Сценарий мероприятия "Пушкин и география"
классный час по географии (8 класс)

СЦЕНАРИЙ

литературно-географического вечера

 «Пушкин и география»

          Песня  «Над пушкинской строкой» в исполнении Н.Караченцева – звучит в начале.

          Роли: Пушкин,  чтецы, 2 актера (ученики в роли царя Бориса и Федора).

Чтец 1.

Мы любим Пушкина, мы бережем

Его прекрасные сказанья,

Преодолела время, расстоянье,

Как светоч, песнь его своим лучом.

Отчизна! В пушкинских стихах

Так озарилась ты чудесно, так предстала, и россыпью стоцветной заблистала

В поэзии прозрачном роднике –

Вся – от балтийских волн до крымских берегов,

В безбрежье, в голубом сиянии снегов,

Со звоном бубенцовым вдалеке.

То в боевой кольчуге пред стеной врагов,

То за сохой в мужицком армяке,

То в блеске нив, то в тишине дубравы, в Петровом граде, в битве у Полтавы,

В годину горя и в сверканье славы –

Ты нам открылась, русская земля.

В сиянье северном, в кипящих белых вьюгах,

Озарена лучистым солнцем юга.

Такой Россия нам представилась. Такой

Воспета звонкой пушкинской строкой.

                                                                                                                                                                            С. Маршак

Чтец 2.

     Пушкин сопровождает нас всю жизнь. Он входит в наше сознание с самого детства, пленяет душу чудесной сказкой с синим лукоморьем, морскими богатырями, таинственной золотой рыбкой.

     В юности поэт  приходит к нам через школу. Пушкин с нами, когда мы читаем его стихи и  узнаем неповторимые уголки России. Мы путешествуем по Крыму и Кавказу и помним, что здесь был поэт. По-особому волнуется сердце, когда посещаешь Пушкинские места: Петербург с Летним садом, музей-квартиру на Мойке, 12, Тригорское под Псковом,  подмосковное Захарово.

          Летом 1811 года Пушкина увозят из Москвы, он поступает в Царскосельский Лицей. Здесь, в Лицее, распахнулась его душа, впервые слава осенила его кудрявую голову, здесь верили в его блестящую будущность, здесь он узнал первую дружбу, которой оставался верен всю жизнь.    Любовь к географии была заложена в нем самой природой. В начале обучения поэта в Лицее, в одной из первых его табелей, составленной в марте 1812 года, в части географии было записано: «В географии и истории: 1) Очень хорошие оценки.  2) Довольно прилежно. 3) Очень хороших дарований».

Чтец 3.

     В 1817 году  Пушкин окончил Лицей, далее его жизнь до самой смерти была связана с Петербургом.

Люблю тебя, Петра творенье,
Люблю твой строгий, стройный вид,
Невы державное теченье,
Береговой ее гранит,
Твоих оград узор чугунный,
Твоих задумчивых ночей
Прозрачный сумрак, блеск безлунный,
Когда я в комнате моей
Пишу, читаю без лампады,
И ясны спящие громады
Пустынных улиц, и светла
Адмиралтейская игла,
И, не пуская тьму ночную
На золотые небеса,
Одна заря сменить другую
Спешит, дав ночи полчаса.
Красуйся, град Петров, и стой
Неколебимо как Россия.

Чтец 4.

Много стихов было посвящено Петербургу, но поэт не обошел и Москву:

Но вот уж близко. Перед ними
Уж белокаменной Москвы,
Как жар, крестами золотыми
Горят старинные главы.
Ах, братцы! как я был доволен,
Когда церквей и колоколен,
Садов, чертогов полукруг
Открылся предо мною вдруг!
Как часто в горестной разлуке,
В моей блуждающей судьбе,
Москва, я думал о тебе!
Москва… как много в этом звуке
Для сердца русского слилось!
Как много в нем отозвалось!

(отрывок из «Евгения Онегина»).

Чтец 1.

     Через 3 года за свои вольнолюбивые стихи Пушкин был сослан на юг. С этого момента начинается кочевая жизнь поэта.

     В  1820 году он с семьей генерала Раевского отправился путешествовать по Кавказу.

     В письме брату Пушкин писал : «Жалею, мой друг, что ты со мной вместе не видал великолепную цепь этих гор: ледяные их вершины, которые издали, на ясной заре, кажутся странными облаками, разноцветными и неподвижными.»  Но лучше всего он выразил свои впечатления в стихотворении «Кавказ».

Кавказ подо мною. Один в вышине
Стою над снегами у края стремнины;
Орел, с отдаленной поднявшись вершины,
Парит неподвижно со мной наравне.
Отселе я вижу потоков рожденье
И первое грозных обвалов движенье.

Здесь тучи смиренно идут подо мной;
Сквозь них, низвергаясь, шумят водопады;
Под ними утесов нагие громады;
Там ниже мох тощий, кустарник сухой;
А там уже рощи, зеленые сени,
Где птицы щебечут, где скачут олени.

А там уж и люди гнездятся в горах,
И ползают овцы по злачным стремнинам,
И пастырь нисходит к веселым долинам,
Где мчится Арагва в тенистых брегах,
И нищий наездник таится в ущелье,
Где Терек играет в свирепом веселье;

Играет и воет, как зверь молодой,
Завидевший пищу из клетки железной;
И бьется о берег в вражде бесполезной
И лижет утесы голодной волной...
Вотще! нет ни пищи ему, ни отрады:
Теснят его грозно немые громады.

Чтец 2.

     Такое грозное явление природы, как обвал в горах, поэт  прекрасно запечатлел в стихотворении «Обвал», написанном в год путешествия (1829).

Дробясь о мрачные скалы,
Шумят и пенятся валы,
И надо мной кричат орлы,
И ропщет бор,
И блещут средь волнистой мглы
Вершины гор.

Оттоль сорвался раз обвал,
И с тяжким грохотом упал,
И всю теснину между скал
Загородил,
И Терека могущий вал
Остановил.

Вдруг, истощась и присмирев,
О Терек, ты прервал свой рев;
Но задних волн упорный гнев
Прошиб снега…
Ты затопил, освирепев,
Свои брега.

И долго прорванный обвал
Неталой грудою лежал,
И Терек злой под ним бежал.
И пылью вод
И шумной пеной орошал
Ледяный свод.

И путь по нем широкий шел:
И конь скакал, и влекся вол,
И своего верблюда вел
Степной купец,
Где ныне мчится лишь Эол,
Небес жилец.

Чтец 3 (у карты).  

     В августе 1820 Пушкин и Раевский отправились в Крым. Сначала прибыли в Гурзуф, купались в море, объедались виноградом, потом через Алупку, Севастополь и Бахчисарай  проехали в Симферополь, а затем и в Кишинев. По дороге осматривали Бахчисарайский дворец. Здесь Пушкин узнал легенду о похищении крымским ханом Кирим-Гиреем польской княжны Марии Потоцкой. В ее честь хан во дворце построил фонтан. Его назвали не только фонтаном любви, но и фонтаном слез.

Фонтан любви, фонтан живой!
Принес я в дар тебе две розы.
Люблю немолчный говор твой
И поэтические слезы.

Твоя серебряная пыль
Меня кропит росою хладной:
Ах, лейся, лейся, ключ отрадный!
Журчи, журчи свою мне быль...

Фонтан любви, фонтан печальный!
И я твой мрамор вопрошал:
Хвалу стране прочел я дальной;
Но о Марии ты молчал...

Чтец 4.

     Южная ссылка Пушкина связана еще с одним географическим местом – Одессой, где он жил до августа 1824 года, а уезжая, написал замечательное стихотворение, настоящий гимн Черному морю.

Прощай, свободная стихия!
В последний раз передо мной
Ты катишь волны голубые
И блещешь гордою красой.

Как друга ропот заунывный,
Как зов его в прощальный час,
Твой грустный шум, твой шум призывный
Услышал я в последний раз.

Моей души предел желанный!
Как часто по брегам твоим
Бродил я тихий и туманный,
Заветным умыслом томим!

Как я любил твои отзывы,
Глухие звуки, бездны глас
И тишину в вечерний час,
И своенравные порывы!

Смиренный парус рыбарей,
Твоею прихотью хранимый,
Скользит отважно средь зыбей:
Но ты взыграл, неодолимый,
И стая тонет кораблей.
…

Прощай же, море! Не забуду
Твоей торжественной красы
И долго, долго слышать буду
Твой гул в вечерние часы.

В леса, в пустыни молчаливы
Перенесу, тобою полн,
Твои скалы, твои заливы,
И блеск, и тень, и говор волн.

Чтец 1.

     Живя в Одессе, Пушкин подолгу пропадал  на кораблях среди моряков. В январе 1830 года он обратился к Бенкендорфу: «Покамест я еще не женат и не зачислен на службу, я бы хотел совершить путешествие во Францию или Италию. В случае же, если оно не будет мне разрешено, я просил бы соизволения посетить Китай с отправляющимся туда посольством». Но этим желаниям Пушкина не суждено было сбыться, выезд из России ему был запрещен. Но все же однажды он государственную границу пересек.

     Путешествие на Кавказ, в действующую армию, он предпринял в 1829 году.

     В годы южной ссылки имя Пушкина сделалось известным всей читающей России. Он узнал, что такое успех и слава. А путь его лежал в Псковский край. Всем известны пушкинские заповедные места: старинные парки и сады усадеб Михайловское, Тригорское, Петровское, былинная стать Святогорского монастыря, где покоится прах поэта. В стихотворении «Деревня» Пушкин нарисовал незабываемые картины природы России:

Приветствую тебя, пустынный уголок,
Приют спокойствия, трудов и вдохновенья,
Где льется дней моих невидимый поток
    На лоне счастья и забвенья.
Я твой: я променял порочный двор цирцей,
Роскошные пиры, забавы, заблужденья
На мирный шум дубров, на тишину полей,
На праздность вольную, подругу размышленья.

        Я твой: люблю сей темный сад
    С его прохладой и цветами,
Сей луг, уставленный душистыми скирдами,
Где светлые ручьи в кустарниках шумят.
Везде передо мной подвижные картины:
Здесь вижу двух озер лазурные равнины,
Где парус рыбаря белеет иногда,
За ними ряд холмов и нивы полосаты,
    Вдали рассыпанные хаты,
На влажных берегах бродящие стада,
Овины дымные и мельницы крылаты;
  Везде следы довольства и труда...

(можно читать под «Романс» Г.Свиридова).

     Пушкин хорошо знал историю России и постоянно изучал подробности исторических событий. Достаточно вспомнить «Полтаву», «Медного всадника», «Бориса Годунова».

2 ученика – актеры. (Сценка требует костюмов).

«Входит Борис.

Царь

А ты, мой сын, чем занят? Это что?

Феодор

Чертеж земли московской; наше царство

Из края в край. Вот видишь: тут Москва,

Тут Новгород, тут Астрахань. Вот море,

Вот пермские дремучие леса,

А вот Сибирь.

Царь

А это что такое

Узором здесь виется?

Феодор

Это Волга.

Царь

Как хорошо! вот сладкий плод ученья!

Как с облаков ты можешь обозреть

Все царство вдруг: границы, грады, реки.

Учись, мой сын: наука сокращает

Нам опыты быстротекущей жизни -

Когда-нибудь, и скоро, может быть,

Все области, которые ты ныне

Изобразил так хитро на бумаге,

Все под руку достанутся твою.

Учись, мой сын, и легче и яснее

Державный труд ты будешь постигать».

Чтец 2.

     Осенью 1833 года Александр Сергеевич отправился в путешествие по пугачевским местам Поволжья и Оренбургской области. Результатом этих поездок стали «История Пугачева» и «Капитанская дочка».

     «Я приближался к месту моего назначения. Вокруг меня простирались печальные пустыни, пересеченные холмами и оврагами. Все покрыто было снегом. Солнце садилось. Кибитка ехала по узкой дороге, или точнее по следу, проложенному крестьянскими санями. Вдруг ямщик стал посматривать в сторону и наконец, сняв шапку, оборотился ко мне и сказал:— Барин, не прикажешь ли воротиться?— Это зачем?— Время ненадежно: ветер слегка подымается; вишь, как он сметает порошу.— Что ж за беда!— А видишь там что? (Ямщик указал кнутом на восток.)— Я ничего не вижу, кроме белой степи да ясного неба.— А вон — вон: это облачко.Я увидел в самом деле на краю неба белое облачко, которое принял было сперва за отдаленный холмик. Ямщик изъяснил мне, что облачко предвещало буран.Я слыхал о тамошних метелях и знал, что целые обозы бывали ими занесены. Савельич, согласно со мнением ямщика, советовал воротиться. Но ветер показался мне не силен; я понадеялся добраться заблаговременно до следующей станции и велел ехать скорее.Ямщик поскакал; но все поглядывал на восток. Лошади бежали дружно. Ветер между тем час от часу становился сильнее. Облачко обратилось в белую тучу, которая тяжело подымалась, росла и постепенно облегала небо. Пошел мелкий снег — и вдруг повалил хлопьями. Ветер завыл; сделалась метель. В одно мгновение темное небо смешалось со снежным морем. Все исчезло. «Ну, барин, — закричал ямщик, — беда: буран!»...Я выглянул из кибитки: все было мрак и вихорь. Ветер выл с такой свирепой выразительностию, что казался одушевленным; снег засыпал меня и Савельича; лошади шли шагом — и скоро стали. «Что же ты не едешь?» — спросил я ямщика с нетерпением. «Да что ехать? — отвечал он, слезая с облучка, — невесть и так куда заехали: дороги нет, и мгла кругом».

Чтец 3.

     Александр Пушкин оставил самостоятельный географический труд, дающий право причислять его к семье географов. В «Путешествии в Арзрум» поэт признавался: «С детских лет путешествия были моею любимой мечтою. Они нужны мне нравственно и физически». Известно, что суммарная протяженность его маршрутов превышает 34 тысячи километров, а знаменитый исследователь Центральной Азии Н.М.Пржевальский за все время своих экспедиций преодолел 30 тысяч километров.

     Пушкин обладал тонкой географической наблюдательностью. Вот некоторые отрывки из его «Путешествия в Арзрум»:

Чтец - Пушкин А.С.

     «Переход от Европы к Азии делается час от часу чувствительнее: леса исчезают, холмы сглаживаются, трава густеет и являет большую силу растительности; показываются птицы, неведомые в наших лесах»…

     «Мгновенный переход от грозного Кавказа к миловидной Грузии восхитителен. Воздух юга вдруг  начинает повевать на путешественника. С высоты Гут-горы открывается Кайшаурская долина с ее обитаемыми скалами, с ее садами, с ее светлой Арагвой, извивающейся, как серебряная лента…»

     «Арзрум почитается главным городом в Азиатской Турции. Дома в нем каменные, кровли покрыты дерном, что дает городу чрезвычайно странный вид, если смотришь на него с высоты. Климат арзрумский суров. Город выстроен в лощине, возвышающейся над морем на 7 тысяч футов. Горы, окружающие его, покрыты снегом большую часть года. Земля безлесна, но плодоносна. Она орошена множеством источников и отовсюду пересечена водопроводами».

     В этом же произведении он пишет и о чужой земле: «Я поскакал к реке с чувством неизъяснимым.

     Никогда еще не видел я чужой земли. Граница имела для меня что-то таинственное, с детских лет путешествия были моей любимой мечтою. Долго вел я потом жизнь кочующую, скитаясь то по югу, то по северу, и никогда еще не вырывался из пределов необъятной России. Я весело въехал в заветную реку  и добрый конь вынес меня на турецкий берег.»

Чтец 4.

     Географические описания встречаются во многих его произведениях: «Зимнее утро», «Зимний вечер».

Мороз и солнце; день чудесный!
Еще ты дремлешь, друг прелестный –
Пора, красавица, проснись:
Открой сомкнуты негой взоры
Навстречу северной Авроры,
Звездою севера явись!

Вечор, ты помнишь, вьюга злилась,
На мутном небе мгла носилась;
Луна, как бледное пятно,
Сквозь тучи мрачные желтела,
И ты печальная сидела –
А нынче… погляди в окно:

Под голубыми небесами
Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит;
Прозрачный лес один чернеет,
И ель сквозь иней зеленеет,
И речка подо льдом блестит.

Вся комната янтарным блеском
Озарена. Веселым треском
Трещит затопленная печь.
Приятно думать у лежанки.
Но знаешь: не велеть ли в санки
Кобылку бурую запречь?

Скользя по утреннему снегу,
Друг милый, предадимся бегу
Нетерпеливого коня
И навестим поля пустые,
Леса, недавно столь густые,
И берег, милый для меня.

Чтец 1.

    Пушкин не только увлекался путешествиями, но и проявлял глубокий интерес к географии, в частности, к ее преподаванию. В статье «О народном воспитании» он писал об изучении своей страны: «Россия слишком мало известна русским, сверх ее истории, ее статистика, ее законодательство требуют особенных кафедр. Изучение России  должно будет преимущественно занять в окончательные годы умы молодых дворян».  В другой статье о любви к России мы читаем: «Ее необозримые равнины поглотили силу монголов и остановили их нашествие на самом краю Европы. Образующееся просвещение было спасено растерзанной и издыхающей Россией. Россия вошла в Европу, как спущенный корабль, при стуке топора и при громе пушек.»

      Пушкин следил за выходом учебных пособий по географии и других географических новинок и на некоторые из них давал отзывы, например, на труды К.Арсеньева «Краткая всеобщая география» и «Всеобщий атлас», получившие широкую известность. Об интересе поэта к картам свидетельствует то, что они имелись у него не только в петербургской квартире, но и в Болдине. С картами он не расставался, и не только использовал их, но и сам работал над ними. Так он выполнил и приложил к «Истории Пугачева» карту, про которую писал: «Карта далеко не полна, она была необходима, а я не имел возможности составить другую, более совершенную».

     В библиотеке Пушкина было много книг географического содержания. Они составили почти 10% его обширной библиотеки, которая насчитывала несколько тысяч томов. Последнее описание путешествий, которое он за 7 дней до дуэли не только прочитал, но и законспектировал, было «Описание Земли Камчатки» Степана Крашенинникова, участника 2-ой Камчатской экспедиции Беринга. Это было сделано поэтом во время работы над «Историей Петра 1», он писал  статью в журнал «Современник», чтобы ознакомить читателя с малоизвестной тогда окраиной России, с ее историей, природой и людьми. Это лишний раз подчеркивает, насколько широки были интересы великого поэта.

     Поэзия Пушкина живет в душе каждого человека.

Чтец 2.

Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа,
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.

Нет, весь я не умру — душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит —
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.

Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгус, и друг степей калмык.

И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я Свободу
И милость к падшим призывал.

 Окончание выступления: хоровое исполнение романса «Над пушкинской строкой»:

Опять расцвел июнь сиреневой удачей,
До времени от глаз он спрятан был в снегах,
Так пушкинскую жизнь в архивы не упрячешь:
Как в зеркале она - в немеркнущих стихах.

И пушкинским стихам звучать на свете белом,
Покуда в нас самих, как радостная весть,
Живут наперекор случающимся бедам
Надежда и любовь, достоинство и честь.

Иные времена, в гостях другая мода,
Но всё-таки в крови волнуется опять
Проросшая сквозь нас, свободная природа,
Листва шумит в душе, попробуй-ка унять.

Смотрю: несет вода кораблик мой бумажный,
А что там, на борту - размокло, не прочесть.
Вновь учат жить  меня  открыто и отважно
Надежда и Любовь, Достоинство и Честь.

А если можно жить с оглядкою, иначе,
Заботясь лишь о том, чтоб дать душе покой,
Скажите, отчего украдкою мы плачем
Над пушкинской строкой, над пушкинской строкой?

И почему тогда, чужую жизнь листая,
Волнуемся порой, как над своей судьбой,
И в двух шагах от нас безмолствуют литавры,
И тихо, как ручей, вступает в мир гобой.

И, слушая судьбу, подумаешь невольно:
"Возможно, потому глаза прикрыл рукой,
Что так душе легко, и сладостно, и больно
Над пушкинской строкой, над пушкинской строкой.

     Выступление сопровождается презентацией с иллюстрациями, отрывками из художественных фильмов о Пушкине и снятых по мотивам его произведений.