Конспект « Жила - была девочка « ( из дневника Т. Савичевой)
план-конспект занятия по развитию речи (подготовительная группа)

Государственное бюджетное дошкольное образовательное учреждение №100

Невского района г. Санкт- Петербург.

Конспект

« Жила - была девочка «

( из дневника Т. Савичевой)

Воспитатель: Дмитриева М.В.

 «Жила – была девочка»

Задачи: познакомить детей с историей жизни Тани Савичевой и ее легендарным дневником;

-на примерах героини воспитывать любовь к семье, к родному городу;

-формировать чувства сострадания,  чувства восхищения  выносливостью Тани и  ее желанием жить;

-активизировать речь прилагательными;

- учить определять первый звук в заданном слове и находить букву, обозначающую этот звук

-развивать мелкую моторику, цветовосприятие, чувство ритма

Воспитатель: Я вчера прочитала очень интересную, трогательную историю об одной девочке. Вы хотите услышать эту историю? (ответы детей).

Воспитатель: В прекрасном городе  Ленинграде, в доме номер 13 на Васильевском острове жила-была девочка. Звали её Таня. Таня Савичева. 1. Танечка росла счастливым ребенком. Была у неё большая и дружная семья: папа, мама, бабушка, братья, сёстры и два дяди. 2. Папа, Николай Родионович -  пекарь. Мама, Мария Игнатьевна работала швеей и считалась одной из лучших вышивальщиц. Мама шила для дома нарядные шторы, салфеточки, скатерти, а также   

красивую одежду  для своих детей.

1.         Танечка росла счастливым ребенком. В семье ее очень любили. Особенно хорошие отношения у Тани были с дядей Васей. Танечка часто заходила к дяде Васе домой и вместе с ним могла подолгу проводить время в его домашней библиотеке. Вдвоем они часто прогуливались вдоль реки Невы. Вот, что о Тане говорила ее старшая сестра Нина. «Танюша была младшей в семье. Вечерами мы собирались за большим столом. Мама ставила в центр корзину, в которой спала Таня, а мы смотрели, боясь лишний раз вздохнуть и разбудить малышку. Танечка росла золотым ребенком.  Таня была застенчивой девочкой, но очень серьезной. Она хорошо умела слушать. Мы ей рассказывали о работе, о спорте, о друзьях. От мамы Тане достался «ангельский» голос.

               2.                 Возможно, когда Танюша выросла, могла бы стать певицей».  

                                                                                     (Из воспоминаний Миши и Нины) 

Но наступила Великая Отечественная война.  Уже в конце сентября фашисты окружили Ленинград со всех сторон. Каждую ночь гул самолётов, вой сирены,  разрывы бомб. Кругом развалины.  3. Вышла Танечка на улицу и не узнала свой Ленинград.  Город погрузился в темноту. Наступил холод и голод.  И так,  почти 900 страшных дней и столько же  ночей.

                       Когда началась война, Тане было   11   лет.

Девочка вместе с другими ребятами помогала взрослым освобождать подвалы от мусора, тушить «зажигалки» (зажигательные бомбы), рыть траншеи. В блокаду на глазах у Тани погибли ее бабушка, два дяди, мама, брат и сестра.

Таня вела дневник  4. В этом дневнике девочка записывала очень грустные события. (Обратить внимание детей на то, что это записная телефонная книга. Причем, книга принадлежала сестре Жене).  Воспитатель одновременно читает отрывок стихотворения  «Девять страничек    Страшные строчки»

Динамическая пауза (воспитатель читает стихотворение, а дети выполняют движения в соответствии с текстом.

Я писала, все писала.

И от холода дрожала.

Сейчас немножечко посплю,

Сон чудесный досмотрю.

За водой к Неве схожу.

Далее монолог «Девочка из блокадного Ленинграда»  читает девочка школьница.

Беседа.

Воспитатель: Как вы считаете, любила ли Таня свою семью. Что вы можете рассказать об этом? Ребята, по вашему мнению, какими качествами обладала Таня? Трудно ли было Тане в годы блокады? Любила ли Танечка свой город? Как помогала Таня своему Л Воспитатель: Спасибо за ваше мнение.

Воспитатель: Таню удалось вывезти из блокадного города. Врачи боролись за ее жизнь, но, к сожалению, Танечка умерла.

Далее проводится словесная игра с мячом «Какая Таня?»

          Затем барельефная лепка «Укрась букву» Воспитатель предлагает  выбрать ребенку по желанию любую букву, с которой начинается слово, характеризующее Таню (серьезная, умная,  артистичная, выносливая и т.п.) и украсить ее (букву).

Яковлев Юрий

Девочки с Васильевского острова

Умерли все. Осталась одна Таня.

Из дневника Тани Савичевой.

 Ленинград, 1942 год. Я Валя Зайцева с Васильевского острова. У меня под кроватью живет хомячок. Набьет полные щеки, про запас, сядет на задние лапы и смотрит черными пуговками... Вчера я отдубасила одного мальчишку. Отвесила ему хорошего леща. Мы, василеостровские девчонки, умеем постоять за себя, когда надо... У нас на Васильевском всегда ветрено. Сечет дождь. Сыплет мокрый снег. Случаются наводнения. И плывет наш остров, как корабль: слева - Нева, справа - Невка, впереди - открытое море. У меня есть подружка - Таня Савичева. Мы с ней соседки. Она со Второй линии, дом 13. Четыре окна на первом этаже. Рядом булочная, в подвале керосиновая лавка... Сейчас лавки нет, но в Танино время, когда меня еще не было на свете, на первом этаже всегда пахло керосином. Мне рассказывали. Тане Савичевой было столько же лет, сколько мне теперь. Она могла бы давно уже вырасти, стать учительницей, но навсегда осталась девчонкой... Когда бабушка посылала Таню за керосином, меня не было. И в Румянцевский сад она ходила с другой подружкой. Но я все про нее знаю. Мне рассказывали. Она была певуньей. Всегда пела. Ей хотелось декламировать стихи, но она спотыкалась на словах: споткнется, а все думают, что она забыла нужное слово. Моя подружка пела потому, что когда поешь, не заикаешься. Ей нельзя было заикаться, она собиралась стать учительницей, как Линда Августовна. Она всегда играла в учительницу. Наденет на плечи большой бабушкин платок, сложит руки замком и ходит из угла в угол. "Дети, сегодня мы займемся с вами повторением..." И тут споткнется на слове, покраснеет и повернется к стене, хотя в комнате - никого. Говорят, есть врачи, которые лечат от заикания. Я нашла бы такого. Мы, василеостровские девчонки, кого хочешь найдем! Но теперь врач уже не нужен. Она осталась там... моя подружка Таня Савичева. Ее везли из осажденного Ленинграда на Большую землю, и дорога, названная Дорогой жизни, не смогла подарить Тане жизнь. Девочка умерла от голода... Не все ли равно отчего умирать - от голода или от пули. Может быть, от голода еще больнее... Я решила отыскать Дорогу жизни. Поехала на Ржевку, где начинается эта дорога. Прошла два с половиной километра - там ребята строили памятник детям, погибшим в блокаду. Я тоже захотела строить. Какие-то взрослые спросили меня: - Ты кто такая? - Я Валя Зайцева с Васильевского острова. Я тоже хочу строить. Мне сказали: - Нельзя! Приходи со своим районом. Я не ушла. Осмотрелась и увидела малыша, головастика. Я ухватилась за него: - Он тоже пришел со своим районом? - Он пришел с братом. С братом можно. С районом можно. А как же быть одной? Я сказала им: - Понимаете, я ведь не так просто хочу строить. Я хочу строить своей подруге... Тане Савичевой. Они выкатили глаза. Не поверили. Переспросили: - Таня Савичева твоя подруга? - А чего здесь особенного? Мы одногодки. Обе с Васильевского острова. - Но ее же нет... До чего бестолковые люди, а еще взрослые! Что значит "нет", если мы дружим? Я сказала, чтобы они поняли: - У нас все общее. И улица, и школа. У нас есть хомячок. Он набьет щеки... Я заметила, что они не верят мне. И чтобы они поверили, выпалила: - У нас даже почерк одинаковый! - Почерк? - Они удивились еще больше. - А что? Почерк! Неожиданно они повеселели, от почерка: - Это очень хорошо! Это прямо находка. Поедем с нами. - Никуда я не поеду. Я хочу строить... - Ты будешь строить! Ты будешь для памятника писать Таниным почерком. - Могу, - согласилась я. - Только у меня нет карандаша. Дадите? - Ты будешь писать на бетоне. На бетоне не пишут карандашом. Я никогда не писала на бетоне. Я писала на стенках, на асфальте, но они привезли меня на бетонный завод и дали Танин дневник - записную книжку с алфавитом: а, б, в... У меня есть такая же книжка. За сорок копеек. Я взяла в руки Танин дневник и открыла страничку. Там было написано: "Женя умерла 28 дек. 12.30 час. утра 1941 г.". Мне стало холодно. Я захотела отдать им книжку и уйти. Но я василеостровская. И если у подруги умерла старшая сестра, я должна остаться с ней, а не удирать. - Давайте ваш бетон. Буду писать. Кран опустил к моим ногам огромную раму с густым серым тестом. Я взяла палочку, присела на корточки и стала писать. От бетона веяло холодом. Писать было трудно. И мне говорили: - Не торопись. Я делала ошибки, заглаживала бетон ладонью и писала снова. У меня плохо получалось. - Не торопись. Пиши спокойно. "Бабушка умерла 25 янв. Зч. дня 1942г.". Пока я писала про Женю, умерла бабушка. Если просто хочешь есть, это не голод - поешь часом позже. Я пробовала голодать с утра до вечера. Вытерпела. Голод - когда изо дня в день голодает голова, руки, сердце - все, что у тебя есть, голодает. Сперва голодает, потом умирает. "Лека умер 17 марта в 5 часов утра 1942г.". У Леки был свой угол, отгороженный шкафами, он там чертил. Зарабатывал деньги черчением и учился. Он был тихий и близорукий, в очках, и все скрипел у себя своим рейсфедером. Мне рассказывали. Где он умер? Наверное, на кухне, где маленьким слабым паровозиком дымила "буржуйка", где спали, раз в день ели хлеб. Маленький кусочек, как лекарство от смерти. Леке не хватило лекарства... - Пиши, - тихо сказали мне. В новой раме бетон был жидкий, он наползал на буквы. И слово "умер" исчезло. Мне не хотелось писать его снова. Но мне сказали: - Пиши, Валя Зайцева, пиши. И я снова написала - "умер". "Дядя Вася умер 13апр. 2ч. ночь 1942г.". "Дядя Лёша 10 мая в 4 ч. дня 1942г.". Я очень устала писать слово "умер". Я знала, что с каждой страничкой дневника Тане Савичевой становилось все хуже. Она давно перестала петь и не замечала, что заикается. Она уже не играла в учительницу. Но не сдавалась - жила. Мне рассказывали... Наступила весна. Зазеленели деревья. У нас на Васильевском много деревьев. Таня высохла, вымерзла, стала тоненькой и легкой. У нее дрожали руки и от солнца болели глаза. Фашисты убили половину Тани Савичевой, а может быть, больше половины. Но с ней была мама, и Таня держалась. - Что же ты не пишешь? - тихо сказали мне. - Пиши, Валя Зайцева, а то застынет бетон. Я долго не решалась открыть страничку на букву "М". На этой страничке Таниной рукой было написано: "Мама 13 мая в 7.30 час. утра 1942 года". Таня не написала слово "умерла". У нее не хватило сил написать это слово. Я крепко сжала палочку и коснулась бетона. Не заглядывала в дневник, а писала наизусть. Хорошо, что почерк у нас одинаковый. Я писала изо всех сил. Бетон стал густым, почти застыл. Он уже не наползал на буквы. - Можешь еще писать? - Я допишу, - ответила я и отвернулась, чтобы не видели моих глаз. Ведь Таня Савичева моя... подружка. Мы с Таней одногодки, мы, василеостровские девчонки, умеем постоять за себя, когда надо. Не будь она василеостровской, ленинградкой, не продержалась бы так долго. Но она жила - значит, не сдавалась! Открыла страничку "С". Там было два слова: "Савичевы умерли". Открыла страничку "У" - "Умерли все". Последняя страничка дневника Тани Савичевой была на букву "О" - "Осталась одна Таня". И я представила себе, что это я, Валя Зайцева, осталась одна: без мамы, без папы, без сестренки Люльки. Голодная. Под обстрелом. В пустой квартире на Второй линии. Я захотела зачеркнуть эту последнюю страницу, но бетон затвердел, и палочка сломалась. И вдруг про себя я спросила Таню Савичеву: "Почему одна? А я? У тебя же есть подруга - Валя Зайцева, твоя соседка с Васильевского острова. Мы пойдем с тобой в Румянцевский сад, побегаем, а когда надоест, я принесу из дома бабушкин платок, и мы сыграем в учительницу Линду Августовну. У меня под кроватью живет хомячок. Я подарю его тебе на день рождения. Слышишь, Таня Савичева?" Кто-то положил мне руку на плечо и сказал: - Пойдем, Валя Зайцева. Ты сделала все, что нужно. Спасибо. Я не поняла, за что мне говорят "спасибо". Я сказала: - Приду завтра... без своего района. Можно? - Приходи без района, - сказали мне. - Приходи. Моя подружка Таня Савичева не стреляла в фашистов и не была разведчиком у партизан. Она просто жила в родном городе в самое трудное время. Но, может быть, фашисты потому и не вошли в Ленинград, что в нем жила Таня Савичева и жили еще много других девчонок и мальчишек, которые так навсегда и остались в своем времени. И с ними дружат сегодняшние ребята, как я дружу с Таней. А дружат ведь только с живыми. ...И плывет наш остров, как корабль: слева - Нева, справа - Невка, впереди - открытое море.

Дневник Тани Савичевой

Жила до войны на 2-й линии Васильевского острова, в доме 13/6, семья Савичевых – большая, дружная и уже с поломанной судьбой. Дети нэпмана, «лишенца», бывшего владельца булочной-кондитерской и маленького кинотеатра, Савичевы-младшие не имели права ни поступать в институты, ни вступать в комсомол. Но жили и радовались. Кроху Таню, пока та была младенцем, клали по вечерам в бельевую корзину, ставили под абажуром на стол и собирались вокруг. Что осталось от всей семьи после блокады Ленинграда? Танин блокнот. Самый короткий дневник в этой книге.

Ни восклицательных знаков. Ни даже точек. И только чёрные буквы алфавита на обрезе записной книжки, которые – каждая – стали памятником её семье. Старшей сестре Жене – на букву «Ж», – которая, умирая на руках у другой сестры, Нины, очень просила достать гроб, редкость по тем временам, – «иначе земля попадёт в глаза». Бабушке – на букву «В», – которая перед смертью наказывала как можно дольше её не хоронить... и получать по её карточке хлеб. Памятником брату Лёке, двум дядям и маме, ушедшей самой последней. После того как «Савичевы умерли», 11-летняя Таня положила в палехскую шкатулку венчальные свечи со свадьбы родителей и записную книжку сестры Нины, в которой та рисовала свои чертежи, а потом сама Таня вела хронику гибели семьи и, осиротевшая и истощённая, отправилась к дальней родственнице тете Дусе. Тётя Дуся вскоре отдала девочку в детский дом, который затем эвакуировали в Горьковскую, ныне Нижегородскую область, в село Шатки, где Таня угасала ещё несколько месяцев: костный туберкулёз, дистрофия, цинга.

Таня так и не узнала, что Савичевы умерли не все, что Нина, чьим химическим карандашом для подводки глаз она написала 41-ю строку своей короткой повести, и брат Михаил, эвакуированные, выжили. Что сестра, вернувшись в освобождённый город, нашла у тёти Дуси палехскую шкатулку и передала блокнот в музей. Не узнала, что её имя звучало на Нюрнбергском процессе и стало символом Ленинградской блокады. Не узнала, что Эдита Пьеха спела «Балладу о Тане Савичевой», что астрономы назвали в её честь малую планету № 2127 – TANYA, что люди высекли её строки в граните...

Но всё это знаем мы. Знаем и помним. 9 страниц дневника Тани Савичевой уместились на одном листе этой книги. И это только начало...

Женя умерла 28 дек в 12.30 часов утра 1941 г

Бабушка умерла 25 янв 3 часа дня 1942 г

Лека умер 17 марта в 5 час утра 1942 г

Дядя Вася умер 13 апр в 2 часа ночи 1942 г

Дядя Леша 10 мая в 4 часа дня 1942

Мама 13 мая в 7.30 час утра 1942 г

Савичевы умерли

Умерли все

Осталась одна Таня

Чёрным карандашом для глаз старшей сестры Нины, Таня и записала хронику гибели семьи Савичевых.