Вопрос о средствах представления семантики определенности-неопределенности в русском языке

Бороздых А.П.

ВОПРОС О СРЕДСТВАХ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ СЕМАНТИКИ ОПРЕДЕЛЕННОСТИ-НЕОПРЕДЕЛЕННОСТИ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ

В каждом естественном языке отражается определенный способ концептуализации действительности. Все носители одного языка разделяют одну и ту же “коллективную философию”, формируемую выражаемыми в нем значениями. Как выясняется, для описания картины мира релевантны подлежащие обязательному выражению языковые элементы (как лексические, так и грамматические). В частности категория определенности-неопределенности (далее КОН) в некоторых языках является выраженной специальными грамматическими средствами (как в английском, немецком, французском), а в других – таких специальных средств нет (как в русском). Способ концептуализации действительности, характерный для таких языков, содержит как универсальные, присущие любому языку элементы (что позволяет сравнивать разные языки между собой), так и специфические черты, способствующие тому, что носители разных языков могут видеть мир немного по-разному. Это говорит о том, что в любом языке существует набор средств  для выражения какого-либо грамматического значения, но типологически разные языки могут выражать данное значение различными способами. Следовательно, национальный характер можно исследовать не только исходя из условий обитания этноса, что также находит отражение в языке (например, несколько десятков средств обозначения белого цвета в языках народов Севера), но и на языковом материале. Именно основываясь на языковых данных можно сделать выводы о категориальном и концептуальном инвентаре данного языка, а также о специфическом отражении в языке национального характера.

В лингвистической литературе нет единого мнения о природе грамматических категорий. В этом споре центральным является вопрос о соотношении содержательных и формальных характеристик. Выделяются несколько подходов к пониманию этой проблемы. Формально-структурный состоит в признании приоритета способов выражения грамматического значения: если нет способа выражения, значит и нет грамматической категории. А.И. Смирницкий (1959) считает, что говорить о категории можно только в том случае, если в языке есть хотя бы две категориальные формы в рамках одной категории. Семантический подход заключается в поисках различия между лексическим и грамматическим значением, в признании сложной системы опосредованного отражения действительности через понятийные, лексические, и грамматические категории. Разница между лексическим и грамматическим значениями состоит лишь в том, что одни значения передаются словами знаменательными, а другие – формами слов, конструкциями, служебными словами, порядком слов или интонацией [Вежбицкая, 1996]. Содержательно-типологический подход заключается в признании как явных, так и скрытых способов выражения грамматического значения [Уорф, 1972]. Явный тип выражения категорий (фенотип) в одном языке может иметь соответствие в виде скрытого типа (криптотипа) в другом языке. Этот подход является толкованием более широкого семантического понимания грамматических категорий и грамматики языка в целом. Функционально-семантический подход синтезирует в определенной степени семантическое и содержательно-типологическое понимание категорий. Особенность данного подхода состоит в том, что он интегрирует разноуровневые языковые средства – морфологические, синтаксические, словообразовательные, лексические – на базе общности их функций. Предметом анализа становятся единства, имеющие функциональную основу [Бондарко, 1987].

КОН является одной из наиболее дискуссионных проблем отечественной и зарубежной лингвистики. Многие исследователи, рассматривая КОН, обращались к артиклевым языкам. Несмотря на обширную литературу и большие достижения в области ее изучения среди лингвистов до настоящего времени не существует единого мнения относительно данной категории и ее сущности. Спорным остается вопрос о том, являются ли определенность и неопределенность членами одной оппозиции или возможно их раздельное существование в языке. Многократно предпринимавшиеся попытки изучения КОН могут быть сведены к трем направлениям:

1. Наиболее распространенным является прагматический подход, в рамках которого определенность-неопределенность приравнивается к известности-неизвестности [Москальская, 1953; Алехина, 1975; Ревзин, 1978]. Определенный артикль указывает на то, что предмет речи известен собеседникам, неопределенный и нулевой артикли свидетельствуют об отсутствии знакомства коммуникантов с этим предметом. Однако некоторые лингвисты возражают против отождествления определенности и известности, неопределенности и неизвестности. Так, по мнению В.Я. Проппа, известность не может считаться объективным критерием, поскольку то, что известно одному, другому может быть неизвестно и наоборот [Пропп, 1951].

Важность прагматического подхода к исследованию КОН обусловлена тем, что реализация семантики определенности-неопределенности происходит в процессе коммуникации. Недостатком данного подхода является то, что здесь не учитывается связь понятия, выраженного существительным, с денотатом.

2. Некоторые исследователи связывают определенность-неопределенность с теорией актуального членения предложения [Щетинин, 1972]. Данное направление исследования КОН тесно связано с предыдущим. Определенный артикль является показателем известной информации – темы, а неопределенный артикль – неизвестной, новой информации – ремы. Противопоставления определенности-неопределенности и темы-ремы не тождественны, хотя и имеют некоторые общие свойства. Определенность- неопределенность и тему-рему связывают на том основании, что в основе обоих оппозиций лежит общее для коммуникантов свойство: известность-неизвестность.
3. Ряд лингвистов пытается исследовать КОН с точки зрения логического подхода, устанавливая связь между данной категорией и логическими категориями общего и частного [Никитин, 1956].

По отношению к русскому языку считалось, что КОН не существует, т.к. нет формальных показателей выражения данной категории. Но в начале 20 века появляются предположения относительно существования данной категории в безартиклевых языках, в частности в русском. Например, это можно увидеть в рассуждениях А.М. Пешковского о падежной оппозиции винительного и родительного падежей: “В тех случаях, когда возможны оба падежа, винительный по сравнению с родительным приобретает  добавочный оттенок определенности, выражаемый во многих языках определенным членом, ср.: просить денег и просить деньги (о которых уже что-то известно), купить хлеба и купить хлеб и т.д.” [Пешковский, 1956].

Несколько позже А.В. Бельский впервые отметил, что русская “фразовая акцентуация выражает смысловые категории, эквивалентные различению слов с определенным и неопределенным артиклем” [Бельский, 1956]. На основе примера Мальчик пришел (с разными акцентными ударениями) Бельский доказывает преобладающую роль интонации при выражении определенности-неопределенности в русском языке. В предложении Мальчик пришел (ударение падает на глагольную форму) имеется в виду, что мальчик известен говорящему и соответственно определенный, а в высказывании Мальчик пришел имеется в виду, что мальчик неизвестен говорящему и соответственно неопределенный. Но данная схема, несмотря на то, что она впервые указывает на преобладающую роль интонации при выражении определенности-неопределенности в русском языке, не учитывает такие факторы, как порядок слов и разные типы интонационных средств. Эти факторы были проанализированы в работах Н.С. Поспелова.

Этот исследователь, обращаясь к вопросу о роли ударения, отмечает, что при наличии ударения именная группа имеет определенный характер, а при отсутствии – неопределенный [Поспелов, 1971]. При подобной схеме выясняется, что такие элементы, как порядок слов и, соответственно, распределение информации между данным и новым (тема и рема), а также учет оттенков, выражаемых с помощью интонации, являются факторами, которые необходимо иметь в виду при характеристике  референта с точки зрения его определенности-неопределенности.

А.А Реформатский обращает внимание на лексические средства: “Категория определенности-неопределенности, очень существенная для грамматики романо-германских языков и отчетливо выраженная в этих языках различием определенных и неопределенных артиклей, отсутствует в русском языке, но это не значит, что русские не могут иметь в сознании этих значений, - они только выражают их обычно лексически (т.е. особыми словами, например местоимениями этот, тот и т.п. для определенности и какой-то, некий и т. п. для неопределенности)”  [Реформатский, 1967]. Параллельно он отмечает, что грамматическое значение может выражаться употреблением родительного падежа вместо винительного при отрицании. Ср.: Я не вижу книгу (определенность) и Я не вижу книги (неопределенность) [См. там же].

Опираясь на отдельные положения исследователей предыдущих лет, А.В. Бондарко, обращаясь к КОН, предположил, что семантика данной категории, как и некоторые другие грамматические значения (времени, модальности, лица и т.д.), может выражаться не только грамматическими, но и лексическими, словообразовательными, синтаксическими и другими средствами. В рамках теории  функционально-семантических категорий А.В. Бондарко предлагает представить грамматическую систему языка как систему объединений, в которой взаимодействуют грамматическая форма и элементы других языковых уровней, называя их функционально-семантическими категориями, имеющими структуру функционально-семантического поля (далее ФСП). Каждое ФСП характеризуется следующими свойствами:  

1. наличием у языковых средств, входящих в данный семантический комплекс, инвариантных функций;
2. взаимодействие не только однородных, но и разнородных (лексических и грамматических) элементов;
3. наличие особой структурной организации, для которой характерно соотношение центра и периферии;
4. возможностью пересечения с другими полями.

Следует подчеркнуть, что любое ФСП, в том числе функционально-семантическое поле определенности-неопределенности (далее ФСПОН), представляет собой не простую сумму элементов, а их сложное взаимодействие, которое осуществляется в рамках парадигматических и синтагматических отношений. Парадигматическое взаимодействие конституентов предполагает различный характер выражения категориального значения. Синтагматическое взаимодействие осуществляется в процессе функционирования языковых единиц в речи и проявляется в их взаимном влиянии друг на друга.

При моделировании структуры поля выделяют доминирующие средства, обладающие всей полнотой признаков общекатегориального значения, специализированные для его выражения и образующие ядро ФСП. Вокруг доминанты располагаются периферийные средства, не обладающие всем набором признаков данной категории, но имеющие дополнительные признаки от смежных категорий.

Среди особенностей, присущих центру и периферии, выделяют следующие:

• максимальная концентрация специфических признаков в центре и их диффузия на периферии;
• максимальная функциональная нагруженность элементов центра и уменьшение функциональной нагрузки на периферии;
• наибольшая функционально-семантическая специализация центральных элементов и меньшая специализация элементов периферии для реализации определенной семантической функции;
• интеграция связей и отношений в центре и их ослабление, рассредоточение на периферии;
• наибольшая частотность употребления элементов центра и нерегулярность употребления периферийных конституентов.

ФСПОН имеет полицентрическую структуру, т.е. это слабо центрированное поле, которое базируется на некоторой совокупности различных языковых средств, не образующих единой гомогенной системы [А.В. Бондарко, 1987]. В русском языке это поле представляет собой “рассеянную” структуру, где существует множество слабо связанных друг с другом или изолированных разнородных компонентов, при этом границы между центральной и периферийной зонами слабо выражены.    

Необходимость функционального подхода к изучению КОН отмечалась в работах И.И. Ревзина. Он устанавливает разницу между когнитивными и коммуникативными аспектами определенности-неопределенности. Под коммуникативным аспектом высказывания понимается высказывание как элемент, предназначенный для отражения окружающей реальности: “Коммуникативным мы называем любое значение некоторого элемента языка, как грамматического, так и лексического, если формулировка этого значения невозможна (или неполна) вне фиксации отношения между говорящим (или слушающим), его пространственно-временной локализацией, с одной стороны, и конкретным высказыванием, включающим этот элемент, - с другой”, а под когнитивным аспектом понимается анализ высказывания в его прогматическом измерении, т.е. с соотношением анализируемого факта с действительностью [И.И. Ревзин, 1978]. Он отмечает также, что существует целая область языковых явлений – таких, как употребление местоимений, пространственных и временных локализаторов, актуальное членение предложения, которые нельзя представлять как дотекстовые и внеситуативные: “наоборот, эти знаки получают смысл только в коммуникативной ситуации, где одновременно присутствуют (а не возникают последовательно) и говорящий, и текст, и оформляющийся в нем смысл” [там же].

Обращение исследователей к функциональной стороне языка можно объяснить двумя преимуществами данного подхода. Первое заключается в том, что появляется возможность исследовать объект не с точки зрения его внутреннего строения, а с точки зрения закономерностей его функционирования, связей с окружающей средой. Функциональный подход позволяет изучить язык в его конкретной реализации, что отвечает естественным условиям общения, когда различные языковые средства используются в синтезе, в их неразрывной связи.

Вторая особенность функционального подхода состоит в его комплексности и интегрированности, за основу берутся семантические категории и функции, объединяющие разноуровневые языковые средства. Таким образом, языковая система, согласно теории функциональной грамматики, существует как  ряд комплексов, состоящих из единиц разных уровней, объединенных общностью выполняемой ими функции. Функциональный подход позволяет сосредоточить внимание на связях между элементами, которые принадлежат к разным уровням языка.

Исходя из указанных особенностей, можно считать, что функционально-семантический подход, как нельзя лучше соответствует специфике КОН, которая состоит в том, что значение определенности-неопределенности обнаруживает себя только в процессе непосредственной реализации языком своей коммуникативной функции.

КОН является важнейшей категорией речевого общения, позволяющей фиксировать различную степень знания о предметах окружающей действительности. В процессе коммуникации постоянно возникает необходимость характеризовать передаваемую информацию по признакам определенности-неопределенности. Для реализации значения определенности-неопределенности в современном русском языке существует довольно широкий спектр различных средств и их комбинаций.

Данный спектр средств с позиций функциональной грамматики рассматривается в частности В. Гладровым, который вслед за А.В. Бондарко признавая ФСПОН как слабо центрированное,  выделяет в нем два явно выраженных, но не равноправных центра: линейно-интонационный и центр местоименных детерминативов. Линейно-интонационный центр связан с актуально-коммуникативной структурой высказывания, наиболее регулярно употребляемыми средствами данного центра являются порядок слов и фразовая интонация, которые тесно связаны с актуальным членением в русском языке.

Центр ФСПОН, образуемый местоименными детерминативами, является по сравнению с линейно интонационным центром менее формализованным. В. Гладров указывает на то, что в употреблении неопределенных местоимений для выражения неопределенности существительного и указательных местоимений для обозначения определенного значения в русских текстах нельзя установить строгой регулярности и системности. Кроме того, в употреблении неопределенных и указательных местоимений нельзя констатировать никакого оппозитивного принципа, характерного для ФСКОН. Несмотря на это, местоименные детерминативы образуют самостоятельный центр поля определенности-неопределенности. В. Гладров уделяет также внимание некоторым периферийным средствам представления указанной семантики [Гладров, 1992].

Обобщая литературные данные функционального описания ФСПОН, можно следующим образом суммировать средства выражения семантики определенности-неопределенности в русском языке:

1. Оппозиция значений выражается порядком слов  и фразовой интонацией: На дубовой пустыне стола, а также на постели, разбросаны были тонкие листы. На этих листах Ганин мельком заметил карандашные чертежи, колеса, квадраты, сделанные без всякой технической точности. [здесь и далее примеры из романа В. Набокова “Машенька”] Как показывает пример, слово листы, введенное в первом предложении как обозначающее новый для слушающего объект, занимает позицию в конце предложения. Несмотря на то, что это существительное является подлежащим, оно стоит в постпозиции к сказуемому и несет на себе фразовое ударение. Конечная позиция и фразовое ударение в этом случае сигнализируют неопределенность объекта, обозначаемого именем существительным. Во втором предложении данного примера стоящее за словом листы содержание уже не является новым. Начальная позиция существительного здесь передает значение определенности.
2. Особая сфера функционирования ФСПОН может быть представлена оппозицией винительного и родительного падежей. Ганин стал наливать себе воды. Воду он собирался отнести хозяйке пансиона. При первом упоминании существительное в позиции прямого дополнения стоит в родительном падеже и передает тем самым значение неопределенности. Когда в тексте тот же самый объект  упоминается повторно, существительное, которое также является дополнением, выступает в винительном падеже. В этом случае оно передает значение определенности.
3. Семантическая КОН является также одним из критериев выбора родительного или винительного падежей в позиции дополнения в отрицательных конструкциях, хотя и здесь, как и в предыдущем примере, строгой нормы употребления родительного или винительного падежей в современном русском литературном языке не существует. В чуть приоткрытом ящике он не мог разглядеть снимка. Снимок он не разглядел. Родительный падеж некоторым образом связывается с значением неопределенности, а винительный – с определенным значением.
4. Определенную связь можно констатировать между оппозицией определенности-неопределенности и выбором родительного и именительного падежей в предложениях следующего типа. Окна больше не открывались. Окон больше не открывалось. В первом предложении налицо определенное значение слова окна, которое стоит в именительном падеже. Родительный падеж во втором примере соотносится со значением неопределенности.
5. В предложениях с прямым дополнением можно найти проявление взаимодействия элементов поля определенности-неопределенности с элементами поля аспектуальности. Неопределенное значение существительного-дополнения часто связывается с совершенным видом глагола, в то время как значение определенности в данной позиции может быть связано с несовершенным видом глагола. Одних бланков сколько я заполнил. Ганин довольно равнодушно рассматривал снимок в открытом ящике.
6. Взаимодействие поля определенности-неопределенности с полем количественности сказывается в таких высказываниях, где значение неопределенности в тех случаях, когда существительное обозначает единичный предмет передается множественным числом имени. Судьба так захотела, чтобы минут пять спустя Клара постучалась к Алферову, чтобы спросить, нет ли у него почтовых марок…  Марка была наклеена вниз головой, и в углу толстый палец Эрики оставил жирный след. Слово марок характеризуется признаком первого упоминания, который передается формой множественного числа. Как выясняется из целого высказывания, речь действительно идет только об одной марке.
7. Важной сферой функционирования элементов поля определенности-неопределенности является система неопределенных и указательных местоимений. Он попадал всегда в первый ряд за эту вот бородку и крахмальное белье…  Потом она исчезала в свою комнату, самую маленькую из всех и там читала какие-то потрепанные немецкие книжонки или же просматривала бумаги покойного мужа.

Таким образом, изучение КОН с позиций функциональной грамматики позволяет осуществить комплексное исследование данной категории , начиная с анализа особенностей отдельных средств ее выражения до закономерностей их функционирования в различных условиях коммуникации. Функционально-семантический подход позволяет увидеть реальную картину языковой системы, связи и взаимодействия (взаимоотношения) единиц разных уровней языка, а главное – согласованную жизнь языковых единиц в речи, их совместное функционирование в тексте. Следует также отметить, что такое понимание проблемы позволяет анализировать не только семантические средства выражения КОН одного языка, но и является хорошей базой для сопоставления типологически разных языков, что позволяет выделить национально-культурный компонент языка.

Литература

1. Алехина М.И. Категория определенности-неопределенности предметов в современном русском языке. (автореф. дисс. … канд. филол. наук), М., 1975
2. Бельский А.В. Интонация как средство детерминирования и предицирования в русском литературном языке.// Исследования по синтаксису русского литературного языка. М., 1956
3. Бондарко А.В. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии. Л.: Наука, 1984
4. Бондарко А.В. Теория функциональной грамматики: “Введение. Аспектуальность. Временная локализованность. Таксис.” Л.: Наука, 1987
5. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М., 1996
6. Гладров В. Структура поля определенности-неопределенности в русском языке.//Теория функциональной грамматики: ”Субъектность. Объектность. Коммуникативная перспектива высказывания. Определенность-неопределенность. СПб: Наука, 1992
7. Москальская О.И. Развитие артикля в древних германских языках. (автореф.дисс…доктора филол. наук) Моск. воен. инст-т ин языков, М., 1953
8. В. Набоков “Машенька”, изд-во ФОЛИО, М., 2002
9. Никитин М.В. Становление определенного артикля в английском языке.//Уч. зап. ЛГУ, 1956
10. Пешковский А.М. Русский синтаксис в научном освещении. 7-е изд.-М.: Гос. Учебно-педагог. изд-во, 1956
11. Поспелов Н.С. О синтаксическом выражении категории определенности-неопределенности в современном русском языке// Исследования по современному русскому языку. М., 1971
12. Пропп В.Я. Проблема артикля в современном немецком языке//памяти ак. Л.В. Щербы: Сб. статей, Л.:Изд-во ЛГУ, 1951
13. Реформатский А.А. Введение в языковедение. 4-е изд., М., 1967
14. Ревзин И.И. Структура языка как моделирующей системы. М.: Наука, 1978
15. Уорф Б. Грамматические категории. В кн.: Принципы типологического анализа языков различного строя. М., 1972
16. Щетинин Л.М. Синтаксические категории и их функции в речи. Рост. ун-т.- Ростов н/Д, 1972