Защита любимой книги. "С. А.Есенин "Анна Снегина".
методическая разработка на тему

                      Выступление по поэме С.Есенина «Анна Снегина»

Дети становятся на свои исходные места. На экране появляется фото С.Есенина, потом надпись «1925 год», «Анна Снегина» - лирико-эпическая поэма. Поэма –воспоминание. Воспоминание о моей ранней юности, о «девушке в белой накидке»».

Появляется С.Есенин в возрасте.

Есенин ст.: Вот я и приехал, наконец-таки добрался. Наше Радово. Кругом родные    

                     края, все такое родное вокруг, березки, ели. Мельница  и, кажется,      

                     мельник идет.

Мельник: Сергуха! Голубчик! Вот радость!

                    Озяб чай? Поди продрог?

                    Да ставь ты скорее, старуха,

                    На стол самовар да пирог! Дай на тебя погляжу!

                        Сергунь! Дорогой, послушай!

                        И ты уж старик по годам…

                        Сейчас я за милую душу

                        Подарок тебе передам.

Есенин ст.: Подарок?!

Мельник: Нет… (дает письмо) просто письмишко

                    Да ты не спеши, голубок!

                    Почти, что два месяца с лишком

                    Я с почты его приволок.

Есенин ст.: (смотрит на письмо) Конечно!

                      Откуда же больше и ждать

                      И почерк такой беспечный,

                      И лондонская печать… (громко) Письмо из  Лондона.

Читает письмо. Звучит музыка, на экране фото девушки в белой накидке, молодой женщины, женщины в возрасте.

Анна: Вы живы?... Я очень рада…

            Я тоже, как вы жива…

            Так часто мне снится ограда,

            Калитка и ваши слова.

            Теперь я от вас далеко…      

            А в России теперь апрель    

            И синею заволокой

            Покрыта береза и ель.

            Я часто хожу на пристань

            И, то ли на радость, то ль в страх,

            Гляжу средь судов все пристальней

            На красный советский флаг.

            Теперь там достигли силы,

            Дорога моя ясна…

            Но вы мне по-прежнему милы,

            Как родина и как весна…      

Есенин ст.: Письмо, как письмо. От нее, от  той девушки в белой накидке. Что-то

             зябко стало.  Мельник, дай шубу  (приносит) Спасибо!   Слушай, а что с тем

             домом случилось, тот что с мезонином, с  барским домом?

Мельник: Да что? Мужики, во главе с Прошкой,  дорвавшись до господского добра,

             бренчат на роялях, да слушают патефон, (машет рукой) совсем гаснет удел

             хлебороба…

Есенин  ст.: А знаешь? Когда-то, у той вон калитки

                                           Мне было 16 лет,

                                           И девушка в белой накидке

                                           Сказала мне ласково: «Нет!»  

                  На экране появляется надпись «19……. год. Село Радово». Выходит    

                молодой С.Есенин.

Есенин мол.: Я вернулся. Три года… три года  я не был в родных краях. Какая же

                    красота:  огромные поля,  луга, вокруг   ширь, простор,  на горе, как на

                    ладони видны  села и деревни. А вон и наше Радово.

                    Дворы у нас крыты железом

                    У каждого сад и гумно

                    У каждого крашены ставни

                    По праздникам есть мясо и квас.

                    Сколько всего произошло за эти три года – я стал поэтом, мои стихи

                    любят и читают. Началась война, свершилась революция, но война мне

                    чужда – не смог я больше воевать,

                                    я не мог больше стрелять в мне близкое тело…

                                    я бросил винтовку, и купил себе «липу»

                                    и вот я вернулся в село…

                                    решил, воевать я буду только в стихах.

                    Хочу отдохнуть в общении с природой, вспомнить  о былом… вот и

                    Мельница.

Выходит мельник, от радости не может сказать и двух слов

Мельник: Голубчик! Да ты ли?

                    Сергуха!

Есенин мол.: Объятия у тебя, мельник, круты

                         От них заревет и медведь,

                         Но, все же, в плохие минуты

                         Приятно друзей иметь.  

Мельник: Откуда? Надолго ли?

Есенин мол.: На год.

Мельник: Ну, значит, дружище, гуляй!

Есенин мол.: Беседа окончена

                         Чинно,

                         Мы выпили весь самовар

                         По-старому с шубой овчинной

                       Иду я на свой сеновал…

                       Вспомнилась девушка в белом,

                       Состарившийся плетень…      

Заставка на экране с изображением крестьян.

Прон, мужики:  - О, земляк приехал, односельчанин, из Питера. Ай-да к нему.

                         (Выходит Есенин).

                         -  Ты важная теперь шишка, столичный поэт.

                          - Но все же свойский, мужицкий, наш.

                          - Скажи, отойдут ли крестьянам без выкупа пашни господские?

                          - Кричат нам, что землю не троньте,

                            Еще не настал мол миг.

                          - За что же тогда на фронте

                            Мы губим себя и других?

                          - Житье  у нас плохое

                            Почти вся деревня вскачь

                          - Пахана одной сохою

                            На паре заезжанных   кляч.

Есенин мол.: И каждый с улыбкой угрюмой

                         Смотрел мне в лицо и в глаза

                         Но я  отягченный другой думой

                         Не мог ничего сказать.

Заставка. Гражданская война

Есенин стар.: Февраль 1917 года всколыхнул деревню, былая вражда между

                        жителями сел Радово и Криуши вспыхнула с новой силой. Но в то

                        время меня вообще не волновали вопросы крестьян. Я думал только

                        «о девушке в белой накидке». Юношеская любовь была безответна,                

                        но воспоминания о ней – легкие, радостные. Любовь, молодость,

                        природа, родина – это все едино, это все когда-то было, а прошлое –

                        прекрасно!  

Есенин мол.: Когда-то у этой калитки

                          Мне было 16 лет

                          И девушка в белой накидке

                          Сказала мне ласково: «Нет!»

Появляется Анна Снегина.

Анна: А! Здравствуйте, мой дорогой!

            Давненько я вас не видала

           Теперь из ребяческих лет

           Я важная дама стала,

           А вы – знаменитый поэт!

           Да… все годы бегут в водоем

           Когда-то я очень любила

           Сидеть у калитки вдвоем

           Мы вместе мечтали о славе

           И вы угодили в прицел

           Меня же про это заставил

           Забыть молодой офицер.

Есенин стар.: Я слушал ее и невольно, оглядывал, зачем-то трогал перчатки и шаль.

                        Все изменилось, изменились и мы, но тот легкий поэтический образ

                        меня никогда не покидал.

Анна: С мужем-генералом мы живем в городе. Сейчас он на войне. Вот с детьми

            мы на лето приехали в родное село. Здесь дышится совсем по-другому,

           легко – природа, простое общение, верховая езда, песни, смех и ваши,

           Сережа, стихи – такие яркие, свежие, необычные.

Есенин стар.: Разговор меня начал раздражать, мне нужен был другой тон –

                          искренний. Однако, пришлось разыгрывать роль модного поэта.

          Но в то же время  я чувствовал,  сердца наши говорили о другом –          

          они наполнялись воспоминаниями шестнадцати лет.

Заставка.

Прон: Эй, вы!

             Тараканье отродье!

             Все к Снегиной

             Раз и квас!

Крестьяне: Зачем ты позвал нас, Прошка!

Прон: Конечно, ни жать, ни кость

             Сейчас я достану лошадь

            И к Снегиной… Вместе… Просить…

Есенин стар.:  Революция только всколыхнула деревню. Ссоры между селами

                          вспыхнули с новой силой. У Криуш новый вожак – Прон Оглоблин. В

                          народе каждый по-своему понимал новое время – одни крестьяне-

                          труженники – горячо приветствовали революцию, другие же, вроде

                          Прона и его брата, - крикуны и бездельники – ищут в революции

                          легкой жизни. Находясь рядом с ними, я все больше с ними

                          сближался, и понял, что Россия в моих стихах тихая, дремотная,

                          кроткая ничего не стоящая с жизнью настоящей.    

Есенин мол.: Я стал чувствовать всю трагедию, которая произошла с Россией. Пусть

                         я не близок к коммунистам как романтик в моих поэмах, но я близок

                         умом к Ленину, самому большому человеку в моей России.

Заставка.

Есенин мол.: Мы ехали медленным шагом.

                         Приехали. Дом с мезонином.

                         Волнующе пахнет жасмин.

                         И девушка в белой накидке

                         И вот та калитка…

Прон: Отдай! Отдай нам землю! Не в ноги же тебе падать!

Есенин мол.: Постой, здесь что-то случилось.

Анна: Убили! Убили Борю! Оставьте! Уйдите прочь!

            Вы жалкий и низкий трусишка. Он умер…А вы вот здесь…

Есенин стар.: Увидев ее лицо я понял, случилась беда, я молча хотел помочь ей, но    

                          после оскорбительных слов мне стало обидно и больно.

Есенин мол.: Сегодня они не в духе…

                          Поедем-ка, Прон, в кабак…

Есенин стар.: Все лето я провел в селе. Занимался охотой и постепенно стал

                          забывать и имя и лик той девушки в белой накидке. А последняя  

                          наша встреча окончательно нас разъединила. Осталась только боль

                          утрат и невозвратность прошлых отношений.

Анна: Вы простите меня, Сережа…  Я была тогда не права…

            Я мужа безумно любила,…

            Как вспомню… болит голова…

            Но вас оскорбила случайно

            Жестокость была мой суд…

            Была в том печальная тайна,

            Что страстью преступной зовут.

            Конечно, до этой осени

            Я знала б счастливую быль…

            Потом бы  меня вы бросили,  

            Как выпитую бутыль…

            Поэтому было не надо…

            Ни встреч… ни вообще продолжать…

Есенин стар.:  И снова нахлынуло что-то…

                           Тогда я всю ночь напролет

                           Смотрел на скривленный заботой

                           Красивый и чувственный рот.

Анна: После революции я отдала свой дом Советской власти и переехала в

            Лондон, а вы, я знаю, умчались в Питер и нас захлестнула новая жизнь…

Есенин стар.:  По- прежнему с шубой овчинной

                           Иду я на свой сеновал.

                           Иду  я разросшимся садом,              

                           Лицо задевает сирень…

                           Когда-то у той вон калитки

                           Мне было шестнадцать лет.

                           И девушка в белой накидке

                           Сказала мне ласково: «Нет!»      

                         Далекие милые были!

                         Тот образ во мне не угас.

                         Мы все в эти годы любили,

                         Но, значит, любили и нас!