Литературный вечер по творчеству В.Г. Распутина
методическая разработка по литературе (7 класс) на тему

Литературный вечер, посвящённый жизни и творчеству В.Г. Распутина

Цели: углубить знания учащихся о творчестве и личности В. Г. Распутина,

показать высокую гражданственность, самобытность его творчества

На примере творчества В. Г. Распутина воспитывать у учащихся стремление занимать активную жизненную позицию.

Развивать устную речь учащихся, умение свободно владеть словом, чувствовать и передавать то, что тревожит, волнует автора, а также свое собственное отношение к поднятой им проблеме, развивать артистические, художественные способности ребят.

Оформление: выставка книг В.Г. Распутина, иллюстрации учащихся к его произведениям

Столы можно составить  буквой «П», в центре на столике цветы. Необходимо пространство для инсценировок.

Ход вечера.

Звучит музыка Листа «Шум леса». На экране слайды  Выходят ведущие.

1 ведущий:

До сих пор ходят глупые сказки,

Что Сибирь – де без солнца, без ласки,

До сих пор ходят басни досужие,

Что Сибирь знаменита лишь стужею.

Мол метели там песни заводят,

Да медведи по улицам бродят.

До сих пор ещё часто при встрече

Спросит, ахая, житель столичный:

- Из Сибири? Да что вы? Далече!...

Глухомань вам неужто привычна?

2 ведущий:

Да, Сибирь далеко от столицы,

Да, здесь вьюга неделями злится,

Да, садами наш край еще беден,

Да, в тайге есть, конечно, медведи,

Но медвежьим одним лишь невежды

Край сибирский считают, как прежде!

3 ведущий:

А какие тут дивные вёсны!

А какие тут звонкие сосны!

Тихо кедры мохнатые дремлют,

Разбежались цветы по увалам.

Поглядишь – не поверишь: на землю

Словно радуга с неба упала.

1 ведущий:

Но богат наш сибирский край, прежде всего, людьми. Многие из них прославили Сибирь. Среди них Валентин Распутин.

(Ведущие уходят)

На экране – портрет Распутина.

1 группа  рассказывает о детстве писателя.

1 ученик: «Я уверен, что писателем человека делает его детство, способность в раннем возрасте увидеть и почувствовать всё то, что даёт ему затем право взяться за перо. Образование, книги, жизненный опыт воспитывают и укрепляют в дальнейшем этот дар, но родиться ему следует в детстве»,-  писал В.Г. Распутин.

2 ученик: Обратимся к детству В.Г. Распутина, которое сделало его писателем. «Родился я в трёхстах километрах от Иркутска,- рассказывает писатель,- в Усть-Уде, что на Ангаре. Так что я – коренной сибиряк, или, как у нас говорят, тутошний. Отец мой крестьянствовал, работал в леспромхозе, служил, воевал… Словом, был как все. Мать работала, была домохозяйкой, едва – едва управлялась с делами и семьёй, ей забот, сколько помню, всегда хватало».

3 ученик. Детство Распутина совпало с войной: в первый класс Аталанкской начальной школы будущий писатель пошёл в 1944 году. И хотя здесь не гремели бои, жизнь была трудной, полуголодной. Здесь же, в Аталанке, научившись читать, Распутин полюбил книги.

4 ученик. Окончив четыре класса в Аталанке, Распутин хотел продолжить учёбу. Но школа, в которой были пятый и последующие классы, находилась только в районном центре Усть-Уда, а это целых 50 километров от родной деревни. Каждый день не наездишься – надо перебираться туда жить, одному, без родителей, без семьи. К тому же, как напишет потом Валентин Распутин, «до того никто из нашей деревни в районе не учился. Я был первым».

О том, как чувствовал себя подросток в незнакомом городе, о чём думал, чем занимался, повествует Валентин Распутин в рассказе «Уроки французского»

Инсценировка эпизода из рассказа «Уроки французского»

(После уроков, замирая от страха, я ждал Лидию Михайловну в коридоре. Она вышла из учительской и, кивнув, завела меня в класс. Как всегда, она села за стол, я хотел устроиться за третьей партой, подальше от нее, но Лидия Михайловна показала мне на первую, прямо перед собой.

    - Это правда, что ты играешь на деньги? - сразу начала она. Она спросила слишком громко, мне казалось, что в школе об этом нужно говорить только шепотом, и я испугался еще больше. Но запираться никакого смысла не было, Тишкин успел продать меня с потрохами. Я промямлил:

    - Правда.

    - Ну и как - выигрываешь или проигрываешь? Я замялся, не зная, что лучше.

    - Давай рассказывай, как есть. Проигрываешь, наверное?

    - Вы... выигрываю.

    - Хорошо, хоть так. Выигрываешь, значит. И что ты делаешь с деньгами?

    В первое время в школе я долго не мог привыкнуть к голосу Лидии Михайловны, он сбивал меня с толку. У нас в деревне говорили, запахивая голос глубоко в нутро, и потому звучал он вволюшку, a у Лидии Михайловны он был каким-то мелким и легким, так что в него приходилось вслушиваться, и не от бессилия вовсе - она иногда могла сказать и всласть, а словно бы от притаенности и ненужной экономии. Я готов был свалить все на французский язык: конечно, пока училась, пока приноравливалась к чужой речи, голос без свободы сел, ослаб, как у птички в клетке, жди теперь, когда он опять разойдется и окрепнет. Вот и сейчас Лидия Михайловна спрашивала так, будто была в это время занята чем-то другим, более важным, но от вопросов ее все равно было не уйти.

    - Ну, так что ты делаешь с деньгами, которые выигрываешь? Покупаешь конфеты? Или книги? Или копишь на что-нибудь? Ведь у тебя их, наверное, теперь много?

    - Нет, не много. Я только рубль выигрываю.

    - И больше не играешь?

    - Нет.

    - А рубль? Почему рубль? Что ты с ним делаешь?

    - Покупаю молоко.

    - Молоко?

    Она сидела передо мной аккуратная, вся умная и красивая, красивая и в одежде, и в своей женской молодой поре, которую я смутно чувствовал, до меня доходил запах духов от нее, который я принимал за самое дыхание; к тому же она была учительницей не арифметики какой-нибудь, не истории, а загадочного французского языка, от которого тоже исходило что-то особое, сказочное, неподвластное любому-каждому, как, например, мне. Не смея поднять глаза на нее, я не посмел и обмануть ее. Да и зачем, в конце концов, мне было обманывать?

    Она помолчала, рассматривая меня, и я кожей почувствовал, как при взгляде ее косящих внимательных глаз все мои беды и несуразности прямо-таки взбухают и наливаются своей дурной силой. Посмотреть, конечно, было на что: перед ней крючился на парте тощий диковатый мальчишка с разбитым лицом, неопрятный без матери и одинокий, в старом, застиранном пиджачишке на обвислых плечах, который впору был на груди, но из которого далеко вылезали руки; в перешитых из отцовских галифе и заправленных в чирки марких светло-зеленых штанах со следами вчерашней драки. Я еще раньше заметил, с каким любопытством поглядывает Лидия Михайловна на мою обувку. Из всего класса в чирках ходил только я. Лишь на следующую осень, когда я наотрез отказался ехать в них в школу, мать продала швейную машину, единственную нашу ценность, и купила мне кирзовые сапоги.

    - И все-таки на деньги играть не надо, - задумчиво сказала Лидия Михайловна. - Обошелся бы ты как-нибудь без этого. Можно обойтись?

    Не смея поверить в свое спасение, я легко пообещал:

    - Можно.

    Я говорил искренне, но что поделаешь, если искренность нашу нельзя привязать веревками. )

Звучит музыка. Выходят ведущие.

1 ведущий.

Родной сибирский говорок,

Как тёплый лёгонький парок

У губ, когда мороз под сорок.

Как омуль, вымерший почти,

Нет-нет он вдруг блеснёт в пути

Забытым всплеском в разговорах.

2 ведущий.

Родной сибирский говорок,

Меня ты, паря, уберёг

От всех прилизанных речей

Из гладких ровных кирпичей,

Где нет наличников резных

И голубятен озорных,

Как над тобой, моя изба.

Как над тобой, моя судьба.

3 ведущий.

Я был во всём огромном мире

Послом не чьим-нибудь – Сибири,

Хоть я совсем не дипломат.

И до конца – в ответ наветам –

Сибирским буду я поэтом,

А тот, кто мне не верит в этом,

Что ж – тот ничо не понимат.

1 ведущий.

Как же начинался писатель Распутин?

2 группа. Становление писателя.

1 ученик.

«По образованию я журналист, окончил Иркутский университет. Начинал с молодёжной газеты. На третьем году работы послали меня подготовить очерк о лесозаготовителях в один из районов Иркутской области. Я такой очерк написал. Но мне сказали. Что очерка не получилось, материал ближе к рассказу. Эта подсказка редактора и послужила толчком к серьёзному отношению к литературе. Рассказ назывался «Я забыл спросить у Лёшки» и был опубликован в нашем иркутском альманахе «Ангара» в 1961 году», - говорит Распутин в одном из интервью.

2 ученик.

Будучи журналистом, Распутин написал две книжки очерков о людях современной Сибири, её стройках – Братской, Саяно-Шушенской ГЭС, дороге Абакан – Тайшет.

3 ученик.

Читателям всегда интересно заглянуть в творческую лабораторию писателя. Вот что говорит о своей работе Распутин: « Начинаю писать тяжело – страница-полторы в день. Чаще всего не знаю, что будет в следующей главе. Постепенно материал проясняется, впереди брезжит финал повествования, я уже представляю, как к нему подобраться, и тогда пишу очень много, часто не хватает дня. Пишу карандашом, к сожалению, очень мелко, приходиться потом самому перепечатывать написанное»

4 ученик.

Много сейчас говорят о языке повестей Распутина. Читателей радует его свежесть, образность, неповторимость. Валентин Григорьевич как-то сказал: «Не сочтите за нескромность, но я считаю, что языку, каким пишут «деревенские» писатели – Астафьев, Белов, - выучиться нельзя. Этот язык  принадлежит им и их героям, с которыми они долго жили, впитали его. Мои сибиризмы – это моя терминология, язык, на котором говорят сибиряки»

5 ученик

Вот некоторые сибиризмы Распутина.

Шпарить – быстро, энергично говорить

Пошвыркать – похлебать

Вякать – болтать, говорить

Непогодье – плохая погода, ненастье

Тюкать – несильно ударять

Хлюзда – плут, обманщик

Притайка – то, что спрятано

Обутка – обувь

Драть – убегать

Инсценировка эпизода из повести «Прощание с Матёрой» ( из 2 главы «Старухи втроём сидели за самоваром…»

 На импровизированной сцене стоит стол, накрытый скатертью. На нем самовар, чашки с блюдцами.

Автор: Старухи втроем сидели за самоваром и то умолкали, наливая и прихлебывая из блюдца, то опять как бы нехотя и устало принимались тянуть слабый, редкий разговор. Сидели у Дарьи, самой старой из старух; лет своих в точности никто из  них не знал, потому что  точность эта  осталась при крещении в церковных записях,  которые  потом куда-то  увезли  - концов не  сыскать.  О  возрасте старухи говорили так:

Дарья:

    -  Я, девка, уж Ваську, брата, на загорбке  таскала,  когда ты  на свет

родилась. Я уж в памяти находилась, помню.

Настасья:

 - Ты, однако, и будешь-то года на три меня постаре.

Дарья:

  -  Но, на три! Я замуж-то  выходила, ты кто была - оглянись-ка! Ты  ишо

без рубашонки бегала. Как я выходила, ты должна, поди-ка, помнить.

Настасья:

  - Я помню.

Дарья:

 - Ну дак от. Куды тебе равняться! Ты супротив меня совсем молоденькая.

Автор:

Третья   старуха,   Сима,   не   могла   участвовать   в  столь  давних

воспоминаниях, она была пришлой, занесенной в Матеру случайным ветром меньше десяти лет назад,- в Матеру из Подволочной, из ангарской же  деревни, а туда - откуда-то  из-под Тулы,  и говорила, что два раза,  до  войны  и  в войну, видела Москву, к  чему в  деревне по извечной  привычке не очень-то доверять тому,  что нельзя  проверить, относились со смешком. Как это  Сима, какая-то непутевая старуха, могла видеть  Москву, если никто  из них  не видел?  Ну и что, если рядом жила? - в Москву, поди,  всех подряд  не  пускают.  Сима, не злясь, не настаивая, умолкала,  а после опять  говорила то  же самое, за что схлопотала прозвище  "Московишна".  

Настасья:

     - Утром подымусь,  вспомню со сна... ой,  сердце  упрется,  не ходит,

-  Осподи!.. А  Егор пла-а-чет, плачет. Я ему говорю: "Ты не плачь, Егор, не надо", - а он: "Как мне нe плакать, Настасья, как  мне не плакать?!" Так и иду с каменным сердцем ходить, убираться. Хожу, хожу, вижу,  Дарья ходит, Вера ходит, Домнида  - и вроде  отпустит маленько, привыкну. Думаю: а может, попужать нас только хочут, а ниче не сделают.

 Дарья:

 - Че нас без пути пужать?

Настасья:

- А чтоб непужаных не было.

Автор:

     Им  предстояло самое скорое, раньше других,  прощание  с Матерой. Когда дело дошло до распределения, кому куда переезжать, дед Егор со  зла  или  от растерянности подписался на город, на тот  самый, где строилась ГЭС. Там для таких  же, как  они, одиноких  и горемычных  из зоны  затопления,  ставились специально два  больших  дома. Условия были  обменные: они  не  получают  ни копейки  за свою избу, зато им дают городскую квартиру. Позже  дед Егор,  не без  подталкивания и нытья Настасьи,  одумался и хотел переиграть  город  на совхоз, где и квартиру тоже дают, и  деньги  выплачивают, но  оказалось, что поздно, нельзя.

 Дарья:

     - Зато никакой тебе  работушки,  Я у  дочери  в городе-то гостевала - дивля:  тут тебе, с места не сходя, и Ангара, и лес, и уборна-баня, хошь год на улицу не показывайся. Крант, так  же от как  у самовара, повернешь  -  вода  бежит, в одном  кранту холодная, в другом горячая. И  в плиту  дрова не подбрасывать, тоже с крантом - нажмешь, жар  идет. Вари, парь. Прямо куды тебе с добром! - баловство для хозяйки. А уж хлебушко не испекчи, нет, хлебушко покупной. Я с непривычки да с невидали  уж и  поохала  возле крантов этих - оне надо  мной смеются, что мне чудно. А  ишо чудней, что баня и уборна, как у нехристей, в одном закутке, козле кухоньки. Это уж тоже не дело. Сядешь, как приспичит, и дрожишь,  мучишься,  чтоб за столом не услыхали. И баня...  какая  там баня, смехота  одна, ребятенка  грудного споласкивать. А оне ишо че-то булькаются, мокрые  вылазят.  От и будешь ты, Настасья, как барыня,  полеживать,  все на дому, все  есть, руки  подымать  нe  надо. А  ишо этот... телехон заимей. Он тебе: дрынь-дрынь, а ты ему: ле-ле, поговорела, и опеть на боковую.

Настасья:

 - Ой, не трави ты мое  сердце! (прижимала к груди дряблые руки, закрывала глаза). Я там в одну неделю с тоски помру. Посередь чужих-то! Кто ж старое дерево пересаживает?!

Дарья:

 - Всех  нас, девка,  пересаживают,  не  однуе  тебя.  Всем  тепери туды дорога. Только  успевай, господь,  прибирай

Настасья:  

  - Не равняй меня, Дарья, не равняй. Вы все в одном будете месте, а я на

отдельности.  Вы,  которые с Матеры, друг к дружке соберетесь, и веселей,  и

будто дома. А я? Ой, да че говореть?!

         Автор:

 Не  спрашивая у Настасьи, Дарья  взяла  ее  стакан,  плеснула в него из

заварника  и  подставила под самовар - большой,  купеческий, старой  работы, красно  отливающий чистой медью,  с  затейливым решетчатым  низом, в котором взблескивали угли, на красиво изогнутых осадистых ножках. Из  крана  ударила тугая и ровная, без разбрызгов, струя - кипятку, стало быть, еще вдосталь, - и потревоженный самовар тоненько засопел. Потом Дарья налила Симе и добавила себе - отдышавшись,  приготовившись, утерев выступивший пот, пошли по новому кругу,  закланялись,  покряхтывая,  дуя  в   блюдца,  осторожно  прихлебывая вытянутыми губами.

     Настасья:

 - Четвертый, однако, стакан.

    Дарья:

 - Пей,  девка,  покуль чай живой. Там  самовар не поставишь. Будешь  на

своей городской фукалке в кастрюльке греть.

     Настасья:

- Пошто в кастрюльке? Чайник налью.

    Сима:

 -  Без самовара  все равно не чай. Только что  не всухомятку.  Никакого

скусу. Водопой, да и только.

     Дарья:

     - Доведись до меня, взяла  бы и никуды нe тронулась.  Пушай топят, ежли

так надо.

     Сима:

- И потопят

     Дарья:

- Пушай. Однова смерть - че ишо бояться?!

     Настасья:

- Ой, да ить неохота утопленной быть.Грех, поди-ка. Пускай лучше в землю укладут. Всю рать до нас укладали, и нас

туды.

     Автор:

     Угарно и сладко пахло  от  истлевающих в самоваре  углей, косо и лениво

висела над столом солнечная пыль, едва шевелящаяся,  густая; хлопал крыльями и горланил  в ограде петух, выходил под окно, важно ступая на  крепких,  как скрученных, ногах, и заглядывал в него нахальными красными глазами. В другое окно виден был левый рукав Ангары, его искрящееся, жаркое на солнце  течение и  берег на той  стороне, разубранный по луговине березой  и  черемухой, уже запылавшей  от цвета.

Выходят ведущие.

1ведущий.

Мечтою чуть не каждый ныне

Стать дворянином обуян –

В архивной утопает тине,

А я горжусь, что из крестьян!

И я горжусь, что наши деды

Растили хлеб, а в дни войны

С мечом шагали до Победы,

Не посрамив родной страны.

2 ведущий.

Ну кто вот так ещё до боли

Любил свой васильковый край?

Они сначала вспашут поле,

Потом уж соберутся в рай.

Хотелось бы поймать жар-птицу,

Чтоб стала жизнь светлей кругом,

И разве кто на заграницу

Из них сменял бы отчий дом?!

3 ведущий.

Не зря в душе растёт тревога:

Заполонил поля бурьян.

Дворян в России стало много,

Зато поди найди крестьян.

3 группа. Вечные и современные проблемы в творчестве писателя.

1 ученик.

От любви к малой родине берут истоки все книги Распутина. Неслучайно в повести «Прощание с Матёрой» легко прочитывается судьба родной деревни писателя – Аталанки, в годы строительства Братской ГЭС попавшей в зону затопления. У Распутина Матёра – и остров, и одноимённая деревня. Триста лет обживали это место русские крестьяне. Но вот надумали построить на реке мощную гидроэлектростанцию. Остров попадал в зону затопления. Всю деревню надо было переселять в новый посёлок на правом берегу Ангары. Но эта перспектива никак не радовала стариков. Душа, например, бабки Дарьи обливалась кровью. Ведь в Матёре не только она выросла. Это родина её предков. А сама Дарья считает себя хранительницей традиций своего народа.

2 ученик.

Подобная участь постигла и село Аталанка, с которой связаны детские годы Распутина. Его перенесли на другое место. В новую Аталанку переехала мать писателя. Но можно ли на новое место перенести прежний жизненный уклад? Оказалось, что нет. Ведь совершился не просто переезд. Людям пришлось менять ремёсла. Рукотворные моря лишили их привычного уклада. Негде стало сеять хлеб. Многие новые пашни не годились: кругом была в основном глина. В землю тоннами вбухивали удобрения, но они мало помогали. Вот почему стали меняться нравы.

3 ученик.

После публикации повести Распутин говорил журналистам: «Не стоит обольщаться – нам уже не вернуть многие добрые традиции. Теперь речь идёт о том, чтобы сохранить оставшиеся, не отказываться от  них с той же лёгкостью и бесшабашностью, как это было до недавних пор». Этому – спасению Земли, жизни, полезных традиций – посвящено практически всё творчество и вся общественная деятельность писателя.

4 ученик.

Для Распутина любовь к земле не абстрактное понятие. Она подкреплена конкретными делами: борьбой за Байкал, стремлением сохранить исторические облики российских городов, возвращением древним центрам страны прежних названий.

Звучит музыка. Загорается яркий свет. Вечер заканчивается.