Устный журнал "День снятия блокады Ленинграда"
методическая разработка (10 класс)

Устный журнал «День снятия блокады Ленинграда»

8 сентября, обычный день недели 
(8 сентября 1941 г. началась блокада Ленинграда)

1.8 сентября, обычный день недели,
Начало осени, красивое и яркое,
Сентябрьский ветерок, и голуби летели,
И лес к себе манил людей подарками,

И тишиной, и свежестью дыхания.
Привычно занималось утро раннее…
Так было до того или потом,
Но в этот год беда стучалась в дом.

В том 41-ом памятном году
Железным обручем сковало красоту,
Безжалостный, губительный охват,
Жизнь ленинградцев превративший в ад, –

2.Никогда не забыть грозных дней лета и осени 1941 года. В сентябре гитлеровские захватчики оккупировали Гатчину, Павловск, Пушкин и Петергоф. 4 сентября противник произвёл первый обстрел Ленинграда. 6 сентября фашистская авиация впервые  разбомбила два дома на Невском проспекте, а через два дня фашисты дважды совершили массированные налеты на Ленинград. В тот же день была прервана железнодорожная связь со страной. 8 сентября гитлеровские войска захватили Шлиссельбург.

Начались девятьсот суровых дней ленинградской блокады.

3.Когда говорят о блокаде Ленинграда, часто вспоминают мужество и героизм защитников города, нечеловеческие условия, в которых жили и трудились люди, сделавшие своим девизом: «Все для фронта, все для победы!» «125 блокадных грамм» вошли в учебники истории и стали образом поэзии.

Однако блокада продемонстрировала не только чудеса мужества, стойкости, героизма. Блокада показала чудеса человеческого духа, потому что люди не только работали, выживали — они творили, создавая прекрасное, и сохраняли для потомков величайшие ценности культуры, сокровища мирового искусства.

4.Давайте попытаемся представить себе изможденных, голодных людей, которые, шатаясь от слабости, спасали коллекции Эрмитажа, Русского музея, Петропавловки. Тех, кто вел экскурсии для солдат в нетопленых залах, демонстрируя порой пустые рамы — и страстно, ярко рассказывая о картинах, которые висели в этих залах. Для этого нужна была великая вера — вера в то, что настанет время, и эти картины вернутся, и люди, затаив дыхание, снова будут стоять перед ними…

5.Давайте представим себе тех, кто выходил на сцену в холодных залах, играл великую музыку, тем самым даря людям, которые ее слушали, великую веру в то, что наш народ, наша культура непобедимы. А еще — тех, кто дарил солдатам и горожанам великое чудо театра, дарил не только на классической сцене, но на сколоченных второпях подмостках, между боями. Есть воспоминания, что актерам фронтовых бригад выдавалось оружие, потому что в любой момент могла возникнуть необходимость его применить по назначению.

6.Давайте вспомним тех, кто спас библиотеки, коллекции в научно-исследовательских институтах. Говорят, коллекции картофеля и злаков никто не рассматривал как пищу, а книги — как растопку. Давайте склоним головы перед памятью тех, кто писал стихи в умирающем городе, кто говорил с его жителями со страниц газет и из динамиков радиоточек. Их голоса спасали от одиночества, страха, страданий, а порой — и от безумия. Давайте поставим им памятник. Они достойны этого.

7.В осажденном городе не было ни растерянности, ни паники, на которые надеялся
Гитлер. Организованно и даже буднично люди тушили пожары и разбирали завалы
обрушившихся зданий, спасая пострадавших, отражали налеты бомбардировщиков и
стояли у станков, хоронили умерших, сберегали памятники культуры и очищали город
ото льда и снега. Город умирал, но ленинградцы не принимали этого, они боролись и работали. У них было мало еды, света и тепла, но их жизнь продолжалась. В городе выходили газеты, издавались книги, по радио звучали музыка и поэзия, выступали писатели, ученые и деятели культуры.

8.17 сентября 1941 года по ленинградскому  радио выступил Д.Д. Шостакович: «Я говорю с вами из Ленинграда, в то время как у самых ворот его идут жестокие бои с врагом... два часа назад я закончил две первые части музыкального произведения...» Это была знаменитая Седьмая симфония. Дмитрий Шостакович встретил войну в Ленинграде и уже в  первые недели стал писать Седьмую симфонию, посвящённую родному городу. В середине октября, ослабевший от голода, с двумя малолетними детьми композитор был эвакуирован в Куйбышев, где закончил симфонию.   В июле 1942 года партитуру специальным самолётом доставили в Ленинград. Лётчик Литвинов прорвался сквозь огонь вражеских зениток, но когда нёс партитуру в Радиокомитет, попал под обстрел и был ранен. Однако задание выполнил.

9.Надо было начинать репетиции, но в оркестре Радиокомитета оставалось 15 человек. А требовалось более 80. Дали объявление по радио, дирижёр Карл Элиасберг обходил госпитали, даже отозвали музыкантов с фронта. Собрали 79 человек. Первая репетиция продолжалась всего 15 минут, на большее не хватило сил. Тогда музыканты стали получать дополнительные горячие обеды. 

10.В день премьеры, 9 августа, фашисты не смогли обстреливать город, потому что командующий Ленинградским фронтом генерал Говоров отдал приказ нашим артиллеристам подавлять немецкие орудия самым интенсивным огнём. Все 80 минут, пока звучала симфония, не было воздушной тревоги. 
А ведь именно 9 августа по плану фашистского командования город должен был пасть. На этот день был даже назначен парад немецких войск. Однако вместо вражеских маршей по громкоговорителям транслировали Ленинградскую симфонию, её слышали и в наших, и в немецких окопах.  Карл Элиасберг вспоминал: «Отзвучала музыка. В зале раздались аплодисменты. Не дай Бог мне ещё услышать такие: руки людей еле двигались, аплодисменты напоминали сухой шелест. Но мы понимали, что это овации в честь автора симфонии, в честь героев-музыкантов».  

11. Музыка

Какая музыка была! 
Какая музыка играла,
Когда и души и тела 
Война проклятая попрала.
Какая музыка во всем,
Всем и для всех - не по ранжиру. 
Осилим... Выстоим ... Спасем ...
Ах, не до жиру - быть бы живу ...
И через всю страну струна
Натянутая трепетала,
Когда проклятая война
И души и тела топтала.
Стенали яростно, навзрыд,
Одной единой страсти ради 
На полустанке – инвалид
И Шостакович - в Ленинграде.    

                     А. Межиров

12.Во время блокады в осажденном городе работало радио, по которому передавались сводки с фронтов и звучали стихи поэтов, живущих в Ленинграде.

Ольгу Берггольц называли «ленинградской Мадонной», она была голосом и душой блокадного Ленинграда почти все девятьсот блокадных дней. В течение всей блокады Ольга Берггольц практически каждый день обращалась к горожанам по радио: подбадривала, убеждала в необходимости продолжать жить и бороться, внушала веру в победу, читала свои стихи. Стихи Берггольц читала в паузах, когда замолкал метроном, звучавший в эфире постоянно и подтверждавший, что город не сломлен.

13.Радио ленинградцы не выключали, они знали, что если из репродуктора звучит негромкий с лёгкой картавинкой голос Ольги, значит город не сдан, оборона не прорвана. Голос Ольги Берггольц был символом надежды для блокадников.

…Я говорю с тобой под свист снарядов,
угрюмым заревом озарена.
Я говорю с тобой из Ленинграда,
страна моя, печальная страна...
Над Ленинградом — смертная угроза-
Бессонны ночи, тяжек день любой.
Но мы забыли, что такое слезы,
что называлось страхом и мольбой.
Я говорю: нас, граждан Ленинграда,
не поколеблет грохот канонад,
и если завтра будут баррикады —
мы не покинем наших баррикад.
Мы будем драться с беззаветной силой,
мы одолеем бешеных зверей,
мы победим, клянусь тебе, Россия,
от имени российских матерей.

14. У Победы лицо не девчоночье, а оно как могильный ком.

У Победы лицо не точеное, а очерченное штыком.

У Победы лицо нарыдавшееся. Лоб ее как в траншеях бугор.

У Победы лицо настрадавшееся –Ольги Федоровны Берггольц.

Евгений Евтушенко

15.Работа дикторов была неимоверно трудной, потому что приходилось не только держаться через силу, но и говорить в микрофон спокойным и уверенным голосом. В Доме радио понимали: «Самое страшное – это молчать». И радио говорило, хотя сотрудники Радиокомитета с трудом передвигались на опухших ногах, голодали, и работать становилось все труднее и труднее.

16.На протяжении всей блокады в Ленинграде работали театр музыкальной комедии, театр Балтийского флота, симфонический оркестр Дома радио.

Несмотря на тяжелейшие условия, голодающие и замерзающие ленинградцы в годы войны приходили на спектакли и концерты, погружаясь в волшебную атмосферу искусства, атмосферу мирной жизни.

Поход в театр становился почти что подвигом: в городе не работал транспорт, поэтому шли пешком, укрываясь по дороге от обстрелов в ближайших бомбоубежищах.

Жившие на скудном пайке артисты и музыканты считали своим долгом выйти на сцену.

17.Многие ленинградские художники ушли на фронт. Те,что остались, работали не покладая рук – они помогали эвакуировать шедевры Эрмитажа и Русского музея, создавали маскировку для важных объектов города, рисовали уличные панно, плакаты и агитационные листовки. В блокадном Ленинграде выходили "блокадные" серии почтовых открыток. Представляете, что значило для солдата, чьи близкие оставались в Ленинграде, получить от них весточку на почтовой открытке с видом родного города? 

18.В это трудно поверить, но 2-го января 1942 года Академия художеств открыла первую выставку работ художников блокадного города. Еще труднее поверить, что люди находили в себе силы прийти на выставку и даже оставить записи в книге отзывов. На выставке в мае 1942 экспонировалось уже больше 300 работ, а авторов многих из них уже не было в живых…

Фотография 42-го года запечатлела нелепо закутанного человека с мольбертом. Это был художник Вячеслав Пакулин, который каждый день выходил на улицы Ленинграда и создавал с натуры пронзительную "блокадную летопись". 

19.Замечательный график Соломон Юдовин в тяжелейшем состоянии был вывезен из Ленинграда по Дороге жизни в 1942 году. Но до этого он успел создать несколько листов гравюр о жизни и борьбе осажденного города – острых и трагических. 

Павел Шиллинговский, создавший в самую страшную блокадную зиму цикл гравюр "Осажденный город", не дожил до салюта. Он умер от голода в апреле 1942 года, не успев закончить последнюю работу. 

20.Нам всем хорошо знакомы эти произведения: иллюстрации к сказкам. Их автор Иван Билибин –великий русский художник тоже оказался в тисках жестокой блокады. Ему несколько раз предлагали эвакуироваться, но художник, которому было уже 66 лет категорически отказывался.. Из осажденной крепости не бегут!- гордо заявил он.- Её защищают». Он умер от голода и холода в нетопленной мастерской.

21.Блокада. Кисти падают из рук.

Стучит в висках молитва: «Хлеба! Хлеба!»

Но на картине возникает вдруг

Прозрачный свет в  непокоренном небе.

Блокада. Сорок первый. Холода.

Художники творили, выживая,

И видели победу сквозь года,

Последним вздохом краски согревая.

Картины как застывшее кино.

В бесчеловечном пламени эпохи.

И мужество сойдет на полотно,

Застывшее в груди на полувздохе.

Не каждому дано идти на фронт,

Но каждый будет биться без пощады!

Творцы искусства знали наперёд

О вечной славе подвига блокады.

(Евгений Капустин «Блокадные художники»)

22.В январские дни 1944 года началось мощное наступление. 27 января Ленинград был полностью освобожден от блокады. И вот, наконец, блокада была прорвана. Из дневника художницы Остроумовой-Лебедевой А.П.: «Сегодня по радио сообщили приказ войскам Ленинградского фронта. Что после этого было! Все обнимались, целовались, кричали, плакали. Потом начался салют ленинградским войскам, освободившим Ленинград. Какое грандиозное зрелище мы пережили. 24 залпа из 324 орудий. Орудия стреляли с военных судов и с разных концов Ленинграда - орудия у Смольного, на Марсовом поле, на Дворцовой площади и во многих других местах. Это было в 8 часов вечера. Ночь была темная. Огненные фонтаны красных, зеленых, голубых и белых ракет высоко взлетали в небо. Кругом раздавались крики «ура» обезумевших от радости людей.

23.Тем, кто родился после войны, многого уже не понять и того, что пережило военное поколение - не пережить. Можно только слушать рассказы тех, кто выжил, и постараться осознать, попытаться почувствовать, что они пережили, и сохранить это в памяти... И отдать дань вечного уважения и вечной благодарности. Те, кто пережил блокаду, были обычными людьми. Они сумели совершить невозможное - пережить ледяной ад. И не только пережить, но и остаться людьми. Они уходят, и вместе с ними уходит история. От нас зависит, чтобы она не ушла навсегда.

24.Мы чашу горя выпили до дна.
Но враг не взял нас никаким измором
И жизнью смерть была побеждена
И победили человек и город!
Год сорок второй…
Полгорода лежит в земле сырой
Неугасима память поколений
И память тех, кого так свято чтим,
Давайте, люди, встанем на мгновенье
И в скорби постоим и помолчим. (В. Суслов)

25.Минута молчания на Пискаревском мемориале.