О марийских сказках
консультация на тему

О марийских сказках

  Сказки многочисленных народов России дают исчерпывающее представление о жизни и укладе жизни людей всех времён. Ещё советские фольклористы заново подняли материал национальной сказки, произвели записи на основе научной методологии. Одним из первых собирателей марийских сказок стал Ксенофонт Четкарёв. Прекрасно владея родным языком, тесно связанный со своим народом, К. Четкарёв в течение ряда лет производил записи песен и сказок в различных районах Марийской Республики. Свыше 100 сказок были опубликованы им в двух томах, в одном их них были записаны сказки Ронгинского района, в другом размещены сказки Моркинского и Сернурского районов.

Марийская сказка принадлежит к числу наименее изученных и обследованных сказочных текстов как на русском, так и на марийском языках. Сведениями о марийских сказках  мы обязаны, главным образом, немецким, венгерским и финским учёным: W. Porkka, Wichmann, Beke. Но марийские сказки их интересовали только как материал для изучения языка, лишь сборник Wichmann-а преследовал общеэтнографические и фольклорные задачи. Таким образом, сборник К. Четкарёва является первым, научно выполненным изданием марийских сказок. Во время экспедиций (июль-август 1935, июль 1936), целью которых было изучение сказочного творчества луговых мари, им было посещено три больших района Марийской Республики – Ронга, Морки, Сернур. В ходе экспедиций К. Четкарёв изучил богатый репертуар сказочников: Тупинова, Соловьёва, Ведерникова, Яранцева в Ронгинском районе; Нагорских и Актаева в Сернурском районе;  Богданова, Филиппова в Моркинском районе. Запись сказок была произведена на марийском языке и далее переведена на русский язык с сохранением специфики сказочной речи мари и точностью художественного изложения.

Прежде чем говорить о марийских сказках, следует остановиться на существующих терминах, означающих слово «сказка». Среди луговых мари  слово «сказка» бытует под двумя терминами: «йомак» - сказка, «шойа» - враньё, выдумка. Существует поразительное сходство марийского термина «йрмак» с терминами «сказка» у приволжских народов. Так, на чувашском языке  «сказка» имеет термин, совершенно сходный с марийским «йумах». В мордовском языке термин «сказка» имеет сходство с марийским только в первом элементе «йовкыс». Сходство в звуковом составе и в содержании этого термина даёт право предположить, что он возник в период общего исторического развития этих народов.

С появлением в среде марийского крестьянства сказок, заимствованных от русского народа, происходит дифференциация сказочного творчества (животный эпос, волшебные сказки, анекдоты, легенды, новеллы и т. д.).

По преданию марийского народа, сказки нельзя было рассказывать, пока не выпадет снежок. Считалось, что в сказках живут духи, которые могут вселиться в людей, животных, могут помешать хорошо провести посевные, а следом за ними работы по сбору урожая. Не разрешалось рассказывать сказки в домах, в деревнях, а только на приисках, на лесозаготовках, и, преимущественно в зимнее время года и только ночью. Марийцы верили, что злые сказочные духи замерзают вместе с природой.

Особой популярностью марийская сказка пользовалась в рождественскую неделю (шорыкйол арня – неделя овечьей ноги). Марийское рождество не похоже на рождество русского крестьянства.  Это был национальный, культовый  праздник плодородия. Устаивались вечеринки – игрища, в гости приходили дед Василий и бабушка Василиса, у которых спрашивали о будущем урожае, о приплоде скотины в хозяйстве. Если ответ не удовлетворял народ, их в шутку били. Потом привозили на салазках медведя, он развлекал гостей. Следующие дни недели были посвящены сказкам, загадкам. В эти же дни бабушки и дедушки обучали детей, внуков рассказывать сказки и отгадывать загадки. Так, почти все дети Сернурского района знали сказку про трёх козлят и серого волка.

Летом на смену сказкам приходили песни, в которых рассказывалось о переживаниях человека. Каждая деревня имела своего сказочника, который пользовался особым почтением и уважением среди населения. Сказочником жилось очень неплохо. Например, моркинский сказочник Матвей Филиппов как-то попал в тюрьму и целую неделю кормился сказками за кусок хлеба. Зимой мужчины целыми деревнями уходили на заготовку леса и обязательно брали с собой сказочника, который был освобождён от тяжёлой работы. В его обязанности входило варить еду, содержать жилище в порядке, охранять вещи и рассказывать по вечерам сказки. Рассказывал до тех пор, пока все не уснут.

Древняя марийская сказка была ритмизована и имела стихотворную форму, такая устно – поэтическая традиция мари является ярким доказательством поэтической и музыкальной их одарённости. В каждом устном произведении красной нитью проходила тема социального протеста против угнетения народа в виде отчаяния или надежды на лучшее будущее. Сказки делились на несколько групп: животный эпос, легенды, волшебные сказки, анекдоты. От русских сказок о животных, марийская отличается отсутствием обычных определений, например, лиса плутовка, волк – волчище, коза – дереза.вместо подобных эпитетов марийская сказка пользуется звукоподражательными словами. Например, синичка «чий – чий», сорока «шогырдок», сова – «тум – тум». Ещё одно отличие от русской сказки в том, что марийская сказка выделяется своей песенной формой, нет почти ни одного сюжета без песен.

После японской и гражданской войн сюжет марийских сказок изменился. Интересен тот факт, что Баба – Яга – типичный персонаж русской сказки, в марийской сказке этого существа нет. Женский образ, соответствующий Бабе – яге известен под названием «вувер – кува». «Вувер» - это нечистый дух мужского пола, а «кува» переводится как бабка, тётка, женщина. Вувер – кува живёт в маленькой избушке, нравом кроткая и работящая, всегда занята каким – либо делом и не лежит на печи, как русская баба – яга, а сидит на лавочке. Ездит она верхом на лошади, да ещё и с песнями, а не в ступе и метле. Змеи и нечистые духи перешли к мари из русских сказок.

Существовали сказки вопросно – ответного построения, что объяснялось связью сказки с отжившими и отживающими обрядами марийского народа. Сказка постепенно превращалась в орудие борьбы народа за строительство новой социокультуры мари и против пережитков капитализма в сознании народа. Особая роль в сказках отводилась песням, которые имели заклинательный характер.

Присказки и концовки марийских сказок не имеют ничего общего с сюжетом сказок, они больше относятся к самому сказочнику. Марийская сказка имеет одну основную концовку: «Сказка прочь (подальше от меня), а я сюда (ближе)». Таким образом, сказочник отвязывается от добрых и злых духов, чтоб они не перешли с ним в реальную жизнь.