Исследовательская работа по краеведению "От героев былых времен не осталось порой имен..."

Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение

средняя общеобразовательная школа с. Верхняя Матренка

                                                        Работу выполнили:

                                                     Пустовой Андрей – 6 класс

                                                     Беляев Данил – 6 класс

                                                    Мухабатов Мухабатшох – 5 класс

                                                    Руководитель: Л. Л. Крутских

                                                         Учитель истории и обществознания

                                                    МБОУ СОШ с. Верхняя Матренка

2014

Много времени утекло с тех пор, как наши прадеды уходили на рубежи Российской империи защищать «царя-батюшку и Отечество». Но их подвиг от этого не стал менее значимым. Данная работа призвана открыть еще одну героическую страницу наших земляков.

Наш земляк Василий Леонтьевич Рязанцев вспоминает свои детские годы. Он рассказал нам о «безымянном герое».

« 1946 год. Шла первая, холодная, снежная послевоенная зима. Сугробы достигали такой высоты, что мы, ученики 1 класса, иногда пробовали прокатиться с крыши занесенного снегом домика, при этом обязательно что-то крикнув в печную трубу.

Часто бывало, как мы, лежа на печи и подперев головы руками, слушали неторопливый рассказ дедушки Миши. По воскресеньям и в праздники к деду на посиделки приходили два его товарища:  дедушка Вася и дедушка Миша.

В один из таких дней темой рассказов дедушек стали улицы нашего села. В деревне Малая Матренка была улица с названием Панины. Вот об этой-то улице и был рассказ старожил. Расхаживая по избе с закинутыми назад руками,  он рассказывал такую историю.

Еще до Первой мировой войны на этой улице проживала большая семья Паниных. Сам хозяин – двухметрового роста. Было у него трое дочерей и пятеро сыновей. Дедушка их называл «пять братов». Три сына были похожи на отца, косая сажень в плечах, а двое больше походили на мать (как говорят в народе, «кровь с молоком»). Двум старшим братьям довелось послужить царю и Отечеству в Первую империалистическую.  Братья служили в одном полку, и, когда начался Брусиловский прорыв, наши пошли в штыковую. Братья, обнявшись и перекрестившись, тоже кинулись в бой. Один из них – настоящий русский богатырь, словно снопы на телегу, прокатывал немцев. Четверых перебросил через себя, а троих заколол вдогонку. Началась настоящая мясорубка, многие в которой были убиты и ранены. Наш земляк выжил в том бою и вернулся в родное село перед революцией с Георгиевским крестом на груди – это награда за храбрость, проявленную им в бою против неприятеля. Никто из старожилов ныне не может вспомнить имя героя-земляка. Ну, а та улица поныне остается для нас под названием Панины. На ней сейчас осталось 12 домов с 7 жителями. Иногда какой-нибудь приезжий спросит: «Где живут такие-то?». Мы отвечаем: «Вам на Панины!». На улицу первого, но безымянного героя нашего когда-то большого села под названием Пучковка. »

Васильев Семен Николаевич, 1870 года рождения, уроженец  и житель д. Наливкино Демшинского сельского совета Добринского района Воронежской области     ( по метрике от 1938 года). В основу данной работы положены воспоминания троюродного правнука жены Семена Николаевича Требунских Агафьи Ильиничны 1939 годрождения и чудом сохранившиеся фотографии из личного архива семьи Васильевых.

По словам Требунских А. И.  Васильев Семен Николаевич  призвался в царскую армию в 1914 году интендантом. Будучи глубоко верующим человеком, Семен Николаевич не рассказывал о своей службе в армии в годы боевых действий, только всегда в своих молитвах поминал «безвинно убиенных» товарищей. В 1916 году Васильев С. Н. демобилизовался по болезни (подозрение на сыпной тиф) и вернулся в свою деревню. Здесь встретил вместе со своей семьей известие о революциях. В марте 1918 года при разделе помещичьей земли получил 20 га из расчета: 6 душ мужского пола (он и 5 его сыновей).  Трудолюбивая семья быстро поднялась «на ноги»: сыновья женились и выделились своим хозяйством, построились недалеко от родительской избы. Дочь вышла замуж за парня из соседнего села.  Семен Николаевич мало интересовался революционными перипетиями,  в силу уже зрелого возраста избежал службы в РККА, стоял в стороне, когда основы патриархальной деревни смела Гражданская братоубийственная война. Он вместе со своей семьей работал с зари до зари, и хранил основы веры своих предков.                                                         Васильев С. Н. таким образом хотел оградить и защитить свою семью, но волею судьбы, наоборот, накликал на не беду.

Рядом с Васильевым  Семеном  Николаевичем проживала семья бедная, которой богатые соседи  не раз помогали и продуктами, и деньгами. В 1929 году, когда всех сгоняли в колхоз, на  Семена Николаевича сосед (имя его не сохранилось) написал донос на имя главы сельского совета. Его имя также не сохранилось. Сохранилась справка об имущественном положении Васильева С. Н., выданная Демшинским с/советом до 1929 г. В ней описано имущество по сути  шести семей, но по справке о составе семьи указана только одна его супруга. На основании доноса и этой справки Васильев Семен Николаевич был в 1929 году лишен избирательных прав по кулацким признакам. А 5 октября 1938 года был арестован. Ему было предъявлено обвинение по ст. 58-10 ч. 1 и 58-11 УК РСФСР сроком на 10 лет без права переписки.

Из заключения доходили известия о том, что Семен Николаевич в лагерях пытался облегчить положение заключенных, приобщая их к вере. Один из осужденный  донес на группу заключенных, в числе которых был и Семен  Николаевич коменданту . Якобы  они открыто собираются группами в палатке и совершают религиозные обряды, поют молитвы… Некоторые заключенные  имеют большую переписку с внешним миром и очень часто получают из разных городов Советского Союза крупные посылки, которыми делятся с остальными … Попы по воскресеньям надевают подрясники и производят чтение молитв.

Было ли так, доподлинно не известно. Но Васильев Семен Николаевич из заключения не вернулся…

На запрос родственников в 2003 году была предоставлена архивная справка, в которой было сказано, что Васильев Семен Николаевич реабилитирован Заключением Липецкой областной прокуратуры от 6 июля 1992 года. Основание: Ф.Р-2210. Оп. 1. Д.25690 Л.409, 398, 378, 156-160.

Леонов Илья Владимирович родился 1898 г. В д. Марфино Усманского уезда Тамбовской губернии.

Призван был в царскую армию в 1916 г., демобилизовался – в 1917 г.

В основу работы легли воспоминания двоюродной правнучки Чернышовой Г. И. и материалы семейного архива. Со слов Галины Ивановны «… дед, особенно уже в преклонном возрасте,  часто вспоминал свое военное прошлое. Он сравнивал две войны, участником которых  был: Первую империалистическую и вторую- Великую Отечественную. Воспоминания о первой мировой дедом даже не переводились на «новый стиль», всё датировалось старым календарем, и я постараюсь дедушкину образную речь также без изменений передать в своем пересказе.  Известие о призыве пришло 18 июля в  9 часов вечера. В это время он  работал на мельнице — молотил рожь, овес и пшеницу. Вот в это самое время, когда шла молотьба, когда работники кончали молотить последние копны пшеницы, прискакал сын хозяина. Подскакав к омету соломы, он, быстро выскочив из тарантаса, бросив вожжи на лошадей, крикнул одному из работников: «Гришка. Возьми лошадей», и сам подошел к остальным и спросил: « Где Илюха Леонов?» Когда дед подошел (в то время это был здоровый коренастый мужик), протянул бумагу: «Нате вот, читай», - и сунул бумажку ему под нос. Дед Илья отворачивался от нее, говоря:

- Помилуйте, да я не умею читать, уж будь благодетелем — прочти нам ее, ведь мы народ темный.

Долго ломался хозяйский сын — не читал казенный документ, наконец, начал: «Мы, Божией милостию и так далее...  призываем всех верноподданных... Мы сам вложим первый снаряд и ударим...».

Дед и несколько его погодков покатили безлюдной пыльной степной дорогой прямо в город. Через пять часов мы приехали.

В присутствии, где их принимали , не смотрели, болен кто или здоров, спрашивали — имя, фамилия и чем занимаешься, потом давали на руки красный ярлык, говоря: «Грамотный?». « Никак нет», - следовал ответ. «В Н-скую марш!» и они один за одним не шли, а бежали искать Н-скую дружину. Потом дед  и товарищи пошли на станцию... Они управились по указу дежурных солдат занять вагон, в котором должен ехать фельдфебель с другими низшими начальниками. Вагон был товарный, но, по словам деда Ильи, сносно оборудован. Тут был столик, три скамейки и двое верхних нар, на которых должны солдаты были спать...

В 9 часов ровно паровоз дал длинный свисток, рванул, как бы серчая. И состав загромыхал по рельсам. Целых  три недели,  находясь безвыходно в холодных окопах под открытым небом, если не считать стога сена, куда солдаты забирались на спанье, дед ждал первого боя. Новобранцы еще не слышали  ни одного выстрела. И вот, в 11 часов дня, послышался  первый выстрел орудия со стороны австрийцев. Вслед за выстрелом послышалось какое-то зловонное шипение, затем на соседней горе в пол версты от окопа по позиции, взрыв снаряда, который сначала вонзился в каменистую почву горы, пробив трехаршинный снег, затем, разбросав землю и камни, покрыл большим черным пятном снег. Австрийцы все усиливали орудийную стрельбу, наконец, дошло до такой степени, что через четверть часа все склоны гор были покрыты черным плотным слоем земли. А гигантские сосны с красивыми макушками были скошены губительным огнем. Не одного уже товарища санитары пронесли  мимо деда...

Ровно в 4 часа дед  ясно увидел, как австрийские колонны пошли в наступление на первый батальон, который стоял по соседству с ними. Где наступали колонны австрийцев, по тем сопкам бомбардировка стала реже, но зато начали поливать  803 сопку, на которой окопались солдаты русской армии. Русские солдаты все плотнее прижимались к каменному утесу, защищавшему их от опасности. Не прошло и получаса, как послышалась команда: «Огонь!». Шагах в полторастах от первого окопа появилось  бессчетное количество австрийцев, идущих прямо на роту деда, не цепью, а прямо взводами в сдвоенных рядах и без прицела стрелявших по  окопам. Оружейный обстрел.

Никонов Василий Матвеевич. Родился в 1891 году в д. Круче-Байгора  Усманского уездного центра Тамбовской губернии. Сведения о Василии Матвеевиче получены на основании воспоминаний его внука Глазьева Александра Ефимовича, проживающего в с. Средняя Матренка, и его личного фотоархива.

Глазьев А. Е. вспоминает: «Дедушка Василий Матвеевич прошел войну с самого  ее начала, будучи, как он сам говорил, штабным писарчуком.  Он часто, по приказу начальства,  выполнял обязанности связного, доставлял пакеты на передовую. Поэтому ему ведомо было и чувство страха перед разрывающимся снарядом, и чувство безысходности при виде бездыханного тела своих товарищей, сложивших головы за славу Отечества и русского оружия.  Но жизнь солдата богата и курьёзами. Об одном таком случае дедушка вспоминал чаще всего. Шел август 1914 года. Русское командование приняло решение начать наступательные операции в Восточной Пруссии. Но очень началась дезорганизация управления частями и потеря связи между ними. Радио (беспроволочный телеграф) и телефонная связь были ненадёжны и не имели хорошей защиты от противника. Среди солдат даже прополз слушок, что противник   не только прослушивал все переговоры командиров русских частей между собой, но и от имени командира 1-го армейского корпуса Артамонова передал приказ частям корпуса об отступлении. В  условиях такой  неразберихи огромная нагрузка и ответственность легла на офицеров, обеспечивавших связь при штабе, при котором служил  мой дед. Верхом на коне он разыскивал  части и соединения, доставляя приказы и донесения командира  дивизии. Однажды ночью он заблудился и попал в расположение противника. Услышав немецкую речь, он, не ориентируясь на местности в почти полной темноте, принял единственно правильное решение: отпустил поводья, доверившись чутью животного, и конь вынес его к своим. Этот случай он вспоминал со смехом, но тогда, как признавался сам, очень сильно испугался. В 1915 году война приобрела  позиционный характер, и у солдат появилась возможность сделать фотографию с фронта и послать ее родным. К сожалению сохранилась только одна фотография, хотя у меня в памяти запечатлено их несколько: солдатское кладбище, группа беженцев и групповые портреты  офицеров и  сестёр милосердия. Была еще одна фотография, которую бабушка прятала - празднование Пасхи в 1916 году личным составом команды.

  А вот на сохранившейся групповой фотографии, на которой Василий Матвеевич   ( у него в руках документы)  со своими сослуживцами,  которым пришлось «понюхать пороху» всерьёз. Глядя на эту фотографию задумываешься о причудах судьбы человеческой: может быть, некоторые из запечатлённых на этих фотографиях людей вскоре погибли,  отдав на Великой войне свою жизнь за Веру, Царя и Отечество, другие были  разведены  по разным берегам и сделались смертельными врагами в войну Гражданскую, и кто-то погибнет и от руки своего бывшего фронтового товарища…  Судьбы этих людей неизвестны нам. Но здесь, на фронтовых фотографиях моего деда они ещё живы и вместе радуются каждому мигу жизни, подаренному им судьбой…»

Внуки Никонова Василия Матвеевича с  достоинством  несут честь семьи. Его внук – Глазьев Николай Ефимович воевал в годы Великой Отечественной войны, где и «сложил свою голову». Его имя занесено  в «Книгу памяти» Добринского района. Другой его внук – Глазьев Александр Ефимович прославил свою семью мирным трудом. Он был бессменным председателем  несколько десятилетий колхоза им. Чапаева.