Тексты для чтения и обсуждения

Филиппок. Л. Н. Толстой.

Был мальчик, звали его Филипп. Пошли раз все ребята в школу. Филипп взял шапку и хотел тоже идти. Но мать сказала ему:
- Куда ты, Филипок, собрался?
- В школу.
- Ты ещё мал, не ходи.
И мать оставила его дома. Ребята ушли в школу. Отец ещё с утра уехал в лес, мать ушла на поденную работу. Остались в избе Филипок да бабушка на печке. Стало Филипку скучно одному, бабушка заснула, а он стал искать шапку. Своей не нашёл, взял старую отцовскую и пошёл в школу. Школа была за селом у церкви. Когда Филипок шёл по своей слободе, собаки не трогали его, они его знали. Но когда он вышел к чужим дворам, выскочила Жучка, залаяла, а за Жучкой большая собака Волчок. Филипок бросился бежать, собака тоже за ним. Филипок стал кричать, споткнулся и упал. Вышел мужик, отогнал собак и сказал:
- Куда ты, пострелёнок, один бежишь?
Филипок ничего не сказал, подобрал полы и пустился бежать во весь дух. Прибежал он к школе. На крыльце никого нет, а в школе, слышно, гудят голоса ребят. На Филипка нашёл страх: Что, как учитель меня прогонит? И стал думать, что ему делать. Назад идти – учителя боится. Шла мимо школы баба с ведром и говорит:
- Все учатся, а ты что тут стоишь?
Филипок и пошёл в школу. В сенцах снял шапку и отворил дверь. Школа вся была полна ребят. Все кричали своё, учитель в красном шарфе ходил посередине.
- Ты что?- закричал он на Филипка.
Филипок ухватился за шапку и ничего не говорил.
- Да ты кто?
Филипок молчал.
- Или ты немой?
Филипок так напугался, что говорить не мог. Филипок рад бы что сказать, да в горле у него от страха пересохло. Он посмотрел на учителя и заплакал. Тогда учителю жалко его стало. Он погладил его по голове и спросил у ребят, кто этот мальчик.
- Это Филипок, Костюшкин брат, он давно просится в школу, да мать не пускает его, и он украдкой пришёл в школу.
- Ну, садись на лавку возле брата, а я твою мать попрошу, чтоб пускала тебя в школу.
Учитель стал показывать Филипку буквы, а Филипок их уже и немножко читать умел.
- Ну-ка, сложи своё имя.
Филипок сказал:
- Хве-и – хви, ле-и – ли, пе-ок – пок.
Все засмеялись.
- Молодец, – сказал учитель. – Кто же тебя учил читать?
Филипок осмелился и сказал:
- Костюшка! Я бедовый, я сразу всё понял. Я страсть какой ловкий!
Учитель засмеялся и сказал:
- Ты погоди хвалиться, а поучись. С тех пор Филипок стал ходить с ребятами в школу.

А.Л. Барто

Первый урок.

Я на уроке в первый раз.
Теперь я ученица.
Вошла учительница в класс,-
Вставать или садиться?

Как надо парту открывать,
Не знала я сначала,
И я не знала, как вставать,
Чтоб парта не стучала.

Мне говорят - иди к доске,-
Я руку поднимаю.
А как перо держать в руке,
Совсем не понимаю.

Как много школьников у нас!
У нас четыре Аси,
Четыре Васи, пять Марусь
И два Петровых в классе.

Я на уроке в первый раз,
Теперь я ученица.
На парте правильно сижу,
Хотя мне не сидится.

Виктор ГОЛЯВКИН

Как я под партой сидел

Только к доске отвернулся учитель, а я раз — и под парту. Как заметит учитель, что я исчез, ужасно, наверное, удивится.

Интересно, что он подумает? Станет спрашивать у всех, куда я делся, — вот смеху-то будет! Уже пол-урока прошло, а я всё сижу. «Когда же, — думаю, — он увидит, что меня в классе нет?» А под партой трудно сидеть. Спина у меня заболела даже. Попробуй-ка так просиди! Кашлянул я — никакого внимания. Не могу больше сидеть. Да ещё Серёжка мне в спину ногой всё время тычет. Не выдержал я. Не досидел до конца урока. Вылезаю и говорю:

— Извините, Пётр Петрович…

Учитель спрашивает:

— В чём дело? Ты к доске хочешь?

— Нет, извините меня, я под партой сидел…

— Ну и как, там удобно сидеть, под партой? Ты сегодня сидел очень тихо. Вот так бы всегда на уроках. 

В. Голявкин

Про то, для кого Вовка учится.

        Вовка учится для себя, а не для других людей. Он это прекрасно знает. Да ему ещё все говорят об этом. Как будто он сам не знает.

        Папа с мамой ему говорят:

- Ты для себя в школе учишься.

        Бабушка говорит:

- Ты для себя в школе учишься.

Даже Шурик сказал:

- Ты для себя в школе учишься, – ясно?

Вовка знает, что учится он для себя.

Но он и другим людям хочет помочь, а не только в школу ходить.

Только ему говорят: «Ты маленький. Ты подучись сначала. Потом нам поможешь как следует.».

Значит, он для себя учится и для других тоже.

      С. Маршак

Урок вежливости.

                          Медведя лет пяти-шести

                           Учили, как себя вести:

                            - В гостях, медведь,

                           Нельзя реветь,

                           Нельзя грубить и чваниться.

                           Знакомым надо кланяться,

                           Снимать пред ними шляпу,

                           Не наступать на лапу,

                           И не ловить зубами блох,

                           И не ходить на четырех.

                           Не надо чавкать и зевать,

                           А кто зевает всласть,

                           Тот должен лапой прикрывать

                           Разинутую пасть.

                           Послушен будь, и вежлив будь,

                           И уступай прохожим путь,

                           А старых уважай

                           И бабушку-медведицу

                           В туман и гололедицу

                           До дома провожай!

                           Так Мишку лет пяти-шести

                           Учили, как себя вести...

                           Хоть с виду стал он вежливым,

                           Остался он медвежливым.

                           Он кланялся соседям -

                           Лисицам и медведям,

                           Знакомым место уступал,

                           Снимал пред ними шляпу,

                           А незнакомым наступал

                           Всей пяткою на лапу.

                           Совал куда не надо нос,

                           Топтал траву и мял овес.

                           Наваливался брюхом

                           На публику в метро

                           И старикам, старухам

                           Грозил сломать ребро.

                           Медведя лет пяти-шести

                           Учили, как себя вести.

                           Но, видно, воспитатели

                           Напрасно время тратили!

Валентина Осеева

Сторож

В детском саду было много игрушек. По рельсам бегали заводные паровозы, в комнате гудели самолеты, в колясках лежали нарядные куклы. Ребята играли все вместе, и всем было весело. Только один мальчик не играл. Он собрал около себя целую кучу игрушек и охранял их от ребят.

— Мое! Мое! — кричал он, закрывая игрушки руками.

Дети не спорили — игрушек хватало на всех.

— Как мы хорошо играем! Как нам весело! — похвалились ребята воспитательнице.

— А мне скучно! — закричал из своего угла мальчик.

— Почему? — удивилась воспитательница. — У тебя так много игрушек!

Но мальчик не мог объяснить, почему ему скучно.

— Да потому, что он не игральщик, а сторож, — объяснили за него дети.

Э. Мошковская

Обида

Я ушёл в свою обиду

и сказал, что я не выйду.

Вот не выйду никогда!

Буду жить в ней все года!

И в обиде

я не видел

ни цветочка, ни куста…

И в обиде

я обидел

и щеночка, и кота…

Я в обиде

съел пирог,

и в обиде я прилёг,

и проспал в ней два часа,

открываю я глаза…

А она куда-то делась!

Но искать

не  захотелось.

Э. Мошковская.

Трудный путь.

Я решил,

и я отправляюсь.

Я иду

в этот трудный путь.

Я иду

в соседнюю комнату,

где молча

сидит моя мама.

И придётся

открыть дверь.

И сделать шаг…

И ещё…

И ещё, может, десять,

десять шагов!

И тихо

к ней

подойти,

и тихо

сказать:

«прости…»

С. Прокофьева

Сказка про честные ушки

        Полезла Ойка на полку за конфетами. Задела локтем чашку. Чашка упала и разбилась.

        Пришла мама, спрашивает:

- Кто разбил чашку?

- Она сама разбилась,- сказала Ойка. – Эта чашка очень плохая. Она любит драться. Чашка взяла ложку и стала бить чайник. А чайник рассердился и толкнул её. Чашка упала с полки  и разбилась.

        - А почему у тебя ушки красные? – спрашивает мама.

        - Не знаю, - говорит Ойка, а сама ушки руками закрыла.

        - А я знаю, - сказала мама. – Потому что ты врунишка, а ушки у тебя честные. Им за тебя стыдно, вот они и покраснели. У врунишек всегда ушки красные.

        - Ой! – закричала Ойка. – Не хочу, чтобы у меня уши были красные! Это я чашку разбила!

Валентина Осеева

Хорошее

Проснулся Юрик утром. Посмотрел в окно. Солнце светит. Денёк хороший.

И захотелось мальчику самому что-нибудь хорошее сделать.

Вот сидит он и думает:

«Что, если б моя сестрёнка тонула, а я бы её спас!»

А сестрёнка тут как тут:

— Погуляй со мной, Юра!

— Уходи, не мешай думать! Обиделась сестрёнка, отошла. А Юра думает: «Вот если б на няню волки напали, а я бы их застрелил!»

А няня тут как тут:

— Убери посуду, Юрочка.

— Убери сама — некогда мне!

Покачала головой няня. А Юра опять думает:

«Вот если б Трезорка в колодец упал, а я бы его вытащил!»

А Трезорка тут как тут. Хвостом виляет:

«Дай мне попить, Юра!»

— Пошёл вон! Не мешай думать!

Закрыл Трезорка пасть, полез в кусты. А Юра к маме пошёл:

— Что бы мне такое хорошее сделать? Погладила мама Юру по голове:

— Погуляй с сестрёнкой, помоги няне посуду убрать, дай водички Трезору. 

Валентина Осеева

Синие листья

У Кати было два зелёных карандаша. А у Лены ни одного. Вот и просит Лена Катю:

— Дай мне зелёный карандаш. А Катя и говорит:

— Спрошу у мамы.

Приходят на другой день обе девочки в школу. Спрашивает Лена:

— Позволила мама?

А Катя вздохнула и говорит:

— Мама-то позволила, а брата я не спросила.

— Ну что ж, спроси ещё у брата, — говорит Лена. Приходит Катя на другой день.

— Ну что, позволил брат? — спрашивает Лена.

— Брат-то позволил, да я боюсь, сломаешь ты карандаш.

— Я осторожненько, — говорит Лена.

— Смотри, — говорит Катя, — не чини, не нажимай крепко, в рот не бери. Да не рисуй много.

— Мне, — говорит Лена, — только листочки на деревьях нарисовать надо да травку зелёную.

— Это много, — говорит Катя, а сама брови хмурит. И лицо недовольное сделала. Посмотрела на неё Лена и отошла. Не взяла карандаш. Удивилась Катя, побежала за ней:

— Ну, что ж ты? Бери!

— Не надо, — отвечает Лена. На уроке учитель спрашивает:

— Отчего у тебя, Леночка, листья на деревьях синие?

— Карандаша зелёного нет.

— А почему же ты у своей подружки не взяла? Молчит Лена. А Катя покраснела как рак и говорит:

— Я ей давала, а она не берёт. Посмотрел учитель на обеих:

— Надо так давать, чтобы можно было взять. 

Валентина Осеева

Плохо

Собака яростно лаяла, припадая на передние лапы. Прямо перед ней, прижавшись к забору, сидел маленький взъерошенный котёнок. Он широко раскрывал рот и жалобно мяукал. Неподалёку стояли два мальчика и ждали, что будет. В окно выглянула женщина и поспешно выбежала на крыльцо. Она отогнала собаку и сердито крикнула мальчикам:

— Как вам не стыдно!

— А что стыдно? Мы ничего не делали! — удивились мальчики.

— Вот это и плохо! — гневно ответила женщина. 

Валентина Осеева

На катке

День был солнечный. Лёд блестел. Народу на катке было мало. Маленькая девочка, смешно растопырив руки, ездила от скамейки к скамейке. Два школьника подвязывали коньки и смотрели на Витю. Витя выделывал разные фокусы — то ехал на одной ноге, то кружился волчком.

— Молодец! — крикнул ему один из мальчиков.

Витя стрелой пронёсся по кругу, лихо завернул и наскочил на девочку. Девочка упала. Витя испугался.

— Я нечаянно... — сказал он, отряхивая с её шубки снег. — Ушиблась? Девочка улыбнулась:

— Коленку... Сзади раздался смех.

«Надо мной смеются!» — подумал Витя и с досадой отвернулся от девочки.

— Эка невидаль — коленка! Вот плакса! — крикнул он, проезжая мимо школьников.

— Иди к нам! — позвали они.

Витя подошёл к ним. Взявшись за руки, все трое весело заскользили по льду. А девочка сидела на скамейке, тёрла ушибленную коленку и плакала. 

В. Берестов.

Если хочешь пить.

Если хочешь пить, то колодец копай.

Если холодно станет, то печь истопи.

Если голоден, то испеки каравай.

Если ж ты одинок, то чуть-чуть потерпи.

И потянутся путники по-одному

И к воде, и к теплу, и к тебе самому.

Виталий БИАНКИ

Про одного мальчика

Дробинка

Отец подарил мальчику маленькое дробовое ружье. Мальчик устроил себе на берегу пруда шалашик — и стал ждать уток.

Наконец прилетели два чирка. Селезень был очень красив: весь пестрый и на ржавой голове две ярко-зеленые полосы. А уточка была серенькая, скромная, только на крыльях у нее блестели зеленые перышки. Когда чирки подплыли к шалашу, мальчик выстрелил. И случилось так, что целился он в красивого селезня, а попал в уточку. Тогда селезень взвился в небо, дал в воздухе один круг, другой круг, потом вдруг сложил крылья — и камнем полетел вниз. Он упал на берег и, конечно, разбился насмерть.

Мальчик подумал: «Ах, зачем я убил уточку! Вот и селезень не захотел жить без нее».

Мальчик прибежал домой в слезах и стал рассказывать отцу, как он попал в уточку и как селезень тогда нарочно взвился в облака и оттуда камнем упал на землю. Отец хорошенько рассмотрел птиц и показал мальчику, что у селезня в голове маленькая ранка. Значит, селезень не потому упал, что не хотел без подруги жить, а оттого, что ему в голову тоже попала одна дробинка — смертельная.

Птичья песенка

Через год этот мальчик научился хорошо стрелять из своего ружья. Попадал в птиц даже на лету.

Один раз он шел лесной просекой. Снег только еще начинал таять. Только что прилетели стайки зябликов. Зяблики прыгали по голым ветвям деревьев, слетали на проталинки поискать себе еду. Все они были, как на подбор, красавцы: краснощекие, лиловогрудые, с белыми перевязками на крылышках.

Мальчик знал, что это были самцы: зябличихи прилетят позже, через несколько дней.

Зяблики не пели. «Не время еще им петь, — думал мальчик. — Пока не прилетят зябличихи, не услышишь их песен».

Вдруг что-то серое мелькнуло сбоку между деревьями и упало на проталину. Как ветром сдуло зябликов с просеки. С тревожным пиньканьем и рюмканьем они скрылись в лесу. А с проталины перед мальчиком взлетел небольшой серый ястреб. В когтях у него был зяблик. Пока мальчик снимал с плеча ружье, ястреб повернул и полетел вдоль просеки. Теперь мальчик видел только его спину. И выстрелил в нее. На миг ястреб остановился в воздухе. когти его разжались, из них выпорхнул зяблик. Ястреб мертвый упал на землю. Спасенный зяблик взлетел на дерево, отряхнулся, повернулся к мальчику — и вдруг запел.

Сперва он будто захлебывался песней, пел тихо. Потом звонче и звонче. И вдруг оборвал на самой веселой ноте. Мальчику очень понравилась песенка. Он подумал: «Ведь это он благодарит меня за то, что я спас его от ястреба». Мальчик снял шапку и замахал зяблику:

— Не за что, не за что! Лети себе на здоровье. Зяблик улетел. Тогда мальчик подобрал застреленного ястреба и побежал домой. Дома он рассказал отцу, как спас зяблика и как зяблик поблагодарил его звонкой песенкой. Но отец сказал:

— Все ты выдумываешь. Совсем не для того пел зяблик, чтобы поблагодарить тебя.

— А для чего же? — спросил мальчик.

— Ни для чего. Ушел из когтей ястреба, вот и запел. Поет и сам не знает, — почему, отчего, для кого он поет. А что это ты освободил его от ястреба, он даже и не подумал. Обрадовался, — и запел.

Л. Кудрявская

Подснежник.

Прибежал подснежник

В мартовский лесок,

Заглянул подснежник

В чистый ручеёк.

И, себя увидев,

Крикнул:

- Вот те на!

Я и не заметил,

Что пришла

Весна!

  Леонид Пантелеев

     Карусели.

     Один раз мы с  Машей сидели у  меня в комнате и занимались каждый своим

делом.  Она готовила уроки,  а я писал рассказ.  И вот написал я две или три

странички,  устал немножко,  потянулся и  несколько раз зевнул.  И  Маша мне

сказала:

     - Ой, папа! Ты же не так делаешь!..

     Я, конечно, удивился:

     - То есть что я не так делаю? Зеваю не так?

     - Нет, зеваешь ты правильно, а вот потягиваешься не так.

     - Как это не так?

     - Да. Вот именно, не так.

     И она мне показала.  Это,  наверно,  вы все знаете. Это все школьники и

дошколята  знают.  Во  время  занятий  воспитательница  объявляет  маленькую

передышку, ребята встают и хором читают такие стихи:

                Ветер дует нам в лицо

                Закачалось деревцо.

                - Ветер, тише, тише, тише!

                Деревцо растет все вы-ы-ыше!

     И  при этом все руками показывают,  как ветер дует в  лицо,  как дерево

качается и как оно потом растет все выше и выше, до самого неба.

     Мне это,  сказать по правде, понравилось. И с тех пор всякий раз, когда

нам с Машей приходилось работать вместе, мы каждые полчаса проделывали с ней

это упражнение -  качались,  вытягивались и  дули себе в лицо.  Но потом нам

надоело играть в  одно и то же.  И мы придумали немножко похожую,  но другую

игру. Попробуйте, может быть, кое-кому из вас тоже понравится?

     Станьте лицом  к  своему  соседу.  Хлопайте один  другого крест-накрест

ладонь в ладонь. И громко все вместе читайте:

                Карусели, карусели!

                Мы с тобою в лодку сели

                И по-е-ха-ли!

     А когда поехали, показывайте, как это было, - работайте веслами.

     А дальше вот так:

                Карусели, карусели!

                Мы с тобой на лошадь сели

                И по-е-ха-ли!

     Теперь  скачите верхом.  Гоп!  Гоп!  Подстегивайте лошадку,  только  не

сильно, не больно.

     Если не устали - поехали дальше:

                Карусели, карусели!

                Мы с тобой в машину сели

                И по-е-ха-ли!

     Крутите баранку.  Здорово несется наша  "Волга".  Можно даже,  пожалуй,

бибикнуть:

                Би-би-и-и-и!

                Би-и-и-и!

     А  карусель наша все крутится и  вертится,  все шибче и шибче.  Куда же

еще? Ага! Придумали!

                Карусели,

                Карусели!

                В самолет

                С тобой мы сели

                И по-е-ха-ли!

     Руки в стороны! Самолет готов. Полетели!.. Ура-а!..

     Самолет хорошо, а ракета лучше.

     А ну:

                Карусели, карусели!

                Мы с тобой в ракету сели

                И по-е-ха-ли!!!

     Руки над головой.  Кончики пальцев соедините вместе. Присели! К запуску

приготовиться!  Ззззиг! Полетели! Только не пробейте потолок, а то и в самом

деле в космос улетите.

     А если останетесь на земле,  тогда можете и на санках покататься,  и на

самокате, и еще на чем-нибудь... Это уж вы сами придумайте!

П. Воронько

Лучше нет родного края

Жура-жура-журавель!

Облетел он сто земель.

Облетел, обходил,

Крылья, ноги натрудил.

Мы спросили журавля:

- Где же лучшая земля?

Отвечал он, пролетая:

- Лучше нет родного края!