Оглавление

     I  Введение.Актуальность…………………………………….стр.2-3

II Основная  часть…………………………………………….стр3-10

2.1.Кто он такой: Иван-дурак?...........................................стр.3-4 

2.2.  Каков его характер и его личностные характеристики.стр.4-10

  III.Выводы……………………………………………………стр.10

VIЛитература………………………………………………….стр.11

VПриложение………………………………………………..стр12-28

 Приложение1.Русские народные сказки.

  1 Иван-крестьянский сын  и чудо юдо………………………. стр.12-18

2. Иванушка-дурачок……………………………………………  стр.18-20  

3. Сивка-Бурка ……………………………………………………стр.20-22                                                                                                                      

3. Конь, скатерть и рожок……………………………………….  стр.22-26

4.Иван-дурак……………………………………………………….  стр26-27

5.Свинка-золотая щетинка…………………………………………стр.27-32

I  Введение.

1. Актуальность.

Иванушка  дурачок - это любимый герой народной сказки.  «Я бы даже не побоялся сказать, что Дурак - это самый популярный и самый колоритный сказочный персонаж, который заслуживает особого внимания. В широком смысле Дурак - это вариант последнего и худшего человека. Дурак занимает самую нижнюю ступень на социальной и, вообще, на оценочно-человеческой лестнице.  Недаром само слово «дурак»- это ругательство - и весьма оскорбительное, и весьма распространенное. Никому не хочется быть дураком.  А здесь, в сказке, ругательство «дурак» становится именем героя, или, во всяком случае, его кличкой, постоянным эпитетом, который к нему прилипает. И сам герой иногда себя величает: Иван-дурак.

 Дурака все презирают, все над ним смеются, все его бранят, а иногда и колотят. В родной семье он существо самое отверженное. И потому немало сказок начинается со следующей формулы или ей подобной: «Жил-был старик; у него было три сына, третий - от Иван-дурак, ничего не делал, только на печи в углу сидел да сморкался»1

 Или: «все на печке сидел да мух ловил»2. Или: «Был себе дед да баба, у них было три сына: два разумных, а третий дурень.  Первых баба любила, чисто одевала; а последний завсегда был одет худо - в черной сорочке ходил»3.-Синявский А.Д. « Очерк русской народной веры» стр.37-48.

 
 Я провёл  исследование-опрос среди учащихся 4 Х классов.  По результатам исследования я получил следующие результаты:

1.Знают сказочного героя Ивана-дурака-100% опрошенных.

2. На вопрос : «Какую загадку в своём имени несёт Иван-дурак»?

 Ответили правильно-43 %, затруднились ответить-57%,

3. На вопрос : «Назовите личностные характеристики сказочного героя Ивана». Большинство детей-65% отметили: честность, леность, незлобивость, неряшливость.

 4. С помощью чего Иван-дурак успешно проходит все испытания и достигает высших ценностей? Правильно ответили-25% опрошенных.  

Итак, я считаю, что моя тема оказалась актуальной.

Тема исследования: «Образ Иванушки-дурака в русских народных сказках»

 Цель: проанализировать  образ  Иванушки–дурачка  в русских народных сказках.

Задачи:  

1. Узнать научное обоснование -характеристику   сказочного героя  Иванушки-дурака  как героя, несущего черты русского человека в мифологии образа сказочного  персонажа.

2.Прочитать русские народные сказки с данным героем ;

3. Узнать и проанализировать образ  сказочного героя -Иванушки-дурака;  где   он  живёт  и  чем   занимается? 

Предмет исследования: русские народные сказки.

Объект исследования: образ Иванушки-дурачка.

Методы исследования: проектный, метод аналитического анализа , опрос-анкетирование

Гипотеза. Предположим, что Иванушка–дурачок- это  вымышленный русским народом  персонаж  сказок  для того, чтобы   смягчить тяжёлую крестьянскую жизнь и прийти к счастливой с помощью волшебных средств и особенно благодаря своему «уму»,  доброте, а с другой стороны: за счёт своей доброты и  нестяжательства, умения  слышать Провидение, т.е.судьбу  он оказывается самым умным, талантливым, то есть дурак-то вовсе и не Дурак, а самый умный.

II Основная  часть

2.1.Кто он такой: Иван-дурак?

 Иван-дурак (Иванушка-дурачок) — один из популярнейших героев русских  волшебных сказок. Воплощает особую сказочную стратегию, исходящую не из стандартных постулатов практического разума, а опирающуюся на поиск собственных решений, часто противоречащих здравому смыслу, но, в конечном счёте, приносящих успех Происхождение: крестьянский сын; герой русских сказок: «Иванушка-дурачок», «Конь, скатерть и рожок», «Сивка-Бурка»,» Иван крестьянский сын и чудо-юдо», «Свинка — золотая щетинка, , есть 2 старших брата .

По некоторым версиям, имя с эпитетом «дурак» является именем-оберегом, предотвращающим сглаз. По другой версии «дурак» — это имущественный статус Ивана-дурака. Поскольку он — третий сын, ему не положена доля в наследстве (остается в дураках).

В третьих , есть описание, что Сыновей называли так: первак-первый, вторак-второй, а Другак-третий. Со временем, другак-стал дурак.

Как правило, его социальный статус низкий — крестьянский сын или сын старика со старухой. В семье часто являлся третьим сыном. Не женат.

С помощью волшебных средств  и  особенно благодаря своему «уму» Иван-дурак  успешно проходит все испытания и достигает высших ценностей: он побеждает противника, женится на царской дочери, получает и  богатство, и славу… Возможно,  Иван-дурак  достигает всего этого благодаря тому,  что он воплощает первую (по Жоржу Дюмезилю)  магико-юридическую функцию, связанную не столько с делом, сколь со словом, со жреческими обязанностями.                                                     

2.2.  Каков его характер и его личностные характеристики.

 Иван-дурак — единственный из братьев, кто говорит в сказке. Иван-дурак загадывает и отгадывает загадки. Иван-дурак — поэт и музыкант; в сказках подчеркивается его пение, его умение играть на чудесной дудочке или гуслях-самогудах, заставляющих плясать стадо. Иван-дурак — носитель особой речи, в которой помимо загадок, прибауток,основанные, в частности, на игре омонимии и синонимии, многозначности слова и т. п. (так, убийство змеи копьем Иван-дурак описывает как встречу со злом, которое он злом и ударил, «зло от зла умерло»). Иван-дурак связан в сюжете с некоей критической ситуацией, завершаемой праздником (победа над врагом и женитьба), в котором он главный участник.

К незавидному положению Дурака, чтобы его еще больше унизить, присоединяются и собственные его пороки - Дурак не умеет и не любит работать. Он по природе своей ленив и старается большую часть времени лежать на печи и спать. К тому же он - грязнуля. Не желает умываться, причесываться и вечно сморкается. Или, что еще некрасивее, размазывает сопли по лицу. В одной сказке говорится, что прекрасная царевна соглашается выйти за Дурака замуж: «... Делать нечего. "Значит, доля моя такая", - сказала она, и пошли венчаться. За свадебным столом Иван сидел дурак  дураком, одних платков царевна измарала три штуки, утиравши ему нос»4.

Но, конечно, главное свойство дурака - это то, что он дурак и все делает по-дурацки. Говоря иными словами, совершает все невпопад и не как все люди, вопреки здравому смыслу и элементарному пониманию практической жизни.

Это особенно бросалось в глаза крестьянину с его практической сметкой и потому всячески обыгрывалось в сказке,  делая дурака фигурой глубоко комической ---------------------------------

1 Народные русские сказки А.И. Афанасьева. В 3-х т. - М., 1957. Т. 3, с. 3.
2 Там же, т. 3. с. 195.
3 Там же, т. 1, с. 315.

4 М.И. Смирнов. Сказки и песни Переславль-Залесского уезда. - М., 1922, с.94. 38

.

 Дурака семья посылает в город закупить все, что требуется по хозяйству - к празднику. Всего закупил Иванушка: и стол купил, и ложек, и чашек, и соли; целый воз навалил всякой всячины. Едет домой, а лошаденка была такая, знать, неудалая, везет - не везет! «А что, -думает себе Иванушка, - ведь у лошади четыре ноги, и у стола тоже четыре; так стол-от и сам добежит». Взял стол и выставил на дорогу. Едет, едет, близко ли, далеко ли, а вороны так и вьются над ним да все каркают. «Знать, сестрицам поесть-покушать охота, что так раскричались!» - подумал дурачок;  выставил блюда с яствами наземь и начал потчевать: «Сестрицы-голубушки, кушайте на здоровье!» А сам все вперед да вперед продвигается

Едет Иванушка перелеском; по дороге все пни обгорелые. «Эх, - думает, - ребята-то без шапок; ведь озябнут, сердечные!» Взял понадевал на них горшки да корчаги 1.
В результате Иван возвращается домой с пустыми руками. Его, конечно, в очередной раз бьют, ругают и называют дураком. Бесспорно, Дурак приносит вред семье,но делает это не по злому умыслу, а по глупости. И потому мы, слушатели  его глупости, находимся на его стороне и все ему охотно прощаем. И даже начинаем жалеть Дурака, потому что он удивительно прост, правдив и простодушен. Он  всякий раз попадает впросак по своему чистосердечию. А чистосердечие Дурака измеряется его глупостью, его незнанием самых элементарных понятий.Вот почему где-нибудь посередине сказочного повествования о Дураке ему вдруг начинает крупно везти, и он становится необыкновенно удачливым человеком. Причем, везет ему не потому, что он умнеет, а потому, что продолжает совершать самые дурацкие поступки. Некоторые русские религиозные философы начала XX века, изучавшие народную сказку (например, Евг. Трубецкой), испытывали по отношению к ней двойственное чувство.

 С одной стороны, сказка их привлекала как выражение самого широкого народного миросозерцания, в том числе религиозного.

 С другой же стороны, сказка их смущала, а порою и отталкивала явным предпочтением, которое она оказывает Дураку - человеку, пребывающему в глубочайшем состоянии неразумной пассивности, которому все блага сами валятся в рот, тогда как лично он и пальцем не пошевелит ради их приобретения.

 1 Афанасьев, т. 3, с. 195-196
1 Там же, ч. 2, с. 45..

В этом усматривали  они иногда специфически русское народное миросозерцание - пассивность, леность ума, надежду на «авось», расчет на то, что кто-то придет со стороны и все за нас сделает.

 Вот как по поводу сказочного Дурака писал с грустью Евг. Трубецкой: «В ней (в русской сказке о дураке. - А.С.) сказывается настроение человека, который ждет всех благ жизни свыше и при этом совершенно забывает о своей личной ответственности. Это тот же недостаток, который сказывается и в русской религиозности, в привычке русского человека перелагать с себя всю ответственность на широкие плечи «Николы- угодника».

Превознесение дурака над богатырем, замена личного подвига надеждой на чудесную помощь, вообще слабость волевого героического элемента - таковы черты, которые болезненно поражают в русской сказке.

 Это прелестная поэтическая греза, в которой русский человек ищет, по преимуществу, успокоения и отдохновения; сказка окрыляет его мечту, но в то же время усыпляет его энергию»1.
Концепция эта соблазнительна тем, что действительно приоткрывает какие-то характерные черты и стороны русского народного быта и миросозерцания.

 Однако, даже если согласиться с этой теорией, необходимо сделать по крайней мере три существенных оговорки. Поскольку русский сказочный дурак - это ведь не просто выражение каких-то типичных свойств русского народа, но явление куда более сложное и многостороннее.

 Я, может быть, и согласился бы с их  мнением, но  мне хочется возразить. Во-первых, сказочного дурака знают и любят не одни только русские. В сказках самых разных народов известны подобного рода герои-дураки, которые ведут себя примерно одинаково 1. Народ жил очень бедно и сказочный герой Иван-Дурак у русского народа был как мечта о чуде, о прекрасной жизни,о счастливом случае, поэтому  и  приобрел такую известность. Сказка древнее героического эпоса и имеет не героические, а магические корни, производным которых и становится  Дурак, поэтому слабо выражено активное, героическое начало  героя или начало его личного подвига.
 В-третьих, никакой фольклорный жанр, взятый сам по себе, не исчерпывает многообразие русской национальной культуры. И если сказочный Дурак живет исключительно надеждой на чью-то чудесную помощь, то противоположные тенденции - разумные, практичные и активные - русский мужик выражал во многих пословицах и поговорках, типа: «Бог-то Бог, да сам не будь плох», или «На Бога надейся, а сам не плошай».  Много пословиц о трудолюбии, о высмеивании лени.

 1 Евгений Трубецкой. Иное царство и его искатели в русской народной сказке. - М., с. 46                                                   1 Ср. хотя бы немецкую сказку «Золотой гусь» из собрания Братьев Гримм: «Жил-был человек. Было у него три сына, звали младшего Дурнем; его презирали, смеялись над ним и всегда обижали».

.

Да и в самих сказках, но только другого рода, мы встретим немало героев и положений, которые звучат похвалой здравому смыслу и житейской хитрости русского человека.

Назначение же Дурака в  сказках в другом, в  противоположном:  это и высмеивание  незнания, неумения, и полнейшей бесхитростности.  Русский человек подспудно, ненарочито, воспитывал своих детей  в духе трудолюбия и жизнерадостности.

 Соединение магии с простым деревенским бытом, с домашними вещами, всем хорошо знакомыми, и доставляло особое удовольствие и сказочнику, и слушателям, и всячески обыгрывалось и сопровождалось, по всей вероятности, веселым смехом.

Именно потому, что Дурак  бесхитростен, он так  и  привлекателен. Назначение  Дурака - и всем своим поведением, и обликом, и судьбой  показать,что от человеческого ума, учености, стараний, воли - ничего не зависит. Все это вторично и не самое главное в жизни.

 Здесь философия  русского народа кое в чем пересекается с утверждениями некоторых величайших мудрецов древности («я знаю только то, что я ничего не знаю» - Сократ; «умные - не учены, ученые - не умны» - Лао-цзы), а также с мистической практикой разного религиозного толка. Суть этих воззрений заключается в отказе от деятельности контролирующего рассудка, мешающей постижению высшей истины.

Эта истина или реальность является и открывается человеку сама в тот счастливый момент, когда сознание как бы отключено и душа пребывает в особом состоянии - восприимчивой пассивности.

 Вот сказочный  Дурак  как бы ждёт, когда истина придет и объявится сама собою, без усилий, без труда с его стороны.

 Отсюда, кстати, народные и просто разговорные обороты - вроде «везет  дуракам», «дуракам  счастье», «Бог дураков  любит», - которыми широко пользуется и русская сказка.
 А почему «Бог дураков любит»? Во-первых, потому, что Дураку  уже никто и ничто не может помочь. И сам себе он уже не в силах помочь. Остается одна надежда: на Божью помощь. Во-вторых, Дурак к этой помощи исполнен необыкновенного доверия. Дурак не доверяет - ни разуму, ни органам чувств, ни жизненному опыту, ни наставлениям старших. Зато Дурак, как никто другой, доверяет Высшей силе. Он ей - открыт.

 

 Открытость  Дурака  проявляется в том, например, что, отправляясь в путь, он сам не знает, куда идет. А идет - «куда глаза глядят», «куда ноги несут», «куда голова понесет».И только этот бессмысленный путь оказывается спасительным. Всего две фразы - скрестились. Стоит герою не знать (окончательно не знать - куда идти), как вмешивается Господь и начинает направлять и указывать ему правильную дорогу.

 Высшая мудрость или магическая сила к Дураку всегда приходят извне, со стороны. Приходят только потому, что он - Дурак и не может ни на что другое рассчитывать. Потому он и не хочет ничего делать.

Его лень -это выражение крайней пассивности, бездействия, что и становится условием его дальнейшей победы.
        

В итоге сказочный дурак, помимо прочего, способен иногда выступать и выступает в роли игровой и развлекательной стороны сказки, которая и в целом принадлежит к развлекательному жанру.

 Скорее всего, в сказочные чудеса народ не верит, но он ими забавляется, ими любуется. В виде чудесной или забавной игры это служит проявлением эстетической природы сказки, значит Иван, так любящий красную рубаху несёт и красные сапоги несёт ещё эстетическую силу прекрасного.

 Парадоксальность, присущая юродивым, свойственна также персонажам сказок о дураках. «Юродивый» и «дурак» — это, в сущности, синонимы. Понятно поэтому, что сказки о дураках — один из важнейших источников для понимания феномена  дурачества.Д. С. Лихачев отмечает, что Иван-дурак — самый умный из сказочных героев, а также тем, что мудрость его прикровенна. Если в начале сказки  противостояние Дурака  миру выглядит как конфликт глупости и здравого смысла, то с течением сюжета выясняется, что глупость эта притворная , а Дурак становится самым умным.

Иван-Дурак - самый популярный и часто встречающийся положительный герой русского фольклора: волшебных  и социально-бытовых сказок.  Народ наделил Ивана-дурака ярким нетипичным для обычного человека мышлением. Как правило, Иван – добрый  молодец, который сталкивается с наисложнейшими ситуациями, решает их необычным способом. Его похождения обычно  заканчиваются женитьбой на царевне. С давних пор назначение сказки – передача опыта старшего поколения младшему путем сказания занимательной истории. Не мыслится вне этой установки и образ  Ивана-Дурака.

Что народ ждёт от Ивана-Дурака?  Народу по душе истории о том, как главный герой, не обладая особыми физическими силами, не имея ни чинов, ни богатства, выходит победителем.

Этим качеством Иван-Дурак отличается от былинных героев.Путь, который проходит сказочный герой от небытия до царских чертогов – это уникальная народная схема достижения цели с помощью   Провидения, которое посылает ему и помощников по пути, и обстоятельства в последний момент складывает нужным образом.  От Ивана-дурака требуется лишь иметь незлобивое сердце, идти по избранной дороге и не отвлекаться на то, что происходит по сторонам.

Герой русских сказок нередко наделен пониманием прекрасного – он созерцает природу, отдавая должное ее красоте, поет песни, его речь изобилует интересными оборотами и прибаутками. Универсальный и бесценный в плане педагогики образ Ивана успешно перешагнул и в современную реальность: о нем снимаются фильмы, мультфильмы, облик стал соответствовать нашему дню: м/ф «Ивашка из дворца пионеров», «Ивашка в тридевятом царстве», к/ф «Чародеи». Однако стиль его поступков остался тем же: вижу цель, не замечаю препятствий – и все это делается с добрым сердцем и на благо людям.

 Женитьба и семья преображают неказистого в начале героя русских сказок.

В одном из вариантов сказки «Сивко-бурко» Иван-дурак целует Елену Прекрасную, обернувшись прекрасным молодцем. Интересно, что потом, на пиру, он устраивает ей своеобразное испытание: «То, — говорит, — я полюбился ей молодцем, теперь она полюби меня в кафтане простом». Елена, конечно, и в простом облике узнала своего нареченного, а потом происходит своего рода «обыкновенное чудо». Вот как трогательно в своей наивной гордости за героя рассказывает об этом сказка: «…скоро с ним обвенчалась; а он-то, Боже мой, какой стал умный да смелый, а какой красавец!.. Сядет, бывало, на коня-летуна, сдвинет шапочку, подбоченится — король, настоящий король! Вглядишься — и не подумаешь, что был когда-то Ванюша.

В той же сказке про Сивко-бурко у отца было три сына. Младший, Иван-дурак, «ничего не делал, только на печи в углу сидел да сморкался». Перед смертью старик попросил своих сыновей каждого по три ночи провести на его могиле. Два старших вместо себя послали дурака. Он и получил от покойного отца щедрый подарок — прекрасного коня по кличке Сивко-бурко. С его помощью Иван смог достать до высокого окна царевны и поцеловать ее (по другой версии — получает от нее перстень или платок). Заканчивается сказка пиром, на котором царевна пытается найти своего суженого. Приходит и Иван-дурак.

Вот как сказка описывает своего героя: «…платьишко на нем худое, весь в саже, волосы дыбом». Увидев его, «царевна обрадовалась, берет его за руку, ведет к отцу и говорит: «Батюшка! Вот мой суженый». Братовей тут ровно ножом по сердцу-то резнуло, думают: «Чего это царевна! Не с ума ли сошла? Дурака ведет в сужены». Разговоры тут коротки: веселым пирком да за свадебку. Наш Иван тут стал не Иван-дурак, а Иван — царский зять; оправился, очистился, молодец молодцом стал, не стали люди узнавать!»За что же награждается Иван-дурак в этой сказке?

За что же награждается Иван-дурак в этой сказке? Прежде всего, конечно, за то, что остался верен слову, данному отцу. Поленились его братья ночью идти на могилу — темно и страшно. С точки зрения здравого смысла они правы. Отцу уже все равно не поможешь, зачем же мучиться. Но для Ивана заветы отца важнее здравого смысла, и поэтому он «дурак». 

Сила Ивана-дурака — и в этом также выразился своеобразный народный идеал — в простоте, искренности, отсутствии меркантильности и прагматизма. В то же время его старшие братья — умницы и прагматики — как раз и оказываются в дураках. Отсутствие практицизма это одновременно и отсутствие жадности, стяжательства. 

Жалостливость и незлобивость дурака идут на пользу и самим братьям. В конце сказки герой часто прощает им все их козни, братья все-таки! У него нет чувства мстительности. Ему хорошо, так пусть и другим, даже злым братьям, будет тоже хорошо. 

Так, в сказках отразились народные идеалы, представления о добре и зле, о том, что важно для человека, а что второстепенно.

Как мы видим, герой русской сказки — на первый взгляд незаметный, слабый, глупый, даже жалкий. Но в конце он победитель всех сильных и красивых, получает и принцессу и иногда сундук с добром или полцарства. В образе Ивана-дурака нашли отражение наиболее ценимые в народе качества — сострадание, готовность помочь ближнему не ради выгоды, а от души, незлобивость, верность слову, скромность. Главные же недостатки воплощены в людях практических, представляющих противоположность герою, таких, например, как его братья. Это жадность, равнодушие, болтливость, бессердечное отношение к ближнему, да и вообще ко всему живому

  III.Выводы. Исходя из анализа сказок об Иване –дураке я пришёл к выводу, что народ  любит и принимает  образ Ивана-дурака. И в конце концов он оказывается самым умным, талантливым( поёт, загадки загадывает и отгадывает), добрым, имеет незлобивое сердце, любуется красотой и сам несёт красоту в мир(красная рубаха и красные сапоги) и умеет слышать  шаги судьбы-Провидения и поэтому добивается всего и  по счастливой случайности, и по своим делам(так как добр  со всеми и выполняет все задания,

 То есть дурак-то вовсе и не Дурак, а самый   умный. Я подтвердил свою гипотезу.

Практическая значимость:

 Я нашел ответы на вопросы ,которые меня интересовали.
Своими «открытиями» поделился с родственниками и друзьями.
Мои друзья и родные узнали о известном герое «неизвестное»

Работа мне понравилась.

IV.Список литературы                                                                            

 Азадовский, М. К. (1932) Русские сказочники // Русская сказка. Избранные мастера. В 2 т. / Ред. и коммент. М. К. Азадовского. Т. 1. М.–Л                 Аксаков С.Т.,1955г.Собрание сочинений.В4.Т.1.М.                                    Афанасьев А. Н. Народные русские сказки. Т. 1. М.: Типография Т-ва И. Д. Сытина,1897г.                                                                                                                                                   Афанасьев А. Н. Народные русские сказки. В 3 т. Сер. «Литературные памятники». М.: Наука. 1984г.                                                                Афанасьев А. Н. Народ-художник. М.: Сов. Россия. 1986г.                Афанасьев А. Н. Поэтические воззрения славян на природу. В 3 т. Т. 1. М.: Индрик. 1986г.                                                                                                                  Быт великорусских крестьян-землепашцев / Описание материалов этнографического бюро князя В. Н. Тенишева. СПб,1993г.            Веселовский А. Н. (1938) Собрание сочинений. Т. 16. М.–Л. Вышеславцев, Б. П. 1995г                                                                                                                     Русский национальный характер // Вопросы философии № 6. М.: Наука.                                                                                                                                           Гримм Братья Госпожа Метелица. М.  Громыко, М. М. (1991) Мир русской деревни. М. 2005г.                                                                                                                 Забелин И. Е. (2000) Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях. Ч. II. М.: Яз. рус. Культуры                                                                                                        Книга хожений .Записки русских путешественников XI — XV вв. Сер. «Сокровища древнерусской литературы» // Сост., подг. текста, перевод, вступит ст. и комм. Н. И. Прокофьева. М.: Советская Россия. С. 268, 284, 301, 319, 320, 321, 370, 375., 1984г.                                                                                         Левшин, В. А. (1780–1783) «Русские сказки», М.: Унив. тип. Н. Новикова.Максимов, С. В. (1987) Куль хлеба. Л.

Павловская А.В. Русские сказки и русский характер,М,2010г                                                                Послание Иоганна Таубе и Элерта Крузе (1922) // Русский исторический журнал. Кн. 8.                                                                                                                                          Пропп, В. Я. (2000a) Исторические корни волшебной сказки.                                                                 М. Пропп, В. Я. (2000b) Русская сказка. М.: Лабиринт. Пропп, В. Я. (2000c) Собрание трудов. Русская сказка. М.                                                                               Пушкин, А. С. (1937) Полное собрание сочинений. В 16 тт. Т. 13. М.-Л. Русская идея (1992) / Сост. М. А. Маслин. М.                                                                                       Синявский А.Д. « Очерк русской народной веры»

Русские сказки (1971) В ранних записях и публикациях (XVI–ХVIII  Степанов,Ю. (2001) Константы: словарь русской культуры. М.                      Тимофеев, П. Т. (1787) Руския сказки. М.                                                                 Трубецкой, Е. (2000) Три очерка о русской иконе. Приложение. М.       Этнография восточных славян: Очерки традиционной культуры (1987) / Отв. ред. К. В. Чистов. М.: Наука

http://ru.wikipedia.org/-интернетсайт

 Приложение.

 Русские народные сказки.

  1 Иван-крестьянский сын  и чудо юдо………………………. стр.12-18

2. Иванушка-дурачок……………………………………………  стр.18-20  

3. Сивка-Бурка ……………………………………………………стр.20-22                                                                                                                      

3. Конь, скатерть и рожок……………………………………….  стр.22-26

4.Иван-дурак……………………………………………………….  стр26-27

5.Свинка-золотая щетинка…………………………………………стр.27-32

Иван-крестьянский сын  и чудо юдо

В некотором царстве, в некотором государстве жили-были старик и старуха, и было у них три сына. Младшего звали Иванушка. Жили они — не ленились, с утра до ночи трудились: пашню пахали да хлеб засевали.

Разнеслась вдруг в том царстве-государстве дурная весть: собирается чудо-юдо поганое на их землю напасть, всех людей истребить, все города-села огнем спалить. Затужили старик со старухой, загоревали. А старшие сыновья утешают их:

— Не горюйте, батюшка и матушка! Пойдем мы на чудо-юдо, будем с ним биться насмерть! А чтобы вам одним не тосковать, пусть с вами Иванушка останется: он еще очень молод, чтоб на бой идти.

— Нет, — говорит Иватгушка, — не хочу я дома оставаться да вас дожидаться, пойду и я с чудом-юдом биться!

Не стали старик со старухой его удерживать да отговаривать. снарядили они всех троих сыновей в путь-дорогу. Взяли братья дубины тяжелые, взяли котомки с хлебом-солью, сели на добрых коней и поехали. Долго ли, коротко ли ехали — встречается им старый человек.

— Здорово, добрые молодцы!

— Здравствуй, дедушка!

— Куда это вы путь держите?

— Едем мы с поганым чудом-юдом биться, сражаться, родную землю защищать!

— Доброе это дело! Только для битвы вам нужны не дубинки, а мечи булатные.

— А где же их достать, дедушка?

— А я вас научу. Поезжайте-ка вы, добрые молоцы, все прямо. Доедете вы до высокой горы. А в той горе — пещера глубокая. Вход в нее большим камнем завален. Отвалите камень, войдите в пещеру и найдете там мечи булатные.

Поблагодарили братья прохожего и поехали прямо, как он учил. Видят — стоит гора высокая, с одной стороны большой серый камень привален. Отвалили братья камень и вошли в пещеру. А там оружия всякого — и не сочтешь! Выбрали они себе по мечу и noехали дальше.

— Спасибо, — говорят, — прохожему человеку. С мечами-то нам куда сподручнее биться будет!

Ехали они, ехали и приехали в какую-то деревню. Смотрят — кругом ни одной живой души нет. Все повыжжено, поломано. Стоит одна маленькая избушка. Вошли братья в избушку. Лежит на печке старуха да охает.

— Здравствуй, бабушка! — говорят братья.

— Здравствуйте, молодцы! Куда путь держите?

— Едем мы, бабушка, на реку Смородину, на калиновый мост, хотим с чудом-юдом сразиться, на свою землю не допустить.

— Ох, молодцы, за доброе дело взялись! Ведь он, злодей, всех разорил, разграбил! И до нас добрался. Только я одна здесь уцелела...

Переночевали братья у старухи, поутру рано встали и отправились снова в путь-дорогу.

Подъезжают к самой реке Смородине, к калиновому мосту. По всему берегу лежат мечи да луки поломанные, лежат кости человеческие.

Нашли братья пустую избушку и решили остановиться в ней.

— Ну, братцы, — говорит Иван, — заехали мы в чужедальнюю сторону, надо нам ко всему прислушиваться да приглядываться. Давайте по очереди в дозор ходить, чтоб чудо-юдо через калиновый мост не пропустить.

В первую ночь отправился в дозор старший брат. Прошел он по берегу, посмотрел за реку Смородину — все тихо, никого не видать, ничего не слыхать. Лег старший брат под ракитов куст и заснул крепко, захрапел громко.

А Иван лежит в избушке — не спится ему, не дремлется. Как пошло время за полночь, взял он свой меч булатный и отправился к реке Смородине.

Смотрит — под кустом старший брат спит, во всю мочь храпит. Не стал Иван его будить. Спрятался под калинов мост, стоит, переезд сторожит.

Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы закричали — подъезжает чудо-юдо о шести головах. Выехал он на середину калинового моста — конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился.

Говорит чудо-юдо шестиголовое:

— Что ты, мой конь, споткнулся? От чего ты, черный ворон, встрепенулся? Почему ты, черный пес, ощетинился? Или вы чуете, что Иван — крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился, так на бой не сгодился! Я его на одну руку посажу, другой прихлопну!

Вышел тут Иван — крестьянский сын из-под моста и говорит:

— Не хвались, чудо-юдо поганое! Не подстрелил ясного сокола — рано перья щипать! Не узнал доброго молодца — нечего срамить его! Давай-ка лучше силы пробовать: кто одолеет, тот и похвалится.

Вот сошлись они, поравнялись да так ударились, что кругом земля загудела.

Чуду-юду не посчастливилось: Иван — крестьянский сын с одного взмаха сшиб ему три головы.

— Стой, Иван — крестьянский сын! — кричит чудо-юдо. — Дай мне передохнуть!

— Что за отдых! У тебя, чудо-юдо, три головы, а у меня одна. Вот как будет у тебя одна голова, тогда и отдыхать станем.

Снова они сошлись, снова ударились.

Иван — крестьянский сын отрубил чуду-юду и последние три головы. После того рассек туловище на мелкие части и побросал в реку Смородину, а шесть голов под калинов мост сложил. Сам в избушку вернулся и спать улегся.

Поутру приходит старший брат. Спрашивает его Иван:

— Ну что, не видал ли чего?

— Нет, братцы, мимо меня и муха не пролетала!

Иван ему ни словечка на это ни сказал.

На другую ночь отправился в дозор средний брат. Походил он, походил, посмотрел по сторонам и успокоился. Забрался в кусты и заснул.

Иван и на него не понадеялся. Как пошло время за полночь, он тотчас снарядился, взял свой острый меч и пошел к реке Смородине. Спрятался под калиновый мост и стал караулить.

Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы раскричались — подъезжает чудо-юдо девятиголовое, Только на калиновый мост въехал — конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился... Чудо-юдо коня плеткой по бокам, ворона — по перьям, пса — по ушам!

— Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего ты, черный ворон, встрепенулся? Почему ты, черный пес, ощетинился? Или чуете вы, что Иван — крестьянский, сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился, так на бой не сгодился: я его одним пальцем убью!

Выскочил Иван — крестьянский сын из-под калинового моста:

— Погоди, чудо-юдо, не хвались, прежде за дело примись! Еще посмотрим, чья возьмет!

Как взмахнул Иван своим булатным мечом раз-другой, так и снес с чуда-юда шесть голов. А чудо-юдо ударил — по колени Ивана в сырую землю вогнал. Иван — крестьянский сын захватил горсть песку и бросил своему врагу прямо в глазищи. Пока чудо-юдо глазищи протирал да прочищал, Иван срубил ему и остальные головы. Потом рассек туловище на мелкие части, побросал в реку Смородину, а девять голов под калиновый мост сложил. Сам в избушку вернулся. Лег и заснул, будто ничего не случилось.

Утром приходит средний брат.

— Ну что, — спрашивает Иван, — не видел ли ты за ночь чего?

— Нет, возле меня ни одна муха не пролетала, ни один комар не пищал.

— Ну, коли так, пойдемте со мной, братцы дорогие, я вам комара и муху покажу.

Привел Иван братьев под калиновый мост, показал им чудо-юдовы головы.

— Вот, — говорит, — какие здесь по ночам мухи да комары летают. А вам, братцы, не воевать, а дома на печке лежать!

Застыдились братья.

— Сон, — говорят, — повалил...

На третью ночь собрался идти в дозор сам Иван.

— Я, — говорит, — на страшный бой иду! А вы, братцы, всю ночь не спите, прислушивайтесь: как услышите мой посвист — выпустите моего коня и сами ко мне на помощь спешите.

Пришел Иван — крестьянский сын к реке Смородине, стоит под калиновым мостом, дожидается.

Только пошло время за полночь, сырая земля заколебалась, воды в реке взволновались, буйные ветры завыли, на дубах орлы закричали. Выезжает чудо-юдо двенадцатиголовое. Все двенадцать голов свистят, все двенадцать огнем-пламенем пышут. Конь у чуда-юда о двенадцати крылах, шерсть у коня медная, хвост и грива железные.

Только въехал чудо-юдо на калиновый мост — конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, черный пес позади ощетинился. Чудо-юдо коня плеткой по бокам, ворона — по перьям, пса — по ушам!

— Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван — крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился, так на бой не сгодился: только дуну — и праху его не останется! Вышел тут из-под калинового моста Иван — крестьянский сын:

— Погоди, чудо-юдо, хвалиться: как бы тебе не осрамиться!

— А, так это ты, Иван — крестьянский сын? Зачем пришел сюда?

— На тебя, вражья сила, посмотреть, твоей храбрости испробовать!

— Куда тебе мою храбрость пробовать! Ты муха передо мной.

Отвечает Иван — крестьянский сын чуду-юду:

— Пришел я не сказки тебе рассказывать и не твои слушать. Пришел я насмерть биться, от тебя, проклятого, добрых людей избавить!

Размахнулся тут Иван своим острым мечом и срубил чуду-юду три головы. Чудо-юдо подхватил эти головы, чиркнул по ним своим огненным пальцем, к шеям приложил, и тотчас же все головы приросли, будто с плеч не падали.

Плохо пришлось Ивану: чудо-юдо свистом его оглушает, огнем его жжет-палит, искрами его осыпает, по колени в сырую землю его вгоняет... А сам посмеиватся:

— Не хочешь ли ты отдохнуть, Иван — крестьянский сын?

— Что за отдых? По-нашему — бей, руби, себя не береги! — говорит Иван.

Свистнул он, бросил свою правую рукавицу в избушку, где братья его дожидались. Рукавица все стеклa в окнах повыбила, а братья спят, ничего не слышат. Собрался Иван с силами, размахнулся еще раз, сильнee прежнего, и срубил чуду-юду шесть голов. Чудо-юдо подхватил свои головы, чиркнул огненным пальцем, к шеям приложил — и опять все головы на местах. Кинулся он тут на Ивана, забил его по пояс в сырую землю.

Видит Иван — дело плохо. Снял левую рукавицу, запустил в избушку. Рукавица крышу пробила, а братья все спят, ничего не слышат.

В третий раз размахнулся Иван — крестьянский сын, срубил чуду-юду девять голов. Чудо-юдо подхватил их, чиркнул огненным пальцем, к шеям приложил — головы опять приросли. Бросился он тут на Ивана и вогнал его в сырую землю по самые плечи...

Снял Иван свою шапку и бросил в избушку. От того удара избушка зашаталась, чуть по бревнам не раскатилась. Тут только братья проснулись, слышат — Иванов конь громко ржет да с цепей рвется.

Бросились они на конюшню, спустили коня, а следом за ним и сами побежали.

Иванов конь прискакал, стал бить чудо-юдо копытами. Засвистел чудо-юдо, зашипел, начал коня искрами осыпать.

А Иван — крестьянский сын тем временем вылез из земли, изловчился и отсек чуду-юду огненный палец.

После того давай рубить ему головы. Сшиб все до единой! Туловище на мелкие части рассек и побросал в реку Смородину.

Прибегают тут братья.

— Эх, вы! — говорит Иван. — Из-за сонливости вашей я чуть головой не поплатился!

Привели его братья в избушку, умыли, накормили, напоили и спать уложили.

Поутру рано Иван встал, начал одеваться-обуваться.

— Куда это ты в такую рань поднялся? — говорят братья. — Отдохнул бы после такого побоища!

— Нет, — отвечает Иван, — не до отдыха мне: пойду к реке Смородине свой кушак искать — обронил там.

— Охота тебе! — говорят братья. — Заедем в город — новый купишь.

— Нет, мне мой нужен!

Отправился Иван к реке Смородине, да не кушак стал искать, а перешел на тот берег через калиновый мост и прокрался незаметно к чудо-юдовым каменным палатам. Подошел к открытому окошку и стал слушать — не замышляют ли здесь еще чего?

Смотрит — сидят в палатах три чудо-юдовы жены да мать, старая змеиха. Сидят они да сговариваются.

Первая говорит:

— Отомщу я Ивану — крестьянскому сыну за моего мужа! Забегу вперед, когда он с братьями домой возвращаться будет, напущу жары, а сама обернусь колодцем. Захотят они воды выпить — и с первого же глотка мертвыми свалятся!

— Это ты хорошо придумала! — говорит старая змеиха.

Вторая говорит:

— А я забегу вперед и обернусь яблоней. Захотят они по яблочку съесть — тут их и разорвет на мелкие кусочки!

— И ты хорошо придумала! — говорит старая змеиха.

— А я, — говорит третья, — напущу на них сон да дрему, а сама забегу вперед и обернусь мягким ковром с шелковыми подушками. Захотят братья полежать-отдохнуть — тут-то их и спалит огнем!

— И ты хорошо придумала! — молвила змеиха. — Ну а если вы их не сгубите, я сама обернусь огромной свиньей, догоню их и всех троих проглочу.

Послушал Иван — крестьянский сын эти речи и вернулся к братьям.

— Ну что, нашел ты свой кушак? — спрашивают братья.

— Нашел.

— И стоило время на это тратить!

— Стоило, братцы!

После того собрались братья и поехали домой,

Едут они степями, едут лугами. А день такой жаркий, такой знойный. Пить хочется — терпенья нет! Смотрят братья — стоит колодец, в колодце серебряный ковшик плавает. Говорят они Ивану:

— Давай, братец, остановимся, холодной водицы попьем и коней напоим!

— Неизвестно, какая в том колодце вода, — отвечает Иван. — Может, гнилая да грязная.

Соскочил он с коня и принялся мечом сечь да рубить этот колодец. Завыл колодец, заревел дурным голосом. Тут спустился туман, жара спала — пить не хочется.

— Вот видите, братцы, какая вода в колодце была, — говорит Иван.

Поехали они дальше.

Долго ли, коротко ли ехали — увидели яблоньку. Висят на ней яблоки, крупные да румяные.

Соскочили братья с коней, хотели было яблочки рвать.

А Иван забежал вперед и давай яблоню мечом под самый корень рубить. Завыла яблоня, закричала...

— Видите, братцы, какая это яблоня? Невкусные на ней яблочки!

Сели братья на коней и поехали дальше.

Ехали они, ехали и сильно утомились. Смотрят — разостлан на поле ковер узорчатый, мягкий, а на нем подушки пуховые.

— Полежим на этом ковре, отдохнем, подремлем часок! — говорят братья.

— Нет, братцы, не мягко будет на этом ковре лежать! — отвечает им Иван.

Рассердились на него братья:

— Что ты за указчик нам: того нельзя, другого нельзя!

Иван в ответ ни словечка не сказал. Снял он свой кушак, на ковер бросил. Вспыхнул кушак пламенем и сгорел.

— Вот с вами то же было бы! — говорит Иван братьям.

Подошел он к ковру и давай мечом ковер да подушки на мелкие лоскутья рубить. Изрубил, разбросал в стороны и говорит:

— Напрасно вы, братцы, ворчали на меня! Ведь и колодец, и яблоня, и ковер — все это чудо-юдовы жены были. Хотели они нас погубить, да не удалось им это: сами все погибли!

Поехали братья дальше.

Много ли, мало ли проехали — вдруг небо потемнело, ветер завыл, земля загудела: бежит за ними большущая свинья. Разинула пасть до ушей — хочет Ивана с братьями проглотить. Тут молодцы, не будь дурны, вытащили из своих котомок дорожных по пуду соли и бросили свинье в пасть.

Обрадовалась свинья — думала, что Ивана — кpестьянского сына с братьями схватила. Остановилась и стала жевать соль. А как распробовала — снова помчалась в погоню.

Бежит, щетину подняла, зубищами щелкает. Вот-вот нагонит...

Тут Иван приказал братьям в разные стороны скакать: один направо поскакал, другой — налево, а сам Иван — вперед.

Подбежала свинья, остановилась — не знает, кого прежде догонять.

Пока она раздумывала да в разные стороны мордой вертела, Иван подскочил к ней, поднял ее да со всего размаха о землю ударил. Рассыпалась свинья прахом, а ветер тот прах во все стороны развеял.

С тех пор все чуда-юда да змеи в том краю повывелись — без страха люди жить стали. А Иван — крестьянский сын с братьями вернулся домой, к отцу, к матери. И стали они жить да поживать, поле пахать да пшеницу сеять.

Русская народная сказка «.Иванушка-дурачок»

Жил-был старик со старухой и было у них три сына: двое умные, а третий –  Иванушка-дурачок. Умные-то овец в поле пасли, а дурак ничего не делал, все  на печке сидел да мух ловил.

В одно время наварила старуха ржаных клёцок и говорит дураку:

– На-ко, снеси эти клёцки братьям, пусть поедят.

Налила полный горшок и дала ему в руки. Побрёл он к братьям. День был  солнечный. Только вышел Иванушка за околицу, увидел свою тень сбоку и   думает:

"Что это за человек? Со мной рядом идет, ни на шаг не отстает: верно, клецок  захотел?" И начал он бросать на свою тень клецки, так все до единой и  повыкидал; смотрит, а тень все сбоку идет.

– Эка ненасытная утроба! – сказал дурачок с сердцем и пустил в нее горшком –  разлетелись черепки в разные стороны.

Вот приходит с пустыми руками к братьям; те его спрашивают:

– Ты, дурак, зачем?

– Вам обед принес.

– Где же обед? Давай живее.

– Да вишь, братцы, привязался ко мне дорогою незнамо какой человек да все и  поел!

– Какой такой человек?

– Вот он! И теперь рядом стоит!

Братья ну его ругать, бить, колотить. Отколотили и заставили овец пасти, а сами  ушли на деревню обедать.

Принялся дурачок пасти. Видит, что овцы разбрелись по полю, давай их ловить  да глаза выдирать. Всех переловил, всем глаза выдолбил, собрал стадо в одну  кучу и сидит себе радёхонек, словно дело сделал. Братья пообедали,   воротились в поле.

– Что ты, дурак, натворил? Отчего стадо слепое?

– Да почто им глаза-то? Как ушли вы, братцы, овцы-то врозь рассыпались, а я и  придумал: стал их ловить, в кучу сбирать, глаза выдирать – во как умаялся!

– Постой, еще не так умаешься! – говорят братья и давай угощать его  кулаками; порядком-таки досталось дураку на орехи!

Ни много, ни мало прошло времени, послали старики Иванушку-дурачка в город  к празднику по хозяйству закупать. Всего закупил Иванушка: и стол купил, и  ложек, и чашек, и соли. Целый воз навалил всякой всячины. Едет домой, а  лошадёнка такая, знать, неудалая: везёт - не везёт!

"А что, – думает себе Иванушка, – ведь у лошади четыре ноги и у стола тоже четыре, так стол-то и сам добежит".

Взял стол и выставил на дорогу. Едет-едет, близко ли, далеко ли, а вороны так  и вьются над ним да все каркают.

"Знать, сестрицам поесть-покушать охота, что так раскричались!” – подумал  дурачок. Выставил блюда с яствами наземь и начал потчевать:

– Сестрицы-голубушки! Кушайте на здоровье.

Едет Иванушка перелеском; по дороге все пни обгорелые.

"Эх, " думает, ребята-то без шапок; ведь озябнут, сердечные!"

Взял понадевал на них горшки да корчаги. Вот доехал Иванушка до реки, давай  лошадь поить, а она всё не пьет.

"Знать, без соли не хочет!" - и ну солить воду. Высыпал полон мешок соли, лошадь всё не пьет.

– Что же ты не пьешь, волчье мясо? Разве задаром я мешок соли высыпал?

Хватил её поленом, да прямо в голову – и убил наповал. Остался у Иванушки  один кошель с ложками, да и тот на себе понес. Идёт – ложки сзади так и  брякают: бряк, бряк, бряк! А он думает, что ложки-то говорят: "Иванушка-дурак!" – бросил их и ну топтать да приговаривать:

– Вот вам Иванушка-дурак! Вот вам Иванушка-дурак! Ещё вздумали дразнить,   негодные! Воротился домой и говорит братьям:

– Всё купил, братики!

– Спасибо, дурак, да где ж у тебя закупки-то?

– А стол-от бежит, да, знать, отстал, из блюд сестрицы кушают, горшки да  корчаги ребятам в лесу на головы понадевал, солью-то пойло лошади посолил;  а ложки дразнятся – так я их на дороге кинул.

– Ступай, дурак, поскорее! Собери всё, что разбросал по дороге!

Иванушка пошёл в лес, снял с обгорелых пней корчаги, повышибал днища и  надел на батог корчаг с дюжину всяких: и больших и малых. Несёт домой.  Отколотили его братья; поехали сами в город за покупками, а дурака оставили   домовничать. Слушает дурак, а пиво в кадке так и бродит, так и бродит.

– Пиво, не броди! Дурака не дразни! – говорит Иванушка.

Нет, пиво не слушается; взял да и выпустил все из кадки, сам сел в корыто, по  избе разъезжает да песенки распевает.

Приехали братья, крепко осерчали, взяли Иванушку, зашили в куль и потащили  к реке. Положили куль на берегу, а сами пошли прорубь осматривать.

На ту пору ехал какой-то барин мимо на тройке бурых; Иванушка и ну кричать:

– Садят меня на воеводство судить да рядить, а я ни судить, ни рядить не умею!

– Постой, дурак, – сказал барин, – я умею и судить и рядить; вылезай из куля!

Иванушка вылез из куля, зашил туда барина, а сам сел в его повозку и уехал  из виду. Пришли братья, спустили куль под лед и слушают; а в воде так и  буркает.

– Знать, бурка ловит! - проговорили братья и побрели домой.

Навстречу им, откуда ни возьмись, едет на тройке Иванушка, едет да  прихвастывает:

– Вот каких поймал я лошадушек! А еще остался там сивко - такой славный!

Завидно стало братьям; говорят дураку:

– Зашивай теперь нас в куль да спускай поскорей в прорубь! Не уйдёт от нас  сивко...

Опустил их Иванушка-дурачок в прорубь и поехал домой.

Был у Иванушки колодец, в колодце рыба елец, а сказке конец

Русская народная сказка «Сивка-Бурка»

Жил-был старик, у него было три сына. Старшие занимались хозяйством, были тароваты и щеголеваты, а младший, Иван-дурак, был так себе - любил в лес ходить по грибы, а дома все больше на печи сидел.Пришло время старику умирать, вот он и наказывает сыновьям:Когда помру, вы три ночи подряд ходите ко мне на могилу, приносите мне хлеба.Старика этого схоронили. Приходит ночь, надо большому брату идти на могилу, а ему не то лень, не то боится, - он и говорит младшему брату:- Ваня, замени меня в эту ночь, сходи к отцу на могилу. Я тебе пряник куплю.Иван согласился, взял хлеба, пошел к отцу на могилу. Сел, дожидается. В полночь земля расступилась, отец поднимается из могилы и говорит: Кто тут? Ты ли, мой больший сын? Скажи, что делается на Руси: собаки ли лают, волки ли воют, или чадо мое плачет?Иван отвечает:Это я, твой сын. А на Руси все спокойно.Отец наелся хлеба и лег в могилу. А Иван направился домой, дорогой набрал грибов. Приходит - старший сын его спрашивает- Видел отца?- Видел. Ел он хлеб?Ел. Досыта наелся.Настала вторая ночь. Надо идти среднему брату, а ему не то лень, не то боится - он и говорит:- Ваня, сходи за меня к отцу. Я тебе лапти сплету.- Ладно.Взял Иван хлеба, пошел к отцу на могилу, сел, дожидается. В полночь земля расступилась, отец поднимается и спрашивает:- Кто тут? Ты ли, мой средний сын? Скажи, что делается на Руси: собаки ли лают, волки ли воют, или мое чадо плачет?Иван отвечает:- Это я, твой сын. А на Руси все спокойно.Отец наелся хлеба и лег в могилу. А Иван пошел домой, дорогой опять набрал грибов. Средний брат его спрашивает:- Отец ел хлеб?- Ел. Досыта наелся.На третью ночь настала очередь идти Ивану, Он говорит братьям:- Я две ночи ходил. Ступайте теперь вы к отцу на могилу, а я отдохну.Братья ему отвечают:- Что ты, Ваня, тебе стало там знакомо, иди лучше ты.- Ну ладно.Иван взял хлеба, пошел. В полночь земля расступается, отец поднялся из могилы:- Кто тут? Ты ли, мой младший сын Ваня? Скажи, что делается на Руси: собаки ли лают, волки ли воют, или чадо мое плачет?Иван отвечает:- Здесь твой сын Ваня. А на Руси все спокойно.Отец наелся хлеба и говорит ему:- Один ты исполнил мой наказ, не побоялся три ночи ходить ко мне на могилу. Выдь в чистое поле и крикни: "Сивка-бурка, вещая каурка, стань передо мной, как лист перед травой!" Конь к тебе прибежит, ты залезь ему в правое ухо, а вылезь в левое. Станешь куда какой молодец. Садись на коня и поезжай.Иван взял узду, поблагодарил отца и пошел домой, дорогой опять набрал грибов. Дома братья его спрашивают:- Видел отца?- Видел.- Ел он хлеб?- Отец наелся досыта и больше не велел приходить.В это время царь кликнул клич: всем добрым молодцам, холостым, неженатым, съезжаться на царский двор. Дочь его, Несравненная Красота, велела построить себе терем о двенадцати столбах, о двенадцати венцах. В этом тереме она сядет на самый верх и будет ждать, кто бы с одного лошадиного скока доскочил до нее и поцеловал в губы. За такого наездника, какого бы роду он ни был, царь отдаст в жены свою дочь, Несравненную Красоту, и полцарства в придачу.Услышали об этом Ивановы братья и говорят между собой:- Давай попытаем счастья.Вот они добрых коней овсом накормили, выводили, сами оделись чисто, кудри расчесали. А Иван сидит на печи за трубой и говорит им:- Братья, возьмите меня с собой счастья попытать!- Дурак, запечина! Ступай лучше в лес за грибами, нечего людей смешить.Братья сели на добрых коней, шапки заломили, свистнули, гикнули - только пыль столбом. А Иван взял узду и пошел в чистое поле. Вышел в чистое поле и крикнул, как отец его учил:- Сивка-бурка, вещая каурка, стань передо мной, как лист перед травой!Откуда ни возьмись конь бежит, земля дрожит, из ноздрей пламя пышет, из ушей дым столбом валит. Стал как вкопанный и спрашивает:- Чего велишь?Иван коня погладил, взнуздал, влез ему в правое ухо, а в левое вылез и сделался таким молодцом, что ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать. Сел на коня и поехал на царский двор. Сивка-бурка бежит, земля дрожит, горы-долы хвостом застилает, пни-колоды промеж ног пускает.Приезжает Иван на царский двор, а там народу видимо-невидимо. В высоком тереме о двенадцати столбах, о двенадцати венцах на самом верху в окошке сидит царевна Несравненная Красота.Царь вышел на крыльцо и говорит:- Кто из вас, молодцы, с разлету на коне доскочит до окошка да поцелует мою дочь в губы, за того отдам ее замуж и полцарства в придачу.Тогда добрые молодцы начали скакать. Куда там - высоко, не достать! Попытались Ивановы братья, до середины не доскочили. Дошла чередь до Ивана.Он разогнал Сивку-бурку, гикнул, ахнул, скакнул - двух венцов только не достал. Взвился опять, разлетелся в другой раз - одного венца не достал. Еще завертелся, закружился, разгорячил коня и дал рыскача - как огонь, пролетел мимо окошка, поцеловал царевну Несравненную Красоту в сахарные уста, а царевна ударила его кольцом в лоб, приложила печать.Тут весь народ закричал- Держи, держи его!А его и след простыл. Прискакал Иван в чистое поле, влез Сивке-бурке в левое ухо, а из правого вылез и сделался опять Иваном-дураком. Коня пустил, а сам пошел домой, по дороге набрал грибов. Обвязал лоб тряпицей, залез на печь и полеживает.Приезжают его братья, рассказывают, где были и что видели.- Были хороши молодцы, а один лучше всех - с разлету на коне царевну в уста поцеловал. Видели, откуда приехал, а не видели, куда уехал.Иван сидит за трубой и говорит:- Да не я ли это был?Братья на него рассердились:- Дурак - дурацкое и орет! Сиди на печи да ешь свои грибы.Иван потихоньку развязал тряпицу на лбу, где его царевна кольцом ударила, - избу огнем осветило. Братья испугались, закричали:- Что ты, дурак, делаешь? Избу сожжешь!На другой день царь зовет к себе на пир всех бояр и князей, и простых людей, и богатых и нищих, и старых и малых.Ивановы братья стали собираться к царю на пир. Иван им говорит:- Возьмите меня с собой!- Куда тебе, дураку, людей смешить! Сиди на печи да ешь свои грибы.Братья сели на добрых коней и поехали, а Иван пошел пешком. Приходит к царю на пир и сел в дальний угол. Царевна Несравненная Красота начала гостей обходить. Подносит чашу седом и смотрит, у кого на лбу печать.Обошла она всех гостей, подходит к Ивану, и у самой сердце так и защемило. Взглянула на него - он весь в саже, волосы дыбом.

Царевна Несравненная Красота стала его спрашивать:- Чей ты? Откуда? Для чего лоб завязал?- Ушибся.Царевна ему лоб развязала - вдруг свет по всему дворцу. Она и вскрикнула:- Это моя печать! Вот где мой суженый!Царь подходит и говорит:- Какой это суженый! Он дурной, весь в саже.Иван говорит царю:- Дозволь мне умыться.Царь дозволил. Иван вышел на двор и крикнул, как его отец учил:- Сивка-бурка, вещая каурка, стань передо мной, как лист перед травой!Откуда ни возьмись конь бежит, земля дрожит, из ноздрей пламя пышет, из ушей дым столбом валит. Иван ему в правое ухо влез, из левого вылез и сделался опять таким молодцом, что ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать. Весь народ так и ахнул.Разговоры тут были коротки: веселым пирком да за свадебку.

Русская народная сказка «Конь, скатерть и рожок»

Жил старик со старухою; у них было три сына; двое умных, третий дурак. Старик со старухою померли.Перед смертью отец говорил: «Дети мои любезные! Ходите три ночи на мою могилу сидеть». Они кинули между собой жребий; досталось дураку идти. Дурак пошёл на могилу сидеть; в полночь выходит отец его и спрашивает: «Кто сидит?» — «Я, батюшка, — дурак». — «Сиди, моё дитятко, господь с тобою!» На другую ночь приходится большому брату идти на могилу; большой брат просит дурака: «Поди, дурак, посиди за меня ночку; что хочешь возьми». — «Да, поди! Там мертвецы прыгают...» — «Поди; красные сапоги тебе куплю». Дурак не мог отговориться, пошёл другую ночку сидеть. Сидит на могилке, вдруг земля раскрывается, выходит его отец и спрашивает: «Кто сидит?» — «Я, батюшка, — дурак». — «Сиди, моё дитятко, господь с тобою!»

На третью ночь надо среднему брату идти, то он просит дурака: «Сделай милость, поди посиди за меня; что хочешь возьми!» — «Да, поди! Первая ночь страшна была, другая ещё страшнее: мертвецы кричат, дерутся, а меня лихорадка трясёт!» — «Поди; красную шапку тебе куплю». Нечего делать, пошёл дурак и на третью ночь. Сидит на могилке, вдруг земля раскрывается, выходит его батюшка и спрашивает. «Кто сидит?» — «Я — дурак». «Сиди, моё дитятко, господь с тобою! Вот тебе от меня великое благословение». И даёт ему три конских волоса. Дурак вышел в заповедные луга, прижёг-припалил три волоса и крикнул зычным голосом: «Сивка-бурка, вещая каурка, батюшкино благословение! Стань передо мной, как лист перед травой».

Бежит сивка-бурка, вещая каура, изо рту полымя пышет, из ушей дым столбом валит; стал конь перед ним, как лист перед травой. Дурак в левое ушко влез — напился-наелся; в правое влез — в цветно платье нарядился и сделался такой молодец — ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать.

Поутру царь кличет: «Кто в третьем этаже мою дочь Милолику-царевну с разлёту на коне поцелует, за того отдам её замуж». Старшие братья сбираются смотреть, зовут за собой дурака: «Пойдём, дурак, с нами!» — «Нет, не хочу; я пойду в поле, возьму кузов да набью галок — и то собакам корм!» Вышел в чистое поле, припалил три конские волоса и закричал: «Сивка-бурка, вещая каурка, батюшкино благословение! Стань передо мной, как лист перед травой». Бежит сивка-бурка, вещая каурка, изо рту полымя пышет, из ушей дым столбом валит; стал конь перед ним, как лист перед травой. Дурак в левое ушко влез — напился-наелся; в правое влез — в цветно платье нарядился: сделался такой молодец, что ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать. Сел верхом, рукой махнул, ногой толкнул и понёсся; его конь бежит, земля дрожит; горы, долы хвостом застилает, пни, колоды промеж ног пускает. Через один этаж перескакал, через два — нет, и уехал назад.

Братья приходят домой, дурак на полатях лежит; говорят ему: «Ах, дурак! Что ты не пошёл с нами? Какой там молодец приезжал — ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать!» — «Не я ли, дурак?» — «Да где тебе такого коня достать! Утри прежде под носом-то!»

На другое утро старшие братья собираются к царю смотреть, зовут с собой дурака: «Пойдём, дурак, с нами; вчера приезжал хорош молодец, нынче ещё лучше приедет!» — «Нет, не хочу; я пойду в поле, возьму кузов, набью галок и принесу — и то собакам корм!»

Вышел в чистое поле, припалил конские волосы: «Сивка-бурка, вещая каурка! Стань передо мной, как лист перед травой». Сивка-бурка бежит, изо рту полымя пышет, из ушей дым столбом валит; стал конь перед ним, как лист перед травой. Дурак в левое ушко влез — напился-наелся; в правое влез — в цветно платье нарядился, сделался такой молодец — ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать. Сел верхом, рукой махнул, ногой толкнул, через два этажа перескакал, через третий — нет; воротился назад, пустил своего коня в зелёные заповедные луга, а сам пришёл домой, лёг на печи.

Братья приходят: «Ах, дурак, что ты не пошёл с нами? Вчера приезжал хорош молодец, а ныне ещё лучше; и где эта красота родилась?» — «Да не я ли, дурак, был?» — «Эх, дурак дурацкое и говорит! Где тебе этакой красоты достать, где тебе этакого коня взять! Знай на печи лежи...» — «Ну, не я, так авось завтра узнаете».

На третье утро сбираются умные братья к царю смотреть: «Пойдём, дурак, с нами; нынче он её поцелует». — «Нет, не хочу; я в поле пойду, кузов возьму, набью галок, домой принесу — и то собакам корм!»

Вышел в чистое поле, припалил конские волосы и закричал громким голосом; «Сивка-бурка, вещая каура! Стань передо мной, как лист перед травой». Сивка-бурка бежит, изо рту полымя пышет, из ушей дым столбом валит; стал конь перед ним, как лист перед травой. Дурак в левое ушко влез — напился, наелся; в правое ушко влез — в цветно платье нарядился и сделался такой молодец — ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать. Сел верхом, рукой махнул, ногой толкнул, через все три этажа перескакал, царскую дочь в уста поцеловал, а она его золотым перстнем ударила в лоб.

Воротился дурак назад, пустил своего доброго коня в заповедные луга, а сам пришёл домой, завязал голову платком, лёг на полати. Братья приходят: «Ах, дурак! Те два раза молодцы приезжали, а нынче ещё лучше; и где этакая красота родилась?» — «Да не я ли, дурак, был?» — «Ну, дурак дурацкое и орёт! Где тебе этакой красоты достать?» Дурак развязал платок, всю избу осветил. Спрашивают его братья: «Где ты этакой красоты доставал?» — «Где бы ни было, да достал! А вы всё не верили; вот вам и дурак!»

На другой день царь делает пир на весь православный мир, приказал сзывать во дворец и бояр, и князей, и простых людей, и богатых и нищих, и старых и малых; царевна-де станет выбирать своего нареченного жениха. Умные братья сбираются к царю на обед; дурак завязал голову тряпицею и говорит им: «Теперь хоть не зовите меня, я и сам пойду». Пришёл дурак в царские чертоги и забился за печку. Вот царевна обносит всех вином, жениха выбирает, а царь за ней следом ходит. Всех обнесла, глянула за печку и увидала дурака; у него голова тряпицей завязана, по лицу слюни да сопли текут. Вывела его Милолика-царевна, утерла платком, поцеловала и говорит: «Государь батюшка! Вот мой суженый». Видит царь, что жених нашёлся; хоть дурак, а делать нечего — царское слово закон! И сейчас же приказал обвенчать их. У царя известное дело — ни пиво варить, ни вино курить; живо свадьбу справили.

У того царя было два зятя, дурак стал третий. Один раз призывает он своих умных зятьев и говорит таково слово: «Зятья мои умные, зятья разумные! Сослужите мне службу, какую я вам велю: есть в степи уточка золотые пёрышки; нельзя ли её достать мне?» Велел оседлать им добрых коней и ехать за уточкою. Дурак услыхал и стал просить: «А мне, батюшка, дай хоть водовозницу». Дал ему царь шелудивую лошадёнку; он сел на неё верхом, к лошадиной голове задом, к лошадиному заду передом, взял хвост в зубы, погоняет ладонями по бедрам: «Но, но, собачье мясо!» Выехал в чистое поле, ухватил клячу за хвост, содрал с неё шкуру и закричал: «Эй, слетайтесь, галки, карги и сороки! Вот вам батюшка корму прислал». Налетели галки, карги и сороки и съели всё мясо, а дурак зовёт сивку-бурку: «Стань передо мной, как лист перед травой».

Сивка-бурка бежит, изо рту полымя пышет, из ушей дым столбом валит; дурак влез в левое ушко — напился-наелся; в правое влез — в цветно платье нарядился и стал молодец. Добыл утку золотые пёрышки, раскинул шатёр, сам в шатре сидит; а возле уточка ходит. Наехали на него умные зятья, спрашивают: «Кто, кто в шатре? Коли стар старичок — будь нам дедушка, коли средних лет — будь нам дядюшка». Отвечает дурак: «В вашу пору — братец вам». — «А что, братец, продаёшь уточку золотые пёрышки?» — «Нет, она не продажная, а заветная». — «А сколько завету?» — «С правой руки по мизинцу». Отрезали по мизинцу с правой руки и отдали дураку; он в карман положил. Приехали зятья домой, полегли спать; царь с царицею ходят да слушают, что зятья говорят. Один говорит жене: «Тише, руку мне развередила». Другой говорит: «Ох, больно! Рука болит».

Поутру царь призывает к себе умных зятьёв: «Зятья мои умные, зятья разумные! Сослужите мне службу, какую велю: ходит в степи свинка золотая щетинка с двенадцатью поросятами; достаньте мне её». Приказал оседлать им добрых коней, а дураку опять дал шелудивую водовозницу. Дурак выехал в чистое поле, ухватил клячу за хвост, содрал шкуру: «Эй, слетайтесь, галки, карги и сороки! Вам царь корму прислал». Слетелись галки, карги и сороки и расклевали всё мясо. Дурак вызвал сивку-бурку, вещую каурку, добыл свинку золотую щетинку с двенадцатью поросятами и раскинул шатёр; сам в шатре сидит, свинка около ходит.

Наехали умные зятья: «Кто, кто в шатре? Коли стар старичок — будь нам дедушка, коли средних лет — будь нам дядюшка». — «В вашу пору — братец вам». — «Это твоя свинка золотая щетинка?» — «Моя». — «Продай нам её; что возьмёшь?» — «Не продажная, а заветная». — «Сколько завету?» — «С ноги по пальцу». Отрезали с ноги по пальцу, отдали дураку и взяли свинку золотую щетинку с двенадцатью поросятами.

Наутро призывает царь своих умных зятьёв, приказывает им: «Зятья мои умные, зятья разумные! Сослужите мне службу, какую велю: ходит в степи кобыла золотогривая с двенадцатью жеребятами; нельзя ли достать её?» — «Можно, батюшка!»

Приказал царь оседлать им добрых коней, а дураку опять дал шелудивую водовозницу. Сел он к лошадиной гриве задом, к лошадиному заду передом, взял в зубы хвост, ладонями погоняет; умные зятья над ним смеются. Выехал дурак в чистое поле, ухватил клячу за хвост, содрал шкуру: «Эй, слетайтесь, галки, карги и сороки! Вот вам батюшка корму прислал». Слетелись галки, карги и сороки и поклевали всё мясо. Тут закричал дурак громким голосом: «Сивка-бурка, вещая каурка, батюшкино благословение! Стань передо мной, как лист перед травой».

Сивка-бурка бежит, изо рту полымя пышет, из ушей дым столбом валит. Дурак в левое ушко влез — напился-наелся; в правое влез — в цветно платье нарядился и стал молодец. «Надо, — говорит, — добыть кобылицу златогривую с двенадцатью жеребятами». Отвечает ему сивка-бурка, вещая каурка: «Прежние задачи были ребячьи, а это дело трудное! Возьми с собой три прута медных, три прута железных и три оловянных; станет за мною кобылица по горам, по долам гоняться, приустанет и упадёт наземь; в то время не плошай, садись на неё и бей промеж ушей всеми девятью прутьями, пока на мелкие части изломаются: разве тогда покоришь ты кобылицу златогривую». Сказано — сделано; добыл дурак кобылицу златогривую с двенадцатью жеребятами и раскинул шатёр; сам в шатре сидит, кобылица к столбу привязана.

Наехали умные зятья, спрашивают: «Кто, кто в шатре? Коли стар старичок — будь нам дедушка, коли средних лет — будь нам дядюшка» «В вашу пору молодец — братец вам». — «что, братец, твоя кобыла к столбу привязана?» — «Моя». — «Продай нам». — «Не продажная, а заветная». — «А сколько завету?» — «Из спины по ремню». Вот умные зятья жались, жались и согласились; дурак вырезал у них по ремню из спины и положил в карман, а им отдал кобылицу с двенадцатью жеребятами.

На другой день сбирает царь пир пировать, все сошлись. Дурак вынул из кармана отрезанные пальцы и ремни и говорит: «Вот это — уточка золотые пёрышки, вот это — свинка золотая щетинка, а вот это — кобылица золотогривая с двенадцатью жеребятами!» — «Что ты бредишь, дурак?» — спрашивает его царь, а он в ответ: «Государь батюшка, прикажи-ка умным зятьям перчатки с рук снять». Сняли они перчатки: на правых руках мизинцев нет «Это я с них по пальцу взял за уточку золотые пёрышки», — говорит дурак; приложил отрезанные пальцы на старые места — они вдруг приросли и зажили. «Сними, батюшка, с умных зятьёв сапоги». Сняли с них сапоги — и на ногах не хватает по пальцу. «Это я с них взял за свинку золотую щетинку с двенадцатью поросятами». Приложил к ногам отрезанные пальцы — вмиг приросли и зажили. «Батюшка, сними с них сорочки». Сняли сорочки, у обоих зятьёв из спины по ремню вырезано. «Это я с них взял за кобылицу златогривую с двенадцать жеребятами». Приложил те ремни на старые места — они приросли к спинам и зажили. «Теперь, — говорит дурак, прикажи, батюшка, коляску заложить».

Заложили коляску, сели и поехали в чистое поле. Дурак прижёг-припалил три конские волоса и крикнул громким голосом «Сивка-бурка, вещая каурка, батюшкино благословение! Стань передо мной, как лист перед травой».

Конь бежит, земля дрожит, изо рту полымя пышет, из ушей дым столбом валит, прибежал и стал как вкопанный. Дурак в левое ушко влез — напился-наелся; в правое влез — в цветно платье нарядился и сделался такой молодец — ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать! С того времени жил он со своей женою по-царски, ездил в коляске, пиры задавал; на тех пирах и я бывал, мёд-вино пивал; сколько ни пил — только усы обмочил.

 | Русские народные сказки в обработке Афанасьева Александра Николаевича

Русская народная сказка « Иван-дурак» 

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был старик со старухой. У них было три сына, третьего звали Иван-дурак. Первые двое женатые, а Иван-дурак холостой; два брата занимались делом, управляли домом, пахали и сеяли, третий же ничего не делал. Один раз отец и снохи стали Ивана посылать на поле допахать сколько-то лех1 пашни. Парень поехал, приехал на пашню, запряг лошадь, проехал с сохой раз ли, два ли, видит: счету нет комаров да мошек; он схватил хлыстик, стегнул по боку лошадь, убил их без сметы; ударил по другому, убил сорок паутов2 и думает: «Ведь я на один замах убил сорок богатырей, а мелкой сошки3 сметы нет!» Взял их всех положил в кучу и завалил конским калом; сам не стал пахать, выпряг лошадь, поехал домой. Приезжает домой и говорит снохам и матери: «Давайте мне полог4 и седло, а ты, батюшка, давай саблю, котора у тебя висит — на стене заржавела. Что я за мужик! У меня ничего нет».

Те посмеялись над ним и дали на смех какой-то расколотый тюрик5наместо седла; парень наш приделал к нему подпруги и надел на худую кобыленку. Вместо пологу мать дала какой-то старый дубас6; он и то взял, да взял саблю у отца, пошел, выточил, собрался и поехал. Доезжает до росстаней7 — а был еще мало-мало грамотный — написал на столбе: приезжали бы сильные богатыри Илья Муромец и Федор Лыжников в такое-то государство к сильному и могучему богатырю, который на один помах убил сорок богатырей, а мелкой сошки сметы нет, и всех их камнем привалил.

Точно, после его приезжает богатырь Илья Муромец, видит на столбе надпись: «Ба, — говорит, — проехал сильный, могучий богатырь: ослушаться не годно». Поехал, догонят Ванюху; далеко не доехал, снял шапку и кланятся: «Здравствуй, сильный, могучий богатырь!» А Ванюха не ломат шапки, говорит: «Здорово, Илюха!» Поехали вместе. Не чрез долго времени к тому же столбу приехал Федор Лыжников, видит, на столбе написано, ослушаться не годно: Илья Муромец проехал! — и он поехал туда же; так же далеко не доехал до Ванюхи — снимат шапку, говорит: «Здравствуй, сильный, могучий богатырь!» А Ванюха шапки не ломат. «Здорово, — говорит, — Федюнька!»

Поехали вместе все трое; приезжают в одно государство, остановились на царских лугах. Богатыри поставили себе шатры, а Ванюха распялил дубас; коней два богатыря спутали шелковыми путами, а Ванюха сорвал прут с дерева, свил его и спутал свою кобылу. Вот и живут. Царь из своего терему увидел, что его любимые луга травят какие-то люди, тотчас отряжат ближнего своего спросить, что за люди? Тот приехал на луга, подошел к Илье Муромцу, спрашиват, что они за люди и как смели без спросу топтать царские луга? Илья Муромец отвечал: «Не наше дело! Спрашивай вон старшого — сильного, могучего богатыря».

Посол подошел к Ванюхе. Тот закричал на него, не дал слова молвить: «Убирайся, докуля жив, и скажи царю, что на его луга приехал сильный, могучий богатырь, который на один помах убил сорок богатырей, а мелкой сошки сметы нет, и камнем привалил, да Илья Муромец и Федор Лыжников с ним, и требует у царя дочь замуж». Тот пересказал это царю. Царь хватил по записям: Илья Муромец и Федор Лыжников есть, а третьего, который убиват на один помах по сороку богатырей, нет в записях. То царь приказал собрать рать, захватить трех богатырей и привести к нему. Где захватить? Ванюха увидел, как стала подходить ближе рать; он крикнул: «Илюха! Ступай прогони их, что за люди?» — сам лежит, растянулся да поглядыват, как сыч.

Илья Муромец на того слова соскочил на коня, погнал, не столько руками бил, сколько конем топтал; всех прибил, оставил только одних язычников8царю. Царь услышал эту беду, того больше собрал силы и послал поймать богатырей. Иван-дурак крикнул: «Федюнька! Поди-ка прогони эту сволочь!» Тот соскочил на коня, всех прибил, оставил одних язычников.

Чего делать царю? Дело худо, силу побили богатыри; царь призадумался и вспомнил, что у него в царстве живет сильный богатырь Добрыня. Он посылает к нему письмо, просит приехать победить трех богатырей. Добрыня приехал; царь на третьем балконе встретил его, а Добрыня навершный9 подъехал к балкону вровень с царем: вот какой был! Поздоровался, поговорили. Он и поехал на царские луга. Илья Муромец и Федор Лыжников увидели, что к ним едет Добрыня, испугались, соскочили на своих лошадей да ступай-ка оттуда — угнали. А Ванюха не успел. Пока имал свою кобыленку, Добрыня и подъехал к нему, да и смеется, что это за сильный, могучий богатырь? Маленький, худенький! Согнулся головой к самому Ванюхе, смотрит на него, да и любуется. Ванюха да как-то не обробел, выхватил свою саблёшку, да и ссек ему голову.

Царь это увидел, перепугался: «Ох, — говорит, — богатырь убил Добрыню; беда теперя! Ступайте скорее, зовите богатыря во дворец». За Ванюхой приехал такой почет, что батюшки упаси! Кареты самолучши, люди все изжалованы. Посадили и привезли к царю. Царь его угостил и отдал дочь; обвенчались они, и теперя живут, хлеб жуют.

Я тут был, мед пил; по усам текло, в рот не попало. Дали мне колпак, да почали толкать; дали мне кафтан, я иду домой, а синичка летат и говорит: «Синь да хорош!» Я думал: «Скинь да положь!» Взял скинул, да и положил. Это не сказка, а присказка, сказка впереди

Свинка-золотая щетинка

Жил старик со старухою; у них было три сына; двое умных, третий дурак. Старик со старухою померли.

Перед смертью отец говорил: «Дети мои любезные! Ходите три ночи на мою могилу сидеть». Они кинули между собой жребий; досталось дураку идти. Дурак пошёл на могилу сидеть; в полночь выходит отец его и спрашивает: «Кто сидит?» — «Я, батюшка, — дурак». — «Сиди, моё дитятко, господь с тобою!» На другую ночь приходится большому брату идти на могилу; большой брат просит дурака: «Поди, дурак, посиди за меня ночку; что хочешь возьми». — «Да, поди! Там мертвецы прыгают...» — «Поди; красные сапоги тебе куплю». Дурак не мог отговориться, пошёл другую ночку сидеть. Сидит на могилке, вдруг земля раскрывается, выходит его отец и спрашивает: «Кто сидит?» — «Я, батюшка, — дурак». — «Сиди, моё дитятко, господь с тобою!»

На третью ночь надо среднему брату идти, то он просит дурака: «Сделай милость, поди посиди за меня; что хочешь возьми!» — «Да, поди! Первая ночь страшна была, другая ещё страшнее: мертвецы кричат, дерутся, а меня лихорадка трясёт!» — «Поди; красную шапку тебе куплю». Нечего делать, пошёл дурак и на третью ночь. Сидит на могилке, вдруг земля раскрывается, выходит его батюшка и спрашивает. «Кто сидит?» — «Я — дурак». «Сиди, моё дитятко, господь с тобою! Вот тебе от меня великое благословение». И даёт ему три конских волоса. Дурак вышел в заповедные луга, прижёг-припалил три волоса и крикнул зычным голосом: «Сивка-бурка, вещая каурка, батюшкино благословение! Стань передо мной, как лист перед травой».

Бежит сивка-бурка, вещая каура, изо рту полымя пышет, из ушей дым столбом валит; стал конь перед ним, как лист перед травой. Дурак в левое ушко влез — напился-наелся; в правое влез — в цветно платье нарядился и сделался такой молодец — ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать.

Поутру царь кличет: «Кто в третьем этаже мою дочь Милолику-царевну с разлёту на коне поцелует, за того отдам её замуж». Старшие братья сбираются смотреть, зовут за собой дурака: «Пойдём, дурак, с нами!» — «Нет, не хочу; я пойду в поле, возьму кузов да набью галок — и то собакам корм!» Вышел в чистое поле, припалил три конские волоса и закричал: «Сивка-бурка, вещая каурка, батюшкино благословение! Стань передо мной, как лист перед травой». Бежит сивка-бурка, вещая каурка, изо рту полымя пышет, из ушей дым столбом валит; стал конь перед ним, как лист перед травой. Дурак в левое ушко влез — напился-наелся; в правое влез — в цветно платье нарядился: сделался такой молодец, что ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать. Сел верхом, рукой махнул, ногой толкнул и понёсся; его конь бежит, земля дрожит; горы, долы хвостом застилает, пни, колоды промеж ног пускает. Через один этаж перескакал, через два — нет, и уехал назад.

Братья приходят домой, дурак на полатях лежит; говорят ему: «Ах, дурак! Что ты не пошёл с нами? Какой там молодец приезжал — ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать!» — «Не я ли, дурак?» — «Да где тебе такого коня достать! Утри прежде под носом-то!»

На другое утро старшие братья собираются к царю смотреть, зовут с собой дурака: «Пойдём, дурак, с нами; вчера приезжал хорош молодец, нынче ещё лучше приедет!» — «Нет, не хочу; я пойду в поле, возьму кузов, набью галок и принесу — и то собакам корм!»

Вышел в чистое поле, припалил конские волосы: «Сивка-бурка, вещая каурка! Стань передо мной, как лист перед травой». Сивка-бурка бежит, изо рту полымя пышет, из ушей дым столбом валит; стал конь перед ним, как лист перед травой. Дурак в левое ушко влез — напился-наелся; в правое влез — в цветно платье нарядился, сделался такой молодец — ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать. Сел верхом, рукой махнул, ногой толкнул, через два этажа перескакал, через третий — нет; воротился назад, пустил своего коня в зелёные заповедные луга, а сам пришёл домой, лёг на печи.

Братья приходят: «Ах, дурак, что ты не пошёл с нами? Вчера приезжал хорош молодец, а ныне ещё лучше; и где эта красота родилась?» — «Да не я ли, дурак, был?» — «Эх, дурак дурацкое и говорит! Где тебе этакой красоты достать, где тебе этакого коня взять! Знай на печи лежи...» — «Ну, не я, так авось завтра узнаете».

На третье утро сбираются умные братья к царю смотреть: «Пойдём, дурак, с нами; нынче он её поцелует». — «Нет, не хочу; я в поле пойду, кузов возьму, набью галок, домой принесу — и то собакам корм!»

Вышел в чистое поле, припалил конские волосы и закричал громким голосом; «Сивка-бурка, вещая каура! Стань передо мной, как лист перед травой». Сивка-бурка бежит, изо рту полымя пышет, из ушей дым столбом валит; стал конь перед ним, как лист перед травой. Дурак в левое ушко влез — напился, наелся; в правое ушко влез — в цветно платье нарядился и сделался такой молодец — ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать. Сел верхом, рукой махнул, ногой толкнул, через все три этажа перескакал, царскую дочь в уста поцеловал, а она его золотым перстнем ударила в лоб.

Воротился дурак назад, пустил своего доброго коня в заповедные луга, а сам пришёл домой, завязал голову платком, лёг на полати. Братья приходят: «Ах, дурак! Те два раза молодцы приезжали, а нынче ещё лучше; и где этакая красота родилась?» — «Да не я ли, дурак, был?» — «Ну, дурак дурацкое и орёт! Где тебе этакой красоты достать?» Дурак развязал платок, всю избу осветил. Спрашивают его братья: «Где ты этакой красоты доставал?» — «Где бы ни было, да достал! А вы всё не верили; вот вам и дурак!»

На другой день царь делает пир на весь православный мир, приказал сзывать во дворец и бояр, и князей, и простых людей, и богатых и нищих, и старых и малых; царевна-де станет выбирать своего нареченного жениха. Умные братья сбираются к царю на обед; дурак завязал голову тряпицею и говорит им: «Теперь хоть не зовите меня, я и сам пойду». Пришёл дурак в царские чертоги и забился за печку. Вот царевна обносит всех вином, жениха выбирает, а царь за ней следом ходит. Всех обнесла, глянула за печку и увидала дурака; у него голова тряпицей завязана, по лицу слюни да сопли текут. Вывела его Милолика-царевна, утерла платком, поцеловала и говорит: «Государь батюшка! Вот мой суженый». Видит царь, что жених нашёлся; хоть дурак, а делать нечего — царское слово закон! И сейчас же приказал обвенчать их. У царя известное дело — ни пиво варить, ни вино курить; живо свадьбу справили.

У того царя было два зятя, дурак стал третий. Один раз призывает он своих умных зятьев и говорит таково слово: «Зятья мои умные, зятья разумные! Сослужите мне службу, какую я вам велю: есть в степи уточка золотые пёрышки; нельзя ли её достать мне?» Велел оседлать им добрых коней и ехать за уточкою. Дурак услыхал и стал просить: «А мне, батюшка, дай хоть водовозницу». Дал ему царь шелудивую лошадёнку; он сел на неё верхом, к лошадиной голове задом, к лошадиному заду передом, взял хвост в зубы, погоняет ладонями по бедрам: «Но, но, собачье мясо!» Выехал в чистое поле, ухватил клячу за хвост, содрал с неё шкуру и закричал: «Эй, слетайтесь, галки, карги и сороки! Вот вам батюшка корму прислал». Налетели галки, карги и сороки и съели всё мясо, а дурак зовёт сивку-бурку: «Стань передо мной, как лист перед травой».

Сивка-бурка бежит, изо рту полымя пышет, из ушей дым столбом валит; дурак влез в левое ушко — напился-наелся; в правое влез — в цветно платье нарядился и стал молодец. Добыл утку золотые пёрышки, раскинул шатёр, сам в шатре сидит; а возле уточка ходит. Наехали на него умные зятья, спрашивают: «Кто, кто в шатре? Коли стар старичок — будь нам дедушка, коли средних лет — будь нам дядюшка». Отвечает дурак: «В вашу пору — братец вам». — «А что, братец, продаёшь уточку золотые пёрышки?» — «Нет, она не продажная, а заветная». — «А сколько завету?» — «С правой руки по мизинцу». Отрезали по мизинцу с правой руки и отдали дураку; он в карман положил. Приехали зятья домой, полегли спать; царь с царицею ходят да слушают, что зятья говорят. Один говорит жене: «Тише, руку мне развередила». Другой говорит: «Ох, больно! Рука болит».

Поутру царь призывает к себе умных зятьёв: «Зятья мои умные, зятья разумные! Сослужите мне службу, какую велю: ходит в степи свинка золотая щетинка с двенадцатью поросятами; достаньте мне её». Приказал оседлать им добрых коней, а дураку опять дал шелудивую водовозницу. Дурак выехал в чистое поле, ухватил клячу за хвост, содрал шкуру: «Эй, слетайтесь, галки, карги и сороки! Вам царь корму прислал». Слетелись галки, карги и сороки и расклевали всё мясо. Дурак вызвал сивку-бурку, вещую каурку, добыл свинку золотую щетинку с двенадцатью поросятами и раскинул шатёр; сам в шатре сидит, свинка около ходит.

Наехали умные зятья: «Кто, кто в шатре? Коли стар старичок — будь нам дедушка, коли средних лет — будь нам дядюшка». — «В вашу пору — братец вам». — «Это твоя свинка золотая щетинка?» — «Моя». — «Продай нам её; что возьмёшь?» — «Не продажная, а заветная». — «Сколько завету?» — «С ноги по пальцу». Отрезали с ноги по пальцу, отдали дураку и взяли свинку золотую щетинку с двенадцатью поросятами.

Наутро призывает царь своих умных зятьёв, приказывает им: «Зятья мои умные, зятья разумные! Сослужите мне службу, какую велю: ходит в степи кобыла золотогривая с двенадцатью жеребятами; нельзя ли достать её?» — «Можно, батюшка!»

Приказал царь оседлать им добрых коней, а дураку опять дал шелудивую водовозницу. Сел он к лошадиной гриве задом, к лошадиному заду передом, взял в зубы хвост, ладонями погоняет; умные зятья над ним смеются. Выехал дурак в чистое поле, ухватил клячу за хвост, содрал шкуру: «Эй, слетайтесь, галки, карги и сороки! Вот вам батюшка корму прислал». Слетелись галки, карги и сороки и поклевали всё мясо. Тут закричал дурак громким голосом: «Сивка-бурка, вещая каурка, батюшкино благословение! Стань передо мной, как лист перед травой».

Сивка-бурка бежит, изо рту полымя пышет, из ушей дым столбом валит. Дурак в левое ушко влез — напился-наелся; в правое влез — в цветно платье нарядился и стал молодец. «Надо, — говорит, — добыть кобылицу златогривую с двенадцатью жеребятами». Отвечает ему сивка-бурка, вещая каурка: «Прежние задачи были ребячьи, а это дело трудное! Возьми с собой три прута медных, три прута железных и три оловянных; станет за мною кобылица по горам, по долам гоняться, приустанет и упадёт наземь; в то время не плошай, садись на неё и бей промеж ушей всеми девятью прутьями, пока на мелкие части изломаются: разве тогда покоришь ты кобылицу златогривую». Сказано — сделано; добыл дурак кобылицу златогривую с двенадцатью жеребятами и раскинул шатёр; сам в шатре сидит, кобылица к столбу привязана.

Наехали умные зятья, спрашивают: «Кто, кто в шатре? Коли стар старичок — будь нам дедушка, коли средних лет — будь нам дядюшка» «В вашу пору молодец — братец вам». — «что, братец, твоя кобыла к столбу привязана?» — «Моя». — «Продай нам». — «Не продажная, а заветная». — «А сколько завету?» — «Из спины по ремню». Вот умные зятья жались, жались и согласились; дурак вырезал у них по ремню из спины и положил в карман, а им отдал кобылицу с двенадцатью жеребятами.

На другой день сбирает царь пир пировать, все сошлись. Дурак вынул из кармана отрезанные пальцы и ремни и говорит: «Вот это — уточка золотые пёрышки, вот это — свинка золотая щетинка, а вот это — кобылица золотогривая с двенадцатью жеребятами!» — «Что ты бредишь, дурак?» — спрашивает его царь, а он в ответ: «Государь батюшка, прикажи-ка умным зятьям перчатки с рук снять». Сняли они перчатки: на правых руках мизинцев нет «Это я с них по пальцу взял за уточку золотые пёрышки», — говорит дурак; приложил отрезанные пальцы на старые места — они вдруг приросли и зажили. «Сними, батюшка, с умных зятьёв сапоги». Сняли с них сапоги — и на ногах не хватает по пальцу. «Это я с них взял за свинку золотую щетинку с двенадцатью поросятами». Приложил к ногам отрезанные пальцы — вмиг приросли и зажили. «Батюшка, сними с них сорочки». Сняли сорочки, у обоих зятьёв из спины по ремню вырезано. «Это я с них взял за кобылицу златогривую с двенадцать жеребятами». Приложил те ремни на старые места — они приросли к спинам и зажили. «Теперь, — говорит дурак, прикажи, батюшка, коляску заложить».

Заложили коляску, сели и поехали в чистое поле. Дурак прижёг-припалил три конские волоса и крикнул громким голосом «Сивка-бурка, вещая каурка, батюшкино благословение! Стань передо мной, как лист перед травой».

Конь бежит, земля дрожит, изо рту полымя пышет, из ушей дым столбом валит, прибежал и стал как вкопанный. Дурак в левое ушко влез — напился-наелся; в правое влез — в цветно платье нарядился и сделался такой молодец — ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать! С того времени жил он со своей женою по-царски, ездил в коляске, пиры задавал; на тех пирах и я бывал, мёд-вино пивал; сколько ни пил — только усы обмочил.