Статья "Гендерный аспект "охоты на ведьм""
статья по истории по теме

«Гендерный аспект «охоты на ведьм» в Западной Европе XV – XVII веков.

Западная Европа XV – XVII веков – это время возрождения культуры, развития науки, географических открытий, появления гуманизма. Все эти явления в совокупности получили название эпохи Ренессанса или Возрождения. Но, не смотря на эти прогрессивные тенденции новой эпохи не все в ней было так безоблачно. Ей принадлежит такая мрачная страница истории как «охота на ведьм». Это выражение стало уже давно нарицательным и обозначает поиски несуществующих внутренних врагов.

Время от времени «охота на ведьм» не раз осуществлялась в разных государствах и принимала крупные масштабы. Но именно в Западной Европе XV – XVII веков это явление – массовое преследование «ведьм», появилось и впервые принесло такое количество жертв. Нашей задачей будет обратить внимание на гендерный аспект данной проблемы, решение которой может привести к пониманию тех причин, которые послужили распространению массовой «охоты на ведьм».

 Последнее время в исторической науке много внимания уделяется проблеме изучения гендерных отношений, на основе которых рассматриваются те или иные процессы в обществе. Актуальность данной работы мы видим в том, что взглянув на проблему «охоты на ведьм» сквозь призму гендерных отношений будет возможно более глубоко понять состояние средневекового общества, мотивов и целей, которое оно преследовало, отправляя очередную жертву на смерть.

Страшное обвинение в ведовстве, ведшее прямиком в камеру пыток и на костер, предъявлялось преимущественно женщинам. Именно они, по мнению средневековых теологов и схоластов, более всего  расположены к союзу с нечистой силой. Стоит только посмотреть на статистику ведовских процессов, чтобы понять, что их жертвами, на самом деле пали преимущественно женщины.  Например, в Англии, в графстве Эссекс, между 1560  и 1680 годами суды рассмотрели дела 270 человек подозреваемых в колдовстве, и 91 % среди них были женщины. Ситуация очевидна: в XV- XVII веках у женщины было больше шансов, чем у мужчины, быть обвиненной в ведовстве и в этом качестве осужденной на смертную казнь.

Поворотным моментом в деятельности инквизиции сыграла папская булла 1484 года, в которой ведовство приравнивалось к разряду ересей. Вторым решающим фактом стало появление труда двух инквизиторов Г. Инститориса и Я. Шпренгера «Молот ведьм» в 1486 году. Эта роковая книга средневековья оказала большое влияние на формирование в народе идеи о том, что мир наполнен пособницами  дьявола, постоянно свершающих свои сатанинские обряды и наносящим вред всему, что встречается у них на пути.

Г. Инститорис и Я. Шпренгер в своем труде «Молот ведьм» впервые заявляют о прямой связи между колдовской ересью и женщиной. Чтобы доказать то, что им кажется очевидным, исходя из их опыта инквизиторов, они используют аргументацию, взятую из антифемининной традиции Ветхого завета, античных классических текстов и средневековых авторов. Они не колеблясь, выносят женщине безапелляционный приговор, цитируя Иоанна Златоуста, согласно которому женщина есть «враг дружбы, неизбежное наказание, необходимое зло, естественное искушение, вожделенное несчастье, домашняя опасность, приятная глазу шелуха, изъян природы, подмалеванный красивой краской»^[1]. Все эти формулы были необычайно популярны в Средние века. Г. Инститорис и Я. Шпренгер  сумели использовать свой собственный опыт инквизиторов и охотников на ведьм, совместив это с теорией – демонологическими трактатами, число которых было в то время необычайно велико.

«Молот ведьм» основывается на двух эпизодах из Ветхого завета, а точнее из книги Бытие, обосновывая физическую ущербность и неполноценность женщины – на сюжете создание Евы из ребра Адама и сюжете грехопадения.  Авторы «Молота ведьм» делали из факта создания Евы из ребра Адама два вывода: во–первых, это оправдывает подчинение женщины мужчине, а, во–вторых, ребро, из которого была создана Ева, представляет собой изогнутую кость, поэтому ум женщины может быть только кривым и извращенным.

Авторы «Молота ведьм» цитируют в своем труде Иеронима: «Все, что грех Евы принес злого, то благо Марии подвергло уничтожению»^[2]. То есть, здесь они упоминают тот факт, что в самом христианстве заложена противоречивость отношения к женщине. Ветхозаветная женщина – «Ева», несовершенная, падкая на соблазны, виновница грехопадения, тогда как новозаветная женщина – «Мария», хоть и призвана подчиняться мужу, но в тоже время она «мать Бога». Она равна с мужчиной перед Богом и является сонаследницей ему в Царствие Небесном. Но средневековые демонологи брали за образец женщины не «Марию», а именно грешницу «Еву». От женщины нельзя ждать ничего доброго, она несет в себе семена греха, так рассуждали они, поэтому нужно очищать мир от таких «Ев». Следовательно, они отвергают в женщине все положительное; все, что было свойственно женщине – Марии.

Совершенно верно пишет С. Пшибашевский: «Средневековье знало только злую женщину и олицетворяли ее в Сатане…» ^[3]. Что же подразумевается в Средневековье под злой женщиной? Показательно будет привести цитату, которая ясно показывает, что было злом и добром в Средневековье: «Не зло, но добро есть понятие отрицательное… Сатана – положительное, вечное в самом себе. Он бог мозга, он правит неизмеримым царством мысли… Злом было любопытство, погнавшее Колумба в неведомые страны… Добром было умерщвление воли, малейшего самостоятельного стремления; добром было глупое, до бессмысленности доведенное подражание…»^[4]. Из этого отрывка мы можем дать и определение «злой» женщины – это любопытная – в том смысле, что стремится к знаниям, самостоятельная, волевая и способная противостоять устоявшимся правилам, женщина. «Добрая» женщина – та, которая умеет повиноваться, не прикословить, безвольная и глупая женщина, которая четко знает границы своего узкого мирка, предусмотренного для нее обществом.

Что касается первой женщины Евы, то уже она, проявила себя самостоятельной, цельной личностью, способной действовать так, как ей кажется нужным, не важно, правильно это или нет. У нее свои критерии оценки «правильности», даже если это противоречит общественным установкам, подобно тому, как она смогла пренебречь постановлением Бога. Такая женщина была злом для средневекового христианского традиционного общества. Предназначение средневековой женщины было сидеть дома, растить детей и подчиняться мужу. Поэтому женщина того времени, которая хотела самореализоваться, была обречена столкнуться с жестко установленной системой, из рамок которой вырваться было невозможно.  

Авторы «Молота ведьм» стояли в убеждении, что любая женщина глупа и недалека: « У женщины рассудок легок, почти как у мальчиков». И единственное ее желание – достичь плотского наслаждения, и именно через это дьявол имеет к ней подход. Создается такое впечатление, что инквизиторы, которые воплощают в себе всех мужчин Средневековья, жутко боятся этих «глупых», «невежественных» женщин. Они даже обвиняют их в заговоре против мужчин, не зря большинство глав в «Молоте ведьм» посвящены тому, что ведьмы пытаются навредить их детородным органам и прописаны подробные методы и пути того как не допустить или вылечить эту мужскую болезнь.

Кроме того, авторы « Молота ведьм» говорят о том, что женщина даже не может быть самостоятельным злом до того она ничтожна, «ее унижают до положения проклятой рабы дьявола, бесстыдной сводни, производящей Сатане души, грязной наложницы, которая должна безвольно подчиняться похоти инкуба…»^[5].  

То есть, средневековые демонологи лишают женщину воли, возможности сопротивляться, она, по их мнению, может лишь подчиняться, но подчиняться лишь злому, благодаря склонностям своей натуры.  

Согласно «Молоту ведьм», женщины с большей легкостью, чем мужчины встают на путь суеверий по трем причинам:

1) «Они легковерны»^[6], т.е. более доверчивы, чем мужчины. Об этом прекрасно знает Сатана, и поэтому, прежде всего, обращается к ним. Сама этимология слова «женщина» - «femina», расшифровывается как «fe» -  вера, и «minus» - менее. То есть, женщина – это та, которая имеет мало веры. Именно потому, что женщина скорее сомневается и скорее отрицает веру, у нее присутствует предрасположенность к занятиям чародейством.

2) «Они скорее подвержены воздействию со стороны духов вследствие естественной влажности своего сложения»^[7]. Т.е., они более впечатлительны и непримиримы от природы. «Когда она ненавидит того, кого перед тем любила, то она бесится от гнева и нетерпимости. Такая женщина похожа на бушующее море…»^[8]. Приводятся мнения различных авторитетов по этому поводу, но вот один из самых показательных, принадлежащих Сенеке: «Ни мощи огня, ни силы бури, ни удары молнии не надо столь бояться, как горящего и полного ненависти дикого гнева покинутой супруги...»^[9].  Именно поэтому, благодаря своей аффектной и страстной натуре, «они более рьяно ищут, выдумывают и выполняют свою месть с помощью чар или иными способами»^[10].

Ко всему этому, Г. Инститорис и Я. Шпренгер обвиняют женщин в том, что именно из – за них почти все государства были разрушены.  Здесь они приводят пример Трои, Иудеи и Рима. То есть, авторы считают, что если допустить женщину к власти, не только на уровне государства, но и на уровне семьи, то это приводит только к разрухе и хаосу, ведь женщина не приспособлена к созидательной деятельности, ее удел – все разрушать. Они подводят итог такими словами: «Нет ничего удивительного в том, что мир и теперь страдает из-за женской злобы»^[11].  С полной уверенностью инквизиторы утверждают, соглашаясь с Катоном: «Если бы мир мог существовать без женщин, мы общались бы с богами»^[12].

3) «Их язык болтлив. Все, что они узнают с помощью чар, они передают подругам»^[13]. Таким образом, женщины передавая друг другу искусство магии, с одной стороны способствует ее распространению, а с другой они подставляют себя под подозрение. Мало того, физическая слабость и неполноценность женщин заставляет их использовать тайные средства, чтобы отомстить мужчинам посредством колдовских наговоров и проклятий.

То есть еще одно «греховное» свойство женщины – это ее голос. По природе женщина лжива, она жалит и ласкает в тоже время. Именно поэтому ее голос сравнивается с голосом сирен, привлекающих путников своими голосами, а затем убивающих их. Женщины убивают, так как «опустошают денежные мешки, крадут силу и заставляют презирать Всевышнего»^[14].

В конце концов, Г. Инститорис и Я. Шпренгер приходят к следующему выводу: «все совершаются у них из – за ненасытности к плотским наслаждениям»^[15]. По этой причине они прибегают к помощи дьявола, чтобы утишить свои страсти.

Итак, таково было официальное обоснование массовой охоты на ведьм в XVI – XVII веках. Теоретические наработки предшествующих веков и лет, которые воплотились в сочинениях церковных авторов и демонологов, соединились с практическими навыками двух немецких инквизиторов, обладающих реальной властью в поимке «ведьм».

Ж. – М. Сальман на основе «Молота ведьм» высказывает мысль о том, что ведовство – это не что иное, как война полов, когда на одной стороне находятся агрессивные ведьмы, а на другой – мужчины, репродуктивные способности которых оказываются под угрозой^[16].

Наше понимание «Молота ведьм» немного отличается: да, противостояние полов имело свое место в этой проблеме, но не столько физиологическое, сколько  психологическое. Первое, по мнению С.Г. Лозинского, происходит в результате того, что женщин в то время было гораздо больше в виду того, что они не участвовали в частых войнах, междуусобицах, в тяжелом физическом  труде и т.д. Второе противостояние основывалось на том, что положение женщины в традиционном, средневековом обществе не совпадало с ее внутренним состоянием, ее амбициями и желаниями.  

Таким образом, мы считаем, что злая женщина, которую знало Средневековье, была женщиной, оказавшейся в ловушке своих нерастраченных способностей и душевных амбиций. Мера притязаний женщины на свою долю свободы, прав и возможностей не была восполнена. Вследствие этого она искала пути выхода своего природного потенциала, своей индивидуальности в альтернативных способах, где это было еще возможно – а именно в народной магии, народной медицине и так далее.

Именно поэтому женщина эпохи Возрождения, не соответствующая стандартам средневекового стереотипа, подвергалась осуждению и порицанию со стороны общества. На лицо противоречие: с одной стороны, разрушение традиционного, феодального общества, влияние новых веяний – развитие науки, культуры, а с другой стороны, сознание людей, которое еще полностью было во власти средневековых ценностей и установок. Отсюда следует конфликт не только между полами, но и конфликт между традиционной системой общества – Средневековьем, и набиравшим силу – Новым временем.