Рубрика оружие победы: «Слово божье» Тема: «Спасительная вера»
статья по окружающему миру

Рубрика оружие победы: «Слово божье»

Тема: «Спасительная вера»

Кто на войне не бывал, тот Богу не маливался.

Русская пословица

Страшно быть неверующим. Особенно на войне. Но нередко близкое дыхание смерти приводит очерствевшие сердца к Богу, а верующих укрепляет в вере. Для Творца важен личный выбор человека. На войне ты с богом – мёртвый, как живой, или без Него – живой мертвец!

Удивительна история Константина Шеврова. Из семьи атеистов, он был втайне от родителей крещён своей тёткой Нюрой и священником Павлом. От неё же запомнил он и пару молитв. Пройдя сквозь пекло 1941 и 1942 годов, он ни разу не был ранен, но о Боге впервые вспомнил осенью 1942г., войдя в горную речку на Кавказе.

Четыре штурмовые группы, которым было поручено подорвать важный немецкий мост, утонули в бешеной реке. Константин был командиром пятой. Входя в ледяную реку, лишь боец Сванидзе перекрестился и сказал что-то по- грузински. Видя это, в бурном потоке ночи и Константин стал взывать к Взбранной Воеводе. Трое бойцов утонули, а им двоим чудом удалось добраться до опоры и заминировать её. Под пулемётным огнём Сванидзе сказал: «С Богом!» - и ринулся в реку. А Константина оставили силы. Он стал молить Господа за родных, просить прощения за неверие и с миром принять его дух. И вдруг ему показалось, что рядом появился отец Павел: «Иди, Константин! Богородица тебя защитит». Костя поджёг фитиль и шагнул в темень ночи.

Из всей группы спаслись двое: Константин и рядовой Илия Сванидзе.

Настоящим крещением для многих красноармейцев стало форсирование Днепра осенью 1943 г. Глядя смерти в глаза (гибло до 60%), одни обещали Богу креститься, другие стать монахами, третьи – священниками. И спасались. Потому что верен Бог: Верующий в Меня имеет жизнь вечную (Ин. 6: 47).

Сержант Сергей Мамонтов, участник битвы под Курском, вспоминал после войны: «Фашистский дот прижал нас к земле. Кругом убитые, головы не поднять. И вдруг ко мне в воронку вползает медсестра Вера со связкой гранат. Вижу: крестится и что-то шепчет. «Ты зачем здесь?» - спрашиваю я. «К доту ползу, хочу подавить его. Бог мне поможет!» За всю войну я даже мысленно не перекрестился, Бога ни разу не вспомнил, а тут девчонка ползёт дот уничтожить да на Бога надеется. Словно опалила меня Вера. Невольно перекрестился, взял гранаты и с молитвами к Богородице, преподобному Сергию, к Господу осторожно вылез из воронки. Не о спасении жизни молил, а о прощении. Заметили меня гады, и застрочил пулемёт. Но происходило необычайное: двигался я – ровно на столько же передвигалась и струя огня. Как ни старался пулемётчик, а пули упорно ложились то впереди меня, то сзади. Уже и автоматчики по мне застрочили, а я целёхонький полз. Вопреки всем жизненным и военным законам. Видя столь явное  чудо, я истово молился. Вдруг из дота выскочил немец и бросил гранату. Она упала так близко, что я успел швырнуть её обратно. Она-то и убила его. Я вскочил к открытой двери дота и бросил свою связку. Очнулся я на руках у Веры. «Чего плачешь?» - спрашивал её санитар. «Да он дот подорвал, сколько наших спас!» - «Ну и что? Подорвал! Один, что ли, такой?»»

Летом 1941 г. под Смоленском в ожидании немцев окапывался вместе с бойцами лейтенант Алексей. Во время боя взрывом ему перебило обе ноги. Когда очнулся, увидел трофейную команду немцев. Вся душа раненого излилась в молитве к Божией Матери. К нему подошёл немец и стал обыскивать. Взял командирский планшет, документы, письма и снял с руки часы. Отбросил винтовку и направил свой автомат к груди Алексея. И тут Алексей трижды перекрестился и сказал: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго». Немец опустил автомат, внимательно посмотрел на него и, сказав: «Гут, гут», достал вещи Алексея, часы надел обратно на руку и, коверкая русские слова: «Куст, лес, куст, лес», дал автоматную очередь в сторону и ушёл.

Спасённого Алексея выходила верующая семья Выропаевых. Её глава Пётр Сергеевич по воскресеньям читал  дома отрывки из службы: антифоны, ектеньи, песнопения. Алексею это показалось неправильным, но Сергеевич простодушно сказал: «Церковь-то закрыли. Как нам без службы? А там Господь рассудит».