Осознанное родительство.
книга

 Осознанное родительство.

Как стать опорой своему ребенку и открыть ему дорогу в большой мир

 Когда мы готовимся стать родителями, то даже не подозреваем, какие трудности нас ждут. И во всем этом хаосе «хочу», «дай» и «отстань» сложнее всего оставаться любящим и понимающим. В своей новой книге Сьюзен Стиффелман, известный писатель и психолог, рассказывает, как вырастить внимательного и уверенного в себе ребенка и обрести душевное спокойствие. Ее советы помогут вам не только найти общий язык со своими детьми, но и избавиться от проблем, преследующих вас самих. Предисловие к книге написано знаменитым писателем Экхартом Толле, автором бестселлеров «Сила настоящего» и «Новая Земля».

 Психология. Воспитание с любовью и пониманием

 Психология. Воспитание с любовью и пониманием

 Сьюзен Стиффелман

 Осознанное родительство. Как стать опорой своему ребенку и открыть ему дорогу в большой мир

 Детям, которых мы растим и которые живут в наших сердцах, да пребудет с вами мир, чтобы вы могли безопасно играть на улице, играть и радоваться жизни.

 Из этой книги вы узнаете:

 Как избавиться от чувства вины перед ребенком

 Нужно ли рассказывать ребенку о своей бурной молодости

 Почему важно доверять интуиции

 Что делать, когда ожидания от воспитания не совпадают с реальностью

 Как стать для ребенка помощником и опорой

 Почему нам необходимо принимать собственные недостатки

 Как детские проблемы родителей влияют на общение с ребенком

 Предисловие

 Чтобы водить машину, нужно сдать теоретический и практический экзамен, подтверждающий, что вы не представляете опасности для самого себя и окружающих. Для выполнения любого труда, за исключением самого элементарного, требуется определенная квалификация, для сложной работы необходимы годы и годы тренировок. Но для одного из самых проблематичных и жизненно важных видов деятельности – воспитания детей не требуют ни тренинга, ни эрудиции.

 «Воспитание детей – одна из немногих сфер, оставленных на откуп любителям», – сказал писатель Альвин Тоффлер. Отсутствие знаний или образования является одной из причин (хотя и не основной, как мы впоследствии увидим), почему многие родители испытывают такие трудности. Чаще всего они справляются с удовлетворением физических и материальных потребностей детей. Конечно, родители любят своих сыновей и дочерей и делают для них все возможное. Однако они не всегда могут решить повседневные проблемы и часто не знают, как правильно реагировать на эмоциональные, психологические и духовные потребности растущего ребенка.

 Несмотря на то что в прошлом родители предпочитали авторитарный стиль воспитания, в современном обществе многие из них не могут обеспечить четкое руководство, в котором так нуждаются дети. Очень часто в домашнем укладе отсутствует даже намек на систему, и дом похож на корабль без руля, брошенный командой на произвол судьбы. Родители не осознают, как нужно детям, «чтобы на судне был Капитан», по удачному выражению Сьюзен Стиффелман. Это ни в коей мере не подразумевает возвращения к авторитарному воспитанию прошлых веков. Напротив, появление Капитана подразумевает баланс, равновесие между крайними принципами: полным отсутствием порядка и чрезмерной упорядоченностью жизни.

 Не отсутствие знаний у родителей является исконной причиной дисбаланса семейной жизни, а лишь непонимание разумного воспитания без участия осознанных родителей!

 Сознательный человек способен поддерживать определенный уровень осознанности в повседневной жизни, даже если время от времени он совершает ошибки. Если ее нет (говоря иными словами, нет четкого понимания самого себя и реального мира, или «присутствия»), то ваше отношение к ребенку, равно как и ко всем остальным людям, зависит от сиюминутного настроения. Вами управляют обычные психические или эмоциональные реакции, привычки и убеждения, а также бессознательные представления, полученные от родителей или вынесенные из культурной среды, в которой вы росли.

 Многие из этих привычек уходят корнями в отдаленное прошлое, пронизывая бессчетные поколения людей. Однако если вы приходите к осознанию, то начинаете распознавать свои психические, эмоциональные и поведенческие обычаи. Вы больше не идете на поводу у предопределенных реакций, у вас появляется выбор, как реагировать на ребенка. И что еще важнее, вы не будете передавать эти привычки дальше, своим детям.

 Когда осознанности нет, ваши отношения с ребенком строятся на разуме и эмоциях и не затрагивают более глубокий уровень бытия. Даже если вы все делаете правильно, в ваших взаимоотношениях с ним отсутствует самый важный ингредиент – духовный. Это значит, что у вас нет глубокой, тесной с ним связи.

 На уровне интуиции ребенок почувствует, что в ваших взаимоотношениях отсутствует нечто жизненно важное. Он почувствует, что вы не всегда «здесь», не всегда полностью осознаете происходящее. Ребенок бессознательно придет к выводу или даже почувствует, что вы утаиваете от него что-то важное. Это часто вызывает у него такие эмоции, как раздражение или негодование, и может иметь разные проявления или же оставаться глубоко скрытым до подросткового периода.

 Пока еще отчужденность ребенка и его родителей остается нормой, но времена меняются. Все большее число пап и мам приходят к осознанию. Они учатся преодолевать укоренившиеся привычки, менять стиль мышления и формировать взаимоотношения с ребенком на более глубоком уровне бытия.

 Таким образом, существуют две причины, по которым методы воспитания не работают или же остаются бессознательными. Во-первых, это отсутствие знаний, что приводит к нарушению нормального равновесия между старыми, исключительно авторитарными способами воспитания и методами современными, тоже лишенными баланса. Во-вторых, и это намного важнее, родители не способны к самоосознанию, не умеют «полностью присутствовать».

 На рынке существует огромное количество изданий, снабжающих полезными ноу-хау тех родителей, которые вообще что-то читают. Но только в этой книге обсуждаются проблемы осознанности родителей и даются отличные рекомендации по превращению повседневных трудностей воспитания в способ его развития. Книга Сьюзен Стиффелман поможет читателю и на том, и на другом уровне, которые мы можем назвать Действием и Бытием. Автору удалось донести важные знания и практические советы Действия (или, как говорят буддисты, Правильного Действия), не пренебрегая более фундаментальным уровнем Бытия.

 Книга «Осознанное родительство. Как стать опорой своему ребенку и открыть ему дорогу в большой мир» показывает, что родители могут превратить воспитание детей в духовную практику. Она помогает трансформировать сложности, которые создают дети, в зеркало, отражающее ваши неосознанные (до сих пор) привычки. Как только вы их узнаете и поймете, то начнете от них отказываться.

 Писатель и журналист Питер Де Врие как-то сказал: «Кто из нас в достаточной степени созрел для произведения на свет потомства к моменту появления этого потомства? Значение брака заключается не в том, что взрослые делают детей. Это дети делают взрослых». Вне зависимости от того, состоим ли мы в браке или являемся одинокими родителями, дети помогают нам стать более зрелыми человеческими существами. Именно так: дети производят взрослых. Но еще важнее, что уникальная книга Сьюзен Стиффелман покажет вам, как дети могут произвести взрослых, способных к самоосознанию.

 Экхарт Толле, автор книг «Сила настоящего» и «Новая Земля».

 Введение

 На своей работе Энджи была главной движущей силой. Редактор небольшого журнала, освещавшего вопросы здоровья и благополучия, она делала все эффективно, тщательно и вовремя. Хотя ее сотрудники иногда чувствовали, что она контролирует каждый их шаг, Энджи старалась создать благоприятную рабочую обстановку, предлагая щедрые льготы – от гибкого графика удаленной работы до комнаты отдыха с легкими закусками. Но ее жизнь была посвящена не только успешной работе. Каждое утро она медитировала, готовясь к предстоящим делам. До появления детей Энджи и ее муж Эрик старались использовать любую возможность для занятий йогой.

 Эрик организовал небольшой интернет-магазин и работал дома. Он славился своей способностью мыслить нестандартно и теперь пожинал плоды своего успеха, основанного на творческом подходе и репутации исполнительного и пунктуального человека.

 Энджи и Эрик очень волновались, когда родился их сын Чарли. Они хотели создать семью – не такую, как была у них самих. У Энджи не было теплых отношений с родителями, мама ее вообще была алкоголичкой и не участвовала в воспитании детей, предоставив Энджи и ее сестру самим себе. Родители Эрика занимались делами детей, но сверх меры, контролируя каждое движение сына и дочери. Как говорил Эрик, они лишили его и сестру права голоса. Энджи и Эрик вместе решили, что у их детей появится баланс между присмотром и свободой, которого они сами были лишены в детстве.

 Чарли рос сильной личностью. Родителей это радовало. Однако временами мальчик проявлял вздорный характер: он легко выходил из себя и с трудом успокаивался, едва начав ходить. Чарли устраивал истерики по любому поводу, если что-то шло вразрез с его интересами. Поскольку родители хотели быть заботливыми и сострадательными, они пытались объяснить сыну, почему нельзя что-то получить сразу же. Но это лишь ухудшало ситуацию. Хотя Чарли гордился своим положением «большого мальчика, школьника», он плохо справлялся с ограничениями в своей подготовительной группе. Было почти невозможно заставить его спокойно сидеть, даже на короткое время. Он плохо контролировал свои порывы, и если у другого ребенка была интересная игрушка, то он просто отнимал ее.

 Вскоре после начала занятий в подготовительной группе директор вызвал Энджи и Эрика для разговора: Чарли очень сильно ударил другого ребенка. Эта встреча стала первой из целой череды бесед на тему его плохого поведения. Мальчик не владел собой. Когда Чарли исполнилось четыре года, у него родилась сестра, и истерики еще больше усилились. Родители пытались понять сына, но они не представляли, как с ним справиться: они просили, разговаривали, угрожали, но потом удовлетворяли его требования. Чарли правил в доме, разражался длинными возмущенными тирадами, так что родители с трудом вспоминали спокойные дни до его рождения. Они растерялись и не представляли себе, как быть мамой и папой одного из «таких» детей, и каждое утро с трепетом ожидали новых выкрутасов своего сына.

 Энджи и Эрик полагали, что приверженность развитию собственной личности каким-то образом поможет им получить милого и покладистого мальчика. В конце концов, разве на ребенка не влияет окружение? Любящая и спокойная обстановка в доме и внимательные родители, конечно же, создадут гармонию в семье. Но не в этом случае. Утренние медитации Энджи остались в прошлом – было очень трудно удержаться, но и она, и Эрик часто обвиняли друг друга: «Если бы ты повел/повела себя с Чарли так, а не иначе, то сегодняшнего скандала можно было избежать».

 Мне часто приходилось работать с такими супружескими парами. Более тридцати лет я работала педагогом, консультантом по воспитанию детей и психотерапевтом. Следуют ли родители по пути личностного развития или просто хотят вырастить счастливых детей без трагедий или значительных неприятностей, у них рано или поздно наступают трудные времена. Отношения с ребенком усложняются, особенно если у него сложный характер или непомерные запросы.

 Даже если у вас «легкий» ребенок, вы должны научиться ставить желания и потребности другого существа выше собственных. От бессонных ночей до битв над домашними заданиями, все приводит к развитию у нас новых качеств – толерантности, настойчивости и способности перечитывать одну и ту же книгу снова и снова… Вы считаете себя духовным человеком, но иногда чувствуете подавленность, потому что такие не-духовные чувства испытываете к своему ребенку. Слова, которые такой человек никогда не собирался произносить, кажется, сами слетают с его губ – и звучат громко – слова, которые можно назвать как угодно, только не разумными!

 Но, подобно Энджи и Эрику, мы часто обнаруживаем, что собственный ребенок может научить нас, как никто другой. Книга «Осознанное родительство. Как стать опорой своему ребенку и открыть ему дорогу в большой мир» написана именно об этом. Мы вернемся к Энджи и Эрику позже и посмотрим, как их проблемы с Чарли обернулись полезным для родителей опытом и возможностями для исцеления их собственных проблем, идущих из детства. Ну а теперь позвольте мне поделиться с вами моей собственной историей.

 Мой материнский путь

 Когда мне было пятнадцать лет и я жила в Канзасе, мой старший брат отправился учиться в колледж. Уезжая, он оставил в моей комнате книгу и посоветовал ее прочитать: это была «Автобиография йога» Парамахансы Йогананды[1]. Два года книга просто так простояла на моей полке, пока однажды я не нашла ее и не погрузилась в нее с головой. Меня захватила история индийца, который встал на путь познания божественного.

 Эта необычная книга разбудила во мне нечто столь глубокое, что, закрыв последнюю страницу, я вскочила на велосипед и помчалась в торговый центр «Прерия-Виллидж», бросила в автомат пригоршню монет, набрала номер штаб-квартиры калифорнийского «Фонда Йогананды» и сказала: «Я хочу познать Бога».

 Около года я занималась медитацией, как учил Йогананда, по инструкциям, которые еженедельно получала по почте от «Братства Самореализации». Я увлеклась йогой, изучила другие виды медитации и в конце концов остановилась на той, которая оказалась созвучной мне и переплетавшейся с другими практиками, питавшими мое сердце и душу. Мне был так нужен мир и покой, который я испытывала в результате ежедневных медитаций, что если мне не удавалось утром попрактиковаться, то весь день я чувствовала себя не в своей тарелке, пока не находила для медитации хоть немного времени.

 Спустя восемнадцать лет у меня родился ребенок. Мой утренний ритуал пришлось отодвинуть в сторону и попытаться сбалансировать свою внутреннюю жизнь с реальностями семейной жизни. Раньше я твердо придерживалась своих духовных устремлений, но в результате испытала чувства обиды и тревоги. Я должна была научиться не просто переносить, но наслаждаться каждым моментом повседневной жизни – сменой пеленок, чтением сказки, уборкой после ураганных игр моего мальчика.

 Однажды я готовила сыну горячие бутерброды с сыром. Когда я стояла у кухонной плиты и ждала, пока расплавится сыр, то внезапно полностью осознала, что сейчас происходит. Там, в соседней комнате, находилось чудо – существо, которое я любила больше самой себя, а у меня была возможность выразить свою любовь, всего лишь сделав ему бутерброд. Я почувствовала, как меня переполняет благодарность, и поняла, что мое ощущение не должно остаться отдельным переживанием, я могла бы жить более наполненной жизнью, испытывая такие переживания, и относиться так ко всей повседневной деятельности, если бы только захотела.

 Воспитание ребенка полностью изменило меня – ничего подобного я раньше не ощущала. Я старалась выкроить время для медитаций – сначала редко, но потом чаще, когда мой сын немного подрос. Было огромным наслаждением черпать из своего «духовного колодца» спокойствие и радость. Без сомнения, медитации оказали влияние на формирование моей личности. Но появилось и понимание, что духовная жизнь – это жизнь, которая проходит передо мной и наполнена энергией, какие бы ритуалы ни практиковать каждое утро.

 В этой книге я приглашаю вас начать собственное путешествие к миру и покою, к радости и личной трансформации, скрытым в повседневных обязанностях родителей. Вы изучите стратегии, которые помогут вам осознанно справляться со взлетами и падениями, неизбежными при воспитании детей, и научиться распознавать «спусковые крючки», которые заставляют вас терять хладнокровие (иногда только временно!). Я приглашаю вас изучить способы привнесения в ваш дом духовного начала – даже если вы не религиозны или ваши дети считают духовность «не крутой».

 В этой книге я расскажу вам о развитии тех качеств, которые считаю полезными на пути превращения ребенка во взрослого человека, сознательного, уверенного и неравнодушного. И наконец, вы получите эффективные инструменты, которые помогут вам воспитывать детей осознанно, выбирать способ реагирования и действовать гибко, а не под влиянием разочарования, раздражения или страха.

 Если наши взаимоотношения с детьми пронизаны духом искренности и осознанности, то они будут обращаться за советами и поддержкой к нам, а не к своим друзьям. Ведь дети, которые чувствуют любовь, присмотр и заботу – а они это ощущают, – естественным образом стараются выполнять пожелания родителей. Это заложено в человеческой природе – доверять человеку, с которым установил прочную связь.

 Любите ли вы духовные практики или просто хотите осознанно воспитывать детей, именно такое воспитание вам покажет, какими радостными, познавательными и полными любви могут быть родительские обязанности.

 Приглашаю вас в путешествие! Начинаем.

 Теперь ваша очередь

 Во всех разделах этой книги я прошу вас посетить сайт www.SusanStiffelman.com/PWPextras. С его помощью вы сможете выполнить следующее упражнение.

 Где бы я ни проводила тренинги для родителей, я с самого начала прошу слушателей по окончании беседы мысленно «повесить телефонную трубку» и ощутить, что мы не зря провели время. Я приглашаю их подумать, почему они смогут прийти к такому выводу. «Вы почувствуете себя лучше, потому что получите программу действий, план решения проблемы? Или же вам станет понятно, что именно подливает масла в огонь вашего конфликта с ребенком? Или вы испытаете облегчение просто потому, что готовы постепенно менять положение вещей и понимаете, что не обязаны сделать все за один раз? Возможно, вы станете относиться к себе доброжелательнее или узнаете, почему ребенок вызывает у вас взрыв эмоций и как сохранить хладнокровие даже в сложной ситуации».

 Я считаю, что выполнение этого упражнения помогает моим клиентам понять, к какому именно результату они хотели бы прийти в результате нашей работы.

 Позвольте мне попросить вас сделать что-то подобное. Остановитесь на минутку – возможно, закрыв глаза и приложив руку к сердцу, – и представьте, что вы закрываете эту книгу с радостным ощущением совершенного открытия. Что беспокоит вас больше всего и как это можно исправить после прочтения моей книги? Что у вас получается лучше всего и что надо изменить?

 Постарайтесь осознать, какими вы видите идеальные методы воспитания, нарисуйте себе взаимоотношения с ребенком, а также с самим собой, в которых намного больше любви и пользы. Когда у вас появится четкая цель, вы приобретете гораздо больше от работы с материалами этой книги, особенно если вы будете записывать свои замечания и время от времени к ним обращаться.

 Пожалуйста, используйте этот свой дневник для размышлений, какие из ваших методов воспитания «работают» и что вы хотели бы изменить или улучшить в отношениях с ребенком, со вторым родителем или с самим собой.

 Глава 1

 Самый лучший учитель живет вместе с вами

 Воспитание детей – это зеркало, в котором отражаетесь вы сами, ваши лучшие и худшие стороны, самые яркие моменты жизни и наиболее пугающие.

 Мила и Джон Кабат-Зинн

 В Индии главу семьи называют йогин – это мужчина или женщина, непоколебимые в своей приверженности духовному развитию. Но они решили завести семью, а не жить одиночками в пещере или ашраме. Йоги выбрали свой путь: расти и развиваться через опыт семейной жизни или на рабочем месте, принимая все проблемы повседневной жизни как способствующие их преображению.

 Многие из нас понимают, что человек растет духовно в результате ежедневных медитаций, погружения в свой внутренний мир и наставлений мудрецов. Но самый лучший учитель, которого вы даже не надеялись встретить на своем пути, живет в вашем собственном доме, даже если (особенно если) он/она выводит вас из себя или оспаривает ограничения, которые вы для него/нее устанавливаете.

 Когда вы воспитываете детей, все вокруг становится реальным и очень быстро меняется. Подбирая средство для удаления пятна от сока, который ребенок пролил на новый диван, или пытаясь справиться с собой, когда дети без конца препираются на всем долгом пути к бабушке, вы как будто ходите на самые продвинутые курсы по личностному развитию. Вы теряете голову или сохраняете присутствие духа, развиваете в себе способность судить трезво и спокойно отвечать, а не бурно реагировать?

 Истинная духовность приобретается не в пещере на горе. Все гораздо более приземленно: вы вытираете сопли, снова и снова играете в «Страну сладостей» или до самого утра укачиваете младенца, страдающего от колик. Это Будда плачет в соседней комнате. Как вы справляетесь со всем этим, так и протекает ваше духовное развитие.

 Какой это учитель?

 У многих из нас сразу возникает чудесная картина: сын или дочь в роли назначенного свыше учителя, который поможет изменить наше сердце и душу. Несмотря на лирические тона, в которые окрашены представления о ребенке-учителе, существует значительная разница между какой-то идеей и восприятием ее в качестве идеи реальной.

 Наши дети действительно могут пробудить в нас такую любовь, которую невозможно вообразить. Но они же способны вызвать к жизни и наши самые темные стороны, например нетерпеливость и нетерпимость, вызывающие у нас чувство стыда и неприятного удивления.

 Чтобы жить настоящим моментом, самое главное – это поддерживать равновесие. Но ничто не подвергает его такому испытанию, как родительские обязанности. Воспитание можно назвать как угодно, только не мирным, спокойным процессом – со всеми ссорами братьев и сестер, истериками из-за уроков и постоянными спорами по поводу видеоигр. Все это до боли знакомые элементы семейной жизни. Сентиментальные принципы сталкиваются с повседневными реалиями, когда дети путаются под ногами. Даже тот, кто приобрел значительный опыт медитации или занятий йогой, может внезапно обнаружить, что он орет, угрожает, подкупает и наказывает – сохраняя твердое намерение оставаться любящим и спокойным в любой ситуации человеком.

 Как говорится: «Когда ученик готов, учитель появится». Я давно заметила эту истину: как только я готова расширить свои интеллектуальные, психологические или духовные горизонты, немедленно возникает возможность это сделать. Кажется, что эта возможность появляется свыше, позволяя расти, развиваться и учиться. При этом мне не всегда хочется расти, развиваться и учиться! Напротив, иногда у меня возникает ощущение, что меня насильно записали на предмет, который я не собиралась изучать!

 Когда дело доходит до воспитания, мы не всегда намеренно записываемся на «курс», который предлагают дети; тем не менее мы вынуждены («приглашены»? «получили возможность»?) расти и развиваться. Поэтому я считаю, что дети могут стать самыми лучшими нашими учителями. Да, иногда мы не сумеем запланировать рождение ребенка, который помог бы нам стать лучше и добрее или залечить собственные раны, полученные в детстве. На самом деле эти возможности – тысячи возможностей – рождаются одновременно с нашими детьми.

 Нам может помешать нетерпеливость, мы можем учиться медленно, когда малыш на прогулке требует понюхать каждый цветок, встретившийся на его пути. Или приобретем силу духа, переживая вместе с ребенком ночные кошмары и обнаруживая, что еще сохраняем доброжелательность и любовь после нескольких бессонных ночей.

 Не менее важно, что дети помогают решать незавершенные проблемы. Мы видим собственные наименее желательные черты в ребенке, который не спешит делать уроки; мы приходим к глубокому пониманию – если имеем на то желание, – что сами точно так же откладываем в сторону самые неприятные задания. Порой кажется, что мы смотримся в зеркало, когда ребенок со взрывным характером впадает в истерику по любому поводу. Это мы являем в ярких красках самих себя, в тот самый момент своего прошлого (возможно, оно не столь отдаленное, – скажем, сегодняшнее утро!), когда разозлились только потому, что не смогли настоять на своем.

 Иногда уроки, которые мы получаем от детей – нежные и приятные; наши дочки и сыночки раскрывают в нас способность дарить и получать любовь и счастье, когда только возможно. Однако гораздо чаще некоторые черты характера ребенка потрясают нас до глубины души. Мы можем проецировать на него собственные потребности или жить с ощущением постоянной борьбы с утра до вечера, если не сумеем заставить ребенка вести себя так, чтобы не провоцировать наши страхи и тревоги. В конце каждого дня мы падаем в кровать обессиленными, с ужасом представляя себе следующее утро: нам придется просыпаться и продолжать все это снова и снова.

 Я предпочитаю рассматривать трудных людей на своем пути как необходимых для моего развития и представлять, что мы оба находимся в состоянии «предвоплощения»: свободные души, которые способны чувствовать только чистую, всепоглощающую любовь друг к другу. (Это просто информация к размышлению, вы не обязаны верить в реинкарнацию. Просто немного подыграйте мне и посмотрите, не поможет ли и вам такой вариант.)

 Я представляю, как мы разговариваем (насколько вообще могут разговаривать свободные души!) и делимся друг с другом идеями о том, чему хотели бы научиться в предстоящей жизни. Одна из нас говорит: «Хочу научиться терпению». Другая дружественная душа отвечает: «Что ж, а я бы хотела развить в себе способность получать и дарить любовь и заботу». «Может быть, поступим так? Я приду к тебе как твой ребенок-инвалид и научусь получать любовь в полной мере, а у тебя будет шанс приобрести терпение». – «Вот это дело!» Так начинается то, что экстрасенс и учитель Кэролайн Мисс называет «священным контрактом». Это соглашение, которое мы заключаем с важными для нас людьми, точно определяя обстоятельства, позволяющие нам стать теми, кем и предназначено быть.

 Каждый ребенок предоставляет возможность исследовать самые темные и пыльные углы ума и сердца. Он создает именно те условия, которые учат нас, как избавиться от старых представлений и начать жить более полной жизнью. А дальше я расскажу одну историю о взаимоотношениях мамы и ее дочери.

 Просто попросите

 У Кэтрин две дочери: четырнадцатилетняя Элла и шестнадцатилетняя Шэй. «Мы с девочками ладили и были очень близки. Но, говоря откровенно, Шэй – грязнуля. Она бросает свое полотенце на пол в ванной, разбрасывает одежду по всей комнате и никогда не вымоет за собой тарелку без напоминания. Все это буквально сводит меня с ума. Мы неоднократно все это обсуждали, но если я не ворчу, она никогда не убирает за собой».

 Кэтрин продолжала рассказ: «Вчера я попросила Шэй, очень доброжелательно, чтобы она убрала свою комнату к приходу гостей. Дочь просто смотрела на меня, пока я высказывала свою просьбу, а потом округлила глаза и сказала: “Мама! Гости не собираются заходить в мою комнату! Расслабься! Когда мы приглашаем гостей, ты так нервничаешь!” Я взбесилась! Я столько делаю для дочери! Почему она не может сделать для меня такую мелочь?»

 Я выслушала Кэтрин, а потом спросила: «Как реагировали ваши родители, когда вы обращались к ним с пожеланием или просьбой? Они выслушивали вас и удовлетворяли ваши желания или игнорировали их?»

 Кэтрин ответила без промедления, с сарказмом в голосе: «Когда у меня возникали желания? У меня не было права иметь желания. Так было устроено в нашей семье. Если я беспокоила маму или папу, отказываясь что-то делать по их указанию, родители просто смотрели на меня, как на сумасшедшую, и называли эгоисткой. Я очень рано научилась ни о чем не просить и до сих пор, во всех важных взаимоотношениях, остаюсь на вторых ролях. В том числе и в браке».

 Я предложила Кэтрин следующую аналогию. «Вы знаете эти электрические автомобильчики в парке аттракционов, не так ли? Я наблюдала, как многие дети садятся в такой автомобиль и замирают. Они никогда не сидели за рулем машины, они не понимают, как заставить ее двигаться, нажимая на педаль газа. И вот они просто сидят в центре площадки, а другие водители-лихачи толкают их из стороны в сторону.

 Но есть иная крайность. Некоторые дети выжимают педаль в пол и больше не отпускают ее. В каком бы направлении они ни крутили руль, в следующее мгновение они уже во что-то врезаются. В обоих случаях эти юные водители не знают, как правильно нажимать на газ. Либо они вообще не двигаются, либо бесшабашно кидаются вперед на полной скорости».

 Я объяснила, что многие люди боятся высказывать свои желания или просьбы: «Некоторые из нас пассивны, они ни о чем не просят и чувствуют себя лишенными внимания, ничего не значащими и обиженными».

 «Это про меня, – сказала Кэтрин, – это история моей жизни, с самого детства. Она продолжалась и в моем браке, и после развода. Я очень рано поняла, что только беспокою окружающих, когда о чем-то прошу».

 «Другие люди требуют, что им нужно, приставив вам ко лбу пистолет, – продолжала я, – они подавляют окружающих, настаивая на своем, хотя этим настраивают всех против себя».

 «Итак, – сказала я Кэтрин, – не хотели бы вы посмотреть на отношения с дочерью под иным ракурсом? Попробуйте представить, что Шэй – это ваш учитель, который назначил вам превосходное задание. Может быть, вы уже готовы высказывать свои просьбы таким образом, чтобы другие люди понимали их значимость?»

 Кэтрин замерла. Малейшие оттенки сарказма исчезли из ее голоса, когда она тихо произнесла: «Ничего себе. Да. Мне пора научиться говорить о том, что мне нужно».

 Я ответила на это: «Подумайте, почему поведение ребенка задевает вас так сильно. Поняв это, вы обретете возможность залечить рану, полученную давным-давно, и сформировать более здоровый и цельный вариант собственной личности».

 Кэтрин справилась. Наша совместная работа помогла ей сместить фокус внимания – с неаккуратности дочери на исцеление от горя, которое она испытала маленькой девочкой, чьи желания и потребности не имели значения. Эти чувства Кэтрин похоронила много лет назад. Я помогла ей понять, что настойчивость, с которой она пыталась добиться сотрудничества Шэй, явилась результатом проекции на дочь своих нереализованных желаний. Кэтрин страстно хотела почувствовать признание своих потребностей.

 Я объяснила Кэтрин, что дети не ставят своей целью исправить нас. В действительности они часто упрямятся, когда мы приходим к ним слабыми и отчаявшимися. На уровне интуиции дети понимают, что не обязаны вести себя таким образом, чтобы исцелить раны, полученные нами еще до их рождения. Поэтому может так случиться, что неприятное поведение ребенка на самом деле станет подарком: если мы посмотрим в глубь самого себя, то сможем доработать незавершенную эмоциональную проблему, а не проецировать на детей свои травмы.

 Я сказала Кэтрин, что ей нужно просто понять чувства, которые вызывает у нее сопротивление дочери. «Попробуйте практиковать осознание без осуждения, принимая любые возникающие у вас эмоции. Эти эмоции имеют право голоса. Расстраивайтесь и злитесь. Смущайтесь и волнуйтесь. А потом снова расстраивайтесь. Позвольте чувствам циркулировать внутри вас, не контролируйте их и не подвергайте цензуре.

 Изучите свое тело: где вы испытываете ощущения, связанные с теми или иными чувствами? Вы ощущаете тяжесть? Резкую боль? Дрожь? Просто позвольте этим ощущениям быть, не преуменьшая и не преувеличивая их. Дайте название своим эмоциям, доброжелательно и с любовью. “В моей груди печаль. Она тяжелая и мрачная. А вот гнев: такой острый и жесткий. Это все мое тело!” Именно так.

 Старайтесь пресекать попытки левого, рационального полушария мозга оправдать ваш дискомфорт. Сопротивляйтесь настоятельному желанию объяснить поведение дочери или конкретную ситуацию. Просто отметьте, что вы переживаете. Имейте терпение. Эмоции приходят и уходят. Вы почувствуете себя лучше. Единственный выход – пройти через это. Вы чувствуете боль: это болит голос, который у вас отняли, эмпатия, которую вы не получили, а также обида из-за невнимания окружающих».

 Это был – и есть – очень глубокий процесс. Его нельзя облегчить или ускорить. В своих переживаниях я рекомендую вам быть добрым и терпимым к самому себе, даже когда вы пытаетесь по-новому обращаться с ребенком, снова и снова бередящим ваши старые раны. Бережно и постепенно восстанавливайте отношения и самого себя.

 Когда Кэтрин позволила себе оплакать ту часть себя, которая боялась выразить свои эмоции, она оказалась подготовленной к новому способу обращения к своим дочерям. Я поделилась с ней словами Дианы Сойер. Знаменитую журналистку спросили, как ей удается сохранять хорошие отношения в своем таком длительном браке. Она ответила: «Я очень быстро поняла, что критика – абсолютно дурацкий способ для выражения своих желаний. Поэтому… я просто прошу!»

 Четыре модели взаимодействия

 Как правило, наши взаимодействия с другими людьми можно отнести к одной из четырех категорий. Мы либо пассивны, либо агрессивны, либо пассивно-агрессивны, либо решительны и настойчивы (психологи говорят: ассертивны).

 Мы становимся пассивными, когда подавляем свои истинные чувства, делая вид, что все в порядке. Пассивный человек говорит «да», подразумевая «нет», ставит потребности других людей выше собственных и приходит в ужас, если наступает кому-нибудь на любимую мозоль. Пассивные родители боятся расстроить своего ребенка и отчаянно хотят ему понравиться. Поэтому они уступают всем его требованиям.

 Когда мы агрессивны, то подступаем к ребенку с угрозами и устрашением, чтобы подчинить его своей воле. Со стороны это может показаться эффективным методом – нежелательное поведение прекращается, но за это придется заплатить немалую цену. Ребенок не может чувствовать близости с агрессивными родителями, потому что они небезопасны в эмоциональном плане.

 Пассивно-агрессивные родители контролируют ребенка посредством чувства вины и стыда. Родители могут не выражать агрессию открыто, но они тонко вызывают у ребенка чувство вины, и их манипуляции исключительно глубоко ранят его чувство собственной личности, которое только формируется. Их дети ощущают неуместную ответственность за удовлетворение потребностей родителей и их счастье и уделяют гораздо меньше внимания собственным нуждам. Если вы говорите: «Ты единственный ребенок в этой семье, который не может накрыть на стол как положено», то вы просто стыдите сына или дочь. Но если ваши слова звучат иначе: «Я не сомкнула глаз прошлой ночью, все думала, как найти деньги на экскурсию с классом, на которой ты так настаиваешь», то ребенок не может не почувствовать себя виноватым. Это совершенно неправильный способ взаимодействия с ребенком.

 Ассертивный родитель является Капитаном корабля, как я это называю, и управляет жизнью ребенка. (Мы поговорим об этом в главе 2.) В состоянии ассертивности мы создаем естественные границы между собой и ребенком, позволяем ему иметь свои потребности, чувства и предпочтения и не обвиняем, если его нужды не очень хорошо сочетаются с нашими собственными. Нам не нужно нравиться ребенку, и мы не боимся, что он расстроится. Мы понимаем, что, решая все его проблемы, мы лишаем ребенка возможности развить в себе способность к адаптации и жизнестойкость. Дети ассертивных родителей знают, что их любят такими, какие они есть, а не за то, что они могут сделать для мамы и папы или в каком свете их достижения выставят родителей перед окружающими.

 В ассертивном состоянии мы можем признать отказ ребенка сделать то, о чем просим, не принимая его жалобы на свой счет или усиливая несогласие применением силы. Мы с пониманием относимся к позиции ребенка, позволяя ему ощущать именно то, что он чувствует, но устанавливаем ограничения, которые могут его расстроить.

 В работе с Кэтрин я в первую очередь хотела помочь ей оплакать то безоблачное и полное любви детство, которого у нее никогда не было. Это не могло не вызвать боли, но Кэтрин согласилась и мужественно пережила свои прежние чувства.

 Затем мы начали учиться ассертивности. Поскольку у Кэтрин почти не было опыта такого поведения ни в детстве, ни в браке, для нее это оказалось неизвестной землей. Но мы получили немало удовольствия, устраивая ролевые игры, в которых она училась выражать свои желания не в агрессивной (вдавив акселератор в пол), не в пассивной (замерев на месте) и не в пассивно-агрессивной (манипулируя чувством вины и унижения) манере. Кэтрин очень понравились свои ощущения, когда она твердо и решительно (ассертивно) высказывала свои нужды.

 В результате проработки этого эмоционального багажа просьбы Кэтрин утратили провокационность и безнадежность. Ей стало легче договариваться с Шэй, просить что-то сделать для нее. Кэтрин училась «пришвартовываться» к дочери (я называю это Действием № 1 при воспитании детей) и дать ей почувствовать, что ее понимают. Она говорила Шэй о ее нежелании убирать одежду, раскиданную по комнате: «Ты можешь считать, что раз комната твоя, то у тебя есть право распоряжаться в ней, как тебе хочется». Поскольку Шэй чувствовала, что мама ее понимает и признает ее права, она меньше сопротивлялась и чаще соглашалась.

 Ассертивная мама Шэй продолжала так: «К сожалению, дорогая, поскольку мне неприятно заходить в твою комнату и видеть раскиданную повсюду одежду, а я плачу за этот дом, то мне нужно, чтобы ты прикладывала больше усилий для поддержания порядка. Я хочу, чтобы ты потратила пять или десять минут вечером на уборку комнаты, прежде чем ляжешь в кровать. И было бы неплохо, чтобы ты оставляла после себя ванную комнату в должном виде. Это значит, что использованное полотенце отправится прямо в корзину для грязного белья!»

 Прежде чем Кэтрин раскопала, что скрывается за ее повышенной чувствительностью в спорах с дочерью, она либо вообще убирала ногу с педали газа (пассивно молчала, переполненная подавленными чувствами гнева и негодования), либо до предела выжимала акселератор (агрессивно наступала на дочь, с критикой и раздражением).

 Кэтрин решила, что будет рассматривать дочь как прекрасного учителя, который дает ей задание: она будет спокойным голосом и с уважением просить о чем-то. Мать даже почувствовала, что стала ближе к дочери. А в доме сейчас намного чище!

 Теперь ваша очередь

 Напишите имя своего ребенка в дневнике. Ниже перечислите те его качества, с которыми вам труднее всего справиться – характеристики или проявления поведения, которые выводят вас из себя, заставляют бурно реагировать и расстраиваться в тех ситуациях, где другой человек почувствует легкое раздражение. Будьте честны с самим собой и не подвергайте свои слова цензуре.

 Вот несколько примеров: нетерпеливый, неопрятный, властолюбивый, эгоистичный, слишком чувствительный, негибкий, излишне осторожный, грубый, недоброжелательный, поверхностный, агрессивный, застенчивый, инфантильный. Трусливый, требовательный, вызывающий, легко расстраивающийся, нахальный, склонный к критике, холодный, упрямый, любящий контролировать, неблагодарный, сверхрациональный, мнительный, конфликтный, незаинтересованный, слабый, робкий, упорный, беспокойный, активный. Постоянно жалуется, легко выходит из себя, ноет, никогда не соглашается с отказом, все делает медленно, ничего не доводит до конца.

 Теперь ответьте на следующие вопросы, обращая особое внимание на применимые к вам. Не торопитесь – иногда нужно немного времени, чтобы распознать правду под первой, автоматической реакцией на происходящее.

 • Какого человека из вашего прошлого напоминает ребенок, проявляющий определенное поведение? Ваших родителей или учителя? Старшего брата или младшую сестру? Бывшего супруга?

 • Что вы делали, когда этот человек проявлял себя таким образом? Вы уходили? Наступали? Спорили? Устраивали истерику? Прятались? Плакали? Вы были пассивным? Или агрессивным? Или пассивно-агрессивным?

 • Как этот человек реагировал на ваши проблемы или жалобы? Он винил вас в ваших проблемах? Он игнорировал или упрощал их? Говорил, что вы все принимаете слишком близко к сердцу? Наказывал вас за болтовню? Говорил, что вы сами должны преодолевать свои трудности? Вызывал у вас чувство вины? Говорил, насколько сложнее его жизнь, чем ваша? Смеялся над вашей чувствительностью?

 • Демонстрирует ли ваш ребенок нежелательные черты, которые напоминают вам самого себя? И это те черты, которые вам трудно признать? Делаете ли вы сами такие вещи, которые находите неприемлемыми для ребенка? Какие чувства вы испытываете, когда думаете над проявлениями подобных качеств, общих для вас и вашего ребенка?

 • Как в вашем раннем детстве люди, которые о вас заботились, реагировали на проявления у вас нежелательных черт характера или поведения? Они стыдили вас или критиковали? Сравнивали вас с более покладистыми братьями и сестрами? Ставили вас в угол или отправляли в вашу комнату «подумать, какой ты плохой(ая) мальчик (девочка)? Ваши мама или папа показывали, что не любят вас? Кричали и угрожали? Расправлялись физически?

 • Что вы оплакиваете, когда видите, что ребенок проявляет подобные качества? Какой урок вы должны получить? Может быть, ваш ребенок дарит вам возможность научиться терпению? Принять самого себя? Стать ассертивным и гибким?

 «Раскапывание» глубинных причин поведения ребенка, которое вызывает в вашем сердце неразрешенные самому себе чувства, – это сложная работа, и ее следует принимать всерьез. Если эмоции кипят на поверхности, а вы сами не можете с ними справиться, то, пожалуйста, обратитесь за помощью к близкому другу или квалифицированному психотерапевту.

 Если вы, подобно Кэтрин, предпочитаете смотреть на своего ребенка как на учителя и принимаете предложенный путь преображения и исцеления, то вы получите ни с чем не сравнимое вознаграждение.

 Переходим к практике

 Как воспитывать детей внимательно и осознанно в реальной жизни

 Как научиться сдерживаться и не раздражаться, когда мой ребенок ноет?

 ВОПРОС: Нытье моей четырехлетней дочери сводит меня с ума. Я знаю, что она маленькая и не всегда может высказать свои желания, но часто ее плаксивый голос меня ужасно раздражает!

 РЕКОМЕНДАЦИЯ: Вы не одиноки. Когда ребенок ноет и скулит, что-то в его голосе действует на нервы родителям. Но если вы будете противодействовать, то лишь ухудшите положение.

 Попробуйте посмотреть на нытье дочери как на совершенно нейтральное событие. Ее поведение не является, по сути, плохим или хорошим (плохо или хорошо поступает ребенок, который постукивает карандашом по столу или брыкается?). Его делает досаждающим то, что вы воспринимаете его таким. И это приводит к столкновению характеров, борьбе за власть. Если вам нужно, чтобы ребенок прекратил что-то делать, потому что вы находите это действие раздражающим, то вы наверняка спровоцируете его на еще большее сопротивление. Этого можно избежать только в том случае, если у вас с ребенком очень хорошие отношения.

 Возможно, это звучит в духе буддизма, но если вы будете просто отмечать нытье, а не осуждать и не навешивать на него ярлыки, то сможете сказать дочери примерно так: «Дорогая моя, я хочу услышать, в чем ты нуждаешься, и могу подождать, пока ты не заговоришь нормальным голосом». Когда вы будете меньше противодействовать, ваша дочь сможет высказать свою просьбу соответствующим образом.

 Чему учат меня мои нахальные близнецы-подростки?

 ВОПРОС: Мои одиннадцатилетние близняшки закатывают глаза или передразнивают меня, когда я прошу их что-то сделать. Я считаю подобное поведение неуважительным. Чему можно научиться, имея дело с такими возмутительными подростками?

 РЕКОМЕНДАЦИЯ: Сколько времени у вас есть? Перечисление всех вещей, которым учат нахальные близнецы-подростки, может занимать целые тома! Давайте начнем с того, что не будем принимать их поведение лично на свой счет.

 Это знаменательный факт, но у молодежи возраста ваших дочерей отсутствуют позитивные ролевые модели. Подростки изо всех сил стараются понять, как вступить в переходный возраст и начать отделяться от родителей. К сожалению, многие дети копируют подростковое поведение (раздражительность, вспыльчивость), которое они наблюдают в популярных телешоу. Там закатывание глаз и умение огрызаться вознаграждается радостным смехом за кадром.

 Когда ваша дочь закатывает глаза, не воспринимайте это как что-то большее, чем есть на самом деле: это просто неловкий и (хочется надеяться!) неэффективный способ показать свое нежелание выполнить вашу просьбу или проверить на прочность ваши ограничения. Если вы способны не принимать все это на свой счет, то можете просто посоветовать: «Почему бы не сказать это по-другому?» Надеюсь, вы не будете говорить развязным голосом!

 Чему я могу научиться, если меня просто игнорируют?

 ВОПРОС: У меня четырнадцатилетний сын. Он ведет себя так, словно меня не существует. Он входит в дом и следует прямо в свою комнату, даже не здоровается. Чему это может меня научить?

 РЕКОМЕНДАЦИЯ: Да уж, воспитывать детей очень непросто, особенно для того, кто имеет в своем багаже нерешенную проблему: чувствует себя «невидимым», незначительным, непопулярным. Но вот вам хорошая новость. Если вы сознательно проработаете этот опыт, то сможете не только улучшить ваши методы воспитания, но и залечить раны, полученные в детстве.

 Осознайте то, что вы испытываете, и не пытайтесь изыскать способ изменить сына. Если вы чувствуете напряжение или раздражение – примите эти ощущения, не преуменьшая и не преувеличивая их. Назовите их: «У меня сжимается в животе, словно завязывается узел».

 Если вы реагируете более эмоционально, постарайтесь осознать возникающие чувства. «Мне грустно… я вспоминаю, как никто не замечал меня в школе… я ненавидела это ощущение, когда ребята игнорировали меня за обедом…»

 Хотя у каждого человека свой «набор» чувств, которые проявляются в ответ на то или иное поведение детей, мои рекомендации остаются прежними. Начните с исследования того, что происходит у вас внутри, прежде чем заниматься поведением ребенка. Только тогда вы сможете определить проблему с позиции Капитана корабля и не требовать одобрения окружающих.

 Глава 2

 Растим детей и растем сами

 Легче сформировать сильного ребенка, чем восстановить разбитого взрослого.

 Фредерик Дуглас

 Однажды много лет назад я везла сына на занятия. Внезапно у другой мамы, которая тоже направлялась в школу, прямо за рулем случился приступ диабетической комы. Ее одиннадцатилетний сын, понимая, что мама потеряла сознание и не может управлять машиной, отстегнул ремень безопасности и попытался взять на себя управление. Когда он понял, что ничего не может сделать, то мгновенно пристегнулся – за секунду до того, как их «Субурбан» врезался в четыре машины сразу, включая нашу. Мама мальчика пришла в себя, когда машина ударилась в ограждение. К счастью, никто из одиннадцати человек, попавших в аварию, серьезно не пострадал.

 Детям предназначено быть пассажирами. У них нет необходимой «экипировки», чтобы вести машину или управлять парусником в бушующем море, – и дети об этом знают. Но когда на водительском сиденье никого нет, они инстинктивно пытаются его занять. Ребенок не хочет нести ответственность, но просто знает, что кто-то должен за все отвечать. Он понимает: жизнь небезопасна, если за рулем нет компетентного водителя.

 Капитан, адвокат, диктатор

 В своей книге «Как перестать сражаться со своим ребенком и обрести его близость и любовь» я описала три способа, которые родители пытаются использовать, чтобы найти общий язык с детьми. Они могут уверенно и спокойно нести ответственность за все, они могут вести переговоры о том, кто будет руководить, или же они вступают в борьбу с детьми, чтобы удержать их под контролем.

 Тот из родителей, кто правит всем спокойно и уверенно, является Капитаном на своем корабле. Он понимает, куда плывет, любит своих детей и принимает правильные решения от их имени – даже если эти решения расстраивают ребенка, который не может получить то, чего хочет. Когда кораблем управляем мы, то наш ответ на его потребности зависит от ситуации. Мы сами выбираем, как обращаться с ним во время шторма, – а не реагируем рефлекторно, на основании поведения, унаследованного нами из собственного детства.

 Вот небольшой пример. Ваша тринадцатилетняя дочь спрашивает у вас разрешения: она хочет пойти на вечеринку, где единственным взрослым будет старшая сестра подружки, которая еще не в состоянии самостоятельно принимать решения.

 МАМА: «Дорогая, я знаю, как ты хочешь пойти, но считаю, что это плохая идея».

 ДОЧЬ: «Мама, пожалуйста! Я обещаю, что все будет нормально!»

 МАМА: «Ох, милая моя. Возможно, это несправедливо, и я понимаю твое желание, но – нет».

 Здесь мама-Капитан настроена сочувственно и доброжелательно, но остается решительной и твердой. Если ребенок привык к тому, что вы склонны говорить впустую или можете передумать, то попытается вовлечь вас в иные типы взаимодействия.

 Когда родителей втягивают в ссоры, столкновения характеров и всяческие переговоры, ответственности не несет никто. Я называю такую модель отношений «Два Адвоката». Дети давят на родителей, родители – на детей, их взаимоотношения полны негодования и недовольства. Вот пример:

 ДОЧЬ: «Ты обращаешься со мной, как с двухлетней! Никогда мне не доверяешь!»

 МАМА: «Ты не успокоишься, пока не добьешься своего! Сестра Кари несовершеннолетняя, и я не верю, что она может за вами присмотреть. Может, она пригласит своих друзей! На самом деле, я слышала, что она…» – мама отстаивает свою позицию, а дочь – свою.

 ДОЧЬ: «Но ведь это абсолютная чушь! Ее обвиняли в том, что она курила марихуану в школьном туалете, но она вообще не курит! Она случайно оказалась там, где курили другие девочки!»

 Такого рода взаимодействия детей и родителей обязательно приводят к борьбе, ссорам и торгу.

 И наконец, есть дети, которых можно назвать «хозяевами». Их родители чувствуют, что не контролируют ситуацию. Они сильно нервничают, поскольку, как им кажется, окружающие осуждают их за то, что они не могут справиться с детьми. Они пытаются восстановить порядок и контроль над ними – угрозами, взятками, ультиматумами, как это делает тиран или деспот, не имеющий подлинного авторитета. Они утверждают свою власть над детьми посредством запугивания. Я называю такую модель «Диктатор». Вот пример:

 ДОЧЬ: «Ты просто не хочешь признать, что я больше не маленький ребенок. Почему бы тебе не заняться своими делами, вместо того чтобы контролировать мои?»

 МАТЬ: «Ну все, девочка. Ты никогда не ценила то, что мы делаем для тебя. Я работаю изо всех сил, чтобы на столе была еда, а ты никогда даже спасибо не скажешь. Ты наказана и будешь сидеть дома!»

 Как видите, ситуация накаляется, потому что мама теряет почву под ногами. Она больше не Капитан, а Адвокат, а потом даже Диктатор.

 Чтобы оставаться в роли Капитана, вы должны спокойно, без колебаний устанавливать ограничения. Тогда ваши методы воспитания будут доброжелательными, последовательными и уверенными.

 Устанавливаем ограничения

 Ко мне как к психологу-консультанту часто приходят супруги с самыми лучшими намерениями: они хотят избежать ошибок своих собственных родителей. Однако и они признаются, что, когда дело доходит до решения проблем, у них начисто пропадает уверенность в себе. «Ничего, если я разрешаю своему четырнадцатилетнему сыну пробовать марихуану? Все его друзья уже попробовали». «Я пытался отменить подписку своего сына на онлайн-игру World of Warcraft, но он пришел в такое бешенство, что пробил дырку в стене!» «Когда мы идем в кафе, мои дети становятся маленькими террористами, если только я не отдаю им свой телефон. Следует ли мне сдаться, чтобы сохранить мир?» Неуверенность в себе и боязнь установить свой авторитет – и родители демонстрируют детям, что не знают своего места, точнее, они боятся занять это место из опасения расстроить детей.

 Интересно, что те же самые дети, которые немедленно взрываются, если им перечить, почти всегда страстно желают хороших отношений с родителями и ждут, чтобы они создали хотя бы подобие порядка. Если я работаю с такими детьми наедине, все они говорят, как хотели бы иметь более сильных родителей. И они демонстрируют это в других ситуациях, реагируя положительно, если кто-то устанавливает границы в сочетании с глубокой, надежной привязанностью. Генри был одним из них.

 Выковываем хорошие отношения

 Генри было одиннадцать, когда Бредли и Мелисса привели его ко мне. Мальчик зашел в мой кабинет, сел нога на ногу, не выпуская из рук электронную игру (это было несколько лет назад) и демонстрируя свое отношение. Родители смиренно попросили его убрать устройство и поздороваться со мной, но он только глянул на них и продолжал играть. Когда мы с родителями Генри остались одни, они признали, что совершенно не могут справиться со своим сыном. Воспитанный отцом, который считал, что с мальчиками нужно быть жестким, Генри научился с детского возраста подавлять нежные чувства и потерял способность чувствовать такие эмоции, как страх, печаль и обида, его репертуар ограничивался фрустрацией и злостью. Мальчик вырос крупным и мог ответить силой на силу, если его провоцировали. Родители были от него в ужасе.

 Но встретившись с Генри один на один, я обнаружила, что это мягкий и тихий мальчик, однако лишенный в жизни какого-либо фундамента. Казалось, он парит над землей и не привык контактировать с заботливыми взрослыми, которые ничего бы от него не хотели. Большинство его взаимодействий с ними ограничивалось принуждением к чему-то, что он не хотел делать.

 Сначала я с интересом изучала, что представляет собой Генри. Когда мы разговаривали, он нерешительно раскрывался и рассказывал мне о том, как он любит рисовать и мечтает создавать видеоигры. Когда я заметила, что он делит свое внимание между нашей беседой и видеоигрой, я попросила Генри, очень доброжелательно, дать мне на нее посмотреть. Я объяснила: мне кажется, что это устройство слишком крепко привязало его к себе. Электронная игра перекочевала на полку в моем кабинете, где пролежала много месяцев. Удивительно, но мальчик на это согласился.

 Мы с Генри начали выковывать хорошие отношения. Я постоянно демонстрировала свою доброжелательность и интерес, а Генри постепенно уверился, что нашел во мне союзника. Я обнаружила, что с его родителями работать было гораздо труднее. Мелисса и Бредли сопротивлялись и не хотели применять методы, о которых мы говорили на сеансах – «пришвартовываться» к Генри, а не «докапываться» до него. Снова и снова они использовали логику, взятки или угрозы, чтобы заставить мальчика слушаться. Они явно считали, что раз заплатили мне, то я должна исправить их сына – сделать так, чтобы он всегда слушался. А надо-то было улучшить отношения с ребенком.

 Однажды вечером у меня зазвонил телефон. Это был Бредли. В смущении он позвонил мне с парковки около торгового центра. Генри устроил колоссальную истерику в ресторане и убежал на парковку, где спрятался от родителей. Бредли и Мелисса безуспешно пытались загнать его в машину, чтобы вернуться домой. Бредли буквально умолял меня: «Не могли бы вы поговорить с Генри? Убедить его сесть в машину?»

 Это была необычная просьба, но я согласилась. Я не знала точно, что делать. Но Бредли подошел к мальчику и сказал, что Сьюзен хочет с ним поговорить. Генри сразу же взял телефон. Я просто сказала: «Дорогой, пора идти в машину».

 «Хорошо».

 И все. Он вернул телефон отцу и сел в машину.

 Что я сделала такого, с чем не справились его родители? Какую силу применила к мальчику, чтобы он согласился? Никакую. Но я создала с ним хорошие отношения – Генри знал, что он мне нравится, я его уважаю и мне с ним интересно. И я законным образом встала на место Капитана. Мне не нужно было, чтобы мальчик поддерживал во мне чувство значимости. И доказала, что искренне заботилась о нем. Генри понимал, что я на его стороне.

 Как мне удалось этого добиться? Слушала Генри с полным вниманием, принимала его таким, какой он есть. Он знал, что я нахожу его забавным и интересным. Знал, что у меня нет скрытых мотивов: мне от него ничего не нужно. Поэтому он согласился выполнить эту просьбу. Мы всегда склонны слушать человека, к которому хорошо относимся.

 К сожалению, Генри привлекал внимание родителей либо когда они пытались убедить его в чем-то (чего он не хотел делать – уроки, душ перед сном, ужинать) или старались прекратить его нежелательные действия (играть в видеоигры или нежиться в кровати по утрам). Родители очень редко находили для него время и не могли узнать, что за человек их сын – не потому, что они не любили его, но, как и многие другие родители, были погружены в заботы и требования деловой жизни. Генри не чувствовал преданной любви со стороны родителей и ничего не мог сделать, чтобы им «понравиться». У родителей не было ни малейшего желания поладить с Генри, им приходилось подкупать или угрожать, чтобы заручиться согласием сына.

 Разбираемся с проблемами прошлого

 Помните Энджи и Эрика, о которых я рассказывала во введении? Я описывала, как воспитание ребенка со сложным характером столкнулось с «райской» картинкой, которую они себе нарисовали. Мы начали работать, когда их сыну Чарли было четыре с половиной года. Они обратились ко мне, потому что ему грозило отчисление из подготовительной группы за агрессивное поведение. Кроме того, Энджи и Эрик больше просто не могли находиться дома, где мальчик постоянно устраивал истерики и устанавливал свои порядки.

 Я начала изучать внутренний конфликт Энджи и Эрика, связанный с установлением ограничений. Они оба не совсем представляли себе, как, когда и где установить границу между собой и маленьким Чарли. У Эрика это стало из-за детства, проведенного с очень строгими родителями, которые контролировали каждое его движение. Он твердо решил обеспечить своим детям свободу выбора, но теперь не мог дать четких указаний своему собственному сыну.

 Мы обсудили, как можно вообще подавить ребенка. «Эрик, я вижу, как страстно вы желаете увидеть у своих детей проявление собственной воли и свободного выражения своих желаний». Он кивнул, соглашаясь. Я спросила, что он испытывал в своем детстве, и Эрик рассказал, как родители диктовали ему буквально каждое действие. «Если они хотели, чтобы я брал уроки игры на фортепиано, то я их брал – и занимался каждый день. Мне не нравилось фортепиано, но это не имело значения. Это был путь воспитания, который выбрали родители, даже не путь, а шоссе. То же самое было с одеждой, которую я носил, телепрограммами, занятиями спортом – у меня не было ни малейшей возможности отстоять свои желания. Я чувствовал себя слабым и бессильным и решил никогда не применять подобных методов воспитания к своим детям». Это довольно разумно, ведь Эрик понимал, что дети – отдельные, уникальные личности, не предназначенные для осуществления его нереализованных мечтаний.

 Но остаточные переживания Эрика оказали негативное влияние на воспитание собственного сына. «К несчастью, поскольку вы в детстве испытали такую обиду, то впали в другую крайность: решили компенсировать строгость своих родителей полным отсутствием порядка и тем самым действительно повредили своему сыну».

 Я сказала Энджи и Эрику, что очень часто сталкиваюсь с подобными проблемами, особенно у родителей, серьезно увлекающихся духовными практиками или личностным ростом. Я восхищаюсь теми, кто использует осознанные методы воспитания – побуждает детей высказывать мысли, которые идут от ума и сердца, доверять своим чувствам и интуиции. Но мы должны обеспечить им систему, порядок и не бояться устанавливать ограничения. Учитывая сложную ситуацию, Эрик был готов научиться ассертивности в обращении с сыном, без его подавления.

 Энджи выводили из себя истерики сына. Это напоминало ей непредсказуемые вспышки ярости у ее матери. Поэтому Энджи было легче удовлетворить требования Чарли, чем установить четкую границу. А постоянное напряжение привело к тому, что она не чувствовала в себе желания общаться с сыном и усаживала его перед телевизором или с айпадом в руках, чтобы он не мог причинить никакого беспокойства. Но маленький Чарли искал общения с мамой, даже если это удавалось только путем проявления нежелательного поведения. Мальчик понял – не слушаясь, он получит все сто процентов родительского внимания. В этом отношении он был будто уменьшенная копия Генри.

 Чарли нуждался в безопасной «скорлупе», которую создали бы его родители, чтобы он мог свободно изучать мир. Мальчик вел себя именно так, словно объявляя во всеуслышание: он не чувствует себя безопасно в плавании по морю жизни, потому что на борту его судна нет полноценного Капитана. Поэтому, когда Чарли испытывал фрустрацию, он чувствовал потребность броситься на пол, отшвырнуть вещи, ударить и оттолкнуть родителей.

 Я объяснила, что существуют три родительских модели и насколько важно принять на себя роль Капитана корабля. И Энджи, и Эрик согласились, что у них сложились отношения по типу Диктатора – они позволяли Чарли всем заправлять и делать все, что он хочет, пока не приходилось серьезно наказывать и приводить мальчика в чувство.

 Но раздражение и злость расходились с духовными ценностями этих супругов. Каждый раз у них возникало чувство вины и раскаяния. И этот цикл без конца повторялся – они терпели тирады сына, пока не доходили до точки кипения, взрывались и чувствовали вину из-за собственной неспособности сохранять спокойствие и равновесие.

 Я рассказала Энджи и Эрику о том, что Экхарт Толле называет «тело боли» – это остаточная эмоциональная боль, которая подпитывается негативными эмоциями. Толле пишет: «Если у ребенка активизировалось тело боли, то вы мало что можете сделать, надо только проявлять к нему внимание и не реагировать эмоционально. От эмоций тело боли ребенка только получит подпитку. Тела боли могут быть чрезвычайно эффектны внешне. Не покупайтесь на театрализованное представление, не слишком принимайте его всерьез. Если тело боли ребенка активизировалось из-за неудовлетворенного желания, не поддавайтесь его требованиям. В противном случае ребенок усвоит: “Чем я несчастней, тем больше у меня шансов получить желаемое”. Вот так». Толле предполагает, что истерика ребенка – это бессознательная попытка его тела боли усилить себя, повергнув окружающих в пучину трагедии и отчаяния.

 Знакомы вам подобные речи или нет, идея ясна. Когда вы принимаете на свой счет нежелательное поведение ребенка, задевается ваше эго, что порождает отчаяние и необходимость контроля. Оно сметает все на своем пути к самоутверждению. Как только этот сценарий вступает в действие, мы оказываемся в ситуации Адвоката или Диктатора, потому что эго склонно к бунту, оно атакует Капитана и мешает ему спокойно управлять кораблем, а это могло бы обеспечить благополучное продвижение через шторм детских эмоций.

 Остаемся на связи, сохраняем внимание и порядок мыслей

 Единственным человеком, с которым Чарли вел себя хорошо, была его няня, двадцатипятилетняя Элисон. У нее не было своих детей, но она выросла в большой дружной семье. Элисон относилась ко всему очень серьезно и ответственно. У нее сложились очень дружеские отношения с Чарли, и когда она просила мальчика почистить зубы или прекратить дразнить сестру, он почти всегда слушался. Я подозревала, что есть несколько причин, по которым Чарли был способен нормально вести себя с Элисон. Во-первых, она никогда не принимала его поведение на свой счет и не была лично заинтересована, как родители, чтобы он рос «хорошим мальчиком». И не страдала от отчаяния при общении с Чарли. Другими словами, он не был для Элисон средством доказывать свою состоятельность.

 Но просматривалась и другая тенденция. Из рассказов Энджи о взаимоотношениях Элисон и Чарли было видно, что няня получает удовольствие от общения с подопечным. Им было весело проводить много времени вместе – они собирали роботов, строили крепости, играли в прятки во дворе. А общение Чарли с Энджи сводилось к выполнению пунктов из списка: позавтракать, собраться в школу, принять ванну – в то время как Элисон замедляла темп и была неподдельно внимательна к Чарли. Она заинтересованно слушала его истории о динозаврах, задавала много вопросов и явно наслаждалась живым воображением мальчика. Когда они с Чарли играли, Элисон выключала звук своего мобильника и он не чувствовал, что постоянно конкурирует за ее внимание с посторонними людьми, как если он был с родителями. Мальчик явно нравился Элисон, а это самый существенный момент для согласия и сотрудничества ребенка.

 Находясь с Чарли, Элисон постоянно что-то вносила на счет в своем эмоциональном банке и дарила ему искреннее внимание. Она была полностью сосредоточена на мальчике. Каждое доброжелательное взаимодействие увеличивало «счет» их взаимоотношений, и Элисон было легко убедить Чарли выполнить ее просьбу, словно снять немного денег с банкомата. Чарли почти никогда не отказывал Элисон не потому, что боялся наказания: он хотел ей угодить. Мальчик знал, как искренне няня о нем заботится.

 Когда Энджи и Эрик описывали стиль поведения Элисон, стало ясно и другое: если няня о чем-то просила Чарли, это всегда было «по делу», и мальчик об этом знал. При этом он чувствовал, что у родителей не хватает решительности, когда они зовут его к столу или просят надеть ботинки. А просьбы няни мальчик воспринимал как понятные, доброжелательные и твердые, побуждавшие к выполнению. Элисон никогда не говорила: «Сделай то-то, ладно?» Напротив, как Капитан корабля она объявляла, что должно быть сделано, не теряя сочувствия к нежеланиям Чарли, но и не отступая от своих требований.

 Энджи и Эрик признались, что немного ревновали к способности Элисон добиваться сотрудничества с Чарли. Они пытались имитировать ее слова, но Чарли продолжал сопротивляться. Я объяснила, что дело было не в словах няни, она не словами убеждала его хорошо себя вести. Когда дети чувствуют связь с человеком, который просит о чем-то, в них просыпается дух сотрудничества, естественным образом склоняющий их к согласию. Чарли знал, что Элисон любит его, и при ней он был паинькой.

 Разрешаем ребенку испытать печаль

 Я хотела еще немного поработать с Энджи и Эриком. Мне нужно было узнать, могут ли они позволить своему сыну пережить печаль или разочарование. Я всегда исследую этот вопрос, если ребенок постоянно злится или проявляет агрессию. Сразу видно, когда родители не могут переносить несчастный вид своего сына. Кто-то очень верно сказал: «Мама и папа счастливы лишь тогда, когда счастливо их самое печальное дитя». Это слегка сентиментально, но подчеркивает одну из самых больших проблем, с которыми сталкиваются родители: мы не можем понять, что ребенок – отдельное существо и у него свой собственный жизненный путь.

 Мне вспоминается один разговор с моей самой близкой подругой Салли. Я поняла, что мой брак вряд ли сохранится. У меня разрывалось сердце, потому что я не могла защитить своего мальчика от предстоящих событий. Как могла я, психотерапевт, которая видела столько страданий детей из-за развода родителей, подвергнуть этому собственного ребенка? Я сказала Салли: «Кто мог знать, что Ари пройдет через это – распад семьи. Он не должен был испытать ничего подобного». Никогда не забуду ответ моей подруги. Она посмотрела мне в глаза и сказала: «Откуда ты знаешь, что предназначено твоему сыну?»

 Я приняла это. Несмотря на свое горячее стремление обеспечить сыну хорошую жизнь (и ничто не могло это остановить), я понимала, что ему предстоят еще и другие испытания, причем непростые, от которых я не смогу его защитить при всем желании. Самое лучшее, что я могу сделать для него, пока он проходит через боль и разочарование, – это быть рядом с ним как любящая и внимательная мама. Теперь моему сыну двадцать четыре, он укрепил свою волю и научился состраданию в трудностях, от которых я хотела его избавить.

 Не хочу сказать, что детей следует помещать в жесткие условия для выработки силы духа, ничто не может быть столь далеко от истины. Но если мы не можем оградить ребенка от болезненных переживаний, то лучшее, что мы способны тогда сделать, – это быть предельно внимательными к нему, помочь пройти через боль, позволить ему пережить печаль и разочарование.

 В телесериале «Родители» был один мучительно-грустный эпизод, который прекрасно иллюстрирует эту мысль. Сын Кристины и Адама, пятнадцатилетний Макс, боролся за «место под солнцем» в старших классах, поскольку из-за синдрома Аспергера[2] он стал изгоем. К счастью, мальчик обнаружил в себе талант к фотографии, и в результате его пригласили снимать для школьного календаря. Однажды он сделал несколько снимков девушки, плачущей в окружении подруг. Она отчитала Макса, но он продолжал настаивать, что получится прекрасная фотография. Родителей Макса вызвали в школу и сообщили, что он не может продолжать работу над календарем, а учитель запретил его персональную выставку. Родители умоляли учителя и директора пересмотреть решение, потому что это очень важно для Макса. Но из-за жалобы девушки это оказалось невозможным.

 Кристина взяла на себя самое тяжелое: она сказала Максу, что он отстранен от дел. Она зашла в комнату сына, села на кровать и, еле сдерживая слезы, рассказала все Максу. «Что? Я хочу быть фотографом! Я лучше всех это делаю!» Кристина сказала: «Знаю, Макс, но учитель так решил, и он не отменит свое решение». Макс пришел в ярость. Он ничего не понимал. С его точки зрения, он не сделал ничего плохого, и это именно он должен был фотографировать для школьного календаря. Он спросил: «Что ты собираешься делать?» С разрывающимся сердцем Кристина посмотрела на сына и ответила просто: «Я просто буду сидеть рядом с тобой и горевать».

 Эта сцена тронула меня до глубины души. Кристина скорбела, потому что не смогла защитить своего сына от потери очень важного для него дела, но была с ним, когда мальчик так переживал. Кристина ничего не объясняла и даже не пыталась как-то его утешить. Мать просто была рядом. Она верила, что волны разочарования схлынут и отступят, Макс найдет свой путь и справится с потерей.

 Помогаем детям пережить потерю

 Энджи и Эрик так хотели благополучия для Чарли, что выполняли все его желания и старались избавить от малейших огорчений. Неудивительно, что их сын редко плакал. Мальчик впадал в ярость, когда ему перечили, но это редко приводило к настоящей печали и слезам. Я предложила родителям не сосредоточиваться на тех проблемах сына, которые его расстраивали, а помочь мальчику пережить разочарование. Это их взволновало. Эрик спросил: «Если я люблю своего сына, то как же могу не желать ему счастья?»

 Я спросила, как родители видят Чарли во взрослой жизни: какие полезные для жизни навыки и умения он должен приобрести. «Мы хотим, чтобы он умел общаться с людьми и приобрел позитивный взгляд на жизнь. И чтобы он умел справляться с трудностями».

 Я объяснила, что детям необходимо самостоятельно научиться жить, и для этого им нужно позволить пройти через стадии отказа, раздражения и торга, если они не могут получить желаемое. Так дети идут от разочарования к принятию – я почерпнула эту мысль у Элизабет Кюблер-Росс, которая работала с умирающими. Более подробно я говорила об этом в книге «Как перестать сражаться со своим ребенком и обрести его близость и любовь».

 Желание родителей снять с сына груз разочарований удерживало мальчика в состоянии, которое я называю ОРТ: это первые три стадии горя – отказ, раздражение и торг. Мальчик о чем-то просит, его расстройство усугубляется. Но родители вмешиваются, и он вступает в стадию отказа. Вполне понятно: Чарли не верит, что «нет» на самом деле означает «нет». По прошлому опыту ему известно, что все может быть иначе. Следовательно, он остается на этой стадии и не может признать, что в этот раз родители не собираются выполнять его требование.

 Недовольство отказом подталкивает Чарли к следующей стадии – раздражению. Родители и ребенок словно перебрасываются пагубным «мячом» эмоций, усиливая негодование с обеих сторон. Когда родители вовлечены в жаркие дебаты и обсуждают, почему ребенок не может получить желаемое, они «заправляют горючим» стадию торга и в результате побуждают сына спорить, каким бы ни было изначально его требование.

 Если родители примут на себя роль Капитана в отношениях с Чарли, то им понадобится твердость, чтобы перенести раздражение и разочарование сына (Кюблер-Росс называет эту стадию депрессией). Это очень важный шаг: вы помогаете Чарли ослабить уныние, которое легко переходит в ярость, когда его воля сталкивается с чужой. Если ребенок не может испытывать печаль, не получая желаемого, то он никогда не достигнет принятия.

 Я спросила: «Какое “послание” получает Чарли? Какой вы представляете себе его способность справиться с разочарованием, если пляшете под его дудку и не даете ему пережить печаль?» Небесполезно представить ситуацию именно в таком ключе. Энджи и Эрик пришли к пониманию, что уделяли слишком много внимания проблемам Чарли или делали вид, что он вовсе не расстроен. В результате родители демонстрировали свое недоверие к внутренним ресурсам мальчика, которые позволяют справиться с отказом. Это не лучший вариант, если вы хотите вырастить жизнестойкого ребенка.

 До сих пор Энджи боялась быть твердой с Чарли. Даже простая мысль об этом вызывала у нее дрожь. «Мне неприятно это признавать, но я слабовольный человек. Я не могу представить себе, как противостоять Чарли, когда он разражается злобными тирадами. Это все равно что пытаться устоять в центре урагана!»

 Я попросила Энджи представить на моем месте Чарли, который уже набирает в легкие воздух для истерики. «Осознайте, что происходит в вашем теле». Она закрыла глаза, успокоилась и потом сказала, что чувствует себя трясущейся маленькой девочкой. «Я словно ребенок – недостаточно сильная, чтобы справиться. Мне хочется залезть под кровать и спрятаться». Энджи признала, что это чувство ей очень знакомо и напоминает о тех временах, когда она была слишком слабой, чтобы преодолеть безудержную энергию ее матери. Я сказала Энджи, что сейчас слегка толкну ее. Когда я это сделала, она тут же потеряла равновесие и чуть не упала.

 «Теперь я хочу, чтобы вы представили себе стальной канат, который проходит от головы через все тело и ноги прямо к центру земли. Представьте себе, что это прочный натянутый канат. Ничто не может раскачать его. Почувствуйте свою силу, вообразите себя крепкой, как древняя секвойя, чьи корни уходят глубоко в землю». Когда Энджи сделала это, я снова точно так же толкнула ее. И она не потеряла равновесие и стояла неподвижно.

 «Как вы себя чувствуете, Энджи»?

 «Здорово! Я ощутила себя прочной, устойчивой и сильной, но я не заставляла себя сопротивляться или держаться. Я словно повзрослела!»

 Я предложила Энджи и Эрику проделать это упражнение несколько раз, представляя себе Чарли, собирающегося устроить скандал. Им нужно вообразить стальной канат, который является их жесткой опорой. «Помните, что вы не делаете ничего хорошего для Чарли, когда пытаетесь все изменить по его желанию. Если вы хотите, чтобы сын вырос человеком, способным справиться с трудностями, то должны помочь ему развить “мышцу жизнестойкости”. При этом вы должны проявлять внимание к сыну, переживающему всю тяжесть разочарования».

 «Продолжайте и не теряйте ощущения силы и уверенности, когда чувствуете, что не можете защитить Чарли от досады и потери. Представляйте себя со стальным канатом внутри, прочно держащим вас на земле. Сохраняйте мягкую, но непоколебимую силу, которая позволит с любовью признать чувства сына и даст ему возможность пройти через отказ, разочарование, торг – словом, просто испытать печаль».

 Я работала с этой семьей около трех месяцев. Мы старались избавить Энджи и Эрика от дискомфорта, который они испытывали при виде досады Чарли, и от ощущения необходимости угождать мальчику. Мы исследовали страхи этих людей, которые боялись сломить дух ребенка, и искали способы более уверенного обращения с ним. Я помогла Энджи и Эрику научиться общаться с сыном так, чтобы продемонстрировать понимание его чувств, даже если он не получал желаемого. Вместо слов: «Нет, ты не можешь поужинать кексом» (слово нет вызывает у большинства детей внутренний протест), я предложила отвечать в менее провокационной манере, хотя бы на некоторые просьбы мальчика.

 «Печенье на ужин! Вот было бы здорово! Может быть, устроим такой ужин на следующий день рождения?» Теперь Энджи и Эрик старались выделить больше времени на общение с сыном. Чарли почувствовал близость к родителям, которой он так страстно желал, старался вести себя хорошо и радовать их.

 Ловушки для родителей с чувством вины

 У Энджи и Эрика жизнь наладилась. Однако нам следовало разрешить еще один вопрос: чувство вины и стыда родителей. Когда я советовала им, как вести себя с Чарли, они отвечали: «Мне следовало это знать» или: «Мы можем сломать сына». Меня это не удивило, ведь я годами работала с родителями и хорошо знаю, что мы склонны побивать камнями самих себя, если не получается жить по идеализированным стандартам. Но я также понимаю, как это вредно – позволить внутреннему критическому голосу управлять своими действиями и чувствами. Когда мы так поступаем, то не только наносим вред себе. Мы косвенным образом давим на детей, заставляя их хорошо себя вести, чтобы быть довольными собой и не испытывать чувства вины и стыда.

 Мы должны были над этим серьезно работать. Я поделилась с Эриком и Энджи своим опытом борьбы с критическим внутренним голосом – тем самым, который постоянно комментирует все мои поступки, в каждый момент времени. Я получила огромную пользу, когда научилась противостоять этому голосу – при помощи терапии ДПДГ (десенсибилизация и переработка движением глаз), медитации и молитвы. Но это нельзя сделать за одну ночь или просто принять решение позитивно смотреть на мир.

 Однажды в кладовке какой-то предмет выскользнул у меня из рук. И тут же в моей голове зазвучал тот самый прежний голос: «Эх, какая же ты неуклюжая!» Но в то же мгновение вмешался и другой: «Не смей говорить о Сьюзен в таком тоне!» Я была ошарашена, насколько серьезно мне удалось усвоить «урок». Я стремилась стать «достаточно хорошей», и в конце концов это вошло в мою плоть и кровь. До сих пор остается еще немало, над чем надо работать, но мне стало понятно, что и дальше буду совершать ошибки и терять хладнокровие и терпение. Раз уж я вижу все это и не позволяю своему эго обвинять других или делать скоропалительные выводы, то могу позволить себе несовершенство, которое и делает меня личностью.

 У Эрика и Энджи было много работы, но они очень хотели научиться «заглушать» внутренний голос, который критикует их новый подход к воспитанию сына. Кроме того, они позволили себе ошибаться. Эта часть работы оказалась очень приятной – я видела, как Энджи и Эрик делают то, что нужно, и как это их успокаивает и расслабляет. Не менее радостно было видеть, как они учатся доверию: если они откровенно призна́ют свои недостатки при обращении с Чарли, поймут его чувства и учтут их, то не надо будет рассматривать каждый сложный момент в воспитании как тест на их духовную «профпригодность».

 Наши собственные трудности роста

 Иногда нам сложно устанавливать ограничения, потому что мы боимся детей. Их истерики так ужасны и так изматывают, что мы ходим вокруг ребенка на цыпочках, лишь бы не расстроить крошку. Или же мы боимся сломить дух ребенка, лишая его долгожданной игрушки, и вспоминаем, как родители не исполнили какое-то наше страстное желание. Кроме того, мы временами несколько отступаем от роли Капитана, потому что испытываем неоднозначные чувства насчет принадлежности к миру взрослых.

 Воспитание детей катапультирует нас во взрослый мир – или, по крайней мере, предлагает возможность повзрослеть, если к этому есть готовность и желание. Но иногда просто ужасает огромная ответственность, которую мы берем на себя, становясь родителями.

 Однажды, когда мой сын был еще маленьким и только начинал привыкать к обычной пище, я кормила его завтраком. И вскоре обнаружила, что думаю об обеде для него через несколько часов. Я даже оглянулась – нет ли в комнате кого-нибудь, кто мог бы позаботиться об этом – настоящего взрослого человека, готовящего завтраки, обеды и ужины. До появления детей мы с мужем не придерживались регулярного питания, перекусывали наспех, придумывая меню в последнюю минуту и не уделяя еде особого внимания. Тогда меня поразило, что именно мне придется теперь обеспечивать ребенку трехразовое питание еще восемнадцать лет!

 Честно говоря, в детстве все решения на пути во взрослую жизнь принимались за меня. А тогда мне пришлось принять себя как взрослого человека и полностью взять на себя всю ответственность. Если мы – актеры на сцене жизни, то должны и одеваться соответственно! Подумать только, когда я вошла в роль матери, произошел самый серьезный переворот в моей жизни. Я поняла, каково это – быть взрослым, но не потеряла живости и непосредственности, чего так боялась.

 Дети рождаются беспомощными и зависимыми. Мать Природа заложила в родителей неистовое стремление обеспечить выживание своим детям, чтобы во взрослом возрасте они могли жить без их защиты. Дети обычно бьются лбом в те ограничения, которые мы устанавливаем. Они хотят выяснить, где находятся крайние вешки их мира, иначе рискуют заплыть слишком далеко и сбиться с пути. Четкие границы помогают нам растить детей, которые умеют справляться с разочарованиями, – следовательно, мы воспитываем сильных, адаптивных, уверенных в своих силах детей.

 Одну из самых больших наград получают родители, когда видят, как дети вступают во взрослую жизнь и уверенно справляются с неизбежными взлетами и падениями. Тогда становится ясно, что все усилия, которые приложили для собственного взросления, окружая детей любовью и заботой, не пропали даром: мы преодолели трудности роста – и мы сами, и наши дети.

 Теперь ваша очередь

 Вспомните свое детство. Подумайте, как условия, в которых вы росли, влияют на вашу способность быть спокойным и уверенным Капитаном корабля для своих детей.

 1. Было ли у вас ощущение, что родители, любящие и последовательные, несут за все ответственность?

 2. Какие методы своих родителей вы используете для воспитания собственных детей? Что вы делаете иначе?

 3. Случается ли вам иногда колебаться и даже испытывать страх, устанавливая ограничения для детей? Что усиливает ваш дискомфорт?

 4. Опишите любые идеи или представления, которые могли бы повлиять на вашу готовность стать взрослым и принять на себя ответственность за детей.

 5. Если вы как мать или отец часто испытываете вину или стыд, то чей критический голос звучит у вас в голове – ваших родителей, учителя, тренера или другого человека, который был для вас в детстве авторитетом?

 6. Возможно, вы тоже захотите проделать упражнение, которое я предложила Энджи: представить себе стальной канат, проходящий через все тело и укрепленный глубоко в земле. Удерживая эту картину перед своим мысленным взором, подумайте, можете ли вы привлечь свою внутреннюю силу к отношениям с детьми, оставаясь любящим и доброжелательным, но при этом устойчивым и решительным родителем.

 Переходим к практике

 Как воспитывать детей внимательно и осознанно в реальной жизни

 Являются ли дети существами, равными нам?

 ВОПРОС: Как духовный человек, я считаю, что дети – равные мне существа. Мне неприятно говорить им, что нужно делать, или ломать их установлением ограничений, которые не позволят детям действовать согласно потребностям своей души. Как это сочетается с авторитарной ролью родителей, которую вы рекомендуете?

 РЕКОМЕНДАЦИЯ: В прошлом году сын прислал мне на день рождения письмо, в котором описал свое детство и благодарил за то, что я помогла ему вырасти тем человеком, каким он стал. Он вспоминал, как расстраивался, когда я говорила ему «нет» или не выполняла его пожелания. Со временем сын оценил по достоинству мою твердость в тех решениях, которые (как он теперь понял) были не в его интересах.

 Не могу описать, как меня тронуло это письмо. Я так хорошо помнила времена, когда мне приходилось принимать непопулярное решение насчет какого-то его пожелания. Если я колебалась, то просила его объяснить, почему мое «нет» должно превратиться в «да». Иногда он меня убеждал.

 Но если я была уверена, что ответ должен быть «нет», несмотря на разочарование и раздражение сына, то должна была доверять своим инстинктам и смотреть в будущее. А ведь я могла бы легко вызвать радостную улыбку на лице ребенка, что-то ему разрешив.

 При этом я признавала, что мой сын – даже когда он был совсем маленьким – это равное мне существо на уровне души. (Хотя иногда чувствовала, что он даже более мудрое существо!) Но я поняла, что детям нужно руководство и постоянное присутствие в их жизни, пусть и приходится не разрешать, запрещать, идти против их желания, например, досмотреть телепередачу, из-за которой ребенок будет плохо спать, или пойти на вечеринку, где некому будет присмотреть за ним и его друзьями.

 Это непросто – устанавливать границы и расстраивать детей. Однако не исключено, что и вы поймете: вопрос не в том, ровня ли нам дети в духовном смысле. Это понятно и без слов. Но на родителях лежит обязанность подготовить ребенка к взрослой жизни и сделать для этого все, что в наших силах. Возможно, потребуется пережить неприятные моменты, когда ребенок на нас сердится. Но не следует избегать этих чувств, отрекаясь от более глубокой потребности детей: им нужен Капитан на корабле, который проведет их через шторм и штиль жизни.

 Как не принимать все это на свой счет?

 ВОПРОС: Мне очень трудно не принимать на свой счет непослушание сына. Я теряю почву под ногами и реагирую так, словно мы с ним дети одного возраста и деремся на школьной площадке после уроков. Как мне оставаться на позиции взрослого человека, если он выводит меня из себя?

 РЕКОМЕНДАЦИЯ: Представьте, что вы плывете в лодке по озеру и так расслабились, что даже задремали. Внезапно в вашу лодку врезается другое судно. Вы немедленно пытаетесь разглядеть, кто сидит у руля – как он смеет идти на таран! Что он там себе думает? У вас подскакивает кровяное давление. Как можно быть таким безответственным?

 Вы встаете, чтобы посмотреть на рулевого, и обнаруживаете… что в лодке никого нет! Видимо, она отвязалась и наскочила на вас просто потому, что ее принесло течением. Никто не виноват. Вы тут же успокаиваетесь. Скорее всего, вы попытаетесь отбуксировать пустую лодку к пристани.

 Что изменилось? Только ваш взгляд на происшествие. Вы поняли, что с вами столкнулась лодка, которой никто не управлял и не хотел причинить вам вред. Это не было лично против вас.

 Представьте непослушание вашего сына как нечто иное, нежели желание досадить или расстроить вас. Может быть, он устал, или хочет есть, или ребенку кажется, что вы не уделяете ему должного внимания. Или его беспокоит что-то в школе и так далее. Даже если он умышленно играет на ваших нервах, вы можете заглянуть «за кулисы» и рассматривать его поведение как довольно неуклюжий способ получить желаемое и не считать это злонамеренным действием.

 Вы только выиграете, если позволите себе не принимать на свой счет поступки других людей. Торнадо не специально разрушает дом, который просто оказался у него на пути.

 Не старайтесь подавить в себе чувства разочарования и досады, но освободитесь от страданий, которые причиняет мысль об умышленном желании сына причинить вам боль. Он – просто лодка, которая плывет по течению и направляется особенностями его характера. Ищите причины непослушания сына, но освободите себя и не считайте его поведение направленным лично против вас.

 Можно ли быть Капитаном и продолжать радоваться жизни?

 ВОПРОС: Я стараюсь быть Капитаном корабля, но чувствую, что пытаюсь быть слишком строгой. Разве моим детям лучше, что я стала такой взрослой? Не хочу превращаться в свою мать, которая была слишком серьезной и жесткой. Как можно быть Капитаном и оставаться веселой и радостной мамой?

 РЕКОМЕНДАЦИЯ: Дети запрограммированы на веселье, хвала небесам! Иначе этот мир был бы серым и тоскливым, где все уныло выполняли бы задания в соответствии со списком, вычеркивая выполненные пункты.

 Маятник раскачивается от одного крайнего положения к другому и только потом останавливается в центре. Вам тоже нужно время, чтобы найти свою «золотую середину» и исполнять роль Капитана, не принося в жертву радость и удовольствия жизни с детьми. Со временем вы научитесь более уверенно устанавливать правильные ограничения, например, когда дети играют со спичками или прыгают с крыши.

 Экхарт Толле рассказал одну забавную историю. Он проходил мимо школы, только что закрывшейся на каникулы, и увидел большой плакат с надписью: «Будь осторожен!» Он подумал, что это был прощальный совет ученикам, и с улыбкой представил себе, как дети вернутся с каникул и начнут следующий учебный год. Экхарт решил: «Отличник скажет: “Я был очень, очень осторожен на каникулах!” Честное слово». Конечно, мы хотим, чтобы дети были внимательны, но все же исследовали мир и получали удовольствие.

 Вот мои рекомендации: когда вам предстоит принять решение быть гибкой или твердой с детьми, остановитесь на мгновение и обратитесь внутрь себя. Послушайте, что говорит вам инстинкт, – это и будет наилучший образ действий. Доверяйте себе.

 Оставайтесь в роли Капитана и держитесь решительно. Вы не должны превращаться в свою мать или вести себя, как армейский сержант. Если день подходящий, предложите на завтрак мороженое или объявите, что в этот выходной можно не вылезать из пижамы. Сделайте как хотите! Мне не нужно, чтобы родители прочитали эту книгу и перестали дурачиться и смеяться вместе с детьми. Помните: хотя Капитана отличает уверенность и он знает, как управлять кораблем в штормовом море, он же приглашает пассажиров на вечеринку с танцами!

 Дети напоминают нам, что нужно играть, изучать жизнь и использовать ее возможности по максимуму и с удовольствием. Да, со своими детьми вы должны быть ответственным взрослым, но это не значит, что вашу жизнь навсегда покидает радость и веселье.

 Глава 3

 Откажитесь от «парадных портретов»

 Реальность всегда добрее, чем история, которую мы рассказываем о ней самим себе.

 Байрон Кейти

 Эли Финкель[3] опубликовал в «Нью-Йорк таймс» интересные статистические данные. Он изучал, как изменяется жизнь людей после рождения детей. «Я провел исследование и представил его результаты в журнале Science. Родители рассказывали мне о своих эмоциональных ощущениях, связанных с каждым из шестнадцати видов повседневной деятельности: это работа, ежедневные поездки на работу и обратно, физические упражнения, просмотр телепрограмм, еда, общение и т. д. Ни один вид деятельности не был связан с таким количеством отрицательных эмоций, как воспитание детей».

 Мрачно, не так ли? Что произошло, где же радость материнства или отцовства? Где все эти сентиментальные поцелуи и объятия? Хотя читать работы Финкеля не очень приятно (он также приводит статистические данные о том, что родители чаще страдают клинически выраженной депрессией, чем бездетные), но они вызвали бурную дискуссию на моей странице в «Фейсбуке» и, не сомневаюсь, обсуждались во многих семьях. Только когда мы призна́ем, что испытываем двойственные чувства по отношению к жизни вообще и к воспитанию детей в частности, мы сможем по-своему справиться с этим.

 Конечно, исследования Финкеля очень важны, однако они вызывают у читателя ощущение тяжелого гнета родительских обязанностей – и никакого просвета в конце тоннеля. Всматриваясь в предстоящие восемнадцать лет бессонных ночей, финансовых проблем, секса урывками, вы видите не очень заманчивую перспективу. Я никогда не считала, что можно избавиться от депрессии, просто изменив свое отношение к проблеме, но уверена, что мы отнюдь не облегчаем себе жизнь, если негативно смотрим на любые обстоятельства. Безусловно, растить детей очень трудно. А если вы пытаетесь придерживаться мифических стандартов поведения (терпеть, никогда не выходить из себя), то подливаете масла в огонь депрессии, о которой писал Финкель.

 Родительский труд неблагодарен. «Я хочу макароны с маслом!» – заявляет ваш ребенок, хотя вы с любовью приготовили и подали на стол натуральное рагу, приготовленное из продуктов без ГМО. В воспитании детей много неопрятностей и беспорядка. Засуньте руку под подушки дивана – там может оказаться целая компостная куча из остатков еды. Материнство или отцовство отнимает все силы. Одна мама сказала мне, что самым ценным подарком в жизни она считает одну ночь здорового, непрерывного сна.

 Как бы мы ни стремились иметь детей, ни принимали на себя ответственность за заботу о них, это не лишает нас индивидуальности и не устраняет наши собственные потребности, желания и настроение. Нам хочется спокойно почитать или полежать в ванне в одиночестве. Естественно, временами мы чувствуем обиду. Бывают моменты, когда теряем хладнокровие, а иногда произносим слова, о которых потом жалеем. Это жизнь. Фокус в том, чтобы не просто избавиться от неприятных переживаний, но примириться с ними.

 Синдром «парадного портрета» ребенка

 В книге «Как перестать сражаться со своим ребенком и обрести его близость и любовь» я предложила такую идею: нам трудно принять его поведение не потому, что он плохо себя ведет. Нет, просто мы сравниваем нашего реального, «трехмерного» ребенка с тем, что я называю «парадный портрет». Когда мы просим вынести мусор, этот Парадный Портрет отвечает: «Конечно, мамочка!», а настоящее дитя ноет и жалуется. Стоит только заикнуться, что пора садиться за уроки, Парадный Портрет говорит: «Спасибо, что напомнила!», а реальный, прилипший к телевизору ребенок делает вид, что вас не существует. Наши Парадные Портреты прекрасно общаются между собой, делятся игрушками, обнимаются и отдают друг другу последний кусок торта. А подлинные детишки ведут себя иначе – вы можете себе представить, как именно.

 Мы испытываем разочарование, когда ребенок отличается от нашего представления о нем, и выходим из себя, потому что он раздражает и все время противоречит. Мы теряем терпение, так как считаем, что ему не положено пререкаться. Другими словами, нам трудно осознанно и внимательно подходить к воспитанию именно из-за несоответствия между Парадным Портретом, существующим только в нашем воображении, и реальным ребенком из плоти и крови, который живет рядом с нами.

 Мы принимаем на себя роль Адвоката или Диктатора не потому, что ребенок вынуждает нас к этому своим поведением. Нет, причина в сказке – той «мысленной таблетке», которую мы «проглатываем» и которая оказывает на нас негативное влияние. Эта сказка вызывает у нас огорчение, усугубляющееся, когда в дело вступает целая армия внутренних «прокуроров»: они с большим энтузиазмом заводят дело, чтобы подвергнуть суду нашу обиду. Если вы когда-нибудь ловили себя на мысли: «Джеффри должен радоваться, когда он помогает мне по дому», то это значит, что команда законников в вашей голове, сбиваясь с ног, собирает доказательства в поддержку этой мысли. Они же подбрасывают вам такие идеи, как: «Он заботится только о себе! Мне все время приходится напоминать, чтобы он не бросал свое полотенце на полу в ванной!»

 Все эти сказки и убеждения можно нейтрализовать только одним способом: объяснить, почему такое поведение ребенка нас расстраивает. «Джеффри не должен радоваться, когда он помогает мне по дому… Потому что он – угрюмый подросток и у него полно своих проблем». Или: «Джеффри должен сопротивляться моим попыткам заставить его помогать по дому… Потому что я высказываю свои просьбы с раздражением и сарказмом».

 Если мы посмотрим на ребенка – и на жизнь в целом – под иным углом, то научимся принимать реальность, а не бороться с ней. Когда возникает необходимость в изменениях, лучше ответить с позиции силы, нежели реагировать под влиянием отчаяния. Освободиться от синдрома Парадного Портрета – это перестать отталкивать от себя реальность, признать собственное сопротивление и прекратить все это. Как шутливо выразилась лектор и писатель Байрон Кейти: «Когда вы спорите с реальностью, вы проигрываете. Но всего лишь в ста процентах случаев».

 Точно так же, как мы отказываемся принять ребенка, который у нас есть, предпочитая Парадный Портрет реальному человеку, мы не хотим признавать повседневную реальность жизни бок о бок с детьми. Эта правда может сильно отличаться от наших представлений. Но именно здесь заключена прекрасная возможность для роста и развития.

 На самом деле все просто: мы не представляли, что когда-нибудь вступим в ряды родительского комитета, но сейчас мы испытали неожиданное чувство товарищества, готовя выпечку для благотворительного базара. Или мы, убежденные пацифисты, получаем ребенка, который без ума от оружия. Подумать только, мы внезапно обнаруживаем, что до мозга костей увлеклись игрой в лазерные «стрелялки» с сыном и его приятелями. Если мы упорствуем и не принимаем реальность, то рискуем упустить волнующие и интересные впечатления.

 Взросление или ворчание

 Почти каждый из нас сталкивался с несоответствием между идеализированным Парадным Портретом Жизни и реальностью, в которой мы живем. На этом портрете часто можно увидеть улыбающуюся маму и ухмыляющегося папу, окруженных веселыми детьми и домашними животными. А на деле последуют болезненный развод и ужасные условия совместной опеки. Другая картина будет изображать стайку шумных ребятишек, носящихся по всему дому, а реальность обратится в тяжелобольного ребенка в инвалидном кресле. Многие родители представляли себе беззаботную жизнь с каникулами у озера и частной школой для детей. Но разразился экономический кризис, и семья оказалась в безвыходном положении, в крохотной квартирке в той части города, которую они до сих пор старательно обходили стороной.

 Крайне редко нам удается полностью управлять своей жизнью и избегать неожиданных поворотов сюжета. Всегда есть множество возможностей для адаптации или, наоборот, сопротивления. Я наблюдала людей в похожих ситуациях – серьезная болезнь, алкогольная или наркотическая зависимость, невозможность выплатить кредит, и эти люди демонстрировали абсолютно разное отношение к жизни. Сопротивлявшиеся продолжали страдать долгие годы и обвинять Бога, бывшего супруга или своих родителей во всех бедах. Другие согласились с тем, во что превратилась их жизнь, приобрели смирение и радовались малейшим просветам во мраке.

 Чтобы расти и взрослеть, а не ворчать на несоответствие реальности и парадных портретов, нужно уметь отпускать. Сотни раз в день нам выпадает шанс «подружиться» с проблемами, а не скрежетать зубами и мужественно переносить их. Все сводится к микровыбору: очень тонким, последовательным решениям, когда вы выбираете, как именно относиться к новой ситуации.

 Каждый из нас сталкивался с младенцем, который пачкает штанишки. Мой друг Элайша рассказывал, как он летел за границу в самолете и у его младенца случилось расстройство желудка. Полет прошел бы намного легче, если бы мой друг и его жена запаслись гигиеническими салфетками. «Мне пришлось просто смотреть на то, что происходит, хотя пахучее содержимое памперсов ребенка изливалось на мои чистые брюки. Забавно, что я сохранил чувство юмора, ничему не сопротивлялся и мог веселиться в самый разгар этого сумасшествия! Мы с женой смеялись до упаду!»

 Нетрудно себе представить альтернативную версию истории: «Вы не можете себе представить, что я вынес в этом полете! Это был ад – самые ужасные девять часов моей жизни!»

 Снова и снова я восхищаюсь терпению и ловкости родителей, когда они освобождаются от привязанности к Парадному Портрету Жизни и принимают реальность даже в очень сложных обстоятельствах, например, с тяжелобольным ребенком. Вы можете возразить: «У этих родителей нет иного выбора». Но у них есть выбор, он есть у всех и всегда: буду ли я сопротивляться фактам и жить в горечи и разочаровании или же соберусь с духом и приму вещи такими, какие они есть?

 Конечно, это не значит, что нужно опустить руки и не пытаться изменить ситуацию, и я не призываю к пассивному восприятию жизни. Пословица говорит: «То, чему вы сопротивляетесь, продолжает существовать». Хотя можно долго обсуждать, как важно иметь четкое представление о той действительности, которую хочется прожить, но нужно выбросить парадный портрет тех обстоятельств, которые позволили бы нам получать удовольствие от жизни и детей.

 Скорбим по прежней жизни

 После безмятежной бездетной жизни, с ежедневными уроками танцев и посещением художественной школы, Сильвия почти утонула в море детских потребностей. «Я чувствовала себя отрезанной от всего, что питало мою душу, – призналась она, – несмотря на то, что я всем сердцем люблю своих детей».

 Как Энджи и Эрика, Сильвию мучило чувство вины за нарушение многочисленных родительских обязанностей. «Это оказалось намного труднее, чем я могла себе представить. Я знаю, что должна чувствовать – любовь, признательность, восхищение, и я иногда испытываю подобные чувства. Но мой муж все время работает, а я предоставлена самой себе с малышом и четырехлеткой на руках, которые спорят и командуют. Мне кажется, что часть меня умерла. Я ловлю себя на том, что постоянно проверяю свою страницу в «Фейсбуке» – мне интересно, чем занимаются мои друзья. Так я пытаюсь не терять связи с внешним миром, где не нужно приучать ребенка к горшку и читать сказки. Я все время отвлекаюсь на Интернет и чувствую себя ужасно, потому что эмоционально устраняюсь от детей: я с ними, но не здесь».

 Мы с Сильвией говорили, как важно находить время и делать то, что нравится. Но было ясно, что даже посещение уроков танцев не избавит женщину от сопротивления бытовым требованиям. Для примирения с действительностью Сильвии нужно было оплакать свое прошлое и попрощаться с ним. Иначе она останется подвешенной в воздухе: расстанется с прежней бездетной жизнью, но и не примет окончательно свою нынешнюю.

Воспитывая детей в таком «полуприсутствующем» состоянии, вы сами выписываете себе «рецепт» на проблемы. Когда ребенок чувствует, что вы искренни только наполовину, он будет делать все для привлечения вашего внимания целиком и полностью, даже если это означает истерики, агрессию или непослушание.

 Я сказала Сильвии: «Единственный способ нейтрализовать ваше недовольство нынешними обстоятельствами – это оплакать и пережить прошлое. А это потребует от вас обратиться к своим чувствам, даже если инстинкт подсказывает от них бежать». Я предложила Сильвии успокоиться и попытаться понять, какие чувства скрываются за ее сопротивлением.

 Она ответила: «Я чувствую обиду, и еще – словно я в ловушке. Как будто меня заперли и душат, а потом мне становится стыдно за такие чувства. В конце концов, я хотела иметь детей, и это не их вина, что они имеют потребности. Они не виноваты, что не могут вызвать у меня такие же эмоции, как внешний мир».

 Я попросила Сильвию осознать свои чувства, внимательно к ним отнестись и не пытаться игнорировать. «О чем напоминают вам эти чувства, Сильвия? Насколько они вам знакомы – это ощущение ловушки или недостатка воздуха?»

 Сильвия подумала немного, а потом ответила: «Мне знакомы эти чувства. Словно я – ребенок, который больше всего хочет танцевать и творить. Но мне не позволяют этого делать. В моей семье занятия танцами даже не обсуждались, а уроки я готовила бесконечно долго: у меня было такое живое воображение, что мне не хотелось заниматься скучными вещами. Я чувствовала себя… да, в ловушке».

 Благодаря анализу собственных чувств Сильвия открыла в себе глубокую печаль, испытанную в детстве. Ее воспитывали родители, которые пытались переделать дочь. У них были самые лучшие намерения – первое поколение иммигрантов, они пошли на колоссальные жертвы, чтобы растить детей в стране, где открывались такие возможности для образования и финансового благополучия, о коих они могли только мечтать. Но у Сильвии было сильно развито правое, творческое полушарие мозга, и она страстно желала выразить себя в искусстве. Как любой ребенок, она нуждалась в признании, заботе и ласке своих родителей. Ей было необходимо знать, что они восхищаются ею – такой, какая она есть.

 «Молодые люди глубоко страдают, если чувствуют, что разочаровывают тех, кого любят больше всего, – сказала я Сильвии, – как будто вам говорят, что у вас плохие ноги, потому что они седьмого размера, а предполагается носить шестой номер обуви.

 Подобная рана – стремление свободно выразить свои уникальные качества и интересы и невозможность это сделать – может порождать фрустрацию, которую вы сейчас испытываете по отношению к детям. Чтобы каждый день заботиться о них, вы должны глубоко задвинуть свои интересы. Вполне понятно, что вы обижаетесь. Это на самом деле большая жертва – отказаться от вещей, которые доставляют вам радость, дают ощущение жизни, но одновременно выполнять обыденные обязанности матери».

 Следующие несколько недель я старалась помочь Сильвии получше разобраться со своими неразрешенными проблемами из детства, когда ее принуждали быть тем человеком, которым она не являлась. Я помогла ей признать эти чувства и оставить им место, осознать физические ощущения, связанные с ними – тяжесть, напряжение, дрожь, но не фиксироваться на них и не углубляться в их мысленный пересказ.

 Перебирая свои печальные чувства, Сильвия сохраняла спокойствие, поэтому болезненные эмоции постепенно потеряли интенсивность. Женщина была удивлена: позволив себе пережить ощущения, лежащие в основе ее сопротивления и обиды, она смогла двигаться дальше и заменить их добротой и любовью – к себе и своим детям. Когда произошло это преображение, Сильвия смягчилась. И даже ее поведение стало более свободным.

 Через несколько недель после начала нашей работы Сильвия поделилась со мной своими мыслями: «Я точно не знаю, как это произошло, но я обнаружила, что теперь отношусь к детям с большим терпением и чаще получаю удовольствие от общения с ними. Мне уже не так интересно выходить в Интернет, чтобы проверить, как там “реальный мир”. Меня больше занимает все, что происходит с моими детьми. Это просто удивительно: я не скрывала своего сопротивления и освободилась от него!»

 Конец ознакомительного фрагмента.

 Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

 Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

 Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

 1

 Книга «Автобиография йога», впервые изданная в 1946 г., вышла на русском языке в издательстве «София» в 2008 г. – (Примеч. перев.)

 2

 Синдром Аспергера – появление серьезных трудностей с общением, а также резкое сужение интересов и занятий. – (Примеч. перев.)

 3

 Профессор психологии Северо-Западного университета в Чикаго. – (Примеч. перев.)