Факультатив «Историко-философский подход к изучению художественных произведений» для учащихся 9-11 классов
методическая разработка по литературе (9, 10, 11 класс)

Факультатив «Историко-философский подход к изучению художественных произведений» для учащихся 9-11 классов

Введение

Задача факультативного курса заключается в более глубоком изучении основополагающих начал в развитии литературы 19-го  и начала 20-го веков. Программа включает ряд тем, не рассматриваемых общеобразовательной программой, но являющихся интересными и важными для понимания многих вопросов, связанных с осмыслением темы, идеи, структуры и характера героев изучаемых в рамках школьной программы произведений.  Программа  факультативного курса предполагает знакомство с некоторыми философскими направлениями, оказавшими влияние на развитие литературы,  и предусматривает  серьёзную самостоятельную работу под руководством учителя  обучающихся, заинтересованных в предмете и предполагающих дальнейшее образование  на гуманитарных факультетах. Такая работа воспитывает вдумчивое прочтение текстов художественных произведений, учит логически мыслить, осознанно понимать процессы развития общественной мысли, отражённые в произведениях в произведениях великих писателей, мыслителей неравнодушных к судьбе Отечества, к судьбе человека. Целью работы курса является развитие навыков анализа художественного произведения, развития умения понимать и оценивать значение творчества писателя, поэта в связи с движением общественной мысли, развитие ассоциативного мышления, самостоятельного мышления.

Методические рекомендации

К занятию №1

Влияние философских идей на развитие литературы 19 века, начала 20.

Исследование вопроса о влиянии философских идей на развитие литературы предполагает более глубокое изучение основополагающих начал в развитии русской литературы. Изучение этого вопроса включает целый ряд тем, не рассматриваемых детально в общешкольной программе, но являющихся весьма интересными и важными для формирования полного представления о процессе развития литературы. Кроме того предполагает знакомство с некоторыми философскими направлениями, повлиявшими на развитие литературы.

Предлагаемая работа является обоснованием общей темы и определяет пути его дальнейшего расширения, углубления и конкретизации.

В 1820-е годы в общественной жизни России все большую роль начинает играть философия. Появляются философская эстетика, философская история, философская критика, философская лирика и первый философский кружок “общество любомудров”. Любомудрие представляет собой буквальный перевод на русский язык греческого слова “философия”. На собраниях обсуждались сочинения немецких философов и собственные философские опыты присутствовавших. Одним из деятельных членов кружка был поэт, критик Веневитинов Дмитрий Владимирович. Еще в Московском университете на лекциях Павлова М.Г. он познакомился с философией Фридриха Вильгельма Шеллинга (1775-1854), определившей все его мировоззрение. Веневитинов считал, что истинные поэты всех народов, всех веков были глубокими мыслителями, философами, венцом просвещения. Поэт был убежден, что именно философия должна быть положена в основу не только литературы, но и других искусств и даже наук. Литература, утверждал он, должна быть основана на философском фундаменте.

Вместе с Веневитиновым у основания кружка любомудров был Одоевский Владимир Федорович. В 1823-1825 годах он являлся председателем этого общества и оказал позже определенное влияние на Лермонтова М.Ю. Одоевский способствовал ознакомлению и углублению в изучении новейших тогда течений европейской философской мысли. Он находился под определенным влиянием немецкой идеалистической философии Шеллинга и немецкой романтической школы. Самобытность его как писателя и философа подтвердил выданный ему диплом почетного доктора философии Иенского университета.

Среди активных участников любомудров был поэт, литературный критик Хомяков Алексей Степанович, чье творчество в последнее время вызывает определенный интерес. Философские идеи Хомякова оказали живое влияние на судьбу русской литературы. Он также испытал на себе влияние Шеллинга, но, как считают исследователи его творчества, более был близок другому немецкому философу, Артуру Шопенгауэру(1788-1860). Возможно, как и у другого почитателя философии Шопенгауэра Фета А.А., на этот факт повлияла драма личной жизни. Почти в одночасье он потерял семью, как  Фет потерял имя, и тогда вся жизнь превратилась в преодоление влияния зла. Свободная творящая воля, утверждаемая Шопенгауэром, стала основой жизнестойкости, мужественного противостояния разрушению души. В последствии философские идеи Хомякова нашли развитие в воззрениях представителя позднего славянофильства Леонтьева К.Н. и в толстовских идеях преодоления страданий посредством мужественного волевого смирения.

Одним из тех, кто создавал философскую лирику, основы философской критики, публицистики, был поэт, переводчик, литературный критик, публицист Шевырев Степан Петрович. Он был у истоков создания философской лирики. Поэт хранил в душе веру в силу печатного слова и в возможность изменения общества посредством “мудрости его”. В 1827 году при поддержке Пушкина он создает журнал “Московский вестник”, который предполагалось сделать руководителем общественного мнения. В своих критических статьях того времени он стремился поднять литературную критику до философской эстетики.

Любомудры, вслед за Шеллингом, были захвачены мыслью о том, что все в мире едино, все вещи и свойства являются порождением деятельности неких всеобщих сил. Смысл жизни они видели в непосредственном соприкосновении человека с природой. Так лирическому герою стихотворения Аксакова К.С. “Фантазия” кажется, что он весь перелился в природу, каждая его клетка дышит и изменяется как живое существо:

Лучами луны я спускался с небес…

Таинственным мраком под сенью дубрав

Чернел я…

И всю наполняя природу собой,

Я с нею летел в бесконечность ночную

Особое влияние на развитие литературы в России оказали Иоганн Готлиб Фихте, видный немецкий философ идеалист, Фридрих Вильгельм Шеллинг, Георг Вильгельм Фридрих Гегель, крупнейший немецкий философ идеалист и диалектик, Артур Шопенгауэр, а также французские просветители.

Исходным пунктом своей философии Фихте объявил абсолютное “Я”, которое само из себя творит мир. (Вспомните горьковского Сатина и его слова: “Существует только человек! Все остальное – дело его рук, его ума…”) Развивая принцип деятельности, или активности, философ представляет ее как процесс самопознания. (Именно так назвал свою книгу русский философ Николай Бердяев – “Самопознание”) Фихте признает абсолютную свободу воли, бога и бессмертие души. В Михайловской ссылке Пушкин просил Алексея Вульфа разыскать и прислать ему книгу Фихте. Эту просьбу Тригорский сосед Пушкина, как известно, исполнил.

Шеллинг средством познания считал “внутреннее чувство”, “интуицию избранных”, способных к саморазвитию через противоречия. Вот откуда    взял свое начало русский романтический разочарованный герой. Первой попыткой его изображения, я считаю, можно назвать Эраста (Карамзин “Бедная Лиза”), а далее мы видим его в героях романтических поэм Пушкина (кавказский пленник, Алеко, братья – разбойники), в Чацком, в Онегине, в Печерине, в гоголевском художнике (“Невский проспект”), а позже в Сашеньке Адуеве и даже в Обломове . В искусстве, которое философ называл “откровением” и отводил особую роль, он видел путь постижения реалности.

Гегель основой мира считал некую существовавшую еще до появления человека “абсолютную идею”, являющуюся деятельным началом. Ее деятельность может выражаться только в мышлении, в самопознании. Внутренне она противоречива, движется изменяется обладает способностью переходить в свою противоположность. Энгельс в свое время оценил эту способность “мыслящего мозга”. Можно ли отождествить “мыслящих” Гегеля и “избранных” Шеллинга? Так или иначе, но логический этап мысли по Гегелю совмещается с этапом природы, как и избранный Шеллинга сливается с природой. Та же мысль мне видится в утверждении Станкевича, который в философском наброске “Моя метафизика” возражал тем, кто представлял себе “силу, творящую отдельно от природы”. Русских  поэтов, почитателей Гегеля, привлекала перспектива процесса диалектического саморазвития идеи ведь он должен привести как к индивидуальному сознанию, так и к совершенству общественного сознания. Как это прекрасно, как соблазнительно, какую бурю чувств вызывает в душе, какую жажду деятельности. Наверное, об этом говорил Рудин, пытаясь пробудить полудремавшие сердца. Одно верно: в кружке Станкевича эти вопросы обсуждались весьма воодушевленно. Исследование о деятелях этого кружка – вопрос широкий и говорить о нем можно и нужно отдельно, как и о самом руководителе.

Особое место в развитии литературной и общественной мысли занимал Шопенгауэр. Его школу прошли Томас Манн, Ницше, Рихард Вагнер, Александр Скрябин, Афанасий Фет, Лев Толстой, Леонид Андреев, Максим Горький. Каждое названное имя может послужить темой конкретного исследования. Говоря коротко то была школа просветления страстей и школа умудрения. Даже не только умудрения, но и углубление своего взгляда на жизнь и мир. Словно ближе становиться и понятнее дно души, мещающей быть легкомысленным, всесильным и поверхностным. Люди, читавшие Шопенгауэра, учились мудро ценить все то неложно – правдивое, что каким- то чудом дарит жизнь. Да, он был глубоким и несносным пессимистом, но именно он умел ценить жизнь, потому что доказал, что все ужасное, перерабатываясь страданиями, переходит в нечто более светлое, по – своему ценное. Не в этом ли заключается принцип создания образов Пьера, Болконского, княжны Марьи, Платона Каратаева (Толстой “Война и мир”).

Хотя известно, что Толстой, советовавший Фету прочитать “Мир как воля и представление”, обругал позже автора “нытиком”, впрочем, суть дела заключена именно в том впечатлении, которое произвел на русского мыслителя немецкий философ

Исследуя данный вопрос, невозможно не остановить внимание на философской поэзии Баратынского Е.А. , Батюшкова К. Н. Эти исследования составили бы вполне самостоятельные темы.

В 30-е годы 19 века потребность в философском осмыслении мира испытал Гоголь. Его статьи об искусстве в “Арабесках” впитали в себя поиски русской философской эстетики. В этих статьях ощущается влияние философии Шеллинга.

Герцен А.И. страшно был увлечен философией Гегеля. Его философско- публицистические работы оказали огромное влияние на несколько поколений интеллигенции от Достоевского до Плеханова. Краеугольным камнем его этики явилась личность организующая силу. Форму философского диалога писатель использовал в логической исповеди по поводу французской революции 1848 г.

Достоевский жадно читал Гегеля и делал выводы, близкие философии Шопенгауэра о том, что, вопреки страшным условиям действительности, рядом с подлостью, грязью, преступлением сохраняется здоровое нравственное чувство, живая потребность в любви

Салтыков – Щедрин знакомится с философией Гегеля.

Тургенев едет в Берлин изучать Шеллинга и Гегеля на их родине.

Тютчев в Германии общается с Шеллингом, который увидел в нем

превосходнейшего и очень образованного человека, “ с которым охотно беседуешь”.

Если говорить о литературе начала 20 века, то несомненный интерес могут представлять темы: “Андрей Белый и Фридрих Ницше”, “Владимир Соловьев и Александр Блок”, “Герои философы Максима Горького”.

Литература:

1. Скатов Н.Н. “Русские писатели 11 начала 20 веков”/
2. Розенталь М. “Философский словарь”
3. Манн Ю. “В кружке Станкевича”
4. Стеллиферовский А.А. “Баратынский”
5. Михаилов А.В. “Новое знакомство с одним поэтом – непоэтом”

К занятию №5

Программа факультативного курса может быть реализована в работе обучающихся 9-11 классов.

Так, например,         известно, что Тургенев И.С., испытывая интерес к философским вопросам, в 1838 году отправился в Берлинский университет, желая получить специальное образование в стране Шеллинга и Гегеля. Немецкие философы дали начинающему тогда писателю то целостное воззрение на жизнь природы и общества, в котором он ощущал необходимость. Они вселили веру в разумную целесообразность истории, устремлений к конечному торжеству правды, добра, красоты.

Немецкая идеалистическая философия окрыляла человека первой трети XIX века, помогала видеть в истории скрытый смысл и воспринимать ее ход как закономерное развитие от состояния, в котором нет свободы, а сознание людей помрачено злом, к состоянию гармонии. Это философия Гегеля.

Тургенев был деятельным участником кружка Станкевича, который явился одним из прототипов Рудина.

Однако чуткий к историческим движениям своего времени Тургенев очень точно улавливал перемены в сознании современного ему общества. И другой герой его, Базаров, был соткан из иных философских сплетений.

Писарев Д.И. утверждал, что материализм – единственная философия, которая привьется к российскому народу данного исторического времени и поможет уничтожить всякое умственное и нравственное рабство, оправдываемое философией Гегеля, и призывал к слиянию материалистической философии с естественными науками. Писарев – один из прототипов Базарова. Вот здесь уже по тексту «Отцов и детей»: прежде были «гегелисты», а теперь нигилисты. Идеализм как философия сменяется вульгарным материализмом. Базаров советует Аркадию дать отцу почитать Бюхнера, а немцев называет «дельными людьми». Кто эти немцы?

Бюхнер – немецкий врач, естествоиспытатель, представитель вульгарного материализма, понимал сознание как зеркальное отражение действительности. Крайне механистично понимал явления природы. Отсюда базаровское «природа не храм, а мастерская», человек в ней работник.

Молешотт (1822 – 1893 гг.) – немецкий физиолог, философ. В мышлении видел лишь физиологический механизм.

Фохт (1817 – 1895 гг.) – немецкий философ, естествоиспытатель, утверждал, что мозг производит мысль так же, как печень желчь.

Вот идеи, которые носились в воздухе. Кстати Медико-хирургическая академия, где учился Базаров, была в те времена «рассадником» именно таких радикальных идей демократизма.

Однако философские идеи Канта, базирующиеся на понимании человека как высшей ценности, обладающей системой нравственных норм, не могли рассеяться как дым. Кто определяет систему нравственных ценностей? Сам человек и определяет, соотнося с общественным и генетическим опытом положительного и отрицательного познания.

Кант сказал, что две вещи наполняют душу: звездное небо над головой и моральный закон в самом человеке.

На  чем базируется моральный закон Базарова? По Канту! Долг по отношению к другим – делать добро. Долг по отношению к себе – прожить жизнь достойно. Трудно не увидеть в синтезе обозначенных философских концепций образ главного героя «Отцов и детей».

Вот схема:

1. Познающий субъект концентрирует в себе познавательные способности и источник его знаний

Базаров обладает познавательными способностями, а источниками его знаний являются жизнь, собственная наблюдательность, университет, философия.

2. Совокупность таких знаний и способностей помогают ему упорядочивать окружающий мир. Субъект чувственным образом воспринимает воздействие на него «вещи в себе», порождающей многообразие ощущений, определяющих его миропонимание. Далее в дело вступает рассудок, облекающий знание в форму понятий.

Установлено, что нравственные задатки «плетутся» позади прогресса, когда-нибудь при появлении мудрого пастыря они  могут его перегнать, об этом позже скажет Ницше в рассуждениях о слабых и сильных. Слабые – добродетельные в конце концов победят сильных – недобродетельных. И ведь не только сказки подтверждают эту мысль, но и история. Однако субъективные заблуждения в своем поспешном беге сами создают себе препятствия. И в этом можно увидеть еще один штрих структуры образа Базарова.

Кант, автор «Конца всего сущего», утверждал, что предающийся раздумью человек может оказаться неспособным понимать себя, выработать свое понимание о высшем благе.

Это происходит и с Базаровым. Почему же он отрицает Гегеля, природу, любовь, поэзию? Он видит в них лишь идеалистическое начало, поэтому отвергает его, следуя утверждению Фихте о том, что идеализм утверждает пассивную позицию, а критицизм, напротив, присущ активным, творческим, деятельным натурам. Историческое время заставило Базарова думать так и стать таким. Ведь и на Пушкина ополчились только потому, что обвинили в отрыве от действительности, а значит, и от борьбы. Определенно выразил это Писарев, утверждая, что в их время не красоте нужно обучать, а ненависти ко всякого рода злу, насилию, рутине, лихоимству. Вот Базаров!

К занятию №7

В беседах с учащимися о Толстом нельзя не обратить внимания на такие философские проблемы, как вопросы фатализма, вопросы вечного мира, проблемы единения людей через сознательное постижение добра и зла. Руссо, Декарт, Вейс составляли круг его чтения в период учебы в Казанском университете. В одном из утверждений французской декларации прав и свобод гражданина 1789 провозглашается делать то, что не наносит вред другому. Эту же мысль выражает Болконский в разговоре с Пьером в Богучарове. Огромную роль в работе над образами романа «Война и мир» может сыграть работа с «Записными книжками» Л Н Толстого. Это «Путь жизни» в двух книгах. Здесь писателем собран богатейший материал из высказываний великих философов. Анализируя этот материал, можно вполне определённо понять структуру образов, созданных  не только  Л Н Толстым, но и других его современников, в том числе и Ф М Достоевского.

Широкий круг исторического и философского материала необходимо использовать на уроках по творчеству Достоевского Ф.М..

Например, вопрос о революции и эволюции, где авторская позиция выражена устами Разумихина. Увлечение юности писателя – Шеллинг, позже Кант и Гегель.

Философские взгляды Гегеля и Канта можно увидеть в структуре романа «Преступление и наказание», в структуре его образов, а такой анализ поможет понять и объяснить много.

Вот фрагмент:

1) На наши представления влияет нечто вне нас «вещь в себе», превращающаяся в мысленный символ (Раскольников + действительность → идея).

2) Под влиянием толчка, сообщаемого «вещью в себе», чувственная способность человека создает хаос восприятий.

3) Рассудок, действующий присущими субъекту субъективными логическими категориями, превращает этот чувственный предмет в понятие.

4) Рассудок начинает диктовать законы самой природе. Однако природа всегда оказывается сильнее. (Сам себя не рассчитал).

5) попытки разума выйти за пределы природы приводят к неразрешимым противоречиям и заблуждениям, иллюзиям.

Каков же выход? В Боге. Кант примирил познание с религией: «Я должен был ограничить знание, дать место вере». На это он указал в предисловии к критике «Чистого разума». В своем этическом учении он указал на необходимость для поддержания нравственности признать существование Бога и бессмертие души.

Именно к этому и приходит Раскольников. Базарова же заставляет измениться любовь, которую Тургенев все-таки подарил своему герою.

В дневниках братья Гонкуры приводят разговор Тургенева с Эмилем Золя, где писатель утверждал, что любовь это и есть самое сильное чувство, которое может все, даже изменить человека.

Все действующие лица романа Достоевского «Преступление и наказание» глубоко историчны. В этом смысле образ следователя Порфирия чрезвычайно интересен. Он один из тех, о ком М Ю Лермонтов рассказал в «Думе». Бремя познания и сомнений привело целое поколение к неспособности действовать. В Раскольникове же следователь  увидел человека, способного к действию. Себя в разговоре с ним при третьей встрече он называет человеком «окоченелым», Раскольникову же, человеку, способному к действию, хочет помочь, указав на страшную ошибку, за которую герой должен заплатить признанием и раскаянием, а уже после совершить подвиг во имя человечества, ибо увидел в нем того, кто даже распятым на кресте не откажется от себя.

Если же говорить об авторе «Мастера и Маргариты», то Булгаков М.А. испытал на себе сильное влияние философии Канта. Вслед за Толстым писатель использует символ неба в качестве контрапункта категорического морального императива. Труд Канта «Конец всего сущего» лег в основу трактовки вопроса о времени и вечности.

К занятию №12

Что такое мифология? Начнем с определения: это совокупность мифов (рассказов, повествований о богах, героях, демонах, духах), отражавших фантастические представления людей о мире, природе и человеческом бытии. По сути,  это коллективная общенародная фантазия,  отражающая действительность в виде одушевленных существ. Причем мыслились они первобытным сознанием вполне реальными.

Позднее из мифологии будут вычленены такие формы общественного сознания, как искусство, литература, наука, религия, политическая идеология. Мифы переживут свою вторую жизнь. Особый интерес представляет их трансформация в литературном творчестве.

Греческая мифология сохранила свое влияние на развитие культуры всех последующих эпох. Она явилась одним из источников расцветшего в эпоху Возрождения гуманизма,   когда греческие  боги и герои рассматривались как художественные образы, содержательные, глубокие, красивые и благородные. Эти образы обретают новое содержание, в котором выражалось желание личности сбросить с себя гнет средневековья и защитить свои земные и интимно-личные права.

«Триумф Вакха и Ариадны» Лоренцо Медичи (1559) или «Венера и Адонис» Шекспира (1593) позволяют понять, какими земными страстями наделялись боги греческой мифологии. А в «Страшном суде»  Микеланджело в толпе грешников, влекомых в подземелья ада через подземную реку Стикс, среди привычных библейских персонажей зрители увидели и Харона (в гречес. мифологии перевозчик умерших). Титаническим страстям соответствовали и титанические фигуры.

Во Французском классицизме 17 века греческая мифология приобретает ясные и четкие формы, выражая собою идеи и вкусы нового времени. Это качество нашло четкое выражение в трагедиях Корнеля и Расина, в эстетике Никола Буало.

В 18 веке наблюдается салонный подход греческой мифологии в творчестве Грекура, Парни.

В 18-19 веках огромное значение приобрела теория немецкого ученого Винкельмана Иоганна Иоахима (1717-1768), историка искусства, основоположника эстетики классицизма. Анализируя с просветительских позиций историю античного искусства, он находил идеал в благородной,  возвышенной скульптуре древнегреческой классики. Возникновение ее он объяснял, в первую очередь, обретением политический  внутренней свободы. Античность с ее искусством и мифологией он понимал  в стиле благородной простоты и спокойного величия.

Однако уже романтики начали трактовать античные мифологические образы с точки зрения глубоких и стихийных человеческих страстей или как символы революционной борьбы. Философское осмысление проблем тирании и свободы нашло свое отражение в драме «Освобожденный Прометей» (1820).

Поскольку мифология осваивает действительность в формах образного повествования, она сроднилась и с литературой 20 века. Литература не расстается  с мифологическими сюжетами и в произведениях реалистического натуралистического бытописательства 19-20 веков. Отношение автора к жизни осуществлялось на материале античной мифологии. Речь идет о монументальной мифологии мифологической и аллегорической трагедии «Траур- участь Электры». Написана она в 1931 году американским драматургом и реформатором американской сцены, лауреатом Нобелевской премии 1936 года Юджином О Нилом (1888-1953). Его творчество характеризуется обнажением трагических коллизий и бездн человеческой жизни. Это проявилось и в трагедии «Траур- участь Электры», явившийся трансформацией мифа об Электре, дочери Агамемнона и Клитемнестры, спасшей брата Ореста. Она помогла отомстить за отца, убив мать и ее возлюбленного Эгисфа.

Великий Софокл и Эврипид использовали этот сюжет в своих трагедиях. К нему же обратился и американский драматург Ю. О Нил с тем, чтобы, трансформируя один из самых драматических образов греческой мифологии, показать трагедию современников.

Если же говорить о философии 30-ых годов 20 века, то принципы психоанализа распространяются на различные образы человеческой культуры, в том числе и на греческую мифологию. Знаменитый основатель психоанализа Зигмунд Фрейд сформулировал идею Эдипова комплекса, называемого еще комплексом Электры.

История вопроса о влиянии греческой культуры и мифологии на развитие искусства и философии последующих поколений чрезвычайно многогранна. Но мне хотелось бы остановиться на проблеме использования образов греческой мифологии в поэзии и культуре Серебряного века.

Мифологические образы использовали лучшие представители Серебряного века-- это и Иннокентий Анненский, и Осип Мандельштам, и Марина Цветаева, и Андрей Белый, и Александр Блок, и Игорь Северянин, и Анна Ахматова.

Именно в это время были выработано интеллектуальное отношение к мифу. Для поэтов и писателей рассматриваемого времени характерно не нарочитое и выспреннее преклонение перед мифами, а свободное, непатетическое отношение к ним. Интуитивное осмысление   дополняется иронией, пародией и анализом, а схемы мифов отыскиваются подчас в простых и обыденных предметах.

С 1879 в частной гимназии Бычкова, одной из лучших  и прогрессивных школ того времени, латинские и греческие языки преподавал Иннокентий Анненский. При жизни поэта вышел в свет лишь один небольшой сборник оригинальных стихов переводов «Тихие песни» (1904), и вышел он под псевдонимом: Ник.т-о. Анаграмма составлена из букв его имени, но легко допускавшая прочтение как «никто». И здесь был скрыт важный для поэта мифологический намек: именно так назвался мудрый Одиссей, чтобы спастись от ярости одноглазого чудовища Циклопа Полифема.

Затем при жизни автора были напечатаны три его трагедии на сюжеты античных мифов: «Меланипа-филисоф»(1901), «Царь Иксион» (1902), «Лаодамия»  (1906).

В 1890-ых годах,  еще в Киеве Анненский приступил к огромному труду, который стал для него делом жизни и который он довел почти до конца. Речь идет о полном переводе всех трагедий древнегреческого драматурга Эврипида, с большими статьями о каждой из них и богатым комментарием.

Анненский трактовал античные сюжеты в античных схемах, но в них отразилась душа современного автора, человека. Их герои близки и понятны нам, потому что они похожи на нас.

Античный миф и античная поэзия наделили властителей Олимпа не только сверхчеловеческими свойствами, но в не меньшей степени  и человеческими недостатками, и даже пороками. Это в большей степени относится, как ни странно, к Зевсу (верховный бог) и его супруге Гере(царица богов). Гера -- дочь Крона и Геи, сестра и главная жена Зевса, хранительница семейного очага, повелевающая громом и молниями. Богиня с властным, мстительным и даже злобным характером. Однажды даже участвовала в заговоре против Зевса.

Божественная чета себялюбива, надменна. По своей прихоти они играют судьбами людей. В трагедиях Анненского они то косвенно, то прямо участвуют в действиях. В трагедии «Меланина—философ» читаем:

«Страшен богов без меры

Гнев и зоркая сила,

Но меж бессмертных Геры

Небо грозней не носило».

Свой гнев, в частности, богиня направляет на Геракла:

«Но Алкида вянут лавры,

Счастье гордое иссякло.

И, язвим богиней мстящей,

Средь паров бездумья винных

Бросил он в костер горящий

Трех детей своих невинных…»

(Геракл – сын Зевса и смертной женщины Алкмены, наделенный необычайной силой , он совершил множество подвигов, наиболее известен цикл сказаний о 12 подвигах)

В «Лаодамии» и «Фамире – кифарэде» провозвестником воли Зевса и Геры выступает Гермес (сын Зевса, покровитель пастухов и путников, бог торговли). Он скептический и задумчивый, не скрывающий, что боги равнодушны к несчастью людей. Себя же Гермес  называет «грустного стада пастухом равнодушным». На вопрос предводительницы хора, обращенной к нему:

«О бог, ужель страданья наши точно

Для вас игра? А жертвы? А мольбы?»

Он отвечает:

«Они нужны, но вам. Свободны боги,

И этот мир, о женщина, для нас

Открытая страница книги только».

Носителем сострадания к человеческому горю является хор.

Так Анненский отходит от канона античной трагедии и достигает особой силы отражения реальной действительности. Так поэт исследует, в первую очередь, вопрос о взаимоотношениях человека и государственной власти, видя в мифологических текстах известные аналогии.

Подобное мы видим и у Марины Цветаевой. В 1921 году  у М.И.Цветаевой  появился цикл стихотворений  «Разлука». В первом стихотворении речь идет о разбитых человеческих  судьбах, а во втором, трансформируя образ Зевса, поэт пытается объяснить причины, которые кроются в сложных  взаимоотношениях человека и государства:

Боги ревнивы

К смертной любви

Предупреждением звучат строки:

Остерегайся

зоркого неба!

…………………………….

Пуще опалы-

Царская милость

……………………………..

Тысячеоки

Боги, как древле.

Бойся не тины-

Тверди небесной!

Ненасытимо -

Сердце Зевеса!

В пятом стихотворении читатель вновь слышит предупреждение—мольбу, призыв быть незамеченным во имя спасения:

Ростком серебряным

Рванулся ввысь.

Чтоб не узрел его

Зевес—

Молись!

Последние три строки этой строфы звучат рефреном, где меняется только одно слово: чтоб не узрел- чтоб не избрал- чтоб не вознес. Милость богов, как и их ненависть, страшны для человека в одинаковой степени. Земные боги—трансформированные боги Олимпа.

С 20-х годов и вплоть до стихов 37-ого года  незаменимые мифологические мотивы  по--новому воспринимались Осипом Эмильевичем Мандельштамом. Античная культура становилась последним резервом человека в его стремлении выстоять, утвердить свою суверенность. Появляются трансформированные образы «Эсхила-грузчика», «Софокла- лесоруба». Великие мужи античности предстают героями современного эпоса, созданного не на островах Эгейского архипелага, а на очерченных колючей проволокой бескрайних территориях архипелага ГУЛАГ.

Образы, созданные Мандельштамом, доказывают читателям его стихов, что личность способна утвердить свою суверенность. Нужно только следовать примеру Антея, припадая к родной земле, к духовной основе народа. Так по-новому зазвучала у поэта и тема Родины: припади к родной земле и обретешь силу. Однако следует отметить, что такое прозрение наступило еще в 20-е годы и даже, может быть, раньше.

Мифологические образы появляются в стихотворении «Бессонница. Гомер. Тугие паруса» 1915 года, где и море, и Гомер – все движется любовью…  Затем в стихотворении 1916 года «В разноголосице девического хора» поэт говорит о явлении Авроры, с русским именем.

В стихотворении 1917 года «Золотистого меда струя из бутылки текла» Мандельштам вспоминает о «науке Эллады». Однако в том же 1917 году появилось стихотворении «Кассандре», обращенное к Анне Ахматовой. Известно два варианта этого стихотворения, но их объединяет одна идея. Первый же послереволюционный месяц на многое открыл глаза:

И в декабре семнадцатого года

Все потеряли мы, любя;

Один ограблен волею народа,

Другой ограбил сам себя…

Лирический герой обращается к многострадальной прорицательнице Кассандре. Её судьба оказалось трагической — люди боялись её предсказаний, поэтому ненавидели и проклинали. Не такова ли судьба всех пророков? Поэт уподобляет себя Кассандре, понимая. что его, как и ее, за правду могут растоптать и уничтожить, как, собственно, и случилось. Мы помним пророка Лермонтова, в которого все «близкие бросали бешено каменья». Лирический герой Мандельштама знает об этом, но, поняв многое, не может молчать, надеясь, что его услышат современники и сделают выводы. Он признается, что молчать не может.

В последних же строках последней строфы одного из вариантов я вижу обращение к Пушкину:

…зачем

Сияло солнце Александра,

Сто лет тому назад сияло всем.

Я понимаю эти строки  так: неужели гуманистические идеи Пушкина потеряны послереволюционной Россией.

В 1920 году появился целый ряд стихотворений, в которых особое место в стихотворениях поэтов Серебряного века занимает образ Психии. Образ, олицетворяющий душу. Психея была так прекрасна, что люди принимали её за Афродиту, что вызвало гнев богини, и она приказала Эроту возбудить к Психее  любовь какого-нибудь недостойного человека. Но Эрот сам полюбил девушку и унес её в прекрасную долину, куда прилетал к ней невидимым каждую ночь. Но однажды Психея, чтобы увидеть возлюбленного, зажгла лампу— и Эрот покинул её.

Стихотворение Мандельштама «Когда Психея – жизнь спускается к теням» написано в 1922 году. В нем упоминается также Персефона, жена Аида, владычица царства мертвых. Согласно древнегреческой мифологии души умерших переправлялись через реку Стикс в подземное царство. Медная монета – плата перевозчику Харону. Душа – беженка, в полупрозрачном лесу подземного царства её встречают горестные тени:

Кто держит зеркало, кто баночку духов,

Душа ведь женщина, ей нравятся безделки.

Поэт называет беженкой уставшую от жизненных треволнений душу, однако расстаться с миром ей трудно,  она:

…медлит передать

Лепешку медную с туманной переправы.

У Марины Цветаевой душе человеческой – Психее посвящен целый цикл 1918 года (май—июнь). Лирическая героиня страстно любит. Её душа – часть души её возлюбленного,  его седьмого дня и седьмого неба. На земле ей также,  как и Психее – душе Мандельштама,

…подавали грош

И жерновов навешали на шею.

И вот она пришла туда, где вечный покой, где её возлюбленный, где она не служанка, где ей не надо хлеба. На земле её плоть превращена в лохмотья.

Все истрепала, изорвала,-

Но у неё осталось самое нужное -- два крыла.

Это стихотворения было написано 13 мая, буквально на следующий день 14 мая, появляется второй вздох этого цикла «В черном небе – слова начертаны».

Поэты Серебряного века проявляли интерес и к другим ярким героям мифологии, в частности, к Прометею. Чтобы помочь слабым людям, он похитил с Олимпа огонь, научил их обрабатывать металлы и глину. Зевс боялся, что люди получив огонь, сравняются с богами, потому Прометей был наказан: Зевс приковал его к скале и в течение всего дня орел клевал печень титана, за ночь она вырастала, но днем все начиналось вновь. Иннокентий Анненский в стихотворении «Лаодамия» (1902) пишет:

Слыхала ль ты

Когда о Прометее? Поколенья

Сменялись тридцать раз – и в тридцать раз,

Чем тридцать больше, роща риз зеленых

Переменить успела, а титан

Прикованный весел, а коршун печень

выклевал ему .

Осип Мандельштам в 1937-ом году также обращается к образу Прометея:

Где связанный и пригвожденный стон?

Где Прометей – скалы подспорье  и пособье?

А коршун где – и желтоглазый гон

Его когтей, летящих исподлобья?

Не могли поэты Серебряного века обойти вниманием прекрасную Елену. Именно она, бежавшая из дому с Парисом, стала причиной троянской войны. После смерти Париса и падения Трои, её муж Менелай простил неверную жену  и вернул её в Спарту. Разными поэтами её образ и подается по-разному. У Осипа Мандельштама в стихотворении «Бессонница. Гомер. Тугие паруса» (1915 год)

…когда бы не Елена,

Что Троя вам одна, ахейские  мужи?

У Анненского Елена – воплощение неверности. У Кузмина – образ женщины-возлюбленной. В стихотворении «Враждебное море» (1917) он пишет:

В Елене – все женщины: в ней

Леда, Даная и Пенелопа

Словно любви наковальня

В одну сковала пламенней и нежней.

К образу богини ночи Гекате, пугающей людей страшными видениями, покровительнице волшебства и заклинаний, обращался М.Волошин в стихотворении «Луна» (1907):

С кладбищ земли, с распутий трех дорог

Дым черных жертв восходит на закате –

К Диане бледной, в яростной Гекате!

А также Брюсов в стихотворении «Я» (1899):

Я возносил мольбы Аскарте и Гекате,

Как жрец стотельчих жертв сам проливал я кровь

И после подходил к подножиям распятий

И славил сильную, как смерть, любовь.

Горгоны… Крылатые покрытые чешуёй, со змеями вместо волос, превращающие все живое в камень. Разве могли обойти этот чудовищный образ поэты Серебряного века?! Михаил Кузмин во «Враждебном море» (1917) называет Горгону девой смерти. В.Брюсов в «Лике Медузы» (1905) рисует образ наиболее известной из горгон – младшей – Медузы:

Лик Медузы, лик грозящий,

Встал над далью темных дней,

Взор - кровавый, взор - горящий,

Волоса –сплетенье змей.

А у Мандельштама имя Медузы связано с образом Петербурга, так как ее образы часто можно встретить в этом городе.

Противоположность Медузе – богиня красоты и любви Афродита, родившаяся из пены морской. Она внушала любовь и богам, и смертным, мало кто был неподвластен ей. Ее образ оживает в стихах М.Цветаевой «Кто создан из камня, кто создан из глины», «Хвала Афродите».

Небезызвестно упоминание другого мифологического героя Персея, прославившегося убийством Медузы и освобождением Андромеды от морского чудовища, в стихотворении Николая Гумилева «Скульптура Кановы» (1912):

Его издавна любят музы.

Он юный, светлый, он герой.

Он поднял голову Медузы

Стальной, стремительной рукой.

Именно Гумилев назвал Революцию Самофракийской победой в 1918 году, написав стихотворение с одноименным названием.

В час моего ночного бреда

Ты возникаешь пред глазами—

Самофракийская Победа

С простертыми вперед руками.

Спугнув безмолвие ночное,

Рождает головокруженье

Твое крылатое, слепое,

Неудержимое стремленье.

Как известно, Нику – богиню победы,  представляли в виде летящей крылатой женской фигуры, с лавровым венком и пальмовой ветвью в руках. Понятны в связи с этим ассоциации поэта.

Один из самых любимых образов поэтов Серебряного века, разумеется, Орфей – певец и музыкант. Лиру ему подарил Аполлон, а играть на ней научили музы. Своей игрой он очаровывал все и всех, даже деревья и скалы, которые двигались под его музыку. Но и в его жизни есть потери. Когда его жена Эвридика внезапно умерла от укуса змеи, Орфей отправился в царство мертвых. Аид вернул ему жену с условием, что он не посмотрит на нее, пока они не выйдут на солнечный свет. Увы, Орфей нарушил запрет.

К теме любви обращается в своем стихотворении «Орфей и Эвридика» (1904) В. Брюсов:

Я не смею, я не смею,

Мой супруг, мой друг, мой брат!

Я лишь легкой тенью вею,

Ты лишь тень ведешь назад.

М.Цветаева в 1935 году в стихотворении «Есть счастливцы и счастливицы» создает удивительно красивый образ:

Если б Орфей не сошел в Аид

Сам, а послал бы голос

Свой, только голос послал во тьму,

Сам у порога лишним

Встав, - Эвридика бы по нему

Как по канату вышла…

У Волошина Орфей, попавший в Аид, -- заблудившийся в жизни человек. О своих современниках он говорит, как об орфеях в стихотворении «Мы заблудились в этом свете» (1905)

Мы заблудились в этом свете.

Мы в подземельях темных. Мы

Один к другому, точно дети,

Прижались робко в безднах тьмы

Библиография:

1. Иннокентий Анненский. Избранные произведения

Л. «Художественная литература» 1988 г.

2. Михаил Кузмин. Стихи и проза.

М. «Современник» 1989 г.

3. Осип Мандельштам. Автопортрет

М. «Центр – 100». 1995 г

4. Марина Цветаева. «Осыпались листья…»

К. «Татарское книжное издательство» 1990г.

5. Валерий Брюсов. Стихотворения

М. «Советская Россия» 1990г.

6. Николай Гумилев. Избранное

М. «Советская Россия» 1989 г.

7. Максимилиан Волошин. Стихотворения

М. «Советская Россия» 1988 г.

8. Легенды и мифы Древнего Рима  и Древней Греции

ред. Е.Н. Сорокович

Кишинев НПФ «Лита». 1994 г.

9. Я. Э. Голосовкер Сказания о титанах

М. «Нива России» 1993 г.

Тематическое планирование