Методическая разработка внеклассного мероприятия по истории «Клип-конкурс «Песни Великой войны» »
методическая разработка по истории (10 класс) на тему

Областное государственное автономное образовательное учреждение

«Белгородский строительный колледж»

Предметно-цикловая комиссия общих гуманитарных, социально-экономических и общеобразовательных дисциплин

Методическая  разработка внеклассного мероприятия по истории

«Клип-конкурс «Песни Великой войны» »

Белгород 2015

Рассмотрено на заседании предметной (цикловой) комиссии

Протокол № _6_ от__20 мая_____________ 2015г.

Председатель предметной (цикловой) комиссии

Рецензенты :

Цель: воспитание   чувства патриотизма, гордости за свою страну, за русских людей на примерах  песен военных лет.

Задачи:

• расширение  представления  обучающихся   об истории возникновения военных песен;

 •воспитание уважительного отношения к  старшему поколению, памятникам войны;

• привитие  чувства  уважения к солдатам, участвующих в боевых действиях;

Оборудование:  ноутбук, мультимедийный проектор, акустическая  система,  клипы  песен:  «Священная  война», «Три танкиста», «День  Победы», «На Прохоровском поле тишина», «Синий платочек» ,  «В землянке», «Прощание славянки», «На безымянной высоте».

Ход мероприятия.

Учитель:

Песня! Как много она значит в жизни каждого из нас, в судьбе всей страны. Песня была участницей многих великих свершений. В ней отразилась история, судьба великой страны. Сегодня, в канун великого праздника Дня Победы, мы поведем разговор о песне – участнице Великой Отечественной войны.

Песня военных лет... Вместе с Отчизной она встала в солдатский строй с первых дней войны и прошагала по пыльным и задымленным дорогам войны до победного ее окончания. Она помогала народу выстоять и победить. И помогла! И победили! 
Прошли годы, страна залечила военные раны, но песни военных лет звучат и сегодня, потрясая сердца. Они нисколько не постарели, они и сегодня в строю. Сколько их... прекрасных и незабываемых. Каждая из военных песен – истинный шедевр, с собственной жизнью и историей. 
Мы родились и выросли в мирное время. Нам трудно поверить, что человеческую жизнь оборвать так же просто, как утренний сон. Для нас война – это история. Но имеем ли мы право, забыть об этой кровавой и трагичной её странице?

Давайте, сегодня с вами пройдем, этими героическими, трагическими военными дорогами.

С первых дней войны  появились десятки  новых песен, большинство из которых сразу же “ушли на фронт”. Песни  распространялись очень быстро, передавались из уст в уста, перелетали  через  линию  фронта,  проникали в глубокий тыл  врага, в партизанские отряды.

Есть среди песен Великой Отечественной войны такие, которые сыграли особенно большую роль в жизни  народа. Многие из них  интересную историю своего появления на свет. О песнях ставших памятниками военных лет мы поведем наш рассказ. Сколько замечательных песен пелось в те суровые годы!

Сегодня в программе клип-конкурса  представлены следующие работы:

1. клип песни «Священная  война»;
2. клип песни «Прощание славянки» ;
3. клип песни«На безымянной высоте» ;
4. клип песни«В землянке» ;
5. клип песни«Синий платочек» ;
6. клип песни«Три танкиста» ;
7. клип песни «На Прохоровском поле тишина» ;
8. клип песни «День  Победы» ;

Для одних  война – воспоминание, для  других – история. Но нет равнодушных людей, когда слышат “главную песню Великой Отечественной войны”, написанную поэтом Василием Лебедевым - Кумачем и композитором Александром  Александровым  “Священная война” – это песня-воин, песня-полководец”.  Ее слова были опубликованы в газете “Известия” через два дня после начала  войны – 24 июня 1941 года. А 27 июня песня была впервые исполнена  на Белорусском вокзале, с которого уходили на фронт военные эшелоны.

 С этого дня песня прошла долгий и славный путь. Она была “взята на вооружение” нашей армией, всем народом. Ее пели всюду: на переднем крае, в партизанских отрядах,  в тылу врага. В  те суровые военные годы каждое утро после боя Кремлевских курантов по радио звучала “Священная война”  Но и сегодня ее нельзя слушать без волнения. Она напоминает нам о небывалом мужестве советских людей.

1. Клип песни «Священная  война» представляет студент группы Налесников Егор ( С-14)

Солдаты пели, словно школьники, и как солдаты, пели мы.
Все пели праведно и доблестно —
и няня в стареньком платке,
и в сапогах кирзовых докторша,
забывши градусник в руке…
…Разрывы слышались нам дальние,
и было свято и светло…
Вот это все и было — Армия,
Все это Родину спасло. 

Так о песне «Священная война» и ее исполнении сибирскими школьниками, которые выступали с концертом перед ранеными воинами в тыловом госпитале, напишет много лет спустя участник этого концерта, поэт Евгений Евтушенко.

Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой!..

Стихи В. И. Лебедева-Кумача, начинавшиеся этими строками, призывным набатом прогремели на всю страну и отозвались в сердцах миллионов советских людей гневом и ненавистью к фашизму, решимостью и готовностью защитить с оружием в руках любимую Отчизну.

24 июня 1941 года их прочитал по радио знаменитый актер Малого театра Александр Остужев. В тот же день стихотворение одновременно опубликовали газеты «Известия» и «Красная звезда». Вот как описывает историю создания «Священной войны» бывший редактор «Красной звезды», генерал-майор  Д. Ортенберг:

«Первый военный номер «Красной звезды». Как его делать? Трудная задача, хотя за плечами был уже опыт «Героической красноармейской» и «Героического похода» — фронтовых газет на Халхин-Голе и на войне с белофиннами. Таким опытом располагал не только я, а и многие краснозвёздовцы, работавшие в редакциях тех газет вместе со мной. (…)

Во фронтовых газетах «Героическая красноармейская» и «Героический поход» не бывало, кажется, ни одного номера без стихов. (…) Вспомнив все это. я вызвал Соловейчика (литсотрудник газеты. — Ю. Б.}:

— Добывайте срочно стихи… Получив от меня задание — непременно добыть стихи, — Соловейчик стал обзванивать по телефону всех более или менее близких «Красной звезде» поэтов. Как на грех, никто ему не отвечал… Наконец удалось связаться с Лебедевым-Кумачом. Без каких-либо предисловий Соловейчик сказал ему:
— Василий Иванович, газете нужны стихи…
— Когда?
— Не позже завтрашнего утра.

Стихи немедленно пошли в набор. А ночью, когда полосы уже были сверстаны, Соловейчик, испуганный, смущенный, вдруг докладывает:
— Только что звонил Лебедев-Кумач. «Известия» выпросили у него стихи, отданные нам… Не устоял… Что будем делать? В иное время я, наверное, распорядился бы в назидание «неустойчивому» автору снять его стихи. Не любили мы печатать «дубликаты». Нам больше нравилось, когда другие газеты перепечатывали наши материалы со ссылкой на источник. Но в ту ночь было не до амбиций. Да и стихи — замечательные.
— Ничего, — ответил я. — Пусть идут в двух газетах.
Мог ли я и мои товарищи думать тогда, что стихотворение, напечатанное в первом военном номере, станет главной песней Великой Отечественной войны? Что миллионы советских людей пойдут с нею в бой, что прозвучит она призывным набатом и даже клятвой по всем городам и весям страны! Что ее будут слушать стоя, как слушают Гимн.

В сердце ударила строка, вынесенная поэтом в заголовок стихотворения: «Священная война». Да, именно священная! Эти слова жили в мыслях и чувствах нашего сражающегося народа. Но Лебедев-Кумач первым произнес их вслух».

Опубликованное газетами, звучавшее ежедневно по радио стихотворение Лебедева-Кумача не могло не привлечь внимания композиторов. Уже 27 июня в Музгизе была подписана к печати и вскоре вышла десятитысячным тиражом листовка с песней на эти стихи, музыку к которым написал композитор М. И. Блантер. А тремя днями позднее тем же издательством была принята к публикации еще одна песня на эти стихи Лебедева-Кумача. Музыку к ним написал художественный руководитель Краснознаменного ансамбля красноармейской песни и пляски, профессор А. В. Александров. Тираж ее был вдвое меньше, но именно этой песне и суждено было стать по праву «музыкальной эмблемой Великой Отечественной войны», песней-символом сурового и незабываемого военного времени. Скупые строки газетной хроники военных лет позволяют восстановить обстановку, в которой создавалась эта и другие песни.

Вот небольшая заметка в «Правде» за 26 июня 1941 года — «Выступление Краснознаменного ансамбля. Концертные бригады выехали на фронт»:

«Краснознаменному ансамблю красноармейской песни и пляски не раз приходилось выступать перед своим зрителем непосредственно в боевой обстановке и воодушевлять на ратные подвиги. Сейчас коллектив ансамбля разделен на четыре концертные бригады, три из которых отправлены в части действующей армии. Вчера две бригады выехали в Киевский военный округ. Днем раньше выехала бригада в Западный особый военный округ. Оставшаяся в Москве группа артистов под руководством народного артиста СССР А- В. Александрова выступает на сборных пунктах. Один из концертов группы состоялся вчера на агитпункте и непосредственно на перроне одного из московских вокзалов перед отправкой бойцов на фронт. Подмостками для хора и оркестра служила вокзальная мебель. Исполнялись боевые красноармейские песни. Танцоры ансамбля показали лихую красноармейскую пляску. Бойцы наградили своих артистов горячими аплодисментами».

Как видно из этой лаконичной информации, новых песен, отвечающих требованиям момента, в репертуаре ансамбля еще не было. Их ждали от коллектива и его художественного руководителя — выдающегося хорового дирижера и талантливого композитора. Эта задача была решена оперативно.

Уже на следующий день, 27 июня, «Правда» опубликовала очередную информацию-хронику из жизни ансамбля — «Новые красноармейские песни». В ней, в частности, говорилось:

«Вчера на репетиции в Центральном Доме Красной Армии Краснознаменный ансамбль красноармейской песни и пляски разучивал новые боевые песни, написанные народным артистом СССР А. В. Александровым. Первая из них—«Священная война» на слова поэта В. И. Лебедева-Кумача — начинается словами:

Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой
С фашистской силой темною.
С проклятою ордой!

Другая песня называется «В поход!» (текст А. Прокофьева). Ансамбль получил также новую походную песню «Шире шаг», написанную П. Акуленко на слова С. Алымова».

В наши дни нет недостатка в публикациях, связанных с историей создания и первого исполнения «Священной войны». И авторы каждой не упускают случая включить в них ставшее давно уже хрестоматийным описание подробностей того, как якобы краснознаменцы впервые спели эту песню на Белорусском вокзале столицы. Расходятся только в сроках, называя, к примеру, дни, когда музыка этой песни еще не была написана, не говоря уже о том, что песню надо было еще разучить с оставшейся небольшой группой ансамбля. К слову сказать, до выхода в свет второй книги романа К. А. Федина «Костер», где несколько прекрасных страниц посвящено описанию исполнения «Священной войны» александровцами именно на Белорусском вокзале, эпизод этот не фигурировал ни в одном из источников, относящихся к истории ее создания. Но ведь роман Федина — не историческая хроника, а художественное произведение. Автор его имел полное право на вымысел, на художественное обобщение, чего никак не следует допускать в работе, претендующей на историческую достоверность и фактологическую точность.

Сами авторы «Священной войны» скупо рассказывали об обстоятельствах и творческом процессе написания песни. Сохранился, к примеру, лишь черновик неопубликованной статьи А. В. Александрова, которую он предполагал озаглавить «Как вошла в мою жизнь композитора Отечественная война». Вот отрывок из этой статьи:

«Внезапное нападение вероломного врага на нашу Советскую Родину вызвало во мне, как и во всех советских людях, чувство возмущения, гнева и мести. Я никогда не был военным человеком, но у меня все-таки оказалось могучее оружие в руках, это — песня. Песня, которая так же может разить врага, как и любое оружие… И потому с первых же дней я принялся со святым, искренним чувством за создание собственного оружия, которым я лучше всего владею, — песни. К первому июля 1941 года я сочинил свои первые песни “Священная война” на слова Лебедева-Кумача, «В поход! В поход!» на слова Прокофьева. А затем, через несколько дней — «Вставай, разгневанный народ» и «За великую землю Советскую». Из них «Священная война» вошла в быт армии и всего народа как гимн мести и проклятия гитлеризму. Не могу обойти молчанием такие факты: Когда пластинку с этой песней принимал художественный совет на студии грамзаписи, то профессор А. Б. Гольденвейзер, я сам и другие заплакали. Когда я с группой Краснознаменного ансамбля выступал на вокзалах и в других местах перед бойцами, идущими непосредственно на фронт, то эту песню всегда слушали стоя, с каким-то особым порывом, святым настроением. И не только бойцы, но и мы—исполнители—нередко плакали. Таково было тогда воздействие этой песни на сердца людей, и она доносилась нашим радио во все концы Советского Союза и фронта…»

В сентябре 1941 года на экраны страны вышел короткометражный фильм-концертрежиссеров И. Трауберга и А. Медведкина «Мы ждем вас с победой». Именно они осуществили первую запись «Священной войны», пригласив для участия в фильме и исполнения этой песни оставшуюся в Москве небольшую группу хораКраснознаменного ансамбля. Состав его был так непривычно мал, что решено было петь эту песню за кадром в то время, когда на экране демонстрировались документальные эпизоды, снятые на полях сражений. Показ их сопровождался титрами со словами песни.

Звукозапись «Священной войны», сделанная для этой картины, была передана на радио и стала регулярно звучать в его передачах. В 1942 году, после возвращения из поездки на фронт основного состава ансамбля, «Священная война» была записана краснознаменцами на грампластинку. Уникальный экземпляр такой пластинки бережно хранится в архиве дочери поэта Марины Васильевны. Хранит она и стенограмму совещания по военной песне, состоявшегося в Союзе писателей 11—14 сентября 1941 года, с записью выступления В. И. Лебедева-Кумача:

«Я считаю, — говорил он. обращаясь к своим собратьям по перу, — что если песня понесла в массы какой-то политический, нужный нам, народу, стране, государству, лозунг, — это колоссальное дело. Нужно учесть силу этого влияния и воздействия. Должны быть всяческие песни. Но песни широкого народного звучания, несущие в себе большие лозунги, большие призывы, выражающие чаяния народа, предвосхищающие их, — это самое большое, что нам рисуется в песенном творчестве и что нам предстоит сделать по линии песен Победы… Надо подойти к созданию песни с трепетом сердечным, с горячей душой. Только так и можно создавать песни, потому что песня это прежде всего взволнованная речь».

Вот такой взволнованной речью поэта и композитора, отозвавшейся в сердцах миллионов их соотечественников, и самой первой песней Победы, до которой оставалось еще долгих и трудных четыре года. стала «Священная война», бессмертная песня, как назовет ее впоследствии Маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков.

Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой
С фашистской силой темною,
С проклятою ордой!

Припев:
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна!
Идет война народная,
Священная война.

Как два различных полюса,
Во всем враждебны мы.
За свет и мир мы боремся.
Они — за царство тьмы.

Припев.

Дадим отпор душителям
Всех пламенных идей,
Насильникам, грабителям,
Мучителям людей!

Припев.

Не смеют крылья черные
Над Родиной летать,
Поля ее просторные
Не смеет враг топтать!

Припев.

Гнилой фашистской нечисти
Загоним пулю в лоб,
Отребью человечества
Сколотим крепкий гроб!

Припев.

Пойдем ломить всей силою,
Всем сердцем, всей душой
За землю нашу милую,
За наш Союз большой!

Припев.

Встает страна огромная,
Встает на смертный бой
С фашистской силой темною,
С проклятою ордой!

Припев.

2.Клип песни «Прощание славянки» представляет студентка группы Т-11 Харина Инна.

Сейчас «Прощание славянки» — один из самых узнаваемых «музыкальных символов» России, а до этого марш считали символом Советского Союза и даже Российской империи. Мелодия пережила революцию 1917 года и несколько войн (в том числе и Великую Отечественную), но по-прежнему остаётся популярной. Началось же всё больше века назад, когда военный дирижёр и композитор Василий Агапкин (на фото), а тогда ещё штаб-трубач 7-го запасного кавалерийского полка, написал свой марш. В истории Агапкин так и останется «автором одного произведения».

Артисту на момент создания марша было 28 лет, и о всемирной славе он, выходец из семьи крестьянина-батрака, даже не мечтал. Когда в октябре 1912-го началась Первая Балканская война, Агапкин наблюдал, как русские добровольцы уезжают на фронт, а семьи их провожают. Вдохновившись неравнодушием молодых ребят и «вокзальными сценами», он написал марш для военного духового оркестра и решил показать его какому-нибудь профессиональному композитору. По одной из легенд, первым, кто услышал тогда ещё безымянное произведение, стал капельмейстер его полка. Тот подсказал Агапкину, где в его сочинении слабые места, посоветовал, как их исправить, а ещё рекомендовал обратиться к Якову Богораду — знаменитому капельмейстеру и композитору, который проживал в Симферополе. И молодой музыкант послушался — поехал из Тамбова в Крым. Богорад не только помог Агапкину с оркестровкой, но и придумал название для композиции и опубликовал ноты в родном Симферополе. На обложке первого издания была нарисована женщина, которая прощается с воином, а на заднем плане виднелись Балканские горы и отряд солдат. Также на картинке стояла подпись: «Посвящается всем славянским женщинам».

Первое публичное исполнение обновлённого и «отшлифованного» марша состоялось в Тамбове — на строевом смотре полка, в котором служил автор. Бодрая мелодия вскоре стала известной, а в 1915-м — спустя 3 года после написания — «Прощание славянки» выпустили на грампластинке. О марше узнали за границей: мелодия зазвучала в исполнении военных оркестров Германии, Франции и других государств. Тогда же у мелодии появились слова — их придумывал народ. Одна из самых известных вариаций тех лет — так называемый «Сибирский марш» (марш Сибирской народной армии):

Вспоили вы нас и вскормили, 
Сибири родные поля, 
И мы беззаветно любили 
Тебя, страна снега и льда. 

Теперь же грозный час борьбы настал, настал, 
Коварный враг на нас напал, напал. 
И каждому, кто Руси — сын, кто Руси — сын, 
На бой с врагом лишь путь один, один, один…

После Октябрьской революции 1917 года марш чуть не попал под запрет из-за любви к нему белых. Вообще, многие моменты, связанные с историей «Прощания славянки», до сих пор остаются туманными: так, историки спорят, звучала ли композиция на параде на Красной площади 7 ноября 1941-го (парадом командовал как раз Василий Агапкин). Если верить мемуарам Семёна Будённого и некоторых его современников, оркестр в тот день действительно исполнил этот марш.

Ещё один миф связан с запретом «Славянки»: раньше считалось, что в СССР марш реабилитировали только в фильме Михаила Калатозова «Летят журавли», однако существуют записи песни, которые опровергают этот факт.

«Прощание славянки» значительно повлияло не только на отечественную, но и на зарубежную культуру. Так, в Польше во время Второй мировой войны марш стал гимном партизанского движения — у них песня была известна под названием «Расшумелись ивы плакучие» и с текстом Романа Шлезака.

С 1955 года все поезда отправлялись с вокзала Симферополя под этот марш, да и сейчас на многих российских вокзалах сохранилась эта традиция. В рейс под известный марш уплывают и теплоходы на Волге, и паром Ванино – Холмск, а Тамбовская область вообще выбрала «Прощание славянки» своим гимном.

Марш до сих пор исполняется с разными вариантами текста — а зачастую и вообще без слов

3. Клип песни «На границе тучи ходят хмуро» («Три танкиста»)»представляет студент  группы Э-11 Орлов А.

В конце 30-х годов по экранам страны триумфально прошла веселая музыкальная кинокомедия «Трактористы».
В ней играли совсем молодые в ту пору актеры Николай Крючков, Борис Андреев, Петр Алейников, Марина Ладынина и другие — замечательный ансамбль творческих индивидуальностей, ставших открытием нашего кинематографа, любимцами молодежи.

В картине поднимались большие темы: любви, патриотизма, честного и ударного труда. Вместе с тем через весь фильм проходила мысль о необходимости быть бдительным и готовым к предстоящим боям с врагами Родины. Раскрытие темы начиналось буквально с самых первых кадров, которые сопровождались песней про трех танкистов — “Экипаж машины боевой”.
Задорная, зажигательная и очень мелодичная она стала лейтмотивом картины. Инициатором создания такой именно песни, по свидетельству ее авторов — поэта Бориса Ласкина (1914—1983) и композиторов Дмитрия и Даниила (1905 — 1954)Покрасс, был режиссер-постановщик “Трактористов” Иван Александрович Пырьев.

Вспоминая впоследствии о времени, когда создавался этот фильм, он писал: «Шел 1938 год. Международное положение все больше и больше осложнялось. В воздухе пахло порохом, пахло войной. Германский фашизм с благословения англо-американского империализма начал оккупацией Австрии свои агрессивные действия. На Дальнем
Востоке Японии, захватив Центральный Китай и Маньчжурию, сделала пробное провокационное нападение на границе нашей Родины.
Нападение это, как известно, закончилось для самураев печально. Советские танкисты разгромили и полностью уничтожили несколько японских дивизий.

Один из этих героев-танкистов, участник знаменитой битвы у озера Хасан, и был задуман нами как основной герой будущего фильма…»
По сценарию, написанному Евгением Помещиковым, действие начиналось на Дальнем Востоке, в танковом подразделении. Командир полка говорил добрые напутственные слова воинам, уходящим после окончания службы в запас. Однако в процессе разработки режиссерского сценария было решено начать фильм не с этой сцены, а с песни.

Песни не было. И тогда Пырьев пригласил к себе поэта Бориса Ласкина и сказал ему, что нужна песня, в которой нашла бы отражение тема обороны наших границ, подвиг славных героев-танкистов, участников боев на Хасане.

«Ясно? — спросил Пырьев и добавил тоном, не допускающим возражений, — песня должна быть готова завтра к часу дня…»
«Я сказал, что подумаю, — вспоминал Б. Ласкин, — и вышел от режиссера несколько растерянный. Мне никогда не приходилось бывать на границе, не видел я боевых действий наших танкистов, хотя в армии к тому времени уже успел отслужить и потому определенное представление об этом грозном роде войск у меня сложилось. События, происшедшие на Дальнем Востоке, в то время очень остро переживали все советские люди. Думал о них и я. И начали складываться строчки:

На границе тучи ходят хмуро.
Край суровый тишиной объят.
У высоких берегов Амура
Часовые Родины стоят…»

С готовым текстом Ласкин отправился к братьям Покрасс, авторам музыки будущего фильма. «Этому трудно поверить, — говорил он потом, — но песня была готова через 30 – 40 минут. Это был тот счастливый случай, когда слова и мелодия сразу нашли друг друга».

Позвонили Пырьеву. Тот не заставил себя долго ждать.
Прослушав песню в исполнении авторского «трио», Иван Александрович попросил повторить ее и задал только один вопрос: «А у танкистов есть слово «экипаж»?» Получив утвердительный ответ, режиссер сказал «годится», забрал листок со словами, клавир песни, попрощался и ушел.

А на другой день песню «Три танкиста» уже записывали в павильоне «Мосфильма» артисты Николай Крючков, Петр Савин и Арто Кефчиян — исполнители главных ролей в фильме.

Пырьеву так понравилась песня и ее исполнение, что он отказался от первоначального замысла, исключил из сценария сцену проводов в танковом подразделении и начал фильм тем самым эпизодом, который мы и видим после титров: в купе вагона едут домой герои боев на озере Хасан, они поют «Три танкиста» и наперебой приглашают друг друга в гости.

Эта песня, по признанию самого Пырьева, придала фильму «с самого начала музыкальный и несколько романтический характер». Песню очень полюбили, ее можно было услышать всюду. С новой силой зазвучала она в дни Великой Отечественной войны, в короткие и редкие минуты солдатских привалов.

На границе тучи ходят хмуро,
Край суровый тишиной объят.
У высоких берегов Амура
Часовые Родины стоят.

Там врагу заслон поставлен прочный,
Там стоит, отважен и силен,
У границ земли дальневосточной
Броневой ударный батальон.

Там живут — и песня в том порука —
Нерушимой крепкою семьей
Три танкиста, три веселых друга —
Экипаж машины боевой.

На траву легла роса густая,
Полегли туманы широки.
В эту ночь решили самураи
Перейти границу у реки.

Но разведка доложила точно —
И пошел, командою взметен,
По родной земле дальневосточной
Броневой ударный батальон.

Мчались танки, ветер подымая.
Наступала грозная броня.
И летели наземь самураи
Под напором стали и огня.

И добили—песня в том порука —
Всех врагов в атаке огневой
Три танкиста, три веселых друга —
Экипаж машины боевой!

4. Клип песни«На безымянной Высоте» представляет студент  С-14 Синюк Антоний .

События, о которых поется в этой песне, не выдуманы. Все это было в действительности. Там, где Калужская область соседствует со Смоленской, стоит поселок Рубежанка. И есть недалеко от него высота, обозначенная на картах военного времени отметкой 224,1 м.
Сколько их, безымянных таких высоток оказывались подчас серьезной преградой на пути наших войск, освобождавших родную землю. Несколько раз поднимались в атаку наши воины, пытаясь выбить гитлеровцев с этой высоты, но безуспешно. А захватить ее нужно было во что бы то ни стало. Эту боевую задачу взялась выполнить группа воинов 718-го стрелкового полка в составе восемнадцати бойцов, сибиряков-добровольцев, которую возглавлял лейтенант Евгений Порошин. Ночью, под покровом темноты, они подползли вплотную к вражеским укреплениям и после ожесточенного боя овладели высотой. А потом геройски удерживали её, истекая кровью, но не сдаваясь.

Бойцы, отбивавшие одну атаку врага за другой, нуждались хотя бы в кратковременной передышке для того,чтобы сменить и перезарядить пулеметные и автоматные диски, отхлебнуть из фляжки глоток воды, перевязать раненых товарищей. И тогда один из них, Николай Годенкин, решил отвлечь огонь врага на себя. В окровавленной и изодранной гимнастерке поднялся он во весь рост и пошел прямо на гитлеровцев.

Рука его была перебита, и потому он держал автомат в правой руке, стреляя из него на ходу. Так он прошел метров пятнадцать — двадцать. Казалось, он шел очень долго. На этом пути был еще несколько раз ранен, но, даже падая, успел сделать несколько шагов вперед.«Впервые об этом сражении я услышал от редактора дивизионной многотиражки Николая Чайки, когда служил в газете 2-го Белорусского фронта, -  вспоминает поэт М. Л. Матусовский. — Рассказ поразил меня. Позже я познакомился и с героями, оставшимися в живых. А припомнилось мне все это снова, когда в начале 60-х годов режиссер Владимир Басов пригласил меня и композитора Вениамина Баснера работать вместе с ним над фильмом «Тишина» по одноименному роману писателя-фронтовика Юрия Бондарева. Басов попросил нас написать песню, которая как бы сфокусировала в себе фронтовую судьбу двух  главных героев картины. Песню, не поражающую масштабностью и размахом событий. И тогда я вспомнил этот бой. В истории Великой Отечественной войны он только маленький эпизод, но как велико его значение!..» Стихи были написаны, но с музыкой к ним дело не шло никак.«Когда третий вариант ее, — рассказывал потом композитор, — был забракован и поэтом, и режиссером картины «Тишина» Басовым, и старшим музыкальным редактором «Мосфильма» Лукиной. Я отчаялся, хотел вообще отказаться от этой работы. Но Басов, выслушав мои сомнения, сказал, что время еще есть, и просил продолжать поиски. Сердитый, ехал я домой, в Ленинград, и вдруг по дороге, в вагоне дневного поезда, почувствовал совершенно новую мелодию… Записать ее было нечем, не на чем — поэтому всю дорогу пел про себя, чтобы не забыть…» Эту мелодию, родившуюся под стук вагонных колес, мы и слышим в картине, которая вышла на экраны страны в 1964 году. Пел песню за кадром артистЛев Барашков.

Но после фильма ее пели повсюду уже многие замечательные певцы. И пожалуй, самым лучшим и непревзойденным ее исполнителем был народный артист Советского Союза Юрий Гуляев. Теперь, когда слышишь эту песню, даже не верится что она сложена в послевоенную пору. Так и кажется, что она оттуда — из войны. Песня М. Л. Матусовского и В. Е. Баснера (род. в1915 г.) привлекла внимание и к судьбе ее реальных героев. Выяснилось, что после боя за высоту в живых осталось лишь двое… Один из них — Герасим Ильич Лапин — был оглушен и контужен в том бою. Засыпанный землей от разрыва снаряда, он пролежал под кустом до наступления темноты, а потом ползком добрался к своим… Другой защитник высоты — Константин Николаевич Власов — был ранен, попал в плен. Бежал, скрывался в лесу, а затем воевал в партизанском отряде…
Оба они дожили до того дня, когда на месте их боя и гибели их товарищей был сооружен памятник. Рядом с ним — землянка, над которой высится та самая «обгоревшая сосна» из песни. Ближе к дороге — музей. Идущие мимо машины притормаживают и дают продолжительные гудки…
«Я тоже не однажды бывал в этом музее. Внутри огромного холма — землянка в три наката, — пишет М. Л. Матусовский, — Заходишь вовнутрь, и у вас возникает ощущение, что бойцы только покинули ее. Нарубили лапник повесили шинели и каски. В углу стоит телефонный аппарат. А на деревянной стене в металле вычеканены строки из  нашей песни:

Мы не забудем, не забудем
Атаки яростные те —
У незнакомого поселка
На безымянной высоте…

И когда там, на безымянной, звучала эта песня, я испытывал огромное волнение. Когда мы с композитором ее писали, нам не представлялось, что песня наша найдет такой отклик в душах людей — и ветеранов, и молодых…»

Дымилась роща под горою,
И вместе с ней горел закат…
Нас оставалось только трое
Из восемнадцати ребят.
Как много их, друзей хороших.
Лежать осталось в темноте —
У незнакомого поселка,
На безымянной высоте.

Светилась, падая, ракета,
Как догоревшая звезда…
Кто хоть однажды видел это,
Тот не забудет никогда.
Он не забудет, не забудет
Атаки яростные те —
У незнакомого поселка,
На безымянной высоте.

Над нами «мессеры» кружили,
И было видно, словно днем.
Но только крепче мы дружили
Под перекрестным артогнем.
И как бы трудно ни бывало,
Ты верен был своей мечте —
У незнакомого поселка.
На безымянной высоте.

Мне часто снятся все ребята -
Друзья моих военных дней,
Землянка наша в три наката,
Сосна сгоревшая над ней.
Как будто вновь я вместе с ними
Стою на огненной черте —
У незнакомого поселка,
На безымянной высоте.

5. Клип песни  «В землянке»  представляет студентка группы Т-11 Трубачева Татьяна Т-11

А песне этой — «В землянке», — по справедливому утверждению ее автора, поэта Алексея Александровича Суркова (1899—1983), суждено было стать первой лирической песней из созданных во время Великой Отечественной войны, «безоговорочно принятой и сердцем воюющего солдата, и сердцем тех, кто ждал его с войны».
Проникновенный, искренний, тоскующий голос поэта слился в ту трудную, суровую пору с голосами всех разлученных войной.

 «Возникло стихотворение, из которого родилась эта песня, случайно, — вспоминал Сурков. — Оно не собиралось быть песней. И даже не претендовало стать печатаемым стихотворением. Это были шестнадцать «домашних» строк из письма жене, Софье Антоновне. Письмо было написано в конце ноября, после одного очень трудного для меня фронтового дня под Истрой, когда нам пришлось ночью после тяжелого боя пробиваться из окружения со штабом одного из гвардейских полков…»

Дотошные исследователи творчества поэта точно называют день, когда проходил тот памятный бой на подступах к Москве, — 27 ноября 1941 года, и ту часть, в которой оказался и принял бой корреспондент газеты «Красноармейская правда» Западного фронта, батальонный комиссар Алексей Сурков, – 258-й полк 9-й гвардейской стрелковой дивизии. Это его оборонительные позиции были внезапно атакованы 10-й танковой дивизией гитлеровцев. Бой был тяжелым.
«Враг рвался на восток через Кашино и Дарну по дороге, параллельной Волоколамскому шоссе, — свидетельствует один из героев Московской битвы, бывший командир 9-й гвардейской, дважды Герой Советского Союза, генерал армии А. П. Белобородов, — фашистские танки прорвались на дорогу и отрезали штаб полка, расположившийся в деревне Кашино, от батальонов.
Надо было прорываться из окружения. Всем штабным работникам пришлось взяться за оружие и гранаты. Стал бойцом и поэт. Смелый, решительный, он рвался в самое пекло боя. Старый, храбрый солдат выдержал боевое испытание с честью, вместе со штабом полка вырвался из вражеского окружения и попал… на минное поле. Это было действительно “до смерти четыре шага”, даже меньше…

После всех передряг, промерзший, усталый, в шинели, посеченной осколками, Сурков всю оставшуюся ночь просидел над своим блокнотом в землянке, у солдатской железной печурки. Может быть, тогда и родилась знаменитая его «Землянка» – песня, которая вошла в народную память как неотъемлемый спутник Великой Отечественной войны…» А теперь вновь слово поэту:

 «Так бы и остались эти стихи частью письма, — продолжает он свои воспоминания, — если бы уже где-то в феврале 1942 года не приехал из эвакуации композитор Константин Листов, назначенный старшим музыкальным консультантом Главного политического управления Военно-Морского Флота. Он пришел в нашу фронтовую редакцию и стал просить «что-нибудь, на что можно написать песню». «Что-нибудь» не оказалось. И тут я, на счастье, вспомнил о стихах, написанных домой, разыскал их в блокноте и, переписав их начисто, отдал Листову, будучи абсолютно уверенным, что хотя я свою товарищескую совесть и очистил, но песня из этого абсолютно лирического стихотворения не выйдет. Листов побегал глазами по строчкам, промычал что-то неопределенное и ушел. Ушел, и все забылось.
Но через неделю композитор вновь появился у нас в редакции, попросил у фотографа Савина гитару и под гитару спел новую свою песню «В землянке».
Все свободные от работы “в номер”, затаив дыхание, прослушали песню. Всем показалось, что песня «вышла». Листов ушел. А вечером Миша Савин после ужина попросил у меня текст и, аккомпанируя себе на гитаре, спел новую песню. И сразу стало видно, что песня «пойдет», если обыкновенный потребитель музыки запомнил мелодию с первого исполнения…»

На «премьере» песни в редакции «Фронтовой правды» присутствовал и писатель Евгений Воробьев, который работал тогда в газете. Сразу же после того, как «Землянка» была исполнена, он попросил Листова записать ее мелодию. Нотной бумаги под рукой не оказалось. И тогда Листов, как уже не однажды приходилось ему поступать в тех условиях, разлиновал обычный лист бумаги и записал мелодию на нем.

“С этой нотной записью и с гитарой, — рассказывал Евгений Захарович, — мы с Мишей Савиным отправились в редакцию «Комсомольской правды», где я несколько лет проработал до войны. Нам повезло: в тот день проходил один из традиционных «четвергов», на которые усилиями сотрудника одного из отделов «Комсомолки» Ефима Рубина приглашались артисты, писатели, композиторы. Мы приняли в нем участие и показали «Землянку». На этот раз пел я, а Михаил Иванович мне аккомпанировал. Песня очень понравилась, и ее тут же приняли для публикации в газете. Так что на страницах «Комсомольской правды» ищите ее самую первую публикацию,..»

Я так и поступил, и в архиве редакции «Комсомольской правды» отыскал номер газеты за 25 марта 1942 года, в котором впервые была напечатана песня «В землянке» – слова и мелодическая строчка. Так уж получилось, что публикация эта оказалась едва ли не единственной в первые годы войны. Дело в том, что некоторые «блюстители фронтовой нравственности» посчитали строки “До тебя мне дойти нелегко, а до смерти — четыре шага” упадочническими, разоружающими. Они требовали вычеркнуть их, заменить другими, «отодвинуть» смерть «дальше от окопа». Но менять что-либо, т.е. портить песню, было уже поздно, она, как говорится, «пошла». А ведь известно: «из песни слов не выкинешь».

«О том, что с песней «мудрят», -  рассказал в заключение Сурков, — дознались воюющие люди. В моем беспорядочном армейском архиве есть письмо, подписанное шестью гвардейцами-танкистами. Сказав несколько добрых слов по адресу песни и ее авторов, танкисты пишут, что слышали, будто кому-то не нравится строчка «до смерти четыре шага»: «Напишите вы для этих людей, что до смерти четыре тысячи английских миль, а нам оставьте так, как есть, – мы-то ведь знаем, сколько шагов до нее, до смерти».

Еще во время войны Ольга Берггольц рассказывало о таком случае. Пришла она в Ленинграде на крейсер “Киров”. В кают-компании собрались офицеры крейсера и слушали радиопередачу. Когда по радио была исполнена «В землянке» с «улучшенным» вариантом текста, раздались возгласы гневного протеста и люди, выключив репродуктор, демонстративно трижды спели песню с ее подлинным текстом.
Неутомимыми пропагандистами «Землянки» в годы войны были замечательные советские мастера песни Леонид Утесов и Лидия Русланова. Лидия Андреевна записала ее в августе 1942 года на грампластинку вместе с “Синим платочком”. Однако запись эта не была тиражирована.Только недавно удалось отыскать ее так называемый пробный оттиск. И теперь пластинка с этой песней в неповторимой руслановской трактовке выпущена фирмой «Мелодия».

Пели “В землянке” и многочисленные фронтовые ансамбли.
Свидетельством необычайной популярности и широкого распространения песни на фронте и в тылу являются многочисленные «ответы» на нее. Варианты их встречаются и в письмах, присланных слушателями на радио:
«Ветер, вьюга метет и метет…», «Я читаю письмо от тебя…», «Дни бегут беспокойной рекой…», «Разгоняет коптилочка тьму…», «Я услышала голос живой…» и многие другие. По их числу с «Землянкой» может поспорить разве что не менее знаменитая«Катюша» М. Блантера и М. Исаковского.

И в наши дни песня эта остается одной из самых дорогих и любимых, она звучит у походного костра, на солдатском привале.

Бьется в тесной печурке огонь,
На поленьях смола, как слеза,
И поет мне в землянке гармонь
Про улыбку твою и глаза.

Про тебя мне шептали кусты
В белоснежных полях под Москвой.
Я хочу, чтобы слышала ты,
Как тоскует мой голос живой.

Ты сейчас далеко-далеко.
Между нами снега и снега.
До тебя мне дойти нелегко,
А до смерти — четыре шага.

Пой, гармоника, вьюге назло,
Заплутавшее счастье зови.
Мне в холодной землянке тепло
От моей негасимой любви.

6. Клип песни «Синий платочек»  представляет студент группы Э-11 Харитонов Илья.

«Синий платочек» — известная советская вальсовая песня. Композитор песни — польский музыкант Ежи Петерсбурский. Авторов стихов известно несколько, один из них Куба (Яков) Галицкий.

Автор музыки, поляк Ежи Петербургский, родился в Российской Империи, в Польше.

После раздела Польши в 1939 году Ежи Петерсбурский оказался в отошедшем к Советскому Союзу Белостоке и в конце 1939 года возглавил Белорусский республиканский джаз-оркестр.

Музыка была написана Ежи Петерсбурским в 1940 году в Минске, в номере гостиницы «Беларусь»[2]. Во время гастролей в Москве музыку услышал и написал к ней слова поэт и драматург Яков Галицкий. Уже через два дня песню исполнил солист ансамбля Станислав Ландау.

Непритязательная лирическая песенка очень быстро стала настоящим шлягером. Песенку стали включать в свой репертуар известные исполнители: Вадим Козин,Михаил Гаркави, Лидия Русланова, Екатерина Юровская, Изабелла Юрьева. «На пластинку в довоенные годы „Синий платочек“ записан был дважды. На этикетке пластинки, выпущенной Ленинградской фабрикой, указаны авторы слов и музыки — Я. Галицкий и Е. Петерсбургский, исполнительница — популярная в те годы певица Е. Юровская и её аккомпаниатор — пианист Б. Мандрус. Существует также московская запись Изабеллы Юрьевой.Песенку подхватили различные оркестры, она зазвучала на танцплощадках, где под неё в модном тогда вальсе кружились пары, и стала одной из самых популярных предвоенной поры.

 Молодая певица Клавдия Шульженко и Владимир Коралли вместе с созданным ими джаз-оркестром, как и многие другие актеры, тоже давали концерты во фронтовых частях. В феврале 1942 года они выступали на Волховском фронте. Артисты знакомились с бойцами. Отчет о концерте должен был написать лейтенант, сотрудник газеты «В решающий бой» Волховского фронта Михаил Максимов.

Вот так описывается история возникновения популярной песни в заметке «Как родилась песня „Синий платочек“?»:

"Как-то артистка со своим ансамблем выступала в гвардейской части генерала Н. Гагена на легендарной Дороге Жизни через Ладожское озеро. Здесь она познакомилась с сотрудником газеты 54-й армии Волховского фронта лейтенантом Михаилом Максимовым. "Узнав, что я пишу стихи, — вспоминал Максимов, — Шульженко попросила меня написать новый текст «Синего платочка». «Песня популярна в народе, — сказала она, — у неё приятная мелодия. Но нужны слова, которые бы отражали нашу великую битву с фашизмом».

В книге Вячеслава Хотулева «Клавдия Шульженко: жизнь, любовь, песня» (Москва, «Олимп», 1998) эта история изложена немного по другому:

«Однажды после концерта в части… к Клавдии Ивановне подошел молодой лейтенант… Сказал, что его зовут Михаил Максимов и что он написал новые слова на мотив „Синего платочка“. Эта песня уже года три как находилась в обойме популярных песен. 22-летний лейтенант, краснея и запинаясь, предложил ей (Шульженко) свои стихи, она обещала их почитать. Наивные и искренние строки Максимова ей очень понравились. Вечером того же дня она исполнила песню Е. Петербургского на слова Максимова. Потом Михаил всем желающим переписывал „слова“. Через неделю о песне знал весь Волховский фронт. Через два месяца — вся передовая… и весь тыл.»

Михаил Максимов взял за основу уже известный текст Галицкого, но изменил часть строчек на современный военный лад. Его стихи заканчивались словами: «Строчит пулеметчик за синий платочек, что был на плечах дорогих». В этой редакции стихотворение было напечатано во фронтовой дивизионной газете «За Родину!», № 101 от 8 июня 1942 года, на второй странице, с подписью «Лейтенант М. Максимов».

7. Клип песни« На Прохоровском поле тишина»  представляет студентка группыТ-11 Кучма Наталья

Михаи́л Ива́нович Но́жкин (род. 19 января 1937, Москва) — советский и российский актёр театра и кино, поэт, музыкант.Народный артист РСФСР (1980). Михаил Ножкин родился 19 января 1937 года в Москве в семье Ивана Петровича (1906—1961) и Клавдии Гавриловны (1910—1988) Ножкиных.

Окончил строительный техникум Моссовета. В 1961 году окончил Театральную студию эстрадных искусств Московского театра эстрады, в том же году был принят в труппу.В кино начал сниматься с 1968 года. С 1973 года член Союза кинематографистов СССР.

Автор текстов песен к нескольким кинофильмам («Золотые рога», «Финист — Ясный Сокол» А. А. Роу и др.). Песни на его слова, такие как «Последний бой», «Последняя электричка», «Девчонка-проказница», «Честно говоря», «Я люблю тебя, Россия», «А на кладбище всё спокойненько», «Образованные просто одолели», «Под городом Ржевом» получили широкую популярность.

С 1995 года — член Союза писателей России.

Особое волнение у талантливого артиста вызвала встреча во время Прохоровских литературных чтений. Он был очень возбужден, но охотно согласился на беседу. Разговор шел у Звонницы после возложения цветов. Он подозвал к себе Героя Советского Союза, прославленного артиллериста, изображенного на грандиозном полотне музея-диорамы, поэта-фронтовика Михаила Борисова и часто в разговоре обращался к нему, с гордостью подчеркивая: вот они, настоящие герои, спасшие страну, да и Европу... РАЗУМЕЕТСЯ, речь зашла о знаменитой песне, об истории ее создания.
– Жизнь рождает песни, потому что Прохоровское поле, как и Куликовское и Бородинское, стало неотъемлемой частью нашей истории, нашей души. Так же как Волга, Москва, Рязань... Прохоровское поле в веках. Это подвиг народа, это та отправная реперная точка, высота, от которой можно начинать победный путь в любую сторону, не боясь никаких трудностей. Если наши отцы и деды тогда смогли одолеть эту темную силу, которая лезла на нас и веками будет лезть, чего ж нам бояться. Люди хорошие и плохие есть везде. Но отношение к нам изначально определяется завистью. Я объехал десятки западных стран и убедился: у нас никогда не было и не будет настоящих друзей. У всех только интерес экономический, только шкурные вопросы, только желание глубже залезть в российский карман...

8. Клип песни«День Победы»  представляет студент группы Э-11 Редичев Иван

Песню «День Победы» любят все — и стар и млад.
Автор ее стихов Владимир Гаврилович Харитонов(1920—1981) из когорты тех советских поэтов, «кому пришлось сразу же после получения аттестата зрелости cдавать труднейший, опаленный огнем и омытый кровью экзамен на гражданскую зрелость, на солдатское мужество», как говорится в одной из статей о нем и его творчестве.

Начиная с конца 40-х годов В. Г. Харитонов написал множество песен в содружестве с такими замечательными композиторами, мастерами этого жанра, как А. Новиков, И. Мурадели, С. Туликов, В. Левашов, а также с более молодыми — В. Шаинским, Д. Тухмановым, О. Ивановым.
«Россия — Родина моя», «Песня борцов за мир», «Марш коммунистических бригад». «Мой адрес — Советский Союз», «Звездам навстречу», «Ты только одна», «В день рождения» — эти и многие другие песни В. Харитонова по праву вошли в нашу песенную антологию, их знают, помнят, любят, а главное—поют и сегодня.

«День Победы», как не однажды говорил сам поэт, стала его главной песней.
«Песня эта очень мне дорога, — рассказывал Владимир Гаврилович. — О такой песне я давно мечтал. И шел к ней нее эти тридцать лет, что прошли от победных незабываемых залпов. Прибавьте к ним еще пяток — с того самого довоенного сорокового, когда меня призвали в армию и одели в военную форму.

Служба моя началась в Московском пехотном училище имени Верховного Совета РСФСР. А уже год спустя вместе с курсантами-кремлевцами принял я первый свой бой. Держали мы оборону на рубеже у Волоколамского шоссе рядом с гвардейцами легендарной панфиловской дивизии. Немало полегло там моих боевых товарищей, но выстояли, не пропустили врага к столице.

Потом был Сталинград. Контузия, Госпиталь. Снова — фронт. И там на моих глазах погибали мои фронтовые друзья-однополчане. До сих пор удивляюсь, как сам уцелел, дожил до Победы. Обо всем этом и мечталось рассказать в песне, да все никак не находил для нее главной строчки, той, что стала бы ее камертоном, определила бы весь ее настрой и тональность.
И вот однажды — звонок из музыкальной редакции радио.
— Владимир Гаврилович, нужна песня ко Дню Победы. Только, пожалуйста, чтобы, веселая, радостная. Грустных не надо. Обойдитесь без слез…
— Хорошо. Подумаю, — отвечаю, — но я ведь могу написать о войне и Победе только то, что сам перечувствовал в ней и пережил…

Хожу по комнате. Думаю. Слова редактора этого (я даже фамилию у нее позабыл спросить, так меня они ошарашили) из головы все никак не выходят.

Тут-то и вырвалось у меня, как вздох, как озарение какое-то: «Это радость со слезами на глазах…» — та самая строчка, та главная мысль, от которой и пошла вся песня…»

Не менее важной поэт считал еще одну строчку, которая родилась несколько позднее: «Этот день мы приближали, как могли…» Как и припев, она повторяется в песне трижды, т. е. служит своеобразным рефреном. Вот что говорил он об этом ленинградскому журналисту Л. Сидоровскому:
«Эта мысль для меня очень важна: ведь именно так было с каждым моим соотечественником, в каждый из почти полутора тысяч тех жестоких дней приближали Победу, как могли… Это и про мою маму, которая все четыре года работала медсестрой в госпитале. И про отца, заслужившего в ту пору орден Ленина. И про мою жену, которая, тогда еще совсем девчонка, на крыше вот этого самого дома на улице Горького, где мы с вами беседуем, тушила зажигательные бомбы. И про ее отца, члена партии с восемнадцатого года, сложившего голову в рядах народного ополчения…
Есть в песне строки, которые тем, кто не воевал, может быть, покажутся неожиданными:

Здравствуй, мама, возвратились мы не все…
Босиком бы пробежаться по росе!..

Но как, наверное, поймут меня ветераны Великой Отечественной, которые тогда, к началу войны, едва-едва переступили школьный возраст!.. Как часто грезилось нам — измотанным, пропыленным: сбросить бы кирзу, хоть совсем ненадолго, и, словно в детстве, босиком — по траве, по лужам… Ведь совсем еще недавно солдаты были мальчишками…»

Стихи сложились, и поэт отдал их молодому композитору Давиду Федоровичу Тухманову (род- в 1940 г.). К тому времени они вместе уже написали несколько песен, ставших популярными в особенности среди молодежи, — это «Вечное движение», «Как прекрасен этот мир», уже упоминавшаяся «Мой адрес — Советский Союз».

«Получил от Владимира Гавриловича стихи, — вспоминает композитор, — и мне сразу же захотелось сделать эту песню в жанре старинного русского марша, ибо такую именно музыку разносили духовые оркестры, когда в сорок первом провожали на вокзальных перронах бойцов, а потом, в сорок пятом, — встречали их, вернувшихся с войны… Наверное, по всей стране звучали тогда старинные марши, вальсы…

Сам я, естественно, не был ни свидетелем, ни, тем более, участником тех событий, про которые идет речь в нашей песне. Но, рано приобщившись к музыке, я воспитывался в атмосфере мелодий, которые постоянно звучали в первые послевоенные годы. Вероятно, чисто эмоционально где-то внутри это отложилось…»

Нужно добавить, что, видимо, не последнюю роль сыграло и то обстоятельство, что после успешного окончания композиторского отделения Гнесинского института Д.Тухманов, призванный в армию, прошел хорошую “песенную школу” в первоклассном армейском художественном коллективе -  Ансамбле песни и пляски Московского военного округа. Именно там сочинил он первые свои песни. Знакомство с “живым” оркестром, ежедневные оркестровые репетиции, работа над хоровыми и оркестровыми партитурами лучших военно-песенных произведений (аранжировку многих из них руководитель ансамбля смело доверял Тухманову) -  все это способствовало становлению будущего композитора-песенника и, безусловно, пригодилось при создании музыки к “Дню Победы”.
Впервые эта песня прозвучала в праздничной передаче телевизионного “Голубого огонька”, посвященной 30-летию Победы в исполнении Леонида Сметанникова, но прошла незамеченной и потом довольно долго не звучала ни по радио, ни по телевидению.

 Но спустя полгода, на традиционном концерте, посвященном Дню советской милиции, ее спел в сопровождении эстрадно-симфонического оркестра под управлением Юрия Силантьева Лев Лещенко, спел так, что она сразу стала одной из самых известных, самых популярных, самых дорогих для каждого из нас. И вот уже второе десятилетие она звучит и, наверное, многие годы будет неизменно звучать, особенно в день, про который в ней поется.

День Победы, как он был от нас далек,
Как в костре потухшем таял уголек.
Были версты, обгорелые, в пыли,—
Этот день мы приближали как могли.                

Припев:
Этот День Победы
Порохом пропах,
Это праздник
С сединою на висках.
Это радость
Со слезами на глазах.
День Победы!
День Победы!
День Победы!

Дни и ночи у мартеновских печей
Не смыкала наша Родина очей.
Дни и ночи битву трудную вели, —
Этот день мы приближали как могли.

Припев.

Здравствуй, мама, возвратились мы не все…
Босиком бы пробежаться по росе!
Пол-Европы прошагали, пол-земли, —
Этот день мы приближали как могли.

Припев.

9.Подведение итогов

Литература

1. http://muzruk.info/
2. http://www.9maya.ru/
3. https://ru.wikipedia.org/wiki/