О слово русское, родное. Микротопонимия села Михайловка через призму понятия "дом".
материал по русскому языку (9 класс) на тему

Микротопонимия села  Михайловка  Балашовского    района через  призму  понятия  «дом».

- Откуда вы приходите, слова, исполненные гордого доверья?

- Не  будем  забывать- на всех словах события печать, они дались не даром человеку.

- Люблю старинные названья

  Российских рек и городов,

  Они как будто изваянья

  Во мгле растаявших годов.

- Да, да, именно о культуре нужно думать во все времена жизни, и в самые тяжкие. Во всех условиях нужно хранить то, чем жив дух человеческий. Для того же, чтобы хранить, нужно знать это сокровище, а для знания нужно изучать.                                Н.К.Рерих.

- В глубинах народного языка отражается вся история духовной жизни народа. Поколения народа проходят одно за другим, но результаты жизни каждого поколения остаются в языке – в наследие потомкам. В сокровищницу родного языка складывает одно поколение за другим плоды глубоких сердечных движений, плоды исторических событий, воззрения, следы прожитого горя и прожитой радости – словом, весь след своей духовной жизни народ бережно сохраняет в народном слове,- писал выдающийся русский филолог, педагог К.Д.Ушинский.

 Этапы работы:

- сбор фактического материала ( записи бесед с жителями села );

- обработка материала;

- оформление наименований на карте села через призму истории села, историко-демографической картины, характеристики личности сельского жителя, его отношение к дому – месту своего непосредственного проживания с выходом за его пределы.

 Цель работы:

 - выявить и показать особенности  микротопонимии села  Михайловка  Балашовского района;

- проследить связь с историческими и культурными событиями данного региона;

- определить пути и способы появления названий нашей местности.

Задачи:

Провести классификацию собранных и изученных названий.

Определить способы словообразования.

Составить словарь значений микротопонимов.

Были использованы следующие материалы:

1. Опрос жителей села.

2. Статистические методы подсчета.

 Практическая значимость работы:

 Исследование может стать составной частью словаря терминов села Михайловка Балашовского района.

  Материалы работы были использованы на уроках русского языка при

изучении  темы «Имена существительные собственные».

 Описание работы:

      Русский язык как никакой другой тесно связан с жизнью человеческого общества, его историей и культурой. Изменения в общественной жизни находят свое отражение в языке.

   Наибольший интерес в этом отношении представляет топонимика русского языка. Особенно микротопонимика – наука о названиях малых географических объектов, которых в России неисчислимое количество, но которые известны зачастую лишь местным жителям.

   Русская деревня как социум, как особая историческая и культурная общность, к сожалению, уходит в  прошлое, а с нею уходят в прошлое и топонимы – эти замечательные памятники самобытной русской культуры в целом и русского языка в частности.

     В ходе работы были исследованы названия микрообъектов природного происхождения и созданных человеком. По языковой принадлежности микротопонимы являются в основном русскими, но  встречаются и украинские, так как жители  переселены Воронцовым из районов Украины

и чаще всего они возникли по их связи с человеком, реже по их свойствам и качествам.

      В последние годы резко возрос интерес к изучению географических названий. Географы и лингвисты не только исследуют названия населенных пунктов в своих целях, но и активно участвуют в их собирании, систематизации и  изучении.

  Лингвистическая наука, занимающаяся всесторонним изучением собственных имен, называется ономастикой (от греческого- onomastike-

«искусство давать имена»). Географические объекты (реки, села, пруды, дороги, поля) также имеют собственные имена- топонимы ( греx. –topos-

«место» и  - onima -  « имя»). Совокупность топонимов образуют топонимию.

  Микротопонимия – это наименование мелких  географических объектов, известность которых не выходит за пределы узкого круга живущих в одном месте людей. Названия небольших природных или искусственно созданных объектов, обычно отражающих их характер и свойства. Микротопонимия – факт одного языка и продукта творчества одного народа. Под микротопо-

нимией принято понимать название микрообъектов физической географии – полей, прудов и микросооружений – дорог, оврагов, канав и т.д.

   Географические названия – это исторические памятники, отражающие быт и мировоззрение живших здесь когда-то людей, их имена, хозяйственные работы. Сохраненные для науки, микротопонимы могут рассказать о многом, если они своевременно и бережно записаны и верно расшифрованы, так  как каждое имя – это слово, которое развивается по законам языка. Следовательно, от научного изучения и правильного решения вопросов топонимических систем в известной степени зависит состояние некоторых общенаучных положений. Микротопонимия села Михайловка  еще никогда не являлась объектомспециального комплексного исторического, этнографического, языкового изучения.

  В микротопонимии  процесс номинации происходит стихийно. Местная

терминология весьма разнообразна.

        На основе выявленных микротопонимов пришла к выводу, что наиболее многочисленная группа включает микротопонимы, связанные с именами и фамилиями людей. Во вторую группу вошли названия, образованные от особенности природных явлений. Третья группа представляет миктотопонимы, возникшие в ходе или в результате исторических событий. Из вышесказанного становится ясным, как много могут рассказать микротопонимы не только о местах нахождения наших далеких предков, но

и про их жизнь и деятельность.

     В наше время одной из важнейших проблем в топонимии является сохранение исторических топонимов и микротопонимов, поскольку они содержат в себе важные сведения о жизни наших предков.

    Все географические названия имеют смысл. Ни один народ никогда не назвал бы ту или иную местность «просто так», случайным сочетанием звуков. Люди подробно изучали окрестности своего жилища; со временем собственные названия появлялись у отдельных частей селений: концы, окраина, участки, порядки, улицы, изгибы улиц, прудов, сырые места и т.д.

Многие народные термины стали основой топонимов: гнилуша, колодезь, избище, гончариха и т.д. От этих нарицательных слов образовались названия населенных пунктов и принадлежащей к ней местности. Смысл одних названий ясен, других – забыт или утерян. Но все они подлежат расшифровке.  Село Михайловка возникло в 1764 году. Расположено на западе Саратовской области.

   В результате рассмотрения географических особенностей местности, общения с местными жителями ,ведь зачастую именно они играют решающую роль в существовании и «жизни» микротопонима, прочтения неизвестных ранее архивных документов, анализа языковых аналогий можно предотвратить исчезновение или переименование объектов.

  Микротопонимия села Михайловка, являясь частным материалом, отражает тем не менее особенности культуры народа, поскольку представляет собой

средство выражения таких понятий, как «пространство», «время», «человек», «возраст».

   Микротопонимия включает понятие «дом», причем во всех его компонентах: «строение», «семья», «хозяйство».

   Область микротопонимии, в которой человек предстает в нескольких

ипостасях – как личность, как член семьи и всего сельского социума, как представитель этноса,- начинается за пределами комплекса дом-двор, который является точкой отсчета при обживании окружающего пространства.

   Осваивая территорию вне своего дома и двора, человек выходит в

пространство улицы, села, за околицу. Названия мест в селе или сразу за селом связаны с домом – жилищем, двором, хозяйственными постройками

и мотивируются соответствующими нарицательными словами в целом или образованиями с их корнями. При этом происходит переориентация значения со строения на место, где оно находится или рядом с ним.

   В основе ряда микротопонимов лежат реалии, уходящие из сельской жизни.

Например: гумно. Когда жили единолично, на гумно привозили снопы сушить и молотить.

  В названиях мест, лежащих за селом, проявляется смысловое совмещение компонентов «дом» - «строение», «семья» - «хозяйство». Например,

Федотова балка.( Небольшой овраг. )

Терешков пруд находится с северной стороны села, назван в честь строителя.

Гнилуша, где много солончаков и места сырые.

   Колодцы, пруды, переулки часто назывались по фамилии или имени семьи,  

хозяина рядом стоящего дома.

Степанчиков. (Пруд) . Около этого пруда жила семья Степана Харитоновича Белоедова. Он и сейчас называется Степанчиков.

Манин (дом.).Проулок Арсенов.

Дом Крайней Гальки.

Средняя. Плотина (гребля). Она разделяет пруд посередине села.

Панская .

 Нищанская.

   В отфамильных наименованиях объектов за пределами села реализуется значение отношения – хозяйственной эксплуатации, принадлежности семье или лицу как представителю семьи ( совмещение значений «семья»,

«хозяйство»).

Например, Алфонский сад. Сад Волконского – место далеко за селом, где находилась усадьба князя Волконского.(Сожгли в 1905 году во время крестьянского волнения).

Терешков пруд находится с северной стороны села, назван в честь строителя.

 Семья предстает как член сельского коллектива (общины), мира по отношению к которому оцениваются и называются объекты. Это передается микротопонимами или их компонентами, возникшими на базе объектов мирской, местный, свой, наш, сельский, деревенский.

Местный колодезь. Строили его все вместе, потому и Местный.

Свинячий пруд. На берегу располагались свинарники (Волконского).

Хуторской пруд. На берегу располагался небольшой хутор.

Панский пруд вырыт на господской земле.

Рогатый пруд, Кирпичовка, Вшивый,Капустяный, Новенький,Метелев,

Конопляный, Вершинский,Средний,Рассказанский,Макашевски

  Эти и подобные единицы противопоставлены тем названиям, которые отражают принадлежность помещику, государству ( казне).

   Социальную направленность имело также наименование улиц, частей села единицами, называющими вид дома-строения.

 Улицы:Кочерга,Вершина,Брехлевка,Попивка,Царевка,Средний край ,Раки.

Поля: Письмо,Чебот.

   История и культурные традиции села и страны в целом отразились в микротопонимах, связанных с именами известных лиц, таких, как Волконский, Воронцов, Засецкий.

  В использовании в наименованиях объектов сельской местности названий стран, городов проявляется осмысление своего, родного пространства через выход не только за пределы села, но и за пределы района, страны, в мировое пространство.

Япония-улица. Находится отдельно от села. Все улицы расположены с юга на север, а Япония с востока на запад.

Такие названия свидетельствуют о кругозоре жителей, их творческом потенциале.

  В целом модель русского «дома» представляет собой иерархию, в которой дом одного человека расширяется до понимания дома социума, всего народа

и в итоге – всечеловеческого дома: дом как личное жизненное пространство –

семья, династия, род – соседство – община, выход в мир – «малая родина»

(село) – Отечество, Родина – Земля, Космос, Вселенная.

   Стоит лишь удивляться наблюдательности наших предков, меткости и выразительности русского языка, вслушиваясь в такие  названия, как Гнилуша ( поле в низине, где всегда сыро, если лето дождливое, то  там чаще всего хлеба  сгнивали). Пруд Усов ( если посмотреть со стороны, то можно увидеть разветвление его южной оконечности – как усы). Или Рогатый пруд

( разветвление с восточной стороны в разные стороны, как рога у коровы).

Метелев пруд ( зимой во время метели по замерзшей поверхности змейкой метет снег, так как пруд находится в низине).

   Многие названия отражают исторические события в жизни русского народа. Пруд Панский ( вырыт на господской земле). Школьный пруд получил сове название из-за школы, находившейся по близости в 60-е годы 20 века. А вот совсем необычное название для пруда – Кирпичовка. (Здесь находился «завод» по производству кирпича для церкви). Уже около 200 лет заводика нет, а  название осталось.

   Изучение этимологии  многих топонимов зачастую приводит не к ответам, а к вопросам. Некоторые названия объяснить очень трудно, например улица Брехлевка. Стоит только догадываться, или это край головы, типа потылица, или образовалось от слова брешут, т.е. врут. Одно известно, что топографические имена никогда не бывают случайными и лишенными всякого значения.

   Каждый из нас ежедневно использует местные  названия, Они живут лишь в памяти и на устах людей Это особенно характерно для сельской местности, разнообразной по устройству поверхности, развитию водной сети, лучше сохранившей свой первозданный облик.

   Сельская микротопонимика в качестве исследования выбрана не случайно, поскольку она значительно богаче и консервативнее, чем городская. Так в сельской микротопонимии представлены разные топонимические классы, а городскую составляют в основном названия улиц, отдельных зданий или частей города. Сельская микротопонимия складывалась естественным путем, выполняя не только ориентировочную. Но и  в кокой-то мере эстетическую функцию, организуя жизненное пространство крестьянина, поэтому она образна  экспрессивна.

   Огромное сожаление вызывает тот факт, что это «уходящая натура». Сберечь и сохранить эти крупицы нашего национального достояния, не дать им кануть в безвестность – трудная, но выполнимая задача.

Н.М. Черепанова.

                    Научная   работа

учителя  русского  языка  и  литературы

                        на  тему

«Моя  малая  родина –

                 село   Михайловка

                     Балашовского  района

               Саратовской  области»

                                                       2012 год

Содержание

Предисловие…………………………………………………………………….......3

Глава 1…………………………………………………………………………….5

Глава 2…………………………………………………………………………….8

Глава 3…………………………………………………………………………….15

Глава 4…………………………………………………………………………….22

Глава 5…………………………………………………………………………….28

Глава 6…………………………………………………………………………….33

Глава 7…………………………………………………………………………….38

Глава 8…………………………………………………………………………….39

Глава 9…………………………………………………………………………….42

Глава 10…………………………………………………………………………...47

Глава 11…………………………………………………………………………...55

Глава 12…………………………………………………………………………

Приложения………………………………………………………………………

Рецензент: Елисеев Анатолий Владимирович, заслуженный учитель РФ, член редколлегии журнала «География и экология в школе ХХ1 века».

Предисловие 1

История предков всегда любопытна для тех, кто достоин иметь Отечество.

Н.М. Карамзин.

 Наверное, каждый из нас (конечно, в разное время и по разным поводам) когда-либо задавал себе вопросы: Кем были мои предки? Какова история моего села? Какое место занимала в истории родного поселения моя семья? Как глубоко в века уходят корни нашего семейного или фамильного «дерева»? Но далеко не каждый быстро, а главное точно получал на свои вопросы исчерпывающие ответы.

 На этих страницах собран воедино материал из разных источников, который поможет в определённой мере пролить свет на некоторые из заданных выше вопросов. Я не претендую на категоричность суждений, а только делаю предположения, на основе которых Вы сами сможете сделать какие-то выводы. Может быть, Вам захочется самим зайти в районный или областной музей, расспросить родных и знакомых, старожилов села и дополнить представленный вашему вниманию текст новыми данными. Ведь история Михайловской земли не ограничивается собранным на этих страницах материалом. Ваши исследования, новые находки, собранные воспоминания, станут важными свидетельствами огромной любви к своей малой Родине – нашей Михайловке.

Предисловие 2

Люблю мой край…

Как странно это слышать.

Ведь каждый человек свой любит край.

Но небо здесь синее, солнце выше,

И в цвет сирени здесь окрашен май.

 Начать этот рассказ меня вдохновила безмерная любовь к родному краю, который зовётся Прихопёрьем. Его неброскую красоту описать невозможно. Чтобы понять и оценить её – здесь надо побывать не единожды. Увидеть эту землю воочию, подышать её воздухом, пройти не один десяток шагов по пружинящему под ногами степному войлоку, замереть в объятиях прозрачных берёзовых рощ, светлых дубрав и липняков, и удивиться яркой синеве неба.

 Вырвавшись из лесного, болотного и озёрного царства Центральной России, к югу от Пензы и Тамбова неожиданно открывается бархатный занавес леса, и происходит контрастный, а потому вызывающий восторг и удивление переход в широкие раздольные степи. Бездорожья среди подпирающих небо смолистых сосновых боров, мрачных ельников и вековых дубрав, сменяются прозрачными берёзовыми перелесками, любующимися своим отражением в чистых степных речках. В трёх десятках километров к юго-западу от Пензы и начинается небольшим ручейком наш Хопёр. Прихотливо обходя причудливые отроги Приволжской возвышенности, через две сотни километров от истока, река трижды резко меняет своё направление, образуя благодаря особенностям рельефа своими очертаниями почти зеркальное отражение буквы «зет». Вот в этом речном «углу» Хопра, на самой высокой точке местности и расположилась наша несравненная Михайловка.

 Великолепие природы окружает Михайловку в любое время года. Зимой наша земля превращается в волшебную сказку. Не успеют высохнуть вешние воды, как сразу за усадьбами начинают зеленеть умытые луга, с обилием цветного разнотравья и дикой земляники. Пчёлы и шмели заводят с рассветом свою медовую песню. Несмолкаемым хором стрекочут в траве кузнечики. А высоко в небе, радуясь пробуждению природы и рождению нового дня, серебряными колокольчиками рассыпают свои трели жаворонки. Ширится бескрайнее раздолье, и вот уже косы начинают выводить свои травяные сточки… Летом же, когда солнце надувается огромным огненным шаром, луга превращаются в изумрудные моря, играющие и переливающиеся всеми цветами радуги. Стараясь подольше сохранить чарующую красоту природы, принося себя в жертву всё сжигающему светилу, плывут по небу облака. То перегоняя друг друга, то рассыпаясь на мелкие кусочки, в лучах нашей звезды они меняют свой цвет от тёмно-лилового до снежно-белого. Поверьте, таких облаков нет больше нигде! А короткие летние ночи, когда тихо шелестит на разморенных зноем деревьях листва и светит загадочно-жёлтая Луна? Из низин доносятся рулады лягушек, вторят которому лишь монотонные, убаюкивающие песнопения перепёлок. Осень приводит с собой другую пору. Только сойдёшь в грибную гавань перелеска, чтобы полюбоваться берёзовым хороводом, вдохнёшь свежую прохладу полей, а в корзинку к тебе уже сами лезут грибы. Вокруг тебя – хрустальная тишина; только видишь, как изучают тебя с ветки небольшие пичужки, да слышишь вдалеке прерывистый стук дятла. И в этой тиши можно часами наслаждаться окружающей тебя красотой.

 Хочется низко поклониться нашей земле. Многострадальной, мудрой, сказочной. И хочется, чтобы как можно дольше здесь не прерывалась связь поколений, людей, которые всей душой любят и ценят свою малую Родину.

Глава 1

Родину следует любить не за то, что она велика, а за то, что она твоя.

Сенека Младший, 26 г.н.э.

  Учёные - краеведы утверждают, что лесостепное Прихопёрье было освоено человеком уже около 35 – 14 тыс. лет назад. Самые ранние стоянки людей появились в этой местности около 7 тысяч лет назад. А практически на всей территории современного Балашовского района найдены остатки поселений медно – каменного века (энеолита), эпохи бронзы и раннего железного века (7 в. до н.э. – 3 в. н. э.). Во время последнего из перечисленных, здесь господствовали два разноязычных народа: племена городецкой культуры – финно-угры, остатки осёдлого поселения которых расположены у современного с.Алмазово. (Там археологами обнаружены каменные и бронзовые орудия труда, глиняная посуда, и большое количество костей различных животных. Основными занятиями людей этого племени были пастушеское скотоводство, мотыженное земледелие, охота и рыболовство, изготовление железных орудий труда и оружия.) Другие же - кочевники – сарматы, вели совсем иной образ жизни. Их курганные погребения разбросаны по всей территории Балашовского района. Один из таких курганов находится примерно в двух километрах от северо-восточной окраины с.Михайловки. (По свидетельству специалистов Саратовского областного музея, некоторое время назад обследовавших этот курган, структура его почвы говорит о том, что он относится не к природным, а к антропогенным образованиям, т.е. является насыпным. Но раскопки здесь, к сожалению, так и небыли начаты. А уже в наши дни склоны кургана были распаханы.)

   В 12 - 14 веках нашей эры территория современного Балашовского района была тесно связана с древнерусскими центрами. Летописные источники сообщают, что восточная граница Черниговского княжества доходила до рек Хопёр и Ворона. В 16 веке территория Балашовского края вошла в состав Русского государства. И Прихопёрье стало пристанищем беглых крестьян из центральной России. За Хопром же расстилалось бескрайнее «Дикое поле».

 С 1681 г. из «Дикого поля» боярам и служилым людям начинают выделяться поместья и вотчины «за службу». Отвод земель сопровождался некими злоупотреблениями, вызвавшими в 1713 г. царское повеление: «Взять в казну поместья, розданные без указа великого государя». При этом, стоит обратить внимание вот на какой факт. В 1691 г. дворцовые земли, охватывавшие границы трёх, бывших в те годы, губерний – Рязанской, Тамбовской и Саратовской по рекам Цне, Вороне и Хопру, Медведице, Терсне и Елани, - пожалованы были боярину Л.Б. Нарышкину, куда он стал переселять своих крепостных крестьян из Рязанских, Муромских и подмосковных вотчин. А уже в 1694 – 95 гг. тот же Нарышкин пожаловался Петру l на «самовольно селящихся на пожалованных ему землях людей разного звания». Можно сказать, что, используя своё положение (будучи родственником Петра l по женской линии), он пожелал практически единоличного управления вновь присоединённой обширной территорией. Т.к. на тот момент, все остальные вельможи были «ниже» его «по положению», то кто бы рискнул спросить у самого царя – а сколько же, где и каких земель было выделено самому боярину? «По указу» же земли, скорее всего, могли получить только те, кого сам Нарышкин хотел видеть «в соседях». При этом, получившие землю «по указу», не торопились заселять её, а большей частью сдавали в аренду разным промышленникам и даже свободным крестьянам. А многие - не спешили даже фактически вступить во владение данной землёй, и по нескольку лет она оставалась даже не обмежёванной, поэтому и планов на неё не получали. Ещё одной возможной причиной «жалобы» можно назвать желание иметь на «своей» земле как можно больше крепостных крестьян, ведь крепостное право было введено ещё в 1649 г. Нарышкин же считался первым и крупнейшим землевладельцем во всей Саратовской губернии.

   Кроме «пожалования по рескриптам», земля приобреталась и другими способами: нарезкою на прибылые души при генеральном межевании (при котором обмерянная земля приписывалась не к владельцам, а к поселениям), или, если где не хватало, помещичьим крестьянам до площади 15-ти десятин. (Чтобы представить, сколько это, надо сделать некоторые математические вычисления и знать, что десятиной называлась площадь в 2400 кв. саженей (в современных цифрах – 1,09 га.). Такая десятина называлась «казенной». Но в 18 - 19 веках появилась «владельческая» или хозяйственная десятина, равная 3200 кв. саженей или 1,45 га. Гектар же представляет собой участок, площадью 10000 кв.м. Поэтому, до 18 века на каждого крепостного крестьянина помещик мог требовать 16,35 га. земли, а с 1700 г. – уже 21,75 га.) И, конечно, те, кто просил у Петра l «взять в казну поместья», просили и нового передела земельных угодий, мечтая получить двойную выгоду: уменьшить число соседей - землевладельцев и использовать новую меру площадей. Прошло полвека, и в 1763 году Екатерина Великая подписывает первый (второй в 1783 г.) указ о том, что «малороссийский народ» (т.е. выходцы с современной Украины) «имеет постоянное право на вольный переход с места на место, всюду, без всякого препятствия». К сожалению, указы эти в Прихопёрье практически не исполнялись. Например, с.Баланда (современный г.Калининск) было образовано в 1680г. малороссами из Черниговской и Харьковской губерний. Но земля, где они поселились, была «пожалована» в 18 веке графу Шереметьеву, и через некоторое время, все жившие в Баланде вольные люди, сделались его крепостными. Терновская же волость начала «заполняться» хуторами малороссов до начала 18 века. Основывал их всякий, где пожелал. К 1744 году из некоторых хуторов оформились довольно большие сёла. Но люди и не подозревали, что в 1799 году обер – гофмаршалу Нарышкину будут «возвращены» «взятые» когда-то у его предков земли, например, вокруг современного села Сухая Елань, которое было основано ещё в 1707 году, при т.н. «опекунском межевании», когда предполагалось передать земли «вольным поселенцам». «Вернули» Нарышкину всего 255,454 десятин (более 370 га.), хотя он отстаивал свои права на вдвое большее количество земли. В 1803 – 1819 гг. с этих земель «хозяином» были «отпущены на волю» 2973 человека, при условии взноса ими в банк 614 рублей, где эти «души» были заложены. Так «барин» трактовал указ «О вольных хлебопашцах», по которому помещик мог, по своему желанию, освобождать людей. Здесь же, для примера, хочется отметить то, что с.Пады было главной вотчиной Нарышкиных в Прихопёрье. А, например, генерал – майор Г.П. Чернышов в 1723 г. получил земли, на которых уже стояло село Перевесенка. К 1790 г. права на землю (через его сына И.Г. Чернышова, а затем гр. Кошелеву (урожденную Волконскую)) были переданы П.А. Волконскому, который и закрепостил крестьян. Слободу же Романовку основали в 1720 г. также вольные выходцы из Киевской губернии. Но, как оказалось, земля под слободой - собственность гр. Воронцова, хотя получил он её намного позже основания поселения. Документально же зафиксировано то, что закрепощённые им крестьяне платили оброк по 8 копеек «с ворот», который впоследствии был увеличен.

   И вот на календаре практически середина 19 века. Ценность населённых имений в 1850 году показывалась от 120 до 200 рублей серебром за крестьянскую душу. Средняя цена десятины ненаселённой земли составляла от 15 до 18 рублей, (а, например, А.Г. Воронцову до 1805 г. (а, затем, и его потомкам)), принадлежало в Прихопёрье 4000 десятин земли и сёла Свинуха и Рассказань. В аренду же земля сдавалась от 3 до 11 рублей за десятину в год. Кто же был в эти годы «хозяевами» земли и крестьян? В нескольких уездах Саратовской губернии более чем 1000 душ крепостных владели: князь М.С. Воронцов – 10029 душ, граф И.И. Воронцов – Дашков - 4929 душ, князь Кочубей – 7506 душ, Л.А. Нарышкин – 4769 душ, коллежский советник Устинов – 3704 души, А.А. Столыпин (Монго) – 2235 душ. И если провести небольшие вычисления, то можно увидеть, что, например, крестьяне князя Воронцова стоили ему (по минимуму) всего 1 млн. 204 тыс. рублей, а земли «на них» приходилось более двух тысяч (2181) кв. км. Если принять во внимание, что площадь современной Саратовской области 100 тыс. кв. км., то князю в своё время принадлежала 1/50 её часть. Не так уж и мало.

 В Балашовском уезде «список помещиков» (без указания населенных пунктов) будет таким: А.А. Нарышкин – 6479 душ, гр. С.М. Воронцов – 5017 душ (слобода Романовка и др.), Л.Б. Нарышкин – 4498 душ, гр. А. Разумовский – 3834 душ (с.Аркадак), гр. Абаза – 2203 души, кн. С.Г. Гагарин – 1694 души, ст. сов. Чихачёв – 1417 душ, А.Н. Львов – 1308 душ, ст. сов. Кривцов – 1254 души, кн. С. Голицын – 1167 душ, кн. Т.В. Васильчиков – 1129 душ, генерал – майор Салов – 1094 души, генеральша Талызина – 1078 душ, кн. А. Волконская – 1140 душ, кн. П. Волконский – 1120 душ.

 С последней фамилией в нашем селе связывают многое: и происхождение названия, и выбранного Ангела – хранителя храма, и сад. Причем связывается это всё с конкретным человеком – Михаилом Сергеевичем Волконским, сыном декабриста. А ещё, всем михайловцам известно , что наше село Волконский выиграл в карты у кого-то из Воронцовых. Давайте попробуем разобраться, как все было. Но для этого нам нужно будет мысленно перенестись на несколько веков назад.

 Посмотрев на современную карту Балашовского района и прилегающих территорий, можно заметить довольно большое количество населённых пунктов, названия которых ассоциируются с известными фамилиями дворянских родов: Хитрово, Голицыно, Шувалов, Чернышовка, Чадаевка, Воронцовка. Можно назвать удачей, что эти топонимы сохранились до наших дней, пережив многие повороты истории. И, встретив их на карте, можно с уверенностью сказать, кто был «хозяином» этих мест много лет назад. Но можно ли сказать это и о нашей Михайловке? Скорее всего, при всей простоте названия села, всё не так просто. Ведь в памяти старожилов тесно переплелись две княжеские фамилии: Воронцовы и Волконские.

Глава 2

Корень дворянства моего кроется в отдаленной древности, имена предков моих на всех страницах истории нашей…

А. С. Пушкин.

   Перед вами – небольшие «ветви» генеалогических деревьев этих знаменитых фамилий, которые относятся к древним русским родам. Хотя князь П.В. Долгоруков придерживался такой точки зрения, что древний боярский род Воронцовых вымер в 16 веке, а позднейшие Воронцовы лишь «приписались» к нему. Сочтя это мнение оскорбительным, князь М.Н. Воронцов послал в своё время Долгорукову вызов на дуэль, которая, почему-то, так и не состоялась. Но давайте вернемся к официально принятой генеалогии. Согласно ей, родословие Воронцовых выводится от легендарного Шимона Африкановича, выехавшего из варяжской земли в Киев в 1027 году. Непосредственным родоначальником фамилии считают Фёдора Васильевича Воронцова (ок. 1400 г.). Воронцовы записаны были в пятой части родословных книг Владимирской, Курской, Московской, Калужской, Санкт-Петербургской и Ярославской губерний. Указанный же в данном «дереве» Гаврила Никитич Воронцов – сотник стрелецкого войска, погиб при осаде Чигирина в 1678 г. Его сын, Ларион Гаврилович (1674 - 1750) - был стольником и воеводой в Ростове Великом. Михаил Илларионович Воронцов (1714—1767) — граф, государственный канцлер; средний сын Лариона (Иллариона) Воронцова, родился в 1714 г. Четырнадцати лет был определён камер-юнкером при дворе великой княжны Елизаветы Петровны и служил последней и пером своим, которым хорошо владел, и деньгами богатой своей свояченицы, жены своего брата Романа. Вместе с Шуваловым стоял он сзади саней, на которых цесаревна поехала в казармы Преображенского полка в ночь провозглашения её императрицей; он же  вместе с Лестоком арестовал Анну Леопольдовну с её семейством. За это Елизавета пожаловала его действительным камергером, поручиком новоучреждённой лейб-компании и сделала владельцем богатых поместий. 3 января 1742 г. Михаил Илларионович стал мужем Анны Карловны Скавронской, двоюродной сестры государыни. В 1744 г. был возведён в графское Российской империи достоинство и, вслед за тем, назначен вице-канцлером. В 1748 г. он едва не подвергся опале. На него пало обвинение в соучастии в заговоре Лестока, но ему удалось легко оправдаться и вернуть себе расположение императрицы. Когда в 1758 г. канцлера А.П. Бестужева-Рюмина постигла опала, на его место был назначен Воронцов. Ни современники, ни историки не согласны в оценке деятельности М.И. Воронцова. Большинство историков  называют его малоспособным, малообразованным и поддающимся чужому влиянию. Зато почти все считают Михаила Илларионовича человеком честным, мягким и гуманным. Друг и покровитель М.В. Ломоносова, он интересовался успехами родной науки и, насколько можно судить по его письмам, особенно последнего десятилетия жизни, обладал хорошим образованием.

   Иван Илларионович Воронцов (1719 - 1786) младший сын Л.Г. Воронцова, генерал – поручик, сенатор, камергер, президент Вотчинной коллегии в Москве. Был женат на Марии Артемьевне Волынской – дочери казненного при Бироне кабинет – министра. Иван Илларионович Воронцов– Дашков (1790 - 1854), внук Ивана Илларионовича Воронцова, обер – церемониймейстер при Дворе императора Николая l (1789 г.).

 Наибольший же интерес представляет для нас ветвь Воронцовых, идущая от старшего сына - Романа Илларионовича. Большинство представителей этой «ветви» были личностями яркими и неординарными. А о личности самого Романа Илларионовича у историков до сих пор не сложилось единого мнения. Родился будущий сенатор 7 июля 1707 года. Начал службу офицера лейб – гвардии Измайловского полка. Роман Илларионович был женат на княгине Марфе Ивановне Долгоруковой, урождённой Сурминой, женщине, богатой настолько, что она давала в долг цесаревне Елизавете Петровне. Овдовев в 1740 (1745?) г., Воронцов остался с пятью детьми на руках. Три девочки нашли приют в доме своего дяди, Михаила Илларионовича, а сыновей Воронцов оставил при себе. После дворцового переворота в 1741 г. он сопровождал в заточение правительницу Анну Леопольдовну и ее семью. В годы царствования Елизаветы Петровны, помимо службы в полку и при Дворе, Р.И. Воронцов много времени уделял управлению своими многочисленными имениями и несколькими уральскими заводами. Генерал – поручик и сенатор при Елизавете, генерал – аншеф при Петре III. Занимая в 1760-х посты сенатора, члена, а затем председателя Уложенной комиссии, он оставался одним из известнейших русских масонов, что прибавляло ему двусмысленной славы. В 1760 г. Воронцов возведен в графское Римской империи достоинство вместе с братом, Иваном Илларионовичем, но в России этот титул был признан только спустя 35 лет. При дворе Петра III, где властительницей умов и сердец была дочь Романа Илларионовича Екатерина, сам он являлся очень влиятельной фигурой. Но после свержения государя, участь Воронцова была незавидной – его арестовали и выслали в Москву, лишив многих имений. В 1778 – 1782 годах, исполняя обязанности генерал – губернатора Владимирской и Тамбовской, в 1780 – 1782 гг. Пензенской, а с 1781 года еще и Костромской губерний, Роман Илларионович получил в народе оскорбительное прозвище «Роман - большой карман», что было совершенно незаслуженно. Но слух о том, что своими поборами и лихоимством, он довел вверенные ему губернии до крайнего разорения, достиг императрицы, и она, в день его именин, прислала ему в подарок кошелёк. Получив такой «двоезначущий» знак монаршей милости при гостях, Роман Илларионович так был им поражён, что вскоре умер. Хотя, зная о порочащих его слухах, Воронцов многократно обращался в Петербург, чтобы прислали комиссию с проверкой его деятельности. Словно специально, чтобы усилить подозрения, комиссия медлила с приездом. Однако, воспоминания людей, хорошо знавших Романа Илларионовича, свидетельствуют о другом: он был правдив, верен Отечеству, усерден и ревностен в службе. 29 декабря 1783 г. в «Санкт-Петербургских ведомостях» было помещено сообщение из города Владимира: «Тридесятого числа прошедшего ноября месяца скончался здесь граф Роман Ларионович Воронцов, генерал - аншеф, сенатор, действительный камергер, Владимирского и Костромского наместничеств генерал - губернатор и российских орденов Святого апостола Андрея, святого Александра Невского, Святого равноапостольного князя Владимира большого креста первой степени, польского Белого Орла и святой Анны кавалер». На смерть Романа Илларионовича, были написаны такие стихи: «Всех вверенных себе считая за детей,// Любил он как отец их всей душой своей.// Он кроток был, правдив, нелицемерен,// Усерден, ревностен, Отечеству был верен.// Был снисходителен, рассудлив, духом твёрд,// Прибежищем он был и сиру, и убогу...// И притеснённым всем являл защиту многу.// Науки он любил, их тщился насадить,// Невежество, порок в сердцах искоренить». В опровержение досужих домыслов, похоронили земляки графа Воронцова в древнейшем соборе своего города — Дмитриевском, что красноречиво свидетельствует о признании его высоких нравственных качеств и заслуг перед губернией. Две его дочери (третья, Мария, умерла совсем молодой) выбрали разные пути. Елизавета приобрела «известность» как фаворитка Петра III. Екатерина же вошла в историю как первая женщина - президент Российской Академии и директор Петербургской Академии наук. Она была замужем за князем Михаилом-Кондратием Ивановичем Дашковым. По ходатайству Екатерины Романовн её двоюродному племяннику Ивану Илларионовичу в 1807 г. дозволено было присоединить к своей фамилии фамилию Дашковых и именоваться графом Воронцовым-Дашковым.

 Один из сыновей Романа Илларионовича, Александр Романович Воронцов (1741–1805) – граф и будущий государственный канцлер, службу начал 15-ти лет, как и отец, в Измайловском полку. В 1759 его дядя Михаил Илларионович, принимавший большое участие в судьбе своих племянников, отправил его в Страсбургское военное училище; после окончания которого  Александр побывал в Париже и Мадриде и составил для дяди описание испанского управления. Возвратившись в Россию (1761 г.), он вскоре был назначен поверенным в делах в Вене, а с воцарением Петра Фёдоровича был отправлен полномочным министром в Англию. При Екатерине II он был сенатором, президентом коммерц-коллегии, но стоял в отдалении от Двора.

 Второй его сын, Семён Романович Воронцов (1744 - 1832) – граф, российский политический деятель и дипломат, генерал от инфантерии, кавалер всех российских орденов, был послом в Италии. С 1784 г. - российский посол в Лондоне, был женат на Екатерине Алексеевне Сенявиной (скончавшейся в Венеции в 1784 г.). Самый известный внук Р.И. Воронцова (сын Семёна Романовича) Михаил Семёнович Воронцов (1782 - 1856) - граф, а с 1845 г. светлейший князь, генерал – фельдмаршал, почётный член Петербургской Академии наук (1826 г.), новороссийский и бессарабский генерал - губернатор (1823 - 1844 г.), способствовавший хозяйственному развитию этого края, строительству Одессы и других городов. В 1844 – 1854 гг. - наместник на Кавказе. Со смертью его беспотомного сына, генерал - адъютанта, светлейшего князя Семёна Михайловича Воронцова (1823 - 1882), в том же 1882 г. высочайше дозволено было графу Павлу Андреевичу Шувалову принять герб, титул и фамилию его деда по матери, Михаила Семёновича Воронцова, и именоваться светлейшим князем Воронцовым графом Шуваловым. В 1886 г. разрешено было графу Михаилу Андреевичу Шувалову, как наследнику майоратного имения, учреждённого в роде Воронцовых, именоваться светлейшим князем Воронцовым графом Шуваловым. Но причем здесь Шуваловы? Притом, что у М.С. Воронцова, кроме Михаила до взрослых лет дожили еще двое детей: сын Семён и дочь Софья (1825 - 1879), которая была замужем за графом Шуваловым. А к их детям вернулась родовая фамилия.

 Род князей Волконских не менее древний. Ранее уже упоминалось, что в 12 - 14 веках территория современного Балашовского района была тесно связана с древнерусскими центрами, и что примерно в это же время, восточная граница Черниговского княжества доходила до рек Хопёр и Ворона. Черниговщиной же с 14 века управляли Волконские. Предположительно, эта, ставшая княжеской, фамилия, происходит от названия реки Волконь. Сами Волконские проводили свою генеалогию от младшей ветви потомков князя Владимира Мономаха (1053 - 1125) (т.е. считали себя Рюриковичами), и далее – от Всеволода Юрьевича «Большое гнездо» (1154 - 1212), великого князя Владимирского, потомки которого (в пятом поколении), Константин, Иван и Федор, переселились в 14 веке на берега Волкони. Род князей Волконских был внесен в пятую часть дворянских родословных книг десяти Российских губерний, в том числе Тамбовской, Воронежской и Саратовской. Давайте сейчас рассмотрим ту ветвь родословного дерева этой фамилии, которая напрямую относится к интересующему нас человеку – Михаилу Сергеевичу Волконскому.

   В российской истории 18 века свой след оставил князь Григорий Семёнович Волконский (1742 - 1824). Кроме всего прочего, его имя должно быть записано в анналы истории ещё хотя бы и потому, что один из его сыновей, Сергей Волконский, стал декабристом – участником декабрьского восстания 1825 г. Сын Сергея Волконского, Михаил (1832 - 1909), при рождении был записан в заводские крестьяне. И лишь в 1856 году (в 24 года) получил право дворянства и княжеское достоинство, «отнятое» в своё время у его отца. В дальнейшем – проделавший головокружительно успешный путь по карьерной лестнице: - 1876 г. – попечитель Петербургского учебного округа, - 1880 г. – член Совета Министерства народного просвещения, - 1882 г. – товарищ (заместитель) министра народного просвещения, сенатор, член государственного Совета, тайный советник и обер-гофмейстер двора. Современники отмечали, что Михаил никогда не разделял убеждений отца, и впоследствии старался всеми способами не афишировать свое каторжное детство. В этом, видимо, сказалось воспитание матери. Ведь его отец, Сергей Григорьевич, проживая в Сибири, заинтересовался сельским хозяйством, начал общаться с крестьянами. Мария Николаевна же, даже в Сибири оставалась великосветской дамой, хозяйкой салона. Михаил Сергеевич был женат на княгине Елизавете Григорьевне Волконской. Казалось бы, всё очень просто. Но именно здесь начинается одна интересная, а, может быть, даже, сказочная история.

   У декабриста Сергея Волконского была родная старшая сестра Софья. Далеко не бедная сама, выйдя замуж, она сделала, как тогда говорили, «блестящую партию». Её муж, Пётр Михайлович Волконский (1776 - 1852) - светлейший князь, министр императорского Двора и уделов, начальник генерального штаба, генерал-фельдмаршал, канцлер российских императорских и дворянских орденов. Один из сыновей Софьи, Григорий, будущий чиновник МИД, и (по иронии судьбы), заместитель попечителя Петербургского учебного округа. (Правда, занимал он этот пост немного раньше, чем тогда, когда бы его непосредственным начальником стал двоюродный брат Михаил.) Но Софья Григорьевна была знаменита не только этим. Марии Николаевне Раевской (жене С.Г. Волконского) принадлежат известные многим «Записки», написанные ею «для сына изгнания», в которых она рисует не только картину своей жизни, но и объясняет причины своего нравственного выбора. В них же она пишет и то, что после отправки Волконского в Сибирь, его родная сестра Софья присвоила значительную часть его состояния. (И после амнистии, Сергею Григорьевичу удалось сохранить лишь «несколько крох» имений, (которые у него были в Таврической, Нижегородской и Ярославской губерниях)). Но, проживая уже в Петровском заводе, по свидетельству Марии Николаевны, они располагали большими средствами, тратя на себя по 40 тысяч рублей в год.

  Также, в годы ссылки своего брата, Софья вступила во владение родовым имением Фалль (Schloss Fall) (в наши дни расположенным на территории Эстонии, недалеко от г. Таллина), которое принадлежало ранее её отцу. В настоящее время там проживают потомки Волконских (один из них – рок-музыкант Пётр (Peeter) Андреевич Волконский, 1954 г.р.), которые признают, что это имение их «русских родственников по материнской линии – брата и сестры, Сергея и Софьи».

 Но как же произошло примирение двух семей? А вот как. У Григория Петровича Волконского было двое детей: сын Пётр (1843 - 1896), избравший впоследствии карьеру дипломата, и дочь Елизавета (1838 - 1897), которая вышла замуж (вот он, поворот судьбы), за Михаила Волконского: породнились внучка Софьи и сын Сергея! И получается, что М.С. Волконский женился на дочери своего двоюродного брата (т.е. на своей племяннице), и тем самым вернул себе родовое имение Фалль, да, видимо, и ещё много чего, присвоенного в прошлом его родной тёткой! Был ли счастливым этот брак? Сейчас об этом уже сложно сказать. Точно одно. В нём у Волконских появилось на свет шестеро детей. И родились они – в фамильном имении Фалль! При этом один из сыновей Михаила – Пётр был не только «приписан к слободе Романовке», но и стал впоследствии  предводителем дворянства Балашовского уезда. И это именно его потомки сохраняют фамилию рода. Но давайте ещё раз вернёмся немного назад.

 После отъезда из Сибири, семья Волконских жила в Москве, временами – за границей. Последние годы жизни старших Волконских проходят в имении дочери - в селе Воронки Черниговской губернии. (Мария Николаевна умерла в 1863 г., Сергей Григорьевич – в 1865 г.) Но есть неоспоримый факт, что в 1863 году Сергей Волконский с сыном приезжал «осматривать» имение, считающееся, в то время, вторым по площади после Фалля. «Адрес» этого имения – село Павловка Борисоглебского уезда Тамбовской губернии. С годовым доходом от него в несколько тысяч рублей. Вот это «кроха»!

 Где же искать это имение на современной карте? Не вникая в административные преобразования того времени, но подразумевая, что искомый населённый пункт за всё это время не поменял своего названия, в пределах 100 км. от г.Борисоглебска мы находим две Павловки: одна - практически на границе современных Тамбовской и Пензенской областей, другая - между городами Эртиль и Жердевка (но в границах Тамбовской области). А может быть имение превратилось в город Павловск? «Приписан» же Михаил был к какому-то (не удалось пока найти в архиве) населённому пункту Балашовского уезда. Этот факт лишний раз подтверждает то, что Прихопёрье для Волконских не было чужим. Но давайте вернемся к этому вопросу позже, а сейчас обратим внимание вот на что.

  В воспоминаниях старожилов села, передаваемых из поколения в поколение, отмечается, что в первые годы XX века, в усадьбу Волконского (находившуюся на территории сада), в летние месяцы приезжала жить «добрая» барыня, хорошо относившаяся к крестьянам. Кем она могла быть? Ведь Елизавета Волконская умерла за три года до нового века. А мог ли это быть кто-то из её детей? Давайте посмотрим на них.

- Сергей (1860 - 1937) – директор императорских театров, театральный, художественный и кинокритик, камергер, действительный статский советник, Борисоглебский уездный предводитель дворянства. В 1918–20 гг. преподаватель московского Института слова. С декабря 1921 года в эмиграции. Умер в США.

- Пётр (1861 - 1948) – камергер двора, предводитель дворянства Балашовского уезда. Был приписан к слободе Романовке данного уезда. Женат, с 1890 г., на Шаховской Елизавете Алексеевне (1864-?). Сын Михаил (1891 - 1961). Внук Андрей (1933). В 1948 году семья эмигрировала в Париж.

- Мария (1863 - ?) – фрейлина Императорского двора.

- Григорий (1864 - 1912) – в молодые годы женился на француженке, жил во Франции, у него было четверо детей.

- Александр (1866 - 1934) – подполковник генерального штаба, военный атташе в Риме. Жил и умер в Италии.

- Владимир (1868 - 1953) – действительный статский советник. С 1907 года товарищ (заместитель) председателя государственной думы, с 1915 – товарищ министра внутренних дел. В 1897 – 1915 гг. Шацкий уездный предводитель дворянства. Женат с 1892 г., на Звегинцовой Анне Николаевне (1870 - 1950), дочь Елена (1894 - ?). В 1913 году эмигрировал.

  Кто же из них мог гостить в Михайловке летом? Давайте пойдём от обратного. Кто, скорее всего, не мог? Григорий и Александр – по причине службы и занятости при Дворе; Сергей и Владимир – имели свои имения и были загружены обязанностями в других губерниях (Воронежской и Рязанской соответственно). Остаются двое. Мария. (Каких-либо более полных данных о ней найти не удалось, и, вполне может быть, что к началу XX века её уже не было в живых. С другой стороны, в 1900 году ей было всего 37 лет. Но есть ли смысл  довольно молодой женщине  проводить летние месяцы вдали от Двора? Скорее, наверное, нет). И Пётр. Вполне возможно, что ему достались в наследство (по «приписке») Балашовские имения. Приезжая сюда по делам как минимум до революции 1905 г., он привозил в имение сына и жену, которая и была «барыней». После того как в 1905 году имение сгорело, они могли останавливаться и в гостевом домике на территории сада. Скорее всего, князь чувствовал бесполезность восстановления господского дома. Дворянство уже не играло в провинции той роли как раньше, сыну нужно было давать образование. И мало-помалу эти приезды сошли на нет. Территория сада начала приходить в запустение. А тут и Первая мировая, и Октябрьская революция. Поэтому, скорее всего, и не осталось в памяти людей имени той барыни, слишком уж на короткий срок она приезжала. А если бы в имении жил управляющий с семьёй, то, наверное, михайловцы запомнили бы имя его жены, так как эта семья жила бы «на глазах» крестьян постоянно, и не было бы тогда безликого слова «барыня».

 Но почему же в памяти сельчан четко сохранилось имя Михаил? Ведь Михаил Сергеевич Волконский, к тому времени уже достаточно пожилой человек, скорее всего, так никогда и не посетил купленную им усадьбу? Может быть, потому, что Михаилом звали также и сына Петра Михайловича. К концу первого десятилетия 20 века он уже был довольно взрослым (около 20 лет), и знавшие его жители Михайловки, вполне могли рассказывать о нём своим детям и внукам, не называя его отчества. А слушатели ассоциировали имя «Михаил» с сыном декабриста. Ведь в конце 20 века, даже его начало стало казаться нам очень далеким. И имя «Михаил Волконский» для молодого поколения звучит просто привычным разговорным словосочетанием. Потому как для нас, что 1832, что 1891 годы в рассказах наших бабушек превращаются в «преданья старины глубокой».

 А сейчас давайте все-таки попробуем ответить для себя на вопрос: почему наша Михайловка стала Михайловкой, и причём тут Волконский. Но для этого надо понять, как, и, главное, когда, образовалось наше село.

Глава 3

Надо быть смелым, чтобы видеть скрытое.

М. Метерлинк, «Синяя птица».

  Старожилы села относят возможное время появления Михайловки к третьей четверти 17 века (1680 - 1690 гг.). По их словам, поселение было образовано выходцами из Украины, которые имели разрешение царицы Софьи (сестры Петра 1) на заселение свободных государственных земель. Значительное же увеличение количества здешнего населения произошло в 1697 – 98 гг., за счёт наплыва беглых работников с Петровских верфей Воронежа, где строились корабли для похода на Азов. Возможно, что часть первых жителей села также составляли чумаки, поселившиеся в этой местности в 1648 – 49 годах, когда возник так называемый «соляной путь» от озёр Эльтон и Баскунчак до Тулы, Тамбова и Москвы. Также практически с самого образования поселения в нём стали жить несколько десятков цыганских семей, по неизвестной для нас причине перешедших к оседлому образу жизни, и несколько семей казахов и калмыков. Сохранились устные предания о том, что славянские поселенцы жили в землянках, а казахи и калмыки в - кибитках. К какому же выводу можно прийти, зная такие факты? Как ни странно, например, к такому, что «годом рождения» нашего села можно считать, по разным версиям, несколько дат.

   Историки отмечают, что когда крестьянская война под руководством Пугачёва (1773 - 1775) охватила и населённые пункты Прихопёрья, оно к тому времени было плотно и густо заселено. Самым старым населённым пунктом современного Балашовского района считается село Большой Карай. В нём с 1695 г. уже функционировала церковь. Заселение нашей местности, в основном, шло с северо-запада на юго-восток. Среди поселенцев были представители разных народов. Но в этих же местах, именовавшихся когда-то «Диким полем», вольготно чувствовали себя крымские и кубанские татары. Зафиксировано по крайней мере  два огромных «набега» на эти земли (в 1711 и в 1717 гг.), когда татарами было разграблено множество сёл; убито и уведено в плен множество людей. Поэтому в 1719 г., в целях усиления безопасности южных границ, было начато строительство укреплённой линии от Царицына к Дону. В 1745 г. на территории нынешнего Балашовского района существовали уже четыре населённых пункта: деревня Тростянка (121 душа мужского пола), пос. Пады (160 душ), пос. Котоврас (24 души), и сельцо Алмазово (59 душ). Сам же город Балашов возник из хутора мордвина (обращенного в христианство) Василия Балашова в период между 1745 и 1761 годами, когда к этому хутору были переселены более 300 душ дворцовых крестьян. (В 1768 г. в поселении построили церковь во имя Архангела Михаила).

   В 1745 г. в нашу местность, скорее всего повторно, для перевозки соли с озера Эльтон, были приглашены украинцы - «чумаки». Они имели немалые льготы: им давались земли под пастбища, выдавались ссуды на обзаведение личным подворьем, снижались налоговые платежи, они не призывались на военную службу. На торговом пути от Саратова до Воронежа и Тамбова возникло около 160 украинских слобод и хуторов. На территории Балашовского края одним из наиболее крупных поселений была Романовка. Массовое переселение русских людей на эти земли происходило в промежутке между 1775 - 1800 гг. В эти же годы Балашовскую землю затронули и административные преобразования. При Павле I, указом от 12 декабря 1796 г. были упразднены 8 губерний, в том числе и Саратовская. Балашовский уезд вошел в Астраханскую губернию. В октябре же 1797 г. Балашовский уезд был разделен между Новохопёрским и Сердобским уездами. А указом императора от 24 мая 1803 года уезд был восстановлен в прежних границах.

   В 1760 – 70 гг. академики Фальк, Паллас, Гремлин и Лепёхин исследовали, по заданию правительства, «новый край России» – Саратовское Поволжье. Фальк, побывавший в этих местах в 1769 г., но опубликовавший свои заметки только в 1824г., сообщил, что вокруг Балашова расположены «слободки – небольшие селенья малороссиян, переведенных сюда Петром l, после беспокойств при Мазепе». То есть, во второй половине 18 века, население здешних мест было преимущественно украинским. (При этом, историки отмечают, что термин «малороссы», по отношению к украинцам, стал общеупотребительным с середины 17 века, т.е. с 1650-х годов.)

   Конечно, хотелось бы верить, что наша Михайловка возникла в 1680 - 90 годах. Но это пока не подтверждено документальными свидетельствами. Если бы они были найдены, историки не преминули бы об этом сообщить. Но, вполне может быть, что в пределах территории будущего села могли останавливаться на время какие-либо «транзитные» переселенцы. Или чумаки. А вполне может быть, что у истока, превращенной сейчас в каскад озёр, речке, на самой высокой точке местности, стоял казачий пост, охраняющий границы недавно присоединенных земель. И, скорее всего, тогда же здесь могли жить и несколько семей казаков.

   Ещё одна дата рождения села, имеющая право быть, это 1700 - 1710 годы. Петровские верфи, «путешествие» Петра I на Кавказ, основание «Петрова Вала» - казаки были нужны, может быть, даже не столько «ловить беглецов», сколько охранять дорогу царствующей особы. И какой - либо казачий пост, на месте нынешней Михайловки, также был вполне возможен.

 Третья дата – 1740 г. Через пять лет после этой даты Романовка уже будет упоминаться как одна из самых больших слобод Саратовской земли. Но Романовка возникла прямо у в то время широкого тракта. Михайловка же расположилась немного в стороне от него. Но тоже была слободой. Что это значит? Слободой в русском государстве в 11 - 17 веках называли различные поселения, население которых освобождалось от повинностей. Михайловка вполне могла быть и чумацкой слободой, но, скорее всего, - ямской. Недалеко от Михайловки были сёла Конное и Почтовое, названия которых говорят о том, чем занимались их жители. И, может быть, жители Михайловки были освобождены от ямской повинности - обязанности предоставлять для государственных нужд подводы, лошадей и возчиков, отправляя это всё в Романовку.

   Скорее всего, Михайловское поселение было основано весной. Одним из первых зданий в населённом пункте всегда строилась церковь. По православным канонам - «день» Архистратига Михаила - 21 ноября. Т.е. уже готовый храм должен был быть освящён именно в этот день. Опять же, постройка, каких - никаких, но своих жилищ, обработка первых полей; но уже тогда, когда сошёл снег, стали видны родники и особенности рельефа. Поэтому, все склоняется к тому, что Михайловка была основана в мае 1740 года. И в 2010 году село отметило своё 270-летие. Но почему в 1740? В памяти старожилов (и в их свидетельствах о рождении) сохранился такой факт: примерно до 40-х годов 20 века наша Михайловка называлась Старомихайловка, а современное село Святославка - Новомихайловка. Другое же, дореволюционное народное название Святославки – Чепурка («нарядная»). В архиве сохранились данные, что основана она была в 1742 г. вольными малороссами. Значит наша Михайловка должна была просуществовать до этого хотя бы год, для того, чтобы стать «старой». Да и жители села утверждают, что их предки, приглашённые уже Волконским, жён себе выбирали преимущественно в Святославке. Многие жители двух бывших Михайловок являются родственниками, а на старой части кладбища нашего села, в недавнем прошлом, были могилы и общих наших прадедов. Такие отношения могли возникнуть только тогда, когда люди издавна знали друг друга и сохраняли хорошие отношения на протяжении, может быть, и десятков лет. И это не вызывает вопросов.

   Но какие же данные сохранились в архивах? Ведь архивные источники всегда считались самыми точными. И заглянув в них, можно обратить внимание на некоторые детали касающиеся нашей местности. В «Сборнике статистических сведений по Саратовской губернии», изданном в 1893 году, можно прочесть, что в слободе Михайловка «…наличное народонаселение по переписи 1886 – 87 гг.: число домохозяев – 222 двора, проживают обоего пола 1507 человек, из них работников от 16 до 60 лет - 805 человек; полуработников от 14 до 17 лет - 80 человек; младенцев - 30; работниц от 16 до 56 лет – 592 человека. Крестьяне ведут хозяйство на дарственном наделе, бывшие графа Воронцова, малороссы, православные. До 1861 года состояли в оброке. С души платили по 40 рублей ассигнациями в год (1507 х 40руб = 60280 руб.(!) с села, например, в 1860 году.). Вся земля при имении была во владении крестьян. На двух полях на душу приходилось до 5 десятин. В дар вышли по собственному желанию. Селение построено в два порядка. Имеет 1,5 версты в длину, 300 сажень в ширину». Давайте вместе с вами, взяв за основу приведенные в этом отрывке цифры, попробуем представить, что же скрывается за ними. Для этого нам надо вспомнить, что для измерения расстояний на Руси применялись верста - 1,0668 км., и сажень - 2,1336 м. Значит, площадь, занимаемая в те годы слободой была: (1,5 х 1,0668 км) х (300 х 1,0668м) = 0,512 кв. км. Благодарность Воронцова к крестьянам была воистину безгранична. Хотя, почему Воронцова? Ведь на тот момент Михайловка принадлежала уже Волконским. И ещё не известно, кто из них больше сделал для такого положения крестьян. И далее по тексту: «Находится от Саратова в 280 верстах, от Балашова в 25 верстах, от базара в трёх верстах. Школа, церковь и волостное правление - в самом селении. По предложению казны, в 1860 г. в Кубанскую губернию переселились 23 двора средней зажиточности, образовав отдельное селение. (Там они были освобождены от всяких налогов и повинностей, земли сначала пахали сколько хотели, но затем получили наделы по 7 десятин на душу. Проезд на новое место жительства был за пол цены.) От здешнего Михайловского общества они были отчислены». В этом же справочнике, в статье посвященной с.Романовке, есть интересные для нас факты. «Крестьяне, бывшие крепостные графа А.И. Воронцова, малороссы, православные. Селение, по преданиям, было образовано около 300 лет тому назад (т.к. перепись 1886 года, то 1886 - 300 = 1586 – 1590(!) гг.) вольными сходцами, которые приходили из Киевской губернии и селились на землях Воронцова. Вначале они платили оброк по 15 копеек с ворот. Весь земельный надел Романовки располагался одним сплошным участком: 8 вёрст длины и ширины в виде квадрата. С севера и востока он граничил с землями князя Волконского. Купленная земля была только у одного крестьянина, остальная арендованная. Делилась земля по душам. Корма для скота покупали в основном у князя Волконского. Ярмарка и базар в Романовке находились в ведении действительного статского советника М.С. Волконского». В справочной книге Саратовской епархии, изданной в 1912 г., приводится такое описание: «Село Михайловка Терновской волости Балашовского уезда. Находится в 323 верстах от г.Саратова, в 30 верстах от г.Балашова. в 5 верстах от станции Родничок. Домов в селе 263, население 1810 человек: женщин - 932, мужчин — 878.»

   А если считать реальным тот факт, что Михайловка, как поселение с находящимся рядом казачьим кордоном существовала задолго до прихода на эти земли Воронцова, то, скорее всего, в этом поселении была и церковь. Во многих населённых пунктах этого края храмы ставились во имя Архистратига Михаила. «Отвечая» за всё небесное воинство и останавливая врагов веры Христовой в древности, он, по замыслу строителей, должен был защитить от врагов и христианские поселения на границе с «Диким полем». С другой стороны, Архангел Михаил – Ангел хранитель г.Киева. Крестьяне же, прибывающие в эти места с Украины (и из-под Киева в частности), и на новой земле не желали расставаться с привычным им заступником. Но если название «Архангельское» взамен Балашова (после постройки там одноимённой церкви) так и «не прижилось», то Михайловка - оказалось в самый раз. Куда же делась старая церковь? Можно думать, что и сохранившаяся сейчас в селе «новая» церковь стоит на месте старой. Но ответ на это предположение могут дать только археологи. И, кажется, что существует и ещё один аргумент «за». Если бы село образовалось сразу, как господское имение, то храм, скорее всего, был бы построен ближе к «барскому» дому, а не к крестьянским наделам. И при ком бы первом не был разбит сад и не выстроен рядом с ним «хозяйский» дом, до храма от него путь был бы намного ближе, чем от хатенок крепостных. Но пришедший в последствии на эти земли помещик, скорее всего, увидел уже вполне сформировавшееся поселение с возвышающимся в его центре храмом. Не жили бы крестьяне без веры полвека! Поэтому и был оставлен храм на чистом, намоленном месте, став со временем вместо деревянного - каменным. Да и «новые хозяева» получается бывали в своей вотчине настолько редко, что и не нужна им была церковь.

   Вот мы и подошли к тому, чтобы попытаться выяснить возможный факт перехода Михайловки от Воронцова к Волконскому. Давайте ещё раз посмотрим на карту. И взгляд наш непроизвольно фиксирует на ней несколько групп населённых пунктов, названия которых очень схожи тем, что происходят от собственных имён людей. Но можно ли в наше время понять, в честь кого названы эти сёла? Думаю, что можно. И отправной точкой в нашем исследовании станет село Воронцовка, расположенное на территории современной Воронежской области, на реке Осередь. С большой долей вероятности можно предположить, что в 1705 г. это село основано (или приобретено) Ларионом Гавриловичем Воронцовым (1674 - 1750). Получая же другие земли у Хопра, он оделял ими своих детей и внуков, сделав сёла именными. Романовка была предназначена старшему сыну, Михайловка - среднему, Ивановка – младшему. А Семёновка (Малая Семёновка), Софьино, Елизаветино, Александровка, несколько Екатериновок – принадлежали уже более далёким потомкам старого графа. Почему такое предположение возможно? А сравните сами названия сёл вокруг самой Воронцовки: Александровка и Семёно - Александровка могли предназначаться двум любимым внукам, Елизаветовка и Елизаветино могли быть подарком внучке и невестке, Михайловка - вот он, средний сын; Шувалов - фамилия мужа правнучки Софьи. Кстати, «куст» сёл с названиями Романовка, Михайловка и Ивановка расположен также и в Волгоградской области, недалеко от её границы с Саратовской. Село Воронцовка (в начале 19 века принадлежавшее уже внуку Лариона - А.И. Воронцову) есть также и под Тамбовом. А вокруг него, присмотритесь, три Ивановки, Александровка, Покрово - Марфино (Марфа Ивановна – жена Р.И. Воронцова) и Княжево. И как семья старого графа разрасталась год от года, так множились и его земельные наделы; увеличивалась семья – расширялись границы фамильных владений. А чтобы точно знать, где чьё, – в привычку вошло называть вновь приобретённые сёла именами «хозяев». Думается, что только так могли появиться на саратовской земле такие названия, как Новая Ивановка или Третья Александровка.

   Здесь перед нами встаёт ещё один вопрос: а как же могла называться наша Михайловка до того, как в 1764 году хозяином этих земель стал Михаил Воронцов? Скорее всего, поселение могло называться также. Здесь нужно исходить из того, что скорее всего до каменной церкви на этой земле уже стоял какой-либо молитвенный дом. А по православной традиции, даже построив новый храм на месте старого (каким и стала, скорее всего, каменная церковь) его освящают, в подавляющем большинстве случаев, в честь того же святого, что и ранее. В нашем же случае получилось счастливое совпадение – Михаил и Михайловка. Но если всё-таки село было переименовано новым хозяином «в свою честь», тогда нам ещё может предстоять длительная работа в архивах, направленная на поиск старых карт и ответов на вопрос: на какой же речке в Терновской волости Саратовского края поселились будущие михайловцы?

   Но, наверное, вполне возможно сделать такое допущение, что в 1764 году на месте нашей будущей Михайловки существовали стазу два небольших поселения: у истока речки жили свободные крестьяне, а на другом её берегу (в районе современной Попивки) – переселённые М.И. Воронцовым крепостные. Сам «хозяин» умер через три года после этого, так, скорее всего, никогда и не увидев воочию своего приобретения.

    В 1798 году в Саратовском крае было проведено генеральное межевание, то есть точно были определены границы и площади поселений и частных владений. А через два года в судьбе нашего села происходит ещё один примечательный эпизод. В упоминавшемся уже ранее «Сборнике статистических сведений» (1893) указано, что «в 1800 году графом А.И. Воронцовым из слободы Воронцовка Воронежской губернии в село Михайловку (ещё раз?) были переселены (крепостные?) крестьяне». А ещё через 70 лет, «оставшаяся за наделами крестьян земля в 1871 году была продана за полтора миллиона рублей. Земля эта составляла три имения: Михаловку, Романовку, и Малосемёновку.» Эти несколько строчек могут скрывать, например, вот такую историю.

   Достоверно известно, что М.И. Воронцов «принимал большое участие» в судьбе своих племянников. Поэтому не удивительно, что наследником его Михайловской вотчины (и не только её), стал его племянник Артемий Иванович Воронцов (1748 – 1813), - личность неординарная и, в своё время, довольно известная. Граф, сенатор, действительный тайный советник, камергер Двора. Его жена, Прасковья Фёдоровна Квашнина-Самарина (1750 – 1797) была двоюродной сестрой М.А. Ганнибал – бабушки А.С. Пушкина. Сам же Артемий Иванович был крёстным отцом будущего поэта. А.И. Воронцов обладал довольно значительным состоянием. Однако, под конец жизни разорился и вынужден был даже согласиться на брак своей младшей дочери Прасковьи с сыном откупщика – «простолюдина». Это последняя фраза говорит нам о том, что, скорее всего, в конце первого десятилетия 19 века в Михайловке появился новый хозяин. Кто это мог быть? Конечно, было бы хорошо узнать точные и достоверные данные в архивах. Но пока это

невозможно. Разрешите предложить вашему вниманию две версии, основанные на том, что земли графа, при любом раскладе, остались в семейном пользовании, то есть помещиком Михайловки стал кто-то из семьи Воронцовых.

 У Артемия Ивановича было четыре дочери. Старшая Мария, будучи ещё молодой, в 1820 году уехала в Италию, где приняла католичество и прожила всю жизнь. Третья, Екатерина - фрейлина княгини Анны Фёдоровны, была близка ко Двору и до конца жизни жила в личных апартаментах в Зимнем дворце. И, скорее всего, Михайловское имение не стало бы для них лучшим вложением капитала. А у младшей, Прасковьи, на это просто не было лишних средств. Вторая же его дочь, Анна (1777 - 1854), стала женой графа Д.П. Бутурлина (1763 - 1828). Вот, скорее всего, Дмитрий Петрович и «подхватил» михайловскую землю после разорения тестя, таким образом, увеличив и свои саратовские владения. (Обратите внимание, что буквально в двух сотнях километров от нас, на Воронежской земле, расположился районный центр Бутурлиновка, скорее всего, в прошлом - главная вотчина фамилии. А недалеко от Екатериновки (между Аркадаком, Ртищево и Аткарском) есть сёла –Воронцовка, Бутурлинка и Андреевка. Так что могли быть у Бутурлина здесь свои интересы.) Получается, что он и был инициатором строительства большой, по тем временам, каменной церкви, и постройки плотин на сельской речке. (Селом же Михайловка могла стать в 1861 – 1865 гг., после отмены крепостного права, когда бывшие крепостные крестьяне получили дарственные наделы и формально стали свободными.) Унаследовал же Михайловку младший сын Бутурлина – Михаил (1807 - 1876). Вот он то и мог продать это своё имение Михаилу Волконскому.

 Вторая же версия такова. Из архивных источников известно, что с.Романовка в 1860 г. принадлежало Е.С. Воронцовой. В интересующей нас ветви «фамильного дерева» Воронцовых, персону с такими инициалами не встретишь. А если предположить, что Е.С Воронцова это Елизавета Ксаверьевна, жена Михаила Семёновича, которую «на современный манер» записали, например, «Савельевной», и которой после смерти мужа в 1856 г. отошли все его крепостные. И владелицей она стала не только Романовки, но и Михайловки. От неё эти поместья перешли к её сыну Семёну, а от него – к Волконскому.

   В архивных же источниках говорится и о том, что в 1861 г. в Романовке был временно приписан сын М.С. Волконского Пётр (1861 - 1948). Слово «временно» здесь говорит, скорее всего, о том, что старший Волконский не мог не знать о готовящемся изменении «статуса» крестьян. И после того, как им были выделены наделы, выкупил оставшееся Романовское имение. Значение же слова «имение» в энциклопедическом словаре трактуется как синоним слова «поместье» – земельный участок с усадьбой (жилым домом). Значит, каждый «дом с садом» стоил своим новым владельцам Волконским, в среднем, по пол миллиона тогдашних золотых рублей. И «имением» было то, что мы сейчас называем «Волконским садом». К огромному сожалению, сама эта усадьба сгорела в 1905 г., и, вполне может быть, была подожжена намеренно, поэтому, мы не можем даже предполагать, какая красота была оценена такими большими деньгами. А став хозяином Михайловки, М.С. Волконский пригласил сюда на жительство свободных крестьян, и, скорее всего, не из северных областей Украины, а из южных, или, даже, может быть, из Крыма. Потому что, по воспоминаниям старожилов, наши предки сильно отличались внешностью от местных жителей.

   Зачем он их пригласил – вопрос другой. Скорее всего, просто для «нейтрализации» бывших крепостных Воронцова. (Аргумент «за»: сохранились воспоминания старожилов о том, что, прибывший на поселение, Феоктист Тараканов (1855 г.р.) взял в жёны Феодору Колесникову (1857 г.р.), которая родилась и выросла в Михайловке. Получается, в Михайловке Воронцова или Бутурлина.) Вновь прибывшие крестьяне заняли земли у истока речки (или, может быть, уже у Панского прудика) на кургане, образовав Брехнёвку, где за полтора века до них уже жили первые свободные поселенцы. Через некоторое время, население села стало довольно большим, и единственный кирпичный храм уже не вмещал всех прихожан. Поэтому в 1901 году был построен деревянный молитвенный дом, а в 1904 (и, может быть, на его месте) – деревянная же церковь с колокольней. И, может быть, даже на Брехнёвке. Скорее всего, эта церковь была разрушена до 1920 года. Потому что люди, которые появились на свет позже, уже ничего не могут сказать про этот (или эти) храмы (упоминания о них сохранились только в архивах), которые были построены уже точно тогда, когда «хозяином» был Волконский.

  И последний в этой главе вопрос: жители каких населённых пунктов, расположенных относительно недалеко от Михайловки, смогли бы ещё что-нибудь рассказать нам о Волконских? Это, конечно же, Романовка и Малая Семёновка. Но давайте вспомним, что с севера и востока Романовку также окружали земли Волконских. В этих направлениях, на расстоянии в 10 – 12 км. от села расположены: на север – село Бобылёвка, на северо-восток – Ольшанка, на восток – Варварино и Шапкино. До них – поля, и более мелких населённых пунктов нет. Думаю, что вполне может быть, найдутся старожилы этих мест, которые также слышали или даже сохранили какие-либо предания о прошлом своих сёл. А мы в своих исследованиях движемся дальше.

Глава 4

О, степь моя! Кормилицей назвать

Тебя, моя красивая, иль мамой?

Я на коленях буду целовать

Траву твою, твой снег,

До смерти самой.

К. Эрендженов.

  Сейчас давайте зададим себе вопрос: почему наш родной населённый пункт возник именно на этом месте, что привлекло сюда самых первых поселенцев? Как без подробной карты несколько веков назад люди определили место для будущего поселения? Сейчас, когда у нас есть карта, ответить на этот вопрос намного легче.

   Село Михайловка (51°22' с.ш. 42°54' в.д., 172 м. над у.м.) возникло на этом месте далеко не случайно. Проходящая в наши дни  автомобильная дорога из Родничка в Терновку как раз у Михайловки пересекает самую высокую точку данной местности. Эта возвышенность, на которой стоит село, является невысоким водоразделом бассейнов нескольких речек: Кардаила, Тростянки и Елани. Там, где сейчас расположен каскад сельских прудов, когда-то, подпитываемая множеством ручейков, протекала небольшая речка, впадающая в р.Кардаил. За Волконским садом другая небольшая речушка впадала в р.Тростянку. И если речка, впадающая в Тростянку, показана на подробной карте как пересыхающая, то речка, проходящая через Михайловку, была полноводна весь год. И начиналась она с небольшой возвышенности, «кургана», расположенного в развилке современного Вершинского пруда, там, где он соседствует с прудом Панским. И, скорее всего, единственный сохранившийся там родник, остался и единственным свидетелем жизни той реки. Ближайшая же к селу крупная река – Хопёр – протекает от Михайловки на расстоянии около 30 км. Средние многолетние климатические показатели нашей местности таковы: средняя температура июля + 21°С, января -11°С (максимум и минимум соответственно + 41° и -38°С). Направление ветров резко изменяется по сезонам года: зимой - с юго-востока на северо-запад, летом - в противоположную сторону. Среднегодовое количество осадков 400 – 450 мм., с максимальным значением в зимний период. Показатель нормального атмосферного давления – 744 мм.рт.ст.

   Карта растительности свидетельствует, что земли, используемые ныне для ведения сельского хозяйства, были в своё время богатыми разнотравно-ковыльными степями. Здесь хочется обратить ваше внимание на слово «богатыми». Оно говорит о том, что, в таких степях насыщенность растительного покрова достигает 70 и более видов на 100 кв.м. И на каждом квадратном метре насчитывается до нескольких десятков растений.

   Почва же этих степей заслуживает отдельного упоминания. В «Сборнике статистических сведений по Саратовской губернии» (1893), даётся такая её характеристика: «Почва чернозёмно-песчаная (чернозём обыкновенный), зернистой структуры и высокого плодородия, глубиной до одного аршина, подпочва – глина». Значит, глубину почвенного профиля до материнской породы определяли примерно в 70 см. (аршин – 71,12см). В нашем случае интересно то, что такой почвенный горизонт является и водоносным горизонтом (слой глины служит водоупором). Поэтому и колодцы в селе, по крайней мере, до середины 20 века, были не глубокие, да и глубина могил на кладбище раньше редко превышала 2м., так как в вырытом в земле углублении вскоре начинала скапливаться вода. И далее. «Растительного материала для образования гумуса достаточно. На выгонах вокруг села встречаются пятна солончаков.»

  Как же жилось нашим предкам в этой местности? Вот что нам говорит статистика конца 19 века (1893). «Поселение окружает выгон, поля за ним на расстоянии 150 – 200 саженей. Вся наделённая земля находится в одном участке: длина его три версты, ширина – полторы версты. Наделённая земля пресекается глубоким оврагом, речки нет, вода запруживается в том же овраге. Устройством запруд стали заниматься после выхода на волю. Хотя и прежде помещики пытались производить эти работы силами своих крепостных. (Получается, что до отмены крепостного права по Михайловке протекала речка. А всего через три десятка лет  вновь прибывшие жители принимали запруженные русло и пойму бывшей речки за овраг. При этом нигде не удалось найти упоминания о том, как же называлась раньше эта речушка.)

   С выходом крестьян на волю, земля была развёрстана по ревизским душам (как и при крепостном праве). Усадебная земля вычитается из количества пашни приходящейся на домохозяина. Ежегодно делается паровое поле. Число развёрсточных единиц ежегодно изменяется, т.к. упалые, выморочные и переселённые души в развёрстку не включаются. Ревизских душ считается 863, но, так как 70 из них ушли на новые места, а 164 упалых и выморочных разложены на общество, то в 1885 году земля развёрстывалась только на 631 душу. Упалые души идут в общий котёл, а в противном случае остаются за домохозяином. Вдовы с малолетними детьми, если пожелают, также могут содержать землю. На каждую душу намеряется один загон в поле, сколько придётся по расчёту. В 1885 году на одну душу приходилось 15х100 сажен. Покоса - 21,4 десятины. Покос не делят, а отдают пожарному стройщику. Леса в наделе нет. На постройки дерево покупают в Балашове или в Воронежской губернии, у частных владельцев по Хопру (дуб, осина, липа). Также, в 1885 году, прошла померная перемерка земли. Новым домохозяевам отводят по 7х100 сажен на старой усадебной земле. Обработка и уборка земли производится по найму, причём деньги раскладываются по душам. В 1883 году обработка и уборка стоили 62 рубля в год.

  Хлеб с общественной запашки ссыпается в магазин для пополнения недоимок. В Михайловке – хлебный магазин крыт соломой. С 1 января 1885 г. в магазине состояло на лицо озимого хлеба - 503 четверти 2 меры; яровой – 284 четверти. (Если знать, что четверть равна 0,25 кади, а кадь в это время составляла 8 пудов, то несложные математические расчёты показываю нам, что в январе 1885 г. в магазине села хранилось озимого хлеба 16 т. 530 кг. 760 гр.; яровой пшеницы: 9 т. 303 к. 840 гр. Всего – 25 т. 843 кг. 600 гр.) Если разделить это количество на 631 «душу», проживавшую тогда в селе, то на каждого жителя приходилось по 41 кг. зерна. Довольно немного, примерно по небольшому мешку на каждого человека.)

 Сеют преимущественно русскую пшеницу. С 1878 года, после нескольких неурожаев на хлеб, стали сеять подсолнечник, урожай которого был довольно хорошим. Сев яровых начинали 8 – 10 апреля и продолжали до 9 мая. Рожь сеяли с первых чисел августа. Уборка яровых культур проходила с 20 июля по конец августа. Пашут плугами и сохами. Плуги малороссийские: двух, трёх и четырёхконные. Молотят цепами и лошадями. Хлеб возят продавать преимущественно в Борисоглебск. Зимой скот кормят ржаной и яровой соломой, дают ржаную муку. Воз ржаной соломы стоит 50 – 60 копеек, яровой – 1 рубль. С 1872 года общество арендует у крестьян села Рассказань участок земли в 52 сотенных, каждый раз на семь лет. Отдельные домохозяйства арендуют пашню в Донской волости у частных владельцев, за аренду платят 8 – 25 рублей.»

 Считалось, что селянам было трудно прокормиться на своей земле, поэтому они ходили на работу по своему уезду, а также на Дон, иногда за 200 – 300 верст. «Мужчины часто укладывали дёрн и копали землю, женщины и подростки водили лошадей. Большинство ходили на работу в два срока: по окончании ярового сева и до Петрова дня, а затем - с первой половины сентября до половины ноября. Солдаты же, по возвращении из армии домой, освобождались на год всех повинностей.

  Топят кизяками и соломой. В 1885 году платили за воз соломы по 1 рублю. Приготовлением кизяков крестьяне также стали заниматься после отмены крепостного права. Мужчины возили и мяли навоз, женщины топтали его ногами, складывали массу в станки и выкладывали для просушки. (1000 штук этого «товара» стоили 60 – 90 копеек.)

   Мирские расходы по селу в 1885 году составляли:

 сельскому старосте – 70 руб.; сельскому писарю – 165 руб.; добавочные ему же – 37 руб. 86 коп.; сборщику подати – 30 руб.; волостным судьям – 12 руб. (на 3 человека); сельским ямщикам – 142 руб. (на 3 человека). На освещение сельского управления и на канцелярские товары – 35 руб. 92 коп.; сторожу и сельскому управляющему – 28 руб.; сторожу общественного магазина – 24 руб.; учителю – 100 руб.; училищному сторожу – 22 руб.; церковному старосте – 40 руб.; церковному сторожу – 46 руб. За уборку хлеба с общественной запашки – 30 руб. Из доходов покрывались следующие сельские расходы: на общественный молебен – 5 руб.; жалование десятским, наградные рекрутам, на ремонт общественных зданий, содержание пожарной команды – 180 руб. Пастухам платили за свинью – 40 коп., за овцу – 25 коп., за корову 45 коп. В 1885 году общество получило налог с кабака в 850 руб. Деньги пошли на нераскладочные (непредвиденные) расходы и на покупку колокола.»

 Основными владельцами и арендаторами земли в Михайловке были: Колесников Демьян Тимофеевич, Курилов Евгений Михайлович, Белоедов Тихон Осипович, Перепелицын Иван Яковлевич, Вененков Харитон Петрович, Зазулин Степан Тарасович. Жизнь наших предков нельзя было назвать лёгкой. Но, повторюсь, уже одно то, что к началу 20 века в селе не было бедняков, а жили  в большинстве своём крепкие хозяйственники, те, кого советская власть затем обозвала «кулаками», говорит о том, что работать и, главное, при этом хорошо зарабатывать и разумно тратить деньги михайловцы умели всегда. Не откажешь нашим прадедам в трудолюбии, смекалке и мудрости. Что и нам с вами не помешает.

   Но отвлечёмся от сухого языка статистики. Ведь земля наша даёт неповторимое вдохновение. И мы, через смешавшееся здесь время, давайте услышим слова наших предков, встречающих на тогда новом месте вторую весну. (Ведь в плавной смене времён года, в неуклонном вековечном ритме сезонных явлений, есть особая притягательная сила, захватывающая и поэтичная.) Что же в первый год вспомнилось поселенцам? Конечно, лето. Из молодых ещё садов пахнет липовым цветом, новое село вздыхает под солнцем от разошедшейся жары, и кричат, звенят стрижи, хороводом кружась у высокой колокольни. Малиновый колокольный звон плывёт над синеватой зыбью ровного и невнятного лепета речушки. Под этот звон всё вокруг заливает медовый воздух с лугов. Берёзовые рощи оделись густой зеленью, зелёные косы ветвей плавно качаются от порывов тёплого ветра. Уже вылетели майские жуки, а телята нежатся на изумрудных лужайках выгонов, пока ещё усыпанных золотым ковром одуванчиков с рубиновыми каплями земляники. Ясные, весёлые дни, когда всё вокруг пропитано солнечным светом. Или тихие вечера, с хрустально-ясным воздухом, и с таким богатым переливчатым птичьим хором, что даже привычное ухо не сразу разберётся в голосах множества одновременно слышимых певцов. А всё более редкие к середине лета тёплые дожди, соединяющие соседние сёла лёгкими многоцветными мостами радуг. В это время облака прикрывают часть степи лохматой тёмной тенью. Солнце выхватывает лишь отдельные её уголки, и светлый поток устилает их серо-зелёным блестящим шёлком. И опять – бездонно синее небо, и сонное гудение шмеля где-то на лугу. Под вечер же, когда стихает дневной шум, вдали становится слышна пастушеская свирель. Эта степная мелодия - звенящая и тёплая, как июльский ветер, светлая и солнечная, как безмерный простор наших призрачных светлых равнин. Ночами собаки заливисто лают на звёзды, пока дымка тумана не начнёт клубиться над перламутровой, от света полной луны, водой. А завтра – новый день. И ещё, и ещё… Постепенно выгорают яркие краски лета, и к концу августа о былом великолепии напоминает лишь жаркая тишина выцветшего неба и огромные копны запасённого на зиму сена. В его запахе, свежем, горьковатом  и одновременно сладком, ароматы цветов сплелись и слились в одно целое с томительной сухостью ветра и неувядающим светом солнца. Многое из того, чего даже и не ждёшь, воскресает в памяти, едва вдохнёшь этот воздух степи, так чудесно сохранившийся в сухих лепестках и травинках. И хотя ещё довольно тепло, ещё не осыпается листва и не доцвели последние цветы, а весёлые птичьи голоса ещё кочуют по солнечной стороне опушек, ставшие заметно короче дни, говорят о том, что скоро наступит осень.

  И вот, солнце скрывается за тяжёлой свинцовой завесой облаков. Налетает вдруг резкий и колкий ветер, мглистые дали затягиваются косыми завесами дождя. Этот мелкий дождь, сначала как бы тихонько брызгает, а затем, и старательно льёт, монотонным шумом своим напоминая о наступающем времени года. На кажущимися бескрайними выгоревших пастбищах собирают последнюю дань овцы и коровы, издали кажущиеся белыми и ржаными хлебными крошками на жёлтой степной скатерти. По спутанным прядям диких злаков рыжеватыми гривами клонится полынь. И среди тусклых уже степей, как серебряные подковы в дорожной пыли, блестят чёткие контуры излучин речки. Осыпается и порхает над тропинками золотой берёзовый лист, и сонная вода уносит его к большой реке, завивая по дороге в венки и гирлянды. Осень чувствуется в нежных криках потерявшихся жаворонков, в золотистом шорохе засыпающих полей, в настороженной темноте ранних вечеров. Начинаются серые холодные утренники. Как-то неожиданно обложной дождь переходит в мокрый снег, и вмиг почерневшие деревья мерно кивают ему своими вершинами. Трудно представить себе картину более унылую. Но она не вечна.

  Скоро снег начинает идти густыми мягкими хлопьями, воздух становится чище, и настоящая зима вступает в свои права. Мёртвыми и безжизненными могут казаться наши места в зимнюю пору, особенно в ветреную и снежную погоду, когда в унылом шелесте несущихся снежинок ходит ходуном тонкое плетение берёзовых ветвей, а в тоскливом скрипе раскачивающихся стволов и мёрзлых отвердевших ветвей лип и дубов, теряются немногие голоса оставшихся на зимовку живых существ. Иногда ветер тянет низом от далёкого заиндевевшего перелеска, и все дороги курятся позёмкой. В тихую погоду иней одевает кружевом все бурьяны и кусты, а поля за селом становятся ещё просторнее. За ближним оврагом неожиданно взору открывается белоснежная равнина, как широкие ворота радушно распахнутая в чудесный мир мягких сугробов. По их освещённым склонам пухлый снег расписан жемчужным узором бесчисленных заячьих «майликов», овраги же опутаны тонкой строчкой лисьего нарыска. Но как же долго тянутся белые зимние немые дни!

  И вдруг, в эту глухую тишину врывается новый звук. Это на крыльях влажного ветра прилетела с юга долгожданная весна. Но наша весна капризна, робка и нерешительна. Иной раз после нескольких тёплых дней повалит густой снег и снова повеет зимой. Но уже другие облака: золотистые, розовые, пылающие, с длинными взмахами крыльев, с лёгкими перьями, хохлами и хвостами, целой стаей поднялись над перелеском, и загорелись ликующими красками жар-птиц. Солнце, солнце! Оно вдохнуло жизнь даже в клочья слежавшегося тумана, и, пляской лазоревых птиц, превратило глубину неба в сказку. Даже радужные краски горящего заката тоже поют весне, как и всё живое в это лучшее время года. И вот уже под скользким слоем накопившегося за зиму навоза, тянутся длинные ледяные горбы просёлочных дорог. Справа и слева от них – зернистый ноздреватый снег, переполненный водой; жидкий кисель разбухших пашен; ручьи и речки, а кое-где и целые озёра весенней воды – «снежницы». В низинах накатанный лёд дороги насквозь пробит ногами лошадей; жёлтая вода доверху наполняет «просовы» - глубокие конские следы. Предательские лужи замаскированы сверху крошевом льда и снега. Плохи дела в эту пору, если нет надёжных высоких сапог. Тёмные ветви деревьев бережно качают мокрые шапки прошлогодних грачиных гнёзд. Капель целыми днями барабанит по наличникам окон. И скоро, скоро побегут по оврагам ручьи, зачернеют по южным склонам проталины, уйдут в небытиё санные дороги. И вот уже дымится тёплый пар над вершинами холмов, зашуршала прошлогодняя подсохшая трава, приподнимаемая ростками первых цветов. Степи отогрелись и ожили. Стада наполнили шумом выгоны, и первые пахари появились на ближних и дальних полях, где влажно поблёскивают первые полосы поднятой земли.

 Да, увидят ещё наши предки и засухи, и градобой, и трескучие морозы. Но от земли этой они не откажутся. Они переживут многое. Переживут затем, чтобы мы, потомки, с гордостью могли сказать: любимый край, милая природа, лучше их нет во всём свете!

Глава 5

Нет слова, которое было бы так замашисто, бойко, так вырывалось бы из-под самого сердца, так бы кипело и животрепетало, как метко сказанное русское слово.

Н.В. Гоголь.

   Давайте пройдём по селу и обратим внимание на привычные с детства «мелочи»: топонимику и ономастику, а проще говоря, окружающие нас названия. (Ономастика – (греч. «искусство давать имена») – наука, изучающая собственные имена различных типов. Топонимика – раздел ономастики, изучающий имена собственные, представленные названиями географических пунктов, исследующий их происхождение, смысловое значение, развитие и использование.)

   1871 год. На пригорке у родника остановились несколько телег с нехитрыми пожитками. Несколько семей крестьян, приглашённых сюда князем Михаилом Волконским, расположились на отдых в тени. В нескольких сотнях метров, на другом берегу чистой степной речушки – упирается куполом, в ещё не раскалённое жарой небо, небольшой красивый храм, а вокруг него, в два порядка расположились домишки бывших крестьян графа Воронцова. Отдохнув, осмотревшись и очертив границы наделов, переселенцы принялись за работу.

  Одними из первых поселенцев были большие крестьянские семьи Таракановых и Белоедовых. Исходя из фонетики фамилий, семьи эти были работящие и далеко не бедные. Почему? Смотрите: «Бело – едовы» - слово, напрямую связанное с чистотой и достатком. Ведь раньше загорелая кожа говорила о том, что её обладатель днями трудится на открытом воздухе. А у этих крестьян семья большая, есть кому и в доме, и в поле работать – до черноты «загорают» не все. Да и в избе постоянно выскобленный хорошей хозяйкой добела стол, а может быть и скатерть на нём, и едят они «белую» - чистую и сытную пищу. Скорее всего, такое, сначала прозвище, а затем и фамилия, могли возникнуть, как, может быть, и завистливая, но констатация факта: «ну эти не чёрный хлеб едят, они - бело – едовы». А в книге «Русские фамилии» можно прочесть о значении и другой фамилии. «В 15–18 веках «Таракан» (или «торакан») было распространённым личным именем, восходящим к тюркскому слову «Тарахан». Так в старину у татар, а затем и у славян называли лиц, за особые заслуги освобождённых от податей и имеющих ряд других привилегий». Поэтому, наверное, можно говорить о том, что ядро возникающего населённого пункта составляли зажиточные семьи. Первыми поселенцами были так же семьи Рубановых, Коробейниковых, Олейниковых, Мостовых, Тищенко. Через некоторое время уже в единой Михайловке начали заселяться целые улицы, которые в народе получили довольно меткие названия. Некоторые из них сохранились до сих пор.

   Первая улица на южной окраине села (та, на месте которой с самого начала обосновались наши предки и которой сейчас уже нет) носила название Брехнёвка (Брехлёвка). Так могли назвать этот край, расположенный к ним почти «тыльной» стороной жители бывшей Воронцовской Михайловки, по аналогии с затылком, «потылицей». С другой стороны, крестьяне Воронцова могли считать, что вновь прибывшие, рассказывая им, что они свободные – говорили неправду, «брехали».

   Позже, на противоположном берегу речки, чуть ближе к церкви, возникла Вершина (сейчас ул. Школьная) – самая высокая, по отношению к другим, улица села. По этой же стороне, начинаясь от дома священника, следовала Попивка (Поповка), - центральная улица «объединённого» села, где стоял храм. По этому же берегу, напротив Попивки, находится Средний край (ул. Советская), который, после небольшого понижения в рельефе, раздваивается и становится похожим на клешню рака. Одна из частей «клешни» – продолжение ул. Советской – сейчас так и называется: Раки. Другая часть «клешни» – тупик ул. Школьной – носит название Царёвка. Почему? Можно предположить, что, наряду с Попивкой и Средним краем, это самая старая часть села, и где-то на территории Царёвки мог находиться дом, в котором, при посещении своего «надела» мог жить кто-то из семьи князя Воронцова, или же проживал его управляющий, присматривающий за крестьянами и бывший, в отсутствие самого хозяина, местным «царьком».

   Начинаясь от разрушенной в 1936 – 37 годах (когда были репрессированы большинство её жителей) Брехнёвки, идёт Кочерга (ул. им. В.П. Тараканова). Изгиб которой, тянущийся до северной границы села, и в самом деле чем-то похож на кочергу. Также по северной границе, с запада на восток, проходит улица Гагарина, называемая Японией. Этот довольно новый топоним Михайловки  возник в начале двадцатого века. Связан он с тем, что этот район, находясь на отшибе, состоит из довольно мелких кварталов и окружён практически с трёх сторон, «водой»: прудами. И это  всего лишь один из вариантов объяснения местных названий. Вы также можете предложить и свои. Но давайте сделаем в истории села ещё один небольшой шаг назад.

   Вот уже на протяжении нескольких поколений старожилов «из уст в уста» передаются такие воспоминания первых поселенцев, что когда они приехали в эти места, то в степи росло столько земляники, что колёса их телег были кроваво-красные от сока раздавленных ягод. Незадолго до прихода сюда крестьян Волконского, по окрестным балкам располагались небольшие перелески. К середине 19-го века от большинства деревьев остались лишь пеньки, на которых, после каждого дождя, высыпали целые семейства «печериц» - опят, собирали которые телегами. Степь казалась бескрайней, с высокой травой и чистыми озерцами. В оврагах и овражках били прохладные чистые родники, сливавшиеся у небольшого кургана в неглубокую степную речку. Но прошло совсем немного времени, и речушку перегородили глинобитные плотины – «гребли» (от слова «нагребать»). С помощью людей, участки реки превратились в каскад прудов, подпитываемых грунтовыми водами. Из встреченных здесь первыми поселенцами многочисленных озёр в наши дни не сохранилось ни одного, а родник - только у Панского пруда.

 Так как заселяли эти земли выходцы из Одесской, Полтавской, Киевской, Харьковской и Черниговской губерний, то напевная украинская речь смешалась здесь с мягким южно-русским говором, образовав редкий по мелодической красоте фонетико-лексический ряд.

   Сначала поселенцы вырыли землянки для временного проживания, затем начали строить дома. Что же представляли собой дома поселенцев? В «Сборнике статистических сведений по Саратовской губернии» (1893) можно прочесть, что строительный лес крестьяне покупали у графа Воронцова (ему принадлежали до 120 десятин леса в левобережье реки Карай (приток Хопра) десятинами в складчину по несколько домохозяев. Поэтому мы можем представить себе, что сельские дома могли быть или деревянными или сырцовыми (как бы мы сейчас сказали, глинобитные или саманные «мазанки»), глину для которых брали тут же в обрывах. Крыты они могли быть железом (как, например, у Таракановых), синей и белой черепицей (у Рубановых), тёсом. У самых бедных - соломой или камышом. Отапливались избы соломой и кизяками. Деревянные дома рубились из брёвен. Сверху на сруб укладывались балки – «матки», и на них уже прибивались потолочные доски. (Если дом был высокий – то доски прибивались на нижней стороне балки, если низкий – то на верхней, и тогда саму балку было видно в комнате). Под одной крышей, через глухую стену от жилой части дома, но с выходом из сеней, находились службы, рядом – амбары. Такое расположение строений было обусловлено климатическими особенностями местности: зимой снежный покров иногда доходил до крыш домов. Наши предки приняли эту природу, научились жить с ней в согласии.

    Михайловцы занимались в основном хлебопашеством. В первый же год по приезду  успели посеять рожь. Кроме ржи сеяли овёс, ячмень, горох, просо, гречиху, пшеницу, подсолнечник, коноплю. Хлеб молотили сначала цепами, позже молотилками. По воспоминаниям старожилов, к началу двадцатого века в окрестностях села располагались несколько ветряных мельниц. Три из них принадлежали немцу Веберу. (Откуда взялся в селе немец – вопрос пока без ответа.) Практически до конца 30-х годов двадцатого века одна из мельниц в селе принадлежала семье Перепелицыных. Они были раскулачены и высланы, но мельница после этого работала ещё более тридцати лет.

   После отмены крепостного права по закону свободные крестьяне могли получить надел земли для ведения сельского хозяйства, нарезаемый по числу мужчин в семье. Были такие наделы и у михайловских крестьян. Эти земли находились за несколько десятков километров к юго-востоку от Михайловки, в районе села Дубовое по реке Елань (у города Елань современной Волгоградской области). Эти наделы получили в народе название «номера». На «номерах» был построен «временный» посёлок из саманных домиков (кстати, недалеко от Елани и в наши дни существует посёлок с названием Михайловка). Селяне выезжали туда каждое лето, многие – вместе со скотом. Дома оставались по одному взрослому из семьи, старые да малые – присматривать за своими усадьбами и огородами. На «номерах» выращивали бахчевые и пшеницу, которую косили «крюками» (косами с граблями). Женщины вязали снопы перевёслами и складывали в копны. Зерно молотили цепами. В сентябре с урожаем возвращались домой, убирали и готовили к весне свои огороды.

 Возвращаясь же к топонимике, можно отметить ещё вот что. До сих пор, некоторые поля вокруг села имеют свои «личные имена». Например, Чёбот – поле, очертание которого похоже на контур сапога. Рядом с ним расположена Гнилуша – постоянно сырое заболоченное понижение, в настоящее время используемое под пастбище, хотя на нём и выделяются несколько довольно больших пятен солончаков. В двадцатом веке это поле «гипсовали» - в больших количествах завозя сюда гипс, и тем самым, понижая кислотность почвы. Поле Письмо было названо так потому, что его очертание напоминает открытый конверт.

   Хорошо это или плохо, но к началу двадцатого века  михайловцы перегородили свою речку плотинами (глину для которых брали из тех же берегов, тем самым, углубляя и расширяя русло), соорудив каскад прудов, подпитываемых родниками и грунтовыми водами. Как казалось, для того, чтобы создать запас воды на случай засухи. Водой была затоплена и низкая пойма реки. И скорее всего  у самого истока речки, расположенного на южной границе сел, возник прудик Панский. («Пану» - всё лучшее: чистая вода, первый пруд). Ниже него, между Брехнёвкой и Вершиной, находится Вершинский пруд. «Сменяет» его – Средний. Названия этим прудам даны по их местонахождению на территории села. После небольшого овражка, между изгибом Кочерги и Раками протягивается Нищанский пруд. Его название  можно, наверное, считать подтверждением того факта, что жители этой части села были намного беднее «вершинских», даже пруд на их территории оказался «нищим». Доходя до северной окраины села этот пруд, плавно меняет  своё направление с северного на восточное переходит в пруд Кирпичовку. Считается, что именно с его берегов (когда он был заводью реки), первые поселенцы брали глину для своих нужд. С северо-востока Михайловку ограничивает небольшой Степанчиков пруд. Это единственный водоём в селе, который был вырыт одним человеком – Степаном Харитоновичем Белоедовым  и наполнялся из родников, бивших из его берегов. Наверное, поэтому, вода в нём всегда была чистой и холодной. Дед Степанчик, как его называли в селе, один из старожилов Михайловки,  вложил в этот пруд всю свою душу.

   На некотором расстоянии от села, ограничивая его с северо-запада, расположен пруд Коноплянка. В нём ещё век назад замачивали коноплю, из которой затем сучили нитки и ткали рогожи. В 30-е годы прошлого века Коноплянку «удлинили» в сторону села. Эта часть пруда получила название Новэнький (Новенький).

   Названия прудов Рогатый и Свинячий можно трактовать двояко. Рогатый расположен в «рогатом» - разделяющемся на несколько отвершков овраге, Свинячий – очень мелкий, в нём быстро взмучивается вода и, искупавшись в нём, стать чистым практически невозможно. А с другой стороны, эти пруды, наряду с Кошарным, просто были местами летнего водопоя для животных: Рогатый - коров, Кошарный – овец, а Свинячий, скорее всего, какого-нибудь молодняка. Между Рогатым и Свинячим расположился пруд Усовой. Из-за особенностей рельефа берега  этот пруд имеет несколько прихотливо изогнутых ответвлений – «усов». Самые дальние от села – Гнилушинские пруды. Стекающая в овраг с заболоченной местности вода, её специфический запах и состав, видимо, и дали этим очень небольшим водоёмам такое название.

  В Волконском саду находятся три пруда. Самый большой, ограничивающий сад практически с двух сторон, старики называют Алхонским (Волконским), более молодые жители – Хуторским. (Господский дом и домишки прислуги смотрелись  со стороны села  небольшим хуторком в степи.) Его ответвления – пруд Капустяный (вокруг него во времена Волконского располагались «огороды») и прудик  Шелудяк (вполне может быть, что в те же времена он использовался для разведения рыбы). Скорее всего эти пруды, по крайней мере Алхонский, также возникли после запруживания небольшой (как показано на топокарте), пересыхающей речушки. И также подпитываются грунтовыми водами. Вверх «по течению» от Алхонского пруда находятся Кошарный, Вшивый  и Метелёв (Метэликив) пруды. Последние два из них получили свои названия по изобилию на их поверхности водяных блох, водомерок и других «мотыльков», образно названных в народе «вшами».

   За западными окраинами села, в понижениях рельефа, когда-то занимали свои места Рассказанский и Макашевский пруды. Названы они были «в честь» населённых пунктов, в сторону которых были обращены своими греблями (плотинами). Самый северный пруд, относящийся к Михайловке, начинающий Кардаильскую грань – Терёшков. С каким Терентием связан этот водоем?

Глава 6

Но вечен род! Едва слетят

Потомков новых поколенья –

Иные звенья заменят

Из цепи выпавшие звенья

А. Одоевский.

   Народные топонимы – это, конечно, очень интересно. Но есть и официальные названия, например, улиц. И если название улицы «Школьная» даже гостям Михайловки сразу скажет о том, что где-то на ней расположено это учебное заведение, то баннер «улица имени Тараканова» вызовет определённый вопрос: а кто это такой и чем знаменит этот человек?

   Скорее всего  представители фамилии Таракановых и до сих пор живут в селе. Все они являются потомками Феоктиста Тараканова (1855 – 1926). У него был родной брат Прохор (1860 – 1936). А именем сына Прохора - Василия (1887 – 1921) и названа улица нашего села.

   Василий Прохорович Тараканов родился 6 марта 1887 года в нашем селе, которое относилось тогда к Родничковской волости Балашовского уезда Саратовской губернии (сейчас мы говорим – Балашовский район Саратовской области). В 1903 г. он с отличием окончил Терновскую двухклассную школу, и в 1904 г. поступил в Мариинское земледельческое училище в Николаевском городке (ныне – пос. Октябрьский Балашовского района). Василий стал активным участником революционных выступлений учащихся этого учебного заведения, и в этом же году установил связь с Саратовской социал-демократической организацией. В 1905 г., за участие в «восстании» местных крестьян, был впервые арестован. Выйдя из тюрьмы, он перешёл на нелегальное положение и вступил в Балашовское отделение Российской Социал-Демократической рабочей партии (РСДРП). 18 июля 1906 года при обыске у него было найдено много нелегальной (в то время) литературы. Что однозначно подтвердило для властей его связь с социал-демократами. Поэтому с августа 1906 года за Василием Прохоровичем был установлен негласный надзор полиции. Но так как Василий не только не поменял своих политических взглядов, но и развил довольно бурную революционную пропаганду, то 2 июля 1907 года по приговору Саратовской судебной палаты он был осуждён на двухмесячное заключение в «крепость». Этот «урок», как надеялись местные власти, не пошёл ему впрок. В 1909 г. Василий Прохорович был вновь арестован, и, по приговору Саратовской тюремной палаты, 24 марта 1910 года за принадлежность к «большевистской» организации и революционную деятельность был выслан на поселение в глухой посёлок Тутура Верхоленского уезда Иркутской губернии.

  А в апреле 1917 г. в Балашов вернулся хороший организатор, умелый и темпераментный оратор, просто и доходчиво объясняющий народу тогдашнюю политическую обстановку. В предоктябрьские дни Василий Прохорович вошёл в состав Балашовского Совета большевиков, а 24 декабря 1917 года был избран председателем Балашовского горсовета. Позже был членом уисполкома, председателем Балашовского совнархоза, избирался членом Саратовского губисполкома. В течение ряда лет был секретарём Балашовского укома партии, непосредственным организатором вооружённой борьбы с белогвардейцами и «зелёными» (эсерами). В марте 1920 г. Василий Прохорович был избран делегатом IX съезда РКП(б), поездка на который, в холодном товарном вагоне, стала для него последней. Годы тюрьмы и ссылки сделали своё дело. В 1920 г. Василий Прохорович заболел туберкулёзом лёгких. Но даже зная о болезни и чувствуя себя всё хуже, работал из последних сил.

   Умер Василий Прохорович 3 апреля 1921 года. Похоронен в г. Балашове в братской могиле в парке им. Куйбышева у монумента Славы. Имя В.П. Тараканова с 1928 года в г. Балашове носит бывшая Петровская улица и центральная городская библиотека, а также улица в его (и нашем) родном селе Михайловке.

  И как бы мы не относились сейчас к октябрю 1917 года, как бы не переписывали историю нашей страны, но хочется отметить то, что люди, подобные В.П. Тараканову, борясь за идеалы революции, были честными и порядочными людьми, отстаивавшими свою позицию и защищавшими интересы обездоленных. Именно такие черты характера ценятся во все времена. Быть достойным человеком, до конца выполнять возложенную на тебя миссию, сделать всё, что от тебя зависит для окружающих , на это тоже нужны твёрдость духа и уверенность в своих силах. Думаю, что в то время этот человек просто не мог прожить свою жизнь иначе. И он достоин памяти о себе.

  В дополнение - небольшой рассказ о его семье. Мать В.П. Тараканова в нашем селе звали Ганна (по произношению имени кажется, что Анна или Галина) Емельяновна. Но в списках верующих с. Михайловки за 1923 год указанна Тараканова Евдокия Емельяновна, 63-х лет. (Смотрите, как может быть изменено народным говором личное имя человека.) Родом она была из с. Святославка. Туда же, где-то в 1950 г. и забрала её двоюродная внучка Галина. В Михайловке дом Ганны на Брехлёвке купил Трофим Курилов. (Сейчас это дом №80 по улице им. Тараканова, в котором до 2010 года жила М. Шатабаева.) Сама же Евдокия Емельяновна у внучки прожила ещё довольно долго. Василий Прохорович женат не был, так что прямых потомков этой ветви фамилии нет – она закончилась на нём.)

Глава 7

О счастье мы всегда лишь вспоминаем.

А счастье всюду. Может быть, оно –

Вот этот сад весенний за сараем,

И чистый воздух, льющийся в окно.

И. Бунин.

  Есть ли в нашем селе окрестности? Ну, конечно же, есть. А есть ли в этих окрестностях что-то такое, чего нет больше нигде? Очень интересное, в какой-то степени загадочное, и до конца так и не познанное? И опять наш ответ должен быть – да! Ведь одной из достопримечательностей в окрестностях нашей Михайловки можно считать сад, расположенный в нескольких километрах к востоку от села. И это, на самом деле, во многом примечательное место.

  Посмотрите на космический снимок территории сада. На нём хорошо просматриваются не только озёра и плотины между ними, но и границы древесных насаждений и даже крыша домика – новодела. И может показаться, что всё в этом «квадрате» как на ладони. Но всё не так однозначно.

   И вопрос: почему сад расположен именно там и так, а не иначе, имеет свой конкретный ответ, который даёт нам восточная граница сада. Именно по ней когда-то проходила старая дорога из Балашова на Дон. И от неё в сторону Михайловки шла развилка, выходящая мимо Капустяного пруда к гребле поперёк оврага. И если наши предки поселились довольно далеко от этого перекрёстка (там, где, скорее всего, чистых родников было побольше), то «хозяева» этих мест – поближе к «трассе», видимо, чтобы кареты по весенней распутице меньше застревали на бездорожье.

   А сейчас ещё раз посмотрите на снимок и план-схему сада, начерченную по воспоминаниям старожилов села, родившихся в начале 20 века. Сравнив снимок со схемой, можно увидеть, что территория, занимаемая самым старым садом, была довольно-таки небольшой. Старики рассказывали, что плодовые древесные посадки обновлялись в саду в 1900 и 1965 годах. Тогда же были расширены на восток и юг его границы. И мысленно вернувшись в старый сад, еще раз обратим внимание на хорошо продуманную его планировку. Всю его территорию ограничивала «живая изгородь» - канава, засаженная жёлтой акацией, создававшей практически непроходимые заросли для животных и привлекавшая в сад птиц. Плодовые деревья располагались между «лесными» участками, представленными карагачем, дубом и вязом. Вглубь сада, к озеру вела тенистая аллея, «охраняемая» старыми берёзами.

   Но когда же был посажен этот «сад» и почему за ним закрепилось название «Волконский»? Ответ на этот довольно непростой вопрос может быть таким. Если принять без оговорок то, что в 1800 г. А.И. Воронцов переселил своих крепостных в нашу Михайловку, то, вполне возможно, и сад был разбит где-то в 1801 - 1805 годах. (Позже, как мы знаем, Артемий Иванович разорился, а в 1813 г. – умер.) Поэтому, при последующей покупке имения Волконским, сад был уже довольно старым  и   скорее всего,  запущенным. А уже в последней четверти 19 века, под руководством нового хозяина, территория сада была приведена в порядок и произведены новые насаждения деревьев. А в начале 20-го – за садом закрепилось уже имя последнего владельца. То есть за свою историю древесная растительность обновлялась в саду минимум четырежды. И найти дерево, которое может рассказать нам его двухвековую историю, практически уже невозможно.

   Но вернёмся к схеме. В квадрате старого плодового сада находился омшаник для пчёл, летний домик – «сторожка» и колодец с чистой водой. По главному пруду от пристани курсировал плот - купальня, на котором, по необходимости, людям можно было переправиться на противоположный берег, не теряя времени на обход насаждений. На западном берегу пруда были разбиты цветники и клумбы, посажены декоративные кустарники, ягодники и молодые, тогда, деревца.

   Здесь возникает следующий вопрос: а зачем это было сделано? Разве нельзя было посадить ту же смородину в основном («регулярном») саду? Оказывается, эти насаждения были ещё одной визуальной «границей». От перекрёстка, образованного современной дорогой из сада в Михайловку и плотиной Вшивого пруда, вдоль главного пруда имения, проходила закольцованная дорога «ипподрома», северной стороной которого и была дорога от плотины у оврага. А там, где от «кольца» отходило короткое ответвление дороги - находились конюшни.

   И мы подходим к самому интересному вопросу данной главы: не мог же Волконский отдать целых пол миллиона тогдашних рублей за один, пусть и большой, сад. По идее, в имении должна была быть и усадьба. Но где же располагалось это строение? Обратите внимание на крайний северный угол площади сада, куда подходит дорога, идущая от «ипподрома».

   К северу от бровки оврага есть свободное место, на части которого произошёл небольшой сдвиг горных пород. Вот здесь, по свидетельству старожилов и стоял господский дом, в 1905 г. уничтоженный пожаром. Но что послужило его причиной? Вот одна из официальных версий, предлагаемая историками. «В 1905 году революция вызвала крестьянские волнения. В большинстве губерний России они проходили без озлобления, но одна губерния выделялась на общем фоне – Саратовская, где волнения переросли в классический российский бунт. Губернатором в ней был Столыпин, который лично выезжал на усмирения крестьян. Сажал их в тюрьмы, приказывал пороть целые деревни. В ответ –запылали помещичьи усадьбы. Крестьяне разъезжали по губернии отрядами, достигавшими 500 человек. «В некоторых местах, - писал в то время один из делегатов крестьянского союза, - почти сплошь все экономии (усадьбы) были уничтожены.» В селе Баланда (Аткарский уезд) собрался сход в 11 тысяч человек, принявший решение уничтожить полицейское управление и сменить всё местное начальство. Столыпин же вызвал сюда карательные отряды. Губерния была залита кровью. А 9 ноября 1906 г., именным высочайшим указом Сенату, была провозглашена «Столыпинская» аграрная реформа, «автор» которой считал, что «не следует ставить в зависимость от доброй воли крестьян момент ожидаемой реформы; рассчитывать, что станет при подъёме умственного развития населения, который настанет неизвестно когда.» (Н. Кротов).» Вот, оказывается, какого мнения был Столыпин об интеллекте, в том числе, и наших с вами предков, - работящих, и, по меркам своего социального положения, довольно зажиточных крестьян. Но вернёмся к нашей усадьбе.

   Можем ли мы представить себе сейчас, каким был тогдашний господский дом? И прежде всего, кирпичным или деревянным? Старожилы села, вспоминая рассказы уже своих родителей, не уточняли этого, скорее всего, потому, что не знали сами. Они просто говорили, что «в саду когда-то был красивый дом, а приезжающая барыня любила отдыхать в беседке на берегу пруда, который был выложен кирпичом. (Может быть, оставшемся или от постройки самого дома, или от возведения его цоколя.) Не будем забывать, что с 1817 г. церковь в селе тоже уже была кирпичной. Но с другой стороны во – первых, в усадьбе постоянно не жили, поэтому, был ли смысл возводить кирпичный дом? Во – вторых, люди помнят, что дом «сгорел», то есть выгорел дотла, что с кирпичным строением произойти было не должно. К тому же, старики говорили и о том, что и через несколько десятков лет после пожара на месте усадьбы находили деревянные «костыли» (которыми раньше сбивали деревянные детали строения), железные гвозди и кирпичи (правда, было ли на них какое-либо клеймо - никто не помнит; оно бы позволило узнать, где они были сделаны). Вполне возможно, что дом в «саду» был деревянный или обитый досками саманный на кирпичном фундаменте. И мог быть похож, например, на усадьбу Пушкина в Тригорском или Аксакова в Абрамцево. А может быть, он был «близнецом» усадьбы Воронцовых-Дашковых, расположенной на окраине с. Алексеевского, что находится на правом берегу Саратовского водохранилища. Кстати, приусадебному парку, как и самому дому Воронцовых-Дашковых, ещё в 1991г., по инициативе Саратовского Совета ВООП, присвоен статус природно-исторического памятника областного значения, что в последующие годы было подтверждено постановлением губернатора и правительства области. Дому Воронцова-Дашкова больше, наверное, повезло ещё и потому, что он не был разрушен, а в настоящее время усадьба передана Саратовской епархии. В нашем же случае, при всём богатстве исторического прошлого «сада» (который, в своё время, может быть, исполнял и функции парка), работы по восстановлению имения, или хотя бы, исторически достоверной макетной его реконструкции, ещё непочатый край. И, может быть, именно вы возьмёте на себя труд сделать это место уникальным туристическим объектом нашего района, ведь отправная точка для этого у вас есть.

Глава 8

…Но хуже брани,

Пожаров и веков – рука людей,

Которые не чтут воспоминаний,

Которым дела нет до тех преданий,

Что обессмертили дела минувших дней.

Байрон.

   Главной же достопримечательностью нашего села был, и, конечно же, остаётся, каменный храм. В 2017 году ему исполнится 200 лет. Возведен он был в нашем селе в 1817 году (при «наследнике» А.И. Воронцова) и освящён во имя Архистратига Михаила. Поэтому, престольным днём храма считается 21 ноября – день памяти этого святого. Ранее уже было сказано о том, почему Архистратиг Михаил был выбран в покровители жителями села. Сейчас же я хочу привести вам слова молитвы к этому святому, которые и два века назад помогали нашим предкам безотказно: «Победи и сокруши всех врагов моих, видимых и невидимых, и умоли Господа Вседержителя, да спасёт и сохранит меня Господь от скорбей и от всяких болезней, от смертоносной язвы и напрасной смерти, ныне и присно и вовеки веков». Строили же храм, как тогда говорили, «на радость себе и во славу Господа, а детям и внукам в изумление». (Поэтому неудивительно, что только в Балашовском уезде в начале XX века насчитывалось 118 храмов.) В областном архиве сохранилась такая информация о нашей церкви: «Храм каменный, построен в 1817 году на средства прихожан. Площадь его – 410 кв. аршинов (205 кв.м), на 300-400 человек. Придел в честь благоверного Александра Невского был пристроен в 1889 году. На колокольне 5 колоколов, вокруг храма – погост, засаженный деревьями и обнесенный деревянной оградой с железными решетками. На 1907 год церковь имела 33 десятины земли. Службу вел священник Сергей Иванович Сургучев. На 1912 год насчитывается 1810 прихожан (жителей в селе в это время 2104 человека). Священник – Разумов Прокопий Васильевич, 66-ти лет. Окончил семинарию, оклад 104 рубля 84 копейки. Псаломник – Тихомиров Павел Иванович, окончил духовную семинарию, оклад 35 рублей 28 копеек. На 1922 год верующих 1900 человек. Священник – Яков Иванович Кашинский, 24-х лет, прибыл в данную церковь 12 октября 1922 года, женат 9 месяцев. Через год священником стал Дмитрий Георгиевич Сергиевский, 57 лет (жена – Любовь Андреевна, 55 лет). На 1 января 1926 года верующих в селе 593 человека. Священник – Сластушинский Владимир Тихонович.».

   Сложным для храма было второе десятилетие XX века. И за скупыми словами архивных дел отчётливо видна эта картина: «Постановлением Балашовского уездного исполкома от 19 ноября 1918 года была создана комиссия по отделению церкви от государства и школы от церкви, в которую вошли от исполкома – Рыбаков, от отдела народного образования – Шишокин и от отдела юстиции – Соловьев. Они разослали в волостные Совдепы декрет Совнаркома от 23 января 1918 года, инструкцию комиссара юстиции Д. Курского от 24 августа 1918 года и положение Саратовской губернской комиссии от 1 октября того же года. С середины декабря 1918 года началась организация волостных комиссий по отделению церкви от государства и школы от церкви и опись церковного имущества. Сразу же в губернский исполком и даже во ВЦИК стали поступать многочисленные жалобы верующих о самоуправстве местных властей: на закрытие церквей, выселение священников, разворовывание имущества, препятствия верующим гражданам совершать свои религиозные обряды. 22 декабря 1918 года Саратовская губернская комиссия разослала в уездные комиссии разъяснения о том, что отделение церкви от государства и её закрытие – это не одно и то же, что в декрете ясно сказано: «…каждый гражданин имеет право исповедовать всякую религию или же никакую». Никто не может запретить богослужение и, тем более, закрыть церковь без ведома центральной власти. 23 июля 1920 года всем уездным исполкомам была распространена просьба отдела юстиции губисполкома о том, чтобы с выселением священников из домов были осторожны, «дабы не давать повода изображать служителей церкви, как гонимых мучеников за идею и не делать церковь в глазах населения насильственно упраздненного властью института». 15 марта 1922 года, после проведенного священником Д.Г. Сергиевским собрания, где предлагался выбор: кому будет принадлежать церковь – коллективу верующих или религиозному обществу, было определено, что церковное имущество Михайло-Архангельского храма будет передано коллективу верующих. И с 27 августа 1922 года к своей работе приступила комиссия по изъятию церковных ценностей, описи имущества и передаче храма коллективу верующих (в приложении приводятся тексты договоров и отчёты о проделанной работе, а также опись имущества нашего храма). Во второй половине 20-х годов религиозная ситуация начала в корне меняться. Был взят курс на индустриализацию страны и коллективизацию сельского хозяйства. Нужны были огромные людские ресурсы с новым мировоззрением. Особую остроту приобрёл в то время лозунг: «Борьба с религией – борьба за социализм». Основными методами «борьбы» стали антирелигиозная пропаганда, организация Союза воинствующих безбожников, сокращение действующих храмов, ограничение духовенства в правах, жестокая налоговая политика по отношению к религиозным организациям, расторжение договора с религиозными обществами на пользование молитвенными зданиями из-за неуплаты ими налогов на строения, земельной ренты, отказов от ремонта культовых сооружений и прочее. Началось гонение на священников и массовое закрытие храмов, в большинстве случаев, без ведома вышестоящих органов. Зачастую, требования местной власти ремонта культового помещения являлись лишь предлогом для закрытия церкви. Решения о закрытии храмов принимались также на собраниях общественности. Цифры о количестве присутствующих подтасовывались.».

 Расспросив старожилов Михайловки о храме, мы получили ещё вот какую информацию.

    Наша церковь славилась своими колоколами. В селе жил звонарь, мастерски владевший искусством колокольного звона. Для потехи сельчан он иногда вызванивал «Барыню». Ульяна Федоровна Колесникова вспоминала, что одним из лучших в округе считался церковный хор села. Однажды было устроено «соревнование» в певческом мастерстве между михайловцами и жителями Старого Хопра, то «противники», послушав наш хор, даже не стали выступать, признав этим превосходство наших предков.

   Внутри храма (начинаясь от третьего окна южной стены) на колокольню вела деревянная лестница. Под вторым окном с этой же стороны был вход в подвал (в котором, по слухам, во время гонений, были спрятаны некоторые предметы церковного культа). А в главном зале храма у этой же стены располагались довольно высокие деревянные хоры на каменном основании. Из документов, сохранившихся в областном архиве, можно узнать, что в 1925 году в храме был перемощён пол и примерно в это же время, деревянные стойки ограды были заменены на кирпичные. (Отчет от 1 января 1926 года. «Церковь во имя Архистратига Михаила. Произведён ремонт – перемощён пол. Священник – Сластушинский Владимир Тихонович. Председатель церковного совета – Верзулов Дмитрий Петрович.» Но пол церкви выложен огромными каменными блоками, отполированными, за многие, годи ногами прихожан. Неужели по ним настилали доски? Или ремонт был затеян как предлог, чтобы вытащить что-то из подвала храма, или что-то ещё спрятать туда. А, может быть, чтобы совсем этот подвал уничтожить. Эта мысль приходит потому, что найти в наши дни церковный подвал так и не удалось.)

 Церковная ограда находилась на расстоянии 10-12 метров от храма и к тридцатым годам прошлого века представляла собой кирпичные столбы, а между ними шли железные кованые пики, высотой около полутора метров. Высота ворот была около трех метров. У западного угла погоста, у пруда, стояла небольшая хатка, в которой жила одинокая старушка (имя ее, к сожалению, никто вспомнить не смог), которая присматривала за церковной территорией до самой своей смерти. (В описи церковного имущества за 1923 год её хатка названа «сторожка деревянная двухкомнатная с сенями и катухом, крытая соломой».) Старое кладбище вокруг церкви было порушено ( по существу, осквернено) в конце 20-х годов. Оттуда стали брать глину, чтобы возводить гребли - плотины между прудами. Поэтому, даже в наши дни, вокруг храма просматривается понижение в рельефе. Естественно, при этом процессе были вскрыты старые могилы. И в памяти жителей, которые были школьниками в середине 30-х годов, остался эпизод, когда учитель естествознания Лидия Архиповна использовала череп, принесённый с этого кладбища, в качестве «наглядного пособия» на уроке. А исходя из того, что первые могилы на современном кладбище села появились примерно в это же время, можно сказать, наверное, о том, что именно на погосте у стен храма нашли свой последний приют люди, жившие в Михайловке с середины XIX века. А плотины вокруг Среднего пруда «укреплены» хорошо если не надгробными камнями наших предков.

   Старики помнят, как в 1937 году сбрасывали колокол и рушили саму колокольню.(Когда и куда делись ещё четыре колокола – никто из жителей сказать не смог.) Рассказывают, что когда к церкви подъехал трактор с тележкой, вокруг него собралось много людей. Толпа буквально «ревела» от возмущения. Трактористом был Хрисан Мостовой. Когда он обвязывал колокол тросом, многие женщины кричали: «Хрисан! Не трогай! Куда ты его берешь?!» Но он резко рванул трос и колокол упал. По свидетельству старожилов, от упавшего колокола по округе разнёесся звук такой силы, что слышали его даже в Терновке. Ведь этот колокол был около 1 м. в диаметре и 70 см. высотой, примерно трехведерным по объёму и, скорее всего, весил около 50 кг. Голос его был очень глубоким и мелодичным, как бы сказали в наше время –тембр «сопрано». Когда трактор отъезжал, многие бежали за ним следом, плакали, кланялись колоколу, как бы прощаясь с ним. Крест с купола храма стащили в 1936 году также трактором. К сожалению, дальнейшую судьбу этих предметов выяснить не удалось. Но зато людская память сохранила имя главного гонителя Михайловского храма. В те годы председателем сельского совета была Наталия Федоровна Дуванова. Именно она и бесчинствовала в селе по отношению к церкви. И именно с её подачи в 1930 году убрали со службы сельского священника, который, по словам стариков, был очень грамотным и честным, и оставался в селе даже после закрытия храма. Жил он по современной улице Школьной («на Попивке») до начала Великой Отечественной войны, похоронен был у юго-восточной стены церкви, и до середины 60-х годов сельчане смогли сохранить его могилу не осквернённой. Куда крест с неё делся потом – люди уже не помнят. Но хорошо помнят то, что многие обращались к батюшке не только за помощью в разрешении споров и житейских вопросов, но и как к врачу. Потому как настоящие врачи (муж и жена) появились в Михайловке только в 1936 году.

  Но вернемся к теме нашего рассказа. Под предлогом того, что некому стало вести церковные службы, 19 марта 1932 года храм был закрыт. Но не разрушен. Спасли его жители села: по ходатайству граждан колхоза «Красный Октябрь», который существовал тогда в Михайловке, здание церкви было передано под хлебное хранилище. А колокольня ещё два года служила пожарной вышкой. К сожалению, от этих потрясений наш храм так и не оправился.

  И в заключение этой главы хочется сказать, о том, что когда думаешь о крушении нашей сельской церкви, хочется понять, что это было: недомыслие, умопомрачение, злонамеренность, жестокость? И останавливаешься на слове «поругание». Поругание красоты, поругание веры, поругание народной памяти. После того, как в Михайловке был построен новый склад для зерна, храм больше не использовался по своему истинному предназначению. «Не дремали» и сами жители: разобрали все деревянные настилы, вытащили рамы, если хватало сил - разбирали стены, растаскивали кирпичи по дворам. Не задумываясь над тем, что церковь – это не только культовое сооружение, но и прекрасный архитектурный памятник, который строили простые, но талантливые люди, без машин и новейших технических приспособлений, практически голыми руками: каменщики, плотники, штукатуры, художники-иконописцы. К сожалению, здравый смысл не восторжествовал – храм растерзали. Восстановить его в первозданном виде сейчас практически невозможно: нет средств, не сохранились фотографии, уходят из жизни люди, которые своими глазами видели храм до разрушения. Воистину, ломать – не строить. И, тем не менее, православные храмы были, есть и будут великим русским национальным богатством, историей нашего народа, свидетельством его трудолюбия и любви к прекрасному… И пусть колокольный звон многих вернувшихся к жизни храмов возвещает о вере, о жизни, пронизанной её светом, будит в людях уснувшую совесть.

Глава 9

Плох тот народ, который не знает и не ценит своей истории.

В.М. Васнецов (художник)

   Эта глава является продолжением предыдущей. И для того, чтобы снова начать свой рассказ, нам нужно мысленно вернуться в начало XIX века, в тот день, когда только что было решено: храму в Михайловке быть! Но тут же возник и первый вопрос: а какому? Из всего многообразия архитектурных проектов постройки был выбран тип базилики (храма-«корабля») с пристроенной колокольней, вмещавший (с притворами) до 500 человек. Кто руководил строительством нашего храма, к сожалению, даже в архивах выяснить не удалось. Конечно, вряд ли это был столичный архитектор, приглашённый тогдашним «хозяином» этих мест. Но то, что это был творческий человек, знакомый с этим ремеслом – несомненно.

   Возводя храм-базилику, строители подразумевали, что окружающий человека мир – это бурное житейское море, а храм-корабль – это спасительный Ноев ковчег, на котором можно его переплыть. Первое, что видит человек, подходя к храму – это купол с крестом. Купол храма должен постоянно напоминать нам о рае, а крест – распростертые руки Бога, всегда готового принять нас. Маковка храма, имеющая форму «луковички» символизирует пламя свечи, пламенность молитвы («горение» во имя Господа) и наше устремление Богу. Наличие одной маковки над храмом олицетворяет Единого Бога. Все эти символы православной веры присутствовали в архитектуре и нашего храма. Как и положено по канонам, вход в Михайловский храм располагался с западной стороны строения, ведь от «закатной тьмы» человек шел к «свету» - на восток. Туда, откуда по преданию вновь придёт Господь, а покуда в церкви находится алтарь, от которого верующие в таинствах получают освящение и духовные силы. В нашем случае, над главным входом в храм возвышалась колокольня (звонница). Колокол созывал верующих на молитву, возвещал о важнейших моментах жизни села. С боков главного зала церкви, пока не был пристроен придел, располагались большие веранды, поэтому храм с высоты птичьего полёта имел вид креста. Такая же веранда находилась и при главном входе у колокольни (остатки балок, поддерживавших её крышу, сохранились до наших дней). Со стороны пруда располагались и главные ворота.

    В облике церкви очаровывало всё: фигурная кладка стен, множество сводчатых окон и проёмов. Храм действительно был образцом вкуса, архитектурного профессионализма и высокого строительного мастерства. Ещё не заходя в центральную часть церкви, прихожане могли видеть прекрасные росписи потолков и стен. В мареве свечей изображения, казалось, оживали. Хочется отметить, что для верующего человека – свеча – это не только предмет, с помощью которого можно немного раздвинуть окружающую тьму. В православии она содержит в себе сразу несколько символов. Свечи и светильники зажигаются для того, чтобы, во-первых, показать верующим постоянное присутствие рядом с ними Христа; во-вторых, свеча – это и образ человека. Горение её изображает человеческую жизнь, которая очень быстротечна, к тому же, может погаснуть в самый неожиданный момент. В-третьих, приношение свечи (зажигание) показывает, что жизнь человека посвящается Богу: мягкость свечи отражает готовность повиноваться воле Божьей, а сам свет – это символ Бога. Горение поставленной свечи означает проявление Бога в человеке, излучение окружающим в виде света и тепла всего самого лучшего, что рождается в нас под воздействием Божественной Благодати… И люди благоговейно проходили под аркой, разделяющей трапезную и среднюю часть храма, на своде которой и по сей день сохранилась фреска «Тайная вечеря», а ниже неё – цветочный орнамент. Только по большим церковным праздникам открывались огромные кованые двери, с северной и южной сторон здания, в среднюю часть храма, так называемый «корабль спасения». От алтаря до иконостаса его отделяла солея (возвышение), с амвона (ступенек) которой батюшка читал проповеди. В центре алтаря располагался престол, а в самой восточной её части – запрестольная икона. На эти слова хочется особо обратить ваше внимание. Ведь, во-первых, в каждой церкви в кресте под престолом находятся мощи святых (не всегда связанные с «именем» церкви), а на престоле – антиминс (статья о нем есть в словаре). И если в описи имущества нашего храма в 1923 году антиминс указан (мощи – нет), то во время закрытия церкви этот предмет кто-то мог унести с собой и спрятать «до лучших времен». Если антиминс Михайловской церкви будет когда-либо найден, это будет настоящим чудом и произойдет второе рождение храма (в нём можно будет проводить службы без повторного освящения здания). Во-вторых же, вполне может быть, что запрестольная икона, как и иконы иконостаса нашей церкви, чудом сохранилась дома у кого-нибудь из стариков после закрытия храма. Ведь по данным областного архива, в 1923 году в нашей церкви было 18 деревянных икон двунадесятых (главных, особо почитаемых) праздников, 4 позолоченных иконы в киотах, 5 деревянных настенных икон, 5 икон написанных по железу и три запрестольных «стеклянных» иконы. Получается всего 35 икон. При этом, всего около десятка из них были через некоторое время переданы в Терновскую церковь. По словам М.П. Косолаповой и других старожилов, после закрытия храма некоторые иконы хранились в семьях прихожан. Небольшая икона Св. Николая находилась у Дм. Бондаренко, «Неупиваемая чаша» и ещё одна (большая, около 70х100 см) икона Св. Николая хранилась у Анисия Тихоновича Косолапова, две иконы Спасителя - у Натальи Феофановны Косолаповой (1923 - 2010), икона Божьей матери «Казанская» и икона Девы Марии, а также большая икона, по описаниям, скорее всего, «Всем Святым» - хранились у Тепловой Галины, а ей её передала Меланья Банкина. И до сих пор в доме Марии Петровны Косолаповой хранится одна из икон нашего храма – «Царь Славы». (Описание её канонического изображения вы найдете в приложении.) Наша же икона написана на листе жести размером 70х100 см. Лик изображен очень искусно, с оригинального изображения скопировано множество мелких деталей. Но, в отличие от оригинала, Христа окружают не Богородица и Иоанн Креститель, а лица тетраморфа. В наши дни в нижней части иконы синяя краска облупилась и под ней стала видна другая, похожая на грунтовку, – красная. На оборотной стороне листа сохранилась процарапанная надпись: «1909 г. 25 января живп. С.А.» Она, скорее всего, означает время написания или обновления этого изображения и инициалы мастера-живописца.

   Но давайте вернёмся к разговору о запрестольной иконе. Так как любой православный храм считается домом Бога, то запрестольная икона – это всегда «Господь Вседержитель» (эпитет «Вседержитель» понимают как «Правитель Мира»). В понимании невоцерковленного человека, это икона, где Христос держит в руках раскрытую книгу. (Теологи отмечают, что одна из «разновидностей» этой иконы – «Спас в силах» - часто является центральной иконой в современных иконостасах. Каноническим её изображением считается икона, написанная в 1408 году Андреем Рублевым.) Но в нашем случае, в описях зафиксировано «три запрестольных «стеклянных» иконы» (т. е. в рамках под стеклом). Здесь, мне кажется, можно говорить о том, что запрестольная икона нашего храма представляла собой так называемый «складень» - три иконы, каким-то образом соединенные вместе. По бокам от Вседержителя располагались изображения Божьей Матери и Иоанна Крестителя. А исходя из того, какие иконы были переданы в Терновку, может быть, что одно из изображений Спасителя и лик Богородицы – это две части запрестола. Осталось найти лишь Крестителя.

 А сейчас, возвратившись в среднюю часть храма, давайте осмотримся по сторонам. Перед нами кирпичная арка, на которой был закреплён иконостас (вделанные в кладку балки крепления сохранились до сих пор). Проём арки довольно широкий, поэтому можно предположить, что часть иконостаса с Царскими вратами была раздвижной. И хотя сейчас, к сожалению, уже никто не скажет - каким на самом деле был иконостас, – следуя канонам православия, в нём обязательно выделялись несколько рядов. Самый верхний ряд, от венчающего иконостас креста, называется «праотеческим» рядом. В нём располагаются иконы ветхозаветных патриархов и праотцов: Авраама, Ноя, Иакова и др. Следующий ниже ряд называется «пророческим». Из названия вполне понятно, что в нём присутствуют иконы, изображающие сподвижников Иисуса – апостолов и библейских пророков. В больших храмах этот ряд может быть двойным. Третий сверху ряд иконостаса называется «деисусным». В нем размещаются картины сцен из жизни Христа, Марии и Иосифа. В центре этого ряда в подавляющем большинстве случаев размещается икона «Спас в силах». Ниже располагается «праздничный» ряд, где вокруг «Тайной вечери» размещаются иконы 12-ти главных православных праздников. Под этим рядом, в центре иконостаса расположены так называемые «Царские врата», символизирующие врата рая. (Открытые врата показывают открытость и доступность царства небесного для верующих. Это стало доступно через Благую весть («благовещение»), поэтому на самих вратах всегда присутствует изображение Богородицы, Архангела Гавриила и четырех евангелистов.) Справа от врат (если смотреть со стороны молящихся) всегда находится икона Спасителя, ещё правее – храмовая икона (называется «местной») того святого, во имя которого возведён и освящён храм, в нашем случае – Архистратига Михаила. Слева от врат всегда помещают икону Девы Марии, а также любую почитаемую в данной местности икону. Ещё раз повторюсь, что узнать, каким на самом деле был иконостас нашего храма уже практически невозможно. И здесь нам не помогут даже старики, которые в тридцатые годы прошлого века были детьми. Они просто не могли запомнить таких тонкостей в силу возраста. А те, кто был тогда уже взрослым , к сожалению, давно ушли из этого мира.

 Но, ещё раз осмотревшись вокруг, попробуем сделать смелое предположение. Посмотрите, в какую бы сторону мы не повернулись в среднем зале, - нас окружают ряды икон (написанных по штукатурке), как бы «замыкающиеся» на бывшем иконостасе (нет только самого верхнего «праотеческого» ряда) и человека постоянно окружает годовой круговорот праздников и святых благословений. А так как мы говорим про иконы, находящиеся выше человеческого роста, то их созерцание производило тот же психологический «эффект присутствия», который мы можем ощутить, рассматривая ясное звёздное небо, когда в невообразимый коктейль смешиваются чувства удивления, восхищения и благоговения, когда каждый раз находишь  на много раз виденном небесном своде, что-то новое и каждый из нас видит на одном для всех небе что-то своё, сокровенное или непознанное. А прибавьте сюда ещё и торжественность, например, Пасхальной службы, запах ладана, вкус только что испеченной просфоры, прохладу окропившей тебя «святой воды»… Какой мощный энергетический и психологический заряд получали в храме наши предки!

   В самой верхней точке купола находится (к сожалению, уже можно сказать, что находилось) круглое изображение – икона «Господь Саваоф» («Саваоф» - не переведённый с иврита в православной Библии «титул» Бога. У евреев «цаваот» - это «воинство», «войско», под которым в данном случае подразумевается «войско» ангелов, «главнокомандующим» которого является Господь. Этот «титул» подчеркивает вселенскую власть Бога, в руках которого находится судьба Мира.) Вокруг него по куполу изображены все «главные» Ангелы. В наши дни мы можем рассмотреть всего нескольких из них: в красной накидке – Архангел (Архистратиг) Михаил, в синей – Архангел Гавриил, а держащий за руку ребенка – Ангел-хранитель.

   В самом верхнем ряду, над вторым ярусом окон, в углах купола сохранились изображения Евангелистов – Луки, Матфея и других. Этот «угловой» ряд соответствует «пророческому» ряду иконостаса. Стены между окнами верхнего яруса хранят «картины» сцен земной жизни Спасителя. (Присмотритесь к вертикальной иконе: в красном одеянии с синей накидкой через плечо, приподняв вверх руку, стоит Иисус; рядом – два первосвященника; а перед ними на коленях в желтоватой накидке – женщина с преклоненной головой:  так обыгран сюжет «Христос и грешница», а вокруг изображены Страсти Христовы (например, «Поднятие креста» и «Распятие»). В промежутке между верхним и нижним рядами окон – «праздничные» иконы (в горизонтальном ряду хорошо просматриваются изображения «Рождества» и «Вознесения»). Среди вертикальных изображений тоже присутствуют «праздничные» иконы. Например, вот эта: старец держит в руках младенца и смотрит вверх, рядом женщина в синей накидке – может считаться иконой праздника Сретения. (Симеон-праведник утверждал, что покинет этот мир лишь тогда, когда увидит настоящего Спасителя Мира – так говорится в Священном Писании. На иконе именно он держит на руках младенца – Иисуса.)

   Но осмотрели мы ещё не всё. И сейчас обратим наше внимание на ряд изображений в нижнем ярусе икон этой части храма. Ранее уже было сказано, что в последней четверти XIX века в нашей церкви появился придел во имя Александра Невского. Но можно ли сейчас сказать, с какой стороны он был возведён? С большой долей вероятности, наверное, можно. Посмотрите на одно из изображений нижнего ряда северной стены: мужчина с чуть склонённой головой держит меч и хоругвь (флаг), позади него – женщина в синей накидке – вот он, Александр Невский и Мария Магдалина. Выше этой иконы, в «праздничном» ряду, после затертого изображения, иконы «Благовещение», «Сретение» и «Воскресение». Рядом с этой иконой – дверь. Александр как бы «смотрит» в неё. Не направляет ли его взгляд нас на место, где и был построен новый придел: у северной стороны средней части храма, на месте бывшего крыльца? Какие же ещё изображения в нижнем ряду вполне узнаваемы? Вот мужчина в красном одеянии с короной на голове и женщина в сине-зеленом наряде с поднятыми в руках крестами – Св. князь Владимир и Св. княгиня Ольга. Вот – четверо мужчин в богатых одеждах – святители Василий, Иоанн, Григорий и Николай.

    Время и вандалы не пощадили росписей нашей церкви. И всё же можно примерно указать время, когда на стенах Михайловского храма появились эти фрески. В наши дни специалисты по иконописи указывают на многократную повторяемость сюжетов нижнего ряда наших фресок с росписями стен Владимирского собора г. Киева, автором которых является В.М. Васнецов (1848 - 1926). Работа эта проводилась художником на протяжении ряда лет, с 1885 по 1896 год. А более точно эту дату можно указать, посмотрев на ещё одно изображение, частично сохранившееся в нашем храме. Даже вопреки сбитой местами штукатурке, картина до сих пор воспринимается как цельное изображение и притягивает к себе взгляды людей. Да, не икона, а именно картина, впрочем, написанная на библейский сюжет. Оригинал её находится в том же Владимирском соборе, но принадлежит он кисти И.Е. Репина. Написана она была в 1890 году, а название ей дал сюжет из священной книги: «Св. Николай Мирликийский избавляет от смертной казни трёх невинно осуждённых». Подойдите в ближайший к алтарю угол северной стены нашей церкви. Видите? Стоят четверо мужчин, а перед ними на коленях ещё один. Как Репин в оригинале, так и неизвестный михайловский художник, при изображении Святителя отошли от канонической иконописи, приблизившись к портретной живописи, выразили непередаваемую словами всю гамму чувств на лице чудом оставшегося в живых человека, над которым только что был занесён меч палача. И даже не лицо избавителя, а лицо неправедно осуждённого не даёт отвести взгляд от картины. (Правда, у Репина Св. Николай освобождает ещё старика и мальчика, у нас же – только средних лет мужчину.) Если все эти изображения появились во Владимирском соборе в 1885 - 1890 годах, то, с большой долей вероятности, можно предположить, что роспись стен церкви в Михайловке была закончена в 1891 - 1892 годах, когда Пётр Волконский, ставший хозяином усадьбы, или сам привёз какие-то эскизы и зарисовки из Киева, или «командировал» туда сельского художника-самоучку. И примерно 110 лет назад Михайловский храм получил а-ля Васнецовские и Репинские фрески. Но и здесь остаются вопросы, на которые не получишь ответа без исследований профессионального реставратора: как и когда были расписаны стены нашей церкви до 1890 года (или, может быть, на выбеленных стенах висели только съёмные иконы)? Но может быть, когда-нибудь, при реставрации этого памятника истории и архитектуры на все поставленные в этой главе вопросы будут найдены ответы.

    Пока же можно отметить, что при внимательном рассмотрении фресок, довольно явственно просматривается некая «артельность» работы художников, расписывавших сельский храм. Мог ли работать в нашей церкви кто-либо из столичных профессионалов? Скорее всего, нет. Довольно вольное отступление от канонов иконописи (об этом будет сказано далее), говорит о том, что над украшением Божьего дома трудилась группа художественно одаренных михайловских крестьян, возможно, под руководством городского человека, с образованием в этой области. Среди всего многообразия росписей, глаз сразу выделяет намного более профессионально исполненные фрески. И первая из них, конечно же «Св. Николай…» А также все изображения на своде зала и некоторые на стенах (икона с изображением Св. Владимира и Св. Ольги, несколько икон «деисусного» ряда, например, «Христос и грешница»). Работы кисти этого мастера отличаются большим сходством с оригиналами изображений, более детальной проработкой выражений лиц, поз, прописью мелких орнаментов. Фоны под основные изображения подводили, скорее всего, подмастерья. Иконописцы же «средней руки» выделялись общим количеством проделанной работы.

   Но вот что ещё интересно. Вне зависимости от квалификации художников, практически каждая из фресок не соответствует каноническому (или оригинальному) изображению, хотя в иконописи любой цвет, любой жест имеет свое конкретное значение. Но почему-то местные живописцы, игнорируя это непреложное правило, поступали сообразно своему вкусу или пониманию. Вот всего лишь три примера: а) При перерисовывании картины Репина белая рубаха, сорванная с плеч коленопреклонённого мужчины, превращается в красную (хотя скрещённые на груди руки и склонённая голова выписаны с почти репинским мастерством). У палача, в нашем случае, отсутствует головной убор, а на заднем плане картины появляется гора. А главное, омофор (лента на плечах) святителя вместо белого с фиолетовыми крестами, становится синеватым с красными крестами! б) У Васнецова - Св. княгиня Ольга предстаёт перед нами в одеянии, выдержанном в багряном и золотом цвете. У михайловских художников – она в бирюзовом. Св. князь Владимир не только «повернулся» к верующим в профиль, но и поднял над головой крест двумя руками, хотя в оригинале он держит в левой руке свиток с молитвами. в) На соборной иконе у Александра Невского меч находится в ножнах и взгляд святого устремлён вверх. В Михайловской же церкви – меч вынут из ножен и приподнят, в левой руке святой сжимает древко хоругви, а взгляд его направлен вниз.

   Кажется, что художники почему-то дали волю своему воображению. Но обратите внимание! Ни один цвет на иконах не заменён бездумно. Просто, скорее всего, наши предки – люди воцерковленные – немного по-своему интерпретировали «Жития святых». Например, белый цвет омофора Св. Николая указывает на то, что он свято служит Всевышнему. Омофор, «поменявший» цвет на сельской иконе стал символом нравственности, духовной чистоты и жертвенности Святого. Получается, что по кажущимся нам «неправильными» цветам одежд на фресках, современный осведомлённый человек может понять, что ценили наши предки, какие качества личности ставили во главу угла. Как, чувствуя душой, передавали через рисунок своё мировоззрение и мироощущение. И пусть иконы нашего храма довольно далеки от своих канонических оригиналов, они не то что имеют право быть, а должны быть сохранены для будущих поколений как ценные реликвии, духовно соединяющие нас с нашими предками,  которые знали, что икона силой своей красоты ведет нас к познанию Бога, является источником благодати и благочестивых молитвенных помыслов. Надеюсь, что у кого-нибудь из вас в будущем возникнет желание более подробно изучить фрески нашего храма.

    Возвращаясь же к самим изображениям святых, замечу, что ни на одной из икон нет так называемых «руниц» (подписей в верхней части). Можно ли считать это каким-то «недочётом», или же наши предки «с молоком матери» впитывали в себя, в том числе, и все имена святых, и не нуждались в храме в дополнительных «подсказках»?

    И, наверное, последний в этой главе вопрос, ответ на который может дать нам только специалист. Вряд ли сельские мастера писали иконы по сырой штукатурке (по методу, разработанному гениальным Леонардо да Винчи). Довольно трудно представить себе в Михайловке таких специалистов. Тогда какими же красками и как была произведена эта работа, что даже в наши дни легче отбить весь слой штукатурки, чем соскоблить пропитавшую её и более чем за век, практически не потускневшую краску? Ведь её не смыли дожди, хлеставшие в пустые глазницы окон, не «подняло шубой» безжалостное солнце, не покрыли трещинами жестокие морозы. И если специалисты избавят эти стены от вековой грязи и пыли, сердце храма опять озарится лучистым сиянием. И Архистратиг Михаил вновь станет Ангелом-хранителем Михайловки.

   А сейчас давайте продолжим разговор об иконостасе и вернёмся к предположению о том, что его деревянная часть могла быть разборной. И на уровне «праздничного» стенного ряда располагался такой же «деревянный». В него входило 12 из 18, зафиксированных в описи, икон двунадесятых праздников. Эти иконы были очень небольшие по размеру. (Если судить по ширине стены, то каждая –около 50 см. в длину.) Шесть оставшихся икон могли составлять «двери» «Царских врат». (Исходя из того, что, как ранее уже отмечалось, в их число входит икона «Благовещение», а это - один из двунадесятых праздников). А пять икон, написанных по железу, вполне могли размещаться вокруг самих врат. Смотрите: «Царь Славы» - это Спаситель, его место справа. «Большой» Св. Николай (по воспоминаниям стариков - размеры этого изображения примерно такие же, как «Спасителя») – становится на место левее «Богородицы». Это уже три из четырех икон. Значит, была еще икона Архистратига Михаила и горизонтальное изображение (может, немного меньшего размера) «Тайной вечери». По словам священников, в храме может быть несколько одноименных икон. (Вот поэтому не стоит удивляться тому, что изображение «Тайной вечери» расположено и на стороне арки, выходящей в так называемую трапезную храма.) Но у нас в памяти есть ещё «большая» икона «Всем Святым». Она также может встать на место Архистратига, на которой он просто будет изображен первым. «Деревянными настенными» из нашего списка могут быть «Казанская», «Неупиваемая чаша», «Св. Николай» и «Спаситель», который, по канону, вполне мог занять место в центре «праздничного» ряда. К сожалению, скорее всего, никогда не найдутся уже «четыре позолоченные иконы в киотах», возможно, хранившиеся в своё время в алтаре и использовавшиеся во время крестных ходов. Вполне может быть, что деисусный ряд иконостаса был выполнен уже росписью по штукатурке. А обрамляющие свод купола лики апостолов венчали и всю стену иконостаса.

 И, может быть, что когда-нибудь, разбирая старые бабушкины сундуки, вы с удивлением найдёте и с восхищением всмотритесь в потемневшие от времени лики на дубовых досках. И два века истории встанут рядом с вами. Но сейчас, когда смотришь на наш растерзанный храм, почему-то просто искренне завидуешь тем, кто видел этот замечательный архитектурный памятник не разрушенным, а построенным на диво красиво и весело; восхищаешься его сердцем, – ведь внутри храм был чудо как хорош: высок, светел, праздничен чистотой стен, новым алтарём прекрасной работы, самим предчувствием молитвы; представляешь, как замирали сердца сельчан от набата, как на благовест спешил заблудившийся путник, как чарующий воскресный и праздничный перезвон колоколов радовал души наших предков.

Глава 10

Мы строили – строили,

и, наконец, построили.

Чебурашка.

   Как не покажется это невероятным, но храм нашего села хранит ещё много тайн. И одна из них такая: где был сделан кирпич, из которого построено здание церкви? Старожилы связывают постройку церкви с названием пруда Кирпичёвка, и говорят, что именно оттуда брали глину для кирпичей. Но ведь кирпич – это не только глина, а сырец – нужно где-то обжигать (при этом, никаких остатков печей в округе нет). Но, оставляя эту версию с прудом как рабочую, давайте прислушаемся к современным требованиям к постройке кирпичного завода (которые, как мы понимаем, были выработаны не за один день). Итак, нужно: неглубокое залегание доброкачественной глины (при ручной выработке – верхний слой почвы должен быть не глубже 0,5 м.); наличие местного топлива для обжига; обеспеченность водой; минимальное расстояние транспортировки глины (в идеале – завод у карьера); достаточно глубокий уровень грунтовых вод (не ближе 3 – 3,5 м. к поверхности), с тем, чтобы карьер и печь небыли подвергнуты их воздействию. При прочих равных условиях, в нашей местности два века назад не могли быть учтены два условия из этих пяти: уровень грунтовых вод был выше, а из местного «топлива» присутствовала преимущественно солома, ведь строевое дерево крестьяне закупали. Вот от этого факта и начнёт развиваться наша вторая версия.

   Давайте представим себе, что кирпич в Михайловку доставляли уже готовым, а «завод» 19 века стоял у современного села Рассказань, где р. Хопёр делает крутой поворот, обходя кручу левого берега. Вот здесь и расположено практически идеальное сочетание всех факторов. Чтобы аргументировать это предположение, в данной главе будут проведены некоторые математические расчеты. Вполне может быть, что проведя более детальные исследования нашего пруда и окрестностей села, вы придёте к совсем другим выводам. Сейчас же, давайте пока согласимся с тем, что пруд Кирпичёвка 200 лет назад  был  всего лишь небольшим оврагом или карьером у заводи речки, откуда брали сырьё, например, для производства строительного раствора.

    Геологи, исследовав строительный материал нашего храма, отмечают, что 1) те камни, что лежат в фундаменте церкви, являются кварцево-слюдистым железистым песчаником (т.е. это очень огнеупорный песчаник, в составе которого присутствуют железо и слюда; при этом, уже в природе пропитанный глинистым и известковистым растворами; лёгкий в обработке и идеальный для строительства); 2) раствор между кирпичами имеет такой состав: мел + глина + «тонкий» (очень мелкий) пелитовый (илистый) отмельный песок (вот она – река!) + белки яиц (которых было столько, что до сих пор  «различим их вкус»); 3) основой для производства кирпича служили перетёртый песчаник и глина с добавлением опилок. Обожжён кирпич был в так называемой «круговой» печи (о принципе её работы рассказано будет далее). Здесь же хочется только отметить, что и в наши дни кирпич для храмов заказчики просят обжигать в круговых, а не в тоннельных печах, т.к. там он получается более качественным.

   А теперь перейдём к некоторым фактам. Собраны они были в этой главе для того, чтобы, изучив их, мы смогли ответить для себя на вопрос: могли ли наладить 200 лет назад Михайловские крестьяне производство кирпича (если могли – то почему кирпичной была только церковь, и, может быть, дом в господской усадьбе)? А главное, оглянуться ещё раз вокруг, и увидеть: а вдруг наша земля богата, пусть даже на строительные, полезные ископаемые, и предки наши рассмотрели это лучше нас. Но даже если это и не так, то мы просто восхитимся и удивимся тому, как два века назад, михайловцы построили в небольшом селе такую красоту.

   Итак, сначала про «сырьё» для производства. Но сначала не про кирпич, а про раствор. Для получения извести пригодны такие карбонатные породы как известняки, мел, ракушечник, доломиты, травертин, и т.д., у которых содержание в их составе глины, кварцевого песка и других примесей не превышает 6%. При обжиге этого «полуфабриката» (при t +900°C, а лучше до +1200°С), его масса уменьшается почти в два раза. Получаемая таким образом в виде кусков известь называется «комовой» и представляет собой продукт, который для превращения его в вяжущее вещество измельчают химическим путём (гашением водой) или механическим (размалывают). Негашёная известь в растворе способствует увеличению его прочности – раствор быстро «схватывается» и твердеет. (Вот почему в растворе, скрепляющем кирпичи церкви, мы можем видеть большие куски извести).

 Два века назад производство кирпича было основано на ручной добыче глины, скорее всего, ступенчатым способом (карьер, глубиной 6м. был разделён на ряд ступеней 2х2 м.). При способе добычи, «подбой» (из обрыва или берега реки) - подкапывали нижнюю часть отвесного пласта глины, и он, под силой тяжести, обрушивался сам. Естественная обработка глины – это вымораживание и годичное вылёживание. Далее производилась ручная формовка кирпича, сушка в естественных условиях в напольном сарае (10 – 20 дней), и обжиг в напольной круговой (кольцевой) печи. Так можно было выпускать от 50 до 500 тыс. штук кирпича в год.

   Кольцевая печь состоит из замкнутого в виде вытянутого кольца рабочего канала с полуциркульным сводом, высотой 3 – 3,2 м., шириной 4 – 5 м. Длина одной «камеры» около 5 м. срок обжига кирпича 48ч. В наружной стене печи есть «ходки» - отверстия, через которые происходит загрузка и выгрузка кирпича. Между внутренними стенами расположен дымовой канал, соединённый с трубой. В верхней части печи расположен жаровой канал. Для подачи топлива в своде печи расположены топливные трубки, перекрываемые с верху специальными крышками. В силу таких конструктивных особенностей, обслуживание этих печей сопряжено с тяжёлыми условиями труда. Рабочие всё время находятся в зоне высокой (+50 - 60°С) температуры, и на постоянном сквозняке. В течение смены, через руки одного садчика проходит груз 20 – 25 тонн, с подъёмом его на вытянутой руке на высоту до 3-х метров (Плотность садки кирпича 180 шт. на кв.м.). А что же представляет из себя простой кирпич? Но, оказывается, не так уж он и прост.

  «Красный» керамический кирпич (от греческого «каолин» – чистая глина) Состав: глина – 80%, песок – 20%. Вес: 3500гр., необожжённый весит ≈ 5кг. Размер: 250х120х88 мм., объёмная масса 1700 – 1800 кг./м3. Сырьё: глина - объёмная масса 1600 – 1800 кг./м3., плотность – 2500 – 2700 кг./м3., песок: объёмная масса 1500 – 1600 кг./м3., плотность – 2500 – 2600 кг./м3. Под кирпичными глинами подразумевают суглинки – смесь глины с тонким кварцевым песком (зерном 0,2 – 1 мм.), слюдой и окисью железа. Примерный химический cостав: SiO2 – 50 – 85%; Al2O3 – 7 -25%; Fe203 – 2 – 8%; CaO – 0,5 – 8%; MgO – 0 – 5%; K2O+Na2O – 0 – 2,5%; SO3 – 0 – 1,5%; органические вещества и вода – 2 – 10%. Жёлтые и бурые глины не представляют большой ценности для кирпичного производства. Хорошими считаются - серовато-синие, зеленоватые, белые, красные, чёрные. Состав силикатного («белого») кирпича – кварцевый песок 92 – 94%, известь 6 – 8%, вода 7 – 9%.

   Чтобы построенное здание было тёплым, в керамический кирпич добавляют опилки (крупностью до 5 мм), которые, выгорая, образуют небольшие пустоты – «поры». Пористость кирпича не должна быть менее 8% (меньше – здание будет холодным) и более 20% (выше - здание будет влагопроницаемым). Как определить процент пористости? Кирпич высушивают при температуре +110°°С, до постоянного веса. Взвешивают. Затем в течение суток постепенно заливают его в ёмкости водой, пока он не покроется полностью. Трое суток кирпич «мокнет» под водой. Затем, его снова взвешивают. Процент определяют по формуле: ((вес насыщенного водой – вес сухого): вес сухого)х100%. Например, вес сухого кирпича – 3800 гр., «мокрого» - 4370 гр. Процент пористости = ((4370 – 3800):3800)х100 = 15%.

    Для производства кирпича хорошей считается т.н. «жирная» глина, дающая при обжиге малопористый черепок. Определение «жирности» (пластичности) таково: добавить в глину столько воды, чтобы она не липла к рукам. Скатать из неё шарик диаметром 5 см. Сплющить его пальцами до уменьшения его высоты вдвое. На полученном образце не должно быть трещин.

    Огнеупорность – это способность выдерживать действие высокой температуры. Огнеупорные глины, использующиеся для производства фарфора и фаянса, выдерживают температуру более 1580°С, т.н. «тугоплавкие» - 1350 – 1580°С, «легкоплавкие» - менее 1350°С. Для производства кирпича (если он не идёт на облицовку печей) нужны легкоплавкие глины, т.к. обжигают его при 900 – 1000°С.

   Сейчас же мы можем примерно посчитать, сколько же кирпичей ушло на строительство храма. Площадь церкви известна – 140 кв. аршинов – 205 кв. метров. Ширина здания – 9 метров, высота основной части  стен – 5 метров. Так как размер кирпича 25х12х8,8 см., то на каждый кв. метр стены приходится 24 кирпича, а на каждый кв. метр кладки – 192. Если допустить, что внутренние перегородки здания «закроют» проёмы окон, то площадь вертикальных стен до крыши будет равна 392 кв. метра. Верхняя часть главного зала церкви поднимается ещё на три метра, значит, прибавляется ещё 108 «квадратов». А если принять на веру воспоминания старожилов о высоте колокольни в 15 метров, то площадь её стен могла составлять (с вычетом 5 м. высоты основного здания) 280 кв. метров. Крыша в храме также кирпичная. Поэтому, площадь большого «барабана» может быть вычислена как ¼ площади шара диаметром 8 метров. Это примерно 67 кв.м. Площадь двух маленьких крыш (диаметром по 6 метров) равна 56,5 кв.м. Если сложить все найденные значения (903 кв.м.), и учесть количество кирпичей в кладке (192), то получим 173376 кирпичей. Прибавим сюда некоторое количество брака (исходя из нашей цифры – это около 8660 штук), плюс некоторое количество «лишних». И увидим, что для постройки нашего храма было сделано около 185000 штук кирпича.

   Что могли использовать для этого в качестве топлива наши предки? Конечно, на равнине, как топливо можно использовать камыш, солому, и кизяки. Но не для производства кирпича. А для того, чтобы использовать древесный уголь – его ещё надо получить – выжечь. И, например, сланцевых месторождений у нас, к сожалению тоже нет. Значит, жгли дрова. Проведя некоторые расчёты количества кирпича, затраченного на постройку храма и переведя кубометры в более привычные нам, например, товарные вагоны (1 вагон – 60 куб.м. древесины), получим, что на обжиг нужного количества кирпича могло пойти около 78 вагонов берёзы, или 76 – дуба, или 80 осины. И в конце расчётов замечу, что даже при современном кирпичном производстве неизбежен брак, количество которого доходит до 5% от готовой продукции (т.е. с каждой 1000 – 50 шт. «некондиции». Скорее всего, таким вот дроблёным кирпичом и были посыпаны дорожки и аллеи нашего сада. А может быть его можно найти и в старых фундаментах сельских домов?

   Зная это, можно получить и ответ на вопрос: сколько нужно было для него сырья? Если вспомнить, что в красном кирпиче 80% глины и 20% песка, а 2 куб. м. глины идёт на 400 кирпичей и весят они около 3400 кг. Значит, глины было добыто примерно 786 т. Если же считать среднюю массу песка и глины примерно одинаковой, то общий вес сырья возрастает до 983 тонн. Плюс раствор, плюс опилки, плюс известь. Поэтому, можно, наверное, округлить полученное число до 985 тонн. (Исходя из этого, можно прикинуть и «общий вес» здания. Если один кирпич весит 3,5 кг., то весь храм – около 609 тонн.)

    А теперь придём на берег Кирпичёвки. И представим, что для постройки кирпичного завода у нас учтено всё. Мысленно добираемся до пласта глины, убирая слой почвы около 70 см. И делаем последний расчет: при толщине пласта глины в 1м., карьером, превращённым затем в пруд, должна была бы быть занята площадка почти в 400 кв.м. (4х100; 50х80), плюс глубина пруда – взрослому человеку «с ручками» - около двух метров. Такое есть? Отсюда вывод…

    И последнее. Всё нужное для постройки храма надо было добыть или купить. Но если даже некоторые расчеты не специально, но были немного завышены, прибавляя сюда стоимость работ, вывод здесь напрашивается только один – церковь строило далеко не бедное село!! Но в наши дни, «разбогатев», восстановить её мы уже не можем. Или не хотим???

Глава 12

Школьные учителя обладают

такой властью, о которой даже

не мечтают премьер-министры.

У. Черчилль.

   Но есть у нас в селе и ещё один храм. Ведь «храмами знаний» издавна назывались учебные заведения. И в этой главе речь пойдёт о нашей школе. Тем более, что история образования Михайловки неразрывно связана с церковью. Точнее, с двухклассным сельским училищем.

    В наше время, когда хотят указать кому-нибудь на недостаток его образования, нередко говорят: «Да, конечно, всего-то два класса церковно-приходской школы…» Но ведь именно с таких всеобщих школ, где дети получали начальные азы грамоты, и выросло наше сегодняшнее среднее образование. Да и насчёт «начальных азов» - это ещё как посмотреть. Ведь нашим предкам его было вполне достаточно, чтобы не только правильно подсчитать меры пшеницы, но и прочесть газету, да и продолжить обучение в городских учебных заведениях.

   Так с чего же началась та Михайловская школа, которую сейчас мы называем общеобразовательной? С того, что с 1 сентября 1874 года (значит, в 2014 г. нашей «школе» исполнится 140 лет), в просторном помещении купленного, по этому случаю, михайловским обществом дома, начали проводиться занятия для 50 мальчиков села. Учил детей о. Михаил (Невский), сам окончивший курсы Балашовского духовного училища. Жалование его составляло 100 рублей в год. Но учились дети не просто так, а под постоянным контролем. Иван Осипович Белоедов был в селе уважаемым человеком. Поэтому именно ему выпало быть попечителем («наблюдателем») школы. В 1876 г. обучение проходили 42 мальчика. (Летом того же года (3 июля) уходит из жизни первый учитель. На старом кладбище у церкви, скорее всего, он и был похоронен.) С нового учебного года преподавателем школы становится Антонина Терновская (также получавшая в год 100 рублей), окончившая курс в Самарском епархиальном женском училище. В областном архиве сохранились данные о том, что 19 апреля 1880 года в школе сдавали экзамен три мальчика, и принимал его, входивший в попечительский совет школы, некто Левицкий.

   Но можно ли говорить о том, что образование в те годы было «всеобщим»? Наверное, нет, потому, как в том же архиве есть и такая информация о нашем селе. «В 1887 году в Михайловке числится детей от 7 до 10 лет – мальчиков 97, девочек – 100. Учатся – 13 мальчиков. С 10 до 13 лет – мальчиков – 76, девочек – 60. Учатся 42 мальчика, 5 научились писать сами, поэтому в школу не ходят.» Итак, из 333 детей посещали школу только 55 человек. Плюс пять «самоучек». Получается, только пятая часть детей Михайловки ходила в школу. (Но, по воспоминаниям старожилов, грамотными в селе были почти все. Причина проста. «За школу» нужно было платить, поэтому учились «по – настоящему» чаще всего самые смышлёные дети в семьях, а затем сами обучали остальных.) Подтверждением этому предположению, а также ответом на вопрос: чему учили в «той» школе, служит «Свидетельство», полученное в 1903 г. В.П. Таракановым, окончившим Терновское «двухклассное сельское училище». (До 1900 г. Михайловка являлась центром одноимённой волости, в которую входили сёла: Терновка, Данилкино, Печурино, Зиновьевка, Сербино, Веденяпино. С 1900 г. таким центром стала Терновка). Вот что в там сказано «…причём при отличном /5/ поведении показал следующие успехи: по Закону Божию – отличные /5/, по русскому языку – отличные /5/, по арифметике – отличные /5/, по географии – отличные /5/, по истории – отличные /5/, по естествознанию – отличные /5/, по геометрии - отличные /5/». (В предмет «естествознание» тогда входили базовые знания по современным предметам физики, химии и биологии.)

 Прошло три десятка лет, и в школе стали учиться до пятого класса. А с 1 сентября 1939 года – в селе школа-семилетка. В старом, том самом первом здании занимались дети только начальной школы. С четвертого класса всех размещали в доме «раскулаченного» Е.Ф.Тараканова, который находился за «Школьным» прудом, примерно напротив церкви. В одном из углов этого дома стояла огромная русская печь, которой отапливали здание практически до середины 20 века. Поэтому учащимся старших классов большую часть суток приходилось по очереди дежурить около неё, чтобы не было пожара. Старожилы вспоминают, что когда перед началом учебного года в доме стали убирать, за печкой и в подвале было обнаружено очень много разбитых вещей (в том числе несколько швейных машинок), когда-то принадлежавших «раскулаченным» семьям нашего села.

    В те годы коллектив учителей уже был довольно большим. Ученики предвоенной поры до сих пор вспоминают о них с огромной любовью и благодарностью. Помня, к сожалению, только их имена и отчества. (Но, может быть, в ваших семьях ещё помнят о том, что предки ваши посвятили свою жизнь нелёгкому труду воспитания детей и вы дополните этот список именами своих родных?) Итак, почти 40-е годы. В нашей школе преподают: Лидия Архиповна – естествознание, Любовь Николаевна – немецкий язык, Мария Петровна – русский язык и литературу, Николай Степанович – математику, Анна Степановна – географию. Эти учителя сменили, в своё время, старшее поколение педагогов. Время стёрло из памяти стариков даже названия предметов которые они вели, но благодарно сохранило их имена. В начале 30-х в селе работали четыре сестры: Вера Андреевна, Любовь Андреевна, Надежда Андреевна и Нонна Андреевна, а также  Вера Фёдоровна и Александра Васильевна Котельникова. А ещё через 30 лет, в 1967 г., колхоз «Красный октябрь» принял решение о строительстве новой школы в с. Михайловка, т.к. классы «старой» были переполнены. И уже в декабре 1968 г. новая школа приняла первых учеников, в то время – около 200 человек.

    Урок — перемена — урок. Звонок — урок, звонок — перемена. Некогда оглянуться. За окнами листопад сменяется искристыми снежинками, они — весенней капелью. Заканчивается учебный год. Один, другой, третий... И вот уже 45 лет веселыми звонками встречает детей школа с. Михайловки.

45 лет... Много это или мало? С одной стороны — очень мало, если сравнить эти годы с возрастом нашей цивилизации. С другой стороны — не очень, так как по меркам человеческой жизни — это средний возраст. Но возраст определенной зрелости, накопленного опыта, приобретенной житейской мудрости. С третьей же стороны — очень много, если знать, что каждый год, месяц, день и час, каждая минута этого времени были отданы непростому делу воспитания детей. Не умаляя историй и заслуг других учебных заведений нашего района и области, хочется отметить, что школа   за годы своего существования внесла заметный вклад в развитие образования Прихопёрья. И история образования области была бы неполной, если бы свою страницу не вписали в нее учителя и ученики нашей школы.

Учителя Директора

    Как и каждый человек, каждое учебное заведение по-своему уникально. Не составляют исключения из этого правила и школы. Одни гордятся своим возрастом, «седыми стенами», другие — сложившимся стилем преподавания, третьи - «направленностью» в обучении. Но как бы там ни было, а облик любой из них формируют работающие в ней люди. Учителя. В наше время профессия учителя незаслуженно «понижена в звании», а директоров школ СМИ все чаще называют «менеджерами в образовании». Роль же любого из них все чаще передают компьютеру, забывая о том, что без человечности, любви к детям, школы как таковой существовать, по большому счету, не может. Создание же благоприятного учебного «климата» в школе зависит, в первую очередь, от директора и учителей. Не всякая школа нашего района, да, наверное, и области, может похвастаться таким созвездием педагогических кадров, которые до сих пор служат примером не только для коллег-учителей, но и для многих поколений учеников.

Приложения

Летопись земли Саратовской (история земли Балашовской )

(http: old-saratov.ru)

-2-3 вв. н.э. – появление славян в Прихопёрье.

-1360г – русские караулы поставлены «на Червлёный яр и возле Хопра к Дону».

-13-14 в – существование древнерусских поселений в Прихопёрье.

-16в., середина - присоединение к Русскому государству Казанского и Астраханского ханств.

-1590г. – основаны города Саратов и Царицын.

-1623г – заметки в Шацких писцовых книгах об отводе земель крестьянам в Саратовской губернии.

-1630г – графом Шуваловым основано с.Фёдоровка (совр. Калининский р-н).

-1630-1680 – основание крупных сёл от Саратова к Воронежу.

-1680г - переселенцами из Малороссии образована слобода Баланда (с1962г - г. Калининск).

-1690г - свободными крестьянами - переселенцами основано с.Большой Карай.

-1691г – гр. Нарышкину пожалованы «большие пространства по Хопру и Медведице с их притоками».

-1705г – «помещиком» гр. Воронцовым основано с.Воронцовка.

-1707г. – вольными переселенцами из разных мест основано с. Сухая Елань.

-1718 – 1720 гг – по приказу Петра 1 устроена укреплённая линия от Царицына к Дону, с проведением которой набеги южных орд прекращаются и русское заселение Поволжья идёт безостановочным путём.

-1720г. – основана слобода Романовка выходцами из Киевской губернии.

-1722г. – основана слобода Тростянка (Балашовский р-н) вольными украинскими переселенцами.

-1726 г – основано сельцо Алмазово (Балашовский р-н), церковь построена в 1816г.

-1727г. – в с.Потьма (Балашовский р-н) построена часовня.

-1731г. – основано село Пады (помещиком Нарышкиным).

-1736г. – началось активное переселение крестьян из Харьковской и Полтавской губерний «для заселения пустошей Саратовской губернии2.

-1737г. – основано с.Котоврас вольными крестьянами из центральной России.

-1741г. – основано с.Самойловка (или «Три острова» помещиком Самойловым).

-1742г. – вольными переселенцами из Малороссии основано село Святославка.

-1745г. – упоминание слободы Романовки, как одного из самых больших поселений этой местности.

-1725-1747 гг. – в восьми уездах Саратовского края возникло 166 сёл.

-1753г. – основано с.Репное.

-1764г. – в с.Михайловку переселены крестьяне из с.Воронцовки Воронежской губернии, каменная церковь в селе построена в 1817 г.

-1780г., 11 января – Указ Екатерины 2 об учреждении Саратовского наместничества, которое было разделено на 10 уездов и к существующим уже городам – Саратову, Петровску, Дмитриевску и Царицыну присоединены вновь образованные из сёл - Вольск, Хвалынск, Кузнецк, Аткарск и Балашов. Наместничество занимало территорию в 178600 кв вёрст, с населением 640 тыс. жителей.

-1785г. – саратовскому генерал- губернатору П.С. Потёмкину императорским указом поручалось все имеющиеся в губернии казённые «пустопорожние» земли раздать желающим дворянам для заселения и «произведения на них домоводства и хлебопашества».

-1796г. – указом Павла 1 упраздняется Саратовская губерния и город Балашов.

-1797г. – вновь учреждается Саратовская губерния.

-1798г. – в Саратовском крае проведено генеральное межевание.

-1803г. – вновь учреждается г. Балашов.

-1803г. – гр. Нарышкин отпустил крестьян Елани «на волю» (2937 «души»).

-1817г. – в с. Михайловка построена каменная церковь.

-1826г. – в сёлах Романовка и Малая Семёновка построены каменные церкви.

-1827г. – в сл. Терновой (Терновке?) построена деревянная церковь.

-1830г. – в с. Павловка построена каменная церковь (Волконские?).

-1841г – в селе Пады построена каменная церковь.

-1850г – в Балашовском уезде было 9 слобод, 58 сёл, 206 деревень; потомственных дворян 110 человек, помещичьих крестьян 103356 человек, дворовых людей 2620 человек.

-1860г.- с Романовка принадлежала Е.С. Воронцовой.

-1860г. – 23 двора средней зажиточности из села Михайловка переселились в Кубанскую губернию, образовав там отдельное селение.

-1883г.- в с Репном построена деревянная церковь с колокольней.

-1885г.- в с Павловке построена деревянная церковь (Волконские?).

-1891г.- в с Рассказань построена деревянная церковь.

-1896г.- в с Большой Карай построена деревянная Троицкая церковь.

-1897г.- в г. Балашове проживало 10400человек, в с. Большой Карай - 9.000, в с. Романовке - 7 тыс.человек.

-1898г. - в с.Кардаил построена деревянная церковь с колокольней.

-1901г. - в селах Александровке и Большой Карай построены деревянные церкви с колокольнями, в с.Михайловка - деревянный молитвенный дом.

-1902г. - в с Терновке построена каменная церковь с колокольней.

-1904г.-в с Михайловка построена деревянная церковь с колокольней.

-1905г.-в с Михайловка сгорела усадьба, расположенная в саду Волконского.

- примерно до 1940г. село носило название Старомихайловка, а современное село Святославка называлось Новомихайловкой.

Словарь

Аналой – высокая подставка для церковных книг.

Антиминс – небольшой квадратный отрез ткани (платок), на одной из сторон которого обязательно изображение «Положение Господа во гроб». На обратной стороне – подпись правящего архиерея и текст о том, что данный антиминс тогда-то освящён конкретно для такого-то храма, с разрешением проводить в нём службы. Антиминс можно считать своеобразным «свидетельством о рождении» каждого храма. Без наличия этого документа службы в церкви вести нельзя. В антиминс могут также быть вшиты частички мощей какого-либо святого, вне зависимости от того, во имя кого возведён сам храм. В действующем храме антиминс располагают в центре престола, поверх него возлагают Евангелие.

Аршин – 71,12 см.

Благовест – мерные удары в один колокол.

Верста – простая – 1,0668 км.; межевая – 2,1336 км.

Волость, или, в последствии, стан, составляла отдельную часть уезда и состояла из нескольких слобод, сёл, деревень, приселков и починков, которые управлялись одним волостелём или становщиком.

Двунадесятые праздники – Рождество, Крещение, Сретение, Благовещение, Вход Господень в Иерусалим (Вербное воскресенье), Вознесение, Троица, Преображение, Успение Богородицы, Рождество Богородицы, Воздвижение креста Господня, Введение во храм Богородицы.

Десятина – 80х40 саженей или 60х60 саженей.

Десятина казённая – мера площади: 2400 квадратных саженей = 1,09 га.

Десятина хозяйственная – (в XVIII-XIX вв.) 3200 квадратных саженей = 1,45 га.

Дискос – блюдо, на которое устанавливается звездица.

Иконостас – состоящая из икон стена, отделяющая алтарь от средней (внутренней) части церкви.

Кадь – 4 пуда (16 – 17 век); 6 пудов (17 век); 8 пудов (18 век).

Киот – застеклённый ящик для икон.

Копий – вид ножа для разрезания большой просфоры.

Крестьяне-дарственники, - бывшие крепостные крестьяне в России, получившие в результате Крестьянской реформы 1861 года дарственные наделы. Такие наделы размером не менее ¼ высшего надела для данной местности, предусмотренного по положениям 19 февраля, предоставлялись крестьянам безвозмездно по соглашению с помещиками. В среднем надел крестьянина-дарственника составлял около 1 десятины на мужскую душу и был значительно меньше, чем дореформенный. Крестьяне-дарственники появились в основном в начале 1860-х г.г., главным образом в чернозёмных губерниях, где в большинстве случаев были сравнительно низкие арендные и продажные цены на землю и высокая плата за сельскохозяйственные работы. Помещики, чаще всего крупные, шли на предоставление дарственных наделов с целью сохранить в своей собственности побольше земли и закрепить на местах дешевую рабочую силу. Со своей стороны, крестьяне в получении дарственных наделов зачастую видели реальную и скорую возможность прекращения зависимых отношений с помещиком и получения полной хозяйственной самостоятельности без выкупных платежей. Незначительная часть крестьян-дарственников успела по дешевым ценам купить землю, но в целом положение этих крестьян в пореформенный период непрерывно ухудшалось (особенно в связи с повышением арендных и продажных цен на землю) и было тяжелее, чем у остальных бывших помещичьих крестьян. По обследованию 1907 года было учтено 216,7 тысяч дворов крестьян-дарственников (1176,7 тысяч человек обоего пола). Средний надел на двор составлял около 2 десятин. Крестьяне-дарственники активно участвовали в крестьянском движении конца XIX века и в революции 1905г.

Межевание в Российской державе исторически можно разделить на несколько этапов: с начала Российского государства до Генерального межевания императрицы Екатерины II; собственно Генеральное межевание (1765-1836 гг.); с 1836 года до установления советской власти.

По типу межевание разделяется на: вотчинное; генеральное; опекунское; специальное; кадастрационное и оценочное.

Вотчинное межевание определяло земли каждому владельцу лично, или целому сословию, которое есть не что иное, как юридическое лицо. Вотчинное межевание подразумевало одни только частные действия землемерия, а именно: деление земель по окладам за службу, или за отправление каких-либо повинностей и переход имения от одного лица к другому.

Генеральное межевание предполагало обмер всех земель в государстве, чтобы никаких земель не обмежеванных и не описанных не было. Оно приписывало земли не к именам владельцев, но к селениям и пустошам, и первоначально ограничивало каждое поселение и каждую пустошь отдельно, а впоследствии для облегчения довольствовалось разграничением владения от владения и ведомства от ведомства. Генеральное межевание сверх того, приводит в известность количество земель в целом государстве и собирает все сведения, необходимые для хорошего управления землями.

Специальное межевание – продолжение генерального межевания и имеет целью разделить к одним местам земли общего владения, примежеванные к поселению или пустоши и находящиеся по большей части в чересполосном владении так, что полосы одного рассеяны между полосами других владельцев. В начале генерального межевания предположено было их размежевать к одним местам принудительно, но в последующем генеральном межевании во избежание затруднений оно представлено на произвол самих владельцев.

Кадастрационное и иллюстративное межевания имели в виду оценку имения, дабы привести в известность его доход, чтобы наложить справедливым образом подати с земли. При этом межевании обращалось внимание на все причины плодородия или бесплодия земли, на все способы и средства, коими извлекается польза из имения.

Мера – 26,24 л. (четверик).

Паникадило – центральная люстра в храме.

Пуд – 16,38 кг.

Руница – надпись в верхней части иконы, происходит от древнерусского слогового письма – рун.

Сажень – мера длины = 2,1336 м; маховая сажень – 1,76 м; косая сажень – 2,48 м.

Теплота – любая жидкость, чтобы запить причастие.

Тетраморф – (от греческого – четырёхвидный) – крылатое существо из видения пророка Иезекииля, единого с четырьмя лицами: человека, льва, тельца и орла. В Откровении Иоанна Богослова тетраморф представлен в образе отдельных апокалиптических существ, которые являются стражами четырёх углов трона Господа и четырёх пределов рая. Позднее эти животные были истолкованы как символы четырёх евангелистов: Матфей – ангела, Марк – льва, Лука – тельца, Иоанн – орла. Каждый из них крылат и держит Евангелие. В системе росписи православного храма тетраморфы могли изображаться в парусах купола вместо евангелистов или вместе с ними. В самостоятельных композициях животные почти не встречаются, но изображаются на иконах евангелистов или в составе сложных композиций, обычно в виде четырёх фигур, размещённых в красных лучах, направленных в четыре стороны, в знак распространения евангельского света по всей Земле. С 1722 года по указу Синода запрещено изображать евангелистов непосредственно в виде животных. Они могут только сопровождать изображения в человеческом облике.

Трикирий –подсвечник на ножке на три больших свечи.

Уезд - земля, приписанная судом и данью к одному городу. В уезде кроме главного города были пригороды (имеющие городское устройство) и слободы. Уезд имел равное значение с уделом. Представителем уезда был главный город, название которого носил и весь уезд.

Упалые и выморочные души – разорившиеся или по какой-то другой причине оставшиеся без наследства (главным образом крестьяне).

Хоругвь – религиозное знамя, используется в Православной и Восточнокатолических церквях. Представляет собой полотнище на древке с образом Иисуса Христа, Богородицы или святых. Носитель церковной хоругви – хоруговник.

Четверть – 0.25 кади; вощаная четверть – 12 пудов; четверть вина – 0,25 ведра – 3,0748 литра.

Четверть – (как мера площади) – 0,5 десятины (в разные годы: 1200, 1250, 1600 кв. саженей – в зависимости от величины десятины.

Четь – равна половине десятины: 40х20 или 30х30 саженей.

Описание иконы Царь-Царем (Царь Славы)

По церковному преданию, икона создана в VII веке первым русским иконописцем Алипием Печерским. Ему приписывалась икона «Царь-Царем», хранившаяся в Успенском соборе Московского Кремля, однако, достоверных сведений об этом не сохранилось. Образы композиции «Предста царица» носят название «Деисис», что означает «моление» или «приношение». Как правило, они располагаются в главном чине иконостаса, в центре. В России образ, получивший неточное название «Деисус», по-видимому, по созвучию с именем Иисуса, может быть нарисован как на одной, так и на трех отдельных досках. Вместе с изображениями Иисуса Христа и Девы Марии на доске пишется образ Иоанна Предтечи. Икона символизирует связь Ветхозаветной и Новозаветной церкви, которая осуществляется через Царя Славы, Господа Господствующих – Иисуса Христа. Многовековая история образа приближает его значение для верующих  к великим чудотворным иконам Русской Земли.

Значение некоторых цветов одежд Святых в иконописи

- Белый – образ Божественного Света, присутствие Бога, в широком понимании – святыня. Белый считается Божественным цветом, все другие цвета – «земными».

- Бирюзовый, голубой – цвет Богородицы, в широком понимании – чистота.

- Багряный – величие (на иконах такого цвета одежды характерны, например, для князей).

- Зелёный – благодать Святого Духа, который даёт жизнь всем живым существам, в общем понимании – жизнь.

- Красный – жертвенность, (на иконах характерный цвет одежд мучеников)

- Пурпур – победа.

- Фиолетовый – особенность служения Богу.

Литература

- Справочная книга Саратовской Епархии. - Саратов, 1912 г. - 119 с.

- газета «Борьба», №46, 01.05.1922 г. - с.4.

- газета «История», №18, май, 1996 г. - с.9.

- Православные богослужения, таинства и обычаи. – М., 1992 г. – 50 с.

- Бубнов Н.И. Производство кирпича и черепицы. – М., 1951 г. – 280 с.

- Домоклеев А.Г. Строительные материалы. – М., 1982 г. – 384 с.

- Хреков А.А. Археологические тайны Прихопёрья. – Балашовский исторический журнал. - №1, 1999 г. – 36 с.

- Балашовский филиал Государственного архива Саратовской области /БФ ГАСО/, ф.51, оп.1, д.4, л.12; д.9; оп.1, д.68, л.1; оп.1, д.68, л.8; д.83, л.3, л.16, 21 (об), д.587, л.99.