«Донские рассказы» М.А. Шолохова как предупреждение об утрате семейных ценностей в эпоху революционных потрясений
статья по литературе на тему

 «Донские рассказы» М.А. Шолохова как предупреждение об утрате семейных ценностей в эпоху революционных потрясений

Слайд 1. Нравственные ценности и будущее человечества. Это тема наших чтений. В нынешнем году исполняется 100 лет революции. Событие, которое изменило весь мир и которое попыталось изменить нравственные ориентиры миллионов. Но, как говорилось в известном фильме, все преходяще, а музыка вечна. Давайте же рассмотрим вечные – семейные ценности, через горнило революции переплавленные.

Вот некоторые из устных заповедей традиционного казачьего уклада, регламентирующих семейные отношения:

Слово отца – закон.
Отец говорит – казак молчит.
Отец учит – смирись и учись.
Отец дал дело – казак сделал.
Цени отца – он тебе жизнь дал.
За отца стой силой и словом.
Отец за сына в ответе.
Для казака нет в казацком народе чужих. Все братья.
Не обижай ближнего, слабого и пленного.
Семья – хранилище казацкой крови, береги родных

К сожалению, трагические события начала 20 века в России показали, как легко могут быть разрушены традиции, чтимые веками.

Слайд 2. В 1926 году в издательстве «Новая Москва» вышли в свет два сборника рассказов М.А. Шолохова: «Донские рассказы» (19 рассказов) и «Лазоревая степь» (12 рассказов). А. Серафимович писал в предисловии к изданию «Донских рассказов»: «Как степной цветок, живым пятном встают рассказы т. Шолохова. Просто, ярко рассказываемое чувствуешь – перед глазами стоит. Образный язык, тот цветной язык, которым говорит казачество. Сжато, и эта сжатость полна жизни, напряжения и правды.

Чувство меры в острых моментах, и оттого они пронизывают. Огромное знание того, о чем рассказывает. Тонкий схватывающий глаз. Умение выбрать из многих признаков наихарактернейшие».

Одним из наихарактернейших признаков, о которых писал Серафимович, является распад традиционного семейного уклада казаков, нашедший свое отражение в ранних рассказах М.А. Шолохова. В центре повествования «Донских рассказов» – события революции и Гражданской войны на Дону, которые разделили людей. Читатель с первых страниц попадает в донские степи, в станицы и хутора, где испокон веку сложившийся казачий уклад подвергается жесткой проверке на крепость семейных уз и не проходит этого испытания.

Сюжеты рассказов Шолохова трагедийны, как и судьбы героев. «Первое и наиболее сильное впечатление от их чтения – впечатление бескомпромиссной правды, – писал критик Кулинич. – Суровая она и горькая, но мужественная и честная». Л.Н. Толстой писал: «Герой же моей повести, которого я люблю всеми силами души, которого старался воспроизвести во всей красоте его и который всегда был, есть и будет прекрасен, –  правда». Стремление Михаила Шолохова – в «Донских рассказах» показать правду, ужасающую, неприглядную. Те события, из-за которых патриархальный мир казачьей семьи раскололся, потому что каждая сторона стоит за правду, а кто правее – у читателя нет ответа на этот вопрос. Как нет его даже у автора.

Из-за недостатка времени остановлюсь на двух рассказах из сборника.

Рассказ «Родинка» впервые был опубликован в газете «Молодой ленинец» в 1924 году. Им открывается сборник «Донские рассказы».  В центре повествования – два главных героя. Молодой 18-тилетний командир эскадрона Николка Кошевой и пожилой атаман «полсотни казаков донских и кубанских, властью Советской недовольных».  У каждого из них своя правда, каждого их них поддерживают люди, признают их лидерство, уважают по-своему.

Николка «с мальства  сирота,  в  работниках  всю  жизнь гибнул». Отец Николки пропал без вести во время Первой мировой, мать умерла. Не по возрасту выглядит Николай, «старят его глаза в морщинках лучистых и спина, по-стариковски сутулая». О чем мечтает юноша, «куга зеленая»? «Учиться бы поехать куда-нибудь, а тут банда...  Военком стыдит: мол, слова правильно не напишешь,  а  еще эскадронный... Я-то при чем, что не успел приходскую школу окончить?  А тут банда...  Опять кровь, а я уж умерялся так жить... Опостылело все...».

Атаман же «семь лет не видал родных куреней.  Плен германский, потом Врангель, в   солнце   расплавленный Константинополь, лагерь  в  колючей проволоке,  турецкая  фелюга  со смолистым соленым крылом, камыши кубанские, султанистые, и - банда.      Вот   она, атаманова жизнь, коли назад через плечо оглянуться. Зачерствела душа у него, как летом в жарынь черствеют следы раздвоенных бычачьих  копыт  возле  музги степной. Боль, чудная и  непонятная, точит изнутри,  тошнотой  наливает  мускулы, и чувствует атаман: не забыть ее и не залить  лихоманку  никаким самогоном».

Эскадрон Николая Кошевого преследует банду. Воспользовавшись молодостью эскадронного, убивает атаман Николку да зарится на его бинокль и сапоги. Бинокль срывает с беззащитного податливого тела, стаскивает сапоги с убитого. Слышно читателю, как хрустит колено Николки, в которое упирается ногой атаман, чтобы стащить сапог вместе с закатавшимся чулком, под которым оказывается родинка с голубиное яйцо, такая же, как и у атамана.  Осознание, что собственной рукой убил сына, приводит атамана к самоубийству.

Противоестественен ход жизни, в которой отец убивает родного сына. Кровная семейная связь разрушена. Встретившись, два родных человека не узнают друг друга, пылая справедливой ненавистью. Опять же, справедливость ненависти для каждого своя, как и правда. Та духовная связь, которая связывает родных людей, разрывается. Родинка, как печать, указывает на эти существовавшие прежде узы. Только узнавание произошло слишком поздно.

Убийство неузнанного сына отцом – сюжет мифологический, обыгрывавшийся в народной литературе не раз. Тем страшнее Рассказ «Червоточина» (впервые опубликован в журнале «Смена» № 10, май 1926 г.) который близок по теме рассказу «Родинка»: убийство совершают близкие люди, члены одной семьи. «По   всей   станице поискать такого хозяина, как Яков Алексеевич: оборотистый казак, со  смекалкой.  Однако и у него появилась червоточина: младший сын Степка в комсомол вступил.»

Глава семьи Яков Алексеевич пытался убедить сына не идти против семьи, попрекая нарушением семейных устоев. Но убедившись, что сын отстаивает другие идеалы, открещивается от него: «С того дня, как стал Степка комсомольцем, откололась от  него  семья. Сторонились и чуждались, словно заразного. Яков Алексеевич открыто говорил: - Теперь, Степан, не будет прежнего ладу.  Ты нам навроде как  чужой стал... Раз  уж  завелась  в дереве червоточина - погибать ему, в  труху  превзойдет,  ежели  вовремя  не вылечить. А лечить надо строго, больную ветку рубить, не жалеючи...  В Писании и то сказано.»

Даже родная мать отвернулась от сына, не приняла его правду, «стала смотреть на Степку равнодушным, невидящим взглядом». Атмосфера ненависти к ставшему чужим Степану достигает своего апогея тогда, когда Яков Алексеевич со старшим сыном Максимом, заподозрив младшего в продаже быков, закалывают его вилами. «Степка бился под отцом, выгибаясь дугою, искал губами отцовы руки и целовал на них вспухшие рубцами жилы и рыжую щетину волос...

 - Под сердце... бей...- хрипел  Яков  Алексеевич,  распиная  Степку  на мокрой, росистой, земле...». Хоть сын и стал чужим, но его убийство отец переживает тяжело: «Яков Алексеевич всю дорогу лежал вниз лицом. На ухабах голова его глухо стукалась в днище повозки.» Что же испытал отец, когда приехав домой и заготовив речь, о том, как нашли они с Максимом мертвое тело Степана, которого убили по всей видимости из-за быков, а быков свели, узнает, что быки сами вернулись домой. Равнодушно, позевывая, сообщает ему это невестка. Как отцу жить дальше? Читатель додумывает это сам.

 Вот он, истинный ужас Гражданской войны – когда фронт не по полям, не по станицам, а по семьям пролегает. По душам человеческим, забывшим милосердие и любовь к ближнему.  

Много искалеченных судеб в «Донских рассказах». Здесь и паромщик Микишара (рассказ «Семейный человек»), убивший двоих сыновей-большевиков, оправдывающий свои поступки заботой о младших детях и недоумевающий, почему же младшие дети его презирают. Наверное, потому, что понимают истину: спасал Микишара, в первую очередь, себя. Мишка Нахаленок, только встретивший отца и потерявший его. Дед Захар и его сыновья Семен, которого расстреляли вместе с женой Анисьей, и Аникей, по ногам которого прогнали повозку с пушкой, из «Лазоревой степи». Лошадьми приказывал пан Аникея потоптать, но вновь у Шолохова животные оказываются человечнее людей – «лошади, они имеют божью искру, ни одна на Аникушку не ступнула, сигают через…».

Сейчас, спустя много лет со времени создания «Донских рассказов», они не потеряли своей актуальности. «Донские рассказы» звучат предостережением тем, кто вновь пытается разжечь войну и вовлечь в нее миллионы людей, разбросав соотечественников по разные стороны баррикад.