Сценарий часа поэзии "Сердце поэта. Валентин Иванович Шульчев"
классный час по краеведению (8 класс) на тему

                                                                                  Александр Владимирович ЛЕЖНЁВ

                                                     СЕРДЦЕ    ПОЭТА

                                                          Сценарий

                        ЧАС ПОЭЗИИ ВАЛЕНТИНА  ИВАНОВИЧА ШУЛЬЧЕВА

                                                                                                   Жизнь свою, сердца свои и силы

                                                                                                     Отдаем, страна моя, тебе!

                                                                                                                          Валентин Шульчев

УЧИТЕЛЬ:

      Ежегодно, третьего мая,  любители литературы Староюрьевского района  Тамбовской области отмечают  день рождения Валентина Ивановича Шульчева, человека, смело прошедшего по жизни, вписавшего в биографию  любимой им России несколько прекрасных, сильных предложений, мощь которых спустя десятилетия  проступает с такой силой, словно это случилось даже не вчера, а   минуту  назад. Словно лишь только-только  мы смотрели в лучистые глаза этого человека, слышали биение его  пульса, воспринимали сердцем и душой его славные дела.    

      А наследие Валентина Ивановича Шульчева  огромно, несмотря на то, что ему не удалось издать ни одного стихотворного сборника,  не привелось стать членом Союза писателей или какого-то иного творческого союза. Да, были стихи, которые печатали районные газеты и солидные московские журналы, были частушки и песни, что распевались партизанами и жителями сел и деревень Орловской и Курской областей. Поэтическое слово Шульчева, яркое и образное, звучало в эфире Всесоюзного радио. Те стихи читал популярный артист театра и кино М.И.Царев. Были и листовки, что  лихие партизаны, братья по оружию, распространяли  всюду, где появлялись. Автором их тоже был  боевой офицер Валентин Шульчев. Были  музыкальные произведения: их самодеятельный артист, виртуоз и самородок, исполнял охотно и часто. Играл всё, что просили: русскую и  зарубежную классику, народные песни и наигрыши, а также  песни, написанные в последнее время. Это были песни Великой Отечественной войны, любимые, трогательные. Играл на  баяне и скрипке, на дудочке  и балалайке, словом, на  том музыкальном инструменте, что у него оказывался под руками. Его не надо было упрашивать, хотя все, кто хотя бы однажды  общался с Валентином Ивановичем, отмечали его  христианскую скромность…

УЧЕНИК:

        Родился Валентин Шульчев третьего мая 1914 года. Да, третьего мая. И об этом узнали  недавно, ибо всюду:  в   словарях, справочниках, статьях -  написано, что родился Шульчев в мае.  Да и сам Шульчев почему-то ни разу не уточнил, когда это произошло. Не смогли ответить на этот вопрос даже его  родственники.  Архивы тоже молчали. И вот совсем недавно Валерий Дмитриевич Стребков, ветеран педагогического труда, бывший учитель Староюрьевской средней общеобразовательной школы и заведующий Староюрьевского районо,  руководитель Тамбовского областного отдела образования, работая в областном архиве, наконец-то отыскал документ, что проливает свет. Теперь мы знаем, когда родился  Шульчев.

УЧЕНИК:

      Детство Шульчева всё  же стоит считать счастливым, несмотря на то, что оно совпало с грандиозными событиями России: революция, Гражданская война, голод. Да, ни одна беда не миновала дом Шульчевых, что  бросал  свет своих окошек на здание школы, пришкольный участок, дорожки парка. Свет этот был виден    отовсюду, так как именно из этого  неприметного здания, построенного когда-то для учителей данного учебного заведения, лился свет добра и любви.

       И, наверно, необходимо напомнить, что родителями Валентина Ивановича были известный на Тамбовщине педагог и просветитель Иван Иванович Шульчев  и его  спутница Александра Тихоновна, руководившая в школе кружками, занимавшаяся воспитанием и  своих детей – Валентина, Евгения, Веры, Клары, Галины.

УЧЕНИК:

      Валентин был старшим ребенком в семье, а значит, был не только желанным, любимым, но и  помощником родителей. Поэтому с малых лет его приучили быть порядочным, уметь отвечать за каждое свое слово, за каждый свой поступок. А за примерами ему далеко ходить не надо было. Равнение, как говорится, он держал на родителей. Примеры, как гласит античный афоризм, полезнее наставлений.

      В четыре года малыш научился читать. Читал и газеты, и журналы, и книги, словом, все, что попадало в поле его зрения, пока родители находились  на работе. Но Александра Тихоновна и Иван Иванович понимали: ребенок должен читать лучшие произведения, мировую классику. Библиотека у Шульчевых была прекрасная. Он читал стихи, сказки   не только брату и сестренкам, но и  всем, кто попросит. А по вечерам книгу в руки брала мама и читала, читала. Это, по воспоминаниям  родственников, были  минуты радости, минуты простого человеческого счастья, которое стоило так дешево. И юные Шульчевы научились это ценить  и смогли пронести то бесподобное чувство, рожденное при керосиновой лампе, по всей жизни.

УЧЕНИК:

        Когда Шульчевы еще жили  в Шушпанольшанке, то нередко местные крестьяне обращались к пятилетнему Валентину с просьбами почитать им газеты, так как население было в основном неграмотное.  Будущий учитель словесности и поэт  читал  заметки, статьи и письма, что  редакция «районки» охотно печатала для населения. И   это  тоже, как говорится, исторический факт. Как и тот, что  Валентин иногда пытался где-то затаиться, спрятаться, ибо однажды понял: стихи ему нравится не только читать, но и писать,  а они, робкие, несмелые, по-детски неуклюжие, откуда-то приходили и требовали,   чтобы восьмилетний мальчик их непременно  записал. Ребенок аккуратно, не по-мальчишески красивым почерком записывал, а они все приходили и стучались в крохотное сердечко…

       Не сразу Валентин признался, что сочиняет стихотворения. Эта тайна очень долго хранилась им, лишь спустя какое-то время  мальчика упросили напечатать некоторые стихи  в школьной стенной газете. А через  какое-то время произведения ученика из Староюрьева стали публиковать и районная газета, и областная, и журналы.   Но никогда Валентин не говорил даже дома об этом. Мама и отец узнали, что произведения их старшего сына  жалует  пресса только тогда, когда из редакций на  имя  юного автора стали приходить денежные переводы – заработная плата за литературный труд. Так в учительской семье появился еще один человек, который стал поддерживать слабенькое финансовое положение семьи.

    УЧИТЕЛЬ:

      В воспоминаниях Веры Ивановны Чупрыниной, родной сестры поэта, написанных уже  в двадцать первом веке, есть немало любопытного, интересного. Вот небольшой фрагмент из письма, присланного в Староюрьево из Харькова.

        «У Валентина было доброе сердце. Он всегда кого-либо защищал, опекал. Мама  рассказывала, что когда мы были маленькими, а ей надо было уйти на некоторое время из дома по каким-либо делам, она оставляла меня двухлетнюю на шестилетнего Валентина. Во время её отсутствия он по-детски меня охранял:  устраивал мне под большим креслом, которое накрывал чехлом, дом. Сажал меня в этот дом, а сам садился рядом с креслом на пол и как умел развлекал. В детских играх он  изображал былинных богатырей, а во время шумных игр про войну был всегда на стороне слабых…»

       Читая воспоминания землячки, в который раз убеждаешься, что талантливый человек талантлив  во многих областях. То же можно сказать и про Шульчева. Фактов, как говорится, предостаточно. Главный его талант, на мой взгляд, - это доброта, которой, решись он поделиться, хватило бы, пожалуй, не на одну сотню человек. И снова хочется процитировать по этому поводу В.И. Чупрынину: «Стремление кого-то опекать, защищать от всяких жизненных невзгод было присуще и взрослому Валентину. Примером может служить следующий случай. Работая учителем Староюрьевской средней школы, он однажды привел в наш дом беспризорника, мальчика лет восьми-девяти, который почему-то сбежал от своих родителей. Видно, ему жилось с ними несладко, поэтому ребенок  неправильно назвал свою фамилию, свое имя и неправильно назвал село, в котором жили его родители. Некоторое время этот беспризорник прожил в нашей семье. Но вскоре нашлись его родители и ребенка забрали домой. Но в своих письмах из армии Валентин просил не бросать этого ребенка на произвол судьбы и долго интересовался его делами».

  УЧЕНИК:

        Силу физическую впитывал в себя Валентин Иванович с детства. Всегда, когда  я  иду на работу или возвращаюсь домой из школы, прохожу по тем же дорожкам, что, несомненно, помнят мальчика Валентина, который однажды решил, что должен выучиться ходить на ходулях. Ходули были высокими, преодолевать метры и сантиметры было на них очень и очень трудно. Но в ребенке зародилась и трепетала в то время высокая, как  вечное небо, цель, и он просто не мог не добиться  успеха.

         Представьте сегодня, что кто-то из староюрьевцев ходит на ходулях, да о таком человеке вскоре узнает не только райцентр, но и в окрестных селах и деревнях распространится слух. Телевизионщики приедут для «Новостей» снимать сюжет.  В те далекие годы тоже было любопытно посмотреть на мальчика, который придумал передвигаться по тамбовскому чернозему на ходулях. Валентин, конечно, не  любил в такие минуты ощущать на себе посторонние взгляды,  тем не менее, мог объяснить  любому желающему, как научиться ходить столь необычным способом. Сестры тоже пытались добиться успеха, но, набив предостаточно шишек, от непривычной  забавы отказались.

      В 1930-е годы Валентин Шульчев работал учителем русского языка и литературы в родном селе и заочно учился в Воронежском педагогическом институте. Он окончил его незадолго до начала войны. Юноша был уже сложившимся поэтом, в чём убеждают многие его стихотворения, в частности, «Погоня»:

ЧТЕЦ:

В рассветные сумерки синие,
В разлёте и гике погони,
Одетые пеной, как инеем,
Вломились безумные кони…
И, ветра свистящего полные,
Их гривы плясали, как пламя,
И длинные, сизые молнии
Кипели, клубясь, под ногами…

  УЧЕНИК:

        Валентин готовил себя к службе в армии и на спортивной площадке, и на  игровом поле, и на уроке физкультуры. Перед ним склонили очень быстро головы различные виды спорта. Сила, выносливость пригодились не только тогда, когда проходил действительную службу, но и в годы Великой Отечественной войны. Особенно  без этого нельзя было обойтись   в партизанском отряде. Конечно, здесь офицеру Шульчеву пришлось хлебнуть  немало  трудностей огромной ложкой, но научился  быть и партизаном. Об этом   как-то рассказывал Т.С.Фокин, житель   Спасского; Тимофей Сергеевич находился в отряде вместе с Валентином Ивановичем.

ЧТЕЦ:

За нашу кровь, за слёзы и за раны
Мы вражьей своре предъявили счёт.
Смелее в бой, лихие партизаны!
За Родину, товарищи, вперёд!
Враг будет бит.
Фашистской банде чёрной
Не жить на нашей радостной земле.
Разведка наша в Курске и Касторной…
Друзья у нас и в Брянске и в Орле.

    УЧИТЕЛЬ:

   И еще о некоторых эпизодах короткой, но красивой, как майская радуга над родной рекой, жизни Шульчева хотелось бы вспомнить. Это касается тех лет, когда Россия вымирала от голода. Не обошло  горе горькое, как пелось  в известной песне,  и Староюрьево. Шульчевы, которые все свое время отдавали школе, детям,  испытали его на себе  в достаточной степени, как в народе говорят в таких случаях, мало не показалось никому. Как-то на семейном совете решили: подросток Валентин должен поехать в Москву и привезти оттуда продукты, иначе не выжить, силы у  детей и родителей таяли на глазах всего села. Валентин отправился в опасную поездку. Деньги он спрятал надежно, а когда прибыл в столицу, сразу же начал  поиски хлеба. Часами стоял в очередях. Потом вокзал, бессонная ночь. Дорога назад. Паренек   мог привезти 10-15 кг хлеба. Но и этого было сказочно много. Мышкой затаилась надежда, что с бедой обязательно справятся. Несколько таких поездок совершил Валентин в Москву. Откуда деньги? Деньги нашли, хотя об этом никогда не распространялись: Шульчевы всегда умели хранить тайны. Дело в том, что в семье хранилась икона. По воспоминанию Веры Ивановны Чупрыниной,   икона была дана Петром Первым одному из предков по материнской линии за храбрость, отвагу, преданность Отечеству и царю во время легендарной Полтавской битвы. Икона должна была передаваться в семье из поколения в поколение по линии старшей дочери. «Эту икону мои родители,- пишет сестра поэта,- никому из знакомых никогда не показывали. Они боялись репрессий по отношению к семье со стороны НКВД. Оклад у иконы был серебряный и украшен драгоценными камнями. Во время голода, чтобы спасти семью, мама решила продать оклад. Она сняла оклад с иконы, и Валя с этим окладом поехал в село Сосновку, где жила мамина родная сестра - молодая учительница Неунылова Екатерина Тихоновна… С помощью Екатерины Тихоновны драгоценности были приняты в магазин и выданы деньги…» На эти деньги и жили. К сожалению, признается  В.И.Чупрынина, во время войны икона из дома пропала…

      Нет, иконы не пропадают! Не исчезает и память о достойных людях!

 УЧЕНИК:

      В 1960 году к читателям пришел сборник  стихов Шульчева, которому дали доброе название: «Жить, побеждая!..» Именно так и жил наш именитый земляк. В предисловии к книге  поэт  В.Гордейчев отмечал: «Многие стихотворения Шульчева буквально поражают смелостью образов, неожиданностью эпитетов, богатством ритмов…» И с ним нельзя не согласиться. Поэтому-то Слово поэта Валентина Шульчева ушло в народ, для которого и было отыскано у сердца,  где и находится до сегодняшнего дня. Поэтому-то его помнят не только в Староюрьевском районе Тамбовской области, т.е. на  малой родине, но и на  Орловщине и Курщине – там, где он был, прежде всего, воином, защитником Отечества, партизаном.

        Его стихотворения сегодня читают и те, кто прошел дорогами Великой Отечественной войны, и те, кто появился на свет уже в новой России. Стихи поэта Валентина Шульчева, на мой взгляд, будут прописаны и в сердцах тех, кто еще не пришел на эту Землю.

ЧТЕЦ:

Немецкими танками смяты посевы,
Свинцовая хлещет пурга.
Но грозное пламя народного гнева
Бушует в тылу у врага.
Мсти врагу беспощадно и смело.
Мать- Отчизна! Мы слышим твой зов!
В бой уходят за правое дело
Партизаны орловских  лесов…

   УЧЕНИК:

          О таких сильных духом людях слагают легенды. Одна из них в Староюрьеве передается из уст в уста уже много десятилетий.

       Рассказывают, что в  одном из кровопролитных боев под Харьковом офицер Шульчев попал в плен. Он был очень серьезно ранен, требовалась медицинская помощь, а  ее не отыскать, если не знаешь, где свои, а где враги. Шульчев попал в плен. И не он один.  Сотни, тысячи наших бойцов  в те сложнейшие для Советского Союза месяцы оказались во вражеских застенках. Это, конечно, исторический  факт, а вот дальше, дальше и начинается легенда. Шульчев совершает один за другим четыре побега из неволи – неудачно, ему вынесен смертный приговор. Наш земляк решается попытать судьбу еще раз. Пятый побег прошел удачно, и  он, боевой офицер,   приступил к поиску партизанского отряда.  Нет, Шульчев с первого раза «оторвался» от преследователей, а  потом  состоялась встреча с партизанами. И это не вымысел,  а факт истории. Так В.И.Шульчев  оказался  у партизан. И.И.Макаров, один из них, позже вспоминал:

      «-Вы зачем пришли?- спросил его комиссар Глазков.

       -Немца бить,- ответил голубоглазый парень.

     - Немца бить? Его здесь нет. Немец к Волге  пошел,- сказал Глазков.

      -Товарищ комиссар, вот его в затылок-то  и нужно долбить. За этим-то я и пришел, - добродушно улыбнулся парень. Синие глаза как-то просто, по-детски смотрели в лицо Глазкову.

     -Во всем русская душа, во всем русский человек,- думал комиссар Глазков, смотря на загорелое веснушчатое лицо парня, на его русую прядку волос, спавшую на лоб, и синие глаза, искрившиеся простотой и честностью.

      -Ребята, отведите его в лагерь,- сказал комиссар.

      Так был принят в отряд Валентин Шульчев.»

    УЧЕНИК:

     Он и здесь, в партизанском отряде, оставался не только бойцом, но и поэтом. Многие подпольщики вспоминают про ту  легендарную тетрадь, в которую Валентин Иванович записывал стихотворения. С ней он никогда не расставался, Даже в последнее сражение с фашистами пошел со своими  сочинениями – стихами, поэмами. Без поэзии Шульчев уже не мог обходиться, как не мог  часа прожить без партизанского братства. И стихи, и партизаны оставались для нашего земляка до его последнего дыхания настоящими друзьями, которых неоднократно проверили на прочность и радость, и беда.

УЧЕНИК:

      Когда партизан Валентин Иванович Шульчев погиб,  на груди у него, под гимнастёркой, друзья нашли  тетрадь, куда он записывал стихи. В ней было начало поэмы «Орловщина», несколько новых стихотворений, в том числе и «Мужество», посвящённое отважному партизану Егору Гайдукову. Строки, выведенные рукой Валентина Шульчева, оказались для него пророческими:

ЧТЕЦ:

Может быть, и мне придётся круто
Повстречавший смертную беду,
Как свою последнюю минуту
Я в бою последнем проведу?
Труден будет этот час суровый.
Но, с врагом сойдясь лицом к лицу,
Вспомню я Егора Гайдукова
И умру, как следует бойцу…

УЧИТЕЛЬ:

       Сейчас предлагаем вашему вниманию фрагменты  документального фильма о праздновании одного из юбилеев Шульчева в Староюрьеве. Вы увидите и услышите тех, кто был когда-то учеником Валентина Ивановича, работал и служил вместе с ним. Многие из участников фильма ушли из жизни, но воспоминания о Шульчеве сохранились…

                   ПРОСМОТР ФРАГМЕНТОВ ДОКУМЕНТАЛЬНОГО ФИЛЬМА

ЧТЕЦ:

Завершается Час поэзии стихотворением  Александра Владимировича Лежнёва

                       «МНЕ ИЗ ТОГО ОКОПА НЕ УЙТИ…»

                                                       Памяти В.И.Шульчева, поэта-партизана,    

                                                       офицера, участника Великой Отечественной войны

Мне из того окопа не уйти,

Не вынесут меня – и это знаю.

И мне не станет больше двадцати,

Хотя плескался я в восторгах мая.

Гудит-цветёт по-над землёй метель…

Солдат, что неизвестен, спит в столице…

Из шкафа снова требую шинель

И вижу всех ребят убитых лица.

С друзьями говорю из дня того,

Из той зари и из того окопа.

И мы смеёмся, в грусти никого,

И, кажется, что так живёт Европа.

И сосны примут, не проснувшись, бой,

Едва увидит зарево землянки.

И станет наш окоп передовой

На безымянной, в серебре, полянке.

Взрывной волной меня относит в снег,

Волна огня сполна зальёт окопы.

Бойцов безусых источится век,

И травами затянет жизни тропы.

…Мне тот окоп хотелось бы найти,

Обнять его и мышкой затаиться…

Ни днём не стало больше двадцати,

Ведь первый бой по-прежнему мне снится.

                                     2004, декабрь