Конспект урока литературы. Тема: «Роман Т.Толстой «Кысь» и конец русского постмодернизма".
методическая разработка (литература, 11 класс) по теме

АВТОР   МАТЕРИАЛА:        РЫЖАЯ  Ольга Николаевна,

учитель русского языка и литературы высшей категории

Г.Москва, ЗОУО ДО, ГБОУ Гимназия № 1584

 Конспект урока  литературы в профильном (гуманитарном) 11 классе

по роману Т.Толстой “Кысь” (2 часа)

Тема урока:    «Роман Т.Толстой «Кысь» и конец русского постмодернизма.

                          Проблематика романа «Кысь»  

Цели и задачи:

1. познакомить учащихся с понятием  "постмодернизм" в современной русской литературе и определить место романа Т.Толстой в данном пространстве;
2. обеспечить целостное восприятие романа Татьяны Толстой «Кысь»  в соответствии с авторским замыслом;
3. раскрыть идейно-художественное содержание  через анализ композиции, ключевых эпизодов, художественных образов, языковых особенностей произведения;
4. выявить специфику художественной манеры автора.

Словарная работа:

Модернизм - философско-эстетическое движение в литературе и искусстве ХХ века, отразившее кризис сознания и заявившее о себе в целом ряде направлений, течений, школ (символизм, футуризм и др.). В рамках историко-философского исследования модернизм следует понимать как идеологическое течение в европейской философии, направленное на преобразование и обновление. (Д.Ольшанский).

 Постмодернизм - комплекс философских, научных, эстетических представлений, отражение специфического способа мировосприятия в искусстве и критике второй половины ХХ века, характеризующегося общим ощущением кризиса культуры, оценкой мира как "хаоса", а текста - как интертекста, представляющего собой "новую ткань, сотканную из старых цитат" (Р. Барт).

Реминисценция - бессознательное или целенаправленное воспоминание о другом произведении; его переработанное воспроизведение (прием рассчитан на ассоциации читателей); образ литературы в литературе; своего рода цитата. Как реминисценции могут рассматриваться, например, отсылки к каноническим текстам христианства в художественной литературе или использование образа Дон Жуана, сюжета о его похождениях в литературе 19, 20 веков.

Ход урока

1. Лекция учителя 

1. Русская литература XX века:после раскола. Ситуация рубежа веков (XX и XXI вв.).
2. Методологические основы постмодернизма как литературного направления
3. Роман Т. Толстой «Кысь» как преодоление канонических принципов постмодернизма.

2. Сообщение учащегося о жизни и творчестве Т.Н.Толстой 

3.  Вопросы для обсуждения, аналитической беседы, исследования

1. Роман-антиутопия.
2. Гимн книге или развенчание книги?  
3. Загадочный русский народ.
4. О роли интеллигенции.
5. Состояние культуры.
6. Роль финала романа

Постмодернизм как литературное направление новой культурно-исторической эпохи - постмодерна - сформировался в 60-е годы XX столетия на Западе. Кризисное состояние современного мира, с присущими ему тенденциями распада целостности, исчерпанностью идеи прогресса, философией отчаяния и пессимизма и одновременно с потребностью преодоления этого состояния через поиски новых ценностей и нового языка, породило сложную культуру. В ее основе лежат идеи нового гуманизма. Культура, которую называют постмодерном, констатирует самим фактом своего существования переход «от классического антропологического гуманизма к универсальному гуманизму, включающему в свою орбиту не только все человечество, но и все живое, природу в целом, космос, Вселенную».

        Наступило время не только новых реальностей, нового сознания, но и новой философии, которая утверждает множественность истин.

       Произведения постмодернизма обращены и к интеллектуальной элите, знакомой с кодами культурно-исторических эпох, претворенных в данном произведении, и к массовому читателю, которому окажется доступным лишь один, лежащий на поверхности культурный код, но и он тем не менее дает почву для интерпретации, одной из бесконечного множества.

       Постмодернизм утверждает также свою слиянность с философией. Постмодернизм   следует важнейшим установкам  Ф. Ницше. Именно от него пришла в культуру современности идея бытия как   мировой игры; именно он дал импульс «переоценке ценностей». Философские корни постмодерна нельзя игнорировать, они могут помочь осознать этот феномен современной культуры.

       Постмодернистская культура   выдвигает идею  деконструкции,  демонтажа как основного принципа современного искусства. В деконструкции, как ее понимают постмодернисты, не уничтожается прежняя культура, напротив, связь с традиционной культурой даже подчеркивается, но в то же время внутри нее должно производиться что-то принципиально новое, иное. Принцип деконструкции - важнейший типологический код культуры постмодерна, так же как и принцип плюрализма, естественно, не в том вульгаризированном понимании этой философской категории, которое было характерно для нас в эпоху перестройки.  Плюрализм в постмодерне - это действительно концепция, «согласно которой все существующее состоит из множества сущностей, не сводимых к единому началу». Таковы в самых общих чертах методологические основы постмодернизма как литературного направления.

       Конец 80-х годов можно воспринять как романтическую эпоху литературоведения: научные коллективы, вузовские кафедры, критики и литературоведы собирались писать новые истории литературы и новые учебники взамен старых и безнадежно устаревших.

Однако романтическое мироощущение рубежа 80—90-х годов сменилось своего рода вакуумом второй половины последнего десятилетия XX в. Старые концепции не нужно было отрицать и ниспровергать, они не нуждались в таком ниспровержении, чтобы    

уйти из научного обихода; борьба не на жизнь, а на смерть с социалистическим реализмом во временной перспективе тоже оказалась борьбой с ветряными мельницами. А вот новых и авторитетных концепций не видно и по сей день^[1].

          Среди таких странных и алогичных явлений — существование русской литературы почти всего XX в. в русле трех подсистем: метрополии, потаенной литературы и диаспоры. Они развивались параллельно, часто в противопоставлении друг другу, но уходили корнями в общую историческую почву. Различие между ними было обусловлено конкретно-историческими обстоятельствами их возникновения и бытования. Каждая из них породила значимые литературные явления, но, скорее, вопреки деформированным условиям литературной жизни. Между тремя ветвями литературы не было естественного взаимообмена (или же он был весьма затруднен), творческого взаимодействия, являющегося источником художественного развития. Сам факт их сосуществования является странным и алогичным с точки зрения нормальных, естественных условий литературного развития. Литература эмиграции создавалась в условиях, казалось бы, отрицавших саму возможность существования национальной литературы: иноязычная и инокультурная среда и крайне разреженный слой читателей, к которому, собственно, и обращается писатель. Но, рассеянная по всем континентам, русская диаспора сделала невозможное: она создала центры русской эмиграции (русский Берлин, Париж, Харбин, Прага) со своими издательствами, газетами, журналами, формами социальной и культурной жизни; вырастила целое поколение писателей, творческое формирование

которых проходило уже за рубежом, в иноязычной среде; сформировала слой читателей, ощущавших себя русскими и сумевших целых два последующих поколения воспитать людьми, которые считали русский язык своим родным языком. Две другие ветви национальной литературы развивались здесь, в метрополии, но их развитие было обусловлено принципиально иными обстоятельствами. Одну из этих ветвей составила потаенная литература, созданная художниками, которые не имели возможности или же принципиально не хотели публиковать свои произведения — по соображениям идейно-политического характера.

       В конце 80-х годов, когда поток этой литературы хлынул на журнальные страницы, стало ясно, что каждое советское десятилетие богато рукописями, отложенными в стол, — отвергнутыми издательствами, как это было с романами А. Платонова «Чевенгур»,

«Котлован» в 30-е годы, с поэмой А. Твардовского «Вам, из другого поколенья» в 60-е, написанными с надеждой на далекую посмертную публикацию, как в случае с «Мастером и Маргаритой» М. Булгакова, утаиваемыми, заучиваемыми наизусть автором и его сподвижниками, как «Реквием» А. Ахматовой, или же рассказы, повести, драмы А. Солженицына.

       Третью ветвь русской литературы XX в. составила советская литература — та, что создавалась в нашей стране, публиковалась, находила сразу же выход к читателю. Но условия ее развития были не менее драматичны. Именно эта ветвь испытывала на себе самое мощное давление политического пресса. Литература оказалась подчинена государству.^[2]

       Ситуация рубежа веков (XX и XXI вв.) ознаменована не только множеством нерешенных проблем, своего рода идеологическим вакуумом гуманитарного знания, но и пониманием того, что не может быть одной единственно верной точки зрения (так же, как и одного единственно верного учения). Это тоже результат научного развития XX столетия, имеющего не только философскую, но и несомненную этическую достоверность и ценность.^[3]

       Мысль о необходимости нескольких точек зрения для адекватного восприятия истории, культуры и литературы стала основополагающей не только для поздних работ Ю. М. Лотмана, но и для тартуско-московской школы — вероятно, последней школы отечественного литературоведения, созданной в XX в., а потому итоговой, завершающей его методологические искания.^[4]

       Роман Т. Толстой «Кысь» – это разрушение постмодернизма изнутри, средства ми самой пост мо дер нист ской эстетики, осмысление тупиков, в которые заводит тоталь ная постмодернистская деконструкция.

        Сюжет романа демонстрирует, в сущности, новые отношения автора и читателя в постмодернистской ситуации. Литература кончилась, все, что можно было написать, уже было написано – до Взрыва. По сути, здесь буквально реализована установка теоретиков постмодернизма: есть лишь текст, не обладающий смыслом; смысл сообщает ему читатель.

     В романе могут быть выделены три группы персонажей, представляющих «чи та те лей» разного уровня, обладающих разным «объемом памяти» (Ю. Лотман), разными языками: «Прежние» – жившие до Взрыва, то есть в наше время, и обретшие после него странное свойство не стареть и не умирать, «перерожденцы» – они принадлежат тому же времени, но другой социальной группе, и «голубчики» – родившиеся после Взрыва.

    В персонажах, представляющих третью языковую груп пу, сначала вовсе нельзя признать людей. Первый «че ло веческий» признак перерожденцев – речь, а точнее – мат. Мы уже отмечали, что «голубчики» не воспринимают пе реносных значений, описание «перерожденцев» соответствует буквально понятому слову «скот». О них говорится тем же бранным просторечием, которое «перерожден цы» используют сами, но так как для «голубчиков» они в буквальном смысле жи вот ные, то и характеристики вроде «морды хамские», «ржут», «огрызаются» воспринимаются несколько иначе – бранное значение якобы снимается.

    Язык перерожденцев грубый, упрощенно-примитив ный, насыщенный кри ми нально-жаргонной, блатной, вуль гар ной лексикой.

     Достаточно сложным языком обладают только «Преж ние», они, в отличие от «перерожденцев» и «голуб чи ков», способны к вы ра ботке и передаче информации, к усвоению и передаче культуры, к чтению в конце концов. А «идеальный пост мо дер нист ский читатель», каковым в романе является Бенедикт, просто не владеет тем языком, который позволил бы ему освоить полученное культурное наследие.

Таким образом, предметом изображения в романе оказывается судьба русской литературной традиции в эпоху, последовавшую за культурным и литературным пост-модернистским Взрывом, и судьба языка, его «мута ция» – главное последствие Взрыва, по выражению самой Т. Толстой^[5].

       Эстетика социалистического реализма утверждала право личности или группы, партии, на насильственное преобразование мира в целях его усовершенствования.   Эта идея укоренилась в русской литературе 20—30-х годов, вероятно, потому, что была созвучна некоторым граням русского национального характера. Именно эти грани породили феномен, который можно назвать русской утопией.

1) “Антиутопия без политической сатиры”.

А. Сообщение  о жанре антиутопии.

Краткие сведения. Антиутопия – произведение, в основе которого лежит пародия на жанр утопии (произведения об идеальном устройстве государства) или на утопическую идею. Обычно антиутопия включает упоминание об идеальном устройстве. Так, роман Е. Замятина “Мы” (1920) оценивает систему равных условий жизни, близкую коммунистической утопии. В произведении этого жанра автор предлагает разобраться, чем же расплачиваются люди за призрачное всеобщее счастье.

Жанр антиутопии расцвёл в XX веке. Причина, возможно, заключается в том, что утопии начали сбываться. Хотя можно говорить о чертах антиутопии в “Истории одного города” М. Е. Салтыкова-Щедрина. Наиболее известны, кроме   романа “Мы” Е. Замятина, “Чевенгур” А. Платонова, “1984” и “Скотный двор” Дж. Оруэлла, “Москва-2042” В. Войновича.

Б. Обсуждение.

1. Каковы особенности антиутопии, созданной Т. Толстой?
2. Т. Толстая призывает отвлечься от политических реалий и не искать в произведении параллелей с нашей современностью, так как “существуют только вечные проблемы: добро и зло, тираны и толпа... Есть лишь новые способы описания мира, и в них наслаждение, ибо по существу ты делаешь то же, что делал Бог во дни творения” (Московские новости. – 1990 г. 24 июня). Докажите, что писательница ведёт полемику не политического, а мировоззренческого характера. (Мифы о “золотом веке”, когда человек не был “испорчен” цивилизацией; версии, что огромный опыт человечества легко восстановим в экстремальной ситуации; что культура – это та основа, которая не позволит человечеству погибнуть и даст возможность быстрого развития).
3. Любая антиутопия всегда больше говорит о современности, о “нашем вечном настоящем”, чем о выдуманном мире. Какие черты реальной жизни отразились в романе “Кысь”?

2) “Пугающе большую роль играет книга в нашей жизни”.

А. Исследование.

Игра со словом – одна из отличительных черт романа. Композиционно он оформлен как “азбука” жизни от аза до ижицы, что соответствует “универсуму мира” (Платон).

Авторские неологизмы не так многочисленны, как могло бы быть в перевёрнутом сознании человека “после Взрыва”. Какие это слова?

(Клель, дубельт, сусень, хлебеда, грибыши, червыри, ржавь, огнецы, кочевряжка подкаменная, кохинорцы).

Охарактеризуйте их. Какими способами они образованы?

Гораздо большую смысловую нагрузку несут трансформации смысла. Приведите примеры.

Можно выделить такие приметы, как непонимание Голубчиками Прежних людей (потенциал, развитие, реставрация…), деформация слов из былой жизни (МОГОЗИНЫ, не ВРАСТЕНИК…) и существование слов в совершенно несвойственном им значении. И это даже не чёрные летающие зайцы и котя с розовыми пальчиками и хоботком. Наибольшему изменению подверглись слова “болезнь, санитары, перерожденец”. Ещё более важным оказывается отсутствие слов. Утрачено слово ЧЕЛОВЕК.

Б. Аналитическая беседа.

Что перед нами: гимн книге или развенчание книги?

Пугало можно сделать из чего и из кого угодно. Вспомните период крестовых войн и инквизиции, когда именем Христа уничтожались люди.

Оцените круг чтения Бенедикта (глава “Хер”).

Если не учитывать “перлы” наподобие “таблиц Брадиса”, всё равно остаётся много произведений, которые принято считать гениальными, несущими огромную воспитательную функцию, развивающими личность, дающими ей нравственную опору. Почему же этого не происходит в случае с главным героем?

Прочитайте эпизод о впечатлении, которое произвела на Бенедикта сказка “Колобок” (глава “Добро”). Восприятие героем мира напоминает восприятие ребёнка. Так же, как ребёнок, запоминает он и стихи, не понимая их смысла. Но жить в мире, который ты не понимаешь, страшно и невозможно. Так происходит мифологизация мира. (Смотрите эпизоды толкования строк о коне, оценке картины “Демон”, советы тестя Бенедикту о нужных книгах).

Что выносит Бенедикт из прочитанного? (Практические советы, пытается примерить к своей жизни; развлечение, погружение в мир фантазий, разнообразящих скучный реальный мир, вид наркотика). Как происходит перерождение героя? Во имя книги он убивает, во имя книги предаёт, соглашается на убийство близкого человека. Как это объяснить? Почему книги не меняют его нравственно? (Нет изначального “морального закона в груди”.)

3) Загадочный русский народ и интеллигенция.

Беседа.

1. Перечислите черты характера, определяющие менталитет русской нации.
2. Как, по мнению Татьяны Толстой, выглядит “человек естественный”? Почему не сохранились такие черты, как милосердие, взаимовыручка, способность решать дела всем миром, и развились жестокость, грубость, жадность и готовность унижаться и унижать?
3. Последствия – это не только физическое доказательство мутации. Какую символическую нагрузку несут внешние изменения? (Воздаяние за грехи? Определение внутренней сути? Проявление звериной сути и деление на “травоядных” и “хищников”?).
4. Человек не может быть без признаков. Бенедикт избавился от “атавизма” - хвостика, но изменил прежнюю “собачью” натуру на пугающий облик Кыси. Что такое Кысь?

“Я на стороне интеллигента”, – утверждает Т. Толстая.  

1. Деление после Взрыва на перерожденцев и Прежних заставляет задуматься о том, что позволяет человеку сохранить себя в изменяющемся мире. Чем отличаются интеллигенты от перерожденцев? (В первую очередь, жизненными интересами, системой ценностей). Найдите эпизод о воспоминаниях перерожденцев (главы “Слово”, “Червь”) и спорах интеллигентов (главы “Наш”, “Червь”, “Еры”)
2. Почему интеллигенты изображены с некоторой долей иронии? Почему они не имеют влияния в обществе? С другой стороны, они наделены даром вечной жизни. Зачем?

4) Нужен “духовный ренессанс”.

Б е с е д а

“Когда культура осыпается, как штукатурка, и каменный век пятнами идёт по всей территории нашей великой державы, то есть когда человек убавляет своё человеческое присутствие, становится всё менее и менее нравственным и впадает в животное состояние, животные это чувствуют и движутся к нему навстречу, как к родному”

1. Объясните смысл фразы, обращённой героем к Пушкину: “... какие мы, таков и ты, а не иначе! Ты –  наше всё, а мы – твоё, и других нетути! Нетути других-то! Так помогай!”.
2. В последней главе Никита Иваныч оставляет Бенедикту наказ: “Азбуку учи!” О какой азбуке идёт речь? Сопоставьте эту мысль с разговором об идеях Канта.
3. Когда, по вашему мнению, гибнет искусство: когда пропадают книги или когда из-за книг гибнут люди? Как бы вы разрешили вопрос, вставший перед героем: важнее человек или книга?
4.    Бенедикт (главный герой) часто чувствует, что его что-то тревожит:  «Похлебав привычного, негустого супу, сплюнув в кулак коготки, задумаешься, глядя в слабый, синеватый огонек свечи, слушая степи, а за ними как шуршит под полом, как трещит в печи, как воет, подступает, жалуется за окном, просится в дом что-то белое, тяжелое, холодное, незримое… И тревога холодком, маленькой лапкой тронет сердце, и вздрогнешь, передернешься, глянешь вокруг зорко, словно ты сам себе чужой: Кто это? Кто я?»   Почему героя   тревожит этот вопрос?

Предполагаемый ответ:     Герой живет в необычном мире. Действие происходит через 200 лет после некого Взрыва в городке Федор-Кузьмичске. Лежит он на семи холмах. Вокруг-  «поля необозримые, земли неведомые. На севере -  дремучие леса, бурелом…На запад тоже не ходи.…Там даже вроде бы и дорога есть…Идешь-идешь..и вдруг, говорят, как встанешь. И стоишь. И думаешь: и куда  же это я иду-то?.. На юг нельзя. …».   Обособленный мир.   По географическим приметам можно догадаться, что это Москва в каком-то непонятном времени, где живут в деревянных избах, добывают огонь древним способом, едят мышей соленых, вареных, печеных…Живут здесь «голубчики» с последствиями, правит ими некто Федор Каблуков – наибольший Мурза-«Слава ему» за то, что все придумывает – от сказок, картин… до указов «что, когда, как надо делать».

Учитель: Что   представляют собой обитатели  города?

Предполагаемый ответ:     В основном здесь живут люди с так называемыми последствиями. Это те, кто родился после Взрыва. Последствия у всех разные. Вот как описывает их Толстая:  «…или руки, словно зеленой мукой облеплены, у иных жабры, гребень петушиный. А  то к старости прыщи из глаз попрут, или ноздри на коленях вскочат, или в укромном месте борода начнет расти до колен». Например, Варвара Лукинишна: «Страшна, голубушка, хоть глаза закрывай. Голова голая, без волоса, и по всей голове петушиные гребни так и колышутся. И из одного глаза тоже лезет гребень. Это « петушиная бахрома называется. Но это тоже не Болезнь, Боже упаси. Это Последствие. А так она баба хорошая, и пишет красиво и чисто. И если у тебя чернила вышли, всегда нальет».  Так говорит о ней главный герой Бенедикт. И он прав, так как она умеет любить (хотя о любви здесь не говорят ), всегда готова помочь, а от тоски и неразделенных чувств она заболеет и умрет. Она не боится читать старопрежние книги, которые под запретом. Переписывая книги Федора Кузьмича, она единственная замечает, что они не похожи по стилю, будто разными людьми писаны. Есть еще Полторак. У него  полтора лица и третья нога растет. Вдова Марфуша с другими Последствиями: «мордоворот как бы на сторону съехавши, один глаз заплывший, фигура на репу похожа, хотя тоже она женщина хорошая». Даже домашние животные имеют последствия. Так, кот Бенедикта – Котя. Хоть мягкий и пушистый, но с голым, розовым хвостом и хоботком на мордочке.

Предполагаемый ответ:     Другая группа людей – перерожденцы. Страшные они, не поймешь, то ли они люди, то ли нет: лицо вроде как у человека, а туловище шерстью покрыто, на четвереньках бегают. На каждой ноге по валенку, шерсть по бокам в колтуны свалялась. Морды хамские. Они матерятся, живут в хлевах. «Кто о прутья бок чешет, кто пойло из жбана лакает, кто сено жует, кто в берестяные карты дуется». Их запрягают, как лошадей, на них ездят, одев узду. Они могут стоять на задних лапах. За людей их не считают, хотя у них ноги как ноги, руки тоже, когтей нет. Люди с Последствиями и то больше люди, чем эти.

Предполагаемый ответ:     Есть еще так называемые Старопрежние. Внешне они люди, но тоже с последствиями, особенными. Например, матушка Бенедикта прожила 230 лет и не состарилась, как была румяной и черноволосой, так и умерла. Эти люди живут до тех пор , пока, как матушка Бенедикта, не отравятся чем- нибудь или другое какое несчастье случится. Таких раз два и обчелся. Никита Иванович, старинный друг матушки – Главный Истопник, он умеет взглядом разжигать огонь. Анна Петровна, Виктор Иванович…у них имена, отчества, что только есть у людей власти. Когда они собираются вместе, говорят непонятные, даже Бенедикту, слова: «энтелегенция, образование, товарищи».Они         помнят           какие   «телевизоры»,      «могозины», «осфальт»,  «тродиции»… Они единственные, кто помнит прошлое, тоскуют по нему. Мать научила Бенедикта грамоте. Эти люди  так и не привыкли есть мышей, едят то, чего боятся остальные, – яйца, овощи, птичье мясо…Никита Иванович даже считает, что от мышей все болезни.

Учитель:   Мышь – самое повторяющееся слово-деталь.  Какой девиз в этом городе?  Да, «мыши – наше все». Почему мыши?    Тотемный миф представляет мышь   как краеугольный камень счастливого бытия. Настала эпоха мышиной фауны, «Мыши — наша опора» - лозунг жителей «города будущего»: и колбаска из мышатинки, и сальце для свечек мышиное, и испечешь их, и зажаришь, и обменяешь. «Мышь – она другое дело, ее – вон, всюду полно, каждый день она свежая, наловил, ежели время есть, и меняй ты себе на здоровье, да ради Господа, - кто тебе слово скажет? И с покойником ее в гроб кладут вместе с домашним скарбом, и невесте связку подарить не возбраняется».

        Часто с мышами связываются и предзнаменования смерти, разрушения, войны, мора, голода, болезни, бедности. В античности   мыши были символами враждебных человеку сил и дьявольских злых духов, а ещё в мифологии мышь – символ забвения. Все, к чему прикасается мышь, исчезает из памяти. То есть в Федор-Кузьмичске практически живут беспамятные люди. Своеобразные Иваны, родства не помнящие. Не помнят и не хотят понимать, о чем говорят «старопрежние», которые вымирают (а с ними – и  культура).  Обыватели города в большинстве своем внешне люди, внутри звери, иные – перерожденцы – и внешне и внутри скотоподобные. И лишь немногие, как Варвара Лукинишна, с человеческой сутью, хотя внешне мутант.

       К кому ближе Бенедикт? Вот как он сам мыслит об окружающих: «Смотришь на людей, словно видишь впервые, словно из другой породы, али только из лесу вышел, али, наоборот, в лес вошел».

Предполагаемый ответ:     Бенедикт - сын своей матери. С одной стороны, он грамотен, часто о чем-то тоскует или мечтает: «Будто он летать умеет…Проснешься –  жалость-то какая, забыл, как летать». Он жалостлив – плачет над Колобком: «Страшная история. Как он пел.. Все катился…На сметане мешон, на окошке стужон…Вот тебе и стужон». Внешне Бенедикт себе нравится. Он, действительно, выделяется среди всех, так как у него нет никаких Последствий. Рассмотрев себя внимательно, решил – человек. «У Бенедикта лицо чистое, румяное, здоровое, тулово крепкое, пальцев, он считал, сколько надо, без чешуи. Ногти розовые. Нос один. Два глаза. Зубы – десятка 3 с лишним. Белые. Борода золотая – человек». Значит, он ближе к старопрежним. Настоящий человек. Так он думал, пока не случилась драма – он узнает, что он как бы и не человек. Цитирует Данте:                « Земную жизнь прожив наполовину, я очутился в сумрачном лесу». Сумрачный лес для него – ужас от сделанного открытия: маленький, ладненький хвостик, который у него был, он считал обычным для человека, даже гордился им: «Всегда по хвосту чувствуется, в каком человек настроении». Но стыдно иметь хвост, когда у других его нет. При помощи Никиты Ивановича Бенедикт избавляется от него. Отрубив Бенедикту хвост, Никита Иванович поздравил его « с частичным очеловечиванием».

Учитель: Обратите внимание, в какой главе об этом говорится и почему она так называется.

Предполагаемый ответ:     Глава называется «Наш». В ней обращаем внимание на тот фрагмент, когда Бенедикт становится внешне совсем человеком. Никита Иванович пытается раскрыть ему самого себя: «Ведь ты, юноша, причастен, даром что невежда, духовный неандерталец. И в тебе провижу искру человеческую. Умишко кой – никакой имеется». И цитирует: « Суждены нам благие порывы»…

Учитель:  Подумайте, почему именно эта цитата? Может, она как-то связана с именем Бенедикта?

Предполагаемый ответ:     Да, в словаре имен мы нашли, что имя Бенедикт в переводе означает «благословенный». Видимо, мать возлагала на него надежды. У него имеется даже художественный дар – он создает памятник Пушкину по описанию.

Учитель: Итак, мир, в котором живет герой, мифический, но, можно сказать, что он еще и сказочный. Вспомните основные приметы сказок от героев до сюжета.

Предполагаемый ответ:     Герой – Иван-дурак, героиня – Василиса Прекрасная, есть злые силы, с которыми герой сражается, какой-то проступок героя, ошибка,  добро побеждает зло. Так ли у Толстой?

Предполагаемый ответ:     Главный герой не Иван-царевич и не Иван-дурак, но в конце концов остается в дураках. Он влюблен, как герой сказок, в девицу-красавицу Оленьку, не налюбуется ею: «Пробор светлый в волосах, на лбу тесьма имеется, глазыньки синие, румянец во всю щеку пылает». В своих мечтах он видит ее в высоком тереме. Она не ровня ему и действительно недоступна, живет в богатом, хорошо охраняемом Красном тереме. Герой, как в сказке, побеждает сословное неравенство (она дочь грозного Кудеяра), женится на любимой, но в сказке все кончается хорошо, герой становится писаным красавцем, умницей, они живут счастливо… А здесь герой обнаруживает у всего семейства Оленьки когти, у нее тоже, свет гипнотизирующий из глаз – нечистая, злая сила, даже Оленька после свадьбы постепенно превращается в скотоподобное внешне существо, дети –  какие-то непонятные существа. Жена,  в конце концов, выгоняет Бенедикта из терема, родные дети смеются над ним.

Предполагаемый ответ:     В мечтах Бенедикту часто видится одна и та же картина: «…видит он – синее море плещется, а по морю острова зеленые, а на зелени цветы невиданные, на тех островах города, стены белые, каменные, (совсем как в сказке Пушкина на острове Буяне), на горе терем, в нем золотая лежанка, на которой девица-красавица косу расплетает, один волос золотой, другой серебряный». А еще ему часто видится птица паулин (павлин? Жар – птица?) Но все оказывается обманом: у девицы-красавицы в жизни когти,  «а птица паулин на коклеты пошла». Такое ощущение, что герой живет в обманном мире.

Учитель: Мы уже много назвали симулякров (мнимых ценностей).  Назовите их.

Предполагаемый ответ:     мышь, девица-красавица, еще кысь.

Учитель:  Почему Кысь, вынесенная даже в название романа? Появляется она в первой главе как лесная кысь, мифическое чудовище, а в последних главах она предстает совсем в другом качестве, виде. Какие ассоциации вызывает   слово «кысь»?

Предполагаемый ответ:     Брысь, рысь, кошка…

 Учитель:   Почему «кысь»? Откуда взялось это слово?  В интервью журналу «Афиша»  Толстая сказала, что, во-первых, это слово неожиданно возникло в их с мужем игре в стихи, потом она узнала, что в языке коми есть слово « кысь», но что оно означает, не знает. А в ее романе мутирует все и, прежде всего, слова. Так появилась кысь. В этом слове, как она отмечает, совмещаются и ласковое «кис-кис», и отталкивающее «брысь», и  пугающее,  мягкое «рысь».  Что из себя представляет кысь, которую боится Бенедикт?

Предполагаемый ответ:     Бенедикт боится лесной кыси, ее боятся и все обитатели города Федор-Кузьмичск. Это животное назвали так потому,  что оно кричит дико, жалобно «кы-ысь, кы-ысь». В нем совмещены черты кошки и рыси, больше рыси, которая обычно сидит на темных ветвях и ее никто не видит. «Подбирается она к человеку неслышно. Нападает сзадию. Она ему на шею-то сзади «хоп» и хребтину зубами «хрусь»- а когтем главную-то жилочку нащупает и перервет».

Предполагаемый ответ:     Это какое-то сакральное  существо. Оно не убивает, а зомбирует людей, человек становится беспомощным, ведет себя, как сомнамбула. Без посторонней помощи обходиться не может. А если некому приглядеть за ним, то он не жилец. Бенедикту кажется, что она везде, от ее взгляда нельзя укрыться.

 Учитель: Когда Татьяну Толстую  спросили о том, что такое «кысь», она сказала, что это внутренний страх человека, и добавила: « И много чего еще». Кысью называет Бенедикт тестя. Почему?

Предполагаемый ответ:     Дело не только во внешности Кудеяра Кудеяровича, хотя внешне все люди власти в этом городе звероподобные существа: «Росту Кудеяр Кудеярович большого, можно сказать, длинного. И шея длинная, а головка маленькая. Поверху головка вроде лысоватая, а окрай плешины –волос венчиком, светленький. Бороды нет, один рот длинный, как палочка, и углы у него вроде как книзу загибаются. Глаза круглые, желтые, и на дне вроде как свет светится. Дышит тяжело, а изо рта дух нехороший. Жена его, Февронья, – баба толстая, необъятная, половина в горнице здоровается, а другая еще и в двери не взошла».  Дело в том, что Кудеяр, угадав страсть зятя к книгам, потихоньку приручает его, распаляет эту страсть до такой степени, что Бенедикт готов в огонь и в воду ради  якобы спасения книг. Действуя как змей – искуситель, тесть вбивает зятю в голову мысль о необходимости спасения книг, которые голубчики прячут где попало – они гибнут. Затем происходит своеобразное крещение кровью, когда Бенедикт, выискивая книгу, бросает неудачно крюк и убивает человека. Потом Кудеяр подводит Бенедикта к мысли, что Федор Кузьмич присвоил себе все книги да еще и выдает их за собственные создания. Тогда Бенедикт с тестем совершают переворот, убивая Федора Кузьмича.

Учитель:  О чем напоминает нам имя   Кудеяра?   Вспоминается легенда Некрасова о двух великих грешниках, там атаманом разбойников был Кудеяр, а тут еще он Кудеярович, значит, из рода разбойников, только здесь он у власти, но тоже совершает убийство, чтобы захватить власть. Каковы  другие представители власти в этом городе?

Предполагаемый ответ:     Про Федора Кузьмича сказано, что «росту он небольшого, не больше Коти, едва, едва Бенедикту по колено». Но у него не лапки, а ручища», как печные заслонки». Когда Кудеяр его убил, то он его «чахленькое  тельце с крюка бумажкой счистил в коробку – и все, нет тирана». Федора Кузьмича редко кто видел. Он появился однажды в переписной избе. Ведет себя вроде демократично, с народом разговаривает запросто, даже заигрывает, вспрыгнув к Оленьке на колени, дарит картинку, уходит составлять указ, как жить, вести себя. Когда Кудеяр обвиняет его, что он государство развалил, он защищается тем, что как мог, так и руководил. Но он ничем не лучше Кудеяра.

Учитель:  Таким образом, те, кто у власти, по сути кыси – звери. Истопник Никита Иванович, перефразируя Канта, говорит, что «человек – есть перекресток двух бездн, равно бездонных и равно непостижимых».  Слова эти он адресует Бенедикту. Тогда-то он и решается отрубить хвост, думая, что станет человеком. Оказалось, что этого недостаточно. Тесть смеется ему в лицо: « Я-то, обозначка вышла, кысь – ты! Самая кысь и есть. Бояться не надо – свои». Можно ли с этим согласиться?

Предполагаемый ответ:      После слов тестя Бенедикт посмотрелся в воду, как в зеркало. «Вранье! Голова круглая, волосья, хоть и поредевшие, есть уши, борода, нос, глаза – все на месте. Человек я!» -     решил он. Бенедикт ищет внешних изменений, не видит изменений внутренних.

Предполагаемый ответ:       Бенедикт ничуть не лучше, а может, даже хуже Кудеяра. Боясь воздействия на него кыси, Бенедикт сам себя превратил в кысь. Он хуже уже потому, что обманул надежды   людей, веривших в него, надежды на возрождение в нем человека. У него была душа, доброе сердце, под влиянием книг пробуждалось сознание, формировался разум. Но, видимо, не случайно Никита Иванович говорил, что причина всех  болезней нынешних в том, что мышей едят. Мы уже говорили, что мыши – символ беспамятства людей. Читая книги, Бенедикт почувствовал себя богачом, в руках которого весь мир. Ради обладания этим миром он начинает убивать: случайно Варвару Лукинишну, больную, перевернул в постели неловко в поисках заветной книги, а увидев, что она умерла, пожалел, правда, но ушел. Это его единомышленница. Убив чужого человека, тоже случайно, переживал, но успокоился – несчастный случай. Дальше  помогает тестю убить Федора Кузьмича, брезгует дотронуться до тельца, чтобы счистить с крюка.

Предполагаемый ответ:     Мне кажется, что главное его злодеяние – это предательство друга, наставника. Сначала Бенедикт кричит на тестя: «Не позволю казнить Никиту Ивановича, старый друг, Пушкина вместе долбили», но потом, когда тесть обозвал его кысью и его изгнали из терема, он во всех своих бедах винит лесную кысь, которая подобралась невидимая и испортила его. « Кого спасем из горящего дома?» – задает он вопрос и выбор делает сразу: себя и книги. Бенедикт согласился не только на сожжение Никиты Иваныча, но и на то, чтобы сожгли его на творении Бенедикта – на деревянном Пушкине, который был для него недавно «все» и у которого он спрашивал, как жить. Значит, он   кысь, а не человек.

Учитель:  Каков финал романа?

Предполагаемый ответ:     Финал в духе литературы постмодернизма. Перед казнью Бенедикт просит Никиту Ивановича сказать, где книга, в которой сказано, как жить. Он не понял слов истопника: « Азбуку  учи! Без азбуки не прочтешь!» В старой азбуке – азъ – совпало с личным местоимением – себя. Значит, надо начинать с азов, сначала – с себя.

Учитель: Толстая говорила: она вычитала где-то, что Платон, древний философ – идеалист, называл азбуку моделью универсума. Универсум – философский термин, обозначающий « мир как целое». Получается, чтобы понять  мир и свое место в нем, надо пройти путь от – а до я. Что делает Бенедикт? Он не казнит себя, а ищет виновного, оправдывается: « Я не хотел, нет, не хотел, меня окормили, поймали, запутали, смотрели в спину…Я невинен!» Все это в главе  « ФИТА». Случайно или нет, но к этому слову по Фасмеру восходит – фитюк – или – фитак-. То и другое означает «болван». Буратиной называл Бенедикт деревянного Пушкина. А сам оказался болваном. В следующей, последней главе происходит казнь. Но конец неожиданный.  «Вы чего не сгорели-то?» – кричит Бенедикт Никите Ивановичу и Льву Львовичу. «А неохота…понимай как знаешь», - отвечали они сверху.  

Что будет с Бенедиктом в новом, сожженном им мире, неизвестно. Понимай, читатель, как знаешь.

Вывод.

Учитель:  Как   решается проблема « Что такое человек? Кто такие мы?»

 Ф.Шеллинг писал:   «Художник как бы инстинктивно привносит в свое произведение помимо того, что выражено им, некую бесконечность, полностью раскрыть которую не способен ни один конечный рассудок…Так обстоит дело с каждым истинным произведением. Каждое содержит бесконечное число замыслов, допуская тем самым бесконечное число толкований»… Помните, как говорила Толстая: «… и много чего еще…».

Список использованной литературы

1. Голубков М. М.   Русская литература XX в.: После раскола: Учебное пособие для вузов. — М.: Аспект Пресс, 2001.— 267 с.
2. Голубков М. М., Маркова Д. А.  К вопросу о природе языка постмодернистского текста: роман Т. Толстой «Кысь» как преодоление канонических принципов постмодернизма. http://www.philol.msu.ru/~rlc2004/ru/program/index.php?d=all

3. Татьяна Толстая. «Кысь»,  «Непальцы и мюмзики» (Интервью журналу «Афиша»),  «Мюмзики и Нострадамус» (Интервью газете «Московские новости») – М, Эксмо, 2007.

4. Топоров В.Н. Модель мира // Мифы народов мира. – Т. 2. – М., 1982.
5. Материалы сайта Издательского дома «1 сентября».  www.1september.ru