Открытый урок «Опыт прочтения стихотворения К.Д. Бальмонта "Я мечтою ловил уходящие тени...". Поэтическое мастерство поэта». Евдокимов О.В.
методическая разработка по литературе (11 класс) по теме

О.В. Евдокимов, учитель русского языка и литературы школы № 288  Адмиралтейского района г. Санкт-Петербург

Тема урока: «Опыт прочтения стихотворения К.Д. Бальмонта «Я мечтою

             ловил уходящие тени....». Поэтическое мастерство поэта». 

Цели урока: 1. Выявить особенности поэтического языка символизма, а также  определить своеобразие поэтики в стихотворении К.Д. Бальмонта.

                               2. Закрепить практические навыки анализа поэтического текста и определить черты импрессионизма в стихотворении К.Д. Бальмонта.

                               3. Продолжить работу по формированию навыков учащихся в исследовании особенностей поэтического текста, а также способствовать процессам воспитания культуры речи и развития навыков выразительного чтения.

Оборудование – 1) Проектор для показа презентаций учащихся, посвященных творчеству поэта: «Мир мимолетных впечатлений в лирике К.Д. Бальмонта», «Я - изысканность русской медлительной речи».

                                      – Тетради учащихся с записями.

                                      – Текст стихотворения К.Д. Бальмонта «Я мечтою ловил уходящие тени…»

Я мечтою ловил уходящие тени...

Я мечтою ловил уходящие тени,

Уходящие тени погасавшего дня,

Я на башню всходил, и дрожали ступени,

И дрожали ступени под ногой у меня.

И чем выше я шел, тем ясней рисовались,

Тем ясней рисовались очертанья вдали,

И какие-то звуки вдали раздавались,

Вкруг меня раздавались от Небес и Земли.

Чем я выше всходил, тем светлее сверкали,

Тем светлее сверкали выси дремлющих гор,

И сияньем прощальным как будто ласкали,

Словно нежно ласкали отуманенный взор.

И внизу подо мною уж ночь наступила,

Уже ночь наступила для уснувшей Земли,

Для меня же блистало дневное светило,

Огневое светило догорало вдали.

Я узнал, как ловить уходящие тени,

Уходящие тени потускневшего дня,

И все выше я шел, и дрожали ступени,

И дрожали ступени под ногой у меня. (К. Бальмонт)

План урока:

       I. Проверка домашнего задания. Черты символизма и импрессионизма в лирике К.Д. Бальмонта. Ответы учащихся подготовлены по статье Орлова В.Н. «Бальмонт. Жизнь и поэзия».^[1] В тетрадях учащихся содержатся ответы, подготовленные по статье Орлова В.Н. «Бальмонт. Жизнь и поэзия».

         Первый ответ. [Необходимо назвать основные символы в стихотворении. Это «лестница», «ступени», «светило, «Небо», «Земля» и, конечно же, образ самого лирического героя. Образ лестницы у Бальмонта – символичен. Эту лестницу, ведущую вверх, можно понять как жизненный путь лирического героя, но возможно увидеть в ней и образ мистического шествия к тому миру, который в начале XX века сами символисты называли «идеальным миром». Миром, к которому можно было «прорваться» лишь при помощи языка символов («символ» – «знак», греч.). Прорваться «сквозь покровы повседневности (то есть сквозь реальный мир) к сверхвременной (лежащей за пределами земного реального времени) идеальной сущности», то есть, как говорил философ Владимир Соловьев, «предтеча» символизма, приблизиться к «Душе мира». Для чего? Для того чтобы создать «идеальную человеческую культуру», способную «более утонченным способом» выразить «чувства и мысли» о бытии Вселенной,  ее невнятные затаенные начала (К. Бальмонт). Ведь в основе символизма лежит философия античного мыслителя Платона и неоплатоников, учивших, что во Вселенной существует некий «идеальный мир», и только отблеск его доходит до нас на земле. Поэтому земные вещи и идеи, присутствующие в нашем реальном мире, – это всего лишь отражения вещей и идей, которые явлены в мире идеальном. Цветок нарцисс, растущий в лесной тишине над серебристым ручьем – это только слабое отражение идеального нарцисса-цветка, сияющего красотой и совершенством в идеальном мире; золотое зарево заката, отраженное в предвечерних водах лугового озера – также лишь отсвет этого идеального мира. Однако для обозначения этих «вещей в себе» необходим другой, особый язык, язык, сотканный из символических смыслов, с помощью которых человек интуитивно способен соприкоснуться с миром идеальной культуры, Вечной Красоты, «Мировой Души». Таким образом, символисты, вслед за немецкими философами А. Шопенгауэром и Ф. Ницше, разделяли мысль о том, что существуют вещи и идеи, находящиеся за пределами чувственных, земных восприятий человека. И символизм как таковой видел действительность в бесконечных и многообразных по форме и содержанию символах, он был устремлен к их художественному ознаменованию языком символистическим, поскольку язык реалистических художественных образов не являлся пригодным в силу своей устоявшейся смысловой конкретики и, соответственно, не мог служить для отображения предметов и идей идеального мира словом обыденным. Поэтический символ, способный передать черты идеальной культуры идеального мира, по мысли теоретиков символизма, гораздо лучше, чем образ, который обобщает жизненные реалистические явления нашего земного мира - и только!  В соответствии с этими представлениями, Брюсов говорил, что «искусство есть постижение мира… нерассудочным путем».^[2] Бальмонт же создавал тот самый язык символизма, которым возможно было петь гимн идеям и смыслам идеального мира. В поэтическом мире, созданном Бальмонтом, все было чрезвычайно зыбко, достаточно бегло, соткано из мимолетных явлений, летучих, неустойчивых впечатлений и безотчетных восприятий. Именно так читатель в  личных ассоциациях, в неких неотчетливых ощущениях мог уловить то, о чем поет ему поэт-символист. Лирика Бальмонта – это поэзия, по определению Брюсова, «запечатленных мгновений», мелькавших на одну лишь секунду. И лишь миг, мимолетность определяет философский принцип бальмонтовских стихов. Здесь надо сказать, что поэзия Бальмонта может определяться как поэзия импрессионизма,^[3] а суть импрессионизма в поэзии - все тот же Брюсов определят как право поэта «все изображать не таким, каким он это знает, но таким, каким это ему кажется, притом кажется именно сейчас, в данный миг»].

       Второй ответ. [«Философия мига, внезапно возникшего и безвозвратно промелькнувшего мгновения, лежащая в основе импрессионистического искусства, сформировала творческую манеру Бальмонта. В том поэтическом мире, который он создавал, все подвижно, бегло и зыбко, все соткано из летучих мимолетных впечатлений, безотчетных восприятий, неотчетливых ощущений. В. Брюсов, по справедливости назвавший Бальмонта "самым субъективным поэтом, какого только знала история нашей поэзии", удачно охарактеризовал его лирику как поэзию "запечатленных мгновений": "Истинно то, что сказалось сейчас. Что было перед этим, уже не существует. Будущего, быть может, не будет вовсе... Вольно подчиняться смене всех желаний - вот завет. Вместить в каждый миг всю полноту бытия - вот цель... Он всегда говорит лишь о том, что есть, а не о том, что было... Заглянуть в глаза женщины - это уже стихотворение, закрыть свои глаза - другое... Придорожные травы, смятые "не видевшим, тяжелым колесом", могут стать многозначительным символом всей мировой жизни".

Поэта-импрессиониста привлекает не столько самый предмет изображения, сколько его, поэта, ощущение данного предмета. Поэтому столь характерен для импрессионистической поэзии дух импровизации. Достаточно одного небольшого, мгновенного толчка сознания, вызванного мимолетным впечатлением, - и непосредственно, стихийно рождается образ. Жена Бальмонта (Е. А. Андреева) в своих воспоминаниях о нем рассказывает, что стихотворение "В столице" сложилось под в печатанием от проехавшего по городской улице воза с сеном, а стихотворение "Чет и нечет" от шума падающих с крыши дождевых капель. Мимолетное впечатление, вмещенное в личное переживание, становится единственно доступной формой отношения к миру - для художника, демонстративно расторгнувшего свои общественные связи и открывшего (как говорил Бальмонт) "великий принцип личности" - в "отъединении, уединенности, отделении от общего". В этом - смысл знаменитой поэтической декларации Бальмонта:

Я не знаю мудрости, годной для других,

Только мимолетности я влагаю в стих.

В каждой мимолетности вижу я миры,

Полные изменчивой радужной игры.

Любая мимолетность могла послужить лирической темой, воплощавшейся в зыбких и разрозненных образах, призванных передать эффект индивидуального, необязательного "для других" впечатления. Закономерности общего и целого при этом игнорируются: мое впечатление таково, я переживаю его так, а не иначе, а общей "мудрости" для меня не существует. Таков высший закон художника-индивидуалиста.
      Тот же Брюсов определил суть импрессионизма в поэзии как присвоенное поэтом право "все изображать не таким, каким он это знает, но таким, каким это ему кажется, притом кажется именно сейчас, в данный миг". Такой подход к задаче изображения сопровождался, как правило, утратой вещественности, предметности изображения, пластичности художественного образа. Как в живописи импрессионистов предмет часто растворяется в световоздушной среде, так и у поэта-импрессиониста видимый мир тонет "в дымке нежно-золотой" (так озаглавлен один из разделов в сборнике Бальмонта "Тишина"), Поэт-импрессионист как бы переносил на почву словесного искусства правило, которого придерживались импрессионисты-живописцы; "Колорит - это все, рисунок – ничто»].

       II. Показ презентаций учащихся, обсуждение их работы, формулирование выводов. 1) «Мир мимолетных впечатлений в лирике К.Д. Бальмонта», 2) «Я - изысканность русской медлительной речи».

       III. Анализ стихотворения «Я мечтою ловил уходящие тени…»

План разбора:

       А). Каким стихотворным размером написано стихотворение Бальмонта? Почему именно этот размер избрал поэт?

[Четырехстопный анапест – трехсложный размер с ударением на последнем слоге. Это один из красивейших, чарующих и «укачивающих» размеров русской классической поэзии. Именно этот размер способен создать тот ритм, ту музыку, которая у читателя/слушателя вызывает ощущение манящего, но неясного, неустойчивого и зыбкого движения лирического героя вверх по ступеням некоей башни, ввысь от «земли», вверх, к «небу». Анапест стихотворения К. Бальмонта вызывает у слушателя ощущение взволнованной откровенной речи, возможно, некоторого учащенного от торжественности момента дыхания. Во второй и четвертой строчке каждого куплета поэт намеренно создает некоторую сбивку ритма, добавляя в середине этих строк, а именно в третьей их стопе, один избыточный, первый по счету, слог, благодаря чему обогащается мелодика ритма всего куплета и создается впечатление разговорной, чарующе неровной речи.

— — / — — / — — / — — / —

— — / — — / —. — — /— — /

— — / — — / — — / — — / —

— — / — — / —. — — /— — /

Несомненно, что такое владение техникой стихосложения, осознанно сопряженное с содержательными задачами этой поэтической пьесы, свидетельствует о замечательном, выдающемся мастерстве поэта].

       Б). Определите движение, путь лирического героя в стихотворении Бальмонта.

[О движении лирического героя говорят следующие строки стихотворения: «Я на башню всходил» - «и чем выше я шел» - «чем я выше всходил» - «и все выше я шел». Цель движения героя – поступательное движение вверх, от земли к небу? К «идеальному миру»? Вот уже впереди героя появились некоторые очертания, он их видит вдали. А теперь герой, отходящий от «Земли» и движущийся к «Небу», слышит звуки, долетающие до его слуха «от Небес и Земли». Вероятно, в непрерывном движении путь героя зафиксирован в этих строках как раз между этими двумя точками. Вот герой видит, как уже сверкают выси дремлющих гор. Но он идет все выше и выше, не останавливаясь, так что под ним уже оказывается «Земля», от которой он уходит, окруженная ночью. А вот уже и «дневное светило», солнце показывается вдали, вверху. Солнце, которое через мгновение уже в глазах героя «догорает вдали», возможно, внизу.  Куда же идет лирический герой Бальмонта? Конечно же, у лирического героя конкретной цели движения нет. Однако можно признать, что он стремится вверх, стремится безотчетно, на ощупь. Скорей всего, он устремляется к другому, иному, идеальному миру Вселенной, к «Душе Мира». Его путь,  как можно представить, бесконечен].

        В). Назовите примеры неопределенности, созданные искусной рукой поэта? Каково значение этой неопределенности?

[«Я мечтою ловил уходящие тени…  потускневшего дня»; «ясней рисовались очертанья вдали»; «какие-то звуки вокруг раздавались». Неопределенность сама по себе в бальмонтовском стихотворении – это прием, при котором отсутствует ясное понимание пространства и сюжетной ситуации. Не понятны предшествующие и будущие вероятные события, что, в свою очередь, заставляет читателя признать невозможность понять «то», «что» не поддается пониманию и оценке. Именно такого поэтического эффекта в своей импрессионистической пьесе сознательно добивается поэт. Ведь «в том поэтическом мире, который он создавал, все подвижно, бегло и зыбко, все соткано из летучих мимолетных впечатлений, безотчетных восприятий, неотчетливых ощущений».^[4]].

       Г). Что открывается взору лирического героя стихотворения? О чем могут говорить неотчетливые очертания предметного поэтического мира стихотворения?

[В тексте стихотворения имеются некие неясные «очертанья вдали»; «выси дремлющих гор». Словно легкой, пунктирной линией рисуется поэтом неясный ночной и дневной и вечерний пейзажи: «внизу ночь наступила… для уснувшей Земли»; «блистало дневное светило»; «огневое светило догорало вдали». Импрессионистическая картина поэтического мира стихотворения Бальмонта искусно соткана из неопределенных, как бы невещественных черт, характеризующих нечетко изображенный предмет. Благодаря этому приему нечеткости, неконкретности возникает впечатление того, что в поэтической ткани легкими, как бы призрачными, прозрачными чертами обрисован «не столько самый предмет изображения, сколько его, поэта, ощущение данного предмета».^[5] ].

       Д). Логика развития «Я» лирического героя в стихотворении К.Д. Бальмонта.

[В стихотворении Бальмонта на уровне нечетко прочерченной, но видимой сюжетной линии внешнего движения героя присутствует признак внутреннего его движения. Это  свидетельствует об отсутствии статичности, отсутствии неподвижности внутреннего мира лирического героя и позволяет говорить, что внутреннее движение героя может быть определено согласно формуле, которая самим автором стихотворения усвоена развитию личности лирического: «Я мечтою ловил…» - «Я узнал, как ловить…». Глаголы «ловил» – «узнал, как ловить» демонстрирует определенное движение в развитии внутреннего мира лирического героя, который в начале стихотворения показан в процессе осознания бывшего и завершенного опыта прошедшего (глагол «ловил») и того, каким образом завершенный опыт осознан и определен в качестве знания предшествовавшего завершенного опыта внутреннего движения («узнал, как ловить»). Художественный прием недоговоренности, неполноты изображаемого внутреннего движения героя соответствует ранее употребленному импрессионистическому принципу, уже использовавшемуся поэтом в своем стихотворении.].

       Е). Портрет лирического героя в стихотворении Бальмонта.

[Облик лирического героя туманен и невнятен. Однако в стихотворении присутствует та незначительная черта, которая, проступая из глубин портретной неясности, все-таки дает некоторое представление о «лице» лирического героя. Лишь одна единственная, но конкретная деталь вдруг проявляется сквозь художественную размытость и невнятность поэтических черт портрета. Легким движением импрессионистской кисточки Бальмонт неотчетливо обозначает фрагмент лица своего героя, но фрагмент, следует заметить, довольно значимый в портретном искусстве. Это глаза, вернее, «взор» той лирической личности, которая взирает на читателя из невнятного и в большой степени сокрытого поэтического мира импрессионизма. Взор мало определимый, неясный. Вот та строка, благодаря которой вырисовываются глаза в лице лирического героя: «отуманенный взор».].

       Ж). Примеры непостоянства, «переливчатости» эпитетов, сменяемость форм глаголов движения, смещение смысловых акцентов ради смысловой многогранности слов -  признаки поэтического мастерства К.Д. Бальмонта.

[1. - «Я на башню всходил» - «и чем выше я шел» - уточнение движения посредством смены глагольных форм;

  2. - «И какие-то звуки вдали раздавались» - «Вкруг меня раздавались» - благодаря смещению смыслового акцента с наречия «вдали» на наречие «вкруг» содержательный контекст стихотворения обогащается:  в первом случае герой находится в неопределенном, масштабном пространстве, во втором – изображается пространство, сконцентрированное вокруг героя;

  3. - «Выси гор как будто ласкали» - «Словно нежно ласкали» - перемена синонимической пары слов «как будто» - «словно» обогащает впечатление зыбкости сравнения, а также  усиливает чувственное значение глагола «ласкали» словом «нежно», что само по себе делает это сравнение лексически богаче и эмоционально ярче;

  4. - «а) Блистало б) дневное светило» - «б) Огневое светило а) догорало вдали» - употребленные глагольные пары блистало – догорало говорят об изменяемости, подвижности времени в поэтическом мире стихотворения. Эпитеты «дневное» – «огневое», относящиеся к слову «светило», также указывают на время: первый эпитет на полуденное время суток, второй эпитет на время вечернее. Таким образом, глаголы и эпитеты, употребляемые поэтом в стихотворении, являют собой пример сознательного художественного приема и создают впечатление непостоянства и изменчивости времени, которым, вместе с этим, подчеркивается движение лирического героя вверх по символической «лестнице».

 5. -  Единственными отчетливыми, устойчивыми чертами в этом бальмонтовском стихотворении являются слова, подчеркивающие зыбкость движения лирического героя. Именно они превращают композицию стихотворения в кольцевую, возвращая ощущение нетвердости, неуверенности в конце пути к такому же его началу. Иначе говоря, в начале и в конце стихотворения остаются неизменными строки, определяющие образ движения героя: «…и дрожали ступени, // И дрожали ступени под ногой у меня». Другими словами, устойчивость, неизменяемость, статичность присутствует в стихотворении Бальмонта как художественная данность, как неотменимое условие поэтического мира Бальмонта. Заключается же эта статичность, неизменяемость в непреодолимой подвижности, зыбкости и изменчивости как самого движения героя, так всего того поэтического мира, который оказывается слишком устойчивым в ощущении зыбкости.].

IV. Подведение итогов анализа стихотворения К.Д. Бальмонта.

- Учащиеся отвечают на вопросы и формулируют основные выводы по теме урока. Оценивают свою работу; заключительное слово учителя.

    V. Домашнее задание. На выбор: а) Написать эссе «Поэтическое мастерство К.Д. Бальмонта (на примере стихотворения «Я мечтою ловил уходящие тени…»), отразив основные выводы поэтического анализа, произведенного на уроке. Б) Письменно проанализировать с точки зрения поэтического мастерства поэта стихотворение «Я - изысканность русской медлительной речи...».