О родительской любви и власти
материал (6 класс) по теме

О родительской любви и власти

Детская любовь куда совершеннее родительской. Это счастливая, неудержимая и безоблачная любовь, преисполненная доверчивого обожания и веры в совершенство любимого существа. Это относится к малышам, еще не отягощенным личным опытом. Для них родители — полубоги, которые кормят, согревают, лелеют, учат, преодолевают любые трудности, вылечивают, устраняют острые углы, предотвращают падение, поощряют и наказывают, даже порицают и шлепают предмет, о который ты ударился.

Это поразительное доверие непоколебимо, пока его не предаст кто-нибудь из взрослых. И не успеешь оглянуться, как первый секрет доверен не родителям, а сверстнику: ребенок уже знает из горького опыта, что родители неделикатны, могут его высмеять.

Случаются и горькие открытия, разочарования, когда, например, выясняется, что взрослые скандальны, склочны, злословят о людях.

Ребенок разбирается в этом значительно раньше и глубже, чем принято думать, и переживает сильнее, чем мы предполагаем.

Важно, чтобы дети чувствовали: их присутствие в доме создает атмосферу счастья. Дети, живущие в такой солнечной обстановке, как правило, не прислушиваются к разговорам отца с матерью и смеются над жалобами родителей. Они уверены — это для красного словца или результат мимолетного плохого настроения, все равно ничто не может омрачить радости, которую вносят в семейную жизнь они, дети. Но когда в поведении родителей сквозит беспокойство, неуравновешенность, нервозность, когда улыбка в доме — редкость, тогда ребенок страдает, он чувствует себя виноватым, что живет на свете. Подорвана основа, на которой зиждется его доверчивость, оптимизм.

Озабоченные, угрюмые родители, безусловно, любят своих детей, но тем не менее, убеждены, что именно они, родители, главное лицо семейной жизни, и ведут себя соответственно: с детским и подростковым эгоцентризмом. Для них ребенок — второстепенный персонаж. Даже если они балуют его и до назойливости заботятся о нем, все равно, для них он — существо, которое не должно надоедать, прислушиваться к их разговорам, удерживать дома и мешать отдыху.

Слишком многие родители рабы одной традиции — превышение власти. Правда, они это отвергают, жалуются, что дети поступают, как им вздумается, даже не спрашивая разрешения, что современные дети в сравнении с предыдущим поколением пользуются большей свободой, насколько заметнее теперешние родители балуют их карманными деньгами и т.д. Но изменился образ жизни и нынешних родителей. Однако, сегодня так же, как и 30 и 100 лет назад, родители используют свой авторитет как признак превосходства над детьми, как орудие насилия.

Именем этого авторитета родители допускают с детьми самую грубую бестактность, отчитывая их в присутствии чужих людей, хвастаясь их успехами в школе, ругая их друзей и т.д. Взрослые говорят языком намеков, якобы непонятных детям, упоминают о секретных событиях, из которых дети исключены, возбуждая тем самым их любопытство и озлобление. Все это — проявление крайней невоспитанности родителей, которое они не позволили бы себе ни в каком другом обществе.

Превышая свою власть, взрослые определяют, что может и должно интересовать ребенка, разрешают и безапелляционно запрещают, не спросив мнения своего маленького «вассала».

Часто родители пренебрегают условиями, необходимыми для учебы, игр детей. Родители-спортсмены таскают с собой малышей на турбазы, в примитивные хижины. Там взрослые наслаждаются походным образом жизни, а малыши в силу возрастной привязанности к дому и строгому режиму чувствуют себя потерянными.

Некоторые матери беспрестанно отрывают ребенка от его занятий, дают ему задания и поручения по хозяйству тоном, не допускающим возражения, показывающим, что его игры — несерьезное занятие, а если ему предаются подолгу — достойное порицания. А ведь в играх происходит становление характера и развитие личности.

Мы, родители, часто становимся рабами традиций, пытаясь навязать своей нынешней семье, повторить почти один к одному ту атмосферу, в которой воспитывались сами. А ведь ее ничто не способно возродить.