Сказка Душа старого леса

ДУША СТАРОГО ЛЕСА

В одном старом-старом лесу, поросшем елками да соснами, жили-были енот и ёжик. Летом они охотились и собирали корешки. Зимой, обустроив норы припасами, ложились спать. Пробуждаясь от сна весной, они подолгу замирали то под одним кустом, то под другим, наслаждаясь запахами прорастающей зелени и мокрой земли.

Готовясь к зимней спячке, они точно так же замирали, грустя об уходящем лете и вздыхая под звук дождя, падающего то часто, то редко, как слезы облетающих деревьев. Собственно, ёжик и енот даже не подозревали, что вдвоем обитают в старом-старом лесу, поскольку никогда не встречались и не охотились за одной добычей.

Конечно, изредка в лес забегала лиса, прошмыгивали зайцы, угрожающе скаля зубы тенью мелькали волки, сопя ковылял лось, а пару раз на зиму берлогу устраивал медведь. Но никто не приживался надолго в старом-старом лесу, избегая грибников и шумных детей, собиравших грибы и ягоды, распугивая змей и ящериц и разбрасывая свои безделушки. Сталкиваясь с ними, ёжик и енот сжимались в клубок, представляя себя холмиком мохнатого мха и внимательно прислушиваясь к разговорам. Так понемногу они стали понимать смысл человеческой речи, а поскольку разговаривать им было не с кем, то каждый разговаривал сам с собой.

Так и бродили они каждый сам по себе: ежик в одном конце старого-старого леса, енот – в другом. Бродили да и бубнили под нос, рассказывая себе и ягодным кустам разные истории, шутки, а иногда напевали, перебирая один  закопченных на зиму змей, а другой собранные корешки.

Ничего удивительного не было в том, что ежик, вычесывая свои колючки, увлекся устным счетом, иногда доходя до миллиона, а порой развлекаясь мышением (по-нашему, умножением) и грызением (по-человечески – делением).

Енот же пытался считать палочки, но постоянно путался, роняя и поднимая одну и ту же веточку, и, в конце концов, сосредоточился на создании теории нюха, мечтая время от времени написать задачник по полосканию.

Между тем, время шло, старый-старый лес где-то горел, где-то его вырубали не в меру ретивые заготовители, и все это оттесняло ёжика и енота в один угол леса, наиболее заросший диким можжевельником, непроходимым орешником, с болотистыми окнами и топкими лужайками.

Каково же было удивление наших зверят, когда однажды утром,

выйдя умыться на бережок одной из луж, ёжик увидел енота, а енот – ёжика.

Попытался узнать ёж, кто же этот незнакомец?! Но, сколько ни считал, не мог получить больше единицы, а мышение и грызение к еноту оказались неприменимы.

Решил енот применить теорию нюха и упражнения по полосканию, но только уколол нос и чувствительные лапы. Вздохнули звери и разошлись по своим делам, заготавливая припасы. Но лишь наступил вечер, вновь встретились на берегу той же лужи.

С тех пор много времени пробежало. Вполне достаточно, чтобы ёж и енот рассказали друг другу все придуманные на тот момент истории, шутки и песенки. Енот так и не узнал, что ежа зовут ежом. Но узнав от него счет и операции с числами, понял, что имеет дело с бесконечным множеством. Еж, переняв от енота навыки нюха и полоскания, называл того мягкой реальностью, данной в ощущениях.

Вы можете встретить некоторых охотников, забредавших в старый-старый лес, которые утверждали, что некоторые сосны исписаны текстами, наподобие книг, а шишки уложены в геометрические фигуры. Порой же, промеж густого кустарника виднеются два силуэта, и тогда можно услышать тихий спор, песенку и неназойливый смех, ставшие душой старого-старого леса.

 Елизавета Мовчан

Литературный конкурс «Вдохновение»

Номинация «Солнечные лучики»

Сказка 

«Душа старого леса»

Автор: Мовчан Елизавета Игоревна,   11 лет,

учащаяся 5 «А» класса, лицея № 329

Невского района г. Санкт-Петербург.

Телефон 659 29 00

Адрес: г. Санкт-Петербург,

пр. Витебский, д.67, кв. 226

Я, Мовчан Елизавета Игоревна, согласна на передачу безвозмездных не эксклюзивных прав на публикацию моего произведения в детских журналах.

Е. Мовчан

ДУША СТАРОГО ЛЕСА

В одном старом-старом лесу, поросшем елками да соснами, жили-были енот и ёжик. Летом они охотились и собирали корешки. Зимой, обустроив норы припасами, ложились спать. Пробуждаясь от сна весной, они подолгу замирали то под одним кустом, то под другим, наслаждаясь запахами прорастающей зелени и мокрой земли.

Готовясь к зимней спячке, они точно так же замирали, грустя об уходящем лете и вздыхая под звук дождя, падающего то часто, то редко, как слезы облетающих деревьев. Собственно, ёжик и енот даже не подозревали, что вдвоем обитают в старом-старом лесу, поскольку никогда не встречались и не охотились за одной добычей.

Конечно, изредка в лес забегала лиса, прошмыгивали зайцы, угрожающе скаля зубы тенью мелькали волки, сопя ковылял лось, а пару раз на зиму берлогу устраивал медведь. Но никто не приживался надолго в старом-старом лесу, избегая грибников и шумных детей, собиравших грибы и ягоды, распугивая змей и ящериц и разбрасывая свои безделушки. Сталкиваясь с ними, ёжик и енот сжимались в клубок, представляя себя холмиком мохнатого мха и внимательно прислушиваясь к разговорам. Так понемногу они стали понимать смысл человеческой речи, а поскольку разговаривать им было не с кем, то каждый разговаривал сам с собой.

Так и бродили они каждый сам по себе: ежик в одном конце старого-старого леса, енот – в другом. Бродили да и бубнили под нос, рассказывая себе и ягодным кустам разные истории, шутки, а иногда напевали, перебирая один  закопченных на зиму змей, а другой собранные корешки.

Ничего удивительного не было в том, что ежик, вычесывая свои колючки, увлекся устным счетом, иногда доходя до миллиона, а порой развлекаясь мышением (по-нашему, умножением) и грызением (по-человечески – делением).

Енот же пытался считать палочки, но постоянно путался, роняя и поднимая одну и ту же веточку, и, в конце концов, сосредоточился на создании теории нюха, мечтая время от времени написать задачник по полосканию.

Между тем, время шло, старый-старый лес где-то горел, где-то его вырубали не в меру ретивые заготовители, и все это оттесняло ёжика и енота в один угол леса, наиболее заросший диким можжевельником, непроходимым орешником, с болотистыми окнами и топкими лужайками.

Каково же было удивление наших зверят, когда однажды утром,

выйдя умыться на бережок одной из луж, ёжик увидел енота, а енот – ёжика.

Попытался узнать ёж, кто же этот незнакомец?! Но, сколько ни считал, не мог получить больше единицы, а мышение и грызение к еноту оказались неприменимы.

Решил енот применить теорию нюха и упражнения по полосканию, но только уколол нос и чувствительные лапы. Вздохнули звери и разошлись по своим делам, заготавливая припасы. Но лишь наступил вечер, вновь встретились на берегу той же лужи.

С тех пор много времени пробежало. Вполне достаточно, чтобы ёж и енот рассказали друг другу все придуманные на тот момент истории, шутки и песенки. Енот так и не узнал, что ежа зовут ежом. Но узнав от него счет и операции с числами, понял, что имеет дело с бесконечным множеством. Еж, переняв от енота навыки нюха и полоскания, называл того мягкой реальностью, данной в ощущениях.

Вы можете встретить некоторых охотников, забредавших в старый-старый лес, которые утверждали, что некоторые сосны исписаны текстами, наподобие книг, а шишки уложены в геометрические фигуры. Порой же, промеж густого кустарника виднеются два силуэта, и тогда можно услышать тихий спор, песенку и неназойливый смех, ставшие душой старого-старого леса.

 Елизавета Мовчан