картотека художественного слова по изобразительной деятельности
картотека по рисованию на тему

Детский сад № 210 ОАО «РЖД»

 изостудии «Волшебные ручки»

                                                                     Руководитель изостудии  

                                                                              Каюкова Ирина Анатольевна

                                г. Вихоревка

Стихи о красках и кисточках

Н. Пугачева

Краска, кисточка, рука-
Я рисую облака.
Солнышко, лошадку, плуг,
Вдалеке зеленый луг.
На лугу корову Мурку,
Чуть подальше Сивку-Бурку,
На странице на другой
Я рисую домик твой,
Где на маленьком крыльце 
Разместилися мы все!
Дальше следует тропа
И конечно же река.
Над рекой встает луна.
Краска кончилась. Пока.
Нам купила мама краски.
Рисовали с братом маски.
Только мамочка забыла
Закупить побольше мыла.

Т. Второва
Попробуй красками раскрась:
Вот это – пруд, а в нём карась;
Вот это – сад, а это – дом,
И солнце в небе голубом;
Вот это – я, а это – ты, –
Несём для мамочки цветы! 

Н. Летошко
Чтобы пальцы не скучали,
С мамой мы им краски дали,
Пусть рисуют небо, солнце,
Дом в саду с крыльцом, оконце.

В. Москаленко

Мама краски мне купила,
Ну, а кисточку - забыла. 
Только я не унываю –
Пальцы в краску окунаю,
На бумагу их кладу,
Ловко линии веду.
Рисовать хотел венок –
Получился осьминог.
Начертить решил я домик,
Вышел странный толстый гномик.
Кошку пальцы рисовали,
Дед спросил – Уж не сова ли?
Нет, ты видишь? – Вот усы!
Дед кивнул – Как у лисы.
Понимаю стариков:
Им не видно без очков

А. Кузьмина

У меня альбом и краски,
Сотворю в альбоме сказку,
Нарисую в нем цветы,
Просто чудной красоты,
Нарисую лес и  солнце-
То что смотрит мне в оконце,
Нарисую стаю птиц,
Рыже-огненных лисиц,
Покажу картину маме,
Похвалюсь подружке Тане
И кому нибудь творение,
Подарю на день рождение. 

М. Балаева

В разноцветных баночках 
Жила-была гуашь,
И с кисточкой болтала,
Рисуя пейзаж.
«Какая вы насыщенная!»
Ей говорила кисть,
Гуляя по альбому
То в сторону, то вниз.
«Вы заходите чаще»-
Гуашь ей отвечала,-
«Белилами и Синей
Вас угощу сначала.
А после нарисуем
Отличнейший плакат.
Пускай наш друг- художник
Сегодня будет рад».

Л. Шкилева

Поспорили краски, какая важнее,
Какая, художнику, краска нужнее?Кричала зеленая - Я! Это я!
Я - травка, я листья! Ну как без меня!?
Воскликнула синяя - Чем же я хуже?
Я - море и речка! Я - небо и лужи!
-А звезды и солнце раскрасите чем?
Я, желтая, тоже, полезная всем!
Обиделась красная: - Знаете сестры,
Конечно, нужны нам и небо и звезды,
Но красную, если ребята забудут,
Рисунки их, очень уж скучными будут...
Добавьте вы к желтому чуточку красной-
Оранжевый будет, весёлый и ясный.
А красного каплю добавите в синий,
То цвет фиолетовым станет, красивым…
Задумались краски: Какая важнее?
Вот с белым, конечно, рисунки нежнее,
И черная краска всегда пригодится:
Машины, деревья, дороги и птицы…
И кто же, скажите, спор наш рассудит:
Какая из красок здесь главная будет?
Сказала им кисточка - знаю ответ:
Из вас, ни одной, самой главной тут нет!
Любые цвета: зеленый, лиловый,
Сиреневый, белый и даже бордовый,
Оранжевый, розовый и голубой
Всегда пригодятся в палитре любой!

С. Петушков

Серый день весенний,
Дождик моросит.
Кот, клубком свернувшись,
На диване спит. 
Он со мной не хочет 
Мячиком играть,
Ну и я тихонько 
Сяду рисовать. 
Нарисую солнце
И красивый дом.
Желтую дорожку,
Розы под окном. 
Яркими цветами,
Не жалея краски,
Хмурый день раскрашу,
Как волшебник в сказке, 
Рисовать закончу –
Выгляну в оконце,
А дождя не стало,
И на небе солнце! 
Вот какие краски
Мама мне купила.
Как нарисовалось -
То и получилось!

С. Момджи

Небо выйдет - синей краской
иль с водою - голубой,
на картинках как - раскрасках
Солнца цвет пусть золотой.
Черной - сделаю я землю,
и зеленою листву,
красным - там цветы, деревья,
в них коричневой кору.
Белым - это снег в сугробах
фиолетовая - ночь, 
серой пылью на дорогах
заштрихована напрочь.
Васильковое - то поле,
в небе розовый рассвет,
в мире лучше красок что ли,
чем во всей России нет! 

О. Ребрикова

Бывают на свете зеленые киски,
Бывают и красного цвета.
Бывают еще голубые сосиски
И желтого цвета котлета.
Бывают мальчишки с руками цветными:
Гуашь свое сделала дело!
Но детское мыло с руками такими
Справляется очень умело.
Лишь только сосиски, котят и котлету
Отмыть посложнее от цветности этой.

Д. Лебедева

В нарисованной избушке
вяжут шарфики старушки:
желтый шарфик - мышке,
красный шарфик - кошке,
разноцветный в клеточку
рыжему Антошке.
Две зеленые лягушки
нитки спутали старушкам:
цвет какой для мышки?
цвет какой для кошки?
и какого цвета шарфик
рыжему Антошке?
Краски Настенька взяла
и старушкам помогла:
желтый цвет для мышки,
красный цвет для кошки,
красно-желтый шарфик
рыжему Антошке.
В нарисованной избушке
пахнет сдобною ватрушкой.
В гости Настеньку зовут
добрые старушки!

http://www.numama.ru/blogs/kopilka-detskih-stihov/stihi-pro-kraski.html

Стихи про цвета.

ЖЕЛТЫЙ ЦВЕТ:

В. Черняева

Жёлтый — самый яркий цвет!
Словно солнце, первоцвет,
Ярко-жёлтая кувшинка,
А в ромашке — серединка

А у курочки-наседки,
Будто одуванчик, детки.

Т. Красюк

Что такое жёлтый цвет?
Это солнца жаркий свет,
Это яркие "Газели",
Что спешат во все концы.
Вот такие хитрецы...
Жёлтый - это глазик средний
Светофора и... цыплятки,
Мамы-курицы ребятки,
Что клюют пшена горошки,
Тоже жёлтые немножко.

В. Косовицкий

Желтый видим в небе круг,
Оживает всё вокруг,
Это солнце - желтый цвет
Дарит нам тепло и свет.

Л. Разумова

Цвета жёлтого, Дружок,
Будет солнышко, песок,
Звёзды, лампочка, утята,
И подсолнух, и цыплята.

Е. Горева

Жёлтый - месяц в небосводе
И подсолнух в огороде.
В поле жёлтая пшеница
Золотисто колосится,
С жёлтой грудкой в зиму птичка
Нарисуется синичка.

М. Янушкевич

Желтый цыпленок, желтый цветок,
Солнышко желтое, словно желток.
Желтая краска – сродни золотой,
Купол для храма рисую такой!

О. Миндалев

Почему-то у весны
очень много желтизны.
Распускаются на кочке
очень жёлтые цветочки.
Очень ярко надо мной
солнце светит желтизной.
По ночам в окно видна
очень жёлтая луна.
Очень жёлтые цыплята,
очень жёлтые утята,
очень жёлтый палисадник.
Может это жёлтый праздник?

А. Маркова

В детских садиках и школах
Этот цвет детьми любим,
Самый солнечный, весёлый,
Не сравнится с голубым!
Цвет подсолнухов и солнца,
Он, как золото, блестит.
Жёлтым глазиком в оконце
Одуванчик к нам глядит.
Жёлтый маленький цыплёнок
Ловко зёрнышки клюёт.
В кухне за столом ребёнок
Чай с лимоном жёлтым пьёт.
Пожелтела кукуруза,
В чистом поле разрослась.
Даже тыква желтопуза
Жёлтым цветом налилась.
А когда уходит лето,
Клён желтеет молодой,
Осень жёлтую поэты
Называют золотой!

Л. Степанова

Смотрит в оконце
Желтое солнце.
Желтая птичка
В клетке сидит.
Обычная спичка
Желтым горит.
Осенней порой –
Весь лес золотой.
Желтый – яркий.
Желтый – жаркий.

Е. Липатова

Жёлтый - самый главный цвет,
Потому что это - свет!
Светят солнце и луна,
Светит лампа у окна.
Жёлтый свет у маяка.
Груша - жёлтые бока!
Жёлтый сыр,
И жёлтый мед!

Н. Чайкин

Жёлтый - жёлтый, жёлтый цвет
Здесь другого просто нет!
Одуванчики, кругом,
Пустошь заняли ковром.
Жёлтый - жёлтый, жёлтый цвет
Собираю я в букет.
Аккуратненький такой
И несу его домой.
Жёлтый - жёлтый, жёлтый цвет
Словно солнца тёплый свет,
Дарят одуванчики,
Маме, на диванчике!!!

Г. Сидорова

Желтая сказка

В желтую сказку,
Путь держим дружок.
Желтую краску
Ты друг приберег?
Желтая краска
Нужна нам в пути
Желтую сказку
Поможет найти.

Желтые дорожки
Посыпаны песком.
Шагают наши ножки,
Без туфель босиком.
Вот девочка идет
В желтом сарафане,
И весело поет
Шагая по поляне
Вот желтый одуванчик
И как же он хорош.
Летает как воланчик,
Когда на пух похож.
Желтые цыплятки
Так очень озорны,
К воде идут ребятки,
Но мамы их строги.
Имеет наше солнце
Желтый яркий цвет.
И заглянув в оконце,
Несет тепло и свет.
Вот желтые мимозы,
Мы раннею весной,
Их дарим, а не розы
Для мамы дорогой
Солнечный зайчик.
Желтый цвет имеет
Шалун и проказник
Как прыгать, он умеет.
А это желтая луна,
Является ночной порой.
Ярко светит нам она,
Днем уходит на покой
Этот осенний листок
В желтый окрашен цвет.
С березки унес ветерок
А я соберу букет.
Этот желтый фрукт лимон
Ты на вкус его попробуй.
До чего же кислый он,
Больше ты его не трогай.
В желтой сказке, дети,
Сегодня побывали.
И желтые предметы,
Здесь мы увидали.

СИНИЙ ЦВЕТ:

Н.Пунько

Синий - это неба цвет
Дарит утром нам рассвет.
Дарит синие цветы,
Моря синего мечты.

В. Черняева

Как-будто бы в сказке, у синей реки
Растут синеглазки — цветы васильки,
И синее море там ветер рябит,
А в море пускает фонтан синий кит.

М. Янушкевич

Синее небо, над синей рекой,
Синее море, за синей горой
Синий китенок нам машет хвостом
Синие волны – родной его дом!

Е. Менжинкая

В синем море синий кит.
В синем небе туча спит.
На тарелке голубой
Сливы синие горой.
Куртку синюю возьмём
И гулять с тобой пойдём.
Если туча вдруг проснётся,
Синий дождь на нас польётся!

К. Иванова

Я синею краскою осень рисую:
Дождинок страницы в линейку косую,
И тучек проворных летящую стайку,
И лужу с отважным корабликом-чайкой.

В. Бредихин

На рисунке у Андрея
Синий-Синий-Синий Слон.
Расскажи, Андрей, скорее:
Отчего же синий он?
Может, он плескался в речке?
Весь промок,продрог,устал,
Посинел, ему бы к печке,
Он бы снова серым стал.
Может,к синему забору
Прислонился боком слон
И ему помыться впору?
Стал бы снова серым он.
Тут Андрейка между делом
На вопрос ответил наш:
«Просто был в коробке целым
Только синий карандаш».

Н. Иванова

В синем небе - облака,
Ярко-синяя - река,
И веселый колокольчик
Тоже синей краски хочет.

Л. Разумова

Синий цвет у васильков
И ещё у синяков.
А у милой Вероники
Ротик синий от черники.

Л. Степанова

Синим – речку нарисую,
Небо – светло голубым.
Синим - рисовать люблю я
Синий вечер, синий дым...
Наша круглая планета –
Синий шарик среди звёзд,
В синий океан одета.
Суша – это просто мост
Между океанами
Большими великанами.

Е. Горева

Синий цвет раскрасит речку,
Рядом домик и крылечко,
За окошком вечерок
И вихристый ветерок,
Колокольчики-цветочки
И, конечно, василечки.

ЗЕЛЕНЫЙ ЦВЕТ:

Детские стихи про зеленый цвет:

В. Косовицкий

Цвет зелёный у листочка,
Подо мхом зелёным кочка,
И зелёные иголки
Целый год растут на ёлке.

М. Янушкевич

Зеленая травка, зеленый листок,
Зеленый кузнечик на кочку – прыг-скок!
Зеленая жаба, увидев его,
Сказала лишь: «Ам!», а потом – ничего

Л. Разумова

А огурчик и петрушка,
Травка, листики, лягушка,
У меня сомнений нет,
Любят лишь зелёный цвет.

Е. Горева

Вот зелёный карандаш:
Летний чудный с ним пейзаж!
Нарисует травку он
И листву со всех сторон,
А на стройной ёлочке
Зелёные иголочки.

Е. Жуковская

Зелёная ёлка,
Зелёный крыжовник,
Иборщ мы Зелёный
Налили в по ловник.
Зелёная травка
У дома растет,
Зелёный кузнечик
На травке живет.
Весна наступила,
И зелен наш сад.
И жизнь забурлила,
И каждый ей рад.

А. Гацура

Цвет зеленый – огородный,
Он весною самый модный!
Теплым солнышком согреты
В зелень улицы одеты!

А. Маркова

В этот яркий цвет определённо
Летняя природа вся одета.
С детства всем знаком тот цвет зелёный,
Зелень тёплым солнышком согрета!
В этот цвет окрашены листочки,
Травка, огурец, гроздь винограда,
Кислого крыжовника кусточки...
А еще капуста ему рада.
Зеленью природа наградила
Гусеницу, ящериц, лягушку,
А еще зубастых крокодилов,
Что из рек выходят на просушку.
Прячется в траве кузнечик где-то...
Хороша зелёная планета!

Л. Степанова

Зелёный лес шумит, волнуется,
В зелёном платьице Весна.
Цветком подснежником любуется
Столетняя, замшелая сосна.
Зелёной, яркой краской
Сверкает пряный май.
Планету нашу ласково
Солнце согревай!

С. Птица

Все зеленое вокруг:
Вот растет зеленый лук,
Зеленеют огурцы -
Длиношееи бойцы.
Шелестят в зеленом клены
И кузнечик весь зеленый.
Песенку поет нам вслух
Он взобравшись на лопух.
И с глазами на макушке
Сплошь зеленые лягушки.
Вьется по забору в сад
И зеленый виноград.
И коленки все в зеленке
у соседской у Аленки.

С. Галс

Сказка о зеленом цвете

Куда исчез зеленый цвет?
Вчера он был, сегодня - нет.
Я не нашла его в саду.
Камыш свечой дрожит в пруду,
И пышный клен сменил наряд,
Огнем листы его горят.
Я побежала вниз, к реке.
Быть может, зелень в ручейке?
В реке белели облака,
Желтела ленточка песка,
И отражался до небес
Оранжево-багряный лес.
А светлый ручеек лесной
Укрылся под большой сосной,
И лишь она была одна
Как прежде, ярко зелена.
И прожурчал мне ручеек,
Что год уже почти истек.

"Ведь нынче осень, не весна,-
Прошелестела мне сосна,-
А осень любит желтый цвет,
Листы им крася много лет.
Все-все покрыла желтизной,
Зеленый цвет - на мне одной.
Ведь у меня листы - иголки,
Раскрашивать их очень колко.
Не любит осень мои ласки
И на меня не тратит краски".
Так вот он где, зеленый цвет,
Он на иголочки надет!

Сборка цветов:

Мы начнем учить цвета,
Приготовьтесь, детвора.

Красный цвет – он очень яркий.
Помидор и перец сладкий,
Яблоко. Арбуз внутри
Красный, красный – посмотри!

Желтый - очень теплый цвет,
Желтый - солнца в небе свет.
Желтый есть еще лимон –
Очень-очень кислый он.

Море синее бушует,
Волны пенные волнует.
Синий карандаш мы взяли,
Синий круг нарисовали.

Лист – зеленый и трава,
Ёлка зелена всегда.
Желтый с синим мы смешаем –
Цвет зеленый получаем.

Красный с желтым мы возьмем –
Новый цвет все создаем.
Цвет оранжевый выходит –
Апельсин он весь наполнит.

Небо цвета голубого.
Он прекраснее любого.
Пролиски в лесу растут,
Голубым они цветут.

Цвет коричневый – несложный,
Красный и зеленый сложим.
Цвет земли мы получаем,
Мы его, конечно, знаем.

Синий, красный и зеленый –
Создаем, ребята, черный.
Черный уголек и ночка,
Черную поставим точку.

Фиолетовую краску
Создает цвет синий с красным.
Фиолетовых фиалок
Дарим мы букет в подарок.

Белый снег зимой лежит,
Белый кот к окну бежит.
Радуги цвета смешаем –
Белый цвет мы получаем.

Серый зайчик прискакал,
Серый цвет нарисовал.
Мы смешаем черный с белый
И получим цвет наш серый.

Розовые розы -
Розовый букет.
Из лепесточков розы
Розовый щербет.

Вот цвета лишь основные –
Их намного больше в мире.

http://club.umnitsa.ru/smartydiary/stikhi-pro-tsveta

Сутеев Владимир - Мы ищем кляксу

П.Корчмарош

Сказки про краски.

Есть на свете замечательная страна. Страна эта называется Рисовалия. А живут в этой стране... кто бы вы думали? А живут в этой стране разные-разные краски. И вот сегодня я хочу рассказать вам про эту страну и про три краски. Слушайте меня внимательно, я начинаю свой расказ.
Жила-была в стране Рисовалии королева, и звали ту королеву - Гармония, а имя ее на языке Страны Рисовалии означало "Красота". 
Жила она в чудесном замке, а вокруг замка был разбит замечательный сад. Круглый год в том саду цвели цветы: розы, тюльпаны, гладиолусы, георгины, ромашки, колокольчики, незабудки, ландыши. Цветов было очень много, и такие они были красивые, что, казалось, замок утопает в разноцветном благоухающем море цветов. А королева очень любила цветы, и сама была хороша, как самый прекрасный цветок на свете.
И жили в ее стране три барона: Красный барон. Желтый барон и Синий барон. У каждого барона был свой замок.

У Красного барона был замок из красного кирпича, и ворота в замке были из красного дерева, флаги на башнях замка были из красного шелка, и цветы вокруг замка были только красные, и листочки на деревьях были только красные. А сам барон и слуги его носили только красную одежду. Все-все во владениях Красного барона было красного цвета: и земля, и трава, и цветы, и деревья. А в замке - мебель, ковры, стены, потолки, даже стекло в окнах - было красного цвета.

У Желтого барона был замок из желтого камня, а вокруг замка были лужайки с желтой травой и дорожки, посыпанные желтым песком, а кругом росли цветы, но только желтого цвета, а деревья были только с желтыми листочками. И конечно, барон и его придворные носили только желтые одежды. Самый любимый цвет в этом замке был, конечно, желтый. Можно даже сказать, что это был единственный цвет, который признавали в этом замке.

И конечно, вы уже догадались, что у Синего барона был синий замок, а построили его из синего льда, а рядом с замком разлилось синее-пресинее озеро, и плавали по озеру красивые синие лодки с синими парусами. А вокруг озера возвышались синие горы, и росли на синих горах синие цветы.
Все три барона были очень важные. Все гордились своими владениями. Каждый барон считал, что его цвет самый важный, самый главный, самый красивый и самый нужный.
Когда наши важные бароны приезжали во дворец к королеве, каждый рассказывал ей про свой любимый цвет.

- Мой красный цвет, - говорил Красный барон, - самый чудесный цвет на свете. Это цвет Утренней зари, это цвет заходящего Солнца, это цвет лучистых рубинов, это цвет спелых ягод. Этот цвет веселит глаз и согревает души - что может быть прекрасней красного цвета?

- Мой желтый цвет, - говорил Желтый барон, - это цвет жаркого полуденного Солнца, это цвет горячих бархатистых песков, это цвет спелых колосьев. Желтые, ласковые лучи Солнца обнимают землю и согревают все живое на земле. Что может быть лучше желтого цвета?

- Что вы говорите, и слушать не хочу! - отвечал Синий барон. - Только мой любимый синий цвет - самый-самый-самый синий цвет - это цвет чистого весеннего неба. Синий цвет - это цвет ласковой волны, это цвет безбрежного океана. Синий цвет дарит прохладу и покой. Что может быть чудеснее синего цвета?

Так спорить они могли бесконечно. Слушала их речи королева Гармония, и нерадостно было на душе у нее от этих споров. Знала прекрасная королева, что не будет мира и добра в ее королевстве, пока существуют споры и раздоры между тремя баронами.
Так и случилось. Прилетел на землю Черный дракон, крыльями своими огромными полнеба закрыл, был он черен и страшен, как грозовая туча, глаза его были полны молний, а в крыльях скрывались все самые сильные ветры и ужасные ураганы. Замок дракона стоял высоко-высоко в небе, за черными, огромными грозовыми тучами.
Разорил дракон прекрасную страну Рисовалию. Закрыл небо черными тучами, и не видно стало ласкового Солнышка. Померкли краски королевского дворца, завяли цветы вокруг и погибли деревья. А бароны все ссорились между собой, и некому было защитить страну от беды. Королева умоляла баронов помириться, всем вместе дружно бороться с Черным драконом. Но не слушали ее бароны и продолжали спорить, чей цвет самый прекрасный на свете.
Вот так и случилось страшное горе. 
Однажды ночью спустился на землю Черный дракон и разрушил королевский дворец, а прекрасную королеву Гармонию унес в свой Черный замок, высоко в небо, за грозовые тучи.
Только тогда опомнились наши бароны. Загоревали они, запечалились о своей прекрасной королеве, но не знали бароны, что им делать, как помочь великому горю. Так стояли они у развалин королевского дворца и горько плакали. А на рассвете побежали по небу разноцветные лучики, озарилось небо чудесным сиянием. На легком белом облачке опустилась на землю чудесная фея, и была она вся как бы соткана из разноцветных сияющих лучиков.
Изумились бароны.

- Кто ты, чудесное создание? - спросили они хором.
- Я - Светлая фея, я фея добра и любви. Я всю жизнь была рядом с королевой Гармонией. Я с самого ее рождения оберегала ее от темных и злых сил. Но вы так много лет ссорились и так сильно любили только себя, что злые силы Черного дракона победили.
- О, что мы наделали! - заплакали опять бароны. - Как мы будем жить без нашей прекрасной королевы? Скажи, добрая Светлая фея, как нам исправить то, что мы натворили, как вернуть нам свою королеву? Что нужно, чтобы снова процветала наша страна Рисовалия?
- Я очень рада, что вы поняли, что нельзя только любоваться собой, а надо позаботиться о королеве и нашей волшебной стране.

Ох, нелегко это будет сделать, долгий путь вам предстоит. Вы должны найти высоко в горах волшебное озеро, построить над озером чудесный семицветный мост. И только тогда исчезнет Черный злой дракон, а наша прекрасная королева сможет по этому мосту вернуться к нам на землю, - сказала так Светлая фея и тут же исчезла.
Собрались бароны в долгую дорогу и отправились в дальнее странствие.

Много дней и ночей путешествовали бароны, в дороге они ни разу не спорили, все тяготы пути пережили вместе, и каждый чем только мог помогал другим.
Долго ли, коротко ли они шли и вышли наконец к чудесному озеру. Вокруг озера росли прекрасные разноцветные цветы, а вода в озере была так чиста и прозрачна, что видно было каждый камушек на дне. Вокруг озера возвышались высокие горы, покрытые могучим вечнозеленым лесом, а верхушки гор уходили высоко в небо и кутались в мягкие пушистые облака.
Долго стояли бароны и как завороженные смотрели на окружающую их красоту и не могли оторвать глаз, не могли налюбоваться чудесным озером.

Первым очнулся Красный барон.
- Друзья мои, вспомните, зачем мы пришли к этому волшебному озеру. Нам нужно построить семицветный мост через это озеро, высокий-превысокий, до самых небес, а как нам это сделать - мы ведь не знаем.
- Да, ты прав, друг наш, - отвечал ему Желтый барон.
- Утро вечера мудренее, друзья мои. Давайте-ка переночуем у озера, а завтра утром будем решать, что нам дальше делать, - предложил им Синий барон.
Красный и Желтый бароны без споров согласились с ним и легли спать.

А рано утром с первыми лучами ласкового Солнышка заискрилось небо, стало переливаться разноцветными лучами и на пушистом белом облаке опустилась на землю, усыпанную цветами Светлая фея.
Увидели ее бароны, обрадовались, поклонились фее низко, поздоровались и стали у нее совета спрашивать.

Улыбнулась им Светлая фея и отвечала ласково:
- Здравствуйте, милые мои друзья! Вижу я, что переменились вы к лучшему. Открылись ваши сердца навстречу добру и любви, нет теперь между вами споров и раздоров.

Помогу я вам, научу, как построить мост семицветный, высотой до самого неба, а сейчас слушайте меня внимательно и делайте все, как я вам велю.

- Красный барон, зайди в волшебное озеро, - молвила фея.
Зашел Красный барон в чудесное озеро, и вода в озере вокруг барона стала красная, запели в лесах птицы звонкие, понеслась их песня высоко в небо, и над озером появилась красная дуга - высокая-высокая, до самого неба.
Вышел Красный барон из озера - а вода в нем опять стала прозрачной.

- Теперь, Красный барон, возьми Желтого барона за руку и вместе войдите в волшебное озеро, - проговорила Светлая фея.

Вошли оба барона. Красный и Желтый, взявшись за руки, в прозрачную воду, и вода в озере стала оранжевая - это два цвета, красный и желтый, перемешались в волшебном озере и превратились в новый чудесный цвет - оранжевый. А над озером, под красной дугой, встала вторая дуга - оранжевая.

Вышли из озера Красный и Желтый бароны - и озеро вновь стало прозрачным.
- Желтый барон, сейчас ты один войди в волшебное озеро, - молвила Светлая фея.
Так он и сделал. И вновь переменилось озеро. На этот раз оно стало желтым-желтым, а над озером появилась третья дуга, и была она желтая.

- Желтый барон, возьми за руку твоего друга Синего барона, сейчас вы вместе войдите в озеро.
И когда они с улыбками на лицах вошли вдвоем в чудес- / ное озеро, забурлила вода в озере, а когда успокоилась - то увидели они, что все озеро зеленого цвета. Зашумели вечнозеленые деревья в лесу, закачали веточками, и над озером образовалась дуга - зеленая.

Вышли они из озера, а фея говорила им, как быть дальше:
- Синий барон, зайди в озеро да посильнее поплескайся в его чудесных водах. Посмотрим, что из этого получится.

Послушал ее Синий барон и стал весело плескаться в волшебном озере. Его синий цвет смешался с чистыми водами озера и получился новый цвет - голубой, а над озером появилась новая, пятая дуга - голубая.

И снова заговорила Светлая фея, обращаясь к Синему барону:
- Теперь постой спокойно, милый мой барон, в чудесном озере.

Перестал плескаться Синий барон, встал спокойно в волшебном озере, и озеро стало синим-синим. Зазвенели на полянке синие колокольчики, и выросла над озером шестая дуга - синяя.
Вышел из озера Синий барон, а озеро вновь стало прозрачным.

- Ну вот, нам осталось еще немного потрудиться, - сказала Светлая фея, - у нас уже есть шестицветный мост, остался еще один цвет, одна дуга - и мост наш будет совсем готов. 

Потрудитесь еще немного. Синий барон и ты. Красный барон, возьмитесь за руки и войдите в последний раз в волшебное озеро.

Так и сделали бароны. Снова зашли они в воду, взявшись за руки, и снова забурлила вода в озере, а когда успокоилась, вода в нем стала фиолетовая-фиолетовая, и захлопали в ладоши маленькие нежные фиалки, а над озером встала последняя - фиолетовая - дуга.

- Вот и готов наш семицветный мост, - молвила Светлая фея.

В эту самую минуту на чудесном семицветном мосту появилась королева Гармония, и была она так же прекрасна, как прежде, и даже еще прекраснее. Лицо ее светилось радостью. Она увидела своих любимых баронов и поняла, что они больше не ссорятся, а крепко держат друг друга за руки.
- Спасибо вам, мои милые бароны, за то, что вы перестали ссориться и своей дружбой и любовью спасли меня из плена злого Черного дракона, - молвила королева.

Гармония медленно стала спускаться по чудесному семицветному мосту. Спустилась на землю и обняла трех баронов.

А семицветный мост, который построили три барона, решили назвать мостом Радуги. И мы, когда видим в небе разноцветную дугу, невольно улыбаемся и говорим друг другу: "Смотрите, смотрите - Радуга на небе!" Радуга - это дуга радости.
Так вернулась в свою страну королева Гармония, и стала ее страна еще прекраснее, а злой Черный дракон растаял вместе со своими грозовыми тучами, и больше никто его никогда не видел. http://skazvikt.ucoz.ru/index/0-88

Виктор Виткович, Григорий Ягдфельд 
Сказка о малярной кисти

1

Его заперли на ключ. Заперли из-за ерунды, из-за какого-то вредного старичка.

Сначала всё было хорошо. Федя и его приятель Мишка шли по весенней улице. Её мыли и красили к Первому мая, и она сверкала на солнце всеми цветами радуги. Федя уже успел свой правый рукав выкрасить синей краской, а левый — жёлтой. И на него уже успело свалиться ведро с извёсткой. И на парадной двери дома, которую так старательно покрасил дворник Варфоломей, Федя уже отпечатал всю свою пятерню, и она почти засохла и останется так до праздника Первого мая на тот год, когда Феде будет не семь лет, а восемь.

Федя и Мишка шли по улице. И всё было интересно! Двое в комбинезонах поливали из шланга дом краской. Половина дома была ещё серая, в пятнах, а половина уже жёлтая, почти золотая. Федя заметил, как под струёй краски исчезла надпись «Катька-ябеда», которую он написал углем. Но это ещё что!

Из-за угла выехала аварийная машина — удивительная, с площадкой на тонкой ножке. И какой-то долговязый дядя, стоя наверху, снимал с уличных проводов прошлогодние бумажные змеи и пожелтевшие голуби, сделанные из Катиной тетради по арифметике. Если так пойдёт дальше, то скоро никто не будет знать, что Федя тут живёт!

А внизу под полосатым зонтиком пыхтел каток, разглаживая полосы дымящегося асфальта. Федя сказал Мишке:

— Хорошо бы подложить под каток папины карманные часы и посмотреть, как они сплющатся и превратятся в большие стенные часы!

Но тут долговязый дядя с аварийной машины выронил змей; он упал на свежий асфальт, и каток наехал на змея, навсегда впечатав его в мостовую.

Федя подтолкнул Мишку локтем. Без слов поняв друг друга, мальчики подбежали к катку и с радостными криками стали прыгать вокруг змея, оставляя следы на мягком асфальте. Мастер возмущённо привстал под зонтом, а Мишка с Федей удрали. Они остановились ещё у ведра с зелёной краской. Нагнувшись и сталкиваясь головами, мальчики гримасничали: на них смотрели из ведра зелёные страшилища. Это быстро надоело обоим, и они поглядели кругом — что бы ещё предпринять. Федя придумал — нарисовал себе зелёные усы, а Мишка сунул палец в ведро с жёлтой краской и сделал себе веснушки.

Некоторое время приятели опять чинно шли по улице. Вокруг суетились рабочие — везли в тачках извёстку, несли и подвешивали новенькие водосточные трубы неестественно белого цвета. Федя погудел в одну трубу, но повиснуть на ней не удалось. Мальчики шли... И вдруг остановились, как вкопанные.

Перед их забором — новеньким, только что покрашенным — важно стоял управдом с чёрной бородой, торчавшей вперёд, и дворник Варфоломей с метлой и бляхой, сиявшей на груди. Их снимал фотограф из «Вечерней Москвы». Он то отскакивал и прищуривался, глядя в глазок аппарата, то поворачивал управдома и, наконец, замер, готовясь священнодействовать. Мальчики поняли, что не могут не сняться с управдомом и дворником, подбежали и встали впереди: один — с зелёными усами, другой — с нарисованными веснушками. Дворник Варфоломей погнал их метлой. Разочарованные, они побежали дальше.

Так они добрались до своей парадной двери — той самой, где сохла Федина пятерня, — и опять застыли на месте: перед ним стояло еще одно ведро с краской, и из него торчали две чудные малярные кисти, за которыми никто не смотрел. Вверх уходили верёвки; мальчики задрали головы: на недосягаемой высоте качался в люльке хозяин кистей — маляр, но он красил лепной карниз под крышей и вниз не глядел.

Тут из парадной вышла девочка Люся; у неё было белое нарядное платье и на голове, будто бабочка, капроновый бант. Чтоб не измазаться краской, она шла так осторожно, как только могла. При виде девочки мальчиков охватила жажда подвигов. Выхватив кисти из ведра, они начали яростно фехтовать, оставляя на штанах и рубашках малиновые пятна. Брызги полетели во все стороны. Девочка со страхом отступила на шаг и сказала:

— Здравствуйте, мальчики!

Федя и Мишка картинно облокотились на кисти и поглядели на Люсю.

— Нарисовать ей усы? — спросил Федя у Мишки.

— Не надо... — дрожащим голосом сказала Люся.

— Надо, — сказал Федя.

Окунув кисти в ведро, мальчики обежали вокруг Люси, отрезав ей путь к отступлению.

— Тоби-Лоби-Кукунор! — почему-то закричали они и бросились к девочке.

Люся испуганно попятилась и села в ведро с краской. Мишка и Федя попадали от смеха. А Люся встала — её платье было наполовину белым, наполовину малиновым, — заплакала и побежала домой.

— Бабушка Лида её убьёт, — сказал Мишка.

— Убьёт, — согласился Федя.

— Пошли, поглядим, — деловито сказал Мишка; и мальчики помчались во двор.

По пожарной лестнице они ловко добрались до окна, где жили бабушка Лида и внучка Люся, высунули носы над подоконником и увидали, как Люся вошла в комнату, а бабушка всплеснула руками.

— Сейчас ка-ак даст! — прошептал Мишка. Но бабушка сокрушённо рассматривала всхлипывающую Люсю, и Федя почувствовал нестерпимые угрызения совести.

— Бабушка Лида, эти мы! Мы виноваты! Это не она! — крикнул он.

Бабушка Лида подошла к окну, надела очки и внимательно посмотрела на мальчиков.

— Это мы виноваты... — повторил Федя.

Порывшись в кармане, бабушка протянула Мишке и Феде по конфете.

— Не огорчайтесь, мальчики, — сказала она.

Жуя конфеты и не глядя друг на друга, пристыжённые, приятели спустились вниз. Когда они вышли на улицу, у них, несмотря на нарисованные усы и веснушки, были просветлённые лица.

— Давай сделаем доброе дело, — сказал Федя.

— Давай, — сказал Мишка.

Они посмотрели на маленький деревянный домик, чудом уцелевший между двух каменных великанов. Он весь покосился, и на нём можно было ещё прочесть полустёртые слова надписи с буквой ять: «Братья Суровы. Надгробные металлические венки, стенные часы и будильники».

Держа кисти в руках, мальчики перебежали через улицу к домику и по ступенькам, которые пищали под ногами, поднялись на второй этаж к обитой войлоком двери: на ней поблёскивали гвозди с медными шляпками. Из-под ног метнулся чёрный кот и скрылся в окошке.

Мальчики постучались. Дверь открыл старичок, недовольно моргая глазами.

— Дяденька, — с чувством сказал Мишка. — Мы вам покрасим крыльцо! К празднику. Покрасить?

— Бесплатно, — добавил Федя, откашлявшись.

— Что? — не понял старичок.

— Крыльцо... — сказал Мишка.

— Покрасим... — добавил Федя.

Старичок сначала внимательно на них посмотрел, потом с необычайным проворством схватил Федю за ухо:

— Вот я вам покажу хулиганить!

Он хотел схватить и Мишку, но тот увернулся. Федя пытался вырваться, однако старичок цепко держал его пальцами за ухо и повёл вниз по лестнице, потом через улицу. Подобрав Федину кисть. Мишка шёл сзади старичка, канюча:

— Дяденька, пусти его!.. Дяденька, он больше не будет!..

Это не действовало: тогда Мишка угрожающе заорал:

— Тоби-Лоби-Кукунор!

Но старичок не испугался, а только проворчал:

— Что ещё за абракадабра!..

— Сам ты Абракадабр! — крикнул Мишка, отбежав на почтительное расстояние.

А старичок повёл Федю домой; удивительно, — откуда он только знал, где Федя живёт! Впрочем, как вы убедитесь дальше, он знал не только это. Он позвонил.

Катя, сестра Феди, как раз сидела дома и зубрила озёра Африки: «Виктория, Ньяса, Танганьика...» Услышав звонок, Катя заложила книгу пальцем и пошла к двери, бормоча на ходу: «Бангвеоло, Мверу, Зван, Чад...» — открыла дверь и увидела старичка, который держал за ухо Федю — с зелёными усами, разрисованного с ног до головы. Федя жалостно моргал.

— Он испортил моё крыльцо! Хулиган! — злобно сказал старичок.

— А вы злой Абракадабр! — крикнул Федя. — Вот вы кто! Я ничего не портил...

Но Катя сказала « Большое спасибо! Извините...» — и втащила Федю в переднюю.

— Абракадабр! Абракадабр! — кричал Федя, извиваясь в её руках и стараясь показать старичку язык. — Злой Абракадабр!..

— Вот за это самое будешь сидеть дома, пока не придёт папа! — сказала Катя, захлопнула дверь и опять взялась за географию. — Танганьика, Бангвеоло, Мверу, Зван, Чад...

Подбежав к окну, Федя высунулся, увидел внизу старичка и завопил:

— Абракадабр!.. Проклятый Абракадабр!..

Катя сперва заткнула уши, потом закрыла географию, сказала:

— Пойду учить Африку к Люде Беловой...

Подняла нос выше своих голубых глаз, закрыла Федю ключом на два оборота и побежала вниз по лестнице. 

2 

Сперва Федя поплёлся в ванную, — постоял перед зеркалом, гримасничая, потом тяжело вздохнул и смыл усы. Переодев штаны, он вошёл в столовую, походил и от нечего делать включил радиолу «Мир». Зелёный глаз загорелся, и диктор сказал: «...Они хотят ядерной бомбой стереть с лица земли всё живое, хотят уничтожить города и селения. Но человечество не допустит этого! Оно...» Федя повернул колесико управления — раздались такие свисты и хрипы, что Федя рассердился и выключил радиолу. «Злой Абракадабр...» — пробормотал он. Что бы ещё предпринять? Федя вскочил на диван и пошёл по пружинам, но за окном послышались знакомые голоса. Федя кинулся к окну и высунулся.

— Федька! — раздался снизу крик. — Давай сюда!

Это Мишка, сияя, нёс резиновую кишку за дворником Варфоломеем. Сейчас они будут поливать улицу. Без него! Федя мрачно отвернулся и крикнул:

— Я занят!

На его счастье и на зависть Мишке, по карнизу этажом ниже шла кошка, отряхивая лапки от ещё не высохшей краски. Федя сейчас же спустил ей на верёвке бумажку. Но тут из окна выглянула тётя Липа. Бумажка хлопнула её по носу. И тётя Липа, посмотрев наверх, подняла крик, перечисляя преступления Феди за неделю.

— Нет житья от этого мальчишки! — кричала она. — Вчера он высадил окно мячиком! А позавчера его химический карандаш упал в кастрюлю с окрошкой! А позапозавчера, — кричала она, — его мыльный пузырь влетел в рот мужу, спавшему на диване! А позапозапозавчера...

— Я не хотел... — сказал Федя и зевнул.

От крика тёти Липы у него всегда стоял звон в ушах, его клонило ко сну. Будто сквозь туман, Федя слышал, как она кричала ещё что-то. Он смотрел слипающимися глазами и видел, как в соседнем квартале развешивали красные флаги и на перекрёстке укрепляли репродуктор, похожий на огромный колпак, и далеко-далеко на высотном доме поднимали какой-то пёстрый плакат. И всюду, куда ни глянь, белели бумажки: «Осторожно — окрашено», и всюду стояли синие, жёлтые, лиловые вёдра с краской...

Вдруг во всех домах в квартирах, на всех вокзалах и башнях часы начали бить двенадцать. И загудели фабричные гудки. И сразу же за окном сверху показались чьи-то ноги в тапочках. Это, покачиваясь в люльке, спускался маляр — тот самый, который красил лепной карниз под крышей. Спецовка маляра была вся в разноцветных пятнах. Он держал в руке золотую кисть, а в его ведре тяжёлыми волнами ходила масляная золотая краска.

— Кто вы такой? — спросил Федя.

— Я? — усмехнулся маляр. — Странный вопрос. Волшебник.

— А вот и нет! — сказал Федя.

— А вот и да! — сказал маляр и посмотрел на Федю весёлыми глазами.

— Разве волшебники ещё есть? — удивился Федя.

— Есть, — сказал маляр. — Во сне и в сказке.

— А сейчас что — сон или сказка?

— Сказка, — подумав, сказал маляр. — Но, на всякий случай, не просыпайся.

Он поднял золотую кисть. От неё, как молнии, забили лучи. И вся комната закружилась, поплыла в вихре солнечных бликов.

— Вот! — сказал маляр, протягивая кисть мальчику. — Оставляю её тебе на целый час.

— До конца обеденного перерыва? — спросил Федя, не смея поверить.

— Да, — кивнул маляр и таинственно наклонился к мальчику. — Только имей в виду: эту кисть нельзя давать никому. Слышишь? Её хочет украсть злой волшебник Абракадабр.

— Украсть? — прошептал Федя.

— Да. Это волшебная кисть! Если ты скажешь ей: «Кисть, а кисть, хочу то, хочу это», — она нарисует всё, что скажешь. И то, что она нарисует, оживёт, сделается настоящим.

— Честное слово? — спросил Федя.

— Честное слово, — сказал маляр.

Его деревянная люлька покачивалась на тросах между комнатой Феди и солнцем, и от этого комната то вспыхивала, как шкатулка с драгоценными камнями, то погружалась в полумрак.

— Слушай дальше, — сказал маляр. — Злые волшебники хотят стереть с лица земли всю нашу улицу, весь наш праздник.

— Чем стереть? — спросил Федя. — Резинкой?

— Ну, резинкой, — сказал маляр. — Только, понимаешь, особой резинкой, волшебной, которой можно стереть всё, даже тебя.

Федя хотел спросить ещё что-то, но маляр сказал:

— Больше я тебе не скажу ничего.

И его люлька словно провалилась. А кисть осталась в руках у Феди. Золотая, волшебная кисть! Никто этого не заметил. Только внизу, в слуховом окне старого деревянного домика, тот самый старичок не мигая смотрел вверх глазами круглыми, как у совы. 

3 

Там, внизу, рядом с крыльцом — как раз тем, которое Федя хотел покрасить, теперь висела вывеска: «Мастерская дырок». И под ней на стене было написано: «Могу в любом предмете проделать дыру любой величины».

С дьявольской улыбкой старичок скрылся в глубине своего чердака, где плавал какой-то неясный полумрак; в пыльных полосах слабого света поблёскивала паутина, и на полу валялись дырявые вёдра, кастрюли без ручек, погнутые велосипедные колёса и старое железо, рыжее и лохматое от ржавчины. А сверху из балки торчал серебряный позеленевший крюк. Если бы вы знали, для чего этот крюк, вы бы ахнули! Но об этом дальше.

Сев на низенькую скамеечку, старичок принялся за работу. Возле него шныряли мокрицы, похожие на маленькие платяные щётки. Огромной резинкой, на которой, очевидно для отвода глаз, был нарисован заяц, Абракадабр протирал дыры в железных болтах, садовых лейках и других предметах по желанию заказчиков. А его резинка зловеще гудела, как бормашина зубного врача.

На батарее центрального отопления сидел чёрный кот, следя за каждым движением Абракадабра. Вдруг кот подскочил, его шерсть поднялась дыбом, глаза загорелись — один красным, другой зелёным огнём, — а от взъерошенного хвоста полетели искры. Так случалось всегда, когда на улице раздавался гудок одного странного автомобиля. Это был гудок такой тонкий, что ухо человека не могло его уловить.

Абракадабр быстро опустил на слуховом окне жалюзи, потом штору, потом занавески. В мастерской стало темно. Тогда, схватив кота за шиворот и освещая им дорогу, как фонарём, старичок открыл дверь.

На пороге стоял тот, кого он ждал. На пришедшем был серый костюм, серые туфли, серая сорочка, серый галстук. У него были серые глаза и серые волосы. Он держал в руках серую трость. Это было удобно. Он мог легко исчезнуть в пыли, в сумерках или тумане. В будни он был незаметен. И только на этой улице, где всё сверкало разноцветными красками, ему приходилось опасаться, что его увидят. Поэтому он не вошёл, а вбежал.

Когда старичок закрыл дверь на крючки и засовы, гость заговорил.

— Ну-с? — спросил он.

В королевстве злых волшебников все знали: когда человек в сером говорит «ну-с», это значит, что их часы и даже минуты сочтены. Его звали Большой Ушан, и он был посланником великого короля. Самые могучие волшебники, услыхав его «ну-с», тряслись от ужаса и становились сморщенными, похожими на грибы. Но Абракадабр почему-то не испугался. Это удивило Большого Ушана, и он повторил немного громче:

— Ну-с?

А его глаза стали как две дробины. Он продолжал:

— Его величество король Вампир Дважды-два-пятый повелел: завтра, Первого мая, ровно в семь утра стереть волшебной резинкой всю эту улицу, весь этот праздник! Час назначен! Но мы не можем начать нашу великую миссию стирания, пока у них в руках волшебная кисть! Иначе то, что мы сотрём, они нарисуют опять. Из-за вас срывается всё. Ну-с?

Вместо ответа Абракадабр молча открыл чулан и, держа кота в руке, поднял его как фонарь. Красный и зелёный лучи скользнули в глубь чулана, где по углам сидели пауки-крестовики и, вися вниз головами, спали маленькие летучие мыши — нетопыри. Посреди чулана Большой Ушан увидел кисти — целый склад кистей разных размеров: малярные, ученические, кисти для художников и даже кисточки для бритья. Все они были похищены Абракадабром в поисках волшебной.

Большой Ушан раздражённо сказал:

— Что толку? Столько кистей, и всё не те...

— Есть и та, — сказал таинственно Абракадабр. — Я нашёл её. Она сейчас хранится на пятом этаже у одного мальчика.

— Вот как? — бесстрастно сказал Большой Ушан.

Он извлёк из жилетного кармана крошечный радиопередатчик и начал передавать:

«Великому королю Вампиру Дважды-два-пятому! Особо секретно! Волшебная кисть обнаружена!»

Спрятав передатчик в кармашек, Большой Ушан деловито спросил:

— Кого нужно устранить? Папу? Маму? Дворника?

— Никого, — сказал Абракадабр. — Мальчишка дома один. К тому же он заперт. А дворник... Мой кот перебежит дорогу всякому, кто вздумает помешать. Его этому обучили маги ещё четыреста лет назад.

— А он не забыл это искусство? — осведомился Большой Ушан.

Старичок молча открыл занавеску, штору, жалюзи и что-то шепнул коту, показывая на приближающуюся легковую машину. Чёрный кот выскочил в окно, перебежал машине дорогу, и у неё сразу лопнул баллон.

Увидев это, Большой Ушан удовлетворённо потянулся и зевнул, раскрыв свой громадный рот до ушей. Абракадабр любезным жестом указал на серебряный крюк. Гость подпрыгнул, перевернулся в воздухе, зацепился носками ботинок за крюк и повис. Теперь вам ясно, что крюк на самом деле был не крюк, а диван. С завистью поглядев на гостя. Абракадабр тоже подпрыгнул, перевернулся и уцепился за какой-то неудобный гвоздь в балке.

— Уф! — облегчённо вздохнул Большой Ушан. — Приятно после этого дурацкого хождения среди верхоголовых вытянуться как следует!

«Молнии» на его сером плаще бесшумно раскрылись, обнаружив крылья с перепонками. А крылья Абракадабра выпали из его горба, словно из парашютного мешка. И оба волшебника, вися вверх ногами, окутали крыльями свои туловища и головы.

Пока они висят и отдыхают, а из репродуктора в углу несётся приглушенный рок-н-ролл, мы расскажем про злое королевство. 

4 

Королевство рукокрылых волшебников, строго говоря, не имело границ. Его базы были рассыпаны по всему миру. Волшебники жили в развалинах разрушенных замков и крепостей, в остатках водонапорных башен и обсерваторий, взорванных во время столетних и четырёхлетних войн. Те же, кому не хватало развалин, ютились под обшивкой окон и на чердаках.

Больше всего волшебники ненавидели свет. Если бы у них хватило умения, они погрузили бы весь мир в сумерки. Когда их королю приходилось вылетать днём по какому-нибудь неотложному делу, вокруг него поднимались в воздух тысячи подданных, закрывая крыльями солнце.

Вампир Дважды-два-пятый был самым мрачным из королей и всё время ворчал, что его подданным не хватает удобных развалин. Он любил говорить: «Нужно иметь сто тысяч развалин, чтобы каждого обеспечить приличным тёмным углом». Но люди красили и строили чем дальше, тем быстрее, развалин становилось всё меньше, и рукокрылые из-за тесноты кусались и грызлись.

Чаша терпения Вампира Дважды-два-пятого переполнилась, когда ему донесли, что какой-то радиолюбитель-коротковолновик с Фединой улицы поймал и записал на магнитофон его королевскую речь. И хотя радиолюбитель подумал, что эго атмосферные разряды, король велел стереть Федину улицу волшебной резинкой.

Но прежде надо было украсть золотую кисть! Как раз в это время, благодаря усердию доносителя № 3476504, король узнал, что его подданный Абракадабр осмелился произнести вслух запрещённые в королевстве слова: «ремонт» и «олифа». И Вампир Дважды-два-пятый повелел наказать виновного: изгнать из развалин на солнечный свет и поселить на Фединой улице, где ему придётся (невыносимое наказание!) ходить вверх головой до тех пор, пока найдётся волшебная кисть. А на случай, если Абракадабр попадётся, ему была вручена королевская отравленная игла. Стоило лишь уколоться иглой, и от Абракадабра осталась бы кучка пепла.

Живя среди людей целых два года, Абракадабр искал золотую кисть. И он возненавидел их. Он ненавидел их за то, что они не спят днём, а ночью зажигают огни, так что приходится прятать глаза за тёмными очками. Он ненавидел их детей за то, что они играли в шумные игры, и ему то и дело приходилось затыкать ушные перепонки. Он ненавидел всех жителей Фединой улицы за то, что у них всё было наоборот, и даже великое слово «злой» они произносили так, как будто это не хорошо, а плохо.

По ночам, когда все спали. Абракадабр мстил людям. Много плохого и таинственного произошло за последние два года на Фединой улице. Все помнят, как однажды бесследно исчез гараж Ромашкина. Говорили, что его украли, и никто не мог даже представить себе, что его стёрли резинкой. А киоск с прохладительными водами, который вдруг куда-то девался прошлым летом, в самое жаркое время года! А пропавшая рыжая кошка с Фединой лестницы, которую кормили на всех этажах!

Знай, читатель, что и киоск, и кошка, и даже то, что ты потерял неизвестно когда и где, — всё это стёр ночью Абракадабр волшебной резинкой.

Чем дальше, тем Абракадабр делался злее. Ещё бы! Два года ходить вверх головой! Конечно, Абракадабр не выдержал бы такого страшного мучения, если бы не крюк, тот самый удобный, уютный крюк, на котором сейчас отдыхал посланник короля. Повисев немного, волшебники уже хотели перевернуться, как вдруг радиоприёмник захрипел и послышался писклявый голос королевского диктора:

— Слушайте манифест великого короля Вампира Дважды-два-пятого...

А потом раздался голос самого короля, очень похожий, на атмосферные разряды. Высунув головы из-под крыльев, Большой Ушан и Абракадабр ловили каждое слово повелителя.

— ...Наступает исторический час! Волшебная кисть обнаружена!.. Конец великим бедствиям! Отныне развалины будут неприкосновенны!.. Можем ли мы забыть, как погиб наш королевский игорный дом без окон, куда мы летали играть в «свои козыри»?! Эта злодейская кисть превратила его в магазин игрушек!

Большой Ушан и Абракадабр многозначительно поглядели друг на друга.

— ...Ещё одно, последнее усилие, и кисть будет в наших руках! Тогда мы сотрём волшебной резинкой дом, где обнаружена кисть! И сотрём улицу, на которой стоит этот дом! И сотрём даже память о ней! Вперёд, к полному мраку!

Радиоприёмник замолчал. Волшебники перевернулись на ноги. Большой Ушан сухо сказал:

— Не теряйте времени!

— Успею! — сказал Абракадабр. — Ещё целых пятьдесят минут кисть будет у мальчика.

— Пятьдесят! — вскричал Большой Ушан. — Пока вы мне это сказали, осталось сорок девять! А пока я вам ответил, осталось сорок восемь.

— Вы не так считаете, — сказал Абракадабр. — Ведь во сне время считают не так: во сне можно в одну секунду прожить целую жизнь.

Натягивая на руку серую перчатку. Большой Ушан насмешливо улыбнулся.

— Вы думаете, что мы снимся? У меня совсем другая точка зрения.

Сказав это, он вдел в петлицу своего серого пиджака синюю ленточку, чтобы не слишком выделяться на улице, сбежал вниз по лестнице, сел в машину и захлопнул дверцу.

Его машина была точно такого же цвета, как и он сам. На сером радиаторе была укреплена головой вниз серая летучая мышь из стали. А сбоку развевался флажок королевства; на нём герб — два маленьких совершенно чёрных сердца, и между ними головой вверх, головой вниз дама пик. Король Вампир Дважды-два-пятый, как и все злые волшебники, любил играть в карты, — вот почему у него был такой герб.

Проводив Большого Ушана, Абракадабр торопливо повесил на двери мастерской табличку «Закрыто на обед», сунул кота в карман, надел тёмные очки, взял костыли и, прикинувшись инвалидом, вышел. Отчаянно хромая, он направился прямо к Фединому дому. 

5 

Возле парадной двери поливал улицу дворник Варфоломей. На его белом фартуке сияла бляха. Это был знаменитый дворник. Каждый год он получал премии за то, что ни одна капля воды из его резиновой кишки не попадала ни на одну туфлю ни одного прохожего, даже в часы пик.

Варфоломей подозрительно покосился на старичка. Заметив это, старичок наклонился, будто у него развязался на ботинке шнурок: ему, чтобы подумать о чём-нибудь, всегда приходилось опускать голову вниз, а то у него затекали мозги. Подумав, волшебник незаметно выпустил из кармана кота.

Кот уже собрался распушить хвост и перебежать дорогу Варфоломею, как произошло новое событие. Ах, эти новые события! Как они меняют в жизни всё то, что шло гладко, тихо, спокойно и никому не мешало! На этот раз таким событием оказался Тузик, выскочивший из подворотни.

Несмотря на заурядную внешность, Тузик обладал храбростью овчарки, хитростью таксы, стремительностью борзой, чутьём легавой, мёртвой хваткой бульдога и добрым сердцем русской дворняжки. Он и был обыкновенной дворняжкой. И ещё одним свойством обладал Тузик: он сразу отличал хорошего человека от плохого, и если уж лаял на кого-нибудь, можно было поспорить на порцию мороженого — этот человек задумал нехорошее дело.

Увидев Тузика, кот выгнул спину и зашипел, как сковорода. Это могло нагнать страх на кого угодно. Но Тузик не испугался. С громким лаем он бросился на кота.

Василий был волшебным котом, и ему, конечно, ничего не стоило бы надавать собаке таких острых пощёчин, что она с визгом удрала бы в подворотню. Однако дело происходило на улице, где, как известно, неблагоразумно обнаруживать свою принадлежность к волшебному миру. Вот почему кот помчался от собаки, целиком доверившись быстроте своих ног. И мы можем вас заверить — он поступил правильно. Тузик был псом, который не побоялся бы и самого чёрта, если бы тот неожиданно выскочил из водосточной трубы.

Спасаясь от Тузика, чёрный Вася три раза обежал вокруг Абракадабра и прыгнул ему в карман. А Тузик, покосившись на костыли инвалида, что-то проворчал и удалился.

Подумать только! Кот перебежал дорогу самому Абракадабру! Хмурясь, старичок двинулся дальше, но сейчас же попятился, — перед ним был впечатан в асфальт воздушный змей.

«Ещё дурной знак...» — подумал Абракадабр, осторожно обогнул змея, прошёл мимо детской пятерни, отпечатанной на парадной двери (это тоже показалось ему дурным знаком), вошёл в лифт и нажал кнопку.

Лифт поднимался медленно, как ртуть в градуснике. Сквозь цветные стёкла лестницы светило солнце, и Абракадабр недовольно морщился, когда по его лицу проплывали красные, синие и жёлтые треугольники света. Вдруг между четвертым и пятым этажами лифт застрял.

— О зловреднейший из котов! — прошипел Абракадабр себе в карман. — Разве я учил тебя перебегать дорогу мне?!

Нажав в лифте на все кнопки по очереди и не добившись ничего, Абракадабр решил прибегнуть к помощи магических заклинаний. Но лифт был выпущен заводом «Красная заря», и в технической инструкции к лифту волшебные заклинания не были предусмотрены. А лифтёр ушёл на обеденный перерыв.

Напрасно волшебник стучал, кричал и тряс решётку лифта — никто его не слыхал. 

6 

Пока злой волшебник Абракадабр сидит в лифте, мы расскажем, что делал Федя с золотой кистью.

Взяв её из рук доброго волшебника-маляра, мальчик затаив дыхание смотрел на кисть и не мог насмотреться. Каждый её волосок горел золотым огнём! А какой от неё шёл запах!

Самый лучший на свете! Расхрабрившись, Федя попробовал даже сказать: «Кисть, а кисть, хочу...» — но дальше у него не хватило духу. Чего он боялся? Он не мог себе объяснить. Но мы-то знаем: если бы кисть на самом деле оказалась волшебной, Федя бы умер от страха. Ведь ему исполнилось только семь лет, и он был в квартире один! Ну а если бы кисть его обманула, это было бы для него ещё большим ударом. Вот почему, подержав кисть в руках, Федя поставил её в угол. Но глаз с неё не спускал.

«Хоть бы кто-нибудь пришёл... — думал Федя. — Пусть даже Катька! Я бы тогда...» А что бы тогда? Он представил себе перочинный ножик с двадцатью четырьмя предметами и от этой заманчивой мысли проглотил слюну.

Подойдя к кисти, мальчик зачем-то осторожно переставил её в другой угол. Когда он её нёс, ему показалось, что кисть сама сделала какое-то движение. Всё же Федя донёс её и только потом отдёрнул руку, будто обжёгся. Ему захотелось плакать от страха. Но тут раздался звонок.

— Кто там?! — закричал Федя не своим голосом и побежал к дверям.

— Чего орёшь? — раздался солидный голос Мишки. — Давай открывай!

— Мишка! — задыхаясь от радости, заорал Федя. — А что у меня есть! Отгадай!

— Лобзик, — сказал Мишка, который не обладал пылким воображением. — Только, наверное, без пилки. Ты откроешь или нет?!

Разве Федя мог сознаться кому-нибудь, а особенно Мишке, что его заперли? Конечно, нет! Он уже хотел соврать, что ключ утащила ворона, но тут его осенила блестящая мысль.

— Сейчас открою! — закричал он. — Только, смотри, не уходи! Не уйдёшь?

Помчавшись в комнату, Федя схватил кисть, подбежал к входной двери, ткнул конец кисти в замочную скважину, Зажмурил глаза и прошептал:

— Кисть, а кисть... хочу... — у него от волнения перехватило горло, но он всё же сумел договорить — ...ключ!

И вдруг золотая кисть в его руке дрогнула, затрепетала и начала — поверите ли! — сама начала прямо на двери, около замочной скважины, рисовать ключ, выводя каждую бородку, каждую выемку, каждую загогулинку. И странное дело! Когда Федя смотрел на это, ему нисколько не было страшно. Наоборот, хотелось петь и плясать от радости, как будто это он сам был волшебник. Но вот кисть опять вздрогнула и остановилась. И тут случилось то, чего ни Федя, ни вы никогда не видали, а мы отказываемся объяснять. Нарисованный ключ стал пухнуть, сделался круглым и упал на пол с металлическим стуком.

Не помня себя от восторга, Федя схватил ключ и открыл дверь. Мишка, тоже уже умытый и переодевшийся, вошёл и сказал скучным голосом (он ведь ещё ничего не знал про волшебную кисть):

— Там кто-то застрял в лифте. Позвони управдому!

Встав на цыпочки и потянувшись вверх, Мишка нацепил на крюк новенькую школьную фуражку с гербом.

— Где достал кисть? — спросил он.

— Мишка! Что бы ты хотел иметь?! — сказал Федя, охрипнув от волнения.

— Тройку, — сказал тот, не задумавшись, — по арифметике.

Он был на год старше Феди и уже учился в первом классе...

— Я не про то, — сказал Федя, небрежно играя кистью. — Мотоцикл хочешь?

— Из чего сделаем? — деловито спросил Мишка.

— Настоящий! — завопил Федя, сияя от счастья.

— Не ври, — сказал Мишка.

Федя направил конец золотой кисти на стену и начал торжественно.

— Кисть, а кисть...

Но сказать «хочу» уже не успел. Как назло, вошла его сестра Катя, вернувшаяся от Люды Беловой. Катя носила свой нос очень высоко. Иногда он поднимался выше её голубых глаз. Она всегда всё знала и, о чём бы ни зашла речь, говорила: «Отсюда вывод...»

Катя сразу подняла крик:

— Почему дверь открыта? Где ты достал ключ, скверный мальчишка?!

— Отстань, — сказал Федя и, показав кисть, добавил: — Я его нарисовал.

— Нарисовал? — сказала она злорадно. — Вот папа придёт, я ему скажу — он тебе нарисует. Ты у кого взял кисть?

— Катя, — сказал Федя. — Эта кисть волшебная! — Он приложил руку к сердцу. — Честное слово!

Но Кате было уже десять, она ходила в четвёртый класс и не верила в сказки.

— Не говори глупости! — сказала она, сняла телефонную трубку и начала набирать номер домовой конторы. Она хотела сообщить, что застрял лифт с каким-то старичком.

«Ах, так! — подумал Федя. — Ну, хорошо же...» Он направил конец золотой кисти на пол, вспомнил любимое Катино пирожное и сказал звенящим от вдохновения голосом:

— Кисть, а кисть, хочу корзиночку с кремом!

Волшебная кисть, как и в тот раз, вздрогнула в его руке и начала рисовать прямо на паркете, между ножкой от стола и упавшим папиным галстуком, пирожное. Оно тоже, как и ключ, росло, росло, пухло, пока не превратилось в обыкновенную корзиночку с кремом, и от него запахло ванилью.

Федя испытывал настоящее счастье, увидев, что Мишка, который никогда ничему не удивлялся, разинул рот и так с открытым ртом и остался. А Катя, хотя в домовую контору ещё не дозвонилась, будто зачарованная, положила трубку куда-то на стол и опустилась на коленки. Она сперва понюхала корзиночку, потом посмотрела на Федю, на кисть, деловито поправила пионерский галстук и лизнула крем. Федя ждал. Ему для полноты счастья нужно было, чтобы Катя испустила хоть крошечный крик восторга. Но она взяла пирожное, поднялась, стряхнула пыль с коленок и сказала, вздёрнув нос:

— Подумаешь! Вот у нас в школе Серафима Алексеевна опустила в воду белую бумажку, а вытащила красную! — И, повертев пирожное, начала есть.

Федя хотел дёрнуть Катю за косу, но раздумал. А Мишка, глядя, как девочка уплетает пирожное, нерешительно сказал:

— Знаешь, Федя, я больше люблю «Мишку на севере».

— Кисть, а кисть, — сказал с готовностью Федя, — хочу «Мишку на севере»! Пять штук!

Кисть тотчас же исполнила приказание: на полу оказались конфеты в зелёных бумажках с картинками. Целых пять штук!

Развернув бумажку, Мишка вынул конфету и так осторожно положил её в рот, будто она могла взорваться.

— Ерунда! — сказала Катя, доедая пирожное и забирая три конфеты. — В шестом классе Серафима Алексеевна электрическую машину показывала, так от головы у всех такие искры летели... Спросите у девочек, даже волосы вставали дыбом!

— Да что с ней разговаривать! — вдруг взорвался Мишка. — Уходи отсюда!

— Очень надо! — сказала Катя. — Только ничего не разбрасывать! Убирай за вами! — И, подняв нос, удалилась готовить уроки. 

7 

Когда приятели остались одни, Федя рассказал Мишке про злого волшебника, и про резинку, и про всё, что знал сам. И мальчики решили действовать.

— Чур, первый! — сказал Мишка.

— Чур, второй! — сказал Федя.

Мишка внимательно осмотрел кисть, как бы желая вникнуть в её устройство; но, не обнаружив ничего особенного, солидно откашлялся и сказал:

— Кисть, а кисть, хочу плотницкую пилу!

Кисть не заставила себя ждать: в руках Мишки она работала не хуже, чем у Феди. Подняв с пола пилу, Мишка провёл пальцем по зубьям, удовлетворённо крякнул и остановил взгляд на ножке дубового кресла. Пила легко вошла в дерево.

— Ты что? Ты что?! — заорал Федя. — Мама тебе задаст!

Теперь взял в руки кисть он. Чего бы пожелать?

— А что, если мокасины, как у Монтигомо Ястребиного Когтя?

— Да ну их! — сказал Мишка.

Но, едва мокасины появились на свет, он с большим интересом их осмотрел, в особенности подмётки.

Не прошло и пяти минут, как комнату было не узнать. На столе, стульях, диване, на полу лежали пушки, стреляющие горохом, лупа величиной с тарелку, мячи для всех игр, какие только есть на свете, тот самый перочинный ножик с двадцатью четырьмя предметами, полный головной убор вождя племени ирокезов, рубанок, шкура белого медведя, резиновая надувная лодка, оловянные солдатики тридцати шести армий мира, клетки для кроликов, фотоаппарат «Пионер», собрание сочинений Корнея Чуковского, гигантские рогатки, водолазный костюм и три банки с настоящим жемчужным порохом.

Всё это было запутано удочками, лесками и крючками, которые вцепились во что можно было вцепиться. Сидя среди всего этого и многого другого, что было бы слишком долго перечислять, мальчики лениво жевали тянучки, с трудом разжимая челюсти, едва отрывая верхнюю от нижней. Их мутило оттого, что после арбуза они пили кокосовое молоко, заедая его жареными ласточкиными гнёздами с квасом. Они думали, — чего бы ещё пожелать? У Мишки на голове был надет набекрень водолазный скафандр.

— Правда, хорошо? — неуверенно сказал Федя.

— Угу, — кивнул Мишка, но счастья в его голосе не было. — Скучно... — вдруг сказал он и с грохотом сбросил скафандр на пол.

Федя хотел накинуться на неблагодарного друга, но неожиданно зевнул и сказал:

— Всё время было так хорошо... и вдруг скучно... Отчего?

Мишка промолчал. Он бы и не мог на это ответить. Но мы-то знаем в чем дело. И, словно догадавшись, Мишка сказал:

— Почему всегда хочется чего нет? Почему это? А когда всё есть... — и он снова зевнул.

Мальчики помолчали, стараясь не смотреть друг на друга.

— Вот что, — сказал Мишка. — Бери кисть, и пошли!

— Куда? — лениво спросил Федя.

— Во двор.

Но, прежде чем выйти во двор, нужно пройти лестницу, а на лестнице в лифте сидел злой волшебник. Что же делал в лифте Абракадабр?

Он проклинал себя, что не захватил с собой резинку. Ведь так просто было бы протереть дыру в лифте и сквозь неё выйти! А этой девчонке, которая ему обещала помочь, а потом позабыла про него, он стёр бы косички! Да, да, стёр бы вместе с головой! И того мальчишку стёр бы с его гербом и фуражкой! В груди Абракадабра кипела ярость. И он даже не мог бегать из угла в угол, потому что углы лифта были рядом.

«Ну и королевство! — горестно думал Абракадабр. — Если верить сказкам, оно было когда-то могущественным и обладало многими тайнами: там были разные волшебные лампы, скатерти, палочки, кольца — и всё это куда-то девалось! Разокрали, что ли? Осталась какая-то несчастная резинка, чёрный кот да два десятка заклинаний! И это называется королевством!..»

Не успел Абракадабр так подумать, как мимо пронеслись по перилам двое мальчиков, сверкнув золотой кистью.

— Стой!

Это крикнул Мишка, соскакивая с перил на четвёртом этаже.

— Совсем забыл! — сказал он Феде.

Мальчики поднялись назад на пол-этажа, к старичку. Тот встал на коленки, чтобы видеть мальчиков, и, глядя на кисть, сказал, сладко улыбаясь:

— Здравствуйте, детки!

— Здравствуйте, — вежливо сказал Федя.

— Виделись, — сказал Мишка.

— Что же ты, мальчик, забыл про бедного старичка?

Абракадабр говорил с Мишей, но видел только золотую кисть, её одну, и так вцепился в решётку лифта, что прищемил кота. Кот заорал дурным голосом и вылетел из кармана вверх, как чёрная ракета. Мальчики отшатнулись.

— Вась... Вась... Вась... — сказал старичок и взял кота в руки. — Хороший у меня котик?

— Хороший, — сказал Федя. — Сейчас мы вас выпустим. — Он обернулся к кисти. — Кисть, а кисть... Что надо захотеть? — спросил он Мишку. — Ключ?

Мишка покачал головой:

— Раз лифт застрял между этажами, ключ не откроет.

«Может быть, сделать новый лифт? — подумал Федя и ответил себе: — Но он-то сидит в старом!»

Жалобно моргая, Абракадабр захныкал:

— Я кушать хочу!.. Я проголодался...

Федя велел кисти сделать пончик с вареньем. Когда кисть заработала, старичок так затрясся, что слышно было, как каждая его косточка ударялась о другую. Но этот звук был такой же тонкий, как гудок автомобиля Большого Ушана. Поэтому мальчики не слыхали ничего. Зато собаки всего квартала услышали, как затрясся Абракадабр, и подняли такой лай, что сержант милиции, стоявший около домовой конторы, подумал: «Не забыть проверить, всем ли собакам сделаны прививки от чумы».

Федя просунул старичку сквозь решётку пончик. Абракадабр взял его и сказал, показывая умильно на кисть:

— Дай подержать!

Федя колебался.

— Да ты не бойся, отдам! — сказал старичок. — У меня таких кистей целый чулан!

Мишка толкнул Федю локтем:

— Пошли!

— Ну, давайте меняться! — закричал старичок. — Я вам кошечку, а вы мне кисточку!

— Нет, — сказал Мишка. — Кисточка не наша.

И мальчики стали спускаться по лестнице. Сбежав на несколько ступенек ниже застрявшего лифта, Федя встал, как вкопанный: на двери квартиры № 12, около почтового ящика, белели написанные мелом корявые буквы:

«Федя + Люся = Ха-ха-ха!»

Федя начал яростно стирать локтем надпись, сотрясая дверь. Дверь приоткрылась, высунулась Люся; теперь на ней был старый халатик. Увидев мальчиков с кистью, Люся ахнула и захлопнула дверь.

Посмотрев на Мишку, Федя вздохнул:

— Всё-таки нехорошо...

— Что не хорошо? — спросил Мишка.

— А платье... — сказал Федя и вдруг просиял. — Кисть, а кисть, — сказал он, — хочу платье! Красивое-прекрасивое!

Встав в лифте на четвереньки, чтоб лучше видеть, Абракадабр жадно смотрел, как действует кисть. Волшебная кисть рисовала на стене Красивое-прекрасивое платье — с оборками, рюшками и перламутровыми пуговицами. И когда платье было готово, оно упало со стенки на каменный пол.

Абракадабр в лифте застонал от желания скорее завладеть кистью, а мальчики, отряхнув платье, повесили его на почтовый ящик и позвонили в квартиру.

— Бежим во двор! — сказал Мишка.

Мальчики скатились по перилам и исчезли, хлопнув парадной дверью.

— Кто там? — крикнула Люся из-за своей двери тоненьким голосом.

Никто не отвечал. Люся осторожно открыла; на площадке никого не было. Только на почтовом ящике висело платье удивительной красоты.

— Это кому? — спросила Люся замирающим голосом у самой себя.

Стоя в лифте на четвереньках. Абракадабр громко ответил:

— Тебе. За то что ты хорошая девочка!

— Вы кто? Добрый волшебник? — спросила Люся.

— Очень добрый, — прорычал Абракадабр, скривясь так, будто у него болели зубы. — А теперь беги, скажи дворнику, что я застрял в лифте.

— Сейчас, сейчас... — Люся засуетилась, прижала к себе платье и кинулась назад, в квартиру.

Абракадабр мрачно усмехнулся: «Они будут во дворе».

Он сел в лифте на скамеечку и, для удобства свесив голову вниз почти до пола, обдумал план действий во всех подробностях.

Прежде всего он отберёт у мальчиков кисть! А потом...

Потом заманит к себе! О, он ещё рассчитается с этими щенками! Они узнают, кто такой Абракадабр! Он их сотрёт не сразу, нет! Он будет их стирать каждый день по кусочку! Он будет стирать их по ноготку, по волоску! А они будут кричать: «Дяденька, не стирай!..»

Представив себе эту картину, старичок громко засопел от предвкушения мести. В нём кипела такая злоба, что даже его чёрный кот, видавший виды и привыкший ко всему, вскочил на деревянный костыль и, склонив голову набок, начал смотреть на волшебника, будто видел его первый раз в жизни. 

8 

Дворник Варфоломей поливал двор, смывая разноцветную грязь, оставшуюся от праздничного ремонта. В водосточном люке с решёткой кипела и пенилась вода, в неё вливались синие и жёлтые струйки. Заметив, что воробьи, слетевшие с только что покрашенной крыши, оставляли на вымытом асфальте зелёные треугольники лапок, Варфоломей направил на птиц струю, и они с криком разлетелись, мокрые и взъерошенные.

— С лёгким паром! — сказал им добродушно Варфоломей.

К нему подбежали мальчики и сообщили, что кто-то застрял в лифте. И из окна про то же самое закричала Люся. Дворник недовольно положил брандспойт и ушёл. А Федя и Миша, гордо подняв головы, двинулись дальше, будто настоящие волшебники, обдумывая, что бы такое необыкновенное сделать. Их всё ещё немножко мутило, и, наверное, потому в голову ничего путного не шло.

Вдруг Федя оживился. На втором дворе на верёвке сушилось Люсино платье, а чуть в стороне, между урной для окурков и анютиными глазками, на скамейке дремала бабушка Лида. На её коленях лежали спицы и недоконченное вязанье. Это была добрая бабушка. Она часто давала им конфеты просто за так, ничего не требуя взамен. А когда Мишка нечаянно разбил мячиком её окно, бабушка Лида даже не пожаловалась управдому. Вот какая это была бабушка!

— Знаешь, — сказал растроганно Мишка, — давай закончим её вязанье. Обрадуем старушку!

Мальчики подошли к бабушке, стараясь не разбудить.

— Давай рисуй чулок! — прошептал Федя, протягивая кисть Мишке.

— Какой же это чулок? Это шапочка!

— Сам ты шапочка! — сказал Федя.

И они начали спорить. Мы не будем перечислять все обидные слова, которыми обменивались приятели, решившие сделать доброе дело. Эти слова вы и сами знаете. Вернёмся лучше к дворнику и волшебнику.

Варфоломею ничего не стоило починить лифт. Абракадабр скоро почувствовал, что лифт поплыл вверх и остановился на пятом этаже. Старичок вышел и постоял, прислушиваясь к удаляющимся шагам дворника. Потом, подхватив под мышку костыли, он побежал вниз теми бесшумными шагами, какими умеют бегать волшебники. Выскочив на улицу, Абракадабр дал пинка своему коту; чёрный Вася помчался к мастерской дырок и исчез в форточке. А волшебник заковылял на костылях к воротам.

Он задыхался от нетерпения. Наконец волшебная кисть, та самая, которую он искал целых два года, наконец-то она в его руках! Остались сущие пустяки: войти во двор и отнять её у маленьких мальчиков. Прыгая на костылях, Абракадабр подскочил к воротам. Но тут его встретило грозное рычание.

Посреди ворот лежал Тузик. Из его пасти, как раскаты далёкого грома, лилось безостановочное « р-р-р

»... Волшебник остановился в раздумье, потом, порывшись в кармане, вытащил бронзовый амулет с арабскими буквами, крошки нюхательного табака и завалявшуюся берцовую кость. Амулет и табак Абракадабр бросил обратно в карман, а кость показал Тузику.

— Дать собачке? — спросил он противным голосом. « Р-р-р!» — сказал Тузик и приподнял с одной стороны губу, показав белый клык.

Волшебник пожал плечами, потряс рукав своего пиджака. И из рукава выпал кожаный ошейник с костяными украшениями.

— Не соблаговолит ли мудрейший из псов принять от нас скромный подарок? Ошейник из кошачьих зубов. Он предохраняет от всех бед: от ампутации хвоста, от стригущего лишая и от летящих камней.

« Р-р-р!» — сказал Тузик ещё грознее.

Абракадабр удивился.

— Ты думаешь, что чёрный Вася всё ещё тут? — Он вывернул второй карман. — Его нет, видишь?

« Р-р-р!» — сказал Тузик и вскочил на ноги.

Абракадабр попятился. Он был озадачен. Что бы это могло значить? Даже такие драгоценные реликвии, перечисленные в «Серой книге» злых волшебников, и те оказались бессильны! «Ну и королевство!.. — подумал Абракадабр. — Ну и времена!»

Мог ли он подозревать, что разгадка тайны находилась позади него? Это был невзрачный каменный столбик, косо торчавший у ворот на краю мостовой: для ваших глаз — простой столбик, но для Тузикиного носа — центральный собачий журнально-газетный киоск!

К этому столбику прибегали собаки всего района. Обнюхав столбик снизу вверх, можно было узнать, что произошло в мире. Не появились ли на свалке новые кости? И кто кого укусил? И кто загнал кошку на дерево? И целую кучу других, не менее важных известий. Много раз уже собаки сообщали друг другу и о злом волшебнике Абракадабре, передавая его запах — отпечатывая его на столбике, чтобы все запомнили. И если бы люди догадались нагнуться к столбику, они давно поняли бы, что над их улицей нависла страшная угроза. Теперь вам ясно, почему Тузика нельзя было подкупить ни берцовой костью, ни ошейником из кошачьих зубов?

Волшебник стоял и размышлял, но, увидев в глубине двора мальчиков с кистью, решился. Осторожно, бочком Абракадабр начал проходить в ворота, умильно говоря рычавшему Тузику:

— Хороший пёсик... Умный пёсик...

Но Тузик сделал вид, что не понимает человеческого языка, бросился вперёд и вцепился зубами в икру злого волшебника. Абракадабр швырнул костыли и без оглядки помчался домой. И это ещё счастье для него, что все на улице — и маляры, и монтёры, и стекольщики — были на обеденном перерыве. Вот почему никто не увидел, что инвалид на самом деле не инвалид, а кто-то другой.

Вбежав в мастерскую, Абракадабр открыл семь замков сундука при помощи семи ключей и семи заклинаний.

— Сейчас я сотру тебя, мерзкий пёс! Сотру с хвостом и ушами! — шипел он, доставая из сундука волшебную резинку.

Дрожа от ярости, он сунул резинку в карман, снял с двери табличку «Закрыто на обед», повесил табличку, предназначенную для более долгих отлучек, — «Закрыто на переучёт», сбежал по лестнице, сел в свою инвалидную механическую коляску и выехал. 

9 

Переезжая через улицу, волшебник мимоходом проверил резинку — махнул по воздуху и стёр муху, жужжавшую у носа. Резинка действовала! Тогда волшебник нацелился в голубя, гулявшего по мостовой. Птицы на этой улице не боялись людей. Абракадабр взмахнул резинкой, голубь взлетел, но кончик его крыла был стёрт, и голубь с писком упал за соседний забор.

«Не забыть прежде всего стереть зубы этому псу...» — думал Абракадабр, подъезжая к воротам.

Тузик с рычанием встал. Бедный Тузик! Откуда могла знать простая дворовая собака, что от резинки, на которой нарисован заяц, надо бежать без оглядки! Волшебник поднял резинку, прицелился. Тузик прижал комок, как пружина, готовясь к прыжку. Но тут раздался голос:

— Тузик!

И из дворницкой вышел Варфоломей.

Конечно, волшебнику ничего не стоило бы стереть и дворняжку, и дворника. Но на груди Варфоломея сняла бляха. А Абракадабр знал, что это за бляха!

Знайте и вы: эта бляха вырезана из того же куска железа, что и бляхи всех других дворников Фединой улицы. А железо это волшебное. Его сделал на Урале сам добрый великан Блюминг. Стоило кому-нибудь чужому дотронуться до одной бляхи, как все остальные бляхи начинали дрожать и звенеть, и все дворники сбегались на помощь с метлами и брандспойтами. И это всегда кончалось плохо.

Поэтому Абракадабр, пока дворник его не заметил, попятился и скрылся за забором. Но времени терять было нельзя. Абракадабр издал священный писк рукокрылых. Сейчас же примчался чёрный кот и сел, ожидая повелений.

На этот раз хитрость злого волшебника удалась. Он шепнул что-то коту. И чёрный Вася, играя кончиком хвоста, пошёл к воротам.

Некоторое время Тузик и кот смотрели друг на друга, и в их глазах разгорался священный огонь ненависти. Тузик стоял как изваяние. Тогда Вася (непонятно, — почему чёрного кота с таким тёмным прошлым и вдруг звали Васей?

Ну, да ладно!)... тогда Вася подошёл к самому носу собаки и легко перепрыгнул через неё.

Тузик не пошевелился. Кот посмотрел на Тузика, постоял, потом сорвался с места, и его хвост исчез за углом. Этого Тузик вынести не мог. Он кинулся со всех ног за котом.

Если бы мы были не людьми, а молниями, и могли угнаться за Васей и Тузиком, мы увидели бы, как кот и пёс, завернув за угол, пронеслись через двенадцать проходных дворов, ныряя в подворотни, пролетая сквозь дырявые вёдра, как они пробежали через общежитие студентов консерватории, как пересекли Орликов переулок между мчащимися колёсами грузовиков, как провалились один за другим в чан для варки асфальта и выскочили из него дымящиеся. В них летели камни и проклятия.

Но камни их не настигали. А проклятий они не слышали, потому что звук отставал от них, как от реактивных самолётов. И если бы вам довелось видеть, как они пронеслись по перрону Каланчевского вокзала, вы бы сказали: нет, это не кот и собака, это чума и холера, и неизвестно, кто из них холера и кто чума, и кто за кем гонится.

Едва Тузик и Василий скрылись за углом. Абракадабр смело въехал на своей коляске в ворота.

В глубине двора он опять увидел мальчиков и золотую кисть. На дворника волшебник не глядел. Но дворник, у которого на ладони лежал голубь со стёртым крылом, сам преградил ему путь.

— З а ч е м в ы з д е с ь? — мрачно спросил он.

— Мне захотелось понюхать анютины глазки, — ответил, не задумываясь, Абракадабр.

— Вы плохой человек, — сказал дворник. — Зачем вы срезали крыло у птицы?

— Что?!

— Я всё видел, — внушительно сказал Варфоломей. — Я давно вас заметил. Воробьи не слетаются к вашему окну. Ласточки не вьют гнёзда за вывеской вашей мастерской. Даже журавли, когда летят из Африки, долетев до вашего дома, сворачивают в сторону.

— Какая-то чушь! — сказал волшебник, с отвращением косясь на бляху.

О, эта бляха! Если бы не она, этого дворника давно уже не было бы в живых!.. А время шло! И великий король ждал. А кисть была рядом!.. И главное — обеденный перерыв не мог тянуться вечно...

— Уходите! — сказал дворник и грозно поднял метлу. Если бы Варфоломей приподнял тёмные очки Абракадабра, он увидел бы, что глаза старичка закрыты. Глаза были ему не нужны. Как известно, у рукокрылых радиолокация давно стала шестым чувством. Но дворник об этом даже не подозревал. Он поправил рукой на груди бляху.

И Абракадабр понял — сейчас сюда сбегутся дворники. И пока будут разбираться, в чём дело, обеденный перерыв кончится. Поэтому волшебник решил не спорить. Тем более, что у него был в запасе способ № 333 из «Серой книги» злых волшебников. Выехав на улицу, Абракадабр направил свою коляску вдоль забора, тщательно осматривая его. Но здесь надо сказать несколько слов о заборе. 

10 

В отличие от других, этот забор был покрашен не только снаружи — для прохожих, но и внутри — для жильцов. Волшебник видел утром, как этот забор снимал фотограф из «Вечерней Москвы», а перед забором стояли дворник и управдом товарищ Папава, тот самый, которого все на Фединой улице так и называли «товарищ Папава», и никто не мог понять, что это: имя, отчество или фамилия?

Но зачем понадобилось волшебнику осматривать забор? Уж не хотел ли он перелезть через него? Нет, Абракадабр не собирался перелезать. Он вынул волшебную резинку, оглянулся — не следят ли за ним? — и одним движением протёр в заборе дыру величиной с лошадиную голову. Увидев, что Варфоломея во дворе нет, волшебник быстро увеличил дыру. Оглянувшись ещё раз и убедившись, что никто за ним не следит, волшебник слез с инвалидной коляски и уже просунул в дыру голову, чтобы пролезть, но...

«Вот заколдованный двор! — подумал волшебник. — Как только я пробую пролезть в него, обязательно случается какое-нибудь но!»

Из дворницкой опять появилась бляха, а за нею и сам Варфоломей. Волшебнику оставалось лишь переждать, пока дворник уйдёт. И он стал пережидать.

Окинув довольным взглядом двор, который после ремонта казался совсем новым (если не считать недостроенного гаража), Варфоломей собирался уйти в дворницкую, но замер и протёр глаза.

Нет, ему не снилось! В заборе зияла дыра! В их заборе! В знаменитом заборе! В заборе, покрашенном не только с улицы, но и со двора! Дыра! Это было неслыханно! И за дырой мелькнуло что-то знакомое и отвратительное. Правда, лица Абракадабра дворник различить не успел — волшебник с быстротой молнии откатился и въехал на своей коляске в парадную дверь, ту самую, где была отпечатана Федина пятерня.

И надо сказать, спрятался он как раз вовремя, так как спустя мгновение Варфоломей выбежал на улицу и помчался в домовую контору, помещавшуюся рядом с булочной. Волшебник при виде маленькой пятерни на двери поморщился, но, заметив спину удаляющегося дворника, облегчённо вздохнул и двинулся к пролому. Теперь уже ничто не могло ему помешать: во дворе не было ни дворника, ни Тузика!

Подъехав на коляске к забору, волшебник замер, как вкопанный. В заборе дыры не было! Не было никакой дыры! Через эту тайну нельзя было так просто перешагнуть. Её следовало разгадать.

«Кто это мог сделать? — думал Абракадабр. — Кто мне мог так навредить? Наверное, волшебник Сивцева Вражка! А может быть, это волшебник Спасоболвановского переулка? Но скорей всего... — от этой мысли он поёжился, — всё дело в маленькой пятерне! Вдруг это магический знак? — Он подумал ещё немного и решил: „Надо попробовать её стереть". 

16 

Притаившись за крыльцом своего домика, Абракадабр видел, как на улицу выбежали Федя с кистью и Люся, и его глаза загорелись хищным огнём.

— Куда? Туда? — Федя остановился. — Там ведь живёт Абракадабр, злой волшебник!

— Нет, теперь там живёт добрый волшебник! — сказала Люся. — Очень добрый! Он хочет спасти от злых волшебников тебя и меня, и мою бабушку, и всю нашу улицу. Идём, Федя! Чего ты боишься?

— Я ничего не боюсь! — гордо сказал Федя и побежал под дождём к домику.

Они поднялись по лестнице на чердак.

Федя постучал. Никто не отозвался. Тогда Люся толкнула дверь, она бесшумно открылась. И Федя с Люсей вошли.

Увидев это из-за крыльца своего домика, Абракадабр неслышными шагами взбежал за ними по лестнице, снял у себя с двери табличку «Закрыто на переучёт» и, чтобы никто не мог ему помешать, повесил новую табличку; её он специально приготовил на этот случай: «Закрыто на ремонт».

Потом Абракадабр вошёл на свой чердак. Федя попятился. А старичок хищно прыгнул вперёд — схватил кисть и, вырвав её из рук Феди, отскочил в угол.

— Вы что?! Вы что?!

Люся запищала, а Федя ринулся на старичка. Но злой волшебник схватил огромную резинку:

— Ещё один шаг, и я тебя... Вот так! — и он стёр одним движением ржавое ведро.

— Волшебная резинка... — прошептал Федя.

— Что? — спросила Люся.

— Мы в лапах злых волшебников, — прошептал Федя.

Он схватил табурет и замахнулся, но Абракадабр мазнул резинкой, и табурет исчез, а в руках у Феди остался только кончик ножки.

Как молния, Абракадабр кинулся на мальчика и, перевернув его вниз головой, связал ноги и подвесил на крюк — тот самый, серебряный крюк. Федя пытался отбиваться кулаками, но ничего не вышло. Связав Феде руки, Абракадабр повернулся к Люсе. Она ревела во весь голос. Злой волшебник её тоже связал, перевернул и подвесил на неудобный гвоздь в балке.

Люся начала было просить:

— Зачем меня переворачивать? Вы же добрый волшебник...

Но Федя сказал:

— Молчи, Люська!

А старичок расхохотался дьявольским смехом и написал на стене мелом: «Федя + Люся = Ха-ха-ха!»

— Сотрите меня, а Федю пустите! Это я во всём виновата! — плакала Люся.

— Молчи! — сказал ей Федя.

Чёрный кот Василий сидел на батарее парового отопления и загадочно смотрел на ребят.

— Ой, дяденька, — пищала Люся. — У меня косичка вниз, бант испачкается...

— Не реви, — сказал ей Федя. — Я тебя спасу!

Люся жалобно сказала:

— Я знаю, что я не то говорю, но это потому, что я вверх ногами...

Федя повернул голову к старичку:

— А у тебя, подлый Абракадабр, всё равно ничего не выйдет! Тебе не стереть нашу улицу и наш праздник! Кисть будет наша, вот увидишь!

— Замолчи! — сказал Абракадабр. — Мне сейчас не до вас! Мне ещё надо сделать...

Он не сказал что. Но Федя увидел: злой волшебник сел посреди мастерской и, держа в руках золотую кисть, жадно зашептал:

— Кисть, а кисть, хочу золото чеканки нашего королевства.

И кисть начала рисовать монету за монетой. Таких монет не увидишь ни в одной коллекции. На них был герб: два маленьких сердца и дама пик. А торопился Абракадабр потому, что каждую секунду мог прибыть посланник Вампира Дважды-два-пятого. 

17 

Не успела кисть сделать семьсот седьмую монету, как у кота шерсть поднялась дыбом и от хвоста полетели искры. Абракадабр быстро сгрёб золотые монеты в угол. В дверь стукнули. Абракадабр стал лихорадочно прикрывать золото старым железом. В дверь ещё постучали, и ещё...

Когда волшебник, наконец, открыл дверь и, добродушно щурясь, зевая и потягиваясь, впустил Большого Ушана в мастерскую, его гость в сером посмотрел на Федю и Люсю.

— Я поймал их... — льстиво сказал Абракадабр. — Я их хранил для вас... для короля...

Большой Ушан сухо спросил:

— Где кисть?

— Вот она!

— Давно?

— Уже четыре минуты.

— Отдайте деньги, — сказал Большой Ушан, дьявольски усмехаясь.

— Какие деньги? — изумился Абракадабр.

— Которые вы успели нарисовать.

И Большой Ушан направился в угол, отодвигая ногой старое железо.

— Ах, эти! — простодушно улыбнулся Абракадабр. — А я не знал...

Большой Ушан сгрёб золото и рассовал по карманам.

— Как действует кисть? — спросил он. Абракадабр льстиво залепетал:

— Надо сказать: «Кисть, а кисть, хочу...» — Он взял кисть в руку. — Что прикажете сделать?

— Сигару.

Холодными глазами следил Большой Ушан за тем, как кисть рисовала.

Федя крикнул:

— Этой кистью надо делать добрые дела, а не папиросы!

— Замолчи! — сказал Абракадабр.

Большой Ушан, взяв сигару, понюхал её, откусил кончик, подошёл к коту, от шерсти которого посыпались искры, прикурил и сказал:

— Дайте сюда кисть!

Морщась от дыма, Большой Ушан смотрел в полумрак. Его тонкая рука в кольцах с камнями серой яшмы, на которых были вырезаны летучие мыши в семи позах, хищно держала кисть. Подумав, Большой Ушан сказал:

— Кисть, а кисть, хочу бриллиант в миллион каратов!

Кисть вздрогнула и прямо на стене начала рисовать. Большой Ушан, всегда холодный и бесстрастный, улыбнулся: он подумал, какую награду потребует у великого короля. Но вдруг кисть, золотая волшебная кисть, начала скрипеть, темнеть, гаснуть и, вспыхнув, подобно перегорающей электрической лампочке, ослепительным прощальным огнём, погасла.

В мастерской дырок стало темно. Кисть безжизненно лежала в руках Большого Ушана. Схватив кота, Абракадабр поднял его и осветил половину бриллианта, ещё не законченного и потому не ожившего, оставшегося рисунком на стене. Большой Ушан мрачно посмотрел на Абракадабра.

— Не знаю, — сказал тот. — Он взял кисть из рук Большого Ушана и повторил: — Кисть, а кисть, хочу бриллиант!

Но кисть не действовала. Тогда Абракадабр решил переменить обращение с кистью.

— Уважаемая кисть, — сказал он, — хочу бриллиант!

Ничего не помогало.

— Может быть, мы много хотим? — спросил Большой Ушан.

Взглянув на него, Абракадабр попробовал согласиться на меньшее:

— Кисть, а кисть, хочу пирожок с капустой!

Но, как он её ни тряс, кисть по-прежнему лежала в руке неподвижно.

— Ага! Ага! — захохотал Федя. — Вот вам!

— Здесь какая-то тайна, — сказал Большой Ушан. — И это очень плохо. У нас нет времени на разгадки. Вы же знаете, завтра в семь утра назначен час, когда по повелению великого короля должна быть стёрта с лица земли вся эта улица и весь праздник. Король сказал, что через тысячу лет, когда всё тут зарастёт слоями высохшей паутины, сюда перенесут его царственную столицу. А вы...

— Те... — зашипел и замахал руками Абракадабр, указывая на Люсю и Федю.

Посмотрев на них, Большой Ушан усмехнулся.

— Вот что, — сказал, он Абракадабру, — надо узнать тайну кисти, надо её оживить. А знает тайну кисти только один человек — маляр, главный враг короля. Надо узнать тайну. — Он пристально посмотрел на старичка. — И я знаю, кто это сделает.

— Я? — испуганно спросил Абракадабр.

Большой Ушан усмехнулся.

— Ни вы, ни я.

— А кто же?

— Мальчик.

— Какой мальчик?

Большой Ушан показал глазами на Федю.

Абракадабр изумлённо глядел на посланника короля.

— Мальчишка всё разболтает! — пробормотал он робко.

— Мы оставим в залог девчонку, — сказал Большой Ушан. — Пошлём мальчишку. И предупредим: если он не принесёт разгадку тайны или выдаст нас, мы сотрём Люсю!

Абракадабр хотел возразить, но Большой Ушан его остановил:

— Вы плохо знаете этих дикарей. Эти отсталые люди ради того, что они называют товариществом, способны на всё. Этот щенок никогда никому ничего не скажет, пока его подружка здесь.

— Я умываю руки, — предупредил Абракадабр.

— Смотрите, — мрачно сказал Большой Ушан, — как бы вам не пришлось прибегнуть к отравленной игле! — Он вынул часы. — Делайте, что приказано. А я пока должен выполнить другое повеление. Король приказал раньше, чем мы сотрём эту улицу, собрать в домах все колоды карт. Он не простит, если вместе с улицей будет стёрта хоть одна дама пик. — Большой Ушан удалился в глубокой задумчивости.

Причина этой задумчивости была совсем не тайна кисти. Большой Ушан был убеждён: тайна кисти будет разгадана! А задумался он вот над чем: собирать ли, обходя квартиры, одни только карты дамы пик, а может быть, брать ещё флаконы духов «Пиковая дама» и ноты «Пиковой дамы» — оперы? Или это наивно? 

18 

Абракадабр перевернул Федю и разрезал верёвки.

— На, — сказал он и протянул мальчику кисть. Федя недоверчиво поглядел на него, затем выхватил кисть и лихорадочно зашептал:

— Кисть, а кисть, хочу пистолет и саблю!

Абракадабр мрачно усмехнулся:

— Ты всё слышал?

Федя гордо молчал.

— ...Если ты через тридцать минут не оживишь кисть и не принесёшь её сюда, я сотру Люську!

Выпустив Федю, Абракадабр закрыл чулан. И Федя со всех ног кинулся из мастерской.

Обеденный перерыв ещё не кончился. На железных лесах не было ремонтных рабочих; люльки маляров висели неподвижно над самой землёй, и на катке высокое круглое сиденье под полосатым зонтиком пустовало.

Федя искал маляра повсюду: в парикмахерской, заглядывая в лицо каждому намыленному клиенту; в сосисочной, где ели, стоя за мраморными столиками; и, от отчаяния, даже в мастерской, над которой висела вывеска «Выведение пятен», хотя каждому ясно, что маляру выводить пятна со своей спецовки совсем ни к чему.

И каждый раз, когда Федя выбегал на улицу, его подстёгивали, подхлёстывали, подгоняли прыгающие стрелки больших электрических часов, висевших на углу. Федя знал: волшебник выполнит свою угрозу. Вот почему Федя так спешил.

Прохожие оглядывались на странного мальчика, бежавшего по улице и бормотавшего бессвязные слова: «Кисть... Люся... Абракадабр...»

«А вдруг, — подумал Федя, останавливаясь, — маляр уже пообедал, залез ко мне через окно и ждёт меня?»

Задыхаясь, он помчался домой. В комнате маляра не было. Зато на полу, на столе, на диване грудой лежало всё то богатство, которое волшебной кистью они с Мишкой.

— Катя! — закричал вне себя от волнения Федя и ворвался в столовую.

— Тише, — сказала Катя. — Разве ты не видишь, что я учу географию?

— Катя! — сказал Федя, задыхаясь. — Поклянись мне жизнью папы, мамы, нет, поклянись жизнью твоей Серафимы Алексеевны, что ты не выдашь страшную тайну, которую я тебе сейчас скажу...

— Во-первых, — сказала Катя, — я не буду клясться никакими клятвами, потому что это нехорошо. Во-вторых, я не буду слушать никаких тайн, пока не выучу Африку. А в-третьих, если хочешь знать, уходи отсюда и не мешай!

Если бы даже было «в-четвертых», Федя не услышал бы: он уже бежал вниз по лестнице. Выскочив на улицу, мальчик увидал, как в ворота въезжает новенькая «Чайка» Ромашкина.

«Вот кто поможет!» — решил Федя и ринулся во двор.

— Как дела, старик? — весело спросил Ромашкин, вылезая из машины.

— Плохо, — сказал Федя.

— Что так? — спросил Ромашкин.

— Дядя Варфоломей! — закричал Федя, увидев дворника. — Маляр не у вас?

— Не у нас, — сказал Варфоломей басом. Он собирал по двору железным совком птичий помёт и носил на клумбу.

— Тогда я погиб, — сказал Федя.

— Кто погиб, внучек? — любознательно спросила бабушка Лида, сидя на скамейке под липой. Уже десять минут, положив на колени едва начатое вязанье, старушка закрывала глаза и старалась заснуть, чтобы убедиться ещё раз, как это удобно вязать во сне.

— Дядя Сеня, дядя Варфоломей, бабушка! Дайте мне страшную клятву, что вы не выдадите тайну, которую я вам сейчас скажу?

— Клянёмся! — сказали все трое.

— Чем? — придирчиво спросил Федя.

— Пусть провалится моя метла... — сказал Варфоломей.

— Пусть лопнет мой барометр... — сказал Ромашкин.

— Пусть укатятся мои клубки... — сказала бабушка.

— ...Если мы выдадим твою тайну! — сказали они хором.

И Федя поведал им обо всём. И вчетвером они придумали, как сделать, чтобы Люся не была стёрта волшебной резинкой, пока Федя будет искать маляра и узнавать тайну кисти.

Федя побежал искать маляра.

— Ах, Люсенька!.. — сказала бабушка, всхлипывая.

А дворник Варфоломей взял метлу и направился к злому волшебнику.

19 

Проходя мимо Фединого подъезда, дворник остановился: на двери не было отпечатка маленькой пятерни, которая так портила праздничный ремонт.

«Это хорошая примета», — радостно решил Варфоломей. Заметьте, он даже не удивился и не подумал: «А куда пятерня девалась» — хотя всякому ясно, что пятерня не могла на засохшей краске просто взять и исчезнуть. Но за последние полчаса Варфоломей привык к чудесам и уже ничему не удивлялся. И это очень хорошо, если вспомнить, куда он сейчас шёл.

Дворник помедлил у старого, покосившегося домика и поднялся по шаткой лестнице на чердак.

— Федя, ты? — спросил через дверь Абракадабр, когда Варфоломей к нему постучал.

— Я, — сказал басом дворник.

Голос показался старичку странным. Но он подумал — наверно, мальчик, ища маляра и лазая по этажам, простыл и охрип.

Открыв дверь и увидев белый фартук дворника, Абракадабр завизжал:

— Вы что, слепой? Мастерская закрыта на ремонт! Тут же написано!

Он хотел захлопнуть дверь, но она не захлопывалась: Варфоломей безмятежно поставил ногу на порог, а в щель просунул метлу.

— Виноват, — сказал он и, оттесняя старичка грудью, пошёл вперёд.

Абракадабр семенил за ним и шипел:

— Говорите скорей, что надо! И уходите!

Дворник оглядел ржавое железо, ища, где Люся. Но её нигде не было видно. Волшебник, конечно, стёр бы дворника — особенно теперь, когда на его груди не было опасной бляхи, — но его удерживала мысль: а вдруг бляха под фартуком?!

«Где же была бляха?» — спросите вы.

Когда Варфоломей сказал управдому «увольте меня», он снял бляху и пришпилил её английской булавкой к заявлению об уходе с поста дворника. Поэтому-то бляхи и не было на его груди. После того как Варфоломей покрасил столбик, это за последние полчаса была вторая ошибка дворника, которая могла ему стоить жизни.

— Ну-с? — тоном Большого Ушана сказал Абракадабр.

Дворник не моргнул глазом.

— Мне нужна дыра, — сказал он.

— В чём?

— В метле.

Абракадабр внимательно посмотрел на Варфоломея. Нет, убедился он, дворник не шутит.

— Зачем? — злобно спросил волшебник. Варфоломей охотно начал рассказывать:

— Когда метёшь улицу, граждане чихают от пыли и ругают тебя, — верно?

— Ну? — спросил волшебник, сбитый с толку таким началом.

— Так вот, я и придумал, чтобы метла собирала пыль. А куда ей лететь, пыли-то?

— Куда? — повторил волшебник.

— В дыру! А к дыре я мешочек приделаю — пыль собирать.

Абракадабр побагровел от негодования.

— Я знаю, что такое пылесос! — сказал он. — Убирайтесь отсюда!

Абракадабр распахнул перед дворником дверь. И в неё с улыбкой вошёл Ромашкин. Оглядываясь — куда же девалась Люся, — он сказал:

— Прекрасная погода.

— Что надо?! — зарычал Абракадабр.

— Вот, — сказал Ромашкин, протягивая барометр, — не угодно ли?

— Что не угодно ли?

— Проделать дыру.

Абракадабр много видел на своём веку, но это превосходило всё.

— В барометре?! Зачем?!

— Прошу извинения, — поклонился Ромашкин. — Служба погоды умеет хранить свои тайны и требует этого от своих сотрудников. Если бы вы меня спросили: какая сегодня погода? — я бы вам ответил. Большего я сказать не могу.

Пока Абракадабр старался разгадать тайный смысл этих слов, в мастерскую, шевеля спицами, вплыла бабушка Лида. Увидев старушку, волшебник заорал дворнику и Ромашкину:

— Убирайтесь вон!

Но бабушка сказала «здравствуйте, сударь!» — шаря глазами в поисках Люси. И все, кроме хозяина мастерской, чинно уселись на ржавые вёдра. Протягивая волшебнику чулок, старушка сказала простодушно:

— Мне, сударь, нужна дырка в этом чулке!

Абракадабр посмотрел на бабушку, на Варфоломея, на Ромашкина и понял, что это — заговор. Он сразу сделался крайне любезным.

— Дыра в метле — полтинник, — сказал он. — Дыра в барометре — рубль, дыра в чулке — сорок копеек. Цены по прейскуранту.

И вытащил из кармана резинку. Он любезно взял метлу у дворника и вдруг, взмахнув резинкой, стёр всю метлу.

Варфоломей вскочил. Волшебник торжествующе засмеялся. Однако смех застыл на его губах: перед ним, откуда ни возьмись, появилась новенькая метла. И тогда засмеялся Варфоломей: он понял, откуда она взялась! Её сделал своей волшебной кистью Федя, притаившийся за дверью. Но расскажем, как Федя вернул кисти волшебные свойства.

Когда мальчик обежал все места, где мог быть маляр и даже где он не мог быть, и в отчаянии уселся на люльку маляра, висевшую над землёй, он услышал за спиной знакомый голос:

— Ну что, мальчик?

Федя обернулся. Перед ним стоял маляр и улыбался.

— Ой! — закричал Федя. — Я вас искал-искал!

И спросил маляра про тайну кисти.

— Так это очень просто, — сказал маляр. — У тебя кончилась краска. Каждые полчаса кисть нужно обмакивать в ведро. Вот так.

Маляр взял из рук Феди кисть, обмакнул в ведро и отдал.

— Всё дело в краске, — сказал он, передавая Феде ещё и ведро.

— Вот спасибо! — радостно воскликнул Федя. Он хотел сейчас же пуститься с кистью и ведром в мастерскую, но маляр его остановил. Ведь этот маляр был добрый волшебник и знал всё, что случилось с Федей и Люсей и что будет дальше.

— От тебя зависит жизнь Люси, — сказал он.

— Значит, вы всё знаете? — Федя был изумлён.

А маляр продолжал:

— Ты должен уничтожить резинку злых волшебников. И если тебе это удастся, ты спасёшь нашу улицу и наш завтрашний праздник. А теперь беги!

Федя помчался по улице с ведром и кистью, роняя на мостовую золотые капли. К мастерской он подбежал как раз в то мгновение, когда — это мы уже знаем — Абракадабр стёр волшебной резинкой метлу.

20 

Увидев, что метла появилась опять, старичок в ярости взмахнул резинкой и стёр барометр Ромашкина. Но и барометр появился таким же чудесным образом. Это Федя, притаившись за дверью, сказал: «Кисть, а кисть, хочу барометр!» Немеющими руками Абракадабр стёр чулок, но в то же мгновение в руках бабушки Лиды появился новый чулок. И Федя вошёл в мастерскую с кистью наперевес.

— Чур, я один! — крикнул он.

Злой волшебник бросился в битву. Он подбежал к окну, за которым виднелся Федин дом, взмахнул резинкой и стёр половину дома. Все ахнули. Но Федя вскричал: «Кисть, а кисть...» — и стёртая часть дома появилась опять такая же нарядная, с блистающими окнами.

Абракадабр не терял ни секунды. Подняв резинку, он бросился на Федю. Но и Федя не терял ни мгновения. Он поднял кисть. Волшебная резинка и волшебная кисть встретились, столкнулись, ударились друг о друга.

Загрохотал гром так, что всё ржавое железо в мастерской подпрыгнуло и повалилось. Искры посыпались от кисти и резинки. Но Варфоломей теперь ничему не удивлялся и спокойно выметал искры метлой. Кот Василий, дико мяукая, метался по мастерской с такой скоростью, что в воздухе оставался чёрный чертёж его движений, не сразу исчезавший. Барометр Ромашкина показывал «бурю». Ища спасения, кот прыгнул в чулок бабушки. И когда старушка испуганно заглянула в чулок, она увидела горящие из глубины два огня — зелёный и красный.

А что делалось на улице! Вихри, вылетавшие из мастерской дырок, срывали шляпы с прохожих и уносили под облака. И хозяйки в домах, слыша раскаты грома, думали, что идёт гроза, закрывали окна и выключали электрические чайники и утюги.

Вдруг раздался последний, самый страшный удар грома, и всё стало тихо. Это Федя ловким ударом вышиб резинку из рук Абракадабра.

Резинка упала в волшебное ведро с краской. Раздалось такое шипение, будто выгнули спины тысячи котов или, по меньшей мере, продували котёл паровоза. И Ромашкин увидел, что стрелка барометра пошла на «тихо».

А дворник Варфоломей, один сохранявший полное спокойствие, подошёл к бабушке Лиде, взял из её рук чулок и вытряхнул кота в ведро с краской. Над ведром поднялось облако. И все увидели, что краска в ведре сделалась чёрной, а из ведра, отряхиваясь, выскочил белоснежный кот и, нежно мурлыча, стал тереться о ноги Варфоломея.

И злой волшебник сразу стал добродушнейшим старичком. Он ласково улыбался всем и потирал ручки.

— Где Люся? — спросил его Федя.

— В сундуке; а что? — сказал Абракадабр.

Федя подошёл к сундуку и сказал заклинание.

— Танганьика, Бангвеоло, Мверу, Зван, Чад!

При помощи этого заклинания можно ключиком от портфеля запереть сарай для дров, несгораемый шкаф и даже ворота Дорогомиловской пожарной команды.

Замки сразу открылись, из сундука выскочила Люся и кинулась на шею бабушке.

— Бабушка! — крикнула она. — Как хорошо, что ты пришла! Я кричала-кричала из сундука! Разве вы не слышали?

— Не слышали, — сказала бабушка, плача от радости.

А Ромашкин, осматривая сундук, деловито сказал:

— Это, наверно, волшебный сундук. Нельзя ли с его помощью предсказывать погоду? Да вы всё равно не скажете! — махнул он рукой. — Вы нехороший!

— Кто вы такой? — сурово спросил дворник волшебника.

— Абракадабр, — сказал старичок.

— Такой фамилии нет, — сказал дворник.

Старичок, хныча, протянул удостоверение:

— Я инвалид тринадцатой группы.

— Такой группы нет, — сказал дворник.

— Спасибо тебе, Федя, — сказала Люся.

— Спасибо тебе, Феденька, — сказала бабушка.

— Ладно, чего там, — сказал Федя.

Тут он услышал, как далеко на башне пробили часы. Обеденный перерыв кончился. С кистью и волшебным ведром Федя помчался домой.

В мастерской дырок всё ещё трудно было дышать от запаха горелой краски и палёной резины. Варфоломей и Ромашкин посадили Абракадабра в инвалидную коляску и повезли в домовую контору. Мимо по улице весело шли ремонтные рабочие.

Абракадабр злобно смотрел, как один из них надел шлем и взял в руки шланг, чтобы пустить последнюю струю краски на стену дома; как другой сел на каток под зонтик, чтоб прогладить последнюю полосу асфальта. На всех лицах было написано: завтра праздник! И на самой улице было написано: завтра праздник!

Праздник приближался. И вдруг на этой улице, которая наряжалась и прихорашивалась к празднику, Абракадабр увидел Большого Ушана. Ни о чём не подозревая, посланник короля вышел из какого-то подъезда, насвистывая и пряча в карман очередную даму пик. Волшебники встретились глазами. Большой Ушан отшатнулся, понял — всё кончено, оглянулся, куда бежать, поискал глазами что-нибудь серое, чтобы скрыться. Но тумана не было в этот солнечный день. До сумерек было ещё далеко. Внезапно в механической прачечной открыли окно, и оттуда вырвалось облако пара. Не раздумывая, Большой Ушан бросился в это облако, и, когда оно растаяло, посланник короля пропал неизвестно куда.

«Вот ловкач!» — подумал Абракадабр. Он почувствовал, что от злости перепонки крыльев в его горбе встали торчком.

Рядом раздалось знакомое « р-р-р»... Это Тузик, лёжа в воротах, рычал на волшебника. Тузик знал уже всё, что произошло, потому что золотые капли вели к мастерской, запах палёной резины не успел растаять, да мало ли ещё сохранилось других следов, понятных с полувздоха собачьему носу. Поглядев вслед Варфоломею, катившему коляску с волшебником, Тузик подошёл к столбику, и все запахи, которые скопились на кончике его влажного носа, отпечатал на подсохнувшей краске. Так у ворот снова открылся собачий журнально-газетный киоск. 

21 

Подбегая к дому, Федя увидел, что маляр поднимается на люльке вверх. Помахав Феде рукой, он что-то крикнул и показал на окно под крышей. Федя помчался домой.

Он вбежал в свою комнату как раз в ту секунду, когда снизу, за окном, выплыла кепка маляра в разноцветных пятнах. Маляр подмигнул Феде.

— Волшебная резинка уничтожена! — сияя, доложил мальчик.

— Что-о?! — не понял маляр.

— Абракадабр пойман.

— Какая ещё абракадабра?

И люлька маляра поплыла вверх.

Федя выглянул за окно. Маляр уже красил своей кистью лепной карниз под крышей. Мальчик сполз с подоконника в комнату и открыл рот: ни скафандра, ни шкуры белого медведя, ни банок с жемчужным порохом — ничего этого не было.

В дверях щёлкнул ключ, и вошла Катя.

— Ну, теперь можешь погулять, — благосклонно сказала она. — Только недолго.

Удивлённый Федя выбежал во двор и увидел белого кота, который шёл по забору. Кот вдруг посмотрел на Фёдю, будто хотел что-то сказать. Но раздумал и пошёл дальше.

В углу двора счастливый Ромашкин протирал замшей новенькую «Чайку» возле гаража из дюралюминия.

— Прокатить? — спросил Ромашкин.

— Здорово нарисовано. — Федя по-хозяйски похлопал машину по радиатору.

— Что?

— Да ведь это я нарисовал!

— Кто нарисовал? Что нарисовал? — засмеялся Ромашкин. — Я её купил! Я получил премию за отличную работу. И как раз подошла моя очередь на машину — один миллион четыреста пятьдесят тысяч седьмая.

— Но вас же уволили! — вскричал Федя.

— Кого уволили? Ты что? Варфоломей, облей Федю!

Федя уныло поплёлся к клумбам. Там на скамейке сидела бабушка Лида, а тётя Липа ей говорила:

— Это ещё что, вязать во сне! Я сейчас пасьянс раскладывала. Гадала для Сени, какая будет погода. Вышла на кухню крышку с кастрюли снять. Прихожу назад — карт нет.

Федя посмотрел на тётю Липу, ущипнул себя и вдруг увидел два дерева, те, что он нарисовал с Мишкой. Он осторожно пощупал кору — настоящие. Но рядом с ними чернела какая-то яма. В это время в ворота въехал грузовик. Из его кузова торчала большая липа.

— Третья, и последняя! — крикнул шофёр Варфоломею. — Принимай!

И они начали выгружать дерево с огромными узловатыми корнями, облепленными землёй.

— Федька! — раздался голос Мишки.

— Мишка! — закричал Федя. — Знаешь, я волшебной кистью уничтожил проклятую резинку!

— Какой волшебной кистью? — спросил Мишка.

— Ну, которой мы рисовали гараж, дождик...

— Ты что... спишь? — спросил Мишка.

Федя посмотрел на товарища, силясь понять, что всё-таки было и чего не было.

— Я тебя искал... — сказал Мишка. — Идём к управдому. Он даст нам гвозди — будем вешать флаги!

Мальчики выбежали на улицу, которую украшали к празднику. Они прошли мимо парадного подъезда. И опять увидели маленькую пятерню — оказывается, её никто не стирал, и она совсем засохла, и теперь можно было быть совершенно уверенным, что она останется так до Первого мая на тот год, когда Феде будет уже не семь лет, а восемь.  КОНЕЦ   http://skazvikt.ucoz.ru/index/0-88

Абрамцева Наталья

ПЕСТРАЯ СКАЗКА 

Эта сказка — о цветах. Не о тех, что растут в поле или в саду. О цветах — красках, оттенках. Их гораздо больше, чем в обыкновенной полосатой радуге. Семь цветов, и все? Разве это так? А розовый? А васильковый? А просто белый или просто черный? Радуга их прячет, но они есть. И всегда рады нам показаться, подмигнуть, удивить нас. 
Вот возьмет желтый цвет и обернется желтым одуванчиком, или желтым цыпленком, или маленьким грибочком лисичкой — здесь желтому немного поможет оранжевый цвет. Или, к примеру, черный цвет пошепчется с белым, и получится, может быть, зебра, может быть, школьная тетрадка, может быть, клавиши пианино. 
Цвета-краски живут в мире и согласии. Дружат, помогают друг другу. Друг друга дополняют, оттеняют, подчеркивают красоту каждого. Темно-зеленый, почти малахитовый цвет старых елок, просто зеленый цвет травы, бледно-зеленый (его называют фисташковым) цвет молодых листочков так привязаны друг к другу, что трудно решить, давние ли они друзья или близкие родственники. 
Вот еще два цвета: желтый и лиловый. Такие разные... А поссорились хоть раз? Думаю, нет. Иначе могла ли быть такой красивой клумба, на которой вперемежку растут ярко-желтые и темно-лиловые тюльпаны? И откуда бы взялся наполовину желтый, наполовину лиловый цветок иван-да-марья? 
Цвета-краски знают о том, что от ссор можно побледнеть, потускнеть, стереться. Да и просто не хотят, не любят цвета ссориться, поэтому и живут спокойно и вечно. Такие уж они есть, все, кроме двух — синего и красного. 
А эти чудесные цвета очень нужны, очень красивы. Это правда, это все краски и оттенки знают. Но никто не стремится узнать: красный ярче синего или синий красивее красного. Зачем? Поэтому со всеми другими цветами синий и красный в полном согласии, но между собой... 
— Я! 
— Нет, я! 
— А я утверждаю, что я! 
О чем они спорят? Обо всем, по порядку, по очереди, каждый день, каждый час. Очень сердито. 
— Я, красный цвет, нужнее, чем вы, синий!— распалялся красный.— Нужнее, потому что само солнце красное! 
Желтый, оранжевый, рыжий, золотой, розовый, багряный и множество других цветов промолчали из вежливости, хотя были дружны с солнцем не меньше цвета красного. 
— Нет,— возмущался синий,— нет! Не вы, цвет красный, а я, синий. важнее людям! Потому что само небо синее! 
Голубой, серый, розовый, черный (ночь есть ночь), печально-лиловый и еще многие-многие оттенки и цвета тоже промолчали, сделав вид, что ничего не слышали. И правильно: зачем спорить, если ничего не докажешь. 

— Ух,— не отставал красный цвет,— все равно я сильнее. Потому что я... Потому что огонь... Огонь...— а он может все — он красный! 
И снова промолчали оранжевый, желтый, золотой и вся тысяча, а может быть, миллион цветов и самых маленьких оттенков, без которых огня и на свете 
не было бы. 
А синий цвет кричал: 
— Я сильнее! Захочу — погашу огонь. Я — синий цвет, я — цвет воды. Я — реки, озера, моря, океаны. 
Промолчали цвета морской волны, голубые, зеленоватые, промолчал белый цвет пены морского прибоя, промолчал серебряный цвет замерзшей воды — океанских айсбергов. Молча вздохнули эти цвета. Они не хотели гасить огонь — без него темно и холодно. Но знали они, что если синий цвет решил, что он самый-самый, словами его не переубедить. Должно что-то произойти, а пока...
— Я! 
— Нет, я! 
— А я утверждаю, что я! 
...Наконец одна мама захотела сшить своей дочке новое платье. Мама — обыкновенная, дочка тоже обыкновенная. Только очень, очень синеглазая. Таких синих-пресиних глаз, наверное, ни у кого на свете больше не было. 
— Вашей дочке пойдет голубое платье,— говорили все.— Ведь у нее синие глаза, хотя белое или, например, желтое тоже будет неплохо. 
Но мама сказала, что хочет сшить для синеглазой дочки красное платье. Почему именно красное? Не знаю почему, но как только девочка с синими-пресиними глазами надела красное платье, всем вокруг стало светлей и радостней. Будто пришел веселый, разноцветный праздник. К людям пришел. 
А вот все на свете цвета — и желтый, и голубой, и белый, и бордовый, и остальные — так испугались, что на секунду погасли. Ведь два цвета-недруга 
— красный и синий — оказались рядом. Но два враждующих цвета вели себя вполне пристойно. Они друг друга, казалось, и не замечали. Им было 
стыдно ссориться при маленькой девочке. 
Синеглазая девочка очень полюбила красное платье и надевала его часто-часто. И представь, скоро два прекрасных цвета нечаянно подружились. Кто из них первым нечаянно поздоровался, или попрощался, или сказал, что сегодня неплохая погода,— уже давно забыто. Да и не важно это. Важно, что тогда очень осторожный, самый осторожный изо всех цветов, серый цвет сказал: 
— Вы прекрасно смотритесь вместе. Вы просто созданы друг для друга. Красный и синий ответили в один голос: 
— Спасибо, вы совершенно правы. 
А синеглазая девочка и ее обыкновенная мама, та, что сшила красное платье, даже и не знали, что помирили два самых ярких, самых сильных цвета.

http://skazvikt.ucoz.ru/index/0-88

О том, как двое друзей Волшебную Страну в разные цвета раскрасили

В стародавние времена, когда люди еще понимали голоса птиц и зверей, а молочные реки лениво текли среди кисельных берегов, в Волшебной Стране не было ни цветов, ни красок. Все вокруг было черным и белым, скучным и серым. По белому небу незаметно ползли снежные облака, которые становились видны лишь тогда, когда набегали на черное солнце. Тоскливо трепетали под порывами ветра бесцветные листья на угольных ветках деревьев, а бледные яблоки, когда они созревали в конце августа, падали в тусклую траву, где их было очень трудно найти.
     Да и жизнь тогда в Волшебной Стране была такая же бесцветная – ни тебе ярких событий, ни фломастеров, ни разноцветных монпансье. Цветных телевизоров тоже, разумеется, не было. 
     Возможно, ничего и не поменялось бы вплоть до наших дней. А что? Взрослых всё вполне устраивало. Взрослые, как правило, никогда не обращают внимания на многие по-настоящему важные вещи: у них, у взрослых, слишком много серьезных взрослых дел. Поэтому они сами стараются быть серьезными, сосредоточенными, солидными, редко смеются и часто смотрят на часы. А вот дети… 
     Именно, благодаря им Волшебная Страна в один прекрасный день, словно по мановению волшебной палочки, стала яркой, цветной и веселой.
     Впрочем, обо всем по порядку.

Итак, в один прекрасный летний день… Хотя, постойте, почему прекрасный? Поначалу этот день совсем не казался особенно прекрасным двум сорванцам – Тиму и Глиму. Давайте-ка познакомимся с ними поближе. Друзья-приятели жили по соседству, каждый вместе со своими родителями, в небольшом городке Валь-де-Валь на юго-западе Волшебной Страны. И тот, и другой носили одинаковые полосатые носки, весьма похожие короткие штанишки на широких подтяжках, в равной степени сношенные башмаки и просто неразличимые по фасону курточки с большими карманами. На этом совпадения заканчивались. У Тима в правом кармане жила большая лягушка, а в левом – маленькая мышка. А у Глима в правом кармане всегда было полно лесных орехов, а в левом кармане ничего не было – только дырка. Дырка, кстати, жила своей собственной жизнью. Заштопает мама Глиму дырку в кармане – глядь, на следующий день дырка тут как тут. Купит мама Глиму новую курточку – недели не пройдет, а дырка появляется. Такая вот замечательная дырка.
     Вернемся, однако, к нашей истории, что-то мы отвлеклись. Ну что, скажите на милость, с точки зрения семилетнего мальчишки может быть прекрасного в очередном бесцветном сером дне? Кашу на завтрак съели, перед домом посидели, серую кошку погоняли, в мяч поиграли – а другие дела найдутся едва ли. Совсем скучно стало. Вот если бы что такое придумать! И придумали.
     - Тим, - говорит Глим. – А давай что-нибудь покрасим?

- У-у-у, - отвечает Тим. – Классная идея. Все равно делать больше нечего.
     - У меня ведерко для краски есть, - продолжает Глим, - а на чердаке пара кисточек вроде бы лежала. Только где краску взять?
     - Ну, - задумался Тим. – Наверное, надо в магазин сходить. Сказано-сделано. Достали друзья свои копилки, вытряхнули из них все мелкие монетки и потопали в магазин. Долго Тим и Глим ходили по магазину, а выбрать краску так и не получалось. Да и как выбрать? Выбирать-то не из чего! Черная, белая, светлая, серая, темная, мышиная, серо-воробьиная. А еще была сероватая, белесая, черноватая, слегка посерее, чуть-чуть почернее, белая, как молоко, и черная, как черт знает что. На этом, собственно говоря, выбор и заканчивался. Ну не было никаких цветов в то время в Волшебной Стране! Расстроились друзья-приятели и совсем уж собрались уходить, как вдруг Тим заметил на самой дальней полке несколько тюбиков, под которыми висел ценник: «Краски непонятные, для глаза неприятные. Сегодня на распродаже за семь монет они – все Ваши». 
     - Послушай, - предложил Тим. – Давай купим вон те краски и покрасим в самый противный цвет забор перед домом мадам Жу-Жу.
     - Точно, - обрадовался Глим. – А то вечно старая карга на нас ворчит: громко не кричите, быстро не бегите, здесь вы не играйте, лучше почитайте, - и Глим так смешно передразнил соседку, что мальчишки от души расхохотались и наперегонки побежали в кассу оплачивать покупку.
     Тим добежал первым.
     - Краски непонятные продаете? – отдышавшись, спросил он.
     - Продаем, - равнодушно ответила кассирша.
     - А мы их как раз купить решили, - выпалил Глим. Затем приподнялся на мыски и, вытянув руку, насколько это было возможно, выложил на блюдечко совместные сбережения.
     Но вот беда! У ребят на двоих набралось шесть монеток.
     - Не хватает, - строго заявила кассирша и высыпала мелочь обратно в сложенные ладошки Глима.
     - Как не хватает? – возмутился Тим. – Мы два месяца собирали-собирали, копили-копили…
     - Не хватает, - оборвала Тима кассирша. – Не верите – пересчитайте.

Сначала Тим считал: «Раз, два, три, четыре, пять, шесть», потом Глим пересчитывал: «Один, две, три, четыре, пятая, шестая». Как не считали - все равно не хватает. Понурившись, ребята побрели домой, но  не успели они  выйти  из магазина,  как продавец  схватил Тима за рукав.
     - Скажите, это вы хотели купить непонятные краски?
     - Хотеть-то мы хотели, но только денег не хватает , - шмыгнул носом Тим.
     - Это поправимо. Сколько у вас есть? – продолжал расспрашивать продавец (очень ему хотелось хоть кому-нибудь наконец-то продать эти ужасные краски).
     - Шесть монет, - насторожился Глим. 
     - Годится, - обрадовался продавец, и уже через пару минут счастливые друзья выходили из магазина и тащили громадный пакет, полный тюбиков с красками.
     Придя домой, сорванцы первым делом вытащили на лужайку перед домом Тима все ведра и тазы, какие только смогли найти. Аккуратно выдавили краски, добавили воды, размешали и … крепко задумались. Да и было отчего. Красок так много, все такие разные – очень трудно решить в какой же цвет покрасить забор мадам Жу-Жу.
     Тут из дома вышла старшая сестра Тима. Звали ее Соня, а мальчишки всегда дразнили ее Соня-Засоня-Лежебока-на-два-бока - очень она поспать любила. На дворе уже день, а Соня-Засоня только-только с постели поднялась, еле-еле глаза продрала и решила выйти на улицу, чтобы … Вы думали умыться? Нет - поспать еще. В тенёчке на траве под большим дубом. Глаза у Сони, не успев открыться, постепенно закрывались, и она нечаянно перевернула ногой ведро.
     Зевнула, сладко потянулась, да и плюхнулась прямо в лужу с зеленой краской. Тим и Глим аж рты раскрыли  от изумления.  А  Соне,  так  спать  хотелось,  что  она  и  не заметила,  как  вся  в краске
перепачкалась, знай с боку на бок переворачивается – поудобнее спать пристраивается. Так она по лужайке каталась-каталась, да всю траву в зеленый цвет и покрасила. Потом калачиком свернулась и сладко задремала.

Но не только трава стала зеленой – все кузнечики и лягушки, которые в траве сидели, тоже оказались покрашенными в зеленый цвет. Еще повезло крокодилу, который как раз в тот самый момент выполз погреться на летнем солнышке. Он брюхом кверху перевернулся, спинку почесал, да так зеленым навсегда и остался.
     Смотрят Тим и Глим на зеленую траву и не верят своим глазам – так ярко, так красиво! А сколько оттенков: светло-зеленый, темно-зеленый, изумрудный, малахитовый, болотный – всех и не перечесть. Но не только друзьям-приятелям зеленая травка приглянулась – Солнце тоже заинтересовалось. Спустилось оно пониже, чтобы посмотреть на такое диво (ведь никогда еще в Волшебной Стране не было ничего цветного). Спуститься-то оно спустилось, да только слегка не рассчитало и бухнулось прямо в тазик с желтой краской. Испугалось Солнце, запрыгнуло обратно на небо и ну отряхиваться. Во все стороны полетели капельки желтой краски – попали на одуванчики, на лютики, на грудки синичек. Подсолнухи свои головы к Солнцу повернули, и им тоже досталось желтой краски. С тех пор подсолнухи, кстати, так за Солнцем головки и поворачивают – ждут, может быть, им еще какой краски перепадет?
     А Тим и Глим нарадоваться не могут: трава зеленая, цветочки желтые, все такое разноцветное! Что бы еще в желтый цвет покрасить? Тут Глим решил родителей порадовать - притащил из дома много-много  сыра  (его  папа  был  знатный  сыродел),  и  друзья  тщательно  (с  помощью  кисточек)
покрасили головки сыра в желтый цвет. А одну – самую большую сырную голову, развеселившись, забросили на небо; она там за облако зацепилась, да так и осталась на небе висеть. Потом ее люди Луной назвали, чтобы с Солнцем не путать.

В общем, с желтой краской приятели разобрались, но зеленая-то еще оставалась – не всё из ведра на траву вылилось. Не долго думая, Тим и Глим, начали зеленой краской поливать деревья. Деревья изумились,  но противиться не стали.  Всю краску впитали,  да только им она не понравилась – колер не тот, вот деревья и передали ее листочкам – а тем зеленый цвет очень приглянулся. С тех пор, так и повелось: деревья разные – клены, осины, березы, дубы, тополи, липы – различны стволы, разные формы у листьев, а цвет … цвет – одинаковый: зеленый.
     Только Солнышку завидно стало. Поэтому, теперь каждый год с весны до конца лета Солнце из зеленых листьев цвет вытягивает, и к осени листья становятся желтыми, как Солнце. Но листьям желтыми быть не нравится: вот они и вянут, с деревьев опадают и только к весне забывают свою обиду, снова появляются и становятся зелеными.
     Тут лесные эльфы переполошились: раньше им так удобно было скрываться в своих серых одеждах среди бесцветной листвы. А теперь? Ведь эльфы, как и весь маленький народец, очень не любят обращать на себя внимание людей, поэтому они стараются всячески прятаться и маскироваться. Не долго эльфы думали – высыпали из потайных коробочек запасы волшебной пыли, натерлись ею с головы до ног и начали кружиться среди деревьев. Такое уж свойство у эльфийской пыли  -  кем бы ты ни был, стоит ею натереться,  и вот уже ты можешь летать как птица, только разве
что крыльями не машешь. Порхали эльфы, порхали среди деревьев, да и постепенно в зеленой краске, которая на листьях не просохла, перепачкались. С тех пор одежды и волосы у лесных эльфов стали зелеными.

Пока эльфы перекрашивались, с соседней улицы прибежала младшая сестра Глима Розочка. Стало ей ужасно интересно, чем старший брат занимается. Посмотрела-поглядела и ну давай канючить:
     - Дайте мне тоже что-нибудь покрасить. Ну дайте, пожалуйста.
     - Рано тебе еще. Маленькая слишком, - отрезал Глим. Ведь ему было целых семь лет, а Розочке – только пять.
     - Ну дайте. Что Вам – жалко? – продолжала просить Розочка.
     Пока Тим и Глим с Розочкой препирались, на лужайку прибежал младший брат Тима, которого звали Лёва. Под шумок утащил ведерко с синей краской и побежал к морю – то ли песок захотел покрасить, то ли рыбок – кто теперь знает. Только получилось так, что зацепился Лёва ногой за камень, упал и перевернул ведро. Краска из ведра вытекла и в море. Так море стало синим. А Лёва испугался – вдруг старший брат ругаться будет? Побежал в море – попытался синюю краску собрать. Да куда там! Только штанишки промочил, да в синий цвет их покрасил. Вот так, собственно говоря, джинсы и появились. А самые лучшие джинсы с той поры люди начали называть Лёвины – Лёвайс, иначе говоря.
     Ну а Розочке, тем временем, все-таки удалось уговорить Тима и Глима чуть-чуть краски отлить. Достала Розочка маленькую кисточку и начала трудиться. Сначала она покрасила ягоды своей любимой клубники в красный цвет.

Отошла на пару шагов, пригляделась – красиво получилось: листья - зеленые, цветочки - белые, ягодки – красные. Очень нарядно!
     Тогда Розочка решила все цветочки в саду покрасить. Больше всего у нее было красной краски - вот почему на свете так много красных цветов: розы, тюльпаны, маки, гладиолусы. Желтой краски тоже было много – ее Розочка разделила поровну между нарциссами, лилиями и хризантемами. Разбавив красную краску белой, девочка покрасила в розовый цвет маргаритки и пионы, а, смешав красную краску с желтой,  сделала оранжевыми ноготки.  Цветы жасмина Розочка оставила белыми –
уж очень красиво смотрелись они среди густой зеленой листвы. А потом она, недолго думая, взяла и выплеснула остатки всевозможных красок на анютины глазки – вот почему они такие пестрые, и одна на другую непохожие. Тут Тим и Глим заметили пропажу ведерка с синей краской и побежали его искать. Прибежали на берег моря, увидели плачущего Лёву, как могли - утешили, сколько смогли краски собрали и назад вернулись. А там…
     Пока Тима и Глима не было, на лужайке собралась целая толпа. 
     Первыми прилетели снегири – подлетели к розам, да и не заметили, как свои грудки в алый цвет покрасили. Цыплята, измазюкавшись среди одуванчиков, стали желтыми, а их папа - петух степенно, перышко за перышком раскрасил свой хвост в самые разные цвета. Красил он так долго и тщательно, что мамам-курочкам краски уже не хватило – они как были беленькими, так беленькими и остались. Следом прилетели волнистые попугайчики, а затем важно притопал павлин. Ну эта-та публика была привередливая: пока все краски не перепробовали, не успокоились. Поэтому до сих пор и попугаи, и павлин окрашены во все мыслимые и немыслимые цвета и оттенки. Важный медведь выбрал благородный бурый цвет, а лиса-кокетка - яркую рыжую шубку. В рыжий цвет решил покраситься и самый нахальный кот. Другие же коты и кошки – черные, белые и серые - сидели в сторонке и делали вид, что их все это не интересует. А вот с зебрами другая история – они очень хотели стать ярко голубыми, но опоздали – как были черно-белыми, так до сих пор и есть. И белый мишка не успел прийти, очень расстроился и живет с тех пор нелюдимым отшельником в царстве Снежной Королевой.
     Пока звери и птицы себе цвета выбирали, Солнышку скучно стало. Оно спустилось пониже, подхватило лучиком ведерко с голубой краской и перевернуло на небо. Небо стало голубым. Все остановились,    головы     задрали,    смотрят    –    не     насмотрятся.    Только    тучи     хмурятся.
Собрались в сторонке серые и сердитые, громом переругиваются, молниями перемигиваются, краситься не желают. Ну и пусть себе злобствуют. Пока на небе ярко Солнышко светит, тучи никому не страшны.

 Все было замечательно, но чего-то на небе не хватало. Радуги! – догадались Тим и Глим. Ну, с этим-то все просто – друзья-приятели по очереди стали хватать ведерки с краской, разбегаться и выплескивать аккуратными полосками краску на небо.
     Раз – появилась красная дуга – упала она на землю, попала на морковь и помидоры.

Два – появилась оранжевая дуга – упала она на землю, попала в апельсиновую рощу.
     Три – появилась желтая дуга – упала она на землю там, где груши и айва росли.
     Четыре – вот и зеленая дуга - а на земле (на грядках) огурцы зазеленели.
     Пять - в небе голубая дуга – от нее незабудки свой цвет получили. 
     Шесть – синяя дуга расцвела – в пещеры гномов попала, сапфиры покрасила.
     Семь – фиолетовая дуга – эта сливам досталась.
     Красота!
     Тут как раз из пивной вышел Жак-звонарь. Ему так радуга понравилась, что он попытался до нее дотянуться, подпрыгнул, повис на фонарном столбе, да и погнул его. Люди с тех пор цвета радуги именно так запоминают: «Как Однажды Жак-Звонарь Городской Сломал Фонарь».
     К слову сказать, из пивной больше тогда никто на улицу выходить не захотел, поэтому настоящее пиво, такое как Гинесс, и поныне черное.
     Ну вот, с радугой разобрались – надо настоящим делом заняться: стали Тим и Глим мячи в разные цвета красить. Лишь футбольный мяч – черно-белый – покрасить не успели: приехал Шумахер, и нужно было срочно красить его Феррари в красный цвет.
     Дело близилось к вечеру,  ребята утомились и пошли домой.  И только дома, когда перед сном они
пили кефир, то вспомнили, что и молоко,  и все,  что из него получается  –  творог,  кефир,  сливки, йогурт – они покрасить не успели. Да и про забор мадам Жу-Жу забыли. Жалко, конечно, но и так неплохо получилось!

http://skazvikt.ucoz.ru/index/0-88

Евгений Пермяк. Волшебные краски 

Один раз в сто лет самый добрый из всех самых добрых стариков - Дед Мороз. - в ночь под Новый год приносит семь волшебных красок. Этими красками можно нарисовать все, что захочешь, и нарисованное - оживет. 
Хочешь - нарисуй стадо коров и потом паси их. Хочешь - нарисуй корабль и плыви на нем... Или звездолет - и лети к звездам. А если тебе нужно нарисовать что-нибудь попроще, например стул, - пожалуйста... Нарисуй и садись на него. Волшебными красками можно нарисовать что угодно, даже мыло, и оно будет мылиться. Поэтому Дед Мороз приносит волшебные краски самому доброму из всех самых добрых детей. 
И это понятно... Если такие краски попадут в руки злому мальчику или злой девочке - они могут натворить много бед. Стоит, скажем, этими красками пририсовать человеку второй нос, и он будет двуносым. Стоит пририсовать собаке рога, курице - усы, а кошке - горб, и будет собака - рогатой, курица - усатой, а кошка - горбатой. 
Поэтому Дед Мороз очень долго проверяет сердца детей, а потом уже выбирает, кому из них подарить волшебные краски. 
В последний раз Дед Мороз подарил волшебные краски одному самому доброму из всех самых добрых мальчиков. 
Мальчик очень обрадовался краскам и тут же принялся рисовать. Рисовать для других. Потому что он был самый добрый из всех самых добрых мальчиков. Он нарисовал бабушке теплый платок, маме - нарядное платье, а отцу - новое охотничье ружье. Слепому старику мальчик нарисовал глаза, а своим товарищам - большую-пребольшую школу... 
Он рисовал не разгибаясь весь день и весь вечер... Он рисовал и на другой, и на третий, и на четвертый день... Он рисовал, желая людям добра. Рисовал до тех пор, пока не кончились краски. Но... 

Но никто не мог воспользоваться нарисованным. Платок для бабушки был похож на тряпку для мытья полов, а платье, нарисованное матери, оказалось таким кособоким, пестрым и мешковатым, что она его не захотела даже примерить. Ружье ничем не отличалось от дубины. Глаза для слепого напоминали две голубые кляксы, и он не мог ими видеть. А школа, которую очень усердно рисовал мальчик, получилась до того уродливой, что к ней даже боялись подходить близко. 
На улице появились деревья, похожие на метелки. Появились лошади с проволочными ногами, автомобили с кривыми колесами, дома с падающими стенами и крышами набекрень, шубы и пальто, у которых один рукав был длиннее другого... Появились тысячи вещей, которыми нельзя было воспользоваться. И люди ужаснулись: 
- Как ты мог сотворить столько зла, самый добрый из всех самых добрых мальчиков?! 
И мальчик заплакал. Ему так хотелось сделать людей счастливыми!.. Но он не умел рисовать и только зря извел краски. 
Мальчик плакал так громко, что его услышал самый добрый из всех самых добрых стариков - Дед Мороз. Услышал, и вернулся к нему, и положил перед 
мальчиком новую коробку с красками: 
- Только это, мой друг, простые краски. Но они могут тоже стать волшебными, если ты этого захочешь. 
Так сказал Дед Мороз и удалился. 
А мальчик задумался. Как же сделать, чтобы простые краски стали волшебными и чтобы они радовали людей, а не приносили им несчастье? Добрый мальчик достал кисть и принялся рисовать. 
Он рисовал не разгибаясь весь день и весь вечер. Он рисовал и на другой, и на третий, и на четвертый день. Рисовал до тех пор, пока не кончились краски. Тогда он попросил маму купить новые. 
Прошел год... Прошло два года... Прошло много-много лет. Мальчик стал взрослым, но по-прежнему не расставался с красками. Глаза его стали зоркими, руки умелыми, и теперь на его рисунках вместо кривых домов с падающими стенами красовались высокие, светлые здания, а вместо платьев, похожих на мешки, - яркие, нарядные одежды. 
Мальчик не заметил, как стал настоящим художником. Он рисовал все, что было вокруг, и то, что еще никто никогда не видел: самолеты, похожие на огромные стрелы, и корабли, похожие на самолеты, воздушные мосты и дворцы из стекла. 
Люди с удивлением смотрели на его рисунки, но никто не ужасался. Наоборот, все радовались и восхищались. 
- Какие чудесные картины! Какие волшебные краски! - говорили они, хотя краски были самые обыкновенные. 
Картины и вправду были так хороши, что людям захотелось их оживить. И вот настали счастливые дни, когда нарисованное на бумаге стало переходить в жизнь: и дворцы из стекла, и воздушные мосты, и крылатые корабли. 

Так случается на белом свете. Так случается не только с красками, но и с обыкновенным топором или швейной иглой и даже с простой глиной. Так случается со всем, к чему прикасаются руки самого великого из самых великих волшебников - руки трудолюбивого, настойчивого человека. 

http://skazvikt.ucoz.ru/index/0-88

Носова Галина

Сказка про краски.

Принес мне краски дед Мороз
И для раскраски книжку.
И я тот час к столу прирос,
На зависть всем мальчишкам.

Был на рисунке весь мой дар.
Взял красную сначала.
На море сильный был пожар
И море красным стало.

И долго тут не думал я,
Ведь я теперь богатый,
В полоску сделал воробья,
Похожим на пирата.

И полосатый воробей
Не потерял обиду.
Теперь пугал он всех зверей
Своим пиратским видом.

Любовь к животным так сильна,
Слон к нам приехал в гости,
А Тобик лаял на слона
И посинел от злости.

Его унять старался я
И усадил под кленом.
Слон испугался воробья
И стал совсем зеленым.

Здесь испугается любой,
И самый храбрый даже,
И поросенок голубой
Разгуливал по пляжу.

Горело море между тем,
Кипело и бурлило,
А небо, черное совсем,
Все солнышко закрыла.

И плыл по морю крокодил,
И раздвигая пламя,
На берег вышел крокодил
С горючими слезами.

Стоял и плакал крокодил
На берегу весь вечер.
А я по комнате ходил,
Утешить было нечем.

И я заплакал, должен я 
Раскрасить крокодила.
Коробка кончилась моя,
Мне красок не хватило.

Источник: http://www.stihi.ru/2002/06/06-654

Загадки про рисование

Загадки о рисунках, о карандаше, о фломастерах, о красках, загадки обо всём том, что необходимо для уроков рисования. Загадки с ответами.

Рисование в загадках

Он бывает очень острым

И рисует ярко, пестро.

Грифелёк со всех сторон

Древесиной окружен.

Это друг надежный ваш

И художник - ... (карандаш)

Нарисует он картину

И раскрасит Буратино,

Он напишет объявленье

И открытку-поздравленье.

Рисовать плакаты мастер

Яркий тоненький... (фломастер)

Познакомимся: я - краска,

В круглой баночке сижу.

Вам раскрашу я раскраску,

А еще - картинки к сказке

Нарисую малышу.

Ярче я, чем карандаш,

Очень сочная... (гуашь)

Волоски пушистой белки

Окуну слегка в гуашь я.

Все картинки и поделки

Очень ярко я раскрашу.

Нарисую солнце, листья

Мягкой шелковистой... (кистью)

Нанесет она узор

Очень трепетный и нежный

Будь то небо или бор,

Иней тонкий белоснежный,

Зеленеющий апрель –

Всё раскрасит... (акварель)

Вы простым карандашом

Нарисуйте школу, дом,

А цветным карандашом

Свой листок раскрасьте.

Чтоб подправить всё потом,

Пригодится... (ластик)

На асфальте детвора

Нарисует нам с утра

Солнце, облако, машину,

Птичку, рыбку, Буратино,

Домик, бабочку, цветок.

Рисовать помог... (мелок)

Создаю я новый цвет,

На дощечку я похожа.

Краску, что в коробке нет,

Сделать сам художник может.

Он смешает краски хитро

С помощью меня - ... (палитры)

Вдруг на нём в конце урока

Появились волны, море,

Пять медуз, два осьминога,

Лодка в голубом просторе.

А с утра был бел и чист Ваш

"мольберт" - альбомный... (лист)

Вы меня перелистали -

Как в музее побывали.

Космос на одной странице,

На другой странице - дом,

На последней - хвост жар-птицы.

А всё вместе я - ... (альбом)

Нарисую для ребят

Вазу, фрукты, шоколад,

А еще букет и торт.

Это будет... (натюрморт)

Брата я изображу,

Хоть ему пять лет.

С акварелью я дружу,

Делаю... (портрет)

Нарисую я войну -

Дайте мне альбомный лист.

Вышла битва - ну и ну!

Я художник... (баталист)

Нарисую панораму.

Натяну его на раму,

Он матерчат, плотен, толст.

Для картины нужен... (холст)

В пузырьке ее найдем,

Контур тонко обведем.

Кто запачкался - под душ!

Очень ярко красит... (тушь)

http://vashechudo.ru/raznoe/zagadki/zagadki-pro-risovanie.html

Художественные загадки для детей с ответами

Руки красные и рот,

Разноцветный я, как в сказке.

Не лентяй, не обормот, —

Просто постарались... (краски)

Превращу лицо я в маску,

В этом мне помогут... (краски)

Стройная девчушка

С головой лохматой

Купается в речушке,

И — прыг на берег-ватман! (Кисточка)

Мы рисуем стенгазету,

И скажу вам по секрету,

Что рисуем не в альбом,

А рисуем мы на нем.

Лист огромного формата.

Что же это? Белый... (ватман)

Красный, синий, золотой,

Расскажи, еще какой?

Желтый, белый и зеленый,

Серебристый и бордовый...

Да, не хватит мне листа,

Чтобы показать... (цвета)

Они с карандашами схожи,

Цветные, и в коробке тоже.

Пиши ты ими на листке,

Асфальте, стенах и доске.

В использовании легки,

Из воска сделаны... (мелки)

Кисточкою лист смочу,

После — краску нанесу.

Красочным рисунок вышел,

Нет на нем деталей лишних.

Я старался, мне поверь.

Ну а краски — ... (акварель)

Острый нос чертеж выводит

Аккуратно, не спеша.

Ровно линии проводит

Тонкий нос... (карандаша)

Если рисовать за альбом ты сел,

А творение раскрасить так пока и не успел,

Цвет какой ты выберешь, это сам реши,

Ну а после крась давай и бери... (карандаши)

Мы рисовали осьминога,

Работы было очень много.

Чтоб вышел ровным осьминог

И чтоб успеть все за урок,

Учитель выдал силуэты,

Сказал, что осьминоги это.

Я силуэт в альбом обвел,

Нарисовал глаза на нем.

Красивым получился он.

А обводили мы... (шаблон)

Стенгазету выпускаем,

В классе — творческий кураж.

Пишем, красим, сочиняем.

Пригодится нам... (гуашь)

Мы рисуем, красим тоже,

Каждый делает, что может.

Начнет рисунок карандаш,

А завершит его... (гуашь)

Все рисунки нецветные

Разукрасит без труда,

Для него дела такие —

Пустяки и ерунда.

Он ведь настоящий мастер.

А зовут его... (фломастер)

Нет альбома — не беда,

Рамку подавай сюда.

Натянуты на ней просты

Из ткани разные... (холсты)

Используют школьники в графике.

И живопись тоже нуждается в них,

В этих мелках необычных таких.

От латинского «теста» названье, поверь.

И отвечай, что же это? (Пастель)

Краска из сажи для рисования.

В косметике тоже есть это название. (Тушь)

Цветы на картине, фрукты и торт.

Картину такую зовем... (натюрморт)

Пузатый чайник, расписной.

Он бело-сине-голубой.

Красив рисунок, мне поверь,

Зовется эта роспись... (гжель)

Скорее краски доставай,

Витраж-рисунок заполняй.

Краски в тюбиках — яркие, разные,

Зовутся они... (витражные)

Трафарет из пластика

Формы самой разной.

Здесь не нужно ластика,

Его я крашу краской.

Краска специальная,

Не нужен карандаш,

А высохнет, и вмиг окно

Украсит мой... (витраж)

Я рисую облака,

А внизу течет река.

Коль не хороша картинка,

Я сотру ее... (резинкой)

Краски я на ней мешаю,

Получаю новый цвет.

Не всегда она большая,

Но удобна, спору нет.

С красками она дружна.

Ну, скажите, кто она? (Палитра)

В картинной галерее

Их очень-очень много.

На этой море видим,

А вон на той — дорогу.

Маслом, акварелью

Художников творенья. (Картины)

Такого цвета море, иней,

И небо тоже. Это... (синий)

Цвет травы, листвы у клена.

Ну конечно же,... (зеленый)

Оттенков у него полно,

Известно всем давным-давно.

Если девица мила,

С цветом тем дружна она.

Солнце светит этим цветом,

Им же «выкрашено» лето. (красный)

«Одуванчиковый» цвет,

Его светлей и ярче нет. (Желтый)

Цвет апельсина и морковки,

Цвет сказочной лесной плутовки.

Веснушки этим цветом брызжут.

Конечно, дети, это... (рыжий)

У меня глаза такие.

Как озера,... (голубые)

Мою кисточку в воде.

А вода налита где?

Знает каждый первоклашка,

Что в стакан-... («непроливашку»)

Альбом, тетрадные листы

На партах у ребят лежат.

Листа размер узнаешь ты

И назовешь его... (формат)

Хочешь тигром стать без маски?

Покрась лицо особой краской.

Мы всех с тобою удивим,

Когда наложим яркий... (грим)

Вырезаны из бумаги

Буквы, бабочки и флаги.

Бабочку на лист кладу,

Ручкой смело обведу.

Удобно это. Не секрет —

Мне пригодился... (трафарет)

Золотой цвет, черный, красный —

В росписи других нет красок.

В птицах и цветах посуда,

В землянике чашки, блюда.

Узнали роспись, детвора?

Конечно, это... (хохлома)

Если на картине поле и река,

Или горы, лес и облака,

Или домик деревянный наш,

Мы картину назовем... (пейзаж)

Когда художник, независимо от века,

Изобразил нам на картине человека,

То ту картину назовем, сомнений нет,

Конечно, не иначе как... (портрет)

http://razdeti.ru/semeinaja-biblioteka/detskie-zagadki/zagadki-dlja-shkolnikov-pro-tvorchestvo-risovanie.html

Загадки про художника

У пилота Боря друг
Красит краской все вокруг.
На окне рисует дождик,
Значит, вырастет …

Художник

У меня есть карандаш,
Разноцветная гуашь,
Акварель, палитра, кисть
И бумаги плотный лист,
А еще – мольберт-треножник,
Потому что я …

Художник

Я люблю купаться в краске.
Совершенно без опаски
С головою окунаюсь,
А потом, не вытираюсь,
По бумажному листу
Или тканному холсту
Влево, вправо, вверх и вниз
Я гуляю. Кто я?

Кисть

Вот тебе помощник деревянный.
Должен быть он острым постоянно.
Контур, натюрморт, портрет, пейзаж
Быстро нарисует…

Карандаш

Вот тебе помощник деревянный.
Должен быть он острым постоянно.
Контур, натюрморт, портрет, пейзаж
Быстро нарисует…

Карандаш

Чтобы ноты разложить,
У музыкантов есть пюпитры,
А чтобы краски разводить,
Художникам нужны…

Палитры

http://novaya-beresta.ru/publ/biblioteka/zagadki/zagadki_pro_khudozhnika/19-1-0-852

Стихи и загадки про цвета

Белый снег, белый мел,
Белый сахар тоже бел.
А вот белка не бела,
Белой даже не была.

Чёрной ночью
Чёрный кот
Прыгнул в чёрный дымоход.
В дымоходе чернота.
Отыщи-ка там кота.

"Цвета радуги" (А. Венгер).

Краски сегодня ужасно устали: 
Радугу в небе они рисовали. 
Долго трудились над радугой краски, 
Радуга вышла красивой, как в сказке. 
Вся разноцветная - вот красота! 
Ты полюбуйся, какие цвета: 
Красный 
Красная редиска выросла на грядке, 
Рядом помидоры - красные ребятки. 
Красные тюльпаны на окне стоят, 
Красные знамена за окном горят. 

Оранжевый 
Оранжевой лисице 
Всю ночь морковка снится - 
На лисий хвост похожа: 
Оранжевая тоже. 
Желтый 
Желтое солнце на землю глядит, 
Желтый подсолнух за солнцем следит. 
Желтые груши на ветках висят. 
Желтые листья с деревьев летят. 
Зеленый 
У нас растет зеленый лук 
И огурцы зеленые, 
А за окном зеленый луг 
И домики беленые. 
С зеленой крышей каждый дом, 
И в нем живет веселый гном 
В зеленых брючках новых 
Из листиков кленовых. 

Голубой 
Глаза голубые у куклы моей, 
А небо над нами еще голубей. 
Оно голубое, как тысячи глаз. 
Мы смотрим на небо, а небо - на нас. 
Синий 
В синем море - островок, 
Путь до острова далек. 
А на нем растет цветок - 
Синий-синий василек. 
Фиолетовый 
Фиолетовой фиалке надоело жить а лесу. 
Я сорву ее и маме в день рожденья принесу. 
С фиолетовой сиренью будет жить она 
На столе в красивой вазе около окна.

Разноцветные люди (Роман Сэф )

Был ярко-красный человек
Весёлым

И здоровым,
Но встретил
Тёмно-синего -
Сразу стал лиловым.
А тёмно-синий человек
В лесу, под старым клёном,
Вчера увидел

Жёлтого - и сразу
Стал зелёным.
Не веришь
Этой сказке?
Смешай 
На блюдце
Краски.

Cкамейки  (Леонид Яхнин)

В нашем парке на аллейке
Разноцветные скамейки:
На коричневой скамейке
Две шумливые семейки.
На другой скамейке, белой,
Только девочка сидела.
А вблизи скамейки красной
Лег бульдог большой, опасный.
Бабушка сидит на синей,
На коленях — кот в корзине.
Два рабочих взяли рейку —
Чинят желтую скамейку.
Мы усядемся с тобой
На скамейке голубой.
А на самой отдаленной,
На скамеечке зеленой —
Вырезные листья клена.
Всем хватило по скамейке
В нашем парке на аллейке.

ЗАГАДКИ:

На картине небо ясным
Нарисуем мы с тобой
И его закрасим краской
Как обычно -…
(Голубой)

Говорила мама Боре:
— Не пойдем сейчас — опасно!
Потому, что в светофоре
Не зеленый свет, а…
(Красный)

Апельсинчик трогал Леша,
Ласково поглаживал:
— Ты красивый и хороший,
Круглый и…
(Оранжевый)

http://www.jovi.su/

.