Акция "Блокадная ласточка" "Ленинградцы говорят с тобой"

«Ленинградцы говорят с тобой…»

эссе

Автор: ученик 10 класса ГБОУ школа № 217

Красносельского района Санкт - Петербурга

 Карпов Дмитрий

Учитель: Прийменко Елена Валерьевна

Санкт – Петербург 2013г

Ленинградцы говорят с тобой…

Меня зовут Дмитрий, и я расскажу вам всего лишь об одном дне в блокадном Ленинграде, но попытаюсь сделать это так, будто я побывал там лично.

       Я жил с папой и мамой. Папа работал на заводе, мама трудилась в библиотеке. В июле месяце папа ушёл на фронт.

Первые отзвуки бомбёжек мы слышали ещё в августе месяце, ближе к сентябрю обстрелы усилились.

       Хорошо помню своё состояние, когда стало понятно, что началась полная блокада города. 8 сентября 1941 года я гулял с друзьями во дворе дома. Я помню, как ужасно завыла сирена. Все выбежали на улицу и увидели в небе немецкие самолеты. Я побежал домой.

       После началась эвакуация. Наша семья приняла решение остаться в городе. Народу на улицах почти не стало, бегали только кошки и собаки. Дома пустовали. Мы с ребятами бегали и играли в этих пустых домах. Квартиры были открыты, брошены с вещами… Сколько мы их видели, заходили, смотрели, как жили люди, но никто не брал ничего чужого. А ведь все было открыто: бери, что хочешь. Сейчас бы, наверное, все растащили...

       Мамина подруга рассказала, что видела крыс, которые бегут прочь из города, еще тогда я не понимал суть сей истории, но после мама мне прочитала пословицу о крысах, первыми бегущих с тонущего корабля. А мы вынуждены были остаться…

       С конца октября  на время прекратилась учеба в школе. Уезжали те, у кого есть родные на Большой Земле, остальные же сидели дома, коротая голодные дни и ночи. По вечерам в квартирах мы закрывали окна тряпками, чтобы не было видно ни малейшего света. Ночью фашисты облетали Ленинград, и если враг видел где-нибудь свет, то тут же начинал бомбить. Дома у нас был ужасный холод. Мы уже сожгли все стулья, печурку топили утром чуть-чуть и вечером. Топили их не ради тепла — это была роскошь, топили, чтобы растопить снег или сварить что – либо.

        Блокадное меню:

     Папа до войны очень любил читать, и у нас в доме было много книг. Переплеты книг раньше делали из папье-маше - это спрессованная бумага серого или песчаного цвета. Из нее мы и делали «котлеты». Брали обложку, резали на мелкие кусочки и клали в кастрюлю с водой. В воде они лежали несколько часов, а когда бумага разбухала, отжимали воду. В эту кашу всыпали немножко муки из жмыха.

     На рынке можно было выменять столярный клей. Плитка столярного клея была похожа на шоколадную, только цвет ее был серый. Эту плитку клали в воду и размачивали. Потом в этой же воде мы ее варили. Мама туда еще добавляла разные специи: лавровый лист, перец. Готовое варево мама разливала по тарелкам, и получалось желе серого цвета.

Как же надо было хотеть жить, чтобы есть то, что едой назвать нельзя…

     Очереди за хлебом были огромные. Поэтому очень долгое время мама проводила в очереди за хлебом. Этот кусочек, что она приносила к вечеру, делили на три части, оставляя одну часть на утро.

      Кроме голода, бомбежек, артобстрелов и холода, была еще проблема - не было воды. Те, кто жили поближе к Неве, шли туда за водой. Многие, а такое случалось часто, топили снег, чтобы согреть чай. А о том, чтобы помыться, мы только мечтали.

       К концу зимы в доме уже было съедено все... Радовало лишь то, что мы могли пойти за кочерыжками (из них мы делали щи, они были по-настоящему сытными и вкусными), овсом (из него мы делали суп по нескольку раз), да и, наконец, пришла весна и появилась трава, которую мы ели в натуральном виде!

      Ну и в заключение хочу сказать, что выжить в этом аду людям блокадного Ленинграда помогла вера в помощь Большой земли, которая где-то рядом, надо лишь немного потерпеть. Каждый хотел дожить до Победы и увидеть, как погонят фашистов с нашей земли. Мне кажется, никому и в голову не приходило свести счеты с жизнью: это бы расценили как трусость, предательство. Цеплялись за жизнь до последнего.