эссе "Бугульма в моей судьбе..."
материал на тему

Бугульма в моей судьбе…

        Серое сентябрьское небо покрыто тяжёлыми свинцовыми тучами. Они повисли так низко, что, кажется, вот-вот упадут на землю или заденут крыши домов… Порой они принимают такие причудливые формы, что хочется то бежать от громады-бегемота, то протянуть руку к добродушному слону…Тучи лениво тянутся по небу, и у меня страшное желание прицепиться к ним и посмотреть на город сверху.

        «Осенняя пора - очей очарованье»… Прав Пушкин: даже серо-дождливый день не может испортить необыкновенной красоты. Вот летит кленовый лист, он оторвался от дерева при сильном порыве ветра. Я слежу за ним глазами: он, вальсируя, опускается на землю, становясь ярким пятнышком осеннего ковра. Жёлтый ковёр... По нему можно бродить часами, по щиколотку утопая в приглушённо шуршащем «ворсе». Так и хочется перефразировать известные строки:

        Где-то есть город, тихий, как сон,

        Жёлтой листвою по грудь занесён…

        Мой город. Это всё, что вокруг меня. Улицы, парки, Соколка, здания разные-разные, люди…

        Люди, люди…Толпы людей ходят по улицам города. Многих из них я не знаю. Но я благодарна судьбе за то, что она свела меня с прекрасными людьми.

        Вот я - совсем несмышлёныш - на свой вопрос «Это кака бука?» слышу спокойный и терпеливый ответ прадеда: «Это буква «ю». Не отмахнулся старый уральский казак от надоедливого писка девчонки, и результат не замедлил сказаться: не по «Букварю», а по книге «Иван Грозный» (это её читал дед в ту пору) научилась четырёхлетка читать. И теперь это мой жизненный принцип: НЕТ НЕВАЖНЫХ ВОПРОСОВ, НА ВСЕ ДЕТСКИЕ ВОПРОСЫ ОТВЕЧАТЬ НАДОБНО. 

        А вот я - выпускница средней школы: кто я? Что я? Кем буду? Мне повезло. Как в любой школе, у нас были любимые учителя. Их было много, как не во всякой школе… Они сумели сделать чудо: научили нас по-настоящему, всерьёз работать, уважать труд других. Учили не на словах - на деле: предлагали попробовать свои силы, бережно и благожелательно относились к нашим работам, предлагали высказать собственное мнение и никогда не навязывали нам своё... И мы верили в себя, понимали друг друга, у нас был старший друг-наставник, мудрый и независимый…Думаю, что делом всей жизни этих людей была мечта сделать человека более человечным. Вот почему многие из нас сегодня продолжают эту великую миссию (около 20 выпускников только в лицее).

        Где-то есть город, тихий, как сон,

        Снегом пушистым по грудь занесён…

Вижу как наяву: валит какой-то театрально густой снег, в двух шагах ничего не видно, только зоркие глаза светофоров протыкают эту пелену несущихся хлопьев. Я люблю мой город зимой, люблю его холодность и светлость. Везде сугробы и сугробики, а на плечах у памятников лежат белые хлопья снега - зима надевает на них эполеты. И Аллея Героев как никогда более именно зимой заставляет почувствовать-вспомнить о чести, достоинстве, патриотизме…Эполеты… Декабристы… «Отчизне отдадим души прекрасные порывы…» Светлеет душа особенной, светлой грустью.

        Лист бумаги. Сожмите его и расправьте. На нём останутся складки, и если вы сожмёте его вторично – часть складок ляжет по прежним сгибам: бумага обладает памятью. Человек тем паче…

        Я помню, как потрясло меня Пискарёвское кладбище…Прохладный неприятный ветер, которого никто не замечает…Приглушённая траурная музыка…Вечный Огонь… В низине – длинная аллея. Под нами – полмиллиона ленинградцев…Я явно их чувствую: вот они все вокруг меня, тысячи…Музыка – их голоса; они говорят со мной…

        Первое, что я сделала, вернувшись домой, - пошла к Вечному Огню. Постоянно сменяющиеся траурные мелодии словно зарождаются где-то внутри, мелодия становится громче, громче, заполняет душу и – самое главное потрясение – лица, лица, со всех сторон лица, такие, будто видят меня, будто спрашивают… Наверное, тогда вдруг отчётливо пришло понимание стихотворных строк Р.Рождественского:

        И живу я на земле доброй

        За себя и за того парня.

        И по-другому зазвучали привычные с детства названия: «улица Газинура Гафиатуллина», «улица Мусы Джалиля», «улица Рудакова… Никитина»…

        В медленной речке вода, как стекло,

Где-то есть город, в котором тепло…

Тепло бывает только дома. Не один раз душа рвалась: отдохнуть хочется, сменить обстановку. Каникулы в Гаграх (городе, который казался мне раем), в шумной, суетной, напоминающей муравейник Москве…Эти недели разлуки показались годом, нет, не годом – вечностью. Меня потянуло домой, в Бугульму, к её улицам, переулкам, тихим тенистым паркам…

Однажды я была свидетелем странной истории: от Дома Техники наискосок к магазину «Хазинэ» переходила улицу пожилая женщина. Пройдёт несколько метров – остановится (нет, она не машины пропускала – на её счастье, поток стоял перед светофором – намеренно останавливалась). И смотрит, как нам казалось, на Дом Техники. Раза четыре эта последовательность повторялась: пройдёт, остановится, оглянется. Наконец она пересекла улицу и поравнялась с нами. Увидев наши недоумённые лица, улыбнулась и по-доброму так на выдохе сказала: « К сыну в Бикин ездила…  Через всю страну проехала…Краше нашей Бугульмы города нет!»

Есть на свете такой уголок – Бугульма. Маленький, но удивительный. Несколько пересекающихся улочек на берегу петляющей речушки… Здесь моя работа, мой отдых, мои радости и огорчения, ЗДЕСЬ  - МОЯ ЖИЗНЬ…