Дэль в русской культуре и литературе 19 века
статья по литературе на тему

Дуэль

в русской культуре и литературе XIX

Учитель филиала

МБОУ «Емецкая средняя школа» -

Селецкая средняя школа

Малыгина Т.П.

Дуэль (поединок) – происходящий по определенным правилам парный бой,  имеющий целью восстановление чести, снятие с обиженного позорного пятна, нанесенного оскорблением. Таким образом, по мнению Ю.М.Лотмана, роль дуэли – социально-знаковая. [Лотман, 1999, с. 164] 

Дуэль представляет собой определенную процедуру по восстановлению чести и не может быть понята вне самой специфики понятия «честь» в общей системе этики русского европеизированного послепетровского дворянского общества. Естественно, что с позиции, в принципе отвергающей это понятие, дуэль теряла смысл, превращаясь в ритуализированное убийство.

Русский дворянин XVIII – начала XIX века жил и действовал под влиянием двух противоположных регуляторов общественного поведения. Как верноподданный, слуга государства, он подчинялся приказу. Психологическим стимулом подчинения был страх перед карой, настигающей ослушника. Но в то же время, как дворянин, человек сословия, которое одновременно было и социально господствующей корпорацией, и культурной элитой, он подчинялся законам чести. Психологическим стимулом подчинения здесь выступает стыд. Идеал, который создает себе дворянская культура, подразумевает полное изгнание страха и утверждение чести как основного законодателя поведения. В этом смысле значение приобретают занятия, демонстрирующие бесстрашие. Так, например, если «регулярное государство» Петра I еще рассматривает поведение дворянина на войне как служение государственной пользе, а храбрость его – лишь как средство для достижения этой цели, то с позиций чести храбрость превращается в самоцель. С этих позиций переживает известную реставрацию средневековая рыцарская этика. С подобной точки зрения (своеобразно отразившейся и в «Слове о полку Игореве», и  в «Девгениевых деяниях») поведение рыцаря не измеряется поражением или победой, а имеет самодовлеющую ценность. Особенно ярко это проявляется в отношении к дуэли: опасность, сближение лицом к лицу со смертью становятся очищающими средствами, снимающими с человека оскорбление. Сам оскорбленный должен решить (правильное решение свидетельствует о степени его владения законами чести): является ли бесчестье настолько незначительным, что для его снятия достаточно демонстрации бесстрашия – показа готовности к бою (примирение происходит после обмена выстрелами или ударами шпаги без каких-либо кровавых намерений с какой-либо стороны). Если оскорбление было более серьезным, таким, которое должно быть смыто кровью, дуэль может закончиться первым ранением (чьим – не играет роли, поскольку честь восстанавливается не нанесением ущерба оскорбителю или местью ему, а фактом пролития крови, в том числе и своей собственной). Наконец, оскорбленный может квалифицировать оскорбление как смертельное, требующее для своего снятия гибели одного из участников ссоры. Существенно, что оценка меры оскорбления – незначительное, кровное или смертельное – должна соотноситься с оценкой со стороны социальной среды (например, с полковым общественным мнением). Человек, слишком легко идущий на примирение, может прослыть трусом, неоправданно кровожадный – бретером. [Лотман, 1999, с.164]

Именно благодаря своей двойственности дуэль подразумевала наличие строгого и тщательно исполняемого ритуала. Только пунктуальное следование установленному порядку отличало поединок от убийства. Но необходимость точного соблюдения правил вступала в противоречие с отсутствием в России строго кодифицированной дуэльной системы. Никаких дуэльных кодексов в русской печати, в условиях официального запрета, появиться не могло, не было и юридического органа, который мог бы принять на себя полномочия упорядочения правил поединка. Конечно, можно было бы пользоваться французскими кодексами, но излагаемые там правила не совсем совпадали с русской дуэльной традицией. Строгость в соблюдении правил достигалась обращением к авторитету знатоков, живых носителей традиции и арбитров в вопросах чести. [Лотман, 1999, с.169]

Дуэль начиналась с вызова. Ему, как правило. Предшествовало столкновение, в результате которого какая-либо сторона считала себя оскорбленной и в качестве таковой требовала удовлетворения (сатисфакции). С этого момента противники уже не должны были вступать ни в какие общения: это брали на себя их представители-секунданты. Выбрав себе секунданта, оскорбленный обсуждал с ним тяжесть  нанесенной ему обиды, от чего зависел и характер будущей дуэли – от формального обмена выстрелами до гибели одного или обоих участников. После этого секундант направлял противнику письменный вызов (картель).

Роль секундантов сводилась к следующему: как посредники между противниками, они, прежде всего, обязаны были приложить максимальные усилия к примирению. На обязанности секундантов лежало изыскивать все возможности, не нанося ущерба интересам чести и особенно следя за соблюдением прав своего доверителя, для мирного разрешения конфликта. Даже на поле боя секунданты обязаны были предпринять последнюю попытку к примирению. Кроме того, секунданты вырабатывают условия дуэли. В этом случае негласные правила предписывают им стараться, чтобы раздраженные противники не избирали более кровавых форм поединка, чем это требует минимум строгих правил чести. Если примирение оказывалось невозможным, секунданты составляли письменные условия и тщательно следили за строгим исполнением всей процедуры.  [Лотман, 1999, с.169]

Надо учитывать также еще одно существенное обстоятельство. Дуэль с ее строгим ритуалом, представляющая целостное театрализованное действо – жертвоприношение ради чести, обладает жестким сценарием. Как всякий строгий ритуал, она лишает участников индивидуальной воли. Остановить или изменить что-либо в дуэли отдельный участник не властен. [Лотман, 1999, с.174]

Любая дуэль была в России уголовным преступлением и становилась в дальнейшем предметом судебного разбирательства. И противники, и секунданты несли уголовную ответственность. Суд, следуя букве закона, приговаривал дуэлянтов к смертной казни, которая, однако, в дальнейшем для офицеров чаще всего заменялась разжалованием в солдаты с правом выслуги (перевод на Кавказ давал возможность быстрого получения снова офицерского звания).  [Лотман, 1999, с.176]

Условная этика дуэли существовала параллельно с общечеловеческими нормами нравственности, не смешиваясь и не отменяя их. Это приводило к тому, что победитель на поединке, с одной стороны, был окружен ореолом общественного интереса, типично выраженного словами, которые вспоминает Каренин: «Молодецки поступил; вызвал на дуэль и убил» («Анна Каренина»). С другой стороны, все дуэльные обычаи не могли заставить его забыть, что он убийца. [Лотман, 1999, с.178]

Неоднозначно представлено отношение к дуэли и в русской литературе. Как социальное явление целой эпохи дуэль является одной из проблем, поднимаемой в классической литературе. Для того чтобы дать ей объективную оценку сегодня, следует воспринимать данное явление с позиций особенностей эпохи, нравственных и эстетических ценностей времени.

Изначально дуэль воспринималась как единственный и во многом естественный способ отстоять свою честь, свое дворянское и офицерское достоинство. Однако весьма часто в произведениях этого времени прослеживается мысль о ее бессмысленности и жестокости.

В романе «Евгений Онегин» дуэль становится тем явлением, которое противоречит внутреннему миру героя. Только представление общества о чести заставляют Евгения, «всем сердцем юношу любя», всё же принять вызов Ленского:

И вот общественное мненье!

Пружина чести, наш кумир!

И вот на чем вертится мир.

Перед дуэлью Онегин спокойно проспал всю ночь, в противоположность Ленскому. На место поединка Евгений опаздывает, чем демонстрирует своё отношение к данному событию: это не безразличие, а нежелание губить невинного человека из-за пустой формальности. По жребию Онегину выпадает стрелять раньше Ленского. Он убивает юного поэта. Это событие стало настоящим потрясением для героя, положившим начало его перерождению, переосмыслению всех жизненных ценностей.

Таким образом, в своем романе Пушкин размышляет о человеческих отношениях, говорит о ценности жизни, о бессмысленности придуманного и наигранного дворянского представления о чести.

М.Ю. Лермонтов даёт иную характеристику дуэли В «Герое нашего времени» это единственный способ наказать клеветника Грушницкого, человека, для которого не существует понятия чести. Сначала Печорин был готов отказаться от своего выстрела в том случае, если соперник признает свою вину. Но Грушницкий отказывается: «Стреляйте! – отвечал он, - я себя презираю, а вас ненавижу! Если вы меня не убьёте, я вас зарежу ночью из-за угла. Нам на земле вдвоём нет места!..» Печорин стреляет и убивает Грушницкого.

В романе Тургенева «Отцы и дети» причиной дуэли между Базаровым и Павлом Петровичем Кирсановым становится столкновение жизненных позиций двух поколений. Конфликт между поколениями выливается в дуэль. Победителем из нее выходит Базаров: он ранит Кирсанова, но тут же сам оказывает ему помощь. Эта дуэль становится символическим поединком между двумя поколениями, но она заканчивается ничем. Тургенев показывает, что этот спор должен решаться мирным путем, с помощью компромисса, а не вражды.

Уже в литературе XIX века мы находим примеры, где поединок представляется способом удовлетворения мелких и темных страстей.

Таким образом, с течением времени дуэльная традиция постепенно оскудевала, и причины ее оскудения были многообразны. Как отмечает Я.А.Гордин, «Разрушался – стремительно и драматично – дворянский мир, а с ним рушилось и соответствующее миропонимание. От поединков отказывались теперь не только от трусости или презрения к правилам чести. Другими становились сами эти правила» [Гордин, 1980, с.111].

Полувековая история высокой дуэльной традиции в России была историей возмужания, самосознания и падения русского дворянства [Гордин, 1980, с.115]

Классическая русская дуэль изжила себя вместе с несбывшейся мечтой русского дворянства о создании гармоничного и справедливого государства, общества, построенного на законах дворянской чести, общества гордых, независимых, уважающих друг друга людей [Гордин, 1980, с.116]. Это мировоззрение нашло отражение и в классической литературе. Дуэль в произведениях XIX века представлена с разных сторон, что свидетельствует о неоднозначном отношении к этому явлению русских писателей.

Использованная литература:

1. Гордин,  Я. А. Дуэли и дуэлянты. / Я.А. Гордин. – М.: Просвещение, 1980.
2. Лотман, Ю. М. Беседы о русской культуре: Быт и традиции русского дворянства (XVIII- начало XIX века) / Ю. М. Лотман– СПб: Искусство-СПб, 1999.