Консультация для родителей на тему: "Нужно ли учить маленького ребенка давать сдачу"
консультация (подготовительная группа)

Нужно ли учить маленького ребенка давать сдачи?

Когда предлагают научить маленького ребенка давать в глаз или в лоб в ответ, отправляя справляться самому с конфликтами с другими детьми, то посыл за этим стоит вполне хороший – научить ребенка защищать самого себя, не давать себя в обиду. И это очень хорошо, когда человек умеет это делать.

Но в таком случае мы говорим о взрослом человеке, который делает выбор себя защитить – а это именно ВЫБОР, как, когда и каким образом себя защищать, – у этого взрослого человека уже развита способность к интеграции (по крайней мере, хотелось бы, чтобы это было так). Его мозг уже способен учитывать разные стороны одной ситуации, чувствовать и видеть и себя, и другого человека, оценивать масштаб нанесенного урона и силу необходимой реакции на него.

И этот взрослый человек уже освоил множество разных моделей поведения и самозащиты. Где-то говорить и обсуждать, договариваться, где-то говорить “стоп”, где-то просто уходить из конфликта и не поддерживать его, находя для своих эмоций более безопасное выражение. Но где-то и бить, да. Например, когда зажали в углу в подворотне или на человека напали, то, безусловно, есть смысл нападать и отбиваться.

Но, положа руку на сердце, мало у кого из нас есть необходимость махать кулаками каждый день. И почему-то именно это часто предлагают делать детям. Если у вас без спроса берут вашу вещь или вас толкают, то это не значит, что вы сразу дадите в лоб. Скорее всего, вы скажете об этом голосом, и если на том конце провода человек адекватный, то вы найдете компромисс, сможете поговорить, услышите извинения или разойдетесь в разные стороны. Но навряд ли вы побежите наносить ему увечья, чтобы сесть в тюрьму.

Ваша способность мозга переживать одновременно несколько противоположных чувств – фрустрацию, злость, порыв атаковать и вместе с тем тревогу, не безразличие, заботу о другом и т.д. – поможет найти адекватный способ реагировать на происходящее.

Ну а если в порыве эмоций вы превысите “пределы необходимой самообороны”, например, будете кричать и ругаться больше, чем того требует ситуация, то потом остынете, и способность к интеграции поможет вам почувствовать не безразличие и принести извинения. Или прийти поговорить еще раз спокойно, пояснив, как с вами не нужно поступать. Или не будете поддерживать те отношения.

А у ребенка-дошкольника способности к интеграции НЕТ. Он не может одновременно переживать два противоположных импульса. У него или одно, или другое. Или он сам, или другой. Он не может учитывать обстоятельства и двойственность своих чувств и намерений. Он вообще не видит многомерность ситуации и разные стороны. Никакого полезного урока для себя он тоже не может вынести, когда ему говорят “бей в ответ”. Он маленький и незрелый.

Прежде чем он станет способен себя защищать сам не из страха и паники от того, что больше некому и надо справиться самому, а из своей внутренней зрелости, пройдут еще долгие годы. За это время он будет переживать каждую эмоцию по отдельности без смешивания, чтобы потом эти эмоции могли встретиться в один момент.

Например, чтобы фрустрация и стремление атаковать могли быть уравновешены многомерным видением ситуации и заботой о последствиях. Или наоборот, чтобы страх себя защитить был уравновешен здоровым ощущением, что я могу себя защитить и я знаю, как лучше всего это сделать сейчас.

Дозреет его мозг, он подрастет, а заодно увидит и усвоит много разных вариантов разрешения конфликтов: когда можно остановить словами (ему важно пережить этот опыт не просто со слов взрослого, а сначала когда взрослый делает это для него), когда можно вытянуть вперед руку и сказать “стоп”, когда можно немного подождать, потому что конфликт иногда– не такой уж и конфликт и разрешится сам через пару минут, когда можно позвать на помощь, и так далее. У него будет более зрелый мозг и большой арсенал вариантов.

Когда дошкольнику говорят “защищайся сам, бей!”, он теряет эти важные для его развития возможности: в полной мере прожить каждую эмоцию отдельно (ему для этого нужен взрослый), дозреть до способности мозга смешивать чувства, накопить себе пространство вариантов, как действовать.

И логичный вопрос – а что тогда делать? Создать искусственные условия, где его никто не будет обижать? Нет, не нужно, да так и не выйдет, разве что в теплице под колпаком. Это нормально, что во внешнем мире другие относятся к ребенку по-разному и его могут обидеть, ударить, толкнуть.

Я вижу здесь два пути. Если ребенка постоянно бьют, то тогда вопрос – почему это должен решать один ребенок? Если условия хронически токсичные и стрессовые, ребенок не должен справляться один. Иногда такие ситуации решаются переговорами, обсуждениями, диалогами с другими взрослыми или вашим присутствием рядом с ребенком.

Если это садик или школа, то к проблеме привлекаются учителя, педагоги. А иногда стоит просто забрать ребенка из такого заведения или компании детей. А если это разовые ситуации на детских площадках, которые иногда случаются, то выход в том, чтобы больше быть рядом с ребенком, не заставляя его сразу бить самому, а дать ему другой опыт решения конфликтов.

Ребенок не сможет без взрослых открыть этот прекрасный и разнообразный мир вариантов справиться. Два ребенка без способности к интеграции и способности испытывать уязвимые чувства (например, не безразличие к другому) не придут сами по себе к адекватному диалогу. Да, они будут бить. Но какой урок они из этого вынесут? “Тебе не на кого рассчитывать”, “мир не безопасен”, “забрали лопатку – дай в глаз” и “это твой единственный вариант”?

Когда к вам прибежал ребенок, которого только что ударили на детской площадке, он вам жалуется, он принес вам свою боль, обиду и злость. Если он не пострадал физически, что самое первое, в чем он нуждается? Просто задумайтесь вот об этой самой минуте. Нет, не в том, чтобы вы шли наказывать обидчиков или отправляли его справляться самому. Обратите внимание сначала на НЕГО САМОГО. На его чувства, его боль, его растерянность, его злость. Побудьте хоть минуту с ним, вот таким вот настоящим и искренним во всех его проявлениях, прежде чем что-то решать.

Не нужно ничего решать прямо сейчас. Ему важно быть услышанным, понятым, замеченным, почувствовать нормальность своих переживаний, в том числе и его злости. Даже когда он кричит: “Мама, побей его, он меня ударил, накажи его! Я его убью!” – попробуйте уйти от содержания и сказать ему, что ему так больно и он так злится от удара, от неожиданности. Проявите ощущение нормальности его злости и сочувствие к тому, что он пострадал. Послушайте его. Обнимите. Посидите рядом.

Дайте ему почувствовать, что вот прямо здесь и сейчас вы с ним и с тем, что происходит у него внутри. Потом помогите ему на словах собрать его растрепанные чувства в связную историю про случившееся, чтобы он смог хоть немного прикоснуться к своим эмоциям, почувствовать и понять их. Это, кстати, один из самых частых запросов в терапии, когда внутри человека поднимается шквал эмоций и чувств, а он не может их распознать и идентифицировать, получается сплетенный комок всего вместе, потому что взрослые не помогали такому ребенку почувствовать и осознать, что произошло, собрать простую и связную историю внутри о случившемся и о своих чувствах.

Часть ситуаций решается уже вот здесь, когда ребенок почувствовал себя услышанным и увиденным. Накал его эмоций начинает снижаться, и дальше уже можно что-то с этим делать. Может быть, он сам выдохнет и побежит играть дальше. Может быть, вы скажете ему, что поговорите с мамой обидчика и поговорите вчетвером – с ней и детьми. Может быть, вы пойдете к детям и будете там рядом или предложите своему ребенку поиграть самому.

То, как взрослый будет решать ситуацию, это уже второе. Но часто оно становится первым, и тогда мы действуем из благих намерений, а пострадавший ребенок остается наедине со своими чувствами как будто неувиденным.