Художественное время и художественное пространство в произведениях И.С. Шмелёва
статья по литературе (11 класс) по теме

Художественное время и художественное пространство

в произведениях    И.С. Шмелёва

План реферата

1. Вступление

2. Художественное время и художественное пространство (определение)

3. Художественное время и художественное пространство в романе «Лето Господне»

3.1. Художественное время и художественное пространство в главе «Чистый понедельник».

3.2. Художественное время и художественное пространство в главе «Постный рынок».

3.3.Выводы.

4. Художественное время и художественное пространство эпопеи «Солнце мертвых»

5.Список литературы

1. Вступление

Шмелев Иван Сергеевич (1873 - 1950) - выдающийся русский писатель и публицист. Яркий представитель консервативно-христианского направления русской словесности, был одним из самых известных и популярных писателей России начала века. После того, как в 1920 г. в Крыму большевиками был расстрелян его сын, - русский офицер, - могилу которого Шмелев отчаялся найти, писатель в 1922 г. эмигрировал. Он не мог жить без живого русского слова, без чтения русского. Шмелев постоянно писал о России, о русском человеке, о русской душе, затрагивал вопросы монашества, старчества. Для Шмелева тема России была не только главной, но и единственной. Вот почему Шмелев, быть может, острее чем кто-либо другой из русских писателей зарубежья, так близко к сердцу принимал все, что было связано с Россией. По словам Бальмонта, лишь Шмелев "воистину горит неугасимым огнем жертвенности и воссоздания - в образах, - истинной Руси".Шмелев много сделал для того, чтобы вернуть России память о себе, память о давно забытых обычаях и обрядах, о неисчерпаемых богатствах русского языка, о Святой Руси. "Моя жизнь - вся открыта, и мною написанное - мой паспорт. Я больше полувека - русский писатель и знаю, каков его долг".

Главная тема романа «Лето Господне» — тема исторической и родовой памяти. Шмелёв считал, что мир будет незыблем до тех пор, пока люди помнят прошлое и строят настоящее по его законам. Это делает мир одухотворённым, «обожествлённым», а значит, осмысленным. Соблюдение древнего порядка помогает человеку быть нравственным. При таком понимании ежедневные дела превращаются в обряд, исполненный смысла. Через будничное проявление жизни детская душа постигает Бога: «Чувствуется мне в этом великая тайна — Бог».
Повествование построено по законам благодарной памяти, которая не только сохраняет воспоминания об утраченном материальном мире, но и духовную составляющую жизни. В «Лете Господнем» тема религиозная, тема устремлённости души русского человека к Царствию Небесному связана с семейным укладом замоскворецкого двора «средней руки» купцов Шмелёвых, бытом Москвы восьмидесятых годов XIX века. Мальчик Ваня и его наставник Горкин не просто проживают земную жизнь с её Благовещением, Пасхой, праздником иконы Иверской Божией Матери, Троицей, Преображением Господним, Рождеством Христовым, Святками, Крещением, Масленицей, но верят в Господа и бесконечность жизни. В этом, по Шмелёву, духовная сущность бытия. Можно сказать, что мир «Лета Господня» — мир Горкина, Мартына и Кинги, бараночника Феди и богомольной Домны Панфёровны, старого кучера Антипушки и приказчика Василь Василича — одновременно и существовал и не существовал никогда. Возвращаясь в воспоминаниях в прошлое, Шмелёв преображает увиденное. Да и сам герой, Шмелёв-ребёнок, появляется перед читателями со всем опытом пройденного Шмелёвым-писателем пути. Восприятие мира в этой книге — это восприятие и ребёнка, и взрослого, оценивающего происходящее сквозь призму времени. Писатель создаёт свой особенный мир, маленькую вселенную, от которой исходит свет высшей нравственности.

 «Лето Господне» И. С. Шмелева – во многом произведение новой формы. Для него характерны особая пространственно-временная организация и сложная структура повествования, основанная на взаимодействии разных повествовательных типов. Впервые в автобиографической прозе для изображения прошлого применен сказ, создающий иллюзию звучащей, произносимой речи. Рисуя образы светлого, счастливого детства и образ Святой Руси, взаимодействующие в повествовании, писатель использует и богатства народной речи, и новые изобразительные средства, открытые им. Поэтика «Лета Господня» обогащает русскую прозу и обнаруживает новые тенденции в развитии художественной речи XX в.
Кажется, в этом произведении показана вся Русь, хотя речь и идёт всего лишь о московском детстве мальчика Вани Шмелёва. Для Шмелёва-эмигранта это — «потерянный рай». Книга «Лето Господне» — это книга-воспоминание и книга-напоминание. Она служит глубинному познанию России, пробуждению любви к её старинному укладу. Нужно обернуться в прошлое, чтобы обнаружить истоки трагедии России и пути её преодоления, связанные, по мысли Шмелёва, только с христианством.

Эпопея «Солнце мертвых» И.С. Шмелева посвящена событиям Гражданской войны в Крыму и лишено, в отличие от традиционной эпопеи, исторической дистанции и монументальности формы. На первый взгляд, произведение Шмелева может восприниматься как серия частных документальных или полудокументальных свидетельств о жизни в Крыму людей, застигнутых стихией революции и Гражданской войны. Действие произведения происходит в также остающемся неназванным «беленьком городке с древней, от генуэзцев, башней». Пространство эпопеи, казалось бы, предельно ограничено: ...этот крохотный городок у моря — это ведь только пятнышко на бескрайних пространствах наших, маковинка, песчинка... Текст строится как ряд рассказов, отражающих конкретные впечатления повествователя, и не имеет четко очерченного сюжета: Не будет конца... Жизнь не знает концов, начал...

Только заглавия достаточно автономных глав выделяют отдельные звенья сюжета, указывают на конец, «обрыв», исчерпанность той или иной намеченной в повествовании сюжетной линии, например, такие заглавия, как «Игра со смертью», «Миндаль поспел», «Конец Павлина», «Конец Бубика», «Конец Тамарки», «Три! конца». Показательно мнение А. Амфитеатрова: «Не знаю: литература ли "Солнце мертвых"? Ибо более страшной книги не написано на русском языке. Шмелев... только рассказывает день за днем, шаг за шагом "эпопею" своего крымского, обывательского существования в голодный год под большевистским гнетом; — и... страшно! За человека страшно!».

2. Художественное время и художественное пространство (определение)

Художественное время – это время, которое воспроизводится и изображается в литературном произведении. Художественное время, в отличие от времени объективно данного, использует многообразие субъективного восприятия времени. Ощущение времени у человека субъективно. Оно может «тянуться», «бежать», «пролетать», «останавливаться». Мгновение может «остановиться», а длительный период «промелькнуть». Художественное время делает это субъективное восприятие времени одной из форм изображения действительности. Однако одновременно используется и объективное время. Время в художественной литературе воспринимается благодаря связи событий – причинно-следственной или ассоциативной. Время в художественном произведении – это не столько календарные отсчеты, сколько соотнесённость событий. События в сюжете предшествуют друг другу и следуют друг за другом, выстраиваются в сложный ряд, и благодаря этому читатель способен замечать время в художественном произведении, даже если о времени в нем ничего не говорится.

Художественное пространство - один из важнейших компонентов произведения. Его роль в тексте не сводится к определению места, где происходит событие, связываются сюжетные линии, перемещаются действующие лица. Художественное пространство, как и время, является особым языком для нравственной оценки персонажей. Поведение персонажей связано с пространством, в котором они находятся.

Художественное пространство может быть природным и бытовым, соответственно – открытым, беспредельным и закрытым, замкнутым. Оно может быть динамичным, полным разнохарактерного движения и статичным, «неподвижным», заполненным вещами. Когда движение в пространстве становится направленным, появляется одна из важнейших пространственных форм – дорога, которая может стать пространственной доминантой, организующей весь текст.

3. Художественное время и художественное пространство в романе «Лето Господне»

Действие в романе движется по кругу, следуя за годовым циклом русского православия. Пространство организовано тоже по круговому принципу. Центром вселенной маленького Вани является его дом, который держится на отце — примере жизни «по совести». Это первый круг романа. Второй круг состоит из «двора», мира Калужской улицы, населённого простыми русскими людьми. Третий крут — Москва, которую Шмелёв очень любил и считал душой России. Москва в «Лете Господнем» — живое, одушевлённое существо. И главный, четвёртый круг — это Россия. Все эти круги помещены во внутреннее пространство памяти героя-повествователя.

В фольклоре существует представление о едином пространстве-времени. В романе «Лето Господне» так же, как и в народных мифологических представлениях, время обладает пространственными свойствами: цветом, запахом, звуком. Для каждого времени характерен свой собственный вкус и цвет. Уксусом и мятой пахнет Великий Пост, Рождество «пахнет мясными пирогами, жирными щами со свининой, гусем, поросенком и кашей… Это густые запахи Рождества, домашние»; на смену «серенькому» Посту приходит многоцветная Пасха: «розовые, красные, синие, желтые, зеленые скорлупки светятся. Пасха красная! Красен и день и звон». Мир воспринимается во всех измерениях – единым глотком, вздохом и взглядом. Пространство и время в своем слиянии, глубинном проникновении друг в друга создают богатый мир.

Особенность мифологического времени в том, что оно способно целиком воплотиться в конкретном единичном предмете, который заключает в себе все эмоциональное богатство данного времени и становится его символом. Так возникает новогодняя елка, пасхальный кулич, творожная пасха – воплощение праздника. Даже маленький герой понимает: какой-то таинственный смысл появляется в том предмете, который стал символом праздника.

Пространство и время слиты воедино. Изменения в пространстве связаны с изменениями во времени. Праздничному времени соответствует праздничность пространства – мира и дома. Обновляются светила – зажигаются особенно яркие звезды – «святые, новые», над землей стоит праздничное солнце – веселое, «пламенное, густое, больше обыкновенного». Дом – малая вселенная – также в дни праздников особенно наряден и радостен. Время праздника священно, и потому весь мир полон света и святости. В мире Бог, и в доме Бог. «Мне теперь ничего не страшно, - говорит маленький Ваня, - потому что везде Христос».

Праздник воспроизводит время первотворения, когда из страшного Хаоса возникает гармоничный Космос, потому в дни праздников мир обретает первоначальную святость. Уход праздника сопровождается изменениями в пространстве: будни воцаряются в доме и мире.

Масленица – персонификация праздника, олицетворение веселой праздничной недели. Народные песни рисуют ее «широкой» и «пригожей», веселой и нарядной, она поет и гуляет, ест «блинцы, каравайцы, варенички» и боится она строгого Великого поста («ой, девушки, я Поста боюся!»), потому и уходит Масленица. Так в символической форме выражена смена праздников и буден. Для изгнания не соответствующего времени производят ритуальные действия над пространством дома и над человеческим телом. Горкин выкуривает кислым паром масленицу: «Где она у тебя тут, масленица-жирнуха… мы ее выгоним», и сам он с утра побывал в бане, одел все чистое, теперь он «совсем особенный, - тоже свяченный будто».

Изменения во времени влекут за собой изменения в пространстве, и наоборот – перемены в пространстве предвещают новое время. Маленький Ваня замечает: вслед за длинными обозами, потянувшимися на Конную площадь, придет Рождество; услышишь звон капели – масленица идет; появление лужи во дворе повлечет за собою приход весны. Это связано с фольклорно-мифологической традицией.

В этом целостном временном потоке сосуществует прошлое, настоящее и будущее. Мифологическое прошлое вневременно, оно не исчезает в глубинах ушедших веков, а сосуществует с обыденной жизнью как некая мистическая реальность. Умершие предки не покидают живых, они существуют в ином, священном пространстве. В минуты духовного прозрения, а особенно в дни праздников, поскольку праздник – день священный, живые чувствуют присутствие в своей жизни и в своем мире умерших предков, прошлого времени.

Мифологическое время замедленно, непрерывно и циклично. Из года в год повторяются праздники, повторяются их традиционные особенности – обряды и приметы; и человеческая жизнь подчиняется этому круговороту, течет, увлекаемая мерным движением колеса времени, - по кругу. Роман «Лето Господне» отражает этот закон, также подчиняясь смене времен года, двигаясь от праздника к празднику.

Время романа «Лето Господне» циклично. Фабула романа подчинена естественной смене времен года, и конец года есть одновременно и начало нового. Герои романа верят, что, как воскресают ежегодно Бог и мир Божий, так и каждый человек после смерти обретет новую жизнь. Конец года, воспринимаемый как конец мира, совпадает с праздником Пасхи, Светлым Христовым Воскресеньем. «Конец приближается, все должны умереть», - думает мальчик в Страстную неделю, но воскресает Бог и возрождается мир, все ликует и прославляет бессмертие, «такой яркий день… такой слепящий блеск», «солнце, трезвон и гомон. Весь двор наш – праздник. Обновившись, мир обрел первоначальную святость.

3.1. Художественное время и художественное пространство главы «Чистый понедельник».

Художественное пространство  в главе «Чистый понедельник» на первый взгляд бытовое, замкнутое. Это комната мальчика, передняя, кабинет отца, мастерская Горкина, двор. Настолько выпукло, филигранно выписана каждая деталь, что невольно возникает ощущение нашего присутствия в доме Ванюшки.

Художественное пространство в «Чистом понедельнике» нельзя назвать замкнутым, ограниченным рамками дома, потому что оно наполнено запахами и звуками. Как колоритна у Шмелева картина постной пищи!

Хрустящие огурчики с зонтиками укропа, картофельные котлеты с черносливом, моченый горох, маковый хлеб, мороженая клюква с сахаром, пастила рябиновая, жареная гречневая каша с луком, постные пирожки с груздями, миндальное молоко с белым киселем, моченые яблоки, изюм, квас, заливные орехи, засахаренный миндаль, бублики и сайки всех родов… Много веков на Руси существовала уникальная культура Поста.

И эта картина постной пищи у Шмелева она носит не бытовой характер, а наполнена высшим, духовным смыслом. Эта пища помогала человеку думать о чистоте сердца. Поэтому Ванюша недоумевает: «И почему все такие скучные! Ведь всё – другое, и много, так много радостного».

В доме и запах уксуса, мяты и кирпича, которым изгоняется Масленица, называется священным, и автор помнит его и «из дали лет».

Помимо утилитарных предметов, здесь присутствуют вещи духовного назначения: иконы, лампадки, Евангелие.

Художественное пространство расширяется неоднократным упоминанием предстоящей поездки на постный рынок, а потому его нельзя назвать замкнутым. «В доме открыты форточки, и слышен плачущий и зовущий благовест – по-мни… по-мни… Это жалостный колокол, по грешной душе плачет. Называется постный благовест».

И заканчивается глава символически: «Сумеречное небо, тающий липкий снег, призывающий благовест… Как это давно было! Теплый, словно весенний, ветерок … - я и теперь его слышу, в сердце».

Звон церковных колоколов доносится в дом через открытые форточки и раздвигает рамки бытового пространства, делая его открытым, бесконечным, духовным. Человек сам созидает пространство вокруг себя – духовное или бездуховное, это зависит от его внутренней сути. А ведь и само пространство формирует человека.

3.2. Художественное время и художественное пространство главы «Постный рынок».

Время повествования у Шмелёва в главе ограничено рамками одного дня, но единственного в своём роде, неповторимого, подобно каждому дню человеческой жизни. История любого рода тесно связана с историей страны и её народа, поэтому Кремль привносит в текст тему исторической памяти, а мальчик Ваня становится наследником родовой и исторической памяти, будущим хранителем духовных идеалов своего народа.

В описании Постного рынка размыкается художественное пространство. Предметный мир Шмелёва возвышенный, духовный, неземной. Затем художественное пространство Постного рынка вновь закольцовывается описанием Кремля. Священная память, родовая, историческая способны в человеке пробудить Человека — воистину духовное существо. Композиция главы в миниатюре повторяет архитектонику романа: каждый описанный день представляет собой целостную, идеальную модель бытия.

Глава «Постный рынок» построена по модели круга. Из всего комплекса смыслов «круга» для русской религиозной философии значимыми оказались представления о круге как о совершенной форме, о творении мира в форме круга, в силу совершенства которого и каждая частица мира наделена совершенством. С кругом традиционно связывали представления о Божестве. Круг символизирует целостность космических процессов. В христианстве с символом круга связан его главный идеал — всеединство и его главный принцип — постоянное возвращение к центру, разрушение личного эгоизма, примирение Бога и человека, примирение самих людей.

3.3 Выводы

Духовное пространство и духовное время в романе способствуют возрастанию души ребенка.

Ключевым словом во всей книге «Лето Господне» является слово «по-мни» (глагол в повелительном наклонении). ПРИЗЫВ ИЗ ПРОШЛОГО ЧЕРЕЗ НАСТОЯЩЕЕ - В БУДУЩЕЕ. Автор бережно хранит в своем сердце память о прошлом, об отчем доме, о традициях и обрядах, а потому рамки художественного времени расширяются: прошлое сменяется настоящим и перетекает в будущее. Художественное время и в художественное пространство, нерасторжимо сливаясь, образуют единое, духовное, православное пространство-время. Не случайно Шмелева называют «бытописателем русского благочестия».

Эта книга вобрала в себя память о Святой Руси, её идеалах, обрядах и обычаях, повседневной жизни, праздниках, радостях и скорбях, о её вере. Это была беззаветно любимая Шмелевым страна, какой е запомнил мальчик Ваня, а воссоздал пожилой Иван Сергеевич Шмелев. Заветная цель писателя – сотворить в слове Россию, его Россию, её нетленный образ. «Наличие идеала для Шмелева является непременным условием творчества, а созидались его идеалы в глубокоправославной среде его детства. В поздние годы, в разлуке с родиной, идеал почт неизбежно и незаметно для писателя «перетекал» в идеализацию прошлого, которое казалось утраченным раем, затонувшим в переулках Замоскворечья Китежем», - писал Б.Н. Любимов.

4. Художественное время и художественное пространство эпопеи «Солнце мертвых»

Художественное время эпопеи «Солнце мертвых», не разрываясь, длится шестнадцать месяцев. Однако оно не однородно и не имеет единой скорости. Единое общее время членится и связывается по-разному. Возникают отдельные личностные хронологии. Индивидуальные одновременные времена рассказчика с одной стороны и прочих действующих лиц с другой стороны объединяются в одно текущее время. Время события как бы обращается в пространство, так как образы пустынности, дремоты, молчания, солнечного жара, пекла усиливают соединенность времени и пространства в эпопее, порою зрительно затормаживая ход времени, сгущая образ тотальной смерти.

У эпопейного действия нет начала. В первой главе повествование начинается с середины страданий всей природы. Последняя глава не рисует окончания их. Эпопея - кадр из медленно текущей хроники умирания - есть отрезок наибольшей концентрации смертей, отрезок фатальных "концов".

Основные пласты временного аспекта художественного мира эпопеи заключаются в событиях исторического процесса, во временной жизни каждого персонажа, в соотнесении временных событий с вечностью, в событиях церковных праздников (Преображения, Рождества), упомянутых в произведении.

Пространство текста передано через пространство персонажей: их много, но их номинация своеобразна. Имя собственное всегда "привязано" к профессии или социальному положению, теперь ставшими ненужными или шаткими (доктор Михаил Васильевич, почтальон Дрозд, Пашка - рыбак, сын няньки, Анюта, мамина дочка, барыня, учительница Прибытко). Пространство очерчено также и географическими реалиями Крыма: горы, море, берег - горизонтальные рамки художественной площади. Небо, солнце, звезды - отметки на вертикальной оси, не пропускающие воспринимающий взгляд за пределы земной видимости. Хронотоп, "существующая взаимосвязь временных и пространственных отношений, художественно освоенных в произведении" (М. Бахтин), в эпопее "Солнце мертвых" играет главенствующую роль совместно со сверхобразами. Если пространство (Круг, Россия) уместилось в схему и имеет в ней наименование, то время невидимо пропитывает схему, "оживляет" ее.

Обратимся к ключевым словам текста.

Наиболее употребительными в тексте «Солнца мертвых» являются слова солнце — 96 употреблений, умирать и его синонимы! (помирать, погибать) — 117, убивать — 69 и его синонимы (как общеязыковые, так и контекстуальные) — 97 смерть — 36, камень и его производные — 68; пустыня (пустота, пустырь) — 53, кровь — 49 употреблений. Уже перечень наиболее частотных в тексте слов определяет особенности картины мира, изображенного в «эпопее»: это мир, где господствует смерть. «О чем книга И.С. Шмелева? — писал И. Лукаш. — О смерти русского человека и русской земли. О смерти русских трав и зверей, русских садов и русского неба. О смерти русского солнца. О смерти всей вселенной, когда умерла Россия, — о мертвом солнце мертвых». Мир смерти, изображенный в «эпопее» Шмелева, одновременно оказывается миром расширяющейся «пустоты». К ключевым словам повествования, кроме единиц семантического поля «смерть», как уже отмечалось, относятся однокоренные лексические единицы пустырь — пустота — пустыня, образующие текстовое слово образовательное гнездо.

Ключевые слова этого семантического ряда обозначают конкретные реалии изображаемого пространства и одновременно выражают в тексте как целом концептуально-фактическую информацию. Мир Смерти становится миром пустыни и душ «пустых».

Художественное пространство «Солнца мертвых» динамично: пустота усиливается в нем постепенно. В первых главах повествования ключевые слова этого ряда выступают еще преимущественно в прямых значениях, затем они приобретают значение символическое. Распространение пустоты подчеркивается в авторских характеристиках: так, глава «Конец Павлина» заканчивается фразой Пустоты все больше, в главе же «Там, внизу» уже всё — пустыня.

«Пустыня» («пустота») связана в тексте и с образом времени. Прошлое оценивается повествователем как борьба с «пустырем», с «камнем». См., например: Я хочу перенестись в прошлое, когда люди ладили с солнцем, творили сады в пустыне. Настоящее же изображается как возвращение пустыни и отказ от исторического прогресса: Я слышу рёвы звериной жизни, древней пещерной жизни, которую знавали эти горы, которая опять вернулась.

Особое место в семантической структуре текста занимает ключевое слово солнце, вынесенное в позицию заглавия и включенное в оксюморонное сочетание со словом мертвых. Солнце в «эпопее» Шмелева олицетворяется: в метафорах, включающих это ключевое слово, регулярно используются антропоморфные характеристики (солнце обманывает, смеется, помнит и др.). Солнце, с одной стороны, источник света, тепла и соответственно жизни, с другой стороны, оно, как и камень, бесстрастно взирает на муки людей (отметим параллель смех солнца — улыбка камня).

Движение солнца определяет в «эпопее» отсчет времени, см. образ солнце-часы. Течение времени воспринимается персонажами «Солнца мертвых» через смену дня и ночи, через закаты и восходы. Возвращение «древнего» Хаоса связано с установлением в мире циклического времени, воплощением которого и является «солнце».

Солнце изображается в «эпопее» и как божественное око, взирающее на мир, это символ божественного света, с ним связываются представления о высших ценностях, утраченных в «пещерной» жизни: Не могу еще превратиться в камень! С детства еще привык отыскивать Солнце Правды. Где Ты, Неведомое? Какое Лицо Твое? (глава «Волчье логово»). В распадающемся мире, где горы и море только «экран ада», солнце остается единственным средоточием памяти обо всем бывшем на земле: Приглядывается солнце, помнит: Баба-яга в ступе своей несется, пестом погоняет, помелом след заметает... Солнце все сказки помнит... Вбирает в себя. Время' придет — прочтется (глава «Про Бабу-ягу»). С образом солнца связан, как мы видим, план будущего.

Автор стремится объять все бытие в его неудержимом движении к гибели. Это эпопейное движение, "поток жизни" натуралистически-мифопоэтически отражает авторское сознание. Форма эпопейного повествования явилась в 20-е годы ХХ в. для русских писателей эффективным способом передачи авторского впечатления краха. Соблюдение канонов (например, в эпопее М.А. Булгакова "Белая гвардия") позволило создать образцы масштабного хронотопа. И.С. Шмелев, избегая общего опыта, создает фантастическое пространство. Оно не заполнено долгими годами художественного действия и многочисленным рядом героев. Тем не менее, автор прав в жанровом обозначении.

5.Список литературы

1. Шмелев Иван Сергеевич: Собрание сочинений

2. Граблина Н. В. Художественное время и художественное пространство. "Чистый понедельник" И. С. Шмелёва / Н. В. Граблина // Литература в школе. – 2008. – N 6. – С. 40. (Культурно-образовательное путешествие в начало 20 века с помощью  очерка И. С. Шмелева "Чистый понедельник". Определение идеи произведения при помощи категорий "художественное время" и "художественное пространство")

3. Макаров Д. В. Идеальный образ России в романе  И. С. Шмелева "Лето господне" / Д. В. Макров // Литература в школе. – 2008. – N 4. – С. 14–16. (Образ России в романе Шмелева)

 4.Анализ символики в книге И.С. Шмелева "Солнце мертвых" (реферат). Ресурсы - интернет

5. ИВАН ШМЕЛЁВ И ЕГО “СОЛНЦЕ МЁРТВЫХ”. Из “Литературной коллекции”. Ресурсы  интернет.

6.Анализ романа "Лето Господне" Шмелева И.С. (библиотека LitHelper)

7.  Особенности языка романа И.С. Шмелева "Лето Господне" Ресурсы  интернет.