, мертвецы и другая нечисть.

Но боги вооружатся и соберут воинов Вальхалы. Начнется страшная битва. Лишь два представителя человеческого рода успеют спрятаться внутри древа жизни, Иггдрасиля.

Один нападет на волка Фенрира, и после длительной борьбы Фенрир проглотит Одина. Змей Ермунганд сразится с Тором, Тюр (бог войны, сын Одина) - с демоническим псом, а Локи - с Хеймдаллем (страж богов). Все они убьют друг друга. Огненный великан Сурт убьет Фрейра (бог урожая и изобилия, брат Фрейи). Сын Одина Видар, схватив Фенрира за челюсти, разорвет ему пасть и отомстит за отца.

Огненный великан Сурт разнесет огонь по земле, и все девять миров погибнут. Все и вся погибнут, а сушу скроет вода.

Но два человека, спрятавшихся в древе жизни, Иггдрасиле, и несколько богов, включая ожившего Бальдра, все-таки останутся. Это будут женщина и мужчина, Лив и Ливтрасир. Земля вновь выступит из воды, ее покроет буйная растительность, вернуться птицы и рыбы. У Лив и Ливтрасира появятся дети, у которых будут свои дети, и жизнь снова возродиться.

Эта история сродни сюжетам о конце света других народов, когда после катаклизма и разрушений на земле остаются лишь два человека.

Тема 3. Языческие боги восточных славян (3 ч)

Темы:

1. Исторические источники^[16]

«Они очень высокого роста и огромной силы. Цвет кожи и волос у них очень белый, или золотистый, или же не совсем черный... Они почитают реки и нимф, и всяческие божества, приносят жертвы всем им и при помощи этих жертв производят гадания.»

Прикопий Кесарийский. Война с готами (553 г.)

Славянские представления о мире отражены в мифах о богах, связанных непосредственно с природой. Но, главным препятствием на пути всестороннего изучения славянских языческих традиций по письменным источникам является отсутствие таких источников, хронологически близких к периоду создания. Нет ни одного прямого, достаточно полного представляющего саму языческую традицию, источника. Исследователи черпают информацию из неоднородных источников по своему происхождению. Свидетельства, сохранившиеся в древнерусских памятниках отрывочны и немногочисленны. Для христианских книжников было характерно желание “подогнать” славянские мифологические представления под греческие или римские образцы, признававшиеся эталонными. Историки вынуждены привлекать фольклорные, этнографические и археологические источники для изучения языческих традиций Древней Руси.

Собственно славянские мифологические тексты не сохранились: религиозно-мифологическая целостность “язычества” была разрушена в период христианизации славян. Возможна лишь реконструкция основных элементов славянской мифологии на основе фольклорных, этнографических и археологических источников.

Славянская мифология как жизнь богов не была описана. До XIX в. она никогда не служила материалом для литературных произведений – в отличие от других мифологий, например, античная, котороя с VII в. до н.э. активно обрабатывалась и пересказывалась. Русские вредневековые христианские писатели не считали нужным пересказывать в своих трактатах языческую мифологию, т.к. их задачей была пропаганда христианства, а не повторение языческих заблуждений.

XIX в. ознаменовался бурным всплеском интереса к фольклору, этнографии и мифологии – не только русской и общеславянской, но и праславянской, которая, во многом приспособившись к христианству, продолжала существовать в разнообразных формах устного народного творчества. Труды Ф.И. Буслаева, А.А. Потебни, И.П. Сахарова, и особенно А.Н. Афанасьева «Поэтические воззрения славян на природу», «Мифы славянского язычества», а также «Божества древних славян» А.С. Фаминцына стали ключевыми для воссоздания славянской мифологии. Исследуя не только фольклорный материал, но и сохранившиеся летописи, свидетельства средневековых авторов. Хроники и другие документы, ученые не только воссоздали целый ряд языческих бодеств, мифологических и сказочных персонажей, но и определили их место, функции и характеристики.

В XIX в. стали возникать школы изучения мифологии. В основе первой лежит сравнительно-исторический метод изучения, установление органической связи языка, народной поэзии и народной мифологии, принцип коллективной природы творчества. Создателем этой школы считается Ф.И. Буслаев (1818-1897). Рассматривая верования индоевропейских народов в тесной связи с народными преданиями, Буслаев показывает их прямое отношение к языку. Верования согласуются не только с воззрениями народа на природу, но и коренятся в обычаях.

Вторая школа сравнительной мифологии и теории заимствования, где мифологи ставили вопрос о происхождении фольклора и об его исторических судьбах. Теперь стали исследовать не только источники древней литературы, но и пути и способы перемещения сюжетов с Востока на Запад. Много внимания уделялось самостоятельному зарождению у разных народов схожих преданий и верований.

Теория сравнительной мифологии была разработана А.Н. Афанасьевым (1826-1871), О.Ф. Миллером (1833-1889) и А.А. котляревским (1837-1881). В центре их внимания была проблема происхождения мифа в самом процессе его создания. Большая часть мифов. По этой теории, восходит к древнейшему племени Ариев. Выделяясь из этого общего племени, народы разносили его сказания по всему миру, поэтому сказания «Голубиной книги» почти полностью совпадают с песнями древнескандинавскогой «Старшей Эдды» и древнейшими мифами индусов. Сравнительный метод, по Афанасьеву, «дает средства восстановить первоначальную форму преданий».

Громадный фактический материал, собранный представителями мифологической и сравнительной мифологий, имел большую научную ценность и оказал воздействие не только на развитие фольклористики, но ина развитие художественной литературы.

2.Мировое древо славян и главные боги^[17]

Развиваясь, славянская мифология прошла через три этапа – духов, божеств природы и богов-кумиров (идолов). Славяне почитали богов жизни и смерти (Жива – Морана), плодородия и растительного царства, небесных светил и огня, неба и войны; олицетворялись не только солнце или вода, но и многочисленные домовые духи – поклонение выражалось в пренесении кровных и бескровных жертв.

Слово “бог” (“богатый”) часто связано с именем божества: Даждьбог, Стрибог. В мире мифов действуют кикиморы, упыри, соловьи-разбойники, дивы, Змей Горыныч, ветры Ярилы, бог весны Лель.

Происхождение мира

В самом начале была только Великая Мать - Жива-Живана, от нее пошла всякая жизнь. Новорожденный мир лежал на ее теплых коленях. Когда юный мир немного подрос и смог сам за собой посмотреть, Великая Мать удалилась. Она была нигде и везде, ее лик был зрим отовсюду, и позже, когда Солнце было завещано юному богу, его по-прежнему называли Всевидящим Оком. А символом Солнца сделали крест, обведенный кругом,- ради севера, юга, запада и востока, четырех сторон белого света, куда Око устремляет свой взгляд.

Мир похож на большое яйцо, снесенное «космической» птицей. Посредине, подобно желтку, расположена Земля. Верхняя часть «желтка» - наш мир, мир людей. Нижняя, «исподняя» сторона – Нижний мир, мир мертвых, Ночная страна. Чтобы попасть туда надо пересечь Океан-море, окружившее Землю. Или прорыть колодец насквозь, камень будет падать в этот колодец двенадцать дней и ночей.

Мать Прародительница Жива (?)

                                       Сварог + Макошь (? )

                                      Бог Неба   Мать Земля

Даждьбог     Денница               Перун                   Огонь                     Велес

+                                                                              Радигост (?)

Утренняя Заря – Вечерняя Заря (брат)  

Род  - Рожаницы      Чур         Морана       Белобог – Чернобог   Ярила   Стрибог

              Лада            Коляда         Купала    Доля - Недоля

Леля   Двенадцать месяцев

Домовой  Овинник  Банник  Дворовой  Леший  Полевик  Полудница  Водяной

Баба-Яга   Кощей  Русалки   Кикиморы

Великая Мать посадила Великое дерево, с тем, чтобы оно обвило корнями исподние глубины Земли, а ветвями обняло запредельную высь Неба, связывая их воедино. И когда ее воля исполнилась, в мире проснулись две сути: мужская - в Небе и женская - в Земле.  Раскрыли глаза и вспыхнули тысячи звезд. Земля и Небо увидали друг друга и потянулись друг к другу. Гроза стала праздником свадьбы: золотые молнии возжигали новую жизнь, а гром звучал как клич любви. Весенняя шумная жизнь хлопотала повсюду под взглядом Великой Матери Живы. Зимы, морозов не было. С Мирового Дерева, похожего на дуб, слетали к ней семена всех деревьев и трав, соскакивали детеныши всех птиц и зверей.

Выше Земли начиналось девять небес: ближнее - для туч и ветров, другое - для звезд и луны, следующее - для Солнца. Днем Солнце плывет над Землей с востока на запад; потом переправляется через Океан и с запада на восток светит в ночной Исподней Стране. Поэтому и Солнечный Крест рисуют катящимся то в одну сторону, то в другую.

На любое небо можно попасть, взобравшись по Мировому Древу, которое связывает между собой Нижний Мир, Землю и все девять небес. Там, где вершина Мирового Древа поднимается над седьмым небом, в «хлябях небесных» есть остров, на котором живут прародители всех птиц и зверей. Славяне полагали, что сюда улетают осенью перелетные птицы. Туда же возносятся души зверей, добытые охотниками. Чудесный остров назывался «ирием» или «вирием» - «рай». Еще ирий называли островом Буяном. Восьмое и девятое небеса служили ирию крышей.

Райским деревом называли разные деревья: береза, явор, дуб, сосна, рябина, яблоня. Каждой части дерева соответствовали свои животные и птицы: ветви и вершина – птицы (сокол, соловей, мифические птицы), а так же солнце и луна; ствол – пчелы; корни – хтонические животные (змеи, бобры и т.д.).

Таким образом моделировалась тройная вертикальная структура мира – три царства: небо, земля, преисподняя; четверичная горизонтальная структура (север, юг, запад, восток) + четыре ветра.

Мать Земля и Отец Небо

Древние славяне считали Землю и Небо двумя живыми существами (супружеской парой, чья любовь породила все живое на свете). Бога Неба, Отца всего сущего называют Сварогом - “нечто сияющее, блестящее”. Легенда рассказывает. что некогда Сварог подарил людям кузнечные клещи, научил выплавлять медь и железо. К тому же Сварог установил самые первые законы, в частности, велел каждому мужчине иметь только одну жену, а женщине - одного мужа. В “Слове о полку Игореве”(12 в) среди языческой символики можно найти иносказательное название ветров “Стрибожьи внуки”.

Землю мы до сих пор называем Матерью. Язычники относились к ней с величайшей любовью. Земля была свидетельницей торжественных клятв, при этом ее касались ладонью, а то вынимали кусок дерна и возлагали себе на голову, считалось. что Земля не станет носить обманщика. (“Ешь землю”, горсть родной земли с собой на чужбину). Некоторые ученые считают, что ее имя - Макошь. “Ма-” -мать, “Кошь” - 1) кошелек, 2) жребий, судьба, 3) короб, куда складывают урожай. Макошь - Всеобщая мать, Хозяйка Жизни, Дарительница урожая.

Даждьбог Сварожич

Древние славяне считали Солнце, Молнию и Огонь - два небесных Пламени и одно земное - родными братьями, сыновьями Неба и Земли.

Даждьбог - бог Солнца (“дающий Бог”, “податель всех благ”). Даждьбог ездит по небу на чудесной колеснице, запряженной четверкой белых златогривых коней с золотыми крыльями. А солнечный свет исходит от огненного щита. Ночью Даждьбог с запада на восток измеряет нижнее небо, светя Нижнему миру, дважды в сутки (утром и вечером) он пересекает океан-море на лодье, запряженными водоплавающими птицами - гусями, утками. лебедями (обереги в виде уточки с головой коня). В “Слове о полку Игореве” русские люди прозваны “Дажьбожьими внуками”.

Утренняя и Вечерняя Зори считались сестрою и братом, причем Утренняя Зоря была Солнцу женой. Каждый год, во время великого праздника летнего солнцестояния (Иванов день), торжественно праздновали их брак.

Славяне считали Солнце всевидящим оком, которое строго присматривает за нравственностью людей, за соблюдением законов. Недаром во все времена преступники ожидали наступления ночи, скрываясь от правосудия земного и небесного.

Священным знаком Солнца был крест. Иногда его обводили кружком, а иногда рисовали катящимся как колесо солнечной колесницы (свастика) В древности свастика была распространена от Индии до Ирландии.

Перун Сварожич

Высшим божеством почитался у древних славян Перун - бог грозы (литовский Перкунас). Его представляли немолодым разгневанным мужем с рыжей клубящейся бородой (как и у скандинавского Тора). Волосы уподоблялись грозовой туче - черно-серебряные. “Голова серебряна, ус злат” (“Повести временных лет”). Славяне видели своего бога мчащимся верхом на коне либо в колеснице, запряженной крылатыми жеребцами, белыми и вороными. (Сорока была птицей посвященной Перуну из-за своей бело-черной окраски).

Имя Перуна означает “Тот, кто сильно бьет”, “разящий”.

Перун был покровитель князя и дружины. Он обитает на небе, на вершине горы. Его враг змеевидный Велес. Коварный злой бог. Он похищает скот, людей, бог-оборотень, способный превратиться и в зверя, и в человека. Причина их распри - похищение жены Перуна. Преследуемый Велес прячется под деревом, камнем, обращается в человека, коня, корову. Во время поединка  с Велесом Перун расщепляет камень, дерево, мечет стрелы. Победа завершается дождем, приносящем плодородие.

В отдаленной древности считалось, что гром - это “клич любви” на празднике свадьбы Неба с Землей.

Молнии у Перуна были двоякого рода: лилово-синие, “мертвые”, разящие на смерть, и золотые, “живые”, пробуждающие земное плодородие и новую жизнь.

Оружием Перуна первоначально были каменные топоры, потом золотая секира. Топору приписывалась чудесная сила. Им ударяли по лавке, на которой кто-то умер: полагали. что так будет пресечена и изгнана Смерть. Топор крест-накрест перебрасывали через скотину, чтобы не болела. Топором чертили над больным Солнечный крест. призывая на помощь сразу двух братьев - Богов. На лезвиях топоров часто выбивали символические изображения Солнца и Грома. Подобный топор, всаженный в дверной косяк, был непреодолимым препятствием для злой нечести.

Другой символ Перуна - громовой знак, похожий на колесо с шестью спицами. Перуну было посвящено дикое животное - дикий тур. (последний тур был убит еще в 1627 г.). Есть у Перуна свое дерево - дуб, и любимый цветок с шестью лилово-голубыми лепестками (знак грома), поросших золотистыми волосками (молния). он расцветает весной, когда гремят первые грозы - Ирис (“перуника” (болг.)

Святилища Перуна устраивались под открытым небом. они имели форму цветка, “лепестков” обычно было шесть - это ямы, в которых горели неугасимые священные костры. Посередине ставилось скульптурное изображение бога “идол”. Перед идолом помещался алтарь в виде каменного кольца, туда ставились приношения.

Огонь Сварожич

В древние времена Огонь был центром того мира, в котором проходила жизнь человека, да и после смерти его тело ждал погребальный костер. Во время трапезы Огонь угощали первым и лучшим кусочком. Странник становился «своим», стоило ему обогреться у очага. Нечистая сила не смела приблизиться к Огню. Огонь был свидетелем клятв, и отсюда обычай прыгать парами через костер. Любовь считают подобной огню: «Любовь вспыхнула».

Как называли Бога Огня? Некоторые ученые полагают, что западные славяне называли его Радогостем (Радигостом). Но многие и отвергают эту версию. Вероятно, что имя Бога было настолько священным, что его реже старались произносить вслух, с течением времени оно просто забылось. Но не забылось множество примет, связанных с Огнем.

В присутствии Огня считалось немыслимым ругаться: «Сказал бы тебе… да нельзя: печь в избе!». Сваха, явившаяся сватать невесту, протягивала руки к огню, призывая Огонь в союзники. Новобрачную молодой муж торжественно обводил трижды вокруг очага. Если в момент рождения ребенка угасал Огонь, в эиом видели рождение будущего злодея. Перед новобрачными разбивали горшок, только что побывавший в Огне: «Сколько кусочков – столько и сыночков».

Особую священную силу приписывали Огню, полученному первобытным способом – трением. Он считался «чистым», не соприкоснувшийся ни с какой скверной. Возжиганием такого Огня отмечали наступление нового года.

Происхождение людей

Как-то Даждьбог, Перун и Огонь, гуляя по Земле, решили разжечь костер. Огонь обвил льняной тетивой деревяшку, вложил острым концом в пустой сучок на другой, и стал крутить. Появился дымок. За дело взялся Перун - зажегся огонь, и тут капля пота упала со лба Перуна на деревяшки, и они вдруг шевельнулись. Вымолвили боги заклятие и разогнулись два сучка, превратившись в Мужчину и Женщину. И остался с людьми Огонь, чтобы помогать им во всем, беречь жизнь. Еще раз попробовал Перун создать людей из кусочка кремня. Треснул камень в пальцах бога, вылетела искра и от тех половинок тоже повелся род людей. Два племени частью смешались, слились.

Велес (Волос)

«Скотий Бог» Волос или Велес противопоставлялся Перуну. Связь с животным миром вытекает из его имени: Волос – волосатый – волохатый – мохнатый. Возможно, что слово «волхв» происходит от имени этого Бога и от обычая его жрецов одеваться в вывороченные мехом наружу шубы для подражания своему божеству. При этом Бог Велес был сопричастен к миру змей и червей. Согласно преданиям, Змей Волос сочетает в своем облике мохнатость и чешую, летает на перепончатых крыльях, умеет выдыхать огонь. Однажды жадный Змей похищает жену Бога Грозы, а заодно и Солнце. Чудовище бежит, пытается спрятаться то в дерево, то под камнем, то за спиной человека. А грозный Перун преследует его и мечет свои стрелы-молнии. И вот Змей повержен, Солнце водворено на небо. Жена возвращается к любимому мужу. А укрощенный Волос загнан в подземелье, и становится «ответственным» за земное плодородство и богатство.

Славяне поклонялись обоим божественным противникам – и Перуну, и Велесу. Только святилища Перуна устраивались на высоких холмах, а святилища Велеса – в низинах.

Похожие легенды существуют у многих народов. Поныне существует множество сказок про Змея Горыныча, похищавшего девиц, и с которым борются богатыри и герои – от Добрыни Никитича до Иванушки Дурочка.

Другие боги

Род - Мужская Любовь - дарует приплод и потомство всем дышащим тварям (урожай, народ, родина, роды...)

Лада (Дедис-Лада, Дид-Лада) - Женская Любовь - богиня любви, супружеской верности, хранительница семьи. (помолвку называли - ладами, свадебный сговор - ладинами, гаданье о женихе - ладуваньем; нельзя было отдавать девушку насильно замуж, оскорбление богини).

У Лады было 12 сыновей - по числу месяцев года и созвездий, что предрекают судьбу-нарок всему сущему на земле. Братья-Месяцы и Рожаница - Лада дают каждому человеку Долю - маленькое божество, которое следует за своим хозяином до могилы, трудится и помогает ему.

У Лады была и дочь Леля (лелеять, люлька, лялечка) - Весна-кормилица. Ее почитали наряду с матерью, зазывали в гости, ставили подношения. Это был девичий праздник, мужчин не допускали. Жгли огромный костер, окруженный 12 другими, поменьше, с пеплом того костра смешивали семена, умывали лица, давали больным.

Ярила - бог всего живого на земле (яровой, ярый, яркий, яростный). Приходит к людям во весне юношей, потом, зрелым мужчиной, затем дряхлым стариком. После похорон, веселились и пели, ожидая нового прихода по весне.

Денница, Утренняя Звезда - сестра Перуна и Даждьбога. Жених ее - Месяц.

3. Низшие божества^[18]

Домовой

Почему «нельзя» здороваться за руку или передавать что-либо через порог? Дело в том, что порог — естественная «граница» избы — был для древнего человека нешуточной границей между мирами: «своим» и «чужим», «хорошо обжитым» и «менее обжитым». Пересечение её таило серьёзные опасности уже само по себе; в те времена ко всем рубежам — как в пространстве, так и во времени — относились необыкновенно серьёзно. Существовали отдельные Боги, ведавшие границами. Ромул, легендарный основатель Рима, убил своего брата-близнеца за то, что тот... перепрыгнул через ров, отмечавший границу будущего города, — это была достаточная причина для казни. Соседи и современники древних славян, скандинавские викинги, хоронили преступников в полосе прилива — в местах, не принадлежавших ни морю, ни суше... О границах во времени мы поговорим позже, но, вероятно, все слышали про особенные свойства полуночи, про то, что понедельник — день тяжёлый, и ещё: чем занимаешься в первый день года, тем будешь заниматься весь год.

А кроме того, подобное обращение с границей домашнего мира навряд ли понравилось бы Домовому.

Кто такой Домовой и как он заводится в доме?

Домовой — это душа избы, покровитель строения и живущих в нём людей.

Строительство дома было для древних славян исполнено глубочайшего религиозного смысла, ведь человек при этом уподоблялся Богам, создавшим Вселенную. Он тоже строил свой мир, создавал из разрозненных частей и на пустом месте что-то новое, чего не было в природе. Соответственно, огромное значение придавалось выбору времени для начала работ, выбору места для новой избы и, конечно, выбору строительных материалов. Об этом подробно рассказано в разных главах раздела «Жилище». Там говорится и о жертвоприношениях, которые иногда совершались в начале строительства. Так вот, по некоторым представлениям, из души жертвенного животного и возникал Домовой. По другим легендам, Домовой рождался из душ деревьев, срубленных и использованных для строительства. Согласно народным верованиям, у Домовых бывали и жёны, и ребятишки: стало быть, Домовой для нового жилища мог появиться на свет и «естественным путём».

Впрочем, в некоторых случаях — например, если заново строились после пожара — на новое место брали с собой прежнего Домового. Не оставлять же его на развалинах, чтобы он плакал там ночами, пугая прохожих. Домового с угощением и уговорами переносили в стоптанном лапте или на лопате, которой сажали в печь хлебы.

Домовой устраивался жить в подполе под печью (в позднейшие времена, когда появились потолки, он облюбовал ещё и чердак). Домового обычно представляли себе в виде маленького старичка, похожего лицом на главу семьи, только заросшего до глаз волосами и с коготками на мохнатых лапах. По нраву же Домовой — идеальный домохозяин, вечный хлопотун, зачастую ворчливый, но в глубине души заботливый и добрый. Люди старались поддерживать с Домовым хорошие отношения, не забывали обратиться к «дедушке-суседушке» с ласковым словом, оставить немного вкусной еды. И тогда Домовой платил добром за добро: ухаживал за скотиной, помогал содержать дом в порядке, предупреждал о грозящем несчастье — скажем, мог разбудить ночью: «Вставай, хозяин, пожар!..» — и точно, тлеют рассыпанные угли, вот-вот полыхнёт...

И прежде чем войти в заброшенный дом или в лесную избу-зимовье, выстроенную нарочно для прохожих гостей, надо хотя бы мысленно попросить разрешения у её Домового: «Хозяин, хозяин, пусти переночевать!»

И тогда Домовой, обрадованный вниманием, защитит гостя от любой нечисти, промышляющей в ночи. Если же не уважить, обидеть чем-нибудь душу избы, сварливый маленький «хозяин» будет строить всякие пакости, покуда не повинишься, не помиришься с ним. Впрочем, он и сам иногда, расшалившись, переходит границы дозволенного. Скажем, принимается мучить какое-нибудь животное. В этом случае его можно усовестить — «оговорить»: «Что же ты, дедушка-суседушка, кошку оземь бросаешь! Какое без кошки хозяйство?»

Говорят, помогает. Кстати, точно так же порой реагирует на увещевания и современный «барабашка», или, по-немецки, «шумный дух» — «полтергейст». А что, если это заблудившийся, обиженный кем-нибудь Домовой?..

Овинник, Банник, Дворовый.

В первом разделе мы прошлись сверху вниз по Мировому Древу славян, от светлого Ирия у вершины до самого Нижнего Мира, где живут Змей Волос, Чернобог и злая Морана. А теперь мы очерчиваем, так сказать, горизонтальную проекцию языческого мира, сплошь населённую мелкими, «низшими» Божествами. Мы начали с самого центра этого мира — с дома и Домового. Домовой, живущий бок о бок с человеком, в наиболее обжитом месте, является потому и самым  «добрым»   среди многих маленьких Божеств. А уже непосредственно за порогом избы «свой» мир становится всё более «чужим» и враждебным. Выйди дождливой ночью из тёплого и освещенного дома во двор — сразу поймёшь, о чём я говорю.

Дворовый (хозяин двора) был уже чуть менее доброжелательным, чем Домовой. Овинник, хозяин овина, — ещё менее, а Банник, дух бани, стоящей вовсе на отшибе, на самом краю двора, а то и за его пределами, на границе «дикого», неосвоенного пространства, — попросту опасен. По этой причине верующие люди считают баню — символ, казалось бы, чистоты— «нечистой»,   хотя  истинная  причина  нередко оказывается позабыта. Точно так же забыт и первоначальный   смысл   прилагательного   «нечистый». В древности оно обозначало вовсе не что-то греховное, скверное или злое, а просто «менее чистое» — в смысле «менее священное», то есть более доступное для воздействия злых сил...

О Баннике и в наши дни рассказывают немало жутких историй. Иногда его представляют себе в виде крохотного (но, как и Домового, очень сильного) старичка с длинной, покрытой плесенью бородой. Его злой воле приписывают обмороки и несчастные случаи, порою происходящие в бане. Любимое развлечение Банника — шпарить моющихся кипятком, раскалывать камни в печи-каменке и «стрелять» ими в людей. Может он сделать и кое-что похуже: затащить за горячую печку, содрать клок кожи с живого. А впрочем, и с ним нетрудно поладить. Знающие люди всегда оставляют Баннику хороший пар, свежий веничек и лоханку чистой воды. И никогда не подгоняют друг друга — этого Банник не выносит, сердится.

Но если не повезло, если всё же попал Баннику под недобрую руку, — надо выбежать из бани вон и позвать на подмогу Овинника или Домового: «Батюшка! Выручи!..»

Овинник и Домовой тотчас примчатся на помощь и сцепятся с Банником, обороняя хозяина. Бывало, Домовой при этом советовал хозяину-христианину: «Сними крестик-то да крестиком его и хлещи...»

Лес и Леший

За оградой двора древнего славянина начинался лес. Воспетого поэтами «русского пейзажа» с полями и берёзовыми перелесками тогда ещё попросту не было. Он образовался намного позже, на месте сведенной под корень дремучей тайги; такая теперь сохранилась только в глухих углах Севера и Сибири. Этот лес, особенно в северных областях, определял весь уклад жизни. Мы привыкли рассуждать о каменном, бронзовом и железном веках человечества, а в мифологии иногда ещё о золотом. Однако традиционное хозяйство многих славянских народов даёт исследователям полное право говорить и о «деревянном веке», причём продолжался он в иных местах чуть ли не до сего дня. А уж в древние языческие времена в славянском доме из дерева делали буквально всё, от самого жилища до ложек и пуговиц, и каждый предмет мастерили из той породы дерева, которая для этого лучше всего подходила. Кроме того, лес давал дичь, ягоды и грибы — в таком количестве и разнообразии, какое нам, нынешним, и не снилось. Учёные пишут, что голод вовсе не был «постоянной приметой»  тогдашней жизни, как обычно привыкли считать. Ведь ещё при Иване Грозном армия иногда отправлялась в поход вовсе без продовольственного обоза: зачем, если путь лежит через лес?

В лесу выделялись особые, «почитаемые» деревья, обычно непомерной высоты или толщины, овеянные местными легендами. Предания могли, например, говорить, что на самом деле это вовсе не дуб или вековая сосна, а праведный человек, живший когда-то давно и за беспорочную жизнь удостоенный посмертной награды — превращения в благородное дерево. Подобное дерево считали хранителем и помощником человеческого селения, оно «не пропускало» к нему врагов — проходя мимо, те неминуемо должны были ослепнуть или по крайней мере сбиться с дороги. Такие деревья и по сей день украшают наши леса, только теперь их называют памятниками природы. Они подчас имеют признаки долго сохранявшихся языческих верований и культовых обрядов. Так, оградки, которыми обнесены деревья, нередко находятся точно на месте оградок, установленных ещё при языческих поклонениях. А на дне рек и озёр кое-где лежат затонувшие стволы древних дубов, и в морщинах их окаменелой коры можно обнаружить следы от клыкастых челюстей (или сами челюсти) диких вепрей, когда-то укреплённых здесь охотниками...

Современные исследователи пишут, что некоторые породы деревьев по своим биоэнергетическим особенностям   и   вправду   необычайно   «доброжелательны» к человеку, «подпитывают» его энергией. Если к такому дереву прижаться ладонями и затылком, ощущается прилив сил, отступает плохое настроение и физическая слабость. Эти-то деревья и почитались в языческие времена: дуб, берёза, сосна, на Украине — каштан. А другие породы (издревле «поганые»), наоборот, ухудшают наше самочувствие и здоровье. Достаточно хотя бы мысленно сравнить «священную дубраву» и заболоченный чёрный осинник пополам с ельником, в котором, согласно поговорке, «хоть удавиться»... Не случайно гласит одна из народных легенд, что «на осине Иуда повесился, с тех-то пор на ней листья дрожат, а под корой — красная кровь»...     К «поганым» причисляют, увы, и тополь, очень распространённый у нас в городах.

Справедливости ради отметим, что и «поганые» деревья иногда помогают, «снимая» у нас вместе с «тёмной» энергией излишнее напряжение, судороги, головную боль. Неспроста заговор от зубной боли произносили «на осину» и тёрли дёсны кусочком этого дерева. Народные рецепты также рекомендуют класть осиновое полено в ноги — от судорог, к голове — от головной боли. Осиновое поленце клали в квашеную капусту, чтобы она не перекисла. Вот вам и очередной образец вполне практической мудрости, записанной не формулами, а языком мифа... А чего стоит знаменитый осиновый кол — подчас единственное оружие, способное остановить злобную нежить?

...Но кроме благ, даруемых человеку, дикий лес всегда таил немало загадок и смертельных опасностей. Охотник, вернувшийся с промысла, входил в дом и садился за общий стол только после очистительных обрядов. Эти обряды должны были подтвердить, что он в самом деле человек, а не злой дух, похитивший человеческое обличье. А собираясь в лес, всякий раз надо было быть готовым ко встрече с его хозяином — Лешим...

«Леший» буквально значит «лесной». Внешность Лешего переменчива. Он то представал великаном выше самых высоких деревьев, то съёживался, прячась за низкорослым кустом. В разных местах о Лешем рассказывают по-разному. Однако чаще всего он похож всё же на человека, но одежда на нём запахнута «наоборот», не так, как обычно носят мужчины (иногда, впрочем, вместо одежды на нём лишь собственный мех). Волосы у Лешего длинные, серо-зеленоватые, зато на лице — ни ресниц, ни бровей, а глаза — как два изумруда, горят в лесных потёмках зелёным огнём. Всего чаще Леший ходит неподпоясанным. А если присаживается на пенёк, то всегда кладёт левую ногу на правую.

Вообще, противопоставление в мифах левой и правой сторон — отдельная тема. Вспомним хотя бы выражение «встать с левой ноги» — неудачно начать День, и ещё «надеть одежду на левую сторону» — то бишь наизнанку. В славянском мировоззрении «левое» всегда означало что-то нехорошее, неправильное, в лучшем случае — странное и непривычное, ^то правая сторона в любой ситуации оказывается

права, и это не игра слов. Учёные полагают — причина здесь коренится в определённом «разделении обязанностей» между полушариями нашего мозга — правым и левым. А древние мифы и эту особенность подметили очень давно. Ещё в те времена, когда современной науке лишь предстояло родиться...

Леший может «обойти» неосторожного человека, и тот будет долго метаться внутри волшебного круга, не в силах переступить замкнутую черту. Этот замкнутый круг снова заставляет нас вспомнить о магической силе границ, а также о застёгнутых поясах и даже кольцах, которыми именно в силу их формы всегда приписывались чудесные свойства (не случайно в произведениях Дж. Р. Р. Толкина волшебной властью обладают  именно  кольца,  а  не  другие  предметы). Впрочем, волшебный круг накладывает определённые обязательства и на Лешего: тот берёт «обойдённого» человека под своё покровительство и не позволяет дикому зверю тронуть его. А может Леший принять облик кого-нибудь из наших знакомых, отвлечь разговором и завести в самую чащу. Ещё любит он пугать тех, кто, ночуя в лесу, устроится спать на тропинке, не попросив на то разрешения. Такой человек заработает пинок под рёбра, и уж во всяком случае спокойно поспать ему не дадут. И никогда не следует в сердцах посылать кого-либо «к Лешему» — не ровен час, Леший как раз случится поблизости и впрямь уведёт с собой...

Как же отделаться от Лешего, если тот всё-таки встретился на пути и принялся морочить? До наших дней дожило поверье, что нужно вывернуть наизнанку одежду, переменить обувь — левый сапожок на правую ногу, правый на левую. Хорошо сгрызть зубок чесноку, а если его нет при себе — хотя бы произнести слово «чеснок». Жгучая пряность за свой вкус и за форму головки считалась связанной с Огнём, которого Леший, конечно, не любит и боится. А ещё один способ  прогнать  его  рекомендует... выругаться  покрепче. Некоторые учёные полагают, что ругань и возникла первоначально как своего рода «антимолитва»,  призванная  пугать,  отгонять  нечистую  силу. Годится ли произносить её всуе, без особого повода?

Лешего можно встретить в лесу во всякое время года, кроме зимы. Поздней осенью Лешие впадают в спячку, а перед этим неистовствуют и плачут, досадуя, что кончилось весёлое лето. Так преломились в мифологическом мышлении осенние ветры и бури.

Старинные рассказы про Лешего, как правило, страшноваты. Оно и понятно: могучая лесная стихия, кормившая древнего (да и не очень древнего) человека, в то же время держала его в постоянном напряжении — как бы не пропасть в дремучей тайге, не угодить в зубы хищнику, не стать жертвой злых духов. В наши дни многое изменилось: теперь, того и гляди, человек кого-нибудь «съест»... Для нас сейчас более актуально не «покорять» природу, а жить с нею в ладу. Вот тут и оказывается, что Леший, как и вся живая природа, умеет воздавать добром за добро. А нужно ему лишь одно: чтобы человек, входя в лес, уважал лесные законы. Не губил никого без нужды, не ломал зелёных ветвей, не обижал муравьев, птиц и зверей, не оставлял горящих костров... И очень обрадуется Леший, если вслух сказать ему спасибо за ягоды и грибы, если оставить где-нибудь на пеньке лакомство, какое в лесу не растёт: пирожок, пряник, подсоленный блин...

Народная память сохранила немало легенд о благодарном Лешем, избавленном от беды человеком и сполна отплатившем за это. Одного Лешего охотник нашёл в лесу связанным и спас, пожалев. Леший в мгновение ока доставил его с добычей домой, а потом ещё и вызвался отбывать вместо избавителя трудную военную службу: в ту пору, когда был записан рассказ, эта служба длилась двадцать пять лет...

Говорят, у Леших есть жёны — лешачихи, или лисунки. Есть дети — маленькие лешачата. И напоследок надо сказать: недавно появились некоторые основания думать, что Леший — не просто плод народной фантазии, как прежде считалось. Все слышали про «снежного человека», который, оказывается, обитает не только на Памире и в Гималаях: встречи с ним происходят повсюду, где есть густые леса. Можно смело предположить, что в прежние времена таких «снежных людей» было значительно больше и видели куда чаще теперешнего. Недаром Лешего кое-где представляют в виде рослого мохнатого «человека»... что, если действительно?..

Вода и Водяной

Живя в краю, изобильном реками и озёрами, речушками и ручьями, болотами и родниками-«студенцами», древние славяне, естественно, выработали целый комплекс религиозного почитания воды, и в чём-то схожие верования бытуют у очень далёких друг от друга народов.

Кто не слышал выражения: «венчаться вокруг ракитового куста»? Оно обозначает «гражданский», то есть не оформленный официально (прежде — церковным венчанием) брак между мужчиной и женщиной. Таким образом русский язык сохранил воспоминание о древнейших языческих браках, заключавшихся у воды, возле священных ракит. Славяне, почитавшие воду, были уверены, что самые нерушимые клятвы — в том числе и клятвы любви — даются близ воды, она им свидетель.

Водой иногда испытывали на суде: истцу и ответчику предлагали войти в воду на семь шагов, при этом виновный, оказавшись перед лицом справедливой и мудрой реки, должен был непременно смутиться и тем себя выдать. Вероятно, именно так нередко и происходило. С помощью воды гадали о будущем и о женихах, наводили и, наоборот, отводили от себя чары... Кстати, сами слова «чародей», «чародейство», по-видимому, происходят от древнейшего обряда вызывания дождя, когда женщины-жрицы поднимали к Небу и выливали на Землю воду из больших «чар» — сосудов. «Чародейство», таким образом, оказывается просто «действием с сосудом, полным воды».

Особой силой наделяли славяне родниковую воду, а всего более воду из родника, возникшего от удара Перуновой молнии. Такие ключи назывались «гремячими», и это сохранилось в названиях многих источников. Отсюда же идёт обычай расчищать и обихаживать роднички, доживший до сегодняшних дней. Не боясь повториться, скажу: большую книгу можно написать о целительных свойствах, которыми наши предки наделяли воду. Достаточно упомянуть сказочную «живую» и «мёртвую» воду. Кстати, эти целебные свойства — далеко не всегда сплошное суеверие. Сейчас и у нас в стране, и за рубежом выходят научные работы о водолечении — оказывается, вода действительно исцеляет болезни... А вода, обработанная магнитами или электрическим разрядом (вот тебе и Перунова молния)? А про закаливание, обливание холодной водой, купание в проруби (для наших предков обычное дело) вообще стоит ли напоминать?..

Итак, вода — как и другие природные сути — была для славянских язычников исконно доброй, дружественной стихией. Но, подобно всем стихиям, заставляла обращаться с нею на «вы». Могла ведь и утопить, погубить ни за что. Могла потребовать жертв. Могла смыть весенним разливом деревню, поставленную «без спросу» — мы сказали бы теперь, «без знания местности». Вот почему Водяной, мифический обитатель рек, озёр и ручьёв, часто выступает в легендах как существо, враждебное человеку. Видимо, опытные жители леса заблудиться боялись всё-таки меньше, чем утонуть. Поэтому и Водяной в сказаниях выглядит в общем опаснее Лешего.

Иногда Водяного представляли себе в виде голого обрюзглого старика, пучеглазого и «ластоногого». В других случаях он был вполне похож на человека и от обычного «доброго молодца» отличался в основном тем, что с левой полы его одежды постоянно стекала вода...

«Страшных» историй про Водяного я здесь пересказывать не стану. И не потому, что боюсь кого-нибудь испугать. Просто, как и в случае с Лешим, для нас, живущих в эпоху могущества Человека, важнее рассказы, где люди и Водяной умеют поладить, выручить друг друга из беды. Таких, по счастью, народная память сохранила тоже немало. Например, о том, как Жене Водяного, Русалке, наступил срок разрешиться от бремени и взволнованный муж кинулся на берег — звать прохожую пожилую женщину на помощь жене. Или о том, как Водяной из запруженного ручья попросил человека передать его жалобу своему дядьке — Морскому Хозяину. Или ещё о том, как пришлые Водяные пытались выдворить из омута его исконного обитателя и как опять-таки люди помогли отстоять справедливость...

Эти рассказы хранят для нас древнюю мудрость, великую и простую науку жить во взаимопонимании  и мире с природой.

Список славянских языческих богов

Впервые этот ряд был опубликован в Кировоградском журнале "Порог", здесь же он представлен в еще более полном виде. Затем свод был опубликован в книге Д. ГАВРИЛОВ, А. HАГОВИЦЫH."Боги Славян. Язычество. Традиция", - М.: "Рефл-Бук", 2002. 464 с.

Отличительной особенностью данного cписка является то, что он привязан к датам языческого народного календаря. Следует учесть, однако, что все даты даны для средней полосы России и могут варьироваться в зависимости от широты и долготы празднования. Добавлены цитаты из ряда прежде недоступных нам западных средневековых первоисточников по верованиям славян. Упомянем и такую любопытную гипотезу исследователя Сергея Пивоварова - Святича - из "Круга Бера", что пантеон не мог превышать 33 истинных имен богов. Это священное число для ведической Традиции.

Тогда остается предположить, что часть названных ниже богов - это хейти (иносказательное поминание), так богиня-матерь могла иметь "псевдонимы" Лада, Прия, Рожаница, Коруна, Карна... А богиня-дочь могла иметь хейти - Леля, Рожена, Желя, Жля...

1. РОД И РОЖАHИЦЫ 
2. СТРИБОГ, СТРИБО, СТРИБА 
3. БЕЛОБОГ, ИЛИ СВЕТОВИТ 
4. ЧЕРHОБОГ И/ИЛИ ВЕЛЕС 
5. ТРИГЛАВ 
6. СВЕТЛУША 
7. МАКОШ(Ь), МОКОЩ 
8. СЫТИВРАТ ИЛИ СЫТЪВРАТ 
9. КРЪT, КРОДО 
10. СВАРОГ, СОВАРОГ 
11. ЛАД И/ИЛИ ЛАДА - ЛАДО (?) 
12. ЯЩЕР, ЯША, ЯССА, IASSA, ISSAYA, ЙЕША 
13. ЛЕЛЯ, ЛЯЛЯ 
14. ДИЙ, ДЫЙ, ДИВ 
15. ДИВА, ДИВИЯ 
16. ЯРИЛО, ЯРОВИТ ИЛИ РУЕВИТ 
17. ДАЖДЬБОГ, ДАЖЬБОГ, ДАБЪ, РАДЕГАСТ, РАДИГОШ, СВАРОЖИЧ 
18. ПЕРУH, ПЕРУHОВА 
19. СИМАРГЛ, СЕМАРГЛ 
20. ХОРС, ХОРОС 
21. МАРА, МОРЕHА 
22. ЖИВА 
23. ПОРВАТА 
24. ПЕРУHИЦА-ЛЕТHИЦА 
25. КОРУHА 
26. ПРОВЕ 
27. ПОРЕHУЧ 
28. ПОРЕВИТ 
29. HЫЙ ИЛИ ВИЙ 
30. ЗЛАТА МАЙЯ 
31. ДЕHHИЦА 
32. ОВСЕHЬ 
33. ПРИЯ 
34. ПОЗВИЗД, ПОХВИСТ 
35. ПОГОДА 
36. ПОДАГА 
37. ЩУР 
38. ВОДА, БОДА 
39. УСЛАД 
40. ЖЕЛЯ, ЖЛЯ 
41. КАРHА 
42. СВОБА 
43. КУПАЛА, КУПАЛО 
44. КОЛЯДА, КАЛЕДА 
45. ЛЕЛЬ И ПОЛЕЛЬ 
46. ДЖЕВАHА, ДЕВАHА 
47. СКАТИЯ 
48. ЦЕЦЯ, ЦИЗА (СIZA) 
49. КВАСУР, КВАСИР 

Раздел 3. Героические эпосы европейских народов (8 ч)

Тема 1. Легенды о короле Артуре (3 ч.)

Темы занятий:

1. Быль и вымысел о короле Артуре^[19] 

«Исторический» Артур, по всей видимости, жил в V-VI в. н.э. Это было время, когда римское влияние в Британии уже потеряло свою былую мощь, а Уэльское и Английское королевства, пришедшие ему на смену, находились еще в стадии становления. На те времена приходится т.н. «Великое переселение народов»,  и англосаксонцы захватили большую часть Великобритании.

Как предполагают историки, Артур стоял во главе освободительного движения коренного населения Британии (кельтов-бриттов) и был героем Уэльса, когда те пытались отразить англосаксонскую угрозу. По другой версии Артур происходил из династии католических священников. Есть еще одна популярная версия – якобы он был генералом британской конницы, победивших англосаксонцев в сражении на Бадон-Хиле в 517 г.

В XII в. в Гластонберийском аббатстве был обнаружен крест с латинской надписью, гласившей: «Здесь, на острове Авалон, захоронен знаменитый король Артур». До сих пор неизвестно реальные ли это сведения или подделка монахов.

Достоверных подтверждений существования короля Артура и его роли в истории так и не найдено. Но он был и остается одним из самых популярных литературных героев.

К истинно «валлийским» относятся романы IX-XI вв., вошедшие в свод волшебных легенд Уэльса «Мабиногион». Артур здесь предстает перед нами сильным и могущественным племенным вождем, которому при всей его первобытной жестокости не чужды благородство и честность.

XII век для Англии знаменовал собой новую эпоху – зарождения рыцарства, когда отличительными качествами рыцаря должны были быть «из самых лучших - честь, набожность и любовь, а из самых худших – жестокость, суеверие и жажда наслаждений».  На смену героической поэзии приходит литература куртуазная и, прежде всего, рыцарские романы, основанные на кельтских легендах о короле Артуре и Рыцарях круглого стола. В последующие века образ Артура в кельтской традиции постепенно видоизменяется и предстает в виде мудрого короля, сына Утера Пендрагора – например, у английского хрониста Гальфреда Монмутского (ум. в 1154 или 1155). Его перу принадлежит стихотворная «Жизнь Мерлина» и прозаическая «История бриттов».

В этих книгах проходит вся жизнь Артура – это крепкий воин, собирающий земли воедино и создающий великую державу, которая гибнет не из-за смелости и отваги врагов, но из-за неверности и вероломства женщины – королевы Гвинервы. Так возникает мотив губительности женских чар и разрушительной роли женщины в судьбе конкретного героя и целого государства. Позднее этот мотив станет одним из центральных в романах о Рыцарях Круглого Стола.

Рыцарская традиция возникла в Провансе на юге Франции и служила образцом для других народов. В рыцарской среде сложились определенные правила куртуазии – благородного поведения, согласно которым рыцарь должен вести себя: быть вежливым и любить свою Прекрасную Даму, уважать своего сюзерена и защищать сирых и обездоленных, быть мужественным, честным и бескорыстным и преданно служить Святой церкви.

Эти идеалы получили свое отражение в рыцарском романе. Особую роль в создании жанра стихотворного романа играет Кретьен де Труа, крупнейший французский поэт второй половины XII в. по существу создатель романов бретонского цикла. Кретъен де Труа написал пять романов («Эрек и Энида», «Клижес», «Рыцарь телеги, или Ланселот», «Рыцарь со львом, или Ивен», «Повесть о Граале, или Персеваль») на артуровские темы, в которых сам Артур главенствующей роли не играет.

На английском языке первые рыцарские романы появились в XIII веке.

В ХIV веке в Северной Англии или Шотландии создается поэма «Смерть Артура» (по всей вероятности, стихотворное переложение латинской истории Гальфреда Монмутского).

К концу XIV века принадлежит и создание наиболее известного английского рыцарского романа «Сэр Гавейн и Зеленый рыцарь» (230 стихов в строфах различного объема), принадлежащий неизвестному автору, одному из самых замечательных мастеров английской средневековой поэзии.

Главным героем ее является племянник короля Артура - сэр Гавейн, идеал средневекового рыцарства, которому посвящен и ряд других произведений позднего средневековья.

Основной конфликт поэмы строится на нарушении сэром Гавейном своего слова и недозволенном отступлении от кодекса чести, что трактуется как недостойное рыцаря поведение.

На английском языке на сюжет легенд о короле Артуре создано великое множество романов, среди них - «Артур», «Артур и Мерлин», «Ланселот Озерный».

В них рассказывается история короля Артура - о том, как в младенчестве после смерти родителей он был унесен из дворца волшебником Мерлином, поскольку его жизни угрожала опасность, и о том, как ему удалось взойти на трон, лишь добыв волшебный меч при помощи все того же Мерлина. Другая легенда гласит, что у Артура был еще один чудесный меч, который подарила ему Дева Озера и имя тому мечу Экскалибур. Артур строит себе дворец в Карлеоне, в котором находится знаменитый Круглый Стол, за которым и восседают славные Рыцари короля Артура.

Исследователи артурианы неоднократно делали попытки отождествить Камелот с реальными географическими пунктами. Его помещали в Корнуолге, Уэльсе и Сомерсетшире, а Томас Мэлори не раз пишет, что Камелот - это Винчестер, бывший столицей Британии до нормандского завоевания.

Абсолютно во всех пересказах легенд об Артуре рядом с его именем всегда упоминается имя Мерлина. Мерлин - образ колдуна и прорицателя, известный почти всем народам Европы, особенно после написания Галъфредом Монмутским «Прорицаний Мерлина».

С образом прославленного Мерлина связан знаменитый Стоунхендж, который по-валлийски называется «Работой Эмриса», а Эмрис - уэльское имя Мерлина.

Известный английский ученый Джон Рис в своей лекции в 1886 году сказал: «Я пришел к выводу, что нам следует принять историю Гальфрида Монумтского, согласно которой Стоунхендж был создан Мерлином Эмрисом по повелению другого Эмриса, а это, я считаю, означает, что храм был посвящен кельтскому Зевсу, чью легендарную личность мы позже обретем в Мерлине».

Остается добавить лишь, что в одной из кельтских триад говорится о том, что до появления людей Британия называлась Уделом Мерлина.

2. Благородные герои и прекрасные дамы

Сюжет  об учреждении Круглого Стола связан с возникновением в XII веке рыцарских орденов, с одной стороны, а с другой - уходит, корнями в героический век.

«Во французских обработках легенд подчеркивается рыцарских характер института Круглого Стола, который превращается в неотъемлемую черту идеализированного королевского двора и служит отправным моментом всяких фантастических приключений... — пишет английский исследователь средневековья А. Мортон. - По Лайамону (средневековый автор), Круглый Стол был создан в результате кровавой распри, возникшей из-за пищи во время трапезы:

«Кравчие из высоких родов стали обносить яствами сидевших за столами; и первыми подносили знатным рыцарям, после же них - воинам, а после тех - пажам и оруженосцам. А последним - челядинам в самом конце стола. И разгорелись страсти, и завязалась свара; поначалу бросали друг в друга хлебами, а когда хлебы кончились, то серебряными чашами, полными вина, а там уж и кулаки пошли гулять по шеям. И была великая драка; всяк разил соседа, и много было пролито крови, и злоба обуяла людей».

Идея Круглого Стола по существу воплотила идущую от героического века традицию личной преданности вассала своему сюзерену, которую феодализм унаследовал от прошлого... В ней также воплощалось и одно и из противоречий феодального общества - король постоянно сталкивался с проблемой, как найти способ вознаградить своих воинов и тем самым сохранить их преданность, не превращая их в феодальных лордов, чьи владения внушали бы им иллюзию независимости и диктовали интересы, расходившиеся с его собственными... Круглый Стол и был в плане идеальном (как в плане реальном - рыцарские ордена) попыткой разрешить это противоречие, но он так и остался чистым вымыслом, поскольку материальная основа существования артуровской дружины нигде не описывается и остается неопределенной».

Говоря иначе, Круглый стол, помимо своих волшебных качеств, был знаменит еще и тем, что устранял всякие споры из-за мест - за этим столом все были равны.

В 1485 году печатается роман Томаса Мэлори (1410-1471), единственно по настоящему крупного прозаика Англии в XV веке, «Смерть Артура».

О самом сэре Томасе наверняка нам известно лишь, что он был благородного происхождения, знал французский язык и произведение свое написал в 1469-1470 годах.

Издатель книги Кэкстон подготовил рукопись к печати, разделив ее на двадцать одну книгу и 507 глав, снабдив их заголовками.

«Смерть Артура» представляет собой наиболее полный из существующих пересказ легенд о короле Артуре и рыцарях Круглого Стола - свод героических и сказочных сюжетов.

В результате сложности построения и великого множества сюжетов у Мэлори получилась своеобразная артуровская энциклопедия, в которой сам Артур и его королева не всегда стоят на первом плане.

Однако необходимо заметить, что издание Кэкстона не совсем «корректно», ибо создаваемое им впечатление целостности «Смерти Артура» обманчиво. Все дело в том, что Мэлори писал восемь отдельных историй, самостоятельных книг, основанных на разных источниках - как английских, так и французских. По всей вероятности, как отмечают исследователи, он никогда и не собирался публиковать все свои произведения вместе.

К циклу легенд об Артуре у Мэлори примыкает и роман о Тристане (или Тристраме) и Изольде. Сам прославленный сюжет о Тристране, Изольде и короле Марке возник на почве валлийского фольклора по образцу ирландских любовных мифов.

Легенда о Тристане и Изольде выражает «чудо индивидуальной любви» (Е. М. Мелетинский), в результате которого между индивидуальными переживаниями героев и социальными нормами поведениям «разверзается пропасть, в результате чего на одном ее краю остаются влюбленные, а на другом - общество, в котором оно живут. Любовь в этой легенде выступает как роковая страсть, Судьба, сила, которой невозможно противиться, но которая сама противна социальному порядку, ибо является источником социального хаоса.

Известный французский литератор Дени де Ружмон связывал легенду с ересью катаров и считал, что отношения Тристана и Изольды - это прославление чувственной любви, прямо противопоставленной христианскому институту брака и его морали.

Заметим, что Мэлори дает совсем другую версию смерти Тристана, нежели известная русскому читателю по роману Ж. Бедье. В изложении Мелори звучит она следующим образом: коварный король Марк «ударом острого копья убил благородного рыцаря сэра Тристрама, когда он сидел и играл на арфе у ног своей дамы и госпожи Изольды Прекрасной... Прекрасная же Изольда умерла, упав без чувств на труп сэра Тристрама, и это тоже весьма прискорбно».

Один из самых интересных персонажей «Смерти Артура» - добродетельный сэр Ланселот Озерный, единственным грехом которого является любовь его к жене своего сюзерена - королеве Гиневре. Именно из-за этой своей греховной любви Ланселот и не смог стать Хранителем Грааля, а лишь издалека узрел Священную Чашу.

Ланселот - это олицетворение всего нового, его верность - совершенно новый вид верности своему сюзерену, но он вынужден выбрать Любовь, ибо Она - чувство сугубо личное и прекрасное, более прекрасное, чем верность Артуру.

Противостоит Ланселоту Гавейн, представляющий старый мир, мир родовых отношений и ценностей прошлой эпохи. Его самые глубокие чувства - чувства кровного родства и верности своему роду, ибо он - родич Артура. Исследователи указывают, что Гавейн имеет почти столь же древнюю и славную историю, как король Артур. Имя его этимологически связано с «солнечным» героем первобытно-магической культуры, а именно - с образом Гури Златоволосого.

Характерен в легендах об Артуре и мотив поклонения воде, камню и священным деревьям, восходящий к распространенному религиозному культу древних кельтов. Так, например, Ланселот проводит детство и воспитывается в подводном замке Девы Озера, именно из озера возникает, а затем именно в озеро возвращается волшебный меч короля Артура Экскалибур.

Книга Мэлори была, и остается по сей день, необыкновенно популярна в Англии.

В XVI-XVII веках образ Артура использовал в своей поэме «Королева фей» Э. Спенсер и Дж. Драйден в либретто оперы «Король Артур».

Настоящее открытие Мэлори произошло во времена романтизма, во многом благодаря выпущенному знаменитым поэтом Робертом Саути двухтомному изданию «Смерти Артура».

Интерес к творчеству Мэлори возродился в период увлечения средневековьем в середине XIX века в викторианскую эпоху, когда наблюдалось даже так называемое «Артуровское Возрождение».

В 40-50-е годы Альфред Теннисон использовал книгу при создании цикла своих «Королевских идиллий».

Художникам-прерафаэлитам Мэлори помог открыть поэт, писатель-прозаик и талантливый художник, восторженный певец средневековья Уильям Моррис (1834-1896), который собрал в своей личной библиотеке почти все старые издания артуровских романов.

Моррис вместе со своими друзьями основали рыцарский орден, покровителем которого считался рыцарь Галахад, самый чистый и благородный из всех рыцарей Круглого Стола. В 1857 году Моррис вместе с Берн-Джонсом и Суинбери декорировали клуб «Единение» своими фресками с изображениями сцен из «Смерти Артура».

Перу Моррис принадлежит чудесная поэмы «Защита Гвиневеры», а Суинбери написал на артуровские темы «Тристран Лайонесский» и «Повесть о Белене».

Популярность «Смерти Артура» подсказала Марку Твену идею знаменитого романа-пародии «Янки при дворе короля Артура», а бестселлером 1958 года в США стала книга Т. Уайта «Король в прошлом и король в грядущем», являющаяся современной переработкой легенд о Рыцарях Круглого Стола.

3. В поисках Святого Грааля

Всем легендам присущ сказочный элемент, а в сюжеты романов вплетаются религиозно-мистические мотивы о Священном Граале, хрустальной чаше, в которую, по преданию, собрал кровь распятого Иисуса Иосиф Аримафейский и привез ее в монастырь в Гластонбери. Грааль хранится в невидимом замке Монсальват и является лишь достойному из достойных, ибо являет собой символ нравственного совершенства. Грааль приносит вечную молодость, счастье, утоляет голод и жажду.

В «Парцифале» Вольфрама фон Эшенбаха (конец XII - начало XIII века) Храм Святого Грааля стоит на ониксовой горе, стены его сложены из изумруда, а башни увенчаны пылающими рубинами. Своды блистают сапфирами, карбункулами и изумрудами.

Именно Гластонбери отождествляется в легендах о короле Артуре с чудесным островом Авалоном - Яблочным островом, земным раем, — куда был перенесен король Артур и где он пребывает и по сей день - живет в подземном гроте или перевоплотился в ворона, — ожидая, когда наступит время его возвращения в Британию и освобождения ее от поработителей.

Гластонбери реально существовал неподалеку от Бота (Соммерсетшир) вблизи уэлльской границы и был упразднен лишь в 1539 году английской Реформацией. В 1190-1191 годах на территории аббатства была обнаружена могила короля Артура, что принесло большие выгоды, и монастырю, и правящей нормандской королевской династии, ибо устраняло опасность «прихода» воскресшего короля Артура.

Несомненно, что мотив о Граале возник в артуриане лишь в связи с принятием христианства. Основа же легенд об Артуре - чисто языческая.

В поздних вариантах романов Грааль становится своеобразной эмблемой высшего совершенства и олицетворением высшего рыцарского начала, однако, несомненна и его связь с кельтской мифологией, где существовал сосуд изобилия и бессмертия, часто помещаемый на священном месте.

Постепенно мотив Грааля выходит на первый план и становится главенствующим.

1. Историческая и литературная основа эпоса^[20]

 История произведения

Песнь о Нибелунгах дошла до нас в 10 рукописях (XIII—XVI ст.) и многих отрывках. В новое время она стала известна с средины XVIII века: в 1757 Бодмер издал последнюю часть Нибелунгов, вместе с так называемой Жалобой (Klage) — небольшой лирической поэмой, написанной двустишиями и рассказывающей, как Этцель, Дитрих с Гильдебрандом, семья и люди Рюдигера и другие оплакивали павших («Chrimhildens Bache u. die Klage, zwei Heldengedichte etc.», Цюрих). В 1782 К. Г. Мюллер (Myller) издал полный текст Нибелунгов, но без всякой попытки к учёной критике и разбору. С начала XIX столетия появляются характеристики и разборы поэмы; один из переводчиков её, ф. д. Гаген, уже в 1810 стремится дать критическое её издание, с разночтениями.

Честь первого строго научного исследования нибелунгов принадлежит К. Лахману. Горячий приверженец теории Вольфа в гомеровском вопросе, убеждённый, что народные песни сами по себе — верх художественности, что их портят и разбавляют водой поздние поэты-собиратели, Лахман задался мыслью отделить в Нибелунгах подлинные песни от позднейших добавлений. Материалом для этого послужила тщательная критика текста Нибелунгов. Из 3-х древнейших (XIII в.) пергаментных рукописей каждая представляет особую редакцию: одна (гогенемская, ныне мюнхенская, А) значительно короче всех других; другая (санкт-галленская, В; в ней, как и в А, поэма называется «Der Nibelunge nôt» — Горе Hибелунгов), к которой примыкает большинство рукописей позднейших и которая поэтому может считаться вульгарной, стоит в этом отношении посредине; третья (прежде тоже гогенемская, ныне в Донауэшингене, С — «Der Nibelunge liel» — Песнь о Нибелунгах) представляет текст наиболее пространный. Лахман заключает, что A ближе всего к песням, а В и С — её позднейшие распространения; с помощью приёмов, несомненно остроумных, но иногда искусственных, из 2316 строф рукописи А он выбрасывает 745, а остальные 1571 разделяет на 20 песен, которые, по его убеждению, явились на свет между 1190 и 1210 (все остальные переделки, до С включительно, произошли в последующее 10-летие). Так как Лахман в то же время разъяснил основу поэмы и определил её отношение к скандинавским сказаниям о Нифлунгах, то его выводы до 50-х годов считались общепринятыми. Но в 1851 обратили внимание на курьёзное обстоятельство, скрытое Лахманом: число строф в каждой песне оказалось делимым на 7 — а он был известен как сторонник гептад, в своих работах по истории греческой поэзии. В 1854 против теории Лахмана выступили независимо друг от друга два германиста: Гольцман («Untersuchungen ueber das Nibelungenlied») и Царнке («Zur Nibelungenfrage»); они отвергли возможность механически слеплённых народных песен и пришли к заключению, что С ближе всех к оригиналу, а В и А — его сокращения. Возгоралась полемика (имевшая, кроме специального, весьма важное общее значение: дело шло об участии личности в создании памятников народной поэзии), так как на защиту теории Лахмана выступил его ученик Мюлленгоф («Zur Geschichte der Nibelunge na ôt», 1855). В 1865 явилось исследование Барча («Untersuchungen ueber d. Nibelungenlied»), который, приняв остроумную догадку Пфейфера, что автором Песни был австрийский рыцарь Кюренбергер, писавший размером Песни, отнёс создание поэмы к 1150, а первую её переделку — приблизительно к 1170; из неё вышли независимо В и С, А же есть только плохое сокращение популярного текста В, который и должно класть в основу издания. Новейшие исследователи сходятся между собой в том, что первоначальную редакции поэмы в настоящее время восстановить невозможно, а следует стремиться к её историческому объяснению и выделению разнообразных элементов, из которых сложил эту поэму единый автор; в настоящем своём виде поэма предназначалась не для пения, а для чтения в придворных кругах Австрии.

Сказание о Нибелунгах, составляющее сюжет поэмы, сложилось в эпоху переселения народов в землю прирейнских франков, из двух несходных элементов: древнегерманской героической саги (по мнению большинства — мифа) о Зигфриде, убийце дракона, освободителе вещей девы Брунгильды, который попадает во власть злых братьев и теряет сокровище, невесту и самую жизнь, — и исторической саги о гибели бургундского королевского дома в 437, в битве с гуннами Аттилы (Этцеля). В 453 между немецкими племенами распространяется слух о смерти страшного завоевателя в ночь его брака с Гильдико, которую народный голос считает виновницей смерти мужа. Ищут мотива для этого деяния — и находят его в событии 437 г. В результате является сага о том, как Аттила, муж бургундской принцессы Гильды, убивает её братьев, королей Гундахари, Годомара и Гизлахари, и гибнет от руки мстительной их сестры, которая прежде была женой трагически погибшего Зигфрида. Как в убийстве Зигфрида, так и в гибели братьев Гильды роковую роль играет сокровище, добытое когда-то Зигфридом и потом возбудившее жадность Аттилы. В этом слитном виде сказание рано распространяется по всем землям немецкого языка, и уже в конце VI в. (по мнению иных — в VIII-м) через саксов проникает в Скандинавию, где, подвергшись переделке и восприняв в себя кое-что из туземных сказаний (о Гельге, убийце Гундинга), становится предметом песен Эдды; после того с ним сливается готская сага об Эрманрихе, принесённая сюда саксами не позднее VIII столетия. Ещё большим видоизменениями от времени и новых понятий подвергается сказание на материке (в скандинавской редакции менее единства и заметнее спайка), особенно в верхненемецкой редакции: с Зигфрида снимается всякая ответственность за вольно или невольно (вследствие питья забывшего) покинутую им Брунгильду; радикально изменяется обстановка его ранней юности (королевский двор, вместо одиночества в диком лесу); Аттила отодвигается на задний план и освобождается от упрека в жадности; мстительницей является жена его, и мстит она не за братьев, а братьям за первого мужа; вставляются новые эпизоды и лица (напр. Рюдигер, уже в Австрии), а вместе с тем, устанавливается и новая локализация. До середины XII в. сказание и песни, на нём основанные, существовали только устно; на границе между XII и XIII вв. возникает национальная поэма, проникнутая единством идеи (нем. верность — жены к мужу, вассала к господину, господина к вассалу) и единством миросозерцания — немецкая Илиада. В ней — золотая середина между тривиальной грубостью поэзии шпильманов и изысканной утончённостью рыцарского эпоса эпохи Гогенштауфенов; в ней — истинная поэзия отрочества народа, сдержанная и страстная, простая и глубокая, верная жизни, но возвышающая её, живые и в то же время высокие даже в проявлении ужасных страстей своих характеры; в ней — лучшее, что осталось немцам от их средних веков. Вот отчего «Нибелунги» и пользовались таким распространением; в Баварии и Австрии поэма имела огромное влияние; со второй половины XIII в. оно охватывает и Швабию.

Факты, связанные с жизнью Зигфрида, туманны, некоторые историки видят в Зигфриде воплощение бога древних германцев Бальдра. Другие полагают, что его прототипом был вождь херусков Арминий, который разбил отряд римских войск в Тевтобургском лесу. Третьи указывают на короля франков Зигиберта, убитого  по наущению своей невестки в 575 году.

В эпосе родиной Зигфрида называются Нидерланды, ему приписываются сказочные подвиги: победа над драконом и завоеваний клада Нибелунгов (возможно, от слова: Nebel - туман, Нибелунги - дети туманов).

«Песнь о Нибелунгах» литературно оформилась в начале XIII века, и на нее очевидное воздействие оказал распространенный в то время рыцарский роман с описанием придворной жизни, любовного служения, норм рыцарской чести. Неизвестный поэт объединил существовавшие до него прозаические повествования и по-своему их переработал.

 «Песнь о Нибелунгах» была очень популярна. Вероятно, благодаря этому, до нашего времени дошли многочисленные ее списки.

Полны чудес сказанья давно минувших дней

                            Про громкие деянья былых богатырей.

“Песнь о нибелунгах”

Это первые строки героической поэмы, рожденной в XIII в., волновавшей воображение средневекового немца в течении 3-х веков, а потом начисто забытой до XVIII в. Извлеченная из архивов и показанная Фридриху II, королю Пруссии в годы, когда Европа высокомерно третировала Средневековье, она получила пренебрежительную оценку монарха как произведение варварское, не достойное цивилизованных вкусов новых времен, и снова забыта. Но в XIX в. получила достойную оценку:”...”Нибелунги” такая же классика, как и Гомер, тут и там здоровье и ясный разум” (Гете . 1829 г.)

Высказывались различные предположения относительно личности автора. Одни считали его шпильманом и бродячим певцом, другие склонялись к мысли, что он - духовное лицо, третьи - что он был образованным рыцарем невысокого рода.

Древний автор, не оставивший своего имени, назвал ее песнью. В ней 39 глав (авантюр или авентюр) и более 10 тыс. стихов. Первоначально, вероятно, она состояла из коротких стихотворных сказов с ассанансной рифмой и пелась под окомпанимент музыкального инструмента.

Шли годы, века. События, запечатленные в сказах, уходили в прошлое, шпильманы, исполнявшие их, что-то добавляли, что-то исключали, на что-то смотрели другими глазами. Огромное эпическое сказание “Песнь” включала в себя картину придворных нравов западноевропейских феодалов XII в., и смутные события далекой древности. В них угадывались события Великого переселения народов IV-V вв, нашествие кочевников из Азии во главе с Атиллой. Грозный Атилла превратился в “Нибелунгах” в доброго и безвольного Этцеля.

Земли, на которых происходят события, достаточно обширны. Это Саксония и Швабия на правом берегу Рейна, это Австрия, Бавария, Тюренгия, это широкое плато Шпессарт, земля Рейнальд-Пфальц, Дания, Исландия - королевство Брунгильды, Нидерланды - владения короля Зигмунда, отца Зигфрида, это Венгрия и даже Киевская земля.

Германские племена, создавшие первые версии сказания, расселились широко по  Заподной Европе, связи между ними не всегда сохранялись, и главные герои поэмы Зигфрид, Кримхильда, Гунтер, Брунгильда и др. перекочевали в исландские саги под теми или иными именами.

Мы попадаем в мир придворных праздненств, рыцарских турниров, прекрасных дам. Таков внешний облик господствующего сословия феодального общества XII в.

Пошли оруженосцы и рыцари в собор.

Служили, как ведется стародавних пор,

Юнцы мужам и старцам на этих торжествах.

Все ожидали праздненства с веселием в сердцах.

Посвящают в рыцари юного Зигфрида. Он смел и уже гремит о нем слава, его всюду хвалят:

Был так высок он духом и так пригож лицом,

Что не одной красавице пришлось вздыхать по нем.

Подвиги Зигфрида полны чудес. Он убил страшного дракона и омылся в его крови  тело его стало неуязвимым, и только под левой лопаткой прилип листок и кровь дракона не омыла этот участок кожи.

Однажды Зигфрид совершал прогулку на коне, он увидел толпу нибелунгов во главе с братьями Шильбунгом и Нибелунгом. Они делили сокровища. Увидев Зигфреда, попросили рассудить их по справедливости. Клад был велик:

Там камней драгоценных была такая груда,

Что их на ста подводах не увезли оттуда,

А золота, пожалуй, и более того.

Таков был клад, и витязю пришлось делить его.

Братья остались недовольными дележом Зигфрида. И 12 великанов, охранявших братьев, набросились на витязя, но он, подняв свой меч Бальмунг, убил их всех, а потом и 700 других воинов и самих братьев. Юноша одолел и карлика Альбриха, отнял у него плащ-неведимку, велел запрятать сокровище в тайную пещеру и стеречь там.

Так начинаются подвиги Зигфрида, который становиться величайшим героем своего времени.

2. Героические подвиги Зигфрида

Содержание «Песни о нибелунгах» сводится к 39 отделам, которые называются авентюрами. Написание имён персонажей и топонимов приведено в соответствие с переводом Ю. Б. Корнеева, изданного в 1972 году в серии «Литературные памятники».

 1-я авентюра

В Бургундии, в Вормсе на Рейне, жила юная, прекрасная Кримхильда, под защитой своих братьев-королей: Гунтера, Гернота и Гизельхера. Ей снится однажды, будто она приручила красивого сокола; вдруг на него спускаются два орла и разрывают его на части. Сильно опечаленная, Кримхильда рассказывает сон своей матери. «Сокол, — разъясняет та, — означает благородного супруга; не дай Бог, чтобы ты рано лишилась его»! Но Кримхильда не хочет и слышать о замужестве: «Я схороню свою молодость и красоту, чтоб не пришлось платить страданием за любовь».

2-я авентюра

В это время в Нидерландах, в Ксантене, жил королевич Зигфрид, сын Зигмунда и Зиглинды, ещё юношей прославившийся многими подвигами. Зигмунд хотел передать ему свою корону, но сын отказался, обещая охранять своим мечом родную землю.

3-я авентюра

До Зигфрида дошли слухи о красоте Кримхильды; он решается отправиться в Вормс просить её руки. Родители неохотно соглашаются отпустить его, так как им известны могущество и надменность бургундов; несмотря на это, Зигфрид уезжает, с небольшой свитой. На седьмое утро он прибыл в Вормс и подъехал к королевскому дворцу; никто не узнал прекрасного витязя. Короли посылают за сильнейшим своим вассалом Хагеном, которому известны все чужие земли. Хаген тоже никогда не видал Зигфрида, но догадался, что это знаменитый победитель нибелунгов, отнявший у карлика Альбериха плащ-невидимку; он же убил страшного дракона и выкупался в его крови, отчего кожа стала его неуязвима, как рог. «Я советую принять его как можно лучше, чтобы не навлечь его неудовольствия», — советует Хаген.

Зигфрид встречен с большим почетом, несмотря на свою заносчивость, и вскоре дружится с своими хозяевами. Ради знаменитого гостя устраиваются веселые пиры и турниры. Так проходит целый год, в течение которого Кримхильда часто любовалась из окна Зигфридом; но витязь, несмотря на всё своё  желание, не имел случая видеть её.

4-я авентюра

Король саксов Людегер, вместе с датским королём Людегастом, объявили войну бургундам. Зигфрид вызвался заменить Гунтера; с тысячей отборных бургундских витязей и со своими спутниками отправился он в поход и после нескольких блистательных побед взял в плен обоих королей. Когда гонец c этим известием прибыл в Вормс, Кримхильда тайком призвала его к себе, чтобы расспросить о подвигах Зигфрида. Гунтер приглашает победителей на пир; Зигфрид хочет было уехать, но остается ради Кримхильды.

5-я авентюра

В Троицын день начался праздник, на который стеклись витязи из ближних и дальних стран. К гостям должна явиться и Кримхильда с матерью. Гунтер подвел Зигфрида к сестре; тот рыцарски поклонился ей; они украдкой взглянули друг на друга и их мгновенно охватила любовь. После обедни Кримхильда стала благодарить его за помощь братьям. «Из любви к вам я служил им», — отвечает Зигфрид. 12 дней продолжалось веселье, и Кримхильда ежедневно выходила к гостям. Когда они стали разъезжаться, хотел уехать и Зигфрид, но Гизельхер без труда уговорил его остаться.

В это время за морем жила королева Брюнхильда, дева чудной красоты и силы. Многие добивались её любви, но она решила принадлежать только тому, кто победит её в военных играх; побеждённый же подвергался смерти. На ней-то вздумал жениться Гунтер. Зигфрид сперва старался отговорить его, но потом обещал ему своё содействие, с тем, чтобы Гунтер отдал за него Кримхильду. Зигфрид и Гунтер, в сопровождении Хагена и Данкварта, отправились на корабле в Изенштейн, замок Брюнхильды. Корабли были собраны на скорую руку, так как желание Гунтера овладеть Брюнхильдой было спонтанным,и кораблей было три.

6-я авентюра

Брюнхильда ласково встречает Зигфрида и спрашивает его о цели прибытия. «Я, — отвечает Зигфрид, — вассал короля Гунтера, который приехал свататься за тебя». Начались приготовления к испытанию. Щит Брюнхильды так тяжёл, что его едва внесли вчетвером; приносят копьё и камень, который могли поднять только 12 человек. Гунтер ужаснулся; но Зигфрид поспешил к нему на помощь, надев шапку-невидимку; Гунтер только делал соответствующие жесты, а Зигфрид за него показывал свою необыкновенную силу. Брюнхильда побеждена и должна стать женой Гунтера.

7-я авентюра

Зигфрид уезжает в страну нибелунгов.

8-я авентюра

Откуда и привозит 1000 мужей, как свиту для Гунтера; Гунтер с невестой отправляются домой.

9-я авентюра

С дороги Зигфрид едет в Вормс, чтобы предупредить королеву и Кримхильду.

10-я авентюра

По прибыли домой, Гунтер исполнил обещание: Кримхильду обручили с Зигфридом и посадили их против короля и королевы. Увидав их рядом, Брюнхильда начала горько плакать; когда Гунтер спросил её о причине её слёз, она сказала: «Я плачу о Кримхильде, которую ты отдаешь за вассала; вечно буду я скорбеть, что она так унижена». В брачном покое Брюнхильда ещё раз борется с Гунтером, который, будучи лишён на этот раз помощи, должен постыдно сдаться и, связанный, повешен на гвоздь. На другой день он рассказывает об этом Зигфриду; тот ещё раз надевает плащ-невидимку, опять побеждает Брюнхильду и берёт у неё пояс и кольцо, которые дарит Кримхильде. Признав Гунтера своим мужем, Брюнхильда лишилась своей необыкновенной силы (по средневековой литературной традиции Дева-воительница лишаясь невинности, лишалась и своей воинской силы, становясь обычной женщиной).

11-я авентюра

По окончании свадебных празднеств, Зигфрид с женой отправился на родину, где отец уступил ему корону. Прошло 10 счастливых лет. Кримхильда родила Зигфриду сына, который, в честь дяди, получил имя Гунтера, как и сын Гунтера получил имя Зигфрида. Зигфрид богаче всех королей, так как ему принадлежит несметный клад нибелунгов.

12-я авентюра

Брюнхильда считает себя оскорбленной тем, что Зигфрид не является ко двору бургундскому, подобно прочим вассалам. Гунтер сперва старается успокоить её словами, но затем отправляет послов к Зигфриду, чтобы пригласить его на праздник. Зигфрид принимает приглашение и щедро одаряет послов. Когда они по возвращении показывают свои подарки, Хаген выражает желание, чтобы клад нибелунгов когда-нибудь перешёл в землю бургундов.

13-я авентюра

Зигфрид приезжает в Вормс в сопровождении жены, старика-отца и многочисленной свиты. Они приняты с большим почётом.

14-я авентюра

Десять дней продолжались пиры и рыцарские игры; на одиннадцатый обе королевы сидели вместе, и Кримхильда начала восхвалять Зигфрида. «Он все-таки только вассал Гунтера, — отвечала Брюнхильда; — он сам сказал это, когда твой брат сватался за меня». Кримхильда просит её оставить такие оскорбительные речи: разве братья выдали бы её за вассала? Ссора разгорается; Кримхильда, в негодовании, восклицает, что докажет ей в тот же день, что она не жена вассала, а такая же королева, и войдёт первой в церковь. Брюнхильда ожидает соперницу у собора, и когда та приближается, она громко велит ей остановиться, так как служанка не должна входить прежде госпожи. «Ты бы лучше молчала, — говорит ей Кримхильда. — Зигфрид покорил тебя для Гунтера, он же и лишил тебя девства», — и проходит вперёд.

По окончании обедни Брунгидьда требует от Кримхильды доказательств; та предъявляет ей кольцо и пояс. Происходит объяснение между Зигфридом и Гунтером: первый клянется, что не говорил жене ничего подобного и обещает проучить её, но и Гунтер должен запретить Брюнхильде вести себя так заносчиво.

Видя слезы своей королевы, злобный Хаген обещает отмстить за неё Зигфриду. Ему удаётся привлечь на свою сторону многих бургундов и самого Гунтера; только Гизельхер находит эту женскую ссору слишком ничтожной, чтобы такой герой, как Зигфрид, из-за неё лишился жизни. По совету Хагена, распускают ложный слух о войне с датчанами, будто бы угрожающей Гунтеру.

15-я авентюра

Зигфрид тотчас вызывается помочь бургундам. Хаген идёт к Кримхильде проститься; та просит его оберегать Зигфрида в сражении; когда он купался в крови дракона, лист упал ему между плеч, и туда можно поразить его; по предложению Хагена, она нашивает на это место шелковый крестик. По выступлении в поход лжепослы датские объявляют, будто король их просит мира; Гунтер, в притворной радости, устраивает большую охоту.

16-я авентюра

Кримхильду мучит зловещее предчувствие, последствие вещих снов; Зигфрид успокаивает её ласками и уезжает. После охоты, на которой Зигфрид превзошёл всех отвагой и силой, охотников мучит жажда, а вина нет, по коварному распоряжению Хагена, который и предлагает бежать взапуски к источнику. Зигфрид прибежал первым, но не стал пить прежде Гунтера. Когда тот напился, наклонился к воде и Зигфрид; тогда Хаген нанёс ему копьём смертельную рану в место, обозначенное крестиком. Вскочил на ноги Зигфрид и, не найдя другого орудия, ударил Хагена щитом с такой силой, что тот упал на землю. Упал и Зигфрид; горько упрекал он бургундов в измене; все были тронуты, только Хаген гордился своим делом, которое возвратило первенство бургундам. Вспоминая о жене своей, Зигфрид поручил её братской любви Гунтера и скоро скончался. Некоторые предлагали свалить убийство на разбойников; но Хаген не захотел этого и взялся доставить труп к порогу Кримхильды.

17-я и 18-я авентюры

Ужасно было горе несчастной вдовы, и велика печаль нибелунгов; Кримхильда уговорила их уехать, не пытаясь отомстить за героя. Старый Зигмунд звал её с собой, но она отказалась и осталась в Вормсе.

19-я авентюра

Кримхильда жила в уединении недалеко от места, где был похоронен Зигфрид, и молилась за упокой его души; граф Эккеварт верно служил ей. Чтобы овладеть богатством нибелунгов, Хаген посоветовал Гунтеру помириться с сестрой; с помощью Гернота и Гизельхера дело устроилось, и она согласилась перевезти огромный клад нибелунгов — он принадлежал ей, как Morgengabe (послесвадебный подарок мужа) — в Вормс. Кримхильда стала щедро раздавать бедным и богатым свои сокровища, что привлекло к ней сердца многих рыцарей, и Хаген начал бояться, что это послужит для него причиной гибели. Поэтому он погрузил сокровища в Рейн, и короли поклялись не открывать никому, где спрятан клад, пока жив хоть один из них: новая обида Кримхильде.

20-я авентюра

Уже 13 лет оплакивала Кримхильда мужа, когда умирает супруга короля гуннов Этцеля, и друзья указывают ему на вдову Зигфрида, как на достойную его невесту. Рюдигера, маркграфа бехларенского, отправляют на Рейн, чтобы просить её руки. Братья с радостью принимают предложение; только один Хаген не предвидит для бургундов ничего доброго от этого брака; но на него не обращают внимания. Кримхильда сначала не хочет и слышать о новом муже, да ещё язычнике, но когда Рюдигер тихонько обещал мстить за неё всем её врагам, она прониклась мыслью отплатить Хагену за его обиды, согласилась стать женой Этцеля и отправилась в далёкий путь.

21-я и 22-я авентюры

Этцель встречает Кримгидьду на дороге, и они вместе отправляются в Вену, где празднуют свадьбу с неслыханным великолепием. Но Кримхильда грустна и молчалива посреди шумных пиршеств: она вспоминает о прошлом счастье.

23-я авентюра

Идёт 13-й год со времени свадьбы; у Кримхильды от Этцеля уже 6-летний сын (окрещенный по её настоянию). Она обращается к мужу с просьбой пригласить в гости её родственников, «иначе народ подумает, что я изгнанница или безродная». Этцель немедленно посылает своих музыкантов, Вербеля и Свеммеля, в Вормс, звать в гости Гунтера и его вассалов. Кримхильда поручает им особенно постараться о том, чтобы приехал Хаген.

24-я авентюра

Получив приглашение, бургунды начинают готовиться в путь. Хаген противится поездке, напоминая, что Кримхильда никогда не простит им своих обид; но Гизельхер говорит ему, что он может остаться, если боится за свою жизнь; после этого и Хаген деятельно хлопочет о поездке и выбирает витязей для охраны.

25-я авентюра

1000 рыцарей, не считая 60 отборных бойцов, и 9000 слуг отправляются с бургундами. Напрасно уговаривала их остаться мать королей, видевшая зловещий сон. Когда бургунды доехали до выступившего из берегов Дуная, Хаген пошёл искать перевозчика и увидал купающихся вещих женщин, которые предсказали ему, что никто из бургундов, кроме королевского капеллана, не вернется домой. Когда Хаген перевозил свиту, он сбросил в воду капеллана, чтобы не дать исполниться предсказанию; но тот выбрался на бургундский берег, хотя и не умел плавать.

 26-я и 27-я авентюры

После стычки с баварцами (за убитого Хагеном перевозчика) бургунды прибыли к Рюдигеру, который принял их по-княжески и велел дочери приветствовать поцелуем королей и их главных витязей. Когда девушка должна была поцеловать Хагена, он показался ей таким страшным, что она побледнела от ужаса. Гости пробыли здесь несколько дней, и Гизельхер обручился с дочерью Рюдигера.

28-я авентюра

Бургунды, вместе с Рюдигером, приближаются ко двору Этцеля; выехавший им навстречу Дитрих, предостерегает их, говоря, что Кримхильда ещё продолжает оплакивать Зигфрида. Когда витязи приехали к Этцелю, гунны собрались толпой смотреть на могучего убийцу Зигфрида. Король ласково встретил всех без изъятия, но Кримхильда искренне приветствовала одного Гизельхера; ни она, ни Хаген не скрывали взаимной ненависти.

29-я авентюра

Королева идёт к Хагену, вооружённому мечом Зигфрида, упрекает его и грозит ему; он отвечает ей новым сознанием в убийстве Зигфрида, за обиду Брюнхильде; но никто из людей Кримхильды не решается напасть на него. Следует пир во дворце Этцеля.

30-я авентюра

Ночью люди королевы пытаются напасть на бургундов во время сна; но Хаген и могучий музыкант Фолькер сторожат двери залы, и гунны возвращаются ни с чем.

31-я авентюра

Утром бургунды в полном вооружении отправляются к обедне; затем следуют военные игры, а для королей и их главных витязей — большой пир во дворце Этцеля, на который, по желанно Кримхильды, принесён и сын её Ортлиб.

32-я авентюра

В это время Блёдель, брат Этцеля, наущенный Кримхильдой, нападает на сидевших в другой зале людей Гунтера, во главе которых находится брат, Хагена, Данкварт. Блёдель убит Данквартом, но к гуннам на помощь подходят новые толпы, и скоро все бургунды перебиты; только окровавленный Данкварт пробился в залу, где пируют короли.

33-я авентюра

Узнав о происшедшем, Хаген отрубил голову Ортлибу и начал страшное избиение гуннов; Данкварт стерег дверь снаружи. Кримхильда в страхе просит Дитриха Бернского защитить её. Голос Дитриха раздается по зале, как звук рога; сражение на минуту прерывается. Дитрих объявляет, что не хочет принимать участия в битве и требует для себя и своих пропуска. С ним вместе оставляют залу Этцель, Кримхильда и Рюдигер; остальные люди Этцеля все перебиты.

34-я авентюра

Раздраженный упреком Хагена в трусости, сам Этцель рвется в бой; Кримхильда удерживает его и обещает полный щит золота тому, кто принесёт ей голову Хагена.

35-я авентюра

Иринг Датский решается сразиться с Хагеном; он сперва ранит его, но потом гибнет от его руки; гибнут и его друзья, желавшие отомстить за него.

36-я авентюра

К вечеру усталые бургунды просят, чтобы их выпустили из залы; Кримхильда, уступая просьбам Гизельхера, соглашается на это, но с условием, чтобы они выдали Хагена. «Если бы нас было тысяча человек, — восклицают они, — мы и тогда не выдали бы ни одного». Кримхильда велит поджечь зал; бургунды, изнемогая от жара, удовлетворяют жажду, по совету Хагена, кровью убитых и проводят ночь в страшных муках посреди обрушившихся стен залы.

37-я авентюра

Этцель обращается с мольбой о помощи к Рюдигеру; Кримхильда напоминает ему данное ей на Рейне обещании — мстить за неё всем её врагам. В душе Рюдигера происходит страшная борьба: ему невозможно отказать королеве, но в то же время ужасно изменить друзьям, которым он клялся в верности. Наконец, он решается, выступает против бургундов, поражает многих, бьётся с Гернотом, и они убивают друг друга.

38-я авентюра

Когда до Дитриха дошла весть о смерти Рюдигера, он послал разузнать о деле старого Хильдебранда с готскими витязями; они просят выдать им труп Рюдигера; бургунды отказывают; возгорается битва, в которой гибнет много героев; из готов вернулся к Дитриху только израненный Хильдебранд, а из бургундов остались в живых только Хаген и Гунтер; горько плакал Дитрих о своих соратниках.

39-я и последняя авентюра

Он спешит на место битвы и требует, чтобы Гунтер и Хаген сдались ему, за что он обещает им жизнь и свободу. Хаген отказывается; Дитрих вступает с ним в единоборство, тяжело его ранит и связывает; то же делает он и с Гунтером. Отдав их обоих в руки Кримхильды, которая велит развести их по тюрьмам, он просит её пощадить жизнь героев, что она и обещает. Только что ушёл Дитрих. Кримхильда идёт в тюрьму Хагена и обещает ему жизнь, если он вернет ей клад нибелунгов. Хаген отвечает, что он поклялся не открывать никому, где спрятан клад, пока жив хоть один из его повелителей. Кримхильда велит отрубить голову Гунтеру и, держа её за волосы, приносит Хагену. «Теперь, — говорит Хаген, — никто не знает, где сокровище, кроме меня и Бога, и ты, чертовка жадная, никогда не получишь его». Кримхильда отрубила ему голову мечом Зигфрида; Хильдебранд, видя, что она нарушила обещание, данное Дитриху, убил её тут же на месте.

Величавое творение древности впоследствии не раз вдохновляло выдающихся мастеров немецкой культуры. К нему обращались романтики, Рихард Вагнер написал музыкальную тетралогию «Кольцо Нибелунгов» (1842-1862), отразили ее в живописных полотнах художники П. Корнелиус, Ю. Шнорр фон  Карольсфельд.

Постановки

Ежегодно в августе в немецком городе Вормс (нем. Worms) проходит Фестиваль Нибелунгов (нем. Nibelungenfestspiele), главным действием которого является современная театральная постановка средневековой поэмы "Песнь о Нибелунгах" (нем. Das Nibelungenlied).

 Экранизации

Известны две более-менее близкие к тексту «Песни» экранизации. В 1924 году состялась премьера классического двухсерийного немого фильма Фрица Ланга «Нибелунги» («Die Nibelungen»). Его римейк, поставленный Харальдом Райнлом также в двух частях, вышел на экраны в 1966 (первая часть) и 1967 (вторая часть) годах.

Кроме того, существуют несколько фильмов (художественных и телевизионных), в которых были использованы те или иные мотивы эпоса

1. Происхождение и классификация былин

Для объяснения происхождения и состава былин существует несколько теорий:

1. Теория мифологическая видит в былинах рассказы о стихийных явлениях, в богатырях — олицетворение этих явлений и отожествление их с богами древних славян (О. Миллер, Афанасьев).
2. Теория историческая объясняет былины как след исторических событий, спутанных порой в народной памяти (Л. Майков, Квашнин-Самарин).
3. Теория заимствований указывает на литературное происхождение былин (Бенфей, В.В. Стасов, Веселовский, Ягич), причём одни склонны видеть заимствования через влияние Востока (В.В. Стасов, Всев. Миллер), другие — Запада (Веселовский, Созонович).

В итоге — односторонние теории уступили место смешанной, допускающей в былинах присутствие элементов народного быта, истории, литературы, заимствований восточных и западных (Буслаев, Веселовский). Первоначально предполагали, что былины, которые группируются по месту действия на циклы киевские и новгородские, главным образом, южнорусского происхождения и только позже перенесены на север; по другим былины явление местное (Халанский). В течение веков былины претерпевали различные изменения, причём постоянно подвергались влиянию книжному и заимствовали многое из средневековой русской литературы и устных сказаний Запада и Востока. Приверженцы мифологической теории делили богатырей русского эпоса на старших и младших; позже было предложено (Халанским) деление на дотатарскую, времён татарщины и послетатарскую эпохи.

Специфика и стилистика

Былины составляют одно из самых замечательных явлений русской народной словесности; по эпическому спокойствию, богатству подробностей, живости колорита, отчетливости характеров изображаемых лиц, разнообразию мифических, исторических и бытовых элементов они не уступают немецкому богатырскому эпосу и эпическим народным произведениям всех других народов, за исключением разве «Илиады» и «Одиссеи».

Былины являются эпическими песнями о русских богатырях; именно здесь мы находим воспроизведение общих, типических их свойств и историю их жизни, их подвиги и стремления, чувства и мысли. Каждая из этих песен говорит, главным образом, об одном эпизоде жизни одного богатыря и таким образом получается ряд песен отрывочного характера, группирующихся около главных представителей русского богатырства. Число песен увеличивается ещё вследствие того, что имеется по несколько вариантов, более или менее различных, одной и той же былине. Все былины, кроме единства описываемого предмета, характеризуются ещё единством изложения: они проникнуты элементом чудесного, чувством свободы и (по мнению Ореста Миллера) духом общины. Миллер не сомневается в том, что независимый дух былевого русского эпоса является отражением старой вечевой свободы, сохраненной вольными казаками и свободными олонецкими крестьянами, не захваченными крепостным правом. По взгляду этого же учёного, дух общины, воплощенный в былинах, является внутренней связью, соединяющей русский эпос и историю русского народа.

Кроме внутреннего, замечается ещё и внешнее единство былин, в стихе, слоге и языке: стих Б. состоит или из трохеев с дактилическим окончанием, или из смешанных трохеев с дактилями, или, наконец, из анапестов; созвучий нет совсем и все основано на музыкальности стиха; тем, что былины писаны стихами, они отличаются от «побывальщин», в которых уже давно стих разложился в прозаический рассказ. Слог в Б. отличается богатством поэтических оборотов; он изобилует эпитетами, параллелизмами, сравнениями, примерами и другими поэтическими фигурами, не теряя вместе с тем своей ясности и естественности изложения. Б. теперь «сказываются» на чистом великорусском языке, с сохранением довольно большого количества архаизмов, особенно в типических частях. Гильфердинг каждую Б. делил на две части: одну — изменяющуюся сообразно воли «сказателя»; другую — типическую, которую рассказчик должен передавать всегда с возможной точностью, не изменяя ни одного слова. Типическая часть заключает все существенное, что говорится про богатыря; остальное представляется только фоном для главного рисунка.

Количество былин

Чтобы дать понятие о количестве былин, отметим статистику их, приведенную в «Истории Русской Словесности» Галахова. Одних былин киевского цикла собрано: в Московской губернии 3, в Нижегородской 6, в Саратовской 10, в Симбирской 22, в Сибири 29, в Архангельской 34, в Олонецкой до 300 — всех вместе около 400, не считая здесь былин новгородских, позднейших московских и др. Все известные нам былины по месту своего происхождении делятся на: киевские, новгородские и общерусские, более поздние.

Хронологически на первом месте, по О. Миллеру, надо поставить былины., рассказывающие о богатырях сватах; потом те, которые вообще называются киевскими и новгородскими: по-видимому, они возникли до XIV в.; затем идут былины. вполне исторические, относящиеся к московскому периоду Русского государства, и наконец былины  относящиеся к событиям последних времен.

Огромное значение имеют былины так называемого новгородского и в особенности киевского цикла, хотя нельзя смотреть на эти былины  как на рассказы о событиях, действительно имевших когда-то место в таком виде, в каком они представляются в песнях: элемент чудесного вполне противоречит этому. Если же былины не представляются достоверной историей лиц, действительно живших когда-то на Русской земле, то их содержание надо непременно объяснять иначе.

Изучение былин

Учёные исследователи народного эпоса прибегали в этих объяснениях к двум методам: историческому и сравнительному. Собственно говоря, оба эти метода в большинстве исследований сводятся к одному сравнительному, и едва ли правильно ссылаться здесь на метод исторический. В самом деле, исторический метод состоит в том, что мы для известного, например языкового, явления путем архивных поисков или теоретического выделения позднейших элементов отыскиваем все более и более древнюю форму и таким образом приходим к первоначальной — простейшей форме. Совсем не так применялся «исторический» метод к изучению былин. Здесь нельзя было сопоставлять новых редакций с более древними, так как мы этих последних вовсе не имеем; с другой стороны, литературная критика отметила в самых общих чертах только характер изменений, каким подверглись с течением времени былины, не касаясь совсем отдельных частностей. Так называемый исторический метод в изучении былин, собственно говоря, состоял в сравнении сюжетов былинных с летописными; а так как сравнительным методом назывался тот, при котором сравнивались сюжеты былин с сюжетами других народных (в основном мифических) или же чужестранных произведений, то и выходит, что здесь разница ничуть не в самом методе, а просто в материале сравнений. Итак, в сущности, только на сравнительном методе и обоснованы четыре главные теории происхождения былин: исторически-бытовая, мифологическая, теория заимствований и, наконец, смешанная теория, пользующаяся теперь самым большим кредитом.

Былинные сюжеты

Прежде чем перейти к изложению в общих чертах самих теорий, следует сказать несколько слов о значении былинных сюжетов. Всякое литературное произведение можно разложить на несколько главнейших моментов описываемого действия; совокупность этих моментов составляет сюжет данного произведения. Таким образом, сюжеты бывают более или менее сложны. На одном и том же сюжете может основываться несколько литературных произведений, которые даже, благодаря разнообразию второстепенных изменяющихся черт, например мотивов действия, фона, сопутствующих обстоятельств и т. п., могут показаться на первый взгляд совсем несходными. Можно даже пойти дальше и сказать, что всякий сюжет без исключения всегда составляет основу большего или меньшего количества литературных произведений, и что очень часто бывают модные сюжеты, которые почти в одно время обрабатываются на всех концах земного шара. Если теперь в двух или нескольких литературных произведениях мы найдем общий сюжет, то допускаются тут три объяснения: либо в этих нескольких местностях сюжеты выработались самостоятельно, независимо друг от друга и составляют таким образом отражение действительной жизни или явлений природы; либо сюжеты эти обоими народами унаследованы от общих предков; либо, наконец, один народ заимствовал сюжет у другого. Уже а priori можно сказать, что случаи самостоятельного совпадения сюжетов должны быть очень редки, и чем сюжет сложнее, тем он должен быть самостоятельнее. На этом главным образом основывается исторически-бытовая теория, упускающая совершенно из виду сходство сюжетов русских былин с произведениями других народов или считающая его явлением случайным. По этой теории богатыри являются представителями разных сословий русского народа, былины же — поэтически-символическими рассказами исторических происшествий или картинами явлений народного быта. На первом же и втором предположениях основана теория мифологическая, по которой сходные сюжеты в произведениях индоевропейских народов унаследованы от общих праарийских предков; сходство же между сюжетами несродных народов объясняется тем, что в различных странах на одно и то же явление природы, послужившее материалом для сходных сюжетов, смотрели люди одинаково и одинаково его толковали. Наконец, на 3-м объяснении основана теория заимствования, по которой сюжеты русских былин перенесены в Россию с Востока и Запада.

Все вышеизложенные теории отличались своей крайностью; так, например, с одной стороны О. Миллер в своем «Опыте» утверждал, что сравнительный метод служит для того, чтобы в сопоставляемых произведениях, принадлежащих различным народам, тем резче, тем определеннее выказались различия; с другой же стороны, Стасов прямо высказал мнение, что былины заимствованы с Востока. В конце концов, однако, учёные исследователи пришли к тому убеждению, что былины составляют весьма сложное явление, в котором перемешаны разнородные элементы: исторически-бытовые, мифические и заимствованные. А. Н. Веселовский дал некоторые указания, которые могут руководить исследователем и обезопасить его от произвола теории заимствований; а именно в CCXXIII номере «Журнала Министерства Народного Просвещения» учёный профессор пишет: «Для того, чтобы поднять вопрос о перенесении повествовательных сюжетов, необходимо запастись достаточными критериями. Необходимо принять в расчет фактическую возможность влияния и его внешние следы в собственных именах и в остатках чуждого быта и в совокупности подобных признаков, потому что каждый в отдельности может быть обманчив». К этому мнению примкнул Халанский, и теперь исследование былин поставлено на правильную точку зрения. В настоящее время главное стремление учёных исследователей былин направлено к тому, чтобы подвергнуть эти произведения самому тщательному, по возможности, анализу, который окончательно должен указать на то, что именно в былинах составляет неоспоримую собственность русского народа, как символическая картина явления естественного, исторического или бытового, и что занято у других народов.

 Время складывания былин

Относительно времени происхождения былин определеннее всех выразился Л. Майков, пишущий: «Хотя между сюжетами былин есть и такие, которые можно возвести к эпохе доисторического сродства индоевропейских преданий, тем не менее, все содержание былин, а в том числе и эти древнейшие предания представляется в такой редакции, которая может быть приурочена только к положительно историческому периоду. Содержание былин вырабатывалось в течение X, XI и XII веков, а установилось во вторую половину удельно-вечевого периода в XIII и XIV веках». К этому можно прибавить слова Халанского: «В XIV веке устраиваются пограничные крепости, острожки, устанавливается пограничная стража, и в это время сложился образ богатырей, стоящих на заставе, оберегающих границы Святорусской земли». Наконец, по замечанию О. Миллера, большая древность былин доказывается тем обстоятельством, что изображается в них политика ещё оборонительная, а не наступательная.

Место возникновения былин

Что касается места, где возникли былины, то мнения разделяются: самая распространенная теория предполагает, что былины — южнорусского происхождения, что их первоначальная основа южнорусская. Только со временем, вследствие массового переселения народа из Южной Руси на Север, перенесены туда былины, а затем на первоначальной своей родине они были забыты, вследствие влияния других обстоятельств, вызвавших казацкие думы. Против этой теории выступил Халанский, осуждая вместе с тем и теорию первоначального общерусского эпоса. Он говорит: «Общерусский древний эпос — такая же фикция, как и древний общерусский язык. У каждого племени был свой эпос — новгородский, словенский, киевский, полянский, ростовский (ср. указания Тверской летописи), черниговский (сказания в Никоновской летописи)». Все знали о Владимире, как о реформаторе всей древнерусской жизни, и все пели о нём, причём происходил обмен поэтическим материалом между отдельными племенами. В XIV и XV веках Москва стала собирательницей русского эпоса, который в это же время все более и более сосредоточивался в киевский цикл, так как киевские былины произвели на остальные ассимилирующее влияние, вследствие песенной традиции, религиозных отношений и т. п.; таким образом в конце XVI века закончено было объединение былин в киевский круг (хотя, впрочем, не все былины к нему примкнули: к таким принадлежит весь новгородский цикл и некоторые отдельные былины, например о Суровце Суздальце и о Сауле Леванидовиче). Потом из Московского царства распространились былины во все стороны России путем обыкновенной передачи, а не эмиграции на север, которой не было. Таковы в общих чертах взгляды Халанского на этот предмет. Майков говорит, что деятельность дружины, выраженная в подвигах её представителей-богатырей, и есть предмет былин. Как дружина примыкала к князю, так и действия богатырей всегда стоят в связи с одним главным лицом. По мнению этого же автора, былины пели скоморохи и гудошники, приигрывая на звончатых яровчатых гуслях или гудке, слушали же их в основном бояре, дружина.

Насколько изучение былин ещё до сих пор несовершенно и к каким противоречивым результатам оно привело некоторых учёных — можно судить хотя бы только по одному следующему факту: Орест Миллер, враг теории заимствований, старавшийся везде в былинах найти чисто народный русский характер, говорит: «Если отразилось какое-нибудь восточное влияние на русских былинах, так только на тех, которые и всем своим бытовым складом отличаются от склада старославянского; к таким относятся былины о Соловье Будимировиче и Чуриле». А другой русский учёный, Халанский, доказывает, что былина о Соловье Будимировиче стоит в самой тесной связи с великорусскими свадебными пенями. То, что О. Миллер считал совсем чуждым русскому народу — то есть самосватание девушки, — по Халанскому существует ещё теперь в некоторых местах Южной России. Приведем здесь, однако, хоть в общих чертах, более или менее достоверные результаты исследований, полученные русскими учёными.

Что былины претерпели многие и притом сильные перемены, сомневаться нельзя; но точно указать, каковы именно были эти перемены, в настоящее время крайне трудно. На основании того, что богатырская или героическая природа сама по себе везде отличается одними и те ми же качествами — избытком физических сил и неразлучной с подобным избытком грубостью, О. Миллер доказывал, что русский эпос на первых порах своего существования должен был отличаться такой же грубостью; но так как, вместе со смягчением народных нравов, такое же смягчение сказывается и в народном эпосе, поэтому, по его мнению, этот смягчительный процесс надо непременно допустить в истории русских былин. По мнению того же учёного, былины и сказки выработались из одной и той же основы. Если существенное свойство былин — историческое приурочение, то чем оно меньше заметно в былине, тем она ближе подходит к сказке. Таким образом выясняется второй процесс в развитии былин: приурочение. Но, по Миллеру, есть и такие былины, в которых ещё вовсе нет исторического приурочения, причём, однако, он не объясняет нам, почему он такие произведения не считает сказками («Опыт»). Затем, по Миллеру, разница между сказкой и былиной заключается в том, что в первой мифический смысл забыт раньше, и она приурочена к земле вообще; во второй же мифический смысл подвергся изменениям, но не забвению. С другой стороны, Майков замечает в былинах стремление сглаживать чудесное. Чудесный элемент в сказках играет другую роль, чем в былинах: там чудесные представления составляют главную завязку сюжета, а в былинах они только дополняют содержание, взятое из действительного быта; их назначение — придать более идеальный характер богатырям. По Вольнеру, содержание былин теперь мифическое, а форма — историческая, в особенности же все типические места: имена, названия местностей и т. д.; эпитеты соответствуют историческому, а не былинному характеру лиц, к которым они относятся. Но первоначально содержание былин было совсем другое, а именно действительно историческое. Это произошло путем перенесения былин с Юга на Север русскими колонистами: постепенно колонисты эти стали забывать древнее содержание; они увлекались новыми рассказами, которые более приходились им по вкусу. Остались неприкосновенными типические места, а все остальное со временем изменилось. По Ягичу, весь русский народный эпос насквозь проникнут христианско-мифологическими сказаниями, апокрифического и неапокрифического характера; из этого источника заимствовано многое в содержании и мотивах. Новые заимствования отодвинули на второй план древний материал, и былины можно разделить поэтому на три разряда: 1) на песни с очевидно заимствованным библейским содержанием; 2) на песни с заимствованным первоначально содержанием, которое, однако, обработано более самостоятельно и 3) на песни вполне народные, но заключающие в себе эпизоды, обращения, фразы, имена, заимствованные из христианского мира. О. Миллер не совсем с этим согласен, доказывая, что христианский элемент в былине касается только внешности. Вообще, однако, можно согласиться с Майковым, что былины подвергались постоянной переработке, соответственно новым обстоятельствам, а также влиянию личных взглядов певца. То же самое говорить Веселовский, утверждающий, что былины представляются материалом, подвергавшимся не только историческому и бытовому применению, но и всем случайностям устного пересказа («Южнорусские былины»). Вольнер в былине о Сухмане усматривает даже влияние новейшей сантиментальной литературы XVIII в., а Веселовский о былине «Как перевелись богатыри» говорит вот что: «Две половины былины связаны общим местом весьма подозрительного характера, показывающим, как будто, что внешней стороны былины коснулась эстетически исправляющая рука». Наконец, в содержании отдельных былин нетрудно заметить разновременные наслоения (тип Алеши Поповича), смешение нескольких первоначально самостоятельных былин в одну (Вольга Святославич или Волх Всеславич), то есть объединение двух сюжетов, заимствования одной былины у другой (по Вольнеру, начало Б. о Добрыне взято из былины о Вольге, а конец из былины об Иване Годиновиче), наращения (былина о Соловье Будимировиче у Кирши), большая или меньшая порча былины (рыбниковская распространенная былина  о Берином сыне, по Веселовскому) и т. п.

Остается ещё сказать об одной стороне былин, а именно об их теперешней эпизодичности, отрывочности. Об этом обстоятельнее других говорит О. Миллер, который считал, что первоначально былины составляли целый ряд самостоятельных песен, но со временем народные певцы стали сцеплять эти песни в большие циклы: происходил, словом, тот же процесс, который в Греции, Индии, Иране и Германии привёл к созданию цельных эпопей, для которых отдельные народные песни служили только материалом. Миллер признает существование объединённого, цельного Владимирова круга, державшегося в памяти певцов, в своё время образовавших, по всей вероятности, тесно сплоченные братчины. Теперь таких братчин нет, певцы разъединены, а при отсутствии взаимности никто между ними не оказывается способным хранить в своей памяти все без исключения звенья эпической цепи. Все это очень сомнительно и не основано на исторических данных; благодаря тщательному анализу, можно только допустить, вместе с Веселовским, что «некоторые былины, например Гильфердинга 27 и 127, являются, во-первых, продуктом выделения былин из киевской связи и вторичной попытки привести их в эту связь после развития на стороне» («Южнорусские былины»).

Сборники

Главные сборники былин: Кирши Данилова, «Древние русские стихотворения» (изданы в 1804, 1818 и 1878); Киреевского, Х выпусков, изданы в Москве 1860 г. и сл.; Рыбникова, четыре части (1861—1867); Гильфердинга, изд. Гильтебрантом под заглавием: «Онежские былины» (СПб., 1873); Авенариуса, «Книга о киевских богатырях» (СПб., 1875); Халанского (1885). Кроме того, варианты былин встречаются: у Шейна в сборниках великорусских песен («Чтения Московского Общества Истории и Древностей» 1876 и 1877 и отд.); Костомарова и Мордовцевой (в IV части «Летописи древней русской литературы Н. С. Тихонравова»); былины, печатанные Е. В. Барсовым в «Олонецких Губернских Ведомостях» после Рыбникова, и наконец у Ефименко в 5 кн. «Трудов Этнографического отдела Московского Общества любителей естествознания», 1878.

2. Богатыри и витязи

Богатыри и витязи — художественные образы героев, защищавших русские земли и русский народ от нашествий врагов или от злой нечисти, созданные народным фольклором (в былинах, сказаниях, песнях).

 Эти удивительные песни-сказания народ создал в незапамятные времена и они переходили из уст в уста, от стариков к детям. Народ действительно верил в эти сказания, верил, что богатыри существовали в прошлом. В исторических записях и летописях сохранилось многое, указывающее, что некоторые события, перешедшие в былины, действительно имели место, только народ переделывал быль по-своему, разукрасил и преувеличил. Богатыри стояли на страже Руси, на заставе.

Долгое время былины не были записанными, пока ими не заинтересовались известные учёные Павел Николаевич Рыбников (1832—1885) и Александр Фёдорович Гильфердинг (1831—1872). Более 200 былинных текстов вошли в четырёхтомник «Песен, собранных П. Н. Рыбниковым». А. Ф. Гильфердинг издал 318 былин.

Образы русских богатырей и витязей нашли широкое отражение в творчестве известных деятелей искусства, например, Михаила Александровича Врубеля — декоративное панно «Богатырь», или Виктора Михайловича Васнецова — «Богатыри» (картина, которую он писал почти двадцать лет).

Богатыри обладают известного рода типическими и более или менее общими им всем свойствами: богатырь, прежде всего, должен обладать силою; Богатырь всегда молод, и хотя в былинах часто говорится о «старом казаке» Илье Муромце, однако здесь слово старый не значит «обременённый летами», а только возмужалый, опытный в военном деле.

Воинские доблести богатырей

Совокупность воинских доблестей составляет одну из главнейших черт русского богатыря, но недостаточно одних физических доблестей, надо ещё, чтобы вся деятельность богатыря имела религиозно-патриотический характер. Вообще народ идеализирует своих богатырей, и если он гиперболически представляет их физические качества: силу, ловкость, тяжёлую походку, оглушительный голос, продолжительный сон и способность пить огромными приёмами, то всё-таки в них нет той зверской обжорливости других являющихся в былинах чудовищных великанов, не принадлежащих к разряду богатырей.

Элемент чудесного играет большую роль в судьбах богатырей: они часто встречаются с благотворными и враждебными сверхъестественными силами, но в общем всё-таки в былинах замечается стремление сглаживать чудесный элемент, который не играет в них такой роли, как, например, в сказках, и имеет своим назначением, по мнению Майкова, придать богатырям более идеальный характер.

Происхождение слова «богатырь»

Откуда происходит самое слово «богатырь»? Уже давно было высказано мнение, что оно заимствовано из тюркских языков, где является в различных формах: багхатур, багадур, батур, батыр, батор. Но явились противники (О. Миллер и др.) этого мнения: они исходили из того положения, что и багадур слово не татарское, а заимствовано с санскритского baghadhara (обладающий счастьем, удатный), и что вследствие этого русское «богатырь» тоже восходит к праарийскому началу. Другие прямо выводили «богатырь» из «Бог» через посредство «богатый» (Щепкин, Буслаев).

Ни одно из этих мнений, однако, не должно быть принято: татарское слово может быть действительно заимствовано с санскрита, и тем не менее русское слово не коренное, но тоже заимствовано; санскритскому слову соответствовало бы коренное русское «богодар», а никоим образом не «богатырь». От слова «богат-» не может происходить «богатырь», так как нет суффикса -ырь. Против исконности слов «богатырь» говорит и то обстоятельство, что его нет в других славянских языках, за исключением польского (bohater), который заимствовал его из русского, что доказывается присутствием звука h и твёрдого r на конце слова. Другие объяснения имеют исторический характер. Халанский думает («Великорусские былины»), что первоначальная форма слова была багатырь и что оно первоначально употреблялось в значении «татарский воевода» и титула, ставившегося при собственных именах в значении теперешнего «господин»; на это указывал уже и Буслаев.

Предположение о заимствовании слова богатырь из татарского языка принято теперь всеми русскими учёными, хотя, с другой стороны, старые ложные объяснения этимологии слова встречаются довольно часто, особенно в учебниках истории русской литературы. Из вышесказанного вовсе не следует, чтобы в дотатарский период не существовало на Руси понятия, соответствующего теперешнему понятию богатырь. Ему только соответствовали другие слова в языке, напр.: хоpобр (сменённое впоследствии под книжным влиянием церк.-слав. словом храбр), хоробор, хоробер, резвец, удалец. Потом своё слово заменилось чужестранным под влиянием психологических факторов: в глазах народа русские богатыри, нося одно название с татарскими, не уступали этим последним, противополагались им. Само слово «богатырь» является в первый раз в книге Серницкого, изданной без обозначения места в 1585 г. п. з. «Descriptio veteris et novae Poloniae cum divisione ejusdem veteri et nova», где говорится: «Rossi… de heroibus suis, quos Bohatiros id est semideos vocant, aliis persuadere conantur».

Классификация

Неудивительно поэтому, что уже в самом начале встречаемся с очень замысловатым вопросом о делении богатырей. Это происходит оттого, что до сих пор ни одна из черт их характера не признана всеми настолько характерной, чтобы сообразно ей делить их на группы. Поэтому некоторые не задаются вовсе вопросом о разделении Б. на группы, другие (значительное большинство) делят их на старших и младших, третьи, наконец (Халанский), рассматривают их по отношению к хронологии и делят на богатырей эпохи дотатарской, татарской и послетатарской. Но и те, которые делят Б. на старших и младших, не согласны друг с другом относительно того, какие именно богатыри старшие и какие младшие.

Нет сомнения только относительно Святогора, которого все причисляют к старшим; но уже относительно Микулы Селяниновича, Вольги Святославича, Дона, Дуная Ивановича и некоторых других существуют разногласия, так как сторонники исторического взгляда считают их младшими богатырями вопреки мнению других, которые приравнивают их Святогору. Все эти богатыри принадлежат к так называемому киевскому циклу, к которому не примыкают только два богатыря новгородские и двое или трое стоящих особняком, напр. Саул Леванидович и Суровец-Суздалец.

Итак, кроме небольшой группы двух последних категорий, мы имеем одну огромную категорию киевских богатырей, сплочённых вокруг великого князя Владимира. Остаётся теперь решить вопрос о том, действительно ли все типы Б. сложились на юге или первоначально это были местные богатыри, воспеваемые каждый в своей области и потом только приуроченные к Киеву и к имени Владимира. Вопрос этот неразрывно связан с вопросом о происхождении былин; здесь скажем только, что большинство исследователей признаёт богатырей типами, образовавшимися в Южной России, с чем не согласен Хаданский, который доказывает, что типы богатырские появились первоначально в областных, не зависящих друг от друга эпических народных произведениях.

Группу богатырей, связанных с князем Владимиром и городом Киевом, делят на старших и младших. В отношении принципа деления не совсем согласен с другими Орест Миллер: он делит сперва богатырей на сватов и несватов и только потом, в свою очередь, несватов делит на богатырей старших и младших. В основу своего деления он кладёт то, что все былины, говорящие о сватовстве, отличаются мрачным, грубым, диким характером и поэтому носят на себе отпечаток весьма глубокой древности.

По Миллеру, сватовство надо здесь понимать в мифологическом значении добывания светлого существа и сваты являются самыми полными образами диких, неукротимых сил природы; они действуют каждый отдельно, не братаются с другими богатырями, не имеют ни малейшего исторического приурочения; к ним принадлежат: Иван Удовкин сын, Михаил Потык, Дунай Иванович, Хотен Блудович. Другие исследователи не принимают в расчёт этого деления, считая сватов такими же богатырями, как и других, но только хронологически древнейшими и поэтому более дикими типами, сохранившимися без позднейших смягчений.

Старшие богатыри

К старшим богатырям Миллер причисляет только Святогора, Вольгу Святославича и Микулу Селяниновича; Бессонов прибавляет ещё Самсона, Сухана и далее Полкана, Колывана Ивановича, Ивана Колывановича, Самсона Ивановича, Самсона Самойловича и Молофера или Малафея; некоторые присоединяют также Дона Ивановича и Дуная Ивановича. Как известно, Миллер смотрит на всех богатырей как на олицетворение различных явлений природы: в старших богатырях он видит явления грозные, враждебные людям, происходящие во время зимы; так, напр., в образе Святогора олицетворяются исполинские, залёгшие всё небо тучи; младшие богатыри тоже явления природы, но благотворные для человека, происходящие летом; калики перехожие — это бродячие тучи, проливающие дождь; первоначально и те и другие представлялись божествами, но одни — старшим их поколением, титанами, разрушителями, а другие — оберегателями людей.

В былинах первые являются существами сверхъестественными, оборотнями, снабжёнными неимоверной силой, другие же имеют вполне человеческий образ, они обладают большой, но уже не титанической, не стихийной силой и почти все живут во времена Владимира. Марте в старших богатырях видит тоже древние славянские божества («Die russische Heldensage»).

Младшие богатыри

Младшие богатыри в свою очередь делятся на туземных и заезжих; к последним принадлежит: Соловей Будимирович (с чем не согласен Халанский и отчасти Веселовский), Чурило Пленкович, Дюк Степанович и др.

С указанным делением, как мы уже говорили, совершенно не согласен Халанский, который делит богатырей на типы, относящиеся к эпохе дотатарской, татарской и послетатарской, или московской: к первой группе он причисляет Добрыню Никитича, Ивана Даниловича и Алёшу Поповича; ко второй: богатырей на заставе, Идолище, Илью Муромца, Василья Игнатьевича и богатырей, которые «перевелись»; к третьей: Микулу Селяниновича, Хотена Блудовича, Чурилу Пленковича, Дюка Степановича, Данила Ловченина, сорок калик со каликою, Соловья Будимировича. Кроме того, этот же автор делит богатырей по областям, в которых они, по его мнению, были созданы народом; так, к Киевской области он причисляет только самого Владимира, Добрыню, а также Вольгу Святославича, Ставра Годиновича, Ивана Даниловича, Чурилу Пленковича и отчасти Ивана Годиновича.

Обзор важнейших русских былинных богатырей

Таковы общие взгляды на богатырей; сделаем теперь обзор взглядов разных исследователей о главных представителях русского былинного богатырства в очередном порядке: здесь будут сопоставлены взгляды всех направлений, о которых мы уже в общих чертах говорили.

Святогор

Святогор ужасный великан, которого даже земля не держит, лежит на горе в бездействии, когда к нему приходит Илья. Другие былины рассказывают о его женитьбе, о встрече с тягой земной и смерти в волшебной могиле. В некоторых былинах Святогор сменяется Самсоном, который назван по отчеству Колывановичем, Самойловичем или Васильевичем. На Святогора перенесены многие черты личности и жизни библейского богатыря Самсона, но вообще былины о Святогоре мало ещё разработаны. Все, не исключая даже Миллера, признают, что в создании его образа сильно сказалось библейское влияние, но не умеют объяснить происхождения других, небиблейских черт характера.

Миллер считает его имя чисто русским, происшедшим из «святой» и «гора», обозначающих богатыря величиною с гору; по его мнению, первоначально Святогор служил олицетворением громадных, залёгших всё небо, неподвижных туч. В этом лице, по мнению Миллера, умеющем «смешать земных с небесными», является что-то стихийное, титаническое, враждебное земле. С течением времени под влиянием Библии первоначальный миф о Святогоре начал изменяться, и вслед за тем последовало полное отождествление его с лицом Самсона, который является позднейшей подставкой за Святогора и отчасти приставкой к нему по некоторым подробностям.

По указанию Веселовского («Вестник Евр.», 1875, апрель), есть некоторые несомненные черты сходства между Святогором и Аникою-воином, героем одного стиха книжного происхождения, стоящего в зависимости от византийской поэмы о Дигенисе. На основании этого же стиха Петров («Труды Киев. дух. ак.» 1871, X) сближает Святогора с Егорьем Храбрым. Волльнер в имени Святогора видит тоже два слова: свят Егор, таким образом, имя Святогора выросло бы на христианской почве; против этого восстаёт Миллер, говоря, что между Святогором и Егорьем Храбрым нет никакой внутренней связи. Как бы то ни было, есть места, где встречается такое сопоставление: Егор Святогор. Волльнер, объясняя происхождение некоторых подробностей в былине, сближает их со стихом о Егорье в немногих, впрочем, эпизодах; другими источниками былины о Святогоре была ещё, по Волльнеру, «Повесть о бодрости человеческой», «Тысяча и одна ночь», одна из магометанских легенд о Моисее и др., а Халанский прибавляет к этому ещё и кавказские нартовские сказания о бое нартов с великанами.

Жданов объясняет выражение Егор Святогор таким образом, что первое название служит настоящим именем, а второе эпитетом. Таким же эпитетом он считает и былинное название богатыря «Святогор», которое встречается тоже в форме «богатырь святогорский»; настоящим же его именем было Самсон (ср. «К литературной истории русской былевой поэзии», стр. 164). Таким образом, в лице Святогора мы бы имели сплочённых нескольких лиц: Самсона, Егорья, Аники, Моисея, нартовского богатыря и др., а по Миллеру, ещё и божества праславянского, управлявшего исполинскими тучами.

Микула Селянинович

Микула Селянинович встречается в 2-х былинах: о Святогоре и о Вольге Святославиче. На него смотрят тоже различно: Миллер в своём «Опыте» говорит, что он своей умелостью выступает из ряда старших богатырей; он представитель земледельческого быта, обладающий не количественной, как Святогор, а качественной силой, которую можно назвать выносливостью. Он предвещает появление младших богатырей, хотя ещё остаётся земледельческим божеством. В другом месте («Илья Муромец») Миллер называет Микулу пахарем, первоначально олицетворением небесного грома, тогда как волшебная его кобылка, которую нагнать нельзя, представляет собою громовую тучу.

Народ представляет себе полёт туч паханием на небе — молния рассекает небо так, как плуг землю. Теперешнее имя занято у св. Николая, но под ним скрывается древнее божество грома и молнии. Он сильно напоминает собою германского бога Тора, который тоже является покровителем земледельцев. Порфирьев, следуя за Буслаевым, говорит, что в лице Микулы Селяниновича представляется образ могучего былинного крестьянина-пахаря, соответствующего чешскому пахарю Промыслу. Страшная его сила, сопоставление с Святогором и другие черты, в которых он изображается, показывают, что тип его, как и тип Святогора, сложился под влиянием образа какого-нибудь титанического существа, бывшего, вероятно, олицетворением земли или бога-покровителя земледелия.

На это указывает особенно сумочка с тягой земли, с которой изображается Микула и которая, очевидно, есть не что иное, как образ земли. Но сам он уже представляет не землю как стихию, а идею оседлой земледельческой жизни, в которой он и поставляет свою силу и значение. По Волльнеру, Микула просто св. Николай, хотя возможно, по его мнению, и объяснение его как олицетворение земледелия. С Николаем, но не святым, а с соперником Александра Македонского на Олимпийских играх, сравнивает Микулу Всеволод Миллер; сошку Микулину он производит от узла, завязанного Гордиасом, по происхождению пахарем. О Микуле говорит тоже Веселовский в своём сочинении «Южно-русские былины»; по его мнению, Микула Селянинович служит, быть может, отражением царя-пахаря западных легенд: «грандиозный образ царя-пахаря, — говорит Веселовский, — не мог не прийтись по нраву крестьянской среде, хранительнице песни, и, заслонив всё остальное, невольно вызывал вопросы и находил себе в нашей науке — мифологическое объяснение, может быть, безо всякого на то права». Веселовский сближает былину о Вольге и Микуле с известным западноевропейским сказанием «Хождение Карла Великого в Иерусалим и Константинополь»; принимая такое объяснение, Микула Селянинович был бы отражением византийского императора Гугона.

Вольга Святославович, или Волх Всеславич

Основные былины о Вольге рассказывают о его чудесном рождении от змея, походе в Индию и противоборстве с Микулой Селяниновичем. Вольга Святославович, оборотень и охотник, относится Проппом к числу самых древнейших богатырей. В его образе он находит пережитки тотемизма, в то время как более ранняя школа фольклористики стремилась отождествить его с реальными историческими личностями, в частности, Вещим Олегом.

Илья Муромец

Ряд младших богатырей начинает собою главный их представитель, оберегатель русской земли, «старый казак» Илья Муромец. Ему посвящена, сравнительно с другими богатырями, громадная литература, но, несмотря на то, вопрос о нём тоже остаётся далеко не выясненным. Мы ограничимся здесь указанием на более оригинальные взгляды учёных исследователей, касающиеся этого богатыря, взгляды крайне разнообразные и противоречащие друг другу, так как одни усматривают в Илье мифическое существо, другие видят в нём представителя русского крестьянского сословия, третьи считают его типом заимствованным и, наконец, 4-е смотрят на него как на смешение разнородных элементов: мифических, исторических, бытовых и иностранных. Самое его название Муромец вызывает несогласие относительно того, первоначально ли оно или нет.

Древнейшее упоминание о нём находится в «Вестовой отписке» оршанского старосты Филона Кмиты Чернобыльского к Остафию Воловичу, кастеляну Троцкому, писанной в Орше 1574 г., августа 5 дня: «Ilii Murawlenina i Solowia Budimirowicza» читаем в этой записке; затем у Эриха Лясоты тоже написано «Morowlin». Вот какова первоначальная форма этого слова, которое потом только перешло в «Муромец» под влиянием приурочения богатыря к городу Мурому. С этими именами О. Миллер сближает Илью Муромца в рассказе, заимствованном из записной книги расстриженного единоверческого монаха Григория Панкеева. Во всяком случае соображения эти не имеют вполне достаточных подтверждений, поэтому большинство исследователей воздерживается от решительного приговора; так, напр., Халанский говорит, что трудно решить, как выговаривалось это слово первоначально, хотя прибавляет, что во всяком случае стоять за древность формы Муромец нельзя. Определённо высказывается в этом отношении В. Каллаш, который принимает как правильную форму: Муромец, Моровлянин («Этнографическое обозрение», 1890 г.).

Былин об Илье много, они составляют целый цикл, объединённый его личностью; в былинах этих он выставляется более или менее в одинаковом свете, хотя и здесь замечается небольшая разница в оттенении некоторых черт его характера; так, напр., не одинаковым является Илья, устрашающий разбойников, не причиняя им никакого вреда, и Илья, убивающий своего собственного сына.

Илья Муромец как личность следующим образом характеризуется Орестом Миллером: он представитель всех русских богатырей и в глазах народа является представителем крестьянского сословия. Илья отличается огромной силой, которой не обладают другие младшие богатыри, но сила эта не количественна, а качественна, причём силу физическую сопровождает нравственная: спокойствие, стойкость, простота, бессеребренность, отеческая заботливость, сдержанность, благодушие, скромность, независимость характера. Со временем религиозная сторона начала получать верх в его характеристике, так что наконец он стал святым угодником.

По Халанскому, прославление Ильи Муромца святым относится к XVII в. и, вероятно, имело место первоначально в Киеве, куда его имя принесли великорусские богомольцы, оттуда же оно, уже освящённое, перешло снова на Север. Поэтому неудивительно, что, по словам Халанского, «некоторые мотивы былин об Илье Муромце находятся в связи с житийными сказаниями», напр. о туровском мнихе Мартине и ростовском епископе Леонтии. Порфирьев находит, что Илья «занимает среднее переходное место между старшими и младшими богатырями. На нём, как и на старших богатырях, видим также мифические черты, перешедшие на него от какого-нибудь мифического божества, а может быть, от Перуна.

Так как Илью Пророка народная фантазия соединила с Перуном, то весьма естественно было и на Илью Муромца, носившего имя Ильи пророка, перенести черты Перуна, бога-громовника». Если признать мифическое значение Ильи, какое ему придаёт Миллер, то уже гораздо рациональнее допустить нечто совсем противоположное, а именно, что Илья Муромец как бог-громовник первоначально носил совсем другое имя и только потом, вследствие сближения его с Ильёй пророком, перенял у последнего теперешнее имя. О мифологическом значении Ильи Муромца вполне определённо высказывается Орест Миллер: он говорит, что хотя Илья становится во главе младших богатырей, понимаемых уже в земском историческом смысле, тем не менее, в основе всякого его похождения почти всегда может быть усмотрен основной, хотя и затемнявшийся, миф.

Он первоначально был божеством грома, затем стал земледельческим божеством и наконец богатырём-земледельцем. На основной миф ложились толстыми пластами исторически-бытовые наслоения, и под их влиянием характер Ильи изменился; там, напр., где Илья переходит от оборонительного положения в наступательное, он является отражением судьбы русской земли. По Миллеру, Илья из других богатырей более близок к Потыку и Добрыне. Другие исследователи былин не высказываются столь обще и разбивают былины о Муромце на отдельные сюжеты и каждый момент стараются объяснить отдельно. Главнейшие моменты былин об Илье след.: Илья сидит сиднем тридцать лет; получает силу от калик перехожих (по некоторым былинам, от Святогора), исполняет первую крестьянскую работу, едет к Святогору; получив родительское благословение, он отправляется в Киев; по дороге захватывает в плен Соловья Разбойника, освобождает Чернигов от татар и встречает станишников, которым говорит об Алёше Поповиче.

Приехав в Киев, он пирует у Владимира и в него Алёша кидает ножом; затем Илья — на богатырской заставе вместе с другими своими «братьями крестовыми»; борьба с Поленицей, Сокольником, Жидовином; нехорошие отношения к Владимиру; нападение татар на Киев, Калин, Идолище; битва с татарами, богатыри проставляются вместе с Ильёй; три «поездочки» Ильи Муромца. Не все моменты одинаково разработаны в литературе: одним посвящено сравнительно много исследований (напр. бою с сыном Сокольником), другими же почти никто до сих пор не занимался обстоятельно.

Первый факт из жизни Ильи — то, что он продолжительное время сиднем сидит, — Миллер объясняет мифологическим образом: доброе, благотворительное божество должно в течение всей зимы оставаться в бездействии, и только медвяное питьё калик перехожих, то есть тёплый дождь, изливающийся из весенних туч, даёт этому божеству чудотворную силу. Былины, в которых сила к Илье переходит от Святогора, Халанский сравнивает с нартовскими кавказскими сказаниями, и если принять его объяснение, то Илья является здесь заимствованным с Кавказа богатырём. Молодость Ильи Стасов сравнивает с молодостью героев индийского сборника сказаний под загл. «Махаванси» и с молодостью Рустема в «Шахнаме».

Встреча Ильи с Соловьём Разбойником разбиралась несколько раз: всю былину, повествующую о поездке Ильи в Киев и этой встрече, Стасов выводит, конечно, с Востока, а именно видит в ней отражение известного в нескольких редакциях рассказа сибирских татар о герое Тана; сообразно этому Соловей Разбойник был бы просто татарским чудовищем, чёрным семиголовым быком Иельбегеном. Об этом же вопросе говорили и другие учёные. Миллер первоначально видел в Соловье просто певца вроде Баяна, которого автор «Слова о полку Игореве» называет Соловьём старого времени; Буслаев в этом названии видит то же самое, что в эпитете «вещий», Афанасьев считает пение соловья символом вешнего грома и, таким образом, смотрит на нашего разбойника как на мифическое существо. Мельников сопоставляет былину с полукнижным сказанием в рукописи XVII в. о сильных мордвинах, носивших имена птиц, в том числе и соловья.

По мнению Ягича (Archiv, I), всё, что относится к свисту разбойника, — произведение позднейшее, вызванное созвучием его имени с названием птицы; первоначально это был чужой богатырь, который не очень подходил к циклу русских богатырей, и оттуда появился в былине элемент враждебных отношений к русской земле. Зато он хорошо подходит к таким богатырям, как Аника, Самсон, Малафей, Егор-Святогор. Дальше, Ягич полагает, что Соловей Разбойник и Соловей Будимирович имеют не только имя общее, но и общее происхождение в какой-нибудь легенде о Соломоне, может быть, в легенде о Соломоне чародее.

Насколько это сближение правдоподобно, мы будем говорить ниже, при Соловье Будимировиче. О. Миллер в своём «Илье Муромце» говорит о Соловье несколько иначе, чем в «Опыте»: он считает Соловья Разбойника олицетворением таких явлений природы, как ветер, вихрь, буря. Свист бури и соловья является здесь звеном, связывающим имя с обозначаемым им явлением. Соловей, как представитель сплошного ненастья, избежал участи других богатырей, претерпевших на себе историческое влияние, и до сих пор остался чистым мифическим типом. Что касается заставы богатырской, то, по мнению Халанского, она находится в связи с тем, что в XIV в. начали устраиваться пограничные крепости, сторожки и устанавливалась пограничная стража. В это время и сложился в былевом эпосе образ богатырей, стоящих на заставе и оберегающих границы святорусской земли. О Поленице тот же учёный полагает, что это название произошло таким путём: для означения гиганта употреблялось слово полоник (сродное по происхождению теперешнему «исполин»); по Срезневскому, оно употреблялось в русских книгах как постоянный пояснительный эпитет слова гигант; другие формы этого слова были: польник, испольник; Халанский думает, что именительный падеж множественного числа мужского рода — польници, поленици — стал чувствоваться народом как тот же падеж не существовавшего до сих пор слова поленица; оно употреблялось сперва как нарицательное название мужского и женского рода, а потом стало собственным именем великанши, которая боролась с Ильёй и потом стала его женой. Воспоминания о такой борьбе Б. с богатыршей особенно ярко отразились в немецкой эпической литературе, хотя, впрочем, нет в них недостатка и в других литературах.

Этот же сюжет о борьбе с богатыршей повторяется и в былинах о других богатырях, например о Добрыне, Дунае и друг. Эпизод о борьбе Ильи с сыном можно рассматривать только по сравнительному методу, так как для исторических выводов у нас нет никаких материалов. Но и сравнительный метод может нас привести к различным выводам: или можно видеть в этом эпизоде отражение западноевропейских сказаний в роде песни о Гильдебранте и Гадубранте, или можно искать источник его вместе с Стасовым в Азии, в поэтической истори Рустема Шахнаме, или, наконец, с О. Миллером видеть в этой былине общеарийское достояние мифического содержания, сохранившееся в русской редакции путём традиции, а не заимствования. Всев. Миллер сопоставляет Илью, борющегося с сыном, с героями двух сказок: эстонской (Кивьи-аль) и киргизской (Гали); по его мнению, обе эти сказки, как и русская былина, может быть возникли под влиянием Шахнаме, а в таком случае все эти герои служат отражением Рустема («Этногр. обозр.», 1890, 2). Русские былины кончаются двояко: трагически и не трагически; первое окончание древнее, второе же смягчено под влиянием новых бытовых и религиозных принципов. Основное мифическое значение эпизода, по О. Миллеру, заключается вот в чём: Илья убивает сына — это значит, что молния рассекает тучу.

Видоизменением встречи с сыном Халанский считает встречу Ильи с Жидовином; последний тоже сын Ильи, но только в былине недостаёт его признания. Дело объясняется таким образом, что сын Ильи в разных былинах носит различные названия, поэтому могло случиться, что он в одной из них назван Жидовином. Но вслед за этим начались и другие изменения, уже в содержании самой былины. Жидовин не мог быть сыном христианина, и потому эпизод о признании его сыном был просто выпущен; а так как слово жидовин в значении врага сперва употреблялось в книжных легендах, то Халанский и усматривает в этой личности книжное влияние. С ним не согласен Веселовский, который в своих «Мелких заметках» («Журн. Мин. нар. пр.», 1889, V) указывает для Жидовина историческую основу. Стасов считает Илью былин, говорящих о ссоре, которая произошла между ним и Владимиром, и о поражении иноплеменников, отражением одного из следующих героев: Шюню телеутской легенды, Суну киргизской, Рустема из Шахнаме или, наконец, Хонгора из монголо-калмыцкой легенды Джангариады. В Идолище Поганом Миллер, конечно, видит сплошную тучу, которую рассекает гром — Илья. Бессонов усматривал в нём элемент исторический, именно олицетворение язычества, Халанский, наконец, считает его олицетворением татар. Смерть Ильи в различных былинах рассказана различно; по былине «Как перевелись богатыри на Руси», он окаменел в борьбе с татарами, и здесь он вместе с другими богатырями всеми исследователями признаётся одним из представителей русского народа, подвергшегося татарскому игу, причём только одни, напр. Веселовский, относят это былинное событие к битве при Калке, а другие (Халанский) к битве при Рязани 1237 г. Смерть Ильи иначе представляется в былине «О трёх поездках Ильи Муромца». Стасов сравнивает её со смертью Рустема; вообще, по мнению Стасова, между Ильёй и Рустемом очень много сходства.

Алёша Попович

Алёша Попович тесно связан с Ильёй Муромцем и с Добрыней Никитычем: он находится в постоянных сношениях с ними. Кроме того, между Алёшей и Добрыней существует поражающее сходство не в характерах, а в приключениях и некоторых других обстоятельствах их жизни; именно, былины о змееборстве Добрыни и Алёши почти совершенно сходны друг с другом. Исходя из этого, О. Миллер сравнивает Алёшу и Добрыню с индийским Индрой, считает их общеарийским достоянием, перешедшим к нам путём традиции, и видит в них первоначальное олицетворение солнца. Таким образом, и борьба его с Тугарином принимает естественно мифологическое освещение. Самого Тугарина Орест Миллер считает мифическим существом, Веселовский склонён признать в нём половецкого хана Тугархана, Халанский же доказывает, что он стоит в ближайшей связи с южнославянскими народными верованиями в чудовищных змеев; он тоже признаёт в Тугарине мифическую основу, затемнённую заимствованными из книжных сказаний чертами; сближение его имени с именем Тугархана он считает шатким и принимает здесь просто случайное созвучие. По Майкову, Алёша Попович представляется воплощением целого ряда порочных свойств: хитрости, эгоизма, корыстолюбия; его характеристику определило, вероятно, его сословное прозвище. В нём действительно мы находим смешение различных черт; он прежде всего отличается смелостью; но, кроме того, он горделив, спесив, бранчив, задорен и груб; в бою вёрток, хитёр: он, наконец, женский пересмешник. Приблизительно то же говорит Веселовский: «смелый, зарывчивый, дерзкий Алёша старых песен очутился в позднейшем развитии нашего эпоса бабьим пересмешником, злостным наветчиком женской чести и неудачливым ловеласом. Как совершилось это вырождение, трудно сказать определительно. Быть может, переходная черта: хвастливость». Последние черты характера Алёши ярко выразились в сношениях его с сестрой Збродовичей. И этот факт объясняет О. Миллер мифологически: по его мнению, это выражение тёмного свойства светлого мифического существа, напр. солнца, которое иногда приносит вред людям слишком палящими своими лучами. Что касается самих Збродовичей, то они, по Бессонову, представляют собою скученных богатырей, зброд, сборных удальцов. О. Миллер в «Истории русск. лит.» Галахова говорит, что образ Алёши Поповича с течением времени всё более и более омрачается в духе тех отношений народа к слабым сторонам духовенства, из которых вытекла и пословица о «загребущих руках и завидующих глазах»; а чем более развивались в Алёше такие черты, тем более теряло значение всё же сохранившееся за ним прозвание смелого. Халанский в Алёше Поповиче видит упоминаемого в Летописях ростовского богатыря Александра Поповича, жившего в конце XII и в начале XIII в.; былины о нём вошли в поздние летописи, но в былинах отразились областные ростовские сказания о нём; таким образом, по Халанскому, Алёша является северно-русским богатырём. С этим не согласен Веселовский («Южно-русск. былины», стр. 277), который говорит: «упоминания богатырей Алёши и Добрыни растянуты на таком значительном хронологическом пространстве, что вероятным представляется вторжение песни в летописный рассказ». Как мы видели, Халанский допускает это вторжение только в позднейшие летописи. Далее Веселовский говорит: «Алёша Попович под влиянием былины, включённый на севере в летопись, приурочился к Ростову и это повлияло несколько на изменение его тона, который в былинах сложился из ряда разновременных наслоений». Наконец, Каллаш («Этнографическое обозрение», 1890, 2, Смесь) сближает Алёшу с Александром Македонским, который в единоборстве с Пором употребил ту же хитрость, что и Алёша в бою с Тугарином.

Добрыня Никитич

Добрыню Никитича уже давно многие сопоставляли с летописным Добрыней, дядей Владимира, и считали его представителем высшего русского общества, типом князя-дружинника. Халанский видит в нём отражение не только дяди Владимира, но и другого летописного лица, именно рязанского богатыря Добрыни или Тимона Золотой-пояс; таким образом в лице Добрыни былинного слились две летописные личности, одна южно-русская, другая северно-русская. Характерные черты, приписываемые Добрыне в былине, воспевающей его молодость, по Волльнеру, перенесены на него от Вольги. Стасов считает Добрыню отражением Кришны, воплощения Вишну, воспеваемого в Харивансе, против чего протестует О. Миллер, указывая на Добрыню и Алёшу как на мифические, унаследованные русскими по традиции, древнеарийские типы, соответствующие не Кришне, а Индре, и изображающие собою солнце; он сопоставляет тоже Добрыню с Одином. Волльнер, указывая на имя матери Добрыни (Амельфа или Мамельфа) сближает его с именем Μεμφις, жены Пентефрия; этот учёный рассматривает Добрыню в трёх эпизодах его жизни: как борца со змеем, как воюющего с Мариной и как долго отсутствующего мужа. В первом случае, вопреки Стасову, он сопоставляет его с Егорьем Храбрым и Фёдором Тироном; змей горынич, которого Стасов считает копией вола-демона Аришты из Харивансы, оказывается здесь занятым из духовных стихов. Во второй былине, по Волльнеру, Добрыня служит отражением персидского богатыря из рассказа «История князя Бедра и княжны Гиангары Самандальской» или какого-нибудь другого героя одного из многочисленных восточных рассказов подобного же содержания. Третья былина говорит о встрече Добрыни с Поленицей, женитьбе и отлучке его: Рамбо («La Russie é pique») и О. Миллер сравнивают её с Брунгильдой, по Волльнеру, она заступает здесь Святогора из былины о Илье Муромце, которого тот спрятал в карман; по Халанскому, образ Поленицы, быть может, заимствован из кавказских сказаний, напр. «Об Алаугане и Эмегене». Миллер видит здесь в Добрыне солнце (ср. миф об Одине), отсутствующее в зимнее время. Халанский сближает его с кавказскими богатырями, так как на Кавказе существует оригинальный обычай ходить на балц, то есть отлучку, без какой-нибудь точно определённой цели и продолжающуюся различно: от 20 лет до 1 недели. Всеволод Миллер («Этногр. обозр.», 1890 г.) сопоставляет Добрыню с турецким богатырём Ашик Керибом одной сказки, записанной Лермонтовым, вероятно, на Кавказе. Майков видит в Добрыне просто представителя высшего класса русского народа: он княжич, богач, получивший высшее образование, стрелец и борец отличный, знает все тонкости этикета, на речах разумен, но он легко увлекается и не очень стоек; в частной жизни он человек тихий и смирный. Другими представителями этого же слоя Майков считает: Ставра Годиновича, Данила Денисьевича, Дюка Степановича, Чурилу Пленковича и Хотена Блудовича.

 Богатыри новгородского типа

Остаётся нам сказать ещё несколько слов о богатырях новгородского цикла, которые во всех отношениях отличаются от былин киевских, так как они заключают в себе черты, характеризующие их как типы не русские, чужие. Почти все исследователи былин, не исключая даже О. Миллера, признают в новгородских былинах весьма сильный чужестранный элемент. Б. этих только два: Василий Буслаев и Садко, богатый гость. Первый из них служит идеалом безграничной, ничем не сдержанной удали и имеет много общего с буйствующими норманнскими героями. Садку посвящены более или менее обширные исследования Волльнера, Стасова и Веселовского. По О. Миллеру, в Садке высказывается чужой элемент, несогласный с русским поглощением личности общиной: он представляет идеал личного богатства, сходный таким образом с южно-русским типом Чурилы и Дюка; разница заключается во второстепенных чертах характера и действиях этих лиц; в Садке нет ничего мифического, а его только окружает мифический элемент в лице морского царя и др. Волльнер видит в Садке историческое лицо: в Летописи записано, что Сотко Сотник, Сытнич, Сытинич и Седко Сытинич, спасённый святым Николаем, построил церковь св. Борису и Глебу; связь между св. Николаем и этими святыми объясняет Веселовский в «Ж. М. Н. Пр.» (1886, 12). В этом же исследовании находим сопоставление Садка новгородского с Садоком, племянником Иосифа Аримафейского, из сходного с былиной романа графа Трессана «Tristan le L é onois». Так как "нельзя допустить, чтобы одна из этих личностей была непосредственным отражением другой, а несмотря на то, сходство между ними поражающее, то необходимо согласиться с Веселовским, что оба эти лица имеют где-то общий свой первообраз. Имя Садко происходит от еврейского Санок, Цадок (что значит праведный) и как будто указывает нам на Восток как на страну, в которой создался образец былинного Садко. Стасов тоже не успел найти в азиатской литературе такого типа, который бы вполне соответствовал Садку, но зато он нашёл много историй и рассказов, которые отвечают отдельным эпизодам жизни новгородского богатыря. Так, по его мнению, Садко, принуждённый сойти с корабля в море, чтобы отправиться к морскому царю, является отражением царя Яду из Харивансы, буддийского героя Джинпа-Ченпо, царевича Гедона или, наконец, брахмана Утанки из Магабгараты. Садко, играющий на гуслях на берегу Ильменя и скупающий все новгородские товары, имеет, по Стасову, свой первообраз в купце Бурне индийского рассказа и герое позднейшей буддийской редакции этого же рассказа.

 РУССКИЕ БОГАТЫРИ

1. Алёша Попович           
2. Василий Буслаев   
3. Вольга Святославич
4.  Гаврила Алексич
5. Данило Игнатьевич 
6. Добрыня Никитич 
7.  Дунай Иванович 
8.  Дюк Степанович 
9. Ермак Тимофеевич 
10. Илья Муромец 
11.  Микула Селянинович 
12.  Михайло Данилович
13.   Михайло Казарянин
14.  Михайло Поток
15.  Никита Кожемяка 
16. Садко
17.  Святогор
18.  Соловей Будимирович
19.  Ставр Годинович 
20.  Сухман Одихмантьевич 
21.  Чурило Пленкович
22.  Щелкан Дудентьевич

Раздел 4. Легенды и мифы народов Америки (2 ч)

Темы занятий:

1. Боги Латинской Америки требуют жертв.^[21]

1. Древняя мезоамериканская культура

Мезоамерика - понятие, обозначающее территорию Мексики, Гватемалы, Белиза, Гондураса, Никарагуа (Центр.Америка)

Мексика и прилегающие районы стали местом развития ряда цивилизаций.

•  Ольмеки - 15-4 вв до н.э.
•  Сапотеки - 2 в до н.э.
•  Майя - 3-10 вв  н.э.
•  Тольтеки -7-12 вв н.э.
•  Ацтеки - 14-16 вв
•  Инки - цивилизация, которая развивалась в Ю.Америке (в Андах) с 15 до16 вв н.э.

Все эти народы имели высокоразвитую культуру. У них были свои божества и рел-е ритуалы.

Ольмеков называют “материнской” культурой Центральной Америки на побережье Мексиканского залива. Была установлена единая структура управления и единая религия. Главным божеством считался бог дождя, его изображали человеком с чертами ягуара. Считается, что ольмеки вели календарь.

Тольтеки были доблестными воинами, их воинские звания соответствовали именам животных: Койот, Ягуар, Орел. В 12 в. на землю тольтеков пришли народы, составившие в дальнейшем цив-ю ацтеков.

2. Майя, изобретатели календаря

Майя занимали территорию Мексики, Гватемалы, Белиза, Гондураса и п/о Юкатан. Правители майя называли себя сыновьями солнца. У майя было несколько региональных столиц: Тикаль, Коба и Копан

В дни расцвета только в Гватемале насчитывалось около 2 млн. ч-к. Но в X в. по неизвестным причинам наступил период упадка, ко времени вторжения испанцев поселения майя представляли собой небольшие городки

Майя сооружали гигантские каменные храмы и пирамиды, они славились обработкой золота и меди. Человеческие жертвы были обязательной частью религиозного ритуала. Майя верили, что наступит конец мира, если боги не получат жертвенной человеческой крови.

Самой значительной фигурой в мезоамериканской мифологии является Кецалькоатль (змей, покрытый зелеными перьями). Иногда он появлялся как бог ветра Эекатль. Кецалькоатль поспорил с Тескатлипокой, богом ночи. Тескатлипока любил человеческие жертвы, а Кецалькоатль предпочитал более безобидные - нефрит или бабочку. Кецалькоатль проиграл богу ночи, отправился к Мексиканскому заливу и сжег себя, превратившись в планету Венеру. (Кецаль - красивая зеленая птица с длинным хвостом, перья которого высоко ценились. Убийство этой птицы каралось смертью)

Создание человека: богам не удалась первая попытка создания людей. Они устроили потоп, чтобы всех уничтожить, а немногих выживших превратили в обезьян. Боги снова принялись творить людей, но тут появился Вукуб-Каме, бог обмана. Боги поняли, что не смогут создать человека до тех пор, пока им мешает Вукуб-Каме. Боги-близнецы Хун-Ахпу (бог охоты) и Шбаланке (маленький ягуар) стали думать, как от него избавиться.

Когда-то отца близнецов обманом завлекли в подземное царство Шибальбу играть в мяч. Отец проиграл, его лишили жизни, а голову повесили на тыквенном дереве. Однажды дерево покрылось фруктами. Молодая женщина подошла к дереву, и тут с ней заговорила голова! Потом голова плюнула женщине на ладонь, и она забеременела близнецами.

Боги-близнецы узнали, что Вукуб-Каме придет к дереву отведать плодов, спрятались под деревом, напали на Вукуб-Каме и убили его. Потом они отправились в подземный мир, мстить за отца. Они победили в игре в мяч, пережили ночи в доме ножей, доме холода, доме ягуара и доме огня. В доме летучих мышей не повезло Хун-Ахпу - он остался без головы, враги повесили ее на поле для игры в мяч. Но одна из черепах согласилась заменить собой голову юноши.

Тогда правитель Шибальбы приказал разжечь большой костер  и предложил братьям прыгнуть в него. Зная, что они бессмертны, братья прыгнули в огонь. Через 5 дней они пришли к владыкам в облике рыболовов и показали фокус: разрезали себя на части - и собрали снова. Затем они разрезали главных придворных, а собрать забыли. Сдавшихся врагов братья наказали, запретив играть в мяч.

Боги закончили сотворение человека. Кот (ягуар), койот, попугай и ворона принесли маис. С того времени злаки стали основной пищей людей.

Культура майя имеет сложную структуру божеств: большинство имеет 4 лика, с двойственной природой: одновременно старые и юные, мужчина и женщина. Различать их нелегко.

Ицамна - бог-творец и покровитель знания, он же бог солнца, центр вселенной майя. Правители называли себя его потомками. что оправдывало их власть.

Кисин, Ах-Пут - бог смерти, правитель подземного царства

Иш-Чель - богиня луны и супруга Ицамны, покровительница ткачей, прорицателей, рожениц и медиков

Кукулькан - бог Утренней звезды, Венеры

Майя представляли вселенную единым целым, объединяющим небо, землю, подземный мир и все живое. Мир имеет 4 угла, а 4 дерева поддерживают небо. Каждое из направлений имеет особый цвет и определенное божество. Небесный мир состоит из 13 уровней. Небо - это 2-главый дракон, породивший Солнце, Луну, Венеру и звезды. Земля - спина огромной ящерицы, плавающей в пруду. Люди входят в подземный мир через рот ящерицы, подземный мир состоит из 9 уровней.

Майя видели ход времени не линейным, а цикличным, и верили, что с повторением одних же временных отрезков повторяются и события, связанные с ними - значит, прошлые события могут предсказывать будущее.

Основной календарь майя - ритуальный календарь (с 6 в до н.э.) - имел 260 дней, его использовали для проведения религиозных церемоний и предсказаний. Он поделен на периоды в 20 дней, каждому из которых соответствовало определенное божество. Числа 20 и 13 считались важными, а 260 - их произведение.

Кроме того, был создан еще один календарь, составленный на основе солнечного цикла - солнечный календарь. В нем 18 мес. по 20 дней и 5 дней сверх того (365 дней). У каждого месяца был свой бог-покровитель.

Оба календаря применяли одновременно. Через каждые 52 года эти два календарные цикла совпадали.

В системе письменности майя объединились фонетические символы и пиктограммы, подобно древнеегипетской или современной японской системе. Они писали на бумаги, сделанной из коры фигового дерева. Майя создали тысячи книг, но осталось только 4. Испанцы искоренили письменность майя, т.к. считали ее частью религии майя и помехой при христианизации народов Центральной Америки.

Только в XX в. были прочитаны оставшиеся письмена. Была получена информация о религии майя, о познаниях в математике и астрономии. Майя составляли таблицы положения луны и Венеры и предсказывали солнечные затмения.

3. Ацтеки

Название ацтеки произошло от слова ацтлан, что значит "белая земля", как, очевидно, называли северную Мексику — родину ацтеков.

Империя ацтеков существовала почти 200 лет. В 1325 году была основана столица, Теночтитлан. С некоторыми народами ацтеки объединялись, других завоевывали, и к 1519 году их насчитывалось до шести миллионов. В то время когда испанские завоеватели во главе с Кортесом прибыли в Америку, Теночтитлан по величине был равен Лондону. Вторжение испанцев привело эту цивилизацию к гибели в течение каких-то двух лет! Название "Мехико" получил город, выросший на месте столицы ацтеков, а позже государство назвали Мексикой.

Как был сотворен мир

Ацтеки и майя верили, что мы живем под пятым солнцем. Четыре предыдущих солнца и люди, жившие под ним, погибли много лет назад. Люди, жизнь которым давало первое солнце ("четыре ягуара"), были съедены ягуарами. Второе солнце называлось "четыре ветра"; люди, жившие под ним, пережили страшный ураган и превратились в обезьян. Обитатели земли периода третьего солнца ("четыре дождя") погибли, остались только птицы. Рыбы появились на земле под четвертым солнцем ("четыре воды"), приход большой воды погубил других существ. С появлением пятого солнца ("четыре движения", "четыре землетрясения") завершилось создание мира, но нет уверенности в том, что этот мир просуществует дольше предыдущих.

Боги и Жертвоприношения

Как и майя, ацтеки поклонялись огромному количеству божеств. Перечислим некоторых.

• Тескатлипока, "Господин дымящегося зеркала" — главный бог пантеона. Заимствован у тольтеков. Тескатлипока имел множество обликов: бог ночи, войны, смерти, жрецов и колдунов. Иногда он принимал облик ягуара.  
• Уицилопочли, его еще называли Колибри Юга — бог солнца и войны.
• Тлалок — бог дождя. Почитался по всей Мезоамерике, получал большинство жертвоприношений.
•  Чальчиутликуэ —  супруга  Тлалока,   насылала  на  землю ураганы и топила людей.
•  Тлалоки — помощники Тлалока; устраивали громы, разбивая кувшины с водой.
• Шипе-Тотек — бог весны, семян, посева. Известен тем, что на его статуи (или на его жрецов!) надевали кожу жертвы. Поскольку люди верили в прямую связь между человеческим жертвоприношением и плодородием земли, этому богу приносили в жертву людей.  
• Эекатль — бог ветра. Его храмы имели цилиндрическую форму — чтобы не создавать ветру препятствия.

Воины и землепашцы

Ацтеки показали себя воинственным народом. Они вторгались в чужие владения, собирали дань и забирали пленных для жертвоприношений. Считалось, что достойный член общества — это успешный воин. Одновременно у этого народа был отлично развит аграрный сектор и система ирригации.

Праздник по календарю

Религия ацтеков вобрала в себя религиозные традиции других народов, среди которых были тольтеки, ольмеки и майя. У майя они заимствовали календарную систему и 52-летний цикл.

Каждые 52 года ацтеки проводили праздник, знаменующий конец одного цикла и начало другого. В канун праздника очищали дома и совершали омовение статуй богов. Затем разводили костер, на котором сжигали пленных (жертвы богам). Мужчины запирали своих жен и детей в домах, надев на них маски; детям всю ночь не давали спать, чтобы те не превратились в мышей!

Зато наутро происходило общее ликование. Люди прокалывали себе уши, а выступившую кровь бросали в жертвенный огонь. Одевались во все новое, украшали свои жилища и приносили жертвы богам.

Человеческие жертвоприношения

Ацтеки верили в то, что боги нуждаются в человеческих жизнях и крови. Они считали себя избранным народом Уицилопочли, бога войны, и добывали ему кровь, чтобы он поддерживал движение солнца. Жадность Уицилопочли поразительна — в жертву ему приносили больше 20 тысяч человек ежегодно!

Ацтеки вырезали у жертвы сердце обсидиановым ножом (обсидиан — твердая порода вулканического происхождения, вулканическое стекло; его осколки отличались поразительной остротой). Сердце сжигали, а тело бросали к подножию статуи Уицилопочли. Кроме того, жрецы жертвовали богу и собственную кровь — они продевали колючий шнурок через отверстия в языке — чрезвычайно болезненная и кровавая процедура.

Монтесума и падение империи

В 1519 году на земли ацтеков вторглись испанцы во главе с Эрнаном Кортесом. Монтесума, император ацтеков, был фаталистом. Астрологи предсказали ему, что в 1519 году вернется на землю бог Кецалькоатль в образе бородатого мужчины, который станет править его империей.

Кортес пленил Монтесуму, и тот умер в темнице. Погибли и его преемники. В 1521 году испанские колонисты захватили столицу Теночтитлан, и империи ацтеков пришел конец.

4. Инкu

Империя инков просуществовала всего 100 лет и была разрушена испанскими колонистами в 1532 году. К тому времени" инки занимали территорию от Эквадора до Чили. Первая небольшая группа инков появилась в Куско, Перу; вскоре они уже управляли 12 миллионами человек, принадлежащими, как минимум, ста культурам и говорящими на разных языках.

Солнце, Луна, звезды и люди

Инки верили, что божества живут в определенных местах. В горах, например, нужно было сначала предложить местным духам небольшие жертвы, и только после этого продолжать путь. Верховный инка (правитель инков) считался сыном Солнца и его представителем на земле. Бог-творец и божественные предки инков

Виракоча — бог-творец. Он не занимает себя нуждами людей, предоставляя это другим богам. Инки верили, что Виракоча путешествует по земле, обучая людей, как жить. Когда в 1532 году пришли испанцы, инки думали, что их посетил сам Виракоча.

Виракоча был недоволен первой попыткой сотворения людей и устроил потоп, после которого остались в живых только мужчина и женщина. На острове Солнца (озеро Титикака) он создал Солнце, Луну и звезды.

Происхождение инков

Виракоча дал инкам вождя — Манко Капака. Манко Капак основал город Куско; позже на этом месте инки возвели храм Солнца. Манко Капак женился на своей сестре, и они дали начало династии инков.

Божества инков

Вот некоторые, самые важные божества инков.

•   Инти — бог солнца.
•  Мама-Окльо — богиня луны, супруга Инти и мать народа инков. Она управляет ходом времени.
•  Ильяпа — бог дождя. Он берет воду из Млечного Пути — реки, текущей по небу. Его сестра держит дождь в кувшине, который Ильяпа разбивает ударом молнии.
•   Куичи — бог радуги

Дети солнца

Инки не оставили никаких письменных свидетельств; их историки следовали традиции устной передачи знаний. Зато испанцы оставили множество письменных свидетельств об этом народе и его культуре.

Расширение империи

Инки были великими строителями, их сеть дорог покрывала всю территорию империи; предназначалась она, в основном, для военных целей.

Для укрепления империи инки приносили в жертву детей. Нам это кажется ужасным, но у инков считалось великой честью отдать ребенка богам.

Наряду с жесткостью, инки проявляли и великодушие: они позволяли вождям завоеванных народов сохранять свой статус, разрешали объединять привычные религиозные традиции со своими. Детям из знатных семейств позволялось ходить в Куско учиться и работать.

Официальная религия инков — поклонение солнцу, бог солнца — Инти. Стены храма Солнца в Куско сделаны из золота; в саду храма находятся статуи животных, покрытых серебром и золотом. В Куско проживало несколько тысяч женщин, называемых Девы Солнца, которые служили Инти и царской семье. Их отличали красота и мастерство в ткачестве, они покидали семьи в восемь лет. Девы Солнца шили одежду, готовили пищу и варили пиво для религиозных праздников.

Испанское вторжение и падение империи

В 1532 году народы инков поработили испанцы, ведомые иллюзией несметного богатства в Андах (это отвечало действительности — инки владели огромным количеством золота). Франсиско Писарро с армией в 168 человек (!) встретился с вождем инков, Атахуальпой, и 80 тысячами индейцев, чтобы заключить договор; испанцы обещали инкам, что не причинят им вреда. Но Атахуальпа сделал ошибку — бросил их Библию на землю. Испанцы, не простили этого и напали на безоружных инков. Исход понятен ...

Хотя численностью испанцы уступали аборигенам в десятки раз, но у них были лошади и стальное оружие. Им удалось уничтожить много тысяч индейцев и пленить Атахуальпу. Вождя долго держали заложником, взяли за него немалый выкуп, но, в конце концов, все равно убили. На этом могущественной империи инков пришел конец.

2. Мифы индейцев Северной Америки^[22]

Предполагается, что первые американцы пришли на Аляску из Сибири, через Берингов пролив, по "земляному" или "ледовому" мосту. Правда, некоторые археологи полагают, что первые   поселенцы   перебрались  сюда  из  северной   Европы, сумев пересечь Атлантику.

Мифы индейцев Северной Америки объясняли отношения между богами и людьми. Особенно важными считались мифы о сотворении, на их основе возникли религиозные ритуалы. Большинство индейских племен верили в высшее духовное существо, или Великого Духа, в то, что духи предков помогают живым. Наиболее яркие мифологические образы: Солнце и Луна, Мать-Земля и Отец-Небо.

Когда в XVI веке на территорию Северной Америки вторглись европейцы, они привезли с собой смертоносное оружие — болезнетворные микробы оспы и туберкулеза. Индейцы гибли в огромных количествах, что и помогло завоевать их.

В густых лесах восточной части континента

Сотни лет назад восточную часть Северной Америки населяли племена индейцев, имеющие довольно развитую культуру (если учесть, что они пользовались орудиями каменного века). Но их каменные орудия труда были такими эффективными, что давали возможность обеспечить всех пищей и одеждой.

Северо-восточные земли: ирокезы

Землю, простиравшуюся от реки Святого Лаврентия до залива Делавэр и западнее, к Великим Озерам, населяли такие племена:

■  ирокезы; гуроны; делавары.

Этим племенам предстояло первыми столкнуться с европейцами. Их мифы дошли до нас в записях европейских миссионеров.

Объединение племен

Союз ирокезов составили пять индейских народов: кайюга, сенека, онеида, мохауки и онондаги. В дни расцвета союз ирокезов представлял самую сильную группу индейцев восточнее реки Миссисипи; с середины XVII века они контролировали весь Северо-Восток. Иногда они нападали лишь для того, чтобы взять пленных для жертвоприношения. Частью этих обрядов были истязания и даже поедание пленных.

Индейцы Северной Америки "записывали" историю рода на вампум — нити с нанизанными на них раковинами. На собрании племени жрецы, используя вампум, рассказывали истории рода. Вампум употребляли и в качестве денежной единицы.

Ирокезы верили, что их умершие отправляются в далекий мир; воины уходят на небо, чтобы стать северным сиянием. Они верили в Отца всего сущего (подобного скандинавскому богу Одину); это верование, может быть, пришло вместе с викингами — воинами из северных европейских земель. Они верили и в духов, управляющих природными явлениями.

Семейные ссоры между Солнцем и Луной

В мифах ирокезов Солнце и Луна — это супруги, которые иногда ссорятся. Однажды Луна ушла, не дождавшись появления мужа. Он рассердился и ударил Луну. Луна исчезла ... Маленькая Черепаха нашла ее — и не узнала: прежняя полная кругленькая Луна от тоски превратилась в щепку. Маленькая Черепаха уговорила Луну вернуться. Постепенно Луна снова стала круглой. Но муж-Солнце, проходя мимо, даже не взглянул на супругу, и та снова стала чахнуть. Каждый месяц это повторяется снова — Луна то увеличивается, то уменьшается.

История о сыне грома

Бог грома Хенг живет на небе; у него есть шестеро братьев. Заботясь о людях, он поливает землю дождями; иногда его дети начинают шалить, а на земле это приносит разрушения.

Один из братьев Хенга женился на земной женщине. Эта женщина раньше была замужем, но ей не повезло: муж ее, обычный с виду человек, позже превратился в гигантского змея! Женщина убежала от преследовавшего ее чудища и оказалась у озера. Там она увидела трех юношей — Хенга и двух его братьев. Хенг бросил в змея копье и убил его. А женщина стала женой одного из братьев и родила ему сына.

Этот мальчик обладал громадной силой: в четыре года он с помощью "игрушечных" стрел валил деревья. Женщина попросила у мужа разрешения показать ребенка своей семье. Боги забеспокоились: вдруг люди пострадают от стрел малыша? Но потом согласились.

Поначалу все шло хорошо, но тут другие мальчики стали дразнить малыша-грома, что он не умеет стрелять из лука. В конце концов, он не выдержал и выстрелил в них. К счастью, малыш промахнулся и сжег лишь несколько деревьев. Но Хенг немедленно забрал его и никогда больше не разрешал спускаться с неба.

Обитатели юго-восточных земель

Южную часть США от Атлантики до Миссисипи населяли племена индейцев:

• чероки;
• чокто;
•   кри;
• чикасо;
• семинолы.

Эти племена приняли обычаи завоевателей, в их мифологии прослеживается влияние европейской и африканской культур. Мы расскажем вам два мифа о том, откуда у людей появились две важные вещи — огонь и табак.

Кролик, похититель огня

Боги отмечали праздник нового урожая. Они собрались на площади и развели огромный костер. Люди тогда еще не имели огня, поэтому не могли ни приготовить еду, ни согреться. Кролик решил, что это несправедливо, и захотел подарить огонь людям. Он придумал одну хитрость: сделал необычно высокую прическу. Это изумило небесных обитателей, и они сделали Кролика королем танца. Танцуя вблизи огня, новоявленный король наклонился так низко, что его прическа загорелась! Получив желаемое, Кролик побежал к людям.

Но боги не хотели делиться огнем, поэтому послали сильный дождь, ливший в течение четырех дней. Хитрый Кролик спрятался в дупле дерева и сохранил огонь. Люди увидели свет в дупле, пришли к Кролику и зажгли от его пылающей головы свои факелы. Когда дождь прекратился, в каждом доме уже горел огонь, а люди благодарили доброго Кролика.

Первый курильщик

Однажды юноша и девушка шли по лесной тропинке. Охваченные страстью, они упали в траву и предались любовным утехам. Насладившись друг другом, молодые люди решили пожениться.

Спустя некоторое время юноша отправился на охоту. Он подошел к тому памятному месту, где они с любимой впервые познали друг друга, и заметил чудесное растение с пахучими листьями. Это и был табак. Юноша отнес это растение домой, где его высушили и попробовали курить. Назвали растение "Где мы были вдвоем". Старейшины подумали: это растение появилось тогда, когда двое были счастливы и спокойны; значит, его должно использовать на встречах племен, в знак мира и дружбы. Принимая во внимание происхождение табака, они решили, что это растение сочетает в себе мужскую и женскую энергии.

Цивилизация просторных прерий

Индейцы прерий (Северная Америка) ездили на лошадях, охотились на буйволов, украшали головы перьями и жили в вигвамах. Некоторые известные племена:

•    сиу;
•   поуни;
•    черноногие;
•    чейенны;
•   команчи;
•   киова.

Индейцы прерий получили лошадей в XVII веке от испанцев!

Дакота — край буйволов

До появления лошадей эти племена выращивали зерновые и охотились на буйволов. Охота на них чрезвычайно опасна, поэтому особое внимание уделяли проведению специальных ритуалов для обеспечения безопасной и удачной охоты.

Жители прерий верили в Великого Духа, называя его Вакан-Танка из Лакоты. Верили в неопределимую сверхъестественную силу, окружающую все и проявляющую себя в Солнце, Луне, звездах, животных и природных явлениях.

Происхождение ритуалов

Жители Лакоты утверждают, что ритуалы были даны им, когда два местных охотника встретили прекрасную женщину, одетую в шкуру белого оленя. Один из охотников попытался убить ее, но женщина превратила его в груду костей. А другому велела привести вождя.

Разговор с Вакан-Танкой

Женщину эту звали Белая женщина-буйвол. Она показала вождю трубку и маленький круглый камушек и объяснила, что трубка предназначена для общения с Вакан-Танкой, высшим существом. Разные части трубки символизировали:

•   ее чашечка — землю;
•  чубук (сделан из дерева) — растения;
•   перья, украшающие трубку, представляют мир птиц;
•  камень, покрытый кожей буйвола, представлял четвероногих существ;
•  семь кругов на камне — семь ритуалов, где используют трубку.

Индейцы Северной Америки верили в возможность общения с миром духов, при условии соблюдения постов и молитв.

Шаманы — это люди, имеющие связь с духами; знахари — люди, на ранг ниже шаманов, чаще так именуют лекарей. Шаманы впадали в транс для общения с духами и использовали силу духов при лечении болезней. (Сами индейцы не употребляли слов "шаман" и "знахарь"; эти названия западные исследователи обычно используют лишь для уточнения понятий.)

Apикapa u люди-буйболы

Давным-давно буйволы имели облик людей, только с рогами. Рядом с их деревней рос древний тополь с большим наростом. Жрецы племени молились и стучали по наросту, чтобы из дерева вышли люди. Тогда буйволы охотились на людей и поедали свою добычу.

Однажды один юноша убежал от буйволов и спрятался в чаще. Там он встретил рогатую женщину в белых кожаных одеждах. Она привела юношу к себе, и они вместе провели ночь. Женщина-буйвол сказала юноше, что ее народ ищет человека, который превратит их в настоящих животных — буйволов; он и есть тот человек, который способен это сделать. Женщина помогла юноше пробраться мимо свирепых стражей в вигвам вождя, где он спрятался в груде звериных шкур.

На следующее утро вождь отправился на охоту, а женщина-буйвол навестила юношу. Дабы распалить в нем гнев, она показала то место, где сушились куски человеческого мяса. Затем женщина-буйвол научила юношу делать лук и стрелы. После того как оружие было изготовлено в достаточном количестве, они отправились к тополю и предупредили людей, что в назначенное время каждый должен взять оружие и стрелять в буйволов.

Битва

На следующий день племя буйволов испытало на себе роль загнанной дичи. Каждый, в кого попадала стрела человека, превращался в буйвола, мирно щиплющего травку... А женщина-буйвол вышла замуж за юношу. Их дети стали предками народа арикара.

Астрономические познания племени поуни

Поуни интересовались астрономией. Они чтили Северную звезду как бога-творца и боялись ее противника — Южную звезду. Они полагали, что когда эти звезды встретятся, миру придет конец. Был особый ритуал, связанный с Утренней и Вечерней звездами; воины пробирались во вражеский лагерь и похищали девушку. С ней хорошо обращались, чтобы она говорила о них богам только хорошее. Затем ее обнажали, разрисовывали красной и черной красками (символами Утренней и Вечерней звезд), и... пронзали стрелами! Предполагалось, что кровь этой девушки обеспечит процветание и благословение племени.

Юго-западные племена

Юго-Запад Северной Америки населяли племена хопи и зу-ни, навахо и апачи. Хопи и зуни вели оседлый образ жизни, апачи и навахо — полукочевой.

Обитатели пуэбло

Некоторые племена Юго-Запада, включая зуни и хопи, жили в больших деревнях, называемых пуэбло. Хотя сейчас они населяют север Аризоны и Нью-Мексико, в доколумбовы времена их племена занимали огромную территорию от Техаса и Невады до северной части Мексики.

Анасази

Археологи не смогли установить, как называли себя предки этих индейцев, поэтому дали им общее название анасази (слово из языка индейцев навахо, обозначающее "древние враги", — как видите, археологи не всегда дают удачные названия). Анасази — предки современных племен хопи и зуни.

Веками анасази жили охотой и собирательством. В X веке они стали обосновываться возле каньона Чако в Нью-Мексико. Торговали с народами Мексики и Калифорнии. В начале XIII. столетия они стали селиться в домах, вырезанных в скалах, стремясь надежнее защититься от внешних опасностей.

До недавнего времени бытовало мнение, что анасази были миролюбивым народом, но сейчас многие исследователи склоняются к противоположной точке зрения. Археологи нашли человеческие скелеты с ножевыми отметинами и кости, разбитые таким образом, как будто кто-то извлекал костный мозг. Это указывает на то, что "миролюбивые" люди не отказывались и от каннибализма.

Религия и ритуалы

Индейцы селились в глиняных или высеченных в скалах домах; на случай неурожая каждая семья имела запас пищи. Под жилищами находились подземные помещения — кивы, где племя проводило религиозные церемонии. Для них интересы общества были важнее интересов отдельной личности; все должны были помогать друг другу- Религиозные обряды были направлены на то, чтобы сплотить людей, объединяя все социальные группы.

Качина

Индейцы зуни верили в духов предков, называемых качина. Они думали, что придет время, когда боги и качина будут обитать на земле вместе с людьми.

Качина помогали людям, даруя им здоровье, счастье, хороший урожай. Участники религиозных процессий, представляющие качина, надевали на себя красочные костюмы и маски, изготовленные из дерева, волос, перьев и кожи. Религия качина насчитывает около 700 лет и существует по сей день.

Кокопелли, флейтист

Флейтист Кокопелли — доисторическое божество времен анасази, появился тысячу лет назад. Сейчас его почитают как одного из качина народа хопи, его образ присутствует во многих североамериканских легендах.

Флейтист Кокопелли

Охотники Юго-Запада: навахо и апачи

Навахо и апачи занимали территорию нынешней Аризоны и Нью-Мексико, обитая на бесплодной земле, занятой лесами и горными грядами, с небольшими оазисами в долинах. В основном они жили охотой и собирательством, иногда выращивали зерновые. С приходом испанцев стали разводить овец. Эти племена вели полукочевой образ жизни, летом жили во временных жилищах, а зимой — в землянках и деревянных хижинах.

У навахо была достаточно сложная мифология; их религия основывалась на установлении гармоничных отношений между человеком и миром духов.

Мифы о мошеннике Койоте

Некоторые мифы индейцев Северной Америки, очень забавные по содержанию, носили поучительный характер. Одним из самых популярных образов был Койот, встречающийся в мифах Юго-Запада и прерий. Образ Ворона был популярен на Северо-Западе, Кролика — на Юго-Востоке. Народу лакота в прериях полюбился образ Паука.

Все эти персонажи имеют схожие черты — они умные, но их "шутки" зачастую отличаются грубостью и жестокостью. А некоторые мифы просто вульгарны (слишком вульгарны, чтобы вам их рассказывать). Но в мифах встречаются и культурные герои, помогающие людям стать цивилизованными, дарящие им огонь и убивающие чудовищ.

Койот и великан

Когда-то давным-давно на земле жило множество великанов. Для людей это было большой неприятностью, так как великаны поедали человеческих детей! Койот решил проучить великанов за их жестокость. Он похвастался одному из них, что покажет чудо: разобьет свою ногу, а затем срастит. Койот взял большой камень, украдкой достал оленью ногу и разбил ее вдребезги, предлагая великану убедиться: его нога совершенно разбита! Затем он сказал: "Нога, стань целой!" — и великан с изумлением обнаружил, что нога Койота снова целая.

Койот предложил сделать то же самое с ногой великана. Тот, потеряв всякую бдительность, согласился. Коварный Койот разбил ногу великану, а сам убежал.

Процветающий Северо-Запад

Северо-западная часть Тихоокеанского побережья богата природными ресурсами: дары природы так обильны, что живущим здесь индейцам не было надобности заниматься земледелием.

Щедрый народ

Живущие там индейские племена славились своими празднествами, называемыми потлач. Хозяин семьи приглашал гостей, потчевал их яствами, развлекал песнями и танцами, а затем одаривал. Причем дарил не пустяки: на потлач могли раздать основную часть имущества! Это считалось нормой, так как все гости, в свою очередь, будут проводить потлач. Таким образом имущество распределяли между всеми.

Сказки о Животных

Индейцы Северо-Запада ощущали особую связь с миром животных. Каждая семья имела тотемное животное, указывающее на роль, которую то или иное животное сыграло в жизни их рода. Тотемные животные выступали в качестве символов родоначальников, их изображениями украшали, дома и одежду; вырезали их из ствола дерева.

Мифы служат отражением связи между людьми и животным миром.

Одним из персонажей мифологии Северо-Запада была Громо-птица Тсоона — орел с головой, растущей из живота. Из клюва Тсооны вылетали молнии, а взмах ее крыльев порождал гром.

Охота — не развлечение

Племя Волков жило у реки, где водилось много рыбы, а на берегах росло множество ягод. Это сделало жизнь здешних обитателей легкой и беззаботной. Молодое поколение выросло безответственным: они убивали животных просто ради забавы! Старшие предупреждали их, что это добром не кончится. Так оно и случилось. Духи природы отомстили легкомысленным бездельникам — отверзлись горы и излился огонь, сжигающий все на своем пути.

Медведи и люди

Однажды дочь вождя Рписунт пошла с подругами в лес собирать ягоды. В лесу она случайно ступила в медвежий помет. Девушка долго бранила неаккуратных медведей и так увлеклась, что заблудилась!

Какой-то юноша нашел ее и пригласил в свой дом. Надо сказать, что дом, в котором они стали жить, был домом людей-медведей. Девушка полюбила юношу-медведя и вышла за него замуж.

Прошло несколько месяцев. Семья Рписунт везде искала потерявшуюся девушку. Думая, что ее съели медведи, люди открыли на них охоту. Тем временем Рписунт забеременела и муж спрятал ее в горах; там она родила двух замечательных детенышей.

Охотники нашли и убили юношу-медведя. А Рписунт с медвежатами отправилась к отчему дому; ее дети сбросили медвежьи шкуры и превратились в людей. Дедушка-человек установил для них высокий столб, чтобы внуки могли видеть дом дедушки-медведя. Когда Рписунт состарилась и умерла, ее сыновья превратились в медведей и ушли к медвежьему народу. С того времени люди-медведи и род Рписунт считают себя родственниками и помогают друг другу охотиться.

Методические рекомендации

к элективному курсу для 10-х классов

«История древних народов в легендах и мифах»

Данный элективный курс рассчитан на 34 учебных часа, одно занятие в неделю. Содержание курса разделено на четыре раздела: I - «Религиозные системы цивилизаций Древнего Востока»,  II - «Мифология древних народов цивилизаций Запада», III - «Героические эпосы европейских народов эпохи средневековья», IV – «Легенды и мифы народов Америки».

Изучение тем I  и II разделов позволяет провести сравнение историю и культуру народов разных типов цивилизаций Восточную и Западную. При всех особенностях и различиях народов, относящихся к разным типам цивилизаций, учащиеся не могут не заметить общность исторических корней, которые прослеживаются именно в мифотворчестве и древних легендах. Это понимание позволит им почувствовать себя причастными к судьбам древних и современных народов.

Темы III раздела помогают сделать шаг вперед в хронологическом отношении и продолжить исследование исторической судьбы европейских народов в раннее средневековье, когда на смену мифам приходят легенды, имеющие под собой реальную историческую основу. Ребята могут попытаться отделить правду от вымысла и изучить средневековые героические эпосы как исторический источник.

IV раздел, посвященный истории и культуре народов Америки, позволяет провести параллели в сравнении мифотворчества не только европейских и восточных народов, но племен, проживающих на другом континенте.

Так как курс рассчитан для учащихся старших классов, занятия могут проводиться в виде лекций, семинаров или лабораторных занятий, связанных с изучением первоисточников. В процессе обучения идет формирование навыков учебно-исследовательской и проектной деятельности, элементов научного поиска, сообщение учащимся определенной суммы знаний о роли и влиянии религии в истории восточных и западных цивилизаций.

Контроль по элективному курсу осуществляется:

- текущий - на лекциях, беседах, семинарах;

- промежуточный - по окончании изучения каждого раздела;

- итоговый - написание и защита исследовательской работы в конце курса.

Темы рефератов и исследовательских работ и контрольно-проверочные материалы приложены.

Дополнительные баллы выставляются во время изучения курса за:

- качественно выполненное задание по собственной инициативе;

- использование компьютерных технологий.

Для организации самостоятельной работы составлены списки литературы отдельно для учителя и для учеников. Для наибольшей эффективности процесса обучения составлен Словарь понятий и терминов, который должен помочь школьнику ориентироваться в большом объеме информации.

С целью активизации изучения тем элективного курса в ходе обучения возможно активное использование технических средств обучения: видео и мультимедийные установки. Иллюстративный материал к курсу представлен в виде компьютерной презентации, основанной на собрании произведений искусства древних и современных авторов.

Программа элективного курса для 10-х классов

«История древних народов в легендах и мифах»

Основное содержание и структура курса

Основное содержание элективного курса для 10-х классов “История народов в мифах и легендах” составляет процесс формирования и развития религиозных систем при зарождении цивилизаций, а так же отражение древней истории в мифах и легендах, героических эпосах, складывавшихся под влиянием подлинных событий. В памяти народа давно минувшие эпохи оставляют в устном мифотворчестве след, при изучении которого можно найти те крупицы знания, которые скрыты под слоем вымысла и поздних изменений. Для современного исследователя легенды и мифы являются своеобразным историческим источником, помогающим полнее представить жизнь древних народов.

Курс разделен на четыре тематических раздела. Первый  объединил темы, изучающие религиозные системы самых древних цивилизаций Востока Египта, Месопотамии и Индии, т.к. культура и достижения этих цивилизаций явились основополагающими для развития других народов в дальнейшем. В отличие от более поздних по происхождению цивилизаций им еще не предшествовала цивилизационная традиция, плодами которой можно было воспользоваться. Древние цивилизации должны были создавать ее сами, преодолевая первобытность. Но полностью эта первобытность не исчезла, в большей или меньшей степени оставаясь и в сознании людей, и в жизни общества (например, этим мы можем объяснить звероподобные образы богов Египта). Эти цивилизации начали складываться примерно в одно время: в IV-III. тысячелетиях до н.э очаги цивилизации возникли в Египте, в долине реки Нил, и в Месопотамии – между реками Тигр и Евфрат. Несколько позднее в III-II тысячелетиях до н.э. – в долине реки Инд зародилась индийская цивилизация.

Второй раздел посвящен изучению мифологии европейских народов Западной цивилизации – древнегреческой, скандинавской и славянской. Конечно, объединение этих тем можно назвать условным, т.к. основой  формирования древнегреческой цивилизации послужила более древняя крито-микенская культура (3-2 тыс. до н.э.), а скандинавские и славянские народы относятся к последующим «вторичным», основанных на развалинах средиземноморских цивилизациях. Но мы, посчитали возможным объединить мифы и легенды этих народов в один тематический раздел, т.к. явно видна преемственность в мифотворчестве, например, одним из главных божеств у трех народов  являлся бог-громовержец Зевс (у греков), Тор (у скандинавов), Перун (у славян), имевшие  похожие функции и описание. По теории А. Тойнби «вызова-и-ответа» эти народы боролись за свое существование в сложных климатических условиях, давая ответ вызову природы:  «Вызов побуждает к росту…слишком хорошие условия, как правило, поощряют возврат к природе, прекращение всякого роста». ^[1]Борьба за существование в Греции и Скандинавии шла за счет морских путешествий для освоения новых пространств, колонизации и торговли, славянские народы расширяли свои границы за счет продвижения на восток по Восточно-Европейской равнине. И в мифах данных народов отражается вся мощь этой борьбы.

Третий тематический раздел посвящен средневековым героическим эпосам европейских народов, где мы видим формирование нового уровня цивилизации. Судьбу народов решают уже не боги, а герои, призванные совершать подвиги и поддерживать мир и справедливость в своих государствах, таков и отважный король Артур, смелый рыцарь Зигфрид  и могучие русские богатыри. Для времени создания эпоса об Артуре и «Песни о нибелунгах» было характерно разрушение цивилизации Рима и становление новой западноевропейской цивилизации, возникновение новых феодальных отношений и укрепление позиций христианства. Содержание русских былин вырабатывалось в течение X, XI и XII веков, начиная со времени князя Владимира, когда устраивались пограничные крепости, острожки, устанавливалась пограничная стража. В это время сложился образ богатырей, стоящих на заставе, оберегающих границы Святорусской земли от набегов кочевых племен.

В четвертый раздел мы включили небольшой темы о легендах и мифах индейцев Северной и Латинской Америки, чтобы иметь возможность сравнить уровень развития духовной жизни народов, формировавшейся в изоляции от основных очагов культуры. В центральной части Америки (Мезоамерики) сложились цивилизации майя, ацтеков и инков. Развитие цивилизации здесь началось на рубеже нашей эры. Северо-американские индейские племена имели довольно развитую культуру (если учесть, что они пользовались орудиями каменного века). Но их каменные орудия труда были такими эффективными, что давали возможность обеспечить всех пищей и одеждой.

Таким образом, отбор содержания подчинен задаче показать как зарождение и гибель цивилизаций оставляет свой след  в мифах и легендах древних народов в хронологическом развитии от мифологии древнейших цивилизаций Востока до средневековых героических эпосов.

“История народов в мифах и легендах” (34 ч.)

Введение (1 ч)

Понятие «миф», «сказка», «легенда». Истоки мифа и обряда. Виды мифов. Первобытные племена и их верования. Древних образы мироздания. Страна духов и снов.  Пирамида мифологических представлений.

Раздел 1. Религиозные системы цивилизаций Древнего Востока (10 ч)

Тема 1. Звероподобные боги древнего мира (4 ч)

Цивилизация большой реки и космогония древних египтян. Географические и климатические особенности. Роль реки Нил в развитии цивилизации. Разливы Нила. Сотворение мира. Древние боги Атум, Шу и Тефнут. Боги Земли (Геб) и Неба (Нут). Центры формирования космогонических мифов. Гелиопольская система сотворения мира. Зарождение людей.  Боги и богини песков. Древнеегипетский пантеон. Зооморфные признаки богов. Боги и их функции. Попытка перехода к монотеизму – религиозная реформа Аменхотепа IV. Религия и государство.  Фараон – воплощение бога. Ритуалы. Усиление власти жрецов. Ежедневные религиозные обряды. Культ животных. Апис. Смерть и загробная жизнь. Мумификация. Осирис – царь мертвых. Суд Осириса. Богиня правды Маат. Посмертное воздаяние за грехи.

Тема 2. Боги и герои древнего Двуречья.  (3 ч)

Образование первых городов-государств Ур, Шуруппак. Шумеры и их изобретения. Клинописные таблички. Открытие цивилизации шумер лингвистами. Археологические раскопки. Открытия Л. Вулли. Зиккурат. Поэма о Гильгамеше. Хумбаба. Энкиду. Всемирный потоп. Тайна Утнапиштима. Библейская легенда и шумерский миф. Религиозная система Месопотамии. Вавилонская система сотворения мира «Энума элиш». Герои и боги. Верховные божества Анну, Энлиль, Эа. Великие боги Шамаш, Син, Иштар и др.

Тема 3. Древняя Индия. Религия Вед и упанишад.(3 ч)

Особенности индийских вероучений. Веротерпимость. Географическое положение и климат. Дравидийское население. Вторжение ариев. Риши. Священные гимны. Веды. Индийская космогония. Великан Пуруша. Брахма. Вишну. Шива. Индра и Варуна. Упанишады.

Повторение. Мифология и зарождение цивилизации. (1 ч)

Раздел 2. Мифология древних народов цивилизаций Запада.

 Борьба за выживание. (9 ч)

Тема 1. Древнегреческая мифология (3 ч)

Космогония древних греков. Боги неба (Уран) и земли (Гея). Рождение богов, титанов и различных чудовищ. Титаны и титаниды. Светлые и темные боги. Кронос и Рея. Борьба Зевса за власть. Молодые боги «олимпийцы». Божественные дети Зевса. Афина. Артемида. Апполон. Вмешательство богов в дела людей. Прометей. Хирон – учитель богов и героев. Геракл - его подвиги и преступления. Генеалогическое древо богов, составленное Гесиодом.

Тема 2. Скандинавский эпос (3 ч)

Расселение германских племен. Викинги и их завоевания. Суровый климат - суровые люди – суровая мораль. Скльды. Собрание саг – «Старшая» и «Младшая» Эдды. Снорри Стурлусон. Скандинавские боги. Ванны и асы. Один и Валгалла. Великан Имир и создание мира. Древо жизни Иггдрасиль – основа мира. Конец мира – последняя великая битва. Зарождение нового мира.

Тема 3. Языческие боги славян (3 ч)

Исторические источники. Мировое древо славян. Происхождение мира. Матерь Жива. Тройная вертикальная структура мира. Ирий. Мать Земля и Отец Небо (Сварог). Сварог и его дети: Даждьбог, Перун, Огонь. Славянский пантеон. Велес. Ярило. Род. Лада. Низшие божества: Домовой, Леший, Водяной и др.

Повторение. Боги и судьба. Зарождение и гибель языческих богов европейских народов (1 ч)

Радел 3. Героические эпосы европейских народов эпохи средневековья

Тема 1. Легенды о короле Артуре (3 ч)

Быль и вымысел о короле Артуре. Историческая основа легенд о короле Артуре. Зарождение рыцарства и рыцарской литературы. Артуриана. Мерлин. Рыцари Круглого стола. Ланселот и Гвиневера. Гавейн. В поисках Святого Грааля. Иосиф Аримафейский. Замок Монсальват. Авалон. Монастырь в Гластонбери.

Тема 2.  «Песнь о нибелунгах» (2 ч)

История создания. Научное исследование «Песни» К. Лахман.. Зигфрид. Дева Брунгильда. Король Гунтер. Атилла (Этцель). Бургундское королевство. Клад нибелунгов. Сражение Зигфрида с драконом. 39 авантюр «Песни».

Тема 3. Былинные богатыри древней Руси (3 ч)

Теории происхождения былин. Количество былин. Былинные сюжеты. Время и место возникновения. Исследователи былин. Богатыри и витязи. Старшие и младшие богатыри. Святогор. Микула Селянинович. Вольга Святославович. Илья Муромец. Добрыня Никитич. Алеша Попович. Богатыри новгородского цикла.

Повторение. Героический эпос героических народов (1 ч)

Раздел 4. Легенды и мифы народов Америки (2 ч)

Мезоамерика. Цивилизации Центральной Америки. Ольмеки. Тольтеки. Майя. Изобретение письменности и календаря. Города Тикаль, Коба и Копан. Кецалькоатль. Создание человека. Боги майя и представления о вселенной. Айтекм. Теночтитлан. Боги и жертвоприношения. Пантеон ацтеков. Воины и землепашцы. Монтесума и Кортес. Падение империи ацтеков. Инки. Вискоча – бог творец. Миф о потопе. Происхождение богов и людей. Поклонение Солнцу. Испанское вторжение. Атахуальпа и Франциско Писарро. Мифы индейцев Северной Америки. Объединение племен у Великих озер. Ссоры между Солнцем и Луной. Бог грома Хенг. Юго-восточные племена. Шаманы. Люди-буйволы. Астрономические познания юго0восточных племен. Анасази. Пуэбло. Духи предков (качина). Мошенник Койот. Сказки о животных.

Повторение. Общие и особенные черты в легендах и мифах различных народов. (1 ч)

Учебно-тематическое планирование