Литературная композиция "А.И. Щербаков о Великой Отечественной войне"
методическая разработка (7, 8, 9, 10, 11 класс) на тему

Литературная композиция

«А.И.Щербаков о Великой Отечественной войне»

1 ведущий:              

               Здравствуйте,  уважаемые участники Щербаковских чтений!

Третий год мы собираемся на Таскинской земле, чтобы окунуться в творчество  нашего земляка талантливого поэта, удивительно тонкого прозаика, смелого публициста Александра Илларионовича Щербакова. Сегодняшняя встреча проходит в рамках Года литературы, которым по Указу Президента Российской Федерации объявлен 2015год,  и  посвящается 70-летию Победы в Великой Отечественной войне.

        Сегодня красотой  строк Щербакова будут  наслаждаться поклонники его творчества из сёл Таскино, Каратузское, Моторское, Сагайское, В.Кужебар.

Видеоклип  «Вставай страна огромная…»

Голос за сценой:      Война – жесточе нету слова!

Война – печальней нету слова!

Война – страшнее нету слова в тоске и боли этих лет

И на устах у нас иного ещё не может быть. И нет…

Война такой вдавила след

И стольких наземь положила,

Что даже через много лет

Живым не верится, что живы.

1 ведущий:  Разные поколения, разное время – тысячи убитых, раненых, пленных, пропавших без вести, тысячи искалеченных судеб объединило одно страшное слово – война… и память.

2 ведущий:   Всё можно сокрушить, смести, предать забвенью,

Заасфальтировать и заковать в бетон.

Взорвать собор как лишнее строенье,

На месте кладбища построить стадион.

Всё можно растерять, что собрано веками,

Всё можно замолчать, расправами грозя…

И только человеческую память

Забетонировать и истребить нельзя!

1 ведущий:  Память! Она везде: в каждой пяди земли, в душах людей, в музыке, книгах,  в семейных альбомах…

Предлагаю вспомнить  основные вехи  жизни Александра Илларионовича Щербакова, отражённые в его произведениях.  Сколько им уже написано, а сколько идей ещё ждут своего часа.

Представление биографии А.И.Щербакова.

2 ведущий: Как русский человек, истинный патриот своего Отечества Александр Илларионович Щербаков не мог обойти тему Великой Отечественной войны, ведь «она такой вдавила след и стольких наземь положила».

Чтец.

Память

В вагоне свет давно притушен

И пассажиры мирно спят.

В окне снарядами «катюши»,

Сверкая, встречные летят.

Седой попутчик мой всех позже

Под одеяло молча влез.

Заснул.

В углу, белея кожей,

Из сапога торчит протез.

Что снится старому солдату?

Сжимая воздух в кулаке,

На полке жесткой, узковатой

Он взмок, крутясь, как на полке.

Ему, должно быть, очень тяжко:

То бред, то скрип зубов и стон…

Не оросит никто из фляжки

Иссохших губ. Страдает он.

Душа болит, горит пожаром

С тех пор, как вдруг снаряд врага…

В могиле братской под Варшавой

Погребена его нога

1 ведущий  Строки из воспоминаний Александра Щербакова: «Отцы-матери, старшие братья-сестры наши уходят, уходят, уходят... И скоро мы, дети войны, останемся единственными свидетелями великой народной драмы, скорбной и героической. И потому мы должны, просто обязаны рассказать о том, что видели своими глазами, чувствовали своими сердцами»  

Чтец.

«Деревянная ложка»

 В ночь перед тем памятным осенним утром, когда брата Ивана провожали на фронт, мать вернулась из города. Она ездила к отцу на свидание и возила гостинцы. Отец, ранее призванный на войну, проходил там недолгие боевые учения, прежде чем отправиться на передовую.                

      Напротив моста, возле наших соседей Филимоновых, стоит грузовая машина с грязно-зеленым кузовом. В кузове сидят и стоят незнакомые мне люди. Я знаю только одного из них – высокого, русого дядю Елизара Филимонова, часто бывавшего в нашем доме. Он до пояса свесился из кузова и что-то торопливо говорит, говорит плачущей с причетом тётке Аксинье, своей жене Мне, становится не по себе от надрывного плача тётки Аксиньи, такая накатывает на меня тоска, что я, силясь сдержать набегающие слезы, сжимаю до ломоты зубы и начинаю часто-часто моргать глазами.

– А где Шурка, Шурка где? – кричит мать.

Мне хочется откликнуться, что вот он я, здесь, но слезы уже подкатили к самому горлу, спазмой сдавили его и не дают мне даже пикнуть. Я только крепче сжимаю зубы и молчу. Но вот из толпы идет навстречу мой братка Иван. Высоченный, он приседает на кукурки, чтобы сравняться со мной, бережно и вместе с тем порывисто обнимает меня за шею, тискает и мусолит мне ухо горячими влажными губами. Краем глаза я вижу, как вздрагивает его широкая черная бровь. Потом он поднимает меня на руках высоко над пестрой толпой людей и даже над машиной – и на его лице замирает сдержанная, как бы виноватая улыбка.

Прежде того дня и после него я никогда не видел брата. Не помню. Это было мое единственное свидание с ним, запечатленное детской памятью.

До сей поры, перечитываю ли я фронтовые письма брата, разглядываю ли поблекшие, надломленные фотографии, слышу упоминания о нем от родных или друзей, я неизменно вижу его тем, единственно знакомым мне, - высоким, черноволосым, с растерянной и как бы виноватой улыбкой на губах.

Чтец

Старший брат

Старшему брату я нынче ровесник,

Старшему нет девятнадцати лет.

Парни России, живущие в песнях,

Вы молодыми остались навек.

Мне уж под тридцать, а братке Ивану

Всё девятнадцати нет, как тогда.

Русские парни, шагнувшие в пламя,

Неужли сгинули вы без следа?

Мне уже сорок, а старшему Ване

Нет девятнадцати. Братец ты мой,

Как же забыл ты, что в час расставанья

Мама велела вернуться домой?

Мне уж полвека, а братику Ване,

Старшему, всё девятнадцати нет.

Свечку хоть, что ли, поставить во храме

Всем, кто доныне ещё не отпет?

Стены горниц

Ваши портреты хранят.

С криком горлиц

Вёсны летят…

1 ведущий – Во время войны свободу нашей  Родины отстаивали не только люди, но, и верные наши друзья собаки. Со всей советской страны забирали собак для подготовки  к подрывным действиям вражеских танков. И наше село тоже отправляло собак в армию. Александр Щербаков пишет об этом в своём рассказе:

Чтец.                                         

«Борзя и Соболь»

Где-то в середине войны Борзе пришла «повестка» идти на фронт. Его должны были доставить в Минусинск, на сборный пункт, где собак учили бросаться с гранами под танк. Борзя был невоинственен и малоросл, однако достаточно силен и умен, чтобы выполнить эту нехитрую задачу. Мы понимали, конечно, что когда гибнут люди, когда бьются в плаче над «похоронками» сиротеющие семьи, собак жалеть не приходится. И все же нам было нестерпимо жалко, горько расставаться с веселым Борзей. Особенно мне. Ведь мы были с ним такие друзья – не разлить водой. Я делил с ним последнюю картошку, разламывая ее ровно пополам. И вот теперь Борзя покидал меня, уходил в бой, уходил, мне это было ясно, навсегда.  

2 ведущий Можно сто раз, меняя эпитеты, называть военные годы в тылу суровыми, глухими, лихими, но всё равно это не перевесит впечатления от единственной живой «картинки» с её «говорящими» деталями. К примеру, такой...

Чтец

«Деревянная ложка»

 «Однажды вечером, когда я возвращаюсь от Кощеевых домой, возле колхозных яслей меня встречает сухонькая тётка Настасья, вынимает из-под фартука большущий калач и прячет мне за пазуху.

– И завтра приходи, – шепчет мне на ухо, точно по секрету.

Дома мы едим только драники и травяники. Драники – это лепешки из тертого картофеля, чуть сдобренные мукой

Поэтому калач мне кажется удивительно вкусной штукой. Он пшеничный.

Отныне на исходе каждого дня я осторожно подхожу к ясельному дому, склоняюсь над низким окном полуподвальной кухни и козырьком прикладываю руку. Длинная тень сбоку меня тоже делает взмах. Палец мой потихоньку клюет по стеклу. Открывается створка – и тётка Настасья снова подает мне калач. Точно такой же, как в первый день и как во вчерашний, - теплый, шершавый калач, чуточку присыпанный мукой. И я снова прячу его под рубаху. Я умею хранить секреты. Мне еще неизвестно, что моя фамилия черным по белому значится в длинном списке колхозных ребятишек, зачисленных на ясельное довольствие, ребятишек, чьи отцы ушли на фронт. А под списком имеется строгая подпись самого председателя колхоза.

Теперь я доподлинно знаю об этом. И понимаю, сколько бы ни старался отплатить добром за добро, буду в вечном долгу перед теми, кто, живя впроголодь и работая до упаду, приберегал лучший кусок для нас, детей военного поколения.»

1 ведущий  В сердце поэта детские годы, проведённые без отца, воевавшего на фронтах Великой Отечественной, на всю жизнь оставили щемящий след. К счастью отец возвратился с войны живой.

Чтец

Свет всю ночь

Давным-давно, ясным морозным утром поздней осени сорок пятого года, к нашим воротам вдруг свернул с дороги грузовик. Почти упершись радиатором в дощатый створ, он остановился, зачихал мотором и заглох. Звякнула щеколда, залаял Борзя, сначала гулким басом, потом тише и, наконец, запел, затянул весело и звонко – песню встречи. Мать припала к окну, выходящему в ограду.

– Шурка! Слышь? Отец пришел!

И тотчас бросилась к двери. А я вместо того, чтобы последовать за ней, запрыгал по комнате, заметался в растерянности и страхе. Я смутно помнил отца: когда его взяли на фронт, мне было всего лишь два с половиной года. Я больше представлял его по рассказам матери, чем по отрывочным и зыбким воспоминаниям. Он казался мне огромным сказочным богатырем, всемогущим, усатым и добрым. Мы столько лет и зим ждали его! Я так часто думал, мечтал о встрече с ним, даже тайно молился перед сном, жарким шепотом прося Бога оборонить отца от пули. А теперь, когда он был здесь, рядом, когда он уже вошел в ограду, меня вдруг охватила тревога, заглушившая радость, я метнулся испуганно на печь и задернул занавеску.

Отец шумно ввалился в избу, стуча подкованными сапогами и громко, вперебой разговаривая с матерью. Я робко выглянул из-под занавески, отец заметил это, засмеялся, вскочил на лавку, стоявшую у печи, разом сгреб меня в охапку:

– Шурка, что ли? Какой жених вырос, а?

Он стал тискать, целовать меня, щекоча колючими усами и обдавая запахом вина и табака. Потом посадил на плечо и закружил по избе, приговаривая: «Ай да Шурка, ай да сын!». А я одной рукой крепко держался за его черную, как голенище, шею, а другой трепетно трогал красную звезду на пилотке и целую снизку медалей, попрыгивавших и позванивавших на отцовской груди.

Чтец:                    ВОЗВРАЩЕНИЕ 

В пилотке, сбитой на затылок,

В шинели, длинной, нараспах,

Он в дом вошёл. И мать застыла,

Оцепенела в двух шагах.

Потом ко мне метнулась птицей,

Как будто вспомнила о чём,

И помогла мне умоститься

Отцу на левое плечо.

Его мы долго ждали с мамой,

И вот покончил он с войной.

И у виска полоска шрама

Синеет, точно шов сварной.

 С благоговеньем ощутил я,

И как сильна его рука,

И как жёстка его щетина

И крепок запах табака.

Награды трогал фронтовые,

К ним прикасался, как к мечте,

Дивясь воочию впервые

Отца суровой красоте.

2 ведущий: В  одном из интервью он говорил: "Обнаружил" в своих книжках более тридцати стихотворений, касающихся военной темы. Они родились непроизвольно. И это подчеркивает, насколько глубока память войны, живущая во всех нас почти на клеточном уровне. Может, кто-то найдет в моих стихах идеализацию, героизацию тех лет, но я все равно не откажусь от них»

Чтец:                         Награда

Вернулся отец в День Победы,
И радостно было вдвойне,
Гремел патефон у соседа
В распахнутом настежь окне.
Мы шли вдоль деревни к сельмагу.
Отец при регалиях был,
И мне он медаль “За отвагу”
К майчонке моей прицепил.
Хотя удальцом я не вышел,
Тщедушный, как все пацаны,
Но, видно, за то, что я выжил
В кромешные годы войны.

1 ведущий: Многие свои произведения  Александр Илларионович посвятил  воспоминаниям о войне:  «Воспоминания наши скорее будут фрагментарны, память избирательна, а детская - в особенности, но картины и лица, запечатлённые чуткими юными душами, смогут дать куда более яркие и выразительные представления о времени, людях, нежели сухие факты и цифры в изложении историков и краеведов»

2 ведущий Предоставляю слово нашим гостям из Моторской средней школы

(чтение произведений)

1 ведущий: Немало лет прошло со времён войны, но события тех лет живой болью отзываются в  сердцах у многих и не дают им покоя. Произведения Александра Щербакова прямое тому подтверждение

2 ведущий Предоставляю  слово нашим гостям из Сагайской основной школы

(чтение произведений)

1 ведущий:  А.И.Щербаков, обращаясь к читателям, говорил:  «Пришло время послушать и наше поколение, "подранков войны", как нас иногда называют. Мне, правда, больше нравится другое определение: "дети Победы"!

 2 ведущий - Да, нами пережиты трудные времена: военные, послевоенные, но мы с такой радостью встретили Победу, с такой любовью - победителей, что остались патриотами на всю жизнь. Подобный настрой тогда был в душах всего народа. Ведь это не сказки, что за пять лет восстановлено все разрушенное. Каждый рассказывает своё о войне, об отношении к ней, и это, я считаю,  правдиво.»

2 чтеца:                            ДЕНЬ ПОБЕДЫ
1) Я этот день подробно помню.
Я не знавал краснее дней.
Горели яркие попоны
На спинах праздничных коней.
Гармошки ухали басисто,
И ликовали голоса
Людские. Ветром норовистым
Их выносило за леса.
Качались шторы из бумаги
У нас в избе. Качался дым.
И в кадке ковш на пенной браге
Качался селезнем седым.
В тот день гудела вся округа.
Под сапогами грохал гром,
И пол поскрипывал упруго,
И сотрясался старый дом.

2) В заслонку ложкой била шало
Варвара – конюха жена.
Мелькали юбки, полушалки,
Стаканы, лица, ордена.
А в стороне на лавке чинно
Курили едкий самосад
Деды и средних лет мужчины
Из тех, кому уж не плясать.
Тот с костылями, тот с протезом
Или с обвислым рукавом.
Их речь размеренно и трезво
Велась в масштабе мировом.

С печи, где валенки сушили,
Украдкой жадно слушал я,
Как вражью силу сокрушили
Соседи, братья и дядья.
И мне казалось, что я знаю
Свою и всех людей судьбу
И что проходит ось земная
Через отцовскую избу.

1 ведущий:  С чувством глубокого самосознания и благодарности пишет Щербаков о защитниках Родины в стихотворении  «Девятого Мая».

3 чтеца:                       ДЕВЯТОГО МАЯ
1) Я знаю, что в сегодняшнее утро
Отец проснётся раньше, чем обычно,
Побреется с тройным одеколоном
И, сняв с гвоздя армейский старый китель,
Воинственно медалями блеснёт.
За завтраком нальёт стакан гранёный
Настойки той, что с осени берёг,
И потекут его рассказы-были,
Которыми богата память ран.

   2) Вот партизан, в папахе с лентой красной,
Отец стоит у штаба на дозоре,
И, подходя к калитке, сам Щетинкин
Ему, как другу, руку подаёт...
А вот отец в Крыму, в степи сожжённой,
Прижав к груди винтовку, как ребёнка,
Ползёт вперёд, до боли стиснув зубы,
Под пересвистом врангелевских пуль…
А вот его без чувств, едва живого
Под Сталинградом через Волгу-реку
Переправляет незнакомый парень,
Чтобы в ближайший госпиталь отдать…
 

   3)  И, человек суровый и неробкий,
Отец заплачет тягостно и мокро
И станет сокрушённо удивляться
Тому, как смог остаться он в живых.
Потом закурит, по избе пройдётся,
Молодцевато ус седой подкрутит
И скажет бодро: «Да, несутся годы…
Но только у солдата порох сух.
И если что (не дай тому случиться) –
Ещё тряхну, ей-богу, стариной!»

1 ведущий: У нас впереди целая жизнь. Нам творить будущее. Но чтобы строить будущее, нужно знать прошлое, свою историю, и извлекать уроки. А все произведения Александра Илларионовича Щербакова можно считать  поэтическим  учебником  истории России и жизни русского народа.

2 ведущий

              БЛАГОДАТНАЯ ПАМЯТЬ

Не в рубашке счастливой рождён

И счастливый билет не вытаскивал,

Но я тем уже вознаграждён,

Что явился на свет в нашем Таскино.

В староверском сибирском селе

И с домами, и с нравами прочными.

Мысль о мире, «лежащем во зле»,

Представлялась отсюда порочною.

В окружении добрых людей

Вырос я под отцовскою крышею,

Потому и не вор, не злодей

И за всё благодарен Всевышнему.

За наставников первых моих –

Вечных пахарей, чьё воспитание

Помогает трудом рук своих

По сей день добывать пропитание.

И за первых друзей-огольцов,

С кем бродил удалою ватагою

Меж хлебов, косогоров, лесов

И навек зарядился отвагою.

И за первые муки любви,

Только юность которыми мается,

А теперь вот зови не зови –

Даже отзвуком не отзываются…

Но зато нам премного дано

Мук инаких порою закатною,

И спасает от них лишь одно –

Память отчей земли благодатная.                    

1 ведущий    Память - это единственный рай,
    Из которого нас не изгнать...
    Память - тот таинственный край,
    Где и время движется вспять...

    Юность! Сколько всего впереди:
    И мечтаний, и замыслов много.
    На распутье стоишь? Иди,
    Выбирай любую дорогу!

2 ведущий   Что бы ни случилось в жизни, больше читайте, изучайте, анализируйте…  и ПОМНИТЕ!!!

1 ведущий  Слово предоставляется нашим гостям из Каратузской СОШ

1 ведущий А сейчас я открываю рубрику «Свободный микрофон» - предоставляю слово всем, кто не равнодушен к теме наших чтений.

( выступления гостей)

Спасибо всем за тёплые слова, за вашу заинтересованность.

1 ведущий После таких встреч рождается мысль, что будущее у нас есть. Ведь дети, которые любят свое село, свою Родину, помнят доблестных предков, подаривших нам мирную жизнь, будут строить наше достойное будущее.

        Александр Щербаков писал: «Только с любовью к ближнему своему, к Отечеству, к родной земле можно обустроить и отчий край, и всю Державу Российскую, сделать жизнь людей полной достатка, лада и высокого смысла»

2 ведущий  Спасибо всем за участие!  До новых встреч на Щербаковских чтениях!

Видеоклип  «Песня «Память о войне»

Щербаковские чтения в селе Таскино

Читают школьники стихи

О милой малой родине.

Как вечера в селе тихи,

Какие тропы пройдены;

О красоте полей, лесов,

Рассветных зорях ласковых…

Так Александр Щербаков

Любя, писал о Таскино.

Ещё о земляках своих,

Чья жизнь – заботы, сельский труд,

И о могилах дорогих,

Что на погосте сердце жмут.

А у чтецов блестят глаза,

В груди волненье плещется.

И в зале у иных слеза

Сверкнёт. Душа – ответчица.

О, детский голос! В сердце весь

Ты властвуешь уверенно.

Звучи! Хвала тебе и честь!

Когда такие дети есть,

Ещё не всё потеряно!

Депутат Каратузского районного Совета депутатов Лидия Семёновна Алексеева