Природа Приамурья - растительность. Леса Приамурья

РАСТИТЕЛЬНОСТЬ ПРИАМУРЬЯ

Амурский край! Ты так прекрасен! Простор лесов, и ширь полей.

Богатый золотом, углём, живой, текущей вдаль водой.

Пейзажей, живописных мест, красот, восходов и закатов.

России дальний уголок, милее нет тебя нигде!

Приходит новый день, обогащая наши жизни – новым.

Теплом согретая земля, одарит урожаем – свежим.

И как всегда, летят года, уходит время безмятежно! 

Ты расцветай страна моя!

И край амурский,  ярким цветом.

Алексей Бурматов

       Амурская область, неоднородная в отношении релье­фа, климата и почв, имеет разнообразный и оригиналь­ный растительный покров. Вершины хребтов на Севере покрыты тундровой растительностью из лишайников, мхов и вересковых кустарников, а на Юго-Востоке растут теплолюбивые хвойно-широколиственные леса. Обшир­ные пространства покрыты различными хвойными леса­ми, а от устья Зеи до Бурей раскинулась Зейско-Буреинская равнина, где на нераспаханных участках господствуют луга и заросли кустарников. В области сходятся эле­менты нескольких флористических областей. С запада в нашу область заходят элементы даурской флоры, зани­мающей Восточное Забайкалье и Восточную Монголию. Из видов этой флоры в области встречаются эдельвейс обедненный, пижма сибирская, котовик лавандовый, леспедеца ситниковая, смолевка тонкая, прострелы — широкоцветный, поникающий и китайский, келерия тонкая, ковыль байкальский и много других.

       В юго-восточную часть области вклинивается маньч­журская флора, наиболее богатая, заключающая значи­тельное количество эндемичных — свойственных только этой флоре — видов и древних видов — реликтов. Ти­пичные ее представители — монгольский дуб, корейский кедр, амурский бархат, маньчжурский орех, клен, ясень, липа и другие древесные и кустарниковые породы. Они образуют хвойно-широколиственные леса, иногда напоми­нающие по внешнему виду субтропические.

       С северо-запада в верховья Зеи проникают элементы лесной восточно-сибирской — якутской — флоры, с ха­рактерным для нее видом — сибирской елью.

       Наконец, к Северо-Востоку области примыкает охот­ская флора с темнохвойными лесами из аянской ели и белокорой пихты.

       А. А. Строгий (17, стр. 49), один из лучших знатоков древесных и кустарниковых растений Дальнего Востока, писал о Приамурье, что это междугранок, узел или стык флористических областей.

       На территории области сходится два зональных типа растительности — зона хвойных лесов, или тайги, и зона хвойно-широколиственных лесов. Хорошо выраже­на также вертикальная поясность в горах.

       История исследования растительных богатств области имеет более чем столетнюю давность.

       Изучение Амурской области в ботаническом отноше­нии началось в 1833 году, когда Турчанинов прошел на лодке от слияния рек Шилки и Аргуни до Албазина и обратно. Путешествие Турчанинова длилось недолго, им было описано несколько видов растений и дано первое представление о даурской флоре.

       Первым научным исследованием Амурской области вообще была экспедиция академика А. Ф. Миддендорфа (1843—1844). Экспедиция занималась наблюдениями климатического и географического характера, в от­ношении же растительности были получены только дан­ные об общем распространении некоторых древесных пород.

       В 1854—1856 годах в пределах области путешество­вали почти одновременно академик Л. П. Шренк, акаде­мик К. И. Максимович, Р. К. Маак и Дитмар, а в 1857— 1858 годах — Радде.

       В 1859—1862   годах   состоялось   второе путешествие Максимовича и путешествие Ф. Б. Шмидта по Бурее от истоков до впадения ее в Амур. Специально изучением флоры занимался только Максимович, остальные затра­гивали этот вопрос попутно, маршруты их экспедиции охватывали обычно долину Амура от слияния Шилки и Аргуни до устья. Результатом работы Максимовича явил­ся вышедший в 1859 году труд: «Амурская флора».  В нем было дано описание флоры Амурского края, границ ее распространения и подразделение ее на ряд областей, список видов собранных растений, описание семи новых родов и 75 новых видов.  Максимович составил карту распространения важнейших деревьев и кустарников.

       В 1891 году по области путешествовал С. И. Коржинский. В его книге «Амурская область как земледельческая колония» (1892) дано общегеографическое описание об­следованных районов, описание растительного покрова и анализ вопроса о влиянии человека на последний. Коржинский описал Зейско-Буреинскую равнину, кото­рую назвал Среднеамурской прерией.

       С 1895 года на Дальнем Востоке начались ботаничес­кие работы академика В. Л. Комарова. Он исследовал растительность долины Амура от устья Бурей до впаде­ния в нее Домикана, а также растительность низовьев Хо­ра, среднего течения Хингана долины Логара, верховьев Дичуна, долин Сутара и Большой Биры.

      Комаров изучал растительность Дальнего Востока, Кореи и Северо-Восточного Китая в целом. Результаты своих работ он изложил в многочисленных сочинениях — «Условия дальнейшей колонизации Амура» (1895), «Ботанико-географические области бассейна Амура» (1897), «Флора Маньчжурии» (1901) и других, которые и поны­не имеют важное значение для познания природы Даль­него Востока вообще и Амурской области в частности.

       В дальнейшем предпринимаются исследования расти­тельного покрова собственно Амурской области. Агроном И. Ф. Крюков, обследовавший казенно-свободные земли Амурской области, в 1902 году дал описание раститель­ности Селемджинско-Ульминского района, в 1903 году — пространства между станцией Черняево на Амуре и Зейской пристанью и в 1904 году — территории Монмальтинско-Пайканского и Буреинско-Архаринского районов.

       Ботанические материалы Крюкова были обработаны Б. А. Федченко и обобщены в его краткой работе «Расти­тельность Амурской области» (1908).

       В 1908 году В. С. Доктуровский обследовал водораз­дел рек Норы и Мамына, а в 1909 — Тырмино-Буреинского водораздела. В 1911 году вышла его работа «Расти­тельность Тырмино-Буреинского района и Амурской об­ласти вообще».

       Растительность Зейско-Буреинской равнины изучал в 1910 году М. Ф. Короткий. В 1912 году вышел его «Очерк растительности Зейско-Буреинского района Амурской области». В нем дан анализ так называемого «степно­го вопроса», на основании которого автор пришел к выво­ду, что Зейско-Буреинская равнина некогда была покрыта лесом. Лес был уничтожен преимущественно палами в связи с хозяйственной деятельностью человека. Травянистую растительность, сменившую лес, Короткий от нес к луговому типу.

Интересные исследования по эволюции болотной рас­тительности и влиянию лесных пожаров на растительный покров были проведены О. Кузеневой в 1911 году.

       После Великой Октябрьской социалистической рево­люции исследование растительности Амурской области шло по линии изучения отдельных типов растительнос­ти— лесов, лугов и болот. Изучаются также лекарствен­ные, ядовитые, кормовые и другие группы растений, про­изводится систематическое геоботаническое обследование земельной площади Зейско-Буреинской равнины.

       В целях улучшения кормовой базы для развивающе­гося животноводства организуется изучение лугов и паст­бищ. В 1933 году Дальневосточная экспедиция Всесоюз­ного института кормов под руководством Б. А. Тихоми­рова исследовала естественную кормовую площадь "края. В Амурской области этими работами были охвачены Ива­новский, Тамбовский, Благовещенский, Белогорский и частично Архаринский районы. Материалы экспедиции были обобщены в труде «Кормовые травы ДВК», вышед­шем в   1934 году.

      Изучение лугов и пастбищ Зейско-Буреинской равни­ны проводилось Л. А. Корецкой, работавшей в составе Дальневосточной экспедиции при Совете АН СССР по изучению производительных сил в 1950—1953 годах. Ре­зультаты этого исследования были изложены в книге «Кормовые ресурсы Зейско-Буреинской равнины» (1956). В 1957 году вышла работа В. Б. Сочава — «Зональ­ные черты растительного покрова   на   пространстве   от хребта Тукурингры до Амура», рассматривающая общие закономерности распределения растительности в области. В настоящее время ведется всестороннее исследование природных условий Амурской области, в том числе фло­ры. Изучаются луга, леса, болота, водные растения, об­щие закономерности распространения и развития расти­тельности. Эти работы будут иметь большое значение для успешного использования растительных ресурсов.

         Соответственно тому, как изменяется климат Амур­ской области на огромном пространстве с севера на юг и с запада на восток, изменяется и растительный покров.

         На распределение растительности влияют и свойства рельефа области, в котором резко выделяются два глав­ных отдела — горы Севера и Востока и равнины по тече­нию Зеи и Амура. Значительная часть области носит про­межуточный характер и представляет собой плато, по­крытое плоскими возвышенностями.

         Распределение растительного покрова в Амурской об­ласти находится под сильным влиянием вечной мерзло­ты, а там, где ее нет, — под влиянием неравномерного от­таивания почвы. Неравномерность оттаивания почвы яв­ляется одной из причин крайней пестроты растительных группировок, иногда самых неожиданных сочетаний ви­дов различных по экологическим свойствам. Эти особен­ности климата и рельефа не нарушают, однако, общей зо­нальной схемы распределения растительного покрова.

ЗОНА ТАЙГИ, ИЛИ ЗОНА ХВОЙНЫХ ЛЕСОВ

       Зона тайги идет широкой полосой с запада на вос­ток, окаймляя с севера Зейско-Буреинскую равнину. Южная граница зоны проходит между 50 и 51° северной широты, на Севере зона тайги простирается до границ нашей области, уходя дальше в Якутию.

       Тайга покрывает горный район Зейско-Селемджинского водораздела, Буреинских гор, средней Зеи и ее пра­вых притоков, левых верхних притоков Амура, распро­страняясь также на третично-меловое плато, простираю­щееся от Зейско-Буреинской равнины до хребта Тукурингра. Леса зоны образованы главным образом даур­ской лиственницей, обыкновенной сосной, березами — плосколистной и даурской, меньшее значение имеют аянская и сибирская ели и белокорая пихта. Встречаются также ольха, осина, тополь и чозения.

       Широко распространены в зоне луга и бо­лота.

       Господствуют в тайге лиственничные леса, в которых главной породой является даурская лиственница. Лист­венница получила широкое распространение в суровых условиях этой зоны благодаря своим замечательным био­логическим качествам. Она обладает высокой изменчи­востью, приспособляемостью к различным условиям сре­ды, сравнительно легко переносит как самые неблаго­приятные почвы, так и самый суровый климат, успешно конкурирует с другими видами.

       Лучше всего это дерево развивается на пологих скло­нах с хрящеватыми, но достаточно мощными и хорошо дренируемыми суглинистыми или супесчаными почвами. Здесь, а также в поймах рек оно иногда достигает 25— 30 м высоты и до метра в диаметре.

       Лиственница растет и на равнинах с холодными бо­лотными и полуболотными почвами, селится на кочкова­тых марях, в условиях близкого залегания вечной мерз­лоты, поднимается на горные кручи, растет среди каме­нистых глыб на крайне тощих почвах, в низинах, покры­тых мхом или зарослями осоки и вейника. Корневая си­стема ее может распространяться в верхнем слое почвы, а ствол — развивать придаточные корни выше корневой шейки, поэтому лиственница легко переносит переувлаж­нение почвы и вечную мерзлоту. Нетребовательная к теплу, влаге и почве, лиственница очень требовательна к све­ту. Являясь самой светолюбивой породой, она не разви­вается ни под пологом деревьев, ни под пологом кустар­ников. Лиственница отличается высокой чувствительно­стью к лесным пожарам, особенно в молодом возрасте, но единичный низовой пал сформировавшиеся листвен­ничные леса переносят сравнительно легко.

       Эта порода обладает очень быстрым ростом: 5—6-лет­ние растения дают за год прирост в высоту от 50—70 до 100 см и более. Она легко возобновляется семенами, дает хорошие результаты при посадке сеянцами и саженцами.

       Лиственница имеет большое хозяйственное значение. Смолистая, тяжелая, очень твердая древесина ее употреб­ляется в строительстве в тех случаях, где требуется вы­сокая прочность и долговечность, особенно в условиях избытка влаги, где древесина лиственницы становится очень твердой. Древесина лиственницы может служить источником смолистых веществ, а кора — дубильных. Се­мена служат кормом для белок, от урожаев семян лист­венницы зависит миграция этого пушного зверька. Важ­ная роль принадлежит лиственнице как декоративной по­роде. Благодаря красивой кроне, устойчивости и быстро­му росту она рекомендуется для использования при соз­дании парков и лесных полезащитных полос.

       Лиственничные леса на всей территории зоны тайги неоднородны, они изменяются в зависимости от рельефа, почвенных и других условий.

       П о д з о н а   с р е д н е й   т а й г и. Простирается к се­веру от 54° северной широты, к северо-востоку от впаде­ния Быссы в Селемджу и на северо-запад от устья Боль­шого Невера (приток Амура), характерна однообразным чередованием лиственничных лесов и обширных болот — марей.

       В этой подзоне господствуют лиственничные леса с подлеском из болотного багульника, так называемые ба­гульниковые лиственничники. Здесь они сохраняют на огромном пространстве общие черты благодаря развитию глеево-подзолистых и торфяно-подзолисто-глеевых почв, испытывающих периодическое или постоянное переув­лажнение и находящихся под воздействием вечной мерзлоты. Другим фактором, способствующим сохранению относительного однообразия этих лесов, являются лесные пожары, они уничтожают другие кустарники. Багульник же как растение более устойчивое к лесным пожарам сохраняется и приобретает доминирующее положение.

       Багульник — небольшой, от 10 до 120 см, ветвистый кустарник из семейства вересковых, с кожистыми, вечнозелеными линейно-ланцетными листьями, по краю завернутыми вниз, ржаво-войлочно-пушистыми с нижней стороны. Его белые цветки собраны в зонтики. Растение об-  впадает сильным смолистым одуряющим запахом, причиняющим головную боль, отчего называется болотной одурью и клоповником. Он легко размножается семенами и отпрысками от корней. Это весьма неприхотливое и поэтому устойчивое растение распространено на кочковатых болотах, сфагновых торфяниках, в сырых хвойных» северных лесах. В рассматриваемой подзоне багульник —  верный спутник лиственничных лесов.

       Пологие, относительно сухие склоны, террасы и невысокие плато покрыты багульниковыми лиственничниками с наземным покровом из зеленых мхов и брусники. Выше багульника редко разбросаны кустарники — береза Миддендорфа, ольха кустарниковая, ива черничная. Трав немного, встречаются грушанки, манник, осоки. На выступающих из щебнистой почвы каменистых возвышениях растут лишайники. Лиственница в таких лесах достигает крупных размеров, а лес — высокой степени сомкнутости, так что кроны затеняют большую часть поверхности почвы.

       Здесь встречается белая плосколистная береза. В ме­стах, где лес подвергался действию лесных пожаров, бе­резы становится больше, образуется лиственнично-березовый лес. Такие леса являются временными, они восста­навливают свой прежний облик, если надолго прекраща­ются палы.

       Лиственничный лес заметно изменяется при переходе от возвышенных положений рельефа к пониженным, где переувлажненные почвы имеют признаки оглеения. Де­ревья здесь мельче, кроны их не смыкаются, затеняя не­многим более половины поверхности почвы. В подлеске багульник уступает место березе Миддендорфа. Такой лес называется багульниковым лиственничником с под­леском из ерника (кустарниковые березы и ивы). В со­ставе надпочвенного мохового покрова участвуют не только зеленые мхи, но и торфяные мхи, или сфагны. Брусники здесь меньше. Заметно возрастает количество осок, встречается вейник Лангсдорфа, появляются болот­ные растения — пушица безлистная и морошка.

       При большей степени переувлажнения признаки забо­лачивания проявляются отчетливее? Они выражаются в том, что в почвенном покрове господствующее положение занимают сфагновые мхи, а почва приобретает торфяно-подзолисто-глеевые черты. Резко возрастает распростра­нение осоки шаровидной и пушицы, встречается и лесной хвощ. В результате переувлажнения условия для разви­тия деревьев ухудшаются, деревья не достигают больше 8—10 м в высоту, изрежены. Багульника здесь меньше, он уже не образует сплошного покрова. Сходит на нет брусника, но зато появляется голубица. Лес с таким со­четанием растений называется багульниковым листвен­ничником со сфагнами и осокой.

       В еще более переувлажненных местах, в понижениях речных долин и на плато, где торфянистый горизонт до­стигает 20 см, развиты багульниковые лиственничники с покровом из сфагнумов и пушицы. Лиственница здесь не вырастает более 5—8 м, багульник едва покрывает тре­тью часть поверхности почвы, зато торфяные мхи-сфагнумы образуют сплошной мощный покров, мягкий и, зача­стую, трудно проходимый. Для этого леса характерны голубица, ива коротконогая, береза Миддендорфа. В тра­вянистом покрове изобилует пушица. Вместе с осоками она образует кочки — типичные для данного леса эле­менты микрорельефа. Встречаются и другие травы, а из кустарников — болотный вереск и клюква, иногда обиль­но покрывающая моховую подстилку своими тонкими, стелющимися побегами с красными ягодами.

       Там, где застаивается вода, на холодных торфяно-болотных почвах с мощным торфянистым слоем, распро­странены мари — комплекс «дальневосточных травяно-болотных и сфагновых лиственничников, среди которых встречаются и небольшие участки безлесных болот, а также ерниковых зарослей» (16).

       Особенно характерны мари для подзоны средней тай­ги. В этих редких сфагновых лиственничниках, где дере­вья, в зависимости от степени увлажнения почвы дости­гают от 6 до 10 м в высоту, хорошо развит подлесок. Он состоит из кустарниковых берез — ерника и березы овальнолистной и Миддендорфа. Вокруг стволов растут зеленые мхи и лишайники, в том числе и олений лишай ник - клядония. Здесь много брусники. На поверхности сфагнового ковра развиваются болотные травы и кустар­ники — болотный вереск, клюква, морошка и другие.

       В районе верхней Зеи, по притокам ее Тункану, Темге и Тону, в Верхне-Зейской котловине и в меньшей степе­ни — в районе нижней Норы, распространены бугристые мари. Бугры имеют неправильные очертания, по площа­ди достигают нескольких квадратных метров и возвыша­ются над поверхностью почвы до 0,5 м. Они состоят из суглинистого минерального материала и образуются в связи с крайне неравномерным замерзанием и оттаива­нием почвы. Весной глинистая переувлажненная масса под давлением снизу и с боков — со стороны медленно оттаивающих участков почвы — выталкивается вверх и изливается, образуя бугор. Бугры на Севере покрыты сфагнами, осоками, пушицей и болотными кустарничка­ми, тут же растут низкорослые лиственницы. Между буг­рами деревья не развиваются, здесь господствуют сфаг­новые и зеленые мхи с небольшой примесью болотных трав.

       Южнее бугристые мари не занимают обширных про­странств и встречаются как в лесу, так и на лесных по­лянах. На буграх растут лесной хвощ, даурский шипов­ник, полевица зимняя, горец стреловидный, ситник короткокрылый, а по краям — очиток живучий, белозор болот­ный, земляника, ландыш. Между буграми встречаются или сфагновые участки, или участки, покрытые заросля­ми прутьевидной березы, черничной ивы и голубицы, из трав здесь развиваются амурская соссюрея, купальница, кровохлебка мелкоцветная и другие. Деревья — листвен­ница и береза — растут на буграх и на понижениях между ними.

       Во время дождей, когда глина бугров размокает и де­лается липкой, а понижения между ними заполняются водой, бугристые мари становятся трудно проходимыми. Однообразие багульниковых лиственничников, сфаг­новых и пушициевых болот заметно нарушается при пе­реходе к поймам рек и резким повышениям рельефа. В пойме верхней Зеи на аллювиальных супесях берегов и островов встречаются леса из аянской ели, а на вершинах и склонах увалов, покрытых грубыми скелетными почва­ми, всюду растет осина. В поймах рек и около ключей по­падаются также душистый тополь, черемуха. Из трав здесь растут вейники, кровохлебка аптечная, синюха си­няя, северный подмаренник и другие. Оживляют ланд­шафт заросли обыкновенного рябинолистника, или та­волги, выделяющиеся своими крупными красивыми ме­телками душистых белых цветов.

       На Западе небольшими участками встречаются и сос­новые боры. Они приурочены к хорошо дренированным местам с песчаными почвами, где отсутствует или глубо­ко залегает вечная мерзлота. На Северо-Востоке, в рай­оне верхней Селемджи, тайга состоит из аянской ели и лиственницы. Еловые леса занимают, главным образом, северные склоны гор. Там, где этих лесов не коснулись пожары, они начинаются от подножий и поднимаются до пояса кедрового стланика.

       Аянская ель — крупное, до 40 м высоты и 120 см в диаметре, дерево с мощной остроконечной кроной. Она отличается относительно высокой требовательностью к условиям среды, не выносит близкого залегания вечной мерзлоты и сильного заболачивания, предпочитает сухие каменистые и щебнистые места. Особенно хорошо развивается аянская ель на дренированных незаливаемых или заливаемых на короткий срок речных террасах и нижних частях пологих склонов, на почвах, содержащих много питательных веществ. Для хорошего роста она нуждает­ся в высокой влажности воздуха. Ель имеет поверхност­но распространенную корневую систему, поэтому подвер­жена ветровалам и очень чувствительна к лесным пожа­рам: она погибает даже от незначительного низового па­ла. Аянская ель отличается высокой теневыносливо­стью. В районе своего распространения, при благоприят­ных почвенных условиях и условиях влажности, она вы­тесняет другие породы, образуя долговечные типы темнохвойного леса. Часто еловые леса преобладают над лист­венничными.

       Мягкая, легкая, с удельным весом 0,40—0,28 древеси­на ели является довольно прочной и употребляется в строительстве, а также для изготовления ящиков и бочек. Она используется как лучшее сырье в целлюлозно-бумаж­ной и лесохимической промышленности. В коре ели со­держится большое количество дубильных веществ.

       Ель считается одной из лучших пород для создания живых изгородей. Ее разводят в парках как декоратив­ное, используют в полезащитных лесонасаждениях, обса­живают ею железные дороги.

       Еловые леса обычно тенистые, влажные, густые. Под­лесок и травянистый ярус в ельниках развит слабо, но зато хорошо выражен напочвенный покров из различ­ных мхов и лишайников. Они часто покрывают стволы деревьев, забираются в их кроны, придавая густому лесу особый сумрачный оттенок. Сквозь зеленый моховой ко­вер пробиваются редкие травы: грушанка круглолистная, северная линнея, манник, брусника. Встречается здесь и кедровый стланик.

       В поймах рек Верхнеселемджинского района развиты тополевые, лиственничные и елово-пихтовые леса. Топо­левые леса иногда занимают до 30—40% площади пойм, в их составе встречаются крупная древовидная ива — чозения, ель, пихта, береза, рябина, волосистая ольха, а также кустарники — татарский кизильник, красная смо­родина, шиповник и другие.

       На повышенных, не ежегодно заливаемых участках со скрыто- и слабоподзолистыми или супесчано-илисты-ми почвами, содержащими значительное количество гумуса, растут елово-пихтовые пойменные леса.

       В древес­ном ярусе здесь участвуют также лиственница и береза, обилен моховой покров из зеленых мхов.

       В распадках по Селемдже, прорезающих цепи гор, в районе Экимчана, растут своеобразные смешанные леса. Первый ярус образуют ель, пихта, береза белая, или плосколистная, береза желтая, или ребристая, и лиственни­ца; второй ярус — рябина, амурская черешня, или желе­зистая вишня, и желтый клен. Из трав здесь встречаются крестовник дланевидный, волжанка лесная, морошка и другие.

       В пределах подзоны средней тайги, где проходят цепи гор Тукурингра, Джагды и Ям-Алинь, в районах их наи­больших повышений, хорошо выражены вертикальные зоны или пояса растительности.

       В. Б. Сочава, изучавший зональные черты раститель­ного покрова на пространстве от хребта Тукурингра до Амура, выделяет на хребте Тукурингра четыре геобота­нических пояса.

       На высоте более 1 300 м над ур. м., на каменистых россыпях гнейсов и метаморфических сланцев находится пояс горной тундры, или пояс гольцов. Камни крутых склонов и гребней покрыты здесь накипными и листова­тыми лишайниками, которые усеивают их пятнами чер­ного (черный лишайник), желтовато-красного (лишайник лецидия) и реже серого (лишайник стереокаулон) цвета.

       Там, где скопляется мелкозем, растут кустистые ли­шайники и среди них различные клядонии — так назы­ваемые оленьи мхи. Олени находят здесь хотя и небога­тые, но нетронутые пастбища, удобные благодаря отсут­ствию гнуса.

       Из высших растений здесь встречаются водяника, или шикша, альпийская толокнянка, брусника, жесткая осока, альпийская зубровка, вейник Турчанинова и ряд дру­гих видов.

     На плоских участках вершин, сложенных водонепро­ницаемыми породами, развиваются гольцовые мари. Мел­козем таких марей покрыт небольшим слоем торфа, на котором распространяются зеленые и сфагновые мхи, осоки, водяника, береза Миддендорфа, ерник, стелющие­ся кусты кедрового стланика, а иногда и кусты 6eрёзы Эрмана.

       На крутых, особенно южных, склонах горных вершин, на отдельных выступах и микрозападинах, где скопляет­ся мелкозем и развивается зачаточная почва, появляются яркоцветущие растения — лапчатка снежнобелая, зуб­ровка альпийская, козелец лучистый, копеечник темный, ветреница нарциссоцветная.

       Ниже располагается пояс кедрового стланика. Он на­чинается на высоте около 1 100 м. Наибольшего развития этот пояс достигает на границе с лесом, где кусты до и более метров высоты, переплетаясь своими ветвями, разуют трудно проходимые заросли. В них очень редко встречается ерник, ольховник, некоторые травы и кустар­ники. По мере поднятия заросли редеют, а кусты стано­вятся ниже. На границе с гольцами стланик имеет вид низкого стелющегося кустарника, ветви которого прижи­маются к земле. Среди кедровника остаются открытые участки, поросшие лишайниками, мхами, травами и ку­старничками: брусникой, толокнянкой и другими. В кед­ровнике встречаются низкорослые деревья аянской ели и даурской лиственницы.

       В самой нижней части    пояса    кедрового    стланика встречается редколесье из березы Эрмана, где мощно развит кустарниковый ярус, образованный даурским ро­додендроном, таволгой, иглистым шиповником. Лесное высокотравье представлено здесь бубенчиками полуши­роколистными, кипреем узколистным, василистником и другими травами.

        Береза Эрмана иначе называется каменной березой, иногда березой желтой. Она типична для горных лесов Уссурийского края, где достигает крупных размеров. В Амурской области эта береза представляет собой неболь­шое дерево с прочной и твердой древесиной. Как порода тенелюбивая, требующая сравнительно высокой влаж­ности воздуха, она исчезает при изреживании лесов под влиянием палов и вырубок.

       Заросли кедрового стланика в Амурской области име­ют очень большое значение. Они закрепляют каменистые россыпи крутых склонов и обрывов, создают условия для скопления мелкозема, предохраняют нижележащие уча­стки от размыва. В зарослях стланика скапливается огромное количество снега. Под защитой кедровника снег тает медленно, благодаря чему происходит равномерное питание горных речек и рек.

       Кедровый стланик — это хвойный кустарник, обычно 1—2 м высоты стелющий по земле свои раскидистые ветви. Вследствие неравномерного роста верхней и ниж­ней стороны они обладают интересной способностью — зимой прижиматься к поверхности почвы, летом — при­подниматься над ней. Крона кустарника густая, хвоя со­брана пучками по 5 игл.    Зрелые шишки бурого цвета, 30—60 мм длиной и 20—40 мм шириной, похожи на шиш­ки сибирского кедра. Орешки с тонкой скорлупой и очень маслянистым ядром употребляются в пищу. Они счита­ются противоцынготным средством. Из кедровых орехов получают масло и ореховое молоко. Хвоя и тонкие ветви богаты смолистыми веществами.

       Заросли кедровника являются местом обитания про­мысловых птиц и зверей, в том числе соболя и медведя.

       Благодаря высокой смолистости стланик страдает от лесных пожаров, отчего его заросли заметно сокращают-   ся. В таких местах мелкозем смывается, и нарушается водный режим склонов на всем их протяжении. От этого во время дождей и таяния снега речки переполняются водой и выходят из берегов, вызывая опустошение в долинах. Вот почему заросли кедрового стланика нужно охра­нять от огня.

       Пояс кедрового стланика сменяется поясом темнохвойных лесов из аянской ели. Он проходит по самым высоким хребтам, спускаясь по ущелью до высоты 750— 800 м над ур. м. В еловых лесах на границе с предыду­щим поясом кедровый стланик образует кустарниковый ярус. На крутых склонах развиваются обычные ельники с наземным покровом из зеленых мхов.

       Ниже темнохвойные еловые леса сменяются поясом лиственничных лесов с участием аянской ели, которая встречается только на влажных затененных местах. На сравнительно крутых, дренированных склонах распро­странены лиственничники с подлеском из даурского родо­дендрона, а на более пологих — багульниковые листвен­ничники и лиственнично-березовые леса.    Подзона   южной   тайги.   Средняя тайга к югу сменяется подзоной южной тайги.    Извилистая    южная граница этой подзоны начинается примерно от селения Черняево на Амуре, далее идет на юго-восток, огибает: немного южнее Шимановск, поднимается на северо-во­сток к устью Тыгды на Зее, отсюда спускается на юго-восток, пересекая Селемджу в районе Путятино, и про­должается в направлении к устью Тымры, впадающей в Бурею.

       Южная тайга отличается от средней тем, что здесь разнообразнее растительные группировки, богаче видо­вой состав растений. В ее пределах встречаются виды, обычные для южных районов Дальнего Востока, — ясень, клены, ильмы, дуб. По поймам крупных рек они подни­маются далеко на север, а дуб, отдельными деревьями или группами их, встречается и на водоразделах. Дубу сопутствуют не встречающиеся в средней тайге орешник и леспедеца. В поймах встречаются такие относительно-теплолюбивые растения, как амурское бархатное дерево, а из вьющихся — дальневосточные лианы: китайский ли­монник и даурский лунносемянник, или амурский плющ. Широкое распространение в этом районе имеют луга, по­чти отсутствующие в среднетаежной полосе.

       По рельефу южная тайга представляет собой возвы­шенную равнину, разделенную рекам* на обширные по­логие увалистые водоразделы.

       В растительном покрове повсюду преобладают лист­венничные, лиственнично-березовые леса и мари.

       Обширные понижения в районе левых притоков Селемджи, от устья Быссы до впадения в Селемджу речки Гербичек, покрыты редкими лиственничниками и лиственнично-березовыми лесами. Эти леса чередуются здесь с кочкарными злаково-осоковыми и травяно-кустарниковыми марями.

       Во впадинах с близким залеганием вечной мерзлоты лиственничные леса сходны с багульниковыми листвен­ничниками средней тайги. Кустарниковый ярус в этих лесах образован болотным багульником, а наземный по­кров — торфяным мхом-сфагнумом. На его поверхности редко разбросаны голубица, купальница, осоки и другие растения.

       На плоских водоразделах и пологих сырых склонах растут лиственнично-березовые травяные леса с подлес­ком из ерника или березы Миддендорфа. Обильный тра­востой в таких лесах состоит в основном из вейника ЛанГ-сдорфа и осоки Шмидта, образующих кочки.

       Изредка здесь встречается довольно разнообразное разнотравье из видов, характерных для сырых лугов: кровохлебки мелкоцветной, купальницы, калужницы, василистника, лабазника и других.

       В южной части района береза начинает преобладать над лиственницей, так что образуются травяные белоберезовые леса с примесью лиственницы или совершенно чистые травяные белоберезники.

       Белая плосколистная береза является огнестойкой по­родой, поэтому она заселяет места ранее занятые хвой­ными деревьями, чувствительными к палам. В лесах из белой березы на пониженных элементах рельефа подле­сок образован багульником и черничной ивой, а травяни­стый ярус — болотно-луговым разнотравьем, осоками и вейниками — узколистным или Лангсдорфа. Разнотравье имеет пестрый видовой состав и включает купальницу, мытник, синюху, калужницу и другие виды. Березняки более сухих мест в травяном ярусе содержат значитель­ный процент бобовых растений — вику, клевер, чину, астрагал, а из разнотравья — северный подмаренник, бу­бенчики, амурскую соссюрею и другие.

       Березовые леса являются временными и существуют в течение одного поколения древостоя; если палы прекра­щаются, происходит постепенная смена их теми лесами, которые были здесь раньше. Они вырастают также на вы­рубках. Если палы повторяются систематически, то дре­весная растительность исчезает совсем и на этом месте образуются луга или болота.

       Только в местах, где периодически застаивается вода, белоберезники представляют коренной тип леса. Но они имеют островное распространение, встречаются в виде небольших рощ.

       Редкие сфагново-багульниковые лиственничные леса низин, травяные лиственнично-березовые леса плоских водоразделов, белоберезовые временники чередуются с характерными для южной тайги травяными и травяно-'кустарниковыми болотами-марями. Мари в этом районе занимают до 40% всей площади, тогда как лесами по­крыто немногим более 60% территории. В местах посто­янно избыточно увлажненных развиваются кочкарные вейниково-осоковые мари из вейника Лангсдорфа и осоки Шмидта, их обычным спутником является мелкоцветная кровохлебка. Множество белых цветков этого растения, собранных в поникающие сережки, придает мари харак­терный оттенок. Среди травостоя перистыми листьями и крупными розовыми цветами выделяется крупноцветный мытник.

      Иной характер имеют мари, в которых доминирующее положение занимают пушица, осока Мейера и осока Шмидта с участием вейника: травостой здесь беднее. Во время плодоношения пушицы вся поверхность мари бе­леет от летучек из белых длинных волосков, которыми снабжены плодики этого растения.

       Вейниково-осоковые болота и болота   из   пушицы   и осок встречаются и на водоразделах, но особенно харак­терны для широких плоских долин южной тайги. Для во­доразделов типичны травяные мари с невысокими кочка­ми и зарослями кустарников.    Менее увлажненные, они имеют сложный ботанический    состав.    Распространены здесь осока Шмидта и вейник Лангсдорфа. Разнотравье состоит из герани Власова, валерианы, бубенчиков, мыт­ника обращенного, купальницы, подмаренника, синюхи, астр, василистников.  Кустарники представлены березой круглолистной, черничной ивой, голубицей, кустарнич­ки — брусникой. Кустарники распространены равномер­но или встречаются в виде зарослей.

       На вершинах и склонах сопок со слабоподзолистыми супесчаными почвами растут лиственнично-березовые ле­са с подлеском из даурского рододендрона. Травянистый покров в этих лесах достигает наибольшего разнообразия и состоит из видов, характерных для нормально увлаж­ненных местообитаний. Здесь встречаются ландыш, грушанка, кипрей, водосбор мелкоцветный, даурская герань, манник    папоротник-орляк, вейник   кратковласый, володушка и другие травы. Среди густого травостоя труд­но выделить доминирующие виды. К рододендрону в ку­старниковом ярусе изредка    присоединяются    даурская роза, спирея и редко — двухцветная леспедеца.

       На южных склонах в этих лесах в виде примеси встре­чаются черная — даурская — береза и дуб. Значение их в древесном ярусе увеличивается к югу, а в бассейне Уль-мы дуб образует на водоразделах самостоятельные не­большие насаждения. В подлеске таких дубрав, кроме рододендрона и леспедецы, находится разнолистная ле­щина — орешник. Сосна распространена только в поймах рек на песчаных всхолмлениях — релках.   Эта   порода обычно примешивается к древесному ярусу лиственнично-березовых лесов, но иногда встречается в виде чистых небольших островов. Деревья достигают значительных размеров: в среднем 20 м высоты и 25—30 см в диаметре. Подлесок в сосновых борах состоит преимущественно из рододендрона, а негустой травянистый покров — из грушанки, орляка и других растений.

       На пологих склонах водоразделов с щебнистыми вами развиты травяные   лиственнично-березовые леса с подлеском из даурского рододендрона и кустарниковой ольхи.

       В древесном ярусе здесь встречаются осина, боярыш­ник и рябина. Из кустарников, кроме рододендрона и оль­хи, распространены жимолость, смородина-дикуша, иг­листый шиповник, маньчжурская лещина и спирея.

       Травянистый покров злаково-разнотравного типа. В его составе — волжанка, гравилат вики, клевер, майник, грушанка, кипрей, папоротник-орляк, изредка брусника, а в наземном покрове — кукушкин лен и олений мох — клядония.

       На крутых склонах невысоких холмов, обращенных к поймам рек, например, в области нижнего течения Норы и далее вниз по Селемдже, растут смешанные лиственнично-березо-широколиственные леса. К лиственнице, бе­резе и осине — породам обычным для зоны тайги — при­соединяются черная береза, липа, ясень, клен, иногда и дуб. Необычно разнообразен для этого сравнительно се­верного района кустарниковый ярус. Кроме рододендро­на, иглистой розы, кустарниковых ив и берез, он обога­щается леспедецей, маньчжурской лещиной, амурским барбарисом, сиренью, или трескучкой.

       В редком травяном покрове встречаются очиток жи­вучий, ясенец пушистоплодный, чистотел, а каменистые россыпи покрыты разнообразными лишайниками. На фо­не накипных и листоватых лишайников различной окрас­ки выделяются ажурные подушки клядоний и прижатые к камням селагинеллы, растет ароматный папоротник — каменный зверобой.

       Своеобразна растительность пойм данного района. На песчано-илистых наносных почвах господствуют тополево-чозенивые и лиственнично-тополевые леса с приме­сью ели и пихты. Сомкнутые кронами огромные тополи, лиственницы, ели и пихты образуют первый древесный ярус. Под ним, особенно в тех местах, где смыкание крон является неполным, хорошо выражен второй ярус из кле­на, рябины, ильма,' сибирской яблони и липы. Третий ярус — кустарниковый, он сравнительно богат по числу видов и состоит из кизильника, шиповника, маньчжур­ской лещины, смородины, жимолости, переплетенных ки­тайским лимонником и вьющимися ломоносами. Ярус трав густ и высок, в него входят вейник Лангсдорфа, василистник водосборолистный, вероника сибирская, лунносемянник. Это обычное высокое разнотравье.

       Такого же типа растительный покров характерен для островов. Изредка там среди зарослей ивы, черемухи встречается амурское бархатное дерево, которое по Се­лемдже доходит почти до устья Норы.

       Район правых притоков Селемджи по рельефу пред­ставляет собой всхолмленную равнину, наполовину по­крытую лесами и наполовину заболоченную. Только в се­верной части бассейна Норы, имеющей гористый рельеф, лесопокрытие достигает 80%. В лесах преобладает лист­венница, на долю березы приходится не более 20%, а ели — еще меньше. В отрогах Джагды ельники образуют до 25% лесов, среди них есть как чистые насаждения, так и смешанные с лиственницей, где в качестве примеси из­редка бывает береза и единично — пихта.

       Холмы на равнине покрыты лиственничными и лиственнично-березовыми лесами, как и в районе левых при­токов. В этих лесах на сравнительно хорошо дренирован­ных почвах как примесь встречается осина и черная бе­реза. Черная береза, кроме того, образует рощи на гри­вах марей и релках долин. В таких рощах подлесок со­стоит из зарослей орешника и осины, и в меньшей степе­ни — из рододендрона и шиповника. В зарослях хорошо развито разнотравье из кровохлебки аптечной, володушки, земляники, даурской герани, соссюреи, вики однопарной и вики — ложной чины. Злаки здесь редки, представ­лены мятликами и полевицами, встречается также волоснец сибирский.

       В лиственнично-березовых лесах на повышенных эле­ментах рельефа, на марях с изредка рассеянными дере­вьями лиственницы и березы, в белоберезовых лесах — всюду встречаются остатки крупных лиственниц в виде обгорелых пней и погребенных в торфяной массе стволов и корней. Они свидетельствуют о том, что в прошлом господствующей формацией на всей равнине были листвен­ничные леса, которые занимали и пониженные участки. Об этом можно судить и по тому, что и сейчас листвен­ничные леса высокой полноты и бонитета встречаются на соответствующих местообитаниях. В настоящее время мест, где лиственница сохранилась в чистом виде, немного.

       Леса окружены сплошным травяным и сфагновыми марями. Для этого района характерны также бугристые мари, густо поросшие кустарниками ивы и березы.

      Площадь невысоких и плоских бугров колеблется от 1 до 3 кв. м. Поверхность их представляет собой обычно голый, ничем не прикрытый суглинок, часто с трещина­ми. По краю на сфагнуме растут круглолистная росян­ка — одно из немногих насекомоядных растений, встре­чающихся в нашей флоре, ситник призмоплодный, очан­ка татарская, эпилобий болотный. Иногда поверхность бугров покрыта лишайниками. На буграх изредка растут отдельные лиственницы. Между буграми, на сфагновых участках, развито болотное разнотравье — белозор бо­лотный, кровохлебка мелкоцветная купальница, борец большеносый, любка целькогубая.

       Сосна, встречающаяся лишь в смеси с основными ви­дами деревьев — лиственницей и березами, — приурочена к выходам коренных пород. Ель и пихта типичны, глав­ным образом, для островов Селемджи и Норы, причем для данных местообитаний, характерна не аянская, а си­бирская ель.

       На склонах сопок и релках долин с супесчаными и лег­кими суглинистыми почвами встречаются рощи осин с подлеском из лещины, рододендрона и шиповника. Бере­га рек покрыты зарослями из ивы-чернотала и ивы кор­зиночной, а также тополя, белой березы, ольхи, черемухи. В пойме Бурунды, одного из левых притоков Норы, кроме упомянутых видов, встречаются сибирская яблоня, боярышник, а в кустарниковом ярусе вместе с татарским кизильником, смородиной, жимолостью обитают калина Саржента и бересклет Маака. Низовья Бурунды, по-ви­димому, являются северной границей распространения бересклета. Здесь он имеет форму невысокого, до 2,5 м кустарника. В южных районах бересклет достигает 3— 4 м высоты и представляет собой стройное небольшое де­ревце. Бересклет декоративен, известен как хороший гуттаперченос. В настоящее время предпринимаются попыт­ки введения его в культуру.

       Северо-западный район южной тайги отличается от юго-восточного значительным распространением сосны, которая встречается не только как примесь к лиственни­це и березе, но и образует самостоятельные насаждения. С основными формациями этого района, типично пред­ставленными на водоразделе Уркана и Тыгды, можно ознакомиться по описанию В. Б. Сочава.

       Возвышенная равнина плато на высоте 320—330 м над ур. м., имеющая суглинистые бурые почвы с призна­ками оподзоливания и слабого оглеения, покрыта березово-лиственничными лесами с примесью сосны. Подле­сок средней густоты состоит из даурского рододендрона, имеется здесь иглистая роза, кустарниковая маньчжур­ская ольха, таволга, или спирея лесная. В кустарниково-травяном покрове борового типа широко представлена брусника, обильны вейник Лангсдорфа и пижмолистная полынь. Другие виды трав встречаются рассеянно, но в совокупности образуют сомкнутый травостой, довольно разнообразный, насчитывающий до 30 видов. Среди них — бубенчики широколистные и полушироколистные, ландыш, колокольчик точечный, башмачки крапчатые, одноцветковый ирис, шестилистный вороний глаз, золо­тая розга, клевер люпиновый.

       В таких травяно-кустарниковых лесах соотношение лиственницы и сосны определяется в известной мере свойствами грунта. На супесчаных толщах увеличивает­ся количество сосны, на суглинистых — лиственницы.

       Плоские менее дренированные водоразделы с сугли­нистыми слабоподзолистыми глееватыми почвами и близ­ким залеганием грунтовых вод покрыты лиственнично-березовыми лесами без сосны. Они имеют сложный под­лесок, состоящий из нескольких подъярусов. Первый из них образует кустарниковая маньчжурская ольха (оль­ховник), второй — ерник (здесь — прутьевидная бере­за), третий — тальник или ива Радде. Встречаются и да­урский рододендрон, роза иглистая, голубица и брусни­ка. Доминирующими травами в таких лесах являются вейник Лангсдорфа и цельнолистная полынь, изредка по­падаются осоки шаровидная и бледная, бубенчики зуб­чатые и полушироколистные, мясокрасная грушанка, амурская соссюрея, козелец лучистый. Моховой покров развит слабо, состоит из зеленых мхов, а в более сырых местах — из кукушкина льна и редко — сфагнуме.

       На эродированных поверхностях плато, где развиты смытые слабоподзолистые супесчаные почвы, несколько оглеенные лишь в верхнем горизонте, растут березово-сосновые леса, в которых лиственница встречается редко, а подлесок состоит из даурского рододендрона. В хорошо развитом травянистом покрове выделяются ландыш, вей-ник тростниковый, полынь пижмолистная, касатик одноцветковый и реже брусника и вьющееся растение — лиа­на — княжик охотский. Всего здесь встречается более тридцати видов. В ассоциациях этого типа спорадически встречается черная — даурская — береза    и леспедеца двухцветная, которую еще называют держикорень.

       На дренированных склонах развиты лиственничные и лиственнично-березовые леса с мощным подлеском из даурского рододендрона и с наземным покровом из брус­ники. Как пишет В. Б. Сочава, «леса эти встречаются только там, где в последние годы не было пожара и ро­додендроновый подлесок успел восстановиться» (16, стр.  203).

       Дуб и на Северо-Западе южной тайги имеет ограни­ченное распространение, встречаясь только в наиболее благоприятных для него местах обитания. В нижнем те­чении Уркана и по Зее встречаются группы сибирской ели, ясень, барбарис амурский, ильм низкий, китайский лимонник. Последний по Зее поднимается до предгорий хребта Тукурингра.

       Чистые сосновые боры характерны для левых прито­ков средней Зеи — Умлекана и Депа. В некоторых местах на водоразделах встречаются широколиственные леса. Так, возвышенное плоскогорье в восточной части бассей­на Улунги, с горно-луговыми почвами, покрыто редким лесом из лиственницы и белой березы с примесью черной березы, дуба, вяза и сосны и подлеском, где имеется лещина.

       Около половины площади района покрыто марями. В южной тайге на высоких уровнях плато повсеместно-встречается ольховник — кустарниковая маньчжурская ольха. В. Б. Сочава связывает его значительное распро­странение с избыточным, хотя бы и временным, проточ­ным увлажнением грунтов. «Последнее, — пишет он, —имеет место в особенности при стоке дождевых вод в первую половину лета, когда сезонная мерзлота находится еще сравнительно близко от поверхности» (16, стр. 203).

       Южная подзона характеризуется смешением восточно -  сибирских и маньчжурских типов растительного по­крова. Маньчжурский тип представлен здесь дубравами, имеющими островное распространение. Располагаются они на повышенных элементах рельефа, которые хорошо прогреваются и имеют легкие почвы. Занятые дубравами площади не превышают 1—2 га, а обычно достигают не­сколько квадратных метров.

       Как правило, дуб и черная береза растут во втором ярусе, под пологом даурской лиственницы и сосны. Со­путствующие дубравам кустарники — разнолистная ле­щина и леспедеца — в этом случае образуют третий ярус. Травянистый покров негустой и состоит из ландыша, па­поротника-орляка, однопарной и жилковатой вики, кле­вера люпинового, земляники, вейника Турчанинова, кро­вохлебки аптечной, ириса одноцветкового. Вкрапленные в общий фон лиственничных, лиственнично-березовых и сосновых лесов группировки маньчжурской растительно­сти теряются среди них, не оказывая влияния на ланд­шафт.

       В пределах южной тайги проходит западная граница угасания элементов маньчжурской флоры — в полосе ме­жду станциями Ушумун и Тыгда, где встречаются водо­раздельные очаги дуба. Здесь же находится западная граница угасания маньчжурской фауны, что было уста­новлено А. И. Куренцовым — одним из лучших знатоков биогеографии Дальнего Востока. «Линией, проведенной от Албазина на Амуре и через Амурско-Зейский водораз­дел восточнее ст. Шимановская до Усть-Тыгды на Зее, — пишет он, — определяется перелом от фауны дубовых лесов и широколиственной уремы к фауне, экологически связанной с восточно-сибирскими хвойными лесами и бо­лотами. Линией же, пролегающей от устья Шилки на Амуре и через Амурско-Зейское плато западнее ст. Ушу­мун и выходящей затем у гор Тукурингра, определяется граница затухания маньчжурских элементов фауны, оби­тающих лишь спорадически по сохраняющимся еще кое-где островкам дубрав или их фрагментов» (13, стр. 387).

       Очевидно, что границы соприкосновения восточноси­бирской и маньчжурской флоры и фауны в общих чертах должны совпадать, но детали распространения маньчжурских элементов растительного покрова    нужно    еще уточнить.

       Исчезновение дуба, лещины, ильма, ясеня, амурского бархата, леспедецы и других видов, обычных для Юга Амурской области в поймах рек, происходит замедленно. Липа изредка встречается даже в окрестностях города Зеи, а дуб и разнолистная лещина исчезают совсем, по-видимому, только у устья Гилюя. Лещина и ильм встре­чаются в пойме нижнего течения Большого Невера.

       П о д з о н а   ш и р о к о л и с т в е н н о - х в о й н о -т а е ж н ы х лесов. Подзона южной тайги на юге   постепен­но переходит в подзону широколиственно-хвойно-таежных лесов, которая выделена В. Б. Сочава совсем недавно (16). Она занимает всю юго-восточную часть Амурско- Зейского плато и с севера окаймляет Зейско-Буреинскую низину. Для этой подзоны характерны    дубово-лиственничные и дубово-сосновые леса. Дубравы имеются лишь в южной части Амурско-Зейского водораздела, где oобразуют полосу дубовых лесов, продолжающуюся на восток от устья Селемджи и на север от слияния Амура и Зеи до 4 линии Сухотино (на Амуре) — Сретенска (на Зее). Дубравы с густым подлеском из леспедецы образованы, как правило, низкоствольными деревьями. Вследствие малой полноты древесного яруса (кроны деревьев покрывают 50—60%, поверхности), а также яруса кустарников, в та­ком лесу хорошо развит травянистый покров, состоящий часто из большого количества видов — калерии тонкой, костра сибирского, марьянника розового, ясенца луки стоплодного, ландыша, папоротника-орляка, атрактилодеса овального, купены, вики — ложной чины и других, иногда можно насчитать около 50 видов. Обычно в ку­старниковом ярусе встречается поросль осины и липы.

       Болеe или менее обычны чистые дубравы из низкорослого дуба с подлеском из леспедецы.  Встречаются они на высоких плато в бассейнах Ульмина, Верхней и Ниж­ней Белой, Береи, Гурана и в верхней части Малой Перы. Травянистый покров здесь разнообразен. Наиболее обычными видами являются бубенчики    полушироколистные, дудник гладкий, полынь пижмолистная, атрактилодес овальный, володушка, ландыш, колокольчик точечный, вейник кратковласый, осока редкоколосая, башмачок крапчатый, порезник жабрицевидный, ирис одноцветковый, патриния скабиозолистная, папоротник-орляк, прострел китайский, соссюрея зубчатая серпуха васильковая, вики приятная, ложная чина и многостебельная, клевер люпиновый. Среди них почти невозможно выде­лить доминирующих форм, хотя относительно постоянны­ми спутниками дуба являются ландыш, ирис одноцветновый, атрактилодес, бубенчики полушироколистные, осока редкоколосая, вейник кратковласый.

       В местах сильно поврежденных палами развиваются заросли кустарникового дуба в сочетании с таким же вы­соким злаково-разнотравным составом.

       По краям плато редкий первый ярус древесного по­лога в дубравах образует сосна. Дуб в этом случае фор­мирует второй древесный ярус или вместе с даурским ро­додендроном, леспедецей и разнолистной лещиной высту­пает    как    доминирующий    компонент    кустарникового яруса.

       Склоны водоразделов покрыты преимущественно сос­новыми лесами с дубом в виде второго древесного яруса или подлеска. Там, где супесчаные почвы сменяются су­глинистыми, распространены лиственнично-сосновые и лиственничные леса с дубовым подлеском. Они приуро­чены обычно к северным склонам.

        Сосново-лиственничные леса со вторым ярусом или подлеском из дуба распространены на плато в бассейне Береи, в верхней части бассейна Малой Перы и в других местах. Среди дуба в этих лесах встречается черная и бе­лая березы. Последняя появляется в результате пожаров, которые уничтожают хвойные породы и подготовляют ус­ловия для березы.

       Хотя дубравы без хвойных пород встречаются на пла­то часто и занимают иногда обширные площади, они не являются основной формацией подзоны широколиствен-' но-хвойно-таежных лесов. Основной зональной формаци­ей здесь считаются широколиственно-хвойно-таежные леса. Главную роль в них играют сосна или лиственница, в зависимости от условий: сосна — на южных песчаных склонах, лиственница — на северных с суглинистой почвой.

       Дуб здесь — подчиненная порода второго яруса. Он не достигает в Амурской области крупных размеров. В возрасте более 150 лет высота деревьев не превышает 20—25 м при диаметре — 50—60 см. На северном пределе распространения дуб мельчает, приобретает форму низкого деревца или даже кустарника. Стволы его рано поражаются сердцевинной гнилью, которая ведет к мас­совой и преждевременной дупловатости. Дерево сильно искривляется, становится суковатым. Такое развитие ду­ба в Амурской области объясняется суровыми условиями климата, но, по-видимому, на большей территории рас­пространения этой породы решающее значение имеют также лесные пожары. Повторяясь почти ежегодно, они способствуют возникновению грибковых заболеваний и вызывают неправильный, крайне замедленный рост дере­ва. Палы препятствуют возобновлению дуба семенами. Поэтому дубравы возобновляются только порослью, что, как известно, дает насаждения с пониженной жизнен­ностью.

       Дуб находит большое применение в хозяйстве: его прочная древесина идет на разные поделки, кора используется как ценное дубильное сырье, а желуди являются хорошим откормочным средством и сырьем для изготов­ления желудевого кофе. Дуб используется как ценная порода при полезащитном лесоразведении, он хорошо во­зобновляется семенами. Считают, что урожайные годы повторяются в среднем через каждые три года. Во время обильного плодоношения дубравы Амурско-Зейского пла­то привлекают большое количество диких кабанов.

       Обычно в чистых дубравах Амурско-Зейского плато по остаткам обгоревших пней легко устанавливается уча­стие в их составе в прошлом сосны или лиственницы. Это свидетельствует о том, что когда-то здесь был широколи­ственно-хвойный лес. Но нередко встречаются и такие участки, где былое развитие хвойных в дубравах устано­вить не удается. Поэтому не лишено основания мнение «что ландшафту широколиственно-хвойных лесов на Юге Амурско-Зейского плато были присущи, на правах осо­бого типа урочищ, коренные леспедецовые дубравы, за­нимавшие, однако, небольшие площади, преимуществен­но в юго-восточной части плато (имеется в виду часть плато на Западе от Зеи). Эти дубравы, по всей вероятно­сти, представляли собой одну из стадий естественного развития широколиственно-хвойного леса. Они возникали на месте последнего в процессе саморазвития раститель­ного покрова и в дальнейшем сменялись смешанными древостоями с участием сосны или лиственницы.

      В южных районах подзоны эта стадия развития ши­роколиственно-хвойного леса была более длительной, чем на Севере. Под влиянием пожаров и рубок на прииск, этот ход естественного развития широколиственно-хвой­ных лесов всюду нарушен» (16, стр. 206). Сосна и лист­венница, как главные лесообразующие породы, распро­странены неравномерно. Сосна преобладает в лесах на краях плато, прилегающих к Амуру и низовьям Зеи. Склоны здесь хорошо прогреваются солнечными лучами, а бу­рые лесные почвы имеют более крупнозернистый механи­ческий состав, все это благоприятствует произрастанию сосны.

       В этом отношении интересен район Большого Ивера (на Зее), где наблюдаются-значительные выходы извест­няков. Склоны южной экспозиции и плато покрыты здесь дубраво-сосновым лесом, а на северных и северо-восточ­ных склонах растут лиственнично-березовые леса с при­месью дуба и сосны. На крутых южных склонах редкий древесный ярус состоит из дуба, черной березы и сосны. Подлесок образован орешником и леспедецей, а травяни­стый покров состоит из ксерофитных трав и является не­сомкнутым. Поверхность склонов во время цветения платикодона и байкальского шлемника    становится   синей.

       Для травостоя в этих лесах характерны степные виды: леспедеца ситниковая, патриния каменистая, лапчатка многонадрезная, ковыль байкальский.

       На пологих склонах аналогичной экспозиции редкий сосново-дубовый лес с примесью черной березы имеет обычный травянистый покров из ландыша, атрактилодеса, володушки и подлесок из леспедецы, шиповника    и орешника. К югу лиственница исчезает и на северных склонах плато, так что ближе к Благовещенску единст­венной хвойной породой среди зарослей дуба остается сосна.

       По мере удаления от Амура и Зеи дубово-сосновые леса встречаются главным образом на южных склонах. Преобладают же здесь, распространяясь по всему плато, а особенно — северным и северо-восточным склонам, ду­бово-лиственничные леса с примесью белой березы и сосны. В южных районах появляется даурская бе­реза, порода типичная и для зоны широколиственных лесов.

       Смешанные леса из белой и черной березы имеют под­лесок из лещины, леспедецы, даурского рододендрона и шиповника. На пологих слабодренированных склонах, в падях произрастают лиственнично-белоберезовые леса. На плато, в удалении от Амура и Зеи, они широко рас­пространены и наряду с широколиственно-лиственничным лесом имеют важное значение в ландшафте плато.

       Есть на плато и мари, но они ограничены понижения­ми с глинистыми иловыми почвами. Из деревьев на ма­рях изредка встречаются лиственница и береза. Багуль­ник, голубица, брусника, береза Миддендорфа, ива чер­ничная образуют кустарниковый ярус, а основу травяни­стого покрова составляют вейник Лангсдорфа, осока Шмидта и кровохлебка мелкоцветная.

       Как описывает эту подзону В. Б. Сочава, «характер­ной особенностью ландшафта   широколиственно-хвойно-таежных лесов на Амуро-Зейском    плато    является от­сутствие широколиственных пород, образующих теневые мезофильные леса. Отдельные представители этого ком­плекса — липа, ясень, ильм - встречаются только по Амуру (например, в районе устья Береи или верхней Бе­лой) и, как уже упоминалось, по склонам, обращенным к Зее; вплоть до подножия Тукурингры.   Что касается обитания названных пород на Амуре, то в этих случаях они, по-видимому, могут рассматриваться   как   реликты доагрикультурного периода — остаток тех времен, когда теневые смешанные широколиственные леса, с участием дуба, имели некоторое    распространение    по    террасам Амура, ныне безлесным и в значительной мере окульту­ренным.

       Как известно, исследователи прошлого столетия (Мак­симович, 1862)    отмечали на террасах среднего Амура, где сейчас совершенно отсутствует древесная раститель­ность, луговые пространства с мощным травостоем, на которых были «разбросаны врассыпную, как в искусно разбитом парке», крупные деревья липы... дуба, ясеня и бархата.   Местами эти деревья смыкались в небольшие рощи с более разнообразным составом древесных пород, кустарников и лиан широколиственной формации. Над­пойменная терраса и высокая пойма Амура на простран­стве от устья Зеи и по крайней мере до района Ольгино, видимо, представляли собой выступ, по которому под влиянием Амура растительные сообщества широколист­венной зоны вдавались   далеко на северо-запад, точно так же, как по долине Зеи далеко проникали на север» (16, стр.  209).

ЗОНА СМЕШАННЫХ ЛЕСОВ

       Бассейн Архары, низовья Буреи и Зейско-Буреинская равнина образуют зону хвойно-широколиственных, или' смешанных лесов. Зейско-Буреинская равнина ныне по­чти безлесна. В бассейне Архары и низовьях Бурей расти­тельный покров наиболее разнообразен. Только здесь в пределах Амурской области в настоящее время и встре­чаются хвойно-широколиственные леса. Наиболее типич­но они представлены на южных, восточных и западных склонах Архаринско-Буреинского водораздела. Более 80% поверхности здесь покрыто лесами — лиственнич­ными, смешанными, лиственными и темнохвойными леса­ми. Своеобразие лесов этой зоны заключается в том, что в них всегда участвуют различные лиственные породы. Им нередко принадлежит главная роль, представлены они большим числом видов. Из хвойных пород, кроме сосны, лиственницы, ели и пихты, в этих лесах встречает­ся корейский кедр, дерево, которое западнее Буреи не растет, оно характерно для маньчжурской флоры.

       Прежде хвойно-широколиственные леса были распро­странены гораздо шире, они произрастали и на соответ­ствующих местообитаниях Зейско-Буреинской равнины, где сейчас почти совершенно не сохранились. Иным был состав лесов: в них господствовали хвойные породы, ши­роколиственные виды формировали второй древесный ярус, на их долю приходилось не более 30—40% древостоя. Преобладали они только в поймах рек.

      В настоящее время хвойные породы вытесняются ли­ственными. Значительные территории, в прошлом покры­тые хвойно-широколиственными лесами, в результате хо­зяйственной деятельности человека заняты теперь пашнями, сенокосами, пастбищами и зарослями кустарников. Лучше всего сохранили свой первичный облик хвойно-широколиственные леса на вершинах и склонах водораз­дельных хребтов между Архарой и Буреей. Здесь встре­чаются леса из аянской ели. Они покрывают вершины гор и по лощинам спускаются в верховья рек. Аянская ель образует почти чистые и довольно сомкнутые насажде­ния, так что наземный покров состоит в таких лесах толь­ко из мхов и немногих травянистых растений.

       К аянской ели в значительном количестве примеши­вается пихта и корейский кедр. Хвойные леса с участием кедра сменяются на склонах смешанными лесами, кото­рые состоят из нескольких ярусов и имеют многовидовой состав. Нередко в этих лесах встречаются вьющиеся рас­тения — амурский виноград, актинидия, лимонник.

       Корейский кедр встречается во всех лесных формаци­ях зоны, не переходящих на запад за Бурею. Считается, что дубовые, дубово-березовые и другие лиственные леса возникли на месте лесных формаций, в которых кедру принадлежало господствующее положение. Но со време­нем кедр был уничтожен в результате лесных пожаров и вырубки.

       Для характеристики корейского кедра мы приводим описание его, данное Б. П. Колесниковым, одним из луч­ших знатоков растительности Дальнего Востока: «кедр — крупное хвойное вечнозеленое дерево, доживающее до 600 лет и достигающее высоты 42 м и диаметра 1,5 м. Те­невыносливая порода, но для успешного возобновления требует лишь умеренное отенение. Избегает холодных почв и плохо развивается на бедных тощих почвах. Отри­цательно относится к застойному заболачиванию, хотя мирится с проточным, умеренным. Может приспосабли­ваться к различным условиям среды. Мнение некоторых ученых о «вымирании» кедра необоснованно.

      Кедр — одна из древнейших древесных пород Даль-пего Востока. Его ископаемые остатки (пыльца) обнару­жены на Юге Приморского края в отложениях третично­го периода... Древесина легкая, удельный вес ее 0,37— 0,45, мягкая, красивого цвета, достаточно прочная и легко поддающаяся обработке. Широко применяется в строи­тельстве, идет на всякого рода строительные детали, сто­лярные и токарные изделия, используется в судо- и само­летостроении, дает аккумуляторный шпон, бочарную клепку, карандашные дощечки.

       При подсочке кедра получаются значительные выхо­ды живицы, а из хвои и молодых ветвей извлекается цен­ное масло — канадский бальзам. Крупные орехи кедра корейского, подобно орехам кедра сибирского, идут в пи­щу и могут бытъ использованы для получения ценного пищевого орехового масла. Они же являются основным кормом многих дальневосточных видов промысловых жи­вотных: белки, кабана, отчасти соболя. Кедр декоративен и ценен как садово-парковое и орехоплодное дерево» (4, стр. 68—70).

       Смешанные леса с кедром довольно часто встречаются по среднему течению Дикана, между реками Буганом и Калачиком и в других местах по всему Юго-Востоку Амурской области (к востоку от Бурей). На горах растут кедрово-лиственничные леса. В местах, менее подвер­женных действию лесных пожаров, кедр и другие хвой­ные породы встречаются чаще, но обычно преоблада­ют смешанные лиственные леса с хвойными или совсем без них.

       Междуречные горные пространства покрыты раз­нообразными смешанными лиственными лесами. Часты здесь леса из белой березы, в смеси с дубом. Подлесок в них образуют даурский рододендрон и маньчжурский орешник, достигающий более 2 м высоты. Заросли ку­старников переплетенные китайским лимонником, часто бывают непроходимыми. Китайский лимонник относится к семейству магнолиевых. Распространение его не огра­ничивается только Юго-Востоком Амурской области. Он встречается на всей территории Зейско-Буреинской рав­нины, распространяется по поймам рек: по Амуру — до Кумары, по Зее — почти до города Зеи, по Селемдже — до впадения Быссы.

       Вьющийся шнурообразный стебель лимонника дости­гает 10 м длины при диаметре 1,8 см. Цветки белые, с тонким приятным запахом. Красные ягоды собраны в кисть, имеющую вид грозди. В корнях, стеблях, но осо­бенно в семенах лимонника содержатся эфирные масла, яблочная и лимонная кислоты (отсюда его приятный ли­монный запах). Лимонник издавна служит лекарствен­ным растением в Китае и в Японии: плоды и семена его употребляются как тоническое средство, а также при кашле и как вяжущее. Препараты из плодов и семян ли­монника находят широкое применение в научной медицине, в качестве средства, возбуждающего дыхание и понижающего кровяное давление. Лимонник хорошо размножается семенами и отводками и может быть ис­пользован как декоративное. Это реликтовое растение сохранилось от той более теплолюбивой флоры, кото­рая существовала на территории области в далеком про­шлом.

       Дубово-белоберезовые и дубовые с черной березой ле­са представляют собой формации, объединенные в видо­вом отношении. Встречаются на междуречьях и многовидовые леса.  Вблизи Буреи, на перевалах между речками Чеугдой и Монмальтой по Гонгору и Татакану, по Архаре смешанные леса состоят из белой и чёрной берёзы, ли­пы, дуба, лиственницы и кленов; в подлеске очень густые заросли маньчжурского орешника и рододендрона, среди них иногда встречается кустарниковая карагана, или го­роховник, и элеутерококк, или колючий перец.

       На южных склонах к перечисленным породам присо­единяются берест, или горный ильм, амурский бархат, амурский виноград и актинидия коломикта.

       В смешанных лесах по долинам рек и оврагам, реже на склонах гор растет маньчжурский орех. Западной гра­ницей его распространения в Амурской области счи­тается Зея.

       Часты в этих лесах ясень и липа.       

       Многие лиственные породы смешанных лесов обладают ценными качествами. Амурский бархат имеет мощный пробковый слой, который используется для изготовления укупорочной пробки, изоляционных плит, спасательных арматур, линолеума. Бархатистая кора, стройный ствол, раскидистая крона делают эту породу ценным декоратив­ным деревом. Бархат является хорошим медоносом, мед с его цветков имеет целебное свойство.   Так как бархат хорошо разводится посевом и посадкой, может переносить избыток влаги и в то же время достаточно засухо­устойчив, его применяют   для    создания полезащитных лесных полос. Сейчас он получил широкое распростране­ние и в Европейской части СССР.

       Интересной породой является маньчжурский орех — крупное дерево с большими, до метра длиной, перистыми листьями. Это очень декоративная порода. Древесина ореха твердая и весьма прочная, с оригинальной расцветкой, применяется в столярном и фанерном производствах; Плоды употребляются в пищу, в их ядре содержится до 60% жира. Кора дерева используется для дубления.

       Маньчжурский орех легко разводится семенами, его однолетние сеянцы хорошо переносят пересадку.

      Имея глубокую корневую систему, орех является за­сухоустойчивым растением. Не боится он и мороза. Мань­чжурский орех следует разводить во всех районах Зейско-Буреинской равнины — к востоку от Зеи.

       Только в лесах самой юго-восточной части Амурской области водится оригинальное растение актинидия коломикта, или кишмиш. Это лиана с длинным деревянистым стеблем до 2 см в диаметре, вьющаяся по деревьям. Селится актинидия на прогалинах, вырубках и каменистых, россыпях. В конце сентября созревают ее темно-зелены удлиненные ягоды с очень сладкой съедобной мякоть богатой витамином С.

      Размножается актинидия семенами и черенками. Он является ценным декоративным растением. И. В. Мичу­рин вывел путем селекции из актинидии коломикты сор актинидию ананасную Мичурина, отличающуюся высокой урожайностью и хорошими вкусовыми качествами.

      Прекрасное декоративное растение — ясень маньчжуркий — дает красивую и прочную древесину, которая ис­пользуется в самолетостроении, машиностроении, в про­изводстве высококачественной фанеры и мебели.

       Клены, представленные несколькими видами, тоже обладают многими полезными качествами. Они хорошие медоносы, имеют прочную древесину, весьма декора­тивны.

      Разнообразна кустарниковая растительность зоны. Наиболее распространены разнолистная лещина и двух­цветная леспедеца. Они играют важную роль в подлеске почти всех лесных формаций, встречаются в виде то сме­шанных, то чистых зарослей, иногда покрывая огромные площади на склонах гор, возвышениях плоских водораз­делов и на всхолмленных речных долинах.

       Лещина дает орехи, обладающие высокими вкусовы­ми и питательными качествами. В ядре их содержится до 50% масла, которое употребляется в пищу. Это масло це­нится в живописи, так как из него получают хорошую олифу   быстро   высыхающую   и не изменяющую цвета красок.

      Леспедеца, которую иначе называют держикорень, представляет собой бобовый кустарник до 2,5 м высоты. Это один из лучших медоносов Дальнего Востока. Леспе­деца имеет длительный период цветения — с конца июля до сентября ее заросли обильно покрыты розово-фиолето­выми мотыльковыми цветками. Молодые побеги кустар­ника охотно поедаются домашними животными. Вообще леспедеца считается перспективным кормовым растени­ем, пригодным для введения в культуру. Благодаря быст­рому росту и мощной корневой системе она рекомендует­ся для укрепления оврагов и для полезащитных лесона­саждений. Леспедеца хорошо переносит стрижку и может успешно применяться для озеленения.

       В зоне хвойно-широколиственных лесов есть и типично северные, таежные формации — лиственничные леса с подлеском из болотного багульника и наземным покро­вом из сфагнума. Они встречаются на пологих склонах предгорий, в долинах рек и в верховьях — по Гонюру, на водоразделе между Гонгором и Архарой и в среднем те­чении Бурей. Иногда в этих лесах так густо разраста­ется багульник с примесью голубицы, что образуется трудно проходимая чаща. Огромные пространства покрывают здесь моховые мари с низкорослой лиственницей, ба­гульником, голубицей, клюквой, пушицей, смилациной. Таким образом, одной из характерных черт зоны хвойно-широколиственных лесов является сочетание южных и северных растений.

       Р а с т и т е л ь н о с т ь 3 е й с к о - Б у р е и н с к о й  р а в ­н и н ы. Особое место в зоне хвойно-широколиственных лесов занимает Зейско-Буреинская равнина. Она стала заселяться раньше других районов Амурской области, поэтому ландшафт ее с течением времени значительно изменился.

       В настоящее время главную роль в растительном по­крове играют здесь три формации — луговая, болотная и кустарниковая. Луговая является преобладающей. Ши­роко распространены лесные колки, а на склонах долин и релках пойм — травяно-кустарниковые группировки, в состав которых входят и степные виды.

      Лесистость равнины уменьшается в направлении с севера на юг и с востока на запад соответственно с тем, как увеличивается значение районов в земледельческом отношении. Восточная увалистая часть равнины на нерас­паханных участках покрыта зарослями кустарников и редкостойными березово-дубовыми лесами. Заросли ку­старников состоят из лещины и леспедецы, а иногда из порослевого дуба и березы с участием леспедецы и ореш­ника. Кроме белой березы, встречается маньчжурская бе­реза и акатник. Травянистый покров зарослей обычно очень хорошо развит, имеет злаково-разнотравный состав. Редкий лес, заросли кустарников, злаково-разнотравные луга и участки, переходные между ними, чередуются друг с другом. У населенных пунктов встречаются лес­ные массивы высокой полноты и иногда довольно обшир­ные по площади.

       Травянистый покров отличается исключительной пе­стротой, в нем сочетаются луговые, лесные, степные и таежные виды — кровохлебка мелкоцветная, келерия тонкая, ландыш, клевер люпиновый, голубица обыкно­венная, вика приятная, арундинелла отклоняющаяся, купальница китайская, полевица Тринтуса и другие.

      Небольшими участками встречаются сосновые леса, но очень редко. В них имеется примесь белой березы, кустарники — лещина, леспедеца, спирея, шиповник, из трав — атрактилодес, вика однопарная, мокричник лиственничный, купена и другие, образующие редкий траво­стой.

       Пади между увалами покрыты лугами, преимущест­венно разнотравно-злаковыми и злаково-осоковыми. Здесь преобладают вейник Лангсдорфа, осока Шмидта и осока дерновинная.

       В западной плоской части равнины лесной тип расти­тельности почти отсутствует, но его остатки в виде жал­кой поросли встречаются всюду. На окраинах водоразде­лов, склонах террас, где не производится распашка, на межах, у населенных пунктов встречаются рощи из ду­ба и черной березы, с очень сложным кустарниковым яру­сом и высоким злаково-разнотравным покровом. Пологие возвышения, почему-либо не используемые под пашни, заняты кустарниковыми зарослями с участием липы.

       Видовой состав древесной растительности равнины довольно разнообразен, он включает виды, характерные для хвойно-широколиственных лесов. В центральной час­ти водораздела, между Димом и Будундой, например, встречаются заросли из черной и белой березы, лещины, сибирской яблони, боярышника Максимовича, крушины, китайского лимонника, колючего элеутерококка, липы, леспедецы.

       Изредка попадаются участки типа марей, например, в среднем течении Белой (в районе Некрасовки). На сы­рой дерново-лугового типа почве здесь представлены вей­ник Лангсдорфа, полевица Триниуса, осоки. Между коч­ками, образованными вейником Лангсдорфа и осоками, растет торфяной мох — сфагнум, а также голубица, брус­ника, береза Миддендорфа, ива коротконогая. В поймах рек площади низкого уровня заболочены, здесь встре­чаются заросли вейника болотного, тростника, а по ру­слам — манника и цицании (дикий рис). В таких местах растут вахта, сабельник болотный, лобелия, калужница, астра Маака.

       Луга среднего уровня состоят из вейника Лангсдорфа и разнотравья, а на релках, всхолмлениях среди изреженных кустарников разнотравно-мелкозлаковые ассоциации включают степные виды — келерию тонкую, ковыль бай­кальский, котовик лавандовый, пижму сибирскую и Другие.

       Водоразделы покрыты злаковыми, разнотравными и злаково-разнотравными лугами, а в низинах — разнотравно-вейниковыми, и вейнико-осоковыми. Встречаются луга разнотравно-злаково-бобовые, в которых из бобовых растений обычны вика приятная, клевер люпиновый, соя уссурийская, астрагалы. Такие луга обширных площадей не занимают.

       Природа Зейско-Буреинской равнины, важного сель­скохозяйственного района Советского Дальнего Востока, привлекала внимание многих исследователей. Одни из них считают, что ряд специфических особенностей в ланд­шафте Зейско-Буреинской равнины позволяет отнести ее к ландшафтам лесостепного типа. Так, Б. П. Колесни­ков пишет, что «по-видимому, и в доагрикультурный пе­риод лесная растительность в пределах лесостепной зо­ны Дальнего Востока занимала примерно ту же площадь, что и теперь» (4, стр. 82).

       Большая часть авторов высказывает мнение, что рав­нина в прошлом была покрыта лесами. М. Ф. Короткий (1909) утверждает, что судя по особенностям климата и почв этого района, растительный покров его не мог быть лесостепным. Остатки древесной растительности в виде колков, групп деревьев и обширных пространств -кустар­никовой поросли встречаются сейчас на равнине   как в современных аллювиальных долинах рек, так и на водо­разделах. Такого распределения древесной растительнос­ти, какое свойственно лесостепи, здесь не наблюдается. О том, что раньше здесь господствовали леса, свидетель­ствует легкая возобновляемость их на всех участках Зей­ско-Буреинской равнины. Здесь возможно создание лес­ной растительности без специальных посадок, только пу­тем охраны этих участков от действия палов и вырубок. Такой способ уже применяется. Он может сыграть важ­ную роль в деле полезащитного лесоразведения в Амур­ской области и в деле создания зеленых зон вокруг сел и городов.

       По-видимому, процесс обезлесения равнины начался давно и связан с хозяйственной деятельностью челове­ка. Исторические данные говорят о том, что земледелие на равнине имеет большую историю. Поярков, проник­ший на Амур в 1644 году, встретил в устье Зеи густое население из дучеров и дауров, занимавшихся хлебопа­шеством. Есть данные, что земледельческое освоение рав­нины началось значительно раньше — уже в VII веке. Еще   в   недалеком   прошлом, по   сведениям Чиликина (1902), лиственничные и сосновые леса доходили по доли­не Завитой до Коршуновки. Современное безлесье равни­ны, возможно, следует рассматривать как явление вторич­ное, вызванное палами, вырубкой и распашкой. Интерес­но отметить, что лесов, описанных в свое время М. Ф. Ко­ротким, у сел Михайловка, Волково и Грибское в настоя­щее время не существует.

       Остатки лесов на равнине, как указывалось, до сих пор имеют черты возможного былого разнообразия и устойчиво сохраняют виды трав, характерные для ле­сов — грушанку, ландыш, лунносемянник, диоскорею, ку­пену и другие.

       Встречаются в Амурской области и степные виды рас­тений, но их распространение не ограничивается предела­ми Зейско-Буреинской равнины. Они произрастают и на третичном плато, а особенно характерны для южной час­ти Амурско-Зейского междуречья. Известно, что нерас­паханные участки Зейско-Буреинской равнины на водо­разделах покрыты разнотравно-злаковыми и реже бобово-злаково-разнотравными лугами, а на пониженных эле­ментах рельефа — лугами из различного сочетания вейника и осок. Нигде в составе лугов на значительных про­странствах степные виды не преобладают.

       Степные группировки имеются в поймах Амура, Зеи и их притоков, на склонах террас, на возвышениях водо­разделов. Всюду они приурочены к песчаным и супесча­ным почвам. В поймах степные виды растут на бортах и гривах среди кустарников, где им иногда принадлежит доминирующая роль. Видовое разнообразие степных рас­тений значительно: здесь встречаются пижма сибирская, кошачья лапка, душица китайская, горец раскидистый, леспедеца ситниковая, келерия тонкая, овес Шелля, ко­выль байкальский и другие. Наличие в определенных экологических условиях площадок, где обильны степные виды, еще не может служить основанием относить Зейско-Буреинскую равнину к зоне лесостепи.

       Академик В. Л. Комаров отмечал распространение на Дальнем Востоке травяного покрова, напоминающего степной, но считал, что все эти участки суходольной фло­ры носят как бы случайный характер: наиболее типич­ной их территорией являются зубцы гребней гор и ска­лы, открытые солнечным лучам (6, стр. 38).

       В настоящее время в Амурской области довольно широко распространено типично степное растение — келе­рия тонкая. Она участвует в составе не только сухих, но и сырых лугов. В ассоциациях сырых лугов келерия и полевица Триниуса иногда доминирует среди разнотра­вья, состоящего из кастилеи бледной, лилии одноцвет­ной, ивы коротконогой, красноднева желтого, горца лисохвостного и других трав. По свидетельству Короткого, это растение не так давно встречалось сравнительно редко. Распространение келерии можно объяснить тем, что после распашки происходит поверхностное осушение по­чвы. На таких землях, если они остаются залежами, по­селяются ксерофиты — келерия, наземный вейник и дру­гие. Так как по мере зарастания залежи идет процесс восстановления дернины, условия водного режима почвы восстанавливаются, обычная луговая растительность за­нимает свое место. Этот процесс идет постепенно, поэто­му келерия, наземный вейник и другие ксерофиты сохра­няются в травостое, пока условия не изменяются настоль­ко, что сделают невозможной конкуренцию степных ви­дов с луговыми.

ЛУГА ПРИАМУРЬЯ

       Луга покрывают около полутора миллионов гекта­ров территории области. Используются в качестве сено­косов и пастбищ немногим более 500 тыс. гектаров.

       О значении лугов для сельского хозяйства области го­ворит тот факт, что почти вся потребность животновод­ства в сене и траве в настоящее время удовлетворяется за счет естественных сенокосов и пастбищ.

       Луга зоны тайги. По территории области луга распространены неравномерно. На Севере, в районе средней тайги, поймы рек развиты очень слабо, поэтому луга встречаются лишь в виде узких прибрежных полос. Они относятся к типу вейниковых лугов, составляющих более 50% всей луговой площади области.

       Преобладающим растением на таких лугах является вейник Лангсдорфа. Он представляет собой многолетнее хорошо облиственное злаковое растение с ползучим кор­невищем. Высота стебля до !50 см. Колоски вейника со­браны в пышную метелку, вначале зеленоватую, в кон­це лета — фиолетово-бурую. Вейник растет, преимущест­венно, по долинам рек, приурочен к торфянистым или перегнойно-дерново-глеевым почвам. С весны вейник быст­ро отрастает, зацветает в конце июня — в начале июля. Для хорошего роста и развития  это растение требует из­быточного увлажнения почв, но не постоянного затопле­ния. В таком условии вейниковые луга дают высокие урожаи сена — до 40—50 ц/га. Вейниковое сено, скошен­ное до цветения, обладает хорошими кормовыми достоин­ствами: в нем содержится 10—14% белка — больше, чем 15 сене из тимофеевки. В виде незначительной примеси на вейниковых лугах встречаются осоки, кровохлебка мел­коцветная, калужница и другие растения.

       Небольшие луговые участки встречаются у выходов ключей, на лесных прогалинах и опушках, на расширени­ях неглубоких распадков. Они- относятся к типу разнотравно-вейниковых лугов. На таких лугах широко рас­пространен вейник Лангсдорфа. Из видов разнотравья здесь в большом количестве встречаются лабазник дланевидный, волжанка лесная, какалия копьевидная, подма­ренники — настоящий и северный, шлемник повислый, а также некоторые виды, характерные для лесов средней тайги.

Разнотравно-вейниковые луга отличаются высокой производительностью, но не имеют важного значения, так как занимают небольшие площади.

       В подзоне средней тайги широко распространены мо­ховые и травяно-осоковые болота, а также мари. Мари, покрывающиеся после расчистки леса мелким кустарни­ком и травянистой растительностью, образуют ерниковые луга. 10—15% растительного покрова таких лугов состав­ляют кустарники — береза Миддендорфа, ива черничная, голубица. Травостой представлен вейником Лангсдорфа, осоками, купальницей китайской, красодневом желтым, патринией скабиозолистной, кровохлебкой мелкоцветной, геранью Власова и другими видами. Вейник иногда со­ставляет до 25%   травостоя.

       Ерниковые луга дают самое большее 12 ц сена с га, причем сено бывает низкого качества. Производить убор­ку сена машинами на этих лугах нельзя: поверхность их имеет сложный микрорельеф — покрыта буграми, кочка­ми, трещинами. Ерниковые луга имеют большое значе­ние, как площади, которые могут быть превращены в хо­рошие сенокосные угодья. Если выровнять их поверх­ность, произвести осушение там, где это необходимо, они превращаются в высокопроизводительные луга вейникового типа. Такие опыты, давшие хорошие результаты, бы­ли проделаны В. Д. Степановым.

       Луга подзоны южной тайги занимают обширные пространства и более разнообразны. На соответствующих местообитаниях встречаются упомянутые выше вейниковые, вейниково-разнотравные и ерниковые луга. В пой­мах рек, за полосой приречного вейникового луга, обыч­но находятся вейниково-осоковые и разнотравно-осоко­вые луга с вейником.

       Вейниково-осоковые луга избыточно переувлажнены, вода   на них длительно застаивается.   Поэтому вейник угнетается и уступает первое место осокам. Здесь чаще: всего встречаются осоки Шмидта, придатковая, дерновинная, вилюйская и Мейера.

       Вейниково-осоковые луга дают сено низкого качества, так как осоки быстро грубеют. Такие луга обычно исполь­зуются как пастбища весной, когда отрастающие осоки образуют мягкую зелень. Осоковые луга бывают покры­ты кочками.  Особенно высокие кочки образуют осоки Шмидта и придатковая. Применение сеноуборочных ма­шин здесь невозможно. Тем не менее осоковые луга представляют большую ценность, так как имеют большой запас органического вещества в виде мощно развитой дернины и кочек.  Если такие луга осушить и разрыхлить дернину фрезерованием, на них развиваются злаки. После подсева бобовых трав и удобрения луга дают очень высокие урожаи сена.

       На разнотравно-осоковых лугах с вейником растет много разнотравья, в котором обычно встречаются кровохлебка мелкоцветная, герань Власова, василистник простой, изредка — вики.

       Вейниково-осоковые и разнотравно-осоковые луга составляют около 25% луговой площади области. Они характерны для пойм Норы, Большого Невера, Селемджи, Уркана и других рек.

       Другие луговые ассоциации прослеживаются при анализе растительного покрова пойм рек по их профилю.  Для рассматриваемого района типична пойма Урги, впадающей в Ту — правый приток Зеи. Пойма левого берега Урги достигает трех километров и — в отличие от поймы правого берега, очень узкой и круто поднимающейся к террасе, — весьма полога.  В пределах поймы левого берега наблюдаются смены ассоциаций различных типов лугов в связи с изменением почвенно-грунтовых условий и условий увлажнения.

       Прибрежная полоса покрыта вейниковыми лугами. У самого берега узкой полосой тянутся почти чистые за­росли вейника Лангсдорфа, густые и высокие, с очень небольшой примесью вики приятной и болотной калуж­ницы.

       Далее следует кровохлебково-вейниковая ассоциация с полевицей Триниуса, чиной волосистой, ветреницей вильчатой, спрученником южным.

       По мере удаления от русла условия дренирования становятся хуже, повышается влажность почвы, этим и объясняется появление пушициево-вейниковой ассоциа­ции с кровохлебкой мелкоцветной и мытником крупно­цветным. Ассоциации, в которых преобладает вейник, пе­реходят в вейниково-осоковые, в которых преобладают осоки. Сначала идет вейниково-осоковая ассоциация с кровохлебкой, а затем вейниково-осоковая с кустарни­ками — березой Миддендорфа и голубицей. Притеррас­ная часть заболочена, имеет редкий и низкий травостой из осоки Мейера, образующей низкие кочки. На них рас­тут очанка амурская, хабенария линейнолистная, белозер болотный. По кочкам и между ними распространяет­ся сфагнум с круглолистной росянкой.

       По опушкам леса широкой полосой распространяют­ся злаково-разнотравные луга. Кроме вейника, из злаков здесь растут полевица Триниуса и батлачик короткоколосый. Разнотравье в этих условиях хорошо развито и со­стоит из большого числа — до 40 видов. Среди них, кро­ме трав, встречающихся в других ассоциациях пойм, про­израстают герань Максимовича, бубенчики зубчатые, си­нюха синяя, фиалки, василистник тычинковый, копеечник альпийский, очиток пурпурный, мытник колосистый, клопогон даурский, дрема сверкающая и другие. Злаково-разнотравные луга из вейника и мезофитного разнотравья дают высокие урожаи сена хорошего качества.

       На Юге подзоны широколиственно-хвойно-таежных лесов, в пойме Амура, встречаются сухие разнотравно-злаковые и злаково-разнотравные луга. Особо следует отметить наличие здесь злаково-разнотравно-бобовых группировок, представленных несколькими ассоциаци­ями.

       На сухих разнотравно-злаковых лугах чаще всего встречается три ассоциации: разнотравно-вейниковая (с вейником наземным), разнотравно-келериевая и разнотравно-арундинелловая.

       В первой из них доминирует вейник наземный — кор­невищное многолетнее злаковое растение. Он быстро гру­беет и ко времени цветения почти не поедается животны­ми. Вейник наземный предпочитает селиться ria песчаных аллювиальных почвах, но встречается почти на всех су­ходольных лугах. Из злаков с ним растут полевица Триниуса, келерия тонкая, а из разнотравья — подмаренник настоящий, горец раскидистый, ломонос маньчжурский, лазурник, патриния и много других видов.

       Разнотравно-келериевые луга обычно развиваются на релках, и склонах террас. Келерия тонкая — растение, доминирующее в составе этих лугов, — имеет тонкие стебли, образующие плотные дерновинки, и очень узкие листья. Кормовое достоинство ее невысоко. Келерии, как правило, сопутствует ксеромезофитное разнотравье: леспедеца ситниковая, володушка, смолевка суходольная и другие виды, встречающиеся и на разнотравно-вейниковых лугах. Травостой на таких лугах редкий, сена получается мало — не более 10 ц.

       Разнотравно-арундинелловые луга имеют более ши­рокое распространение. Травостой их состоит из арундинеллы, суходольного разнотравья и небольшой примеси суходольных осок. Но, в зависимости от условий, арундинелловые луга могут иметь в травостое большой процент влаголюбивого разнотравья.

       Арундинелла отклоняющаяся — многолетнее корне­вищное злаковое растение.  Оно имеет высокий, до   1м высоты, стебель и сравнительно широкие длинно-ланце­тные листья. Колоски собраны в сжатую и густую метелку. Растет на водоразделах и в поймах рек, на сухих скло­нах, песчаных гривах, среди кустарников и на залежах.  Арундинелла до цветения хорошо поедается всеми видами скота. Сено из нее по качеству уступает вейниковому.  Зацветает арундинелла в первой декаде июля. Урожайность разнотравно-арундинелловых лугов колеблется от 20 до 40 ц/га.

       На сухих местообитаниях часто встречаются разно­травно-злаковые луга с равномерным участием несколь­ких видов злаков келерии, вейника наземного, арундинеллы, полевицы, овса Шелля, мятлика, волоснеца и сподиопогона. Сочетание ксерофильных и мезоксерофильных злаков и разнотравья придает рассмотренным ассоциаци­ям характер степных группировок. Поэтому травянистый тип растительности дренированных местообитаний Амур­ской области называют иногда степным.

     Злаково-разнотравные луга распространены на дре­нированных, но более равномерно увлажненных почвах. Здесь больше широколиственного разнотравья, растут лютик, герань, соссюрея амурская, лабазник дланевидный, серпуха венечная, кровохлебка аптечная и бобо­вые — вики и клевер люпиновый. Из злаков здесь встре­чаются полевица, вейники, арундинелла и другие. Уро­жайность этих лугов не превышает 15 ц/га. При высу­шивании сена часть листьев осыпается, что ухудшает его качество. Злаково-разнотравные луга сравнительно лег­ко поддаются улучшению путем дискования, внесения удобрений и подсева трав.

       Сухие разнотравно-злаковые луга характерны также для склонов обращенных к Амуру террас, свободных от древесной растительности или покрытых редким лесом. В травостое здесь участвует и сибирская пижма.

       Встречаются вдоль Амура на высокой пойме и злаково-разнотравно-бобовые луга. Из бобовых здесь преобла­дает вика приятная — многолетнее растение с высоким, в среднем до 70—80 см, стеблем. Листья у вики приятной сложные перистые — из 6—7 пар листочков, заканчиваю­щиеся усиком. Они имеют крупные, с большими зубцами прилистники. По этому признаку вика приятная отли­чается от других, у которых прилистники тонкие, без зуб­чиков. Благодаря хорошей облиственности стебля вика развивает большую зеленую массу, которая имеет высо­кие кормовые достоинства — содержит до 15% белка. В благоприятных условиях вика составляет 15% траво­стоя. Особенно хорошо развивается вика на залежах слоистой поймы. Вместе с разнотравьем (вероника, лап­чатка, герань, вербейник, полынь, астра) и злаками (вей­ник, арундинелла, полевица) она дает высокие урожаи сена — до 30—40 ц/га. Обычно такие луга распростране­ны в виде небольших участков.

       Другой распространенный здесь вид вики — мышиный горошек. Это многолетнее растение с тонким до 60 см длиной стеблем. В зарослях кустарников он бывает до 2 м длиной. Перистые листья мельче, чем у предыдуще­го вида, но ветвистый стебель густо облиствен, и растение развивает большую зеленую массу, весьма ценную по кормовым достоинствам.

       Луга с преобладанием дикорастущих бобовых трав еще мало изучены. Этим и объясняется то, что пока не удается расширить их площади.

       Луга зоны смешанных лесов. Еще более разнообразны луга зоны хвойно-широколиственных лесов и особенно Зейско-Буреинской равнины.

       Распределение луговой растительности в поймах боль­ших и малых рек, на повышениях водоразделов имеет свои особенности. Рассмотрим распределение луговых формаций в пойме Бурей, характерное для пойм всех больших рек. Прирусловая пойма здесь (район Усть-Кивды) покрыта древесной и кустарниковой растительно­стью, преимущественно из широколиственных пород (ильм, ясень, бархат, клен). На понижениях распростра­нены заросли ивы и ольхи.

       Понижения центральной поймы, если они не распаха­ны, покрыты разными ассоциациями травянистой расти­тельности, среди которых встречаются разнотравно-пырейные залежи.

       Из злаков, кроме пырея ползучего, встречаются здесь мятлики, щетинник, или мышей. Разнотравье состо­ит из лапчатки, подорожника, одуванчика. Есть и бобо­вые растения — соя уссурийская, клеверы люпиновый и ползучий (4—5%). С таких залежных лугов при густом травостое получают по 15—20 ц хорошего сена.

       Другим вариантом злаковых лугов является разно­травно-злаковый с наземным вейником, арундинеллой и полевицей. Это обычно старые залежи с широколиствен­ным разнотравьем из полыни, гравилата, тысячелистни­ка, клевера, астр, вербейника. Такие луга дают до 20 ц/га сена. Разнотравно-злаковые луга чередуются с зарослями кустарников из лещины, ивы, березы и леспедецы с высо­ким разнотравьем и высокими злаками (арундинелла, сподиопогон, вейник Турчанинова).

       Пониженная часть центральной поймы периодически избыточно затопляется, поэтому здесь развиваются боло­тистые луга. Непродолжительно затопляемые земли за­няты осоково-вейниковыми лугами с разнотравьем. Они покрыты невысокими кочками, образованными осоками придатковой и Шмидта. Вейник Лангсдорфа и разнотра­вье (ветреница, купальница, герани здесь хорошо раз­виты, травостой бывает густой, урожай сена достигает 30—35 ц/га.

       На более увлажненных местообитаниях распростра­нены вейниково-осоковые луга. Здесь доминируют осоки. Кочки на таких лугах высокие. Они защищают растение. от длительного затопления и образуются благодаря тому, что нижние части плотного куста отмирают, а верхние продолжают расти. Постепенно образуется дернина, воз­вышающаяся над затопляемой почвой. Луга эти малоцен­ные, хотя и дают довольно большую массу сена: разно­травье на них состоит из калужницы, лютика, дербенника и других несъедобных или даже ядовитых трав.

     Притеррасная пойма на Бурее   занимает   огромную площадь. Здесь, в направлении от центральной поймы к террасе, можно наблюдать следующую смену ассоциаций. Полоса, граничащая с центральной поймой, имеет вейниково-осоковый покров. Осоки Мейера и придатковая об­разуют высокие кочки. Из вейников здесь растет вейник узколистный (он отличается более узкими, чем у вейника Лангсдорфа, листьями и более сжатой светло-бурой ме­телкой), из болотного разнотравья — лобелия сидячелистная, василистник водосборолистный, кровохлебка мел­коцветная, ирис сибирский.    Вейниково-осоковые   луга подвергаются длительному затоплению.

       За ней следуют травяные болота. На них преобладают осоки Шмидта, дерновинная и другие, встречаются пу­шица безлистная, ситовник щетиновидный и типичные бо­лотные растения — вахта-троелистка, хвощ болотный, вех ядовитый, сабельник болотный и другие. Травяные боло­та и вейниково-осоковые луга под сенокосы и пастбища не используются.

       Вдоль террасы тянутся разнотравно-осоковые болоти­стые луга с вейником. Осоки образуют здесь очень высо­кие кочки. Разнотравье на таких лугах хорошо развито, растут кровохлебка мелкоцветная, полынь заячья, лабаз­ник дланевидный, из бобовых — копеечник альпийский и чина волосистая. Последние составляют до 15% сена. Пространства между кочками покрыты сфагнумом, а в некоторых местах — пузырчаткой. У подножия террасы встречаются густые и высокие заросли тростника. Луга некоторых участков, узкой полосой примыкающих к тер расе, отличаются высокой производительностью. Это объ­ясняется тем, что здесь скапливаются продукты выносе почвы с поверхности склонов. Если по таким лугам миоговейника, с них получают до 35—40 ц сена с га.

     В поймах малых рек растительный покров имеет не­сколько иное распределение, так как эти поймы расчле­нены гораздо меньше. Рассмотрим растительность поймы Гильчина, характерную для рек Зейско-Буреинской рав­нины.    Верхние участки склонов долины покрыты здесь зарослями кустарников — орешника, шиповника, порос­лью березы, дуба, липы, — и высоких трав — вейника кратковласового, бубенчиков, соссюреи, различных вик. Встречаются степные ассоциации из келерии, байкаль­ского ковыля, леспедецы ситниковой. Вдоль берегов узкой полосой тянутся заросли ивы и ольхи или вейниковые заросли. Вся пойма покрыта вейниково-осоковыми лугами, с разнотравьем болотистого типа (кровохлебка мел­коцветная, астра Маака, мытник, скипетр каролинский и другие травы). Кочки на лугу достигают большой высоты (30—40 см). Между ними в притеррасной части поймы развивается сфагновый мох. Торфяной слой, образуемый ими, не превышает 20—30 см.

       Вейниково-осоковые луга представлены здесь несколькими вариантами. Чаще других встречается вейниково- осоковые с полынью, вейниково-осоковые с хвощем и вейниково-осоковые с кровохлебкой. В травостое этих лугов примесь, характеризующая вариант, составляет до 20% сена. Из других видов трав изредка встречаются мятлик луговой, полевица, овсяница и широколиственное разнотравье.

       Небольшие возвышенные участки поймы (до одной пятой ее поверхности) занимают злаково-разнотравные луга. Обычно здесь наблюдается такое соотношение трав: злаков 25—30%, бобовых 10—15% и разнотравья 55— 65%. Эти луга дают хорошее сено и доступны для механизированной сеноуборки.

       Но большинство лугов, занимающих поймы малых рек Зейско-Буреинской равнины, вследствие заболоченности \ почти не используется: уборка трав машинами с них невозможна, сено состоит в основном из жестких малопита­тельных осок. Между тем пойменные луга, если провести на них мелиоративные работы, могут быть превращены в хорошие сенокосы и пастбища. Почвы здесь содержат много минеральных и органических веществ: эти запасы пищи для растений не могут быть использованы, пока почва уплотнена и заболочена, пока в нее нет доступа воздуха. Мелиорация, уничтожение кочек, разрыхление дернины сделают пойменные луга основным источником высококачественного сена и прекрасными доходными па­стбищами.

       В настоящее время, в связи с тем, что залежные сено­косы и пастбища водоразделов вовлекаются под пашни, освоение пойменных лугов приобретает все большую важ­ность. Опыт показывает, что даже при незначительном осушении или разрыхлении дернины на заболоченных лу­гах резко увеличивается количество злаков и уменьшает­ся количество осок, происходит заметное улучшение ка­чества сена.

       Водораздельные луга равнины могут быть разделены на два класса — луга суходольные и луга низин. Они в свою очередь делятся на ряд типов, характеризующихся определенными признаками, в зависимости от условий обитания и сочетания видов растений.

       На возвышенных элементах рельефа, на крутых скло­нах увалов, на границах террас — там, где супесчаные почвы, — растут злаково-разнотравные ассоциации. Видовой состав их очень разнообразен, характерными вида­ми являются володушка, пижма сибирская, атрактилодес, гвоздика, кровохлебка аптечная, из бобовых — ви­ка — ложная чина, вика однопарная, леспедеца ситнико­вая, а из злаков — келерия тонкая, сподиопогон сибир­ский, овес Шелля. На пологих склонах эти луга сменяют­ся зарослями кустарников — лещины, леспедецы, порос­лью березы, дуба, липы.

     Другим вариантом злаково-разнотравного типа явля­ются луга пологих склонов. Из злаков здесь распростра­нены вейник наземный, полевица Триниуса, мятлики. В разнотравье основными видами являются патриния, астра татарская, полынь обыкновенная, из бобовых — вика од­нопарная и вика приятная. Степных видов здесь очень мало.

       Часты на равнине разнотравно-злаковые луга. Из зла­ков здесь растут арундинелла, сподиопогон, полевица и мятлики. Основные виды разнотравья таких лугов — по­лынь обыкновенная, астра татарская и другие. Среди трав куртинами встречаются кустарники.

       Суходольные луга равнины имеют низкую производи­тельность, с них получают по 10—12 ц сена ста. Это раз­личного возраста залежи, которые осваиваются под пашни.

       Луга низин увлажнены, имеют довольно густой и вы­сокий травостой, отличаются более высокой урожайно­стью сена. Однако по качеству оно намного уступает се­ну суходольных лугов.

       Пади между увалами, где непродолжительно застаи­вается вода, имеют разнотравно-вейниковый травостой с осоками. Поверхность падей кочковата, группами здесь растет кустарник — орешник, ива, береза. Такие луга при небольших затратах могут быть превращены в хоро­шие сенокосы и пастбища.

       Встречаются в низинах разнотравно-вейниковые луга, в которых много других злаков — мятлика, овсяницы и полевицы, — а также вики приятной и мышиной.

      Понижения типа лиманов покрыты заболоченными вейниково-осоковыми лугами, где преобладают осоки Шмидта и придатковая, вейник узколистный. Здесь встре­чаются зюзник блестящий, посконник Кириллова и дру­гие травы. Между кочками иногда растет пузырчатка. Во­обще с понижением поверхности наблюдается постепенный переход от менее устойчивых    к    переувлажнению группировок, ко все более устойчивым.

Утро в тайге - Амурская область.

       Различные группировки растительности — зоны, подзоны и более мелкие их подразделения — ассоциации или сообщества — являются важнейшими местами обитания животных, их стациями.

      Тесные связи у животных со стациями, или биотопами, определяются прежде всего их кормовыми особенностями. У многочисленных видов животных из различных систематических групп растения служат основным питанием. При этом одни виды животных бывают связаны только с определенным видом кормовых растений, вне условий произрастания которых они совершенно не встречаются (стенотопные виды). Другие, которые питаются несколькими видами растений, встречающихся в различных условиях, могут являться обитателями двух, трех или больше стаций (евритопные виды). Плотоядные животные, преследующие других представителей фауны, также обыкновенно тесно связаны с теми стациями, где они встречаются. Известны и такие животные, которые по своей биологии одну часть жизни или известные часы дня живут в одной стации, а другую часть жизни или определенное время суток проводит в другой. Все эти вопросы будут являться предметом специального обсуждения в следующих главах. Сейчас же мы остановимся на характеристике главнейших типов растительности широтных и вертикальных зон, которые накладывают свой отпечаток на состав фауны и определяют основные закономерности ее распространения на Дальнем Востоке.

       Границы зон растительности как при передвижении с юга на север, так и при переходах в горах от одного вертикального пояса к другому зависят главным образом от термических особенностей климата и режима влажности, изменяющихся вообще по мере удаления к северу и в горы. Кроме того, нельзя забывать, что на современную картину распределения растительных зон в Приамурье и на сопутствующую их фауну в известной степени сказа лось и геологическое прошлое страны.

       Какие же зоны растительности можно выделить на Дальнем Востоке?

       На самом юге Приморья, до озера Ханка и на востоке, ограничиваясь водоразделом рек Сучан и Судзухе (хребет Тачин-Гуаи), развита зона чернопихтово-грабовых лесов.

       К северу от нее, захватывая все Восточное Приморье до высоты 750—800 метров и все среднее течение реки Амур, не поднимаясь в горы выше 600—700 метров, распространены смешанные леса, или зона кедрово-широколиственных лесов. Вниз по Амуру эти леса идут несколько севернее г. Комсомольска, а на западе в основном кончаются на реке Бурее. Только их обедненные фрагменты проникают еще дальше к западу, придерживаясь долин Амура и Зеи.

      Севернее зоны кедрово-широколиственных лесов и в горах, до высоты 1 500 метров на юге Сихотэ-Алиня и до 1 200—1 300 — в хребтах Среднего Амура, получили развитие елово-пихтовые леса, или зона темнохвойной тайги. В Западном Приамурье широким распространением пользуются лиственничные леса, относящиеся к зоне светлохвойной тайги. Эти же леса проникли к востоку и встречаются в благоприятных для них условиях, как в заболоченных долинах, так и в горах, до верхней границы леса. В последних случаях они тесно сталкиваются с местами произрастания лесов темнохвойной тайги и дают с ними разнообразные переходные группировки. Чаще всего лиственничные леса в зоне темнохвойной тайги занимают пространства, подвергавшиеся пожарам. К зоне темнохвойной тайги часто приурочены заболоченные открытые места, встречающиеся обычно по долинам рек или горным плато.

       Наконец, самые высокие точки гор Приамурья представляют собой открытый ландшафт, образованный у верхней границы леса поясом субальпийских кустарников и высокотравья, а выше его — группировками травянистых цветковых растений, мхов и лишайников (зона гольцов). Близ субальпийского пояса, образуя нередко парковые насаждения с большетравьем, растут леса из каменной березы. По своему облику и составу эти леса близки к березовым лесам Камчатки.

       Таким образом, в пределах Приамурья мы встречаем все зоны растительности — от северных тундр (пояс, гольцов в горах с гипсохтонными тундрами) до субтропических лесов (чернопихтово-широколиственные леса с лианами на юге края).

       Выше указывалось, что межгорные равнины в Приамурье чаще всего безлесны или покрыты редкой древесной растительностью. В одних случаях (Зейско-Бурейская и Приханкайская) они сухие и имеют различный по происхождению травянистый покров, в котором известны степные ценозы. Леса на них представлены островками и сохраняются только на холмах и склонах останцевых гор. Изредка среди травостоя попадаются отдельные деревья.

       В других случаях межгорные понижения и горные плато оказываются заболоченными (Верхне-Зейская и Нижне-Амурская низменности и Зейско-Амурское плато) и покрыты торфяными болотами, сырыми лугами, марями, займищами и плавнями.

       Если ценозы первых равнин в Приамурье являются районами существования ксерофильных (живущих в сухих местообитаниях) представителей фауны и флоры, то ценозы Верхне-Зейской и Нижне-Амурской низменностей и Зейско-Амурского плато можно считать местами широкого распространения гидрофильной флоры (растения влажных местообитаний) и убежищем водоплавающих и болотных видов фауны.

       Растительность Зейско-Буреинекой и Ханкайской равнин можно было бы отнести к лесостепной зоне, которая до настоящего времени сохранила на востоке богатый комплекс видов монгольско-даурских ксерофилов, живущих здесь изолированно — реликтовыми биоценозами. Напротив, растительность Верхне-Зейской и Нижне-Амурской низменностей и Зейско-Амурского плато является мезофильной (живущей в условиях средней увлажненности) и гидрофильной. Ее ценозы должны быть отнесены к зоне светлохвойной тайги, с которой они связаны ареалом и происхождением.

       Необходимо указать на то, что по сравнению с другими частями Союза зоны Приамурья, нечетко сменяясь в направлении с юга на север, оказываются сильно растянутыми в долготном направлении. Причину этого явления надо искать в действии муссонного климата, а затем в простирании хребтов Буреинского и Сихотэ-Алиня, осложняющих влияние морей на континент этих частей Восточной Азии. Поэтому распространение смешанных кедрово-широколиственных лесов в бассейне Уссури и Амура наблюдается до 50° с. ш., а на восточные склонах Сихотэ-Алиня — только до 47° с. ш. В соответствии с этим в тех же районах почти меридионально проходит и граница распространения зоны елово-пихтовой тайги.

       Остановимся на описании главнейших видов растений, образующих указанные выше зоны растительности.

      В зоне чернопихтово - грабовых лесов основной лесообразующей породой является пихта цельнолистная. Изредка вместе с ней встречается кедр корейский. Во втором ярусе и в подлеске произрастает большое число древесных пород и кустарников, среди которых многие южные виды, как правило, не распространены севернее озера Ханка или г. Уссурийска. К таким относятся, например, граб сердцелистный, калопанакс., клен ложнозибольдов, мелкоплодник ольхолистный, диервилла цветущая, клен Чоносского, а из лиан — актинидии острая и носатая и ряд других видов. Все эти растения характерны для лесов Восточной Азии шли только для маньчжурской фаористической области.

      Не менее своеобразны по своему составу и кедрово-широколиственные леса, более широко распространенные по краю. Лесообразующими их породами являются кедр корейский, ясень маньчжурский, ильм белокорый, орех маньчжурский, береза желтая, или ребристая, липа амурская, бархатное дерево и прочие. Во втором ярусе в этих лесах произрастают несколько видов кленов (маньчжурский, зеленокорый, мелколистный), яблоня маньчжурская, груша уссурийская, сирень амурская и акатник, или маакия. Еще более разнообразен подлесок, образованный несколькими видами жимолостей (Маака золотистая, Рупрехта), бересклетов (мелкоцветковый, крылатый, Маака), жасмином, дейцией мелкоцветной, лещиной маньчжурской и калинами (буреинской и Саржента). Из лиан в этих лесах обычны амурский виноград, лимонник китайский и актинидия коломикта.

       Не менее разнообразны и травянистые растения в кедрово-широколиственных лесах, к которым наряду с повсеместно встречающимися относятся многие редкие виды, известные только для Восточной Азии, Приамурья и Маньчжурии: женьшень, крупноцветные триилиумы, лилии, красодневы, аризема амурская, водосборы, различные ветреницы, тригонотисы, заменяющие на Дальнем Востоке европейские незабудки, борцы, пионы, звездчатки и разнообразные виды папоротников, которые иногда образуют сплошные высокие заросли.

       В целом смешанные леса зоны чернопихтово-широколиственных и кедрово-широколиственных лесов Дальнего Востока насыщены южными и восточноазиатскими видами, среди которых встречается немало эндемиков и реликтов.

       Елово-пихтовые леса Приамурья по сравнению с лесами двух предыдущих зон значительно беднее по своему видовому составу. Но и они имеют ряд характерных древесных пород и травянистых растений, свойственных только им. По своему облику эти леса также не похожи на растительность темнохвойной тайги других частей Сибири. Лесообразующими в них породами являются ель аянская и пихта белокорая. Во втором ярусе обыкновенно растут клен желтый, рябина амурская и реже — черемуха. В подлеске встречаются ольха маньчжурская, свои виды смородин, таволга, а на самом юге, в горных ельниках, своеобразное кустарниковое растение из семейства аралиевых — заманиха корейская.

Еловый лес.

       В них много мхов и лишайников, есть характерные таежные папоротники — амурский, широкий и сихотэ-алиньский. Из высших цветковых травянистых, кроме обычных севернолесных видов — линнеи, кислички, майника, седмичника, — в елово-пихтовых лесах растут известные только для них виды: клинтония удская, ветреница отогнутая и изопирум Радде.

      Лиственничные леса на Дальнем Востоке, занимающие в Приамурье преимущественно западные и более северные районы, представляют довольно обедненные по составу древесных пород насаждения. Они образованы несколькими видами лиственниц: в западных частях края — даурской, на востоке, в приморских районах, — охотской и на юге — ольгинской. Известно, что наиболее широкое распространение лиственница получает к северу и в горах, вплоть до верхней границы лесов. Объясняется это ее высокой выносливостью и способностью произрастать даже на почвах с вечной мерзлотой. Лиственничные леса более стойки и к пожарам, отчего обыкновенно занимают все пространства выгоревших елово-пихтовых лесов. В подлеске лиственничных лесов, когда они занимают сырые или заболоченные почвы, растут ольха маньчжурская, береза овальнолистная, спирея иволистная и рододендрон даурский.

       Как правило, в лиственничных лесах покров образуют ягодники — голубика, клюква, морошка — и растения из семейства вересковых — багульники, толокнянка и подбел.

       Из других хвойных пород следует указать на два вида елей — корейскую и сибирскую. Первая встречается на юге, вторая распространена в северных районах. Эти виды елей растут обыкновенно в долинах и, не образуя на обширных пространствах самостоятельных насаждений, встречаются спорадически, соприкасаясь с границами областей распространения зон кедрово-широколиственных и елово-пихтовых лесов.

      Растительность выше границы произрастания елово-пихтовых лесов можно объединить в одну зону высокогорных ценозов, среди которых выделяются три подзоны: субальпийских кустарников, парковых каменноберезников с высокотравными лугами и горной тундры. Подзону субальпийских кустарников образуют или сплошные заросли кедрового стланика (в Сихотэ-Алине — и заросли кустарника микробиоты), или же разомкнутые заросли других высокогорных кустарников: золотистый рододендрон, диервиллы (Миддендорфа и приятная), альпийский рябинолистник и шикша.

      Луга парковых горных каменноберезников представляют сочетание различных высокогорных кустарников с высокотравьем из зонтичных, лютиковых, розоцветных, сложноцветных, лилейных и других. В конце июля эти луга дают красочный ковер цветущих растений.

      Горная тундра высоких вершин приамурских хребтов представляет покров лишайников и ягелей, одевающих камни. Втискиваясь в подушки лишайников или на укрытых от ветра участках почвы, на горных тундрах растет целый комплекс характерных альпийских растений. К ним относятся: камнеломка даурская, володушка трехлучевая, альпийские — копеечник и зубровка, соссюреи с белыми цветами, маленькие мытники и горные гвоздики. Среди этих малорослых, но обильно цветущих растений вкрапливаются и низкорослые альпийские кустарнички, такие, как рододендроны — Редовского и мелколистный и толокнянка.

      В северных частях Приамурья в долинах рек широко распространены осоковые и осоково-гипновые болота, а на водоразделах — сфагновые болота, известные под названием марей. Зонально, как было сказано, болота связаны с лиственничными лесами.

       Луговая растительность в Приамурье является внутризональной и развивается преимущественно по долинам рек (вейниковые луга) в зоне кедрово-широколиственных лесов. Встречаются и сухие разнотравные луга по пологим горным склонам, чаще всего вторичные, возникшие на месте выгоревших или срубленных широколиственных лесов.

       Наконец, на Приханкайской и Зейско-Буреинской равнинах мы встречаем различные группировки травянистых растений; реже там развита лесная растительность.

      Особенно широким распространением пользуются на равнинах остепненные разнотравно-кустарниковые и злаково-разнотравные луга, названные исследователями края «амурскими прериями». Образованы они особыми видами злаков (сподипогон, арундинелла, тонконог) и разнотравьем из ксерофилов — скабиозы Фишера, патриции и истода узколистного.

       На крутых склонах и на более сухих почвах развиваются и настоящие степные группировки растений из ковылей, типца, байкальского шлемника, сибирской пижмы, чебреца и других ксерофилов.

       На равнинах можно найти все переходы от разнотравных лугов до сырых лугов и осоковых болот. От болот мы переходим к прибрежным зарослям из тростника, рогозов, аира и камышей. На юге, у озера Ханка, в этих зарослях встречается еще и широколистная цицания.

     Большое разнообразие в плавнях равнин представляет и водная растительность. В этом отношении особенно интересны плавни озера Ханка, среди которых сохранились до наших дней многие реликтовые виды: эвриела устрашающая, лотос прекрасный, монохория Корсакова, оттелия, бразения. А такие растения плавней, как кувшинка, водяной папоротник, различные рдесты, сальвиния и другие, встречаются по старицам и тихим заводям озер всех приамурских низменностей.

      Близ равнин в сочетаниях с группировками степной и луговой растительности есть и леса. На Зейско-Буреинской равнине — это маленькие островки древесной растительности, состоящей из дуба монгольского, яблони, шиповника и других видов.

       На Ханкайской равнине, кроме различных вариантов дубовых лесов, на крутых каменистых склонах еще развиваются своеобразные леса из сосны могильной и абрикоса маньчжурского.

РАСТИТЕЛЬНЫЙ МИР АМУРСКОЙ ОБЛАСТИ

Весна в широколиственных лесах Приамурья

       По наблюдениям А. И. Куренцова о смене времен года в Приамурье: «В широколиственных лесах Приамурья весна начинается в конце февраля, когда тает снег, появляются проталины и на открытых местах земля нередко совсем освобождается от снега. Однако реки обычно еще не вскрываются, хотя часто па льду появляются трещины и разломы, а на болотах и лугах от талых вод образуются стоячие водоемы различной величины. Днем температура нередко достигает 10° тепла и более, ночью же падает ниже нуля и обычно бывают утренники. В марте часты снежные метели, что особенно характерно для ранней весны. Зацветают ольха, лещина и некоторые ивы, а из травянистых растений — горицвет и весенник, начинается движение соков у клена, в конце марта - у березы; у птиц — перекочевки пуночки и других зимующих воробьиных. Они откочевывают к северу, в том же направлении перелетают одиночками белые совы, зимняки, тихоокеанские свиристели, снегири. Перекочевывают в горные елово-пихтовые леса на места гнездовий дятлы и кедровки. С другой стороны с начала весны происходит прилет цапли и разнообразной водоплавающей птицы. Недолго останавливаются на Уссури и Амуре, летят дальше на север, а за ними движется хищная птица. В березовых колках и лиственничных марях начинают токовать тетерева, в хвойных лесах днем почти беспрерывно слышатся барабанная дробь дятла и брачный писк рябчиков. На таежных прогалинах по утренним зорям токуют глухари. В широколиственных лесах и уремах появляются прилетевшие с юга первые скворцы, а при раннем наступлении весны — сизый дрозд, а из хищных птиц ошейниковая совка. В дубовом редколесье и кустарниковых зарослях появляются трехперстки, китайские зеленушки, а высоко в небе над полями заливаются жаворонки. Покидает дупло-логовище черный медведь, выходят из своего зимнего убежища барсук, енотовидная собака, бурундук. Начинается течка у рыси, колонка, у дальневосточного лесного кота, появляются детеныши у росомахи..."

Горный пояс Амуро-Уссурийского края

       По равнинам, предгорьям и долинам многочисленных горных рек растут широколиственные леса, выше — смешанные, еще выше — хвойные. Значительные безлесные пространства, занятые влажными высокотравными лугами, имеются только между нижними течениями Зеи и Бурей да вокруг большого озера Ханка. От истоков Бурей, постепенно понижаясь, тянется к Амуру Буреинский хребет, иначе Малый Хинган, а от низовьев Амура почти до Владивостока проходит ряд параллельных друг другу и берегу моря цепей, образующих горную систему Сихотэ-Алиня. Горы эти сглажены, имеют широкие седловины и закругленные куполообразные вершины, из которых лишь немногие превышают 1 тыс. м высоты.

       Самый верхней, лишь местами выраженный, пояс гор безлесен. Растительность его напоминает тундровую: здесь растет ягель, стелется стланик из ползучего кедра и амурского рододендрона и лишь кое-где поднимаются жидкие рощицы корявой низкорослой березы. Северный олень находит тут свой южный предел.

       Ниже растет хвойный лес из даурской лиственницы, поднимающийся в горы выше других высокоствольных деревьев, из ели и пихты. Он завален колодником, загроможден каменными плитами, оброс мохом и лишайником. Местами целые площади леса затянуты его косматыми бородами, как паутиной. Этот дремучий лес имеет вид настоящей восточносибирской тайги. Сплошной стеной теснятся в нем столетние деревья к самым берегам рек, берущих здесь свое начало.

       Еще ниже горы покрыты густым смешанным лесом, который постепенно переходит в широколиственный лес долин и низменности. Это уже совсем другой лес — какая-то смесь сибирской тайги и тропических дебрей.

Смешанный лес Приамурья и Уссурийского края

       Смешанный лес покрывающий горы, постепенно переходит в широколиственный лес долин и низменности. Это уже совсем другой лес — какая-то смесь сибирской тайги и тропических дебрей. В нем прежде всего бросается в глаза исключительное разнообразие древесных пород, из которых многие встречаются в Корее, Южном Китае, Японии и совершенно чужды другим частям России.

       Далее поражают огромные размеры отдельных деревьев, достигающих 30—35 и даже 40 м высоты, густота подлеска и присутствие разнообразных лиан. Огромные трехсотлетние тополя с узловатыми ветвями спорят здесь в силе и мощности с вековыми дубами, имеющими два обхвата на высоте груди человека. Вперемежку с ними растут кедры, имеющие красивую голубоватую хвою, дуплистые липы, высокоствольные ильмы и пробковые деревья с бархатистой корой, коренастые осокори, черная и белая японские березы, грабы, клены, громадные маньчжурские ясени, черемуха, белая амурская сирень.

       Густой подлесок, значительно превышающий рост человека, образован душистым жасмином — любителем тенистых и влажных прогалин, колючим чубышником с черными ягодообразными плодами, маньчжурской лещиной, имеющей вид куста и образующей густейшие, непроходимые заросли, жимолостью, колючим «диким перцем», бересклетом и другими породами. И деревья, и кустарники обвиты ползучими растениями: по стволам деревьев вьются актинидии и пахучий лимонник с копьевидной листвой и красными ягодами; а там, куда пробрался солнечный луч, обильно разросся амурский виноград, основные плети которого достигают 15 см толщины. В тенистых местах растут пышные мхи и бурно разрастается перистый папоротник.

Дупла деревьев в лесах Амуро-Уссурийском края

       Исключительно сырой климат Амуро-Уссурийского края вызывает заболевание деревьев: вопреки своей внешней крепости, они очень часто имеют гнилую сердцевину. Вследствие этого здешние леса особенно богаты дуплами. Ими пользуются из зверей не только белки, летяги, бурундук, но, по-видимому, и своеобразный маньчжурский заяц, устраивающий, по некоторым данным, свои лежки в прогнивших стволах валежника и низких дуплах стоящих деревьев. Черный медведь, в противоположность бурому, засыпает на зиму не в берлоге, а в дупле большого дерева, часто высоко над землей. Еще в большей степени используют дупла местные птицы, из которых очень большой процент составляют дуплогнездники. В частности, в дуплах гнездятся такие характерные для края птицы, как утка-мандаринка, широкорот, желтая мухоловка, серый скворец, колючехвостый стриж, не говоря уже о совах, синицах и очень многочисленных дятлах. Довольно часто встречающаяся здесь змея — огромный амурский полоз — охотно лазает по деревьям, чтобы поживиться обитателями дупел. Мало того, он и сам поселяется иногда в дупле высоко над землей.

Виды Приамурья.

       ИСТОЧНИКИ

1. Растительность Приамурья activestudy.info›rastitelnost-priamurya/
2. Бабаев А.Г., Зонн И.С., Дроздов Н.Н., Фрейкин З.Г. Пустыни 1986 Издательство "Мысль" Москва
3. Бобринский А.Н. Животный мир и природа СССР 1967 Издательство "Наука" Москва

Уважаемые студенты, на мой взгляд, это важно!

          Советую Вам пройти по другим разделам " Навигации" и почитать интересные статьи или посмотреть презентации, дидактические материалы по предметам (педагогика, методика развития детской речи, теоретические основы взаимодействия ДОУ и родителей); материал для подготовки к зачётам, контрольным работам, экзаменам,курсовым и дипломным работам, Буду рада,если информация, размещённая на моём сайте, поможет Вам в работе и учёбе.

                                                                                                                                      С уважением, О.Г. Гольская.

       "Помощь по сайту" - нажмите на изображение -  гиперссылку, чтобы вернуться на предыдущую страницу (Контрольная работа по модулю "Планирование работы по развитию детской речи. ДЕРЕВЬЯ, КУСТАРНИКИ, ЛЕС ").