Сопоставление сонетов Ф.Петрарки и К.Бальмонта «Я не из тех»
статья по литературе (10 класс) по теме

Сопоставление сонетов  Ф.Петрарки и К.Бальмонта «Я не из тех».

 Классический сонет состоит из 14 строк (два катрена и два терцета), его метр – пяти- или шестистопный ямб. Первые два катрена имеют только две рифмы: первый стих рифмуется с третьим, пятым и седьмым, а второй – с четвёртым, шестым и восьмым (при перекрёстной рифмовке), или первый рифмуется с четвёртым, пятым и восьмым, а второй – с третьим, шестым и седьмым (при опоясывающей рифмовке). Терцеты тоже связаны тремя рифмами, но здесь поэт может сам выбирать порядок рифмующихся стихов. Кроме того, сонет не терпит бедных, неточных, банальных рифм. Главная особенность сонета заключается в том, что он требует определённого построения поэтической мысли: первый катрен – какое-то утверждение, второй – опровержение этого утверждения или сомнение в его достоверности, терцеты заключают в себе объяснение указанного противоречия и вывод.

                                                            Франческо Петрарка.

Сонет СССХIX.

                                                                                  Дни мои легче оленя…(итал.)

Промчались дни мои, как бы оленей

Косящий бег. Срок счастья был короче,

Чем взмах ресницы. Из последней мочи

Я в горсть зажал лишь пепел наслаждений.

По милости надменных обольщений

Кочует сердце в склепе скромной ночи.

К земле бескостной жмётся. Средоточий

Не узнаёт родимых и сплетений.

Но то, что в ней едва существовало,

Днесь, вырвавшись наверх, в очаг лазури,

Пленять и ранить может, как бывало.

И я догадываюсь, брови хмуря:

Как хороша? К какой толпе пристала?

Как там клубится лёгких складок буря?

Константин Бальмонт.

«Я не из тех».

Я не из тех, чьё имя легион,

Я не из царства духов безымянных.

Пройдя пути среди равнин туманных,

Я увидал безбрежный небосклон.

В моих зрачках – лишь мне понятный сон,

В них мир видений зыбких и обманных,

Таких же без конца непостоянных,

Как дымка, что скрывает горный склон.

Ты думаешь, что в тающих покровах

Застыл едва один-другой утёс?

Гляди: покров раскрыт дыханьем гроз.

И в цепи гор, для глаза вечно новых,

Как глетчер, я снега туда вознёс,

Откуда виден мир в своих основах!   (1899)

Сонет Петрарки является составной частью цикла «На смерть Мадонны Лауры», написанный поэтом после смерти женщины, которую Петрарка любил, восхищаясь её со стороны и скрывая свои чувства. После ранней смерти Лауры поэт продолжает её любить, обращаясь к ней как к земной женщине.

В первом катрене утверждается краткосрочность человеческого бытия. Жизнь промчалась подобно бегу быстроногого оленя. Счастье очень коротко, короче взмаха ресницы. Лирический герой из последних сил пытается остановить бег времени, он сжимает ладони, но в них остаётся только воспоминание о былом, «пепел наслаждений». Конец любви, победа смерти, уход возлюбленной.

Во втором катрене лирический герой пытается найти приют своему израненному сердцу в «склепе скромной ночи». Образ могилы, неизбежность смерти. И не находит ничего родного и знакомого. «По милости надменных обольщений» - вот причина скитаний, неуспокоенности. Образ несбыточных желаний, оксюморон.

В первом терцете показаны образы неба, чистоты души, безгрешность любимой – «очаг лазури» как воплощение этих образов. Душа, освободившаяся от телесной оболочки, по-прежнему может и ранить, и пленять, несмотря на то, что человек умер, его душа жива. Изменения происходят, когда душа покидает тело, освобождаясь от его оков, она, свободная и счастливая, может всё: и ранить, и любить.

Во втором терцете я представляю себе образ возлюбленного, который хмурит брови и спрашивает, обращаясь… к кому? К душе? К Богу? Не знаю. Но он надеется, что там, за гранью жизни, душа любимой нашла своё место, ей не свойственен покой, она яркая, красочная, находится в постоянном движении, поиске интересных встреч. Она свободна.

Лирический герой сожалеет о смерти любимой, оплакивает свою жизнь без неё, но вместе с тем, пытается представить, что там, за смертельной чертой, надеясь на то, что её судьба стала более счастливой.

К.Бальмонт – представитель «старших символистов». Традиционной идее познания мира в искусстве символисты противопоставили идею конструирования мира в процессе творчества. Ценность стихотворной речи в «недосказанности», «утаённости смысла». Символисты придали поэтическому слову неведомую прежде подвижность и многозначность, научили русскую поэзию открывать в слове дополнительные оттенки и грани смысла. Символизм пытался создать новую философию культуры на рубеже веков, стремился выработать новое универсальное мировоззрение. К.Бальмонт писал: «Как определить точнее символическую поэзию? Это поэзия, в которой органически, не насильственно, сливаются два содержания: скрытая отвлечённость и очевидная красота сливаются так же легко и естественно, как в летнее утро воды реки гармонически слиты с солнечным светом. Однако, несмотря на скрытый смысл того или другого символического произведения, непосредственное конкретное его содержание всегда закончено само по себе, оно имеет в символической поэзии самостоятельное существование, богатое оттенками».

У Бальмонта лирический герой размышляет о собственной судьбе, о своей жизни и предназначении. Он подчёркивает свою исключительность: «я не из…» - анафора усиливает эту мысль. Здесь представлены два мира: внутренний мир героя и основы мироздания. Они тесно переплетены между собой, автор пытается донести до нас мысль, что человек способен подняться над собой, своими проблемами, трудностями бытия и увидеть, понять, прочувствовать величие, необъятность, прелесть мироздания. Это может каждый, потому что он особенный.

Лирический герой понимает и принимает ирриальность увиденного вокруг - для него  окружающий мир – мир видений, неясных очертаний, недомолвок. Нужно постараться увидеть за видениями зыбкими и обманными реальные образы, которые постоянно меняются, как меняется жизнь. И это символично: дымка – видение, утёс – основа мира, прочность и незыблемость. Лишь гроза как символ перемен способна приоткрыть завесу и показать реальную картину.

В последней строфе лирический герой поднимается на самую вершину, туда, где он без помех может осознать основы мироздания, где снег и лёд как символы чистоты позволяют насладиться безбрежной вселенной.

Что касается рифмы, то она в обоих сонетах одинаковая: опоясывающая в двух катренах (первая строка рифмуется с 4-ой, 5-ой, 8-ой, вторая – с 3-ей, 6-ой, 7-ой). Оба сонета написаны пятистопным ямбом.( Хотя сравнивать приходится не оригинал сонета Петрарки, а его перевод).

Сонет Бальмонта более музыкален, так как чёткий ритм  ямба перемежается с пиррихием.

В переводе сонета Петрарки некоторые предложения не совпадают с длиной строки, поэтому появляется дополнительная пауза в середине строчки, что делает ритм более отрывистым. Рассматривая рифму следует обратить внимание, что в сонете Бальмонта она точнее, чем в переводном, но и в том и в другом случае, действительно, не является банальной. Каждая из них создаёт самостоятельную картину. Перевод сонета Петрарки:

Оленей – наслаждений – обольщений – сплетений;

Короче – мочи – ночи – средоточий;

Существовало – бывало – пристала;

Лазури – хмуря – буря.

Вся рифма женская.

В сонете К.Бальмонта «Я не из тех»:

Легион – небосклон – сон – склон;

Безымянных – туманных – обманных – непостоянных;

Покровах – новых – основах;

Утёс – гроз – вознёс.

Чередование мужской и женской рифмы.