Личностные предпосылки игровой зависимости

Министерство образования и науки Российской Федерации

Самарский Государственный Педагогический Университет

Факультет психологии

Кафедра общей и прикладной психологии

Взаимосвязь индивидуальных психологических характеристик

с отношением к азартной игре

Дипломная работа студентки

5 курса факультета психологии СГПУ

Душаевой Анны Александровны

Научный руководитель:

к.пс.н.. доцент кафедры общей и прикладной

психологии Ихсанова С.Г.

Работа допущена к защите _____________

Работа защищена «__» _________200__г.

С оценкой «________________________»

Председатель ГАК___________________

___________________________________

         Самара 2007г.

СОДЕРЖАНИЕ

Введение...................................................................................................................

Глава 1. Теоретические подходы к проблеме зависимости в современной психологии           ………………………………………………..………………………

1. Понятие зависимости………………………
2. Виды зависимости…………………………..
3. Игровая зависимость………………………………………..………...
4. Факторы риска развития игровой зависимости……..

Глава 2. Эмпирическое изучение взаимосвязи индивидуально-психологических характеристик с отношением к азартной игре……………………

2.1. Характеристика выборки и методов исследования …………….………
2.2. Основные результаты исследования взаимосвязи индивидуально-психологических характеристик с отношением к азартной игре……………………………………………………………………………..…

Заключение.........................................................................................................

Список литературы............................................................................................... Приложения............................................................................................................

                                                     Введение

       Актуальность проблемы очевидна, т.к. психологическая зависимость сегодня оказалась едва ли не самой запутанной и трудноразрешимой из всех стоящих перед человечеством затруднений.

       Зависимость в широком смысле слова — это та или иная форма рабства, ограничивающая возможности человека и умаляющая его способность к саморазвитию. Любая из известных зависимостей, будь то тяжелая наркомания либо патологическая ревность, оказывается непреодолимой преградой на пути человека к полноте самореализации, в просторечье именуемой счастьем. Зависимости — это психологические причины всевозможных личных катастроф, разрушений и заболеваний. Они представляют собой самые прочные цепи, удерживающие человеческий разум в постыдном плену.

        Обществу зависимости его членов обходятся значительно дороже, чем самые смертоносные эпидемии и стихийные бедствия. Согласно данным медицинской статистики, зависимости убивают намного больше людей, чем все войны и преступники вместе взятые. Они похищают у людей время полноценной жизни и энергию здоровья, мешают развиваться, препятствуют осуществлению заветных желаний. Фактически зависимости похищают у людей саму их жизнь — без всяких оговорок и двусмысленностей!

   Патологическое влечение к азартным играм – гемблинг, современные исследователи относят к так называемым нехимическим - поведенческим аддикциям, когда объектом зависимости становится не психоактивное вещество, как в случае химической зависимости, а поведенческий паттерн. В последнее десятилетие отмечены десятки различных поведенческих аддикций, среди которых гемблинг — одна из наиболее распространенных, и по своим клиническим проявлениям более всего напоминает аддикции химические.

    В последние годы все отчетливее становится виден надвигающийся гребень новой эпидемической волны со сложным названием — психическое расстройство сферы влечений, компульсивная склонность к азартным играм. Она же гамблинг, она же патологическая азартная игра, она же азартомания, она же игромания или лудомания. Она имеет много названий, а обличий еще больше, но суть одна. Лишь незнакомый с этим явлением человек, чьи родственники не испытали на себе эту беду, может считать это менее значимой проблемой, чем алкоголизм или наркомания. Кому-то это покажется странным, но азартная игра тоже убивает людей (в прямом смысле этого слова), разрушает их семьи, приводит к деградации всего общества.

Объект работы – феномен зависимости.

Предмет исследования – взаимосвязь индивидуально-психологических характеристик с оценочным отношением к азартной игре.

        Целью работы является выявление взаимосвязи индивидуальных психологических характеристик с оценочным отношением к азартной  игре.

Для достижения цели  необходимо решить задачи:

1. Теоретический анализ понятий зависимость, игровая зависимость;
2. Подбор инструментария;
3. Организация сбора данных;
4. Анализ и обобщение полученных результатов.

        В исследовательской работе мы выдвигаем гипотезу - существует значимая связь между индивидуальными психологическими характеристиками и отношением к азартной игре.

Для проверки гипотезы использовались следующие методы:

• Методика определения акцентуаций характера К. Леонгарда.
• Методика диагностики социально-психологических установок личности в мотивационно - потребностной сфере О. Ф. Потемкиной, направленная на «свободу-власть», «труд - деньги».
• Личностный дифференциал.  

В качестве аналитических использовались методы математической статистики.

Выборка:

В общей сложности в исследовании приняли участие 30 человек. Все участники входят в возрастную группу от 20 до 29 лет, среди них около 60% женщин, около 40% - мужчины. Принципом отбора в экспериментальную группу послужил факт осведомленности испытуемых относительно азартных игр. Основной базой исследования стало ООО Игровая система «Лас-Вегас».

Глава 1. Теоретические подходы к проблеме зависимости в современной психологии

1.1. Понятие зависимости

      ЗАВИСИМОСТЬ (dependence) — в применении к алкоголю и иным наркотикам, термин подразумевает необходимость в повторяющихся дозах наркотика, для того, чтобы чувствовать себя лучше или не чувствовать хуже. Состояние зависимости не обязательно вредно само по себе, но может привести в приему наркотика в дозах, вызывающих пагубные физические и поведенческие последствия, которые могут обусловить медицинские или социальные проблемы. В DSM-IIIR зависимость определяется как «группа познавательных, поведенческих и психологических симптомов, которые определяют, что человек имеет ослабленный контроль за потреблением психоактивного вещества и продолжает потреблять это вещество несмотря на неблагоприятные последствия». Он примерно эквивалентен синдрому зависимости по ICD-10. В 1964 году Экспертный Комитет ВОЗ ввел «зависимость» для замены аддикции и привыкания. Термин может использоваться как в общем плане, в применении ко всем психоактивным наркотикам (наркотическая зависимость, химическая зависимость), так в специфическом, в применении к отдельному наркотику или их классу (алкогольная зависимость, опиатная зависимость). Зависимость относится как к физическим, так и психологическим элементам. Психологическая или психическая зависимость относится к ослаблению контроля над выпивкой или потреблением наркотиков, тогда как физиологическая или физическая зависимость относится к толерантности и абстинентному синдрому. В биологически ориентированных дискуссиях зависимость используется только в значении физической зависимости.

       В хрестоматии по психологии зависимости имеется следующее мнение на вопрос, что это за новая «болезнь» — «зависимость»? У человека имеется зависимость, если его настроение, мысли, поведение, чувство комфорта зависят от какого-то внешнего условия. Таким условием чаще всего становится наличие алкоголя, наркотика, сигареты, пищи, каких-то других условий.

    Зависимость — это постоянный выбор в сторону действий, которые разрушают жизнь человека. Он действует только так, как требует наркотик, алкоголь. Кроме того он может действовать в соответствии с неправильными мыслями — и это тоже зависимость.

    Зависимость — это потеря контроля над своим поведением или эмоциями без наркотика, алкоголя, сигареты. Человек может «достичь нормы» только при помощи этого вещества. Такое же возможно, если человек привык к каким-то определенным, искусственно созданным условиям или эти условия необходимо поддерживать из-за его заблуждений.

    Зависимость — это учащение приема вещества, изменяющего состояние, настроение. Кроме того — это постоянное увеличение количества такого вещества, которое становится необходимым, незаменимым для возвращения к норме.

    Зависимость — это все то, что человек постоянно делает, чтобы убежать от неприятной реальности. Причем такое бегство не изменяет эту реальность. Оно только усугубляет со временем переживания человека и его положение в этой реальности.

   Зависимость — это и то состояние, которое имеется у членов семьи больного человека. Невроз — зависимость от неправильных представлений о мире и о себе, делающая жизнь мучением.

    Термин «зависимость» пришел на смену унижающему человека диагнозу «алкоголик», «наркоман». Ученые — наркологи, психиатры и психотерапевты относят к зависимостям заболевания, известные как алкоголизм, наркомания, курение. Кроме того, это ожирение и даже неврозы, эмоциональные расстройства. К зависимостям также относятся состояния, развивающиеся после посещения организаций, известных под названием «секты». Возможно состояние болезненной зависимости у прошедших через войны, катастрофы, переживших серьезные потери, эмоциональные кризисы.

    Как видите, зависимостей много и они, на первый взгляд, разные. В самом деле — что общего у злоупотребляющего наркотиками с сектантом, у страдающего ожирением с солдатом, вернувшимся из Чечни? Но, оказывается, любая зависимость имеет общие свойства.

    Каждая зависимость наносит психологический и физический ущерб. Она лишает человека действительности, способствуя его душевному ослеплению, психической глухоте и извращенной чувствительности.

   Зависимость сужает для человека возможность выбрать другую реакцию, поведение, самочувствие, жестко ограничивая его своими рамками, препятствуя его полноценной личной и профессиональной жизни.

   Она поддерживает в человеке чувство собственной неполноценности, ущербности, которое предлагает «качественно заменить» зависимым поведением и ощущениями. Она заменяет достоинство на эгоизм.

   Зависимость помещает человека в «кокон» одиночества. Погружаясь в иллюзии зависимости, он приобретает ложное ощущение защищенности и заботы, смысла и полноты жизни, своей нужности и занятости. Стоит прервать зависимое поведение, прекратить прием наркотика, как одиночество накатывает с новыми силами.

   Она разрушает реальное восприятие мира, себя, притупляет эмоции. Зависимость замещает жизнь на ложное и временное ощущение удовлетворения, эйфории или представление о счастье, истине смысле.

   Как проявляет себя зависимость? Вы чувствуете себя плохо, на душе «скребут кошки» и хочется расслабиться. Вы тоскуете, одиноки, непризнанны, вам скучно или горько... Чтобы облегчить это состояние вы обращаетесь к зависимости. На некоторое время вы чувствуете облегчение, ситуация не кажется плохой, безнадежной. Но дурман зависимости кончается, и вы падаете с призрачных высот в «грязную» реальность. Находясь в реальности, вы тоскуете по прекрасным миражам зависимости... Может быть, правильнее расчистить грязь реальности, чем тратить силы на миражи? [9,с.258]

     В руководстве по аддиктологии понятие зависимость рассматривается следующем образом. Понятно, что норма или идеал — это положительно, а девит и патология — отрицательно. В вопросе анализа зависимого поведения подобный ход не оказывается результативным и эффективным, поскольку не существует однозначного ответа на вопрос о том, положительна или отрицательна роль зависимости.

    Парадокс заключается в том, что зависимость — многоликое явление. Отчасти справедливо высказывание о том, что «человек, свободный от аддикций (зависимости), это человек мертвый, вялый, у которого «вместо души пар» (Усков, 2000). Можно согласиться и с тем, что аддикция — это не всегда признак патологической слабости. Это и проявление фонтанирующей жизненной силы, нередко — креативности и высокой поисковой активности, оригинальности. Люди стремятся к аддиктивному поведению, потому что оно позволяет достичь чувства внутреннего эмоционального контроля над психической беспомощностью (Dodes, 1995).

    Но чаще аддикция по мере углубления предстает своей негативной стороной. И удовлетворенность превращается в тягостность и мучения. Термин «addictus», по мнению относится к сфере юридической (Wursmer, 1995). Он означает «приговаривать свободного человека к рабству за долги», т. е. аддикт (зависимая личность) — это тот, кто связан долгами (Stowasser, 1940). Метафорически зависимым (аддиктивным) поведением называется глубокая, рабская зависимость от некой власти, от непреодолимой вынуждающей силы, которая обычно воспринимается и переживается как идущая извне, будь то наркотики, сексуальный партнер, пища, деньги, власть, азартные игры — т. е. любая система или объект, требующие от человека тотального повиновения и получающие его. Такое поведение выглядит как добровольное подчинение. Однако специалисты сходятся во мнении о том, что на самом деле во внешнем мире не существует неких принуждающих желаний или силы (Wursmer, 1995).

    Таким образом, можно отметить специфику зависимого поведения, заключающуюся в том, что аддикции (зависимости) могут быть не только психологическими и психопатологическими, но и нормативными и даже гармоничными (например, трудоголизм в некоторым смысле — любовная аддикция). Спектр зависимостей распространяется от адекватных привязанностей, увлечений, способствующих творческому или душевному самосовершенствованию и считающихся признаками нормы, до расстройств зависимого поведения, приводящих к психосоциальной дезадаптации.

    Понятие зависимости имеет ряд синонимов, принципиально важных для осознавания ее сущности. Помимо близкого по значению термина «привязанность», буквально означающего «неразрывную связь», «неотделимость», нередко используется термин «привычка», понимаемая как «образ действий, склонность, ставшая обычной и постоянной».

    Рассматривая и анализируя спектр поведенческих расстройств, сущность которых состоит в зависимости от чего-либо или кого-либо, можно отметить, что некоторые из аддикции ближе по значению к понятию «привязанность», а иные — к понятию «привычка». Наиболее ярко привязанность проявляет себя в созависимом поведении и в целом в формах зависимости, предполагающих пусть и опосредованный, но процесс межличностного общения. В этом отношении наркозависимость, алкогольная зависимость, никотинизм, фанатизм (религиозный, спортивный, музыкальный), пищевые, часть сексуальных зависимостей не существуют вне субъект - субъектных отношении. Для каждой из перечисленных форм аддиктивного поведения важна общность с иными аддиктами или субъектом отношений. Ни одну из перечисленных зависимостей нельзя охарактеризовать термином «привычка». Некоторые другие формы зависимого поведения характеризуются субъект - объектными отношениями, и именно к ним больше подходит понятие «привычки». Это трихотилломания, пиромания, дромомания, арифмомания и некоторые парафилии (к примеру, фетишизм), патологические привычные действия. Они не выходят за рамки «образа действия, ставшего обычным и постоянным», и носители подобных аддикции не нуждаются в «со-действии», «сопричастности» со стороны окружающих.

    Таким образом, можно отметить неоднородность понятия зависимости, неизученность связи между патологией «привязанностей» и патологией «привычек». Однако, не вызывает сомнений то, что зависимость парадоксально складывается из «душевной привязанности» (ощущения эмоционально-положительного родства, вдохновляющей тяги, эйфоризирующего влечения, всепоглощающей страсти к субъекту или объекту, невозможности комфортно существовать без него) и «нудной привычки» (тягостной обязанности, вынужденности повторять и повторять единожды ставший влекомым способ достижения удовлетворения и от того превратившийся в выхолощенный и мучительный ритуал). Возможно, в этой противоречивости и кроются диагностические критерии патологически зависимого поведения.

    Не вызывает сомнений тот факт, что в рамках зависимого поведения мы сталкиваемся с закономерностями, существующими в сфере общей психопатологии: каждому психологическому феномену как отражению нормы (в контексте зависимостей феноменом выступает действие или поведение) противостоит психопатологический симптом (в данном случае — патологический поведенческий паттерн). То есть, перефразируя известное изречение, можно сказать: как недостатки являются продолжением наших достоинств, так зависимости есть продолжение наших привязанностей.

    Однако, открытым остается вопрос о границах нормы и патологии в сфере зависимого поведения. Критерии П. Б. Ганнушкина(1933), используемые в психиатрии для оценки поведенческих нарушений (дезадаптация, тотальность и стабильность), не являются эффективными, т. к. многие зависимости не приводят к выраженному нарушению адаптации (к примеру, анорексия или интернет-зависимость), не являются тотальными (т. е. охватывают не весь круг жизни, а лишь ее часть) и часто с течением времени, с возрастом, когда минует пубертат и юность, бесследно исчезают. В этом отношении точка зрения Е. А. Брюна (1993) об идентичности искомых аддиктом состояний, возникающих у человека в процессе его нормального индивидуального развития, вполне логична и не вызывает отторжения.

     Критериями патологичности подросткового аддиктивного поведения называют не столько «статичную» сиюминутную дезадаптацию, сколько «лонгитудинальную» перспективную дезадаптацию. Специалистов и родителей страшит не то, что подросток совершает какие-либо действия и поступки, противоречащие взрослым нормам, а то, что подобный патологический стереотип поведения закрепится и приведет к «сквозной» дезадаптированности.

   Все вышеизложенное еще раз подтверждает сложность квалификации зависимого поведения как нормативного или патологического стереотипов и заставляет идти «широким фронтом» в изучении спектра аддикций — как химических, так и несубстанциональных (нехимических). [1,c.23]  

   Термин «лекарственная зависимость» (addiction) был введен в 60-х годах XX века экспертами ВОЗ для обозначения привыкания к наркотикам и алкоголю. Addictus — юридический термин, обозначающий человека «подчиняющегося, осужденного». Метафорически аддиктивным поведением называется глубокая, рабская зависимость от некой непреодолимой силы, которая обычно воспринимается как находящаяся вовне — будь то наркотики, алкоголь, сексуальный партнер, пища, деньги, — то есть любая система или объект, требующие от человека тотального повиновения (Усков, 2000).

   Зависимости — одна из самых насущных проблем здоровья, и она может иметь социальные, биологические и психологические причины. Пациенты с зависимостями обращаются за помощью к разным специалистам: наркологам, эндокринологам, диетологам, психотерапевтам, психологам, специалистам в сфере нетрадиционной медицины и др. Но психотерапевтический опыт показывает, что источником зависимого поведения чаще всего являются сложные нарушения личности, те, которые ведут к формированию психологии жертвы. Неразрешенная внутренняя проблема может повлечь за собой использование «заместителей» неудовлетворенных потребностей. Вот почему у разных форм зависимостей: алкоголизма, табакокурения, наркомании, переедания, азартных игр, злоупотребления шоколадом и кофе, созависимости, зависимости от работы или от секты — существует общий механизм образования. Поэтому зависимости можно назвать также компенсаторным поведением или неадекватной формой защиты личности (Каменская, Радченко, 2001).

     Коринн Свит определяет зависимость как свойство характера или поведения, которое можно описать следующим образом:

• Вы не контролируете это, скорее это контролирует вас. Вы чувствуете, что не имеете иного выбора, кроме как делать это, брать это, поступать так, как требует это.

•  Эта привычка настолько укореняется в вашей жизни, что становится для вас незаметной.

•  Вы делаете это все чаще и чаще, стараясь вызвать более сильное воздействие.

•  Вы начинаете регулярно делать это, когда предчувствуете неприятные ощущения, подобные скуке, одиночеству, физической боли и т. п.

•  Вы чувствуете, что уже не можете справиться с вашими жизненными проблемами без помощи этого.

•  Вы можете потратить значительную часть жизни, сражаясь с этим.

•  Вы можете потратить ценную энергию, страдая от этого и безуспешно пытаясь разделаться с этим.

•  На это уходит часть ваших денег, вашего времени, вашей энергии в ущерб чему-то более полезному, в результате вы ненавидите себя за бессмысленные траты.

•  Вы теряете самоуважение, душевные силы, возникает угроза разрушения всего вашего жизненного уклада (семья, карьера, друзья), физического и душевного здоровья.

•  Некоторых это в конце концов убивает (Свит, 1997).

    Так же, как и в случае психологии жертвы, генез зависимости достаточно сложен и до конца не изучен. Аддиктивное поведение — более общий термин. Под ним понимается уход от реальности путем изменения своего психического состояния. Такое изменение достигается посредством приема некоторых веществ или постоянной фиксации внимания на определенных предметах или видах деятельности, что сопровождается развитием интенсивных эмоций. Процесс употребления вещества, изменяющего психическое состояние, привязанность к предмету или участие в активности принимает такие размеры, что начинает управлять жизнью человека, делает его беспомощным, лишает воли к противодействию аддикции (Короленко, Донских, 1990). [2,c.778]

     Из книге о консультирование семьи - зависимость может принимать различные формы. Не все из них перечислены в учебниках. Некоторые проявляются в неправильном поведении ради «внимания», «власти» или «притворной беспомощности». Причиной детской зависимости чаще всего является желание найти свое место в семье, поскольку это является для ребенка гарантией того, что его любят. [7,c.297]

      В социальной психологии понятие зависимость тесно связанно с понятием власть, самый важный аспект власти состоит в том, что она является функцией зависимости. Теперь мы попытаемся показать, насколько зависимость, наряду с неопределенностью важны для понимания власти (Robbins, 1984).

   Начнем со следующего постулата. Чем больше одно лицо Б зависит от другого лица А, тем большей властью обладает А над Б. Если вы обладаете чем-то таким, что требуется другим людям, но что контролируется только вами одним, то вы ставите этих людей в зависимость от вас. Поэтому вы получаете власть над ними. Зависимость, таким образом, обратно пропорциональна альтернативным источникам снабжения. Иначе говоря, если что-то имеется в изобилии, обладание этим ресурсом не увеличивает вашу власть. Так, поскольку ученый совет университета состоит только из профессоров, то наличие профессорского звания не дает здесь никаких специальных преимуществ. Точно так же среди сверхбогатых людей деньги не являются большей властью. Однако, как гласит старая поговорка, "в стране слепых одноглазый человек это король!" Если кто-то может создать монополию, контролируя информацию, престиж или еще какие-нибудь блага, которых жаждут другие люди, то они становятся зависимы от такого монополиста. И наоборот, чем больше вы можете расширить ваше право выбора, тем меньше власти вы даете в руки других. Это объясняет, например, почему многие из нас стремятся к финансовой независимости. Такая независимость уменьшает власть, которую другие могут оказывать на нас.

    Порой человек, находящийся в организации на низком иерархическом уровне, обладает важными знаниями, которыми не располагают лица, занимающие более высокие места на служебной лестнице. В подобных случаях, чем важнее данная информация, тем больше власти имеют первые над вторыми. Поэтому совсем не обязательно занимать высокое место в официальной организационной иерархии, чтобы иметь власть и оказывать соответствующее влияние на вышестоящих. Так, различного рода советники первых лиц в государстве могут существенным образом влиять на принимаемые этими лицами решения, либо давая им информацию определенного рода, либо смещая в ней акценты, либо специально умалчивая о чем-то вообще.

    Отметим далее, что человек, которого трудно (по каким-то причинам) заменить другим лицом в организации, обладает большей властью, чем тот, кого заменить легко. Это положение показывает также, какое значение имеет ролевая зависимость в позициях власти. Чем уникальнее умения какой-либо личности, тем большее преимущество может она иметь, влияя на других с целью удовлетворения своих потребностей. Это касается как представителей некоторых профессий, так и обладателей каких-то уникальных способностей. Например, у нас в стране случалось, что несколько ведущих футболистов команды отказывались играть под началом своего тренера. Если же руководство футбольного клуба не внимало этому демаршу, то порой игроки нарочно проигрывали несколько раз подряд, в том числе заведомо более слабым противникам, как говорят, "сплавляли тренера". В конечном итоге игрокам обычно удается одержать верх над тренером. Руководителям футбольного клуба легче согласиться с заменой тренера, чем ведущих игроков.

   Способность какого-либо человека уменьшать групповую неопределенность также увеличивает его индивидуальную потенциальную власть. Обычно организации стремятся избегать не только зависимости, но и неопределенности. Те лица, которые могут минимизировать организационную неопределенность, будут иметь и большее влияние в организации. Так, инженеры по эксплуатации каких-либо механизмов могут проявлять значительную власть у себя в организации, несмотря на свой не очень высокий ранг на служебной лестнице. Почему? Порой самая главная неопределенность для организации состоит в том, как долго без поломок будут работать наиболее важные машины, и только инженеры по их эксплуатации могут контролировать эту неопределенность. Или, например, менеджер того или иного ранга, желая увеличить свою власть в организации, может заняться совершенствованием своих знаний и умений, в которых нуждается начальство, создавая себе репутацию "незаменимого". Итак, человек, который может уменьшать неопределенность в организации, также обладает властью. Это объясняет, почему некоторые работники утаивают информацию или окутывают свои действия  покровом  секретности.  Такой  подход может создавать впечатление, что их деятельность является более сложной и важной, чем она есть на самом деле. [5,c.284]

1.2. Виды зависимости

                                     Наркотическая зависимость

      Определение «наркотического вещества» опирается на три критерия: медицинский, социальный и юридический. В правовом аспекте средство признается наркотическим только при наличии всех указанных критериев. Медицинский критерий: специфическое действие вещества или лекарственной формы на центральную нервную систему (эйфорическое, стимулирующее, седативное, галлюциногенное и др.), являющееся причиной его немедицинского применения. Социальный критерий: немедицинское применение веществ или лекарственных форм приобретает масштабы социальной значимости. Юридический критерий: исходя из предыдущих двух критериев, уполномоченная инстанция признала данное средство наркотическим и включила его в официальный список наркотических средств (Врублевский, 2000). Концепция привыкания, физической зависимости и «ломки» применима ко всем психоактивным наркотикам.

      Различные направления психологии по-разному объясняют феномен возникновения наркотической зависимости (Березин и др., 2001).

      Сторонники бихевиоризма отстаивают мысль о непрерывном влиянии социального окружения на человека. Позитивные связи хронического наркомана с обществом ограничиваются контактами с членами наркоманской группы. Наркоман принадлежит к типу людей, которые слабо переносят боль и эмоциональный стресс. Если у него отсутствуют близкие контакты с людьми, похожими на него, он утрачивает чувство уверенности. По причине «ущербности» социального развития, наркоман старается избегать любой формы ответственности, становится недружелюбным и недоверчивым по отношению к тем, кого считает частью угрожающего мира. Поэтому объединение наркоманов в группы является одной из социальных потребностей, присущей наркомании.

     Стоит отметить также высокую эффективность поведения наркомана, направленного на приобретение и употребление наркотика: ни закон и милиция, ни контроль со стороны общества и семьи, ни отсутствие денег и материальных средств, ни многое другое, что могло бы быть непреодолимым препятствием для человека, не страдающего наркоманией, не останавливает наркомана. При этом вся такая сложная цепочка поведенческих актов и событий завершается положительным подкреплением с ярко переживаемым телесным компонентом. Отказ от наркотика означает отказ от сверхэффективного поведения в пользу действий в неструктурированной враждебной среде, к тому же с низкой вероятностью успеха (Березин и др., 1997).

      Таким образом, наркоманию можно рассматривать как высокоадаптивный способ поведения, отказ от которого является неадаптивным шагом, сопряженным с риском роста неопределенности и необходимостью отвечать за себя. При этом трезвенническое поведение не гарантирует ни счастья, ни легкости бытия, а употребление наркотика гарантирует «исчезновение» мира с его проблемами. Более того, у наркомана отсутствует ясное представление о возможностях действовать и добиваться успеха.

     В рамках когнитивного подхода причины и последствия наркомании объясняют преимущественно с помощью концепции локуса контроля. Так, по мнению Дж. Роттера, одни люди приписывают свой образ действий внутренним причинам, другие объясняют его внешними обстоятельствами. Наркоманы приписывают свой образ действий внешним обстоятельствам. Они убеждены в том, что употребляют наркотические вещества по вине других людей или по вине обстоятельств. Поэтому одной из причин, почему они не могут бросить наркотики, является отсутствие внутреннего контроля. Данный подход помогает понять сложность взаимодействия между человеком и средой. Однако его представители не объясняют, почему один человек склонен видеть причину своего поведения в самом себе, а другой — в окружающих.

     Психоаналитические авторы в основном рассматривают наркоманию как результат нарушения психосексуального созревания, ведущего к оральной неудовлетворенности и оральной фиксации (Fenichel, 1946). Согласно другому объяснению наркомании в рамках психоаналитического подхода, это фиксация на анальной стадии, либо на анальной и оральной стадиях развития одновременно (Glover, 1963). Личность регрессирует, возвращается к тому периоду развития, когда жизнь была легче, не было проблем, страха, вины. Этот регресс может означать слабость Я перед болью и фрустрацией (Lesswing, Dougherty, 1993). Интересно, что эти представления почти не подвергались критике или редакции в психоанализе, несмотря даже на тот известный факт, что зависимость практически невозможно «вылечить» с помощью психоаналитических методов (Cohen, 1984).

     Очевидно, что наркомания, или наркозависимость, имеет комплексную природу. В зарубежной и отечественной литературе выделяют около тысячи предикторов инициации употребления наркотических веществ, и практически в любой науке о человеке можно найти свои подходы к анализу этого явления. В частности, в медицинском подходе фокусом является наркомания как обобщенная группа прогредиентных заболеваний, характеризующихся патологическим влечением к различным природным или синтетическим веществам эйфорического, успокаивающего, болеутоляющего, снотворного, одурманивающего или возбуждающего действия. Клиническими признаками заболевания являются: а) регулярное употребление наркотических средств, б) непреодолимое влечение к ним, в) сформированная физическая зависимость, г) отчетливое изменение толерантности (Врублевский, 2000). [2,c.805]

                                       Алкогольная зависимость

    Алкоголизм — это одна из важнейших социальных проблем современности, одна из труднейших медицинских проблем и, наконец, одна из самых трудно разрешимых проблем психологической и психотерапевтической помощи (Кочюнас, 1999).

     Существует немало определений алкоголизма. Одни полагают, что алкоголизм можно диагностировать, когда употребление алкоголя нарушает здоровье и становится необходимым для поддержания нормальной активности. Другие относят алкоголизм к личностным нарушениям, проявляющимся в физической и психической зависимости. Третьи называют алкоголизмом потребление алкоголя, которое влечет за собой проблемы в отношениях с членами семьи, родственниками, друзьями, сослуживцами, противоправные действия при не-

возможности бросите пить. В последнем случае абсолютное количество употребляемого алкоголя не столь важно.

       В трезвости алкоголики во многих случаях обнаруживают компульсивно-навязчивые черты личности, несмотря на то, что в состоянии опьянения проявляют подавленность. Им присущ перфекционизм, потребность в контроле.

       Некоторые авторы считают, что проблемой личности алкоголика является психодинамический конфликт, который, однако, не формирует алкогольную личность. Конфликт складывается из недостатка самооценки вкупе с чувствами никчемности и неадекватности. Эти чувства отрицались и подавлялись и в результате вызвали неосознанную потребность быть объектом заботы и привязанности (потребность в зависимости). Поскольку эта потребность идет вразрез с реальностью, она порождает беспокойство и компенсаторную потребность в контроле, власти и достижениях. Алкоголь успокаивает и, что более важно, вызывает чувство власти, всемогущества и неуязвимости. Когда алкоголик проспится, он мучается виной и отчаянием, поскольку ничего, кроме состояния опьянения, он не достиг и проблемы его не решены. Таким образом, его чувство ничтожности становится острее, и конфликт выходит на следующий виток, часто с прогрессирующим упадком духа.

       Алкоголь обеспечивает искусственное ощущение власти и контроля, которое не достигается в реальности. И этот самый факт ощущения чувства власти взращивает грандиозное представление алкоголика о себе. Такую острую потребность в величии можно назвать реактивной грандиозностью. Алкоголь вызывает эффект «повышения Эго» и мысли о власти и силе. Исследователи семей алкоголиков установили, что алкоголики не переносят своей потребности в зависимости и испытывали чувство жертвы вместе с компенсаторной грандиозностью.

                                        Работоголизм ( трудоголизм )

Термин «работоголизм» был предложен в начале 1970-х гг. Даже первые работы, посвященные работеголизму, выявили его сходство с другими видами химической зависимости (Mentzel, 1979). Как и всякая аддикция, работоголизм — это бегство от реальности посредством изменения своего психического состояния, в данном случае достигающегося фиксацией на работе. Причем работа не представляет собой того, чем она бывает в обычных условиях: работоголик не стремится к работе в связи с экономической необходимостью, работа — отнюдь не одна из составных частей его жизни: она заменяет собой привязанность, любовь, развлечения, другие виды активности (Короленко, 1993). В нашем обществе культурально работоголизм в значительно большей степени распространен среди мужчин, хотя процессы эмансипации затрагивают и эту респектабельную аддикцию. Значительное число т. н. бизнес-леди могут быть отнесены к категории работоголиков. [1,c.501]

                             Спортивная аддикция

В современной науке о спорте принято различать спорт для здоровья (то, что раньше называлось физической культурой) и спорт высших достижений (профессиональный). Кроме того, выделяют и т. н. экстремальные виды спорта, в наши дни завоевывающие все большую популярность. Именно спорт высших достижений и экстремальный спорт несут в себе наибольший аддиктивный потенциал. В последние десятилетия в западной литературе появляются публикации, посвященные аддикции упражнений. Аддикция упражнений впервые была упомянута П. Бэке-ланд (Baekeland, 1970), когда он исследовал эффект депривации физической нагрузки на паттерны сна. В дальнейшем концепция аддикции упражнений была популяризирована и разрабатывалась М. Сакс и Д. Паргман (Sachs, Pargman, 1984), предложившими термин «аддикция бега» (running addiction). Авторы описали своеобразный синдром отмены, развивающийся при депривации бега: тревога, напряжение, раздражительность, мышечные подергивания и т. д. В обзоре, посвященном аддикции упражнений, М. Мерфи (Murphy, 1994) указывает на три психофизиологических объяснения возникновения аддикции упражнений: термогеническая гипотеза, катехоламиновая гипотеза и эндорфиновая гипотеза. Термогеническая гипотеза предполагает, что упражнения увеличивают температуру тела, что снижает тонус мышц и уменьшает соматическую тревогу. Катехоламиновая и эндорфиновая гипотезы находятся в русле современных воззрений на нейрофизиологическую и нейрофармакологическую природу возникновения всех химических зависимостей. [1,c.503]

Аддикция отношений

   Такая аддикция в чистом виде характеризуется привычкой человека к определенному типу отношений. Аддикты отношений создают «группу по интересам». Члены этой группы постоянно и с удовольствием встречаются, ходят друг к другу в гости, где проводят много времени. Жизнь между встречами сопровождается постоянными мыслями о предстоящем свидании с друзьями.

         Следует отметить, что привязанность человека к определенной группе может перейти в аддикцию отношений. Реабилитационные терапевтические сообщества, работающие по программе «12 шагов», такие как АА (анонимные алкоголики), АН (анонимные наркоманы), АК (анонимные кокаинисты) и др., при всей безусловной пользе в плане воздержания от приема ПАВ, делают своих членов аддиктами общения в данном сообществе. Выход из сообщества, как правило, заканчивается рецидивом. Жизнь, в том числе даже проведение досуга, отпуска, становится немыслимой без постоянного общения с себе подобными. Нечто похожее мы наблюдаем и в ряде реабилитационных центров, особенно религиозной направленности, вне которых бывшие химически зависимые практически не могут существовать. В таких центрах можно констатировать возникновение аддикции отношений наряду с религиозной аддикцией.

Высказанные мысли ничуть не умаляют необходимости проведения реабилитационных мероприятий с людьми, зависимыми от ПАВ. Это лишь еще одно напоминание, что «выздоровление» от химической зависимости очень часто сопровождается возникновением замещающей нехимической зависимости, в лучшем случае максимально социально приемлемой (Егоров, 2004). [1,c.504]

          Аддикция к трате денег (покупкам)

Хотя неконтролируемое влечение совершать покупки упоминалось еще в работах Э. Крепелина и Е. Блейера в конце XIX в., на современном этапе научный интерес к этой проблеме возник относительно недавно. Р. Фабер (Faber, 1992) предложил шкалу из семи пунктов для выявления данной аддикции. Аддикция к трате денег была описана и типизирована также в соответствии с диагностическими критериями DSM-III-R для обсессивно - компульсивного и аддиктивного расстройств в 1990-х гг. (McElroy et al., 1994,1995). Авторы предложили четыре ее критерия, причем для диагностики достаточно наличия одного из них:

1. часто возникает озабоченность покупками или внезапные порывы что-либо купить, ощущаемые как непреодолимые, навязчивые и/или бессмысленные;
2. регулярно совершаются покупки не по средствам, часто покупаются ненужные вещи, или хождение по магазинам занимает значительно больше времени, чем изначально планировалось;
3. озабоченность покупками, внезапные порывы купить или связанные с этим особенности поведения сопровождаются ярко выраженным дистрессом, неадекватной тратой времени, становятся серьезной помехой как в повседневной жизни, так и в профессиональной сфере, или влекут за собой финансовые проблемы (например, долги или банкротство);
4. чрезмерное увлечение покупками или хождением по магазинам необязательно проявляется в периоды гипомании или мании.

Аддикция к трате денег проявляется повторным, непреодолимым желанием совершать множество покупок. В промежутках между покупками нарастает напряжение, которое может быть ослаблено очередной покупкой, после чего обычно возникает чувство вины. В целом для аддиктов характерен широкий спектр негативных эмоций, положительные эмоции вплоть до эйфории возникают только в процессе совершения покупки. У этой категории аддиктов растут долги, возникают трудности во взаимоотношениях с семьей, могут быть проблемы с законом. Иногда аддикция реализуется через интернет-покупки, которые совершаются не в супермаркетах, а в виртуальных магазинах. [1,c505]

Религиозная аддикция

В последние годы проблема зависимости от религиозных организаций получила широкое распространение в связи с расширением деятельности самых разнообразных религиозных структур, в том числе и тоталитарных религиозных сект. Хотя религиозная аддикция может развиться в рамках любой конфессии, наибольшим аддиктивным потенциалом, безусловно, обладают секты, причем секты тоталитарные, применяющие разнообразные психотехники при вербовке неофитов и во время проведения религиозных ритуалов.

Большая часть людей попадает в секты в состоянии психологического кризиса, отчаянья. Секты используют именно это состояние, чтобы «помочь» человеку реализовать потребность заполнить душевный вакуум, снизить тревогу, обещая быстрое и окончательное решение вопросов. Секты стремятся к контролю. Посредником между Богом и членами общины выступает некий учитель, гуру, нередко наделенный практически неограниченной властью. Религиозную зависимость как раз и отличает устойчивая потребность переложить ответственность за свои взаимоотношения с Богом на сильного наставника, учителя или старца, который должен установить регламент взаимоотношений с Богом: что читать, что есть, сколько спать. Иногда религиозная зависимость может скрываться за вполне притягательными для определенного типа людей формулировками: «отсечь свою волю»; «принести свою свободу в жертву Богу в лице наставника». Вряд ли человек без воли и без уверенности в собственной ценности способен на какой-либо значимый поступок. Но, попав в кризисную ситуацию, бывает, что он непрестанно ищет, кто бы ему «дал совет», кто бы решил за него его проблемы. По мнению Ц. П. Короленко и Т. В. Дмитриевой (2001), «сравнение изменений, происходящих в психике человека в результате его участия в секте, с изменениями, возникающими при аддикции, может проводиться и с количественной стороны, выражаясь в том и другом случае в стремлении человека получать все больше переживаний».

Таким образом, религиозная зависимость, как и любая другая, становится одним из способов бегства от тревоги, ответственности, необходимости решать свои личностные и духовные проблемы. По мнению Ц. П. Короленко и Т. В. Дмитриевой (2001), аддикция к секте представляет большую опасность, чем пищевая или даже гемблинг, поскольку чаще вызывает психические нарушения шизофреноформного характера у религиозных аддиктов. [1,c.506]

                                            Интернет – зависимости

Последние два десятилетия ознаменовались повсеместным распространением Интернета как в профессиональной, так и обыденной жизни десятков миллионов людей. Через Интернет делаются покупки, происходит общение, берется информация обо всех аспектах жизни, реализуются сексуальные и игровые пристрастия и многое другое. Как справедливо замечают израильские психологи Y. Amichai-Hamburger и Е. Ben-Artzi (2003), «кажется, нет такого аспекта в жизни, который не затронул бы Интернет».

В связи с возрастающей компьютеризацией и «интернетизацией» российского общества стала актуальной проблема патологического использования Интернета, за рубежом возникшая еще в конце 1980-х гг. Речь идет о т. н. интернет - зависимости (синонимы: интернет-аддикция, нетаголизм, виртуальная аддикция, интернет-поведенческая зависимость, избыточное/патологическое применение Интернета). [1,c.508]

               Зависимость от мобильных телефонов (SMS-аддикция)

Мобильные телефоны в последнее десятилетие стали повседневным атрибутом нашей жизни. В крупнейших городах России (Москва, Санкт-Петербург, Екатеринбург, Самара, Казань и др.) число зарегистрированных номеров мобильных телефонов уже превысило или приближается к числу абонентов городской телефонной сети. Наряду с новыми моделями пользователям предлагаются и новые функции мобильных телефонов, помимо непосредственного разговора — почта, фото- и видеосъемка, игры и т. д.

Наибольшую популярность, особенно среди молодежи, завоевала возможность SMS-сообщений, когда абоненты могут обмениваться между собой недорогими, сравнительно короткими сообщениями. Так, согласно последним японским исследованиям, токийские школьники используют мобильные телефоны чаще для отправки сообщений, нежели для разговора. Эти же школьники утверждали, что мобильный телефон необходим им «для дружеских контактов» и они «не мыслят своей жизни без собственного мобильного телефона» (Kamibeppu, Sugiura, 2005).

SMS-зависимость характеризуется потребностью в общении посредством мобильных сообщений, число которых в течение суток может составлять несколько десятков. Общение с помощью SMS предпочитается и заменяет реальное общение, в том числе и в рамках любовных отношений. Для скорости написания сообщения нередко используется понятный пользователям жаргон, в основном состоящий из аббревиатур и сокращений слов и выражений. В отсутствии сообщений аддикт испытывает тревогу, раздражительность, у него снижается настроение. Имеются описания симптома т. н. «SMS-пальца», когда у аддикта в результате длительного использования клавиатуры мобильного телефона отмечаются боли в суставе, воспаление и гипертрофия мышц пальца, нажимающего на кнопки.

Исследовав патологических пользователей мобильных телефонов, австралийские исследователи А. Бьянчи и Дж. Филипс (Bianchi, Phillips, 2005) обнаружили, что это преимущественно молодые люди, экстраверты с пониженной самооценкой. [1,c.515]

Любовная аддикция

По мнению Ц. П. Короленко и Н. В. Дмитриевой (2000), существуют три вида аддикций отношений—любовные, сексуальные и избегания, соприкасающиеся друг с другом. У них общие предпосылки возникновения: проблемы с самооценкой, неспособность любить себя, трудности в установлении функциональных границ между собой и другими. Поскольку такие лица не могут установить границы своего «Я», у них отсутствует способность к реальной оценке окружающих. Для этих людей существуют проблемы контроля: они позволяют контролировать себя или пытаются контролировать других. Характерны навязчивость в поведении, в эмоциях, тревожность, неуверенность в себе, импульсивность действий и поступков, проблемы с духовностью, трудность в выражении интимных чувств.

Любовная аддикция — это аддикция отношений с фиксацией на другом человеке. Такие отношения, как правило, возникают между двумя аддиктами; они получили название соаддиктивных или созависимых. Наиболее характерные соаддиктивные отношения развиваются у любовного аддикта с аддиктом избегания. При таких отношениях на первый план выступает интенсивность эмоций и их экстремальность как в положительном, так и в отрицательном смысле. В принципе, созависимые отношения могут возникнуть между родителем и ребенком, мужем и женой, друзьями, профессионалом и клиентом и т. д. (Короленко, Дмитриева, 2000).

Идея о том, что любовные отношения также могут носить аддиктивный характер, была высказана четверть века назад (Simon, 1982). Как отмечает Т. Тиммрек (Timmreck, 1990), термин «любовная аддикция» применим к лицам, навязчиво добивающимся восстановления прежнего, доставляющего удовольствие уровня отношений с бывшим объектом любви. Дисфункциональные эмоциональные состояния, такие как недоверие, чувство отклонения, потеря себя, укоренившийся гнев, ощущение неудачи, потери и масса других отрицательных эмоций и вслед за этим множество саморазрушающих моделей поведения возникают в эмоционально раненом любовном аддикте. На отсутствие настоящей интимности в отношениях при любовной аддикции указывает Е. Нельсон с коллегами (Nelson et al., 1994). Вместе с тем среди психотерапевтов преимущественно аналитического направления высказываются сомнения в существовании любовной (и даже сексуальной) аддикции как собственно аддиктивного феномена (Усков, 2000). [1,c.516]

                               Нарушения пищевого поведения

    Место и роль пищевой аддикции среди всего многообразия аддиктивного поведения не однозначны и мало изучены. Пищевая аддикция относится к тем формам поведения, которые внешне не противоречат правовым, морально-этическим и культурным нормам, но вместе с тем нарушают целостность личности, задерживают развитие, делают ее односторонней и осложняют межличностные взаимоотношения.

     При анализе поведения пищевого аддикта можно выделить нескольких разновидностей аддиктивных мотиваций (Короленко, 1990; Скворцов и др., 1999): атарактической (уменьшение внутреннего напряжения, тревоги), гедонистической (поиск приятного, удовольствие, украшение или разнообразие жизни), субмиссивной (неспособность отказаться от предлагаемой пищи, что отражает тенденцию к подчинению, зависимости от мнения окружающих), псевдокультурной (стремление продемонстрировать изысканный вкус или материальный достаток), псевдокоммуникативной, когда пациент «объедается до тошноты и тяжести в желудке» во время праздников и торжеств, подменяя этим общение.

Стиль питания отражает эмоциональные потребности и душевное состояние человека. В младенчестве прием пищи — основная жизненная функция. Удовлетворение голода вызывает ощущение защищенности и хорошего самочувствия. Во время кормления ребенок переживает утешение от дискомфорта. Кожный контакт с теплым, материнским телом при питании дарит младенцу ощущение того, что он любим. Кроме этого, он переживает сосание материнской груди как нечто приятное. Позднее сосанием большого пальца руки ребенок пытается повторить этот приятный опыт. Таким образом, в переживании младенца чувства сытости, защищенности и любви являются единым целым (Любан-Плоцца и др., 2000).

[2,c.847]

      1.3. Игровая зависимость

Патологическое влечение к азартным играм (гемблинг) современные исследователи относят к т. н. нехимическим (поведенческим) аддикциям, когда объектом зависимости становится не психоактивное вещество, как в случае химической зависимости, а поведенческий паттерн. В последнее десятилетие отмечены десятки различных поведенческих аддикций, среди которых гемблинг — одна из наиболее распространенных, и по своим клиническим проявлениям более всего напоминает аддикций химические (Егоров, 2005). Некоторые специалисты называют гемблинг «моделью поведенческой аддикций» (Ibanez et al., 2003). Вместе с тем в литературе до сих пор не утихают споры, является ли гемблинг аддикцией или в большей степени представляет собой одну из форм обсессивно-компульсивного расстройства.

Зависимость от игры в последние годы стала одной из серьезных проблем российского общества, как социальной, так и сугубо медицинской. В связи с повсеместным распространением игровых автоматов и отсутствием контроля заданным видом игорного бизнеса среди населения практически во всех возрастных группах началась своеобразная гемблинг - эпидемия. Нарастающая распространенность патологической зависимости от игры многих людей в России привела к нищете, а кого-то — и к самоубийству. В то же время большинство врачей плохо знакомы с психопатологией данного расстройства, не изучены особенности формирования и течения этой болезни в социально-экономических условиях российской действительности, не разработаны действенные методы терапии. Имеющиеся отдельные отечественные исследования посвящены изучению преимущественно личностных особенностей патологических игроков, их социо-демографических характеристикам (Зайцев, 2000; Менделевич, 2003; Зайцев, Шайдулина, 2003; Малыгин, Цыганков, 2005).

Актуальность вопроса патологической зависимости от игры, по мнению многих ученых, обусловлена по крайней мере тремя причинами. I. Серьезные социальные и финансовые трудности у патологических игроков: 23% игроков имеют серьезные финансовые проблемы, 35% разведены, у 80% нарушены межличностные отношения в браке (Ciarrocchi, 2002). 2. Распространенность противоправных действий: до 60% среди зависимых от азартных игр совершают правонарушения (Thompson, Gazel, Rickman, 1996; Lesieur, Anderson, Rosenthal, 1995). 3. Высокий суицидальный риск: от 13 до 40% патологических игроков совершают попытки самоубийства, у 32—70% отмечаются суицидальные мысли (Frank et al., 1991; Kausch, 2003; Petry, Kiluk, 2002; Thompson et al., 1996).

Отечественные авторы Ц. П. Короленко и Т. А. Донских (1990) также выделяют ряд характерных признаков, свойственным азартным игрокам. К ним относятся:

1. Постоянная вовлеченность, увеличение времени, проводимого в ситуации игры.
2. Изменение круга интересов, вытеснение прежних мотиваций игровой, постоянные мысли об игре, преобладание и воображении ситуаций, связанных с игровыми комбинациями.

3. «Потеря контроля», выражающаяся в неспособности прекратить игру как после большого выигрыша, так и после постоянных проигрышей.          

        4.Состояния психологического дискомфорта, раздражения, беспокойства, развивающиеся через сравнительно короткие промежутки времени после очередного участия в игре, с труднопреодолимым желанием снова приступить к ней. Такие состояния по ряду признаков напоминают картины абстиненции у наркоманов, они сопровождаются головной болью, нарушением сна, беспокойством, сниженным настроением, расстройством концентрации внимания.

5.Характерно постепенное увеличение частоты участия в игре, стремление ко все более высокому риску.

6.Периодически возникающие состояния напряжения, сопровождающиеся игровым «драйвом», все преодолевающим стремлением найти возможность участия в азартной игре.

7.Быстро нарастающее снижение способности сопротивляться соблазну. Это выражается в том, что, решив раз и навсегда «завязать», при малейшей провокации (встреча со старыми знакомыми, разговор на тему игры, наличие рядом игорного заведения и т. д.) гемблинг возобновляется.

      В МКБ-10 патологическая зависимость от азартных игр рассматривается в разделе F60-F69 «Расстройства личности и поведения в зрелом возрасте» и относится к рубрике «Расстройства привычек и влечений» (F63) наряду с пироманией, клептоманией и трихотиломанией. Заболевания, включенные в рубрику «Расстройства привычек и влечений» в МКБ-10 объединены в одну группу лишь на основании их значительного описательного сходства, а не потому, что они имеют другие важные признаки.

     Патологическое влечения к азартным играм (F63.0) в МКБ-10 квалифицируется как «постоянно повторяющееся участие в азартной игре, что продолжается и углубляется, несмотря на социальные последствия, такие как обнищание, нарушение внутрисемейных взаимоотношений и руинирование личной жизни».

    Для диагностики патологического влечения к азартным играм состояние человека должно отвечать следующим критериям: 1) повторные (два и более) эпизоды азартных игр на протяжении не менее года; 2) эти эпизоды возобновляются, несмотря на отсутствие материальной выгоды, субъективное страдание и нарушение социальной и профессиональной адаптации; 3) невозможность контролировать интенсивное влечение к игре, прервать ее волевым усилием; 4) постоянная фиксация мыслей и представлений на азартной игре и всем, что с ней связано (Попов, Вид, 1997).

     Более широко диагностические признаки патологического влечения к игре представлены в американской классификации психических расстройств (DSM-IV, 1994). Диагноз патологического гемблинга ставится при наличии пяти и более пунктов из раздела «А» в сочетании с пунктом раздела «Б».

   Раздел «А».

1. Поглощенность гемблингом: постоянное возвращение в мыслях к прошлому опыту гемблинга, предвкушение и готовность к реализации очередной возможности гемблинга, обдумывание способа достать денежные средства для игры.
2. Продолжение игры при все возрастающем подъеме ставок, чтобы достичь желаемой остроты ощущений.
3. Наличие в прошлом неоднократных, но безуспешных попыток контролировать свое пристрастие к гемблингу, играть реже или совсем прекратить.
4. Появление беспокойства и раздражительности при попытке играть реже или совсем отказаться от игры.
5. Обращение к игре связано с желанием уйти от проблем или снять проявления депрессии (чувство вины, тревоги, ощущение беспомощности).

Возвращение к игре на следующий день после проигрыша, чтобы отыграться (мысль о проигрыше не дает покоя).

6. Лживость по отношению к семье, врачу и другим людям, чтобы скрыть степень вовлеченности в гемблинг.
7. Наличие криминальных действий, таких как подлог, мошенничество, кража, присвоение чужого имущества с целью обеспечения средств для гемблинга.
8. Аддикт (зависимый) ставит под угрозу и даже готов полностью порвать отношения с близкими людьми, бросить работу или учебу, отказаться от перспективы карьерного роста.

10. В ситуации отсутствия денег из-за гемблинга перекладывает решение проблем на других людей.

Раздел «Б».

Игровое поведение не связано с маниакальным эпизодом.

В связи с всеобщей интернетизации в последние годы все большей популярностью у игроков пользуется онлайновый или интернет-гемблинг. По данным С. Вэрри (S. Warry, 2001), более 4,5 миллиарда долларов зарабатывалось в этой сфере ежегодно на начало тысячелетия. По прогнозам, эта цифра может удваиваться каждые 2 года. Онлайновый гемблинг ранее был описан К. Янг, как одна из форм интернет-аддикции. [1,c.490]

ИГРОВАЯ ЗАВИСИМОСТЬ

      Недавно ВОЗ отнесла патологическое пристрастие к азартным играм — лудоманию, гэмблинг — к числу психических расстройств, разновидностей аддиктивного поведения (Моховиков, 2002). Агенты игровой зависимости бесконечно разнообразны. Кроме игровых автоматов, к ним относятся картежные игры (покер, Блэк-Джек и др.), домино и рулетка.

О наличии аддиктивного процесса можно судить по следующим признакам.

    1.  Частота участия в игре. Человек занимается азартной игрой не только с целью выигрыша, но и для того, чтобы получить удовольствие от самого процесса.

    2.  Увеличение количества времени, проводимого в игре. Возможность получать удовольствие даже от наблюдения за тем, как играют остальные.

    3.  Трата на игру все большего количества денег. Тенденция расходовать все больше денег возникает с уменьшением числа ограничителей и является существенным элементом, усиливающим необычное состояние возбуждения.

    4.  Особый вид беспокойства, напоминающего абстиненцию, который переходит в раздражительность при невозможности участия в игре.

    5.  Структуризация психической деятельности вокруг мыслей об игре. Интерес к соответствующим суевериям, приметам, сновидения, связанные с игрой. Постоянная настроенность на участие в игре.

    6.  В случае появления финансовых проблем возникает стремление больше работать, чтобы иметь возможность играть. Погоня за выигрышем с целью исправить финансовое положение создает нарастающие проблемы, делает человека нервным и напряженным.

    7.  Потеря контроля: невозможность остановиться, включившись в игру.

    8.  Периодическое возникновение попыток контролировать процесс, в связи с появлением чувства, что происходит что-то не то и что эта сфера интересов стала занимать слишком важное место в жизни.

    9.  Участие в азартных играх начинает мешать профессиональной активности. Нарушаются социальные контакты, страдают семейные отношения.

    10.  Увеличивается сумма долга, но вместо того чтобы найти более эффективный способ поправить положение, игрок продолжает искать счастья в игре.

    11. Большой выигрыш вдохновляет. Игрок вновь возвращается к игре, хотя, казалось бы, большой выигрыш мог решить все его проблемы. Желание участвовать в этом процессе и ощутить еще раз ни с чем не сравнимые эмоции действует как химический аддиктивный агент.

      Есть основания говорить о существовании личностной предрасположенности к игровой зависимости. Ей обычно подвержены нарциссические личности, ориентированные на получение немедленных удовольствий без каких-либо затрат. Они способны удивительно быстро и глубоко регрессировать, если отсутствует прочная система духовных ценностей, что особенно опасно в молодом возрасте. Нарциссический компонент встречается и при других личностных акцентуациях, например неустойчивой, истероидной и даже конформной.

      Люди, принимающие участие в азартных играх, которые быстро становятся гэмблерами, до развития аддикции страдают нарушениями функции Я. Им свойственна низкая самооценка, плохая переносимость фрустрации, слабый контроль над импульсами. Они находят убежище в мире фантазий.

      Азартные игры отличаются от неазартных тем, что в них присутствует везение — удача, тогда как в последних положительным результатом является успех — рационально объяснимый, и потому предсказуемый. Вера в удачу — необходимая характеристика азартного игрока. Истоки веры в удачу лежат в доисторических временах, в так называемой хищнической культуре. Современный рациональный тип мировосприятия, с четким осознанием причинно - следственных связей, позволяющих прогнозировать ближайшие результаты деятельности, противостоит типу доэкономическому, одушевляющему окружающие неживые предметы и наделяющему их силой влиять на исход событий. Последний тип называется анимистическим. Вера человека в удачу и случай — т. е. в причинную обусловленность случайного — является слабо выраженным или рудиментарным анимистическим чувством (Веблен, 1994). Высокое значение удачи в азартных играх стимулирует в игроке развитие этого анимистического иррационального чувства — так, в казино игроки часто загадывают желания, соотнося их исполнение с выигрышем, оставляют себе фишки как талисманы удачи, а предметы, «решающие» исход игры, выступают олицетворением той самой сверхъестественной силы.

      Множество ярких мигающих огней и красочная вывеска у входа в казино символически изображают внешнюю границу мира обыденного и мира сказочного, переходя которую посетитель, возможно, несколько часов назад усердно бившийся над повышением прибыльности своего дела, расстается со своим «Я-предпринимателем» и превращается в другого — «Я-игрока». Здесь он получает то, что ему не могут дать другие сферы обыденной жизни — легитимное изменение своей собственной идентичности. Он на время расстается с рациональностью, холодным рассудком, безэмоциональностью, которые ему просто необходимы в профессиональной деятельности, позволяющей получать доход, и погружается в совершенно иной мир, где бушуют безудержные страсти и эмоции, спонтанные действия, где расчет уступает место непредсказуемости и интуиции. Это имеет психологические причины Ш. Ференци (Ferenczi, 1926), психоаналитик начала века, писал о том, что игра в казино, равно как и игра на фондовой бирже, — это форма затянувшегося ощущения «инфантильного всемогущества». Он полагал, что дети не воспринимают себя слабыми и беспомощными, а наоборот — всесильными, всемогущими существами, чьи требования беспрекословно воспринимаются послушными взрослыми. Дети способны поддерживать эту полностью нереалистичную Я - концепцию, потому что у них нет возможности увидеть, как они беспомощны, зависимы и слабы. Со временем они познают реальность, взросление состоит в понимании не только того, что мы можем, но и того, что мы делать не в состоянии.

      Бренгельманн выделяет несколько типов азартных игроков (Шокурова, 2003):

1)  любитель поговорить, который убеждает окружающих, что дело не в игре, а в приятном времяпрепровождении;

2)  контролер ситуации;

3)  серьезный тип, который старается все учесть и посмотреть на происходящее со стороны для того, чтобы все шло так, как нужно. Придает значение тому, как он одет, как он выглядит в глазах окружающих;

4)  неприступный, холодный, суверенный тип, не вступающий в контакты и решающий что-то важное для себя;

5)  эмоционально возбудимый тип, склонный к драматизации;

6)  недовольный, брюзгливый тип.

     Один финский исследователь (Kaunisto, 1983) выделяет следующие типы азартных игроков:

    1.  Охотники за счастьем. В этой группе преобладают молодые мужчины в возрасте от 18 до 25 лет с выраженной ориентацией на потребление. Игроки этого типа стараются повысить свое благосостояние самым простым, но опасным для себя способом.

    2.  Отчаянные. Преобладают мужчины в возрасте от 30 до 35 лет. Для них характерны сложности в семье. В играх находят освобождение от домашнего гнета.

    3.  Потерявшие надежду мужчины зрелого возраста. Их жизнь окрашена неприятными драматическими событиями, потерей значимых отношений и общей неудовлетворенностью.

     Несмотря на присущий всем игрокам азарт, стратегии их игры различаются. Выделяют несколько типов игроков, в зависимости от стратегии игры. Первый тип — игроки, которые пришли попытаться немного «подзаработать». Небольшой выигрыш они рассматривают как доход (может быть, даже основной). Именно об этом типе игроков писали Дэвид Доунес и его коллеги (Downes et al, 1976), доказывая, что игроки не являются столь беззаботными и используют любой большой выигрыш экономно. Они бережливы, аккуратны, осторожны.

    Второй тип — игроки, пришедшие ради развлечения. Это достаточно преуспевающие люди, которые игрой в казино «оплачивают» свое участие в «карнавале», обеспечивая тем, самым более уважительное отношение к себе со стороны персонала.

    И третий тип игроков — это те, которые играют по крупному, те, для которых создают «VIP» и «private» залы, где высокие ставки позволяют усилить накал страстей, в полной мере ощутить захватывающий и пьянящий дух азарта.

В работе Зайцева и Шайдулиной (2003) патологические игроки делятся на два личностных типа. Гипертимные личности самоуверенны и энергичны, склонны к мотовству, особенно в периоды тревожно-депрессивных проявлений. Гипо-тимные цодавлены, неуверенны, легко впадают в уныние при неудачах. Существует также три типа проблемных игроков (этот термин широко используется в зарубежной литературе и аналогичен по смыслу «проблемному пьянице»):

    • Смеющийся игрок. Для него игровая зависимость еще является развлечением. Этому способствуют воодушевление, эмоциональное возбуждение и случайные выигрыши. Его неудачи находятся в контролируемых пределах. Поскольку выигрыш со временем становится все более важным, ставки в игре постоянно увеличиваются. Финансовая потеря воспринимается не как личная неудача, а как повод для обвинений: «Они плутовали» или «Автомат специально испортили». Чувствуя вину, смеющиеся игроки рационализируют: «Это был не мой день», «Я был недостаточно внимателен» или «Был не так одет».

    • Плачущий игрок начинает занимать деньги для игры. Выигрыш для него, прежде всего, связан с необходимостью отдать долги, которые, несмотря на это, неуклонно растут. Игровое пристрастие доминирует над остальной жизнью. Плачущий игрок много времени проводит за игрой, забывая о существовании окружения. Но его еще не покидает иллюзорная вера, что в какой-то счастливый миг все проблемы благополучно разрешатся.

    Отчаявшийся игрок все время занят игрой. Обычно не имеет друзей, постоянной работы или учебы. Он понимает, что идет по дороге от плохого к худшему, но не в состоянии остановиться. Прекратив играть, он чувствует явные признаки нервно-психического расстройства: головные боли, нарушения сна и аппетита, — которые напоминают алкогольное похмелье. Кроме того, часто появляется скука, чувство вины, тревога или депрессия. В фазе отчаяния широко распространены суицидальные попытки.

   У игроков существуют свои распространенные иллюзии (Акопов, 2004).

    1.  Сначала у каждого есть надежда на крупный выигрыш, который, якобы, разом решит все их жизненные проблемы. Иллюзия крупного выигрыша — его изначальная, наиболее стойкая иллюзия. Близка к ней иллюзия возможности зарабатывать игрой (это именно иллюзия, так как баланс игроков с зависимостью всегда отрицателен), а также иллюзия возможности уйти с крупным выигрышем.

    2.  Затем (когда уже есть большой, непосильный долг) желание отыграться одним ударом («Не за то отец сына бил, что играл, а за то, что отыгрывался»), и тем самым полностью сразу погасить долг.

    3.  Иллюзия возможности управлять игровой ситуацией и процессом игры (вплоть до безумного желания обыграть сами автоматы, то есть — даже владельцев казино и автоматов).

     4.   Иллюзии контроля над своим игровым поведением, своей активностью, в частности над психоэмоциональным состоянием.

    5.  Иллюзорное восприятие характера игры (элементы индивидуализации, персонификации, олицетворения, одушевления, отождествления, присвоения, вплоть до полного овладения объектом зависимости; иллюзия «игры с партнером», чаще — враждебным).

    6.  Иллюзия возможности предвидеть и контролировать последствия игры.

Выделяют следующие степени игровой зависимости:

    0.  Отсутствие игровой зависимости («социальный» игрок): игра на познавательный интерес, она используется для развлечения, отвлечения, расслабления, отдыха, отключения от проблем (семейных, личностных, профессиональных). Борьбы мотивов нет вообще, он играет эпизодически, по случаю, чаще заходит не один, а с друзьями-игроками («попить кофе», «отдохнуть» и т.д.). Ставки маленькие, разовые, фиксированные (заранее оговоренные, выделенные им самим). При выигрыше уходит (или может повторить ставку), но потом заходит еще; проигрыш надолго отбивает желание играть.

    1.  Слабая, начальная: борьба мотивов незначительна, превалирует волевой отказ от игры при слабом желании играть. Игрок может не разрешать себе играть даже при соответствующем желании; при выигрыше часто с ним уходит; осознанно прекращает игру при проигрыше, частые «везения», азарт контролируется. Начинают появляться иллюзии игрока. Не проигрывает все имеющиеся в начале игры деньги. Играет редко, но частота растет. Короткие игровые сеансы. Ставки маленькие, но растут. Как правило, незначительные выигрыши и проигрыши.

    2.  Средняя: борьба мотивов «играть — не играть» выражена, реже удается не начинать игру при желании играть (т.е. не удается волевым усилием запретить себе играть); азарт контролируется плохо; «везет» реже; проигрыши постепенно обретают все большее субъективное значение, чем выигрыши, стимулируя к продолжению игры; суммы текущих, промежуточных проигрышей и выигрышей растут, как и конечный проигрыш (в конце игрового дня); удлиняется игровой сеанс (игровой день), учащаются походы в казино. Игру полностью определяют иллюзии игрока, нарастающий азарт, вера в свою

удачливость, везение, фарт и счастливый случай. Игра на выигрыш (т.е. цель игры — выигрыш). Игрок набирается опыта, строит свои системы игры, выделяет «счастливые» комбинации цифр или изображений, игровой процесс все больше обрастает ритуалами, суевериями. Игровое фантазирование (фантазирование по поводу игры вне ее, когда нет возможности играть) навязчивого характера, например, он видит во сне любимые, «счастливые» комбинации цифр или изображений, везде «замечает» их наяву (на номерах машин и т.д.).

     3. Выраженная: полное отсутствие борьбы мотивов; игрок готов играть ежедневно и неограниченное время, а фактически играет всегда, когда есть время и любая сумма наличных денег в кармане (начальная и стартовая суммы падают до минимума — 10—20 руб.), т.к. желание играть присутствует всегда. Изменение отношения к деньгам: они утрачивают собственный смысл, свое значение и уже воспринимаются не как денежные знаки, на которые можно что-то купить, а как простые «бумажки», символ игры: наличные деньги (не в виде жетонов, расписок, квитанций о выигрыше) отождествляются только с игрой, с возможностью играть, а это является главным смыслом существования, всей жизни. Укорочение периода воздержания и всего игрового цикла (времени от окончания одной игры до начала очередной), увеличение длительности игрового дня. Азарт максимально выражен, желание играть неодолимо, носит компульсивный характер. Утрата почти всех иллюзий игрока. Цель игры — сама игра, несмотря ни на что, в том числе на проигрыш, большой долг; доминирующий стимул игры и ее продолжения — захваченность самим процессом. Аддикция выражена максимально. Игра сопровождается выраженным психоэмоциональным напряжением, наблюдаются состояния суженного сознания («Сознание затемнено, ничего не соображаю, только бежишь за оставленными в машине деньгами») с «коридорным» аффективным мышлением («мышление по желанию», когда желание мыслится реальным, уже воплощенным). Полная утрата контроля над своим состоянием и игровым поведением; неадекватная, субъективно-пристрастная оценка игровой ситуации. Максимальные (для данного индивида) суммы конечных (за всю игру) выигрышей и проигрышей.                                                       Строго говоря, практически конечные выигрыши в дальнейшем невозможны, т.к. игрок играет до полного проигрыша, не в силах уйти с выигрышем (ему хочется еще больше, поэтому, входя в азарт, он тут же ставит весь только что полученный выигрыш на кон, повышая ставку; или — как некоторые азартные игроки — всегда, даже с первой ставки, играют по максимуму). При этой степени зависимости он всегда уходит с пустым кошельком. Затем (если игрок не начинает лечение) игра в долг, попрошайничание, закладываются, а позже продаются ценные вещи из дома. Воровство у родных, невозможность отдать долги, которые непрерывно растут. Глубокие колебания настроения, повторные суициды.

      Заканчивается процесс усиления зависимости почти полным отсутствием интереса к игре, развитием отвращения к ней и себе, негативных чувств из-за утраты контроля над собой и своего поведения, отсутствием какого бы то ни было удовольствия, положительных эмоций, связанных с игрой. Возможны проявления злобы, ненависти, ярости до агрессии, относящейся к автомату, крупье, владельцам игрового заведения. При выраженной степени игровой зависимости все поведение игрока является несамостоятельным, вынужденным, несвободным, полностью подчиненным внутренней зависимости от игры и от своего желания играть (состояние раба желаний).

      В. В. Зайцев и А. Ф. Шайдулина (2003) описывают игровой цикл, состоящий из следующих фаз. Фаза воздержания обусловлена отсутствием денег, давлением окружающих или негативными чувствами после проигрыша. Фаза автоматических фантазий характеризуется проигрыванием в воображении состояния азарта в предвкушении выигрыша; эти фантазии или воспоминания возникают спонтанно или под влиянием косвенных стимулов. Фаза нарастания эмоционального напряжения, чаще дисфорического, сопровождается учащением фантазий об игре или повышением сексуального влечения, стремлением к интенсивным физическим и интеллектуальным нагрузкам, нецеленаправленной активностью. Фаза принятия решения играть на 1-й стадии болезни проявляется в лихорадочном, схематичном планировании варианта выигрыша под влиянием нарастающих фантазий; на более поздних этапах решение отыграться приходит сразу после проигрыша. Фаза вытеснения принятого решения заключается в появлении иллюзии контроля над своим поведением, в результате игрок идет навстречу угрозе срыва, не осознавая риска: получает большую сумму денег, выпивает, пытается сыграть ради развлечения. Фаза реализации принятого решения сопровождается сильным эмоциональным возбуждением, игрока одолевают фантазии о предстоящей игре; он впадает в транс, в котором находится до тех пор, пока не останется без денег или без сил. После игры он пребывает в подавленном состоянии, критикует себя и обещает больше не играть. В результате наступает эмоциональная разрядка, он прощает себя за данный игровой эпизод.

      У мужчин расстройство начинается в подростковом возрасте, у женщин — во второй половине жизни. У новичка оно может возникнуть после первой игры при крупном выигрыше. Затем периодические выигрыши и проигрыши играют роль прерывистого подкрепления — самого мощного режима подкрепления при оперантном обусловливании. Азартное поведение принимает хронический и прогрессирующий характер. Игрок проходит через четыре последовательные стадии:

    1. Стадия выигрышей: случайные игры, частые выигрыши, возбуждение предшествует и сопутствует игре, потребность играть все чаще, повышать ставки, играть «на грани фола», когда за секунду можно потерять все, что имеешь, или приобрести «весь мир». Фантазии об игре, очень крупный выигрыш, беспричинный оптимизм.

    2. Стадия проигрышей: стремление играть без свидетелей, хвастовство выигрышами, размышления только об игре, эпизоды проигрышей, одалживание денег на игру. Невозможность прекратить игру ни после большого выигрыша, ни в случае постоянных проигрышей; она может длиться непрерывно по несколько суток. Ложь и сокрытие своей проблемы от других, уменьшение заботы о семье или супруге, уменьшение рабочего времени в пользу игры, отказ отдавать долги, изменение личности — раздражительность, утомляемость, необщительность. Тяжелая эмоциональная обстановка в семье, очень большие долги, сделанные как законными, так и незаконными способами, неспособность выплатить долги, отчаянные попытки прекратить играть. При этом возникает синдром отмены — тяжелое дисфорическое состояние с головной болью, беспокойством, нарушением внимания, подавленностью и раздражительностью, ухудшением сна. Это состояние проходит только после включения в игру.

    3. Стадия отчаяния: потеря профессиональной и личной репутации, значительное увеличение времени, проводимого за игрой, и размера ставки, отдаление от семьи и друзей. Утрачивается приобретенное ранее высокое техническое мастерство игры: игрок делает нерасчетливые ходы, прибегает к неоправданному риску. Он достает деньги для игры любыми способами: прибегает ко лжи, растратам, аферам и хищениям. При этом он собирается использовать эти деньги для выигрыша и вернуть долги, но не удерживается и вновь все проигрывает. Возникают угрызения совести, раскаяние, ненависть к другим, паника. Наказания и самообвинения лишь обостряют стремление «поправить» настроение привычным способом.

    4. Постепенно игрок становится раздражительным, замкнутым, в поисках денег на игру вступает в контакт с преступным миром, теряет друзей, семью, работу, свободу. В финале — уход в себя, безнадежность, злоупотребление алкоголем, аффективные расстройства, суицидальные мысли и попытки.

      В. В. Зайцев и А. Ф. Шайдулина (2003) делят когнитивные ошибки игроков на стратегические и тактические. Стратегические ошибки создают у игрока иллюзию, что он руководит своими поступками и ходом игры, что контроль достигается участием в игре и достаточной сосредоточенностью. К этим ошибкам относятся следующие иррациональные установки: 1) «деньги и работа решают все, в том числе и проблемы эмоций и отношений с людьми»; 2) неуверенность в настоящем и ожидание успеха вследствие выигрыша, представление о возможности уничтожить жизненные неудачи успешной игрой; 3) замещение фантазий о контроле над собственной судьбой фантазиями о выигрыше.

      Тактические ошибки служат самооправданию человека, приступающего к игре, когда он говорит себе: «Мне нужны деньги, и я придумал, как обмануть автомат»; «Я могу сыграть как обычный человек и остановлюсь, если начну проигрывать». Типичные тактические ошибки мышления таковы: 1) «в игре обязательно наступит переломный момент»; 2) «возможно вернуть долг только с помощью игры, то есть отыграть»; 3) «смогу играть только на часть денег»; 4) вера в «выигрышный», «фартовый» день; 5) эмоциональная связь только с последним игровым эпизодом, когда игрок дает самому себе слово «никогда не играть»; 6) во время игры восприятие денег как фишек или цифр на дисплее; 7) представление о ставках как о сделках.

      В психодинамике расстройства преобладают защиты, присущие ананкастной личности: уничтожение сделанного, фантазии о всемогуществе и полном контроле, реактивное образование, а также типичные аддиктивные защиты: отрицание, вытеснение, регрессия. Фрейд отмечал сходство азартной игры с навязчивой мастурбацией — такая же непреодолимость искушения, всепоглощающее удовольствие, приводящее к настоящему параличу воли, и измененное состояние сознания. Игроки чрезвычайно суеверны, пользуются всевозможными ритуалами и заклинаниями в надежде на удачу. Мотивацию тут можно описать как игру в «Любит — не любит» с матерью-судьбой. Постоянное возвращение к игре обусловлено инфантильными фантазиями о всемогуществе, неограниченном удовлетворении желаний, а также протестом против реальной действительности, не подчиняющейся воле. При этом игрок, в силу неуверенности и зависимости, возлагает ответственность за проигрыш на фортуну. Проигрыш вызывает обиду на «судьбу-злодейку» и провоцирует новую попытку.

     Азартный игрок стоит перед дилеммой: выигрыш желателен, поскольку он реализует детское стремление к всемогуществу и является символическим одобрением инцестуозных влечений, однако проигрыш также желателен, поскольку он обеспечивает наказание за запрещенные инцестуозные действия и таким образом устраняет чувство вины. Поскольку выигрыши вызывают нестерпимое чувство вины, а проигрыши доказывают недостаточное всемогущество, игрок попадает в порочный круг.

     Болезненней всего игрок переживает не проигрыш, а невозможность продолжать игру. В процессе игры он предвкушает триумф и одновременно ощущает риск, эта смесь эйфории и страха служит ему наркотиком. Вследствие привыкания появляется потребность в игре «по крупному», в которой игрок рискует всем, вплоть до жизни. Для облегчения переживания страха смерти мозг выделяет внутренний наркотик эндорфин. Чтобы подстегнуть этот механизм, все чаще используется саморазрушительное поведение.

     Винникотт дает глубокий анализ азартной детской игры, который помогает лучше понять поведение взрослых аддиктов.

    1. Чтобы понять идею игры, полезно задуматься об увлеченности, которая свойственна игре маленьких детей. Содержание не имеет значения. Важно состояние, близкое к уходу в себя, похожее на сосредоточение у старших детей или взрослых. Играющий ребенок осваивает и обживает пространство, которое ему нелегко будет оставить и так же сложно будет впустить туда кого-то другого.

    2.  Это игровое пространство не относится к внутренней, психической реальности. Оно вне индивида, но также и не является внешним миром.

    3.  В этом игровом пространстве ребенок собирает объекты или явления из внешнего мира, чтобы с их помощью взаимодействовать с элементами из мира внутреннего. Ребенок извлекает некий набор воображаемых возможностей, и это не галлюцинация: он живет с этими мечтами, окружая их элементами внешнего мира.

    4.  В игре ребенок манипулирует внешними явлениями для обслуживания своей мечты и вносит в выбранные внешние явления чувства и смыслы из воображаемого мира.

    5.  Ребенок развивается по стадиям: игра, затем игра совместная, общая с другими, затем он осваивает переживания, связанные с культурой.

    6.  Игра предполагает доверие и лежит в пространстве между младенцем и материнской фигурой, от которой ребенок зависит практически целиком, фигурой, доказавшей ребенку адаптивность своего функционирования.

    7.  Игра вовлекает тело:

а)  поскольку происходит манипулирование объектами;

б)  из-за того, что определенные типы усиленного внимания и заинтересованности связаны с определенным телесным возбуждением.

    8.  Телесное возбуждение в эрогенных зонах всегда угрожает игре, а следовательно, является угрозой чувству ребенка, что он существует как личность. Инстинктивные влечения — главная угроза для игры, как и для Я ребенка.

    9.  Элементы игры, доставляющие удовольствие, одновременно характеризуются тем, что инстинктивное возбуждение не достигает своего пика; возбуждение, поднявшееся выше определенного уровня, должно вести к: а) оргазму; б) несостоявшемуся оргазму, замешательству и физическому дискомфорту, от которого можно избавиться лишь по истечении определенного времени; в) альтернативному оргазму (провоцирование реакций окружающих — гнева родителей и т.п.). Можно сказать, Что у игры есть свой уровень насыщения, зависящий от способности овладевать опытом.

    10. Игра по своему существу — волнующее и рискованное дело. Эта характеристика вытекает не из инстинктивного возбуждения, а из шаткости и непостоянства субъективного (близкого к галлюцинации) и объективно воспринимаемого (актуального, разделенного между людьми) в голове ребенка (Винникотт, 2002). [2,c.835]

1.4. Факторы риска развития зависимости

Риск формирования аддиктивного поведения в настоящее время принято рассматривать с позиций биопсихосоциодуховной модели, где каждый из факторов или их сочетание (наследственность, особенности характера, микро- и макро- социальное окружение, зрелость личности в целом) участвует в формировании болезни.

К общебиологическим факторам относятся пре-, пери- и постнатальные вредности, способствующие возникновению органической неполноценности структур головного мозга. Наследственность, в свою очередь, — основа формирования темперамента и характерологических свойств личности.

В ряде исследований выявлено, что у лиц, зависимых от игры, статистически значимо чаше, чем у здоровых родителей, дети становились патологическими игроками (National Research Council, 1999; Toneatto, Brennan, 2002).

В. Слуцки и С. Эйсен (Slutske, Eisen, 2000) обращают внимание на случаи семейного накопления патологической зависимости от игры, предполагая значение генетической наследственности в уязвимости ряда людей к возникновению патологического влечения к азартной игре. Те же авторы (Eisen et al., 2001) в более поздней работе на основании исследования игрового поведения у 3359 пар близнецов пришли к следующим выводам: 1) наследственные факторы объясняют существенную часть разнообразия симптомов гемблинга; 2) существует единый континуум генетических дефектов, лежащий в основе разных вариантов гемблинга; 3) коморбидность гемблинга с расстройствами поведения, антисоциальном расстройством личности, алкогольной зависимостью частично объясняется патологическими генами, влияющими на возникновение как гемблинга, так и перечисленных психических расстройств.

Испанские исследователи А. Ибаньес и его коллеги (2003) в обзоре, посвященном роли генетических факторов в развитии патологического гемблинга, отмечают, что исследования в области молекулярной генетики обнаружили разнообразные специфические аллели генов, ответственных за нейромедиаторные системы, участвующие в формировании гемблинга. Установлены связи между патологическим гемблингом и полиморфизмом генов дофаминовых рецепторов, геном переносчика серотонина и геном монаминоксидазы-А. Более того, эти различия имеют тендерную специфику. В обзоре делается вывод, что патологический гемблинг хотя бы частично определяется генетическими факторами.

Группа американских генетиков (Comings et al., 2001) изучали полиморфизм 31 гена, вовлеченного в передачу дофамина, серотонина, норадреналина и ГАМК у 139 гемблеров по сравнению с релевантной контрольной группой. Наибольшие изменения были выявлены при генотипировании в генах DRD2, DRD4, DAT1, ТРН, ADRA2C, NMDA1 и PS1 по сравнению с контролем. Оказалось, что изменения в генах, связанных и с дофамином, и с серотонином, и с норадреналином, составляют приблизительно одинаковый риск для возникновения патологического гемблинга.

А. О. Бухановский (2002) особое значение в формировании болезней зависимого поведения (включая патологическую зависимость от азартной игры) придает органической неполноценности ЦНС (различным церебральным заболеваниям, мозговым травмам и другим повреждениям ЦНС), что способствует слабости тормозных процессов, гипервозбудимости, ригидности и застреванию психических процессов.

Ряд исследователей утверждает, что, как и при химической зависимости, при патологическом гемблинге отмечается снижение чувствительности «системы награды». Недавние МРТ-исследования показали снижение стриатумной и вентро-медиальной префронтальной активации у гемблеров по сравнению с контролем, причем чем выраженнее аддикция, тем ниже активация структур, связанных с «системой награды» (Reuter et al., 2005).

О связи билатеральных вентро-медиальных поражений префронтальной коры и патологического гемблинга говорят и другие исследования. Так, А. Бехара (Bechara. 2001), отмечая потерю контроля и критики у неврологических пациентов с подобными поражениями, высказывает гипотезу о наличии «соматического маркера» расстройств, связанных с принятием решений. Кроме префронтальной коры, этот специалист включает в «соматический маркер» поражения миндалины и части соматосенсорной коры, в том числе перешеек. Автор считает, что на основе «соматического маркера» формируются тяжелые нейро-психиатрические заболевания, в числе которых—злоупотребление ПАВ, патологический гемблинг.

Способность к принятию решений как функция вентро-медиальной префронтальной коры исследовалась П. Кавениди с коллегами (Cavedini et al., 2002) у 20 патологических гемблеров и 40 здоровых добровольцев с помощью гемблинг-теста. Результаты исследования показали существенные различия в принятии решений у патологических игроков и здоровых людей, что объясняется авторами патологическим функционированием орби-то-фронтальной коры. Авторы также указывают на общие нейропсихологические основы гемблинга, обсессивно-компульсивного растройства и химической зависимости. На сходные нейробиологические основы химической зависимости и патологического гемблинга, как и других компульсивных расстройств (аддикция к покупкам, сексуальные аддикции, компьютерные аддикции и т. д.) указывает и М. Потенца (Potenza, 2001).

Швейцарские исследователи М. Регард и его коллеги (Regard et al., 2003) провели неврологическое, нейропсихологическое и ЭЭГ-обследование 21 проблемного гемблера и обнаружили, что у испытуемых по сравнению с контролем намного чаще встречаются разнообразные признаки мозговой дисфункции. Так, более чем в контрольной группе в анамнезе отмечались ЧМТ. Левшество и амбидекстрия у гемблеров присутствовали в 43% случаев, недоминантность левого полушария по речи — в 52%. ЭЭГ показала дисфункциональную активность у 65% игроков. Авторы высказывают предположение, что патологический гемблинг — это следствие повреждения мозга, особенно фронто-лимбической системы. В пользу наличия органической «почвы» для возникновения гемблинга говорят и данные П. Карлтона с сотр. (Carlton et al., 1987) о высокой частоте синдрома дефицита внимания в детстве у проблемных гемблеров.

Е. Холландер и его коллеги (Hollander et al., 2000) описали значение различных нейро-медиаторных структур в формировании патологического гемблинга. Так, по мнению авторов, серотонин связан с поведенческой инициацией и растормаживанием, необходимым для начала гемблингового «запоя», и со сложностью его прекращения. Норадреналин связан с возбуждением и чувством риска, присущими гемблерам. Дофамин, вызывающий положительное или отрицательное подкрепление при воздействии на «систему награды», способствует закреплению аддикции. Существенную роль катехоламиновых структур в формировании гемблинга подтверждают и данные М. Зака и К. Поулоса (Zack, Poulos, 2004) о резком усилении тяги к игре после приема психостимуляторов (амфетамина) у проблемных гемблеров. [1,c.494]

  Характерологические и личностные свойства гемблеров. Во множестве исследований (Личко, 1977; Лысенко, Ревенок, 1988; Морозов, Бого-лепов, 1984;Смулевич, 1983; Гулямов, 1988; Пятницкая, 1994, и др.) отмечается, что аддиктивное поведение, в частности наркомания, наиболее часто формируется у лиц с аномалиями характера. При этом риск формирования аддиктивного поведения связан не столько со степенью аномалии характера (психопатия или акцентуация), сколько с ее типом — преимущественно неустойчивым, эпилептоидным и конформным, по мнению А. Е. Личко (1977), либо гипертимным, эпиленптоидным, истероидным и неустойчивым (Егоров, 2003). Очевидно, риск формирования аддиктивного поведения необходимо рассматривать в целостно динамическом соотношении характера, личностных свойств и социальных факторов. Среди гемблеров также встречаются лица с неустойчивой и гипертимной акцентуациями характера (Соболева, Реверчук, 2004).

Говоря о личностных особенностях проблемных гемблеров, большинство исследователей указывает на потерю ими контроля над собственным поведением, причем это касается всех вариантов гемблинга — от игры на тотализаторе до игровых автоматов (O'Connor, Blaszczynski, Nower, 1997; Roy etal., 1980; Steel, Blaszczynski, 1998), отмечая среди патологических игроков более высокий уровень нейротизма, импульсивности по сравнению с контрольной группой здоровых людей, выделяют три подгруппы проблемных гемблеров: 1) с нарушением поведения; 2) эмоционально неустойчивых; 3) антисоциальных гемблеров, склонных к импульсивным поступкам, подчеркивая тем самым неоднородность группы аддиктов.

Кроме обнаруженных эмоциональных особенностей и аффективной патологии игроков, обращает на себя внимание высокая распространенность в преморбиде нарушений когнитивных функций в их среде. Так, больные патологическим гемблингом часто думают, что они обладают особым «шестым чувством» и более удачливы, чем другие люди (Rotter, 2004). Установлено (Менделевич, 2003), что патологические азартные игроки имеют более низкую способность к прогнозированию жизненных событий по сравнению с контрольной группой. Автором также отмечается сниженная волевая деятельность у игроков, что проявляется расстройством преодоления препятствий, а также смещение профиля их личности в сторону экстернальности, находящееся в прямой зависимости с эмоциональной неуравновешенностью.

У патологических гемблеров были выявлены повышенные показатели по шкале психотизма и нейротизма, согласно опроснику Айзенка (Custe et al., 1989).

Б. С. Братусь (1988), исследуя феномен влечения к алкоголю, разработал концепцию иллюзорно-компенсаторной деятельности при алкоголизме: алкоголь, действуя как своеобразный, пусть и патологический, адаптоген, создает иллюзию жизни и личностного благополучия. Для патологических игроков также свойственно формирование иллюзорных представлений. Так, выявлено (Малыгин, Цыганков, 2005), что один из важных мотивов обращения к игре — «мечты о новой, более яркой жизни». Но в случае выигрыша такие люди часто неспособны обеспечить себе в реальности комфортные условия существования, что, по-видимому, может свидетельствовать о своеобразной психологической защите и формировании иллюзорно-компенсаторного поведения среди патологических азартных игроков (Бухановский, 2002).

Среди множества вариантов первичных мотивов обращения к психоактивным веществам принято выделять пять наиболее значимых групп: гедонистический (включающий в себя любопытство), субмиссивный (заключающийся в конформном следовании традициям микросоциального окружения), коммуникативный (для облегчения общения), детензивный (устранение неприятных эмоций) и протестно-демонстративный (сопротивление требованиям окружающих, например «назло родителям») (Пелипас, Рыбакова, Цетлин, 1999; Пятницкая, 1999; Скворцова, Карлсен, Уткин, 2000).

Менее исследованы мотивы обращения к игре. Наиболее часто (Малыгин, Цыганков, 2005) отмечается желание получить удовольствие (92,3%), ощутить азартное волнение (92,3%), стремление сделать деньги (87,7%), т. е. гедонистический мотив и близкий к нему мотив с гиперактивацией поведения, а также, на последующих этапах разрвертывания болезни — детензивная (снятие напряжения) мотивация (Малыгин, Цыганков, 2005).

Социальные факторы риска

Микро- и макросоциальные факторы, предрасполагающие к гемблингу: неправильное воспитание в семье, участие в играх родителей, знакомых, стремление к игре с детства (домино, карты, монополия и т. д.), вещизм, переоценка значения материальных ценностей, фиксированное внимание на финансовых возможностях, зависть к более богатым родственникам и знакомым, убеждение в том, что все проблемы можно решить с помощью денег (Короленко, Дмитриева, 2000). Американский исследователь А. Пастернак (Pasternak, 1997), в свою очередь, в качестве факторов риска выделяет принадлежность к национальному меньшинству, отсутствие семейного статуса. Ситуативная доступность азартных игр как предрасполагающий социальный фактор также отмечается рядом исследователей (Volberg, 1996; Room, Turner etal., 1999).

П. Дельфабро и Л. Трапп (Delfabbro, Thrupp, 2003), рассматривая социальные детерминанты, способствующие возникновению подросткового гемблинга, указывают на факт гемблинга среди родителей, а также на положительное отношение к игре в семье. Говоря о факторах, препятствующих подростковому гемблингу, исследователи отмечают воспитание в семье таких качеств, как умение сохранять свои деньги, составлять и поддерживать бюджет.

Патогенетические механизмы формирования зависимого поведения описываются в рамках бихевиоральных и психоаналитических теорий. Отмечается, что существует два варианта возникновения аддиктивного поведения (Бухановский, 2002) — оперантное научение и реактивный импритинг. Оперантное научение происходит постепенно, по типу повторных подкреплений. Патогенная ситуация, оказывая влияние через систему слабых, но регулярных или частых воздействий, постепенно формирует устойчивое нарушение в предрасположенной к тому высшей нервной деятельности. По мнению А. О. Бухановского (2002), именно так наиболее часто формируется патологическая зависимость от игры. Реактивный импритинг вызывается чрезмерным по интенсивности стрессовым воздействием, возникая в виде острой реакции запечатления необычного переживания, подкрепляемой интенсивной психоэмоциональной реакцией. Данный вариант (Бухановский, 2002) более характерен для садизма, фетишистского трансвестизма. На нейрофизиологическом уровне это проявляется образованием генератора патологически усиленного возбуждения (Крыжановский, 1994; Перехов, 1998), что сопровождается гиперактивацией катехоламинового, в частности дофаминового, синапса и обеспечивает компульсивность влечения.

Психоаналитическая концепция патологического влечения к азартной игре исходит из того, что за нелогичной, постоянной уверенностью патологического игрока в выигрыше скрываются инфантильные фантазии всемогущества, ожидания неограниченного удовлетворения своих желаний. Постоянное возвращение к игре означает протест, бессознательное агрессивное отношение к реальной действительности, не желающей приближаться к этим фантазиям (Попов, Вид, 1997). Низкая сила эго в сочетании с нарциссизмом может способствовать снятию с себя ответственности и возложению ее на других, в частности на фортуну (Miller, 1986). [1,c.497]

Выводы

Таким образом, изучив теоретические подходы к проблеме зависимости в современной психологии, мы можем сделать следующие выводы. Зависимость относится как к физическим, так и психологическим элементам. Психологическая или психическая зависимость относится к ослаблению контроля над выпивкой или потреблением наркотиков, тогда как физиологическая или физическая зависимость относится к толерантности и абстинентному синдрому.

    Зависимость — это все то, что человек постоянно делает, чтобы убежать от неприятной реальности. Причем такое бегство не изменяет эту реальность. Оно только усугубляет со временем переживания человека и его положение в этой реальности. У человека имеется зависимость, если его настроение, мысли, поведение, чувство комфорта зависят от какого-то внешнего условия.

    Каждая зависимость наносит психологический и физический ущерб. Она лишает человека действительности, способствуя его душевному ослеплению, психической глухоте и извращенной чувствительности.

   Зависимость сужает для человека возможность выбрать другую реакцию, поведение, самочувствие, жестко ограничивая его своими рамками, препятствуя его полноценной личной и профессиональной жизни. Она поддерживает в человеке чувство собственной неполноценности, ущербности, которое предлагает «качественно заменить» зависимым поведением и ощущениями. Она заменяет достоинство на эгоизм.

   Зависимости — одна из самых насущных проблем здоровья, и она может иметь социальные, биологические и психологические причины. Психотерапевтический опыт показывает, что источником зависимого поведения чаще всего являются сложные нарушения личности, те, которые ведут к формированию психологии жертвы. Неразрешенная внутренняя проблема может повлечь за собой использование «заместителей» неудовлетворенных потребностей. Вот почему у разных форм зависимостей: алкоголизма, табакокурения, наркомании, переедания, азартных игр, злоупотребления шоколадом и кофе, созависимости, зависимости от работы или от секты — существует общий механизм образования. Поэтому зависимости можно назвать также компенсаторным поведением или неадекватной формой защиты личности.

Парадокс заключается в том, что зависимость — многоликое явление. Отчасти справедливо высказывание о том, что «человек, свободный от аддикций (зависимости), это человек мертвый, вялый, у которого «вместо души пар». Можно согласиться и с тем, что аддикция — это не всегда признак патологической слабости. Это и проявление фонтанирующей жизненной силы, нередко — креативности и высокой поисковой активности, оригинальности. Люди стремятся к аддиктивному поведению, потому что оно позволяет достичь чувства внутреннего эмоционального контроля над психической беспомощностью. Но чаще аддикция по мере углубления предстает своей негативной стороной. И удовлетворенность превращается в тягостность и мучения.

Метафорически зависимым (аддиктивным) поведением называется глубокая, рабская зависимость от некой власти, от непреодолимой вынуждающей силы, которая обычно воспринимается и переживается как идущая извне, будь то наркотики, сексуальный партнер, пища, деньги, власть, азартные игры — т. е. любая система или объект, требующие от человека тотального повиновения и получающие его.

Аддиктивное поведение — более общий термин. Под ним понимается уход от реальности путем изменения своего психического состояния. Такое изменение достигается посредством приема некоторых веществ или постоянной фиксации внимания на определенных предметах или видах деятельности, что сопровождается развитием интенсивных эмоций. Процесс употребления вещества, изменяющего психическое состояние, привязанность к предмету или участие в активности принимает такие размеры, что начинает управлять жизнью человека, делает его беспомощным, лишает воли к противодействию аддикции.

Термин «addictus», означает «приговаривать свободного человека к рабству за долги», т. е. аддикт (зависимая личность) — это тот, кто связан долгами.    

Патологическое влечение к азартным играм (гемблинг) современные исследователи относят к т. н. нехимическим (поведенческим) аддикциям, когда объектом зависимости становится не психоактивное вещество, как в случае химической зависимости, а поведенческий паттерн. Гемблинг — по своим клиническим проявлениям более всего напоминает химические аддикции. Некоторые специалисты называют гемблинг «моделью поведенческой аддикций». Вместе с тем в литературе до сих пор не утихают споры, является ли гемблинг аддикцией или в большей степени представляет собой одну из форм обсессивно-компульсивного расстройства.

      Есть основания говорить о существовании личностной предрасположенности к игровой зависимости. Ей обычно подвержены нарциссические личности, ориентированные на получение немедленных удовольствий без каких-либо затрат. Они способны удивительно быстро и глубоко регрессировать, если отсутствует прочная система духовных ценностей, что особенно опасно в молодом возрасте. Нарциссический компонент встречается и при других личностных акцентуациях, например неустойчивой, истероидной и даже конформной.

      Люди, принимающие участие в азартных играх, которые быстро становятся гэмблерами, до развития аддикции страдают нарушениями функции Я. Им свойственна низкая самооценка, плохая переносимость фрустрации, слабый контроль над импульсами. Они находят убежище в мире фантазий.

     Болезненней всего игрок переживает не проигрыш, а невозможность продолжать игру. В процессе игры он предвкушает триумф и одновременно ощущает риск, эта смесь эйфории и страха служит ему наркотиком. Вследствие привыкания появляется потребность в игре «по крупному», в которой игрок рискует всем, вплоть до жизни. Для облегчения переживания страха смерти мозг выделяет внутренний наркотик эндорфин. Чтобы подстегнуть этот механизм, все чаще используется саморазрушительное поведение.

Риск формирования аддиктивного поведения в настоящее время принято рассматривать с позиций биопсихосоциодуховной модели, где каждый из факторов или их сочетание (наследственность, особенности характера, микро- и макро- социальное окружение, зрелость личности в целом) участвует в формировании болезни.

К общебиологическим факторам относятся пре-, пери- и постнатальные вредности, способствующие возникновению органической неполноценности структур головного мозга. Наследственность, в свою очередь, — основа формирования темперамента и характерологических свойств личности.

В ряде исследований выявлено, что у лиц, зависимых от игры, статистически значимо чаше, чем у здоровых родителей, дети становились патологическими игроками.

К микро- и макросоциальным факторам предрасполагающим к гемблингу относятся: неправильное воспитание в семье, участие в играх родителей, знакомых, стремление к игре с детства (домино, карты, монополия и т. д.), вещизм, переоценка значения материальных ценностей, фиксированное внимание на финансовых возможностях, зависть к более богатым родственникам и знакомым, убеждение в том, что все проблемы можно решить с помощью денег. Рядом исследователей отмечается следующие предрасполагающие социальный фактор - принадлежность к национальному меньшинству, отсутствие семейного статуса и ситуативная доступность азартных игр.

Глава 2. Эмпирическое изучение взаимосвязи индивидуальных психологических характеристик с отношением к азартной игре

2.1. Характеристика выборки и методов исследования

        Настоящее исследование проходило осенью 2006 – весной 2007 г.г. в г.Самара. Базой исследования стало ООО Игровая система «Лас-Вегас». В общей сложности в исследовании приняли участие 30 человек. Все участники входят в возрастную группу от 20 до 29 лет, среди них около 60% женщин, около 40% - мужчины, 8 испытуемых имеют на данный момент неоконченное высшее образование, а у остальных 22 человек среднее техническое образование.

Основными методами сбора эмпирического материала стали:

Личностный Дифференциал

Личностный дифференциал (ЛД) - психологическая диагностическая методика, разработанная в Ленинградском научно-исследовательском психоневрологическом институте им. В. М. Бехтерева. Авторы методики - Е.Ф.Бажин и АМ.Эткинд (Бажин Е.Ф., Эткинд А. М., 1983). Авторами проведена тщательная процедура составления теста, проверка его надежности и валидности, факторный анализ оцениваемых характеристик личности, сопоставимость ЛД с известными диагностическими методиками (опросник Кеттелла).

Личностный дифференциал позволяет оценить и описать личностные, нравственные качества человека (фактор О), степень сформированности волевой сферы личности и тревожность (фактор С), степень общительности или необщительности личности (фактор А). Обычно ЛД используют для получения представления о самооценке личности.

Методика ЛД стандартизирована, то есть имеет средние показатели самооценки и стандартные отклонения от них относительно определенной выборки людей. Е.Ф.Бажин и АМ.Эткинд не устанавливают возрастных ограничений для использования методики.

Методика ЛД представляет собой один опросный лист, на котором расположена 21 биполярная шкала, характеризующая свойства личности по факторам О, С, А.

Процедура тестирования и обработка результатов

Основное назначение методики - изучение личности на основе ее самооценки. Если мы хотим охарактеризовать человека, мы предлагаем ему самому оценить степень сформированности у него тех или иных качеств. При этом следует подчеркнуть, что очень часто свойства личности не могут быть оценены просто как «хорошие» или «плохие», например: расслабленный-напряженный, уверенный - неуверенный и другие. Поэтому при заполнении бланка не нужно выискивать «хорошие» качества, а отмечать то, что есть на самом деле. Точность диагностики повышается, если мы обещаем испытуемому рассказать ему результаты тестирования, рассказать ему о самом себе. В этом случае мотивация самопознания усиливается, так как человек заинтересован получить объективную информацию о себе.

ФАКТОР ОЦЕНКИ (фактор О) - показатель уровня самоуважения человека, принятия себя как личности.

Высокие оценки по фактору 0 (выше средних, приближающиеся к 2.31) свидетельствует о том, что человек принимает себя как личность, считает, что обладает нравственными и личностными качествами, которые одобряются окружающими и обществом.

Особо высокие значения самооценки (2.71 и далее) являются показателями завышения самооценки, ее нарушения. Люди с очень высокой самооценкой по фактору О могут иметь пониженную самокритичность, недооценивать других, стремящиеся всемерно подчеркивать свои действительные и кажущиеся добродетели. В сложных жизненных ситуациях или конфликтах могут принижать достоинства других людей с целью поддержания собственной самооценки, уровня самоуважения.

Низкие значения самооценки по фактору О (близкие к 0.57) указывают на критичное отношение человека к самому себе, на его неудовлетворенность собственным поведением, уровнем достижений, особенностями личности, на недостаточный уровень принятия самого себя. Во взаимоотношениях с другими людьми такой человек часто выше оценивает достоинства других, чем свои собственные. В конфликтах и других сложных жизненных ситуациях склонен чаще обвинять себя, чем других, а неудачи могут влиять на понижение самооценки личности.

Особо низкие значения самооценки по фактору О (допустим, -2 и ниже) свидетельствуют о недостаточном уровне самоуважения человека, об ощущении малой ценности собственной личности. При самооценке чаще отмечаются недостатки, чем достоинства. В конфликтных ситуациях склонны чаще обвинять себя как причину конфликта, чем других людей или обстоятельства. Особо низкая самооценка может являться причиной сильных переживаний человека, нарушает его представления о самом себе и его отношения с другими людьми. ФАКТОР СИЛЫ (фактор С) - показатель самооценки уровня развития волевых сторон личности, способности к достижению цели и преодолению трудностей.

Высокие значения самооценки по фактору С свидетельствуют об уверенности в себе, независимости, склонности рассчитывать на собственные силы в трудных ситуациях и на стремление достигать поставленные цели (самооценки, близкие к 1.70 -2.14). Люди, имеющие высокую самооценку, как правило, стремятся к длительному волевому напряжению, к целенаправленному стабильному поведению, способны к волевому лидерству.

Особо высокие значения самооценки по фактору С (допустим, 2.56, 2.71 и далее) являются показателем завышенной самооценки личности. Указанные лица явно переоценивают свои способности к преодолению трудностей и достижению цели. Человек с завышенной самооценкой волевой сферы способен к волевому преодолению и достижению цели, к лидерству в коллективе, однако часто бравируют собственной независимостью, стремятся к демонстрации собственной воли («сильной личности»).

Низкие значения самооценки свидетельствуют о неуверенности личности, о недостаточном самоконтроле, неспособности держаться принятой линии поведения, о зависимости от внешних обстоятельств и оценок. Данные люди, как правило, неуверены в своей способности достигать поставленные цели, преодолевать трудности и сложные жизненные ситуации, поэтому стараются искать силу «вне себя» - в обстоятельствах, в других людях, в статусе. Или учатся избегать ситуаций, требующих волевого преодоления. Низкие самооценки по фактору С: стремящиеся к нулю и отрицательные значения.

Особо низкие значения самооценки (допустим, -2 и ниже) указывают на сильную внутреннюю тревожность личности, ослабленный самоконтроль, стремление избегать ситуаций, требующих волевого напряжения, стремление искать силу «вне себя» - в обстоятельствах или других людях. Сложные жизненные ситуации, трудные цели могут их пугать, что усиливает тревожность и опасения еще до того, как указанные ситуации реально встанут перед этими людьми. Высокая тревожность и нестабильность поведения человека с особо низкой самооценкой по фактору С могут явиться причиной совершения неожиданных и маломотивированных поступков, неожиданных для окружающих, а часто и для самого себя. При общении с тревожной личностью особенно необходимы деликатные и продуманные взаимоотношения.

ФАКТОР АКТИВНОСТИ (фактор А) - показатель степени общительности или необщительности личности. Положительные значения самооценки свидетельствуют об общительности человека, отрицательные - о необщительности. Самооценки по фактору А не следует рассматривать как показатель социальной активности личности (выполнение общественных поручений, участие в жизни коллектива и т.д.).

Высокие значения самооценки по фактору А (близкие к 1.80 и выше) указывают на общительность человека, импульсивность, стремление раскрыться в общении, на легкость в установлении контактов и взаимоотношений с другими людьми, хорошую ориентировку в новых условиях общения.

Особо высокие значения самооценки (допустим, 2.57,2.71 и выше) могут свидетельствовать о сверхобщительности личности. Человек в данном случае может прекрасно осознавать личные особенности и способности в области общения и сознательно их «эксплуатировать». Наиболее привлекательной является «любовь к свободному общению», стремление обратить на себя внимание окружающих. Однако сверхобщительность приносит не только удовлетворение, но и разочарования. Прежде всего это относится к непрочности знакомств и дружеских связей, поверхностности отношений и к неудовлетворенности доверительностью общения. Поэтому, возможно, очень общительный человек испытывает чувство одиночества и непонимания со стороны окружающих. Хотя и сам он в общении чаще ориентируется на себя самого, его излишняя активность мешает ему глубже понять других, а им в свою очередь лучше понять его. Кроме того сверхобщительность может выступать как форма защиты своего внутреннего мира: «Принимайте меня таким общительным, свободным, открытым, а то, что во мне, - это моя собственная жизнь, и она никого не касается!»

Низкие значения самооценки по фактору А (близкие к -0.43) указывают на необщительность личности, определенную пассивность, спокойные эмоциональные реакции. Можно сказать, что внутренняя жизнь личности богаче, чем ее внешние проявления. Малообщительный человек часто испытывает затруднения в установлении знакомств, неуютно чувствует себя в малознакомой компании, иногда завидует более общительным и, как ему кажется, более удачливым. Малообщительные люди бывают более стабильны во взаимоотношениях и дружеских связях, тяжело переживают утраты, ссоры, конфликты и с трудом находят новых друзей. Самооценка (допустим, -2.43, -2.58, -2.71 и далее) указывают не только на необщительность личности, но и на субъективные переживания, усиливающие необщительность, замкнутость человека.

Особо низкие значения самооценки по фактору А, испытывают серьезные затруднения в общении, с трудом устанавливают взаимоотношения в коллективе, переживают о перспективе развития отношений с друзьями. Переживания человека заставляют его ограничивать собственное общение, искать занятий в одиночестве или с несколькими хорошо знакомыми людьми или членами семьи.

В нашем исследовании ЛД использовался не для традиционной самооценки испытуемых, инструкция была несколько изменена: им предлагалось оценить себя в роли игрока.

Методика диагностики социально - психологических установок личности в мотивационно – потребностной сфере О.Ф. Потемкиной

Методика выявления социально-психологических установок, направленных на «свободу — власть», «труд — деньги».

Цель методики: выявить степень выраженности социально-психологических установок.

Процедура проведения: для использования методики можно вносить ответы на вопросы в протокол. Отвечая на вопросы, необходимо придерживаться следующей инструкции: «Внимательно прочитайте вопросы и ответьте на них двумя способами: «ДА», если Ваш ответ утвердителен, и «НЕТ», если вы отвечаете отрицательно, а Ваше поведение не соответствует утвердительному ответу на вопрос».

Ключи к методике выявления установок «свобода-власть», «труд — деньги»:

Подсчет данных осуществляется так же, как и в предыдущей методике—подсчитывается количество плюсов (ответов «ДА» по горизонтальной строке протокола).

    1. Сумма первой строки — « ориентация на труд» — обычно люди, ориентирующиеся на труд, все время используют для того, чтобы что-то сделать, не жалея выходных дней, отпуска и т. д. Труд приносит им больше радостей и удовольствия, чем какие-то иные занятия.

    2.  Сумма второй строки — «ориентация на свободу» — главная ценность для этих людей — это свобода. Очень часто ориентация на свободу сочетается с ориентацией на труд, реже это сочетание «свободы» и «деньги».

    3.  Сумма третьей строки — «ориентация на власть» — эта ориентация больше свойственна представителям сильного пола. Очень часто — это производственники, хотя среди них бывают и исключения.

    4. Сумма четвертой строки — « ориентация на деньги» — обычно бывает в двух случаях, когда деньги есть, и когда их нет.

Методика определений акцентуаций характера К. Леонгарда

Для диагностики характера человека, проявляющего явные признаки социальной дезадаптации, можно применить данную методику позволяющую выявить наличие и выраженность акцентуации отдельных черт характера, которые Леонгард делит на две группы: основную и дополнительную. Главные черты составляют стержень личности, определяют ее развитие, адаптацию и психическое здоровье. При значительной выраженности они накладывают отпечаток на личность в целом и при неблагоприятных для нее социальных условиях могут деформировать ее структуру.

Личности, у которых отдельные из основных черт имеют высокую степень выраженности, Леонгард назвал акцентуированными. Они могут считаться нормальными, хотя чрезмерная акцентуация выводит личность за пределы нормы. В них потенциально заложены как возможности социально положительных достижений, так и социально отрицательных проявлений. Социально неприемлемые проявления акцентуированных личностей, как правило, обусловливаются неблагоприятными для них жизненными обстоятельствами. Вполне возможно, что при других обстоятельствах они стали бы незаурядными людьми. Автор выделяет десять типов акцентуации: демонстративный, педантичный, застревающий, возбудимый, гипертимный, дистимический, тревожно-боязливый, циклотимический, аффективно-экзальтированный, эмотивный.

Психолог обращается к испытуемым со словами: «Внимательно прочитайте вопрос. Отвечайте на него «Да» или «Нет», проставляя на регистрационном бланке соответственно «+», если ответ утвердительный («Да») и «–», если ответ отрицательный («Нет»). Не задумывайтесь долго над ответом. Помните, нет плохих или неверных ответов».

  Д Е М О Н С Т Р А Т И В Н О С Т Ь - эгоцентричность, жажда признания, поддержки, сочувствия, стремление постоянно быть в центре внимания окружающих. Эта тенденция реализуется в оригинальности поведения,  интересов, а также в демонстрации своего превосходства,  нарочитых преувеличениях,  расцвечивании своих переживаний, позерстве и поступках, рассчитанных на внешний эффект. Эмоции ярки и выразительны, но неустойчивы и неглубоки. С целью привлечь к себе внимание способен пускать пыль в глаза,  приписывать себе несуществующие качества и необычные действия. В группе претендует на роль лидера или на исключительное положение, пытается возвыситься над окружающими. Увлечения обычно носят экстравагантный характер и не требуют упорного труда.  Из положительных  сторон следует выделить - умение приспосабливаться к окружающим,  импонировать партнеру,  способность сбалансировать  отношения  при конфликтах и с тяжелыми людьми. Особый дар внушать к себе чувство симпатии и любви.

 П Е Д А Н Т И Ч Н О С Т Ь - личность отличается  преувеличенной приверженностью к определенному порядку, противится изменениям, плохо переключается на что-то новое. Неуклонно следует принятому образу мыслей,  установившимся привычкам. Придает большое значение внешней стороне дела,  мелочам и склонен требовать того же от окружающих.  Часто колеблется с решением дела, так как прежде чем начать действовать, старается еще раз убедиться, что лучшего решения найти невозможно.  Однако для них свойственно прилежность,  добросовестность, аккуратность. Личности всегда доверяют ту работу, при которой необходимы точность, тщательность. Однако каждое ответственное задание может вызвать тревогу,  поэтому,  личность выполняет работу точно и четко. Такой  человек любит свою профессию,  хорошо осознает свои обязанности и вообще - такие люди представляют ценность для общества.  Обычно  они  не курят м не злоупотребляют алкоголем.  При неблагоприятных социальных событиях у таких личностей может развиться невроз.

 З А С Т Р Е В А Е М О С Т Ь - такая личность  длительное  время  переживает  одни и те же мысли и  чувства.  По характеру - личность настойчива, упряма, противится изменениям, трудно переключается на что-то новое в деятельности. Интересы личности постоянны и односторонни (если это техника,  то только она,  а  не литература и искусство).  Личность проявляет повышенное самомнение и себялюбие,  недовольна недостаточным признанием ее  достоинств  и  заслуг. Проявляется озабоченность своим престижем и стремление превзойти других, выдвинуться в лидеры. Отличается повышенной чувствительностью к действительным  или  мнимым несправедливостям,  что может привести к недоверчивости и злопамятности.  Важной чертой является честолюбие и эта черта (в зависимости  от социального окружения) может стать положительной или отрицательной чертой. При этом следует проанализировать отношение личности к своим коллегам: если честолюбие граничит с оттеснением коллег по работе на задний план, то это прогноз конфликта с окружающими.

В О З Б У Д И М О С Т Ь - личность агрессивная,  упрямая,  самолюбивая, отличается постоянной внутренней напряженностью,  раздражительностью,  причем сила реакции  не соответствует силе раздражителя. Проявляет властность, повышенную требовательность к окружающим,  часто не желает считаться в их мнением.  Неуживчив  и  склонен  к конфликтам.  Характерна чрезмерная сила влечений и несдержанность в их удовлетворении.  Для личности характерна недостаточная управляемость, порой отсутствие благоразумия и взвешивания ситуации, своих поступков.  Личности чужда примиримость и терпимость.  В  деятельности  их раздражают не напряженность труда,  а организационные вопросы, они часто меняют место работы. Обычно у них действие опережает мышление. Импульсивность проявляется у них во всех сферах:  в еде,  питье,  сексе. Для личности опасно увлечение алкоголем.  Личность часто неразборчива  в половых отношениях,  особенно в юные годы, но позднее они становятся однолюбцами и ревнивцами.

Черты темперамента

Г И П Е Р Т И М Н О С Т Ь - активность, энергичность, оптимистичность, высокий жизненный тонус, окружающий мир воспринимается в радужных красках, добр, отзывчив, беззаботен.  Обладает многосторонними способностями,  но из-за неустойчивости внимания и  недостаточной  выдержки  интересы  поверхностны.  Не  терпит  стеснения своей свободы, плохо переносит жесткую дисциплину, и критику в свой адрес.  В необычных ситуациях находчив,  умеет приспосабливаться  к трудностям  и  неудачи переживает бурно,  но они не выбивают личность из колеи. К нормам социального поведения относится легкомысленно, стремится к  приключениям,  встречам.  Личность  тяготится одиночеством,  в группе стремится к лидерству,  однако при общении с окружающими неразборчива  в выборе  связей,  существует  опасность  попасть в неблагоприятную среду. Приподнятое настроение лишь изредка омрачается  вспышками  раздражительности,  вызванными противодействием окружающих. При благоприятном воспитании личность приносит обществу пользу в общественной деятельности.

Э М О Т И В Н О С Т Ь - для личности  характерны  чувствительность  и глубина реакций в области тонких эмоций.  Но это не экзальтированность.  Не  грубые  чувства волнуют этих людей,  а то,  что связано с душой, с гуманностью, отзывчивостью.  В отличие от экзальтированных личностей, эмотивные не впадают в крайности эмоций,  эмоции их развиваются с меньшей быстротой. Обычно людей этого типа называют мягкосердечными,  интеллигентными. Они более жалостливы,  чем другие, больше поддаются расстроганности, испытывают особую радость от общения с природой, с произведениями искусства. Иногда их характеризуют  как людей задушевных.  Мягкосердечие,  задушевность людей этого типа связаны с усиленным внешним проявлением их реакций.  В беседе с  ними сразу видно,  как глубоко их зачватывают чувства,  о которых они говорят,  поскольку это четко отражает их мимика. Опасность для этих людей кроется в озлобленности окружающих,  которая может сломать их и привести к глубоким разочарованиям.  Общество должно ценить этот тип за его врожденную интеллигентность.

Т Р Е В О Ж Н О С Т Ь - личность испытывает ощущение внутреннего неблагополучия,  напряженности.  Склонность  к неопределенным опасениям,  тревожному ожиданию каких-то неприятностей,  несчастий,  проявление внимания  к  отрицательным сигналам внешней действительности. Отмечается обеспокоенность возможными последствиями своих действий,  поэтому часто у личности возникают сомнения  и колебания при необходимости принять решения.  Неудовлетворенность своими способностями разрешать жизненные трудности и достигать желаемого еще  больше  усиливают тревожность.  В детском возрасте чувство страха у этих лиц достигает крайней степени,  они становятся козлами отпущения  в детских компаниях.  У взрослых личностей выражается не страх, а робость, в которой чувствуется элемент покорности,  унижения.  Но возможна сверхкомпенсация в виде самоуверенности и даже дерзости, однако, неестественность такого поведения сразу же бросается в глаза.  Для снижения  страха личность может использовать различные психотерапевтические приемы.

Ц И К Л О И Д Н О С Т Ь - периоды ровного настроения чередуются с периодами подъема и субдепрессивными фазами, которые характеризуются минорностью, чувством вялости и утомленности,  рассеянностью, замедленностью реакций, неуверенностью в своих силах.  Мелкие неприятности и неудачи, которые нередко случаются в этот период из-за падения работоспособности,  переживаются тяжело, вызывают уныние. Общение в субдепрессивной фазе раздражает, компании избегаются. В периоды жизненного подъема ускоряются мыслительные процессы, появляется оживленность,  подвижность, инициативность, идет постоянный поиск источников развлечения. В целом: на передний план выступает то один, то другой из этих двух полюсов, иногда без всяких видимых, внешних мотивов,  иногда в связи с тем или иным конкретным событием.  Причиной смены полюсов не всегда являются внешние раздражители, иногда достаточно бывает осознания неуловимого поворота в общем настроении, чтобы в целом личность перешла из одной фазы в другую.

Д И С Т И М Н О С Т Ь - личность испытывает частые и длительные изменения настроения в сторону  его снижения,  что проявляется в ощущениях подавленности,  уныния, печали, тоски, в предчувствии будущих неприятностей. Личности этого типа по  натуре  серьезны  и обычно сосредоточены на мрачных сторонах жизни в гораздо большей степени, чем на радужных. События, потрясшие их глубоко, могут  довести эту серьезную пессимистическую настроенность до состояния реактивной депрессии, особенно в тех случаях, когда налицо резко выражены у личности пессимизм.  Стимулирование жизнедеятельности при этом типе личности ослаблено,  в общественной жизни общества они почти не участвуют,  относясь к большинству проблем общества скептично. В беседе с окружающими они изредка вставляют свои замечания.  Однако такая  серьезность уже  подразумевает формирование серьезной этической позиции (личность по типу "Экклезиаста").  Однако в стрессовых ситуациях такая  замедленность может привести к срыву.

Э К З А Л Ь Т И Р О В А Н Н О С Т Ь - личность "тревоги и счастья",  но в целом колебаний  настроения  не отмечается. Личность реагирует на жизнь более бурно, чем, например, циклоидный тип. Темп нарастания реакций на внешние раздражители, их внешнее проявление отличается большой интенсивностью.  Личности такого типа одинаково легко приходят в восторг от радостных событий и в отчаяние от печальных.  Привязанность к близким,  друзьям, радость га низ, за их удачи могут быть чрезвычайно сильными.  Любовь к музыке,  искусству,  природе, увлечения спортом,  религиозные переживания,  поиски мировоззрения – все это способно захватить личность целиком до глубины души.  Другой полюс - крайняя впечатлительность по поводу печальных фактов. Жалость, сострадание к несчастным,  больным способна довести такую личность до  отчаяния. Профессиональная  деятельность  чаще  концентрируется вокруг искусства и литературы,  в области техники продуктивность таких личностей низка, а в области руководящих профессий может привести к конфликтам.

2.2. Основные результаты исследования взаимосвязи индивидуально-психологических характеристик с отношением к азартной игре

        Полученные данные были сведены в единый массив (см. – Приложение 1) и затем подвергнуты математической обработке с использованием коэффициента корреляции Спирмана. Полный перечень полученных при расчетах результатов расположен в Приложении 2, здесь мы приводим лишь тот фрагмент корреляционной матрицы, который иллюстрирует нашу гипотезу:

Таблица … Корреляционные связи между показателями индивидуально-психологических характеристик и оценочным отношением к игре.

Рассмотрим, какие индивидуально – психологические качества человека определяют то, как он оценивает игрока.

Со шкалами фактора А ( активность )связанны следующие индивидуально – психологические характеристики личности:

• Ориентация на свободу – положительная связь ( + ).

Это означает, что человек, ориентированный на свободу представляет себе игрока, как деятельную личность.

• Показатель гипертимности – положительная связь ( + ).

Гипертимному человеку, имеющему, высокий жизненный тонус и воспринимающему окружающий мир в радужных красках игрок видится, как энергичный.

• Показатель педантичности – положительная связь ( + ).

Личности, отличающейся преувеличенной приверженностью к определенному порядку, неуклонно следуемой принятому образу мысли, азартный человек кажется суетливым, раздражительным.

• Показатель ригидности – отрицательная связь ( - ).

Настойчивым, упрямым человеком, который трудно переключается на что – то новое в деятельности и имеет повышенное самомнение, игрок оценивается, как нелюдимый, необщительный.

• Показатель эмотивности – положительная связь ( + ).

Люди эмотивного типа, которые характеризуются, как мягкосердечные, гуманные, отзывчивые, интеллигентные оценивают гемблеров, как общительных.

• Показатель дистимичности – отрицательная связь ( - ).

Личность, испытывающая частые и длительные изменения настроения в сторону его снижения, что проявляется в подавленности, уныния, печали, тоски, воспринимает человека с игровой зависимостью, как необщительного.

• Показатель циклотимности – положительная связь ( + ).

Человек, у которого периоды ровного настроения чередуются с периодами подъема и субдепрессивными фазами, характеризующиеся чувством вялости и утомленности, рассеянностью, замедленностью реакций, неуверенностью в своих силах, оценивает гемблера, как раздражительного.

Для наглядности изобразим полученные данные в графическом виде:

Интересно отметить, что люди педантичного типа, для которых свойственно прилежность, добросовестность, аккуратность, а при неблагоприятных социальных событиях у таких личностей может развиться невроз, воспринимают азартного игрока, как суетливого, раздражительного человека.

Со шкалами фактора О ( оценка ) связанны следующие индивидуально – психологические характеристики личности:

• Показатель экзальтированности – положительная связь ( + ).

Личность «тревоги и счастья», одинаково легко приходящая в восторг от радостных событий и в отчаяние от печальных, воспринимает игрока обаятельным, справедливым.

• Ориентация на свободу – отрицательная связь ( - ).

Свободолюбивый человек оценивает гемблера, как черствую, неотзывчивую, враждебную личность.

• Показатель педантичности – отрицательная связь ( - ).

Люди педантичного типа, придающие большое значение внешней стороне дела, мелочам и склонные требовать того же от окружающих, часто колеблющиеся с решением дела, так как прежде чем начать действовать, стараются еще раз убедиться, что лучшего решения найти невозможно, оценивают человека зависимого от игры, как враждебно – настроенного.

• Показатель возбудимости – отрицательная связь ( - ).

Агрессивная, упрямая, самолюбивая, отличающаяся постоянной внутренней напряженностью, раздражительностью личность, воспринимает азартного игрока, как враждебного человека.

Для наглядности изобразим полученные данные в графическом виде:

Интересно отметить, что экзальтированная личность, которую может посетить крайняя впечатлительность по поводу печальных фактов, а жалость и сострадание к несчастным, больным способна довести ее до отчаяния, оценивает гемблеров, как обаятельных, справедливых людей.

Со шкалами фактора С ( сила ) связанны следующие индивидуально – психологические характеристики личности:

• Показатель демонстративности – положительная связь ( + ).

Эгоцентричная личность с жаждой признания, поддержки, сочувствия, а так же стремлением постоянно быть в центре внимания, демонстрацией своего превосходства, воспринимает игрока, как волевого, сильного человека.

• Ориентация на деньги – отрицательная связь ( - ).

Человек ориентированный на деньги оценивает гемблера, как слабую, неспособную к достижению цели и преодолению трудностей личность.

• Показатель гипертимности – положительная связь ( + ).

Гипертимный тип – это активный, оптимистичный, добрый, отзывчивый, беззаботный, с высоким жизненным тонусом человек, характеризующий игрока, как независимую личность.

• Показатель тревожности – отрицательная связь ( - ).

Тревожные люди испытывающие ощущение внутреннего неблагополучия, напряженности, склонные к неопределенным опасениям, тревожному ожиданию каких – то неприятностей, несчастий, оценивают азартного человека, как зависимую личность с низкой самооценкой.

• Показатель циклотимности – положительная связь ( + ).

Личность с периодическими сменами настроения, в субдепрессивной фазе общение раздражает, компании избегаются, в периоды жизненного подъема ускоряются мыслительные процессы, появляется оживление, инициативность, воспринимает гемблера напряженным.

Для наглядности изобразим полученные данные в графическом виде:

Интересно отметить, что тревожная личность, у которой бывает обеспокоенность возможными последствиями своих действий, при необходимости принять решения  возникают сомнения и колебания, оценивает азартного игрока, как человека с низкой самооценкой, которая свидетельствует о неуверенности личности, неспособности держаться принятой линии поведения, о зависимости от внешних обстоятельств и оценок.

Выводы

1. Таким образом, мы можем говорить о том, что подтвердилась гипотеза выдвигаемая в данной исследовательской работе - существует значимая связь между индивидуальными психологическими характеристиками и отношением к азартной игре.

Заключение

СПИСОК  ЛИТЕРАТУРЫ

1. Азарт поддается лечению. «Труд» за 30.03.06.
2. Братусь Б. С., Розовский И. Я., Цапкин В. И., Психологические проблемы изучения и коррекции аномалии личности. уч.-мет. пособие. – М.Изд-во Унив., 1998.
3. Бухановский А.О. Болезнь зависимого поведения: определение, систематика, клиника. Актуальные вопросы охраны психического здоровья. - Краснодар, 2003.
4. Грюнвальд Бернис Б., Макаби Гаролд В. Консультирование семьи. Пер. с англ. - М., Когито-Центр, 2004.
5. Егоров А. К. Нехимические (поведенческие) аддикции (обзор). Аддиктология. - М.,2005.
6.  Егоров А. Ю. К вопросу о новых теоретических аспектах аддиктологии. Наркология и аддиктология: Сб. науч. тр. Под ред. проф. В. Д. Менделевича. - Казань: Школа, 2004.
7.  Елшанский С. П. Некоторые этические и психологические проблемы реализации программ «снижения вреда» среди потребителей наркотиков. Вопросы наркологии. – М., 2003.
8. Зайцев В. В. Патологическая склонность к азартным играм — новая проблема российской психотерапии. Социальная и клиническая психиатрия. – М., 2000.
9. Зайцев В.В., Шайдулина А.Ф. Как избавиться от пристрастия к азартным играм. — СПб.: Нева, 2003.
10. Змановская Е.В. Девиантология (психология отклоняющегося поведения). — М.: Академия, 2003.
11.  Каплан Г. И., Сэдок Дж. Клиническая психиатрия. Т. 2. - М., 1994.
12. Клиническая психология. Под ред. М. Пере, У. Баумана. - СПб.: Питер, 2002.
13. Короленко Ц. П., Донских Т. А. Семь путей к катастрофе. - Новосибирск: Наука, 1990.
14. Короленко Ц.П., Дмитриева Н.В. Социодинамическая психиатрия. - М., Екатеринбург: Деловая книга,2002.
15. Леонгард К. Акцентуированные личности. - Киев, Высшая школа 1989.
16. Личностный Дифференциал ( ЛД ). Типография «Содружество Плюс», Самара, 2003.
17. Майерс Д. Социальная психология. 6–е изд., перераб. И доп. - СПб.: Питер, 2003.
18. Максимова И. Ю. О склонности подростков к аддиктивному поведению. Психологический журнал, т. 17, №3, 1996.
19.  Малкина – Пых И. Г. Психология поведения жертвы. -  М.: Изд – во Эксмо, 2006.
20. Маслоу А.Г. Мотивация и личность. - СПб., Евразия,1999.
21. Менделевич В. Д. «Клиническая и медицинская психиатрия» Москва «Медпресс» 1998 г.
22.  Менделевич В.Д. Психология девиантного поведения: Учеб. пособ. - М.: МЕДпресс, 2001.
23.  Моховиков А.Н. Телефонное консультирование. – М.: Смысл,2001.
24. Попов Ю. В., Вид В. Д. Современная клиническая психология. Экспертное Бюро 1992.
25. Портнов А.А.  Общая психопатология - М.: Медицина, 2004.
26. Психологический словарь. - М., Педагогика-пресс, 1997.
27. Райгородский Д. Я. Практическая психодиагностика. Методики и тесты. Учебное пособие. - Самара: Издательский дом «БАХРАХ-М»,2004.
28. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. – СПб., Питер, 2002.
29. Руководство по аддиктологии. Под ред. проф. В. Д. Менделевича. - СПб.: Речь, 2007.
30. Свенцицкий А. Л. Социальная психология. - М.: ТК Велби, Изд – во Проспект, 2005.
31. Сельченко К. В. Психология зависимости: Хрестоматия. - Мн.: Харвест, 2005.
32. Страшные игры – страшные последствия. «АиФ. Здоровье» №17, 2006.
33. Франкл В. Человек в поисках смысла. - М., Прогресс, 1990.
34.  Шайдукова Л.К. Зависимость выбор и преодоление. - Казань: Анархис, 2005.
35. Шевченко Ю. С., Васильев М.В. Социальная и клиническая психиатрия. – М., 2000.
36. Шейнов В. П. Психология обмана и мошенничества. - М.: АСТ, Мн.: Харвест, 2005.
37. Шокуров Н.В. Аддиктивное поведение и его профилактика. Партнерство через образование. – М., 2003..  
38. Щеглов Ф. Г. Игровая зависимость: рецепты удачи для азартных игроков. - СПб.: Речь, 2007.
39. Янг К.С. Диагноз – интернет-зависимость. Мир Интернет. - СПб., 2000.
40. Ясперс К. Общая психопатология. - М., 1997.