Для Вас, родители!

Нанайцы

Нанайцы, нанай, нани (самоназвание — "местный", "здешний человек"), гольды (устаревшее название), народ в России. Живут по нижнему течению реки Амур и правым притокам реки Уссури в Хабаровском крае и Приморском крае РФ. Численность в России 10,5 тыс. человек. Небольшая часть нанайцев — хэчжэ (2 тыс. человек) живёт в Китае (между реками Сунгари и Уссури). Говорят на нанайском языке тунгусо-маньчжурской группы алтайской семьи. Имеются диалекты (или наречия), говоры. Письменность на русской графической основе. Распространён также русский язык.

В этногенезе нанайцев участвовали потомки древнего амурского населения и различные тунгусоязычные, тюркские и другие элементы.

Основные традиционные занятия — рыболовство и охота (зимой — пушной промысел). Рыбу ловили неводом, сетями, били острогой и пр. Пушнина обменивалась на ткани, металлические изделия, муку, крупу и пр. Содержали ездовых собак. Передвигались на лодках (дощатых, долблёных, берестяных), лыжах, подклеенных камусом, нартах.

Среди традиционных ремёсел особенно было развито кузнечное. Металл, дерево и кость обрабатывали мужчины, женщины выделывали шкуры, шили одежду и обувь, вышивали, плели корзины и циновки и пр.

В настоящее время традиционные промыслы развиваются в рыболовецких артелях. Многие нанайцы заняты в промышленности, сфере обслуживания, живут в городах. Сформировалась собственная интеллигенция.

Жили оседло (некоторые селения существовали десятки и сотни лет). Жилища — большие бревенчатые дома на деревянных каркасах, с двускатной крышей и отапливаемыми нарами, позже — рубленые избы, в тайге и на рыбалках — шалаши различных форм и др.

Одежду и обувь изготовляли из рыбьих кож, шкур таёжных животных. Носили также тканевые верхние и нижние халаты, ноговицы, меховые шапки-капоры, охотники — маленькие шапочки с султанами из беличьего хвоста, с тканевыми шлемами под ними, рыбаки поверх одежды — юбки или фартуки из рыбьей кожи или ткани. Женщины под халаты надевали длинные, от шеи до колен, нагрудники, украшенные бисером и металлическими подвесками.

Основная традиционная пища — рыба; лосося заготавливали впрок.

В конце XIX — начале XX вв. существовали роды численностью от 20—30 до 600—900 человек, расселённые чрезвычайно дисперсно. Крупные роды имели подразделения, члены которых могли вступать между собой в брак. Малочисленные роды образовывали экзогамные объединения доха, игравшие важную роль в жизни нанайцев. Каждое селение составляло территориально-соседскую общину, состоявшую из семей, относившихся к различным родам, и даже иноэтничных. Преобладали малые семьи, моногамные браки, хотя была известна полигиния.

Были обращены в православие во второй половине XIX века, однако сохраняли традиционные верования (вера в духов, шаманство и пр.).

А. В. Смоляк

Народы и религии мира. Энциклопедия. М., 2000, с. 364.

Из истории гольдов

Гольды (нанайцы) - один из малочисл. народов Дальнего Востока, живший в XVII в. в основном по р. Уссури до её верховьев, а также вокруг оз. Ханка. Происхождение названия «Г.» до сих пор неизвестно. Сами они себя называли мамгу или мангу, и язык их близок маньчжурскому. Haименованиe «Г.» стало известно лишь после прихода в край заселения Г. русских (в 1850-х гг.). Видимо, ачаны и натки, упом. в отписках Е. Хабарова и В. Пояркова, сталкивавшихся с ними в XVII в., и были Г., к-рые заняли терр. по Амуру после ухода оттуда из-за набегов рус. казаков маньчжур. племени дучеров: они жили в крупных селениях - до 100 и более юрт в каждом, причём летом предпочитали жить в шалашах из берёсты или камыша. Г. почти не знали земледелия; скотоводство у них находилось в зачаточном состоянии, но позднее под влиянием маньчжур и китайцев Г. приручили нек-рых домашних животных: свиней, кур и лошадей; занимались они в основном ловлей рыбы и ей одной почти и питались. Рыбу заготавливали летом и осенью, затем сушили на зиму для себя и собак. Г.- отличные охотники: били оленей, лосей, диких коз, кабанов, медведей, соболей, белок, енотовидных собак и др., причём охотились чаще всего с собаками, однако охота являлась для них всё-таки побочным промыслом. Из искусно выделанной и раскрашенной кожи крупных рыб они шили себе одежду. Собирали также дикие ягоды, яблоки, виноград, из к-рого варили густой кисло-сладкий сок, хорошо сохранявшийся всю зиму. Для езды Г. пользовались исключительно собачьими упряжками. Г. обычно ниже среднего роста, с широкими плоскими смуглыми лицами, с приплюснутым носом и сильно выдающимися скулами. Глаза узкие, чаще всего с косым разрезом; волосы чёрные, прямые и жёсткие; борода и усы редкие. Мужчины заплетали волосы на голове в 1 косу, женщины - в 2, а молодые девушки часто носили распущенные волосы. Когда Г. впервые столкнулись с русскими, те отметили, что Г. носили татуировку на лбу, на переносице и висках. Женщины носили 1 или несколько серебр. серёжек в ноздрях; кроме того, в ушах у них были серьги, чаще всего с подвесками из стеклянных или каменных колец, а на руках и пальцах, как и у мужчин - серебр. или железные браслеты и серебр. или костяные кольца. На голове носили войлочные шапочки или шляпы из берёсты и особый капюшон для защиты от комаров и мошки, а зимой - меховую шапку. Обувь состояла из своего рода сапог, т. н. «ута», из кaбаньей или лосиной кожи, без подошв (казаки называли их олочи). На охоту Г. ходили с луками. Почти все Г. пили кит. водку (хамшин) и курили маньчжур. табак, даже дети. Пьянство сопровождало все важнейшие события в жизни семьи: женитьбу, рождение ребёнка, похороны. При женитьбе Г. уплачивал родителям невесты выкуп или давались взаимные подарки; нередко женили 15-16-летних мальчиков. Обычно Г. имел 1 жену, но более состоятельные могли содержать 2-3. Иногда вдовец отдавал замуж дочь в обмен на девушку из той семьи, в к-рую посылал свою дочь. Женщина считалась нечистой после родов в течение 1,5 месяцев: в этот период она должна была есть и пить из отдельной посуды, и никто к ней не прикасался. Эта посуда, а также вся одежда женщины по окончании времени очищения выбрасывалась. Жили Г. обычно семьями и сыновья не отделялись до смерти отца, после чего главой семьи становился старший брат или же происходил раздел. Умершего клали в кедровый гроб и хоронили в неглубокой могиле, после чего начинались поминки, длившиеся иногда неделю и больше. Г. верили в загробную жизнь, и духовной их жизнью руководил шаман. Г. почитали медведя, тигра, барса, носили их изображения и поклонялись их идолам в своих юртах. Г. до прихода русских платили ясак соболями маньчжурам.

Домашний быт нанайцев

Главным ездовым животным нанайцев была до революции собака, в гораздо меньшей степени —лошадь. Фольклорные данные свидетельствуют о сравнительно давнем появлении этого животного у нанайцев. Но лошадей держали в основном «верхние» нанайцы, т. е. акани, и использовали их главным образом для верховой езды и как вьючных животных и лишь отчасти — как упряжных. Важную роль играла собака, имевшая транспортное и охотничье значение. Она применялась как тягловая сила: зимой для упряжки в нарты, летом для подъема лодок бичевой вверх по течению реки.

Типы нарт, способы упряжки, устройство собачьей сбруи были сходны у всех народов Амура. Характерны были прямокопыльные парты с двусторонне загнутыми полозьями, упряжью шейного типа и продольной упряжкой «змейкой» или «елочкой». Сначала XX в. эта форма упряжного собаководства сменилась новым, так называемым восточносибирским типом, широко распространенным на Охотском побережье, Камчатке, Чукотке среди коренного и старожильческого русского населения. Помимо нарты нанайцы пользовались санями (пара), в которые впрягали лошадь.

Лыжи нанайцев двух типов: малые без меховой подбивки (кунгултэ) и большие, более широкие и длинные, подклеенные мехом (сохсилъта). При ходьбе на лыжах пользуются лыжной палкой.

Для плавания по Амуру служила плоскодонная лодка (тэмчиэн, или угда), сделанная из трех досок с выступающим вперед дном и приподнятым острым носом. На быстрых горных притоках Амура пользовались другой лодкой, долбленной из целого куска дерева, преимущественно из ивы (аурпя, или огдима). Местное русское население называет этот тип батом. В бате вверх по реке поднимаются при помощи шестов, вниз по течению спускаются, почти не прибегая к веслам. Широко были распространены маленькие лодки-долбленки, дощатые и берестяные. У долбленой оморочки — острый нос и корма; этим и меньшей величиной она отличается от бата. Оморочки приводятся в движение двухлопастным веслом или парой небольших весел с лопатообразными лопастями. Нанайцам было известно применение паруса.

Раньше у нанайцев были отдельные зимние и летние селения. Наличие зимних и летних селений связано было с сезонными перемещениями, практиковавшимися нанайцами в зависимости от хозяйственных нужд. После вскрытия Амура часть населения отправлялась на осетровые рыбалки для заготовки хрящей и вязиги. По окончании лова осетровых нанайцы передвигались в места, богатые частиковой рыбой, и заготовляли эту рыбу и рыбий жир. Интересы летней охоты, главным образом на изюбря, играли существенную роль при выборе места летнего пребывания. К началу хода кеты население сосредоточивалось на осенних рыбалках для заготовки основного продукта питания, и только после окончания лова лососевых нанайцы возвращались в зимние селения.

Жилища нанайцев разделялись, как и селения, на летние и зимние. Нанайские летники представлены были разнообразными формами: щитом-заслоном, двускатным, коническим и сферическим шалашами, четырехстенным летником, крытым корой (дауро), бязевой палаткой, пологом от комаров. Шалаш конической формы (чоро) покрывался соломой или полосами бересты и был наиболее характерен для жителей притоков Амура, т. е. в основном для киле и акани. Сферический шалаш (хожуран, или анко) служил исконным летним жилищем нанайцев долины Амура. Куполообразный остов этого шалаша состоял из тонких прутьев и покрывался сверху берестяными полосами, нижняя часть жилища опоясывалась цыновкой из камыша. У шалаша было два отверстия — дымовое сверху и входное, преимущественно в части, обращенной к реке. Входное отверстие завешивалось куском бересты или Камышевой цыновкой. Корьевой шалаш дауро встречался главным образом на р. Горин.

Зимним жилищем в недавнем прошлом служили: землянка (серома) со срубом, установленным в вырытой в земле яме; полуземлянка (хурбу) со срубом, несколько возвышающимся над землей; зимник типа китайской фанзы (большого и малого размера); зимнее промысловое жилье (ундхэн) и русская изба. Промысловое жилье ставили на месте зимней охоты; по внешнему виду оно напоминало четырехскатную крышу, в одной из сторон которой была дверь.

Большой каркасного тина зимник китайского образца (фанза) имел решетчатые стены из ивовых и ольховых прутьев, обмазанные с обеих сторон глиной. В зимнике этом были глинобитные печи (от 2 до 4) со вмазанными сверху китайскими чугунными котлами и земляной пол. Отапливалось жилище дымоходами, проходящими от печей в пустотелых нарах вдоль стен (канами). Далее дым поступал в высокую трубу из дуплистого дерева, находившуюся поодаль от жилья. Оконные рамы заделывали зимой рыбьей кожей или китайской промасленной бумагой, а летом — Камышевой решеткой. Отличительная особенность внутреннего убранства этого жилья, как и у других жителей Амура, — большой помост, установленный на подпорках посреди зимника. На помосте хранились различные предметы домашнего обихода и орудия охоты и рыболовства. В домах этого типа в старину обитали большие патриархальные семьи. Каждый член патриархальной семьи имел определенное место на нарах. Глава семьи и его жена занимали почетное место у очага. В период маньчжуро-китайского господства перед домом шамана обычно стояли высокие деревянные столбы с резными изображениями драконов, змей, ящериц, лягушек и т. д. Перед жилищем судьи, а также нанайца, женатого на маньчжурке (обычно дочери какого-либо чиновника с Сунгари), были шесты с изображением кукушки. У подножья шестов устанавливали деревянные изображения духов предков.

Китайское влияние сказывалось и на домашней обстановке: в жилищах встречались шкапчики со множеством выдвижных ящиков, различного типа сундуки китайского происхождения. Китайская мебель — привилегия зажиточной части нанайского населения — была недоступной роскошью для бедноты.

Из хозяйственных построек особенно характерны были амбары на столбах.

В период русской колонизации большие дома китайского образца (фанзы) стали сменяться малыми фанзами, с двумя нарами и одним очагом. Это стояло, видимо, в непосредственной связи с процессом разложения большой патриархальной семьи. Во второй половине XIX в. у нанайцев появились первые русские избы. Эти жилища с характерной для них обстановкой были также лишь у наиболее зажиточной части нанайцев. Под влиянием русского населения на Амуре довольно широко распространились печки из листового железа и керосиновые лампы. До появления керосина для освещения пользовались жирниками, изготовлявшимися из песчаника, глинистого сланца и других материалов.

Условия жизни нанайцев были до революции весьма тяжелыми. Жилища, при отоплении дымоходами, проходящими под нарами, бывали обычно полны дыма; земляной пол, вследствие сырости и привычки плевать на пол, покрыт слоем грязи; пыль и копоть осаждались в изобилии на полочки, перекладины и балки жилища. Употребление мыла и стирка одежды были почти не известны нанайцам. Тяжелые жилищные условия, некультурность, нищета массы трудящихся и отсутствие каких-либо мер по охране народного здоровья способствовали развитию различных болезней и увеличивали смертность.

Преобладание того или иного промысла у разных групп нанайцев отражалось в прошлом на материале, употреблявшемся для одежды. Жители притоков Амура, т. е. киле, у которых охота доминировала над рыболовством, одежду делали главным образом из лосиных и оленьих шкур и кож. У насельников долины Амура, где ведущее значение имело рыболовство, изготовлялась, главным образом, летняя одежда из рыбьих кож. Торговля с китайцами способствовала проникновению к нанайцам тканей и одежды китайского происхождения. Значительное распространение эти предметы получили у «верхних» нанайцев, акани.

Шелковые материи, дорогие китайские халаты и шубы были только у богатых нанайцев. Нанайские старшины носили халаты из шелка высшего качества, специальные шапки и обувь. Одежда этих нанайцев резко отличалась и по материалу и по покрою от одежды всей остальной массы. Во второй половине XIX в. получили некоторое распространение материалы и одежда русского происхождения. Но несмотря на китайское и русское влияние, самобытная одежда нанайцев из рыбьих и звериных кож сохранялась вплоть до Октябрьской социалистической революции.

Существовало несколько видов нанайской национально]! одежды — повседневная, праздничная, промысловая, обрядовая и т. д. Основные части мужской и женской одежды следующие: халат (пгэтуэ) с запахивающейся направо полой, отличающийся от китайского отсутствием стоячего воротника и более узкими рукавами, пояс (омол), узкие и короткие штаны (пэру) и ноговицы (гарон), оригинальная часть женского костюма — особого вида нагрудник (.лэлу) с металлическими подвесками, который некоторые женщины носили под халатом. Зимой носили несколько халатов, а также ватную и подбитую мехом одежду.

Национальная обувь (ота) имела невысокое голенище, с разрезом спереди. Внутрь обуви вкладывали стельку из уссурийской осоки. Зимняя обувь делалась из рыбьей, а летняя — из звериной, преимущественно кабаньей, кожи. Среди горинских киле распространена была обувь эвенкийского покроя. Обувь надевали поверх чулка (доктон) матерчатого (иногда на вате), мехового или кожаного.

Рукавицы (качама) покрывали рыбьей кожей или материей. Руку у запястья обматывали нарукавником (хуэптун) из материи или рыбьей кожи, обычно орнаментированным.

Головные уборы (апун) нанайцев очень разнообразны: меховые шапки с наушниками, поярковые шапки китайского типа, летние берестяные шляпы (невысокий конус с широким основанием), китайские широкополые соломенные шляпы и пр. Женские головные уборы, особенно зимние, по форме отличались от мужских. Широко распространена была прежде зимняя стеганая шапка на вате, имеющая вид шлема, с шишечкой на макушке. Женщины носили также фетровые шапки в форме колпака, с отогнутыми вверх краями, а летом — берестяные конусовидные головные уборы. С приходом на Амур русских распространились головные платки.

Из промысловой одежды своеобразием отличался костюм охотника на соболя. Он состоял из небольшой, богато орнаментированной шапочки с наушниками, увенчанной собольим или беличьим хвостом, головного и наплечного покрывала, меховой безрукавки (миата), наголенников из рыбьей кожи, обуви и орнаментированного передника.

Праздничная одежда отличалась от повседневной главным образом лучшим качеством материала и обилием украшений. Среди обрядовой одежды множеством своеобразных деталей и богатством орнаментировки особенно выделялся женский свадебный костюм.

Украшения были довольно широко распространены среди зажиточных нанайцев. Получали их главным образом от маньчжуров и китайцев, отчасти от якутов и русских. Из старинных украшений следует отметить кольца, браслеты, женские ушные и носовые серьги. Последние продергивались через перегородку и боковые крылья носа.

Мужчины нанайцы, начиная с середины XVII в., стали придерживаться маньчжурского обычая брить или коротко выстригать переднюю часть головы от виска до виска, заплетая остальные волосы в одну косу. Женщины стали заплетать волосы в две косы и плоско укладывать их вокруг головы, по примеру маньчжурок. Женская маньчжурская прическа распространена была больше среди «верхних» нанайцев; у других нанайцев замужние женщины обычно заплетали волосы в две косы, а девушки носили одну косу.

Еще в конце XIX в. у нанайцев существовала татуировка. Она была распространена главным образом среди акани. Татуировали руки, переносье и лоб. Производили татуировку, продергивая сквозь кожу нитку, окрашенную китайской тушью или соком особого растения (дафаро).

В недалеком прошлом основу питания нанайцев составляла рыба; только у киле большую роль играло мясо. Зерновые культуры, овощи и мясо домашней свиньи у «верхних» нанайцев играли большую роль, чем у других групп, так как именно у них существовали зачатки хлебопашества, огородничества и животноводства. Пищевой режим зажиточных нанайцев отличался от питания бедноты обилием и разнообразием продуктов. Излишек продуктов у богатых нанайцев давал им возможность эксплуатировать бедноту. Известны были случаи, когда бедняк продавал в голодные годы в рабство своего ребенка богатому нанайцу за несколько фунтов пшена.

Основная масса трудящихся питалась в основном продуктами рыболовства, охоты и дикорастущими растениями. Из рыбы первенствующее значение имела кета. Рыбу и мясо потребляли в сыром, мороженом, вареном, вяленом (юкола) и копченом виде. Наиболее распространенные способы заготовки впрок — вяление (сушка на солнце и ветру) и копчение. Засолка рыбы и икры появилась, повидимому, после русской колонизации. Кроме того, существовал весьма оригинальный способ сохранения частиковой рыбы: рыбную массу вываривали в собственном жиру, продукт, получающийся при этом, назывался таксан. Растительная пища — различные съедобные травы, грибы, ягоды и коренья — заготовлялась впрок преимущественно просушкой на солнце и ветру.

Излюбленные блюда нанайцев: бода — жидкая каша из чумизы (чумиза — вид пшена) с икрой, без соли, тала — мелко нарезанная сырая рыба, фирун — сухая черемуха, смешанная с рыбьим жиром. Лакомством считались также голова кеты, костный мозг, желудок белки, наполненный орехами, и т. д. Обрядовая пища употреблялась на поминках и в других случаях. К ней относилось и фигурное печенье, изображавшее птиц. Отвар чумизы считался напитком духов.

Посуда зажиточных нанайцев свидетельствовала о сильном китайском, а позднее русском влиянии. Основная масса нанайцев пользовалась преимущественно посудой собственного изготовления. Делали ее из дерева, бересты и рога. Тонкостью и изяществом работы отличались деревянные ложки и коробки для табака, украшенные резным орнаментом. Широко распространены были плетенные из ивовых прутьев корзины.

«Родной язык и культура – духовная ценность народа»

  «Три вещи отличают человека от животных: язык, песня, память.

Представьте себе судьбу рода, который когда-то отрёкся от своей нации и прикрепился к другим корням.

В первом поколении умирает язык. Остаются песня и память.

Во втором поколении умирает песня. Остаётся память.

В третьем поколении умирает и память.

По капле, по маленькой капле мелеет бескрайняя ширь языкового моря.

Прерываются, рвутся волшебные нити песни.

Полыхая в жарких языках пламени, гаснет память.

По одному уходят люди, неотвратимо скудеет людской лес.

Язык – это родник, питающий душу нации.

Песня – это отрада, сила, которая поддерживает её.

Память – это тот горизонт, к которому стремится нация, встав на плечи былых заслуг.

Союз трёх ветвей, трёх корней, трёх сил…»

        М. Галиев

Язык – это духовная основа существования любой нации. Он является величайшей национальной ценностью. Сохранение и развитие нации, прежде всего, связано с сохранением и функционированием ее языка. Беречь и развивать родной язык и с уважением относиться к другим языкам - долг и обязанность каждого гражданина.
          Духовные ценности, составляющие содержание национальных культур и региональных традиций, — это родной язык, мудрые жизненные устои наших предков, способы организации труда, художественные промыслы, украшающие жизнь людей, праздники, обряды, многожанровый фольклор и многое другое.

Не случайно на первом месте среди составляющих содержание нашего наследия стоит родной язык. Ибо родной язык является специфической формой национальной культуры, несущей информацию из глубины веков. Еще К.Д. Ушинский обращал внимание на то, что родной язык есть самая живая связь, соединяющая отжившие, живущие и будущие поколения народа в одно великое историческое целое. В языке народа сокрыты все его думы и чаяния, его характер, его стремления. И с уверенностью можно сказать, что народ, чьи дети не говорят на родном языке и не знают традиций, обычаев своих предков, не соприкасаются с художественными промыслами, обречен на постепенную духовную гибель. В этих условиях одной из важных проблем в обучении и воспитании является сохранение и развитие родных языков, культур, традиционных промыслов нанайского народа.

О конкурсах и олимпиадах. Отрадно отметить, что для решения проблемы сохранения, развития родных языков, культур, традиционных промыслов в крае проводятся раз в 2 года олимпиады по родному языку и краевой конкурс «Лучший учитель родного языка».  

Для развития родного языка, культуры, традиционных промыслов среди учащихся необходимо использовать жанры детского фольклора, сказки, легенды, сказания, которые представляют собой своеобразные учебники подготовки детей к жизни, передают им богатый социально-духовный опыт народа.

        От знания и владения родным языком любой гражданин, специалист ничего не потеряет, наоборот, приобретает необходимый уровень грамотного общения и выполнения жизненных, служебных и коллективных потребностей. Это поможет ему лучше знать, понимать историю своего народа, его культуру и национальные ценности.

Сегодня перед нами стоит задача передать все богатство нашей культуры, мудрости предков, выраженное в нанайском языке, будущим поколениям.

Молочным языком называют аварцы родной язык, языком матери - кумыки, даргинцы, лакцы. Сохраним же языки, передающие духовные ценности каждого народа грядущим поколениям. И как сказал великий поэт с мировым именем Расул Гамзатов: «И если завтра мой язык исчезнет, то я готов сегодня умереть».

 Истинный сын нанайского народа

Понгса Киле

«Понгса Киле родился в 1918 году в селе Толгон Нанайского района  Хабаровского края. Он рано потерял мать, поэтому воспитывали мальчика, главным образом, отец, старший брат и дядя. Только в двенадцать лет он пошел в школу. Закончив среднюю, затем вечернюю школу, прошёл курсы, получив профессию механика. 

В конце 1930-х годов Понгса Константинович строил Комсомольск – на- Амуре. В сентябре 1941 года добровольцем ушел на фронт и  воевал до самой Победы. В составе 31-го гвардейского стрелкового имени Суворова корпуса помощник командира взвода разведки Понгса Киле освобождал Украину, Румынию, Болгарию, Югославию, Венгрию. Был награжден орденами «Красной звезды» и  «Отечественной войны», медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги», «За освобождение Будапешта», «За освобождение Вены», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945гг.». Демобилизовался в 1946 году.

…Когда появилось много свободного времени, стал писать стихи.

Понгса Киле остается единственным создателем коллекции нанайских народных музыкальных инструментов.

Первыми исполнителями его песен стал самодеятельный коллектив села Верхний Нерген, но известность  пришла к нему в 1985 году в творческом тандеме с руководителем ансамблей «Сиун» и «Тасима»  Ниной Гейкер.  Творческие коллективы села Ачан Амурского района до  настоящего времени исполняют его стихи и песни.

        Поэт, композитор, этнограф, философ, педагог, мастер художественных ремесел – вот неполный перечень творческих возможностей этого человека.

В своих стихах Понгса Киле рассказывал о древних обрядах народа нани, рисовал мифологические образы. По воспоминаниям очевидцев, Понгса Киле был особенным человеком, а когда читал свои стихи, это напоминало древнее заклинание.