"Растрелянное детство" литературно-музыкальная композиция
материал по истории (7 класс) на тему

«РАССТРЕЛЯННОЕ ДЕТСТВО"

Литературно – музыкальная композиция

Оборудование: Интерактивная доска или экран для показа компьютерной презентации «Дети войны»

Звучит мелодия: «Реквием» Моцарта
Слайд №2.

Ведущий: 
9 Мая. День Победы.
Самая страшная в истории человечества война всё дальше уходит в прошлое, становясь страницей в учебнике истории. Почему же мы вновь и вновь вспоминаем о ней?
Вслушайтесь в эти цифры и вдумайтесь…
От Бреста, где война началась, до Москвы, где фашистов остановили, - 1000 км. От Москвы до Берлина, где война закончилась, - 1600 км. Итого 2600 км… Если по прямой… Совсем немного, правда? 2600 км – если поездом, то менее 4 суток, если самолётом – примерно 4 часа… С боями, перебежками и ползком – 4 долгих года!
4 года! 1418 дней. 34 тысячи часов. И 27 миллионов погибших наших соотечественников.
27 миллионов за 1418 дней – это значит каждую минуту погибало 13 человек… Если по каждому из погибших в стране объявить Минуту молчания, страна будет молчать… 43 года!
А кто подсчитает, сколько детей убила война? Дети, прошедшие через ужас войны… Что они смогли понять? Что помнят они? Что могут рассказать?
Сегодня мы с вами попробуем увидеть войну глазами детей.

Звучит песня «Городок провинциальный», муз. С. Никитина, сл. Г.Шпаликова 
Чтецы на фоне музыки:

Чтец 1: 
«Слушайте все – начинается лето!» -
Первые горны пропели про это!
Первые тапочки, кеды, ботинки
Снова топочут по каждой тропинке.
Первые песни в лесах зазвенели,
Первые брызги над речкой взлетели!
(В.Орлов, «Слушайте все!»)

Сценка: мама и дочь.

-Снова дралась во дворе?
- Ага!
Мама, но я не плакала!..
Вырасту – выучусь на моряка.
Я уже в ванне плавала!
-Боже, не девочка, а беда!
Сил моих больше нету…
- Мама, а вырасту я когда?
- Вырастешь, ешь котлету…
- Мама, купим живого коня?..
- Коня?! Да что ж это делается?
- Мама, а в летчики примут меня?
- Примут, куда они денутся!
Ты же из каждого, сатана,
Душу сумеешь вытрясти!..
- Мама, а правда, что будет война,
и я не успею вырасти?

Чтец 1:

Всё впереди, всё пока накануне…
Двадцать рассветов осталось счастливых…
Год сорок первый, начало июня,
Все ещё живы…

(Музыка заканчивается.)

Ведущий:
Лето 1941 года началось замечательно для многих мальчишек и девчонок. Лето обещало свои радости. Ярко светило солнце, разноцветным ковром стелились цветы на лугах. Гостеприимно распахнули для ребят свои двери пионерские лагеря. И вдруг – как гром среди ясного неба…

(Звучит куплет песни «Священная война» А.Александрова )

На экране фотографии с изображением бомбёжки, взрывов.
Слайд №3

Чтец 2: 
Одиннадцатилетнюю Тамару Пархимович война застала в пионерском лагере: «Мы спим, а наш лагерь бомбят. Выскочили из палаток, бегаем и кричим: «Мама, мама!»  Потом все наскоро оделись и пошли пешком в Минск. По дороге многих детей встречали родители. Но моей мамы не было. Вдруг говорят: «Немцы уже в городе…»  Повернули назад. Кто-то мне сказал, что видел мою маму убитою… И тут у меня провал в памяти. Как доехали до Пензы – не помню. 
Потом помню, иду из столовой, а мне говорят: «Твоя мама приехала». А мама снилась мне каждую ночь. И вдруг она наяву. Я вижу её и не верю, думаю, что это сон. Несколько дней меня уговаривали, а я боялась к маме подходить. Мама плачет, а я кричу: « Не подходи! Мою маму убили!»

Ведущий:
Не звонкими пионерскими кострам, а горьким, испепеляющим пожаром вспыхнула земля июньским рассветом сорок первого года.
Дети военной поры. Маленькие, слабые, беззащитные – они на себе испытали весь ужас войны. Войны, которая отняла у них детство…

Звучит музыка (С.Прокофьев. Концерт для фортепиано с оркестром)
Чтецы на фоне музыки.

Чтец 3: 
Я видел седых детей…
Не белобрысых, не русых.
На стыках военных путей,
В болотах лесов белорусских…

Я видел седых детей.

Пресней дождевой воды
Спирт показался во фляге,
Когда привели седых
Детей в партизанский лагерь.

В глазах заморожен крик –
Пронзительнее штыка.
И рыжий, как солнце, комбриг 
Не допросил «языка».

Сказал по-русски: «Взгляни».
Тот понял и посмотрел…
Седые дети, они
Знали слово «расстрел».
                                     ( А.Балин,  «Я видел седых детей»)

На экране фотографии с изображением расстрела.
Слайд №4, Слайд №5

Чтец 4: 
Их расстреляли на рассвете,
Когда вокруг редела мгла.
Там были женщины и дети,
И эта девочка была…

Сперва велели им раздеться
И стать затем ко рву спиной.
Но прозвучал тот голос детский,
Наивный, чистый и живой:

- Чулочки тоже снять мне, дядя? –
Не осуждая, не грозя,
Смотрели, прямо в душу глядя,
Трёхлетней девочки глаза.

- Чулочки тоже снять мне, дядя?
В смятении обмяк солдат,
Рука сама собой с волненьем
Вдруг опускает автомат.

Он словно скован взглядом синим,
И, кажется, он в землю врос:
- Глаза, как у моей Неминьи, -
Во мраке смутно пронеслось.

Охвачен он невольной дрожью, 
Проснулась в ужасе душа.
Её убить? Её не сможет…
И дал он очередь спеша.

Упала девочка в чулочках.
Снять не успела, не смогла.
Солдат, скажи, что, если б дочка
Твоя вот так бы здесь легла?

Вот это маленькое сердце
Пробито пулею твоей.
Ты ж человек, не только немец.
Или ты зверь среди людей?

Шагал эсэсовец угрюмо,
Не поднимая волчьих глаз,
Впервые, может, эта дума
В мозгу отравленном зажглась.

И всюду взгляд её светился,
И всюду чудилось опять,
И не забудется отныне:
- Чулочки тоже, дядя, снять?

Чтец 5: 
Инне Старовойтовой, когда началась война, было 7 лет. Она вспоминает: «Когда пришли немцы, мы стали жить в семейном партизанском отряде в лесу. Папа наш был на фронте. А мама  была разведчицей и часто уходила на задание. Мы оставались в шалаше одни и уже научились не плакать, вести себя тихо. Сидим и слушаем. Вдруг крики: «Немцы! Немцы!» Все стали выбегать из своих шалашей, убегать дальше в лес. А куда мы побежим без мамы? Где она потом будет нас искать? Я как самая старшая, говорю братишкам: «Молчок всем!» Мы притаились, спрятались. Вдруг кто–то заглянул в шалаш и спросил по-русски: «Кто есть? Выходи!»  Голос был спокойный, и мы вышли. Человек в зелёной форме показал нам рукой, куда надо идти. Там стояли женщины с детьми, которые не успели убежать. Немец навёл на нас пулемёт, и мне стало страшно, я поняла, что он сейчас будет делать. Я не успела даже закричать и обнять маленьких…
Проснулась я от маминого плача. Да, мне казалось, что я спала. Приподнялась, вижу: мама копает яму и плачет. Она стояла спиной ко мне, а у меня не хватало сил позвать её. Мама разогнулась передохнуть, повернула ко мне голову и как закричит: «Инночка! Жива! Доченька моя!» . Она кинулась ко мне, схватила на руки. В одной руке меня держит, другой братишек моих ощупывает: вдруг ещё кто живой? Нет, они были холодные…
Когда меня подлечили, мы с мамой насчитали у меня девять пулевых ран. Я училась считать: в одном плечике две пули и в другом – две пули. Это будет четыре. В одной ножке две пули и в другой – две пули. Это будет уже восемь. И на шейке – ранка. Это будет уже девять…
В первый класс мама носила меня на руках…»

Чтец6: 
Что такое война?
Это когда невинных детей убивают и бомбой, и пулей, и страхом, и голодом…

На экране фотографии блокадного Ленинграда.
Слайд №6, Слайд №7 
Мы были серыми, как соль,
А соль на золото ценилась.
В глазах детей застыла боль.
Земля дрожала и дымилась.

Просили, плача: «Мама, хлеба!»
А мама плакала в ответ.
И смерть обрушивалась с неба,
Раскалывая белый свет.
(Л. Щасная «Мы были серыми, как соль»)

Звучит музыка (Бах, Иоганн Себастьян, Токката, Ре Минор, Для Органа)

Блокадный Ленинград. Девятьсот дней ужаса. В городе оставалось 2 миллиона 544 тысячи жителей, в том числе 400 тысяч детей.
Голод подкрадывался к городу незаметно. Фашисты радовались: «Скоро ленинградцы сдадутся. Продуктов у них осталось на несколько дней. Город в блокаде.» 125 граммов хлеба на день… Маленький чёрный кусочек хлеба – и больше никаких продуктов. 
«Ленинградские дети», - когда звучали эти слова, у человека сжималось сердце. Дети – старички, безулыбчивые, молчаливые, вялые. Голод терзал, насмерть убивал детей на глазах у ленинградских матерей.

Чтец 7: 
Вместо супа – бурда из столярного клея,
Вместо чая – заварка сосновой хвои.
Это б всё ничего, только руки немеют,
Только ноги становятся вдруг не твои.

Только сердце внезапно сожмётся, как ёжик,
И глухие удары пойдут невпопад…
Сердце! Надо стучать, даже если не можешь.
Не смолкай! Ведь на наших сердцах Ленинград.
                                                                           (Ю.Воронов  «Сотый день»)

Чтец 8:

Таня Савичева – десятилетняя девочка из блокадного Ленинграда.   Савичевы жили большой и дружной семьёй. В их семье было пятеро детей. Когда началась война, Таня училась в третьем классе.

Девять страничек из её дневника, с трудом заполненных обессиленной рукой, стали документом потрясающей силы. На Нюрнбергском процессе над главарями фашистской Германии этот дневник был одним из обвинительных документов.

Этот дневник на процессе Нюрнбергском
Был документом страшным и веским.
Плакали люди, строчки читая.
Плакали люди, фашизм проклиная.

Танин дневник – это боль Ленинграда,
Но прочитать его каждому надо.
Словно кричит за страницей страница:
«Вновь не должно это всё повториться!»
(И.Малышев)

На экране демонстрируется дневник Тани Савичевой.
Слайд №8 
«Женя умерла 28 декабря, в 12ч. 30 мин. утра 1941 года».
«Бабушка умерла 25 января, в 3 ч. дня 1942 года». 
«Лёка умер 17 марта, в 5 ч. утра 1942 года».
«Дядя Вася умер 13 апреля, в 2 ч. ночи 1941 года».
«Дядя Лёша умер 10 мая, в 4 ч. дня 1942 года».
«Мама – 13 мая, в 7ч. 30 мин. утра 1942 года»
«Савичевы умерли.
Умерли все.
Осталась одна Таня».

Когда умерла мама, Таня достала заветную тетрадь, сделала в ней последнюю запись. Затем она взяла самую дорогую вещь – картонную коробку с маминой свадебной фатой, положила в неё несколько фотографий, писем, свой дневник и вышла из дома. Тонкая былиночка, которую шатал ветер, суровое, словно окаменелое, лицо, огромные сухие глаза…
В августе 1942 года 140 детей вывезли из блокадного Ленинграда. Среди них была и Таня Савичева. Но спасти её уже было нельзя…

9 чтец: 
Война – это когда беззащитных стариков, женщин и детей сжигают заживо…

Звучит запись колокольного звона.
На экране фотографии мемориального комплекса «Хатынь».
Слайд №9 
Над Хатынью колокольный звон.
Тихий перезвон, как слёз паденье.
Будто чей-то плач, иль чей-то стон.
Как ужасный сон, как наважденье.

Вдоль Хатыни – каменный плетень.
Средь Хатыни – мраморная крыша.
Здесь стоял сарай. И по сей день
Будто крик детей горящих слышен.
                                              ( К.Гуляйпольский,  «Хатынь»)

Хатынь – белорусская деревня, население – 149 человек, 75 из них – дети. 22 марта 1943 года жители Хатыни были сожжены заживо… Чудом удалось выжить только троим. Один из них, Виктор Желобкович вспоминает:
« Я видел полураздетых детей. Фашисты никому не разрешили одеться. Согнали всех в сарай. Люди успокаивали друг друга, что попугают и отпустят. Мы сидели около часа. Потом сквозь щели я увидел, как стали под стены солому подбрасывать и обливать бензином. Люди обезумели от страха. Все бросились к двери, но  снаружи была крепкая задвижка…
Когда мы с мамой смогли вырваться из горящего сарая, попали под шквальный пулемётный огонь. Мы упали, мама накрыла меня собой и шепнула, чтобы я не двигался. Я почувствовал, как мне пулей обожгло плечо. Я сказал маме, но в этот момент она вздрогнула и затихла. Больше она мне не отвечала. Пламя начало сильно жечь, мне удалось незаметно отползти в сторону. Я лежал тихо, пока не окончилась стрельба…»

Свыше 5 тысяч населённых пунктов фашисты стёрли с лица земли вместе с мирным населением.

10 чтец:

Под громкие крики ворон и грачей
Мы утром в деревню входили.
Маячили остовы чёрных печей,
Руины устало чадили.

И в редком разбросе лежали тела
В тени колоколенки древней.
Как будто бы смерть неохотно брала
Ясак с белгородской деревни.

И в этом, ещё не дотлевшем аду,
Где горе уже накричалось,
Под старой берёзой у всех на веду
Ременная люлька качалась.

Играла малиновой медью колец
С июньскою синью небесной.
И тихо сидел годовалый малец
В той зыбке, плывущей над бездной.

Нет, он не кричал, ни о чём не молил,
Ко рту подтянув кулачонки,
И ветер, пропахший бедой, шевелил
Седые его волосёнки…

Как свечка, обугленный тополь горел,
И хлопья с него опадали.
А тихий мальчонка смотрел и смотрел
В какие – то дальние дали.

Поверх этой битвы и этой войны,
Поверх современности грозной
В далёкие дали, что нам не видны
Смотрел не по – детски серьёзно.

Как будто дорогу свою примечал,
Забыв даже сглатывать слёзы.
А люлька, как лодка о старый причал,
Стучала о скосок берёзы…

Я знаю, и вера, и правда живёт
На нашей планете любезной,
Покуда та люлька, как лодка, плывёт
Над гарью, над смертью, над бездной.
                                                        (  В.Кочетков.)

Звучит куплет  песни «Саласпилс», муз. А.Тимошенко, сл. Я.Голякова.
На экране фотографии детей за колючей проволокой, концлагеря.
Слайд №10, Слайд №11
11 чтец: 
Война – это  когда дети становились узниками концлагерей, где их делали донорами для немецких солдат.
Кровь брали, пока ребёнок не умирал.

Вспоминает Валя Кожановская. Ей тогда было 11 лет:
«Привезли нас в концлагерь. Там мы увидели: на грязной соломе сидят детки, а по ним ползают вши. Солому возили с полей, которые начинались сразу за колючей проволокой с током. Каждое утро стучал железный засов, входили смеющийся офицер и красивая женщина, она по-русски нам говорила: « Кто хочет каши, быстро становитесь по двое в ряд. Поведём вас кормить.» Они шутили, смеялись, а дети толкались, спотыкались, каши хотели все.
Надо только 25 человек, - пересчитывала женщина. – Не ссорьтесь, подождите до завтра.
Я сначала верила, вместе со всеми бежала, толкалась, а потом стала бояться: «Почему не возвращаются те, которых уводят кормить кашей?»  Садилась под самую железную дверь при входе, и, когда нас уже было мало, женщина всё равно меня не замечала. Она всегда стояла и считала ко мне спиной. 
Как долго это продолжалось, не скажу. Но однажды слышим шум, крики, стрельбу. Стучит железный засов – в барак к нам врываются наши солдаты с криком: « Детушки!» Солдаты берут нас на плечи, на руки по несколько человек. Целуют, обнимают и плачут, что мы такие лёгкие, что у нас одни кожа да косточки. Выносят на улицу, и мы видим…чёрную трубу крематория.
Несколько дней нас кормили, лечили. Когда мы окрепли, повезли в ту сторону, откуда солнце восходит. Домой…»

Мы пришли из распятого детства,
Где погибли отец или мать.
И досталась нам память в наследство,
Чтоб живущим её передать.

Мы пришли из бараков Освенцима,
Где в печах нас сжигали живьём.
До сих пор никому не верится,
Что вернулись и даже живём.
                                                ( Л.Голодяевская, «Мы пришли из распятого детства»)

В фашистских концлагерях  погибло более 5 млн. детей.
Из них -  1млн. 200 тыс. юных граждан нашей страны.

12 Чтец:

В те дни рано взрослели мальчишки и девчонки, наши ровесники: они не играли в войну, они жили по её суровым законам. Война была везде: и на огненном фронте, и в глубоком тылу.
В тылу дети, заменив ушедших на фронт отцов и братьев, вместе с женщинами и стариками трудились на полях, на фабриках и заводах. Тяжёлой ношей легли на детские плечи заботы трудового фронта.

На экране фотографии детей – героев тыла.
Слайд №12

Станки стояли прямо на снегу,
К морозной стали руки примерзали,
И задыхалась вьюга на бегу…
Мы просто честно фронту помогали…

«Всё для фронта, всё для Победы!», «В труде, как в бою!», «Работать не только за себя, но и за ушедших на фронт отцов!» - под такими лозунгами работали в те годы малолетние труженики тыла. Недоедая, недосыпая, работали по 12 часов, отдавая последние силёнки, и чувствовали себя маленькими солдатами Советской армии, борющейся с фашистами. 

Зачем ты, война, у мальчишек их детство украла
И синее небо, и запах простого цветка?
Пришли на заводы работать мальчишки Урала,
Подставили ящики, чтобы достать до станка.

И вот неподкупной зимою военного года,
Когда занимался над Камой холодный рассвет,
Собрал самых лучших рабочих директор завода,
А было рабочим – всего по четырнадцать лет.

В усталые лица глядело суровое время…
Но каждый в себе довоенное детство нашёл,
Как только рабочую премию – банку варенья –
Пред ними, мальчишками, кто-то поставил на стол.

Ах, банка варенья, простое и верное средство
Напомнить о том, что, как жизнь у людей ни горька,
Но будет ещё у мальчишек и солнце, и детство,
И синее небо, и запах простого цветка!
( В.Радкевич, «Зачем ты, война, у мальчишек их детство украла»)

Звучит песня «Орлёнок», муз. В.Белого, сл. Я.Шведова.
На экране фотографии детей в военной форме.
Слайд №13

13 чтец:
Не щадя себя в огне войны,  
Не жалея сил во имя Родины,
Дети героической страны
Были настоящими героями!
                                                ( Р.Рождественский.)

               Маленькие герои большой войны.
Они сражались рядом со старшими – отцами, братьями. Тысячи юных патриотов помогали бороться с фашистами на фронтах и в партизанских отрядах, проявляя необыкновенный героизм и мужество.

Из дневника немецкого солдата: «Мы никогда не победим русских, потому что у них даже дети воюют и погибают как герои. Январь 1942 года »

За мужество, бесстрашие и проявленный героизм десятки сынов и дочерей полков, юнг и юных партизан были награждены боевыми орденами.

Орденом Ленина: Толя Шумов, Витя Коробков, Володя Казначеев.

Орденом Боевого Красного Знамени: Володя Дубинин, Юлий Кантемиров, Андрей Макарихин, Костя Кравчук.

Орденом Отечественной Войны 1 степени: Петя Клыпа, Валера Волков, Саша Ковалёв.

Орден Красной Звезды: Володя Саморуха, Саша Ефремов, Ваня Андрианов, Витя Коваленко, Лёня Анкинович.

Сотни пионеров были награждены медалью «Партизану Великой Отечественной войны». 15 249 пионеров – медалью «За оборону Ленинграда». Свыше 20 тысяч -  медалью «За оборону Москвы».

Четверо пионеров были удостоены высокого звания Героя Советского Союза.

На экране демонстрируются фотографии пионеров – героев.

14 чтец:
Слайд №14 
Зина Портнова.
Член подпольной организации. Распространяла листовки. Зная немецкий язык, в тылу врага добывала важные сведения о противнике. При выполнении боевого задания попала в засаду. Фашисты жестоко надругались над ней, прежде чем расстрелять, выкололи глаза, отрезали уши, выкрутили руки… 

Слайд №15
Валя Котик.
Юный партизан, он владел навыками конспирации, собирал оружие для партизан прямо под носом у фашистов. Погиб от немецкой пули, выполняя боевое задание…

Слайд №16
Марат Казей.
Партизан – разведчик, добыл немало полезных сведений. В очередной разведке он попал в окружение. Чтобы не сдаться врагам, дождался, пока кольцо фашистов сомкнётся вокруг него, и взорвал себя гранатой вместе с ними…

Слайд №17
Лёня Голиков.
Партизан – разведчик. Не раз ходил в опасные разведки, добывая важные сведения о расположении фашистских частей. Однажды, выполняя боевое задание, подорвал гранатой машину, в которой ехал немецкий генерал. Добытые Лёней важные документы немедленно самолётом были отправлены в Москву.
Юный герой не дожил до того дня, когда в газетах был напечатан Указ о присвоении ему высокого звания Героя Советского Союза. В одном из боёв Лёня Голиков погиб.

Звучит музыка (анс. "Ариэль", «Соловьи»)

15 чтец: 
Юные безусые герои,
Юными остались вы навек.
Перед вашим вдруг ожившим строем
Мы стоим, не поднимая век.

Боль и гнев сейчас тому причиной.
Благодарность вечная вам всем,
Маленькие стойкие мужчины,
Девочки, достойные поэм.

На экране фотография Вечного огня.

Ведущий:

Во время Второй мировой войны  в мире погибло 13 миллионов детей. 
Кто теперь скажет, сколько среди них было русских ребят, сколько белорусских, польских или французских? Погибали дети – маленькие граждане Мира.
Поэт Александр Твардовский когда–то сказал:  «Дети и война – нет более ужасного сближения противоположных вещей на свете!»

Прошу всех встать.
Слайд №18

На экране фотография Вечного огня.
Звучит запись метронома.

Минута молчания.

Ведущий:

Во время Второй мировой войны всего в мире погибло 13 миллионов детей. 
Кто теперь скажет, сколько среди них было русских ребят, сколько белорусских, польских или французских? Погибали дети – маленькие граждане Мира.
Поэт А.Твардовский когда–то сказал:  «Дети и война – нет более ужасного сближения противоположных вещей на свете!»

Фоном звучат «Колокола Хатыни»

17 чтец:
Вы – дети тех лет, когда не было детства,
Когда сумасшедшие годы войны
Состарили душу, изранили сердце,
Сломали вам жизнь и вошли в ваши сны.

Когда в один день постаревшие мамы
Несли похоронки в дрожащих рука,
Тогда лишь у вас, непокорных, упрямых,
Светились Надежда и Вера в глазах.

И только одно помогало вам выжить – 
Вы верили свято: Победа придёт!
Чтоб стала она и реальней, и ближе,
Не в классы вы шли, а в цеха на завод.

А после войны и разруха, и голод
Опять же на вас, неокрепших, легли…
От тех, кто сейчас и свободен, и молод,
Великий поклон вам до самой земли!

Звучит 1 куплет  песни М. Фрадкина, сл. Р.Рождественского «За того парня».
На стихах музыка уходит на фон и вновь добавляется громкость.

18 чтец: 
Я недавно смотрел старый фильм о войне.
И не знаю, кого мне спросить:
Почему нашим людям и нашей стране
Столько горя пришлось пережить?

Дети детство узнали в руинах домов -
Эту память вовек не убить.
Лебеда – их еда, а землянка – их кров,
И мечта – до Победы дожить.

Я смотрю старый фильм, и мечтается мне,
Чтобы не было войн и смертей,
Чтобы мамам страны не пришлось хоронить 
Вечно юных своих сыновей.
                                                     (С.Самушенков.)

Продолжение песни «За того парня».