Общая характеристика синтаксического строя биографической прозы Д. Быкова

УДК 801.1

ББК 81.2Рус

А.Ю. Туранова, А.Г. Иванова

ФЕНОМЕН ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ В АНТРОПОЦЕНТРИЧЕСКОЙ

ЛИНГВИСТИКЕ: ИСТОКИ, СТРУКТУРА, ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ

Аннотация. В статье представлен обзор научной литературы, трактующей термин «языковая личность»: рассмотрена история вопроса, его разработка в трудах основателей теории и современных исследователей и намечены перспективы развития учения о языковой личности, обозначена связь с лингвокультурологическим подходом к исследованиям.

Ключевые слова: языковая личность, коллективная языковая личность, индивидуальная языковая личность, коммуникативная языковая личность, антропоцентрическая парадигма, лингвокультурология, структура, уровень.

A.Yu. Turanova, A.G. Ivanova

THE PHENOMENON OF LINGUISTIC IDENTITY IN ANTHROPOCENTRIC

LINGUISTICS: THE ORIGINS, STRUCTURE, PROSPECTS OF DEVELOPMENT

Abstract. The article presents a review of the scientific literature, trackmouse the term "linguistic personality". The history of the issue, its development in the writings of the founders of the theory and modern IP-investigators  and outlined prospects of development of the doctrine of linguistic identity, marked the ten-tial link with the linguo-cultural approach to the research.

Keywords: linguistic personality, linguistic personality of collective, individual linguistic personality, communicative language personality, anthropocentric paradigm, linguistic Culturology, structure, level.

Антропоцентрическая парадигма, подразумевающая переключение интересов исследователя с объектов познания на субъект, стала ведущей в современном гуманитарном знании. Качественный скачок от языка «в себе и для себя» к языку, который «существует только в индивидуальных мозгах, только в душах,  только в психике индивидов или особей, составляющих данное языковое общество» [1, с. 59], связан с необходимостью человека познать мир через осознание себя, своей деятельности в нем – материальной и идеальной.

В рамках современной антропоцентрической лингвистики обозначены следующие основные направления: когнитивная лингвистика и лингвокультурология. Когнитивная лингвистика  развивается с 80-х гг. XX в. В «Большом российском энциклопедическом словаре» данное понятие определяется как направление в языкознании, которое исследует соотношение языка и сознания, человек в когнитивной лингвистике представлен как система сбора, хранения и переработки информации. Основной категорией лингвокультурологии является личность – дисциплина образовалась на стыке лингвистики и культурологии, в центре которой находится исследование проблем «язык и личность», «язык и культура», «язык и этнос».

Прежде чем говорить о значении словосочетания «языковая личность», следует выяснить, что такое личность. Данное понятие имеет множество определений. С. И. Ожегов определяет личность как носителя каких-либо свойств и качеств, в словаре «Психология»  личность определяется как «общественное и природное существо, наделенное сознанием, речью, творческими возможностями» [9, с.124]. В разных областях знаний личность понимается по-разному, но в большинстве определений заостряется внимание на некоей целостности, которая обладает способностью регулировать психические процессы, что можно определить как сознание или самосознание – на определенном уровне развития личности.

В общественных науках личность характеризуется как особое качество человека, приобретаемое им в социокультурной среде в процессе совместной деятельности и общения [18, c. 174], как субъект, наделенный качеством, – «социализированный индивид» [22, с. 24-25], «общественная сущность человека, синтез биологических и социальных, врожденных и приобретенных свойств» [14, с.38]. По мнению И. П. Сусова, в данном понятии соединяются разнородные начала. Личность – это, с одной стороны, продукт общественного развития, производный от среды и формирующийся в ней, а с другой, – активный субъект познавательной деятельности, который способен руководствоваться собственными интересами, в которых, впрочем, преломляются общественные стимулы деятельности. Таким образом, в личности «диалектически взаимосвязаны социальное и индивидуальное, общее и особенное, природное и усвоенное, воспроизводимое и творимое заново, объективное и субъективное» [21, c.10].

Выявить содержание понятия «личность» возможно при помощи анализа явлений, находящихся на одном уровне с ним. В. П. Тимофеев писал, что составляющие ряда «человек / личность / индивид» противопоставляются в качестве общего единичного и особенного, центральное при этом – «личность» [22, с.24-25]. Парадигма «индивид личность индивидуальность» в психологии сейчас рассматривается как сочетание нескольких направлений: биогенетического, социогенетического и персогенетического [18, 175].  Р. И. Розина определяет противопоставление «человек-личность» как статичное и динамичное, при этом в человеке сочетается физическое, духовное и социальное, а в личности только духовное и социальное. Таким образом, новый лингвистический термин производен от термина, основы которого заложены в философии, социологии и психологии, и позволяет понять сущность междисциплинарности объекта исследования: это личность, сочетающая в себе все качества, выявляющиеся другими дисциплинами, отраженная в языке.

Проблема языковой личности рассматривается в работах Г. И. Богина, Ю. Н. Караулова, С.Г. Воркачева, В. А. Масловой, А. Н. Баранова, К. Ф. Седова, В. В. Красных, В. И. Карасика,

В.П. Нерознака, Г. Г. Инфантовой, И. В. Голубевой и других ученых. Следует согласиться с мнением И.В. Голубевой, О.Л. Морозовой о том, что «внимание к языковой личности, возникшее в филологии достаточно давно и связанное, прежде всего, с именем В.В. Виноградова, в настоящее время не ослабевает» [8, с. 142]. В. В. Красных пишет: «Возможно, мы имеем дело с неким «Возрождением», с его интересом к человеку и его мировоззрением, в центре которого стоит человек. Однако на новом витке особой притягательной силой обладает не просто homo sapiens как некий индивид, но homo sapiens – личность, носитель сознания, обладающий внутренним миром» [23, c.214].

Впервые это словосочетание появляется почти одновременно в работах Й. Л. Вайсгербера и В. В. Виноградова. Й. Л. Вайсгербер пишет: «Язык представляет собой наиболее всеобщее культурное достояние. Никто не владеет языком лишь благодаря своей собственной языковой личности; наоборот, это языковое владение вырастает в нем на основе принадлежности к языковому сообществу…» [5, с. 81]. В отечественной науке языковая личность впервые упоминается в работе В. В. Виноградова «О языке художественной прозы». Исследователь пишет, что И. А. Бодуэна де Куртенэ «интересовала языковая личность как вместилище социально-языковых норм и норм коллектива, как фокус смещения и смешения разных социально-языковых категорий» [6, с. 91]. Однако же В. В. Виноградов не раскрывает понятия языковой личности (употребляемый в работе термин наравне с понятиями «литературная личность» и «поэтическая личность»).

Только в начале 80-х гг. осмысляется феномен, обозначенный как «языковая личность». Первое определений дал Г. И. Богин в своей работе «Современная лингводидактика» в 1980 г.: «Центральным понятием лингводидактики является языковая личность – человек, рассматриваемый с точки зрения его готовности производить речевые поступки. Языковая личность – тот, кто присваивает язык, то есть тот, для кого язык есть речь. Языковая личность характеризуется не столько тем, что она знает о языке, сколько тем, что она может с языком делать» [3, с. 3]. Языковая личность в концепции Г. И. Богина рассматривается в коммуникативно-деятельностном аспекте. При исследовании дискурса с позиций типологии понимания Г. И. Богин выделяет три уровня в дискурсе: семантизирующий, когнитивный и распредмечивающий [4]. Взяв за основу психологическую концепцию А. А. Леонтьева, ученый создал параметрическую поликомпонентную модель речевой способности [2, с. 3]. Он определяет в качестве параметров фонетические, грамматические и лексические аспекты языка и говорение, слушание, письмо, чтение – основные виды речевой коммуникации. Развитие речевой способности, его уровни структурируются в соответствии с реальным развитием способности в учебном процессе, который направлен на полное научение языку. Г. И. Богин выделил следующие уровни речевой способности:

• уровень правильности, который предполагает большой лексический запас и знание основных закономерностей языка, которые позволяют создавать тексты в соответствии с нормами языка;
• уровень интериоризации, подразумевающий умения реализовывать и воспринимать высказывания в строгом соответствии с внутренним планом речевого поступка;
• уровень насыщенности, показывающий все разнообразие выразительных средств в области фонетики, лексики и грамматики с точки зрения отраженности в речи;
• уровень адекватного выбора, подразумевающий оценку с точки зрения соответствия языковых средств, используемых  в высказывании в сфере общения;
• уровень адекватного синтеза устанавливает соответствие созданного личностью текста комплексу задач, положенных в его основу.

Ю. Н. Караулов ввел понятие языковой личности в широкий научный обиход, определив его как «совокупность (и результат реализации) способностей к созданию и восприятию речевых произведений (текстов), различающихся:

а) степенью структурно-языковой сложности;

б) глубиной и точностью отражения действительности;

в) определенной целевой направленностью» [11, с. 245].

В монографии «Русский язык и языковая личность» автор дает и иное толкование: «…языковая личность есть личность, выраженная в языке (текстах) и через язык, есть личность, реконструированная в основных своих чертах на базе языковых средств» [11, с. 38] В энциклопедию «Русский язык» под ред. Ю. Н. Караулова вошли оба определения. В первом случае языковая личность определяется как «наименование комплексного способа описания языковой способности индивида, соединяющего системное представление языка с функциональным анализом текстов», во втором – как «…любой носитель того или иного языка, охарактеризованный на основе анализа произведенных им текстов с точки зрения языка для отражения видения им окружающей действительности (картины мира) и для достижения определенных целей в этом мире» [13, c.671].

В процессе изучения языковой личности Ю. Н. Караулов предлагает выделять три уровня абстракции:

1. языковую личность как индивидуума и автора текстов, «обладающего своим характером, интересами, социальными предпочтениями и установками»;
2. личность как усредненного носителя языка, типового представителя языковой общности и более узкого входящего в него коллектива;
3. личность как представителя человеческого рода [13, с. 761].

Таким образом, языковая личность – носитель того или иного языка, охарактеризованный на основе анализа произведенных им текстов:

1. как индивидуум и автор этих текстов со своим характером, интересами, социальными и психологическими предпочтениями и установками:
2. как типовой представитель данной языковой общности и более узкого входящего в нее речевого коллектива, совокупный или усредненный носитель данного языка;
3. как представитель homo sapiens (человек разумный), неотъемлемым свойством которого является использование знаковых систем и прежде всего естественного языка [12 c.104].

Таким образом, представление о языковой личности связано с некоей моделируемой сущностью, научной абстракцией. В основе этого подхода лежит работа Н. С. Трубецкого «К проблеме русского самосознания», в которой философское понятие личности рассмотрено в единстве и противоположности двух сторон: «частночеловеческой» и «многочеловеческой» [23, с.12]

Модель языковой личности, представленная Ю. Н. Карауловым, содержит три структурных уровня: нулевой, первый и высший.

1. Нулевой уровень – вербально-семантический, или структурно-семантический –является базой для языкового общения и показывает степень владения языком.
2. Первый уровень – когнитивный, или тезаурусный – предполагает актуализацию и идентификацию знаний, свойственных языковой личности, и формирование когнитивного пространства индивидуального и коллективного языкового сознания. Он отражает индивидуальную картину мира личности в понятиях, идеях.
3. Высший уровень – прагматический – состоит из мотивов и целей, которые движут процессом развития языковой личности. Именно на этом уровне активизируются коммуникативные потребности.

Готовность человека к использованию языка в своей деятельности можно назвать речевой способностью. А. А. Леонтьев определял такую способность как «совокупность психологических и физиологических условий, обеспечивающих усвоение, производство и адекватное восприятие языковых знаков членами языкового коллектива [16, с. 223]. В его работе «Речевая деятельность» рассматривается процесс создания дискурса, в котором выделяется три фазы интеллектуального акта личности:

• ориентировка и планирование речевых и неречевых действий;
• формирование плана действий;
• контроль и корректировка речевых действий [17, c. 223-228].

По мнению А. А. Пушкина, все три фазы процесса создания дискурса у А. А. Леонтьева с психолингвистических позиций могут быть приведены в соответствие трехуровневому представлению дискурса [18].

В. И. Карасик  полагает, что языковую личность в условиях общения можно определить как коммуникативную – «обобщенный образ носителя культурно-языковых и коммуникативно-деятельностных ценностей, знаний, установок и поведенческих реакций» [10, с .363]. В структуре языковой личности выделяются ценностный, познавательный и поведенческий планы [10, с. 56]. Ценностный план содержит утилитарные и этические нормы поведения, которые свойственны определенному этносу в определенный промежуток времени, – эти нормы закреплены в «нравственном кодексе» народа.

Следует отметить, что аспекты личности, предлагаемые В. И. Карасиком, сходны с трехуровневой моделью языковой личности, разработанной Ю. Н. Карауловым, различие заключается в том, что в модели В. И. Карасика ценностный, познавательный и поведенческий аспекты взаимно дополняют друг друга, а не состоят в строгой иерархии.

Интерес лингвокультурологии к «человеческому фактору в языке» заставляет трактовать языковую личность как «…закрепленный преимущественно в лексической системе базовый национально-культурный прототип носителя определенного естественного языка» [7, c. 17]. В задачи изучения коллективной («этносемантической») личности входит определение особенностей национальной культуры языкового сообщества. Близко к такому пониманию определение В. И. Карасика: «Языковая личность – обобщенный образ носителя культурно-языковых и коммуникативно-деятельностных ценностей, знаний, установок и поведенческих реакций» [10, c. 99].

Многие ученые стремятся ограничить понятие «языковая личность», заменяя термин другим обозначением или вводя его в парадигматический ряд близких ему понятий. А. В. Пузырев противопоставляет языковую личность мыслительной, речевой и коммуникативной, связывая с ней только анализ особенностей языка и степени его развитости [20]. В. В. Красных разграничивает языковую, речевую, коммуникативную личность и человека говорящего [15,c. 12]

Итак, востребованность термина «языковая личность» обусловлена антропоцентрической направленностью современного языкознания. Многоплановость в интерпретации термина связана с различиями в представлениях об объекте, заключенном в этом термине, различными аспектами изучения данного феномена. Широкий спектр трактовок языковой личности объясняется не только развитием многозначности термина, но и необходимостью устранить излишние, неверные трактовки и исключить нежелательную для терминообозначения полисемию. Второстепенные термины на данный момент почти не приживаются, в то время как первичный сохраняет семантическую вариативность.

Следует предположить, что развитие термина «языковая личность» в первую очередь связано с вычленением избыточно широкого употребления, поэтому целесообразно установить определенный спектр абстракций для каждого раздела языкознания, смежного с теорией языковой личности, во избежание искажения трактовки термина «языковая личность».

ЛИТЕРАТУРА

1.Бодуэн де Куртэне, И. А.  Избранные труды по общему языкознанию, Т. 2  – М.: изд-во Академии наук СССР, 1969, 391 с.

2. Богин, Г. И. Противоречия в процессе формирования речевой способности. – Калинин: Калининский ун-т, 1977. – 84 с.

3. Богин, Г. И. Современная лингводидактика. – Калинин: Калинин. гос. ун-т, 1980. 61 с.

4. Богин, Г. И. Типология понимания текста. – Калинин: Калининградский ун-т, 1986. – 87 с.

5. Вайсгербер, Й. Л. Родной язык и формирование духа: Пер. с нем. 2-е изд., испр. и доп.  – М.: Наука, 1980. – 390с.

6. Виноградов, В. В. Избранные труды:О языке художественной прозы. – М.: Наука, 1980. 360 с.

7. Воркачев, С. Г. Этносемантика паремии: сопоставительный анализ метафоризированных показателей безразличия в русском и испанском языках // Языковая личность: культурные концепты. – Волгоград; Архангельск, 1996. С. 16-25.

8. Голубева, И.В., Морозова, О.Л. Человек в науке. К вопросу о речевом портрете ученого  // Наука о языке и Человек в науке: Сб. науч. трудов Всероссийской науч. конф. Т. I. – Таганрог: изд-во ТГПИ, 2010. – С. 142 -147.

9. Дьяченко, М.И. Кандыбович Л. А. Психология: словарь-справочник. – М.: Харвест, 2004. 576 с.

10. Карасик, В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. – Волгоград: Перемена, 2002. 477 с.

11. Караулов, Ю.Н. Русский язык и языковая личность. 1-е изд. – М.: «Наука», 1987. 264 с.

12. Караулов, Ю. Н. (Вступительная статья) // Язык и личность. – М.: Наука, 1989. 216 с.

13. Караулов, Ю. Н. Языковая личность // Русский язык. Энциклопедия. – М.: Дрофа, 1997. С. 671-672

14. Коллектив. Личность. Общение: Словарь социально-психологических понятий / Под ред. Е. С. Кузьмина, В. Е, Семенова. Л.: Лениздат, 1986. 144 с.

15. Красных, В. В. Структура коммуникации в свете лингвокогнитивного подхода (коммуникативный акт, дискурс, текст): Автореф. дисс. … д-ра филол. наук. М., 1999. 72 с.

16. Леонтьев, А. А. Речевая деятельность // Хрестоматия по психологии. – М.: Просвещение, 1977. – С.223-228

17. Леонтьев, А. А. Слово в речевой деятельности. – М.: Наука, 1989. – 216 с.

18. Психологический словарь. – М.: Педагогика-пресс, 1997. 440 с.

19. Пушкин, А. А. Прагмалингвистические характеристики авторитарной языковой личности: Дисс. … канд. филол. наук. – Тверь, 1991. -236 с.

20. Пузырев, А. В. Общество, язык, текст и языковая личность в аспекте субстратного подхода к языку // Общество, язык, личность. – М., 1996. Вып. 1. С. 20-23.

21. Сусов, И. П. Личность как субъект языкового общения // Личностные аспекты языкового общения. – Калинин: КГУ, 1989. с. 9-16

22. Тимофеев, В. П. Личность и языковая среда: Учеб. Пособие. – Шадринск: [Б.И.], 1971. 122с

23. Трубецкой, Н. С. К проблеме русского самопознания // Вавилонская башня – 2: слово. Текст. Культура. – М.: ИВ РАН, 2003. С. 7-12.