Пьеса на все времена
план-конспект занятия

Морозова В.С.

ПЬЕСА НА ВСЕ ВРЕМЕНА

Введение

        До нынешнего времени пьеса Николая Михайловича Дьяконова «Свадьба с приданым» на родине драматурга, на подмостках  Академического театра драмы им. В.А. Савина, ставилась 5 раз. Сначала в 1949 году — на коми языке (постановщик Пантелеймон Онуфриевич Мысов), второй раз — уже после перевода её на русский язык А. Г. Глебовым — в 1950 (постановщик -   сам Н. М. Дьяконов). Затем в 1984 году пьесу поставил Эраст Алексеевич Попов. А далее речь пойдёт уже не о пьесах Н. Дьяконова (А. Глебова), а о римейках, автором которых стал Вячеслав Кушнир в содружестве с режиссёрами Николаем Корчаковым из Чувашии и москвичкой Инной Ваксенбург.

        Кроме того, телекомпания Юрган в 2017 году создала телеверсию пьесы В. Кушнира на коми языке в переводе Александра Чувьюрова - «Свадьба с приданым -  2. 50 лет спустя»

        По описаниям С. М. Поповой, автора книги «Страницы истории коми театра» [8; 53-58], первый спектакль с историей сватовства бригадира к девушке из соседнего колхоза сопровождался подлинными коми народными мелодиями. Начинался он с гулянья. По сценической площадке парами и группами прохаживались молодые люди, распевавшие частушки под гармонь. Уже одна эта сцена давала спектаклю мажорный тон и народную окраску, создавала оригинальный облик - считала С. М. Попова.

        Роль Сергея Орлова исполнял артист Е. Михеев. Вдвоем с Ю. Трошевой в роли Ирины Степановой они составили замечательную молодую пару.

        С. М. Попова отмечала, что в спектакле образ Курочкина в исполнении артиста (позже и драматурга) Василия Леканова ещё не выделялся: скорее всего, из-за того, что в первом варианте пьесы этот образ еще не был разработан как комический. Добавим: и куплетов ещё не было для него — тех, что «венчали» процесс формирования образ этого персонажа для следующих исполнителей.

Проблемы перевода и драматический конфликт

        Видный советский драматург, Анатолий Глебович  Глебов, при переводе пьесы на русский язык во многом помог автору. Главное - он обеспечил ему известность. Но в целом, переводчик не посягнул на самодостаточность текста Н. Дьяконова. На коми языке написанная коми человеком, опытным автором, пьеса производит впечатление хорошо разработанного, добротного сюжета с интересными действующими лицами. В ней было что играть актёрам! Поэтому сюжет пьесы в переводе остался, изменились лишь имена некоторых действующих лиц.  Ирина Степанова стала Ольгой Степановой, Сергей Орлов – Максимом Орловым. Кроме того, в пьесе Н. Дьяконова были действующие лица с отрицательными характеристиками, которые  будто дублировали друг друга. Это Лукерья и Похлёбкин, не разделявшие  энтузиазма коллективного труда.  При переводе в пьесе осталась лишь Лукерья с фамилией Похлёбкина. А основным комедийным персонажем стал Курочкин. После этого  перевода в 1950 году Николай Дьяконов сам поставил в Сыктывкарском  театре  вариант пьесы  на русском языке. С. А. Попова приводит цифру: спектакль выдержал более 300 представлений! Видимо, права Мария Удоратина, сотрудник музея им. Н. Дьяконова, что, «устав от войны и потерь, от тяжёлого быта и непосильной работы, люди увидели в лирической комедии какой-то просвет, надежду на будущее» [19; 101].

        Считается также, что при переводе комедия в чём-то утратила национальный колорит.  Но, во-первых, освободившись от «оболочки» - коми языка, - «нутро пьесы» естественно стало отражать сюжет без конкретного места. А во-вторых, ни коми театру, ни театру московскому не было нужды специально вносить в постановку национальные особенности: речь в пьесе шла о развитии колхозного строительства в масштабах  страны.

        Нам представляется важным, что произведение при переводе  утратило две сцены, которые своеобразно характеризовали миропонимание, взгляды Николая Дьяконова. Привожу купированные А. Глебовым сцены в сокращении (перевод мой).

        Во II действии пьесы председатель колхоза «Искра» приказывает своему бригадиру [9; 132-133].

ВАСИЛИСА. Авдей Спиридонович, сейчас же начните сеять!

АВДЕЙ. Не время ещё.

ВАСИЛИСА. Да меня ж повесят!..

АВДЕЙ. Никто не повесит.

ВАСИЛИСА (обращается к агроному Муравьёву, он же и парторг). Александр Сергеевич, ты нарушаешь мой график!

МУРАВЬЁВ.  График не догма. Надо подходить к нему творчески. Его надо придерживаться, но ведь может и снег повалить.

ИРИНА. Тебе, мама, охота поскорее отрапортоваться — как и Курочкину, а мы хотим хлеб получить. Сиди, Авдей. Без решения агронома сеять не будем.

ВАСИЛИСА. Но мы же соревнуемся!

МУРАВЬЁВ. Мы, Василиса Павловна, соревнуемся за богатый урожай.

ВАСИЛИСА. Я, Александр Сергеевич, тебя как агронома хорошо понимаю. Но как секретаря партийной организации…

МУРАВЬЁВ. Я и как секретарь — то же самое скажу.

ВАСИЛИСА (повышая голос). Вы с Авдеем производите свои опыты и только из-за этого нарушаете график! А я отправила в район сводку, что сегодня с зерновыми мы управимся.

        Театроведы с легкостью относили пьесу Николая Дьяконова к драматургии бесконфликтной, имея ввиду, что борьба самолюбий любящих людей — это ещё не драматический конфликт. Недостаёт ему глубины, общественного звучания. Но так ли это?

        Уже по вышеприведённому отрывку видно, что автор пьесы прозрачно намекнул на существенную проблему социалистического хозяйствования. -   давление, диктат вышестоящих органов. Заботясь об общественно-политической жизни и производстве, осуществляя контрольные функции, партийные органы, по существу, мешали нормальному хозяйственному процессу.

        А в III действии пьесы Николай Дьяконов говорит о таком явлении, как отъезд (бегство) сельских жителей из колхоза в город. Переезд из деревни считался недопустимым, антипатриотичным явлением. При этом известно, что во время всеобщей паспортизации в СССР сельское население «основного документа» не получило. Поэтому и не могло покинуть родных мест. Получить же вместо паспорта справку на выезд для работы в городе без согласия правления колхоза было почти невозможно. Так что крестьяне оказались привязанными к деревне и должны были наполнять закрома горожанам за трудодни. Только в 1974 году сельским жителям СССР решено было выдавать паспорта, запретив, при этом, принимать их в городах на работу [19].

АВДЕЙ (Похлёбкину). Дезертирам нет места за колхозным столом! Здесь честные люди празднуют! Вернись обратно, отработай этак трудодней 500 — тогда и милости просим. А теперь ступай на ту сторону Эжвы и оттуда гляди, как наши колхозники веселятся![10; 64]

        Не сказал Н. Дьяконов, каким именно образом персонаж Похлёбкин оказался в городе. Обычно председатель колхоза давал справку для получения паспорта только в случаях, если колхознику необходимо было ехать в город для лечения или с целью учёбы. Похлёбкин — один из друзей Максима,  фронтовик, мог в городе долечиваться, а потом и остаться там - уже по личным причинам. Тем более, что в   работал он в столице простым сторожем.

         Николай Дьяконов был очень хорошим, интересным актёром (закончил Ленинградский техникум сценических искусств, в настоящее время СПбГАТИ), умел по жизни, в быту пополнять профессиональную «копилку»  — слушать, слышать и видеть людей — и наблюдения эти привёл в своём произведении. Серьёзные проблемы он не стал  в пьесе развивать: он помнил, что писал комедию.  Впрочем, зрителям послевоенных лет достаточно было намёков на истинное положение дел.

        Конечно, сегодня по этим эпизодам (и не только) мы отчётливо видим и идеологизированный стереотип героев (председатель колхоза Василиса), а также с позиций идеала  описываемые колхозные реалии,  преувеличение воспитательных возможностей коллектива. В описываемый же Н. Дьяконовым период большинство читателей и зрителей находилось под  прессом  средств массовой информации:  большинство верило в энтузиазм и силу коллектива, высмеивало всякую непохожесть на установившиеся идеалы, успешно или без особого успеха реализовывало соцсоревнование, а кто-то всё ещё мечтал повторить стахановский опыт на своём производстве. Сам постановщик пьесы Борис Равенских считал:  «Сценой сватовства Максима в первой картине мы хотели внести утверждение того нового, что есть в наших людях: их взыскательное отношение друг к другу, их принципиальность, которая не считается  с личными взаимоотношениями» [5;34].

        Естественно, в русских вариантах пьесы вышеприведённые отрывки отсутствуют, и русский читатель (постановщик) о них не знает. И всё-таки представляется, что конфликтующие стороны вовсе не Максим и Ольга, а общественная система, диктующая народу правила жизни, а  с другой стороны - творческий людской потенциал. У той и другой стороны есть своя «поддержка» в тексте пьесы. Есть люди, которые поддаются давлению системы, но в случаях, когда это давление начинает подвергать сомнению их существеннейшие взгляды на жизнь, - они «выскакивают» из рамок этих правил. Тот же Авдей, который считает уехавшего в город Похлёбкина дезертиром, - в случае с приказом Василисы на сев в «мёртвую» землю категорически не согласен. И те же Максим с Ольгой хоть и поспорили на абсолютно надуманное приданое, но в конце-концов рушить из-за этого свои жизненные планы не стали. Любопытно, что в пьесе много оригинальных личностей: смешной и обаятельный, то и дело попадающий впросак Курочкин, стеснительный интеллигентный агроном Муравьёв, даже своевольная и любящая жизнь во всех проявлениях Лукерья, даже «мелкая» Люба Бубенчикова, которая не разрешает собой командовать: «Не путайте меня с ротой!». В конечном счёте спасти урожай на участке Курочкина помогли также творчески мыслящие люди, которые вовремя вспомнили про старинное средство - окутать посадки дымом.

        Таким образом, купировав два эпизода, москвич и опытный литератор Анатолий Глебов, хорошо знакомый с общественной конъюнктурой, избавил пьесу честного провинциального автора от «неудобных» отрывков, которые могли привлечь цепкое внимание  советских ревизоров. Пьеса «Свадьба с приданым» была напечатана в издательстве «Советская драматургия» дважды — в 1950 и 1951 гг. Естественно, другие издания пьесы о купюрах и не знали. «Свадьба с приданым» на русском языке в переводе А. Глебова в нашей республике всё ещё ждёт переиздания с 1950 года, оставаясь раритетом. Не утешает и то обстоятельство, что издательство «Искусство» напечатало пьесу в серии «Пьесы советских писателей» в 1956 году.

        Кстати, следующее издание — уже производное от перевода (то есть, с соответствующими купюрами), хотя и на коми языке - появилось только через 30 лет, в 1980 году: это сборник на коми языке «Пьесаяс», и ещё один раз -  в 1991 году (сборник «Свадьба приданöйöн»). Оригинальная же «Свадьба» на коми языкес 1949 года ждала переиздания: ее   напечатал журнал «Арт» во 2 и 3 номерах за 2011 год — и без купюр!

        Нельзя не упомянуть ещё об одном сокращении текста Н. Дьяконова, но уже без участия переводчика. В ходе десталинизации^[1] после известного доклада Н. С. Хрущёва «О культе личности Сталина и его последствиях» из пьесы, вернее, из её новых изданий была изъята сцена сна Ольги, в котором она «виделась» с самим Иосифом Виссарионовичем Сталиным. В статье же  из книги 1953 года «Опыт работы Московского Театра сатиры над советской пьесой» [5;34] режиссёр Борис Равенских в стилистике тех лет писал: «Мы хотели воспеть любовь нашего народа  к своему вождю. Огромную веру простых людей в великую силу партии, как авангарда трудящихся масс. Сцена сна о товарище Сталине создаёт для этого прекрасные возможности».

        Вводить или не вводить сокращённые при переводе пьесы эпизоды в возможной новой постановке  «Свадьбы» — проблемы, скорее, режиссёрские. Ясно, что первый купированный эпизод будет и нынешним зрителям понятен, а второй, с Похлёбкиным, - видимо, потребует каких-то дополнительных разъяснений.

Московский триумф

        На активную раскрутку пьесы, на её промоушен - более всего сработала постановка в Московском Театре сатиры режиссёром Борисом Равенских. Видный советский театральный критик В. А. Сахновский-Панкеев приводит в своей работе «Многоязыкий театр России» [15;13] пример «совершенно исключительного» успеха спектакля Театра сатиры: поставленный в начале 1950 года, он к марту 1953 года сыгран 300, а ещё год спустя — 400 раз! И добавляет, что в немалой степени успех этот объясняется талантливостью коллектива (кроме режиссёра Б. Равенских - художник В. Рындин, артисты В. Доронин, В. Васильева, Т. Пельтцер и др.), но и в других театрах, более скромных по количеству «звёзд» в труппе — спектакли всё равно шли с аншлагами. Это был триумф — и театра, и пьесы, и самого автора. Потом пьеса «прошлась» по сценам многих городов России, была переведена на польский, венгерский, румынский, болгарский языки, не говоря уж о языках союзных и автономных республик Советского Союза. По пьесе был снят кинофильм в 1953 году, пользующийся популярностью до сих пор. В 1972 году он был реставрирован. С выходом ленты на широкий экран количество желающих видеть музыкальную комедию выросло в разы.  

        В картине играли те же артисты, что и в спектакле Театра сатиры. Несколько человек творческой группы уже в 1951 году получили Сталинские премии, в том числе и Николай Дьяконов.

        Всенародному успеху московской постановки во многом способствовало её музыкальное сопровождение. Режиссёр Борис Равенских совсем не случайно заказал тексты песен  Алексею Фатьянову. Для постановочного колорита нужны были искренняя задушевность, лиризм, лёгкий юмор. Всё это характеризовало поэта уже  в известных народу песнях («На солнечной поляночке…», «Первым делом, первым делом самолёты», «В городском саду играет духовой оркестр», «Где же вы теперь, друзья-однополчане?»). Постановщик знал также, что и композитор Борис Мокроусов   не чужд поэзии в широком смысле слова: его мелодии отличались нежностью, глубокой искренностью, приверженностью фольклору (из-за этого только что сочинённая  его песня часто казалась близкой и родной) — взять хотя бы его «Одинокую гармонь».  
        Репетиции режиссёр начал раньше, чем авторы принесли в театр музыку.  Но артисты знали, что хорошие песни вносят в постановку нужную атмосферу, готовят верное настроение персонажей. Поэтому исполнители во время репетиций сами пели так называемую «рыбу»: например, Виталий Доронин (Курочкин) то пел «Давай закурим», то «Крутится-вертится шар голубой»… Но когда Борис Мокроусов сел за рояль, а Алексей Фатьянов начал петь под его аккомпанемент, - все поняли: вот оно! Именно этого недоставало спектаклю! И тексты, и музыка «дышали» молодостью, задором, юмором! Песни обогатили характеристики героев, сделали их живее, убедительнее. Творческое пространство постановки сразу расширилось и заметно стало отличаться от постановок «трудовых» комедий тех лет, зачастую  суховато-декларативных. Так что успех, выпавший на долю спектакля  в театре Сатиры по праву должны разделять и поэт с композитором тоже [17].

        О том, что без  песен А. Фатьянова и Б. Мокроусова спектакль не имел бы такого успеха, свидетельствует следующий факт. Известно, что «Свадьбу с приданым» в 1950 году ставил и Ленинградский театр имени Ленинского комсомола. Музыку к нему сочинили В. П. Соловьев-Седой и М. Матвеев. Однако даже такому большому мастеру песни, как Соловьев-Седой, не удалось в данном случае выдержать конкуренцию с Мокроусовым. Песни из московского спектакля распевала вся страна, а песни Соловьева-Седого и Матвеева на стихи Бориса Лихарева не получили такого широкого распространения.

Хотелось бы отметить, что стихи А. Фатьянова, а конкретно - куплеты Курочкина - определённо помогли  актёрам, исполнителям этой роли. Куплеты — своим брызжущим юмором, слёту запоминающимся текстом — послужили так сказать, завершающим штрихом к сочинению сценического образа персонажа. Вот он поёт про себя:

«Обо мне все люди скажут:
Сердцем чист и не спесив.
Или я в масштабах ваших
Недостаточно красив?

Но про новые рубахи
И костюм, что в праздник сшил,
Мне районный парикмахер
Комплименты говорил.

...Я тоскую по соседству
И на расстоянии.
Ах, без вас я, как без сердца,
Жить не в состоянии».

        У того, кто поёт такие куплеты, в подтексте обнаруживаются и остроумие, и самоирония, и как следствие, - голова не без мыслительных способностей. Как не симпатизировать такому герою зрителям!  Хотя есть и другие мнения относительно характеристики  Курочкина: «недалёкий самонадеянный человек, который всячески пытается обратить на себя внимание» [17;108].  Даже если и так - сколько же открывается  актёру возможностей сыграть образ неоднозначно! Литературовед А. Н. Осташкина в своё время подметила: «… пожалуй, во всей советской песенной лирике не найдёшь шуточной песни, в которой каждая строка была бы так убедительна, так колоритно комична, так «работала бы» на раскрытие характера героя». (Осташкина А. Песенное творчество Алексея Фатьянова. - «Учёные записки» Азербайджанского пединститутка языков имени Ахундова, Баку, 1963, с. 17) [17; 108-109].

        В 50-е годы пьеса «Свадьба с приданым» много, успешно ставилась и  в провинциальных театрах, а также в клубах и домах культуры. Между прочим, только пришедший главным режиссёром в Ленинградский Большой драматический театр Георгий Александрович Товстоногов тоже ставил эту пьесу.

Совхозы, капуста — и новое зрелище!

        Эраст Алексеевич Попов — постановщик пьесы 1984 года, уже пожелал приблизить спектакль к современности. Вера Алексеевна Латышева, авторитетнейший критик того времени, заметила в газетной публикации [16], что постановка по количеству песен и танцев брала пример с появившихся в стране мюзиклов, тем более, что использовались не только песни из московской постановки, но и всенародно популярные «Услышь меня, хорошая» и «Одинокая гармонь». Кроме того, в тексте пьесы колхозники звались уже совхозниками, а вместо ржи ими была посажена капуста. Доля современности звучала и в реплике о том, что на помощь в уборке урожая приедут «городские». Других изменений не было, если не иметь ввиду смену актёрских поколений. В этом варианте бывшая невеста Юлия Трошева стала Лукерьей (В. А. Латышева прямодушно отметила, что на этот раз из созданного ею образа незаметно ушёл юмор), Глафира Сидорова играла то, что ей было привычно: она председательствовала.  Курочкина играл Виктор Градов, в другом составе — С. Нечаев. Причём, молодой С. Нечаев понравился В. А. Латышевой больше опытного В. Градова, который будто бы играл человека «себе на уме» и потихоньку посмеивался над своими односельчанами. В целом, другой состав был тоже звёздным: Г. П. Лыткина (кстати, любимая ученица Н. Дьяконова по студии), бывшая Люба Бубенчикова, - играла уже начальницу, то есть тоже Василису. Причём, Г. Лыткина оставлась верна себе: её героиня молодо вышагивала по селу в красных сапожках и модном свитере, с влюблённым в неё Пироговым вела  себя сдержанно, а героиня Г. Сидоровой носила что-то более тёмное, строгое, но в отношениях с Пироговым была гораздо  эмоциональнее. В этом составе Лукерьей была Светлана Горчакова, которая понравилась Вере Алексеевне самостоятельностью трактовки: её шустрая и бойкая героиня в невыгодных для неё обстоятельствах могла  играючи прикинуться немощной и слабой. Максима играли двое: немногословным, сосредоточенным — В. Чижмин, прямым и вспыльчивым - А. Трибельгорн. Невесту играли молодые артистки Е. Новосёлова и С. Лыткина — мятущимися, страдающими. Первая была более идеалистичной, другая — более жизненной.

        Таким образом, из рецензии В. А. Латышевой мы понимаем, что сама пьеса давала исполнителям богатые возможности для разных трактовок персонажей.  

        Само собой, что из пьесы (после ХХ съезда КПСС) уже была вырезана роль И. В. Сталина. Сон Ольги остался - как мечта о рекордном урожае, - а вождя будто и не бывало в тексте.

         Билеты на первые спектакли трудно было достать, но В. А. Латышева сетовала на то, что национальный колорит совершенно исчез из постановки.  если не считать песенки, исполняемой Лукерьей-Трошевой: «Доли-шели». Оформлял спектакль Игорь Баженов, тоже не озаботившийся национальными особенностями оформления коми деревни.

        Другое мнение о спектакле высказали некоторые зрители из числа посетителей Литературно-театрального музея им Н. Дьяконова: «Спектакль с  песнями и танцами -  праздничное зрелище!», «Чувствовалось, что Э. А. Попов — точно ученик неугомонного Н. М. Дьяконова»! Действительно, Эраст Попов в своё время учился в студии Н. Дьяконова.

«Отец народов» на репетиции в сельском клубе

        Авторы следующей версии пьесы (2005 г.) Н. Дьяконова: Академический театр драмы им. В. Савина, драматург Вячеслав Кушнир и постановщик — чувашский режиссёр Николай Корчаков. В их спектакле уже появляются достаточно заметные изменения, но сюжет прост: на сцене современного сельского клуба идет репетиция старой комедии, известной всем по кинофильму. Актеры одновременно играют и исполнителей, и героев кинофильма. Неунывающий Курочкин (артист Андрей Третьяков) веселит народ, зрителей радуют  любимые песни, в финале - ожидаемая кадриль! Этот спектакль шёл не часто, но последний, 42 спектакль прошёл в 2015 году.

        Художником спектакля был Юрий Самодуров, который оформил очень лаконично сцену провинциального клуба, на которой стоят вразнобой детали оформления будущего спектакля и выделено место для режиссёра. В клубе репетиционный процесс то и дело прерывался из-за того, что кто-то допускал ненужные паузы, кто-то опаздывал, отчего-то выбивались электрические пробки… Этот приём драматурга Кушнира — сцена на сцене — достаточно известен. Но в данном случае он знакомому сюжету прибавлял дополнительный комический эффект, а также придавал некоторую пикантность обстоятельствам. Например, во время перерыва в репетиции, после намечающегося ещё сватовства артистка, играющая Ольгу (О. Родович), сбрасывала со своего плеча руку артиста, играющего Максима (Д. Рассыхаев) и делала ему замечание: «Не забывайся! Тут тебе не сцена!». Кроме того, приём сцены на сцене давал возможность играть театральные эпизоды гораздо ярче и живописнее, чем это было бы в реалиях. Жанр комедии в этом смысле преувеличения не только допускает, но и приветствует. Так, например, поразительно эффектно был в спектакле организован эпизод сна Ольги, в котором ей привиделся Сталин (в новую постановку эта сцена уже была возвращена В. Кушниром).

         «Отца народов» в ней играл Пётр Коледёнков. Ольга рассказывает свой сон, а остальные действующие лица восторженно ей внимают. И вот в какой-то момент рассказ оборачивается явью: из-за пригорка в центре площадки показывается сам Иосиф Виссарионович! Сначала возникает белая фуражка, потом знакомый усатый лик, торс — и далее вся величественная фигура в белом праздничном кителе! Торжественно, чинно – как в замедленной съёмке - он проходит между замершими в ошеломлении слушателями, приближается к девушке, пожимает ей руку, и, проговорив несколько самых банальных фраз, уходит обратно, будто истаивая в воздухе… Заворожённость при этом испытывали не только исполнители, но и зрители. Сцена без комментариев многое раскрывала из атмосферы того времени.

Потушить пожар, но не загасить огонь любви!..

        Но самые разительные перемены произошли с пьесой в постановке московского режиссёра Инны Ваксенбург в 2015 году — и опять по пьесе Вячеслава Кушнира! Этот спектакль стал уже не робким, но настоящим римейком^[2] — продолжением известного сюжета. Неправильно будет эту постановку назвать обнулением (если синоним ему «уничтожение»), так как в новом варианте всё-таки сохранились «корешки» текста Дьяконова: остались главные действующие лица пьесы, неизменной оказалась логика их поведения. Герои пьесы хоть и состарились, но по-прежнему готовы коллективно трудиться, и - пусть не официально - но соревноваться колхозами «Искра» и «Заря».

Цель римейков - использовать уже зарекомендовавший себя сюжет в сочетании с новыми техническими и художественными средствами. И в данном случае спектакль «Свадьба с приданым — 2» вполне отвечает понятиям римейка. Он продолжает сохранять память о полюбившемся произведении. Он с новой точки зрения оценивает случившееся с героями. Внимательный, непредвзятый зритель свои имевшиеся представления сверяет с новым зрелищем, и возможно, свои привязанности и тёплые чувства перенесёт на свежий сюжет.

        По новому сюжету В. Кушнира оказалось, что не совладавшие со своими характерами Максим (Денис Рассыхаев) и Ольга (Татьяна Михайлова) всё-таки разошлись, не успев завести совместных детей, и каждый из них за эти 50 лет прожил свои жизни отдельно друг от друга: Максим, как и грозился когда-то, - уехал. Возможно, в Сибирь. Но внук его (Владимир Рочев) после армии не пожелал оставаться в городской квартире, а решил возвратиться в родные Пенаты, устроиться там, а потом вызвать к себе одиноко живущего деда. Здесь, в северной деревне и происходят дальнейшие события. Потом окажется, что Ольга тоже одинока, и также то и дело вспоминает Максима («На крылечке твоём каждый вечер вдвоём»). У каждого из них хранится некий заветный закуток, в котором остались дорогие сердцу реликвии: у Максима в портфеле - фата невесты, у Ольги в чемоданчике — его свадебный пиджак... Нетрудно представить себе финал их новой встречи: конечно, они объединят свои судьбы. Хотя и не без препятствий. Таким образом, очень естественно, от идеи соцсоревнования колхозами сюжет переносится на совсем другие «рельсы»: доказательство жизнестойкости настоящей любви. Недаром эта версия спектакля начинается с возгласа (которого, кстати,  нет в тексте В. Кушнира): «Горим!!!». В подтексте угадываем: потушим пожар, но не загасим в сердцах огонь любви!

        Естественно, герои изменились. Погрузневший Курочкин (Игорь Янков), который первым выходил на сцену и без слов подгонял всех персонажей к действию, - он всё-таки сохранил ещё юношеский запал: если в своё время самому не удалось породниться со Степановыми, то сейчас это может (не может, а должен!) сделать его внук. Курочкин тормошит своего ленивого недальновидного внука (Константин Карманов), рисует ему радужные перспективы, и ведёт-таки свататься к старшей дочери Ольги (Светлана Малькова).  Но их опережают другие сваты.

        Более всего изменился опять-таки образ Лукерьи (Юлия Экрот). Кушнир великодушно «подарил» ей молодость: по его мнению (по списку действующих лиц), она чувствует себя на 46 лет, хотя фактически ей должно быть уже более 70. Она называет себя теперь актуальным именем - Гликерия, по-прежнему независима, свободна, легка в движениях, аттестует себя народной целительницей и рекламирует в целях оздоровления свои настойки из мухоморов. В этой версии пьесы Гликерия — главная разносчица новостей: искрой проскакивая в ярко-красном платье (только что, очевидно, скопированном с какой-нибудь картинки из модного журнала) от дома к дому, вспархивая от одной группы людей к другой, она действует как катализатор событий, как дрожжи для их взбухания. И потом любуется произведённым эффектом — впечатлением неожиданного возгорания. И сам спектакль начинается криком Гликерии. Тут же к пляжу, к пирсу (это основное место действия, которое не изменяется в течение спектакля. Оно -  и город, откуда уезжает внук Максима, и родная его деревня) сбегается масса людей, сельской молодёжи, которая принимает участие в тушении пожара пластическими средствами, проще говоря — она устраивает пляски и танцульки при любой возможности. Да что там молодёжь! - в этом спектакле 70-летние герои легко исполняют   сольные и дуэтные танцевальные номера. Молодым душой - возраст не помеха! Некоторые из этих «танцулек» можно назвать настоящими шедеврами. Сюда относится и танец беспредельно тоскующего Максима, и дуэт Гликерии с внуком Максима, на котором она испытывает свои колдовские гипнотические чары, вводя того чуть не в транс. Лёгкость, изящество, бездна женского обаяния Гликерии — им не мог не покориться (понятно: после службы в армии) готовый к поискам невесты молодой человек! Но не покорился. Дождался своей суженой.

        Интерпретатор пьесы — это прежде всего режиссёр. Остальные создатели спектакля — отвечают за свой «участок». Лишь режиссер думает о целом, координирует и объединяет всех, ищет смысл каждого эпизода и всей пьесы. Соединить всё вместе: живое слово, физические действия, темп, ритм, мизансценирование, сценографию, реквизит, музыкальное и звуковое сопровождение, свет, цвет, костюмы, выстроить на сцене взаимодействие актеров, определить жанр, придумать спектакль в целом – вот стоящая перед ним непростая задача [24].

        Спектакли, поставленные режиссером И. Ваксенбург, обыкновенно отличаются выраженным пластическим решением, и в её «Свадьбе с приданым-2» хореография балетмейстера Светланы Скосырской заменила примерно треть текста В. Кушнира. Таким образом, постмодернизм с его небрежным отношением к каноническим текстам, с намеренно рваными    эпизодами, переиначенными идеями проник и в Сыктывкарский театр! Это же доказывало оформление (Владимир Боер, главный художник Театра Р. Виктюка,  сотрудничающий со многими  театрами России и зарубежья), в котором  волнами (или парусами?) служили диагонально подвешенные кулисы разного цвета, задник закрывался двухэтажным шатким строением вроде смотровой площадки, которое, тем не менее, выдерживало на себе с десяток персонажей-наблюдателей, а перед строением  обращали на себя внимание несколько резиновых лодок, которые как гаражи «улитка» служили местом обитания некоторых персонажей. Пляж! Или плац? Короче говоря, такое место — да ещё с легко переносимыми местами обитания, — которое позволяло уместиться для пластических этюдов большому количеству актёров: они появлялись буквально стаями во время самых ответственных для движения сюжета эпизодов. А однажды им не хватило места в сцене сватовства — по замыслу режиссёра вся деревня стала свидетелем полагающегося обряда — и артисты заполнили все проходы в зрительном зале.

        Один вопрос не давал покоя очень многим зрителям во время спектакля «Свадьба с приданым — 2»: какое отношение это феерическое зрелище имеет к знакомому до нежности тексту Н. Дьяконова? Ждали оживления ностальгических чувств. Получили оторопь, лёгкий шок.

        … После первого действия люди пошли в гардероб. Артисты в унынии. На втором, на третьем спектакле — то же самое… Постановка не оправдала ожиданий.

        Она выдержала пять представлений.

        Чего не учли постановщики?

        Первое и самое важное обстоятельство: постановщики не приняли во внимание, что сюжет, который в новом спектакле продолжался, хорошо знаком лишь зрителям старшего возраста, да ещё специалистам. Вспомните: пьеса на русском языке не переиздавалась с 1951 года, для специалистов — с 1956. Последний раз она игралась в 2015 году, и исполнялась всего 42 раза за 10 лет эксплуатации спектакля. В головах зрителей  обрывки сюжета, смутно вспоминаемые герои… На сцене же — всё новое и незнакомое. Великолепная лирическая песня «На крылечке твоём» - она в спектакле присутствует — но в намеренно состаренном, а значит, искажённом варианте. И опять-таки сознание зрителя  встречает преграду.  

        Из-за коллективного беспамятства и второе важное обстоятельство: публика не успевала привязаться (не говоря уж о возможности полюбить) к главному герою, которого играл Денис Рассыхаев. Публика не знала его истории любви к Ольге. Зрители видели на сцене лишь грубоватого, обрюзгшего, с неопрятной бородой старика. Чуть примирял публику с ним его сольный танец — виртуозный и отчаянный из-за невозможности вернуть былое…

        Проявила себя и зрительская неопытность в восприятии современных постановочных приёмов: рассыпающиеся эпизоды публика не спешила объяснять самостоятельно: ждала логических подсказок. Один из важных эпизодов - «Думы окаянные» - исполнялся в форме танца, танца - коллективной потаённой маеты. Маеты как со стороны женщин, так и со стороны мужчин. У каждого из них — своя любовная история со всякого рода перипетиями. При этом все жаждут быть пόнятыми и мечтают о союзе. Причём, пока только мечтают — но в этом эпизоде они  заранее уже нашли друг друга. Так ведь на то и думы - «думы потаённые», - считают постановщики! А публика выводов не делает...

        К разряду мистики можно отнести одно удивительное совпадение [22]. Сдача спектакля художественному совету состоялась 17 сентября 2015 года, и тогда никто не мог предположить, что в день премьеры – 19 сентября - спектакль приобретет политический подтекст из-за случившегося въявь ареста некоторых членов правительства РК. По сюжету Вячеслава Кушнира, руководитель колхоза «Заря» Семен Шаньгин (З. Комлев) был арестован по обвинению в финансовых махинациях. Комментарий Максима Орлова (Д. Рассыхаев) на случившееся – «А у вас тут не такая уж глухомань. Все, как у людей, - живут, воруют…» - вызвал в зале заметное и продолжительное оживление. По мнению одного из рецензентов (Ю. Леготиной) «уже только одно это созвучие со временем сделало неоднозначно принятый спектакль событием сезона».

        Ностальгические чувства и сегодня можно оживить, включивши YouTube: телекомпания Юрган в 2017 году сняла телеверсию пьесы в переводе Александра Чувьюрова «Свадьба с приданым - 2. 50 лет спустя»: режиссёр-постановщик Мария Кузьчуткомова, режиссёр Вера Жижева. Из исполнителей только Владимир Рочев остался в роли внука Максима Орлова, да Светлана Малькова стала директором предприятия. Артисты Театра им. В. Савина играют очень достоверно, естественно — им верится даже в крупных планах. Обаятельнейший Михаил Липин (Максим Орлов) и тонкая, милая Анна Софронова (Ольга) составляют замечательную «взрослую» пару.  Съёмки на природе украшают сюжет. Только финал тоже слабовато мотивирован, хотя и отвечает ожиданиям зрителей...

         Сопродюсерами фильма выступили М. Матвеев, Г. Левицкий, А. Пивкин, А. Кузнецов, В. Казаковцев. Просмотров фильма набралось за три с лишним года достаточно много — более пяти тысяч - тем более, с учётом перевода текста В. Кушнира на коми язык.

        ...Привычка догоняет.  И выигрывает.

        Таким образом, мы проследили путь, пройденный пьесой Н. М. Дьяконова со времени её создания в 1948 году и до сегодняшнего дня.  Мы рассмотрели метаморфозы, произошедшие с ней и её постановкой в советском и постсоветском театральном пространстве. И пришли к выводу, что интерес к ней не угасает до сих пор. Есть сведения, что данное произведение Театр им. В. Савина собирается ставить вновь. Надеемся, что постановка станет событием в театральной жизни республики.

Список  литературы и электронных источников

1. Дьяконов Н. М. Свадьба  // Войвыв кодзув. – 1949. – 2 №. – 12–40 л. б.

2. Дьяконов Н. М. Свадьба с приданым : комедия в 3 действиях, 6 картинах / авториз. пер. с языка коми А. Глебова. – Сыктывкар : Коми гос. изд-во, 1950.– 87 с.

4. Дьяконов Н. М. Свадьба с приданым : [комедия в 3 д., 6 карт.] / перевод с коми А. Глебова // Советская драматургия, 1950. – Москва, 1951. – С. 217–274.

5. Дьяконов Н. М. Свадьба с приданым : [комедия в 3 д., 6 карт.] / перевод с коми А. Глебова // Опыт работы Московского театра сатиры над советской пьесой («Свадьба с приданым»). – Mосква, 1953. – C. 35–98.

6. Дьяконов Н. М. Свадьба с приданым : [комедия в 3 д., 6 карт.] / перевод с коми А. Глебова // Пьесы советских писателей. – Москва, 1956. – Т. 11. – С 127–181.

7. Дьяконов Н. М. Свадьба приданнöйöн : 3 действиеа комедия // Пьесаяс / [водзкыв Г. Юшковлöн]. – Сыктывкар, 1980. –  47–98 л. б.

8. Дьяконов Н. М. Свадьба приданнöйöн : пьесаяс / [лöсьöдiс М. С. Дьяконова ; водзкыв Л. А. Оплесниналöн]. – Сыктывкар : Коми книжнöй издательство, 1991. – 74–126 л. б.

9. Дьяконов Н. М. Свадьба. Первое и второе действие // Арт = Лад. – 2011. – № 2. – С. 107–141 ; – Текст коми.

10.Дьяконов Н. М. Свадьба. Третье действие // Арт = Лад. – 2011. – № 3. – С. 56–65. – Текст коми.

11. Кушнир В.  Николай Дьяконов. Свадьба с приданым : комедия в 2 д. : [сценарий]. –  [2005]. – 18 с. – На правах рукописи.

12.Кушнир В.   Свадьба с приданым – 2, или 50 лет спустя : комедия в 2-х д. – 2013. – 45 с. – На правах рукописи.

13. Кушнир В.  Свадьба приданнöйöн – 2 : 50 во мысти : 3 действиеа комедия /  комиöдic А. Чувьюров. – 2017. – На правах рукописи.

14.Попова С. М. Страницы истории коми театра. – Сыктывкар : Коми книжное издательство, 1965. – 95, [1] с., [8] л. фот. – Из содерж.: О постановке пьесы «Свадьба с приданым». – С. 53–58.

15.Сахновский-Панкеев В. А. Многоязыкий театр России // Многоязыкий театр России : театры автоном. республик РСФСР сегодня : [сб. статей / сост. А. Я. Вольфсон]. – Москва, 1980. – С. 5–48. – Из содерж.: О пьесе «Свадьба с приданым». – С. 13.

16.Латышева В. А. Бурджыкöн на лоас // Югыд туй. 1984. Май 29 лун.

17.Малышева П. Т. Алексей Фатьянов : cтраницы жизни, страницы творчества / предисл. О. Михайлова. – Москва : Современник, 1984. – 184 с., 8 л. ил., 1 портр. – Из содерж.: О  «Свадьбе с приданым». – С. 106–109.

18.Козлова Д. Т. История театральной и музыкальной культуры Республики Коми : ХХ век. – Сыктывкар : Эскöм, 2007. – 286 с. – Из содерж.: Об авторе пьесы  «Свадьба с приданым». – С. 186.

19.Удоратина М. Жизнь и сцена // Арт = Лад. – 2011. – № 2. – С. 94–106. – Из содерж.: О «Свадьбе с приданым». – С. 101.

20.Жирнов Е. «Не имеют права на паспорт 37 процентов граждан». – Текст : электронный // Коммерсантъ  Власть. – 2009. – № 14. – URL: https://www.kommersant.ru/doc/1147485 (дата просмотра: 21.03.2021)

21.Белокурова, С.П. Словарь литературоведческих терминов / С.П.Белокурова. - Санкт-Петербург : Паритет, 2012. - 316 с.

22.Премьера с политическим подтекстом: в театре драмы им. В. Савина открыли новый сезон. – Текст : электронный // БНК : информ. агентство. – 2015. – 21 сент. – URL: https://www.bnkomi.ru/data/news/42718/ (дата просмотра: 21.03.2021).

23.Десталинизация в СССР — понятие, цели, значение // Культура – здесь и сейчас : сайт о великой русской культуре.  – 2018. – 19 авг. – URL: http://velikayakultura.ru/istoria-kultury/destalinizatsiya-v-sssr-ponyatie-tseli-znachenie (дата просмотра: 23.03.2021).

24.Красногоров В. Смысл профессии режиссера с точки зрения драматурга. – Текст : электронный //   Красногоров : произведения Валентина Красногорова. – [Санкт-Петербург, 2020]  URL: http://krasnogorov.com/Smysl_professii_rezhissera.htm (дата просмотра: 21.03.2021).

25.На завалинке : музыкальная соцсеть : [сайт]. — URL : https://tunnel.ru/post-svadba-s-pridanym-polnaya-vers (дата обращения 01.04.2021). — Режим доступа : свободный. Текст : электронный.