«Поэзия – в самой жизни» // С.И.Шуртаков
статья по литературе на тему

Фатхуллина Алиня Рафаилевна, учитель русского языка и литературы

МБОУ «Школа №71» Ново-Савиновского района г. Казани        

«Поэзия – в самой жизни» // С.И.Шуртаков

Родину, как и мать, мы не выбираем, у каждого из нас она бывает одна.

                                                                                                                                     С.Шуртаков

        В народе говорят: «Человек без родины — это нищий человек». Безусловно, это так. Нет у человека ничего прекраснее и дороже Родины. Родину любят не за то, что она велика, а за то, что она своя. Такая преданная любовь к своей Родине толкает писателей и мастеров слова на новые шедевры и творения. Одним из таких талантливых людей был Семен Иванович Шуртаков. Прозаик, публицист, переводчик, академик и просто удивительный человек. Книги С.Шуртакова переведены на многие языки ближнего и дальнего зарубежья – от болгарского до хинди.

        Герои произведений Семена Шуртакова — наши современники, люди разных поколений. Их нравственные искания, обретения и потери, их ошибки и заблуждения, приводящие к драматическим и даже трагическим последствиям, составляют сюжетную и идейную основу произведения. Много места в творчестве писателя занимают размышления героев об исторической памяти народа и его национальных истоках, о духовном наследии прошлого и неразрывной связи времен. «Прошлое не отошло в небытие, утверждает автор, оно — с нами, оно — в нас, духовная энергия истории помогает нам созидать настоящее и будущее» [Шуртаков С.И., 1979].

        Каждое поколение имеет цель в самом себе, несёт оправдание и смысл в своей собственной жизни, в творимых им ценностях. Говорят, что большие ценности на дороге не валяются. Поэтому именно на дороге своих бесконечных странствий и встречает наш автор интересных и удивительных людей, которых делает потом героями своих произведений. «С.И.Шуртаков умеет находить в каждом из них отсвет душевной чистоты и поэтическое восприятие окружающего» [Алексеев, 1979, с.3].

        О чем бы ни писал С.И.Шуртаков, в каждом его произведении, будь это небольшой рассказ или повесть, мы находим глубокое знание жизненного материала, чувствуем любовь автора к своим героям.

        «Поэзия – в самой жизни», - утверждал С.Шуртаков. Безусловно, он прав. Главное – уметь находить саму поэзию в бытийности, рутийности человеческого существования. «Иногда мне начинает казаться, что живу я не так, как надо, как следовало бы, как мечталось, наконец. Жизнь есть жизнь… Впрочем, каждый ли из нас знает, что это за штука: жить, как надо?!» - задумывается писатель в повести «Возвратная любовь» [Шуртаков, 1979, с.478].

        В насыщенной злободневной проблематикой и одновременно глубоко драматической, психологической повести «Возвратная любовь» присутствует мысль о Родине, о России. Именно об исторической судьбе России, об духовном наследии прошлого и неразрывной связи времен напряженно размышляет главный герой — молодой архитектор Виктор. Он приезжает в таежный городок Медвежьегорск проектировать дом культуры, неожиданно встречает там свою прежнюю любовь — Валю, знакомится с ее мужем Владимиром, оказавшимся умным, интересным человеком. И после неспешных обстоятельных бесед с ним за чашкой чая Виктор приходит к таким решениям, о которых еще вчера или позавчера даже и не помышлял.

        Беседа с Владимиром заставляет Виктора задуматься о своем проекте, правильно ли он поступает, решив вместе с  другими архитекторами снести старую церквушку и часовню. Какой взгляд Виктора на старину? Что значит для него город будущего?

        Владимир в разговоре с Виктором поднимает вопрос о национальной основе, о духовном наследии прошлого. Для него даже облупившаяся церковка с колокольней дороже всего, так как это старина, это наша Россия. Достаточно вспомнить беседу об искусстве: «Искусство и литература имеют не только классовую, но и национальную основу. А вот архитектуре повезло куда меньше. «Ниспровергали» чуть ли не до самого последнего времени, в каждом храме видели только культовые здания, и ничего больше…» [Шуртаков, 1979, с.495]. Безусловно, без национальной основы всякое искусство бесплодно.

        В произведении ключевым моментом становится вопрос о связи прошлого с будущим, как должен выглядеть город будущего, что станет с прежней Россией: «Сейчас мы другими глазами глядим на прошлое. Глядим с интересом, с добром и любовью. Для кое-кого это даже становится чем-то вроде моды. Моды на русское… Блок любил Россию, однако говорил: «Тебя любить я не умею и крест свой бережно несу…». Есенин тоже писал, что «к тебе я любовь берегу…». Некоторые же молодые поэты прилюдно клянутся в своей любви к России, налево и направо и «встромляют» это святое слово в свои стихи к месту и не к месту. Будем надеяться, что мода со временем пройдет, а любовь  России останется. И вот эта…ну, как бы сказать…возвратная любовь, та любовь, с какой мы глядим теперь на Суздаль и на Кижи, может стать…э, не побоимся громкого слова: может стать великой силой» [Шуртаков, 1979, с.502].

        Каждое поколение несет свою цель и смысл собственной жизни. Так, например, в разговоре двух героев приводятся убедительные аргументы: «Возьмем свою Россию… «Слово о полку Игореве» было создано почти в те же времена, что и киевская София. София даже еще лет на сто постарше. Однако «Слово» мы читаем уже в переводе. София же и до нынешних дней дошла без всякого перевода. Чуть не тысячу лет те далекие времена через Софию шлют нам привет, подают свой голос, рассказывают о жизни, которая была давным-давно. А еще уже тысячу лет это чудо из камня воспитывает сменяющие друг друга поколения людей. Воспитывает красотой. Если бы «Слово» и не дошло до нас, мы бы все равно имели что сказать о том далеком времени, мы бы многое знали о нем по храму Софии» [Шуртаков, 1979, с.559].

        Что мы оставим идущим за нами поколениям? Что наши потомки смогут сказать о нас? Что такое человеческая память? Чем отличался бы человек от мотылька-однодневки, не имей он памяти, не ощущая постоянно свою связь с минувшим и грядущим? Но не память ли народа – создаваемое им искусство, архитектура в том числе? И чем короче та память, тем беднее народ. Об этих проблемах и задумывается наш герой – Виктор: «Человеческая память – это машина времени. Стоило нам сейчас захотеть вернуться на четыре года назад – и мы вернулись. Чего больше дает нам наша память – радости или печали, благо она или тяжкий крест… Возможно, веселей и беззаботней нам жилось бы, не имей мы памяти. Но какой бы пустой, неинтересней и бессмысленной была эта жизнь! Нарушилась бы не только связь времен, но и рассыпались бы ничем не связанные между собой прошлое и настоящее нашей жизни…» [Шуртаков, 1979, с.490].

        Возьмем, к примеру, и другие произведения С.И.Шуртакова (рассказы «Жизнь диною в одно мгновение», «Земное солнце», «Там, за небосклоном…», «Одно на всей земле», повести «Трудное лето», «Где ночует солнышко»). Прекрасное, незаемное знание того жизненного пространства, о котором пишется, позволило С. Шуртакову создать художественную летопись русского села в первые послевоенные десятилетия. Эта летопись соприродна лучшим образцам отечественной «деревенской прозы» — наиболее

значимым произведениям В. Солоухина, Ф. Абрамова, В. Белова, В. Астафьева, В. Овечкина. «Предметом изображения в искусстве для Семена Шуртакова является земля и на ней — труд человека. О чем бы он ни писал, в центре его внимания всегда земля и человек-труженик» [Полторацкий, с.46].

        Своеобразие С.Шуртакова как прозаика «заключается… в напряженном лирическом тоне основных его вещей. Поэтому доверительная атмосфера повествования открывает перед нами Семена Шуртакова как писателя, тонко чувствующего мир природы, а в тесной связи с ней — мир взрослого человека и мир ребенка…» [Буханцов, с.300].

        В повести «Где ночует солнышко» 5-летняя Любаша вместе с родителями уезжает на лето в деревню и впервые открывает для себя этот поэтический светлый мир детства: она первый раз в жизни видит, как встает из-за ближнего бугра яркое, умытое утренней росой солнце и как та роса на кустах под его лучами горит всеми цветами радуги, она слышит, как растет трава и видит скачущих на золотых лошадях мальчишек. Она видит-слышит и еще очень многое и, конечно же, узнает, где ночует солнышко: «Вот мы и в деревне. Воздух здесь совсем другой, чем в Москве, – чистый, вкусный. И небо ясное, высокое, и солнышко светит ярче. Куда ни глянешь – нежная, радующая глаз зелень, под ноги тебе молодая упругая травка стелется, а если где на огороде или на поле голую, ничем не прикрытую землю увидишь – и она здесь не то, что в городе: черная, рассыпчатая, духовитая» [Шуртаков, 1979, с.428].

        Сами подзаголовки в повести («Первое знакомство», «Разговор с жаворонком», «Заря-зоряница», «Чудеса на реке», «Слышу, как трава растет…», «День большой радости», «Земля – матушка, хлеб – батюшка») говорят нам о прекрасном мире природы, которого для себя открывает Любаша. Она восхищается красотой и естественностью деревенской природы, она чувствует умиротворенность и полное спокойствие рядом с природой. Ключевым моментом в повести становится разговор с Любашей и Никитой о родной земле: «Много лет назад землю нашу порывали леса. Густые, непроходимые. И люди жили в этих лесах рядом со всякими зверями, сами еще мало чем отличавшиеся от зверей. Люди научились добывать огонь и охотиться. Землю взрыхляли обыкновенной палкой, а урожай поедали в зернах. Прошло еще много лет, и главную пищу человеку начинает давать уже не лес, не охота, а земля. И за то, что земля все более надежно кормит его, человек называет ее матушкой, родной матерью, а хлеб – батюшкой» [Шуртаков, 1979, с.476].

        О нерасторжимой связи человека с землей, на которой родился и вырос, писатель заявляет уже в одном из ранних рассказов «Кузьминские сады». Рассказ написан от первого лица и звучит как сокровенное признание неизбывной сыновней любви к родной матери (которой он посвящен) и к родной земле — той малой родине, без коей «большой» не бывает… Для С. Шуртакова и его героев характерно «ощущение живого чувства Родины». «Любовь к родной земле, матери-кормилице одухотворяет все творчество писателя…» [Полторацкий, с.45].

        Буквально все произведение проникнуто мыслью автора о любви к родной земле, близким местам. Важны все краски и запахи: «Я так ясно представил себе живым весь сад, что даже ощущал на какое-то время вкус и запах каждой яблони, видел матово-красные, будто подернутые инеем, сливы и янтарные подтеки клея на вишнях» [Шуртаков, 1979, с.14-15].

        В рассказе мы чувствуем искреннюю любовь сына к своей матери-старушке. Ему дороги ее горячие жилистые руки, он видит, как слезинка падает с ее лица. Мать провожает сына на поезд так, словно она его никогда не увидит. И эта боль расставанья ощущается в ее взгляде, в ее глазах: «Я легонько взял ее горячие руки и так же легонько, почти незаметно разжал. Мать не противилась, она лишь еще раз судорожно изо всей силы прижалась ко мне, точно хотела вложить в это последнее объятие и всю свою материнскую нежность, и всю свою боль, а потом уже руки ее сами собой сползли с моих плеч. Так она мне и запомнилась: стоит, потерянно уронив вдоль тела темные жилистые руки, и скорбно, немо глядит, как я все дальше и дальше ухожу от родного порога…» [Шуртаков, 1979, с.18-19].

        С.Шуртаков раскрывается в произведении как философ, он рассуждает о прямой связи человека с жизнью, о том, как дороги ему близкие и родные. Нужно ценить каждую минуту своей жизни… Представим, как автор стоит у могилы самого дорогого и близкого ему человека, что он чувствует в данный момент, о чем думает, о ком скорбит: «Ударились первые комья о крышку гроба, и я вздрогнул, будто ударились они о мое сердце, будто вся эта черными ручьями потекшая со всех сторон в могилу земля начала придавливать, засыпать и меня самого. Я почувствовал, что мне не хватает воздуха, что вот-вот задохнусь…» [Шуртаков, 1979, с.22]. «Кроме непосредственной прямой связи человека с жизнью соединен он с ней, наверное, еще и через близких ему людей, и, когда умирает один из них, вместе с ним умирает и какая-то часть самого человека, та сторона, та грань жизни, с какой он через умершего соприкасался…Я не знаю точно, что уходило теперь с матерью, знаю только, что-то большое и очень для меня нужное. Мать всегда была как бы частью меня самого. Все детство – это не только я, это и мать. Вместе с матерью уходила из жизни и часть меня самого – часть моего детства и моей юности» [Шуртаков, 1979, с.23].

        Последние строки произведения звучат как лозунг, как своеобразный призыв: «Мне хочется, чтобы мои ученики думали не о войне, а о жизни и прожили ее интересно и красиво. Чтобы была у них одна забота – любить родную землю и своим трудом умножать ее красу. А еще, чтобы каждый из них любил и всегда помнил свою мать, и если он соберется в дальнюю дорогу, то пусть не торопится снимать со своих плеч материнские руки – как знать, может, эти руки обнимают его в последний, в самый остатний раз…» [Шуртаков, 1979, с.31].

        Через свои творения С. Шуртаков, обращаясь к читателям, будто говорит нам: пристальнее всматривайтесь в жизнь, будьте ее активными участниками, находите интересных людей, делайте их своими близкими друзьями, и ваша собственная жизнь обретет более глубокий и радостный смысл. С. Шуртаков – интереснейшая человеческая личность, который умеет видеть необыкновенное в обыкновенном. Нужно поклониться этому замечательному русскому человеку, талантливому пером и сердцем, который не знал и не знает иной службы, кроме служения литературе и Отечеству.

Список использованных источников и литературы:

1. Алексеев М. [Вступ. статья] // Шуртаков С. Избранное. – М., 1979, с. 3–10

2. Полторацкий В. // Лит. обозрение.– М., 1976. № 12., с. 45–46

3. Шуртаков С.И. Избранное. – М., «Худож.лит.», 1979, – 639с.