Образ Марина Цветаевой в стихотворениях, посвященных ей

ОБРАЗ МАРИНЫ ЦВЕТАЕВОЙ В СТИХОТВОРЕНИЯХ, ПОСВЯЩЕННЫХ ЕЙ

Автор:

Алексеева Ольга Максимовна,

11 класс, МАОУ СОШ № 15,

Научный руководитель:

Меркулова Галина Петровна, учитель русского языка и литературы,

МАОУ СОШ №15

                                                 Научный консультант:

Мешкова Ольга Владимировна,

кандидат филологических наук

доцент кафедры литературы ЧелГУ

Содержание

Введение……………………………………………………………………..3

Глава 1. От личного знакомства – к созданию поэтического образа ………………………5

Глава 2. Портрет Марины Цветаевой в стихотворениях не знакомых с ней  поэтов…….7

Заключение………………………………………………………………..10

Список литературы…..……………………………………………………12

Приложение…..……………………………………………………………13

Введение

Творчество Марины Цветаевой неизменно вызывало и вызывает интерес, как со стороны читателей, так и со стороны исследователей. На выход в свет сборников её стихотворений откликнулись многие современники поэтессы[17].  

О своеобразии лирики Цветаевой говорили С.Городецкий, М.Волошин, Б.Пастернак и др. В.Брюсов, к примеру, одним из первых отметил  исповедальность стихов  Цветаевой: «Когда читаешь ее книгу, минутами становится неловко, словно заглянул нескромно через полузакрытое окно в чужую квартиру и подсмотрел сцену, видеть которую не должны бы посторонние» [17].

 Н.Гумилев, оценивая «Вечерний альбом», писал: «Многое ново в этой книге: нова смелая (иногда чрезмерно) интимность; новы темы, напр. детская влюбленность; ново непосредственное, бездумное ликование пустяками жизни» [17].

Несомненно, эти и другие отзывы поэтов могут дать представление о творчестве Марины Цветаевой, однако не менее информативными, на наш взгляд, могут быть стихотворения, адресованные поэтессе: каждый из лириков по-своему рисует поэтический  портрет Цветаевой, делая при этом образ поэтессы ещё более загадочным и непостижимым, ибо, как отмечают литературоведы, «в стихотворной лирике важно не столько воспроизведение портретируемого лица [курсив мой-А.О.]в конкретности его черт, сколько поэтически обобщенное впечатление автора» [10, 296].

Знакомство со стихотворениями Хлебникова, Пастернака,  Волошина и др., адресованными Цветаевой,  повлияло на выбор объекта нашего  исследования  - поэтические обращения к поэтессе

Предмет изучения – образ Цветаевой, созданный в этих произведениях.

Цель исследования – установить особенности поэтического портрета Марины Цветаевой, воссозданного  в стихах, обращённых к ней.

Для достижения цели необходимо решить следующие задачи:

1) выявить стихи, адресованные Цветаевой;

2) установить особенности возникающего в каждом стихотворении портрета поэтессы;

3) определить сходства и различия в приемах создания поэтического портрета.

Материалом исследования стали стихи как современников поэтессы (Максимилиан Волошин, Георгий Адамович, София Парнок, Андрей Белый, Анастасия (Ася) Цветаева, Константин Бальмонт, Мария Петровых, Аделаида Герцык, Вениамин Айзенштадт, Елена Благина, Игорь Северянин, Наталья Крандиевская-Толстая, Борис Пастернак, Райнер Мария Рильке, Осип Мандельштам, Павел Антокольский, Виктор Боков), так и тех, кто не был лично с ней знаком (Сергей Липкин, Вера Лурье, Зинаида Миркина, Белла Ахмадулина, Ольга Григорьева, Леонид Губанов, Андрей Тарковский, Сергей Тимофеев, Галина Данильева, Лия Владимирова). Всего проанализировано 48 стихотворений (см. Приложение)

Предпринятое исследование является актуальным, так как современного читателя интересует творчество Марины Цветаевой: об этом свидетельствуют многочисленные отклики на стихотворения поэтессы.

Заметим, что в  литературе научного, учебного, публицистического характера, посвященной поэтессе (Цветаева, впрочем, настаивала на том, что она не поэтесса, а поэт), как правило, речь идет о неповторимости её творческой манеры.

Иосиф Бродский называл лирику Цветаевой  кальвинистской, «прежде всего имея в виду ее синтаксическую беспрецедентность, позволяющую - скорей, заставляющую - ее в стихе договаривать все до самого конца. Кальвинизм в принципе чрезвычайно простая вещь: это весьма жесткие счеты человека с самим собой, со своей совестью, сознанием… Кальвинист - это, коротко говоря, человек, постоянно творящий над собой некий вариант Страшного суда - как бы в отсутствие (или же не дожидаясь) Всемогущего. В этом смысле второго такого поэта в России нет…Цветаева действительно самый искренний русский поэт, но искренность эта, прежде всего, есть искренность звука - как когда кричат от боли…».[17]

М.Гаспаров отмечает исповедальность цветаевской лирики: «чтобы найти и утвердить собственный образ, чтобы стать непохожей на других — для этого молодая Цветаева выбрала свой собственный путь и держалась его очень последовательно. Это было превращение стихов в дневник».[10, 136-149]

О.В. Козорог в исследовании «Эволюция творческого метода в ранней лирике Марины Цветаевой» отмечает: «Лирическая героиня стихов - своенравна, своевольна, дерзка и в то же время – грациозна и изящна. Противоречивость ее натуры, бунтарский дух, который чувствуется    в произведениях сборника - это лишь один из способов уйти от серой, неинтересной будничной жизни в поэтику романтизма».[12]

Неповторимость Цветаевой-поэта, по мнению И.И. Ковтуновой, состоит в «глубоком погружении   в жизнь языка, одержимость стихией речи, ее динамикой, ее ритмами». [13, 485]

Научная новизна нашей работы заключается  в том, что  предпринята попытка целостной характеристики поэтического портрета Марины Цветаевой, художественного образа  - Марина Цветаева, лишь в некоторых моментах, быть может, имеющего сходство с «оригиналом»; выявлены закономерности в приемах создания образа поэтессы в стихотворениях, принадлежащих разным авторам.

Теоретической  основой исследования явились труды отечественных исследователей Ю.М. Лотмана, М. Гаспарова  и др.

Гипотеза исследования. Предполагаем, что стихотворения разных авторов, обращённые к Марине Цветаевой, могут   дать представление, с одной стороны, о восприятии творчества поэтессы «собратьями по перу», а с другой – установить закономерности в создании поэтического портрета одного из неординарных писателей ХХ века -  Марины  Цветаевой. 

Глава1.  От личного знакомства – к созданию образа

Художественный образ – Марина Цветаева - начинает складываться  в стихотворениях самой поэтессы: между лирической героиней и автором границы размыты. Вспомним известные строки: «Красною кистью/Рябина зажглась./Падали листья./Я родилась»; «Мне дело - измена, мне имя - Марина,/Я - бренная пена морская» и т.д.  Этот образ дополняется стихотворениями поэтов, вступающих с Цветаевой в своеобразный поэтический диалог: нередко сама Цветаева посвящала стихи интересующим ее писателям, к примеру, Блоку, Ахматовой, Пастернаку.  Цветаевой тоже посвящали стихи. Современники Цветаевой отмечали противоречивость и ее поступков, и её облика.

М. Волошин откликнулся на выход «Вечернего альбома» стихотворением «Марине Цветаевой». «Ваша книга - это весть "оттуда", Утренняя благостная весть/ Я давно уж не приемлю чуда, Но как сладко слышать: "Чудо -- есть!"». Истинная натура автора «Вечернего альбома» скрыта под атрибутами покорности: чепчик, очки, покорный взгляд, «младенческий овал щеки». Однако она смело воспевает всё: «от детских ласок до весенних новолунных снов». За «связанно-спокойными» позами скрывается яростная и сильная натура, сразу увиденная Волошиным «в чертах Венерина кольца». Одновременно с этим, Марина – нежная и хрупкая (Чьи прохладно-ласковые пальцы\ в темноте мне трогают виски?). [19, 7]

Георгию Адамовичу в стихотворении «Памяти М.Ц.» цветаевский голос представляется «лебединым», торжественным, ликующим. Лебедь – символ нежности, верности и хрупкости, - такой и является Цветаева. [1]

В стихах Софии Парнок Цветаева сравнивается с тезкой – Мариной Мнишек. Она неистова, её натура мальчишеская, бесшабашная. Цветаева – «соименница моря», она  и по своему характеру такая же переменчивая: в её душе играли бури и штормы, а временами устанавливался штиль. У Софии Марина – спасительница, ангел, который, пройдя мимо, озарил всё вокруг светом.

Цветаева всеобъемлюща и необъятна, ей всегда мало испытываемых чувств, она всегда хочет большего. «Неосязаемые угодья ваших образов», -  пишет Белый, и мы понимаем, что фантазия Цветаевой неповторима, непостижима. [2]

Во многих стихотворениях Цветаева ассоциируется с птицей, ветром и полётом. Например, у Константина Бальмонта:

…Мы улетаем. Плывем.

Каждый в своем. Захоти.

Будь. И плыви. И лети. <=>

…Пыль из-под нас точно дым.

Любимся. Любим. Летим.

Заметим, в стихотворении используется местоимение мы: родство душ отличает истинных поэтов.

Непостижимость характера Цветаевой особенно ярко показана в стихотворении её сестры, Аси Цветаевой. Хотя в стихотворении не упоминается, что все образы, созданные Анастасией, характеризуют её сестру, но мы понимаем, что поэтесса говорит именно о ней. Произведение построено на антитезах и оксюморонах («Печаль лихая», «жалобящийся смех»). Такой была и сама М. Цветаева – крайне противоречивая натура, способная излагать неизлагаемое и сочетать несочетаемое. Её веселье – «младое», т.е. невинное, откровенное и чистое, сама Марина чувствовала себя всю жизнь 17-летней, молодой. Стихи весьма точно характеризуют натуру поэтессы.

 В лирике Андрея Белого  Цветаева – неповторимая и яркая, она серебро среди туч «праздномыслия», её молитвы священны, она пишет так, будто молится.

Пастернак сопоставляет Марину Цветаеву и снег, пошедший летом. Поэтесса не понята современниками, ведь темы её творчества новы, а потому не могли вызвать другую реакцию читателя (А ты, а ты, бессмертная внезапность, Еще какого выхода ждала?). В акростихе  «Марине Цветаевой» развивается вполне традиционный мотив противостояния поэта и толпы: «…Несись с небес, лишай деревья весу,/Ерошь березы, швабрами шурша./Ценители не смыслят ни бельмеса, Враги уйдут, не взявши ни шиша…»

Литературоведы традиционно обращают внимание на то, что в стихотворной лирике максимально используется «прием замены описания наружности впечатлением от нее» [9, 298]. Поэт ищет образ, который более всего будет передавать облик «портретируемого» в лирике. Кода речь идёт о Цветаевой, появляется образ звезды.   Мария  Петровых считает, что Марина – звезда из созвездия «Ахматова – Цветаева – Пастернак – Мандельштам», она «вечно в работе, всегда в нищете, Вечно в полете».  

Самуил Маршак так же считает Цветаеву звездой, далекой, освещающей своими стихами землю («Как и сама ты предсказала,/Лучом, дошедшим до земли, /Когда звезды уже не стало, /Твои стихи до нас дошли»), «бездомной птицей-одиночкой». Образ поэтичный и одновременно емкий: кажется, история одиночества Цветаевой, ее  скитаний, непонимания окружающими, стремления к воли оживает в трех словах.

У Осипа Мандельштама Цветаева ассоциируется с «Авророй, но с русским именем и в шубке меховой». В каждом храме видит Мандельштам отражение Марины

 Для Айзенштадта Марина Цветаева – святая, не жалеющая себя ради счастья мира. Она верит в чудеса и вселяет эту веру в других.  В какой-то мере её образ сопоставляется с образом Иисуса Христа. Она так же, как и он, первая в своём роде, миссия её благородна.

Райнер Мария Рильке считает, что он и Марина – звёзды, море,  небо, песня, земля, весна. Поэты поют этому миру гимны, но, сгибаясь под тяжестью бытия, обращают их в плачи. Суть их с Мариной поэзии Рильке видит в том, что они лишь слегка «прикасаются» к вещам, описывая поверхностный образ и не смея забираться глубже. В этом их слабость, считает автор. Проскальзывают мотивы богоизбранности: авторы пишут молитвами, самоотверженно, как пророки.

Наряду с романтическими возвышенными образами, рисующими образ поэтессы, ( у Аделаиды Герцык Цветаева – мечтательница, которая не теряет веру в чудо[3]; у Е. Благиной–полубог с «горькой лирой»; у Игоря Северянина  - хранительница божьего дара (список можно продолжить (См. Приложение)), возникают приметы реального быта, а сопоставление оказывается неожиданно прозаичным.  

Например, Павел Антокольский описывает Цветаеву периода эмиграции: седая, с безнадёжными и безжизненными глазами, бредущая упорно сквозь скалы и бури. В стихотворении Виктора Бокова образ грустной, отчасти сломленной Марины, покорной судьбе («Её куда-то звал не дух бродяжий -Елабуга звала, звала Судьба»), печальной, робеющей перед жизнью и безразличной к её условиям («…Она плечами Пожала: - Вся надежда на буфет. И вся закуталась в печали…»). Она будто предчувствует свою гибель: «И крюк Марины жадно жертвы ждал!»

 Вениамин Айзенштадт несколько раз сопоставляет Марину с хромой собакой, ведь её натура яростна, неукротима, она ото всех ждёт любви и обижается на её отсутствие. Её душа горькая и терпкая, трудно сдержать слёзы при упоминании её имени.

Лейтмотивом многих стихотворений, посвящённых Цветаевой (в частности произведений Натальи Крандиевской), является терпкое вино, музыка и запах цветов, чаще всего жасмина (См. приложение).

Итак, подведем итоги. Поэтический портрет Марины Цветаевой весьма своеобразен и противоречив. В основном современники видят в ней очень эмоциональную натуру, скрывающую свой характер под внешней кротостью. Звезда, Аврора, лебедь, ветер и снег – вот тот неполный список образов, который встречается в стихах, посвященных поэтессе. Многие сходятся во мнении, что Марина – ангел, ниспосланный на землю дарить свет. Изменения, со временем происходящие с  Цветаевой, не ускользают от внимания поэтов («жалобящийся смех» (А.Цветаева)  «Бездомной птицы-одиночки» (С.Маршак)). Наряду с мотивами восхищения появляются сопереживание и сочувствие.

Глава 2. Марина Цветаева в восприятии не знавших её поэтов

Творчество Марины Цветаевой не оставило равнодушным многих поэтов ХХ века, при этом, несмотря на то, что личного знакомства с ней не было, желание понять неординарного поэта, вероятно, заставило обратиться к Цветаевой в стихах.  Зачастую поэты говорят о противоположном, не сходятся во мнениях. Например, Сергей Липкин представляет Марину гордой москвичкой, которая, несмотря на нищенскую одежду, преподносит себя королевой (См. Приложение),

Вера Лурье считает её яркой неунывающей звездой:  «Ритмов неизведанных узор /Не любовь — звезда моя отныне./Загляну завистливо в простор/«Ремесла» и разом кровь отхлынет…»[«Цветаевой»].

А Светлана Чернышева рисует поэтессу одинокой, непонятой, безмерно несчастной женщиной. Она не осуждает её самоубийство, понимая, что на это есть веские причины:  «По линиям своих орбит/Душа твоя умчалась ввысь./Самоубийство Бог простит, Когда причина смерти — жизнь».

 Святой, бесстрашной и не терпящей власти над собой предстаёт Цветаева в восприятии Зинаиды Миркиной. (См. приложение). Цветаева не умеет ждать, её деятельная натура не позволяет ей стоять на месте, выжидая «у моря погоды». В стихотворении под морем подразумевается власть, с которой не может смириться.

Вспоминаются строчки из письма Цветаевой Пастернаку от 23 мая 1926 года: «Борис, но одно: я не люблю моря. Столько места, а ходить нельзя. Раз. Оно двигается, а я гляжу. Два. Борис, да ведь это та же сцена, то есть моя вынужденная, заведомая неподвижность. Моя косность ... Так, Иегову, например, бы ненавидела. Как всякую власть. Море — диктатура, Борис». Душа Цветаевой всеобъемлюща:

…Нет завершения. Но эта

всеполнота и эта страсть!

Огнь очищенья, вспышка света!... [Зинаида Миркина «Благодарю за дар и милость»]

Её не сдержат оковы:

…сей Дух, прожегший кожу,

бесстрашный и крылатый!

Дух, все веревки рвущий…[Зинаида Миркина «Он сам ей дал веревку…»]

Марина Цветаева сопоставляется с Иисусом Христом, с той лишь разницей, что он умер ради народа, а она – испугавшись людских душ. Она – одиночка, одна среди тысяч, ей окружает тишина, что невыносимо для её яростной пылающей души, для её сердца, похожего на «солнце в провале груди».

В стихотворениях Тарковского Цветаева – «ангел гнева и праведности», она богоизбранница, по своей важности сопоставимая с величайшими пророками. В стихотворении часто встречаются слова гнев, скрежет, ярость, стоны, которые отражают характер поэтессы.

Мнение Леонида Губанова противоположно точке зрения Миркиной и Тарковского. Для него Цветаева – седая девочка в ситцевом платьишке и мальчишеским фиалковым взглядом. Она не святая, Марина полна страсти, противоречий:  «…Была б жива Цветаева,/ пришел бы в ноги кланяться,/за то, что не святая/, а лишь Страстная Пятница./ И грустная, и грешная, и горькая, и сладкая,/ сестрица моя нежная/, сестрица моя славная./ Дай Бог в аду не горбиться/, седые патлы путая/, малиновая горлица, серебряного утра!..» [Л. Губанов «Была б жива Цветаева…»]

Для каждого поэта образ Цветаевой свой, близкий и понятный. Так, для Ольги Григорьевой Цветаева – самоотверженная мать и верная подруга. Для Сергея Тимофеева имя Марины – имя воплощенного противоречия. Он называет Цветаеву «морской», т.е. отождествляет её с морем: беспокойным, бурлящим от страстей и невыразимо синим, как её глаза. В стихотворение «Марине Цветаевой» Тимофеев использует отрицание (не шепот, не крик, не стон). Этим поэт показывает, что Цветаева не является тем, кем обычно её представляют (ветром, стоном, сном), она является чем-то более необычным и глубоким, Марина – «Бессмертная нота — la!».

Господи, Боже правый!

Не шепот, не крик, не стон.

Не ветер. Не взор лукавый.

Не страсти безумной сон….. [С. Тимофеев «Марина Цветаева»]

В стихах Беллы Ахмадулиной Марина – яркая, яростная в своей любви, ненасытная в своём счастье женщина. Она обожает жизнь, ей мало рая, её нельзя ограничить общеустановленными рамками, она срывает оковы. Цветаева для Ахмадулиной - «как лёд, как снег» (можно вспомнить упоминание стихотворения «Имя твоё – птица в руке…», написанного Александру Блоку):

…озябшею гортанью

не говорю: тебя - как свет! как снег! -

усильем шеи, будто лед глотаю…[Б. Ахмадулина «Уроки музыки»]

В стихотворениях Ахмадуллина сопоставляет образы рояля и Цветаевой.  Марина и рояль – два совершенства, однако две противоположности, которые никогда не примирятся.  Инструмент может заиграть лишь с помощью «союзника» - человека, но при этом долго работоспособен. А Марина – одиночка, бриллианты её стихов играют сами по себе, однако она не выживает долго на нашей земле, ведь ей некому помочь, её некому поддержать.

Но твоего сиротства перевес

решает дело. Что рояль? Он узник

безгласности, покуда в до-диез

мизинец свой не окунет союзник.

А ты - одна. Тебе - подмоги нет. [Б. Ахмадулина «Уроки музыки»]

При сравнении восприятия образа Марины Цветаевой её современниками и людьми, писавшими после её смерти, особенного внимания требует мнение Галины Данильевой. Можно сказать, что её образы схожи с теми, что были у современников Цветаевой, ведь она была лично знакома с сестрой поэтессы Асей. Цветаева - сплошная антитеза, сплошной оксюморон: боль-любовь, снег-жар, смерть-жизнь, огонь снежности, радость-горе, нежность-боль. Она чужая для нашего мира, осветив всё вокруг, Цветаева уходит, ведь она разрывается от своих внутренних противоречий, которые подстёгиваются внешними проблемами. Она бесконечно терпелива («Стерпишь – Марина твоя напевала –и под доской»), однако она быстра и молниеносна( в одном из стихотворений она ассоциируется с кометой, живёт ветром, движением, порывом).

Сквозным образом в стихотворениях многих поэтов, не знавших Цветаеву лично, является красная рябина, божественная ягода. Например, у Ольги Григорьевой: День рождения Марины/Гроздья красные рябины,/Золотое чудо дня. [О. Григорьева «Рожать в семнадцатом году…»]

У Лии Владимировой: Светлей, чем взгляд,/острей, чем слово —/Горит рябиновая гроздь.

У Леонида Губанова: Ни милости, ни благости –/божественная ягода,/ты удавилась в августе/над табуреткой Дьявола. [[Л. Губанов «Была б Жива Цветаева…»]

Реминисцентным фоном при этом является стихотворение самой Цветаевой: «Красною кистью/Рябина зажглась./Падали листья./Я родилась»…

Итак, стихотворения поэтов, не знавших Цветаеву лично, - это попытка разгадать неординарную натуру поэтессы. Посвящения объединены образом красной рябины, своеобразным лейтмотивом проходящим через стихотворения. Вполне закономерно, что в этих произведениях все чаще звучит тема трагического ухода Цветаевой из жизни.  Стихотворения в большинстве своём построены на антитезах, показывающих противоречивость Марины Цветаевой, противоречивость, доходящую порой до полярности.

Заключение

Неординарность поэта, непостижимость его творчества – вот тема, которая часто встречается в стихотворениях, обращенных   к самому поэту. Цветаева в этом ряду не исключение. Она сама писала строки-посвящения, адресованные Пушкину, Блоку, Ахматовой, Маяковскому, при этом, как и многие авторы, обращала внимание на родство душ, на неординарность тех, кому «является муза».

Поэтическое посвящение – это не только возможность рассказать о неординарности другого, это и своеобразная демонстрация собственного душевного настроя. Возможно, поэтому так принципиален выбор адресата, который как бы отбрасывает свет, на того, кто о нем пишет.

 О Цветаевой писали и современники поэтессы (Максимилиан Волошин, Георгий Адамович, София Парнок, Андрей Белый, Анастасия (Ася) Цветаева, Константин Бальмонт, Мария Петровых, Аделаида Герцык, Вениамин Айзенштадт, Елена Благина, Игорь Северянин,  Арсений Тарковский, Наталья Крандиевская-Толстая, Борис Пастернак, Райнер Мария Рильке, Осип Мандельштам, Павел Антокольский, Виктор Боков), и  те, кто не знал ее лично (Сергей Липкин, Вера Лурье, Зинаида Миркина, Белла Ахмадулина, Ольга Григорьева, Леонид Губанов, Сергей Тимофеев, Галина Данильева, Лия Владимирова).

С одной стороны, знакомство с этими стихотворениями, позволяет говорить, что образ поэтессы узнаваем: она - очень эмоциональную натура, ангел, ниспосланный на землю дарить свет, бездомная и бесприютная птица.  Но ведь поэты не повторяют друг друга: в сознании тех, кто писал о ней, образ поэтессы обретает все новые черты.

Несомненно,  в произведениях авторов, знакомых с Цветаевой, угадываются приметы ее внешнего облика ( деталью образа Цветаевой являются цыганские браслеты на её руках. например, в стихотворении Натальи Крандиевской-Толстой: «И сверкали на сгибе девичьей руки, По-цыгански звенели браслеты!), однако важным для поэтического портрета является впечатление, которое и проявляется в необычных ассоциациях, символах. Звезда, Аврора, ветер, снег, лебедь – образы, которые встречаются в стихах, посвященных Цветаевой.

Заметим, что наряду с романтически возвышенными символами, рисующими поэтессу, возникают приметы реального быта, а сопоставление оказывается неожиданно прозаичным (например, Павел Антокольский описывает Цветаеву периода эмиграции: седая, с безнадёжными и безжизненными глазами, бредущая упорно сквозь скалы и бури).

Посвящения тех, кто не знал поэтессу лично,  объединены реминисцентным фоном -  стихотворениями самой Цветаевой («Красною кистью/Рябина зажглась./Падали листья./Я родилась»). Образы красной рябины, моря лейтмотивом проходят через эти произведения.  

Посвящения в большинстве своём построены на антитезах, показывающих противоречивость Марины Цветаевой, противоречивость, доходящую порой до полярности (боль-любовь, снег-жар, смерть-жизнь, огонь снежности, радость-горе).

Вполне закономерно, что в этих произведениях все чаще звучит тема трагического ухода Цветаевой из жизни, и на первый план выходит мотив одиночества, романтический по своей сути, но, кажется, предельно обостренный  сложившейся реальной обстановкой.

Марина Цветаева в автобиографической прозе «Мой Пушкин» указала, по сути, на направление возможных изысканий: у каждого свой Пушкин, свое видение поэта. Точно так же и сама Цветаева - для каждого своя, образ, воссозданный в воображении читателя.

Список литературы

        Тексты:        

1. Адамович Г. В. Полное собрание стихотворений [Текст] / Сост., подгот. текстов, вступит. статья, примеч. О. Коростелева. — СПб.: Академический проект; Эльм, 2005
2. Белый Андрей. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Большая серия.[Текст]М.-Л.: Советский писатель, 1966
3. Герцык А. Из круга женского: Стиховторения, эссе [Текст / Сост. Т.Жуковской; Подгот. текста и примеч. Т.Жуковской, Е.Калло. - М.: Аграф, 2004.]
4. «Посвящается Марине Цветаевой», [Текст] -М.,1991 г
5. Наследие Марины Цветаевой [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://tsvetaeva.synnegoria.com/  - Загл. с экрана
6. Наталья Лайдинен [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://laidinen.ru/ - Загл. с экрана.
7. Стихотворения классических и современных авторов [Электронный ресурс] – Режим доступа:  http://stroki.net/ -Загл. с экрана

Исследования:

1. Бавин С., Семибратова И. Судьбы поэтов серебряного века.[Текст]– М., 1993
2. Введение в литературоведение [Текст]: Учеб. Пособие / Под ред.   Л.В. Чернец. – М.: Высш. шк., 2004. – С. 680.
3. Гаспаров М. Л. О русской поэзии. Анализы. Интерпретации. Характеристики. [Текст]- СПб., 2001. - С. 136-149
4. Есин А.Б. Пинципы и приёмы анализа литературного призведения [Текст] / М.: Флинта, Наука, 2000.
5. Козорог О.В. «Эволюция творческого метода в ранней лирике Марины Цветаевой» [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://nauka.hnpu.edu.ua
6. Ковтунова И.И. Цветаева М.И. Язык ее поэзии[Текст] // “Энциклопедический словарь юного лингвиста.-М.:Флинта:Наука., 2006
7. Лотман Ю.М. О поэтах и поэзии: Анализ поэт. текста[Текст].-СПб.: Искусство-СПб, 1996
8. Поликовская Л. Долгова М. «…все  сердце и судьба» [ Текст] //Цветаева М.И. За всех-противу всех!: Судьба поэта: В стихотворениях, поэмах, очерках, дневниковых записях, письмах.- М.: Высшая школа.1992.
9. Рецензии на произведения Марины Цветаевой[Электронный ресурс] – Режим доступа: http://lib.rus.ec
10. Соломон Волков «Диалоги с Иосифом Бродским», [ Текст] –М.:«Эксмо», 2006 г.
11. Цветаева М. Живое о живом [Текст] // «Воспоминания о Максимилиане Волошине», - М., Советский писатель, 1990.

Приложение