Сказ "Сердце матери"
проект по литературе

Сердце матери

(памяти Виталия Закруткина посвящается)

 НЕ в некотором царстве, не  в некотором государстве, а на земле донской родимой жили-поживали да добра наживали Мария и Иван-семья казачья, дружная. Иван шофером работал, Мария-дояркой. Казалось, не было пары счастливее. Любил Иван Марию крепко, на руках носил, за малый рост ее кнопочкой звал. И жена отвечала ему тем же. Много ли, мало ли прожили они, а  послал им Господь сына Васеньку, распрекрасного да пригожего.

  Да не долго суждено было счастью их продлиться. Нависли тучи темные над Доном-батюшкой, двинулись орды фашистские на землю вольную. И проводила Мария, трижды благословив, ладо свое на бой правый с нечестью иноземной. И осталась одна с бабами сельскими горе горевать да мужей с победою ожидать

  Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается . Долгих четыре года ждали жены мужей своих, детушки отцов, а матери сыновей-соколиков. А Марии еще горше пришлось: дождалась она Ивана, да не здорового и веселого, а убогого калеку. Отняла война у Ивана руку левую, да не сломила духа казацкого. Не дрогнул Иван перед нечестью, в их село набежавшей лавиною. Гордо он смотрел в лицо смертушке. А петля над Иваном снижалася. И воскликнул казак наш в последний раз:

- Смерть и срам вам, фашистские сволочи!

 А сыночек его, хоть годками мал, тоже в храбрости  батюшке не уступал. Обхватил он ручонками родного да и сгинул  в петле, как и батюшка.

 Что ж за нечесть такая поганая разгулялась по Дону, по вольному, что казнит всех людей без разбору то, не щадя ни детей, ни израненных? Жены, матери, деды и прадеды-все страдают и гибнут от грязных рук. А зовется та нечесть фашистами, что страшнее для всех зверя лютого. Как увидела Мария смерть двух людей родных, ухватилась за сердце рыдаючи. И казалось тогда бедной женщине, что оно превратилося в камень навек. Да не все про себя знала Марьюшка. А что сталося с ней, дале слушайте.

Отрыдала она по всем близким своим : по Ивану, Васятке и Сашеньке , малолетней девчушке-соседушке, да по людям , фашистами угнанным, чьи дома все сожгли не жалеючи. И сама приготовилась к смерти она, только вдруг встрепенулась , почуявши, что в ней новая жизнь зарождается, а в ее очерствевшей душе вновь надежда , как свет , загорается . И сердечко ее, будущей матери, вдруг забилось опять, начиная понемногу оттаивать. Поняла Мария, что настоящая мать никогда не сможет отнять жизнь у ребенка, и стала жить наперекор войне, смерти и страданиям. А за это послал ей Господь уцелевшего чудом собаку Дружка, несколько колхозных коровушек, ожидавшую щенят суку Дамку, коз и домашних птиц, среди которых  два неразлучных голубя, подаренных Иваном ее сыну Васятке. Животные, тоже истерзанные войной, с радостью тянулись к человеку. И Мария, занятая каждодневным трудом и заботой  о худобе, начинала понемногу забывать о собственном горе. Но  ждало ее новое испытание .

В подвале, где обосновалась Мария , вдруг появился тот, который олицетворял собою все ужасы, беды и страдания , что пережила она и  народ ее, то фашист был –немчура поганая. Воспоминания о смерти сына и мужа, девочки Саши, как гром, пронзили её насквозь, сердце захлестнула горячая, непреодолимая  злоба, горло сдавило от ненависти, мысли о возмездии завладели женщиной. С пылающим взглядом. с вилами в руках, с возрастающей уверенностью о страшной и неотвратимой расплате приближалась она к нему. Шаг, еще шаг, и неминуемой станет гибель того, в ком сосредоточились все ее боли и муки . Но что это? Кто это так истошно  и умоляще вскрикивает:
-Мама! Ма-а-а-ма!
Сердце ее судорожно забилось, сраженное пронзительным криком. Мария содрогнулась всем телом, выронила вилы и упала без сил. Последнее, что она увидела, это светло-голубые, мокрые от слез мальчишечьи глаза. И снова сердце матери не подвело ее, с непрекращающейся настойчивостью она повторяла:
-Это всего лишь ребенок. А матери не отнимают жизни детей, они ее дарят, даже если эти дети враги. Они ее дарят, повторяла сама себе Мария. И эти слова переполняли любовью и состраданием душу ее, которая была чище  неба синего, шире степных раздолий и глубже самых великих рек земли нашей, и глубже истоков нашего  батюшки Тихого Дона.

     На этом сказка о матери Марии и огромном сердце ее кончается, а жизнь на земле нашей вечной, молитвами, сердцами и любовью таких же матерей оберегаемая продолжается.