Преодоление традиции и новаторство в поэзии Иосифа Бродского
методическая разработка по литературе (11 класс) на тему

Преодоление традиции и новаторство

в поэзии Иосифа Бродского.

Россия – это мой дом, я прожил в нём всю свою жизнь, и всем, что имею за душой, я обязан ей и её народу. И главное – её языку

И.А.Бродский

Цель моей исследовательской работы – показать пути преодоления традиции и новаторство формы и содержания в поэзии И.А.Бродского. Не претендуя на исчерпывающее исследование, не желая состязаться с отечественными и зарубежными литературоведами, моя задача в этой сложной исследовательской теме заключается в следующем: поднять, в первую очередь себя, на новый уровень знания поэзии И.Бродского, которая достойно замыкает весь поэтический XX век, и вызвать интерес к данной работе на всех уровнях прочтения. В основу моей работы положены критические материалы М.Крепе, С.Гандлевского, С.Волкова, Б.Янгфельдта, В.Ерофеева, В.Полухиной, С.Страшнова, П.Вайля, А.Гениса.

О времени, о мире, о себе…

        И.А.Бродский – поэт сложного культурного наследия. Он использовал в своём творчестве темы Библии, Гомера, Вергилия, Данте, английских метафизиков и древнерусской литературы. В священном исступлении поэт говорил на языке всех времён, всех культур. Руководствуясь любимой формулой  Х.Л.Борхеса о том, что «литературные вкусы Бога неведомы», И.А.Бродский напряжённо искал поэтический язык конца XX века. В своих стихах он перемешал Баратынского, Цветаеву и Пастернака, разумеется, внеся нечто новое, своё, отчасти продиктованное временем. Его стихи оригинальны, глубоки и выстраданы в реальных жизненных обстоятельствах. Отличительные черты стиля – жёсткость и скрытая патетика, ирония и надлом, ассоциативная образность. И.А.Бродский – первый русский поэт постмодерна. Это интересно как развитие стиля, как поворотная точка литературного процесса. Вечное в его поэзии – это не очередные гражданские или национальные идеи, а движение поэтики. И сегодня «горизонтальный» спор «неозападников» и «неославянофилов» вытесняется спором профессионально – литературным, «вертикальным» - спором о традиции и новаторстве, о месте классической поэзии и поэзии постмодернизма. Поэтическая система Бродского, говоря языком современного анализа,- это открытая система, все влияния направляющая только себе на пользу. Сегодня трудно установить по его  стихам, в каком порядке он познакомился с поэзией Пастернака, Цветаевой, Элиота, Мандельштама, Джона Донна, Заболоцкого, Фроста, Хебникова, Ахматовой, Одена, Иейтса, Галчиньского, да это и не важно. Ни один из его любимых поэтов не вызвал в его поэзии перелома. Читателю моей работы предстоит совсем не безмятежное погружение в мир поэта. С годами  И.Бродский всё охотнее включает в свой поэтический обиход явления, выводы и приёмы из соседних областей человеческого мышления, привлекает метафизическую философию, теологию, различные направления науки и искусства, не пренебрегает такими привычными в поэзии объектами иронии, как секс и политика. Трагедийная модель мироздания, предпочтённая  комедийной, тоже не облегчает  восприятие его поэзии.

От лирики метафизике.

В литературном энциклопедическом словаре даётся следующее определение лирики: »Лирика – род литературы, в котором первичен не объект, а субъект высказывания и его отношение к изображённому». Лирическое произведение является отражением внутреннего мира лирического героя, его чувств, переживаний; другими словами, в лирике воплощается мир, пропущенный через душу художника слова. Таким образом, своеобразие лирики как рода литературы – это небольшой объём стихотворений, отсутствие сюжета, обилие художественных средств… Поэт - метафизик воспринимается по - русски как синоним выражению поэт – философ. Отличительной чертой поэтов – метафизиков является интеллектуальная основа их творчества, то есть попытка дать в стихах логическую, основанную на умственном анализе картину мира. «Игре ума» отводится поэтами – метафизиками основная роль, отсюда их необычная образность, связанная с различными традиционно непоэтическими областями человеческого знания – географией, геометрией, физикой, химией, биологией. Объединяла поэтов – метафизиков лежавшая в основе их мировоззрения христианская религиозная философия. В русской литературе не было  поэтов – метафизиков. Были метафизические стихи, терявшиеся в волнах стихии чувственного у своего же создателя. Бродский по складу своего поэтического таланта не мог не отметить и не выделить их у Кантемира, Ломоносова, Державина, Баратынского, Тютчева, а у поэтов XX века – у Хлебникова и Заболоцкого. Однако без английской метафизической традиции он вряд ли смог бы подняться на такую высоту. По точности и тонкости интеллектуального восприятия и по особому слиянию логического и эмоционального в стихе Бродский, безусловно, единственный поэт в своём роде в русской литературе. Начиная жить поэзией Бродского, видишь, что мелочных тем она чурается: мелочь жизни, пустяк, случайность всегда ведёт в глубинное, коренное, становится единственной и неповторимой приметой времени, никогда не разрешимым вопросом человеческого и, шире, любого материального и духовного существования во времени и пространстве.

Новаторство формы и содержания.

        Многими Бродский воспринимается как поэт, поставивший себя вне русской поэтической традиции. Взгляд этот коренным образом неверный и несправедливый. Каждый большой поэт преодолевает традицию. Это его шаг в будущее, своеобразное попирание законов времени и пространства. Преодоление традиции чаще всего критики замечают в форме; легче заметить новое в ритмах, рифме, размерах, метафоричности речи, сравнениях, нежели в самой тематике поэзии. Преодолеть банальное содержание для поэта – это найти свой голос, самого себя, себя не только певца, но и творца, то есть стать равным Богу не только по подобию, но и по сути. Бродский является новатором стиха не только в тематике, но и в ритме, в рифмах, в метафорах, в эпитетах, в отказе от стилистически дифференцированного языка поэзии в отличие от языка прозы, и всё это новаторство подаётся в крепкой спайке с содержанием.

Метафизические темы И.Бродского

 в контексте русской поэзии.

        Говоря о метафизической тематике стихотворений Бродского, я пыталась рассмотреть ее на фоне  философской лирики тех поэтов, которые кажутся мне наиболее близкими ему по духу своего творчества. Философские темы мелькали и у других, однако, вряд ли они могли привлечь внимание Бродского.

        Несомненный интерес Бродского как к русским классицистам, так и к Баратынскому, Тютчеву и отчасти Фету полностью не объясняет его интереса к метафизической поэзии и не свидетельствует о близости мировоззрения и сходности тем. При сопоставлении Бродского с его литературными предшественниками скорее обнаруживается глубокая разница его мировоззрения, чем какая – либо отдаленная преемственность. Попытка рассматривать метафизические темы Бродского в контексте русской поэзии есть во многом дань литературоведческой традиции, негласно условившейся считать лишь поэтические влияния влияниями, упуская из виду, что поэт получает «сырой материал» для своего творчества отовсюду: поэзии русской и зарубежной, прозы художественной и научной  и, наконец, философии всех народов на всех языках.

        В основе поэтического мировоззрения Бродского лежит отношение  человека к мирозданию. Время – верховный правитель мироздания, оно же и верховный разрушитель. Время поглощает всё, разрушает всё, всё обезличивает. Во взглядах на время, как неумолимую разрушительную стихию, с которой бесполезно бороться, ибо время всепобеждающе, Бродский наиболее близок  взглядам древних греков. Человеку время приносит старость и смерть. Соединение двух тем – времени и смерти – очень характерно для поэзии Бродского. Время – палач, активная сила, приводящая к смерти. Конечный результат всей живой и неживой материи – пыль, которую Бродский называет «плотью времени». Второй по важности категорией в иерархии мироздания у Бродского является пространство, которое включает как географическую территорию, так и весь вещный мир вообще. Вечность (прочность) времени противопоставляется вещности (прочности) пространства, в понятие которого включается и человек:

Состоя из любви, грязных слов, страха смерти, праха,

Осязая хрупкость кости, уязвимость паха,

Тело служит ввиду океана цедящей семя

Крайней плотью пространства: слезой скулу серебря,

Человек есть конец самого себя  и вдаётся во Время.

(«Колыбельная Трескового Мыса»)

Человек является «крайней плотью пространства» лишь географически по форме. По внутреннему же содержанию он, как и вся живая материя, относится Бродским к категории времени:

Время больше пространства. Пространство – вещь.

Время же, в сущности, мысль о вещи.

Жизнь – это форма времени.

(«Колыбельная Трескового Мыса»)

Однако если живой человек является сгустком времени, то смерть (тоже вид времени) превращает его в вещь – голое пространство. Иными словами, смерть для человека – это распад, «время – пространство в нём». Деятельность времени по разрушению пространства – основной закон мироздания, выводимый из поэтической философии Бродского.

Человек стоит лишь на третьем месте в иерархии мироздания, которое вряд ли существует для него («цель не мы»). В поэтической философии поэта превалирует скептицизм и пессимизм, не позволяющие ему верить в какой - либо «благоприятный исход для человека». В плане личной экзистенции позиция Бродского во многом близка моральным нормам Христианства. К сожалению, эти нормы мало характерны  для людей вообще, независимо от их национальности и культуры. Бродский согласен с оценкой Пушкина в том, что «на всех стихиях человек – тиран, предатель или узник». Он отводит свой взор от человека, потому что разочарован им:

Внешность их не по мне. Лицами их привит

к жизни какой – то не покидаемый вид.

Что – то в их лицах есть, что противно уму.

Что выражает лесть неизвестно кому.

(«Натюрморт»)

Поэт угадывает, что в конечном итоге не духовное является двигателем жизни, а физическое (выживание). В плане личной экзистенции самыми сильными чувствами человека, помимо страха смерти, являются любовь и одиночество. Чувства эти образуют оппозицию, они в поэзии Бродского связаны определёнными отношениями: любовь – это разлука с одиночеством, одиночество – разлука с любовью. Разлука, ведущая к одиночеству, становится неизбежностью для любых проявлений человеческой жизни: «…тех нет объятий, чтоб не разошлись / как стрелки в полночь». Даже заветная мечта человечества о бессмертии при её осуществлении не избежала бы фатальности этой формулы: «Но даже мысль о – как его!- бессмертии / есть мысль об одиночестве, мой друг». Онтологический и антропологический уровни можно объединить, по мнению поэта, только одним средством – творчеством. Творчество – единственный способ борьбы со временем, которое имеет шанс одержать победу в этой борьбе. Причём из всех видов творчества наиболее живучим оказывается слово, которое было в начале и которое будет всегда.

Заканчивая обзор общих понятий поэтической философии Бродского, я хочу отметить, что они не отражаются в творчестве поэта последовательно, в виде отказа от одних и перехода к другим, подъёма со ступеньки на ступеньку. Наоборот, каждое новое стихотворение – это новый текст, включающий тот или иной набор тех же и новых тем, как будто бы ничего не ясно, и все вопросы нужно решать заново. В этом и сложность, и новизна, и притягательная сила стихов Бродского, не только вовлекающих читателя в сферу высокого искусства, но и в чём – то изменяющих отношение к миру и человеку.

Петру Андреевичу Вяземскому принадлежат вещие слова: «Поэт в России должен жить долго», но вот беда, поэты в России долго не живут. У человека только одна жизнь, и когда справедливость торжествует на тридцать или сорок лет позже, чем хотелось бы, человек уже не может этим воспользоваться. Поздно, к сожалению, поздно. Всё, что он так любил прежде, осталось с ним.

Кухаренок Надежда Викторовна

Учитель русского языка и литературы

ГБОУ СОШ №625 с углубленным изучением

математики имени героя Российской

Федерации В.Е. Дудкина г. Санкт-Петербурга