Глава 1 (с. 18-44)
Представлена Глава 1 диссертации Нехорошева И.В. "Особенности субъективного качества жизни людей с различной нравственной направленностью", с.18-44.
Ссылка на полный текст: pdf-файл
для цитирования: Нехорошева И.В. Особенности субъективного качества жизни людей с различной нравственной направленностью: дисс... канд. психол. наук. Москва. 2014. 248с. EDN: SVBRVV
1. Теоретический анализ исследований нравственной направленности личности
1.1. Содержание понятий «нравственность», «направленность личности», «нравственная направленность личности»
Нравственность
Понятие «нравственность» во многих словарях и энциклопедиях рассматривается как синоним морали и в основном определяется как совокупность принятых в обществе этических норм поведения, общения и взаимоотношений [15; 195]. В других словарях эти понятия разграничиваются [136; 154; 177; 188; 194; 196]. Наиболее широко принятое разграничение проводится по линии внешнее-внутреннее. Мораль понимается как свод общественных этических норм, как один из внешних по отношению к человеку способов нормативной регуляции деятельности человека в обществе, а нравственность – как внутренние качества человека. Например, согласно определению С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой, нравственность – «внутренние, духовные качества, которыми руководствуется человек» [188]. Второе различие рассматриваемых понятий касается содержания нравственных принципов. Совпадают ли нормы общественной морали с нравственными нормами? И какой из этих двух этических систем должны соответствовать качества человека, чтобы его можно было назвать нравственным? В наиболее простом случае мораль есть свод общественных этических норм, а нравственность личности характеризуется степенью соответствия её внутренних качеств внешним моральным требованиям [137; 196]. Однако, социальные этические нормы могут меняться в зависимости от исторического периода и особенностей общественной системы и не совпадать с идеальными нравственными принципами. Как пишет М.И. Воловикова, те люди, которые достигли высокого уровня нравственного развития, «осознают различие между ценностями социального порядка и общечеловеческой этикой» [38, с. 75]. Поэтому некоторые авторы дают определения нравственности не через понятия «мораль», «общественные этические нормы», а через общечеловеческие этические требования к мотивам и поведению человека или через идеальные этические понятия [16; 137; 177]. Например, С.А. Кузнецов приводит следующее определение: «нравственность – это внутренние (духовные и душевные) качества человека, основанные на идеалах добра, справедливости, долга, чести и т.п., которые проявляются в отношении к людям и природе» [16]. Автор перечисляет нравственные идеалы, на которых должна строиться деятельность человека: добро, справедливость, долг, честь.
Иногда система нравственных принципов понимается как более высокая по сравнению с общественной моралью. По мнению Р.В. Петропавловского, «мораль – подвижный, нежесткий кодекс правил для повседневного пользования, нравственность же – высшая и неизменная инстанция над ними» [154]. Близкой точки зрения придерживаются С.К. Бондырева и Д.В. Колесов. Очень подробно рассматривая суть нравственности и ее отличие от морали, авторы выделяют 18 различий [20, с. 100-101]. Особенно важны 3 различия. Кратко их можно сформулировать в виде двух положений. Требования нравственности: 1) формируются путем накопления совокупного опыта всего человечества и поэтому признавались всем человечеством и во все времена; 2) имеют целью благо для всего человечества. Требования морали: 1) меняются в зависимости от конкретной эпохи, от социально-экономического строя, эти требования различаются в разных культурах и субкультурах; 2) имеют целью благо для конкретной группы или общества на текущем этапе их развития.
Примером универсального общечеловеческого нравственного принципа является «золотое правило нравственности», которое является выражением неискаженного принципа справедливости: «(Не) поступай по отношению к другим так, как ты (не) хотел бы, чтобы они поступали по отношению к тебе». Это правило признавалось человечеством на протяжении всего периода его существования независимо от особенностей культуры. Упоминания этого правила встречаются в Махабхарате, в Ветхом и Новом заветах, в изречениях Будды, Конфуция, у Гомера и Геродота [136]. Принципы долга, чести, честности, принесения добра, милосердия, заповеди «не укради», «не желай того, что у ближнего твоего», «не прелюбодействуй» также можно назвать универсальными нравственными принципами.
Требования морали, по мнению С.К. Бондыревой и Д.В. Колесова, «во многом «завязаны» на конкретную общественную систему» [20, с. 101]. В качестве примеров моральных систем, которые меняются вместе с общественными системами, авторы называют мораль рабовладельческого строя, феодальную мораль, мораль капиталистическую [20, с. 104].
В целом, нормы общественной морали нестабильны, они зависят от нравственного состояния общества, которое постоянно меняется в зависимости от многих причин: от исторического периода развития человечества (начало нашей эры, гуманистический подъем 1960-х годов), от общественного строя (рабовладельческий строй, социализм, капитализм), от стадии существования системы общественных норм (стабильная стадия или состояние аномии), от государственной политики в области культуры и воспитания. Можно привести примеры из современности. Согласно социологическим опросам, отслеживающим динамику ответов россиян на одни и те же вопросы, с 1992 по 2013 год постепенно, но существенно, увеличивается доля людей, считающих нормальным и допустимым наказывать детей физически, укрывать доходы от налогов, иметь любовника (любовницу), «выносить» что-либо с места работы, заниматься сексом без любви, лгать во имя благой цели [124]. Уменьшается доля граждан, считающих крайне предосудительным красть товары из магазинов, не отдавать долги [123]. То есть нарушение перечисленных норм всё меньше порицается в общественном сознании и постепенно переходит в статус поведения, которое может быть допустимо с точки зрения общественной морали.
Таким образом, нравственность можно рассматривать как внутреннюю характеристику субъекта, отражающую степень соответствия его мотивов и отношения к окружающему миру эталонной системе морально-нравственных норм. В качестве эталонной системы было бы более обоснованно принимать идеальные этические принципы жизни, которые могут быть выше норм общественной морали.
Направленность личности
Это понятие было предложено С.Л. Рубинштейном. Причем под направленностью он понимал направленность не только сознания, но и всего бытия человека. В дальнейшем направленность личности подробно исследовалась Л.И. Божович. Ею было предложено следующее определение: направленность личности – это устойчивая, трансситуативная устремленность и ориентированность мыслей, чувств, желаний, фантазий, поступков человека, которая является следствием доминирования главных, ведущих мотивов [122]. С этим определением согласуются и другие определения [35, с. 401; 49].
Направленности личности придается большое значение в отечественной психологии. Она рассматривается как высшее интегральное свойство личности, как «системообразующее свойство личности» (Б.Ф. Ломов) [111, с. 311], как «высший уровень личности» (К.К. Платонов) [142, с. 137], как центральная характеристика человека (Л.И. Божович) [14, с. 191, 260]. Направленность является следствием ведущих, смыслообразующих мотивов, проявляется через систему отношений личности, подчиняет «себе все частные психологические проявления и функции» (С.Л. Рубинштейн) [156, с. 436]. В качестве отдельных видов направленности учеными выделяется направленность личности в профессиональной и социально-нравственной сфере.
Нравственная направленность личности
В отечественной психологии было проведено большое количество эмпирических и теоретических исследований в области нравственности и нравственного развития. При этом многие отечественные ученые, работавшие в области нравственности, использовали термины «направленность» и «нравственная направленность» как синонимы: говоря о направленности личности, они имели в виду социально-нравственную направленность. Например, А.В. Зосимовский в начале своей известной работы «Формирование общественной направленности личности» пояснил, что он применяет термины «направленность» и «моральная направленность» как идентичные, чтобы не усложнять изложение [83, с. 11]. Уточняя содержание понятия «моральная направленность», он пишет, что этот вид направленности характеризует «внутреннюю нравственную позицию человека, стержневые особенности его мотивационной структуры» [83, с. 10]. Л.И. Божович рассматривала нравственность и направленность личности как единое целое и считала, что в основе формирования направленности личности лежат нравственные чувства [14, с. 191, 260]. А.И. Титаренко считал, что нравственная направленность характеризуется «веером» ценностных ориентаций [185, с. 118]. В.Э. Чудновский писал, что нравственная устойчивость личности тесно связана с её направленностью [208, с. 92].
Среди современных психологов этот термин использовали в своих работах А.К. Бровченко (2004), О.Ю. Доронина (2008), Л.Ш. Мустафина (2012), И.Е. Волчек и Н.В. Светлова (2010), Е.К. Веселова (2003) и ее аспиранты Г.А. Токарева (2006), Д.В. Шатров (2006) [27; 37; 42; 63; 126; 187; 215]. Однако, исследователи редко дают четкое определение рассматриваемому термину, поскольку предполагается, что его суть ясна – это направленность личности в нравственной сфере. Г.А. Токарева – одна из немногих, кто поясняет свое понимание нравственной направленности: это склонность к соблюдению нравственных норм и стремление, как к идеалу, к личному соответствию универсальным нравственным принципам [187, с. 56]. Другие исследователи, применяющие в своих работах этот термин, фокусируются на изучении других близких терминов и дают им определения. Например, О.Ю. Доронина, изучая «нравственную направленность инженера», определяет этот термин через систему ценностных ориентаций [63, с. 59, 65, 66]. В.Н. Рыбаков дает определение «социально-нравственной направленности личности» через «социально-значимые потребности и нравственные ценностные ориентации» [159, с. 83].
О том, как современные авторы понимают содержание нравственной направленности личности, можно судить по психодиагностическим методикам, применяемым ими. Л.Ш. Мустафина оценивает нравственную направленность с помощью методики «Добро-зло» Л.М. Попова [126, с. 4, 55]. Е.К. Веселова, Г.А. Токарева, Д.В. Шатров используют для этой цели показатели «моральная неустойчивость» и «индекс нравственности» из методик «Друг-советчик-1» и «Друг-советчик-2», разработанных Е.К. Веселовой совместно с С.А. Черняевой [37, с. 329, 331; 215, с. 111].
Как видно из приведенных примеров, термин «нравственная направленность личности» нередко можно встретить в работах отечественных психологов. Однако, гораздо чаще применяются другие близкие по смыслу термины: либо более широкий термин – «направленность», либо более узкие термины – «просоциальная», «коллективистическая», «альтруистическая», «гуманистическая», «эгоистическая» направленность. Противоположные виды направленности принято разграничивать по линии личное-общественное. Как писал Б.Ф. Ломов, в глобальном плане направленность личности определяется соотношением того, что личность берет от общества, к тому, что она дает обществу и что вносит в его развитие [111, с. 311].
Первой причиной того, почему в данном диссертационном исследовании был принят термин «нравственная направленность» вместо других общепринятых терминов, было стремление акцентировать в названии термина именно нравственную сторону направленности. Конечно, традиционные термины тесно связаны с нравственностью. «Просоциальная», «альтруистическая», «гуманистическая» направленность несовместима с сознательным нарушением нравственно-правовых норм, и это всегда подразумевалось в советской психологии. Однако в условиях современного нравственного состояния общества существует риск упущения из виду этого важного уточнения и исключения критерия соблюдения нравственных норм при диагностике вида направленности. Например, наличие у человека выраженного стремления принести пользу другим людям и помогать им является необходимым, но не достаточным условием вывода о его нравственно позитивной просоциальной направленности. Мотивы помогающего поведения могут быть как альтруистические, так и эгоистические [54, с. 7-9]. Более того, помогающее просоциальное поведение вполне может сочетаться с нарушениями нравственно-правовых норм, сопровождающимися распространенными оправданиями: «ради благой цели», «ради помощи близким» и т.д.
Второй причиной было стремление применять более широкий и универсальный термин, объединяющий все представленные выше, включающий в себя и промежуточные виды нравственной направленности, например, группоцентрическую и коллективистическую. Тогда «эгоистическую» направленность можно отнести к «отрицательной нравственной направленности», а «просоциальную», «альтруистическую» и «гуманистическую» – к «положительной нравственной направленности». Термины «положительный» и «отрицательный» уже используются учеными для общей характеристики нравственных качеств личности. Например, А.В. Зосимовский выделял положительную, социальную направленность и отрицательную, узкоэгоистическую направленность [82, с. 33-34]. А.К. Бровченко считает, что направленность личности может быть положительной и отрицательной с нравственной точки зрения [27, с. 4]. Ю.В. Александрова также выделяет два полюса – положительный и отрицательный в такой характеристике личности как нравственная сущность отношения к другим людям [3, с. 19-21].
Приняв за основу определение направленности личности, предложенное Л.И. Божович, можно дать следующее определение понятию «нравственная направленность личности». Это устойчивая устремленность и ориентированность мыслей, мотивов, деятельности, поступков, желаний и других побудительных интенций на соблюдение или несоблюдение нравственных принципов жизни и норм. Нравственная направленность является следствием доминирования положительных или отрицательных нравственных мотивов. Все компоненты направленности личности, которые имеют отношение к нравственности, будут составлять содержание нравственной направленности личности. То есть нравственная направленность личности включает в себя нравственные убеждения, идеалы, ценностные ориентации, взгляды, установки, нравственную сторону целей, мотивов, желаний, потребностей, отношения к себе, другим людям, окружающему миру.
1.2. «Эгоизм-альтруизм» как один из основных векторов нравственной направленности личности
1.2.1. «Личное-групповое-общественное-общечеловеческое» как вектор нравственной направленности личности
Многие ученые, среди которых В.Э. Чудновский, Б.С. Братусь, Ю.В. Александрова, О.И. Мантонина и Л.М. Попов, Т.Ю. Коренюгина, К.Я. Джус, рассматривают нравственность личности в неразрывной связи с направленностью, обусловленной преобладающим отношением личности к себе и другим людям [2; 3; 26, с. 22-34; 61; 93; 117; 208, с. 84, 92]. И.Г. Лаверычева провела анализ работ европейских философов от античности до наших дней, на основании чего пришла к выводу о том, что «в основании нравственных отношений лежат отношения эгоизма и альтруизма» [102; 104, с. 17]. А.К. Бровченко выделяет три основных аспекта нравственной направленности – ценностный, мотивационный и деятельностный. Мотивационный аспект представлен двумя полюсами – эгоистической или альтруистической мотивацией [27, с. 8-9]. Э. Фромм считает альтруизм и эгоизм двумя основными ориентациями характера человека [198, с. 7]. Ю.Б. Гиппенрейтер пишет, что иерархическая система мотивов личности в конечном счете либо покоится на небольшом основании узкоэгоистических мотивов, либо опирается «на широкий фундамент общественно значимых мотивов, которые включают …судьбы многих людей и событий» [46, с. 126-127]. Л.И. Божович выделяла два основных вида направленности, эгоистическую и гуманистическую, и рассматривала нравственность и направленность личности как единое целое [14, с. 191, 260]. А.В. Зосимовский, выделяя положительную, просоциальную направленность и отрицательную, узкоэгоистическую направленность [82, с. 33-34], применял термины «направленность» и «моральная направленность» как синонимы [83, с. 11]. По мнению Е.Р. Сагеевой, «ценностная направленность личности в континууме «Я – не Я»», является для человека «фундаментальной», поскольку «определяет ориентацию всех других его ценностных приоритетов и влияет на его поведение» [165, с. 3].
Таким образом, при рассмотрении направленности личности, ведущих мотивов и вообще нравственных характеристик личности, многими учеными выделяется два полюса: эгоистический и ему противоположный – альтруистический, гуманистический, просоциальный. Можно сказать, что направленность личности в нравственной сфере является по сути своей либо эгоистической, либо альтруистической. Поэтому линию «личное – групповое – общественное – общечеловеческое» можно считать одной из главных мотивационных линий нравственной направленности.
Если эту линию изобразить вертикально, то её составляющие: личное – групповое – общественное – общечеловеческое, будут соответствовать уровням нравственного развития личности в других концепциях (Б.С. Братусь, К.К. Платонов, Л.М. Попов, Л. Колберг, К. Гиллиган и др.). Если автором какой-либо модели нравственного развития выделяется один ведущий критерий нравственной развития, то это, как правило, отношение личности к себе и другим людям. Например, Б.С. Братусь, рассматривая смысловые образования личности как единицы анализа нравственной сферы, выделяет три основных уровня смысловой сферы личности. Первый – эгоцентрический. Второй – группоцентрический, на котором отношение одного человека к другому существенно зависит от того, «является ли он «своим» или «чужим», «дальним»». Третий уровень – просоциальный – включает в себя 3 ступени: коллективистскую, общественную и общечеловеческую (собственно нравственную) высшую ступень [26, с. 33-34].
Конечно, в человеке редко можно встретить, чтобы все желания и мотивы были направлены только на один нравственный полюс. В нём практически всегда происходит борьба мотивов, особенно нравственных. Но общая равнодействующая сила или результирующий вектор все же будет направлен в одну сторону. Либо вверх – к положительному полюсу: к альтруистическим мотивам и соблюдению нравственных норм. Либо вниз – к отрицательному полюсу: эгоистическим мотивам и нарушению нравственных норм.
Дополнительно необходимо отметить, что рассмотрение эгоизма и как показателя направленности и как черты характера не исключают друг друга. С.Л. Рубинштейн считал, что характер личности неразрывно связан с направленностью. К характеру он относил только те проявления направленности, которые выражают устойчивые свойства личности, а также вытекающие из этих свойств устойчивые установки личности [156, с. 623]. Эгоизм является одновременно и чертой характера, и устойчивым свойством личности, и проявлением направленности.
1.2.2. Отрицательные и положительные стороны эгоизма
Ухудшение нравственного состояния нашего общества, которое фиксируется в социологических и психологических исследованиях, проявляется в распространении и росте эгоистических настроений. Это ведет к деформации моральных представлений на уровне индивидуального сознания и всего общества. Всё чаще высказываются мнения о существовании позитивных аспектов эгоизма. В связи с этим необходимо более подробно остановиться на этом вопросе, а также более четко определить позицию автора относительно того, является ли эгоизм отрицательным нравственным качеством личности или нет.
Проблема противоположного отношения к эгоизму как к положительному или отрицательному качеству человека не нова. И.Г. Лаверычева проследила в истории философской мысли две противоположные точки зрения [104, с. 17-52] и пришла к следующему заключению. Одни философы считали основным созидательным свойством человека альтруизм. Среди них такие философы, как Шефтсбери, Хатчесон, Юм, Конт, Кропоткин, Соловьев, советские философы. Другие философы, среди которых Макиавелли, Спиноза, Гоббс, Мандевиль, Бентам, Шопенгауэр, Ницше, Спенсер, считали, что эгоизм тоже является созидательным свойством человека [105, с. 75]. Шотландский экономист и философ А. Смит считал эгоизм предпринимателей общественно полезным [13, с. 21].
В истории развития системы общественных отношений не раз возникали теории, призванные обосновать нормальность эгоизма и снять негативное отношение к этому качеству личности. Например, теория социал-дарвинизма, в которой борьба между людьми за существование и принцип выживания наиболее приспособленных рассматриваются как естественные, а потому нормальные. В качестве научной подоплеки в подобных теориях принимались работы Ч. Дарвина и Т. Гексли. Однако известный отечественный генетик В.П. Эфроимсон, приводя цитаты из работ этих ученых, доказывает, что таких взглядов они не придерживались [220, с. 110].
В социологии считается общепринятым, что отношение членов общества к нравственным ценностям меняется в зависимости от стадии развития системы общественно-экономических отношений. И.Г. Лаверычева показала, что отношение философов к альтруизму и эгоизму также подчиняется этой закономерности [104, с. 44-49]. Во время устойчивого созидательного развития растут альтруистические настроения. Когда же прежняя система общественно-экономических отношений разрушается, а новая система еще не сформирована, то для общественного сознания характерно неблагополучное нравственно-психологическое состояние, рост эгоистических настроений и позитивного отношения к эгоизму [105, с. 75]. Именно на данной стадии развития пока еще находится российское общество.
В истории психологии отношение к эгоизму тоже было неоднозначным. Представления о нормальности эгоистической природы человека порой опираются на некоторые теории личности. Как отмечает Б.С. Братусь, «после 3.Фрейда многие психологи усвоили, что нравственность нередко просто фальшь, поза, прикрытие истинного лица» [24, с. 10]. Но большинство отечественных психологов, среди которых Л.И. Божович, Ю.Б. Гиппенрейтер, А.В. Зосимовский, С.Л. Рубинштейн, В.Э. Чудновский и другие, рассматривают эгоизм как отрицательное, нежелательное качество личности. По мнению ряда зарубежных психологов, эгоизм характерен для нездоровой личности. Например, Э. Фромм однозначно считает эгоизм патогенной чертой характера [198, с. 16].
Некоторые современные исследователи тоже придерживаются этой позиции. Например, К. Муздыбаев от начала и до конца статьи «Эгоизм личности» не раз подчеркивает, что эгоизм «социально вредоносен», так как эгоист «наносит ущерб другим людям», обесценивает универсальные нравственные категории, такие как справедливость, сострадание, великодушие, честность и долг [125, с. 38]. В его исследовании эмпирически было доказано, что для эгоистов более приемлемо нарушение почти всех изучавшихся им нравственных норм [125, с. 32]. Автор данного диссертационного исследования придерживается точки зрения, согласно которой не существует такого эгоизма, который был бы нейтрален в нравственном плане. Не бывает нравственно нейтрального эгоизма потому, что эгоизм по определению заключается в нарушении принципа справедливости – одного из основных нравственных принципов. Например, в Энциклопедическом словаре эгоизм определяется как «предпочтение своих личных интересов интересам других людей» [219]. Согласно Новой философской энциклопедии, «эгоизм проявляется в ситуации конфликта интересов, когда удовлетворение личного интереса происходит в ущерб интересу другого человека» [136]. Из этих определений ясно видно, что сама суть эгоизма состоит в нарушении нравственного принципа справедливости с целью увеличения своих возможностей за счет ущемления возможностей других людей. Иначе это будет не эгоизм, а индивидуализм. Хотя в обоих случаях человек заботится, прежде всего, о собственном благополучии, но при этом индивидуалист опирается на собственные ресурсы, а эгоист увеличивает свою выгоду за счет ущемления возможностей окружающих людей [125, с. 38].
1.2.3. Нравственная специфика группоцентрической и коллективистической направленности
Отдельным вопросом является оценка второго и третьего звеньев цепи «личное – групповое – коллективное – общественное – общечеловеческое». Позитивна или негативна в нравственном плане группоцентрическая и коллективистская направленность? С одной стороны, нужно признать, что это уже более высокий уровень нравственного развития, чем эгоистический, потому что человек выходит за пределы узколичных интересов, готов ими поступиться ради семьи, друзей, рабочего коллектива. В концепции А.В. Петровского рассматривается позитивная форма группоцентрической направленности – «коллективистская направленность», в основе которой лежит «внутригрупповая идентификация», «когда субъект, исходя из нравственных принципов, действенно относится к другим членам группы, как к самому себе, и к себе – как ко всем другим в своем сообществе» [35, с. 331]. Но с другой стороны, как пишет В.Э. Чудновский, попытки воспитать только лишь коллективистскую направленность могут привести к негативному результату, когда интересы воспитанника замкнутся на интересах коллектива, к которому он относится [208, с. 85]. По его мнению, сущностью подлинной коллективности является более широкая гуманистическая направленность. «Отсутствие или утрата такой направленности искажает самую суть коллективизма» [208, с. 87]. Подобные идеи высказывали и другие авторы, например Е.Е. Насиновская и Л.Н. Антилогова [5, с. 35-44].
Коллективистскую направленность можно считать нравственно позитивной ровно до того момента, пока не нарушается принцип справедливости: когда организация или ее сотрудник начинает наносить ущерб другой организации или человеку ради благополучия своего коллектива. С этого момента позитивный коллективизм превращается в групповой эгоизм. Подобные рассуждения необходимо распространить и на случаи, когда в качестве коллектива рассматривается семья. Не может быть позитивна в нравственном плане такая семейная направленность, когда человек готов нанести ущерб другим людям или обществу, нарушить закон или нравственные нормы ради благополучия своих родных и близких. Хотя в современном обществе такое поведение часто не осуждается и оправдывается благодаря якобы «самоотверженным», а потому «нравственным» мотивам. С.Л. Рубинштейн в работе «Человек и мир» высказывает свою точку зрения на более масштабную проблему «ближнего» – «дальнего», «индивидуальности» – «общности», которая включает рассматриваемую нами нравственную подоплеку узкосемейной направленности. Он пишет следующее. Когда приверженность «к родственным, семейным привязанностям» приводит к тому, что «всякие этические оценки, качества остаются по ту сторону добра и зла» – это «эгоизм вдвоем, как обособление от всех людей», «это расширенный эгоизм, который близостью к другому …снимает вопрос об оправданности, о ценности этических критериев» [157, с. 100]. И такое отношение к ближним и дальним людям, по его мнению, не может быть оправдано.
Групповой эгоизм, безусловно, относится к отрицательной нравственной направленности личности, независимо от того, интересы скольких человек этот групповой эгоизм защищает – будь то два человека, семья, рабочий коллектив, корпорация или целое государство. «Классическая социология оценивает групповой эгоизм как «социальную патологию», – пишет А.Ю. Нечушкин [134, с. 5]. А.Ю. Нечушкин и А.Ю. Никулин описывают множество негативных сторон этого социального явления [134, с. 3; 135]. Именно группоцентрическая направленность характерна для правонарушителей. Примером могут быть результаты эмпирического исследования Д.С. Ошевского. Согласно полученным им данным, у 50 % подростков, совершивших агрессивно-насильственные правонарушения, выявлен группоцентрический уровень развития моральных суждений. То есть они считают, что допустимо совершать преступления ради помощи своим близким и друзьям. Для сравнения, среди школьников с нормативным поведением лишь у 17,9 % выявлен группоцентрический уровень развития моральных суждений [140, с. 9-10].
Таким образом, группоцентрическую направленность следует отнести к отрицательной нравственной направленности в тех случаях, когда человек нарушает нравственные и правовые нормы, даже ради благополучия своих близких. Этот критерий учитывался при обработке ответов респондентов на задания двух методик диагностики уровня сформированности нравственных убеждений в недопустимости присваивать чужое и брать взятки, которые разработаны в данном диссертационном исследовании.
1.3. Нравственные убеждения как показатели нравственной направленности личности
1.3.1. Убеждения как показатели направленности личности
Общепринято, что убеждения являются одной из психологических форм выражения направленности, причем одной из высших форм направленности. Об этом писали С.Л. Рубинштейн, К.К. Платонов, А.В. Петровский, А.Г. Маклаков и другие ученые [35, с. 401-404; 112, с. 511; 146, с. 126; 156, с. 625].
Убеждения традиционно выделяются учеными в качестве одного из основных компонентов другой интегральной характеристики личности – её мировоззрения [36, с. 31; 150, с. 3; 217, с. 14]. Убеждения рассматриваются авторами как наиболее существенный компонент мировоззрения (К.К. Платоновым), как «ядро мировоззрения» (Г.Е. Залесским, Б.М. Целковниковым) [73, с. 4; 146, с. 126; 204, с. 95]. Само мировоззрение, по мнению Н.А. Менчинской и Т.К. Мухиной «имеет решающее значение для характеристики личности» поскольку является «системообразующим компонентом ее структуры» [119, с. 309; 120].
Нравственные убеждения входят в состав нравственного сознания личности и могут быть показателями уровня нравственного развития. Л.Н. Антилогова рассматривает нравственные убеждения как системообразующую «ось», ядро нравственного сознания, вокруг которого организуются и развиваются все другие элементы [6, с. 119]. По ее мнению, если человек имеет устойчивые нравственные убеждения, то его «нравственное сознание достигло высокого уровня развития» [6, с. 135]. Л.И. Божович писала, что несформированность у субъекта нравственных убеждений и нравственных чувств «свидетельствует об отсутствии подлинного нравственного развития» [14, с. 268]. Нравственные убеждения она рассматривала как более высокий уровень развития внутренних этических инстанций, чем уровень нравственных чувств [14, с. 268].
Некоторые авторы считают, что нравственные убеждения – это основа устойчивой личностной позиции. По мнению В.А. Коломиец, нравственные убеждения «составляют «ядро» устойчивой личностной позиции человека» [91, с. 1]. Подобные идеи высказывает И.И. Шатилова: «именно нравственные убеждения придают личности устойчивость» [214, с. 3]. С.М. Иншаков считает, что «именно убеждения являются той главной характеристикой, которую можно назвать стержнем человеческой личности» [86, с. 43]. В.Э. Чудновский и Л.И. Звавич пишут, что «нравственные убеждения – не просто еще один вид убеждений. Это – основа всех других убеждений. … Без них наука и политика становятся безнравственными… Без них нет человеческой личности. Без них нет человека» [207, с. 32-33].
Приведенные мнения разных авторов показывают, какое большое значение придается убеждениям при рассмотрении направленности личности и мировоззрения. Нравственные убеждения признаются не только частью нравственного сознания, но и системообразующей «осью», «ядром» нравственного сознания, «ядром» устойчивой личностной позиции и даже основой человеческой личности. Поэтому убеждения могут характеризовать направленность личности и её мировоззрение в какой-либо области жизни. Соответственно, нравственные убеждения будут являться составляющими и показателями нравственной направленности личности.
1.3.2. Определение понятия «убеждение» и его компоненты
Согласно определению В.Э. Чудновского, «убеждения есть личностные образования», которые представляют собой «оценочное отношение человека к действительности» и характеризуются единством двух компонентов: «когнитивного (определенные идеи, принципы и их логическое обоснование) и потребностно-личностного (переживание истинности, необходимости данных идей и потребность в их практической реализации)» [206, с. 42]. Г.Е. Залесским была проведена работа по анализу существующих определений понятия «убеждение» в философской, педагогической и психологической литературе. В итоге он пришел к выводу, что в многообразии определений отчетливо выделяется инвариант, «позволяющий рассматривать убеждение как «органическое единство», «сплав» трех основных компонентов: знание как основа принятия решений, позитивное личное отношению к этому знанию, потребность поступать в соответствии с имеющимися знаниями» [75, с. 25].
О том, что убеждение содержит когнитивный и эмоциональный компоненты – знание и ярко выраженное отношение к нему – писали многие авторы [44, с. 13; 150, с. 4; 158, с. 90; 217, с. 72]. Но особенно следует обратить внимание на третий, поведенческий или потребностный компонент убеждения. Он выделяется Н.А. Менчинской, Г.Е. Залесским, В.И. Слободчиковым, Е.И. Исаевым, А.И. Раевым и Л.А. Матвеевой, И.И. Верниковой, Р.М. Роговой, Э.И. Моносзоном, Л.Н. Антилоговой, А.Л. Малиовановым, В. Момовым, В.А. Сухомлинским, С.И. Галяутдиновой, М.Г. и Г.М. Штраксами, Г.М. Шакировой. Считается, что большая побудительная сила – это отличительная особенность убеждений. Иначе это личностное образование не будет убеждением. Если оно сформировано, то человек старается поступать в соответствии с ним в жизни [36, с. 31; 44, с. 26; 114; 119, с. 306-307; 151, с. 8]. Нравственные убеждения рассматривались учеными «как решающий фактор, определяющий поведение и деятельность человека» [151, с. 7], как сильнейшие побудители поведения [176, с. 260]. По мнению Г.М. Шакировой, среди других психологических образований, входящих в состав мировоззрения, нравственные убеждения обладают наибольшей интенсивностью регуляторной функции [210]. Приведенные мнения разных авторов подтверждаются эмпирическими результатами, полученными Г.Е. Залесским и Е.Б. Редькиной. Ими было проведено сравнительное исследование степени соответствия поведения студентов их ценностным ориентациям и убеждениям. Для диагностики убеждений авторы использовали разработанные ими методики. Для диагностики ценностных ориентаций использовалась методика парных сравнений списка суждений и прямого ранжирования списка суждений. Оказалось, что именно данные об убеждениях студентов больше всего совпадали с их поведением в изучаемой области [72, с. 49-50]. Этот пример показывает, что в попытках определить уровень сформированности какого-либо убеждения недостаточно использовать только лишь методики диагностики ценностных ориентаций и мнений респондентов. Методы диагностики убеждений должны позволять определить степень готовности руководствоваться нравственной нормой в поведении, а не только выявлять мнение респондента о степени допустимости нарушения нравственных норм.
1.3.3. Подходы к изучению убеждений
Исследованием убеждений наиболее интенсивно занимались в советское время. В этот период учеными поднимались вопросы изыскания наиболее эффективных путей формирования убеждений и мировоззрения как школьников и студентов, так и всего населения в целом. Разработкой теоретических и методологических основ изучения и формирования убеждений, а также разработкой методик диагностики убеждений занимались Е.Г. Залесский, Г.Х. Ефремова, В.А. Коломиец, К.Н. Кененбаева, И.М. Краснобаев, Н.А. Менчинская, Э.И. Моносзон, Т.К. Мухина, Э.И. Рахманов, Е.Б. Редькина, Г.П. Редя, Р.М. Рогова, Л.И. Рувинский, А.В. Зосимовский, И.В. Сысоенко, Г.М. Шакирова, Г.И. Школьник и др.
Для изучения любого психологического явления необходимо определить критерии, по которым можно отделить это психологическое явление от других. В качестве критериев того, что мы изучаем именно нравственные убеждения, а не какие-либо другие психологические образования наиболее часто выделяются три критерия: 1) знание содержания нравственных понятий, норм, принципов; 2) эмоционально-личностное отношение к ним; 3) готовность ими руководствоваться [6, с. 134; 75, с. 25, 38; 114; 119, с. 306-307; 36, с. 31; 151, с. 8, 14; 176, с. 260; 44, с. 26; 210; 206, с. 42; 217, с. 15]. Разные авторы, выстраивая свои методы изучения убеждений, использовали различные подходы к диагностике каждого критерия.
Подход Н.А. Менчинской и Г.М. Шакировой
В психологии впервые вопрос о необходимости создания специального метода диагностики убеждений и мировоззрения учащихся был поставлен Н.А. Менчинской [75, с. 39]. Под ее руководством Г.М. Шакировой была предложена методика изучения нравственного убеждения «не присваивай того, что не принадлежит тебе по праву» [209]. Г.М. Шакирова ставила задачу диагностики сформированности нравственного убеждения у школьников «путем проверки прежде всего его действенности» [209, с. 84]. Для этого было предложено изучить поведение детей в реальной жизненной ситуации – выбор подарка и поздравление мам с Праздником 8 Марта. Предполагалось, что дети, у которых сформировано это убеждение, не будут брать деньги у родителей на подарок маме, а попытаются смастерить подарок сами. Для выявления причин поведения и отношения учащихся к норме «не присваивай того, что не принадлежит тебе по праву» использовался анализ сочинений на тему «Как я поздравил маму в день 8 Марта». Чтобы дети не догадались о цели сочинения, работа над ним обосновывалась необходимостью научиться писать сочинение по сложному плану. В ходе составления такого плана учитель-экспериментатор старался навести учеников на интересующие его моменты. Чтобы при написании сочинения дети были искренними, учитель-экспериментатор использовал специальные приемы [209, с. 85-86]. Авторы методики сделали попытку оценить сформированность нравственного убеждения, опираясь на все три критерия. Однако, предложенная методика диагностики слишком громоздка для многократного практического использования.
Подход А.В. Зосимовского и Э.И. Рахманова
А.В. Зосимовским совместно с Э.И. Рахмановым был предложен способ диагностики убеждений учащихся. В его основе лежит разработанный А.В. Зосимовским метод оценки уровня моральной воспитанности на основе результатов педагогического наблюдения. Результаты наблюдения предлагалось сопоставлять с данными о характере усвоения учащимися моральных знаний, полученными с помощью анкетного опроса, бесед, результатов решения нравственно-интеллектуальных задач. А.В. Зосимовский предлагает выделять три степени моральной готовности личности (положительная направленность) и противоположные им три степени моральной запущенности (отрицательная направленность). Первая степень характеризуется преобладанием в ученике слабых и непрочных общественных устремлений. Вторую степень отличает устойчиво выраженная способность ученика к самостоятельному нравственному поведению в типичных жизненных ситуациях, не осложненных какими-либо внутренними или внешними препятствиями. Третья степень проявляется «в способности поступать высоконравственно в любых обстоятельствах жизни, как бы сложны и трудны они ни были» [82, с. 32]. Подобным образом автор характеризует каждую из степеней моральной запущенности. Наблюдения за действиями школьников предлагается проводить в различных по своему диагностическому содержанию конфликтных жизненных ситуациях, естественных и искусственно созданных. А.В. Зосимовский условно разделяет конфликтные ситуации первой, второй и третьей степени сложности, адекватные выделенным выше трем степеням моральной готовности личности [82, с. 34-36]. Для вывода о наличии у воспитанника первой степени моральной воспитанности необходимо иметь данные о том, что он вел себя в соответствии с моральными нормами в более чем 70 % ситуаций первого уровня, которых нужно зафиксировать не менее чем пять-шесть. Аналогично выводится суждение о втором уровне моральной воспитанности, только минимальное количество ситуационных проверок второго уровня может быть снижено до четырех-пяти. Ситуации третьей степени сложности встречаются очень редко, но даже одной-двух подобных проверок бывает достаточно [82, с. 35]. Педагогу или экспериментатору предлагается в специальной тетради учета воспитанности фиксировать заметки о поступках испытуемых и, по мере накопления данных, делать вывод об уровне моральной воспитанности ученика и его динамике. К недостаткам данной методики диагностики моральной воспитанности и убеждений относится длительность и сложность процедуры наблюдения за поведением учеников. Довольно непросто накопить результаты наблюдений по пяти-шести ситуациям первого уровня и четырем-пяти ситуациям второго уровня, причем для каждого ученика. В связи с чем, процедура диагностики может затянуться на неопределенно долгий срок. К тому же, по оценке Г.Е. Залесского, в рассматриваемом подходе не разработаны процедуры сопоставления результатов наблюдения с результатами данных опроса [75, с. 38]. Однако, по мнению Г.Е. Залесского, «А.В. Зосимовскому удалось создать новую, оригинальную методику диагностики моральных убеждений учащихся» [72, с. 10].
Подход В.А. Коломиец и В.Э. Чудновского
Одной из последних работ, посвященных изучению моральных убеждений, является работа В.А. Коломиец (1993), выполненная под руководством В.Э. Чудновского. Для диагностики моральных убеждений автор использует две моральные коллизии, сущность которых состоит в столкновении узколичных побуждений с интересами других людей. В первой коллизии под названием «Драка» рассказывалось о школьнике, не оказавшем помощь однокласснику, которого избивали несколько человек. Нужно было оценить поступок школьника. Во второй коллизии под названием «Поездка» требовалось решить, как поступить на месте школьника, которому представилась возможность воспользоваться шпаргалкой во время тестирования, проводимого с целью отбора кандидатов для поездки в международный лагерь отдыха на «математическую смену». Замер мнения испытуемых по моральным коллизиям проводился с помощью симметричной 15-балльной шкалы, имеющей градации от «безусловно да» до «безусловно нет». По мнению В.А. Коломиец, значимым критерием, позволяющим дифференцировать мнение от убеждения, является сопротивляемость мнения испытуемого атакующему убеждающему воздействию [91, с. 8]. Поэтому после первичного замера мнения испытуемого ему предлагалось прочесть специально подготовленный текст убеждающего сообщения, в котором от имени сверстников излагалась точка зрения, противоположная позиции испытуемого. Далее следовал повторный замер мнения испытуемого для определения степени устойчивости первично выявленного мнения. Третий замер, уже без убеждающего воздействия, проводился еще через 3 недели [91, с. 8-9]. По-видимому, при таком подходе к диагностике убеждений, наличие убеждения у испытуемого можно констатировать в том случае, если после убеждающего воздействия и при отсроченном замере через 3 недели его мнение не менялось, или укреплялось, или менялось незначительно после убеждающего воздействия и восстанавливалось при отсроченном замере. Нужно отметить, что автором был предложен вполне адекватный методический прием для оценки устойчивости мнения испытуемого. Однако, в каждой методике, предложенной В.А. Коломиец, описывается лишь одна ситуация. В другой ситуации, ставящей испытуемого перед тем же самым нравственным выбором, но в несколько иных обстоятельствах, испытуемый может выбрать противоположный вариант поведения. То же самое касается и убеждающих доводов. Под воздействием других доводов испытуемый может изменить свою точку зрения. К тому же, в методиках не оценивается отношение испытуемого к нравственной норме как таковой. В целом, разработанные методики позволяют диагностировать устойчивость мнения испытуемого относительно одной конкретной ситуации, но не дают возможности более полного изучения какого-либо нравственного убеждения.
Ценностно-деятельностный подход Г.Е. Залесского
Г.Е. Залесским совместно с коллегами был разработан ценностно-деятельностный подход к изучению и формированию убеждений [72–75]. Подход представляет собой развитие основных положений деятельностной теории учения применительно к проблемам изучения механизмов усвоения социальных ценностей и норм, перевода их в личностный план, изучения условий формирования у учащихся убеждений и мировоззрения, разработки методов диагностики убеждений личности [72, с. 16; 73, с. 30]. В результате более 15 лет работы в данной области им было разработано целое направление, подкрепленное множеством эмпирических исследований, которое гораздо шире рассматриваемого нами вопроса. Поэтому далее изложим более подробно лишь те положения, которые касаются диагностики убеждений.
Согласно Г.Е. Залесскому, метод диагностики сформированности убеждений должен позволять получить следующие сведения:
1) об особенностях личного отношения респондента к изучаемому мнению, суждению, ценности или норме;
2) о степени готовности их использовать в качестве регуляторов своего поведения;
3) об устойчивости наблюдаемых в опыте актов поведения (предпочтений) и устойчивости мнения испытуемого [73, с. 41, 44, 48].
В процессе поиска возможных путей реализации обозначенных требований, оказалось, что «эксперимент указывает на возможность применения в этих целях заданий (задач), требующих от испытуемого действий в ситуации ценностного выбора» [73, с. 46]. Такие задания было предложено называть «задачами на социальную ориентировку» [73, с. 47]. «Задачи» представляют собой описания ситуаций, в которых испытуемый должен решить как ему поступить или какую точку зрения принять. Их содержание максимально приближено к ситуациям из реальной жизни, в которых может оказаться каждый человек. Предъявление испытуемым целостных жизненных ситуаций, приближенных к реальной жизни, а не маловероятных (как в моральных дилеммах Колберга), позволяет более точно оценить уровень нравственного развития. Например, по данным Л.Д. Уокер, при решении гипотетических дилемм рассуждения респондентов соответствуют более высокому уровню морального развития, а при решении дилемм, похожих на жизненные, которые в большей степени затрагивают узколичные интересы испытуемых, они дают ответы, соответствующие более низкому уровню морального развития [41, с. 41]. Е.К. Веселова на основе подобных идей разрабатывала собственные методики [37, с. 316]. Б.С. Братусь считает, что смысловые образования личности нужно изучать через анализ актов поведения в целостных ситуациях, поскольку именно в этом случае будут более полно проявляться смысловые отношения личности к окружающим людям и миру [23, с. 86, 96]. А.Б. Купрейченко и А.Е. Воробьева пишут, что для выявления действительной нравственной позиции необходимо выявлять готовность личности к нравственному поведению в этически сложных ситуациях [101, с. 237, 247].
Г.Е. Залесский предлагает предъявлять испытуемым не отдельные тексты-задачи на социальную ориентировку, а особым образом организованную систему. Он пишет, что для реализации всех требований, предъявляемых к диагностике убеждений, целесообразно использовать возможности сформулированного им специального экспериментального «метода вовлечения испытуемых в жизненные ситуации путем систематического изменения условий одной и той же задачи». Метод включает следующие принципы: 1) в качестве основного типа экспериментальных заданий использование задач на социальную ориентировку; 2) объединение нескольких таких задач в цепочки путем логической развертки условий жизненной ситуации; 3) включение в состав задач «сбивающих факторов»; 4) выявление степени устойчивости характера выбираемых в опыте способов решения экспериментальных задач [73, с. 49-50]. Поясним более подробно все принципы.
Согласно названию метода, испытуемых нужно вовлечь в жизненные ситуации [72, с. 25]. Для этого задания предъявляются по принципу «развертки» социальных ситуаций: каждая из последующих задач включает ситуацию, являющуюся логическим развитием ситуации, приводимой в условии предыдущей задачи [72, с. 28; 73, с. 50]. Вся серия текстов-заданий содержит дилеммы на одну и ту же норму, меняются только условия: от текста к тексту меняются обстоятельства ситуации и советы окружающих людей. Это позволяет, не меняя суть проблемной ситуации, вводить в условия задачи так называемые «сбивающие факторы». Например, когда близкий человек советует нарушить нравственную норму или когда ненормативное мнение принимается большинством из группы, или высказывается авторитетной личностью и т.д. Поэтому когда испытуемый не меняет выбранного варианта поступка под воздействием «сбивающих факторов», то можно говорить о наличии сложившейся устойчивой готовности опираться на свое убеждение в качестве регулятора своего поведения [73, с. 51].
Для более точного изучения характера отношения испытуемого к нравственной норме необходимо не только пытаться выявить степень устойчивости выбора варианта поступка в конкретных ситуациях, необходимо также выявить его мнение и степень устойчивости этого мнения [73, с. 44, 50]. Для этого автор подхода предлагает использовать в методиках диагностики два типа задач на социальную ориентировку и каждый тип задач объединять в отдельную серию, обозначив их буквами «К» и «Д».
Серия текстов «К» представляет собой последовательность связанных между собой конкретных ситуаций, в которых требуется выбрать вариант поведения. Эта часть методики отчасти похожа на моральные дилеммы Колберга, но в отличие от них имеет решение, соответствующее этическим нормам. В большинство текстов серии «К» вводятся «сбивающие факторы» в виде трудных условий жизни, советов друзей и близких людей нарушить нравственную норму. Это дает возможность выяснить, какие обстоятельства могут побудить человека нарушить нравственную норму, проверить приоритеты в жизни и степень их устойчивости.
Серия текстов «Д» представляет собой разворачивающуюся дискуссию. В каждом тексте кем-то из участников дискуссии высказывается мнение. Испытуемому требуется определить свою позицию по отношению к высказанному мнению [72, с. 30]. Задачи серии «Д» дают информацию об отношении респондента к тем нормам, которые «встроены» в конкретные ситуации серии «К» [73, с. 57]. В большинство текстов серии «Д» также вводятся «сбивающие факторы», например, когда ненормативное мнение принимается большинством из группы или высказывается авторитетной личностью, или научным стилем, с доводами и обоснованиями, или высказывается эмоционально насыщенно, ярко, задевая чувства испытуемого. Это дает возможность выяснить, какого мнения человек придерживается, меняет ли его в процессе дискуссии и, если меняет, то под воздействием какого «сбивающего фактора».
Г.Е. Залесским были тщательно разработаны процедуры качественной и количественной обработки результатов заданий серий «К» и «Д», процедура вынесения решения о степени сформированности убеждения и о его типе. Им, его коллегами и аспирантами Г.Х. Ефремовой, К.Н. Кененбаевой, Е.Б. Редькиной, Г.П. Редей, Т.Д. Скудновой было создано множество методик диагностики убеждений в соответствующих сферах жизни: «Смысл жизни», «Мораль», «Право», «Общественный долг», «Выбор профессии», «Общение» и др. [74, с. 388-399; 152, с. 189-196, 202-208; 153, с. 177-180, 201-204].
Таким образом, Г.Е. Залесским был предложен довольно хорошо проработанный подход к изучению убеждений, удовлетворяющий всем требованиям, предъявляемым к диагностике убеждений, и доведенный до практического применения. Этот подход был выбран в качестве основы для построения новых методик диагностики нравственных убеждений.
Следует отметить, что кроме представленных в данном разделе подходов к изучению убеждений советскими психологами и педагогами Л.И. Рувинским, Т.Ф. Лысенко, Р.М. Роговой, Э.И. Моносзоном, Г.И. Школьник были предложены и другие подходы и методики [121]. Однако их содержание описано в доступной литературе фрагментарно, без раскрытия принципов обработки ответов и интерпретации результатов.
Выводы по главе 1
1. Нравственность можно рассматривать как характеристику субъекта, отражающую степень соответствия его мотивов и отношения к окружающему миру идеальным нравственным принципам справедливости, добра, честности, долга, милосердия и др. При этом в качестве эталонной системы морально-нравственных норм было бы более обоснованно принимать идеальные этические принципы жизни, которые выше норм общественной морали, зависящих от нравственного состояния общества.
2. На основе анализа литературы нравственную направленность личности можно определить как устойчивую устремленность и ориентированность мыслей, мотивов, деятельности, поступков, желаний и других побудительных интенций на соблюдение или несоблюдение нравственных принципов жизни и норм. Нравственная направленность включает в себя нравственные убеждения, идеалы, ценностные ориентации, взгляды, нравственную сторону целей, мотивов, желаний, потребностей, отношения к себе, другим людям, окружающему миру.
3. При рассмотрении направленности личности в нравственной сфере и любых других нравственных характеристик личности учеными, как правило, выделяется два полюса: эгоистический и ему противоположный – альтруистический, гуманистический, просоциальный. Поэтому линию «личное – групповое – общественное – общечеловеческое» можно считать одним из основных векторов нравственной направленности. Следовательно, уровень эгоизма или степень его отсутствия правомерно считать одним из важных показателей направленности личности в нравственной сфере.
4. Нравственные убеждения могут быть важными показателями нравственной направленности личности по следующим причинам. Во-первых, убеждения рассматриваются учеными как одна из высших форм проявления направленности. Во-вторых, многие ученые отводят нравственным убеждениям центральное место в структуре нравственных характеристик личности и рассматривают убеждения как «ядро» нравственного сознания, «ядро» устойчивой личностной позиции, «ядро мировоззрения» и даже как основу человеческой личности. В-третьих, особенностью убеждений является их устойчивость, что важно для диагностики направленности личности, поскольку направленность – это устойчивая характеристика личности.
5. Убеждения – это устойчивое свойство личности, представляющее собой «органическое единство», «сплав» трех основных компонентов: знание как основа принятия решений (определенные идеи, принципы и их логическое обоснование), позитивное личное отношение к этим идеям, потребность поступать в соответствии со своим отношением к этим идеям и принципам.
6. Среди рассмотренных подходов к диагностике убеждений, предложенных Г.М. Шакировой и Н.А. Менчинской, А.В. Зосимовским и Э.И. Рахмановым, Л.И. Рувинским и Т.Ф. Лысенко, В.А. Коломиец и В.Э. Чудновским, Г.Е. Залесским и другими учеными, одним из наиболее глубоко проработанных, обоснованных и применимых на практике является подход Г.Е. Залесского. Это подход был выбран в качестве основы для построения новых методик диагностики нравственных убеждений.