Психологическое пространство в поэме В. Маяковского "Облако в штанах"
статья по литературе (11 класс)

Психологическое пространство в поэме В. В. Маяковского «Облако в штанах»

Поэма «Облако в штанах» одно из самых первых крупных произведений В. В. Маяковского. Произведение достаточно многопроблемно. Тетраптих, как сам поэт классифицирует своё произведение, поражает читателя своей откровенностью. История неразделенной любви, перешедшая в бунт против общества, наполнена психологическим пространством. Неспроста поэма выделена отдельно для анализа. Художественный текст поэмы наиболее концентрирован примерами локусов психологического пространства лирического героя.  Оно же выходит на первый план в поэме и является текстообразующим. Психологическое пространство построено на контрастах , что характеризует героя как чувственную личность, но собирающуюся терпеть окружающую его ничтожность. Пресыщенность текста психологическим пространством говорит о чрезмерной эмоциональности, о желание вывернуть душу читателю. Во вступлении мы видим:

Вашу мысль,

мечтающую на размягченном мозгу,

как выжиревший лакей на засаленной кушетке...

Мозг показан как место, где может мечтать мысль, т. е. представлен в виде локуса. Происходит соединение реальных (мозг) и абстрактных понятий (мысль). А также В. В. Маяковский активно пользуется «очеловечиванием» мысли, которая может мечтать на размягчённом мозгу, желаю придать ей значимость, обозначить ее как нечто живое и существующее с определенной целью. Здесь же происходит персонификация, говоря о мысли, как выжиревшем лакее. Поэт уподобляет мозг засаленной кушетке. Просматривается явная насмешка над обществом, и иронично подобранные локусы всецело говорят об этом. На другом же полюсе просматривается другой локус, романтическое одиночество героя:

буду дразнить об окровавленный сердца лоскут…

Свое сердце поэт представят как окровавленный лоскут, пытаясь передать всю трагичность своего состояния: как отношений с обществом так и с любимой. Герой, подобно бесстрашному рыцарю, готов противостоят обществу, называя себя «нахальным и едким». Герой переживает глубокий внутренний разрыв.

Пространство души показано с разных сторон. Показана молодость души героя:

У меня в душе ни одного седого волоса,

и старческой нежности нет в ней!

Отсутствие седых волос в душе — это не только молодость, но и неординарность мировоззрении, явственность художественного мира. Мир, вышедший из самого себя — такую семантику несет показанное психологическое пространство. Показанные образы трудно назвать исключительно бунтарскими, ведь героем движет прежде всего чувства к любимой. Разрыв, который ранит его нутро, показывает что герой умеет чутко и пламенно любить. Напряженное состояния героя можно проследить в словах:

Слышу:

тихо,

как больной с кровати,

спрыгнул нерв.

Нервы приобретают образ реального. Конфликт, ознаменованный неразделенной любовью, сразу заявлен с острой психологической стороны. В. В. Маяковский материализует пространство, показывая нервный срыв лирического героя, он же приобретает иронический контекст, гротескного масштаба:

И вот,—

сначала прошелся

едва-едва,

потом забегал,

взволнованный,

четкий.

Теперь и он и новые два

мечутся отчаянной чечеткой.

Создается абсурдная картина, но именно такое состояние испытывает лирический герой.  Для лирического героя мало места в самом себе. Герой мыслит себя хранилищем всех своих эмоций, но пространство «себя» для него чрезвычайно мало. Нутро героя ищет другие просторы для того, чтобы реализоваться. «Внутреннее» пытается вырваться из себя, упрямо ища другой путь:

И чувствую —

«я»

для меня мало.

Кто-то из меня вырывается упрямо.

Лирический герой отождествляет себя с сердцем. Зная, что любовь не выкинуть просто так, он говорит:

Не выскочишь из сердца!

Здесь сердце — сосуд чувств героя к любимой. Именно в нем хранятся те эмоции, от которых страдает герой, но от них невозможно избавится, а сосуд невозможно опустошить. Сердце для героя — это лестница препятствий. И во время напряженного душевного состояния, пожар сердца уже не потушить:

Скажите пожарным:

на сердце горящее лезут в ласках.

Герой понимает, что предприняв сейчас любые действия, ему не избежать трагического одиночества и прощания с возлюбленной. Образы выстраиваются не из реальных вещей, а достаточно абстрактных, душевное пространство передано лексемой «сердца».  

Но не только сердце героя застануто врасплох, но и мысли героя. Голова, которую В. В. Маяковский называет пренебрежительно «череп» представляется архитектурным сооружением, зданием, которое горит, как и напряжен мозг героя:

Обгорелые фигурки слов и чисел

из черепа,

как дети из горящего здания.

Сейчас череп (голова) героя уже не отвечает за происходящее. Вверх над страдающим человеком берут эмоции. Сам герой говорит о себе: «Горю».

Поэтический труд  требует больших усилий. Но герой уверен, что толпа не готова ждать его свершений. Толпе не о чем говорить, пока поэт творит. Здесь прослеживается еще одно пространство — души:

и тихо барахтается в тине сердца

глупая вобла воображения.

Измученное душевными ранами сердце мыслится болотом, в котором происходит застой тины. Сила воображения не готова перебороть все преграды, а толпе «нечем кричать и разговаривать». В сочетании «вобла воображения» показана скудность мыслей. Сочетание далеких понятий «вобла» и «воображение», «сердце» и «тина» отражает застой, который ощущает герой в таком состоянии. Это же состояние показано и в строках:

а во рту

умерших слов разлагаются трупики…

Слова живут, материализуются, приобретая человеческие признаки, у них появляется рот, а это означает что слова могут говорить и нести ценную мысль. Но сейчас поэта не слышит общество, а тем более его возлюбленная. Неизбежность трагического конца слова, которое сказано героем показано в словах:

Я выжег души, где нежность растили.

Души, которые были полны нежности, чувств сострадания к герою, теперь чужды для него. Выжигая их, герой принимает одинокую реальность, где для него нет любви и понимания общества. Герой готов отдать свою душу и даже быть распят во имя услышания, но не уверен, что это нужно окружающим его людям, поймут ли они эту безмерную жертву. Пространство души показывает разные состояния героя — от ожидания до полного разочарования. Готовность отдать душу, как знамя говорит о невероятной самоотверженности:

душу вытащу, <...>

и окровавленную дам, как знамя.

Метания страдающего по кругу ни к чему не приводят: общество все также продолжает быть в оппозиции. Герой возвращается к дверям возлюбленной Марии. Герой желает порвать с миром, где нет любви. Обливает вином свою душу, где и она представляется как полотно, которое заполнено, и не станет чистым:

вином обливаю душу и скатерть

Придуманный В. Г. Белинским термин «царство субъективности», т. е. Душевное состояние героя,  показано В. В. Маяковским посредством локусов, в которых состояние героя переносится на конкретные понятия: сердце, череп, голова, а абстрактные понятия приобретают признаки реального. Душа героя предстает перед нами домом, который выгорел, от безысходности положения и одиночества. В душе могут цвести незабудки, где первая мыслится бескрайней территорией, служащей ареной развивающихся  в поэме действий. Сердце иногда тождественное душе, а иногда и самому лирическому герою, может превращаться в церковку, показывая личный характер переживаний , может становится болотом, в котором практически отсутствует жизнь. Герой находится всюду, где боль, и автор поэмы пытается это показать посредством психологического пространства, выраженного локусами. Показанное пространство является связующим звеном между личным, общественным и даже мировым началами.