Тексты для подготовки к ЕГЭ из произведений татарских писателей НРК.
учебно-методический материал по литературе (11 класс) по теме

Чиркова Ирина Георгиевна

Тексты из произведений татарских писателей можно использовать для подготовки к ЕГЭ в 11 классе, для написания изложений и комплексного анализа. Нами были выбраны отрывки, написанные просто и доступно. Кроме того, в них затрагивается комплекс проблем, необходимых для нравственнго развития учащихся.

Скачать:

ВложениеРазмер
Файл abdurahman_absalyamov.docx16.94 КБ
Файл tekst_dlya_ege.docx12.69 КБ
Файл abdurahman_absalyamov.docx14.8 КБ

Предварительный просмотр:

  Абдурахман Абсалямов

 Когда Абузар Гиреевич закончил очередную лекцию, кто-то из врачей, приехавших на курсы усовершенствования, задал вопрос:
   — Скажите, пожалуйста, чем больна девушка из восьмой палаты? Почему вы не показываете ее нам?
   Профессор, нахмурив брови, несколько секунд молчал. Он не любил вопросов неуместных или вызванных простым любопытством. Затем поднял голову, окинул живыми черными- глазами зал, снял очки, положил на кафедру. Только после этого ответил:
   — Среди медиков бытует изречение: noli nocere! 
[2] Никогда не забывайте этих двух слов. Больной не бездушная машина, привезенная для ремонта. Больной — это целый мир. Душевный мир этой девушки — очень сложный, очень тонкий. Имел ли я право обрекать ее на излишние переживания? Нет и нет! Наносить ей без нужды дополнительную душевную травму — преступление. Если бы все вы, особенно мужчины, стали подходить и осматривать ее, думаете, она позволила бы вам это? Она тут же ушла бы, а потом весь день плакала бы от обиды… — Профессор, собираясь с мыслями, помолчал с минуту, переложил очки с одного места на другое. — Догматизм в любом деле вреден, а в медицине — особенно. Мы часто имеем дело с неповторимыми, не похожими на других, не отвечающими общим законам индивидуумами. Если с первой встречи больной почувствует неприязнь к врачу, весьма сомнительно, что лечение даст положительный результат. Не устану повторять: у больного, кроме болезни, есть еще душа! Душа! — подняв руку, повторил профессор. — Сократ две тысячи лет тому назад говорил: «Не излечив душу, нельзя излечить тело». Теперь каждому из нас хорошо известно, что душа не есть что-то неземное, божественное, а реальное физиологическое явление — высшая деятельность нервной системы, психика человека. Великие ученые прошлого — Сергей Петрович Боткин, Григорий Антонович Захарьин, Владимир Михайлович Бехтерев и другие известные клиницисты — показали на практике, что комплексное лечение тела и души является единственно правильным методом, и завещали нам идти этим путем. Никогда не забывайте слов великого Ивана Петровича Павлова: «Радость укрепляет тело». Мы. лечим человека! Человека, а не болезнь. Бесспорно, в наши дни медицина развивается не по годам, а по месяцам, по дням. Но и жизнь не стоит на месте. Больные наши во многих случаях — люди высокой культуры, сложной психологии. Чтобы лечить их, надо не уступать им ни в общем культурном уровне, ни в тонкости мышления…

   После возвращения в свой поселок жизнь вошла в прежнюю колею. Впрочем, это только внешне походило на старое. Теперь они, сами того не замечая, все сильнее тянулись друг к другу — и вечерами стали подолгу просиживать за столом, около лампы. Вместе читали новые книги, журналы, газеты. Когда удавалось «поймать» Казань, с удовольствием слушали родную татарскую музыку, татарские песни.
   Мансур учился в русской школе. Он хорошо говорил по-татарски, но читал плоховато. В татарский театр и на татарские концерты ходил редко. Дома было много книг на родном языке, однако большинство из них были напечатаны на старом арабском алфавите, Мансур однажды начал было изучать этот алфавит, потом как-то забросил и уж больше не принимался.
   Все же благодаря матери — она много читала маленькому Мансуру вслух — в душу его, наравне с русскими классиками, глубоко запал Тукай. К тому же дау-ати любил рассказывать о том, как он лечил болезненного Тукая, какими красивыми и выразительными были глаза поэта.
   И здесь, на далеком Севере, увидев в умело подобранной библиотечке Ильмиры томик Тукая, Мансур испытал уже иное, более глубокое и волнующее чувство. Ему вспомнилось детство, дау-ани, как она, закутавшись в теплый пуховый платок, читала ему «Шурале», «Мияубика», «Таз», «Шакирды медресе», «Кисек-баш»
[8] Это были дорогие сердцу, вовеки незабываемые строчки. На какой-то момент исчезло расстояние, и он словно вернулся в Казань, к себе домой. А потом тоска по дому заставляла его каждый вечер брать в руки томик Тукая. Или других татарских поэтов. Он читал вслух. Иногда Ильмира, подперев руками маленький упрямый подбородок, внимательно слушала его.
   У Мансура с детства осталась хорошая привычка: постоянство в увлечениях. Если уж увлечется чем-нибудь, не бросит на полдороге. Так получилось и с татарской поэзией. Он решил по-настоящему изучить Тукая. Был изумлен великим дарованием поэта, которого здесь, на Севере, вторично, уже по-настоящему открыл для себя. Самое главное — он понял, что до сих пор был недостаточно приобщен к громадному духовному богатству своего народа. Талант Тукая показался ему таким же необъятным и могучим, как снежные северные просторы, раскинувшиеся от края поселка на тысячи километров. Душа его озарилась поэзией Тукая, и грусть по родным краям стала как бы светлее, легче, чище. И вот что еще удивляло его: с влюбленностью в Тукая ничуть не померк прежний интерес к русской литературе и музыке, наоборот, душа Мансура как бы стала просторней, в ней стало больше места для прекрасного.



Предварительный просмотр:

Текст для сочинения в формате ЕГЭ для 10-11 классов

Г. Яхина. Зулейха открывает глаза.

   Мир был огромен и ярок. Он начинался у жемчужно – серого, причудливо изъеденного жучком деревянного порога избы, которую Юзуф и мать делили с доктором. Простирался через широкий двор, затопленный волнами буйной травы, где островами возвышались рассохшиеся топчаны с криво торчащими в них топорами и ножами, отвесной скалой вздымалась поленница, широкой горной грядой тянулась кривая ограда, цветными парусами реяло сохнущее на ветру белье. Тек вокруг избы, к скрипучей двери лазарета, за которой скрывалось царство дожелта выскобленных матерью полов, прохладных белых простынь, причудливых, сверкающих невероятным блеском инструментов и горьких лекарственных  ароматов…

   Затем  была Ангара. Юзуф любил сидеть на берегу и всматриваться в ее изменчивую глубину: тяжелая холодная вода таила в себе все оттенки синего и серого, как  урман -  все  оттенки зеленого, а огонь в печи – красного и желтого.

   Мир был так велик, что можно было запыхаться, пробежав от одной его границы к другой, так ярок, что Юзуфу иногда не хватало воздуха и он зажмуривался, как от слепящего света.



Предварительный просмотр:

Р.  Мустафин. По следам поэта героя. ( Текст для сочинения в формате ЕГЭ)

    Особенно тяжелым было прощание с дочерью. Она спала. Муса и Амина долго колебались:  разбудить или не разбудить? Разбудить – поймет , в чем дело, захнычет, попросится на вокзал. А ей нельзя. У нее температура. Не разбудить – тоже жалко. Проснется, спросит папу. И ей будет горько и обидно, что она не проводила отца.

       Муса надел шинель, затянул ремень, надел мохнатую баранью шапку, которую ему подарили в Мензелинске, еще раз взглянул в растерянные глаза жены и решительно подошел к детской кроватке.

- Это я, папа. Слышишь, доченька? Я уезжаю. До свидания.

Чулпан, не открывая глаз, протянула руки и обхватила отца за шею.

- Я уезжаю, доченька. Можно мне ехать?

     Все еще не открывая глаз, девочка потерлась щекой о грубое сукно шинели и утвердительно кивнула головой. Можно, значит.

 Мусе вспомнились недолгие дни, проведенные в Казани. У него не было ни минуты свободного времени. Встав пораньше, он сразу же садился за письменный стол и просиживал, не разгибаясь, до 10-11 часов дня. Чулпан в это время тихо сидела где-нибудь в уголке комнаты и терпеливо ждала, пока отец кончит работу. Но едва он кончит,  как ему пора уже уходить – в издательстве или Союзе писателей его ждали новые дела. Чулпан не плакала, не капризничала, только печально смотрела на отца и снова оставалась дома, ожидая его возвращения.

        И вот теперь   Муса жалел, что не махнул   рукой на дела, которых все равно не переделаешь, и не провел с дочерью хотя бы день. Играл бы с ней, качал на коленях, рассказывал сказки и разные веселые истории. Тогда, может быть, было бы не так горько расставаться.

  Абдурахман Абсалямов. Белые цветы. (Текст для сочинения в формате ЕГЭ)

 Когда Абузар Гиреевич закончил очередную лекцию, кто-то из врачей, приехавших на курсы усовершенствования, задал вопрос:

   — Скажите, пожалуйста, чем больна девушка из восьмой палаты? Почему вы не показываете ее нам?

 Профессор, нахмурив брови, несколько секунд молчал. Он не любил вопросов неуместных или вызванных простым любопытством. Затем поднял голову, окинул живыми черными- глазами зал, снял очки, положил на кафедру. Только после этого ответил:

   — Среди медиков бытует изречение: noli nocere! [2] Никогда не забывайте этих двух слов. Больной не бездушная машина, привезенная для ремонта. Больной — это целый мир. Душевный мир этой девушки — очень сложный, очень тонкий. Имел ли я право обрекать ее на излишние переживания? Нет и нет! Наносить ей без нужды дополнительную душевную травму — преступление. Если бы все вы, особенно мужчины, стали подходить и осматривать ее, думаете, она позволила бы вам это? Она тут же ушла бы, а потом весь день плакала бы от обиды… — Профессор, собираясь с мыслями, помолчал с минуту, переложил очки с одного места на другое. — Догматизм в любом деле вреден, а в медицине — особенно. Мы часто имеем дело с неповторимыми, не похожими на других, не отвечающими общим законам индивидуумами. Если с первой встречи больной почувствует неприязнь к врачу, весьма сомнительно, что лечение даст положительный результат. Не устану повторять: у больного, кроме болезни, есть еще душа! Душа! — подняв руку, повторил профессор. — Сократ две тысячи лет тому назад говорил: «Не излечив душу, нельзя излечить тело». Теперь каждому из нас хорошо известно, что душа не есть что-то неземное, божественное, а реальное физиологическое явление — высшая деятельность нервной системы, психика человека. Великие ученые прошлого — Сергей Петрович Боткин, Григорий Антонович Захарьин, Владимир Михайлович Бехтерев и другие известные клиницисты — показали на практике, что комплексное лечение тела и души является единственно правильным методом, и завещали нам идти этим путем. Никогда не забывайте слов великого Ивана Петровича Павлова: «Радость укрепляет тело». Мы. лечим человека! Человека, а не болезнь. Бесспорно, в наши дни медицина развивается не по годам, а по месяцам, по дням. Но и жизнь не стоит на месте. Больные наши во многих случаях — люди высокой культуры, сложной психологии. Чтобы лечить их, надо не уступать им ни в общем культурном уровне, ни в тонкости мышления…


По теме: методические разработки, презентации и конспекты

Сложные предложения и ... степь в произведениях донских писателей

Урок построен на материале из произведений донских писателей...

Урок русского языка Тема: « Предложения неопределенно-личные. Р.К. Работа с текстами из произведений кубанских писателей»

Урок русского языка для учащихся 8 класса по теме  « Предложения неопределенно-личные. Р.К. Работа с текстами из произведений кубанских писателей»...

Брошюра "Писатель и время" (уроки внеклассного чтения по произведениям зарубежных писателей)

Брошюра "Писатель и время" (уроки внеклассного чтения по произведениям зарубежных писателей)...

Тема войны в творчестве татарского писателя Мирсая Амира.

Здравствуйте. Это творческая работа на татарском языке. За основу работы берутся материалы из текста Мирсая Амира "Минликамал", "Сыерчык", "Курай", "Тормыш ңыры".  Тема войны в работе проходит кр...

Урок русского языка.Деформированный текст по произведению донского писателя Ю. А. Жданова «Подсолнух»

Речь на уроке идет о растении- подсолничнике. Проводятся упражнения на дыхание, зрение, развитие артикулляционного аппарата. Используются стихи о подсолничнике. перед выполнением письменной работы про...

ВОСПИТАНИЕ ГУМАНИЗМА НА УРОКАХ ВНЕКЛАССНОГО ЧТЕНИЯ ПО ТАТАРСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ (по творчеству сибирско-татарского писателя, фронтовика Якуба Камалеевича Занкиева)

Проанализированы детские рассказы  сибирско-татарского писателя, фронтовика Якуба Камалеевича Занкиева....

Татарские писатели в годы Великой Отечественной войны

Великая Отечественная война – одна из самых ярких и трагических страниц в истории нашей страны. Война стала страшным испытанием для всего советского народа. Испытанием мужества, стойкости, сплоч...