Сочинение "Ребятишки"

РЕБЯТИШКИ.

Света.

В доме было холодно. Мать, затопив печь, всё вздыхала. Давно не было писем с фронта ни от мужа, ни от старшего сына. Фартуком она вытирала лицо, а слёзы всё бежали и бежали из её глаз.

Маленькая Света сидела на полу, на тёплом полушубке и играла с куклой-самокруткой Марусей, которую своими руками смастерила старенькая бабушка, живущая по соседству. По просьбе матери часто приходила она к ним в дом, посидеть со Светой.  Лицо куклы было нарисовано чёрным карандашом, голова и тело набито паклей. Нарядное и красивое платье, сшитое из старых лоскутков, очень украшало Марусю.  Девочка крепко прижимала свою любимицу, баюкая её, словно дочку.

Света родилась в самом начале войны и ещё очень долго не понимала значения этого слова, хотя часто его слышала. О том, что война принесёт в их дом столько горя, конечно, не могла она даже догадываться.

Прошло около трёх недель. Света играла со старшими сестрами, которые, несмотря на то, что была пятница, остались в этот день дома. Они, одни из немногих, посещали школу, но сегодня мать не отпустила их из-за сильного мороза. Все вместе ждали почтальона, и  почтальон пришёл.… Зарыдала мать, увидев похоронку, запричитала, жалобно, с надрывом, качая головой, закрыв глаза руками. Сёстры тоже плакали. И только Света не понимала, что происходит, не понимала, что в семью их пришла  большая беда.

Через пару недель почтальон пришёл снова, и снова всё повторилось: страшные душераздирающие  причитания и горькие слёзы матери и сестёр. На этот раз похоронка пришла на старшего брата Светы - он погиб под Сталинградом.

Время шло, подрастала  Света. Детство её было тяжёлым, голодным и холодным. Летом она с сёстрами уходила собирать разные травы, корешки, маленькие зёрна. Осенью вместе с мамой девочки работали в поле.

Наступила суровая зима. В ту ночь у Светы случился сильный жар, на утро её увезли в районную больницу.

Заботливая медсестра часто заходила к маленькой пациентке. Как-то раз она принесла Свете кусочек хлеба. Никогда раньше  девочка не видела настоящего хлеба. Каким же он казался ароматным и вкусным! Отломив двумя пальчиками буквально частичку от корочки, Света аккуратно положила оставшийся кусочек в косынку, завязала узелок и убрала под подушку. По вечерам она вновь доставала свой хлебушек, долго смотрела на него и отщипывала совсем маленькую порцию. Ела не торопясь, стараясь, чтобы ни одна крошка не упала мимо. Случайно отломившийся лишний кусочек она бережно слаживала в маленькую свою ладонь и  возвращала его снова в косынку.

Всю свою жизнь Света относилась к хлебу очень бережно и всегда вспоминала аромат того кусочка хлеба, которым дышала каждая клеточка её тела в те страшные военные годы.

Витя.

Раннее летнее  воскресное утро. Туман окутал деревню, еле можно было разглядеть дорогу,  ведущую вглубь леса. Рассвет только - только начинал украшать небо нежными  оттенками красного, оранжевого и иссиня - розового цветов.

Витя проснулся рано. Матери уже не было дома. Деревня была оккупирована  немцами, и каждый день мать, вставая ни свет ни заря, уходила на работу. Не по своей воле она обстирывала непрошеных гостей, мыла, готовила им, шила. Просто не было другого выбора. Из всей деревни уцелело лишь два жилища: их и семьи Зубовских, Все остальные дома были сожжены.

Виктор с матерью и братом Костей жили в землянке, в которой раньше хранили картофель. Дом был занят фашистами.

 Виктор разбудил брата. Быстро собрались и вместе отправились искать щепки, хворост, клевер, чтобы  растопить буржуйку и из этого  клевера сварить суп.      

Несмотря на возраст (Вите было 5 лет, Косте - 7) братья брались за любую работу,  они старались во всем помогать матери, и любое дело, казалось, было им по плечу. Они не отчаивались и твёрдо верили в победу нашей армии.

Возвратившись из леса, братья сложили всю свою «добычу» в уголок. Костя начал аккуратно складывать хворост в печь. Витя присел на табуретку очистить шишки найденного клевера от грязи и пыли, задумался о чём-то и вдруг услышал пронизывающий свист летящей бомбы. Он тут же бросился к брату. «Мамочка, только бы не зацепило! Мамочка, только бы не сюда!»,- зажмурив глаза, шептали испуганные дети, прижавшись друг к другу. «Бба-бах!!!» прогремело где-то вдали. «Пронесло!» - выдохнули мальчишки в раз. Но не успели они опомниться, как где-то совсем близко послышался рёв танка. Вжавшись в стенки землянки, братья крепко схватили  друг друга за руки. Через минуту земля начала двигаться. «Вот и всё»,- прошептал до смерти напуганный Костя и крепко прижал  к себе младшего брата.

Танк прошел по краю, но земля обвалилась, засыпав детей с головой. От нехватки воздуха закружилась голова,  зазвенело в ушах, сознание стало покидать обоих мальчиков. Уже практически прощаясь с жизнью, Витя все же не разжимал руку,  держа  крепко брата в эти последние минуты.

Вдруг где-то там наверху послышались глухие рыдания и еще какой-то непонятный звук. Мать, не теряя ни секунды, руками разрывала землю, откидывая комья во все стороны. Откуда взялись неимоверные силы у этой хрупкой женщины - один Бог знает,  но спасая своих детей от неминуемой гибели,  наверное, каждая мать будет обладать супер - силой в это мгновение.                                                                                                                                                                                                                                  

Посиневший  от нехватки воздуха Витя смотрел на рыдающую мать,  не прекращающую целовать их с братом…  

Клава.

Жара. Солнце палило так, что не было  сил даже дышать. Клава только что пришла с прополки колхозных полей и легла прямо на крыльце. В тени из-за палящей жары не было особо прохладнее, но всё - таки лучше, чем на самом солнцепёке.

Синева высокого неба отвлекла от тяжёлых дум. Раскинув руки, девочка смотрела наверх, и ей казалось, что кроме этого  чистого, такого яркого, такого потрясающего неба больше ничего не существовало. Стало как-то хорошо и спокойно. На мгновение  забылось и то, что завтра снова нужно идти на колхозное поле: то посадка, то прополка, а потом опять пахать, жать, боронить.… Физически тяжелый это был труд для мальчишек и девчонок, но это был их огромный вклад в победу над врагом. И никто из деревенских ребят не отлынивал, не прятался, и на уборку хлеба приходили все как один. Несмотря на голод, ни у кого и мысли не возникало взять хоть один колосок. В сознании  у каждого было одно – убрать хлеб, помочь фронту, приблизить Победу.

Калитка скрипнула, Клава вскочила на ноги. В ограду вошёл председатель колхоза.

-Клава, здравствуй! Хорошо, что ты здесь.

-Здравствуйте, - озадаченно ответила девочка, понимая, что не просто так пожаловал начальник к ним в дом.

-Тут такое дело…через неделю начнёшь работать почтальоном, письма с фронта разносить.

-А с тётей Машей что?

-С тётей Машей всё в порядке, стара она  стала, ноги болят,  не может ходить на такие расстояния, ты ей помогать будешь.  Вот такой сказ. Подробно всё расскажу потом, работы много, пойду я. Зайди на днях в сельсовет, с работой  познакомься.

Так у Клавы появилась новая обязанность. Работа была не из легких: ночью нужно было дежурить, не спать, принимать звонки по телефону, запоминать информацию, к  7 часам утра приносить сводку о проделанной работе за сутки в сельсовет, который  находился в  3 километрах от деревни, и передавать  Марии Алексеевне Курихиной всё, что было доложено за ночь.

Письма разносила тоже сама Клава, и это было самым сложным испытанием. Треугольники можно было затолкнуть в щель или прижать доской на видном месте, а похоронки надо было вручить в руки и расписаться.  Многие дети, младше Клавы лет на пять, прятались, увидев её с сумкой: что занесёт она сейчас в дом: радость или большое горе - не понятно. Если криков в доме нет, значит всё хорошо, выглянут ребятишки, выйдут письмо от бойца слушать, а если вой и вопли на всю деревню, то спрячутся мальцы где-нибудь за перегородкой и уши руками закроют, пока  рыдания не утихнут.

Непосильной  ношей оказалось это задание для 12 летней  девочки. Трудно было видеть убитых горем людей от вручаемых ею писем. В сентябре Клава кое-как не без труда уговорила председателя освободить её от этой работы: не могла она больше быть разносчиком чужого горя.

А уже в следующем месяце, в октябре 1942 года похоронка пришла и на отца Клавдии. Сколько раз она видела эту картину, когда сама вручала похоронки,  дикие вопли родственников звучали в её голове до сих пор, каждую ночь, а теперь  вот беда пришла и к ним в дом.  

Клава ожидала криков, рыданий, воя. Мать сидела на лавочке возле печи, укутанная тёплым платком. Прочтя письмо вслух,  она не закричала, она  как будто окаменела: просто сидела, глядя широко открытыми глазами в никуда. Клава подошла, присела рядом, обняла мать  и заплакала. Бабушка, мать отца, поднялась с краешка кровати, подошла к образам, встала перед иконой Казанской божьей матери, перекрестилась и сказала: «Прости, сынок! Видимо, я мало за тебя молилась!»

Клава тихонько всхлипывала. В доме воцарилась звенящая тишина, пронизанная невыносимым горем…

***

Светлана Георгиевна Иванова, Виктор Андреевич Белый, Клавдия Кузьминична Башарова – дети войны, герои этих рассказов. Война настигла их в  разных регионах нашей необъятной  страны,  но будучи взрослыми, все эти люди  стали жить в Баргузинском районе. У всех у них разные судьбы, но всех их объединила общая трагедия - невосполнимая потеря прекрасного мира детства.      

Истории их жизни учат ценить жизнь, быть стойкими перед лицом испытаний, бережно относиться к простым вещам и любить свою Родину.