«Преподобный Сергий. Душа России»

Автор статьи Полевая Марина, учащаяся 9 «А» класса

МБОУ «ООШ № 6» г. Старый Оскол

Посвящается 700-летию со дня рождения Сергия Радонежского

Христовою любовию уязвився, Преподобие, и Тому невозвратным желанием последовав, всякое наслаждение плотское возненавидел еси, и яко солнце отечеству твоему возсиял еси, тем и Христос даром чудес обогати тя. Поминай нас, чтущих пресветлую память твою, да зовем ти: радуйся, Сергие богомудре.

Кондак, глас 8

«Преподобный Сергий. Душа России»

     Молитвенником, заступником земли Русской и скорым помощником нарек народ чудотворца Сергия Радонежского.

     А чудеса начались еще до его рождения. Шел 1314 год. Уже полвека окаянные степняки хозяйничали на Руси. Грабили, убивали, жгли церкви, стравливали русских князей, и те хуже кочевников с ожесточением губили друг друга. Страх сковал сердца людей, и не было никого, кто бы защищал поруганную Русь.

     В это страшное время Мария, жена ростовского боярина Кирилла, стояла однажды на молитве в храме. Во время чтения Святого Евангелия ребенок, которого она носила под сердцем, вдруг вскрикнул! Мария вздрогнула от неожиданности, а женщины, стоявшие рядом, недоуменно оглянулись на нее.

     Когда запели Херувимскую песнь, младенец вскрикнул во второй раз. Бедная Мария стояла ни жива, ни мертва,  а женщины подозрительно разглядывали ее.

     Как только священник возгласил: «Вонмем! Святая, святым!» - ребенок вскрикнул третий раз, да так громко, что все подступились к перепуганной Марии.

     На сороковой день после рождения новорожденного крестили и нарекли Варфоломеем – именем одного из двенадцати учеников Христа. Через некоторое время мать, а потом и другие стали замечать, что младенец по средам и пятницам не сосет материнского молока. При этом малютка не плакал и был весел. Тогда все поняли: не болеет он, а постится в эти дни, как и все православные.

     Летели годы, а Русь все стонала под монгольским игом. Униженно везли князья в Орду богатую дань хану. Вот и маленький Варфоломей, понурясь, будто в татарский плен его тащат, плетется в церковную школу.

     Но и сегодня не смог он прочесть ни одного слова, и дьяк Протасий больно высек его при всех плетью. Долго плакал несчастный отрок в высокой траве возле леса, и вдруг у старого дуба увидел незнакомого, чудного лицом молящегося старца-черноризца. После долгой молитвы старец с улыбкой спросил у мальчика, все это время почтительно стоявшего в сторонке:

     - Что ты хочешь, чадо?

     - Душа моя, отче, более всего хочет знать грамоту, но, сколько ни стараюсь, не могу одолеть ее, - горестно сказал Варфоломей. – Помолись за меня, отче, богу, чтобы открыл Он мне учение книжное.

     Подняв руки к небу, старец помолился, а потом достал из-за пазухи небольшой ковчежец, вынул из него просфору и с благоговением подал мальчику.

     - Возьми это и съешь, и будет тебе благодать Божия. А теперь прощай! – сказал чудесный старец и растаял в воздухе, а потрясенный чудом Варфоломей с того дня сделался лучшим учеником в школе.

     В 1328 году московский князь Иван Калита, возвеличив незнатный в ту пору городок Москву, подчинил себе несколько княжеств, в том числе и Ростовское. Из Ростова же были изгнаны все князья и бояре. С криками, плачем потянулся печальный обоз бояприна Кирилла с семьей на поселение за далекие дремучие леса, в захудалый городок Радонеж, что в 54 верстах к северу от Москвы.

     Тяжким трудом обживались эти места. Отец с сыновьями, стиснув зубы, валили лес, корчевали пни, рубили крепкие избы, распахивали землю. После сеяли, жали, мололи зерно, выхаживали скот.

     В трудах повзрослели, возмужали сыновья Кирилла – Стефан, Варфоломей и Петр. Варфоломей вырос юношей сильным, крепким, однако кротости и незлобивости не утратил. Никогда не впадал в ярость и ни с кем не припирался, улыбался очень редко, а уж смеющимся его никто не видел. Часто уходил в лес и там подолгу уединенно молился, а однажды, вернувшись из леса, стал просить родителей отпустить его в Хотьков монастырь, куда уже ушел старший брат Стефан.

     Когда родители покинули этот мир Варфоломей и Стефан ушли в дремучий лес, в пустынь, чтобы жить там отшельниками.

     Много верст исходили братья по буреломам, по волчьим оврагам, пока не увидели большой холм в виде маковки. «Здесь это место, - всем сердцем почувствовал Варфоломей. – Здесь и построим обитель». Помолившись, братья в два топора споро принялись рубить высокие ели, таскать тяжеленные смоляные бревна и складывать низенькую келью. Маленькую церковку, всю уместившуюся под березой, уже на снегу рубили. Церковь нарекли во имя Святой Троицы. Глядя на нее, мог ли кто тогда догадаться, что станет она началом знаменитого на всю Русь монастыря?

     Стефан кое-как перемог зиму и, не выдержав лишений, ушел в Москву, в Богоявленский монастырь…

     Варфоломей, испытав себя в этот самый трудный первый год одиночеством, страхом и нищетой, понял. Что не поколебал его сатана своими искушениями. И вот сейчас, холодным октябрьским утром, стоит он в своей церкви босой, в одной холщовой рубахе и, волнуясь, слышит, как старец Митрофан объявляет его новое, монашеское имя – Сергий.

     Тяжко приходилось Сергию одному в дремучем лесу. Случалось ему выстоять и нападки сатаны, и лютую стужу и голод зимой. Наведывался к нему и медведь страшный, косматый, гонимый из леса голодом. Всю зиму ходил косолапый в гости к отшельнику и, видно, нутром чуя, что в Сергии живет Бог, не причинял ему зла.

     Летели годы, а Русь была все та же. Грабили ее, рвали на части и свои, и чужие. Земля кровью пропиталась, и не только от набегов кочевников, но и от княжеских усобиц. А тут еще моровая язва принялась опустошать города и села.

     Не смог Сергий укрыться в дремучем лесу. Во все стороны разлетелись слухи о молодом смиренном и кротком отшельнике. Пошли к нему люди. Иногда приходили по два, по три человека и умоляли позволить им поселиться тут. Когда же стало их двенадцать, по числу апостолов, огородили они свою обитель забором и срубили себе кельи.

     Более десяти лет прошло с тех пор, как Сергий основал обитель, и вот в который раз подступили к нему иноки, прося его стать игуменом монастыря.

     Став игуменом, Сергий не забывал строгого наказа Христа: «Кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою» - и продолжал, как и прежде, словно раб, носить братии воду и дрова, молоть зерно и печь хлеб.

     Но главным для него была забота о душах иноков. Кротко и тихо, каждого особо наставлял он. Хотелось Сергею, чтобы из его монастыря, как из родника, растеклись сильными, чистыми ручьями в самые глухие углы Руси его духовные дети, чтобы они отмыли сумрачные, озлобленные долгим страхом души людей, ободрили их надеждой и наполнили добротой.

     Однажды когда Сергий молился в келье об умножении числа праведных иноков, кто-то снаружи позвал его: «Сергий!» Удивился игумен, вышел на крыльцо и увидел, как в глубине черного неба вспыхнул яркий свет и, разгоняя тьму, понесся к нему. От этого чудесного света в монастыре сделалось так светло, что Сергий зажмурился, а неведомый, неземной голос сказал:

- Сергий, посмотри, сколько духовных детей посылает тебе Господь!

     Осторожно приоткрыл глаза Сергий и увидел, как в льющемся с небес свете спускается к нему великое множество невиданных, сказочно красивых птиц. Потрясенный, растерянный стоял Сергий среди сверкающего, звенящего чуда до тех пор, пока оно не исчезло.

     …Тяжелые, страшные вести из Москвы, черными воронами летят на Маковец. То мор покосил Русь, то пожар, как огненный змей, Москву пожрал, то сушь и зной небывалые.

     Настал голод великий. Одна радость: московским князем стал молодой Димитрий, прозванный впоследствии Донским.

     В 1378 году русские ратники, ведомые великим князем Дмитрием, впервые разбили татар на реке Воже. Ожиданием новой, страшной битвы жила Русь и вся братия на Маковце, и потому молились неустанно и верили в заступничество Богородицы.

     Однажды, когда преподобный Сергий после долгих молитв сел отдохнуть, раздался сильный, неземной голос:

     -Се пречистая грядет!

      В ослепительном свете ему явилась сама Богоматерь и сказала с любовью:

     -Не бойся, избранник Мой! Услышана молитва твоя, и не скорби больше, ибо никогда не покину Я этого святого места. И стала невидима.

     Разлетелась радостная весть по всей Руси, ведь Сергий первым из людей удостоился видеть Богородицу не духовными, а телесными очами. И ни у кого не было сомнения, что поможет Она великому князю Димитрию в битве с нехристями.

     Спешно, к 15/28 августа, празднику Успения Пресвятой Богородицы, сбор войска со всей Руси был закончен. Эх, кабы простой люд с топорами да вилами подсобил, не тосковал бы сейчас князь Димитрий. Поверят ли русичи, что эта битва нужна не для его славы, а для освобождения всей Руси? Только одному человеку верит вся Русь, и  к нему, к старцу Сергию, прискакал за благословением великий князь.

     Прозорливый Сергий, наперед зная, чем кончится битва, после долгой молитвы осенил Димитрия деревянным крестом и громко сказал:

-Иди, господин, на поганых, призывая Бога, и Бог будет тебе помощник и заступник. Сумеешь одолеть супостатов, как и подобает тебе.

     Страшная битва на Куликовом поле началась с поединка Александра Пересвета и Темир-мурзы (Челибея). Две непримиримые силы стояли друг против друга – добро и зло, свет и тьма, Пересвет и Челибей.

     В девять часов вечера, когда были убиты все, кто, по воле Господа должен быть убитым, Сергий, который всю битву стоял на молитве и, стеная от горя, называл имена павших, возвестил наконец, что покарал Господь поганых ордынцев.

     Была от победы радость великая, но и сжималось сердце от ужаса. Ведь восемь русских из каждых десяти остались на поле навечно. А ночью крупная, прозрачная, как хрусталь, роса пала на мертвые, холодные лица. Только не роса это была, а слезы Богородицы, оплакивающей Своих детей…

     Что было после 1380 года, когда Димитрий Донской разбил поганого Мамая? Были и войны, и набеги, но вставала, вставала Русь, и Сергий своими молитвами не давал пасть русскому духу.

     Когда же Господь призвал его к Себе, последним напутствием монахам и всем нам были слова святого старца: «Завещаю вам, чада мои, в православии пребывать, иметь чистоту душевную и телесную, любовь нелицемерную. От злых и скверных похотей отлучайтесь, пищу и напитки имейте немятежные! Смирением украшайтесь и знайте: если грех какой кто из вас совершит, все равно я буду отвечать за того перед богом».

     Не его ли простыми заветами – быть едиными и любить друг друга – мы еще живы? И пока мы будем помнить об этом седобородом старце с ясной и чистой. Как у детей. Душой, не сгинет Россия в беспросветной тьме так, что и имени ее никто добрым не вспомнит, и не разбегутся в разные стороны по всей земле дети ее, кляня и ненавидя друг друга.

     А для этого, Господи, научи нас молиться, надеяться, верить, любить, терпеть и прощать. Везде и во всем, ныне и присно и во веки веков. Аминь.